Аннотация: Мир придумали дети, а взрослые создали миллион скучных правил, по которым в нем следует жить
Осколки хрусталя
Мир придумали дети, а взрослые создали миллион скучных правил, по которым в нем следует жить.
Почему люди стесняются говорить о своих недостатках? Я вот никогда не стеснялась. Возможно, потому что у меня, в отличии от некоторых, они врожденные, а может я с самого начала осознала, что это делает меня особенной. Альбинос - слово, которое я запомнила с первого раза, ведь это - я. Каково же было мое удивление, когда в третьем класс Ал Фир показал мне фотографию, какого-то симпатичного белого зверька с такой же подписью. В смятении я прибежала домой и с обидой заявила отцу, что все это время он меня обманывал и вовсе я никакой не альбинос. Отца весьма позабавило мое открытие.
- Ну, давай тогда придумаем этому другое название, - примиряюще предложил он.
- Ладно, - великодушно согласилась я. - И какое?
- Твои глаза похожи на осколки хрусталя - прозрачные и сверкающие на солнце, - с этими словами отец поднял один из кристалликов лежащих на столе в его кабинете. - Видишь, этот я нашел, когда был в экспедиции.
Я осторожно взяла из его рук маленький камушек, походящий на застывшую, прозрачную слезу или кусочек льда. В восхищении, приподняв кристалл к солнцу, я зажмурилась от яркого света, которым стали переливаться его грани.
- Опусти, - испуганно выхватил осколок из моих рук папа. - Не забывай, что ты очень чувствительна к прямым лучам.
- Мне нравится, - сказала я, с сожалением наблюдая за тем, как отец возвращает камень на место. - Может, когда я была младше, один из этих камешков попал мне в глаза?
- Нет, - ласково потрепал меня по волосам папа. - Просто когда ты родилась в твоих глазах отразился лунный свет и они стали похожи на хрустальные осколки....
Правила старых часов
Глава первая: "Остров, которого нет на карте".
Первое правило: Когда вселяетесь в новый дом, обязательно проверьте: его на млекопитаймость, соседей на узнаваемость, а местность на выживаемость.
Что может случиться с тринадцатилетней девочкой, имеющей черную кошку и родившейся в пятницу на Хеллоуин? Вы правы, ничего хорошего. Например - переезд.
В день отъезда я заперлась в своей комнате.... Знаю что это глупо и по-детски, но поймите и меня...
Я просто в ужасе! Я никогда не была обычным ребенком, что, в общем-то, старалась не афишировать. Все началось тогда, когда мне исполнилось три года. Мама принесла в наш дом не совсем обычный предмет обстановки, а точнее скелет homo sapiens, в полный рост. К слову моя мама антрополог. У меня ушло два года на то, чтобы выучить это слово, но я так и не поняла чем, по сути, она занимается. Единственное что прояснилась - маму очень интересуют кости.... Это наверно у нее от бабушки. Вечно та пытается запихнуть в меня витамины, содержащие кальций, приговаривая:
- На такие хрупкие косточки как у тебя, даже щенок не позариться.
После этих слов я долго размышляла над истинными мотивами, руководящими моей бабушкой. Позже прочитав сказку о Гансе и Гретель и укрепившись в своих подозрениях, я стала очень настороженно относиться ко всем пожилым дамам. Очередной странностью в мою копилку явилось знакомства с Дроником. Он утверждает, что был императором Великой Римской Империи, но я ему не верю. Только подумайте, сколько надо съесть за жизнь кальция, чтобы через столько лет (я посмотрела, в каком году распалась Римская Империя в учебнике по истории, когда подросла настолько что научилась читать) сохранить в таком великолепном состояние свои кости. К тому же к его спине была привинчена позолоченная табличка с буковками, и однажды не выдержав, я спросила у мамы, "что там написано?". На что получила ответ - "Костевое строение имитирующие человеческий скелет. Произведено на заводе "Сиквалд" в предместье Окланда". Но Дронику я само собой ничего не рассказала - его бы это очень расстроило.
