Аннотация: Апокалипсис пришел. И разделил весь мир в целом и двух братьев в частности. Старший из братьев, вместе с одной половиной мира пытается сдержать катастрофу, пока младший, вместе с их семьей и второй половиной человечества осваивает Новый Мир.
"Привет, Брэд!
Как у вас там погода, в новом мире? Здесь, на востоке, даже жарче чем говорят! Другие сомневаются, но я уверен, что тут можно приготовить обед, просто швырнув его в полдень на ближайший камень! Зато ночью, с туманом, приходит такой холод, что приходится кутаться в меховые плащи. Странное сочетание.
Кстати, ты знал, что у местных есть традиция обсыпать покойников, которых они уважали, белыми лепестками? Считается, что это любимый цветок (хоть убей не помню как он называется) Боунэсди (местный бог смерти) и так они его задабривают. Мол, этот человек хороший, на тебе цветочек, только не обижай его.
Я узнал об этом, когда прохожие начали осыпать нас целыми корзинами этих лепестков. Не лучший способ, согласен, но в каком-то смысле, это даже приятно.
Сегодня ночью впервые был в бою. Я выжил (о чудо!), однако, руку мне, все-таки, оттяпали..."
Солнце садилось. И в его оранжевых, переходящих в розовый и пурпурный, лучах, искрился туман, виноградными лозами вырастающий из воздуха. Он рос, вился, прорастал сам в себя, сплетая серебряное одеяло, укутавшее землю. Под ним, белой простыней, сверкала изморозь. И чем ниже опускалось светило, тем больше туман наполнялся тенями и плотнее становился морозный узор на земле.
Все вокруг засуетились, занимая позиции. Лиам, растерянно оглядываясь, побрел к ближайшему арсеналу - куче оружия сваленного прямо на землю, специально для амальгамов. Каждый из них отбирал себе столько, сколько мог поглотить.
К счастью, все оружие было высшего качества - ни пятнышка ржавчины, остро заточенный метал блестел в последнем свете дня, ни зазубринки на упругом, крепком дереве - из плохих материалов хорошее тело не выйдет.
Лиам выбрал себе тяжёлый башенный щит, длинное копьё и секиру. Поочерёдно он касался их руками и разумом. Пальцы врастали в дерево и метал, мысль растекалась по оружию и оно погружалось в тело Лиама, становясь с ним одним целым.
Закончив, он поспешил обратно ко рву, но заметил в отдалении сломанную пушку. Новобранец подошёл поближе.
Ствол орудия треснул и оно было уже непригодно для стрельбы. Амальгам огляделся, но никого из старших по званию рядом не было. Поразмыслив несколько секунд, Лиам решил, что хуже не будет. И обнял пушку. Его тело одеждой обволокло потрепанное оружие. Разум коснулся глубокой трещины на боку. Лиам попытался аккуратно заделать ее, но металл лишь ещё больше раскрошился. Пришлось отступить.
Амальгам мысленно вздохнул. Никогда у него не получалась тонкая работа - пытаясь что-то починить или создать, он обычно просто ломал то, с чем слился. Он был способен лишь разрушать...
Пушка отозвалась пониманием и потянулась навстречу Лиаму, растворяясь в его теле. Амальгам наконец поднялся с четверенек и побежал на позицию.
Туман уже сменился клубами сумрака, а лёгкая, скользящая скатерть изморози - леденящим панцирем стужи, заковавшим тело земли. С уст срывались белоснежные клубы стылого воздуха. Дрожь пронзала до костей, заставляя кутаться в шерстяной плащ.
Сердце Лиама билось где-то в горле. Колени то и дело вздрагивали, грозя вот-вот подкосится. Ногти до белых костяшек впились в ладони, а на низ живота уже изрядно давило изнутри.
Впереди, нити тёмного тумана сплетались в грозные фигуры доспехов. Точнее, доспехов - тилаль куда лучше передавала ужас, вкладываемый людьми в это слово.
Десятки тысяч доспехов стояли в полукилометре от них. Огромные, двухметровые, чёрные, как крылья ночи, вооружённые исполинскими двуручными мечами. И совершенно неразличимые между собой.
Безликая армия шагнула вперёд.
Край окопа осыпался на голову Лиама. Почву под ногами било крупной дрожью, земля словно издавала протестующий стон, не желая, чтобы по ней ходили эти омерзительные создания.
Первыми ударили пушки. Растянувшаяся на десятки километров линия взорвалась дымом, огнём и свинцом. За первым залпом последовали второй и третий. Стремительные, тяжелые ядра разбивали доспехи вдребезги, начисто выкашивая первые ряды. Но последующие шли прямо по осколкам, не запнувшись и не замедлившись ни на миг. А за их спинами поверженные враги возрождались из тумана.
