"Русскую душу в мешке не утаишь, где-нибудь, но вылезет".
- На хрена мне нужны твои финские корни? Все бросать и ехать в незнакомую страну? Нет уж, увольте... Мои предки тысячу лет жили в России, здесь их могилы - и моя тоже должна быть рядом с ними. Никто и никогда из нашего рода, даже и в худшие времена гражданской войны когда "пахло жаренным", не помышлял сваливать за кордон. Мой дед, купец второй гильдии, под страхом смерти - и то не уехал из России. А я, русский человек, должен искать счастья на чужбине только потому, что наше правительство предало свой народ, продавшись американам, и развалило Союз? Дудки! - мужчина лет сорока говорил эмоционально, заложив руки за спину, ходил по комнате, как тигр в клетке, пытаясь урезонить жену в опрометчивости ее планов. - Ты и раньше знала, что у твой маманьки есть родственники в Финляндии, но вопрос так ребром не ставился.
Он был невысок, но грузен, внешности заурядной, но не без "изюминки". Легкая седина на висках, водянистого цвета глаза, подбородок в легкой щетине, нос картошкой, покрытый сетью красных прожилок, как признак любви к дружеским застольям. Одет он был по-домашнему: спортивные синтетические брюки были немного коротковаты, бежевая майка обтягивала грудь и брюшко, а также обнажала руки, не привыкшие к физической работе. С тех пор, как его уволили по сокращению штатов с очередной работы, он большую часть времени продавливал диван у телевизора. Закончил он институт, приобрел профессию инженера и работал по специальности в одном из НИИ по проектированию зданий. Зарабатывал на среднем уровне, но ему хватало, чтобы прокормить своих двух детей, жену и еще оставалось кое-что для того, чтобы организовать свой быт достойно для среднестатистической советской семьи.
Его жена, рыжеволосая женщина, одетая в домашний халат неопределенного цвета, перетянутый по талии поясом была по-своему красива. Длинноватый нос ничуть не портил благоприятное впечатление от ее внешности, а даже прибавлял ей обаятельности и детской непосредственности. Светлые глаза, высокий, открытый лоб, тонковатые губы и широкие скулы при короткой стрижке в сочетании с "налитой" женскими прелестям фигурой делали ее немного похожей на упитанного мальчишку - акселерата. Рыжие волосы она принципиально никогда не прятала под темные тона, как это принято у некоторых женщин, чем бесспорно выигрывала перед ними. По образованию она была фельдшером, брала на работе дополнительные дежурства, в то время, когда ее муж искал работу или охранника, или грузчика.
- Алексей, опять ты делаешь свои выводы, не выслушав меня до конца... Посмотри на страну... Если раньше был Союз, и мы были горды, что работаем и живем в самой справедливой и сильной стране, то теперь, при Ельцине, все перевернули на с ног на голову. Что раньше считалось постыдным, стало называться предприимчивостью, а что называлось приличным и порядочным, стало называться неумением жить. Стыдно стало за страну... И потом, что бросать? Двухкомнатную квартиру со старой мебелью? Я просто предлагаю съездить в Финляндию по приглашению, посмотреть, как там люди живут... Говорят, что там есть русская община, поэтому ты, при своем общительном характере, найдешь себе милых твоему сердцу забулдыг, тем более что квасят там не меньше, чем у нас, - спокойно заметила жена. - И последнее... Не забывай, что у нас дети.
Жена сидела на диване. Правая нога ее была закинута за левую, а руки - сложены на груди. Она была на четыре года младше своего мужа, но за время совместной жизни в течение двадцати лет достаточно хорошо его изучила и могла добиваться реализации почти всех своих замыслов без ущерба для его мужского самолюбию.
- Пусть думает, что у него корона на голове, а только я буду знать, что это мой каблук", - этот афоризм весьма кстати подходил к ее философии жизни, которая вкратце заключалась в одном предложении:
"Главное - дать ему понять, что по каждому случаю жизни существуют еще и другие мнения, а потом убедить его, что оптимальное для тебя решение есть ни что иное, как его взвешенное и выстраданное решение главы семьи, ответственного за благополучие семьи.
С одной стороны, не будь она такая мудрая, они бы при его не очень-то уравновешенном, холерическом темпераменте не прожили бы вместе и года. А с другой стороны, она приобрела уверенность, что для нее уже не существовало невыполнимых желаний, что сводило его роль как отца семейства к нулю.
