Суету вокзальной жизни прервал оглушительный взрыв, стегнувший по нервам смертельным страхом. За стеной взметнулось высокое пламя и вместе со звоном осыпающегося оконного стекла, дико закричали люди, завыли сирены. Пассажиры в панике ломанулись к выходу - началась давка, но через несколько минут и перрон и электрички опустели. У открытых дверей электрички остались только две убитых женщины: мать и дочь, обнявшихся в последнем свидании. Глаза девушки безмятежно смотрели в яркую лазурь высокого неба, на губах застыла печальная улыбка, рядом валялся пистолет... Ветер осторожно трогал рассыпанные по плечам темные кудри волос. На истоптанном снегу алым стягом расплывалось кровавое пятно... Девушка, явно одетая не для наших морозов, была похожа на райскую птичку, занесенную в северные снега:
Я с тоской смотрел на погибших: - Зачем же ты прилетела сюда, райская птичка? Ты все-таки успела, а я опоздал! Опоздал!
... ... Меньше часа назад, прямо на разгоне у редактора, мой мобильник закричал незнакомым девичьим голосом:
- ... "Тимур! Это Даша! Даша Логан! Через двадцать минут на вокзал приезжает моя мама. Её убьют! Увезите её, я вам перезвоню!". Я не сразу понял кто звонит, а когда дошло, я рванул к двери...
До вокзала, даже при отсутствии пробок на дорогах, что было мало вероятно для часа "пик", езды не менее получаса, и я помчался в метро. Выйдя на перрон, увидел подходившую к дальней платформе нужную мне электричку.
- Успел, - подумал я и сбавил темп.
Елена Николаевна постукивая белой тростью, медленно двигалась вдоль вагонов. Но вдруг около неё появились два бритоголовых амбала и, вырвав сумку и трость, торопливо повели к боковому спуску в подземный переход. Нас разделяло не более тридцати метров но, пробиваясь изо всех сил в плотном потоке пассажиров, отчетливо понимал, что мне не успеть...
Неожиданно, у самого спуска в переход, дорогу похитителям преградила девушка с пистолетом в руке, вынуждая их отступиться. Едва бандиты скрылись в подземке, девушка схватила Елену Николаевну за руку и потащила её к открытой двери электрички. Они почти добежали, как раздались выстрелы и на платформе появился киллер. Пули настигли слепую женщину и падая, она подмяла под себя девушку, закрывая ее от убийцы. Но та успела вскинуть руку с оружием - последние выстрелы прозвучали одновременно: киллер, сломившись пополам, исчез за платформой. Почти одновременно, в прилегающей к вокзалу улочке взвизгнув шинами, резко сорвалась с места машина. Через секунду, мощный взрыв подбросил её и огненным потоком расплескал по соседним крышам, вызвав такой жуткий переполох на вокзале...
Тем временем, вокруг уже началось какое-то движение: меня теребили, хватали из рук служебное удостоверение, задавали вопросы...Я пришёл в себя только в тесной дежурке: молоденький лейтенант сочувственно смотрел на мои попытки прикурить. Капитан, достав из кожаного рюкзачка погибшей девушки паспорт, прочел:
- Домиана Лоренцо! Так...проживает...подданство..., а вот уже интересно - специальный представитель миротворческой миссии в одной славянской республике!
- Дарья Логан! - машинально повторил я следом.
- И как же такая высокопоставленная особа оказалась на вокзале? Одна? Без охраны? Что скажете по этому поводу, господин журналист? И пошли вопросы по протоколу: кто, куда, откуда? Как оказался на месте преступления, откуда знаком с пострадавшими..... Мой рассказ занял бы много страниц официального протокола, и много времени у следователя но, тогда я ещё не имел права нарушить слово о молчании, данном мной покойной Хозяйке фермерского хозяйства, с вкусным названием "Медок"...
Глава первая.
"БАЮНГАРД"
Моя первая встреча с погибшей слепой женщиной, произошла ненастным днем ранней осени в вагоне пригородной электрички. Небо лежало прямо на крышах домов, и вода лилась отовсюду; с крыш, стен, по асфальту... Я ехал в командировку, в один из отдалённых районов области с расследованием скандальчика местного масштаба, отголоски которого докатились до нашей северной столицы. Мою машину на днях изрядно помяли в пробке, и мне ничего не оставалось делать, как отправиться на вокзал. В вагоне было шумно, суетно: разноголосо кричали продавцы мороженого (это в такую - то слякоть!), газет и всякой невостребованной чепухи. Я попробовал подремать но, поёрзав на жёстком истёртом сиденье, оставил самоэкзекуцию и, открыв ноутбук, занялся планированием предстоящих встреч для интервью.
Из вагонного шума вдруг выделился негромкий женский голос:
- Братья и сёстры! Подайте кто сколько может на восстановление храмов божьих! И да простит Господь грехи наши! - по проходу медленно шла слепая монашка, осторожно нащупывая дорогу белой тросточкой. На её поясе висел открытый кейс. В ответ на изредка звякавшую мелочь она, протягивая четвертинку глянцевого листа, говорила:
- Примите с благодарностью!
За "десятку" я получил такой же листок - молитву, размноженной на обычном ксероксе. Скользнув глазами по первым строкам, сунул листок в карман. Монашка дошла до конца вагона и вернувшись, устало опустилась на свободное место. Бережно закрыв медную кружку - шкатулку, достала таблетку и обратилась ко мне:
- Будьте любезны, разбудите меня на подъезде к Л...ской станции, мне никак нельзя проехать! - прислонившись к стенке вагона, вроде бы уснула. Меня же появление монашки крайне заинтриговало, хотя ничего необычного в этом не было: за годы перестройки расплодилось множество попрошаек всякого рода. Появились целые мафии, наживающие капитал через армии фальшивых "афганцев", "сирот", "монахов". Совсем недавно я собирал материал по деятельности такой "благотворительной" организации, скрывающей за высокими словами весьма гнусные делишки. Как я успел убедиться, сидевшая передо мной женщина была не та, за кого себя выдавала: её темно - зеленый, вязанный из плотной шерсти костюм лишь отдалённо напоминал монашеское платье. К тому же, изрядно поношенные, но удобные кожаные ботинки известной фирмы, такая же сумка на плече - никак не вязались с образом побирушки.... Черные очки, в модной прямой оправе непроницаемо прикрывая глаза, не давали возможности определить её возраст. Но вот её руки... руки тяжело и много работавшей крестьянки и голос, надломленный от застывшей душевной боли - меня смущали.
На подъезде к нужной станции, женщина вздохнула и подняла голову. Я не удержался и затронул её:
- Вы в Л...ский монастырь едете? Или к приходу относитесь? - по роду своей деятельности я неплохо знал все более - менее известные религиозные течения и их организующее начало по области.
- Нет - женщина покачала головой - я к отцу Иове еду. Он для меня иконы пишет!
- Тоже продаёте?
- Нет! Я храм строю! - и поднявшись, побрела к выходу.
Я ошеломленно смотрел ей вслед. Если бы она сказала, что строит собственный аэродром я бы, наверное, удивился меньше! За окном мелькал перрон, и я увидел лже-монашку уверенно идущей к автобусной остановке.
- Никакая она не слепая! - подумал я вслух.