Итак, в три года я познакомилась со скелетом, нуждающимся в психоаналитике не меньше, чем я, и поняла, что не совсем нормальна, так как никто, кроме маленькой девочки в нашем большом доме не замечал того, что Дроник храпит и болтает без умолку, если шарниры его челюсти хорошо смазаны. Со временем я даже привыкла к этому, посчитав за свою личную маленькую тайну. Позже я дала приют своему другу, когда папа, наконец, смог убедить маму, что такое соседство в гостиной несколько шокирует посетителей нашего дома. В конце концов Дроник оказался хорошим соседом, поселившись в мое платяном шкафу. Он любил поболтать перед сном, и, будучи скелетом, достаточно образованным (причина, наверное, в том, что его собирал человек носивший очки), он мог рассказать много интересного. Его огорчало лишь одно - соседство с Герцогиней. Кошка, почему-то не очень его жаловала, как собственно, и он ее. Однажды, после очередной ссоры Дроник объявил ультиматум: "Выбирай, я или она!". Но я не могла прогнать Герцогиню, хотя бы потому, что не я, а она выбрала меня. Просто однажды пришла к нашему дому и постучалась. Вы будете смеяться и скажите, что кошки не могут стучаться, но только не эта. Она вполне сносно справилась с нашим дверным молотком, чем произвела благоприятное впечатления на моих родителей и получила разрешение остаться. Ей постелили подстилку в холле и налили блюдце молока, но той же ночью кошка решила, что это место не достойно ее, и отправилась гулять по дому, выбирая жилье по себе. В итоге она облюбовала мою корзинку со старыми тряпичными куклами и так там и осталась. Моя тетя, гостившая у нас тогда, сказала:
- У этого создания манеры истиной английской леди и характер своенравного монарха.
Отсюда и родилось ее имя - Герцогиня Английская. Я бы ей и титул королевы дала, но мама сочла это святотатством по отношению к моему дедушке, некогда состоявшим на службе у главной леди Великобритании. А мне кажется, что дедушку это бы позабавила. Я о нем совсем ничего не помню, кроме того, что он носил огромные и мягкие усы, смешно щекочущие мою щеку, когда дед пытался меня приласкать. Разве человек с такими добрыми усами пожалел бы королевского титула для кошки?
Вот в окружении такой страной компании я и росла, в доме, где все окна выходили на престижный район центра Лондона. Моя мама - англичанка, а папа - русский, были необычной парой. Они очень любили друг друга, но за пятнадцать лет совместной жизни так и не смогли решить вопрос - где она должна протекать? Мамины родственники считали, что им будет лучше в Англии, и отец согласился. Но вскоре после моего рождения решил - дочь должна расти на земле, где похоронены ее предки, на это моя мама логично заметила, что половина моих прародителей лежит в английской земле. Папа не решился вступить в спор, думаю потому, что мама могла в доказательство выкопать их кости. Поэтому вопрос был отложен на время, а отец взялся за мое обучения русскому языку, но быстро понял, что даже английский в моих устах будет звучать так, будто бы я была внучкой не королевского гвардейца, а последнего янки и бросил эту затею. Я же просто стала привыкать. Надо сказать, к этому миру трудно привыкнуть. Но я в этом даже преуспела, когда отложенный на время вопрос о кладбищах, на которых почему-то так жаждут жить взрослые, не возник вновь. Правда, теперь он звучал несколько иначе. А именно, отцу предложили увлекательную работу, которой он бы очень хотел заняться, но для этого нам нужно было перебраться на какой-то остров в Северном море, которого даже на уважающих себя картах нет. Папа заявил маме за ужином что, прожив в Англии пятнадцать лет (это, по его словам, было великой жертвой) готов принять ее извинения в виде переезда. Мама в свою очередь, великодушно извинила папу и сделала ему одолжение в виде согласия... Но, к сожалению делая приятно друг другу, мои родители совсем забыли обо мне. И вот теперь девочке, которая только начала привыкать к тому, что ее бесцеремонно призвали на этот свет, придется ехать туда, где не бывала нога даже самого отчаянного викинга.
