Язева Марианна : другие произведения.

Таможенный пес Барклай

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 8.50*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Для тех, кто так и думает, что "бедных собачек" специально "подсаживают" на наркотик! Абсолютно реальная история. ПОБЕДИТЕЛЬ ЛИТКОНКУРСА СТУ (2011) Финал "Русской тройки-12", 10 место.

   ТАМОЖЕННЫЙ ПЕС
  
   Его звали Барклай.
   Конечно, только Хозяину могло придти в голову такое замечательное имя. А что? Совершенно-таки замечательное, при том редкое. Вот много ли вы знаете Барклаев в своем окружении? Ну, хотя бы одного-двух припомните? То-то же. Кстати говоря, если очень уж захочется вам посмотреть вблизи хотя бы на одного, - прогуляйтесь возле Казанского собора в Питере. А если этот маршрут для вас по какой-либо причине неудобен, у вас есть еще один шанс: обратиться в ******* ую таможню.
   ... Итак, его звали Барклай.
   Хозяин снял с крайнего штырька вешалки тонкий кожаный поводок, и Барклай сорвался с места. С ходу несколько раз крутанулся вокруг, нетерпеливо подтявкивая, подлетел к выходной двери, в запале скребанул лапой по истерзанному "кожзаму" и сразу сжался, увял, утух. Это же фу, и фу серьезное, за которое можно тут же схлопотать... Барклай виновато глянул на Хозяина: заметил или нет?
   Хозяин застегивал зеленую куртку, озабоченно охлопывал себя по карманам, звенел ключами.
   Не заметил. Пронесло.
   Барклай снова завертелся в ногах, отчаянно работая обрубком хвоста, улыбаясь широко распахнутой пастью.
   - Да угомонись ты, Борька!
   Это он его в минуты хорошего настроения так называет. Борькой, или еще Клахой. То есть ласково. А когда он чем-то недоволен, Хозяин, тут прозваний не счесть: и Барахлай, и Оглоед, и Чучело ушастое, и даже Обалдуй-де-Толли. Но это уж он не столько от неудовольствия, сколько перед молоденькими сотрудницами, и Барклай не обижается: пожалуйста, Толли так Толли, тоже хорошо звучит.
   А девушки смеются, и наклоняются к нему, к Барклаю, и треплют ему уши тонкими пальчиками с наманикюренными коготками, и щебечут: "ах, какой бархатный" и "можно ему дать конфетку", а Хозяин делает суровое лицо и говорит "это служебной-то собаке?", и они опять почему-то смеются. А чего смеяться, лучше бы дали, не спрашивая, да и все дела.
   А больше всего Барклай любит, когда хозяин говорит: "Ай да спэниэл, вот геройский зверь, ай, бравушки!" Барклай тогда буквально теряет голову и подскакивает, как мячик, толкая Хозяина передними лапами, или начинает с отчаянной скоростью нарезать вокруг него круги и восьмерки, задыхаясь от преданного восторга.
   Но это бывает только на Работе, когда Барклай среди массы разнообразных запахов, запашков, ароматов, а то, бывает, и воней - причуивает вдруг Запах, и рвется к нему сквозь все преграды и помехи, протискиваясь, разбрасывая, царапая, разрывая. Добравшись, самостоятельно или с помощью всемогущего Хозяина, до цели, Барклай хватает Запах зубами, и начинается то, ради чего и существует Работа, - Игра! Когда можно, дурачась, мотая головой и показушно рыча, трепать Запах, а наигравшись - сунуться мордой в руки Хозяину, словно отдавая добычу, но тут же снова вцепиться в нее и тянуть, тянуть изо всех сил, пока Хозяин не сдастся и не отпустит ее, и тогда снова бегать, и трепать, и кусать.
   И вот тогда, забрав у наигравшегося вдоволь пса Запах, Хозяин и скажет свое "ай да спэниэл", и Барклай примется выписывать вокруг него свои лихие фигуры...
   А сейчас Хозяин распахнул дверь, и спаниель вырвался из квартиры и пулей помчался вниз по лестнице.
   Навстречу попалась соседка Капитолина Юрьевна, одышливая толстуха, хозяйка тонконогой Дези, которую Хозяин называет "кинологическое недоразумение". Барклаю ни разу не удалось пообщаться с этой самой Дези, потому что гуляет она исключительно на руках у хозяйки, да еще и в непременном комбинезончике с пришитой на спине ручкой. Барклай подозревает, что дурацкая Дези и дома не слезает с рук своей необъятной хозяйки; та, наверное, и миску для собачонки ставит прямо себе на живот, места там предостаточно.
   Соседка, как всегда, шарахнулась от пробегающего Барклая и завела что-то насчет поводков и намордников, но Барклай был уже внизу и вытанцовывал перед последней отделяющей его от улицы дверью Танец Великого Нетерпения...
  
