|
|
||
ПЕРВЫЙ И ПОСЛЕДНИЙ РАЗ, КОГДА ФЛАМП ЕЗДИЛ В ДЕРЕВНЮ.
Это было жарким июльским днем, Флампу было восемь, и его было решено оставить у бабушки, так как аист должен был совсем вскоре принести его семье маленькую сестренку. Фламп очень нервничал, он собрал только самое необходимое: карандаши, ручки, фломастеры, точилку и ластик, альбом для рисования, машинки, роботики, пару резиновых игрушек, два маленьких пакетика сосульчатых конфет, 2 чупа-чупса и бутылка с водой из под фанты. Он волновался, потому что в машине его отца было очень душно, мать постоянно ныла из-за того, что ее тошнило, отец огрызался и грозился высадить их. Фламп не понимал, что происходит. Он не понимал, почему он не может увидеть аиста, и откуда вообще взялась эта сестренка, и вообще зачем она нужна. Фламп чего-то боялся. Ему очень не нравилось это состояние.
Его матушка гладила себя по большому животу, как будто держала его и боялась уронить, потом брала бутылку с водой, наливала немного воды на тряпку и прикладывала ко лбу, издавая кошачьи стоны.
Они проезжали мимо деревянных домиков, Фламп увидел девушку в оранжевом платье в мелкий цветочек, она ехала на велосипеде, и ему стало как-то полегче.
Когда Фламп и родители приехали на место, вместо бабушки они обнаружили только короткое письмо, в котором было сказано, что теперь она будет жить в Колумбии со своим новым мужем, а имущество она отдала в партию пенсионеров.
Когда они возвращались домой, на шоссе, именно в том месте где еще совсем недавно проезжала девушка в оранжевом платье, лежала грязная дворняга. Его отец снова очень разозлился и резко свернул на обочину, раздался короткий визг. Матушка вскрикнула и заплакала, Фламп закрыл лицо ладошками, пытаясь представить, что это страшный сон. Отец вышел из машины, сильно хлопнув дверью, отчего Флампу показалось, что машина развалится, и пошел вдоль шоссе. Мать выпрыгнула из машины и побежала вслед за ним.
Первый раз, когда смерть коснулась Флампа.
ПЕРВОЕ РАЗОЧАРОВАНИЕ ФЛАМПА
- Я-ничтожество, - думал про себя Фламп. Он сидел в своей комнате, за письменным столом, склоняясь над книжкой. Он закрыл лицо руками и пытался не заплакать. Его сердечко билось быстро-быстро, где-то сбоку звучала песня Slipknot, он сидел, весь напряженный, сжимался и бился внутри.
Я ничтожество. Я ни на что не гожусь, - он всхлипнул, - я...я никто. Я жирный. Жизнь проходит так быстро, каждая секунда отстается позади, и все - ее уже не вернешь. А я...даже на гитаре играть не умею...Я ничего не умею...А ведь мне уже целых пятнадцать лет...
ПЕРВЫЙ СЛУЧАЙ КОГДА ФЛАМП СОВЕРШИЛ ПЛОХОЙ ПОСТУПОК И НЕ ПОЧУВСТВОВАЛ СТЫДА
Школьная столовая...Это непростое место, где просто покупают и едят. Это волшебное место. В школьной столовой сплетничают, решают важные проблемы, выясняют отношения, показывают или скрывают свою симпатию, да и...здесь решаются судьбы!
Фламп сидел за столом и наблюдал как его друзья кушали бутерброды с тунцом. Они пришли в столовую после занятий спортом, они были потные и голодные. Что может быть лучше такого зрелища? Они откусывали огромные куски, набивали полные щеки и жевали, немного мычав. Потом запивали кока-колой и продолжали есть. Но Флампа это не радовало. Флампа ничего не радовало. Он злился. Очень Очень злился. Он резко встал и скинул со стола две тарелки. Те вдребезги разбились, все прекратили разговаривать и уставились на Флампа и его друзей. Фламп почувствовал прилив сил, улыбнулся, и медленным шагом удалился, гордый и свободный.