~*~***~*~
Самолет, поезд, автобус, машина, пароход. О нет, это не перечисление видов транспорта, которые я знаю, а все те средства доставки, которыми мои родители перемещали меня, мой чемодан и корзину с кошкой. Дроник все время ныл, будто так вероломно с ним не обращались с тех пор, как его отвергла Клеопатра. На это я ему отвечала, что и так сделала большое одолжение, взяв его с собой, в то время как родители настаивали только на самых необходимых вещах, а к ним без сомнений не относиться старый, потрепанный скелет, не приглянувшейся даже мумии египетской царицы. Оказавшись на корабле, мама предложила распаковать мой багаж. Благо, она не знала, что вещи из чемодана я запихала в контейнер, который должен будет прибыть вслед за нами, а на место безусловно нужных предметов засунула фальшивые кости. Возможно, если бы они были настоящими, мама еще бы могла меня понять.... Поэтому, как можно вежливей, я отказалась от помощи, стараясь не смотреть ей в глаза.
В первый же день моего морского путешествия на меня свалилась неприятная неожиданность - оказывается я абсолютно не переношу качки. Поэтому большую часть времени мне пришлось провести в каюте, в то время как остальные члены моей семьи, включая кошку, наслаждались морскими красотами. Дроник не прекращал жаловаться на свой ревматизм, а я сидела и мысленно давала себе клятвы никогда больше не есть, дабы оставить в тайне содержимое своего желудка. Под конец третьего дня я все же выползла на палубу маленького баркаса, гордо именуемого его командой - кораблем, и, уцепившись за бортик, жадно стала смотреть по сторонам. Солнце скрылась за облаками, то тут то там прорывающими гладь грязно-серого тяжелого неба, сливающегося на линии горизонта с насыщенным голубым и синим оттенком моря, смешивающимися до тех пор, пока цвет воды и вовсе не становился чернильно-черным. Все вокруг походила на гравюру сотворенную тушью. Создавалось впечатление, что за этой чертой вод все яркие цвета, подобные красному или оранжевому, уже не существуют. От этого бесконечного простора даже дышать становилось трудно, и казалась, нет ничего, что могло бы подтвердить реальность этого зрелища. Даже мой желтый свитер не являлся достаточно веским доказательством. Забыв обо всем на свете, я полностью растворилась в пейзаже, пытаясь впитать его своими широко распахнутыми глазами. Наверное, со стороны это выглядело несколько комично, так как следующие что я услышала, было надменным смешком. Обернувшись в поисках весельчака, я обнаружила, что надсмехался надо мной никто иной, как ворон, не весть откуда взявшимся здесь. "Твое счастье, что ты птица", - подумала я, отворачиваясь от безмозглого создания. Мое пренебрежения оскорбила нового соседа на столько, что он обижено каркнул и переместившись на бортик рядом со мной угрожающе щелкнул клювом.
- А вы, мистер, как я посмотрю, грубиян, проявите уважению к даме, - фыркнула я, глядя прямо в птичьи глаза.
От неожиданности ворон чуть не перевалился за борт. Видно претендуя на мое внимание, он не ожидал, что я настолько безумна, что решусь с ним заговорить.
- Так-то лучше, - насмешливо улыбалась я.
В то время как ворон, в последний момент уцепившись за одну из перекладин ограждения, перебрался на мое плечо. Сделав вывод, что клеваться и царапаться он не намерен, я спокойно стояла, стараясь быть достойной оказанной мне чести. Хотя если честно получалась у меня плохо. Решив заплатить за доверие иначе, а в первую очередь убрать навязчивую птицу из зоны опасной близости, я порылась в кармане куртки и, найдя там остаток булочки, кинула на палубу в метре от себя. Немного поразмыслив, стоит ли этот презент его внимания, ворон все же плавно соскользнул с моего плеча в направлении хлебных крошек.
- Интересно, как ты сюда попал? - спросила я увлеченную трапезой птицу.
Но, ворон обладая хорошими манерами, не собирался отвечать с набитым ртом. Закончив обед, он расправил крылья, и дабы размять их или в попытки продемонстрировать всю свою красоту взлетел в высь, чтобы после, очертив круг почета над моей головой, устремится к маленькой, показавшийся на горизонте точке.
- Земля! - мои слова радостно взмыли над палубой, в след летевшему к берегу ворону. - Ну вот, оказывается, я уже познакомилась с первым аборигенам..., - провожая взглядом птицу, задумалась я. - Может все ни так уж и ужасно?
