Могилевер Юлия : другие произведения.

И видеть сны

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
      Я усну, и мне приснится дорога,
      бесконечная, от края до края,
      вдоль дороги струйки травки убогой,
      степь - не степь, на что похоже, не знаю.
      А дорога - не асфальт, не булыжник,
      так, притоптана земля в комьях глины,
      без каких-либо отличий излишних
      от безрадостной окрестной равнины,
      но сойти с нее нельзя, это ясно,
      просто некуда - ни влево, ни вправо,
      и не то, чтобы на ней безопасно -
      рядом скверно так, что больно представить.
      А куда она ведет - неизвестно,
      и зачем по ней тащиться, Бог знает.
      Небо вдавлено, как будто под прессом,
      даже воздуха внизу не хватает.
      Ну подумаешь, кошмар, ну приснилось,
      в чем тут смысл, точнее, в чем заковыка?
      Но не сон сопит и дышит в затылок,
      и идти вперед - единственный выход.
   
  Про мои сны
  
  Нет, вещие сны мне не снятся. Мне часто снятся истории из чужой жизни. Иногда мне кажется, что некоторые сны просто залетели по ошибке не в ту голову, и на самом деле предназначались кому-то другому. Очень часто я гляжу на какой-то непонятный мир как бы со стороны, глазами одного из жителей этого мира. При этом мне ничего не известно ни о мире, ни о существе, органами чувств которого я без ведома хозяина пользуюсь. Это похоже на ситуацию, описанную в одном из рассказов Джека Лондона. "Представьте себе, - говорит герой этого рассказа, - что вы проходите мимо освещенного окна и видите людей, разговаривающих за столом. Вы ничего не знаете про этих людей, вам не известно, о чем они говорят. Вы видите только картину - люди за столом."
   
  I.
   
  Однажды мне пришлось таким образом оказаться в теле существа, более всего походящего на пингвина (весьма условно!). Он был довольно приземистым, с широкими ступнями на коротких ножках. Лицо стягивалось в тупой клюв, а вместо рук были короткие, но тоже широкие чешуйчатые крылья, заканчивающиеся четырехпалой кистью.
  Самым невероятным казался способ его перемещения. Существо заводило руки-крылья снизу назад до упора и, делая глубокий вдох (что было крайне важно), резко выбрасывало их вперед и вверх. В земных условиях в результате трения о воздух его бы отбросило назад, но там получался большой, метров на десять, затяжной прыжок. Выдох приходился на приземление. Все это походило на вытаскивание себя за волосы из болота. И само движение и сопутствующее ему дыхание происходило резкими толчками.
  Непривычно выглядел и их город, дома в котором стояли на уступах вдоль склона горы. Улиц не было вовсе, их заменяли небольшие площадки на уступах - для приземления и следующего прыжка. Был там и общественный транспорт: нечто вроде фуникулера, большей частью подземного. Впрочем, город я толком разглядеть не смогла, т.к. дело происходило ночью и в предрассветном сумраке, освещение было скудное. Тот, в теле кого я оказалась, был в тяжелом положении - за ним гнались, насколько я поняла по обрывкам разговоров - власти. Атмосфера была гнетущей. Он чувствовал, что земля горит у него под ногами, но ему необходимо было успеть передать какие-то сведения. Ему помогали, там были какие-то конспиративные квартиры, переодевания, проводники. И острое чувство обреченности. При этом я, повторяю, ни на секунду не отождествляла себя с ним, хотя чувствовала его боль, видела его глазами и даже дышала его легкими, что произвело на меня неизгладимое впечатление. Проснувшись, я еще какое-то время задыхалась, пытаясь по привычке дышать "по-пингвиньи".
  Поразительная история, связанная с этим сном, произошла лет через двадцать после того, как он мне приснился. Как-то пришлось к слову, и я рассказала о нем в компании. И увидела вдруг изумленно округлившиеся глаза нашего друга, человека очень материалистически настроенного и не склонного к мистике. Он потрясенно сказал мне: "Когда мне было года четыре, мне тоже снился сон про этот мир!". Оказалось, что в том сне он увидел себя в теле такого вот "пингвиненыша", а рядом была "пингвиниха"-мама и такого же вида соседка.
   
  II.
   