ПЕРВЫЙ СОРВАННЫЙ ЦВЕТОК ФЛАМПА
Ее звали Люси. Она была на три года старше, но она была хорошей. Она была милой, доброй и внимательной. Она была с Флампом. Она носила платья ниже колен и розовый ободок. Она чувствовала к нему только жалость. А что еще можно было чувствовать к Флампу?
Привет.
Привет.
Вот они снова увиделись. Красиво. Потому что наивно и чисто. Люси заправила прядь волос за маленькое ушко и немного подняла брови. Нежные, любопытные глаза бегали, пытаясь запомнить и прикоснуться к ее лицу, пытаясь приблизится, как можно ближе. Иногда он забывал дышать, потому что чувствовал ее запах, и это было обычное проявление подростковой симпатии - сидела бы на ее месте другая девушка он бы точно так же бы реагировал.
Фламп нагнулся за своим рюкзаком, Люси открыла большую толстую красную книгу.
Нужен листок? - спросил Фламп, держа в руках тетрадку по истории.
Хорошо бы...- тихо и неохотно ответила Люси и снова подняла брови.
Чистый листок и красная ручка.
Что писать? - снова спросил Фламп.
Так...- протянула Люси, приблизилась к столу, отчего несчастная прядь ее золотых волос снова оказалась на свободе, которая через несколько секунд стала снова заправлена за розовый ободок, открыла свою тетрадь и деловито провела тонким пальчиком по строчкам.
Ага...- над ее головой зажглась желтая лампочка, - пиши...ммм... - она скорчила губы, облизала их - ...колющие и режущие предметы...так...пишешь?
Да пишу пишу - протороторил Фламп, еле успевая и закусив язык.
Так... - Люси оболокотилась на спинку стула. - Колющие режущие предметы запрещено перевозить...- она остановилась, - поставь с новой строчки черточку, в транспоре, в...пишешь?
Пишу, пишу...
Люси сняла ободок, закинула голову и растрепала волосы.
Ты когда-нибудь был с девочкой?
Не отрывая глаз от своей работы Фламп с улыбкой произнес:
Что?
Ну спал когда-нибудь?
А какая тебе разница?
ЛЮСИ ВЗРОСЛЕЕТ
Она сидела в его белой, чистой ванне, в прозрачной, почти голубоватой воде, в ее ушах отдавались чьи-то голоса, повторяющие последние слова, сказанные ею, пробегали последние события и болели виски. Пар от воды летел прямиком к потолку и оставался там в виде капель, которые падали потом вниз. Люси плакала, да, в первый раз в жизни по-настоящему плакала, так, как она представляла. В ее жизни что-то очень сильно изменилось, изменилось внутри нее, что-то такое, чего она не могла уловить. Она терялась, она не понимала, почему она плачет. Тушь текла по ее бархатным щекам, а ей было действительно все равно.
Оставалось всего три часа... Три часа...
Зачем? Почему? Почему все так? Почему происходит именно так? Почему люди устают, и зачем всему меняться? Зачем умирать и снова перерождаться?
Кто-то далеко сверху вздохнул и наклонил голову вниз.
ПОСЛЕДНИЙ РАЗ, КОГДА ФЛАМП ВИДЕЛ ЛЮСИ
Что может быть романтичнее, чем быть вместе рядом иногда как бы невзначай касаться чужой руки и вздрагивать от прикосновения? Что может быть романтичнее самого позднего заката, ведь через полчаса станет совсем темно, что может быть лучше старых детских качелей и розовой клубничной жвачки?
Фламп был счастлив. Он стоял сбоку о Люси и легонько отталкивал ее и качели со скрипом недовольно раскачивались. Он был просто счаслив. Он глотал каждую секунду, он знал, что через полчаса все закончится, он пойдет домой и все...Он старался цепляться за каждое мгновение, ведь это счастье...оно длится всего ничего...Но он чувствовал счастье не потому что с ним была Люси...Он не любил...И его не любили...счастье просто было...
...он чувствовал опустошение...как будто он засыхал и истощался. Как будто с каждой секундой этого волшебного чувства он старел и потихоньку умирал. Флампу захотелось плакать. Он опять потерял это состояние ..."счастье".
Люси смачно жевала жвачку и смотрела на свои синие, почти сдохшие сандали и белые носочки, смотрела как они касались гравия, смотрела как поднимается пыль. Она держалась двумя руками за холодные цепочки и иногда чувствовала прикосновения Флампа. Она чувствовала, что может все изменить. Что она сейчас может все. Оставалось двадцать минут, пока не станет совсем темно.
