Прикосновение влажного брезентового пояса, заполненного песком, неприятно отозвалось как бы в каждой клетке тела. Я наклонился к воде и прополоскал загубник у дыхательной трубки. После этого зашёл в речку по колени. Желание нырять, и без того слабое, исчезло.
Речка оказалась на удивление чистой, хотя течение, пожалуй, было способно перемешивать песок с водой, как чаинки в стакане. Делая изгиб, после длинного прямого участка река устремлялась под два моста. Один маленький, - пешеходный, на котором трудно разойтись, частым здесь, влюблённым парочкам, второй - даже и не мост, а тоннель-арка в высокой железнодорожной насыпи.
Проточная вода после тёплого воздуха казалась чересчур холодной. Я сделал глубокий вдох, присел в воду с головой, снова встал. Прополоскал стекло маски и нырнул навстречу течению. Холод сковывал лёгкие, воздух не держался. Я быстро вынырнул, сделал несколько энергичных вдохов и выдохов и поплыл под водой около дна, пытаясь согреться.
Тяжёлый пояс позволял без лишних усилий находиться под водой. Постепенно холод стал незаметным. И тогда передо мной открылся иной мир. Вдоль дна, как кудри на ветру, тянулись длинные зелёные бороды водорослей. Справа и слева жили своей жизнью табунки мальков. Я схватился одной рукой за пучок водорослей, в другой держал ружьё.
У меня было мощное пневматическое ружьё, для этой речушки - шикарное. В нём чувствовалась настоящая сила, оно казалось мне в тот момент классной игрушкой.
Осмотрелся. Метрах в двух впереди, красиво, против течения стояла стайка крупных окуней. Рыбёшки, плавно двигая хвостами, оставались неподвижными относительно дна. Воздух опять кончался, обидно ведь под водой чувствуешь себя как в полёте. Я встал на дно, глубина в этом месте - по грудь. Отдышался и нырнул к стайке. Только не напрямик, а немного в сторону, чтобы подплыть к окуням чуть сбоку.
Осторожно, перехватываясь за водоросли, подкрался к рыбкам на расстояние выстрела: "Ну что? Надо делать свой первый выстрел подводного охотника". Я плавно выдвинул ружьё вперёд, прицелился... Крупный окунь, в которого я целил, словно почувствовал опасность и отплыл на полметра вперёд.
Было ясно, что ближе он не подпустит, и стрелять теперь придётся не наверняка. К тому же сильно хотелось дышать, где-то около гортани и у висков застучали тяжёлые удары пульса. Окунь упорно не хотел поворачиваться боком. Но всё же я держал его на прицеле, желая малейшего его поворота.
Выстрел получился как-то сам по себе, почти непроизвольно... Рыбка оказалась не такой как в воде - чуть меньше. Главное, что выстрел удался, и рыбёшка трепещется на гарпуне.
Охваченный азартом я быстро перезарядил ружьё. Нырнул. По речке пошла какая-то муть, видно выше по течению залезли купаться. Я почти лёг на дно, стараясь разглядеть рыбёшку покрупнее. Чуть в стороне от основного потока беспокойно вертелась крупная плотвичка. Она неторопливо плавала по странной траектории, напоминающей ход коня в шахматах. Я начал осторожно подкрадываться к ней. Будто дразня меня, она перестала маневрировать, повернулась ко мне боком и вытянулась против течения.
Воздух, как назло, опять кончался, но я, стараясь не спешить, плавно приблизился к ней ещё немного и стал целиться. Вдруг плотва стремительно дёрнулась и ушла. Она уплыла так быстро, что я даже не успел проводить её взглядом. И хорошо. Пока я увлекался плотвой, фон не замечался. Точно за плотвой, на расстоянии полуметра, шевельнулся веером плавник, по размеру больший, чем вся плотва. Я выстрелил, скорее всего, от страха, уже поднимаясь рефлекторно к поверхности за вдохом. От выстрела, словно от разрыва в воде поднялся фонтан мути.
Когда я вынырнул, тотчас захотелось уплыть от этого места к чёртовой матери. Река перестала быть красивой декорацией охоты и стала чуждой. Да, таких щук я не видел нигде, ни на фотографиях, ни в кино. Может быть только в мультфильме "По щучьему желанию...", но там она добрая и беззащитная. Здесь, - было какое-то тёмно-серое бревно...
Мне показалось, стрела едва зацепила щуку, вскользь по спине, развернув её на мгновение ко мне белым брюхом. Когда я опомнился, нашёл себя в позе футболиста выдернутого из футбольной стенки и поставленного на песчаное речное дно вместо стойкого оловянного солдатика. Хорошо, что с берега подробности видны не были.
Потом, преодолевая себя, я нырнул по леске. Гарпун ушёл в песок сантиметров на двадцать от оперения. Этой мощи хватило бы, чтобы при правильном выстреле пробить щучью чешую в любой её части.