  Вот еще один сон, похожий на фильм, где я - только сторонний наблюдатель. Приснилась история очень молодой женщины, обнаружившей у себя опухоль на груди. Ей безумно страшно, но она очень любит мужа, не хочет раньше времени волновать его, поэтому ничего ему не говорит, идет к врачу, ей берут биопсию, и она в ужасе и тоске ждет результатов, очень натуралистично рисуя себе картины того, что может вскоре произойти.
  И в этом сне-фильме прозвучала такая фраза: "Как мал и беспомощен человек по сравнению с окружающим его огромным и непонятным миром, наваливающим на него опасности и несчастья, приходящие невесть откуда. И единственный поводырь, вытаскивающий его из пучин отчаяния, это ласковая супружеская рука, нежно сомкнувшаяся на его запястье, она и есть проводник счастья."
  Эта фраза говорилась голосом диктора за кадром. В "кадре" же в это время видна была постель, на которой лежат двое, но их не видно, потому что кадр укрупнен, и в него входит только простыня и на ней две руки: мужская на запястье женской.
  На этом я проснулась и очень волнуюсь за героиню, как у нее там - надеюсь, что все обойдется.
   
  III.
   
  И еще один сон мне хотелось бы вам описать. Из него я вынесла песню. Мне иногда снятся стихи, многие я даже запоминаю и записываю, но это мои стихи, просто придуманные во сне. Эта же песня ко мне отношения не имеет, я ее просто услышала и запомнила - и слова и мелодию.
  
  В этом сне я (точнее совсем не я, а та девушка, в теле которой я находилась) оказалась в подземном искусственном мире, состоящем из ярусов, построенных в основном из металла. В мифологии этого мира хранились истории о том, что когда-то в немыслимой древности люди жили "на поверхности" или - в других мифах - "наверху". Что такое "поверхность" и "верх", никто не знал, это считалось просто идиоматическими выражениями. По тем преданиям на этом "верху" произошла какая-то невыразимая катастрофа, и людям пришлось уйти "под землю" (тоже непонятная идиома). Но циклично, раз в 600 лет что-то случается с креплениями ярусов, в результате чего происходит разрыв по всей толще постройки, и в промежутке между разошедшимися плитами в течение нескольких часов видно "небо". Что это такое, точно никто не знает, потому что дошедшие описания сумбурны и противоречивы. Одни авторы утверждают, что небо - это ужасно, а другие - что оно прекрасно. Но и те и другие соглашаются с тем, что явление это приводит к хаосу и потрясениям. Впрочем, здравомыслящие люди понимают, что все это легенды, не имеющие под собой никакой почвы.
  
  В описываемый период как раз истекает 600-летний срок, и в умах и душах людей брожение и страх. Образуются секты и общества ожидания "разрыва вселенной". Большинство граждан смеется над фантазерами и не верит в эти бредни, однако власти, которые правят там весьма жестко, относятся к проповедникам грядущего катаклизма как к бунтовщикам, и немедленно сажают даже за намек или подозрение в распространении панических слухов. Атмосфера очень мрачная и угнетающая, чему способствует и тусклое освещение (экономия энергии) в комнатах и переходах ярусов и на лестницах между ними.
  И вот в точно названное в древних книгах время происходит невероятное: сцепления, стягивающие ярусы, раскрываются, не выдерживая давления, в месте разрыва стремительно разъезжаются плиты, ломая коридоры и помещения, круша все, и в огромном проломе показывается небо. К счастью, солнца на нем не видно, только косые его лучи, иначе все, очевидно, ослепли бы с непривычки.
  В переходах царит хаос, люди мечутся, давя осколки вывалившихся из проломленных стен вещей. Та девушка, глазами которой я смотрю, бежит, оскользаясь и падая, и со всех сторон, из всех помещений и этажей несется из тамошнего эквивалента магнитофонов эта песня, написанная незадолго до катаклизма, запрещенная и опасная, но все же переписывавшаяся и хранившаяся тайно у многих:
  
  Может было, может не было...
  то ли будет, то ли нет.
  Жизнь - клубок из были-небыли,
  правды с вымыслом букет.
  
  Крестный путь - пальба победная,
  смертный бой - счастливый смех,
  достиженья несусветные,
  мартиролог славных вех.
  
  Свод разверзнется как челюсти,
  спаси, Господи, прости!
  синь небес зловещей прелести,
  ни надежды, ни пути.
  