Фламп коснулся волос Люси. Погладил ее. Он не знал, что он чувствует к ней. Он просто очень очень устал и знал, что Люси тоже. Он просто хотел дарить, дарить что-то, чего ему так не хватало, он хотел пойти с ней по городу, посмотреть на витрины, купить еще клубничной жвачки, а может и мороженого или какого-нибудь алкогольного коктейля... И не говорить с ней.
Что может лучше старых детских качелей? - снова подумала про себя Люси. - Только зачем это все существует, если все равно это лишь на секунду?
Фламп вытер руки от ржавчины о колени и ушел.
ЕДИНСТВЕННЫЙ ДРУГ ФЛАМПА
Как же Фламп любит смотреть телевизор. Безумно любит. Он не любить смотреть какие-то определенные программы, определенные каналы, он любит смотреть все - "от корки до корки" - от самой скушной рекламы про пятновыводитель до самых страшных новостей. Эта странная взаимосвязь между человеком, личностью, и ящиком до сих пор не может никто обьяснить. Когда-то Фламп слышал о такой зависимости, что-то похожее на зависимость от интернета и компьютерных игр...что-то в этом роде...Но разве можно говорить о зависимости, когда Флампу просто-напросто абсолютно нечего делать? Фламп на каникулах, а это значит, что он один, и что он просто должен побыстрее пропустить это время.
Волшебный пульт, - подумал про себя Фламп и раздвинул ноздри, чтобы вдохнуть побольше воздуха. - А что...если бы...он бы и вправду был бы волшебным...клик!
Щелкнула кнопка, бардовые занавески в гостиной развинулись, солнце разлилось в комнату сияющими крепкими лучами, Фламп увидел летающую пыль, его сердце забилось быстрее, на грудь как-будто накинулась небольшая душащая волна.
Фламп повернулся в сторону кухни и повключал и повыключал всю бытовую технику. Он нажал на паузу и его бульдог перестал лаять. Когда Фламп услышал, как его родители в очередной раз увлеченно ругаются, он просто сделал потише. Он разбросал все свои футбольные стикеры и они закружились по кругу, весело, как карусель.
Флампу никогда в жизни не было так весело. В его руках оказался всевластный предмет - волшебный, а может даже для кого-то и опасный. Ведь Фламп пока не проверил, что будет если использовать самую большую красную кнопку с часиками сверху...
ФЛАМП
- Парень, пойми меня правильно, я очень хочу знать, чем ты живешь, как ты живешь, из-за чего переживаешь, как ты себя ведёшь...Я хочу знать, я хочу быть ближе к тебе...Понимаешь? - Облокотившись на спинку стула, раскинувшись и раскрыв свою чакру в солнечном сплетении, мужчина довольно мешал ложкой сахар в уже почти остывшем кофе.
Фламп удрученно кивнул головой, словно глотая какое-то ужасно гадкое лекарство, съежился и сгорбился еще сильнее.
Ведь...скоро мы станем одной семьей, я хочу, чтобы между нами были не просто отношения как между членами семьи, - мужчина перестал мешать кофе ложкой, опустил до этого свой уверенный взгляд в пол, вздохнул и продолжил - я хочу чтобы...мы стали друзьями...
Что происходило с Флампом? Он просто грыз себя. Да, грыз. Грыз себя изнутри. Потому что эта была первая ситуация, из которой он не видел выхода, он просто ничего не мог сделать. Он злился, очень очень злился, ненавидел всей своей сущностью, всей своей душой и сердцем ненавидел. Ненавидел этого мужчину. Этого непонятного мужчину, который должен был войти в их семью. Он бы смог сказать ему, он бы мог сделать так, чтобы его не было (он мог, поверьте мне). Но он не хотел, чтобы его не было. Он хотел, чтобы его мама была счастлива. Поэтому он так его ненавидел. От бессилия. Ну почему именно он? Почему этот идиотский сноб, в дорогих костюмах, пропахшие дешевым парфюмом, почему он, еще не старый, с морщинками, загорелый, подтянутый, такой самовлюбленный, такой, который всегда все делает по плану, даже сейчас? Почему?
