Для первой битвы новой войны все было готово, и его carere morte не сомневались, что выйдут из нее победителями. Дона упадет им в руки, как созревший плод, - так верили и Калькары, и Мелисса. Они так долго ждали этой битвы, что не хотели рассматривать иные исходы, кроме приятного. А он, владыка Дэви, стал их кумиром и верховным божеством, как в давние времена пришествия Великого вампира.
И Дэви, под их восхищенными взорами, отпускал одну за другой нити, удерживавшие новую великую бурю. Присягнувшие ему группы дикарей провоцировали беспорядки во всех районах столицы, С помощью старейших свиты, они уничтожили сильный отряд охоников - центр ордена в Ориенсе. И в Академии об этом могли уже и не узнать: зачарованная Мелиссой толпа подходила к стенам цитадели ордена. Вот-вот грянет первая битва новой войны. Дэви облетал свою армию, упиваясь ее мощью, сытый одним блеском своей силы. Далеко, у залитого огнями Центра в небо вздымался шпиль Академии, и владыка не отрывал от него глаз. В мыслях он уже шёл по коридорам старого здания, а за ним шли тьма и огонь.
Он не питал иллюзий: его противник также подготовился, и противник этот был сильнее прежних, наглее прежних. Только подумать! - он нашел путь, избавляющий Арденсов от их проклятия! И Дэви пришлось спешно согласиться на нелепый план Краса, чтобы не потерять симпатию старейшего и влиятельнейшего из Арденсов. В свите даже шептались, что Арденс купил владыку вампиров, но шепотки стихли, когда они увидели, какую бурю готовит Дэви в столице. А Дэви стремился, сам, не по велению Краса, на битву с главой ордена, хотя она обещала стать одной из самых опасных его битв. Да, он и прежде встречал охотников, глав ордена, равных себе по силе и даже превосходящих его, но никогда тревожное ощущение опасности, исходящей от них, не было таким сильным, как в случае с Карлом Хортором. Может, потому, что прежние главы ордена неукоснительно придерживались старой линии правления, данной им Арденсами? Они не были воистину опасны для мира carere morte, в сущности, они делали одно с Дэви дело. Хортор же задумал разрушить устои земли страха. И он упрямо вёл свою линию, он ни в чем не уступал владыке вампиров. И, надо признаться, Дэви сильно тревожило еще кое-что. Его сила и защита этого охотника с момента первого соприкосновения проявили некое... сродство друг к другу. Будто пути их двоих записаны в некоей книге судеб, будто самой Бездной им назначено сразиться... и сразиться, ни много ни мало, за полную власть над миром carere morte и их убийц. И Дэви ждал и жаждал этой битвы - честной и возвышающей. Он всегда был благородным противником, и не подослал к тому, кого выбрал себе злейшим врагом, смертных убийц. Подобный шаг сделает его жалким, он не откроет его подданным истинного величия владыки. Дэви пока не знал, как он убьет этого охотника, наделенного сильнейшей из возможных защит, и не так уж важно что создало ее: любовь к вампирше, или все же толика крови Арденса, - вампиру все равно не пройти этот щит. Он еще не знал, но спешил на битву с ним, чтобы узнать. Эта победа должна была влиться в череду великих и внушающих врагам ужас побед, закрепяющих Дэви на вершине могущества. Охота за избранным вывела мир из равновесия, и новый передел власти уже начался.
''Иначе поступить нельзя, - подумал он. - Иного пути нет''. В Карде Лира Диос скоро должна была доставить ему избранную. И к тому времени чаши весов, поддерживающие равновесие сил охотников и вампиров, должны перевесить на сторону его carere morte. Потому что когда с помощью избранной он поставит ультиматум Макте, в земле страха изменится все. Арденсы, орден, дикари, низшие - все захотят подняться на пъедестал могущества с помощью дара, но на самой вершине должен быть один владыка. Он укажет всем в земле страха новые пути, даст новое предназначение, назначит новые судьбы. В новом мире все должны будут повиноваться ему... новому владельцу всей силы Бездны, которую, по ультиматуму, ему отдаст Макта, спасая свою жизнь - дар от уничтожения!
Это была давняя мечта Дэви, мечта удержавшая его в carere morte, мечта, позволившая забыть печальный итог смертной жизни. Он всегда был чутким на Бездну бессмертным, всегда чувствовал Ее истинную силу - близко с собой, но не своей... Как взять Ее себе? - получение ответа на этот вопрос на века стало его манией. Долгие годы он искал путь к Ней, иногда Ее потоки скользили сквозь его пальцы, но ухватить, задержать их ему никогда не удавалось. Он пленил Лиру Диос, новый голос Бездны, в надежде, что эта девушка откроет ему путь к Бездне. Этого не произошло, зато она нашла для него избранную - иную дорогу к Бездне...
Глаза Дэви затуманились: мысленно он обратился к своей ведомой, бывшей охотнице:
- Лира Диос, ты должна, должна, должна доставить мне избранную! '' -
Он вложил в приказ всю страсть к власти и весь глубоко спрятанный страх перемен в мире, и девушка вскрикнула, обхватив загудевшую от боли голову. Сутки, прошедшие с момента обмена кровью, строптивая охотница пыталась освободиться от сети его воли, но лишь крепче запутывалась в ней. Он узнавал ее ярость, ненависть, стремление к свободе, чтобы развернуть против нее самой, и каждую молнию ее злости возвращал в десятикратном размере. И к новому вечеру Лира от ярости перешла к смирению, показному, конечно, но за ним явственно чувствовалась усталось и тоска: ведомая понимала, у нее недостаточно силы, чтобыв справиться с ведущим.
''Господин... Я отдам вам все, все... Только позвольте уничтожить дар'', - послала она сейчас робкую просьбу, и Дэви засмеялся картинно, зло:
- Дар дожен стать моим, Лира Диос! -
Он переигрывал намеренно: на попытку уничтожения дара Диос все-таки должна была решиться, а он остановит ее в нужный момент. Это и напугает Макту: Старейший поймет, что Дэви способен это сделать, и отвратит избранную от подруги - голоса Бездны. Поэтому он давил и давил Лиру своей властностью, чтоб она в конце концов побежала, не разбирая дороги, не понимая, что так и не избавилась от крючка его воли в голове...
- Господин, - эхом отдалось обращние одного из столичных кукловодов. Дэви оставил Лиру и вернулся к делам Доны.
- Господин, мои куклы искали Макту, как вы сказали. Они заметили его далеко на север отсюда. Старейший торопится в Карду!
''В Карду?! - изумился... и испугался Дэви: не за избранной ли Первый торопится туда?! Нет, не может быть, о Лите Фабер неизвестно никому, кроме него и Диос. Его память Первый не мог бы прочитать, как открытую книгу, в памяти голоса Бездны также не было никаких провалов, указывающих на воздействие Старейшего... И все же Дэви встревожился. Макта наверняка летел на Пустошь - в свое старое логово, и уж точно ему не могло быть известно имя избранной, но то, как легко весь план мог пойти прахом, ужасало. До этого момента новая кампания представлялась Дэви стройный изящным и точным в мельчайших деталях сооружением, как всегда. А сечас он понял, что это здание стоит на хрупком мосту над пропастью.
