Приношу огромную благодарность моим друзьям, Рихарду Фельду, оказавшему огромную помощь при переводе оригинальных текстов со старогерманского, и Екатерине Евгеньевне Киреевой - за перевод на русский.
Были сборы недолги: от Урала до Волги мы коней собирали в поход. Но так как вместо МЫ наличествовал один Я, то и география сборов ограничилась только небольшой деревенькой под Звенигородом. Где мой в недавнем прошлом тесть действительно содержал и лошадок, и даже корову. Но собирал манатки не один только я, но и большая часть в недавнем прошлом непобедимой и легендарной, усиленно разгоняемой за ненадобностью нашим новым заокеанским друзьям.
Спасибо уже за то, что дали до досрочной пенсии дотянуть: хоть на сотню баксов в месяц майор запаса рассчитывать мог. Как раз на ежедневный пузырь крутки да нехитрую снедь хватать должно. Вкусившей богачества супруге, с чуть съехавшей крышей от шальных челночных денег, безработный с такими перспективами, наотрез отказавшийся вместе с ней из Китая баулы таскать, оказался резко не нужен. Много общего нашла она с тороватыми сынами гор, так что отказываться от развода и носить рога мне не захотелось.
"Сгорел сарай, гори и хата!" (в переносном, разумеется, смысле). Вернее, честно выслуженная мной однушка пусть останется некогда любимой боевой подруге в память, раз детишек мы так и не нажили. Но я трижды самолично в усадьбе тестя роды принимал, только рождались там не мною долгожданные ребята, а жеребята, впрочем, также желанные. Тесть служил при железке, и покос для скота в полосе отвода ему полагался. На котором и мне, как члену семьи, в страду пахать надлежало, только вот отпуск летом доставался далеко не всегда. Ибо в основном в это же время и на службе страда приключалась. Наша бронекопытная в/ч 55605 была особой и состояла на балансе как МО, так и Мосфильма. Боевички да истэрны снимались в основном летом, вот и приходилось по всей необъятной стране колесить. То в гусаров, то в буденновцев переодеваясь, регулярно падать как с лошадью, так и с лошади.
Бог от травм меня уберёг, а вот моя гановерка Догадка ногу сломала. Причем неудачно - ветврач вынес вердикт, что хромоты не избежать, и к строю не пригодна, а значит, везти её следует на мясокомбинат. Тогда я сам за руль коневозки сел и отвез кобылку лечиться к тестю, на колбасу сдав его личного одра. По возвращению предъявил в финотделе справку от приёмщика о получении одной головы непарнокопытного животного. По ней мог хоть зебру или носорога сдать на замену, но под рукой такой экзотики не оказалось - не в Африке живём.
Кость срослась удачно, и новоприобретённый гужевой транспорт успешно заработал как по прямому, так и побочному направлению. Неподалёку под Рязанью находился конный НИИ, и по знакомству мне так вёснами свою кобылку хорошими жеребцами крыть получалось. Так что хоть лошадка красавцев-жеребят регулярно дарила, а местный ветеринар оформлял документ, что новорождённый транспорт в угоне не числится и получен естественным путём. Вот теперь на них, уже выросших, и произвел я с женой обмен своей жилплощади. Тесть мне даже в придачу отдал телегу, на которой до того навоз и сено возил.
Закинул на неё спальник, списанное своё потёртое седло, чемодан, в котором к парадке и п/ш примял, заныкал под днищем телеги рядом с задней осью шашку М-27, что на съёмках воин косорукий сломать умудрился: слава Богу, что рукоять, а не клинок, так что после списания, поколдовав со сваркой, холодняк восстановил. В самую рань повезли в неизвестность отставного комэска лошадки от того места, где лучшие его годы прошли. Вернее, опять под Рязань, поскольку весна только начиналась, и крыть их самая пора наступала. А там трудился бывший мой боец, что после ветеринарного института под моим началом год служил. Вот с имевшим уже солидный опыт штатской жизни и хотел я за компанию посоветоваться.
Пока и у Долли, и у Доньи течки дождались, три недели пришлось хоть по чекушке в день с сослуживцем за умными разговорами осушать. Ясности в линии поведения достичь удалось, а то совсем уже на себе крест ставил. Совместно мы констатировали, что на апогее перестройки обладателю ставшей ныне редчайшей профессии - водитель кобылы, найти себя трудно. Но может не стоит и искать, а поплыть по течению, и слава тебя найдёт?
В Латгалии, у самой границы с Россией, сколько лет дедов хутор пустует. Место там труднодоступное, потому мародёры не добирались: на пузырь им и ближе было что стырить. Так что о жилье забота отпадала. Заросшую пашню поднять также есть чем, да в добавок через год приплод дорогой появится. На этот раз производителей к кобылкам самых ценных подвели и даже документально в том заверили. Так что теперь мне дорога на закат лежит, и поспешать, не торопясь, под кров пращуров следует. Тем паче, что сменил фуражку на помятую шляпу, и обликом совсем оцыганился (недаром же столько лет при кино состоял), а значит, кибитка моя вопросов вызывать не станет: просто отстающий поспешает за табором, который в небо уходит.
Хоть расстояние до хутора казалось солидным, но коневозку нанимать не стал: не дело, когда лошадь не катает, а катается. Да и спешить отставнику особо некуда - полковнику (пардон, майору) никто не пишет, никто его не ждёт. Впрочем, тут слукавил - писали. Бывшие мои солдатики, видно не совсем сволочью был, даже когда строил, а порой и по мордам стучал. А что делать оставалось, когда у растяпы ночью Тигр на съёмках увели, не под суд же пацана отдавать? Правда, на следующий день, когда ретро-технику нашли, ещё пострадавшему стакан водки для компрессов налил - пусть синяк сводит. И таких за годы службы в нашем 11-ом отдельном кав. полку немало у меня набралось. А комполка вообще все повально Батей звали, за строгость, но справедливость. Потому, добравшись до места, свой новый адрес многим рассылать потребовалось.
Только добираться с приключениями пришлось, ведь маршрут всё больше по просёлкам прокладывал - не хотел проезжающими фурами коняшек пугать. Но на пустынной дороге всякий люд попадается. Тем паче, что распоясавшиеся бандюки разных калибров всю страну закрышевать пытались. Уже на Псковщине вишнёвая девятка с такими крутыми мальцами к моей днёвке подкатила. Врубились качки, что цена у кобыл немалая, а заросший оборванец у костра отпора не даст. Да будь я хоть в парадке при наградах и "Шипром" надушен, всё едино сразу бы бить принялись. Пару-тройку следов от их модельных туфель на себе стерпеть пришлось, пока они меня под телегу как бы закатывали, а вот как только до шашки добрался, то ролями мы поменялись. Но больно я никому не сделал - пары взмахов хватило обоим головы отсечь. Что поделать, если такую же наградную златоустовку дед, латышский стрелок, после пяти лет беспрестанных тренировок на немцах, панах да белочехах привёз. Старый рубака с детства приучал меня к тем финтам, благодаря которым сам выжил, видно и тогда старательному ученику также с наставниками повезло, а потом уже в Риге родители меня одновременно с общеобразовательной ещё и в спортшколу определили, где до КМСа дорос.
А то, что паре мразей жизнь никчёмную укоротил, совсем я заморачиваться не стал - иначе бы мою укоротили. Наверняка им мама говорила, что драться нехорошо - надо было слушаться. Машину обшмонал и, чуть отогнав, сжёг, а мертвяков закинул на телегу и сеном прикрыл. Через тройку часов по подсохшему этим летом болоту, ставшему не то что проходимым, но даже проезжаемым, удалось условную пока границу пересечь. А ещё через пару часов уже закапывал трупы в безымянную братскую могилу на нашем семейном погосте, хотя официально место называлось Звиедру каппи - шведское кладбище. Дед рассказывал, что так же и немцев с десяток в войну зарыл, а до того предки в эту же землю и шведов побитых клали, и ляхов. Вместо креста и прочих традиционных кладбищенских атрибутов сажали на свежее погребение пару дубков в ряд. Лист надлежит прятать в лесу и лучше заграничном и заболотном, здесь мстители братков искать не станут. Сам разжился от романтиков с большой дороги, похожим на Люгер малокалиберным Марголиным и парой лопатников с бакинскими котлетами.
Видно, серьёзного прикордонного комерса передо мной отморозки обслуживали. Не исключено, что он неподалёку прикопан и его точило дымится - кругооборот баксов в народе естественная вещь. Осталось только пропеть куплет из любимого мною Л. Сирха: "Везёт нас жизнь в потрёпанной повозке. И стол походный, и наряд неброский".
Очень удачно я капиталом разжился, ибо не только в крыше изрядные дыры сияли. Затыкать их можно было либо годами пахоты, либо деньгами. В пока ещё существующей торговой базе вполне приличный тракторок-колёсник Т-40 стоил дешевле 'Запорожца'. Потому за день удалось на приобретении под картошку полгектара распахать, не заморив ни себя, ни лошадок. А вскоре и с сенокосом, шутя, справиться.
Только для метания стожек пришлось людей нанять. К счастью, неподалёку как раз кирпичный завод встал и весь поселок забомжевал, так что рабсила имелась. Тогда же мне шустрая молдаванка- разведёнка предложила не задорого дом вести, а бывший совхозный конюх, а ныне старик-алкаш, за еду и одежду на посильный труд подрядился. На такое число едоков уже и корову пришлось покупать - не наездишься по кефир в сельпо за десяток верст.
Стоявший неподалёку опустевший колхозный коровник в управе за пару сот баксов достался. Встал вопрос: придержать ли остаток денег к моменту распродаж "ничейной" совхозной земли, так как наследственных 18 гектаров, из которых сельхозназначения было всего-то три, либо ещё лошадок прикупить, пока цены смешные? Так ни на что и не решился, хотя без дела сидеть не получалось - требовалось и на картошку разъезжать, и крышу латать, предварительно из осины дранку настрогав, и баньку ладить, и под озимые целину поднимать, а потом ту же картошку убирать да сушить. На отдохнувшей земле урожай удался, потому в куте к корове присоседилась и пара поросят, потом и курочки яйца понесли. В соседнем районе бывший крепкий колхоз, в кооператив переродившись, выжил и ждал, когда цена на зерно подрастет. Так как даже в элеваторе хранясь, овёс стареет, то под закладную отпустили мне в долг его и на фураж, и на семена - через год верну.