Фламп сидел, глотая ком в горле и пытался не заплакать. Почему именно со мной? - думал он.
А мужчина даже не подозревал, что он сделал. Он первый, кто подчинил Флампа. Первый, кто приручил зверя. И пригрел у груди.
Вот почему Флампу было настолько плохо.
ЧУЛАН
- Что ты хочешь сейчас делать? - прошептал голос девушки из ниоткуда.
Я...я не знаю...я хочу...жить...просто жить и не смотреть назад...- голос Флампа заметно дрожал, конечно, как можно не боятся сидеть в темном чулане и говорить не пойми с кем...
А еще?
Хочу ледяную кока-колу, хочу курить, хочу ветер, серое небо, хочу стоять гденибудь высоко...хочу...видеть красоту...и видеть хаос...потому что я люблю и то и другое совершенно одинаково...хочу невисомости, хочу чтобы меня понимали, хочу, чтобы во мне нуждались, и я в ком-то нуждался...
Молчание. Дыхание. Фламп закусил свою нижнюю сухую губу.
А ты что хочешь?
Молчание...
ФЛАМП И НЕСПРАВЕДЛИВОСТЬ
Чувствуя себя обманутым и беспомощным, с голубым налетом на глазах, синяками и пустотой, Фламп защелкал знакомый до боли номер.
Эй, Тим, привет.
Где-то далеко, за другом конце провода, раздался тихий самоуверенный голос:
А...Привет. - Флампу показалось, что голос все время улыбался.
Как жизнь молодая, как сам? - Фламп раскинулся на спинке своего кресла, взял в руки карандаш и лихорадочно принялся крутить его из стороны в сторону.
Ммм...да я вот...тут...- черт побери, почему этот идиотский голос все время улыбается? - Все прекрасно, все очень здорово.
Ммм...даже на том фронте? - Фламп поддался зловещему голосу, захотел казаться таким же ужасным и тоже улыбнулся.
Да...Все просто прекрасно...
Гулять ходили... без меня? - Фламп кашлянул.
Да...- лицо Флампа поникло, улыбка спала с его лица. Удар. Пощечина. Его глазки уставились в пол. Карандаш лег на прежнее место. - Мы ходили в четверг, и в пятницу.
Ммм...ясно...
Да...в четверг мы с ней ходили только одни, а в пятницу собрались всей компанией, вместе, как всегда, у меня. Было так здорово...знаешь, у меня с ней все как по маслу...она такая поддатливая...все, что хочу, то и делаю.
На том конце прозвучал едкий смешок.
А...молодец - на лице Флампа появилась настолько искусственная улыбка, что все мыщцы вокруг рта страшно заболели. Фламп сразу вспомнил, что он писал в конспекте по анатомии...- А, почему меня не позвали?
А...ты знаешь, - голос почесал затылок. - я...это...до тебя не дозвонился...
Ладно...
Ты знаешь, мне еще анатомию делать надо...конспект писать...ты написал? А то бы я завтра бы у тебя списал бы...
Нет. Я ничего не сделал. Пока.
Снова пощечина. Бомба. Не прямая. Не как авиционная. Бомба замедленного действия. Тим ведь ничего не сделал...телефон барахлит, он действительно мог не дозвониться...Но есть же мобильный...Если бы они хотели, они бы дозвонились бы...
ЧУЛАН
- Я не понимаю...Я ничего не понимаю...почему нельзя просто быть равноправными..одинаковыми...не выбиваться и кричать на каждом шагу: я круче потому что...Я лучше тебя...Почему им так не хватает той самой анархии?
Почему они обсуждают за глаза, потом приветствуют и целуют тебя в щеку? Зачем тогда общаться? Да и потом...когда ты говоришь о ком-то плохо, ты подчеркиваешь, что ты лучше. Что ты круче. Зачем это? Зачем быть крутым?
Почему нельзя просто общаться? Я не говорю, быть лучшими друзьями и понимать друг друга с полуслова...Просто быть...
Голос Флампа дрожал и извивался, никак не хотел слушаться. Фламп вытер слезы, размахнулся и со всей силы стукнул кулаком по стенке. Он пока не заметил, что все его пальцы потрескались и кожа на них лопнула, кровь потекла вниз, он думал это просто пот от волнения.
