"Берегите детство" - надпись краской на одной из городских стен.
ПАРК
Парк преобразился. Исчезли старенькие, покрытые множеством белых клякс лавочки, вместо них поставили новые, с загнутыми краями, свежеокрашенные и еще пахнущие древесиной. Заново проложили дорожки, покрыли их не грубым неровным асфальтом, как было раньше, а разноцветной узорчатой кладкой, похожей на кирпич, но намного прочнее. Теперь тут всегда играла музыка, приятные расслабляющие мотивы. По утрам - пара бодрящих классических произведений. Ближе к вечеру, когда молодежь кучковалась у лавочек с пивом в руках, можно услышать что-нибудь из верхних строчек нынешних хит-парадов. Починили фонтан, от которого даже в самый знойный день веяло прохладой и свежестью. Проходящие мимо люди все как один растягивали губы в довольной улыбке, когда водянистая пыль оседала на лице.
Парк ликовал. Он с восторгом принимал гостей, которые приходили посмотреть на его новый наряд, отдохнуть в тени молодых, с сочными листьями кленов и мудрых дубов, почитать книжку, пройтись по каменным тропинкам, держась за руки, выпить кофе, купленный в закусочной, что так и манила к себе запахом свежей выпечки. Парк встречал их игривой зеленью газонов, шумом ветра в густых кронах деревьев и радугой в брызгах фонтана. Он любил гостей и помнил в лицо всех, до единого. Гости приходили к нему, каждый со своими проблемами и мыслями, и он пытался с ними заговорить. Они тоже пытались. Пусть неосознанно, но они выкладывали ему все свои проблемы как на духу.
Парк привык к их молчаливому красноречию.
Гости ждали ответа.
Старушка, сидит на лавочке напротив фонтана. Лицо изъедено морщинами, она бережно расправляет складки и смахивает пылинки со своего платья, как кошка вылизывает новорожденного котенка. Она уже и не помнит, когда в последний раз надевала его. Давно это было. Еще раньше, чем умер муж, раньше, чем выросли дети. Раньше, чем она осталась одна.
Но, не смотря на годы, двигалась старушка в любимом платье с грацией молодой, пышущей красотой девчонки, что все еще хозяйничала в душе.
Настроение, бывшее таким радужным и игривым с утра, куда-то испарилось.
Отвлеклась, наконец, от платья и осмотрела парк, играющий красками и солнечными лучами. Глаза ее выражали не то глубокую задумчивость, не то легкую печаль. Так умеют смотреть только старики. Медленно поворачивая голову и почти не моргая.
Сегодня в автобусе на нее накричали. Она так и не поняла, за что, и сейчас этот вопрос не давал ей покоя.
За что?
Она не просила уступить ей место. И вообще, никогда не позволяла себе подобного. Не из-за гордости, просто, во-первых, не считала себя достаточно старой для этого; во-вторых, в том возрасте, в котором она сейчас, постоять в транспорте или лишний раз пройтись - дело полезное.
- Тварь старая! - взвизгнула та злая и неприятная на вид женщина. - Тебе жить три понедельника осталось, куда ты прешься!
В автобусе было полно народу, может, она наступила ей на ногу или случайно задела сумкой.
Ужасный у этой женщины голос. Истерический, холодный и очень напоминающий голос, объявляющий о прибытии и отбытии поездов на вокзалах. И волосы! Короткие и кучерявые, окрашенные в фиолетовый.
Страшный цвет.
Старушка улыбнулась, услышав детский смех у фонтана. Этот звук всегда согревал душу. Она отбросила прочь мысли о злой женщине, посмотрела на часы, пусть старенькие, но с такой элегантной небрежностью сидящие на руке.
Он предупредил, что опоздает.
Еще раз осмотрела платье на предмет складок.
Сегодня, в этот чудесный июньский день, ей как никогда важно выглядеть красивой.
С наступлением вечера парк расцветал по-новому. Десятки фонарей, выполненных в старинном стиле, вспыхивали гигантскими светлячками, создавая необычную, местами даже сказочную атмосферу. Включалась подсветка фонтана, словно безумный художник раскрасила она воду во все возможные цвета. Повсюду мигали вспышки фотокамер. Бал огней на фоне заката.
Народу в парке меньше не становилось, но приходила совершенно иная публика. Их не интересовал его новый наряд, они часто пили, курили и смеялись. Многие приезжали на разноцветных машинах и мотоциклах, были и те, кто лихачил на велосипедах, скейтбордах и роликах. И все они тоже хотели поговорить с ним.
