Как-то осенью мне позвонили из Салехарда и сообщили о том, что пришло приглашение из Канады на Конгресс женщин северных стран мира, который состоится в Уайтхорсе, штат Юкон. Когда пришло само приглашение, то узнала о том, что там будут многие мои друзья из разных стран, и я стала действовать. Все документы и заявление на имя руководителя ЯНАО срочно отправила в округ, для того чтобы помогли побыстрее оформить визу и все, что необходимо в таких случаях. Из нашего округа была приглашена я одна. Особенно приятно было то, что люди на другом конце света помнят обо мне и хотят услышать мой доклад "Шаманизм у ненцев". К приглашению было приложено письмо от моей подруги Шоны Маклернан, которая изучает Россию, свободно владеет русским языком и очень интересуется северными народами. Год назад я уже побывала на севере Канады, в штате Юкон, на конференции арктических государств и со многими людьми из разных стран познакомилась и подружилась.
Пропустить такой момент я не могла и быстро собралась в дорогу. Вещей взяла очень мало, так как недавно перенесла сложную операцию. Но прихватила два экземпляра книги "Я родом из тундры", чтобы показать своим друзьям за океаном свою новую книгу, где многие из них узнают себя и своих знакомых со всего света.
И вот я прилетела в Москву. Как всегда, устроилась в гостинице, где останавливаются многие северяне. Наше представительство помогло мне быстро оформить документы, купить билеты в оба конца и многое другое. Прекрасные люди работают там, и я бесконечно благодарна им за доброту и заботу.
На второй день в шесть часов вечера пришла в свой номер на восьмом этаже, довольная тем, что все дела устроены, все покупки сделаны. Осталось только принять душ, попить чаю и собрать вещи, а те, что остаются, сдать в камеру хранения. Мечтала лечь спать пораньше, так как самолет мой отправлялся рано утром и нужно было выезжать в аэропорт в три часа ночи.
Первым делом я решила проверить все свои документы и деньги еще раз. Денег не так уж и много, нужно было рассчитать так, чтобы хватило на поездку за океан, на гостиницу на обратном пути на два-три дня, питание и дорогу до дома. А чтобы не потерять деньги, которые перевела в доллары, я оставляла их в номере: заворачивала в тряпки и прятала в разные углы чемоданчика, но забывала закрыть его на маленький замочек, приобретенный в прошлую поездку.
Когда открыла дверцу встроенного шкафа, то сразу же заметила, что молния чемодана была закрыта наполовину. Поставила свой клетчатый чемоданчик около кровати, открыла молнию до конца, села поудобнее на край кровати и начала вытаскивать свертки, из которых стала вынимать целлофановые пакетики, где были запрятаны мои документы и денежки. Развернув один узелок с бельем, а в нем целлофановый мешочек с долларами, я стала считать деньги. "Тут что-то не так! Дай-ка снова пересчитаю, может быть, ошиблась, - подумала я и снова стала считать свои доллары. - Но что такое? Почему их так мало? Ведь должно быть пять тысяч! А тут всего лишь одна тысяча четыреста долларов! Может быть, я разделила их утром и сложила в потайной карман чемоданчика?" - как молния ударила мне в голову, у меня вмиг закружилась и заболела голова! Я стала перебирать все свои вещи, которые были в чемодане, все узелочки, пакетики, по нескольку раз просунула руку во все потайные отделения с молнией и без, перелистала книги, которые были на самом дне, но ничего не было. Впопыхах я даже забыла о том, что в мягком, из оленьей замши канадском кошельке, привезенном прошлый раз из-за границы, должны находиться наши, русские деньги, пять тысяч рублей. К счастью, кошелек был на месте. Но когда стала пересчитывать, то оказалось, что и их было мало! Я стала успокаивать себя вслух, закрыв даже глаза: "Нина, успокойся! Может быть, они у тебя лежат где-то в другом месте! Отдохни немного, прими две таблетки валерьянки, выпей таблетку от давления, которое уже сильно поднялось, успокойся, а потом снова будешь искать деньги! Все будет хорошо, вот увидишь! Возможно, ты устала за день и неправильно считаешь".
Мой взгляд упал на тумбочку, где лежали наручные часы, и я с ужасом обнаружила: восьмой час вечера!!! Что делать? До отъезда в аэропорт остается всего восемь часов!
Снова и снова пересчитывала деньги и перебрала все вещи в чемодане, но денег нигде не было!