Я знал, где дедова трёхлинейка запрятана, но мясом пока бандитский ствол достаточно обеспечивал. Умеючи и одного магазина надолго хватает: на охоте очередями не стреляют, тем более при оптике. Ночник мне позволил освоить протекающую рядом речку, всю бобрами заселённую. Из избыточной диетической бобрятины, уже ставшая мне гражданской женой Лавинья, даже тушенки изрядно банок поназакручивала. Иной матёрый самец, которого я подстрелил, весил как как баран - за 30 кило тянул. Только я больше радовался мелким задохликам: сделанная из их струи приманка хорошо для капканного лова годилась. Всяк водоплавающий, считающий себя более сильным, норовил этот запах своим перебить, территорию метя, и, как следствие, сразу лишался всякой территории - мертвым она не нужна. Ещё до Нового Года скопилось шкур столько, что пришлось их на кожзавод на выделку отвозить. Потом скорняка искать, чтобы Лавинье шубу строил, дабы аки боярыня нос задирала - вышло ведь даже круче норки.
Потом пришлось рвануть за жеребятами: слушок дошёл, что под Новгородом конезавод залихорадило, так как на корма денег не хватает. Вот тогда-то я по стольнику баксов за голову полную коневозку отъёмными жеребятами забил, выбирая при этом самых-самых. Правда, с границами уже как бы стали наши государства определяться, но сарги только на трассах мздоимствовали, а болота и речушки в ту зиму все замёрзли. Для копытных даже тропинок искать не требовалось: привязывай уздечку к хвосту впереди идущей скотинки и хоть по прямой. На компас глядя, по ровному льду священные границы нарушай, а ночная метель всё скроет. "Тяжело с истыми Конрабандистами!".
Эти же морозы позволили и скорое банкротство предупредить: по замёрзшим болотам смог легко добраться до унаследованного березняка и, спилив его, вывезти. Цену фанерный завод предлагал хорошую, так что решился все же заявку подать на полста гектаров осушенных в советское время "ничейных" болот, колхозом после мелиорации засеянных клевером. Мечта идиота - собственный конезавод вырисовывался, жизнь налаживалась!
Впрочем, не все доставалось так легко: по льду через болота из Псковщины пришли волки. Если бы вместе с жеребятами я цинк патронов не прикупил, могли бы и порезать моих годовичков на выгуле серые "санитары". А так всего одна очередь не только надолго отогнала голодную стаю, но и к следующей зиме меня статусной шапкой с хвостом одарила.
На остаток берёзовых денег до оттепели успел ещё одну ходку через кордон сделать, по полной используя не смененный паспорт СССР. Да, конрабанда это ремесло! Один из бывших моих бойцов - Шумаф из Кабардино-Балкарии, в Пыталово подогнал за валюту вагон с их знаменитыми гнедыми шагди. Причем уже взрослыми, но прося за голову по зелёному стольнику. Всю страну в ту пору Горби раком поставил, и не от хорошей жизни отрывали от сердца адыги свою гордость и любовь. Имя Шумаф в переводе означает счастливый всадник, но счастлив он от сделки не был. Впрочем, приезжавшие к ним в село покупатели и половины моей цены не предлагали. Происходил он из племени шапсугов, самого храброго среди горцев, потому не струхнул помочь мне через рубеж контрабанду перегонять, за что я его до распутицы успел даже в Ригу на экскурсию свозить, чтобы сполна увидел какая она, хвалёная заграница. Везде как хлеб с корочкой: порой она и блестит, но такая же чёрствая. Даже с другом-однополчанином горцу повидаться удалось.
Ефрейтор Крастынь после дембеля также от конной заразы избавиться сходу не сумел, определив своим хобби каскадёрскую группу при Рижской киностудии. Ну а нынче он на реэкспорте цветняка очень солидно приподнялся. Дядя его, бывший нац. номенклатурщик, своими связями поделился слегка, а он сам и по-аглицки шпрехал, и с головой дружил. Вот теперь уже он решил бывшему командиру помочь и предложил вместе с ним скататься на туманный Альбион, пообещав и тут документы сладить, и там для моего бизнеса партнёров поискать. Но пока заряжённая бюрократия трудиться станет, и самим без дела не сидеть. Шепнул по секрету весьма ценную новость: в мае Латвия будет на собственную валюту переходить, а рублёвую массу под любой залог СВОИМ ЛЮДЯМ прокредитуют в неограниченных количествах. Технологию как стать СВОИМ он узнает и ей поделится, а пока надо успеть щёки раздуть, создать видимость солидности. И, разумеется, решить, как свалившийся капитал потом пристроить.
Требовалось мне всего-то документально оформить то, что уже фактически существовало - вместо крестьянского хозяйства назваться конным заводом с солидными основными фондами, если считать по реальной стоимости, а не по нынешней, демпинговой. Очень убеждало то, что бизнес возник на голом месте и дальше расти знает. В колхозе неподалёку уже готовую конеферму несколько местных энтузиастов за паи выкупили. Но выбравшие землю по льготным ценам соседям сено и овёс продавать не стали - солярка же дорогая, так что агонию там замечал даже невооружённый глаз. В моём же бизнес-плане упор делался на полную автономность и независимость от колебаний рынка, и это впечатляло. Более того, о некоторых методах снижения расходов даже пришлось умолчать.
Пару месяцев бывший муж Лавиньи работал на меня - это оказалось дешевле, чем терпеть его постоянное канюченье денег в долг. Как местный житель он стал ежедневно навещать могилы предков в бывшем Абренском уезде, ныне называвшимся Пыталовским районом РФ - законом это разрешалось. Правда, до погоста он на предоставленном мной древнем мерине с 200-литровым бензобаком не доезжал, ограничиваясь ближайшей бензоколонкой. Простаивая в очереди на границе, от нечего делать приохотился к книжкам и даже куда-то на заочно поступил, а главное - бросил пить. Мне же горючка вышла на треть дешевле, и всё легально на этот раз. А себе мой молочный брат на икру для бутерброда ещё и перевозкой в допустимых пределах водки и сигарет подрабатывал.
Самому мне такой мелочёвкой уже западло стало грешить - воровать так миллион! А если и не воровать? И не один, а двадцать! В такую сумму я скромно оценил своё предприятие, и ошибся в меньшую сторону - дали пятьдесят лимонов деревянных. Хоть и мелкими купюрами в том числе, потому весил кэш почти полтонны. Случающийся раз в жизни аттракцион неслыханной щедрости. Для затаривания рубликов вместо кошелька на рынок за картофельными мешками сбегать пришлось.
Но инфляция в РФ съедала покупательную стоимость этой бумажной массы с космической скоростью. Поэтому чтобы не отстать навсегда, пришлось пользоваться услугами авиации. В банке же арендованный бронеавтомобиль сразу поехал в Спилве, дабы перегрузиться в целиком выкупленный пассажирский отсек ТУ-шки, что должен лететь в Свердловск, вновь становящийся Екатеринбургом. Требовалось сыграть на поле, где ещё не бывал, ибо правила диктовались не мной, но в таких условиях зарождалась и львиная доля списка Форбс. Редко, когда хобби может совмещаться с профессией, и кому это удаётся - счастливые люди. Сельское же хозяйство в зоне тайги (коневодство в Латвии в том числе) планово и убыточно по определению - одна заготовка кормов чего стоит. Значит, фанату требуется спонсировать чем-то существенным.
Крастынь разжевал эти основы экономической грамотности своему командиру и даже пообещал со сбытом на западе подсобить. Только клятву взял, что в его цветняке конкурировать не примусь. Моим же преимуществом являлось то, что имел сто друзей, а может и больше, ибо через мои руки за службу тысячи прошли. Вот и бывший кузнец-коваль, проживавший в Первоуральске, написал, что их Хромпик почти за полгода людям зарплату задержал, ибо в стране кризис неплатежей, а на запад выходов руководство не имеет. У Крастыня же я справился, по чем нынче хроматы на бирже. Потом сравнил с внутрисоюзными ценами, по которым Львовские да Одесские кожзаводы за уже поставленное рассчитываться не желали. Или я такой умный, или вокруг идиоты! Честный бизнес, хоть с предоплатой, уже давал в этой сфере миллионные барыши, причем в баксах. А рабочие завода переставали считать себя травоядными, получив, наконец, свои задолженности по зарплате. Потому с руководством комбината договор заключил жёсткий для обеих сторон. Пребывая в уверенности, что сам все пункты выполнить смогу, но и предприятие тем самым от соблазна меня кинуть уберёг. Через Рижский порт уральские хроматы проследовали в Германию, затем, вернув банку четверть миллиона уже лат, свой миллион лат отправил на счёт конезавода. Затем такую же схему провернул в обратном порядке: за часть партии дубителя, оставленной на рижском кожзаводе Космос, сменял выделанные им шкуры на кроссовки фабрики Пермадент. И уже это дефицит на Урал отвез, только что выданные деньги отнимать, пока пропить не успели. А потом кэш вновь вложить, ну скажем в шкуры КРС, и так до тех пор, пока не надоест, пока в стране тотальный дефицит не кончится или пока таких умных слишком много не разведётся.
При этом наездами успел ещё на роды у своих первенцев: Долли и Доньи принять. Ожеребились обе прекрасными мальчиками. Для пахать-сеять пришлось уже профессионального тракториста нанять, а для выпаса оградить участок электропастухом, притащив туда ещё строительный вагончик, чтобы конюх Володька приглядывал. И вместе с ефрейтором слетал в Англию, причём, наглец меня сразу в Дерби потащил, хотя сам я бойцов такими и воспитывал.
