Хроника близнеца
|
LAV.UA#UNDEFINED
|
|
|
Я хочу вам рассказать о своем брате.
Долгое время я считал, что почти сразу после нашего рождения судьба... или
кто там заведует внезапными сиротами? - в общем, кто-то ответственный решил
вопрос так: лучше нам никогда не встретиться в этой жизни.
Вопреки брачной клятве, людей, наверное, разлучает жизнь: она, как известно,
продолжается. У всех по-разному, пусть иногда и столь похоже, как у нас с братом.
Только смерть примиряет всех: она не бывает "красивой" или "уродливой" - там
просто нет красок и форм, почти как ночью - когда в зеркалах плещется
только аморфная тьма... Откуда мы пришли и куда все возвратимся...
Рождение, наверное, само по себе шок еще тот.
Случилось так, наша бедная мама умерла родами. Как позже... Много позже
выяснилось, врачам пришлось буквально вырезать меня и брата из ее остывающего
тела, что, скорее всего, усугубило встречу с новым и ужасным
миром.
Внезапное "бытие", по сравнению с прежним покоем, - обвал чувств и
эмоций, которые еще неизвестно как называются... Их еще нечем называть...
Неизвестна еще и сама возможность называния... А неизвестность пугает.
Настолько, что брат оказался молчалив и малообщителен. Я-то, должно
быть, надрывался, не умолкая... Оттуда мне остался на память только страх.
О своем близнеце я почти не сохранил воспоминаний - так, какое-то теплое пятно
рядом... словно ночь миновала, а утро еще болтается где-то за горизонтом событий -
в сумерки смотришься в зеркало... "тает абрис в неверной тьме"...
Это восприятие "запаздывает" и лжет - кажется, сетчатка, еще какое-то время,
что-то "помнит"...
Мне сравнительно быстро подобрали новых родителей, а с братом возникли сложности.
И вот - его нет со мной.
Я попал в хорошие руки, но там, где близнячьим своим чутьем прежде чувствовал
двойника, стало пусто и непривычно вначале - будто после молочного зуба, который
беспокоил-беспокоил тебя, а затем взял и выпал... Унесен ангелом
стоматологии - усталой феей всех тех блестящих и острых штучек - к
эмалированному берегу молочных зубов и розовой детской кости.
...пишу это в ужасной спешке - времени до обидного мало, так хочется восстановить
все подробно...
Очень скоро я изобрел способ представлять, будто брат никуда не исчезал - просто
только что вышел на прогулку... Ведь чтобы увидеть, каков он теперь, мне
достаточно глянуть в зеркало... Ну и воображение внесет поправки - подскажет,
как сложилась жизнь... "что судила судьба"... или тот, кто нас разлучил.
А зубы росли себе - лучше прежних. Тверже, острее, злее... Свою норму
кальция, видать, мой организм получил сполна.
Когда стали приходить письма - я сначала не знал, что и подумать... Отправитель
подписывался "Морти" и называл меня "братишкой".
Оказалось, воображая его иножизнь в рамке зазеркальной комнаты, я мало что упустил.
Мистические байки о связи близнецов отчасти подтвердились - жизнь брата до
странности напоминала мою... Ну, кроме разве той разницы, что его по ошибке сочли
мертворожденным.
Потом - усугубленные "ошибкой" последствия родовой травмы - долгая
реабилитация - затруднения с поиском новой семьи... Нянечки из нашего приюта
жалели, понятно, но "малыш Морти" так и остался бы забракованным... Ему
оставалось совсем немного до возраста, после которого детей почти невозможно
научить говорить... А кому он нужен, не говорящий?
Долго ли, коротко ли, миссис Спок, общественный наблюдатель из приюта, нашла
добрых людей...
Семья Баумейстеров, он - честный фермер, она - простая домохозяйка, окружили брата, как
это говорится, "деятельной заботой" - такой плотной... Как теплое... душное
одеяло. Он, бедняга, даже и не подозревал вначале, что пришел в этот мир
не один (ну, окромя того мистического ночного сверхчувства: Морти, скажем так,
тоже долго мучил молочный зуб).