''Вы отреклись от Бездны, господин, Она больше не благоволит вам, вы больше не можете опереться на Нее,'' - зазвенел голосок Лиры Диос... в реальности или в его воспоминаниях, и Дэви хлестнул ведомую бичом боли, уже не заботясь, какой ущерб ей этим нанесет. Но колокольчик голоса звенел по-прежнему: тонко и нудно... Тревожно.
Отрешившись от всех земных дел, он попытался обратиться к Бездне. Госпожа молчала. Она давно не подсказывала, верен ли выбранный им путь. В Призрачном парке Дэви обманулся: тогда Бездна не помогала ему. ...А помогала ли Она ему прежде? Или ему просто сопутствовала удача?..
Что же делать? Бросить все в Доне и спешить в Карду, проследить, зачем туда отправиться Макта? Но даже если Первый спешит за избранной, достанет ли у владыки сил отнять ее у Старейшего? Увы, ответ один: нет. И где гарантии того, что брошенный им в шаге от общей цели Крас, а с ним и все Арденсы, не переметнутся к охотникам?
- Господин! У парка Академии остановились экипажи Краса. Зачарованная толпа вышла на Рябиновую улицу, - встрепенулась в реальности кукла Сесилии Калькар. Что ж, выбор сделан, и с чьей помощью он сделан, уже неважно. Осталась одна короткая дорога к цели. Дэви скрестил руки на груди, скрывая их дрожание: свои сомнение и страх, громко сказал свите:
- Академия будет наша, друзья! Немного терпения: осталось дождаться сигнала Краса...
Они отдыхали там же: на диванчике в маленькой комнате Латэ. Головой Мира удобно устроилась на плече Карла, его ладонь покоилась в изгибе ее талии - идеальная гармония. Глаза Карла были закрыты, кажется, он дремал, а Мира порой быстро посматривала на профиль охотника, по-новому узнавая его с этой точки, привыкая к нему. "Это будто часть некоего ритуала, когда я смотрю на него спящего... связывающего двоих ритуала. И это больше, чем свадебный обряд,'' - думала она, и тут же, испугавшись, переводила взгляд на тухнущие в камине угли. В центре очага они ещё немного полыхали красным. Мира знала: как только они погаснут, начнётся новый отсчёт времени. Холод разольётся по комнатке, и им придётся подняться и разжечь огонь или найти, чем укрыться. И ей придётся посмотреть в глаза охотнику... А она боялась встретиться с Карлом взглядом. Она боялась его первых слов. Как вести себя в новом мире, изменившемся за последний час больше, чем за всю её вечность? Она боялась, что не справится, не удержит, какой-нибудь глупой неуместной фразой расплещет огромное чувство, так внезапно дарованное ей.
Она напрасно боялась и умоляла огонёк в камине не гаснуть. Карл открыл ничуть не сонные глаза, совершенно буднично потянулся за своими часами, отстегнувшимися от сюртука и теперь валявшимися у дивана. Щелчок крышки.
- Сколько времени? - также буднично спросила Мира. Получилось хрипло, незнакомо. - Я думала, ты спишь.
- Скоро четыре.
- К тебе должны прийти?
- Да, группа от Верго, - равнодушно сказал Карл. Мира с опаской заглянула в его глаза, но они радостно блестели. - Ты заметила?
- Что?
- Ты дышишь как человек. И - смотри! - охотник взял её за руку, поцеловал запястье.
- У тебя пульс бьётся, как у смертной, - прошептал он и сжал в объятьях, так что Мира приглушённо пискнула. - И кожа тёплая, розовая... Исцелилась моя мышка!
- Это ненадолго.
- Я думаю, сейчас тебя нужно искупать в Источнике, - воодушевлённо продолжил Карл, - и ты исцелишься окончательно...
Мира чуть напряглась: этого поворота разговора она пока не хотела.
- Задание! - нашлась она, и рука Карла, ласково ведущая по ее бедру, замерла. Он несколько мгновений смотрел на нее, будто не понимая, а потом выражение его лица изменилось с безмятежного на досадливое и какое-то тревожное. Мира пожалела, что напомнила о задании.
- Ах, да, - сокрушённо пробормотал Карл, и она почувствовала, что руки, обнимающие ее, словно бы ослабли. Будто какая-то тонкая невидимая связь между двоими разорвалась. - Задание! - он вздохнул. - Как же я не хочу тебя отпускать! На Балу Карды будет избранная. Это супруга молодого Фабера, Лита. Ты должна привести её к нам.
- Где-то я слышала это имя... - пробормотала Мира. - Ах, да! Прэсто! Она живет там. Мы проверяли ее кровь. Она низшая вампирша.
- Низшая вампирша - ее подруга, Лира Диос. А Лита - избранная. Едва я понял это, вызвал тебя сюда, - Карл вновь глянул на часы и теперь помрачнел. - Пора одеваться, мышка.
В душе ругая себя, Мира отодвинулась. Это оказалось неожиданно больно - переместиться из тепла в холод. Она обняла себя за плечи, чтобы хоть как-то сохранить кусочек прежнего жара. Карл поднялся первым, но почему-то медлил.
- Ты не отвернёшься? - наконец спросил он, и Мира расхохоталась, обрадованная его смешной теперь стыдливостью: эта фраза восстановила разорвавшуюся нить:
- Ни за что!
- Дикарка, - проворчал Карл и всё-таки начал одеваться.
- Кардинских охотников возьми себе в помощь. Бал очень удачно проходит в поместье Реддо. Солен Реддо, молодая хозяйка Бала - охотница. Должна быть еще Селеста Ларгус - они обе отлично показали себя в охоте на Либитину. Возможно, будет еще кто-то из молодежи... - быстро заговорил он. - У меня было время сообщить им о наших планах насчет избранной, но я не стал. Пусть у них не будет времени на сомнения после твоего сообщения. Не ждите ни часу, посвятите избранную в охотники в церкви Микаэля и... - он вдруг замолчал, и это молчание, как и его резко ставший деловым тон, напугали Миру. Она поняла: за ними охотник скрывает тревогу. Она поднялась, подошла к нему со спины, прижалась, обняв за плечи.
- Знаешь, на самом деле мне сейчас плевать на задание и на избранную, - очень тихо призналась она. - Прости, что сама напомнила. Ты говорил об исцелении, а я пока боюсь... не хочу о нем думать.