В райцентре меня встретили, неплохо устроили, и я с головой погрузился в тайны и тайночки Л...ского уезда, стараясь сохранять объективное восприятие прошедших и настоящих событий. Главный виновник этого скандала был в отъезде, а вернувшись, назначил мне встречу на выходные в своем загородном доме. В назначенный час за мной прислали машину... Водитель, как принято у хорошего хозяина, был сдержано - молчалив, зато сопровождавший в качестве референта, один из замов, охотно знакомил меня с местными достопримечательностями. Дорога пролегала вдоль реки, через заказник. Природа была сказочно - прекрасной с почти, девственно - нетронутым лесом. Такие уголки хотя и редко, но ещё встречаются даже в нашем истоптанном регионе.
За очередным поворотом среди деревьев на холме, показался причудливой формы, строившийся храм. Он был ещё в лесах: купола тускнели черновым покрытием, но от его торжественной гармонии с окружающей природой, захватывало дух.
- Это что, у вас новый монастырь строится?
- Да нет - ответил референт - это одна сумасшедшая фермерша строит! - он сокрушенно покрутил головой, - ведь в чистую разорились, а погляди - какую красоту создает! Где только силы и средства берет? Да ведь ещё и слепая к тому же!
Мне сразу вспомнилась моя странная попутчица:
- Она что же без разрешения строит?
- Ну, разрешение у неё есть. Самого Синода! Как же сегодня без разрешения? Дома на сарайку или, извините, на отхожее место и то согласование подавай, а тут такое... Сын у неё на этом месте погиб. Вот памятник такой ему ставит!
- И как же он погиб? Убили или несчастный случай?
- Сам себя взорвал! Вообще темная такая история и семья очень странная была.... Столько слухов в свое время вокруг них ходило! Фермерствовать они стали поздно, когда государственной поддержки крестьянам уже не было. У нас ведь как: начнут очередную кампанию, покричат - пошумят, да и бросят. А что до судеб людей, попавших в жернова тех нововведений, то никому дела нет - сами, мол, дураки, что на приманку попались. Короче, почти год они землю, паи свои значит, пробивали. Земли пустующей вон сколько, но попробуй ты возьми её в натуре! Я в то время в управлении сельского хозяйства работал, был в курсе деятельности всех этих "КХК", "ТОО", "СХП" и прочих мучеников от земли. В результате долгих мытарств, получили они угодья, километрах в восемнадцати от деревни, хотя за дворами до сих пор поля не пашутся. А до своих полей, им ещё ехать надо было: время, горючка - на вес золота! Но они удивительно быстро поднялись! Года за три в лидеры даже вышли: их в пример по области ставить начали. Кстати, как-то в прессе и по телевидению помню, репортажи из их "Баюнграда" были - так они свой хутор называли. Они к тому времени, из деревни на бывшую базу отдыха перебрались, ближе к своим наделам. И не прогадали - места здесь какие грибные! А рыбы сколько! - референт мечтательно прикрыл глаза. - Да вот сейчас поворот будет к их бывшей усадьбе. Надо сказать, дело у них было поставлено грамотно, с размахом. Да и не удивительно: Елена Николаевна - экономист с солидным стажем, а Петр Васильевич, хотя и механизатор, но с головой и руками большого умельца. Сын такой же был - мастер на все руки. А потом вдруг - полный крах: начались тяжбы с банками, появились неизвестные посредники, кинувшие их по - крупному, на какой - то сделке. Район и область пытались вмешаться, но было поздно. Тут ещё личные трагедии их стали преследовать: то сын во время службы в армии, на Кавказе в плен попал, и как они его вытащили, до сих пор тайна за семью печатями! А года за полтора до банкротства, у них исчезла дочь. Было ли это похищение связано с бизнесом или какая другая причина, только искали они её долго. Даже Интерпол подключали. Денег, я думаю, это стоило немало...
- И что, нашли?
- Да вроде нет. По крайней мере, я не слышал. А потом: банкротство, гибель сына, болезнь хозяйки поставили последнюю точку в этой истории. Но "Хозяйка", надо сказать прямо, она с большой буквы. Её до сих пор в округе "Фермершей" зовут, и за помощью не в район идут, а к ней; и стар и млад. Кому огород вспахать, кому сенца накосить, кому дровишек, и в больницу свезти и с похоронами помочь, да мало ли проблем в деревне! Раньше колхозы как-то о людях заботились - вся социалка на них же была. А колхозы, совхозы распались - деревня осталась на произвол судьбы: ни врача, ни магазинов, школы и то теперь только в крупных поселках. А Логаны первую пекарню открыли, магазины с низкими ценами, автолавку по дальним деревням организовали, даже медобслуживание своим транспортом ведут. Короче, всю власть заменили по этой части.
- А что же муниципальная власть бездействует?
- В бюджете нет денег. В районной больнице даже "скорая" на лимите бензина сидит.
Позднее, мне вспоминался особняк главы района, многочисленная челядь при нем, и невольно возникал вопрос: - А на какие средства?
Референт же продолжал: - Когда приехали приставы с кредиторами описывать имущество, сын ворота не открыл, фермершу ждал: у неё бумаги какие - то были, а как силой стали в ворота ломиться, мужики отстреливаться начали. Ну а Олег в джип главного кредитора, того, кто их разорил, из гранатомета засадил! Да к несчастью, тут фермерша на дорогу выскочила, её и накрыло взрывной волной. Видел ли Олег её в тот момент -неизвестно. Только, говорили, что ушёл он на холм, там и взорвал себя. А мать выжила, но ослепла - глаза вспышкой выжгло. Все имущество: движимое и недвижимое, с молотка пошло и чем они живут, неизвестно. Правда, пасека небольшая у них осталась. Мёд знатный! На целебных травах собирается, рекомендую, лучше не найдете. А вот и поворот к ним. Только живут они за усадьбой дальше, в деревеньке построенной ими для работников "Мёдуши" или "Мёдик".
- "Медок" - впервые подал голос водитель.
Слушая референта, мне вспомнились слова побирушки: "Подайте на храмы..." и был уверен, что моя попутчица и есть та самая Фермерша, о которой шла речь. Я уже знал, что не уеду, пока не познакомлюсь с ней ближе. Разве я мог тогда подозревать, что судьба сделает меня не только участником всех дальнейших событий, но и свидетелем последних минут жизни хозяев сказочного городка - "Баюнгарда", уже в одном имени воплотившем извечную тоску о стране "Забвении", где хотя бы ненадолго можно стать самим собой, оставив заботы за её порогом...
Приём, оказанный мне хозяином уезда, был на самом высоком уровне: апартаменты - удобными, сауна - роскошной, а подаваемые в изобилии напитки и еда оказали бы честь мэтрам известных столичных ресторанов. Я, не слишком налегая на деликатесы, испросил разрешения у хлебосольного хозяина отбыть с утра пораньше, сославшись на чрезвычайную занятость. Впрочем, он и не возражал.
Утром, попив ароматного кофейку, поданного дежурным из многочисленной охраны, я спустился в подземный гараж, где меня уже поджидал водитель. При полной тишине спящего дома мы выехали за ворота, мгновенно за нами опустившимися.
По дороге я "вдруг" вспомнил о своём желании купить медку и попросил водителя на повороте к усадьбе тормознуть, уверив его, что доберусь до станции рейсовым автобусом, до которого оставалось часа полтора. Не доехав до поворота, водитель остановил машину:
- Вот тропинка. По ней ближе, да и у "Деревянного" могут быть собаки отвязанными. Время ещё раннее.