   ... - И не забудь передать Мишане привет от Рафика, понял?
   Да понял Хасан, понял. Чего тут не понять? Привет от Рафика, подумаешь. Когда он что забывал? Он и адрес помнит наизусть: Вторая Заводская, двадцать два. Очень просто. Обычно Мишаня сам приезжал в аэропорт, встречал Хасана, но в этот раз не приедет. Рахматулла сказал, - нельзя. Нельзя так нельзя, что он, не понимает, что ли? Дело серьезное, все должно быть так, как надо. А они знают, как надо, - и Рахматулла, и Рафик, и Мишаня. Хасану только и остается, что делать, как они скажут.
   - Ну-ка, потопай еще ногами!
   Сколько можно? Подошвы скоро отвалятся у Хасана. Но делать нечего, раз уж Рахматулле так спокойнее - Хасан потопает. Он даже попрыгать может, если надо.
   - Ладно, все нормально. Осторожнее там, в самолете, не дергай ногами. И не чешись.
   Да что он, совсем дурной, что ли? Зачем говорить такое? Но Хасан понимает, Рахматулла нервничает. Еще бы: после того, как у Арслана распечатался товар в животе... Очень большой был убыток, очень. Арслана, конечно, тоже жалко, но жалко, наверное, только Хасану, потому что он хорошо знает жену Арслана и его мать. Мать-то три дня, как схоронили, а жена беременная по четвертому разу. А Рахматулла об Арслане и не говорил, только о товаре да убытке.
   - Ну все, вон уже Коля приехал. Забирай сумки, пошли.
   Сумки не тяжелые, - кое-какая одежонка, фрукты, пара пластиковых бутылок со старым вареньем. Это все так, для отвода глаз, не лететь же с пустыми руками. А в сумках товар прятать нельзя, не те времена. Мишаня предупредил, у них весь багаж, что из самолета выгружают, сразу специальные собаки обнюхивают. Прямо по этому... по ленте, которая едет, бегают и нюхают, вонючие твари.
   ... Синяя "шестерка" вырулила из замызганного переулка, пересекла перекресток и встроилась в поток транспорта на шоссе...
  