- Ты меня, Татьяна, за идиота не держи. Дети... - он остановился напротив нее и для пущей грозности сдвинул брови, - Все свои глупости ты делаешь под прикрытием счастья детей... Ксюха сейчас замужем... Сама знаешь, что после твоего благословления она вышла за этого трутня, Вовика. Никак эту идею он надул тебе в уши... Ктокто, а этот спит и видит свою физиономию в очереди иммигрантов за бесплатной похлебкой. То-то он тебя обхаживал, когда узнал о твоих родственниках. Ему только бы посытнее, да задарма... До сих пор нигде не работает... То ему коллектив не нравится, то работа для его белых ручек "вашка", а сам урод уродом. А Ксенья все ему в поросячьи глазки заглядывает...
- Где прав, там прав, - подобострастно начала жена, - Не подарок наш зятек. Нахлебник и болтун. Но это уже не имеет значения. Раньше надо было смотреть. Но есть в его предложении и зерно благоразумия...
- Да не благоразумия, а расчета,перебил ее муж, - Я вообще удивляюсь, что такие порядочные родители воспитали такого трутня с философией потребления. Только и может, что свою узкокорыстную выгоду искать, да страну, в которой родился, вырос и бесплатное образование получил, хаять и грязью обливать.
- А что? Он глава семьи, ему положено искать выгоду. Он меня недавно просветил по некоторым моментам... Оказывается, там можно жить на пособие, не работая, как бы изучая язык. И потом, они квартиру дают. Говорят, что таким образом они впрыскивают свежую кровь белой расы и решают свою демографическую проблему... А то, что поколение дебилов, выбирающих "пепси", взращено на антипатриотических фильмах нашей же "творческой элиты" с ужасными массовыми сценами насилия, якобы имевших место в нашей истории и рекламе западного образа жизни, - это нынче норма общественного воспитания.
Иногда, чтобы добиться поставленной цели в дискуссии с мужем, она говорила его словами, после чего он сбавлял и напор и обороты спора:
- Вот именно! Правильно говоришь про "пепси"... А вообще-то, во-первых, ему не надо искать работу. Она в его-то возрасте всегда есть. Это мне, без пяти минут пенсионеру, ее трудно найти. А вовторых, Борисыч говорит, что Запад решает свою демографическую проблему за счет усугубления нашей... Этот... Ельцин создал все условия, чтобы угробить свой народ и вытащить из дерьма Запад, превратив страну в общество потребления западных продуктов и другого ширпотреба, - взорвался Алексей, так как это была его больная тема в связи с тем, что его институт, впрочем, как и все другие предприятия, остановился, и почти полумиллионный город стал безработным.
Это была основной причиной того, что он, особенно в последнее время, пристрастился к спиртному. Да и друзья его тоже стали от безделья заглядывать в бутылку. Если раньше некоторых в забегаловку пряником было не заманить, то теперь свою безработицу они топили под разговоры о предательской политике ельцинского режима в кружках пива или рюмках водки. Татьяна отчасти понимала проблемы и ее мужа, и других отцов семейств, оказавшихся без работы, и искренне думала, что муж прекратит свою пьянку на чужбине в отсутствии друзей детства и товарищей по безработице.
- Причем тут твой Борисыч? - возмутилась она, - Толку от того, что он кандидат технических наук и лауреат каких-то там премий... Выгнали из сверхсекретной лаборатории, несмотря на заслуги. Теперь он шмотками из Турции торгует. Сын его возит, а он торгует. С него и спрос не велик. Меня больше интересует, что ты собираешься делать? Ксенья с двумя детьми, хотя и при никудышным, но мужике, и Петька тоже скоро папашкой станет. Светка на сносях, вот-вот родит. А это растраты, жилье им искать надо, а ты и рогом не шевелишь...
- Ты, мать, думай, что говоришь... Или действительно у меня уже есть чем шевелить? То-то я смотрю, что ночных дежурств себе набрала, а денег как не было, так и нет, - для острастки надвинулся на нее Алексей, - Смотри у меня... Застукаю, ноги-то повыдергиваю.
