Гнилые вишни под апрельским снегом. 

1. 
Если в земле похоронят, 
Я стану грязью. 
Грязью в саване бязевом 
Или суконном. 

В то время седой идиот, 
Зажмурившись и открыв рот, 
Сочинит биографию. 
Грязи - грязную эпитафию. 

Получив гонорар, он не купит хлеб, 
Он сделает много хуже. 
Не вина на ужин. Он слеп. 
Не жил с многодушными. 

Но эти книги раскупят. 

аааааааааааааааааа 

А снег все идет, 
Причащая гнилые вишни. 

2. 
Джинсы, которые велики. 
У меня только две руки. 
Да еще три тетрадки 
В рюкзаке. Читаешь украдкой. 

Подарил в шоколаде вишни. 
Просто так или ради виршей. 
Может, кто-то успеет - Шива? 
Ну а мне теперь так паршиво. 

Я ломаю себя как ветку. 
И жую очередную конфетку. 
У меня только две руки. 
И с утра под глазами круги. 

3. 
Я вся в липком вишневом соке. 
Он льется, остервенело течет. 
Выливаясь в неритмичные строки, 
Которые никто не прочтет. 

* * * 

Я подражаю 
Кому-то. 
Жду урожая 
Клубники. 
Это выглядит, будто 
Прячу улики. 

Нежный твой 
Возраст выйдет 
Лет через 20 боком, 
Перебродившим соком, 
Переродившись обидой, 
Траншеей из лобных борозд. 

Перебрать и промыть 
Ягоды 
Из стакана. 
Выманив, выменять 
Выгоду 
Из эпоса, эроса Пана 

На спокойную 
Старость 
В глянцевом переплете. 
Ничего не осталось. 
Клубнику 
Не соберете. 

* * * 

По сонной артерии. 

Будничная Одиссея. 
Иду из - всегда через. 
Сквозь твой рассказ, 
Угробивший нас. 

"...без крыльев, даже без бронежилета 
голая спина, неразрисованная. 
Смерть всегда рядом - 
В собственной тени, 
В мелькнувшем взгляде, 
В ядовитом растении 
Сигареты прохожего, 
Смерть, похожая..." 

Иду сквозь дворы, дары, дыры, 
Переходы, перемены погоды, квартиры, 
Пирсинги, песенки, семинары 
- уже весело - дансинги, тротуары. 

Не замечаю твоего mono, 
Думаю, это stereo. 
Выжимаю соло лимона, 
Притворяясь стервою. 

"...больно...перед тобой 
на спине. 
Потолок голубой, 
Губы в слюне - 
У бешеной собаки..." 

Да нафига - Итака? 
Бешеная собака? 
Да у тебя порез. 

"Ты мне - позарез!" 

Ты - мой стресс. 
- Разрыв! - Треск! 
Оранжевый поезд. 
Живешь вразрез. 

Был никакой - вдруг вырос! 
Гортанный срыв, выброс 
Гормонов? - Нет, рифм. 
В горле - риф. 

"...и ты беззащитен, ты вошь. 
Не увидишь ничего, не поймешь. 
А белый ножик входит ласково, вкрадчиво. 
Как в панцирь улиточный или же черепашичий." 

Через узкую прорезь 
Понимания - поезд, 
Разрушивший все пути 
Сухопутные - и морские. 
Мне теперь - лишь уйти 
От тебя. Не от тоски. 
Не от стихии. 

Убежать в черноплатьевый вырез, 
В выпивку - может, херес? 
Жевать гнилые вишни. 
Я без тебя - лишняя. 

Иду из - всегда через. 

Огонь погас. 
Рыжий мастер мистерии, 
Твой рассказ - 
Разрез 
Сонной артерии. 

* * * 

Как странно позабыть про зиму. 
Как славно дожидаться лета. 
Читать по вечерам Мисиму. 
И грызть соленые галеты. 

Как стремно стать с тобой друзьями. 
Как страшно: вдруг ты мне поверишь? 
Я складываю оригами - 
А ты стареешь. Ты стареешь. 

Как жаль не быть с тобою рядом. 
Как сложно все. Как все тревожно. 
Ты в мастерской навел порядок, 
А я сломала твой треножник. 