   ... - Красавчик наш идет, умница, трудяга! Что, скажи, не дают тебе люди поспать, работать заставляют? Вот бессовестные!..
   Барклая в аэропорту все любят. Хозяину никакого пропуска не надо, по собаке всякий узнает. И каждый говорит что-нибудь приятное. Для собаки приятное. А Хозяин-то недоволен, что все словно бы только Барклая и замечают, - и умница-то он, и красавец, и работник... Вот и сейчас он говорит, - вроде бы в шутку, но Барклай слышит в его голосе недовольные нотки:
   - Ах ты, Господи, собачку пожалели... Меня бы кто пожалел... ночью-то. Этот Оглоед и так дрыхнет целыми днями, а сюда он развлекаться ходит...
   Ну точно, не в духе.
   Барклай на всякий случай вилять хвостом перестал и уж вовсе раздумал брякаться на пол пузом кверху, что частенько позволял себе в общении с особо симпатизирующими ему работницами аэропорта и прочими разными людьми в форме, - пограничной, милицейской, родной таможенной. Барклай вообще форму любит, а на тех, кто просто в штатском, смотрит с некоторым недоверием. Несерьезный это народ в его представлении, ненадежный.
   ... Ждать пришлось долго.
   Наконец, загрохотала, уползая вверх, створка ворот, и в багажное въехали автокары, нагруженные чемоданами, сумками, коробками и прочим содержимым самолетного брюха. Угрюмые грузчики принялись перекидывать пассажирский скарб на медленно ползущую ленту транспортера.
   А Барклаю уже и говорить ничего не надо. Лишь только протрещал звонок, предупреждающий о включении его беговой дорожки, он запрыгнул на ленту и уже бежит-торопится к первому надвигающемуся на него чемодану. Запрыгнул, обнюхал, - и дальше, с чемодана на коробку, с коробки на сумку, с сумки на рюкзак. Иногда пес на каком-нибудь своем препятствии задерживается, принюхивается тщательнее, забегает с другой стороны, тогда Хозяин настораживается, идет рядом с лентой, готовится выдернуть с нее подозрительный объект... но, как правило, Барклай, удовлетворив свое обонятельное любопытство, интерес к нему теряет и продолжает свою работу в прежнем режиме.
   А бдительность терять ему никак нельзя, потому что Запах обязательно где-нибудь объявится. Барклай твердо (и не без основания) уверен, что это дел рук Хозяина, и любит его за это еще больше, - не жалеет тот сил, чтобы доставить ему, Барклаю, побольше удовольствия, устроить очередную Игру.
   Вот и сейчас Барклай уловил под уже перепрыгнутой сумкой Запах, кинулся вслед, затыкался суматошно носом и, не в силах сдвинуть тяжелый багаж, заскреб лапой по ленте, тревожно взгавкивая, - ах, не успею, ах, ах! Хозяин уже наготове: приподнял сумку, а под ней... некогда разглядывать, что; это - Запах, вот что! - и Барклай махом хватает завязанный узлом лоскут ткани и соскакивает с транспортера.
   Грузчик - в распахнутой куртке, сбитой на затылок шапке - корчит недоуменную гримасу:
   - Чего это он тряпку жует? Дуркует?
   - Сам ты... Он ее по делу жует. Контрольная закладочка... Ткань эта немного полежала рядом... короче, попахивает героином.
   - Ишь ты, рядом... И он чует?
   - А то ты не видел.
   Грузчик скребанул горстью щетину, покрутил головой:
   - Чует... Бедная животина.
   - Это почему же - бедная?
   И даже Барклай, самозабвенно гоняющий по залу с драгоценным Запахом в зубах, почувствовал, как моментально заледенел голос Хозяина.
   - Ну как... долго ли ей... на наркоте-то. Ясно же. Подсадили собачку на марафет... Понятно, что для дела, а все одно жалко. Мне дак жальче, чем людей: те сами гробятся, а эта ведь не выбирает.
   Барклай знает уже, как бесят Хозяина эти разговоры. Сто миллионов раз уже объяснял он неразумным людям, что настоящих наркотиков собаки за все время обучения и близко не видят... вернее, не нюхают, а только специальные имитаторы, которые - хоть ложкой их ешь - безвредны абсолютно, лишь пахнут нужным образом. А когда упрямцы высказывают сомнение, мол, небось, все же подкармливаете наркотой, Хозяин ядовито подтверждает, что да, конечно, кормим. А минорозыскным собакам в кашу тротил подсыпают. А ищейкам, которые по следу ходят, - в основном, мелко наструганные подошвы. А спасателей - тех, извините, человечинкой балуют. Два раза в день. Чтоб искали с интересом.
   Но ничего этого Хозяин не успел сказать, потому что зачирикал у него в кармане назойливый телефончик, и сразу после этого он подозвал Барклая и прицепил поводок, а когда пес попытался поиграть с Хозяином в перетягивание Запаха, без лишних разговоров забрал тряпку и спрятал в карман. И даже не сказал обязательное "ай да спэниэл!", а только "некогда, Клаха, пошли на канал".
   Спасибо, хоть Барахлаем не назвал...
  
   ... Опознав свои ненужные сумки среди проезжающих мимо разномастных вещей, Хасан сдернул их на пол, сверил на всякий случай номера бирок и багажных квитанций и без проблем миновал произведшую ту же операцию бдительную даму на выходе из зала выдачи багажа.
   Остался последний этап.
   Хасан пристроился в хвост очереди к таможенной стойке. "Зеленый коридор". Проедут сумки через очередной рентген - и все. Напротив аэровокзала остановка, маршрутка номер двенадцать, доехать до "Дома культуры", чуть-чуть назад, потом направо - и вот она, Вторая Заводская. Дом двадцать два. Хасан все прекрасно помнит. И привет от Рафика.
   Он наклонился и поправил загнувшуюся над ботинком брючину. Широкие штаны, непривычные, раньше Хасан никогда в таких не ходил. Противно саднило кожу под скотчем, особенно на левой ноге. И на щиколотке, и под коленом. Хорошо еще, что не жарко. Вот уж было бы совсем невыносимо.
   Хотя - ерунда это все. Он, Хасан, все вынесет. Он хороший курьер, и он надежный курьер. Он совсем не нервничает, когда проходит мимо пограничников, мимо милиции, мимо таможни. Он не потеет, у него не бегают глаза, не трясутся руки. Он даже пошутить может, но так, чтобы не раздражать, - то есть над самим собой. Над акцентом своим. Обычно все смеются. Пренебрежительно как-то, с оттенком презрения... но без подозрения.
   Он хороший курьер, Хасан.
  