Тогда я оделась в свой черный брючный костюм с белой красивой блузкой, посмотрела на себя в большое зеркало на дверях ванной (глаза были уже красными от высокого давления), причесалась, взяла ключ от номера и вышла в коридор. Подойдя к стойке дежурной по этажу и убедившись, что никого рядом с ней нет, сказала:
- Что мне делать? Куда обратиться? У меня из номера пропали деньги!
Дежурная вздрогнула, удивленно посмотрела на меня и сказала, как отрезала:
- Не может быть! У нас в гостинице никогда ничего не пропадает! Может быть, вы сами запутались и куда-то их дели? А вообще-то, если кто имеет большие деньги, то сдают их нам в сейф! Что вам мешало сдать деньги в сейф дежурной?
- Где здесь находится милиция? Я должна сообщить об этом, у меня мало времени! - потребовала я.
- Пойдемте в ваш номер, поищем вместе. А сколько денег у вас пропало? И когда вы уезжаете, ночью или утром? - уже оживленно спрашивала дежурная и, выйдя из-за стойки, взяла меня под руку и повела по коридору в мой номер. Там я рассказала ей, как обнаружила пропажу.
Мое состояние было подавленным, а время неумолимо бежало, надо было что-то предпринимать. Дежурная предложила оставить дело до утра.
- Как мне ехать без денег? Ведь через несколько часов я должна улететь в Канаду! - воскликнула я.
- Единственное, что можете, - это позвонить в службу безопасности! - сказала дежурная и направилась на свое рабочее место.
По телефону я вызвала человека из службы безопасности. Через какое-то время в мой номер явился молодой человек среднего роста лет двадцати семи, в недорогом сером костюме, с круглым белым лицом, с ясными карими глазами и каштановыми короткими волосами. Он был очень серьезным и, строго поздоровавшись со мной, попросил мои документы. Внимательно изучив мой паспорт, спросил: "Как это случилось? Сколько было денег и сколько осталось? Какого достоинства были купюры? Все ли свои вещи вы проверили, может быть, вы держали их в другом месте? Вспомните, Нина Николаевна, все хорошенько. Меня зовут Сергей Михов". Я рассказала все как было. Сергей выслушал меня внимательно и попросил вспомнить весь сегодняшний день: куда ходила, что делала, с кем встречалась.
И вдруг я вспомнила: днем я приезжала в гостиницу и, поднявшись на восьмой этаж, не застала дежурной на месте. А на ее месте сидел мужчина лет сорока и сказал: "Дежурная ушла к администратору на несколько минут, но я могу выдать ключ от вашего номера". Меня внизу ждала машина нашего представительства, я торопилась и поэтому согласилась взять ключ из рук незнакомого мужчины. Но когда дошла до своего номера и вставила ключ в замочную скважину, то номер не открывался. В это время дверь распахнулась и чем-то смущенная молодая горничная промолвила: "Я сделала уборку, сейчас пойду за чистыми полотенцами, пусть дверь будет открыта - я сейчас вернусь!"
Я быстро вытащила свой чемодан и стала открывать молнии. Вдруг почувствовала, что кто-то пристально смотрит на меня. Она, горничная, оказывается, не вышла из номера, а стояла ко мне лицом. Вдруг она спросила: "А когда вы уезжаете? Куда вы улетаете?" Я машинально ответила: "Улетаю рано утром в Канаду!" А сама продолжала рыться в своем чемодане и вытаскивала из многочисленных пакетов документы, которые необходимо было увезти в одну контору сейчас же на машине. Горничная ушла и до моего ухода не вернулась с обещанными полотенцами. Я торопилась, захлопнула дверь своего номера, быстро пронеслась по длинному коридору до лифта, выскочила из гостиницы, села в машину и уехала.
Сотрудник службы безопасности раза два спрашивал о том, как и где я хранила деньги, когда обнаружила пропажу и даже попросил показать ему мои авиабилеты. Потом он стал обследовать мой номер: перетряс постель, заглянул под кровать, посмотрел в ванной, в шкафчике, открыл холодильник и все тумбочки. А когда заглянул за холодильник, то вытащил оттуда две пары колготок в упаковке и спросил: "Как попали эти вещи за холодильник?" А между тумбочкой и стеной он обнаружил еще упаковку моих же колготок. Сергей тут же позвонил по телефону, вызвал дежурную по этажу в мой номер и спросил ее: "Назовите фамилию горничной, которая работала сегодня в этом номере. И если есть номер ее домашнего телефона, немедленно вызывайте сюда!" Дежурная быстро удалилась. Я стала требовать составить протокол и сказала о том, что напишу заявление. Сергей куда-то звонил, докладывал ситуацию. Скорее всего, говорил со своим начальством. Положив трубку телефона, спокойно глядя мне в глаза, сказал:
- Конечно же, не хотелось бы заводить дело по вашей пропаже, ведь теперь придется всю ночь работать с вами, делать допрос горничной, выяснять все обстоятельства. А вам бы надо отдохнуть перед такой трудной дорогой! И почему все свои деньги вы оставляли в номере? Где гарантия, что они будут на месте? Постояльцы гостиницы хранят деньги в сейфе. Где мы теперь найдем деньги: 3600 долларов и 4000 рублей? Здесь вы тоже виноваты.