- Ишь, выдергивальщик нашелся! Ты лучше бы семью жратвой хотя бы обеспечил, а потом уже кормилице бы своей угрожал, - обиделась жена.
- Что? Кто здесь у нас кормилица? Не моя вина в том, что эти продажные суки развалили Союз и выбросили нашего брата на "обочину жизни"...
- ... Как сказал Борисыч, - ехидно вставила Татьяна.
Сергей хотел действительно повторить красивые и хлесткие слова Борисыча по этому поводу, но это издевательское замечание отбило всякое желание заниматься ликбезом с женой.
- Что с нее взять... Волос длинен, а ум короток... Хотя и волос тоже у нее короток. Совпадение двух условий - значит, стопроцентное попадание..." - подумал он и посмотрел на настенные часы, - Сейчас рынок закрывается, и Борисыч будет минут через двадцать в кабаке.
- Ладно, потом закончим наш никчемный разговор. Пошел я, - буркнул Серега.
- Опять к алкашам своим пошел? Ну иди, иди... Только не забудь, что у тебя есть семья, которую надо кормить! - крикнула ему в след жена.
- Кормить бы рад... Не всегда же теперь будет этот антинародный режим... А кормиться за счет подачек из чужих рук - никогда, - подумал он, закрывая за собой дверь.
Когда он зашел в кабак, столы в котором стояли под навесом, огороженные невысоким железным забором Борисыч в сопровождении двух прилипал восседал уже на своем любимом месте в дальнем углу навеса, которое продувалось прохладным ветерком и позволяло лицезреть всю его площадь вместе с посетителями.
Высокий, ширококостный, сухощавый, с открытым, улыбчивым лицом, с длинными вертикальными складками на кончиках широких губ, Борисыч вызывал положительные эмоции. Вечно немного поднятые уголки губ в доброжелательной ироничной полуулыбке у людей вызывали беспричинную ответную улыбку.
- О, Леха! Проходи, родной, садись, - радушно приветствовал его Петрович, похлопывая по плечу одного из прилипал, намекая ему, чтобы тот освободил место для его друга.
Борисычу было около шестидесяти лет. Это был уверенный в себе человек с жестами и раскатистым голосов крупного начальника. В молодости он и его семья были соседями родителей Алексея и много лет дружили. В то время не иметь друзей, с которыми можно было отмечать праздники и быть в горе и радости, было неприлично. Две семьи даже на отдых ездили вместе, поэтому маленький Леша постигал азы жизни в том числе и под руководством Борисыча. Потом семейство Борисыча получило квартиру в новом доме, но их дружба не прекращалась. Он закончил вечерний факультет института, какието курсы в Москве и был напрвлен на одну из руководящих должностей завода, выполняющего заказы Министерства обороны. Однако потом по каким-то причинам сам ушел руководителем секретной экспериментальной лаборатории. Борисыч любил пображничать, пошутить и побалагурить. Шутки его были безобидны и смешны, с ним было весело и сытно. После того, как родители Алексея погибли в автомобильной катастрофе, и он в то время заканчивал институт, Борисыч взял парня под свою опеку и ревностно относился к его судьбе. Иной раз свои дети ревновали отца Борисыча, что он уделяет Алексею больше времени, чем им. Он помогал ему материально, учил жить по-честному. Алексей и считал его и другом, несмотря на разницу в возрасте, и наставником.
Борисыч внимательно посмотрел на Алексея, который с выдохом опустился на предложенный ему стул, и спросил:
- Какие проблемы гложат, Алексей?
Алексий подумал, что не стоит пока доносить до ушей местных аборигенов планы жены, и сказал:
- Потом...
- Орлы! - сразу поняв, что дело срочное, Борисыч обратился ко всем сидящим за его столом. - Нас ждут великие дела. Поэтому разливаем остатки - и по домам. Это я говорю для тебя, Семеныч, по домам. Обещал никак...
- Можно было и не напоминать, - обиженно отозвался один из прилипал, специалист по "ершам", у которого любимая поговорка была: "Водка без пива - деньги на ветер", но Борисыч сделал ему последнее предупреждение и пригрозил отлучением от общества.
- Ну, быть добру... - прозвучал привычный завершающий тост Борисыча.
По дороге домой между бывшими учителем и учеником произошел разговор следующего содержания...