- Почему "Деревянный"? - машинально поинтересовался я, занятый своими мыслями.
- Так здесь зовут всех, кто имел хоть какое - то отношение к дележу всего этого - водитель дернул головой в сторону, невидимой в лесу, усадьбы.
- Но почему "деревянный" все-таки?
- Потому что они долго не живут!
- Хочешь сказать, что их отстреливают?
- Кого отстреливают, кого внезапная болезнь уносит, с кем - то несчастный случай: никому ничего доказать ещё не удалось. Может Вас все же отвести на вокзал?
Получив отрицательный ответ, лихо крутнувшись на узкой дороге, умчался. Пройдя минут десять по довольно широкой тропинке, я вышел к усадьбе за высоким тесовым забором и, не удержавшись, подпрыгнул, подтянулся на руках и заглянул во двор. Да! Здесь было на что посмотреть - от самих ворот шла аллея из голубой канадской ели. Перед домом раскинулся английский цветник с проглядывающей пестротой увядших цветов. Сам дом - в лучших традициях девятнадцатого века, но отделанный современными материалами и дополненный крытым полукруглым пандусом, впечатлял своим размахом. За небольшим прудом стояло нарядное зданьице: то ли банька, то ли домик для гостей. По периметру двора шли подсобные службы, а за ними высились крыши ангаров и скотного двора...
- Эй, мужик! Тебе чего надо? - услышал я окрик.
На дороге стоял дядька под два метра ростом, в накинутом истертом пуховике.
- Не перевелись на Руси ещё богатыри, - подумал я, спрыгивая. - Да вот хочу у вас мёда купить, а к воротам подойти побоялся; вдруг собаки отвязанные!
Взгляд дядьки потеплел: - Мёд, это дальше по лесу, минут пятнадцать ещё. Там второй дом у озера, вот у них мёд.
Сердечно поблагодарив за ценные сведения, я торопливо зашагал по дороге, спиной ощущая изучающий взгляд хозяина поместья. "Деревянный" - вспомнились слова водителя.
В лесу, хотя поднимавшийся туман и уступал место дневному свету, было ещё довольно сумрачно. Очень скоро укатанная, с тщательно подсыпанными песком выбоинами, дорога привела меня к озеру. На берегу вольно раскинулось с десяток коттеджей, но каких! Китайская пагода, индейский вигвам, шотландский замок - это был целый этнографический музей под открытым небом...
У каждого дома имелся собственный причал, но лодки: ярко - синие, с желто - красной окантовкой, словно стая гагар присевших на отдых, лежали за решеткой на деревянном помосте. И только у одного, нужного мне дома, покачивался небольшой речной катер. Поселок явно не спал: лаяли собаки, в окнах горел свет, но людей не было видно. Так никого и не встретив, я подошел к мавританской вилле, окруженной глухой кирпичной оградой.
- Солидно! - подумал я, ища звонок на стене. К моему удивлению, калитка из массивного дуба оказалась распахнутой. Во дворе у бельевой веревки стояла женщина. Я крикнул:
- Доброе утро!
Она обернулась, опустила тазик с парящимся бельём на каменную скамейку. Лет сорока, с небрежно заколотыми в пучок платиновыми волосами, она была ещё очень привлекательной, но... вот какая - то кукольная неподвижность лица... и смотрела она как-то странно, слегка наклонив голову, словно прислушиваясь:
- Кто там? - спросила она тихо, и я ахнул от изумления. Это была она, незнакомка из электрички! Её голос я бы узнал из тысячи!
- Простите, я хочу купить мёда, если возможно! - пока я приходил в себя от потрясения, словно ниоткуда, передо мной возник громадный волкодав; лохматый зверь с забавным удивлением смотрел на меня, очевидно изумляясь подобной наглости.
- Ася! - крикнула женщина, повернувшись в сторону дома.
- Иду-у-у! - пропела девушка, выбегая из дверей первого этажа.
- Человек пришел попробовать мёда! Проводи его, пожалуйста, в дом.
- Шико-о-о-о! - так же певуче позвала собаку девушка,- пропусти гостя! Но зверь не сдвинулся с места, словно говоря: "Ну, иди, иди, а там посмотрим!". Не без робости, я почтительно обошел пса и, по вымощенной мозаичной плиткой дорожке, прошел во внутренний восточный дворик. Рабатки из натурального камня с карликовыми хвойниками; закрытый на зиму фонтанчик; оплетенный цветущими клематисами, павильон. Тонкий запах цветов смешивался с терпким ароматом близкого леса. На витой гранитной лестнице, ведущей прямо на террасу второго этажа, меня ждала девушка по имени Ася. Даже утреннее солнце не смогло бы оспорить её огненную красоту: хрупкая фигурка, водопад рыжих волос, пухленькие губки, невероятной синевы глазища.... Ну, просто лесная фея!
- Проходите, пожалуйста, - так же певуче пригласила она и первой заскользила по ступенькам.
- "Кто она? Дочь? Пожалуй, нет, не похожа!" - я интуитивно чувствовал, что похищенная девушка должна выглядеть иначе. Мы вошли в просторный холл, служивший столовой, судя по обеденному столу персон на двадцать.... За исключением обеденного гарнитура, во всем остальном господствовал все тот же утонченный восточный стиль. При виде сверкающего паркета, я с сомнением посмотрел на свои грязные ботинки.
- Вы можете сменить обувь, - Ася подала мне тапочки - проходите, присаживайтесь, где Вам будет удобно. Предлагаю вначале с нами позавтракать, а за чаем и мёда отпробовать!- и не дожидаясь моего согласия, скрылась в дверях просторной кухни.
Я с удовольствием утонул в низеньком диванчике и огляделся: резные панели стен, лакированная решетка потолка, райские птицы в витражах, необычной формы светильники, а главное - буйство яркой зелени и тропических цветов зимнего сада, создавало ощущение праздника и нескончаемого лета! Не верилось, что за окном пожелтевшие березы и нудная изморось дождя наводящая тоску...
Ася, между тем, ловко сервировала стол, неслышно порхая с подносом. Я невольно любовался ею, поражаясь, насколько она вписывалась в этот интерьер, словно он и был для неё создан! Она же представила меня вошедшей Елене Николаевне, на что та лишь молча кивнула и, привычно нашарив на полке дымчатые очки, сразу убравшие пугающую неподвижность с её лица, села за стол. Я небольшой любитель молочной кухни, но свежайший творог щедро приправленный изюмом, орехами, янтарными дольками кураги, залитый сметаной и медом, был ни с чем не сравним.
- Как вкусно! - пробормотал я, соскребая остатки со дна пестрой пиалы из майолики.
- Ещё бы! - довольно усмехнулась Ася, - не зря к нам люди приезжают отдыхать. Они - то толк в здоровой пище знают!
К чаю мне был подан подносик с крохотными мисочками разноцветного меда. От сладкой смерти меня спас шум подъехавшей машины. Взвизгнув, Ася вихрем сорвалась с места и скрылась за дверью.
- Алекс приехал! - сказала Елена Николаевна, - он хозяин этого дома. Они приютили нас с мужем.
- А где супруг Ваш?
- Он на пасеке, здесь бывает редко.
Вошел здоровяк, неся на руках счастливую Асю, прильнувшую к могучей груди. Увидев за столом постороннего, резко остановился и, бережно опустив жену, вопросительно посмотрел на меня.