Девушка молчала. Если бы Фламп очень хорошо прислушался бы, то он бы услышал как она тихо вздохнула и повесила голову.
ФЛАМП, АВТОБУСНАЯ ОСТАНОВКА И ДРУГ
Любил ли Фламп зиму? Да, наверное любил...Любил ли он тот невинный, чистый, белый, пушистый снег? Любил. Любил ли он смотреть, как на таком грязном, траурно-сером, безжизненном зимнем небе, снежинки стекали вниз, трехмерным потоком, создавая китайские кроссворды и исчезая? Любил.
Был ли Фламп тем избранным, тем меньшинством? Фламп не знал, даже не решался судить. Он просто шел, переходил дорогу, смотрел на грязную серую кашу под ногами, наступал прямо в нее, куски льда с мазутом разлетались на мельчайшие капельки и ионы. Может, Фламп был так называемым "не тем человеком"? Может быть.
Фламп уронил монетку. Она угодила прямо лужу, Фламп огляделся и нагнулся.
Стой и не двигайся!
Фламп сначала даже не понял, что произошло. Вопреки голосу он встал и посмотрел прямо ему в глаза.
Он настигнет тебя, когда ты меньше всего ожидаешь.
Деньги давай - мужчина с бегающими глазами. Он заметно нервничал, держа в одной руке огромный нож, который был настолько начищен и заострен, что отбрасывал отблески.
В ушах Флампа забился какой-то непонятный гул, стук, звон.
Мужчина натянул шапку еще ниже на брови. Скорее всего, ему было холодно, потому что он дрожал, достаточно сильно горбился, поднимал плечи, пытаясь скрыться в кожаной куртке как в панцыре, его губы, да, пожалуй, все лицо, было ярко-голубого-серого цвета, глаза ярко желтые, не стояли на месте, постоянно бегали и просили денег.
У меня...- Фламп сглотнул воздух - нет...денег.
Нет есть...- мужчина сделал шаг вперед и нарисовал ножом в воздухе два очень красивых и ровных круга.
Нету...- Фламп вывернул карманы своей зимней куртики и испуганно уставился на его лицо.
Несколько секунд мужчина раз тридцать смотрел сначала на карманы, потом на Флампа.
Вот черт! - завопил он, сильно отталкнулся, распластался по стене и присел, закрыв лицо руками.
Фламп стоял как вкопанный, не мог ничего ни сказать, ни сделать, даже убежать.
Мне - начал мужчина, потирая свои трухлявые веки - мне очень очень очень нужны деньги, мне очень они нужны, понимаешь?
Фламп поджал губы и подошел к своему новому знакомому поближе.
Мужчина резко выдыхал, вытирал слезы, воздух резко выходил из его грязных, больных легких, испарялся, присоединялся к таким же ионам и улетал в космос.
Так прошло ровно пять минут 47 секунд.
Какие высокие дома стали строить - сказал мужчина, когда успокоился.
Да...новостройки...тыщ двести будет стоить каждая квартира...там минимум две комнаты, балкон и огромная ванная...
Мужчина улыбнулся.
Жизнь такая штука...каждый старается все время предугадать, что ты скажешь, и скажет что-нибудь обратное.
Так прошло еще три минуты 24 секунды.
Шел мокрый снег, мужчина медленно поднялся, предварительно упав в лужу коленкой. Фламп почему-то не стал ему помогать.
Спасибо - тихо сказал мужчина и ушел.
Фламп посмотрел на землю. На земле лежал нож. А друг ушел. Так Фламп стоял очень очень долго, наблюдая за ножом, пока не стемнело, в надежде на то, что друг вернется.
И вдруг...Фламп увидел отблеск от ножа, отблеск солнца, такой сильный, как от радуги или когда смотришь на стекло, направленное на звездное светило. И все...темнота...
Что со мной случилось? - прошептал Фламп.
На улице...ты замерз и уснул - холодно поскандировала медсестра, наполняя капельницу какой-то прозрачной жидкостью.