- Так вот, Борисыч, объявились родственники у моей жены в Финляндии... Хотя объявились они давно, а вот Татьяна набиваться в гости к ним стала только сейчас. Вот она сейчас меня и напрягает по поводу отбытия в те края. Я против, а она говорит, что поедем немного поживем, а потом решим, - сказал он.
- Значит так и будет, - мелькнула у него в голове мысль, но вслух он ее не произнес.
- Да - а - а, - задумчиво протянул Борисыч, - Эти сволочи, которые там, наверху, и добивались этого... Экономку развалили, работать негде, кроме криминала - для мужиков и панели - для женщин. Все условия создали, чтобы люди побежали из страны, чтобы совсем уже России, лишенной основной опоры кранты были. Дело серьезное, на ходу все не решишь.
В палатке они взяли по две бутылке пива, по паре воблы, пошли в городской парк и сели на лавочку, которая находилась в укромном месте, на достаточном удалении от людских троп. Это было укромное место для любителей выпить и поговорить по душам. Место это, судя по пустым бутылкам от спиртного и пластмассовым стаканчикам, облюбовал еще кто-то, и можно было бы при желании вычислить, кто именно, но мусор за собой они убирали исправно.
- Представляешь, Борисыч, на старости лет мне придется и язык учить, и подачки принимать от чужаков. Ни языка, ни традиций не знаю... Не поеду... Пусть сама сматывается... А я патриот своей Родины. Родился здесь и умру здесь.
- Понимаю. У тебя друзей здесь пруд пруди, а у нее этого добра маловато, отчима она не празднует. Нечем зацепиться за родимую землицу. А с другой стороны, она - женщина, и желает, чтобы у ее детей было благополучие, забывая при этом, что кроме материальной составляющей, оно имеет еще и духовно-нравственную, которая иной раз так "вылезет", что никаких богатств не захочешь.
Борисыч отхлебнул из бутылки два больших глотка.
- Помнишь, Леха, мы с тобой договорились, что будем говорить друг другу только то, что думаем... Дело у тебя серьезное, я бы сказал кардинально знаковое, которое может повернуть всю твою жизнь в непонятную сторону. Ошибка в этом вопросе дорогого стоит. Поэтому буду говорить в соответствии с договоренностью. Только ты должен воспринимать это как одну из множества версий, а как поступать, сам решишь, - он поставил бутылку, облокотился спиной на лавочку и раскинул руки на ее спинку, - Сущность, то есть потенциальная способность человека выражать себя в миру может быть человеческой и крысиной. Люди живут по людским правилам и имеют морально -нравственные и духовные приоритеты, а крысы имеют только материальные ориентиры. Кстати, те, кто вынужден спасать себя и своих ближних - не от правосудия, конечно - уезжая за кордон, к крысам не относятся. Белая гвардия, например, или еще те, кто воевал за идею, а не за деньги. Для крыс же существуют только материальный мир, им все равно, где кормиться и жить, для них не существует понятия "Родина" и "Бог", они интернациональны. До лампы им, что есть Истина о бессмертии души. Самое святое для них чувство - это чувства земного самосохранения и набитого брюха. Сохранение в чистоте собственной души для них ничего не значит, так как от нее нет никакого материального прока, а наоборот, одни убытки. Для них важно пожрать вкусненько, поспать мягенько и совокупиться сладенько. Раньше, до государственного переворота начала девяностых, все мы имели примерно одинаковый материальный уровень, и такой ярко выраженной границы между людьми и крысами не было. Но когда Меченный и Ельцин развалили и разворовали страну, определились олигархи, богачи и образовалось семьдесят пять процентов нищих, большинство из которых захотели приблизиться к новоявленной категории населения. Сделать это можно было, только обманывая людей и приворовывая от общего пирога - благо, все условия для этого были созданы. Но после того, как дело было сделано и национальное богатство перекочевало в их карманы, при мысли о русском мужике, который может "рвануть рубашку" не только у себя на груди, им стало страшно. И они побежали с кренящегося корабля, пробоины в днище которого они же и наделали, на палубы чужих кораблей. А чтобы там их не посчитали за нахлебников, они обчистили до зернышка все родные закрома. Это первая, самая циничная и беспринципная категория крыс, обеспеченная золотым запасом. Так называемая крысиная "элита". Вторая же отличается от первой только меньшим на порядок количеством добытых нечестным путем денег, но надеется поиметь их на чужбине. А к третьей категории относятся крысы бытовые, без души, без моральных человеческих притязаний на духовно-нравственную жизнь, как и первые две. Как правило, они безденежны, но все их мысли находятся именно там, на других кораблях, где, по их мнению, корма жирнее. Это разного рода крысиная мелочь: альфонсы, проститутки, представители мелкого и среднего криминала, дальние родственники людей, живущих за границей, и просто крысы, которым все равно, где жить. Кстати, к ним же относятся спортсмены, ученые, так называемая "творческая интеллигенция" с больным самолюбием и раздутым самомнением, "обиженные" недостаточным вниманием к ним со стороны общества и функционеров. Три четверти из них используют интернет для продажи оптом и в розницу богатеньким дядям своих душ, тел, способностей и талантов. У нас же на бытовом уровне сложилось ложное мнение, что на Западе жить легко и престижно. Это потом эмигранты понимают, что сделали стратегическую ошибку, превратившись на чужбине в вечный третий сорт, в чужаков-наемников, однако возвращаться побитыми псами назад стыдно перед друзьями и близкими, а зачастую и не на что.