- Алекс! Этот человек приехал попробовать меда. Он журналист из Питера и здесь в командировке! - на едином дыхании тараторила девушка, кружась вокруг недовольного супруга. Кивнув головой, хозяин прошел в ванную и скоро подсел к нам.
- Александр! - он протянул мне руку, - можно Ваши документы посмотреть? Я молча подал ему удостоверение, ничуть не обидевшись. Его предосторожность, в свете прошедших событий, была мне понятна.
- Впрочем, мы с вами встречались, - сказал Александр, возвращая документы, но где и как уточнять не стал, принявшись с аппетитом за еду. Беззастенчиво рассматривая хозяина, судя по всему этого далеко не бедного дома, я тщательно ломал голову над вопросом: где мы могли встречаться так, чтобы я не запомнил столь колоритную фигуру? Светлый бадлон, из мягкой ангоры, выгодно подчеркивал широкий разворот накаченных плеч, мужественную красоту загорелого лица! Короткий ёжик светлых волос придавал ему вид свойского парня, но цепкий взгляд глубоких карих глаз и упрямо сжатый рот говорили о нем, как о чрезвычайно волевом человеке. Привычка составлять психологический портрет по первому впечатлению о человеке, редко меня подводила.
- Вы как собираетесь добраться до города? Автобус уже прошел, - спросил Алекс, вставая из-за стола.
- Доберусь как - нибудь,- беспечно ответил я. - Но мне бы хотелось поближе посмотреть на храм, если это возможно? - обратился я к Елене Николаевне.
На несколько минут за столом повисла тишина, но затем она кивнула и прошла во внутренние комнаты. Алекс нежно прижал к себе сияющую Асю, и целуя в пламенеющие губки, проворковал:
- Спасибо, роднуличка! Так было вкусно! Пойду разгружать машину, да и управляться пора. - Он повернулся ко мне: - Я вечером поеду в Питер, могу вас добросить. Правда я поздно выеду, но если вас устроит?
- Устроит - ли меня? Да о такой удаче я даже мечтать не смел!
У меня появился такой повод поближе познакомиться с обитателями загадочного "Баюнгарда"...
- Может быть, я помогу?
Немного подумав, Алекс вышел и скоро вернулся в зеленом комбинезоне, неся такой же в руке.
- Переодевайся!
Через несколько минут, мы по внутренней лестнице спустились в просторный гараж, где стояла "Газелька", затаренная до предела зашитыми мешками.
- Комбикорм, - пояснил Алекс, берясь за мешок. - Если тяжело, носите с Андреем вдвоем, - кивнул на подошедшего бородатого парня, высокого и жилистого. Тот, никак не отреагировав на слова хозяина, кинул на плечо мешок.... Мне пришлось последовать его примеру. Через полчаса выгрузка была закончена.
- Вы покурите, а я корм задам. Со вчерашнего дня не давали. Взяв мешок в охапку, Алекс пошел в сарай. Я двинулся следом. Тут была целая животноводческая ферма: по одну сторону длинного прохода белели свежей известью стойла для коров; по другую - тянулись клетки со свиньями, поднявшими невероятный визг при виде хозяина.
- Что, проголодались? - добродушно приговаривал Алекс, высыпая содержимое мешка по кормушкам и явно любуясь розовыми упитанными тушками. У одной клетки остановился, обеспокоено повернулся к бородатому:
- Андрей, неси теплую воду. Похоже, Сонька хочет нас порадовать.
Поручив мне рассыпать оставшийся корм в кормушки для коров и принести сена на подстилку, он вошел в клетку к громадной свинье, чуть только хрюкнувшей при его появлении.
Выполнив поручение хозяина, я отправился знакомиться с содержимым остальной части фермы: за соседней дверью размещались вольеры с разноцветными и разновозрастными кроликами. В бетонных клетках - колодцах жили нутрии. Эти забавные зверьки обедали, держа в лапах вареный картофель, и на моё любопытство никак не отреагировали. Зато в птичнике поднялся настоящий переполох, едва я ступил на порог - здесь был настоящий птичий двор с сотней или больше кур, уток, гусей, имелись даже перепёлки.... Мою экскурсию прервало, вернувшееся с пастбища, стадо. Под звонкое хлопанье бича, неторопливо занимали свои места рогатые матроны, толкались телята, спеша к лакомым кормушкам. Пастух, пожилой дядька с прокуренными желтыми усами и хриплым севшим голосом, повесил на крюк мокрый дождевик и длиннющий кнут, прихрамывая, отправился с докладом к хозяину. Андрей уже шёл с бидоном и доильным аппаратом, но от моей помощи отказался: - "Нечего мараться, да и коров днем мало доится".
Я вернулся к Алексу. В ящике, в мягком сене, попискивало с десяток поросят, а Алекс, окунув очередного в воду и растерев льняной тряпкой, молниеносно манипулируя щипцами и шприцом, укладывал его в рядок....
- Что ты делаешь щипцами? - не удержался я.
- Клыки обламываю, чтобы соски матери не кусали. Я уже заканчиваю, осталось немного.
Но прошло ещё около часа, а он всё возился с новорожденными, по очереди подкладывая их под самку и только убедившись, что все сыты и в безопасности, отправился мыть руки, пригласив меня в свой, как он выразился, "холостяцкий приют".
Приют оказался нечто средним между кабинетом, ветаптекой и местом отдыха. Стеклянный шкаф, набитый инструментом непонятного мне назначения, флаконами и флакончиками тесно соседствовал с сейфом, телефоном, компьютером последней модели. На стене ряды полок с книгами и разносторонность их содержания меня поразили!
- Ты по профессии ветврач? - спросил я, наблюдая, как профессионально он моет руки.
- Нет, - ответил он и громко, заразительно рассмеялся....
- Я мореман, подводник! Двадцать лет отплавал, до капиранга дослужил, но... волею фортуны оказался выброшенным на берег и вот, пришвартовался здесь! - он развел руками. Несмотря на браваду тона, в его голосе звучала скрытая тоска.
- А как же ты оказался так далеко от моря? Вот никогда бы не подумал, что мореман может фермерствовать? - задавал я провокационные вопросы, пытаясь "раскрутить" его на откровенность.
Алекс достал из бара, скрытого за деревянной панелью, квадратный штоф темного стекла и, плеснув в низкие пузатые бокалы коричневой жидкости, один протянул мне: - Давай за знакомство! Я глотнул: горло резко обожгло, перехватило дыхание, но уже в следующее мгновение приятное тепло блаженно заструилось по телу.
- Что, дерёт? Это гавайский ром. Друзья иногда навещают... - он опустился в кресло, включил компьютер. На экране монитора закружилась вереница полуобнаженных темнокожих красавиц. Жгучая мелодия, заполнив кабинет, вырвалась за его пределы, на что сразу откликнулись коровы тихим мычанием. Полюбовавшись несколько минут, убрал звук:
- Тоже подарок оттуда! Как фермерствую, спрашиваешь? - он повернулся ко мне, хлебнул из бокала. - А фермерства здесь больше нет! И фермеров тоже. Всё, что ты видишь - остатки. Держим для себя и гостей.
- Гости часто бывают?