Когда чёрная армия прошла половину пути, в дело вступила кавалерия. Могучие кони вылетали из-за рвов, неся на себе умелых всадников. В авангарде неслись те, кому накануне выпал короткий жребий.
Чудовищные мечи единым взмахом рассекли всадников вместе с их лошадьми. Обрубки их тел погребли под собой первые ряды доспехов. Кому-то удалось ускользнуть из-под первого взмаха, у кого-то даже вышло ударить копьем. Но новый слитный взмах чёрных клинков похоронил и их.
Следом за авангардом неслось множество клиньев конницы. Они вонзились в тело ночной армии, вспарывая стройные ряды доспехов. И словно сломался некий механизм - мечи теперь взлетали вразнобой.
В прорехи хлынула подоспевшая лёгкая пехота, стремясь разбить непобедимую армию на части, разделить врагов на мелкие отряды.
Лиам вжимался в землю, до белых костяшек впившись в край оврага. У противника не было луков, но он все равно старался не высовываться. Однако и не смотреть на завораживающую битву человека и стихии он не мог.
Вновь задрожала земля, но на этот раз в предвкушении. Вперёд выдвинулась тяжелая пехота. Бесконечные ряды и стройные шеренги закованных в латы солдат. Огромные щиты скрывали их почти с головой. Одетые в сталь пальцы сжимали короткие, но тяжелые копья.
Две могучие армии схлестнулись в какой-то сотне метров от Лиама. Из его укрытия, амальгаму мало что было видно. Вздымались чёрные мечи и летели щепки. Но доспехи теперь бились почти поодиночке. Короткие копья били разом, слаженно, как на заводе, и летели чёрные осколки. Миг вечности длилось равновесие. Но когда подали люди - они уже не поднимались. А когда падал враг - он восставал в тумане. И со временем люди начали отступать. То тут, то там сквозь цепь солдатов прорывались чёрные рыцари.
Пришло время последней линии обороны. Лиама и таких, как он.
Новобранец скосил взгляд на амальгама сидевшего рядом с ним. Сквозь его плоть проступали металлические пластины, целиком облачая его в броню. Это было занимательно. Но Лиаму нужно было сосредоточиться на своем превращении. К нему уже приближался доспех.
Лиам глубоко вдохнул. И пока окончательно не струсил - рванул навстречу врагу. Его левая рука поплыла, вытянулась - стальной щит встал на пути чёрного меча. От удара, казавшаяся прочной, преграда разлетелась как стеклянная. Но клинок все же удалось отклонить.
Лиам замахнулся другой рукой. Кулак вырос, округлился. Удар. Стальной шар расколол шлем надвое. Внутри была лишь клубящаяся мгла. Тьма начала твердеть, воссоздавая броню.
Лиам вновь замахнулся. Стальной шар сплюснулся, вытянулся...Огромная секира обрушилась вниз, разрубая темную кирасу. Левая рука амальгама утолстилась, налилась металлом, кулак провалился внутрь. Он вставил дуло пушки в прореху в броне. Одно за другим вылетели три ядра. Взрыв изнутри разорвал доспех.
Дыхание перевести у Лиама не вышло. На него уже надвигался новый противник. Вновь левая рука обернулась щитом. Но в этот раз Лиам продолжал вливать в него металл сколько мог. И щит выдержал, хоть дрожь от удара и прошибла амальгама, а ноги заскользили по оледеневшей земле.
Стальные шипы пронзили подошву сапог и вонзились в мерзлую корку. Лиам застыл, удерживая противника на месте. Его глаза глядели прямо в прорезь шлема. И не видели ничего, кроме пляшущих внутри теней.
Лиам отвёл в сторону правую руку. Она вытянулась. Ладонь, обернувшаяся стальным наконечником, вонзилась в шлем, а пята копья, вылетевшая из локтя, уперлась в землю. Древко выгнулось, затрещало. Шлем не выдержал первым. Брызнули капли чёрного метала. Доспех пошатнулся и Лиам замахнулся рукой-щитом. Стальной диск изменился и уже громадный молот разбил воронёный панцирь на мелкие осколки, как те, что устилали все поле боя.
Крики. Звон и треск оружия. Чёрный с алым дождь, орошающий замёрзшую землю. Люди, кони и чудовища, мельтешащие в попытках выжить. И посреди этого безумия, внезапно, появился пузырь спокойствия, окруживший Лиама.