Как скучно - снова все сначала. 
Все по ночам кому-то сниться. 
Смотреться в зеркало с печалью - 
И видеть взгляд самоубийцы. 

* * * 

В первый день пила она только воду. 
Прозрачная, плевала в небо. 
Напевала: "Мне бы, мне бы 
Стать кислородом". 

Второй же был день молочный. 
На белой простыне белая-белая 
Спрашивала: "Мать-Кибела, 
Как уснуть ночью?" 

Третий показался липким. 
Просеивала зерна от плевел. 
На руках оставался пепел 
От книг липовых. 

А пришел четвертый - все забыла, 
Что хотела рассказать про четыре дня. 
Встала без воли или без силы. 
И взглянула из зеркала на меня. 

* * * 

Звон Одеколона. 

запах воды из Кельна 
из лап твоих выпить, 
быть довольной мадонной, 
чтобы в голос не выть. 

склизкие слезки вылить 
в речку о-де-ко-ло-на, 
в соборе чужого парфюма 
только запахом стынуть. 

вынь меня из морозилки 
(между клубникой и фаршем), 
ноздри мгновенно пронзило 
тонким запахом фальши: 

запах ближе, ты дальше, 
нет ни воли, ни силы, 
чтобы достать изюма 
из черствой булки вчерашней. 

ветер обветрил не щеки, 
а тональник "виши"; 
я проникаю в щелки 
чьей-то чужой души, 

я же ее разрушу... 
лучше орешки щелкай, 
в сером ходи костюме, 
душу запирай на защелку. 

тихо звенит колокольчиком, 
трется котенком о ногу, 
вдребезги позвоночник - 
я соберусь понемногу: 

буквы всегда помогут, 
стану - первоисточник. 
точками чувства выплюну: 
яблоко с червоточиной. 
__________________ 

мне от ветров - ветровка, 
а от тебя - таблетка, 
собрана в плиссировку 
вечность: от лета к лету... 

и случайный прохожий 
за высокой колонной - 
чем-то на твой похожий 
запах - одеколона. 
__________________ 

запах воды из Кельна. 
ты во мне было больно. 

Динь-динь. 

* * * 

Кода. (Прощальная для себя ). 

Общими у нас были мифы, темы, 
Звери, фишки, ноты, сны, тело, 
Книги, туфли, города - 
Я тебе как сувениры отдам: 

Иглу под кожей - Адмиралтейства, 
В фотоальбоме свое семейство, 
Истоптанность площади, узость улочки, 
Уют кофейни и запах булочек... 

Попадали в веяния, подпадали под влияния, 
Духами меряли длинные расстояния. 
Одиночество - от мира не панацея, 
А мы были с тобой единым целым... 

Мне шаг до стиха, тебе - до лактации, 
Перебивая друг друга, признаться, 
Что не были гетерами греческими 
Девочки в гетрах, давясь гречневой. 

Прощай скорее - ты только в зеркальце, 
Стучат колесики, да все изменится, 
Ведь обручальное мне - соломоново, 
Солила рану - но все не солоно. 

Я криком вылечусь, ведь я живучая, 
Боль не смертельная, хотя и жгучая, 
Крича и плача - рубить с плеча... 
Тебе же только: смотреть, молчать... 

Прощальная кода для стильного палача... 

* * * 

Электрический стул ЭУ. (зарисовка) 


Пятнами фиолетовыми 
Выпачкано полотно. 
Silence. Silence. 
Шелкография. Тайнопись. 
Мелькающее вельветовое 
в полосочку кино. 
Виновен? 

Фиолетовый ток по желтым нервам - 
Из глаз сумасшедшие бабочки 
Разлетаются 
По камере. 
Silence. 
Присаживайтесь. 
______________ 
Мерилин в безумном авто 
Пролетает над Эрмитажем. 
Кортеж красных разнообразных банок. 
Кока-кола цветком в корсаже. 
Вернисаж. 
Swallow swallow Мерилин 
жареной ласточкой падает. 
_______________ 
Какого цвета твои глаза? 
В какие оттенки твой мир раскрашен? 
В этом состоянии за - 
Мне страшно. 
Раскраска 
Индустриального коллажа. 
_______________ 
Мулетовые юбки на горожанках: 
Нейлон и полиэстр. 
Мне жарко от этих картинок, жарко. 
Красный этот мир съест. 
Редбуллсы в бутсах, 
и все с рогами - 
Господа и дамы, 
Попавшие из Петербурга в Питтсбург. 
_______________ 
Разграффитил восприятие. 
Искусственное искусство. 
Зелененькие бумажки приятные, 
Хрустящие и вкусные. 