- Ну, когда как. Новые хозяева базу закрыли, а люди привыкли: на охоту, рыбалку, кто с семьёй отдохнуть.... Все это: звероферма, пасека в стеклянных ульях, птичник, причем был точной копией царского птичьего двора, рачьи пруды, форель в аквариумах, конюшни - своего рода сафари по - русски! Ведь домики наши, если ты заметил, оснащены по высшему разряду, специально для приёма гостей. Владельцы коттеджей сами гостей обслуживают и досуг организовывают: охота, рыбалка, прогулки верхом, в экипажах или зимой на санях; пикники на природе и многое другое дают неплохой доход! При необходимости и охрану предоставляем, ведь гости разного уровня бывают.
- А говорят, что всё с молотка пошло?
- Елена Николаевна об этом заранее побеспокоилась. Построив очередной коттедж и заселив в него семью, она им же и продавала его по себестоимости, в рассрочку. Таким образом, я тоже стал хозяином этого великолепия. Разве я смог бы по - другому в наше время иметь подобное жильё? Елена всегда о сотрудниках в первую очередь заботилась! - Алекс плеснул ещё по капельке в бокалы. - Давай за удачу! - вытащив сигарету, закрутил в пальцах:
- Вообще - то, я здесь оказался одним из первых и чисто случайно. Как уже говорил, я служил подводником, на Севере, в основном. Ни семьи, ни близких у меня нет. Мама умерла рано, отца вообще не помню; он тоже был военным моряком и погиб, как сейчас говорят, при нештатной ситуации, короче, при пожаре на корабле.... У нас в роду все мужики были мореманами и конечно, по окончанию школы, вопроса не было куда идти. Служба была нормальной до бардака, именуемой перестройкой, - Алекс горестно вздохнул: - но мы - то люди военные, у нас приказ "Родину охранять!". Ну, мы и охраняли: по полгода в море болтаешься, а на берег сойдёшь, хочется отдохнуть по - человечески, но как? В ресторанах одни хамские рожи новых хозяев жизни: зелеными бросаются, девочки при них, бандюки бритоголовые в телохранителях. Неделями из кабаков не вылезают, а Армия, как в Гражданскую: раздета, разута, голодная! Флотским ещё терпимо было, а за остальных вообще страшные вещи рассказывали: доходили до того, что солдаты по деревням побирались, даже пограничники.... Посмотришь на этих хозяев, и такой кураж на тебя найдет! Ну и вели гладиаторские бои за справедливое распределение благ: били и хозяев и бритоголовых, девочек частенько у них прихватывали... - он заглянул в пустой бокал, поставил в бар. - Но последний бой я проиграл! Приговор врачей был категоричен: к морю не пригоден! А я ведь очередное повышение ждал, бумаги были уже подписаны! Короче, списали меня вчистую, определили на какую - то ерундовую должность при "учебке". Вначале я хоть как - то на службе появлялся, а потом совсем забросил. Уволили по выслуге лет, но жить на эти копейки было невозможно. С работой не ладилось. Да и кому нужен пьяница! Я, к тому времени, таким уже был! Дошел до того, что стал возле кабаков ошиваться, а сердобольные дамочки выручали: то одна, то другая пригреет. Так и перебирался из одной постели в другую....
В тот день я встал поздно, что - то около обеда. В квартире ни капли, а голова трещала страшно. Моя очередная визави была на работе, и я отправился в обход по кабакам: ну, там угостили, там глотнул, а душа просит ещё, да так страстно! - Алекс, криво усмехнувшись, бросил истерзанную сигарету в пепельницу. - Тут смотрю: на балкончике летнего кафе сидит такая стильная дама! Чувствую, что одна и за спиной никого нет, короче то, что надо. Подваливаю так вальяжно: "Бонжюр, мадам! Угостите пивком защитника Отечества?", она глазки подняла, спокойно осмотрела меня и ручкой напротив, приглашает, значит: "Садитесь!" - говорит, и знак халдею...тот мигом с подносом: пивко, стопочка водки, холодный борщок. А потом мясо по - французски, кофе. Сама кофе пьет неторопясь. Я хвост распушил, в жилетку поплакался на судьбу - злодейку.... А она слушает внимательно, то словечко вставит, то что - то спросит. Короче, спрашивает: "Вы рыбу ловить умеете? Лодочный мотор починить? Сеть поставить?". Ну, я тут весь взвился: "Мадам, я потомственный помор!", а она: "Ну и ладненько!", достаёт из сумочки визитку, прикладывает крупную купюру и кладёт передо мной на стол; "Мне такой человек как раз нужен. Приезжайте! Думаю что, таким образом, все ваши проблемы решатся. Но от этого, - она кивнула на стакан, - придется отказаться! Извините, мне пора". Я ладошку её своей рукой накрыл и так тихонечко спрашиваю: "А спать в одной постели будем?", а она в ответ: "Для постели у меня муж есть!", освободила руку и пошла на выход. Я догнал её на лестнице и тоном, глубоко оскорбленного человека: "Мадам! Я милостыню не беру!" - протягиваю ей деньги. Она в ответ: "Это аванс. Приедете, отработаете!", скользнула в машину и была такова! Я спасибо сказать не успел....
Волнение проступило на его лице:
- Веришь, уже столько времени прошло, а стыдно до сих пор! Деньги я просадил в тот же день, конечно, но визитку сохранил. В конце - концов, сюда я всё-таки добрался! Совесть меня мучила так, что тошно было: она же не альфонса, не алкаша за стол пригласила, а того, давнего капранга во мне рассмотрела и ему решила помочь выбраться из пьяной мути, и в его честь поверила! Я не сразу это понял: давно о себе как о человеке не думал, вот и забыл, кто я есть на этом свете! А она напомнила, и долг чести погнал меня искать эту, богом забытую, дыру. Они тогда только - только сюда перебрались: из бывшей базы отдыха уцелел полуразрушенный дом, да кое - какие службы. Ни окон, ни дверей. Отвели и мне комнатку под крышей. И стал мореман осваивать профессии плотника, столяра, лесоруба, моториста! К тому времени, "Медок" уже крепко стоял на ногах, хотя и не легко им далось фермерство сначала: земля от деревни далеко - вот здесь, вдоль озера и за рекой, - Алекс махнул рукой в сторону предполагаемого озера.
- С ранней весны до глубокой осени в вагончике на поле - домой не наездишься. Работали сами, втроем: сын после школы остался с ними, а дочь в школу ходила, за домом приглядывала. Вначале в фермерство ещё две семьи объединились, да что-то не срослось у них, и детей оставить было не на кого, совсем маленькие. Из техники: только списанный трактор да кое - что из инвентаря. Победствовали не мало, а поднялись на картофеле - когда в моду картофель "фри" вошел. Елена Николаевна заключила выгодные контракты на поставку сырья для цехов. Приобрела голландскую технологию, семена, технику. Потом сами семенами занялись. Весь нестандартный картофель по рынкам, ресторанам расходился, на корм скоту. Я о том периоде знаю из рассказов, да и документы здесь, - он кивнул на компьютер. - Но молоко, мясо, овощи требуют ежедневной реализации, а город далеко - себе в убыток туда возить! Открыли было, свои торговые точки на рынках, да опять же, от рэкета не отмашешься! Тут и появилась идея базу отдыха реанимировать - здесь издавна люди места для отдыха облюбовали, да за время перестройки обнищали, стало не до жиру. Ну, а как НЭП установился, появилась прослойка так называемых "средне - русских", у которых на Эмираты или Индонезию валюты не хватает, а куда ближе могут себе позволить. Вот на таких ставку и сделали. И знаешь, получилось и совсем не плохо! Вложились они, конечно, капитально но, а как иначе? Елена Николаевна вообще, за что не берется, во всё душу вкладывает. Короче, отстроили усадьбу, ты её видел?