Переводя дух, он огляделся. Впереди тяжелая пехота ещё сдерживала натиск чёрной армии, хоть и медленно отступала. По правую руку от Лиама, какой-то оверлорд устроил настоящую бурю из клинков и ядер. Подчиняясь его воле, сталь и свинец вихрем плясал вокруг, вдребезги разнося ближайшие доспехи. Тот самый амальгам, что покрыл своё тело доспехом, сражался с другой стороны. Он как-то отрастил себе лишнюю пару рук. Каждая из четырёх заканчивалась огромным клинком. Сейчас он умудрялся противостоять сразу трём противникам.
Лиам поспешил помочь. Резкий порыв ветра всколыхнул его волосы. Обсидианово-чёрный меч прошёл над головой Лиама, едва успевшего пригнуться. Меч описал петлю и обрушился вниз, стремясь разрубить амальгама пополам. Лиам лишь в последний момент сумел увернуться и ударить. Кулак стал шипастым шаром и врезался в шлем. Паутина трещин не взволновала противника. Чёрный клинок вновь взмыл в воздух. Лиам спешно прикрылся, покрывая руку стальными пластинами.
Меч перерубил ее как сухую ветку и глубоко вспорол грудь амальгама. Лиам рухнул навзничь. Огромный двуручник застыл в воздухе на очередном замахе. Укутанный в смоляной пар, на фоне розового неба.
Солнечные лучи, словно гнев огненного божества, испаряли доспехи, рассеивали туман и сжигали в своём ярком свете ночной лёд. Небесное светило не успокоилось, пока не искоренило все чуждое этому миру. Остались лишь устилающие оттаявшую землю чёрные осколки. Словно в качестве напоминания, что враг ушёл лишь до следующей ночи. И на закате снова придут чёрные ряды смерти. Явятся как впервые, точно там, где исчез последний из них. Ни шанса на победу. Люди могли лишь пытался сдерживать их как можно дольше.
Лиам с трудом поднялся. Рана на груди уже заросла, но вот с потерянной конечностью все было сложнее. Амальгам сосредоточился и направил остатки поглощенного металла в сторону обрубка. Из гладкого, алого, без намёка на кровь или кость среза вырастали тонкие нити стали. Они сплетались, воссоздавая утерянную в битве руку.
Стальные детали кружились в воздухе роем любопытных насекомых. Словно в диковинном танце, направляемые дирижерскими взмахами, они сбивались группы. Нити проволоки скользящими движениями сшивали вместе металлическое облако и перед Брэдом из пустоты вырастал сложный механизм.
Большинство оверлордов были заняты в лесу и шахтах, перенося целые массивы дерева и камня. Брэду подобное было не под силу. Слишком мягкий характер не позволял навязать свою волю чему-то столь огромному. Вместо этого ему как никому удавалась тонкая работа.
Механизм уже был на половину завершен, а солнце нависало над линией горизонта, когда прибежал посыльный. Парниша, слишком молодой чтобы тянуть Жребий, со светлыми спутанными волосами и улыбкой, подобной утреней звезде. Он принес конверт с золотым тиснением, на котором знакомой рукой было выведено имя Брэда и место назначения - Новый мир. Чуть ниже, тот же почерк обозначил адресанта: Лиам Доублад.
Дождавшись благодарного кивка, мальчишка унесся в ногу с ветром - в его наплечной сумке лежало еще множество писем, для множества ждущих родственников.
Брэд вскрыл конверт и жадно побежал глазами по неровным рядкам...
"... в общем, повезло, что на моем месте не оказался ты. Оверлорду не удалось бы отделаться просто идеальным протезом, знаешь ли..."
Брэд покачал головой. Брат был в своём репертуаре. Описанная всего парой строк битва была наполнена самодовольством настолько, что оставалось лишь удивляться, как конверт не разорвало от его эго.
Оторвав взгляд от неровных беглых строчек, Брэд посмотрел на окружавшие его просторы. Новый мир был... Странным. Красивым, конечно, но странным. Он никак не мог привыкнуть к зеленому полотну под ногами и голубому небосводу над головой. Словно некий великан взял и перевернул весь мир. А эти россыпи звёзд на окрестных холмах? В свете зари они сияли тысячами холодных костров, разбивающих на части черное зеркало ночного неба. А в центре долины текла река из металла, что каждый закат, каждый рассвет, сияла всеми цветами огня.
Поразительный мир. Чудной. Безумный. Прекрасный. Их новый дом...
Многочисленная толпа билась у Грани, словно море у скал утеса. Молочная, не толще волоса, пленка, уходящая вверх и в стороны далеко за границы зрения. Она ограждала этот мир с момента его сотворения. Далеко на востоке стояла ее сестра-близнец .