Его тело расслабилось от ее прикосновений и вдохновленная Мира продолжала легкие ласки. Очертила пальчиками линию его плеч, потом провела ладонями по его животу... и еще чуть ниже... Их общее тепло востановилось, и оно, и слабое мерцание углей в камине, и царственная тишина звездной зимней ночи за окном большого кабинета - все было нити, связывающие двоих, скрепляющие их союз. Эти нити тоже приходят из вечности... но другой - вечности живых, а не лишенных смерти, - подумала Мира.
- Нет, мышка, сейчас все же придется поговорить о задании, - тихо сказал Карл. Хоть его тон и потепел, он был все также упрям и даже суров. - После посвящения избранной немедленно возвращайтесь в столицу всей группой, - он тяжело вздохнул. - Здесь скоро начнётся война. Может быть, она начнется уже в ночь бала...
- Хм...
- Мы сейчас балансируем на грани, Мира. Всё может рухнуть в любой миг. Конечно, хочется надеяться, что Дэви не сделает свой ход, пока ты не вернёшься из Карды с избранной. Но что-то подсказывает мне, что он выступит раньше. Вряд ли сегодня: до рассвета осталось недолго, но завтра...
- Он придёт сюда? - дрогнувшим голосом сказала Мира. - Ты же говорил: защита стен!
- Это было так давно! Но, знаешь, если даже он придёт сюда, его здесь хорошо встретят. Я ведь сам позвал Дэви в столицу, объявив об одном ритуале с участием Арденсов. Зато Карда теперь чиста. Никто не помешает вам посвятить избранную.
Миру напугал его чёткий профиль, серьёзно сжатые губы. Она молчала, не зная, что сказать, машинально еще гладя его грудь, но уже не чувствуя этих прикосновений.
- ...Прости меня, мышка. Мы с тобой непростительно легкомысленно забыли о войне.
- Извечной войне! - почти беззвучно прошептала она.
Карл обернулся к ней.
- Всё будет хорошо, - попробовал успокоить он. - Мы готовы к битвам. Главное - получить дар, и в том, что тебе это удастся, я ни секунды не сомневаюсь.
- ...Но и Дэви готов! - вырвалось у Миры. Карл поморщился, словно от боли.
- Мира, подумай все-таки о своём задании! - шутливо заметил он, но выражение его лица было далеко не весёлым. Он отпустил её, оставив дрожать от другого холода - предчувствия беды. На ходу надевая сюртук, охотник вышел в кабинет главы и скоро вернулся.
- Вот, возьми брошь. Она пригодится тебе на балу больше, чем мне здесь.
Мира приняла вещицу: круглая, не больше крупной монеты. На эмалевой поверхности был изображён герб ордена: кинжал и солнце.
- Охотники обязаны подчиняться владельцу броши, как главе ордена, - она натянуто улыбнулась. - Не боишься наделить меня чрезвычайными полномочиями, глава?
- Так гости бала лучше послушаются тебя, - серьёзно сказал он и шутливо подтолкнул к дивану. - Одевайся уже! Сейчас группа придет... и весь орден узнает, какие совещания ведет глава в этом кабинете!
Мира молчала, пока застёгивала платье. Молчание её было обречённым. Она вдруг почувствовала себя маленькой и слабой, беззащитной перед новым надвигающимся ужасом.
- Какие же мы были дураки! - прошептала она. - Дураки!
- Что ты...
- Мы с тобой. Молчать столько лет! - она снова подошла, коснулась его щеки. - Помнишь ту ночь, когда Латэ уговорил меня вступить в орден? О, лучше б мы сбежали тогда, вместо моего посвящения и треклятых бессмысленных поисков! Но пойми: я боялась...
- Ты мое искушение, - признался он и обнял ее с какой-то затаенной печалью. - Я сейчас тоже жалею о своем молчании. Пусть оно было необходимо, чтобы скрыть свои планы от Краса, но мы потеряли так много времени! И прости за эту ночь... и за иллюзорную надежду на новые, которую я сейчас вижу в твоих глазах.
Холод тревоги кольнул сердце, Мира замерла, не пуская эту боль глубоко:
- Почему иллюзорную? Будет еще много ночей... - голос дрожал: нет, она не умела сейчас ободрить его. Ведь она тоже чувствовала: эта ночь слишком тиха и слишком темна, в ней слышится дыхание огромной бури. Горячее, с одуряющим запахом крови.
Карл усмехнулся и покачал головой:
- Будет война, мышка. И сегодня мы сами себе сделали больнее. Прости. Я не должен был...
- ...Не говори так! - умоляюще крикнула она, запустила пальцы в его волосы. - Как мне убрать эту... тоску из твоей головы? Ты, всегда ободрявший меня, спасший меня от Бездны, неужели не веришь, что все будет хорошо? Ничто не помешает мне любить тебя, даже война. И пусть боль, боль это часть жизни...
- Я не верю, я знаю, мышка: все будет хорошо. Только мы с тобой останемся в том плохом, больном мире. Потому что война будет долгой, дольше, чем одна человеческая жизнь. Но я был не прав, да... - он помолчал, с нежностью перебирая пряди ее волос. - Спасибо тебе за эту ночь.
- Имей в виду, она не последняя! - неожиданно сорвалось с языка. Хлестко, зло, но, оказалось, как раз так, как нужно. Карл приободрился:
- Мой маленький боец, - тихо сказал он. - Я так люблю тебя...
Их отчаянный поцелуй прервали быстрые шаги в коридоре. Они отступили друг от друга. Оба прислушивались, гадая, кто это может быть. Мира вертела брошь в руках. Безотчётная тревога охватила её сердце. Она чувствовала, до краха хрупкого мира зимней ночи остаются считанные мгновения.
Дверь отворил незнакомый охотник. Он оторопело поклонился сначала ей, потом Карлу. Доложил:
- На Рябиновой собралась толпа. Человек пятьдесят. С факелами. Мы следили за ними с крыши. Сейчас они идут к мосту Макты. Мы боимся, не к Академии ли?!
- Пятьдесят человек! Кто их ведёт?
- Ливий видел там Крылатых...
Договаривал он уже в коридоре. Карл вышел, оставив Миру, не попрощавшись. Мгновение она стояла в кабинете, прижав пальцы к губам, потом, спохватившись, бросилась за охотниками. Она догнала Карла на лестнице в обсерваторию, тихонько вложила свою ладонь в его, и он успокаивающе пожал её пальцы. Ливий отворил дверь обсерватории и они услышали далёкий бой часов. Четыре утра.
Толпа была видна и без телескопа - Мира выглянула в щель в куполе обсерватории и сразу же увидела её: широкая чёрная лента с яркими пятнами огней. Люди шли быстро, уверенно.
- Так. А там что? - Карл смотрел в телескоп. - Что это горит... Склады?
- По местоположению похоже.
- И на мосту Макты какая-то сутолка, - глава оторвался от телескопа. - Плохо. Ливий, Мартин, готовьте колокол. Мира, пойдём на крышу.