Я утвердительно кивнул.
- Но ты не видел ещё "Баюнгард"! Ася после двух часов поедет рыбок своих кормить, может тебе его показать. Верхом ездить умеешь? Вот и хорошо, заодно и прогуляешься. Она же тебя и к храму проводит. Так, пора заканчивать, а то скоро Асек прибежит, станет ругаться, что к обеду опаздываем. - Алекс улыбнулся: - Хорошая у меня женулька, правда?
- Да, славная девушка!
- В общем, как - то незаметно для себя, впрягся я в эту фермерскую повозку, и отошло куда - то и гусарство, и бутылка хотя, каюсь, были срывы.... Людей стало добавляться и женского пола тоже. Девчонки липли ко мне, как мухи, ну и я не отмахивался пока, - он кашлянул - пока не появилась Асек! Практически, все население у нас были бездомными, неприкаянными в этой жизни. Много выпускников детдомов и интернатов: пока маленькие - государство хоть как - то о них заботится, а вырастут - иди куда хочешь! Вот хозяйка приглашала их сюда: многим помогла на ноги встать. Некоторые тут так и живут, в коттеджах; кто-то уехал, как без работы остались. Ну а тогда неплохо было: база становилась популярной - во все времена года отдыхающие приезжали! Тут подошло время Олегу в армии служить: хотя могли бы отмазать, как члена фермерского хозяйства, закон такой был. Но это же всем мазать и мазать надо, всем и всегда, да и Олег воспротивился: "Я, говорит, один раз отслужу, долг свой Родине отдам, как мужчине положено, зато всю оставшуюся жизнь буду спокойно строить сам, не оглядываясь на военкома и на очередную медкомиссию!".
Только и года не прошло, как с Кавказа известие получили, что в плен попал. Елена сразу туда уехала. Долго их не было, но привезла, да не одного, а с Андреем. Где и как нашла их - осталось тайной. Только вместо прежнего разбитного парнишки, вернулся замкнутый зверёк - зыркнет, бывало, глазами и пошел! Но работали ребята как проклятые. Ну, мало - помалу, стал Олежка оттаивать. Парень он из себя видный был: высокий, стройный, глаза бирюзовые.... Да вот он, - Алекс достал из ящика стола небольшой фотоальбом, - вот, полистай, а я пойду на Соньку гляну - он вышел. Мгновенно достав фотоаппарат, я стал отщелкивать заинтересовавшие меня снимки. Их было много, и таких разных: Олег - в штормовке, рыбацких сапогах, с куканом щедрого улова. Доволен, улыбается кому - то за кадром. А это семейное фото - здесь был и глава семейства: такой же улыбчивый голубоглазый русак, в плечах косая сажень и ростом бог не обидел. Сын похож на отца, а вот дочь... дочь вся в мать: темноглазая, хрупкая, почти ребенок, доверчиво прижавшаяся к отцовскому плечу. Сама же хозяйка, беззаботно смеясь, обнимала своих мужчин, в счастливом неведении о грядущих страшных событий. Судя, по дате на фото, до них оставалось не так много времени!
- Давай прервемся, - заглянул в двери Алекс - пора обедать! На остальные вопросы отвечу по дороге в Питер.
Мы вернулись той же лестницей. Приняв душ и переодевшись, вскоре сидели за столом. Елены Николаевны не было.
- Ушла на пасеку, - сказала Ася.
- Асек! - Сажая на колени и целуя девушку в шейку, заворковал Алекс - Возьми этого надоевшего журналиста с собой в крепость, а я займусь машиной, ладненько?
- Ладно, возьму, - вздохнула она - только снова придется переодеваться, - и критически оглядела меня.
Я покорно кивнул и безропотно облачился в костюм для верховой езды, впервые в жизни! Позже я оценил его удобство, а пока, скептически усмехаясь, застёгивал ряды пуговиц, натягивал высокие сапоги. Невесомый яркий анорак и мягкие замшевые перчатки завершили мой маскарад. Я чувствовал себя чуть - ли не лордом, усаживаясь в высокое удобное седло. Серая, в яблоках, кобылка резво бежала, помахивая хвостом, без всяких усилий неся моё, сто лет не сидевшее в седле, тело. И оно, тело, скоро стало капризничать, требуя более привычного и комфортного средства передвижения. Лесная дорога, то сбегавшая к озеру, то терявшаяся в густых распадках, усыпанная пряно пахнущей листвой и хвоей приглушавшей стук копыт, вывела нас к оврагу. А на другом берегу - Мама родная! - стояла настоящая древнерусская крепость: стены в два человеческих роста из отесанных бревен, клепанные массивные ворота. Над воротами и по углам дозорные башни с балкончиками. За ними горделиво взметнулись резные купола теремов и шпиль с золотым петушком!
Заворожено смотрел я на воплощенную сказку детства:
- Что это? - потрясенно спросил я у моей прелестной спутницы.
- Это наш "Баюнгард", бывший, - добавила она печально, и первой въехала на мост. У ворот, легко спрыгнув с коня, подошла к калитке и открыла её своим ключом. Конь привычно шагнул за ней, моя же кобылка заупрямилась, и мне пришлось с ней повозиться, уговаривая зайти во двор. Аси уже не было, и я пошел её разыскивать, восхищённо рассматривая площадь, мощенную булыжником, с каменным дубом в фонтане. На вершине дуба сидел улыбающийся кот Баюн. Без цепей! Похоже, покровителю этого сказочного города и так здесь хорошо жилось!
От площади вниз, к озеру, вела короткая мощеная улица, с пристанью и длинным причалом, способным принять немало плавучих средств. Сейчас же покачивалась только одна фелюга - плавучий ресторанчик, судя по всему.
Постройки вдоль улицы и вокруг площади представляли а - ля - "Диснейленд", во взрослых, пригодных для проживания и развлечений, размерах! Смесь древности, средневековья и суперсовременности, изумляли своим размахом и красотой. В углу площади стояло приземистое полукруглое здание из серого гранита, в стиле римской эпохи. Из - за него донеслось ржание коня и, отложив экскурсию, мы отправились на этот призыв. Конь был привязан у коновязи перед настоящим салуном! В нем даже двери были такими, через которые так любят выбрасывать своих врагов голливудские парни в сомбреро. Но открытые двери звали меня в "Колизей".... Через просторный холл с круглыми колоннами, поддерживающими потолок, невидимого в сумрачном освещении, я вышел к гроту. У входа меня в нетерпении ждала Ася:
- Ну, где вы ходите? У меня много работы - и, не дожидаясь моих оправданий, вошла в лифт. Мы... заскользили вниз. Все мои оправдания застряли в горле - за стенами кабины плавали рыбы, а некоторые с любопытством заглядываясь на нас, сопровождали в спуске. Через несколько минут, мы оказались на самом настоящем морском дне. Ася щелкнула тумблером на щитке: под зеркальным куполом тянулись лоджии для публики в несколько ярусов. У дальней стены - бар - раковина, посредине зала - арена. Ася, оставшись довольной произведенным эффектом, сменила гнев на милость:
- Поскольку, сударь, вы меня задержали, придется мне помогать, а в награду,- она лукаво блеснула глазищами - я ещё кое - что покажу, хорошо?