Парк слушал. Слушал, глядя на небо, где вот-вот должны появиться первые звезды. Это зрелище завораживало почти так же, как первые секунды перед рассветом.
Этим вечером Андрей впервые подумал об уходе со службы. Не о переводе на другую должность или другое место, а о том, чтобы уйти. Навсегда. Он принадлежал к тому немногочисленному кругу людей, которые, устраиваясь работать в милицию, действительно хотели изменить мир к лучшему. Жалко расставаться с детской мечтой.
Двигатель УАЗа работал на холостых оборотах, внутри четыре милиционера уже присмотрели группу подростков, распивающих "Непонятно что". Это явно не пиво. Скорее всего, коктейли типа "Ягуара" или "Джин-тоника", которые с беспощадностью садиста выжигают желудки, сушат мозги и после которых долго и мучительно блюешь.
Андрей пытался вспомнить свою юность. Они вроде тоже сидели вечерами в парках и двориках, тоже пили всякую гадость, горланили песни, матерились. Но все было не так, как сейчас! Все было по-другому. Когда-то, где-то, что-то в этом мире пошло не так. Изменилось, сдвинулось с места.
Мир сдвинулся с места! Знакомые слова, но никак не вспомнить, откуда они. Из какого-то фильма..., или из книги.
Только один маленький отрывок из жизни Андрей вспоминал на удивление легко и четко. Малюсенький клочок воспоминаний о том, как он разговаривал с Розой. Это было так давно, ему тогда и десяти еще не было. Маленький мальчик, который плакал под одеялом, когда ссорились родители.
Однажды в свой день рождения мама принесла с работы Розу. Большую, с острыми шипами, кроваво-красную и нереально красивую. Мама воткнула ее в вазу с водой, поставила на самом видном месте и быстро про нее забыла. Глубокой ночью, когда все в доме крепко спали, маленький Андрей с фонариком в руках сидел рядом с вазой. Роза сводила с ума, ничего красивее Андрей не видел и не хотел видеть. Он разговаривал с ней до самого утра. Рассказывал о себе, шутил, говорил ей комплименты, делал подарки. На протяжении недели родителям каждое утро приходилось ставить вазу обратно на тумбу и убирать расставленные вокруг нее игрушки. Они не ссорились, а за ужином улыбались и не уставали повторять, какой милый у них ребенок. Андрей старался не выдавать свой секрет и днем не обращал на Розу никакого внимания. Следующей ночью он написал Розе маленький стишок и шепотом, чтобы не разбудить родителей, читал его ей.
Роза принесла в его маленький мир счастье. Настоящее счастье, которым могут наслаждаться только дети. Забылись проблемы в школе, забылись бесконечные ссоры родителей, забылось все на свете. Шло время, а Андрей старательно не замечал подсыхающие по краям лепестки.
Через неделю они все опали, и Розу выбросили.
Потом Андрей повзрослел. Окончил школу, пошел в армию, где начал курить по три пачки в день, женился и устроился на работу, которую теперь всей душой ненавидел. Жизнь вспоминается как в тумане, словно ее и не было.
Два дня назад Андрей избил ребенка. Друзья говорили, что он все сделал правильно. Хотелось в это верить. Но ребенок же! Андрей хотел сначала поговорить с ним по-хорошему, может быть за волосы потрепать или пару подзатыльников для страха отвесить. Пацан кусался, царапался, а когда плюнул в лицо, Андрей вышел из себя.
Неправильно как-то все вышло. Да, пацан много себе позволял! Да, пацан наркоман! Да, пацан вскрывал и грабил ларьки!
Но, если по паспорту нет восемнадцати, значит ребенок.
Оглядываясь назад, Андрей мучительно, до боли в голове пытался вспомнить все те вехи, этапы деградации, которые ему пришлось пройти, чтобы докатиться до такого.
Этот был последний. Последняя капля в переполненный колодец.
Последний оторванный лепесток.
Ночью парк спал. Только изредка проезжающие по шоссе машины нарушали царящую в нем тишину. Парк уставал от людей, и это, судя по их отсутствию, было взаимно. Ему часто снилось прошлое. Время, когда еще люди не пришли сюда и не переделали небольшую лесную опушку на свой лад, поставив в центре памятник Петру I и скромный фонтан. В те времена с ним никто не пытался заговорить, никто не ждал от него ответа. Только редкий лесной грызун прибегал полакомиться дикой малиной, что в изобилии росла в этих местах. Это было время одиночества.
Ему нравились люди, с их комплексами, страхами, с их трусостью. Ему нравилось слушать людей, наблюдать за ними. Это всегда интересно.