После длинных коридоров с потолками, теряющимися в темноте, заметная из всех районов Доны башенка со шпилем показалась тесноватой и довольно низенькой - в полтора человеческих роста. Отсюда был виден весь Ориенс и почти весь Сатур - вплоть до ажурной арки Золотого моста над чернильной водой Сермы. Мира, вцепившись в ограждение, глядела туда. Ей чудилось мельтешение чёрных теней.
- Карл, я думаю, вампиры Дэви сейчас там, - она указала рукой. - Там, на Набережной, дом владыки.
В башенку поднялись и юные охотники. Мартин нёс небольшую лестницу. Чтобы не мешать им, Мира и Карл вышли на крышу. Ливий поднялся под купол башенки и принялся открывать окошки в нём.
- Зачем это он?
- Там колокол. Боюсь, сегодня нам придётся ударить в него. Впервые за столетие.
- Зачем?
- Если толпу собрали вампиры, его звон разобьёт их чары.
- Это хорошо, - испуганно сказала Мира. - А зачем мы здесь?
- Хочу понять, кто ведёт толпу, - охотник прищурился и огляделся. - Но нет, ещё рано. Когда они подойдут ближе, можно будет снова попробовать.
Близкое-близкое небо смотрело на них тысячами глаз. Мира подошла к краю крыши, глянула вниз, на площадку перед колоннами центрального входа, и у неё закружилась голова. Она торопливо отступила от низких перил ограждения.
- Давно ли ты боишься высоты, Крылатая? - охотник засмеялся, подхватив её, но, когда она повернулась к нему, его лицо вновь было серьёзным:
- Уходи сейчас, Мира. Только не спорь.
- Я останусь.
- Уходи, - терпеливо повторил Карл. - Не тревожься обо мне. Всё будет хорошо.
- Я такой же охотник, как ты, и я, чёрт подери, тоже хочу свести счёты с владыкой вампиров. Я останусь.
- Сведёшь счёты с Дэви, когда найдёшь избранную и посвятишь её в орден. Твой задание крайне важное, Мира! - он ещё раз оглядел вдруг ставшую чужой и опасной Дону. - Особенно теперь. Война начинается чуть раньше, чем мне бы этого хотелось.
Мира вздохнула. Но времени спорить не было совсем, и она неохотно разомкнула губы:
- Да, ты прав. Я поеду в Карду, - резко развернувшись, она бросилась к обсерватории. Она не хотела, чтобы Карл видел слёзы на её глазах. Слёзы не обиды - страха.
- Куда ты?
Она обернулась и даже смогла улыбнуться:
- За оружием. И брошью... Не провожай меня. Я уйду. Честно.
Но Карл пошёл с ней - собирать людей по Академии. Они снова встретились через несколько минут в том же коридоре третьего этажа у знакомого зеркала. Охотник не удержался от улыбки, увидев её.
- Дай-ка я поправлю, - сказал он, и, подойдя, принялся затягивать ремешки с оружием на её талии и плечах. Его прикосновения опять пробуждали её для любви... Чтобы отвлечься, Мира следила за лицом охотника. Карл был спокоен и даже радостен. Да, он был рад, что время тревожного ожидания подошло к концу и настало время битвы.
- Я принёс тебе меч, - сказал он, и она улыбнулась одними губами:
- И арбалет?
- Что? - он опять не понял, какую ночь она вспоминает. Мира опустила глаза.
- Ты знаешь историю Охотника и Майи? - звонко уронила она. - Знаешь, почему я молчала столько лет? Я боялась, что наша закончится так же. Я и сейчас боюсь... Боюсь потерять тебя.
- Не надо этого бояться, - спокойно и жёстко. - Не бойся смерти, бойся предательства.
Скрипнули рассохшиеся деревянные рамы, белая крупа снега, приставшая к ним, шелестя просыпалась на пол Академии. Охотник распахнул окно:
- Лети, Крылатая! Нет, стой...
Они вновь обнялись.
- Я скоро вернусь, - горячо прошептала Мира. Мысли, слова рассыпались, но она все равно отчаянно собирала их, надеясь, что найдет какую-то волшебную формулу, от которой при любой мощи грянувшей бури для них двоих все будет хорошо. - Ты только береги себя! Я ничего не буду бояться больше, но ты всё равно... дождись меня!
- Ты столько раз меня спасала! Ты - моя защита уже пятнадцать лет. О ней не тревожься, мышка.
Всего один поцелуй, прощальный - быстрый, сухой, какой-то неловкий, но страстный, утверждающий прошлые, залог на будущие... И Мира отступила к окну. Как тяжело ей дался этот шаг! Опять из тепла - в космический холод.
- До встречи! - прошептала она, подавляя тревогу, и повторила еще раз, как клятву. - Я скоро вернусь!
Больше не раздумывая, она кинулась из окна, очертя голову, вниз и бесконечно долго падала в ощерившуюся пасть города. Уже высверкнула площадка перед зданием - пустая, светлая, но словно изъеденная чёрными следами. За перекрёстком улиц серые, тяжёлые громады домов рвались в небо. Крылатую тень Мира призвала у самой земли, и она тотчас же подхватила вампиршу, беззвучно вскрикнувшую от испуга, тут же вспомнившую забытый восторг полёта.
Поднявшись на порыве ветра до уровня верхних этажей, вампирша бросилась к Серме. Скоро её тень коснулась края парка. Академия осталась позади. Покров проводил Миру, взбодрил, погладив прохладным ветерком.
Она полетела вдоль улицы Греди, и скоро начались странности. Ей часто встречались на пути куклы незнакомых кукловодов. Все они спешили туда, откуда бежала она. Услышав пронзительный, жуткий до озноба звук колокола Академии, Мира лишь упрямее рванулась вперёд. Она всё-таки боялась. Боялась усомниться, снова встревожиться... остановиться.
Долгая пауза, тишина. Снова удары колокола и... всё. Мира не оглянулась. Она то ныряла вниз, то взлетала высоко, уходя от случайных взглядов кукол, но её заметили. Некоторые рабы резко изменили направление движения, бросились к ней. Мира чертыхнулась и удвоила усилия, но преследователи догоняли. Скоро ей пришлось выхватить меч.
Удар, ещё удар. Серебро легко рассекало крылатые тени, и они валились вниз, но куклам на смену приходили новые. Скоро Мира почувствовала: холодные руки мертвецов хватают её. Меч отняли. Мира вгляделась в одинаково скалящиеся лица врагов и охнула: её поймала Сесилия Калькар!
Вампирша скинула крылья, но куклы по-прежнему крепко держали её, попробовала вырваться - безуспешно. Вот за спиной сверкнула молния её же меча, и страшная догадка поразила Миру прежде серебра: её вовсе не собирались тащить к Дэви! Цель Сесилии одна - убить! Она ухитрилась извернуться, и меч проскользнул над самой головой, срезав прядь волос. Мира дёрнулась снова, закричала, хотя это было бессмысленно... и вдруг почувствовала, что её больше ничто не держит в воздухе. Они падала, а рядом кружилась пыль - всё, что осталось от рабов Сесилии.