- Угу, - промычал я, разглядывая парчовые балдахины в лоджиях, мраморные столешницы с вделанными фонтанчиками из подсвеченных струек воды, обтянутые красным сафьяном, низкие скамеечки. Многие лоджии имели отдельный вход. Я спросил об этом у Аси, неся за ней коробки с кормом.
- Не только отдельный, но и ... - она зашла в одну и исчезла за непроницаемым стеклом, стилизованным под мрамор, превратившегося в часть стены. - Все условия для посетителей, желавших пребывать инкогнито, при этом им все хорошо видно оттуда - продолжала она, появившись.
- Арена служит как для проведения всякого рода шоу: типа гладиаторских боёв, эстрадных выступлений, так и легко превращается в бассейн. Видели стрип в воде? Очень занятное зрелище, советую при случае! Ладно, давайте кормить рыбок: высыпайте корм в эти бункера.
Мы споро принялись за работу. Перейдя к следующей стене, я вдруг прямо перед собой увидел немигающие глаза громадной рыбины. "Акула" - невольно у меня поползли по спине мурашки и хотя я знал, что она за стеклом, эффект неожиданности сыграл свою роль: коробка выпала из моих рук и корм рассыпался по полу. Рыбина же, метнувшись в тень, затаилась.
- Что, Мэрилен, напугал тебя дядька? - заворковала подошедшая Ася. - Ах, какой он нехороший!
Она приложила ладонь к стеклу:
- Ну, иди сюда, иди ко мне, я тебя пожалею, - приговаривала она.
- Да, ничего себе, - бормотал я, собирая гранулы,- у меня душа в пятки ушла, а её дяденька напугал....
Рыбища выползла на свет, осторожно принюхиваясь, как собака, подплыла к стеклу и уткнулась носом в Асину ладошку.
- Как вы не боитесь держать здесь акулу? Это же опасно! Вдруг стекло не выдержит или удар какой. Как со дна выбраться можно? Что по технике безопасности предусмотрено для этого случая?
- Если вы и впрямь думаете, что мы на дне озера, значит, цель достигнута.... Все это - она обвела рукой по кругу - всего лишь аквариумы. В них не так много воды, чтобы они представляли реальную угрозу для жизни! Разве замочить немного вечерние туалеты! Кроме того, если случится нарушение поверхности, а такое уже было однажды, есть специальные вторые резервуары, вода с рыбой уйдет в них. Рыбкой никто рисковать не станет. Здесь есть такие редкие экземпляры, что подороже некоторых гнусных зрителей на них смотрящих. А Мэрилин раньше совсем ручной была: я к ней без защиты заплывала, пока один, ну очень крутой дурак, по пьянке устроил сафари на неё и залез в аквариум!
- Как же он смог? А где была охрана?
Ася помрачнела:
- Какая сейчас охрана? Вон два пьяных обалдуя дрыхнут в своей сторожке! Мы с вами уже два часа шляемся, а им все по фене. Вот один такой и пустил за пятьдесят баксов.
- И чем закончилось его сафари?
- Чтобы вытащить этого дурака, пришлось их обоих усыпить. Он так орал и дергался, что выловить его было невозможно. Его - то малость подзашили, а Мэри с тех пор стала пугливой. Скоро нужно куда - то её определять! Жаль, я так к ней привязалась.... Все, пойдемте, ещё форелевые бассейны нужно проверить!
- Ася, а зачем вы за ними смотрите, если это уже не ваше?
- Я же ихтиолог, и это моя работа. Они живые и кому - то нужно о них заботиться, пока новые хозяева думают, что им со всем этим добром делать. Правда, мне обещали заплатить! Но пока ни зарплаты, ни кормов. Хорошо, что Алекс выделяет на их содержание.
На улице длинные тени ложились на землю.
- Ого! - пробормотала Ася, - скоро стемнеет! Давайте на секундочку заглянем к форели и поедем в храм, а экскурсию отложим до следующего раза, если появится желание. Пока в трех словах проведу краткий обзор: вот в этих боярских хоромах и рыцарском замке - гостиницы, и рестораны при них. "Летающая тарелка" - дискотека с набором электронных и развлекательных аттракционов и автоматов. Вот эта "Ласкала" - копия в миниатюре, концертный зал. Ну, салун, он и в Африке "Салун". На острове детский парк и все для детей: "Дворец Снежной Королевы", "Домик Карлсона", вот "Кафешка - Сладкоежка", "Бабуся - Ягуся" - кстати, домик у неё и впрямь поворачивается, но за денежку!
Мы подошли к квадратному ангару из стекла и алюминия. Ася продолжила экскурсию:
- Плавательный бассейн с тренажерным залом, но форелевые пруды засорились, а чистить их некому. Пришлось рыбу поселить сюда. Тесновато, но потерпит, может, что изменится!
- Отловили бы да продали!
- Не могу, - Ася пожала плечами - не наше. Давайте бункера наполним, а то будут голодными до завтра.
Мы так и покинули крепость, не увидев доблестной охраны.
- Да, - задумчиво протянул я, находясь под сильнейшим впечатлением от увиденного, - сколько же денег сюда вложено!
- Много вложено, - сухо подтвердила Ася и, стегнув коня, помчалась вперед. Я поспешил следом, насколько мог. Мы подъехали к холму почти в сумерках. Внизу стелился лиловый туман, стирая очертания лестницы, прямо от дороги уходившей вверх, к храму. У подножия холма, чуть в стороне от лестницы, стоял одинокий скромный обелиск. Купола храма, освещенные заходящим солнцем, парили в воздухе, строго и величаво.
- Мы можем зайти, там ещё работают, - сказала Ася - и стала подниматься по лестнице. Я смотрел как она, поднимаясь, ступенька за ступенькой, растворялась в сумеречной мгле.
- Вы идете или нет? - раздалось сверху.
- Да, да! - я прыжками вынесся наверх.
Ася стучала в ворота деревянным молотком.
- Это что, звонок такой?
- Ну да. Здесь же нет электричества.
Из темноты появилась фигура в рясе:
- Ася, это вы? - мягким тихим голосом спросил подошедший.
- Да, брат Сергий! Это я и со мной человек из Петербурга. Ему хозяйка разрешила осмотреть храм!
- Да, да! Она меня предупредила о вашем визите. Входите, пожалуйста, я вам буду светить,- мощный фонарь в ту же секунду осветил открытый проём калитки и часть дорожки, оставляя своего владельца в тени.
Внутри, под куполом, в лучах мощных прожекторов, на мостках работали три художника. Их размытые тени скользили по девственно - белым стенам бокового притвора. Где - то мерно стучал движок генератора.
- Наверх я вас не приглашаю! Непривычному человеку ходить там опасно, особенно в условиях неполной освещенности, поэтому осмотритесь здесь, - он подал мне фонарь. - Фонарь завезете мне завтра, матушка, - обратился он к Асе, - а сейчас позвольте откланяться, дела не терпят!
Я смотрел вслед брату Сергию. Его невысокая тщедушная фигурка мелькала в сложных переплётах лесов.
- Если его побрить, пожалуй, он мне ровесником будет, - подумал я.
- И как он в рясе по лестницам ходит?
- Сан обязывает, - Ася тихо засмеялась. - Он наверху её снимает, чтобы в краске не испачкать. Брат Сергий руководит постройкой. Может и батюшкой сюда будет назначен.
Я направил фонарь на стены. Во многих местах, среди растительных орнаментов, белели проёмы:
- Для чего здесь проёмы?
- Там иконы будут!
