Аннотация: Возможно, кому-то этот рассказ не понравится. Просто мне захотелось написать то, что долгое время приходилось держать в себе.
Кровавое небо
Все люди хотят научиться летать. Расправить крылья и взлететь. Все выше и выше, к далекому и такому заманчивому небу, подальше от серых будней. Я тоже хотела. Не раз, как многие мои подружки, подолгу смотрела на голубое, кристально-чистое небо и жалела. Жалела, что никогда не смогу взлететь. Жалела, что небо - не для меня. И если у моих подруг с возрастом дикое желание летать исчезло, то у меня оно только крепло. Может, это ненормально, но... У каждого есть мечта. Почему я не имею право на свою?...
Когда мне было семнадцать, я заметила, что у меня невероятно развита интуиция. Только как-то однобоко. Я чувствую приближение беды. А ещё, я чувствую чужую боль... редко, но чувствую... не знаю, почему...
Может, так и сходят с ума?
- Ты хотя бы понимаешь, что ты наделала? - Олег кричал на меня, беспрерывно потрясая перед лицом мокрыми конспектами.
Зачем же так кричать...
- Понимаю, - спокойствию, которое звучало в моем голосе, позавидовал бы самый навороченный современный танк, - Я пролила воду на твои конспекты...
- Ты не просто пролила воду! - все больше распалялся парень, бросая бумаги на пол, - Ты... ты... испортила все мои записи!
А я что сказала?
Отстранено наблюдаю за расползающимся по ковру мокрым пятном. Вот, ещё и хорошую вещь испортил...
... Я не знаю, как это произошло. Стояла, поливала цветы, стоящие на столе моего одногруппника и вдруг резкая боль пронзила все тело. Кувшин с водой выпал из рук и упал прямо на разложенные на столе Олега конспекты...
Но ведь я же нечаянно...
- Ты меня вообще слушаешь?!! - Олег сильно, почти до хруста, сжал мои плечи и встряхнул пару раз, пытаясь привлечь мое внимание.
Слышу..., но толку с этого...
На душе было муторно. Нехорошее предчувствие поселилось где-то под сердце. Что-то будет..., что-то должно сегодня случиться... и это "что-то" мне совсем не нравиться...
- Перепишешь заново, - все тем же спокойным и бесцветным голос произнесла я, рассеяно глядя в его карие глаза.
И почему в них сверкает ненависть..., из-за пролитой воды...?
Беспокойство нарастало. Мысли рассеивались, расползались по черепной коробке, будто чего-то испугавшись.
Я больно ударилась спиной об подлокотник дивана..., тот его угол, который не был оббит тканью. Но боли почему-то не почувствовала. Странно, раньше, когда я ударялась об него, на глаза всегда набегали слёзы... А сейчас я не могу даже закричать...
Напряженное ожидание холодной змеей растеклось по спине, вдоль хребта...
- Ну что ты молчишь? - Олег наконец-то заметил моё странное состояние, - Эй, с тобой все в порядке?
Заметил все-таки... странно, я думала, он ещё час про свои конспекты орать будет...
...С улицы доносился какой-то странный гул...
- Да, - сухо, надтреснуто, - Все хорошо...
Подымаюсь и выхожу из комнаты. Воздух вдруг стал тяжелым, потолки и стены давили на голову, казалось, что они вот-вот рухнут и погребут меня под собой.
Выбежав на площадку, я на мгновение замешкалась, а потом быстро понеслась вверх по лестнице. Туда... на крышу.
Лестница казалась бесконечной. Почему-то кружилась голова. Когда я наконец-то достигла двери, ведущей на крышу, перед глазами уже все расплывалось. Из последних сил толкнула её, с облегчением вдыхая вечерний воздух. И закашлялась от густого дыма.
Выйдя на крышу, я слезящимися глазами посмотрела на город. Рядом, в паре десятков метров, горели машины. Ветер доносил до меня яростные крики людей, чей-то жалобный плачь и вой сигнализации машин.
Подойдя к самому краю крыши, я пораженно замерла, всматриваясь в лица людей. Сейчас они напоминали безобразные маски. Звериная ярость, бешенство, ненависть и... безумие. Толпа, хаотично движущаяся и уничтожающая все на своем пути, ослепленная жаждой мщения. Она то разделялась на маленькие ручейки, обходя стороной высокие дома, то погребала под собой сотни невинных прохожих, не успевших убраться с её пути. Она не щадила никого. Ребенок, женщина, старик - этой толпе было все равно.