"Хозяйка Калькар убита!" Она не вскрикнула, пребольно хлопнувшись спиной о тротуар. Рядом зазвенел, упав, её меч. Чуть отдохнув, Мира тихонько дотянулась до фляжки за подвязкой чулка, не шевеля головой, отпила из неё. Ей пришлось полежать на холодном камне несколько минут, чтобы заживить все повреждения. Кажется, сверху не неё ещё падала пыль, оставшаяся от кукол... - или это наваждение?
Мира поднялась, подхватила оружие. С мечом наголо она пошла вдоль улицы, потом побежала, и стук её каблучков был таким же быстрым, как стук сердца. Улица была пустынна, но тишины не было. Сейчас Мира смогла впустить в сознание все звуки столицы: крики людей, трезвон пожарных колоколов, металлический лай собак-призраков... Но она лишь ускорила бег, потом и взлетела. Мира осмелилась оглянуться, только когда под ней показалась крыша вокзала.
Дона была ранена - зарева пожарищ были видны то тут, то там. Дона билась в агонии - хаос чёрных крыльев в небе, мельтешение чёрных фигурок, похожих на игрушечных солдатиков, на земле. Здание Академии на высоком холме Сатура горело, полыхали нижние этажи, пламя стеной стояло там за окнами. Крылатые тени мелькали в небе над ним, заслоняя бриллианты звёзд. Отсветы зарева пожара подкрашивали их красным, словно омывали кровью. Их мир умирал.
Наступил рассвет, за задёрнутыми шторами пряталось обманчиво тусклое зимнее солнце. Запершись в купе, отгородившись от мира, Мира упала на диванчик и лежала пластом долго, долго. Теперь у неё были время и покой, чтобы разобраться в хаосе эмоций и мыслей, оставленных страшной, сумасшедшей ночью.
"Вампиры в Академии. Покрова нет. Цитадель ордена мертва... Что с Карлом?! "
Мысли путались. Мира ждала, что сейчас её вновь захлестнёт ненависть, как это было в Призрачном парке, когда она давала обет найти и привести в орден избранного. Она хотела, чтобы над её миром вновь поднялось чёрное жгучее солнце, чтобы во мраке, который несёт оно, потонуло всё, что есть вокруг, и высветился лишь путь мести - прямой и острый, как лезвие ножа. Но ненависть не пришла, не дала ей забыть усталость. Столица исчезла из виду, свет солнца отогнал тьму. Произошедшее мелькало перед глазами чередой ярких раскрашенных фотографий.
Она хотела заснуть, но не смогла. К стуку колёс примешивалось ещё что-то. Ещё какой-то звук тревожил голодную вампиршу. Биение чужого сердца близко, близко. Чужая сияющая жизнь.
"Бьётся сердце. Слышишь, как оно... поёт? Проклятая ночь высосала все силы..."
- Нет! - она передёрнулась от отвращения, едва представив пульсирующую вену на шее. - Последняя точка уже поставлена. Довольно трёх тетрадей!
Всё же она приподнялась, чтобы проверить свои запасы стабилизированной крови. Одна небольшая фляжка... С досадой хмыкнув, Мира спрятала её обратно. Вдруг вспомнив, достала кинжал, чтобы почистить, но, едва глянув на него, задрожала и рухнула обратно на сидение. Пришла запоздалая реакция, и она тряслась и всхлипывала.
Как же больно! Сердцем она рвалась в Дону, растерзанную тенью, проглоченную тьмой, отданную во власть carere morte. С каждым следующим стуком колёс, с каждым новым биением чужого сердца за тонкой вагонной перегородкой всё болезненней становилось ощущение растущего расстояния. "Я вернусь завтра. С избранной", - пообещала Мира, но скоро в отчаянии сжалась, обхватила себя за плечи. Ах, этот день перед балом так долог, невыносимо, бесконечно долог! Что будет на балу, справится ли она? Сейчас секунды скользят медленно, вальяжно, по капле, но скоро хлынут холодным плотным потоком, и каждая способна будет вместить вечность... Мира вздохнула и первый раз за утро смело вскинула голову - что тревожиться, что гадать теперь, когда всё вот-вот решится: через мгновения - и века!
Глава 31
ПОД ПОКРОВОМ
Когда, после совета в ''Тени Стража'' и обмена кровью, Лира очнулась в своих покоях, замок был уже пуст. Старейшие и юные carere morte, вся свита и вся армия владыки отбыла в Дону. Здесь остались только вездесущие марионетки Оскара Мерго и несколько молодых востроглазых кукловодов. У всех них была одна задача:
''В ночь Бала Карды ты должна привести избранную в ''Тень Стража'', - любезно сообщил голос Дэви, поселившийся у нее в голове, едва Лира проснулась. - Если кто-либо, охотник, смертный или вампир попробуют противодействовать тебе, они защитят вас с избранной, если ты сама попробуешь отступить от моего плана, они остановят тебя. Если же будешь упорствовать в желании уничтожить дар, я уничтожу твое ''я'' и сам завершу твою работу, управляя твоим телом.''
''Ужас! - поморщилась Лира, не чувствуя пока ничего, кроме отвращения: получается теперь это голос будет сопровождать ее всегда?! - ..Можно как-нибудь избавиться от этого?!''
''От этого нет средства, кроме смерти или уничтожения ''я'' противника... Угадай, кто победит в нашем бою? '' - владыка издевательски захохотал. ''Будто специально подначивает'', - подумала Лира и тут же спохватилась, что теперь лучше о подобных вещах не думать... вслух для владыки. Узнать бы, можно ли думать про себя, не вслух... О, черт! Она опять об этом думает, а он все слышит!''
Знания Лиры об особенностях и возможностях обмена кровью между carere morte были весьма поверхностными. Похоже, от проникновения партнера по мыслям, ей, действительно, никак не защититься: кто сильнее, тот и читает мысли второго, как книгу, держа собственную книгу закрытой. А в их паре Дэви был точно сильнее. И старше, и опытнее, и хитрее. Впрочем, было кое-что только ее... Что, если попробовать?.. -
Торопясь, пока образ ее единственного оружия не заполыхает ярким пламенем, Лира ударила Дэви. Мысленно, всей своей силой и всем знанием голоса Бездны. От удара трещинами пошла невидимая стена его защиты от ее проникновения - Лира почувствовала эту стену по боли, которую оставили в сознании владыки эти трещины. По ним, как по протокам, полились шепотки и шорохи Бездны - такие родные вечности Лиры сомнения, уныние, тоска, усталость... Но Дэви быстро собрался с силой и ударил в ответ. Голова Лиры окунулась с волну дикой боли, в этой боли она даже на миг потеряла себя. И это было страшно. Будто она умерла.
''Вот также я уничтожу тебя, если будешь сопротивляться'', - холодно сказал Дэви.
