Настроенье предзимнее латала
черным чаем, глотками и  мятою
осень с временижития снятая...

А небо с упорством
лопатою
подсыпало старательно снег.

И всё сватало, 
осень с ним сватало,
но ответ был отрывистым: "Нет"

По снежней душе
стакатто
стучало:
камнями,
не ватой
в миллион
(по обиде)
 карратов.
И таяло.
Плачем.

Рек
разливалось
из слез
немало,
равновесие выбивало.

Но смирялось.
Совсем замерзало.
А оттает ли?

Может, весной...
И тогда
( тоже - может)
"Постой" -
белый снег за плечами услышит.
И почувствует:
кто-то так дышит
неровно.
И скажет:
"Родной".

Не с осенью, 
а с весной
он, поддавшись теплу,
сойдется.

Будет таять,
но снег улыбнется,
взглянув на веселое солнце,
и скажет:
"Я твой. Только твой..."