Тут ошибочка вышла: знаменитые скачки на приз "Тройной короны" названы оказались не в честь города, а в честь графа, это шоу придумавшего. Но и туда особо торопиться пока не следует - все равно трёхлеток-чистокровок не имею. Да и имел бы - запись все равно велась на годы вперёд: там ещё отъёмышей заявляют и в очередь встают. Но кое-что интересное и в Дербишире нашлось, ведь там ипподром имелся, где можно и славу, и деньги немалые сыскать. Как и всю сопутствующую коняшкам инфраструктуру, вплоть до жокея, если надумаю привезти своих скакунов и ступить на скользкую стезю тотализатора.
В Эпсом на дерби мы успели к 21 мая попасть, хоть для этого почти пару сот миль проехать пришлось. Ожидал от разрекламированного действа, конечно, большего. Но попутно по дороге в Ноттингемшире завернули к знаменитому Шервудскому лесу, где Робин Гуд с компашкой хулиганил. Впрочем, напоминали лесопосадки больше городской парк, как по размерам, так и по ухоженным дорожкам, с проложенными под ними водостоками. Действительно впечатляла только примерно дюжина дубов, по преданию ещё друидами посаженных, а их патриарх мэйджер-оук даже завораживал. Описать размеры великана трудно - тут не метрами или футами мерить охват ствола следует, а тысячелетиями, что этот всё ещё здравствующий гигант простоял и наверняка немало повидал за этот срок. Кто знает, какая память у растений? Но, раз они живут, то и помнить так же должны, хоть и по-своему. Как бы расспросить? Древним ведь это удавалось.
У конников своя жизненная философия, смахивающая на мировоззрение Дерсу Узалы: душа есть у всего, и всё в природе уважения достойно. Одними шенкелями и стеком конём управлять не получается, разве что дурных экскурсантов тупо по кругу на автопилоте катать. Если при взятии преграды почувствует лошадь страх у седока, то встанет, как ни бей. Телепатия это или ещё что - каждый сам решает, но животное, в отличие от человека, обмануть нельзя. Кто этого не понимает, пусть о седле забудет.
Первый мой визит в загранку оказался успешным, хоть стандартно закупаемых руссо-туристо джинс для родных и знакомых из страны развитого капитализма не привез. Как обычно 'и стол походный, и наряд неброский' удовлетворял, без шитья малиновых пиджаков и прочего выпендрёжа. Зато летом ещё один раз для души отвлечение от дел произвёл: сумел вырваться в Санкт-Петербург на проходивший там в июне 1992 года заключительный этап Кубка мира по современному пятиборью, к которому и сам отношение некогда имел, и за состояние дел в этом спорте следил. Церемониал с военным духовым оркестром был неинтересен, но вот на конкур и шпагу попасть смог - порадовался за многих лично знакомых. В нашем полку практически все офицеры как минимум значок КМС носили, им, как и мне, этот прямоугольник помог в престижнейший военный ВУЗ поступить, не являясь генеральским внучком. Кстати, и этот институт военных физкультурников так же навестил. Перестройка не пощадила и его, но до закрытия дело не дошло: ваньки-взводные во все времена потребны, а, следовательно, и их инкубаторы. Как и тысячи в перемешку срочников, что за службу через мои руки прошли - всех помнил. Ещё начиная служить, понравился мне крепостью характера тогда почти мой ровесник, жокей Гагрского ипподрома Нага. Причём взаимно, и, дембельнувшись, абхаз писать не забывал, про жизнь свою повествуя и всё погостить приглашая. Но нынче на его земле война за свободу полыхала, и донеслась весть, что вместе с сыном, также конником выросшим, режется мой знакомец с грузинами. А ведь в казарме его койка рядом с койкой тбилисца стояла, и оба бойца себя земляками считали, никого не порабощая.
Нынче от очередного его приглашения отказаться не смог, так как просил он помощи у отца-командира, который бывшим не бывает. В июле 1993-го приехал я в Дагестанское село Кубаши как бы по торговой надобности, но случайно там и однополчанина встретил, в краткосрочном отпуске по ранению пребывающего. Беда случилась с его сыном, носящим почти французское имя Анри, что с местного в переводе означает 'мужественный'. Имя своё горячий горец оправдал - когда у конного разведчика верного скакуна вайнах увести пытался. Зарезал Анри вора, подлость попутавшего с удалью. Только убитый оказался родственником Хамзата, одного их чеченских полевых командиров, бывших на той войне абхазскими союзниками.
Теперь по законам гор ему месть грозила наверняка подлая, и нигде нельзя было спастись от проклятой, даже в тюрьме - деньги разбойничьего клана вскроют все запоры. Хотя из своих смелого парня никто и не осуждал, даже начальство готово было помочь посильно. Вот и попросили мы власти выписать юноше справку о том, что он является беженцем. Таких тогда сотни тысяч образовалось, как абхазцев, так и грузин, и спрятать унесённый ветром лист в лесу было самым простым выходом. Пока я долго выбирал у местных ремесленников золотые серёжки для подруги, а потом себе, не торопясь, кинжал, серебряные чашу, фляжку и ремень, документ успели состряпать. Потом повёз я рано повзрослевшего отрока аж за две границы, к себе на хутор. Хорошему наезднику и правильному человеку там кров и работа найдётся.
Только и в ставшей как бы независимой Латвии чеченская мафия уже укоренилась, потому о разливе прознали вскоре кровники, поэтому надлежало беженца дальше перепрятывать. По своей справке пошёл он в Британское посольство, а там не особо заморачивающийся сэр впихнул просителя в кавказскую квоту и вручил борцу за свободу въездную визу в свободный мир. Выбрал жокей из моих лошадок пару самых резвых, и, дребезжащим от старости джипом, потащили мы с ним коневозку через всю Европу - до Мидленда вряд ли руки вайнахов дотянутся. Даже если о новой звезде конного спорта все английские газеты кричать станут, попутно и лошадкам рекламу делая, и его собственное благосостояние поднимая. Не на склад же за минималку потомственному наезднику трудиться идти.
По вине ичкеристов мне пришлось от бизнеса отвлекаться. На следующий, 1994 год, когда в Армении коровьи шкуры скупал, узнал, что чеченцы моего бывшего солдата из терских казаков вместе с женой убили, а двое их сыновей-близняшек нынче в Краснодарском крае у дальней и небогатой родни сиротскую корку жуют. Завершать сделку остался мой зам, а сам поехал за первоклашками - чужими дети быть не могут, если их отец мне как сын был. Никаких документов у мальчиков, разумеется, не нашлось - не до того было, когда жизнь спасали, да и не одни они такими обездоленными оказались. Пришлось взять и их соседа-ровесника, таким же сиротой оказавшегося. А лучшим документом для перевоза пацанов, открывающим все двери, оказался портрет с буклями на зелёной бумажке. Вот так я внезапно отцом троих детей заделался.
Моему поступку Лавинья не особо обрадовалась. На собственное мнение прав не имея, просто взяла и забеременела, через нашего общего ребёнка настроившись в статусе узакониться. Своей 3,14-е она сама была хозяйка, и запрещать рожать я не стал. Да и против собственных детей никогда ничего не имел, наоборот - это ранее мадам лишних хлопот не желала. Не слишком-то и обременительных, ибо своей помощнице по хозяйству, возомнившей себя хозяйкой, я ещё одну помощницу нанял. Нервы дороже бы обошлись того лата в день, что в Латгалии в ту пору руки стоили. Так что кормила и обстирывала всех нас уже другая, немолодая на сей раз женщина, причем вкусней и чище. Но капризы беременных мужчина обязан терпеть. Потому брак мы со смуглянкой-молдаванкой зарегистрировали, правда уже с моим условием - сирот усыновляем. За что потом не раз встречные условия получал. Через полгода, узнав, что родит мне наследника, подруга почувствовала недомогание и затребовала квалифицированное наблюдение. Причём непременно в клинике почему-то Израиля. Пришлось отправить будущую мать моего ребёнка на Землю Обетованную. Желанье претендентки в Мадонны - закон для мужа. После родов ещё полгода на восстановление сил супруге потребовалось, но в одиночку памперсы менять надоело, и привезла жена сыночка к отцу и братьям.
Ради обучения детей пришлось нам с хутора съезжать и перебираться в посёлок при бывшем очень богатом кирпичном заводе. Потому-то и школа там являлась образцовой, и детсад единственным бассейном на весь район обладал, да и очередь на квартиры в постоянно вводимых домах шла очень быстро. Теперь панельки стояли полупустые, и жить там остались только те, кто в поисках работы куда податься не знал. Выбрать нам можно было квартиру любой площади, да и не одну - только коммунальные плати.
С учетом многодетности взял четырёхкомнатную, но заменил сходу окна со щелями на пластиковые и пол наделил электроподогревом - радиаторы зимой чуть теплились. Опустевший же резко детский садик из-за бассейна взял у пагаста в длительную аренду. Для отопления сотен кубов воды пришлось отдельный котелок ставить, работающий на опилках многочисленных окрестных пилорам.
Удовольствием плаванья и с поселковой ребятнёй поделились, а школьного физрука уболтал заняться приработком по специальности. Он ведь тоже институт физкультуры заканчивал, только гражданский, в Риге. Нынче, чтобы на смешную учительскую зарплату выжить, из окружных лесов и болот всё своё длинное каникульное лето не вылезал, собирая заготовителю чернику, бруснику, клюкву, лисички. На этот заработок я не посягнул, но предложил по окончании тихоохотничьего сезона и наступления учебного за дополнительную тренерскую ставку спорт.секцию вести, и не только плавательную. Всё, что умеет - мужик по трём дисциплинам перворазрядником оказался. На счёт школьного спортзала договорились мы легко: директриса даже по своим каналам пытаться кое-какой спорт.инвентарь выбивать принялась. А фехтовальные дорожки в пустующих садиковских группах разметили. Сам я пообещал стариной тряхнуть, когда не в командировках буду пребывать.
Все мы родом из детства. Характер со здоровьем ещё ребёнку закладывать требуется, если хочешь, чтобы нация в прострации не оказалась. Не заморачиваясь, кто на каком языке говорит, в нашей секции все вскоре оказались двуязычными, причём не по принуждению. Хотя откосивший от службы и в советской, и в латвийской армиях тренер Янис на утреннем построении по-сержантски рявкал: 'Свейки пуйши!', а строй в ответ орал: 'Эс свейкс!'.