Где-то в школьные годы, наверное, видя, как сын страдает, супруги Баумейстер
не смогли больше хранить тайну - ведь Морти и в правду стал им, как сын. А когда
их по долгу службы (перешедшему, пожалуй, в "приятельское участие") вновь
навестила миссис Спок - тут уж пришлось ей выложить все начистоту... Морти, мягко
говоря, известия потрясли... (Братишка написал "оглушили".) Ведь из того, что он
приемный, секрета никто не делал - у Баумейстеров не могло быть своих детей. Ясное
дело, разделочный нож в руке Морти явился для Бауэмейстеров и гостьи едва ли меньшим потрясением...
Хотя паренек, как оказалось, просто в то утро хозяйничал на кухне - к тому времени
он стал жутко самостоятельный, так как "очень хотел походить на мистера Баумейстера".
Тот по прежней профессии был военный и много чего повидал... Возможно, такое окружение
во многом сформировало характер моего брата и его дальнейшую тягу к
охоте, увлечение оружием и, до кучи, - Морти возжелал поступить на военную службу.
Как он выразился, "сказалось республиканское воспитание... Если не
примут в Чек-Пойнт и форт Брэгг, попробуем чего попроще - например,
резервистом инженерного обеспечения..."
Морти в первом письме рассказал, как ему не терпится поскорее воссоединиться
со мной - кто знал, могло статься, обещание супругов Баумейстер, сбылось
бы - "может, в следующем году у нас будут деньги и время, чтобы навестить дом
твоих приемных родителей... Мы встретимся, я верю. Мы обязательно
встретимся, братишка..."
Морти был рад уже тому, что миссис Спок разрешила ему написать мне - хотя это
и "против правил".
Обстоятельства сложились иначе... Или вмешался тот - ответственный за
судьбы? Моя семья, к сожалению, жила на другом конце страны - работа
родителей не позволяла уверенно выбрать время для "братского воссоединения".
"Мама и папа" - я привык их так называть - тоже очень обрадовались тому, что
у меня отыскался родственник.
Потом, когда пришла пора мне поступать в колледж, началась операция... как ее
там... какая-то очередная "непогода" в пустыне.
Морти, в составе "ограниченного контингента", отправился защищать "жизненные
интересы" - он писал, что это не продлится долго. Скорее всего, ему
как резервисту и пороха-то понюхать не придется...
Даже несколько лет спустя - я уже остепенился и обзавелся своей семьей -
не могу забыть то июньское утро, когда к дому подкатил "Форд", седан,
защитного цвета, и некто "лейтенант Патерсон, служба МО по связям с
общественностью" вручил мне пакет с личными вещами...
"Пурпурное сердце" и не отосланные письма. Я все это время не знал
даже, что Морти был ранен - где и как...
Лейтенант Патерсон, рано седеющий крепыш с отутюженными до хрестоматийной
остроты стрелками форменных брюк ("правое лезвие бреет чисто, а
левое..."), не садился и отказался от чашечки кофе... Я почувствовал глупое,
неуместное облегчение - кофе я готовить толком не умел. Да было бы
предложено...
(Ито, стоит задуматься - чего ему стоили эти стрелки... Так вот людей объединяет
сочувствие: я про себя жалел лейтенанта, глупо, неуместно... С болью и мукой. Мне было
трудно сдерживаться - так неуставно и вольно шевелились и горели лейтенантские уши. Как у
застигнутого врасплох школяра, назначенного крайним за разбитое кем-то зеркало. Он ведь
совсем недавно был "одним из" в обойме хороших парней - а теперь вот пришлось представлять все
министерство. Подбирать правильные слова, чтобы родные Джи-Ай Номер-такого-то,
"капрала первого класса Баумейстера Эм-Ти" поняли: его смерть не напрасна.)
Патерсон, стоя у двери, будто на плацу, мял в руках фуражку и скупо, заученно
как-то, рассказывал, что-де Морти пропал без вести, после ночного обстрела...