ФЛАМП СНОВА С СОБОЙ
...и Фламп остановился. Посреди улицы. Снова, как несколько лет назад. Он не думал ни о чем. Ничего не существовало. Он просто понял, насколько он...чудовищен. Насколько все чудовищно. Раньше ему казалось, что мир кружится вокруг него, он чувствовал это, он видел, как идет круговорот воды и воздуха, веществ, как крутится планета, сменяя часовые пояса, а сейчас...мир замер. Чудовищно - то и дело, с каждым ударом сердца слышались эти слова в глубине его сломанной тонкой души. Он моргал, ему хотелось кричать, хотелось, но он знал, что этого не сделает. Он знал, что его лицо не дрогнет, что каждая мыщца заморозилась, он никому не покажет, что с ним происходит. Его тело начало медленно обертываться почти невидимой фольгой, заворачивая всю его тухлую сущность в безупречный кокон. Фламп...твой мир...Фламп, почему?
Фламп закрыл глаза. Он ничего не слышал. Ничего не видел и не чувствовал. Фламп был...А кокон все рос...
...черные вороны медленно летали вокруг почти высохшего деревца без листьев, они принимали его за свое родное гнездо, за свой дом. Они летали, садились на тонкие веточки, садились рядом, чтобы хотя бы немного согреться, что-то шептали друг другу на ушко, наблюдая за людской жизнью сверху.
Кокон порвался. Фламп просто представил, что вороны летают, тоже живут...практически живут такой же жизнью, они дышат...они...до в конце концов, они рассекают воздух, усиливая силу лобового сопративления, они рассекают его воздух, и дышат им...
...Флампу стало скучно. Он просто в очередной раз убедился в своих черных гадких мыслях. Он один. Один.
...один...
ПОСЛЕДНИЙ РАЗ, ФЛАМП
Кровать...Он раскинулся на ней и лежал, как довольная корова, позволял кровеносным сосудам питать кровью каждую мыщцу, позволяя расслабить даже самые дальние и нерасслабляемые . Он лежал, чувствовал тепло, которое обычно отдает чисто выстиранное одеяло, медленно то открывал, то закрывал глаза, медленно, спокойно, смиренно дышал. Фламп слышал тишину. Фламп слышал шепот холодильника, который с недовольным крехтением все морозил и морозил теплую воду в стаканчиках для льда, он слышал, как в трубах переливается вода, и представлял, что этот писк - всего лишь игра на скрипке...
А потом Фламп выломал дыру в потолке. Он бил сначала табуреткой, а потом разгребал камни руками. Он снова лег на кровать. И видел небо. Чистейшее, летнее, звездное небо. Оно было прямо над ним, это было самое потрясающее и самое величественное явление на свете что он когда-либо видел...Фламп подумал, что вокруг еще сотни, тысячи, миллионы других галлактик, разноцветных, которые пахнут и звучат по-разному, в которых все по-разному, в которых разные звезды. Фламп хмыкнул, когда подумал, что Земля тоже звезда. История одного землянина, даже самая трогательная и печальная, все равно ничтожеством по сравнением с Вселенной - подумал Фламп. Фламп смотрел на небо, его лицо целовал теплый летний ветер. Фламп никогда еще не был так счастлив.
Он увидел множество галлактик за эту ночь, побывал на многих звездах, и везде ему понравилось...
З.Ы. Подведем всеисчерпывающий итог. Что сделал за свою жизнь наш уважаемый Фламп? Он не построил ни карьеру, не получил семьи, он плохо научился играть на гитаре...Исполнил ли Фламп свою мечту? Нет. Со своего рождения Фламп был заключен в невидимый куб, из которого он знал, как выбраться, просто не воспользовался этим шансом...
Его счастье было мимолетным, синтетическим, он жил в дурацких иллюзиях...жаль...очень очень жаль...
Фламп был потрясающим человеком, но он не оставил даже точки в истории. Он не сделал ничего такого, чтобы человечество запомнило его на века. Но он был...он мечтал...а ведь об этом никто никогда не узнает...
Фламп хочет сказать вам последнее слово, перед тем, как насовсем уйдет:
...боритесь, ломайте стены, крушите потолки, чувствуйте боль, прогоняйте и приручайте, ненавидьте - делайте то, что хотите. Просто задайте вопрос, что вам дейтвительно хочется...В мире еще остались Флампы...у вас еще есть шанс...