- Я всегда останавливалась в этой гостинице и не первый раз оставляла деньги в номере, так как боялась потерять их, когда езжу в общественном транспорте или пешком хожу по Москве. Я считаю так, что если я ни у кого ничего никогда не возьму, то и у меня никто ничего не должен брать! Ведь опасность потерять их на улице или на рынке тоже есть. Поймите мое состояние! Я с таким трудом накопила деньги на поездку! Кто в незнакомой стране даст мне денег на гостиницу или на питание? - как можно спокойнее сказала я Михову.
- И надо же случиться такому делу сегодня, именно в мое дежурство! Может быть, вы, Нина Николаевна, отдали деньги кому-нибудь из своих знакомых на хранение? Если горничная не признается в том, что она украла их, то ничего уже сделать не сможем. Тогда вам придется утром писать заявление на имя директора гостиницы, никуда не лететь, а добиваться своего через правоохранительные органы. Сообщу вам сразу одно: если дело дойдёт до директора, то дежурная и горничная работать здесь не будут. Это точно! Пусть они, эти женщины, получают здесь не такие большие деньги, но устроиться в другую хорошую гостиницу они уже не смогут. Выбирайте, Нина Николаевна, что-то одно: либо вы заводите дело на них, либо улетаете через несколько часов! - пытался убедить меня сотрудник службы безопасности.
В дверь номера снова постучали. Дежурная сообщила о том, что домашний телефон горничной Извицкой постоянно занят вот уже целый час.
- Вызывайте, как хотите, эту горничную! И никто не уйдет отсюда, пока не выясним все до конца! Я все равно спать уже не буду! - спокойно, глядя строго в глаза сотруднику, сказала я. (Валерьянку и все, что могло меня успокоить, я пила в ванной, тайком от сотрудника, и, видимо, лекарства уже начали оказывать действие).
- Вообще-то, кой-какая зацепка у нас с вами есть. Это упаковки колготок за холодильником и тумбочкой. Это ваши покупки, Нина Николаевна? - спросил меня Михов.
- Да, это мои вещи! Но я от волнения забыла о них. Обычно у меня все вещи бывают на месте: в чемодане или в шкафу, - промолвила я.
Сотрудник попросил снова открыть мой чемодан и вынул оттуда две книги "Я родом из тундры". Пролистал их, посмотрел иллюстрации и спросил: "Это действительно ваши книги?"
- Вы же смотрели мои документы, мы с вами заполнили заявление, протокол! Я действительно пишу книги и везу их своим друзьям за океан, - гордо ответила я, уже совершенно взяв себя в руки. И тут же спросила его: - Где хранить простому советскому человеку свои денежки, ну где?
И тут мне в голову пришла замечательная идея!
Тем временем в номер привели горничную. Разумеется, в этой красивой и модной молодой женщине я не узнала ту горничную, которая днем убирала мой номер. Стройная, с приятным лицом и умело нанесенным макияжем, в норковой шапке, шубе из незнакомого мне меха и модных сапогах, женщина держалась уверенно, в правой руке держала черную кожаную сумочку, а в левой перчатки. Поздоровалась и свысока, с недоверием, посмотрела на меня так, будто я в чем-то провинилась перед ней...
Рядом с ней стояли почему-то две женщины: дежурная нашего этажа и женщина пожилого возраста в форме дежурной, видимо, с другого крыла или этажа. Сотрудник службы безопасности объяснил сложившуюся ситуацию и, обращаясь к горничной, спросил: "Вы сегодня работали на этом этаже и производили уборку в этом номере? У гостьи пропали деньги, а в этом номере днем никто не был, кроме вас. Скажите, гражданка Извицкая, вы брали деньги из чемодана гостьи?"