У меня пульс - двести двадцать. 
В глазах рябит, из них бабочки вылетают. 
Смотреть остаться? 
Кино не будет, давайте занавес. 

Вот только почему Silence? 
________________ 
Сейчас потечет ток. 
Silence. 

* * * 

Танцы. (психология по Андерсену) 

Не рассказывать, а танцевать: 
как ковриком по полу валялась, 
(перешептывались на ухо: 
"Да это полный гештальт!") 
как упрашивала упорно и глухо 
ведьму, чтобы взяла мой альт, 
как обламывалась и металась, 
ожидая от глухих - слуха. 

Я не белка, чтобы любить орехи: 
боль в тебе - неразгрызанный зеленый орешек. 
Протанцовываю (где нога, там и ножик) 
помехи, промахи и огрехи, 
проливаюсь в твой пожар дождиком, 
заполняю собой прорехи 
(ножик медленно, верно режет) 
на твоей рубашке заношенной. 

Распутала твои нервные клубочки, 
туго затянулся на моей шее 
связанный из тебя шарфик; 
день повесился на оконной форточке, 
смысл спрятался за створками шкафа. 
Игры в бисер, сидя на корточках? 
Выяснение отношений? 
От сближения с тобой сказочно жарко. 

(Я вчерашняя...)Я - сегодняшняя: 
ножевое, но живое веселье - 
бешеным серьезным страстным 
нежным сосредоточенным страшным 
НЕМЫМ земноводным Андерсена 
танцую в клубе безбашенно, 
в чужих душах празднуя новоселье, 
думаю о тебе ежечасно. 

О эти танцы на ножах. 

* * * 

"Давай послушаем jazz. 
У меня есть черное платье. 
Я только с утра родилась - 
А к вечеру - умирать. 

Поставь CD - и сиди, 
Тупо смотря в потолок. 
Угадывая среди 
Теней очертанья ног. 

Подольше спать не ложись. 
Заснешь - и убьешь меня. 
Фантазию, блюз, каприз, 
Образ этого дня." 

* * * 

Я - чья-то галлюцинация. 

Ты меня сочинил 
Как-то утром. 
Послюнив, взял винил, 
Почитал камасутру. 

Руки сделал из льда, 
А гортань из зажегшейся спички; 
Вместо крови - вода 
плюс дурные привычки. 

Пусть ты полный профан, 
Ну а я не совсем человек. 
Танцевала я фанк 
На твоей голове. 

Я курила кальян 
в твои легкие и альвеолы. 
Может, ты наркоман, 
Не закончивший школы. 

Может, ты инженер. 
И два месяца без работы... 
Старый твой шифоньер 
Надоел мне до рвоты. 

Впрочем мне все равно. 
Дымом в форточку улетаю. 
Знаю только одно: 
Я тебя сейчас сочиняю. 

* * * 

От аллергии до дурдома. 

Твои усталые галантности 
Уже не радуют меня. 
От привыканья до халатности, 
От комплиментов до вранья. 

От невысокого до низкого, 
От " не могу" до " не хочу". 
От официанта до баристы, 
А дальше надо бы к врачу. 

От платья узкого к халату, 
От валерьянки к димедролу. 
От вечеринки до палаты, 
От сигареты до укола. 

От подражаний к плагиату, 
От малых форм к большим победам. 
От тошноты до авокадо - 
Шагаю дни и километры. 

От стильной стрижки к лысой кошке, 
От аллергии - не до астмы - 
До раздражения на коже 
И до клинических контрастов. 

От яркой жизни к суррогатам. 
И потолок заместо неба. 
Ты не меня нашел - тетради. 
Ты не меня искал - плацебо. 

* * * 

Шифр приветствия. 

Я хочу в тебе сбыться, 
А не просто казаться. 
На две части разбиться 
Пока восемнадцать. 