Лира отправилась на бессмыленную прогулку, больше похожую на бегство от вызывающей панику реальности, и больше так и не возвратилась в замок. До вечера она кружила по улицам Карды, наблюдая приготовления к неделе нежити, и одновременно с этим следя за приготовлениями Дэви в столице. Теперь владыка позволял ей читать кое-что из его чувств и мыслей. Он словно гордился собой, стремился сам показать Лире: смотри, скоро и Дона станет моей!
Он долго разговаривал с Красом, и Лире удалось ухватить обрывки их беседы. Он говорили о смертях трёх из круга семи, и Дэви клялся, что до пяти утра мертвы будут все, кто способен повлиять на покров. Крас обещал снять покров и отдать ларец с Защитой Дэви, вампир же усмехался про себя, не веря в честность герцога. Он назначил ему в помощники Севелла и за спиной Краса дал тому особые указания о покрове. Наконец герцог и владыка разошлись, недовольные и по-прежнему не доверяющие друг другу...
В сумерках Дэви облетел Дону, и Лира увидела его глазами его армию. Десяток сильных хозяев раскидали сотни своих рабов по всей столице. Молодые кукловоды перекрыли своими сетями целые улицы. Низшие подданные владыки собирали толпы смертных и передавали их под власть чар вампиров Мелиссы.
"Когда вы начнёте, владыка?".
"В самый тёмный ночной час". -
Он отозвался странно печально, и Лире на мгновение открылись его чувства, тщательно спрятанные от всех и даже от себя под потрепанной мантией гордыни. Одиночество. Чужой, нелюбимый, ненужный город. Странный, вызывающий всё больше беспокойства договор с Красом. Свита - длинный хвост владыки, его солдаты, в которых он не верил. Вампиров рядом с ним всегда держал страх. Рухни он, их бог, и они разбегутся - испуганное стадо.
"Пустота, владыка... Пустота везде на вашем пути, - зашептала Лира. - Потеряны все связи со смертными, а бессмертные - лишь марионетки, они подчинятся любому, кто дёрнет за их нити!".
"Замолчи, Лира Диос. - Она поймала его тяжёлый вздох. - Замолчи!". Однако, он не закрылся от Лиры, она продолжала смотреть. Она слышала, как часы Солнечной башни пробили три. Она видела, как заполыхали костры в разных концах города, как кукловоды вступили в бой с отрядами в Ориенсе и Пенне. Она видела, как Мелисса своими чарами повела толпы людей к стенам Академии. Она видела, как Калькары расставляли кукол на подступах к цитадели ордена, как Дэви отдавал команды перекрыть Рябиновую улицу и мост Макты. Чувство, переполнявшее владыку в этот миг, можно было назвать восторгом. Он забыл об опасностях предстоящей битвы, и, теперь без помех заглянув в его прошлое, Лира поняла: он был таким всегда. Он не боялся ставить на кон всё и нестись навстречу верной гибели. И это помогало ему выигрывать в битвах...
"Ну же, Лира?" - снова горделиво потребовал он. Лира поймала его мысленную картинку скорого будущего: толпы стянутые к Академии, люди, заблокированные в горящем здании, чёрный смерч крылатых теней над длинной крышей... Она вздохнула:
- Тот орден, который помню я, вы бы победили, господин. Но я слышала, там за годы произошли перемены.
- А! - Дэви торопливо прервал её. Что ж, наслаждайся моим триумфом, охотница Диос! - Лира вздрогнула: ей показалось, что часы Солнечной башни в далёкой Доне бьют над самой её головой. Четыре утра.
Она попросила сопровождавшую куклу поднять её на крышу дома и оттуда озирала улицу Короны. Она старалась смотреть на близкие жёлтые пятна фонарей, она внимательно разглядывала редких прохожих и заглядывала в тёмные окна домов, но всё было напрасно. Другие образы, ярче и сильнее, полыхали перед глазами. Она видела, как безумная толпа затопила парк Академии, как куклы Сесилии перевернули большой экипаж на мосту Макты. Она видела блеск тёмных глаз зверей Хиама и слышала их утробное рычание с каким-то металлическим лязгом в конце. Рёв загипнотизированной толпы, мерный треск пламени, удары большого колокола Академии: "Опасность, опасность!".
Близкий, громкий крик она приняла сначала за эхо событий в столице. Но крик раздался вновь, и Лира стряхнула оцепенение. Кукла улетела охотиться, на крыше она была одна. У соседней вилось несколько carere morte. Они то пикировали вниз, то вновь взлетали, не поднимаясь, впрочем, выше флюгеров. Должно быть, играли с жертвой, дразнили её.
Что-то толкнуло Лиру посмотреть поближе. Она подошла к краю крыши и увидела внизу, в узком проулке, человека. Это был юноша не старше двадцати лет, самой романтической наружности, длинноволосый. Он один сражался с несколькими carere morte, серебряный меч так и летал в его руке. Охотник. Если ему повезёт, завтра они наверняка встретятся на балу... А кричала, видимо, женщина, несостоявшаяся жертва вампиров. Она отступила к стене, потом вовсе убежала, оставив своего спасителя. Один вампир кинулся было за ней, но упал, поражённый стрелой охотника в спину.
На секунду ей стало плохо. Она словно была в двух мирах: в столице и здесь, в Карде. И там и там шла битва ордена и Бездны, а Лира вновь лишь наблюдала. Она качнулась, но устояла на краю крыши.
''Странно, Дэви, кажется не почувствовал ее симпатию к юному охотнику: она так и не дождалась язвительного комментария владыки... Может, он оставил ее совсем? Может, получил в Доне от кого-то серебряную стрелу в сердце? -
Лира вскрикнула от радости, этот крик услышал молодой охотник. Он поднял голову. Лире показалось, очень долго они смотрели друг на друга, не замечая мелькания чёрных теней в воздухе между ними. Потом охотник вновь послал стрелу в вампира, но промахнулся, и тут Лира неожиданно для самой себя отколола штуку.
Она перехватила стрелу на излёте и прыгнула с крыши на спину одному из вампиров. Оба ухнули вниз, крылья вампира смялись и исчезли, когда Лира вогнала ему стрелу в сердце. Вампир упал на тротуар под ноги охотнику, Лира оказалась сверху и совсем не ушиблась. Она поднялась, попирая поверженного carere morte ногами, ещё не совсем понимая, к чему был этот порыв. Остальные вампиры, едва узрев голос Бездны, поторопились убраться. Охотник же ловко обезглавил вампира и восхищённо посмотрел на нее
- Кто вы, леди? - спросил он. - Видение?
- Я - Лира.
- Ульрик Корвус, - представился он. - Я здесь с группой Селесты... а вы, леди Лира? С Солен Реддо?
- Я сама по себе. -
Охотник нравился Лире всё больше. Благородные, хотя чуть неправильные черты лица: он наверняка мог похвастать родословной не хуже, чем у Дэви. Длинные тёмные волосы. Он был одного роста с Лирой, его зелёные глаза были на одном уровне с её.