Молодая женщина с лихорадочным блеском в глазах вдруг вспыхнула еще ярче, лицо ее покрылось пятнами белого цвета, чуть заикаясь, она проговорила: "Клянусь здоровьем своих детей! Я ничего не брала, ничьих денег! Я только убрала этот номер и ушла. Как я могу украсть деньги гостьи, когда никогда ничего ни у кого не брала! Честное слово, поверьте мне! У меня дома муж-инвалид, не работает, двое детей, мать больная, а я на двух работах кручусь..."
После долгих выяснений, расспросов сотрудник вывел горничную в коридор и повел в какой-то кабинет. В это время от всех отстала незнакомая женщина в форменной одежде и, приложив палец к губам, оглядываясь вокруг, тихо прошептала мне почти на ухо: "Женщина, послушайте меня внимательно: с этой горничной такая история происходит не первый раз, в прошлом году у одного мужчины потерялись деньги, тоже из номера, большая сумма в долларах. Так вот, эта горничная познакомилась с ним, побыла вместе вечер и ночь, а утром ему улетать, и только перед уходом из гостиницы он обнаружил пропажу денег. Но так торопился, что не стал поднимать шума. И никто не стал доказывать ее вину, потому что мужчина не стал писать заявление, и директор оставил горничную на работе". После этого сообщения женщина быстро удалилась, и я ее больше не видела. Я стояла посреди коридора и ждала сотрудника с горничной. А в голове сверлила одна мысль: "Это она! Это она украла мои деньги! Но как это доказать? Она же все отрицает!"
Я вернулась в свой номер, состояние было ужасное, уже был первый час ночи, а дело не продвигалось. Через какое-то время вернулась дежурная и тихо сказала: "Нина Николаевна, я прошу вас не поднимать шума. Может быть, мы соберем деньги на днях и вернем тогда, когда приедете обратно?"
Я ничего не ответила. Вскоре вернулись сотрудник и горничная. Но теперь горничная выглядела какой-то потерянной, глаза опущены вниз, ее бледное лицо судорожно подергивалось, губы сжаты, явно не могла скрыть внутренней борьбы. Она стала снимать с рук свои кольца с бриллиантами, серьги с такими же камнями, часы с красивым браслетом и отчаянно просила меня: "Женщина, возьмите все, что есть у меня, и оставьте меня в покое! Я ничего не брала, но лучше отдам свое, чтобы прекратить дело. Пожалейте меня и моих детей! Возьмите, это настоящие бриллианты!" Она стала совать их в мои руки.
Я отскочила назад, чуть не сбив с ног сотрудника, и крикнула: "Я чужого не беру, а требую свое! Отдайте мне мои деньги, теперь знаю и убеждена, что это вы их взяли! Отдайте деньги, или я завтра же доложу обо всем директору гостиницы и вам здесь больше не работать!"
Тогда горничная кинулась в ноги ко мне и стала умолять: "Не делайте этого, мы соберем деньги до вашего приезда и отдадим. Прошу вас, умоляю..."
Сотрудник службы безопасности молча наблюдал эту сцену.
Тогда я вспомнила ту блестящую идею, которая пришла мне недавно и, как бы между прочим, сказала: "Горничная днем испугалась чего-то, когда я неожиданно вошла в свой номер, и почему-то спросила меня, когда и куда я уезжаю. Она долго наблюдала, как я рылась в своем чемодане, когда вынимала документы. Значит, это ее работа!"
И тут я уже совсем распалилась и выдала свой последний козырь. Я сообщила сотруднику о том, что я через три часа уеду в аэропорт и улечу все-таки в Канаду. Но заявление свое оставлю в службе безопасности и на имя директора гостиницы. Моими делами заниматься будет мое посольство, в это же время я напишу во все центральные газеты большую статью с названием: "Не ходите в гостиницу "Р.", там воруют!" Я - писатель и журналист. У меня много знакомых, статья будет напечатана быстро, и тогда вся страна и Москва узнают, что творится в вашей гостинице! Можете расходиться, мне нужно собраться в дорогу!" А сама знала, что никакое представительство моими делами не будет заниматься и никакие газеты в наше время ничего подобного не будут печатать. Я просто решила напугать их таким образом!
Горничная и дежурная вышли из моего номера.
Тут Сергей Михов, который уже несколько часов вел эту разборку, вдруг улыбнулся и воскликнул: "Молодец, Нина Николаевна! Вот теперь будет сдвиг в этой истории. Я уже убедился в том, что ваши деньги взяла горничная. Вы сделали правильно, провели такое мощное наступление по оборонительным рубежам наглого противника! Если они не хотят вылететь с работы, то должны думать. Подождем немного".