Прибывший как-то из Риги патриотически настроенный корреспондент узрел в том положительный момент и хвалебную статью накатал о неразрывной связи партии и народа. Кстати, о партиях: немодно стало не состоять в какой-либо из нескольких десятков расплодившихся. Разумеется, бывший секретарь по идеологии КП ЛССР Горбунов вошёл в руководство националистической, и, даже к народу приблизившись, в велопробеге поучаствовал, мол, и спорта не чурается.
Когда же меня достали, то записался в партию 'Те же раки, но в другой корзине'(реально существовавшей), как наиболее точно отражающей текущий момент. И чтобы бывшему майору пропаганды милитаризма (или другого ...изма какого-либо) не приписали, в заказанном электронном тире даже лазерные насадки поставить решил не на макеты современного оружия, а попросил у поставщиков рэтро поэкзотичней. Подошли там творчески и нам вариант выдали арбалетной модификации, поблагодарив заказчика за подаренную идею и сделав серьёзную скидку. После этого не оставалось иного выхода, как у современного пятиборья, при зарождении нареченного офицерским, создать подвид - историческое. Отдалив себя от милитари и приблизив к реконструкторам, дабы никакой идиот не смог упрекнуть в создании боевого отряда пятой колонны и подобной этому чуши.
Действительно, раз никакая спортивная федерация нас не субсидирует, то за свои деньги и повыёживаться право имею. Не хотелось пацанов на гонку за рекордами настраивать - большой спорт здоровье не даёт, а отнимает. В прошлом году в Вильнюсе вообще панкратион возродили, будто кроме как в паре рисунков на древних амфорах это греческое единоборство кто-либо видел. Для моих же мальчиков спорт в традициях рыцарской романтики дополнительный импульс придаст и сильней замотивирует. Если вместо спортивной шпаги дать более тяжелый меч, то и мышечная масса быстрее расти примется. Спаринг по маханию железа всё же интересней, чем тупое его качание.
Режим в Риге делал вид, что ничего не замечает, чтобы денег не выделять, но смотрящую всё же подослал. В школу приехала работать музычкой активистка Народного фронта и принялась древнюю самобытность распространять, разумеется, за счёт. Организация хора девочек обошлась только в пошив национальных костюмов, а вот для аккомпаниаторов пришлось искать мастера, согласившегося сделать из кленовой древесины именно латгальское кокле на 11 струн. Но чем сей щипковый инструмент отличался от западноевропейской цитры или русских гуслей, я так и не понял. После покупки народных муз.инструментов для школы, уже директриса сделала намёки, что не худо бы проспонсировать создание компьютерного класса, раз Минобр денег не находит. Но комп у меня для бизнеса на фирме стоял, и потому я имел возможность убедиться в том, что, наряду с огромной пользой, новое изобретение неокрепшим детским душам и телам непоправимый вред принести может. Пришлось дурака включить и дар ограничить шестой шинелью ей лично. Пусть детишки, сколько моих возможностей хватит, на свежем воздухе подольше мышцу качают - мышку и без меня подвигать успеют ещё.
Небогатые родители мне в этом союзниками оказались - виртуальные стрелялки их детям не угрожали. А поскольку реальный тренинг калорий сжигал немеряно, дополнительные энергопотери чад родителям компенсировать оказывалось неподъёмно. Вот для юных физкультурников пришлось ещё и добавочное питание организовывать. В советское время полагалось первоклашкам в школе бесплатное молоко, так если строй не выжил, то и дети жить не должны? От выделенного в день на сформированный из малышей спортвзвод ведра молока я не разорюсь, даже если туда ещё какао-порошка с глюкозой добавить и кое-какую закусь, что очень вкусно готовила наша стряпуха. А победителей спаринга всегда ждал второй стакан компота.
При правильной организации и распределении обязанностей среди действительно толковых исполнителей, самому во всех дырках затычкой являться не обязательно. Руководящий опыт у меня за пару десятилетий командования накопился изрядный и высвобождал личное время еще и на семью и кровиночку - Гамлета. Хотя жена всё равно оставалась недовольна: за невнимание требовала материальных компенсаций за сей грех. Шопинг - лучшее женское лекарство, даже если шкафы забиты и живёшь в лесу, потому против ее поездок за покупками не возражал. Когда же скандалы переросли в требование переселения в цивилизацию, пришлось фирму банкротить и не очень-то хитрыми манипуляциями делать хозяйкой заводов, газет и пароходов недавно овдовевшую свою сестрёнку. Скучающая от безделья на пенсии родня вновь почувствовала себя востребованной. Переехав в посёлок, реально вникла и впряглась в ведение довольно громоздкого механизма, что я успел нагородить. Сам же я превратился у неё в наёмного менеджера за вполне достойное жалованье, которое без утайки жене и отдавал для ведения хозяйства.
Ещё через год выяснилось, что сынок родился особым. Видно, в престижной забугорной клинике вкололи беременной женщине экспериментальное лекарство, которое побочный эффект в виде аутизма на плод выдало. Мальчик рос весьма обаятельным, а в физическом развитии даже значительно опережал сверстников, но вот в умственном так и оставался новорождённым, даже научившись ходить. Ещё почти год жена пыталась свыкнуться с мыслью, что в условиях стресса придётся до конца жизнь прожить, но смириться и приспособиться у неё не получалось - очень хотелось пожить и для себя. Ко мне же, а также сестре и домоправительнице нашей, мальчик крепко привязался: он не говорил, но чувствовать умел гораздо сильнее ровесников и на любовь отвечал ещё большей любовью.
Закончилось всё тем, что законная моя супруга сбежала со своим бывшим мужем за границу. Благо, она рядом пролегала, и её пересечение прикордонными жителям являлось обыденностью. Забил мой бензовозчик старенький мэрс барахлом вновь воспылавшей к нему страстью супруги, и скрылась вновь образованная ячейка общества в только предполагаемом направлении. Благо, особого ущерба так и нанеся. Более того, за сравнительно счастливые совместно прожитые годы и подаренного ребёнка, к которому привязался, и даже исподволь выученную балканскую латынь, бывшей спутнице жизни остался я благодарен весьма. А сильными всем быть не дано. Лучше уж так, чем друг другу остаток жизни отравлять, сосуществуя во взаимной ненависти.
Беда заставила мою сестричку открыться в совсем неожиданной для меня аплуа. Оказывается, СНС Академии наук ЛССР, с триумфом защитившая перед уходом на пенсию докторскую диссертацию по теме 'Пантеон балтийских богов', на досуге ещё и приколдовывала. Что в Латгалии особой-то редкостью и не являлось, и всех шептуний, ведуний и травниц там называли одним словом: Рагана. Мне, как офицеру-атеисту, до момента, пока нужда в темечко не клюнула, все эти нюансы были глубоко фиолетовы. Теперь же сестричка, наконец, растолковала неучу, что Рагана - всего лишь одна из матриархии главных женских богинь и является богиней ночи, зимы, перерождения. В компании с ней находятся ещё у балтов Вель(на), у скандинавов - Хель(на), а у германцев - Валь(кирия) - стражница душ умерших, забирающая их с поля боя. И третья - Лайма. Раньше я это слово только с названием кондитерской фабрики ассоциировал. Жмудины её Далей(Долей) именовали - она ответствовала за судьбу и счастье, которую даровала каждому с рождения. Людям последняя обычно являлась в образе кукушки, и те у неё интересовались, сколько лет им прожить оставалось.
Для завершения экскурса, служительница культа поведала, что только её - матриархический пантеон, произошедший от Великой Проматери, ещё около шестидесяти матерей-духов насчитывает : Земес-мате(мать земли) - главная!, Юрас-мате(моря), Веяс-мате(ветра), Кара-мате(войны), Веля-мате(душ умерших) и так далее.
Вот с ними-то сестричка и общалась в нашем фамильном липовом колке, где дед раньше пасеку держал. Оказалось, что это сохранившиеся остатки многочисленных священных рощ, в которых некогда германцы поклонялись Фрее, а славяне - Ладе. Там она втихаря принесла в жертву козла, когда я в бизнес подался, и мне после этого только пёрло. И теперь бы мог удачно путь в олигархи продолжать, ибо сестра настоятельно рекомендовала на углероды переключиться и указала, кому следует коробку из-под ксерокса с баксами поднести, дабы дёшево приобрести то, что стоит очень дорого. Ведь даже ответствующего за удачу духа-Юмиса, как-то в солнечный полдень четверга изловить для меня умудрилась. А для актуального для меня духа-Усиньша, отвечающего за лошадей, подношения в конюшне оставляла постоянно. Но кони действительно не болели.
Теперь жажда наживы отошла на второй план - требовалось с главной фамильной бедой разобраться: единственную нашу наследную кровиночку спасать, род ведь прерывался. Но для продуктивного общения с Раганой сестре потребовалось начала зимы дожидаться, а потом рог убывающего месяца ловить. Мне присутствовать на женском обряде не полагалось, но сквозь редкие деревья я пламя костра всё же разглядел. Значит и богиня огня Габия также вызывалась, а кто ещё - непосвященному знать не положено.
Вернулась сестра с двумя новостями. Плохой была та, что мальчиков женские богини спасали неохотно, и если Лайма упрётся, то даже верховный бог троицы мужского пантеона - Перконс(у славян Перун), на неё повлиять не мог. Но сестра сумела после женской компашки ещё и до мужского зимнего бога Патолса достучаться и узнать новое.
То, что дар Раганы у неё наследственный, знала она чуть ли не с детства - через поколение особо ярко это у девочек в роду проявлялось. В пионерском лагере к ним циркачи приезжали, и там был номер с безопасным хождением по битому стеклу. Повинуясь непонятному инстинкту, девочка тоже скинула сандалики и стала бродить по бутылочному бою вместе с артистом. Тот и поведал, что на такое способна одна из тысяч, и научил ещё ряду трюков, для простых смертных недоступных. После такого наша мама не стала скрывать фамильную тайну, что её прабабка очень сильной ведуньей являлась, и всеми полагающимися артефактами владела. Умирая, она позвала мамину маму, то есть нашу бабушку, дабы тайные знания передать, но девочка испугалась и убежала в лес. Там она пряталась, пока колдунья в страшных муках не скончалась, прокляв весь род. Потом и крышу в доме разбирали, чтобы неприкаянный дух отпустить, и все черные книги с белыми буквами, со всеми прочими предметами культа, в том же гробу хоронили, но помогло это временно - в войну у бабушки погиб сын, наш дядя. Видно, Лайму сопротивление судьбе разозлило, а нынче она уже на моём сыне отыгрывалась.
