Аннотация: Слово дорога имеет 3 основных значения: 1)отрезок , соединяющий пункт А с пунктом Б;
2)жизненный путь человека;3) духовный рост человека. Герой рассказа испытал на себе эти три ипостаси "дороги"
Ирина Языкова-Ярич
Дорога.
"...Достиг я рубежей смерти, переступил
порог Прозерпины и вспять вернулся..."
Апулей. Метаморфозы.
Иван Сергеевич в свои 52 года всё ещё хорош собой.
"Корни уже подросли, пора снова красить", - мысленно заметил он, высу-шивая и укладывая феном каштановые волосы после мытья головы. "Ну, что же? Вполне", - сказал себе Иван Сергеевич, оглядывая себя в зеркало. Он вы-шел из дома, как обычно в половине восьмого утра.
Ветер кружит снег, метель - редкая гостья нынешней зимы, усиливается. Его иномарка стоит у подъезда. Иван Сергеевич аккуратно смахивает снег со своей любимицы.
"Эх, надо худеть", - подумал он, втискиваясь между спинкой сиденья и рулём.
Зябко в заледеневшей за ночь на морозе машине. Прогревается мотор. Трогается в путь, на работу. Как всегда, проезжая мимо церкви, стоявшей спра-ва от дороги, Иван Сергеевич перекрестился. И вот он уже въезжает с Ярослав-ского шоссе из области в Москву, на кольцевую дорогу.
"Опять, наверное, кто-нибудь спал ночью на дежурстве. Через полчаса приеду, я им покажу!" - с раздражением вспомнил Иван Сергеевич своих под-чинённых, охранников.
Но вскоре он вынужден притормозить, а затем и остановиться. Впереди стоит вереница машин, это значит, что где-то там, за горизонтом авто, произош-ла авария. И эта пробка может рассосаться нескоро.
После часового ожидания терпение Ивана Сергеевича иссякло. Он ждать не любит. Ему удаётся перестроиться в крайний левый ряд. Решил использо-вать тот приём, который в последние годы популярен у лихачей. Иван Сергее-вич видит, что на встречной полосе машин нет, выскакивает на неё и набирая скорость пытается объехать пробку...Вдруг - оглушительный удар! Ивану Сер-геевичу сдавило дыхание, потом перед глазами всё замелькало: дорога, автомо-били, деревья, снег на обочине. Боль захлестнула по всем частям тела ... и лёг-кое, свободное парение..., которое сменилось дрожью. Его трясло, словно при землятресении. Толчки и вибрация продолжались, когда Иван Сергеевич почув-ствовал, что его куда-то затягивает. Перед глазами всё поплыло, завертелось и растворилось. Сквозь мерцающие туманные блики прояснились два прибли-жающихся силуэта. За ними в дали ещё кто-то.
Прекрасные юноши в бело-золотых ослепительных одеждах с лучистыми голубыми глазами стали справа и слева от Ивана Сергеевича. Безмятежность и спокойствие разлились на душе у него. Так приятно и хорошо Иван Сергеевич давно себя не ощущал. Милые лики юношей смотрели доброжелательно, от них исходили в пространство волны любви и благодати. Но не долго блаженствовал Иван Сергеевич. К ним подскочили ещё двое в одежде грязно-серого цвета. Хо-лодный и бесстрастный их взгляд пронизывал насквозь Ивана Сергеевича, по-рождая неведомый ранее животный страх.
- Он наш! Отдайте нам его! - грозно и раскатисто прогремели голоса "се-рых".
Как ни странно, но Иван Сергеевич почувствовал, что его к ним тянуло, притягивало что-то не понятное ему. И в то же время он их страшился, и не только потому, что их красивые лица и тела (на первый взгляд) ежесекундно каким-то образом изменялись. Что-то было такое, что вселяло панический ужас, и Иван Сергеевич трепетал всем своим существом. Разящими и уничтожающи-ми были их обвинения. Страх сковал уста Ивана Сергеевича, а воспоминания подтверждали их правоту.
- Прелюбодей!
Перед мысленным взором Ивана Сергеевича предстали картины, как он неоднократно утешал жён бывших коллег, не понятых своими мужьями.
- Забыл, не почитаешь родителей!
Давно он не был на родине, у отца с матерью. "Далеко, да и что там де-лать?" - так думал он многие годы.
- Пьяница!
Нет, на работе он не пил, никогда! А, вот в выходные дни - тут уж Иван Сергеевич позволял себе расслабиться...
- Всё всегда осуждающий!
Покритиковать он любил, что называется хлебом не корми. Особенно дос-тавалось его подчинённым. По его мнению они все либо алкаши, либо дураки и бездельники, невзирая на воинские звания или образование.
Ивану Сергеевичу становилось всё страшнее. К страху примешивалось унизительное раболепие. Он сам не понимал, почему так происходило, но ему хотелось броситься перед "серыми" на колени, пасть ниц, ползать перед ними и выпрашивать снисхождение. Им овладело, не свойственное его натуре само-уничижение, а к его обвинителям благоговение.