"Отец Иова пишет для меня иконы" - вспомнил я слова слепой из электрички.
- Что столько много?
- Ровно сорок! - Её голос доносился от царских ворот. - Идите сюда! Здесь настоящее красное дерево и позолота!
Я шагнул к вратам и замер... прямо с центральной колонны на меня шел... Христос! Освещенный первыми лучами восходящего солнца, он шагал к земле, ещё спавшей в предрассветном сладком сне и невидимой за облаками.... Из опущенных, израненных рук капала кровь на подол изорванного рубища. За ним тянулся кровавый след, отмечая его путь. Бледное, изможденное страданиями лицо обрамлено редкой бородкой и прилипшими к потному лбу прядями спутанных волос. Глаза же горели неистовством чувств: они жгли... и одновременно притягивали! В них читался гнев на своих земных сестер и братьев, забывших о заповедях Небесного создателя, использовать дарованную им жизнь на благо и процветание своей земной обители. В слепой гордости, возомнив себя хозяевами жизни и забыв о своей духовной сущности, погрязших в порочных стремлениях и низменных страстях....
- Что это, Ася? - заворожено смотрел я в глаза Спасителя, не в состоянии сдвинуться с места.
- Это главная икона - "Милосердия и покаяния"! Ей и храм посвящен.
- Но Иисус! Я нигде не встречал ничего подобного! Кто написал его? - Я вгляделся в надпись: "Андрей, сын Петра, по Божьему благословению".
- Таким ему Христос предстал во сне. Давайте возвращаться, уже поздно. Подсвечивая себе фонарем, мы спустились к нетерпеливо фыркающим лошадям.
- Мы поедем прямой дорогой. Ничего не бойтесь. Лошади дорогу знают, только не мешайте им.
Минут через пять, мы выехали к мерцающей глади озера и лошади ступили на узкую гать, проложенной прямо через охвостье лимана. В конюшне, с помощью Андрея, я расседлал свою норовистую лошадку, и он увел их в денники. Длинный ряд денников был почти пуст.
- Лошадей сейчас мало осталось: четыре верховых и одна тягловая, вот Муся. Ася подошла к крайней решетке, погладила гнедую, с белой звездой, лошадку, - она ждет потомство. А вот этот - наш папа, настоящий ирландец, из конюшен Эдди Маккэна. Очень строгий, на нем только Андрей и Чен ездят.
Алекса мы нашли в гостиной. Утонув в огромном кожаном кресле с пультом в руке, он спал сном праведника, невзирая на жуткий грохот боевика на телеэкране.
Выехали после полуночи.
- Как раз к открытию метро будем в городе, - прокомментировал Алекс, усаживаясь за руль. - Я вообще люблю ночную езду: и трасса свободнее и гаишников меньше, и вообще я сова по природе!
"Газелька" была чем-то тяжело нагружена, и Алекс осторожно вел ее по изгибам лесной дороги, пока не выбрались на основную трассу. Машина резко прибавила ходу, а Алекс оживился:
- Ну, как тебе Баюнград, понравился?
- Да уж, жалко, что я не знал раньше! Непременно приезжал бы в отпуск. Я ведь охотник и рыбак заядлый!
- А ты и так приезжай, сейчас сезон на водоплавающих. Жить у меня будешь, на охоту тоже сам сопровождать буду. Я ведь егерем официально значусь в заповеднике.
Я был чрезвычайно доволен, получив приглашение. И не только охота меня манила, но и желание распутать клубок этой истории.
- Ты вот спрашиваешь; сколько и чьих денег сюда вложено? - мой попутчик неопределенно взмахнул рукой. - Вложения были, и очень солидные! Этим, в основном, Олег занимался. Он в ФинЭке учился, вращался в кругу олигархов, знакомства имел. Вот они и давали деньги: кто спонсировал, кто в доле был! Но основную работу делали мы сами. К примеру: строительство - можно купить доску; проще и легче, но... дороже! Елена же как делала; покупает порубочный билет, бригаду собирает, технику в аренду и занялись сами заготовкой леса. У леспрома сначала арендовали, а потом выкупили заброшенную пилораму. Оборудовали ее по последнему слову техники; сушилку поставили, столярный цех. Затратилась она тогда почти под ноль, но прозорливость ее не подвела. Высококлассная доска и сейчас пользуется большим спросом. А тут и мода подошла на загородные коттеджи, да и дачное строительство стало процветать. Помимо своего строительства, две - три бригады работали на сторонние заказы, вот и оправдывались расходы. И так все: резные карнизы, мебель, лестницы - свои мастера есть, в основном, детдомовские ребятки. Их там всему понемногу учат, а к настоящему мастеру попадут, уж им и дело в руки. Некоторые из них сейчас в реставрационных мастерских, в Питере, работают. Бывает, и нам заказы подбрасывают. Сейчас везу один из них. Наши мастера освоили пресловутый евроремонт еще тогда, когда нынешние фирмы и петух жареный не клевал! Ты апартаменты видел? Не успели? Ну, может еще, успеешь посмотреть. - Алекс закурил, глубоко затянулся, с удовольствием выдохнул дым в окно. - А все неприятности, мы так все считаем, начались с этого долбаного карьера.
- Тот, что недалеко от переезда? -
- Ну да. В нем гранит добывают. А расположен он на территории заказника, и дорога к нему идет по нашим землям. Пока государство им управляло, возились там себе потихонечку, а как хозяева сменились, так стал он бахать днем и ночью, да так, что в деревнях стекла вылетали! Какой уж тут заказник! Вся птица и зверь разбежались, кто куда. И пошли двадцатитонники колеи резать по полям. Им в очереди стоять проку мало: время - деньги! Вообще, началась такая война - кто кого. А поскольку в то время шла дикая " прихватизация" и все, у кого были деньги или связи, выступали в учредителях всяких "Т О О ", "ООО" и прочее, а в нашем случае, в учредителях "З А О Домостроительный комбинат", он сейчас один из крупнейших в нашем регионе, числится немало влиятельных чиновников из нашего района. А каръерчик тоже относится к этому ЗАО. Противостояние было жестким, если не сказать больше! Но Елена подключила область и всякие природоохранительные комитеты, вплоть до прокурора и губернатора. Взрывы прекратились, дорогу отсыпали. За аренду земли стали платить песком. Мы, на его основе, наладили производство облицовочной плитки, булыжника, ну и прочее. В общем, эта победа нажила нам смертельных врагов во многих инстанциях.
Помела поземка из лохматого снега и "дворник" шустро забегал по стеклу. Время близилось к утру. На шоссе было почти безлюдно, но на одном посту Г И Б Д Д нас все-таки остановили рослые парни, в светящихся куртках и автоматами на груди. Позаглядывав в кузов, в кабину; сверив наши физиономии с удостоверениями личности, отпустили с миром.
- Веришь, - Алекс усмехнулся - меня однажды заставили разгрузить машину. Какой - то у них очередной перехват шел, что - ли! Им, видите ли, подозрительным показалось, что я керамическую плитку вез на такой машине. А то, что это изделия ручной работы для реставраторов, им дела нет! Разозлился я тогда ужасно и стал ездить по ночам.
Мы еще потрепались о том, о сем. Я же, не выдержав, задал ему вопрос, мучивший меня с первых минут нашего знакомства:
- Слушай, ты упомянул, что мы с тобой встречались! Но я, к своему стыду, не могу вспомнить такого момента?