~*~***~*~
Кода мы причалили, уже смеркалось. Лучи заходящего солнца осветили гостеприимную гавань полную стоящих на приколе рыбацких лодок и судов.
- Рыболовство основной промысел этих мест, - доверительно поделился с нами один из членов команды, помогающий спустить на берег вещи. - Так что добро пожаловать на Инис Гуидрин!
- А где здесь останавливается автобус в город? - поинтересовалась мама, неловко забираясь на шаткую приступку, заменяющую трап.
Матрос рассмеялся, как будто она сказала что-то очень смешное.
- Автобуса здесь отродясь не было, да и зачем он? Идите прямо, и вон за теми холмами увидите город, - указав на два пологих, поросших травой склона, объяснил морской волк. - Город такой маленький, что весь общественный транспорт в нем, представлен одной трамвайный линией. А вы говорите автобус!
- Спасибо, мы учтем, - пожал ему руку отец, подхватывая два больших чемодана. - Ну, девочки вперед, - скомандовал он, бодрым шагом устремившись к холмам.
- Что же, мне давно не мешало сбросить пару фунтов, - согласно кивнула мама, стараясь догнать отца с сумкой наперевес.
Я же на секунду задержалась в гавани, что бы еще раз окинуть ее взглядом и помахать ускользающему в даль баркасу, пока он не скрывался в густом тумане, низко стелящемся над водой и превращающим все лодки бухты в призраков.
- Итак, как вам идея жить в городе, где даже нет автобуса? - спросила я, обращаясь к корзине и чемодану.
Герцогиня промолчала, наверно такие вещи ее не особо волновали. Вальяжно разбросав свои лапы на подушке, она крепко спала, или искусно притворялась. Кто поймет этих кошек?
- Я на трамваях не езжу, - лаконично заметил Дроник из чемодана.
- Таис не отставай, - послышался из-за пелены тумана голос матери.
- Иду, - крикнула я в ответ, стараясь сохранять равновесия на скользких камнях, которыми был усыпан берег.
Свежий морской воздух приятно щекотал щеки, а влажная земля сменила плоскую гальку. Я с любопытством крутила головой в попытке хоть что-то разглядеть в молочном облаке, но единственное, что я видела, это очертания фигур родителей идущих передо мной. Шелковистая трава склона пошла на убыль, когда мы стали спускаться в лощину. Еще пара шагов - и туман стал рассеиваться, будто специально открывая нам скрытый от посторонних глаз город. Отсюда, с холмов погруженных, в дымку, он больше напоминал фантазию или сон, чем реальное место. Маленькие извилистые улочки, вымощенные камнем, похоже, сохранились еще с тех пор, когда была выстроена парящая над городам ратуша в готическом стиле, а приземистые дома на окраине выглядели позаимствованными из родных земель арабских купцов, неожиданно забредших в эти края. Шпиль дома, который со своими десятью этажами был здесь почти небоскребом, темнел где-то в дали, а петляющая трамвайная линия вела через тенистые аллеи по улочкам, как декорации, отображающие старые голливудские фильмы. "Архитекторы создававшие этот город, изобретали головоломку, а не будущий мегаполис", - подумала я, рассматривая удивительный узор из зданий и дорог. "Интересно, каково это - жить в подобном месте? Похоже, мне это предстоит выяснить на собственном опыте".
- А как мы найдем наш дом? - спросила я, пытаясь отыскать хоть какой-то порядок среди, связанных в бессмысленный клубок тупиков и перекрестков.
- Не волнуйся Ти, нас будут ждать у первого каменного здания со стороны холмов. Наверно, речь идет о нем, - указал на маленький домик с красной крышей отец.
Спустившись ближе, мы заметили, что в тени деревенского коттеджа, которым оказалось наше место встречи, стоит сутулый человек, то и дело поглядывающий по сторонам.
- Мистер Ле Сенг Генс? - спросила мама, подойдя к нему.
- Да, - ответил на редкость чистый и юный голос.