Танкисты, мол, шестой механизированной бригады по ошибке "накрыли" дружественный
конвой - колонну инженерно-саперного взвода. Морти "шел" на головной машине
разминирования, в которую и "легли" первые же "пристрелочные" снаряды...
"Полуактивное наведение", "кумулятивный эффект", немного "урана" и от души -
белого фосфора... "братишку Морти" - точнее, его опознавательный жетон, среди
обгорелых трупов и немногих выживших, не нашли: "Мне очень жаль, сэр. Морти был
хорошим солдатом."
Моих не было дома. Сью повела крошку Элис к логопеду.
Лейтенант давно уехал, а я сидел на крыльце и курил в кулак, закрывая огонек
от показавшегося осенним ветра... Неизвестная жизнь Морти, от сборного пункта
резервистов до переброски "в район", плыла перед глазами,
в плотных строчках на вырванных из блокнота листках.
Эта "похоронка" на него была не первой. И последней не стала.
Я тогда не нашел в себе сил читать подробно - пробежал по диагонали -
взгляд споткнулся о последнюю фразу, вычерченную печатно: "Я НАШЕЛ ЕГО!"
Бессмысленная для посторонних, она много значила для нас двоих.
Морти нашелся случайно... Оказалось, сбежал из полевого госпиталя, при миссии
"Красного Креста". Долго-долго, будто в сером сне, без звуков и красок, без вкуса и
запаха... Контузило. Вернулся, когда "стало больно..." Отказ от
морфина и первая ломка... Первой вернулась память тела... Боль провела сквозь
тени к свету... к звукам ветра, к запахам трав и цветов. "Красный пахнет маками...
Сорт Макинтош в этом году хорош... На диво, особенно в разновидности "Пауэр"...
А ваша трансгенная "Синестезия" пахнет жженой пластмассой и вкусом битого
стекла..." Письма пошли сразу, как братишка добрался до консульства. Я плакал...
В каждом письме он долго и подробно рассуждал
о том, кто же решил за нас нашу судьбу. Морти искал его...
От миссис Спок удалось узнать только, что-то о человеке, кто сбил машиной
маму, отягощенную нами... Он привез ее в мемориальный госпиталь "Святая Кло" и
скрылся...
Мне казалось тогда, на крыльце, после отъезда лейтенанта, что я потерял брата
вновь. На месте того, "злого" зуба, нелепо как-то утраченного, давно стояла
стальная коронка. Первое время казалось, от нее стынет челюсть...
Я, признаться, перестал надеяться, что увижусь когда-нибудь с
отражением... Там, где я чувствовал его в себе, - стало темно и пусто... И в
зеркале на меня смотрела из-под неровных, чуть сросшихся бровей, эта темная
пустота, - в сдвоенном прицеле зрачков.
Быть может, проявление той самой, мистической связи... Морти очень подробно
описал свои охотничьи увлечения. Его страсть к оружию, наверное, отчасти
передалась мне... Может, просто шиза это все или паранойя - еще неделю назад
я купил в "Арсенале Тодда" самозарядный карабин с "дальнобойной" оптикой, а
сегодня нашел в ящике еще одно письмо.
Мне страшно. Оно последнее по счету, но неизвестно, последнее ли... Я пишу это
в испуге, что не удержусь... и прочитаю, как Морти нашел того, кто в
ответе за все...
Или о том, как умер мой брат - на выезде из Бэкин-таун, скажем, где
жил-был гипотетический распорядитель судеб, Морти ждали, -
как это обычно бывает, - "пятьдесят полицейских", а, может, пуля снайпера,
который один только знал, что тот человек, ответственный за нас, - мой
настоящий отец... И в приложении - отчет частного детектива о предпринятой им
"неавторизованной выемке документов" из недр госпитального архива:
"удалось спасти только одного из близнецов..."
Мне страшно еще раз потерять отражение, теперь уже навсегда.
|
|
|
14.03.2005
|
|