Я хочу абсолюта: 
Не водки, а чувства. 
Чтобы было так полно, 
Что как будто и пусто. 

Жажду чуда - и плюса. 
А в реальности - минус. 
Я с расчетом моллюска 
От тебя отодвинусь. 

Знаю суть шоколадки, 
И об этом все строки: 
Чтобы стало так сладко, 
Что почудится: горько. 

В полноте ожиданья 
Я шифруюсь стихами. 
Но сарай мирозданья 
Потерял свой фундамент. 

Я хочу тебя столько - 
Сколько можно лекарства. 
Вместо этого только 
Безразличное: "Здравствуй... 

* * * 

Геронтозарисовка в спортзале. 

Капли на лбу - выделения времени. 
Ежесекундно обновляются клеточки. 
Этот митоз доведет до старения 
Десять спортивных девочек. 

Кости - хрупкими, кожа - пергаментной, 
Стихи не стихи, спорт не спорт. 
Буквы в сосудах холестеринным орнаментом. 
- Время вытекает из пор... 

* * * 

РАЗВЕ ЭТО МЫ. 

Когда выставят нас на полках: 
Наркоманом, карманом, дозой 
Разыщи меня, как иголку 
В стоге сена. Еще не поздно. 
Незатейливая просьба 
Потерявшейся. - Но без толку: 
Видишь мимо и смотришь волком. 

От Диониса - к Аполлону. 
Сразу залпом, как будто взрослый, 
Пьешь текилу. Потом лимона, 
А то рвет уже от пейота... 
Вытащи, как из пальца занозу, 
Не замазывай меня йодом. 
(Чаще, чем кукушка по гнездам, 
Больше, чем обычная гостья.) 

Наплевать, что скажут потомки. 
Докатиться б до цифры двадцать 
В этой бешенной стихогонке. 
(Словно в пропасть в тебя сорваться. 
Разойтись на четыре сторонки: 
Псевдоангелы, неоподонки...) 
Плюс, естественно, посмеяться. 
___________________________ 

Я горю. Кто меня поджег? 
Белостраничной девочкой стала. 
Вот и узнала: один прыжок 
От страницы до одеяла. 

А обратно - лишь полшажка. 
Шутки шутит со мной расстояние. 
Зашаманила ткань флажка, 
Медленным дразня раздеванием. 

Без одежды: без титульного листа. 
Я всегда в большом переплете. 
Разодрала гортань. Голова пуста. 
Я выплевываю, вы пьете. 

В типографии или в роддоме. 
Для тебя родилась(напечатана) 
Быть шампанским? - Да хоть боржоми. 
Я бутылка, тобой непочатая. 
____________________________ 

Я тебе протянула б руки. 
Только руки уже - страницы. 
Лжевенера еще глумится, 
Вызывая словами глюки. 
____________________________ 

Нам двоим этой хватит ткани ж... 
По обложке рукой, как по лбу. 
Ты меня никогда не узнаешь. 
Мы соседи по моргу и полке. 

* * * 

крестики-нолики. 


зачем говорить молчаливой и лаконичному? 
давай лучше партию в крестики-нолики..." 
-- я взвинчена праздником осени до неприличия. 
дрожит карандаш, как стакан в руках алкоголика. 

... 

спустя три месяца выпадет крупный снег, 
растопыренными пальцами прилипнет к пальто. 
мы выйдем на площадь, изображая калек. 
смеясь в объектив, поймаю снег языком. 

еженедельник пустует: вчера умер твой дед. 
состояние неприкаянности ящеркой заползло 
в мои файлы и на письменный стол. согрет 
ужин. "зачем любить вопреки и назло?" 

запечатленный в стихах, как на пленке, 
асоциальный тип, забивший на все мои нет, 
мне ничего не надо, (кроме рифм и ребенка), 
доступной и досягаемой, как абонент. 

образы шляются по Каменноостровскому, 
отдельно от нас - напряженны и обнажены; 
(мои локти острей твоих фраз, острее острого) 
но они не знают еще - и друг с другом нежны. 

... 

больше ста стихотворений, наверное, двести, 
написаны о тебе. каждый как рюмка с болью. 
когда ты поставишь на мне ровный крестик, 
я тебя обведу в корявый нолик.