Выйдя на освещенную газовым светом мостовую, этот высокий темноволосый мужчина кивнул головой в легком поклоне. Свет фонаря осветил метаморфозу, в процессе которой сутулая спина расправилась, показывая, что ее хозяин ни только высок, но и широкоплеч. Только вот даже яркое свечения не смогло разогнать тени, из которых состояла лицо незнакомца, как маска закрывающая все, кроме зеленых глаз, хищно поблескивающих сквозь ее глазницы. Его костюм был страной смесью осовремененного камзола почти превратившегося в пиджак и длинного вязаного шарфа по верх полу распахнутого плаща. Выговор же у встречающего был родной, британский, что, не смотря на всю неприветливость, делала его по-домашнему, уютным и близким в этом чужом месте.
- Машина ждет за поворотом, - внимательно изучая нас цепким взглядом, произнес он.
- Надеюсь, мы не слишком затруднили вас? - вежливо поинтересовался отец.
- Ну что вы, к нам редко приезжают новые люди, тем более те, кому дает протекцию сама мэрия. Вы, насколько я знаю, настоящий эксперт в геологии?
- Ну не то что бы, - улыбнулся отец, сразу было заметно, что ему польстила такая характеристика.
- Раз вас пригласил Профессор, значит так и есть! - беря у матери сумку и помогая отцу с одним из чемоданов, безапелляционно заявил Сенг Генс.
- Вы имеете виду профессора Чей Мэя? - уточнил папа, идя следом за ним. - Я очень удивился, получив его письмо, ведь мы даже не знакомы. Да и в университете, где я работал, о нем никто не слышал.
- Профессор известен исключительно в узких кругах, - ухмыльнулся наш провожатый, демонстрируя не пропорционально длинные клыки.
Машина, стоявшая за углом, могла претендовать на роль музейного экспоната. Наверно, именно на таких ездили в начале прошлого века. Откидывающаяся крыша, узкий каркас и знак производителя - Форда, напомнили мне иллюстрацию из давно прочитанной книги.
- Эта машина принадлежит мэру, - пояснил Сенг Генс, помогая нам устроить чемоданы в ногах и на коленях, так как выяснилось, что багажника в этой модели автомобиля не предусматривалось. - В городе почти нет машин, да и где, собственно, здесь ездить? - красноречиво указывая на узкие не заасфальтированные улицы и садясь за руль, продолжил он.
Машина беззвучно сорвалась с места так, как будто позаимствовала мотор у гоночного правнука, и понеслась по извилистой дороге. Дома здесь стояли так близко, что казалось можно дотронуться до их стен прямо на ходу, а вот рассмотреть, сами здания, было почти не возможно, так как уже совсем стемнело, и город погрузился в тусклую дрему газового освещения.
- Электричество для таких удаленных от материка островов как наш - это большая проблема, - ответил на отцовский вопрос мистер Генс. - Но вы не волнуйтесь, в доме, где вас поселят, на первом этаже оно есть, а это, хочу заметить редкость.
Улицы были пустынны и безлюдны, мы уже мчались по третьей, а я еще не заметила ни одного прохожего. "Здесь рано ложатся спать" - подумала я, вглядываясь в затемненные окна домов, пока машина, покачивающаяся на неровных выпуклостях дороги, меня совсем не укачала. Я уже почти заснула, когда резко взревели тормоза.
- Дальше придетесь идти пешком, - открывая огромные, кованые ворота, увенчанные по краям двумя отвратительными на вид горгульями, констатировал наш провожатый.
Зевая, я соскочила на землю, стараясь не отставать от уже вошедших внутрь взрослых. Дом, в котором нас поселили, располагался на отшибе от всех остальных. Оказывается, задремав, я не заметила, как мы выехали за импровизированную границу города, светившего своими огнями вдали. Обернувшись, я заметила, как резко поднимается дорога, ведя через парк, сотканный остатками леса, и заканчиваясь у ворот. То же, что открывалась за ними, не могло сравниться ни с одним, даже самым смелым, ожиданием. Тонкий перешеек, обрывающийся с двух сторон уходя в черноту, был ни чем иным, как подъездной дорожкой, ведущей к дому, построенному на скале, окруженной морем. По дороге к нему я слышала, как под ногами шумят холодные воды. Когда крутой подъем был завершен, мы остановились перед большим, каменным особняком, утопающим в диких зарослях, некогда бывших садом. Необычное ощущения возникало от того, что сразу за кустом шиповника, выросшего у одной из стен, склон обрывался, превращаясь в пологий край скалы, выросшей из моря. Сам же дом, выстроенный из серого камня, представлял собой странную смесь вытянутых окон, навесных террас и башенок на покатой крыше. В этом доме было то, чего не встретишь ни в одном из современных городских. В нем было нечто живое. Будучи вполне одушевленным, он взирал на нас пустыми глазницами чердачных окон, зная, что скоро мы будем поглощены массивной, обитой железом, дверью и окажемся полностью в его власти.