Борисыч почувствовал, что его собеседник явно загрустил от содержания его монолога. Слишком сосредоточенно он стал обдирать шкуру у воблы.
- Алексей, ты на свой счет все это так остро не воспринимай. У тебя совсем другое... Сущность - то у тебя не крысиная. Проблема твоя состоит в понятии "ведомый-ведущий"..., - Борисыч осекся от неосторожно вырвавшегося слова.
- Понятно, Борисыч... Ты, как всегда, прям до тошнотиков. Но главное, против этого я ничего сказать не могу... Все правильно: я - ведомый... Неважно, по какой причине, но я подкаблучник, - он вылил в горло полбутылки пива одним глотком, бросил ее в урну, потом со злостью вдруг сказал обратное:
- Ты думаешь, что я не могу сказать жене "Нет"? А вот посмотрим...
- Не шурши, Леха... Лиха беда - начало, - с сожалением произнес Борисыч, - То, что тебе придется на чужбину с Татьяной ехать - это ясно. Не один год я ее и тебя знаю... Сам понимаешь, если она спрашивает твоего мнения, то уже все решила. Один выход у тебя - развод, но на него ты никогда не решишься. Так что придется тебе ехать на чужбину, зажав свой "патриотизм" в одном месте, и не "посмотреть, как в королевстве Финском живут", а насовсем.
Борисыч, как всегда, был искренен и прямолинеен. Он давно для себя сделал вывод, что в любых ситуациях надо говорить правду или, по крайней мере, то, что думаешь, пусть даже это и неприятно для собеседника. Именно в этом, с его точки зрения, и заключается доброжелательность и неравнодушие к человеку, нуждающемуся в совете. Чтобы учесть все возможные негативные последствия принятого решения, надо иметь не только свою, якобы правильную, версию развития событий, но и для сравнения две-три со стороны.
- Ну вот... - подумал Алексей, признаваясь себе в своей слабости, - Да так оно и было бы. Вот только почему я об этом не знал?
- Но это еще полбеды... Ты извини, Алексей, можно считать, что ты жизнь прожил, и в праве решать, где должны гнить твои кости. А вот твои сын и дочь наверняка уже не вернутся домой, что означает конец славянского рода Братовых... Предки, твои потомственные предки-воины перевернутся в своих гробах - вот что главное. И что самое противное - американы правильно рассчитали, что развалить, обворовать и обанкротить Россию можно только лишив ее людей, и с помощью усугубления демографической ситуации в ней - в том числе. Обидно то, что твоя дочь - красавица, кровь с молоком, вместе с двумя детьми, и сын - косая сажень в плечах, тоже с ребеночком, будут работать на благо чужого народа и улучшать породу фиников, а не сохранять свой народ. Генофонд мы теряем... И никаких войн не надо... Под напором рекламы западного образа жизни и антинародной политики правительства Ельцина поколение выбирает "пепси".
От таких слов Алексея передернуло.
- Причем здесь... - начал он воинственно, но был мягко перебит Борисычем.