Охотник также был очарован. Он смешно путался, подбирая слова:
- Вы прибыли на неделю нежити? Откуда вы, леди Лира? Я не встречал вас в Академии...
- А когда вы прошли посвящение?
- Два года назад.
Лира мелодично рассмеялась:
- Я покинула стены Академии много раньше. Завтрашний бал не первый для меня. Вы же ранены! - воскликнула она, заметив кровь у него на руке.
- Это пустяк! - горячо сообщил он. - Я упал, немного повредил кисть. Что вы...
Лира, улыбаясь, перевязала его руку своим платком.
- Вы посланы мне небом! - прошептал Ульрик. - Скажите, вы будете на завтрашнем балу?
- Разумеется.
- Клянусь, я помогу вам там, леди Лира!
Лира чуть натянуто улыбнулась:
- Я принимаю вашу клятву. -
Она вновь начинала чувствовать Дэви. Он всё-таки не ушёл. Он все-таки не убит! И он пытался пробиться к ней, но теперь нечто охраняло щитом ее мысли.
Лира заставила себя вернуться в Карду. Охотник мило хмурился.
- Прошу вас, только не сердитесь на меня, но позвольте задать вам один вопрос...
- Спрашивайте, - выдавила Лира. Ей хотелось поскорее уйти, пока в милую беседу не вмешался язвительный и злой Дэви.
- Леди Лира, представляясь, вы не назвали вашу фамилию...
- Ах, только это? - с облегчением вздохнула Лира. - Диос.
- Лира... Диос?!
На его лице отобразились попеременно удивление, восхищение, преклонение. "Диос" - значило для него лишь: "потомственные охотники на вампиров". И Лира горячо поблагодарила небеса за то, что Корвусу неизвестна история последней из старинного рода.
Они попрощались, с лица Ульрика всё не сходил восторг. Лира сделала вид, что уходит, но почти сразу остановилась и долго смотрела уходящему охотнику вслед. А Дэви постепенно пробивался к ней, и отголосками в ее сознание врывались кусочки Доны.
"Крас уже в Академии! Готовьтесь!''
"Лира? - Дэви долго, молча, читал её новую память, а Лира ёжилась, будто от бесстыдного взгляда. - Ульрик Корвус. Хм-м... Но прыжок с крыши был великолепен!"
"Что с вами случилось, владыка? Я на несколько минут потеряла вас. Вы не ранены?"
"Желала мне смерти?"
"Читайте, владыка"
"Не могу! Теперь твою голову заполняет этот Корвус!" - Дэви помолчал мгновение и расхохотался, злобно и обречённо.
"Над чем вы смеётесь, господин?"
"Ты всё-таки сбежала от меня. Ты влюбилась, Лира Диос!" - он снова захохотал. Лира улыбнулась, криво и жалко. Она не знала, что теперь делать. Что теперь думать. Она больше ничего не знала в этом мире.
"Может быть, Ульрик - тот помощник, которого она ждала? Даже робкое, новорожденное чувство к нему закрыло её разум от владыки, как щитом... Да, да, этого Ульрика Лире послала Бездна в награду за терпение! Вот только... позволительно ли голосу Бездны влюбляться в посланника Госпожи?"
,,Что в Академии, владыка? - вежливо спросила она, играя ироническое смирение, а внутри все пело от восторга и небывалого подъема чувств. - Покров уже снят? ''
''Крас в Академии, скоро он снимет его, - отозвался Дэви. - Мы готовимся к битве, Диос!''
Толпа с Рябиновой заполнила парк, окружила Академию. Ложная идея, которую в смертных по указанию владыки вложили низшие была нелепа, но действенна: Первая Королевская - оплот служителей темных сил, что виновны во всех странных смертях в Доне этой зимой, в том числе, и в смерти дочери Верго. Чары были сильны: звон колокола Академии не разрушил их.
Подходы к зданию перекрыли вампирские куклы, разорвав связь цитадели с другоми столичными центрами ордена, а толпа, подстрекаемая подготовленными смертными слугами Дэви, слепая и пьяная от чар низших, начала штурм. Дэви сделал свой ход, и ход, признавал Карл, был хорош. Ему осталось оборонять Академию.
Толпа смертных, пришедшая сюда, казалась безликой, как сонм кукол carere morte. Одинаково искаженные от внушённой ярости черты лиц напоминали отражения единственного кукловода в сотнях лиц кукол. И драться с ними было также легко. Неловкие, небыстрые - они без страха, грудью принимали точные удары охотников - как куклы, вещи, не знающие ни жизни, ни смерти. Иллюзия толпы марионеток пропадала только когда охотник вытаскивал свой клинок из очередного тела и видел красную кровь живого человека без тени проклятия carere morte. А человек сгибался пополам, падал. Перед смертью его лицо менялось. Он сбрасывал чары carere morte, в его глазах отражался ужас и непонимание происходящего - и жизнь уходила.
По приказу Карла на площадку лестницы, ведущей к арсеналу, из ближайшего класса вытащили парты, создав укрытие для немногих стрелков, и первая волна толпы разбилась об эту баррикаду. Сейчас людское море клокотало в коридоре, не переходя к новому наступлению. Надо было заметить, несколько смертей не остановило их. Чары неизвестного carere morte были сильны, и Карл в уме перебирал, чем ещё можно попробовать привести захватчиков в чувство: вода... огонь? Ему казалось, он уже знает ответ - ответ этот был очень неприятным: вампиры Дэви заложили толпе и выход из зачарованного состояния: какое-то неизвестное охотникам слово или образ. А это значило, что разъяренная толпа. лишь начальная, незначительная часть плана владыки.
Большая часть бывших в Академии на момент прихода толпы собралась в надежно укрепленном арсенале, на площадке за баррикадой осталось несколько охотников с оружием: Алекс, Марк со своей группой. Около бесчувственного Тони хлопотала Дара. Доминик был послан на второй этаж, следить за коридором, а Карл всё поглядывал на лестницу вверх. Он ожидал Диану, убежавшую в кабинет главы, чтобы попробовать связаться с другими районами столицы. В то же время мыслями он был на пятом, с охраной ларца покрова. Карла терзала мысль, что в хаосе битвы кто-то из захватчиков может попытаться прорваться на крышу и вынести покров, как это случилось давным-давно в церкви Микаэля. Кто-то из захватчиков, знающий о покрове и сути защиты стен. Кто-то... Конечно, безумная мысль, но... что, если Крас?
Он усмехнулся, представив осторожного герцога в этом хаосе, и качнул головой: "Нет, не Крас, но кто же?"
"Ведущие толпы, присмотрись к ним..."
Ведущих тут было трое. Двое мужчин и рыжеволосая девушка, похожая на повзрослевшую Лиру Диос. Эти трое были не под чарами и, единственные, - с огнестрельным оружием. Они прятались в толпе, подбадривали зачарованных.