Но парк скучал по прежним временам. Величайшее проклятие всех мудрецов в том, что они умеют наслаждаться одиночеством.
Шампанское заканчивалось. Олег делает большой глоток, и они снова, потеряв счет времени, непрерывно целуются. Олег обнимает ее, не выпуская бутылку из рук. Когда они делают очередной перерыв, Олег еще раз отпивает и протягивает ей. Можно не экономить, у нее в сумке есть еще бутылка мартини.
Ночью в парке безлюдно, их никто не видит и не слышит.
Помимо шампуня от нее пахнет мятой и вкусными сигаретами. Она сидит у него на коленях, и сердце Олега устраивает бешеные ритуальные пляски каждый раз, когда два упругих холмика с силой прижимаются к нему.
Пустая бутылка летит в урну. Стеклянный звон нарушает тишину.
После кислого шампанского мартини невозможно пить. Олег делает усилие, чтобы проглотить эту гадость.
Пальцы нежно, едва касаясь кожи, заправляют за ухо непослушную прядь волос, упавшую ей на лицо. Она улыбнулась. Олег знал, что ей понравится. Он долго тренировался над этим незатейливым движением.
Ей действительно понравилось. Олег был в восторге.
Такие девушки почему-то всегда ассоциировались у него со звездами. Такие же красивые, такие же яркие и такие же недоступные.
Со школьной парты Олег привык делить мир на черное и белое, и не считал это неправильным. Гораздо легче жить, когда все вокруг категорично. Есть добро, и есть зло; есть плохие люди, и есть хорошие.
Перерыв. Глоток мартини. На этот раз она сама тянется к бутылке, хищно подмигнув и улыбнувшись во все 32 зуба. Похоже, эта ночь поцелуями не ограничится.
Странное вышло знакомство, если не сказать больше. Даже словом друг с другом не обмолвились. Хотя, в клубе она что-то ему сказала. Олег не разобрал слов и лишь улыбнулся в ответ. Она тоже улыбнулась.
Потом четыре часа танцев. Они целуются в центре танцпола. Ноги ватные, голова отказывается соображать. Спины окружающих людей не дают упасть. Тесновато тут. Друзья куда-то разбежались.
Кто она, Олег не знал. И как-то не хотелось узнавать. А теперь очень хочется спросить хотя бы имя, но как-то неловко.
И с чего вдруг ему так подфартило!
А я ей, похоже, нравлюсь, - словно 25 кадр промелькнула мысль в голове, подбросив до небес самооценку.
Рука поползла вверх по бедру. Пальцы уже дотянулись до узорчатой полоски материи, которой заканчивались чулки.
Олег всегда мечтал о такой девушке. В его черно-белом мире весь женский пол делился на 2 категории: красивые и все остальные. "Все остальные" - не значило "некрасивые", просто они стояли рангом ниже тех других, похожих на звезды. На первых курсах института Олег окончательно смирился с тем, что девушки из первой категории для него закрыты. Тут мало иметь внешность и богатый внутренний мир.
Почему-то эта мысль показалась забавной, Олег усмехнулся. Она усмехнулась тоже.
А ты чему радуешься, дура?!
Теперь Олег засмеялся во весь голос. Через секунду смеялись оба.
В клубе она была не одна. С подругой. Обычно у таких девушек все подруги из "второй категории", но у этой все наоборот. Подружка посимпатичнее нее будет. Танцует, наверное, лучше. А эта даже целоваться толком не может. И пьет много.
А подружка так мило ему подмигнула, когда она уходила за мартини.
Как же ты долго с ремнем возишься!
Первые секунды перед рассветом. Все вокруг замирает, даже птицы перестают петь и обращают взгляды на ослепительно яркую нить горизонта. Прохладно. Ветер слегка колышет листья деревьев.
Парк с нетерпением ждет. Ни разу в жизни он не позволял себе такой роскоши, как пропустить рассвет. Начало нового дня, начало новой жизни. Возможность вырвать очередной лист из середины тетрадки, взять в руки карандаш и приготовиться писать. Не думать о том, будет ли этот лист вместе с остальными лежать смятым в корзине для мусора или будет повешен на холодильнике.
Показалось солнце. Алый диск без лучей, день будет холодным.
Мир оживился. Скоро придут дворники и зашуршат метлами. Гости подтянутся ближе к полудню. Их будет много - сегодня выходной. Зазвучит музыка, заиграет радуга в фонтане, и парк сделает очередную попытку заговорить с кем-то.
Мир меняется, обрастая проблемами и недостатками, а люди в поисках счастья находят лишь жизненный опыт.
Но стоит парк, вне времени и перемен. Всегда на своем месте.