Аннотация: А это вторая часть. В жизни ведь многое уравновешивается.
Грохнув телефонной трубкой о рычаг, Людочка с отвращением отерла вспотевшую ладонь о передник. Пока она выслушивала все, что ей желала поведать маман (пузырьки с валерианой, носовые платки, недовольный голос), завтрак почти сгорел. Все один к одному, словно кто проклял.
Так бывало и раньше, все вокруг сразу становилось серым, а мысли тяжелыми и злыми. Но сегодня, да сегодня, был определенно один из самых кошмарных в жизни дней.
Новые, с иголочки, гелевые ногти треснули в двух местах, в ванной рухнула полка, в квартире... - это не квартира, а хлев какой-то, давно требовалось убрать. И последний гвоздь в гроб хорошего настроения - сестрица мужа, настраивающая маман против собственной дочери.
Вот, казалось бы, муж - такой замечательный во всех отношениях человек (не пьющий, не жадный, собак выгуливает сам), но ей Богу, лучше замуж за сироту. Количество родственников просто критическое. И все друг за дружку горой, им и в голову не придет, что может быть иначе. А сама Марь Иванна - вне конкуренции по степени семейного патриотизма.
Ах, мои доченьки - такие умные, ах Ромочка - такой добрый, ах Толенька - такой изумительно умный. Аж скулы сводит от тоски, при взгляде на 40-летних мальчиков-подкаблучников Ромочку и Толечку и перезрелых доченек с унылыми длинными носами. О, эти фамильные черты! Не дай бог вот такого же хоботеночка выродишь.
И до всего им всем есть дело, и во все нужно сунуть нос, и советом приложить не стесняясь. Тоже мне, образцы для подражания, ангелы во плоти. Ну и где нимбы? где крылья? Набор банальностей, самодовольства и занудства.
Ну ладно дражайшая Марь Иванна, помогла ты устроить мамулю в центр Даросова без очереди и тем заработала её вечную благодарность. Ну ладно, договорилась с моим начальником, и теперь не надо целыми днями сидеть в сыром и темном хранилище. Ну, замечательно, пошепталась, с кем следует в фонде Панаётопулуса, и грант на следующий год мне выделен. Ну и что? Разве это повод постоянно поучать, вмешиваться во все дела с дурацкими напрошенными советами?
И как сил-то хватает? Только-только очухалась от химиотерапии, ходит еще с трудом, но ничто не скроется от её всевидящего ока и не произойдет без её активного участия. Не человек - вечный двигатель какой-то. Лучше бы за своими паучатами приглядывала.
Вот уж девицы-беспредельщицы. Только сноха может в упор не замечать, что они вытворяют. Ладно, Ирка (глазки пуговки, во рту вечный чупа-чупс). Она просто дура и привыкла старшей сестре в рот заглядывать, но Надин - это что-то (глазки - пуговки Љ2, паталогическое тщеславие, три аборта в анамнезе). Ей бы в театральный, такой талант пропадает! Глазки потупит, румянцем зальется и тихим шепотом журчит, - "ну матушка, ну я же уже взрослая. Сколько можно сидеть на шее у родителей? Хочу быть самостоятельной, хочу работать и хочу жить отдельно". Марь Иванна млеет и согласна на все, а супруг (так и норовит то по коленке, то по локоточку) мычит невразумительно, но всегда одобрительно.
Тем временем в квартире, что сняли старшенькой, сущий бордель, (зато дизайн - смерть врагам и все белье от Роберто Кавалли), да и из института её давно выперли. И на что она только надеется, и о чем только думает? Хотя думает - это вряд ли, там сплошные инстинкты с рефлексами.
А вот это и у более зрелых людей приключается. Завотделом, в коем приходится протирать стулья, яркая иллюстрация к психотипу - зависимые люди. Вроде не старый дядька (лысина, неизменный галстук и разные носки), но реакции исключительно совковые. Раз директор скажет "надо", мы в экстазе - "да да-да!".
Зарплаты у сотрудников - одно название, но ко дню рождения каждому полагается подарить букет, конфеты или еще какой-нибудь мелкий презент. Но! Цветы заказывают не где-нибудь, а во Flora Gallery - самом дорогом магазине города. Спрашивается на фига? На фига нищим букет, по цене подержанного авто? Нет, директрисе (торжество консерватизма в духе Шанель) надо отдать должное. Она всех честно предупреждала, что в музее могут работать только не бедствующие женщины. Но одно дело небедные и совсем другое обеспеченные. Если бы ни шикарная библиотека да служебный абонемент, давно смылась бы из этой богадельни. Диссертацию можно писать и вне.
А тут еще Илька довела до слез: последнее её приобретение - новенький Рено цвета топленых сливок - кого угодно загонит в депрессию. Ну вот, ну почему так происходит? И мама с папой в ажурном комплекте, и муж удачный, и любовник лапочка. А ведь страшна, как смертный грех: глаза бесцветные, нос картошкой, ноги буквой "зю" и рост, в самый раз в гренадеры. И все время хихикает. Весело ей, видите ли. Но Боже, какая у неё квартира! Не чета этому трехклеточному клоповнику, на который супруг едва наскреб денег. Ха, его сестрица до сих пор думает, что это её приданное. Ну и пусть.
Она и впрямь верит, что братец сокровище, каких поискать. Нет, конечно, Леша - замечательный муж. Ни во что не вмешивается, ест, что дадут, носит - что поглажено. Подружек можно приглашать безвозбранно и самой ходить куда угодно, в любое время. Только все это в последнее время как-то не радует. Взгляд мимо, ответы невпопад и улыбка дурацкая, ни к месту. Сколько ни попросишь - даст, что не ляпнешь - согласится. Но! Обещал сводить в боулинг, - "нет времени", в ресторан, - "я занят", на футбол, - "а что там делать женщине"? А когда заговорила об этом, начал рявкать. - "Мы договорились "живи, и дай жить другому"!
Это конечно ерунда, они оба знали, чего хотят от брака, но знакомые удивляются. А давать лишний повод для злорадства, только тешить подружек заклятых. И так надоело эротические сказки сочинять. Не Беатрис Смолл все-таки. Хоть бери да учи ее "шедевры" наизусть, чтобы и убедительно, и ярко.
Смешно. До свадьбы радовалась, вот какой жених сдержанный, да деликатный, пусть даже и не вполне влюбленный. А теперь сиди и гадай, что это за работа такая, которая все силы отнимает. - "Только не сегодня детка, я устал, разбуди меня в семь, цем-цем". Можно подумать, что она нимфоманка какая-то, а ведь договаривались не о монастыре все-таки.
Получается, родственнички прежнюю жену осуждают зря. Та конечно особа неумная, могла бы не орать на всех перекрестках про несовместимость, но ведь права оказалась. Ой, права, ой глядела в корень. Чего-то с Лешенькой не так. Может, и заболел, конечно, или переутомился, только почему-то не верится, цветет и пахнет ядреным офисным здоровьем.
Все, хватит предаваться праздной печали. Вот сейчас позвоним ему и напомним о семейных ценностях и супружеском долге.