Что-то громыхнуло на верхних этажах. Казалось, здание рушится. Толпа словно поредела - море обмелело, и Карл заметил:
- Они сейчас пойдут на второй. Алекс, неси сюда керосин. Быстро!
Алекс кивнул, бросился вниз по лестнице, в арсенал. Карл же обратил внимание на единственную девушку, до сих пор остающуюся на площадке.
- Дара, беги в арсенал. Здесь ты нам не поможешь.
Та вспыхнула:
- Ты забыл Термину?
- Уходи немедленно! - теперь Карл закричал. И почувствовал: что-то маской стягивает лицо. Он потёр щёку. Что это на пальцах? - бурые чешуйки. Чужая кровь.
Кто-то тихо коснулся его плеча. Карл обернулся. - Дара...
- У всех нас будет шанс искупить произошедшее, - тихо сказала девушка.
Он хотел было рявкнуть: "Прочь в арсенал!", но промолчал, жалко улыбнулся, благодаря за поддержку. Дара печально качнула головой, скользнула вниз по лестнице. А толпа за баррикадой заволновалась, подаваясь вперёд. Ведущие что-то выкрикивали, море колебалось. Далеко на лестнице вверху сбивались чьи-то шаги... Диана?
Карл бросился к перилам, поглядел вверх. Нет, не Диана - Доминик. Он перевесился через перила со второго этажа:
- Грохнуло на третьем! - прокричал он. - Кажется, твой кабинет! Он отвернулся, глядя в коридор, и лицо его исказилось. - Идут! Идут!
Карл взбежал к нему, на площадку второго этажа. Да, коридор захлестывала чёрная волна. Волну вели рыжеволосая девушка и мужчина. Время потекло медленно, каждую секунду можно было распробовать на вкус. Карл поднял револьвер, как и пять минут назад при обороне первого этажа прицеливаясь с ненужной тщательностью. Он опять смог спустить курок, только закрыв глаза. И ещё... и ещё... Доминик присоединился к Карлу, чуть помедлив, как и он. Ведущий упал, его юная спутница скрылась в толпе. Ответных выстрелов не раздалось, но толпа взревела, надвигаясь. Им пришлось взяться за мечи.
Снизу из арсенала на подмогу спешил Тони, на бегу прицеливаясь из арбалета куда-то чуть поверх головы Карла. Тот рванулся в сторону, одновременно ухитрившись отразить очередной удар, короткая стрела просвистела рядом. Алекс поднялся последним. Он поставил на пол бидон с керосином.
- Эй! Я принёс, что ты сказал.
Это сражение опять походило на битвы с куклами. Смертные один за другим падали от мечей охотников, а разгоряченная толпа выталкивала вперед все новых и новых ничего не понимающих жертв. Бессмысленное и жуткое истребление, лишающее невольных палачей защиты от вампиров. Теперь, Карлу показалось, он постиг весь план Дэви. Вампиры даже не будут сражаться, охотники сами разрушат себя... Но ни додумать, ни даже как следует ужаснуться этим выводам, было пока некогда. Лишь рукоять лёгкого меча ненадёжно скользила в руках... Когда в битве наметился перерыв: зачарованным нужно было оттащить свои раненых и убитых с пути толпы, Карл спросил Алекса:
- Один бидон? Это всё?
- Второй я разлил внизу: площадку, парты...
- Как там? В арсенал все спустились?
- Да. Марк с группой пока держат выход на первом...
- Эту ёмкость открой. Внизу подожжёте по сигналу вслед за нами и... запирайте арсенал!
Алекс кивнул, сбежал вниз, но на полпути остановился.
- Где Диана? - спросил он, вздёрнув к главе измученное лицо. - Она уже спустилась, я пропустил?
- Я её приведу! - неизвестно зачем пообещал Карл, и Алекс скрылся за поворотом лестницы. Двое каких-то сумасшедших из толпы всё же прорвались с лестницы, помчались вниз, размахивая факелами. Карл выстрелил одному бегущему в спину. Тони убил второго. Больше ждать было нечего.
- Все уходим наверх... сейчас! - крикнул Карл. Тони и Доминик немедленно послушались. Они отступили к лестнице на третий этаж, и чёрная волна, более ничем не сдерживаемая, двинулась вниз. Карл пнул открытый бидон. Керосин разлился по площадке как масло, мгновенно покрыл её тонким слоем, пополз на ступеньки. Жидкость растекалась, толпа катилась вслед за ней. На последней ступени догорал факел человека, застреленного Тони Глансом...
По лестницам побежал огонь, он поглощал толпу, теперь ревущую не от ярости - от боли. Люди заметались испуганным стадом. Атака захлебнулась, железные двери арсенала затворились - охотники сами заперли себя в клетке. Но и трое оставшихся в огромном здании теперь были в ловушке: все пути из здания перекрыты. Безумная толпа заполняла парк и перекрёсток улиц.
- Их ведущие не под чарами, - сказал Доминик, когда они поднимались по лестнице.
- Я тоже заметил. Потому приказал вам "вверх", а не "вниз". Здесь есть еще кто-то, не зачарованные, со своей задачей. Сначала выясним, что с кабинетом.
- Если Дэви стало известно про покров, значит, опять было предательство? - неуверенно спросил Тони. Карл резко обернулся к нему:
- О, кто заговорил о предательстве! Может быть, это старая нить Лиры Диос, но я склоняюсь, что нет. Тони, ты когда-либо беседовал с Красом о Мире... и мне?
- Я... Не понимаю, о чём ты?
- Ты когда-либо рассказывал Красу детали моего визита в Прэсто, к группе Даниеля?
- Ну... Он смотрел наши записи. "Лаборатория, со всем её содержимым, принадлежит ему", - он всегда это говорит. В записях было, что вампиршу вылечили вливанием живой человеческой крови. Твоей крови, Хортор. Это важно?
- Оказывается, важно! - прошептал Карл. Они ступили в коридор третьего этажа. Он был почти не повреждён, только у окон центральной площадки выбиты все стёкла и дверь кабинета главы распахнулась до отказа, словно раззявила огненную пасть. Бомба влетела в единственное окно, разрушила стену, соединив кабинет и комнату отдыха в огромный зал. Ночь гляделась в зеркало старого стола Латэ... А по коридору от них медленно шёл человек. Маленькая женская фигурка. Карл узнал Диану.
Доминик догнал ее, развернул к себе. Девушка слабо, испуганно вскрикнула, принялась отбиваться, но скоро успокоилась, узнав охотников.
- Ты везучая, Лернер! - Доминик успокаивал охотницу, усадив её у стены. Карл остался на центральной площадке, подошёл к окну. Он закрыл глаза и попытался представить покров. Но текли минуты, а он не мог ухватить его образ. В мыслях была только чернота ночи с алыми брызгами крови. "Охотник, поднявший руку на смертного, навеки проклят", - Гесси сказал бы сейчас что-то в этом духе...