Неопрятный поп в дырявой рясе
над окаменевшей головой
тряс кадилом и охрипшим басом
распевал молитвы над тобой.

Миром из кадила застилало
свет свечей в трясущихся руках
обращенных к богу атеистов
со слезой в испуганных глазах.

И бежать хочу от этой стужи.
Это ведь лежишь уже не ты.
Ты же навсегда освободилась
от себя, от нас, от суеты.