Положила сестра всю свою жизнь на откапывание тех знаний, которые наши предки закопали, и весьма в том профессорша преуспела, совсем этого не афишируя. Она бы и Гамлета сумела при рождении защитить, но слишком уж далеко роды проистекали - заклинания на Святой Земле не подействовали.
Но ещё Паталс поведал, что некогда в нашем роду мужчины мужским богам служили. И давние наши предки не здесь жили, а у моря - тогда вдоль всего побережья на сотни километров дубравы простирались. Среди которых у деревьев, выросших от желудей, взятых под священным прусским дубом в Ромове, денно и нощно поддерживали вечный огонь в костерках волхвы главного бога Перконса. И не было на всём побережье народов сильнее пруссов и корси, как нет дерева крепче, чем дуб. Викинги обходили стороной восточный берег Балтики, Одина моля о том, чтобы не встретить в море лайвы с бесстрашными и безжалостными корсарами. А когда даны уверовали во Христа, то в храмах своих прежде всего молиться принялись о том, чтобы Бог уберёг селения от их набегов. Предки наши рода - волхвы, вместе с прочими мужами-вирами бороздили неспокойные воды Балтики, перед тем испросив удачу у Перконса, и редко, когда им были отвергнуты.
Беда пришла, когда недавние добрые соседи - подданые короля Ляха, отказались от аналогичной балтам веры отцов. И по приказу из Рима затеяли западные славяне долгую братоубийственную войну со всеми языческими племенами на истощение. В итоге самим пришлось германцам свои исконные земли за Одрой отдать. А на обезлюдевших землях Поморья закалённый в боях Тевтонский орден утвердился, переиначив название территорий в Померанию уже из некогда славянского Любека, продолжая ползучую оккупацию восточного балтийского побережья. По отработанной ранее на самих же германцах тактике - в первую очередь, лишая народы их взятой из веры силы, вырубая священные дубравы.
Дольше всех не покорялась Корсь, хоть и зажата оказалась меж двух рыцарских Орденов. Но где не могли силой, паписты брали хитростью, и уговорили уставших от войны куршей вместо распятия водружать на своих божницах символ рассвета - петуха. Поклявшись мирно сосуществовать, и в первый, но далеко не последний раз заверив, что на Восток не сделают ни шага.
Десятилетия, перерастающие в века, хитрые остзейцы совращали куршскую знать кружевными трусиками. В итоге та онемечилась, и за булочки, совместно с рыцарями, поработила свой гордый народ. Но священные дубравы решились немцы вырубать, когда сам Ливонский Орден пал под ударами Ивана Грозного. Властвовать в образовавшемся Курляндском герцогстве стал внук последнего магистра - жадный и хитрый герцог Якоб. Суля злато-серебро, он руками самих куршей извел дубравы, распилив могучие стволы на доски и понастроив из них когги для английского флота.
Только недолго владел проныра неправедной казной и купленными за деньги колониями - нашлись более сильные и жестокие правители. Шведский король отобрал деньги, заключив самого герцога с семьёй в острог, а английский парламент забрал уже проданные земли назад.
Но священных дубовых рощ не стало больше на балтийской земле, там, где была бессильна сталь клинка победило мягкое злато. Веками закрепившаяся в душах потребность служить заставила волхвов искать восточнее новые священные рощи. Вот только нетронутыми остались там женские - липовые. Суровые монахи-воины сладкое любили, ради медовых урочищ Орден даже с епископом войны затевал. Так и перешли родовые ведические знания посвящённых фамилий женской половине, сделав их служительницами Раганы.
Впрочем, жрецы, ушедшие в непокорённые Жмудь и Литву, вскоре возглавили те народы. Княжеским став, род Радзивилов дальней роднёй нам приходится. Только и он потом христианство принял, пусть сначала фигу в кармане держа. Да и не они одни таковыми были - все Полоцкие князья двоеверцами являлись. А славному князю Олегу то, что он Вещий - в заслугу вменялось, и не гнушался он пользоваться услугами более сильных кудесников. Хоть и не смог всё равно обойти богиню Долю.
Сыночку нашему от ноши, данной Долей-Лаймой никак отказаться нельзя. Но, возможно, получится мне на себя её взять, если мальчик дальше с разумом отца возродит фамильную традицию и станет Перконсу служить. Волхв подсуден только своему Богу, и его волю исполняет!
Сделать такое возможно только под кроной священного дуба, если таковой ещё удастся на земле найти. В тот момент там ещё портал откроется ко времени последнего свершаемого около него ритуала. Новообращённый волхв со своими людьми тогда обязан будет выйти к своему коллеге в прошлое, каким бы оно не оказалось. Уже в той эпохе жизнь и службу Перконсу продолжая.
Остаток жизни мне дурачком проживать придётся. Мой мозг окажется стёрт начисто, а девственно чистый разум ребёнка-аутиста впитает все мои знания и жизненный опыт. И ещё там много места для других знаний останется. Только языков новых-древних освоить сразу несколько придётся, традиции местные и многое другое. Впрочем, в этом встречающий волхв помощь оказать сможет - он и свои знания без ущерба для себя передаст.
Конкретная информация послужила руководством к действию, но потребовала серьёзной и долгой подготовки. Материальной, научной, физической и ещё много какой, ибо просто выбросить ребёнка непонятно куда, даже вооружённого знаниями, означало верную смерть. Хотя с местом определились сразу - моментально вспомнился мэйджер оук, что видел в земле Робин Гуда - Ноттингемшире. Этот дуб слишком явно выглядел как священный, и усомниться в том даже попыток не делалось. Но вот с временем переноса оставалось только гадать, ибо неизвестно, когда волхв с той стороны проведёт обряд приглашения - его на это особые причины подвигнуть должны.
Занести могло и за тысячу лет - раньше вряд ли, ибо кто станет шаманить у саженца? Но и в послеколумбовой эпохе вряд ли возможно в Мидленде хоть одному служителю неправильного культа сохраниться - инквизиция, понимаете ли. Так что готовиться следует к переносу в предполагаемую тысячелетнюю временную вилку, с соответствующей экипировкой и множеством нюансов. Благо, что огнестрельное оружие возможно исключать - в крайнем случае, и наши арбалеты не хуже сработают.
Наши(во множественном числе) - потому что в одиночку в те времена не выжить. Желательно тщательно готовить как минимум полуэскадрон, то есть 60-75 бойцов, на которых можно полностью полагаться. Нынешние младшекласники, что вместе с моими тремя приёмными сыновьями усиленную спортивную подготовку проходят, и половины этого числа не насчитывают, да и среди них до совершеннолетия отсев неизбежен. На наемников или реконструкторов также надежды нет - профессионалов следует многие годы готовить самому, как в княжеских дружинах детские отделения. Хотя, возможно, и дополнительных спецов-инструкторов нужно привлечь. Денег хватить должно, но не худо под каким-либо предлогом и соучредителей к проекту втёмную привлечь, о конечной задаче не распространяясь - пусть каждый свои планы лелеет. Спорткомитет вряд ли по деньгам потянет - нынче в нём бардак. Даже национальные вооружённые силы только на стадии становления, и вряд ли когда-то во что-то серьёзное перерастут, так что вариант суворовцев или кадетов тоже не катит. Всерьёз заинтересоваться могут только бандюки, хотя им в мясо для пехоты и за бесплатно толпы идиотов прут.
Но вспомнить следует, как растормошил Польшу их Папа - Ватикан, структура очень богатая и могущественная. А Латгалия - католический оплот! Может и удастся совратить папистов на что-либо типа бурсы с романтическим уклоном, ведь и Орден состоял из монахов-воинов.
Только с голым прожектом в Курию соваться смысла нет - там в мозгоковыляльщиках такие волки сидят, что мне и не снилось. Пусть уж лучше на инициативу снизу от ксёнзов-агентов по всем инстанциям в обычном порядке информация пройдёт, и слава тебя найдёт сама. Тем более, что для того чтобы в религиозный фанатизм впасть, у меня стечение обстоятельств идеальное - подранки ослабевшие всегда стремятся под чьим-то крылом спрятаться. Так, в принципе, и вышло, только выбрал я не ту религию, в которой крещён был тайно бабулей. И не ту, в которую в училище вступил, ибо без этого о карьере нечего было и мечтать. А нашу, фамильную, ибо родной сестре верил больше, чем ксёнзу или замполиту. Она ведь, в отличие от них, ещё и чудеса умела творить.
Хотя это были всего-то элементарные знания из гипнотерапии, которые освоила когда-то в работе над своим официальным диссером. Ей требовалось осваивать у смежников такие технологии, когда нужда припёрла выковыривать из мозга людей то, что они в детстве от бабок-пробабок слышали, а потом думали, что начисто забыли. Потом к одним знаниям приложились другие, а в итоге и сама на подобие тибетских монахов медитировать научилась, с богами-духами общаясь. С точки зрения современной медицины - клиника, но где вы видели не чокнутого профессора? Да и афишировать свои возможности в полной мере совсем не обязательно. Ну разве что по прибытии на малую родину половину посёлка от алкоголизма закодировала, да с ребятишками, которым учеба не шла, сеанс активизации мозга провела, и те в отличники вышли - неталантливых детей не бывает.
Этими знаниями она и со мной поделилась, и вскоре я также мог и других, и себя лечить. Хотя никому о том не хвастался - я ведь не профессор, и мне ненормальность не спишут. Потому внешне продолжал углубляться в католицизм, как бы затягивая в этот омут и своих физкультурничков.