Кто-то хватал детей и уводил их в соседние переулки, пытаясь избежать встречи с этой необузданной силой, упивающейся своей безнаказанностью. Но там они неизбежно сталкивались с теми маленькими ручейками, спешащими воссоединится с разбушевавшейся стихией.
Я наблюдала за всем этим и не верила своим глазам. Это - люди?
Да..., по крайней мере, когда-то ими были...
Раздался взрыв. Одна из машин, которые горели на тротуаре, вспыхнула и разлетелась на тысячи кусков. Кричали люди, в которых попал горящий обломок машины, где-то надрывалась пожарная сирена... На земле, скрючившись, замерли десятки искалеченных фигур.
Я медленно опустилась на холодную крышу. Как же так... Почему...
В городе давно было неспокойно. Но люди ещё держали себя в руках, выражая недовольство только в узком семейном или дружественном кругу. Давно мелькали странные мысли и шепотки, к которым я особо не прислушивалась. Но все они были смутные, четко неоформленные...
Теперь же все было по-другому...
Кто-то оттаскивал в сторону тела убитых и раненых. В одном из домов, который находился близко к взорвавшейся машине, кричала женщина. Где-то горько плакал заблудившийся и не могущий найти родителей малыш...
Вон он, замер под крышей какого-то гаража, сжался в маленький комочек... и тихо плакал, сквозь слезы зовя маму... Золотистые кудряшку спутались, серые глаза с непониманием смотрели на горящие машины, злые лица людей, красный лужи на асфальте...
Зачем...
Я взглянула на небо. Перед глазами все плыло от нахлынувших слёз.
Боже, почему так больно...
Небо было красным. От зарев вспыхнувших в городе пожаров. От пролитых на асфальт рек невинной крови. Темно-бордовое небо с тяжелыми, даже на вид, тучами. Будто напитанными кровью.
Я опустила глаза и ещё раз взглянула на царящий в таком родном для меня уголке планеты ад. Кажется, взорвалось ещё несколько машин.
Женщина в том доме уже не кричала. Оттуда раздавались только приглушенные всхлипы и стоны. Голова раскалывалась от множества звенящих в голове голосов. Страх, ненависть, растерянность, холодный расчет... все переплелось в тугой клубок. Стоило одному голосу оборваться в моей голове, как ему на смену приходило множество других.
Как больно..., будто душу раздирают на куски.
Схватившись за голову, я тихо застонала. Гул чужих голосов нарастал, постепенно вытесняя все мысли. Все, кроме одной.
Замолчите..., хватит...
Я не заметила, как это произошло. Вот я стою на коленях посреди пустынной крыши, а в следующее мгновение - замираю на самом её краю. Внизу - боль, отчаяние, горе, вверху - пропитанное кровью небо.
А впереди... вечность... и, возможно, полет...
Только один шаг...
И я его сделала.
В городе царил хаос. Люди кричали, рыдали, злились... Впрочем, как всегда. Звери, которые наконец-то вырвались на свободу и теперь наслаждались этим.
Стоящий на крыше одного из небоскребов высокий, неприметный мужчина тихо вздохнул. Похоже, здесь уже ловить нечего...
Вы когда-то хотели летать? Но ведь это под силу только птицам...
Вдруг справа мелькнули белые крылья.
Оглянувшись, мужчина с удивлением посмотрел на парящего над городом голубя. Точнее, голубку.
Птица сделала над сошедшим с ума городом круг и полетела к нему. Подлетела и села на плечо, доверчиво прижавшись головкой к щеке.
Погладив испуганную голубку по спинке, мужчина тихо прошептал:
- Пойдем..., нам больше нечего здесь делать...
Птица встрепенулась. Оглядев печальными, совсем не птичьими глазами город, который когда-то был ей домом, она тихо курлыкнула. И сорвалась с плеча мужчины, взлетая все выше и выше, к темно-бардовому небу. А потом раздался короткий выстрел. И птица, не успевшая подняться к такому желанному небу, камнем рухнула вниз.
Мужчина с грустью наблюдал за падением голубки. А потом исчез, не дожидаясь, когда тело птицы коснется красно-серого асфальта. Голубка упала на землю рядом с мертвым телом потерявшегося ребенка, который не успел найти своих родителей. Девственно-белые крылья птицы мира окрасились в красный цвет...