"Серые" продолжали и продолжали осыпать Ивана Сергеевича многими грехами, содеянными им с детства или брошенными лишь в праздной фразе. И понял он, что пощады от "серых" не стоит ждать, наоборот, будто они ему хо-тят за что-то отомстить. И месть эта будет долгая и мучительная.
Иван Сергеевич сквозь свои смутные ощущения и противоречивые жела-ния догадывается кто его окружает! Тогда он, преодолевая страх, сковывающий его, стал пытаться анализировать слова "серых", и к своему удивлению понял, что из сказанного ими далеко не всё он делал, но кое о чём даже и не мог по-мыслить! "Серые" его обвиняют или искушают? Нагоняя страх заставляют при-знаться в несовершённых грехах?!
С бесконечной мольбой и душевной болью обратил свой взор Иван Сер-геевич на светлые и чистые лики юношей, встретившие его первыми.
- ОН НЕ ВАШ! - воскликнули они. Звонкие и ясные голоса, словно мол-ния отшвырнули "серых" от Ивана Сергеевича.
- Он не ваш - спокойно, но уверенно повторили сияющие юноши. - Его последний час ещё НЕ пришёл! Он продолжит свой жизненный путь!
Лица "серых" исказила злобная гримаса, с ними произошла какая-то ме-таморфоза и вид их стал непередаваемо мерзок. С воем и воплями они умчались прочь.
* * *
Иван Сергеевич открыл глаза, перед ним было множество переплетённых ветвей, уходящих ввысь. Постепенно среди общего шума, гулко звучащего в ушах и голове, стали проясняться отдельные фразы.
- Жив! Он жив! Глаза открыл! Ну, ты брат даёшь! Так летел!
Иван Сергеевич, наконец-то более чётко увидел лица его окружавшие.
- Где я? - пролепетал он.
- Тебя так шандарахнуло грузовиком, что ты улетел в лесок, что вдоль до-роги растёт. Не волнуйся, скорую уже вызвали, - солидный мужчина показал на свой сотовый телефон. - Скоро приедёт.
- Какой грузовик? - искренне удивился Иван Сергеевич.
- Какой? КраЗ! Ты прямо из пробки рванул на встречную полосу и пом-чался ему в лоб!
- Не видел я грузовика.
- Как не видел?
- Так, не видел. А зачем бы я тогда поехал ему навстречу?
- А кто тебя знает?
- Слушай, как твой "опель" отлетел от КраЗа - это надо было видеть! Буд-то резиновый мячик. В воздухе перевернулся. Во время полёта передняя дверь открылась, и ты вылетел на ветки одной из ёлок. Сквозь них и рухнул, - расска-зывал один из водителей.
- Если бы сам не видел, то не поверил бы, что такое возможно, ведь и ма-шина и ты - целы, - удивлялся другой.
- Я ремень безопасности отстегнул, когда в пробке стоял. А потом рванул из неё и забыл про него.
- Жаль, что у меня с собой кинокамеры нет. Отличный кадр получился бы для программы "Очевидец", - сказал мужчина с сотовым.
- Да уж лучше наблюдать, чем самому участвовать в таком шоу, - Иван Сергеевич попытался улыбнуться. "А, всё-таки я не помню никакого грузови-ка", - подумал он.
- О, вот и скорая, - обрадовался один из водителей.
- Что-то они быстро, наверное, завтра из-за этого весь снег растает, - по-шутил другой.
* * *
Прошло два месяца.
Иван Сергеевич подъезжает к автомобильной стоянке, что возле здания, где расположен офис. Отстёгивает ремень безопасности, закрывает машину. Мартовское солнце топит рыхлый снег и сверкает в густой седине Ивана Сер-геевича.
- Доброе утро! Как отдежурили? - обратился он к своим подчинённым.
- Дежурство прошло без происшествий, - ответил старший смены.
Поговорив с ними Иван Сергеевич прошёл к себе в кабинет.
- Да, братцы, наш шеф после аварии стал другим человеком, видно его сильно по башке стукнуло, - сказал один из охранников.
- Сплюнь, а то сглазишь, - посоветовал другой. - У меня через неделю сес-сия начинается, так он учебный отпуск даёт! Даже похвалил меня за желание учиться. А прошлый раз, помните - ни в какую не отпускал. Пришлось занятия пропускать, потом искать преподавателей, чтобы слать экзамены и зачёты. Мо-рока.
- Сколько раз он ездил по той дороге и ничего. Жаль, что раньше с ним не произошло такое. Замучил же всех, сколько ребят поувольнялось! Наконец-то с ним нормально поговорить можно и нет никчёмных придирок.
Старший смены задумчиво вздохнул и глубокомысленно изрёк:
- У всех своя дорога и каждый участок пути мы проходим именно в то время, когда готовы его пройти.