Церковь хоть и была отделена от государства, но новый режим мощи Ватикана побаивался, и бывшее долгое время в Риге вакантным кресло епископа обрело седалище. Хоть и норовистым сначала оказалось, и за год пару седаков скинуло. Но в 1991 году подобрал Рим на трудную епархию действительно талантливого и много знающего человека, только языков он пять штук изучил, потому и выше к его голосу прислушиваться стали. В Латвии развернулась реконструкция старых костёлов и строительство новых. Для борьбы за души, как и в любом бизнесе, вначале требовались вложения.
Мне, для того чтобы в его поле зрения попасть надлежало какой -либо комсомольский почин придумать. Особо трудным это не являлось: например, в выросшем одновременно с кирпичным комбинатом нашем посёлке городского типа не существовало ни церкви, ни костёла. Работники перетягивали в городские квартиры с сёл и хуторов своих родителей, которые верить в Бога продолжали. Вскоре те нашли недалеко брошенную халупу, и, отремонтировав её совместно, превратили в молельный дом. В то же время по типовому плану посёлку полагался пункт общепита и досуга. Неограниченный в стройматериалах пос.совет возвёл довольно изысканную коробочку ресторана-кафе. Правда, когда надумали крышу ладить - советская власть кончилась, комбинат-донор встал, да и деньги на кабаки у людей из карманов пропали. Потому недострой продали мне за 1 лат, а я кинул призыв создать из потенциального гнезда скверны очаг веры, достроив здание уже как костёл.
Традиционная храмовая архитектура требовала стены надстроить вдвое bkb втрое - заложенный фундамент такую нагрузку позволял. Потом шпиль возвести, но на это в лесном краю брус найти проблем не возникало. Как и с кирпичом.
В районном центре ещё при советской власти православная церковь сгорела - пока на рядом стоящий книжный магазинчик луковку установили и средства на строительство нового храма собирали. Богатый ещё комбинат кирпича пожертвовал с избытком, да только вот попик перед искушением не устоял и с собранными деньгами сбежал, а кирпич под дождями киснуть остался, на скорое разрушение обречённый. Что также являлось грехом - нельзя к творению рук человеческих равнодушным быть. Отдал новый батюшка стройматериал взад, на достройку пусть католического, но всё равно храма - Бог-то един. Ведь у него на наём каменщиков денег всё равно не имелось. А вот в нашем безработном посёлке строителей немало нашлось, и работать на благое дело они согласны были только за горячее питание. Что и было обеспечено, причём не только мной одним - свою лепту внести в богоугодное дело пожелали многие. И к концу лета над посёлком крест возвысился.
Тут весть дошла, что в Аглонской базилике Папа Иоан Павел II отслужить Понтификальную мессу надумал. Обычно к святому месту в Латгалии, где первый король Литвы - Миндаугас захоронен, ежегодно на день Вознесения Богоматери 15 августа полтораста тысяч паломников собираются. При этом значительная часть пешком приходит: некоторые даже босиком, а это от Риги 250 километров. 9 сентября 1993 года на мессу собралось 380 тысяч паломников, десятитысячной частью которых явился и приведённый мной отряд физкультурников.
Именно явился, ибо мальчики к такому марш-броску оказались уже подготовлены и смогли выдержать пеший переход в пару сот километров. Это по воздушной прямой всего 120, но мы кривыми латгальскими проселками передвигались. Правда, в сопровождении повозки, в которой котёл и продукты ехали, а также пара солдатских палаток и пенки. Лошадками управляла сестричка, она и за ехавшим племянником приглядывала. Так что выглядело всё колоритно и в пути, и по прибытии в Базилику - на нас свой взор даже Его Святейшество остановил и даже повелел узнать подробности о мальчиках в самодельных рясах.
Хоть самолично его красную туфлю поцеловать не получилось, но с будущим Латвийским кардиналом уже сестричка имела обстоятельный разговор. На предмет вспомоществования в создании бурсы на базе свободных площадей посёлка. Вначале затянувшаяся перестройка, и затем песенная революция очень много детишек осиротила, и сестричка попросила посодействовать в их сборе и обучении. Наш романтический антураж в этом поспособствует, а вот церковь впоследствии сможет самых талантливых в свои слуги отобрать. Только желательно сразу же и в школьных делах способствовать - пусть в достраиваемый костёл пришлют ксёнза, способного ещё и деток не для галочки латыни и церковно-славянскому обучать. Хотя бы вместо иностранных, и историю религий в школьной программе более детально преподнести. Если страшно сразу целиком на себя образовательное учреждение взвалить, то сделать такое возможно на паях - этакая государственная бурса со спонсируемым частным сектором историко-физкультурным уклоном. Кошт из трёх источников.
Разумеется, от подобной мимикрии кто-то и носик поморщить готов, но разве иезуиты не такой же тактикой пользовались? Потому-то ничего зазорного нет в учебе у идеологических наследников тех, кто вырубал священные рощи, и на этих намоленных местах воздвигал свои костёлы. А если средств на стройку не доставало, то образовавшиеся лысые горы с ведунами и ведьмами анафеме подвергал. Так пусть богатый и сильный Ватикан покрышует пока образовательный процесс, а мы уж сами разберемся, что в предложенном для народа опиум, а что пища для ума - и не все ведь обязательно проглатывать надлежит.
Забегая вперёд, доложу, что и сам под чутким руководством талантливого преподавателя в рясе, а также подаренным сестрой способностям, в совершенстве освоил давно ставшие мёртвыми языками латынь и церковно-славянский. И Тита Ливия с Цицероном частенько цитировал, а всё разрастающиеся численно бурсаки, к огромной взаимной радости, меня понимали.
Лихие времена 90-х. Образованные сиротами греко-латинские бурсы прирастали численно и качественно аки лавина горная. Что не удивительно: ежегодно бывая в Англии, а точнее в Дерби, у, ставшего уже верным другом, наездника-осетина замечал, что хвалёная тамошняя система обучения всерьёз преподаётся только тем, кто действительно хочет учиться и настроен жопарить. То есть 3%, для остальных ограничивались счётом-грамотой и развлекухой без выполнения домашних заданий. Управляющая элита формируется за счёт очень недешёвых частных школ и школ католических, куда поступают по рекомендации ксёнза. То есть Святой престол к вопросу образования везде и всегда подходил очень ответственно, потому и выжил в веках.
Один кардинал за жизнь 60 языков выучил и на 50 стихи слагал, при этом ни разу Ватикан не покинув. Сам Кароль Юзеф Войтыла ещё в молодости полиглотом стал. Среди 13 языков, на которых говорил бегло, имелся и русский. Но за не лёгкую свою судьбу быть ему пришлось, помимо пастыря, ещё и рабочим каменоломни, драматургом, педагогом, поэтом, и жизнь он знал не однобоко. Его мнение о том, что коммунизм - есть демагогическая утопия, я искренне разделял. Хотя сам, пребывая в компартии, своим умом дошёл до заповеди Войтылы: не противиться властям открыто, в трудные времена следует вести себя смиренно и лояльно. Народу требовался опиум.
Теперь я так же вёл себя по отношению и к гос. режиму, и к римско-католической церкви, не пытаясь при этом сам с ними бороться или вредительствовать: нужно было с этих структур для себя лично что-то поиметь. А ведь совсем нетрудно было в наступившее смутное время даже в сенаторы пролезть. Равный мне в звании, кап.3 по прозвищу Акула очень удобно себя в Сэйме почувствовал, хотя до того в погранцах служил, то есть структуре КГБ.
Более того, папство в Латвии пребывало в загоне - католиков всего 17% населения насчитывалось. Загнали изрядную долю жителей в статус Alien - так стали записывать в паспортах НЕГР(ов) -то есть не граждан. Потому римско-католическую церковь я действительно считал союзником по принципу враг моего врага. А высказывание 264-го Папы о том, что православие и католицизм являются восточным и западным лёгкими версиями христианства, звучало здраво. Хотя это не означало того, что остальные органы тела подлежат удалению.
Какая разница, под каким флагом пацанов тренировать, если результат очевиден. После пешего перехода с группой товарищей в Аглону и обратно, то есть на полтысячи километров, замахнулся уже на тысячекилометровый конный переход - до Ченстохова. Акафист тамошней иконы Божьей Матери состоялся 19 марта. Это время для туризма благоприятным не являлось, но на пару десятков самых крепких ребят уже рассчитывать было можно. Да и при правильной подготовке к переходу избежать холодных ночёвок паломникам удавалось легко: маршрут всё время пролегал по католическим Латгалии, Литве, Польше. Если по пути не попадался монастырь, то всегда можно было рассчитывать на верующего крестьянина, у которого возможно было прикупить овса и сена для коней, а еще найти место хоть на полу для ночёвки нетребовательных детей-всадников. Пенки и спальники везли с собой.
На этот переход крошка-сын удостоился персонального седла. Наездником он оказался лучшим из нас, умудряясь управлять конём без применения поводьев и шенкелей, как бы слившись с животным в единое целое, друг друга дополняя. Этот феномен оказался очевиден сразу, как только в три года аутиста посадили в седло. И с тех пор он дара своего не растерял, порой чуть не весь день с коня себя снять не позволял.
Ещё любимой его забавой был батут, на котором прыгать мог он с удовольствием по несколько часов к ряду. Хотя редко кто и из более взрослых мальчиков час такое напряжение выдерживал. А третьей его любовью являлась вода во всех её проявлениях - и в ушате, и в корыте, и в ванне, и в бане. Поплыл он сразу, как только в бассейне очутился, пусть не кролем или брассом, а по-собачьи, но с огромной радостью, и, казалось, совсем без устали. Бегал-прыгал вместе с другими детьми с удовольствием и резво, но не целенаправленно и по необходимости. Так что физическое развитие его возраст даже серьёзно опережало. И почти месячный конный переход в ещё зимних условиях перенёс лучше нас всех, в том числе и меня, всю жизнь проведшего в седле. Да и конь его практически не устал, казалось, что без отдыха тот и на обратный путь сразу готов. Конечно, мой вес разнился с весом ребёнка, но не в такой же мере.