- Погоди, погоди, - сказал он и дотронулся до его плеча, - Я просто высказываю предположение на основе знания психологии нашей молодежи, которую лишили работы и веры в будущее страны... Да и у тебя, у которого довольно стойкие понятия о патриотизме, и то закралось сомнение в этом... Беспредел и вакханалия властей... Что может более способствовать развалу страны, если не мысли о том, что "нужно делать ноги"? А если есть, куда именно их направить, то эта идея становится навязчивой. Так что, как принято говорить, поведение твой жены прагматично, а все остальное, связанное с чувством Родины и фактическим ее предательством, ей "до лампы". Не принято у прагматиков думать об этом. Она, впрочем, как и большинство женщин, в первую очередь думает о материальном благополучии детей, отбросив в сторону какие-то неясные для нее морально-этические, тем более - патриотические или православные чувства, которые нельзя ни "намазать на хлеб", ни получить по ним материальные дивиденды..., - Борисыч отхлебнул пивка из горлышка, - Извини, Леха... Прощения у тебя за неприятную правду не прошу... Ты мне как сын... Поэтому хочешь - глотай, а хочешь - наплюй на мои слова...
Алексей поежился. Он залпом осушил половину оставшегося в бутылке пива принялся, недовольно сопя, очищать воблу.
Если бы кто-нибудь, кроме Борисыча, осмелился таким образом говорить ему правду, констатируя, что он подкаблучник и в семье решает не он, а жена, то этому смельчаку досталось бы на орехи, но сейчас ему приходится действительно глотать горькую пилюлю, в глубине души сознавая, что дальнейшее развитие событий будет идти именно так, как спрогнозировал Борисыч.
- Ладно, ты в голову не бери то, что я наговорил. Голова у тебя на плечах светлая, кумекай сам, - потом он немного подумал и добавил:
- В общем-то, это мнение мое, и оно, как и всякое другое, может быть ошибочно. А ты спроси у своего друга Васьки. По-моему, он толковый мужик. Плохого не посоветует. Чем больше мнений, тем больше вероятность, что примешь правильное решение.
- Я и без спросу знаю, что он ответит, - уныло сказал Братов, - Почти тоже самое, только с матом и без психологических выкладок и анализа причинно-следственных связей.
Они поговорили еще некоторое время на отвлеченные темы и разошлись: Борисыч - с сожалением, что в ближайшее время потеряет своего ученика, а Алексей - с уверенностью, что теперь он заставит все семейство прислушиваться к голосу хозяина.
Прошло пять лет...
Финляндия... Ухоженные леса, аккуратные, в стиле старой Лапландии, остроконечные крыши, выдержанные, немного медлительные люди с нордическим характером. Особенно красива эта страна ранней осенью, когда солнце светит на нижней части небосклона, но не греет, когда воздух застыл, набирая силушку, которую выплеснет через неделю-другую северным ветром со снегом на этот тихий край. Ветвистые дубы, печальные березы в парке города стоят пригорюнившись в последнем своем прощальном оранжевом наряде. Вечереет здесь быстро, люди спешат домой и, несмотря на вспыхнувшие разом фонари, все реже встречаются запоздалые прохожие. Здесь не принято гулять вечерами.
Не спешит только один пожилой человек, сидящий в парке на лавочке, вытянув ноги вперед и спрятав руки в карманы. Одет он в простенькое черное, короткое пальто, серые брюки, войлочные ботинки на молнии. На его голове - черный утепленный картуз с отгибающимися клапанами, из которого клоками над ушами торчат седые волосы.
Российских эмигрантов узнать легко, хотя они одеты они поразному, и стараются не отличаться внешне от местных жителей. Стоит только чуть побольше задержать взгляд на их лицах и более пристально взглянуть в глаза, то увидишь зеленую тоску по Родине, запрятанную глубоко в душе.
Он огляделся по сторонам, удостоверился, что никого поблизости нет, достал из правого кармана пальто наполовину початую пол литровую бутылку с прозрачной жидкостью и приложился к ее горлышку... Его кадык, как поршень, сделал три цикла, после чего человек крякнул, но не от удовлетворения, а по русской привычке.
- Какая гадость эта финская водка. Нашей бы, родненькой... - подумал он и шмыгнул красным, ставшим мясистым носом.
Он поставил бутылку на скамейку и снова запустил руки в карманы брюк.