   Слегка обиженный из-за несостоявшейся Игры, Барклай сидел рядом с хозяином около металлического заборчика ограждения.
   Мимо поочередно проходили люди, вздергивали свой багаж на стойку, по которой еще одна живая лента тащила их пожитки через темный тоннель. По этой ленте Барклаю бегать не полагалось. Здесь, когда надо было что-нибудь дополнительно понюхать, Хозяин подходил к пассажиру, вставал с ним рядом, а спаниель по команде Хозяина, - щелчку пальцами, - опирался на стойку передними лапами и быстро обследовал что-то из ручной клади, не сдававшейся в багаж.
   Как всегда на *******ском рейсе, такой работы было немного. Барклай скучал, привалившись теплым боком к ноге Хозяина, и его почти не было видно на фоне его темных брюк.
   Очередной пассажир легко, одним движением забросил на стойку свои небольшие клетчатые сумки-"рисовки", протянул паспорт таможеннику. Тот что-то спросил, пассажир ответил, потом что-то добавил, и оба засмеялись.
   Ничего, кроме багажа, по которому Барклай уже пробежался на транспортере, у пассажира не было, и Хозяин стоял спокойно. Сумки медленно поплыли в зону интравизора, их владелец двинулся вслед за ними... и тут в нос Барклая ударил Запах. Он был совсем рядом, и хотя немного отличался от привычного, Барклай узнал его сразу. Пес встал и потянул носом, радостно завиляв хвостом в предвкушении близкой Игры. Ай да Хозяин, не забыл о своем друге!
   Барклай завертел головой, улавливая направление, откуда донесся Запах. Хозяин поддернул поводок, мол, не вертись, сиди рядом, но пса не так-то просто было сбить с толку. Он присел на секунду, но тут же снова вскочил, потому что Запах-то явно удалялся! Резко натянув поводок, Барклай рванулся было к стойке, но тут же понял, что это неверное решение. И он снова рванулся, - теперь уже правильно, потому что Запах был именно там, - за уходящим пассажиром, который как раз снова подхватывал свои сумки.
   Не ожидавший такого поведения собаки, Хозяин выпустил из руки поводок, и освобожденный Барклай подскочил к человеку и с ходу ткнулся носом ему в штанину. Пока тот оборачивался, выпустив свои "рисовки" из рук, спаниель уже пытался схватить его за ногу, причем явно стремился поймать тело под свободной тканью брюк.
   С непритворным ужасом пассажир увернулся от собаки, что-то выкрикнув не по-русски. Он даже инстинктивно попытался бежать, но споткнулся о свою же поклажу и неловко упал на четвереньки. Задравшаяся брючина обнажила обмотанную чем-то ногу, и отпрыгнувший было Барклай с восторженным взвизгом кинулся к заветному Запаху, потому что это был именно он!
   Потом все прозвучало разом: вопль пассажира, крик Хозяина "Фу!!!", истошный рев какого-то оказавшегося поблизости кучерявого ребятенка.
   Барклай был схвачен поперек туловища и поднят в воздух. В запале начинающейся Игры он рванулся было из рук Хозяина, но тут же понял всю тщетность своих усилий и, воспользовавшись редким случаем, смачно лизнул его в щеку.
   Хозяин кого-то звал, но уже и так к месту событий бежали оба дежурных бойца таможенного СОБРа... а вторично разочарованному Барклаю так и не удалось поиграть с пойманным Запахом.
   Но Хозяин - и кто бы посмел сомневаться! - это все равно самый лучший Хозяин на свете! Когда они наконец - а это случилось ох как не скоро! - отправились домой, он вытащил из лежащего в кармане пакета тот самый узлом завязанный обслюнявленный лоскут и, помахав им перед мордой возликовавшего пса, швырнул его как можно дальше, и Барклай помчал за ним, почти не касаясь земли лапами, а потом они долго-долго перетягивали его друг у друга, пока не разлезлась под собачьими зубами раздерганная ткань.
   А дома в миску Барклая перекочевала, приведя того в состояние глубочайшего потрясения, ровно половина палки копченой колбасы. Которую, между прочим, по всем канонам кинологии, собакам давать не положено. (Ох, и заумники эти профессионалы!)
   Вот только - эх, Хозяин, Хозяин! - забыл-таки он сказать своему питомцу самое главное:
   "АЙ ДА СПЭНИЭЛ, АЙ ДА ГЕРОЙСКИЙ ЗВЕРЬ!"
Оценка: 8.50*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"