Родители молча застыли перед зданием, не веря своим глазам, как и я.
- Вы уверены, что нам сюда? - поинтересовалась мама, опуская на землю сумку.
- А как же, - подтвердил Сенг Генс, беря в руку дверной молоток в виде большой, свернувшейся восьмеркой, змеи. - Как ни как, я тут уже не первый год служу дворецким, здесь же, в свое время, познакомился со своей женой, а наши дети и вовсе выросли во флигеле, что с другой стороны скалы.
На стук молотка дверь распахнулась, выпуская в окружающий нас мрак лучи яркого света.
- Вы так припозднились, - закудахтал высокий голос, откуда - то изнутри. - Я вся извилась от ожидания.
- Совсем напрасно Этра. Ты же знаешь, как трудно подплыть к острову, когда опускается туман.
- Знаю - знаю, - продолжал щебетать голос, приглашая моих родителей и нашего провожатого следовать за собой, внутрь особняка.
Смотря им в след, я в нерешительности замерла на пороге. В этот момент у меня появилась ощущение, что этот переезд изменит не только мое окружение, но и всю жизнь. Порыв холодного ветра от бурлящей стихии, бушевавшей буквально под ногами, заставил меня пересмотреть приоритеты и поспешить в дом. "Завтра Дроник заявит, что у него начался ревматизм и на следующие три дня превратит мою жизнь в полный кошмар" - подумала я, закрывая за собой тяжелую дверь. Сделав пару шагов, я очутилась в полутемном холле. Бледный свет люстры рассевался по беспорядочно растравленным диванам, креслам и журнальным столикам, а узкая лестница, начинающаяся в середине комнаты, извиваясь, уводила на второй этаж. Четыре двери вели из холла в другие части дома. Одна из них в самом дальнем углу была приоткрыта, обнажая край ярко освещенной, уже электрическим светом, кухни. На ее пороге стояла большая во всех смыслах женщина. Рядом с ней даже высокий мистер Сенг выглядел как-то неубедительно. Ее длинные, светлые волосы, собранные на затылке, отрывая круглое лицо с лучистыми голубыми глазами, и веселыми морщинками у краешков полных губ. Длинное платье светло серого цвета на ней смотрелась не уныло, а строго, подчеркивая идеальную белизну передника и аккуратность прически, делая ее похожей на добрую нянюшку из сказок, только очень высокую.
- Познакомьтесь это моя жена Этра Дес Генс, - представил женщину торопящийся скрыться на кухне дворецкий.
- Очень приятно, - улыбнулась мама, протягивая ей руку.
- Мне тоже. Думаю, нам надо с вами поговорить о том, в каком часу будет уместно подать завтра завтрак. На время вашего пребывания здесь я буду исполнять роль кухарки.
- Поверьте, в этом нет никакой необходимости, - несколько потрясенный таким вниманием, заметил отец.
- О, что вы, я работаю здесь со своим мужем много лет и теперь, когда в этом доме поселили вас, с нам предложили остаться и исполнять наши обычные обязанности. Так решил мэр, оплатив всю нашу работу за год вперед.
- Как это мило со стороны мэра, - беспомощно разводя руками, улыбнулся отец.
- Уверена, что мы не доставим вам много хлопот, люди мы неприхотливые, - неуверенно пробормотала мама.
- Я в этом не сомневаюсь, - согласилась мадам Дес Генс. - Наверху пять спален, предполагаю, вы не откажитесь выбрать себе комнаты и отдохнуть.
Замешательство моих родителей было понятно, в нашем доме никогда не было слуг и мы понятия не имели, как с ними обращаться. Внезапно внимание кухарки переключилась на меня.
- Какое милое создание! - заверещала она, тыкая в меня пухлыми пальцами. - А какую комнату ты хочешь?