Туман опустился быстро, воздух, насыщенный влагой, стал пробираться под короткое пальто. Он снял картуз, опустил клапаны и нахлобучил его снова, закрыв уши, и стал похож на солдата Вермахта, зимующего под Сталинградом. Сегодня он никуда не спешил. Жена работала в ночную смену, а в кабак идти одному не хотелось. Если бы пойти туда с Александром, недавним знакомым, то можно было бы... Кстати, он хоть и временно работает, но квасить стал, как я. Тоже бедолага, ругает себя на чем свет стоит. А одному - только провоцировать разношерстный сброд из местных скинхедов и зарубежной иммиграции. Опять будут приставать... А я ведь вспыльчивый...
С тех пор, когда он попал в полицию ни за что, отстаивая свое достоинство, даже не применяя силу, а только защищаясь, на него "повесили всех собак", обвинили в агрессивном поведении, что подтвердили "свидетели" - и он получил первое официальное предупреждение. Гастрбайтеров не любят нигде, тем более во времена безработицы. Отморозков, конечно, хватает везде, но из-за них его могли депортировать в Россию, где у него уже не было жилья.
Приятные воспоминания о малой родине с ее душевными людьми сначала заставляли сладостно замирать сердцу, а потом вызывали тоску:
- Сейчас бы к нашим мужикам... Борисыч, как всегда - за тамаду, каждому бы слово дал... Поговорили бы по душам... Вот тогда бы я ему сказал:
- Прав ты был, Борисыч, подкаблучник я. Но это хрен с ним, это для тебя не новость... Не новость для тебя и то, что мой Петька, красавец под два метра ростом, и куколка Лена - тоже здесь, с нами. У каждого из них по двое детей... Как ты и предсказывал, улучшают демографию местных аборигенов, усугубляя нашу... Все так... Таких горемык, как я, здесь хватает. Дерьма много... Общаясь с ними, я понял, что Родину покидают в основном суки, с вывихнутой, какой-то кривой, якобы обиженной или гнилой душой. Все как ты и говорил. Конечно, бывают исключения... Некоторые по недомыслию сюда попали, основываясь на идиотском общественном мнении, что здесь манна небесная, другие - исходя из своих меркантильных представлений о приоритете материального над духовными, третьи - по необходимости, спасаясь от преследования правоохранительных органов. Кстати, много и чеченских семей, получивших здесь политические убежище, но печать зеленой тоски по своим горам в глазах у каждого стоит.
Он вытащил из кармана праву руку, взял бутылку, посмотрел на нее через тусклый свет от фонаря и снова приложился. По "булькам" он определил, что осталось только на один глоток, подводящий черту сегодняшнему выходу в "свет", и нехотя оторвал губы от горлышка. Он крякнул, вытер губы, отставил в сторону бутылку и продолжил монолог с отсутствующим Борисычем:
- Каждый евро считаем... Противно и унизительно это. Хотя и в России мы этим тоже иногда занимались, но там можно было у кого-нибудь перехватить до получки, а тут - только сам, и надежда только на себя. Сюда едут за материальным благополучием, а это уже диагноз, как ты говорил в свое время. Это, наверное, расплата за предательство. Получаю я только подачки, то есть пособие, и то - как муж дочери некогда якобы "репрессированной" матери. В лучшем случае предлагают место чернорабочего - и то, если язык знаешь и местные на нее не претендуют... Недавно радовался, что взяли меня машины мыть, но пришел мальчик после школы, и меня попросили, как говорится. Так что сейчас пословица: "Киндер, кюхен и кирхен" - это про меня. Вот такие мои перспективы... - мысленно продолжал свой монолог Алексей, глупо улыбаясь, представляя родные лица соседей и друзей. - А вот у Татьяны все нормально складывается... Язык у нее хорошо пошел. Гены сказываются. С фельдшера переучилась на санитарку. Сейчас она в ночь на дежурстве в доме престарелых. Работа, сам понимаешь, - дерьмо за стариками убирать... Говорит, что ей нравится, а я не верю... Брезгливая она... Я-то вижу, как она собирается... Как на войну... Гордая, никак не может признать, что глупость сотворили... Стыдно перед друзьями, да и возвращаться некуда... Помоему ты об этом говорил когда-то. Зато каждое утро бегает трусцой. Нашла соратников по этому делу. Отвлекается так она от жизни. А я вот так не могу... Мой, этот, менталитет общения требует... Чтобы к друзьям в гости ходить, чтобы принимать их дома, чтобы поплакать им в жилетку и самому кому-то помочь... А здесь каждый забьется в свои четыре стены - и ничего им больше не надо. Нет здесь этого, понимаешь, Борисыч, нет того, к чему привык...