Меня поразило поведение сотрудника. Обычно по книгам, кино, да и по жизни работники таких служб допрашивают, составляют протоколы, ведут себя официально и ничего человеческого в них не увидишь. А тут я поняла, что он поможет вытрясти с них мои деньги. Не знаю как, но в том, что обязательно поможет, я не сомневалась. Интуиция подсказывала мне, что передо мной в лице сотрудника службы безопасности явился человек. А может, я ошибалась?
Но и сама не дремала, думала, как быть дальше. В моей голове уже проносились всякие мысли: "Может быть, мне уже не надо никуда лететь? Что я забыла в той загранице? Сдам командировку обратно, объясню все. Вдруг заболею после этого в чужой стране? Ведь в голове шумело, я была на грани нервного срыва. К тому же недавно перенесла сложнейшую операцию. Завтра высплюсь, успокоюсь, пойду к директору гостиницы и продолжу дело! - Я всеми силами старалась сохранить спокойствие и боролась с волнением. - А с другой стороны: я так усердно добивалась этой командировки, приложила столько сил, людей в Канаде предупредила о своем приезде..." Одна мысль мелькала за другой. А тем временем в мой номер вошли снова дежурная и горничная. Сотрудник вышел, словно почувствовал, что его присутствие в данное время нежелательно.
Дежурная, переминаясь с ноги на ногу в прихожей, обратилась ко мне и тихо сказала:
- Нина Николаевна, в этой истории есть и моя вина. Да, я действительно днем уходила по своим делам, но не думала о том, что такое случится. Если хотите, наказывайте нас обеих. Но, может быть, мы с вами придумаем, как быть дальше? Мы дадим вам свои телефоны, и вы по возвращении в Москву найдете нас, а мы постараемся собрать эти три тысячи шестьсот долларов и четыре тысячи рублями и отдадим вам.
- За кого вы меня принимаете? Где потом я найду вас? Москва-то большая, у меня нет времени на поиски своих денег по вашему сценарию, - парировала я.
- Пожалейте нас, поймите, нас выгонят с работы, как только вы обратитесь к директору. Заработок здесь небольшой, но зато это постоянная работа. Сейчас очень трудно устроиться на другую работу, - умоляла меня дежурная со слезами на глазах.
Я немного подумала, выдержала минуту-другую и предложила то, что хотела: "Я тоже человек и могу понять многое, но сейчас до моего отъезда остается меньше двух часов. Если вы обе не хотите крупных неприятностей, увольнения с работы, то я предлагаю следующее: гостиница большая, работает круглосуточно. У вас здесь много знакомых. Я даю вам последний шанс - найти, занять, собрать за один час все мои деньги: три тысячи шестьсот американских долларов и четыре тысячи советских рублей" (почему-то у меня все время выскакивало из уст "советские" рубли, а не "российские").
Горничная уже не имела никакого вида: глаза её были красными, вокруг следы от размазанной туши, на руках - полоски губной помады, которая исчезла с ее губ, она была уже без шубы и шапки, волосы в беспорядке, не было уже ничего от той важной дамы, которая вошла в мой номер несколько часов назад. На какой-то миг они вышли из номера, а потом, заглянув в дверь, наперебой твердили: "Дайте нам время, мы пойдем и принесем вам деньги!"
Пришел сотрудник Михов, который время от времени куда-то уходил или звонил. Он, видимо, узнал от женщин о моем последнем предложении. Все эти часы дверь моего номера почти не закрывалась. Я же почти никуда не выходила из номера, боялась каких-то подвохов. Вдруг зазвонил телефон. Я подняла трубку и услышала голос водителя Олега, который через час должен был приехать за мной на машине и увезти в аэропорт Шереметьево-2. На вопрос водителя: "Как настроение? Готова ли в дорогу?" - я ответила: "Все в порядке, жду вас в назначенный час у западной стороны гостиницы!"
Сергей Михов улыбнулся и сказал: "Серьезная служба у вас, люди работают как часы! А то, что вы предложили женщинам найти, занять и в течение часа принести к вам в номер деньги, - это здорово! Думаю, что они не хотят потерять свои рабочие места".