Тысячелетиями они оставались неприступны. Не одно копье ученые сломали об их загадку. Пока та, что на востоке, не исторгла в их мир армию доспехов. Иронично - величайшая угроза в истории человечества привела к его величайшему открытию. Порталы открыли дорогу в иной мир и подарили надежду на спасение. И теперь, пока одна половина мира пыталась сдержать надвигающуюся катастрофу, другая эвакуировалась за пределы ее досягаемости.
Семья Доублад ожидала Жребия. Мать семейства, Хэлена, стояла хоть и в очереди, но слегка в стороне. К бледно-желтому платью прижималась ее маленькая копия. К счастью, ни одна из девушек не обладала талантом. Иначе, несмотря на пол, возраст или положение в семье, им бы тоже пришлось участвовать в этой лотерее.
Ее сыновьям же досталась иная участь. Лиам и Брэд стояли впереди, похожие на зеркальные копии друг друга. Высокие, статные, светловолосые с пронзительно голубыми, сапфировыми глазами. Близнецы оставались огнем и льдом в отношении друг друга. Слишком яркий, взрывной и напористый для амальгамма Лиам и чересчур тихий и покладистый для оверлорда Брэд. Многие поговаривали, что при создании братьев Бог что-то перепутал.
Мертвый отец давал близнецам определенный выбор: одному из них предстоит отправиться на Рубеж, защищать старый мир и умереть, а другому - вместе с семьей жить и осваивать Новый мир.
Очередь кончилась. Простой железный кубок с маленькими капсулами. Половина их них уже разошлась по рукам, определяя судьбы.
Лиам выхватил свой жребий быстро. Не глядя. Прежде чем успел бы испугаться.
Зернистый вид простых бесцветных миниатюрных контейнеров, решавших кому жить, а кому умереть, на миг заворожил Брэда. Аккуратным движением он поднял самый верхний из них.
Клац. Капсулы вскрылись. Из одной выпала багряная бусинка. Из другой - белоснежная.
Братья, не проронив ни слова, разошлись в разные стороны. Все что нужно - было сказано заранее.
"...Как там мама с сестренкой? Лили, должно быть, проще всех. Она ведь почти и не помнит наш мир, наверное. Надеюсь, она уже завела парочку друзей. И помни! Я доверил тебе нашу семью. Налажешь - я с того света тебя достану..."
Лиам стоял над кучей черных осколков, которые остатками раздавленных жуков устилали поле боя. Покрытое воронками ядер и швами окопов, место сражения напоминало лицо переболевшего оспой.
Остатки доспехов, неприятным напоминанием царапавшие взгляд, обычно бесследно исчезали за несколько мгновений до того, как вновь явится воплощенное стихийное бедствие. Каждый раз находится какой-то амальгам, пытающийся поглотить их, или оверлорд, старающийся подчинить их своей воле. Обычно это не заканчивается ничем хорошим для рискнувшего. Сейчас рискнуть собирался Лиам.
Встав на колени, он зарылся руками в кучу осколков. Те в ответ зашевелились, словно стая тараканов, и чёрными венами потекли вверх по предплечьям. Лиам ощутил, как темный металл сам пытается поглотить его, подобно пиявкам вгрызаясь в его тело и душу, обращая его в новый доспех.
Бунтарский дух, который Лиаму так и не удалось усмирить, восстал против этого. Амальгам больше не пытался понять металл, найти общий язык. Он больше не собирался поддаваться ему и сливаться. Он намеревался сломить и подчинить его...
"... А сейчас я собираюсь сделать глупость (ставлю сотню, что ты вообще не удивился сейчас). Так что, наверное, пора закругляться..."
Чтение прервали взволнованные крики из-за холмов. Брэд, сжимая в руке бумагу с золотым теснением, поспешил на шум.
Люди столпились на берегу. Впереди, за металлической рекой, окрашенной взглядом зари в рыжий цвет, темным полотном раскинулся туман. Под его удушливым одеялом тускло блестела замерзшая земля. Из мглы медленно выходили сотканные из чернил и теней, закованные в латы фигуры.
Лист бумаги скользнул из резко ослабевших пальцев на землю и закатные лучи осветили последние строки письма:
... Знаешь, я все таки рад что именно мне выпал красный жребий. По крайне мере, вы в безопасности...
Неостановимая армия шагнула вперёд.
Посреди некогда равнины, ставшей прошлой ночью полем боя, под полуденным солнцем, в одиночестве стоял доспех. В глубине мрака, заполнявшего его шлем, посреди пляшущих теней, что заменяют ему взгляд, вспыхнули два пронзительно голубых, сапфировых огонька...