- Безопасную, - поежившись в зловещем полумраке помещения, заявила я.
На что миссис Этра громко рассмеялась:
- Не только милая, но и веселая.
Я вежливо улыбнулась, не желая обидеть добродушную женщину..
- Скажите, а что тут было раньше? - поинтересовалась я.
- Смотря когда, - расплылась в ответной улыбке кухарка. - Сначала дом принадлежал взбалмошному, разбогатевшему на старости лет ирландцу, потом клиника для душевно больных, а потом....
- Вот почему так много решеток, - будто и не слыша о прошлом дома благодушно усмехнулся отец, указывая на окна возле двери.
- Да?! А когда отсюда выехал доктор Франкенштейн? - поежилась я еще раз, оглядевшись по сторонам.
- Ой милая, а откуда ты узнала имя последнего владельца? - расширив и без того чересчур, большие для живого существа глаза, поинтересовалась мисс Этра.
- Мам!
- Перестань Таис, видишь, тебя разыгрывают.
- Прости малышка, просто Этра Дес Генс большая шутница, - заразительно смеясь, подтвердила кухарка.
- Ти здесь абсолютно нечего бояться, - уверил меня отец.
- Хорошо говорить, когда ночью не один, - обижено пробурчала под нос я, беря свой чемодан и направляясь к лестнице ведущей на верх.
- Может, останешься и попьешь с нами чая? - предложила мама, следуя на кухню за миссис Этрой.
- Нет, - отрицательно покачала головой я.
Единственное, что мне хотелось, это найти себе подходящую комнату и, закрывшись на засов от всех странных дворецких, кухарок и остальных обитателей этого дома, попытаться уснуть.
Лестница привела меня в длинный коридор со множеством дверей. Почти все они вели в спальни или стенные шкафы, одна даже выводила в миленькую комнату с камином и биллиардным столом, а еще одна была заперта и, судя по всему, вела на чердак. Заглянув в несколько спален, я выбрала ту, что находилась в самом конце коридора и некогда была детской. В отличии от всех остальных, в ней был три больших окна с низкими подоконниками, по которым, в забавном беспорядке, разбросали подушки. Большая мягкая кровать, высокий комод, пара вделанных в стену между окнами книжных шкафов, маленький резной письменный стол с газовой лампой, накрытой прозрачной тканью-паутинкой, и два стенных шкафа - вот вся обстановка этой комнаты.
- Вот здесь мы и будем жить, - ставя корзину с Герцогиней на пол у двери в ванную, сообщила я.
- Тогда вытащи меня и дай осмотреться, - заверещал Дроник.
- Что же ты так долго? - Недовольные пустые глазницы Дроника с укоризной уставились на меня.
- Быстрей не могла, - честно ответила я, начиная косточка за косточкой извлекать ребра и грудную клетку, руководствуясь страничкой, предусмотрительно вырванной мной из "Анатомического справочника". Следующий час я собирала ругающийся и визжащий при каждом удобном и не очень случае, скелет. В итоге, когда то, что было собрано, уже не походило на сюрреализм, я удовлетворено поднялась на затекшие ноги и не ровной походкой направилась к стенному шкафу.
- Ты куда? - требовательно поинтересовался Дроник.
- Открывать твою будущую квартиру.
- Э нет, никуда ты меня не спрячешь, пока не поставишь все мои позвонки в правильном порядке! Твоими стараниями я выгляжу скелетам орангутанга, а для homo sapiens это оскорбительно.
- Твоей осанкой мы займемся завтра, - устало возразила я.
- Еще чего, - попытался вновь настоять на своем Дроник, но, заметив, что я на грани того, что бы и вовсе сделать из него скульптурную композицию в стиле "Бедный Ерик", то бишь оставить только череп, притих.
Вкатив своего друга в самый просторный шкаф, я не вольно заметила свое отражения в зеркале на задней стенке. Невысокая, бледная (к моей коже не приставал загар) с белами как снег волосами и с бесцветными глазами девочка смотрела на меня оттуда, держа в руках скелет, наиграно чихающий не столько от пыли, сколько от вредности. Да, не радостное зрелище, а главное абсолютно за гранью нормальности.