Молодой человек присел к столу и спросил меня:
- А кем вы, Нина Николаевна, работаете в своем Ямало-Ненецком округе? В вас чувствуется уверенность в своих действиях, нисколько не растерялись в такой неординарной обстановке и еще нашли самый лучший выход из создавшейся, скажем прямо, сложной ситуации. Дай-то бог этим женщинам найти деньги. Тогда все будет в порядке. Но честно скажу вам, деньги украла горничная, и спрятала она их где-то поблизости. О том, что это ее рук дело, говорит многое. Мне как профессионалу это понятно.
- Я работаю депутатом в своем округе, а сейчас лечу на Конгресс женщин северных стран мира в Канаду, чтобы провести семинары и прочитать лекции в университете, а заодно повстречаться со своими друзьями из разных стран, - ответила я Сергею Михову.
Мы ждали целый час, время от времени перекидывались кое-какими фразами, говорили больше о криминале в Москве.
Наконец в дверь моего номера постучали. Я открыла. Это были горничная и дежурная. Почему-то именно в руках у дежурной были скомканные долларовые купюры. Они попросили работника службы безопасности выйти. Горничная, по-моему, уже ничего не могла говорить, а только время от времени вздыхала глубоко и нервно потирала руки, на которых стыдливо сверкали золотые кольца с бриллиантами.
Я подумала о том, что сейчас они отдадут мне деньги и уйдут. Но не тут-то было. Дежурная поставила ультиматум: "Мы отдадим деньги только тогда, когда вы, Нина Николаевна, попросите Михова уничтожить заявление и протокол, который он составил. Вы согласны или нет?"
Мне ничего не оставалось, как согласиться с таким поворотом дела, но в глубине души я побоялась, что эти прожженные женщины могут придумать еще что-нибудь. Они позвали Михова в номер.
Я подумала: "Хорошо, что этот сотрудник по-человечески разговаривает со всеми. А ведь мог бы быть совсем другой, и тогда неизвестно, чем бы дело кончилось..."
Михов вошел в номер, и дежурная повторила свой ультиматум. Сотрудник подумал и предложил: "Женщины! Сначала отдайте деньги гостье, а потом решим дальше, но предупреждаю: Я ухожу и ничего этого не видел!"
Дежурная отсчитала помятые "зеленые", ровно три тысячи шестьсот долларов. Купюры были разные, но сумма набралась. После этого горничная вытащила из правого кармана костюма пачку российских рублей, отсчитала ровно четыре тысячи. Потом, переглянувшись с дежурной, неуверенно попросила: "Женщина, дайте расписку о том, что вы получили от меня деньги в американских долларах и рублях!"
"Это не я получила от вас деньги, а вы вернули деньги, которые похитили из моего чемодана! Скажите спасибо за то, что еще легко отделались!" - повысила голос я.
Женщины кинулись к двери, куда входил уже сотрудник. Он не дал им выйти, они смирно повернулись и в один голос стали просить Михова, чтобы он отдал им заявление и протокол. Он отдал два листа исписанной бумаги дежурной, но сразу же потребовал у нас на глазах порвать в клочки обе бумаги. Дежурная с остервенением стала рвать на мелкие кусочки бумагу и бросила клочки в унитаз, дважды спустила воду.
Женщины хотели сразу же выйти, но сотрудник службы безопасности остановил их, посмотрел строго вглаза горничной и металлическим голосом произнес: "Правду говорят: возвращает тот, кто брал!" После чего повернулся в мою сторону и, любезно улыбаясь, крикнул: "Счастливого пути, Нина Николаевна!" Это была добрая, открытая улыбка...
Через несколько минут я оделась, вышла из гостиницы и уехала в аэропорт. Там, когда уже зарегистрировала билет, еще долго думала: "Может, мне остаться в Москве, отдохнуть в другой гостинице день-другой и вернуться домой? Ну, чем ещё может меня удивить этот порочный мир? Я ничего уже не хочу! Хочу домой..."
А когда вошла в большой самолёт, села на своё место, то в тот же миг провалилась в глубокий сон и проснулась только в Германии, где предстояло пересесть на другой самолет и лететь двенадцать часов над океаном в другую часть света. Когда стюардесса, тактично дотронувшись до моей руки, предложила обед, то я, с трудом проснувшись, посмотрела в окно самолёта и поняла: мы летим над великим океаном...
Тогда я попросила у стюардессы бокал вина и выпила за себя. Только сейчас поняла, в каком кошмарном сне я находилась последние несколько часов и как многим рисковала. Ведь это же Москва! А там, как известно, случается всякое...
Через несколько дней я вернулась в Москву и остановилась... в той же гостинице, а когда администратор спросила: "На каком этаже вам дать номер?" - я категорически ответила: "Только не на восьмом!"