Было уже совсем темно, появилась легкая морось, когда он осушил бутылку до дна. Потом встал, широко размахнулся и запустил ее в чащу, где ее поглотил стелящийся по земле туман. Он глубоко вздохнул и направил свои стопы в сторону дома своей многоэтажки, где его ждала плохо обставленная квартира с телевизором, который не переключался с российских каналов.
Алексей давно бы уехал сам на Родину, но возвращаться в квартиру Борисыча, который всегда бы его приютим, было неудобно.
- Конечно, можно было бы только на первое время, потом бы мы что-нибудь с квартирой придумали, тем более после смены правления ельцинской кагорты, как говорит Борисыч, вроде бы и работа появилась...", - думал Алексей. Но не любил он жалости и сочувствующих взгляды, и злорадные тоже не любил. Да и как оставишь теперь жену и детей...?
Он вздохнул и продолжил свой диалог с друзьями, который стал по мере действия алкоголя, переходить в фазу откровенных и неприятных для себя выводов. Он уже не замечал, что уже давно этот его монолог он озвучивал сквозь пьяные слезы в реальности, а не про себя:
- Хочу ваши рожи родные увидеть... Твою, вечно улыбающуюся, философ наш Борисыч; и твою, вечно вопрошающую, Василий, палочка-выручалочка ты моя. И твою, рассудительную, Матвеич, сосед мой разлюбезный; и твою физиономию, Дубан, друг детства, моральная опора и ориентир в жизни. Однако мои причитания - не о своей жизни, о том, что кончилась история моих русских предков славного рода Братовых, воевавших и работавших во имя и во благо России. И кончилась православное древо этой славной фамилии именно на мне. Именно я стал причиной предательства их светлых имен... Так как вижу, что останутся здесь навсегда мои и Петька, и Ксюха с семействами. К молодежи здесь, тем более - с детьми, отношение совсем другое. Правительство заинтересованно в здоровых молодых людях белой расы. И язык им легче выучить, и традиции чужие перенять, и менталитет принять другой. К сожалению, то, что творилось при Ельцине, перевернуло их сознание, и то унижение, которое им пришлось почувствовать, родило стыд за Отечество. Это у нас закаленная, устойчивая психика и развитое чувство патриотизма, а им государство сделало социальные прививки с совершенно другими целями. И потом, в России в то время все делалось, чтобы люди уезжали из страны, особенно молодые и перспективные. Это теперь я понимаю, что все, что делалось тогда, было сознательной политикой, а не проявлением тупости власти... И здесь ты был прав, Борисыч... Поэтому чувствую, что окочурюсь я здесь. Попрошу только своих, чтобы отвезли меня на Родину и закопали там, рядом с могилой отца... Если он меня, такого, примет. Не хочу, чтобы меня, как у них принято, сожгли. Хочу по родному, по православному - в земле родной. Деньги уже на это мероприятие стал собирать... Пятьдесят два евро уже есть...
Походка его стала немного разболтанной, но он выработал привычку мобилизовывать силы в нужный момент, чтобы не "замела" полиция. Вот и сейчас он остановился, смахнул рукавом набежавшую слезу, сделал три глубоких вздоха и выдоха, застегнулся на все пуговицы и пошел твердым шагом уверенного не в себе, а своей физической силе человека. Однако душу трудно было обмануть. В ней, как всегда, то бушевала буря, то наступал плаксивый штиль.
Его силуэт таял в тумане, все более размываясь по контуру фигуры, приближающейся к многоэтажным домам, которые сквозь пелену слез, стоящих в глазах, выглядели как искаженные кривым зеркалом стена с вертикальными бликами от освещенных окон.
- Все! Сгинули Братовы! Прости, Россия-матушка! Простите, мои предки! - вдруг донеслись истеричные крики в молоке густого тумана. - Знаю! Знаю, что "муж отвечает за жену", но не наоборот! Слабак я!