  Трубы грянут песню медную,
  погоди, не унывай!
  С богородицей последнею
  прямиком доставят в рай!
  
  Благодать там и спасение,
  или мука, ужас, смерть...
  Здесь же мрак и запустение,
  нет возможности терпеть.
  
  Все наверх! Но срок кончается,
  тьма смыкается опять...
  Жизнь в могиле продолжается -
  будем ползать и дерзать!
  
  Последние слова звучат горькой иронией. Все помнят, что через несколько часов ярусы сойдутся снова, надежно закрывая небо на грядущие 600 лет.
  
  IV.
   
  Некоторые сны я записала стихами. Один из них приснился мне через несколько лет после папиной смерти, и я в той жуткой квартире явно его искала:
  
   В этой квартире странной
   длинные коридоры,
   узкие до удушья,
   мечутся невпопад.
   И в искривленном пространстве
   кажутся просто вздором
   и безнадежной чушью
   поиски наугад.
   Чувствую, что ты рядом,
   здесь, в этом сне постоянном -
   ночью и днем, я знаю,
   мучаюсь и зову.
   Только маршрут не задан,
   нити конец не дан мне,
   и коридор петляет,
   будто бы наяву.
   Слышишь меня? Ответь мне!
   Где-то за поворотом,
   между жизнью и смертью
   смутная тень мелькнет,
   словно фонарик светит -
   может быть, знает что-то,
   знак путеводный чертит.
   Может быть, просто ждет.
   Время рулетку вертит...
   В странной, пустой квартире
   утро ли, ночь ли, вечер -
   призрачный полумрак.
   Правда ведь, нету смерти?
   Просто два разных мира -
   скоро тебя я встречу,
   скоро подашь ты знак.
  
   Яви и сна границу
   утренний свет стирает,
   в смутности подсознанья
   истину затая:
   сон ли пустой мне снится,
   ты ли ведешь по краю
   смысла и пониманья
   сущности бытия?...
  
  V.
   
  Еще один, ставший стихом сон относится опять же к категории "залетевших не в ту голову". Мой сын очень любит описывающее его стихотворение:
  
  ЕЩЕ ОДИН СОН
  
  В нашей деревне - не смейтесь, это правда - живет святая,
  она ни разу не сделала то, что нельзя, даже во сне не грешила,
  нет, молодая, и не уродина, если не обращать внимания на то, что она надевает,
  но вы обхохочетесь, когда услышите, чем занимается эта чудила:
  она переписывает Библию, букву за буквой целыми днями,
  нет, не с книг, книги - ложь, - так она говорит, - их она не выносит,
  там ошибки, - это ее слова, - неточности, о которых мы просто не знаем,
  и от этого мир наш похож на бедлам, а мы сами - прохвост на прохвосте.
  Ну а ей, - представляете, - ей-то, - ха-ха, - все по буквочкам Бог диктует,
  настоящий, единственный Бог, Повелитель Всех Воинств,
  ну, конечно, она - юродивая, раз несет чепуху такую,
  говорит, мы не знаем, как должен быть мир устроен,
  а когда, мол, допишет она до конца, до последней строки,
  все исправится во вселенной мгновенно, и мир исчезнет
  и появится снова - без ненависти, убийств и тоски,
  мудрый, правильный, справедливый, прекрасный, честный.
  Ну а мы-то, как? Mы-то, - кричу я, - что с нами будет?
  Успокойся, - она отвечает, - мы тоже преобразимся,
  тут же станем такими, какими и были задуманы люди
  в миг Творения, до того, как Замысел исказился.
  Получается, как утверждает эта сдуревшая праведница,
  я - останусь, но буду святошей, без желаний, падений и взрывов,
  без страстей и пороков, без лени, транжирства, скаредности, -
  тот же я, но живущий, как надо, порядочно, - тьфу, - и красиво,
  - Нет, не так, - тут она улыбается, - все неверно в придуманном, тусклом рае,
  ты подумай, - а я мысленно стаскиваю с нее тряпку за тряпкой, и рву их в клочья, -
  будет все, ты позднее поймешь, и неважно, что это сегодня грехом называют,
  подожди, - говорит она мне, а голос ее то падает, то взлетает, -
  потерпи до тех пор, когда я, наконец-то, поставлю последнюю точку.
   