Пристроив на пару недель в ближайшей конюшне наш транспорт для отдыха, бурсаки-паломники, отметившись у иконы, вернулись в Латгалию на автобусе, привезшем партию очередных паломников, обратный путь которых ждал в седле. Требовалось по максимуму использовать спортинвентарь, размазывая его на всех, но только я с сыном имели преимущественное право на мучения зада, катаясь в оба конца. И частоту подобных рейдов удалось в конце концов довести до того, что большую часть года верхом проводить пришлось.
В разросшемся клерикальном учебном заведении первоначально мною установленные спортивные дисциплины растворились в других видах и превратились в факультатив для желающих. На первый план вышел пожарно-прикладной спорт - совершенно неожиданно власти отвалили на него бурсе очень жирное финансирование. Хотя расчёт был верный, и я даже догадываюсь кто на него надоумил властьпридержащих. Такого количества пастырей церкви не требовалось, но трудоустраивать мальчиков, когда они вырастут, надо. Лучший вариантом станет, если в семинарию отберут сливки, а остальные себе карьеру сделают во всякие времена востребованной пожарной службе.
Поэтому на ежедневных спортивных тренировках бурсаки носились с лестницами-штурмовками по сколоченному деревянному макету здания, или по выдвижным трёхколенкам Л-3К, карабкались. Быстро, дёшево и всегда необходимо. Устаревшими, списанными стальными пожарными касками и поясами нас с закрытых профессиональных частей завалили. Даже мотопомпы переносные и рукава пожарные централизованно выделили, а в остальном - битте инициативу снизу проявляйте.
Но меня в очередной раз растрясти не удалось - и доходы сократились, да и не моё это. Впрочем, когда наша юниорская команда на соревнованиях в Чехии призовое место заняла, то спонсоры нашлись. Даже полностью разворованный огромный цех кирпичного комбината переоборудовали в специализированный спортзал с окошками для лазанья у задней стенки.
В общем, всё как всегда: новые времена рождают новых героев, а сделавший свое дело мавр может уйти. Знакомо до слёз! Только плакать не хотелось - напротив, радовался уйдя в тень. Задача-то моя не на лаврах почивать, а здоровье мальчикам и штурмовка даст прекрасно. К тому же пожарно-прикладной спорт, в последнее время всё чаще прозываемый пожарно-спасательным, действительно стал одним из самых красивых и зрелищных. Ну а кому ещё и романтики желается, милости прошу ко мне на факультатив. Всегда рад, нациет иекша, ласково просимо и вэлком!
Вот так мои приёмные три сына и овладели средним образованием с рядом дополнительных дисциплин. Продолжить обучение в духовной семинарии не лежала у них душа, как и у подавляющей части их одноклассников, хотя пару отроков агитировали ксёнзы активно. Служить далее пожарными трое выпускников надумало, но на решение это больше спорт подвигнул - ребята реально претендовали на мировой уровень, и требовалась соответствующая крыша. Остальные же заявились ко мне всей толпой совета спросить как дальше жить, чем кормиться. Ведь не в аптекари же идти, раз латынь знают, да и туда не возьмут - трудно стало в Латвии с работой.
Пришлось трудоустроить всех - мы в ответе за тех, кого приручили. Хотя порученное юношам дело трудом являлось, отчасти назвать это занятие следовало продолжением обучения. Поручил я им запрудить ближайший овраг с протекающим по дну ручейком, и на созданной плотине пилораму соорудить. Причем без подсказок - сами учёные, а это означает прежде всего способность к самообразованию. Быть такого не может, что бы на три десятка не нашлось людей с лидерскими и с инженерными наклонностями. Лидеров нашлось сразу два, и оба оказались моими сынами. Хотя вся группа порывалась меня батей звать, но пришлось пресечь фамильярность, сошлись на бывшей должности - комэск, в настоящем времени - ЭКС.
Не разочаровали меня юноши - постарались. За пару месяцев управились. Это начиная от выделения им делянки, где лесник стволы для рубки отклеймил, и до первой доски с собственной пилорамы. Учитывая т,о что пилили сосны Дружбой -2(т.е. в двуручной), брёвна лошадьми с лесосеки вывозили, а сваи бабой собственного изготовления заколачивали, и результатом, и сроками я остался доволен. Ведь даже продольные пилы в кузне отковать талант выискался. Хотя учил его когда-то только подковы делать да коней ковать. Но ведь его изделиями, переделанными из рессор, звенели на тренировках по историческому фехтованию все бурсаки. Своим умом умелец после моего посыла сам распоряжался, а растущие из правильного места руки тому способствовали.
Второй выпуск бурсы совпал с принятием Польши и всей Прибалтики в Евросоюз. Что наконец-то давало шанс многим сотням тысяч местных безработных предложить себя на западном рынке труда. Пусть хоть в неквалифицированной, но по нашим привычным меркам хорошо оплачиваемой сфере. Минималка в Великобритании приближалась к пяти фунтам в час, которые дома зарабатывались за день (если повезёт). И никто не сомневался в том, куда рванёт большая часть выпускников.
Вновь троих самых-самых умных из курса отобрала для продолжения образования у себя семинария. Двое самых спортивно-честолюбивых пожелали в пожарные податься, а одного родной дядька (из начальников) посулил в конную полицию пристроить. Но до того им следовало долг отдать, который, как и прочим достигшим призывного возраста, правящий режим выставил. Уточнить требуется, что ещё до вступления в НАТО наша канадская президентша Вайра-Вике Фрейберга выслуживалась перед хозяевами - отправляла пушечное мясо во все горячие точки. Нынче они возвращались в цинковых гробах из Ирака. Трусами мои воспитанники не являлись, но гибнуть на фугасе в пустыне ради цены на нефть за океаном казалось мерзким.
Альтернативой я им мог предложить присягу и воинскую службу. Ведь человеческий материл являлся элитным. Хоть по настольному тенису, но каждый как минимум перворазрядником являлся. Да и с головой дружили практически все, владея тремя-четырьмя языками. А нескольких парней боги и уникальным музыкальным слухом наделили. Двое явились с отобранными у нерадивых сестёр гуслями-кокле, на которых хоть Баха могли сбацать. Один спер в заброшенной школьной пионерской комнате горн и пару барабанов и в совершенстве овладел этими инструментами. Самый же музыкальный принёс полубаян, полученный от предка в подарок, когда того превзошёл. Так что условия пропадать с музыкой вполне сложились. Но не за абстрактный лимитроф, придуманный Антантой в санитарных целях. Что ныне означало службу блоку НАТО. А МНЕ!
Точнее, предлагаемую процедуру назвать можно было личный ОММАЖ, или ГОМИНИУМ на латыни. Лёгкой службы не сулил, и уклонения от пустыни не обещал, но то, что воинские тяготы и лишения по полной со всеми разделю, а за верную службу наградой не обижу, и так знали. Особой нравственностью себя отягощённым никогда не считал, но своим не лгал. И никто в этом не сомневался.
За тысячелетия люди ведь только переодевались. От набедренных повязок дойдя до джинс, но в сути своей оставались неизменны. Ими во все поры двигали одни и те же страсти и пороки. Тщеславие, алчность и похоть всегда миром правили и править будут. Кто же заявляет иное, то он либо лжец, либо душевнобольной, а фанатики (прежде всего религиозные) есть самая опасная разновидность болезни души.
Поскольку никакими традициями и условиями связан не был, а вот по огромному своему опыту службы точно знал, что в светлое прошлое ни за что не возьму, принимаемая мной вассальная клятва представляла собой коктейль Присяги СССР, Кодекса Бусидо и Отсебятины(личными нервами, которые, кстати, не восстанавливаются). Но получилось эффектно, и моих новых вассалов проняло почти до обморока. Может потому, что клялись на хорошо знакомой всем латыни, а может по причине того, что антуражем являлась священная липовая роща и лунная ночь. Сестрёнке удалось из дыма от костр,а разведённого у алтарного камня, призвать дух КАРА-мате (проматери Войны) и взять её в свидетели клятвы КАРА-виров (мужчин КАРЫ т.е. воинов). Даже у меня мурашки по спине в трусы поубегали, а что же про спины юнцов говорить? В какое место у них мурашки попрятались, подумав, краснею.
Наработанный в армии цинизм лично мне поверить в потусторонние силы разрешал в самую последнюю очередь. Но даже если наш вызов духа являлся всего лишь массовым гипнозом, преклоняться перед профессиональной техникой всё равно обязывал. И Ленин, и Сталин обладали аналогичными способностями, и в интересах дела пользоваться ими не чурались. Никого нельзя осуждать - такие уж на этой кухне порядки, и если брезглив, то не суйся туда.
Меня, кстати, своим всем ухватам сестричка обучила уже давно - мы ведь одной крови. Да и предрасположенность к чудотворчеству я, как настоящий командир, имел не меньшую, чем Святой Йорген - прикажу, и ноги вырастут (даже у предмета неодушевлённого). Нынче в обряде нашей профессорше помогала ...юродная племянница, ровесница моего младшенького. Родители у неё погибли в аварии, и сестра девочку удочерив, принялась и дальнюю родственницу раганскому ремеслу натаскивать, как и дед музыкального мальчика игре на своём полубояне обучал. Иначе, не оставив наследницу, смерть кровную ведунью мучительная ожидает, даже если бы она тайным знанием и не обладала. Души колдунов крайне болезненно требуют реинкарнации. А если финала не избежать, то и бояться нечего - делать следует, что на роду написано. Вся жизнь у сестры пролетела на собирание по крохам того, что с прабабкой в могилу ушло, может чего и лишнего она набрала - никто не знает и на это не укажет. Но заговорить кровь, вытянуть боль наложением руки, порчу наслать и тому подобное получалось у неё не хуже, чем у древней нашей предшественницы (как и у меня с недавних пор).
С сыном всё сложнее получилось: наложенное прабабкой на фамилию заклятие снять было невозможно. Тут реинкарнация действовала, исключительно удалившись к истокам и сделав во времени петлю. Причём только с помощью ведуна оттуда. И неизвестно, из какой эпохи он окажется, так что готовым следует быть ко всему. Твердо зная, что хуже, чем теперь всё равно не случится.
Готовым нужно быть не только нам с сыном, после обмена телами и душами, но и всему отряду, способному пройти через портал за время процедуры межвременной реинкарнации. С полуночи до рассвета рассчитывать придется, а за это время хоть армия проползёт, на бег не переходя. Потому по максимуму следует запастись всем, что там нам жизнь облегчить способно. И как всегда этот сервис платный. Но тут печалиться не было нужды - из-за того, что в грязь политики не полез, политики же меня из русского бизнеса и выжали. Даже к счастью, ибо тем самым и устроенный ими же дефолт мои капиталы не обнулил, а шкурсырья да хрома у нуждающейся в валюте Центральной Азии даже больше оказалось. Один Хромтау на порядки возможности уральского Хромпика превосходил.
Теперь настало время бизнес монетизировать, ибо даже оставив его сестре, без тотального контроля и кошмаренья всё равно разворуют всё, мотивируя тем, что: крокодил не ловится, не растёт кокос. Времена рантье на постсоветском пространстве наступят нескоро. Даже конюшню с окружными землями продал - тут пригляд и крепкая рука ещё больше требовалась. Оставлял женщинам дедов хутор с приусадебным полем и выпасом да пилораму - на прокорм этого имущества хватить должно, в крайнем случае и из выделенной доли кэша возьмут.
Сам наличностью я разбрасываться бездумно не спешил. Как привык за жизнь копейки жалованья считать и старую шинель донашивать, так в нуворишский малиновый пиджак и не переоделся. Кстати вот шинель-то на новую сменил - слишком много их на мобскладах скопилось, да ещё и из ГСВГ да прочих групп привезли. В добавок надумали российские власти немодную форму в армии заменить: лучший министр обороны всех времён и народов Паша-Мерседес пошил себе фуражку-аэродром таких размеров, что понятно стало, почему он авианосцы на иголки резать продал, солдатика из суконной шинельки в утеплённое полупальто переодев, да из сапог в берцы переобув. Огромное спасибо за щедрость!
На российских и белорусских армейских складах даже введённые царём защитны гимнастёрки нашлись. Разумеется, удобная одежда из х/б и п/ш тут же была скуплена для моего воинства и меня лично. Вкупе с телогрейками стеганными, помянутыми уже шинельками кавалерийскими, плащами-накидками, льняным бельем. И огромным количеством портяночной ткани. Как, впрочем, и рулонами прочей - уж очень мне нравился цвет морской волны у отменённой парадки. Также прикупил с моб. резерва пару кухонь малых (МК-30), мясорубки, термосы, котелки и прочую мелочёвку. И всё почти даром. Ещё раз мерси, Паша и Ко!
Но вот с современным оружием так же поступать не стал, несмотря на его относительную доступность при платежеспособности. Имеют патроны неприятную особенность кончаться в самый неподходящий момент, так лучше на огнестрел и вовсе не рассчитывать. Даром что ли практически все мои бойцы разряд по фехтованию имеют. Да арбалет сами могут на коленке выточить, споря между собой о том, что на плечи лука годится лучше, вторая рессора от Москвича или третья от УАЗа.
Сразу службу понявшие мои бойцы, уходя из бурсы, приватизировали ставшие родными от слишком частых тренировок свои пожарные стальные каски и брезентовые пояса. В пожарно-спортивную моду вошли лёгкие полимерные изделия, и желающие проспонсировать перспективных тут же нашлись, а убыли в пыльной кладовке никто и не заметил. Шаря по авто-свалкам в поисках рессор, ребята у древних Волг и Побед колпаки с колёс прихватывали, приспособив их в щиты-баклеры. Воинский талант - он или есть, или его нет, вне зависимости от эпохи и образования.
И вновь, были сборы недолги. Только в этот раз шести десятков бывших бурсаков, и в поход отправлялись они не на конях, а на двухэтажном Неоплане, заполнив его грузовое чрево стандартными клетчатыми баулами челноков. В них даже свои тренировочный холодняк заныкали, который, поскольку не заточен, то и оружием не считался, и юридически от гантелей отличий не имел.
В Лондоне встречал парней на автовокзале уже пустивший в Англии корни абхаз Андри, с которым я ранее обстоятельно все согласовал. Несмотря на женитьбу на относительно состоятельной миссис и свои приличные заработки, к сытой и размеренной жизни на острове горец так и не пристрастился. Как ни странно, именно за это его юная леди и полюбила в своё время, также неспокойным характером обладая. Как у котёнка по имени Гав, душа её рвалась навстречу неприятностям, если те её где-либо ждали. Но вот в благоустроенном государстве даже свинье грязи найти не получалось, что же говорить о чистоплотных авантюристах?
Огромным плюсом являлось то, что недомолвок в общении у нас не имелось, и на любой, самый каверзный вопрос отвечать мог открыто и честно, что рождало доверие. Другое дело, что последующее обсуждение затронутых тем возможным являлось только между теми, кто присутствовал при разговоре со мной. Совсем простенькие технологии гипноза табуировали выброс информации непосвящённым, причём в очень мягкой и деликатной форме - просто желания у секретоносителя не возникало.
Круг посвящённых не стремительно, но расширялся. Первым я раскрыл тайну Анри: он поручился за жену, а она попросила рассказать этот секрет своему отцу - владельцу небольшой хиреющей фирмочки по производству яхт, которую некогда затевал с нуля, но нынче конкурировать с дешёвыми смуглыми и жёлтыми ручками был не в состоянии. При немедленной продаже компании отбить вложенное ещё получалось, но всякое промедление только её обесценивало.
Потому предложение поучаствовать в зарождении великого британского флота принято им было двойственно - он оказался переселенцем из небольшого ирландского городка Арклоу, и генно-этнический патриотизм следовало бы мне учесть. Но разъяснив, что попадём мы не в Британскую империю, а, скорее всего, в королевство Мерсию (одно из 7 имевшихся на острове), немедленно начались сборы и в его епархии. Это в наши планы входило, ибо оставаться у меня с дружиной на Альбионе никакого желания после перехода не имелось, вне зависимости от того, в какую эпоху попадём.
Настраивались мы на времена викингов, ибо с христианизацией острова языческие жрецы вряд ли могли сохраниться, а встречи в море с драккаром, набитым голодными и злыми дядьками, хотелось избежать.
По совету тестя Анри суда нам требовались не слишком в управлении сложные и ходкие. Лучше всего подходила для этого шхуна-бриг или воспетая у костров под гитару пиратская бригантина (моряками прозванная гермафродитом). Ибо на ней даже самое тупое морское отребье, что больше ни на что не годилось, с управлением справлялось. Как раз с такой и начиналась его карьера корабела на родине. В 1981 году строил он на небольшой тамошней верфи как раз аналогичное симпотное судёнышко (всего-то 26,6 м), а потом даже полгода на нём поматросил. Но первая любовь не забывается, потому-то выкупил и сохранил фанат все чертежи и лекала той бригантины, как хранят фото любимых. Да и с бывшими сослуживцами-ветеранами отношения не прерывал.
Заказов на деревянное судно ему так и не поступило, но мечта построить аналог не умирала. И вот теперь предоставлялась возможность хоть серию клепать - подворачивался богатый заказчик, и плевать труженику на эпоху, когда предлагают заняться любимым делом. Главное - обеспечение пиломатериалом я гарантировал, остров в прошлом весь лесом покрыт был. Прочее же на первое время желательно было взять с собой, хотя бы из расчёта моего первого заказа на три парусника. И вес при этом значил больше цены, ибо переправка в прошлое намечалась гужевым транспортом, весьма ограниченной грузоподъёмности.
Это викинги на свой единственный прямой парус для драккара шерсти до двух тонн изводили. У нас весь парусный дакрон, армированный кевларом, на шесть мачт и три бушприта весил много меньше. Хотя и относился к тяжёлому тканному круизному классу. Заморачиваться с гоночными парусами смысла не имелось - не долговечны они. Даже по паре дюжин чёрных карбоновых весел с уключинами на каждое судно предусмотрели, в штиль гребная практика народу очень даже полезна. Прочий рангоут и такелаж также синтетический из дома прихватили. Когда ещё конопля для пеньковых канатов и лён для парусины вырастет.
Пристроенные в зданиях верфи мои дружинники во всю помогали в этих подготовительных хлопотах - слава богу руки у всех из правильного места росли: делали всё, что им скажут. Но как минимум по паре часов в день практики уделяли польскому крестовому сабельному бою. Так, оказывается, правильно назывались те прихваты, что мне дед показывал. Его же, ещё пацана сметливого, живший неподалёку польский граф забавы ради обучал, как спаринг-партнёра для своего сына-паныча. Но мои талантливые мальчики не только эту науку переняли, но смогли и дополнить её увиденными на соревнованиях приёмами.
Помимо этого, заканчивали дружинники и с собственной снарягой - в свободном мире с этим просто, были бы деньги. Ими-то как раз никого не ограничивал - жизни дороже. Но парни сами лишнего не хватали, ограничиваясь разумным минимумом. В появившемся недавно Интернете откопали магазины, что торговали историческим оружием на любой вкус. И все заказали себе в Китае вполне приличные кольчуги по 50 баксов каждая. Там этот товар на ткацкой машине делали, а если бы вручную - нолики наверняка бы приплюсовали. Также в районе полусотни предлагались и наконечники копий, сабли, щиты. Но всё это добро не хуже качеством уже было отковано собственным доморощенным умельцем и нынче только затачивалось. Разве что за 3-5 баксов прикупалось бронзовое литье эфесов и ножен, а некоторые даже яхонтами да диамантами (искусственными, разумеется) ещё их украшали. Да и себя, родимых, шопинговать не забывали. Огромные магазины спорт. принадлежностей и туризма порой такой изыск предлагали, что удержаться было невозможно.
Щиты тоже купили, но не исторические, а полицейские из лёгкого сплава - метр тридцать высотой, и даже самостоятельно построение черепахой освоили. И совсем уж не пожадничали при выборе фирменных арбалетов, хотя у каждого имелся и собственного изготовления. Тут уж даже не китайское производство брали, и с оптикой, а то и ночником, на цены не смотря.