  VI.
   
  А еще как-то приснился мне занимательный сон про путешествия по мирам.
  Главные герои - молодая пара с маленьким ребенком лет 3-4. Они из нашего мира, но научились переходить из реальности в реальность, сделав это образом жизни. Причем выбирали они, в основном, миры, время в которых практически перпендикулярно земному, так что когда они, прожив сутки в таком "почти перпендикулярном" мире, возвращались в наш, оказывалось, что тут прошло от силы полчаса-час.
  Жили они так: утром отводили ребенка в садик и шли на работу. После работы забирали малыша из садика и переходили в другой мир - например, в заповедник девственной природы. Там они бродили по лесам, устраивали пикники, ночевали в палатке. Все это умещалось где-то в земные полчаса. Выспавшись на природе, они переходили в новый мир, в котором учились в университете. Ребенок занимался там в специальных детских познавательных кружках для младшего возраста при том же университете.
  Закончив занятия, они переходили в мир, полный аттракционов и луна-парков, где забавлялись вместе с дитем на полную катушку. Ночевали в одном из параллельных (и все так же перпендикулярных по времени земному) миров. Проснувшись (а на земле еще был всего лишь вечер первых суток), переходили в очередной мир, где вели очень интересные и важные научные исследования. Малыш шел в тамошний эквивалент садика. Вечером гуляли втроем или ходили в гости к друзьям, которые были у них во всех этих мирах, или проводили тихий вечер дома (дома у них были в разных местах), а утром возвращались в нашу реальность, где как раз наступало утро, и шли на работу.
  
  То есть за одни земные сутки они умудрялись прожить как минимум трое суток насыщенной жизни, полной интересной работы, учебы, развлечений, полноценного отдыха и общения с собственным ребенком. Миры варьировались, неизменными оставались только те, где они работали и учились, а вот отдых и развлечения менялись по желанию и выбору. Если им предстояло что-то интересное на земле или в каком-то другом мире, например спектакль, концерт, встреча с друзьями или детский праздник, куда приглашали их сына, то они сообразовывали свои планы так, чтобы быть на месте вовремя, причем отдохнувшими и свежими.
  Еще у них было железное правило - ни на секунду не оказываться в разных мирах с ребенком, даже если он был под надежным присмотром. То есть когда они на земле, он в тутошнем садике, когда они учатся, он в тамошнем кружке и т.п. Если возникала необходимость, отлучался один из них, второй всегда находился в пределах досягаемости для малыша или тех, кто за ним присматривал.
  Эта жизнь очень нравилась и им и мальчику, у которого было много друзей повсюду, он занимался разнообразными вещами, узнавал много нового, но без напряжения, с нормальным режимом сна, а главное много времени проводил с собственными родителями, которые не были задерганными и усталыми, потому что тоже успевали отдохнуть и выспаться.
  Они очень активно пропагандировали свой образ жизни. Однажды сидя за столом в компании знакомых, они пытались убедить в преимуществах подобной жизни какого-то мужика, который вообще не верил в существование других миров. Тогда девушка со смехом предложила ему прогуляться с ней и протянула руку, которую тот взял, хихикая и пожимая плечами. Тут она, держа его за руку, сделала шаг, и они оказались на лугу, где у зелени был совершенно не земной вид: трава там была зеленовато-синей, скорее даже цвета морской волны. Это было настолько фантастично, что бедняга не мог вымолвить ни слова. Назад он вернулся присмиревшим и растерянным, а его провожатая весело, но необидно смеялась. На этом я проснулась.
   
  VII.
   
  Или вот еще был такой сон: на некоем острове живут испокон веку два народа. Живут автономно, хотя и на одной территории.
  Один народ - это люди, они управляются королем. Второй народ называется пáо, это тоже люди, но ростом сантиметров тридцать, вроде свифтовских лилипутов. Ими правит общее собрание, похожее на новгородское вече.
  Живут оба народа довольно дружно, торгуют друг с другом. Пао умелые ювелиры, а также специалисты по кружевам. Люди же делают для них коробы, которые они используют как дома или склады. Похоже, что пао древнее людей, они славятся своими знаниями и умом, люди с ними часто советуются.
  У короля людей был друг детства - пао. Они дружили столько, сколько король помнил себя. Он всегда и во всем привык спрашивать совета у своего друга.
  
  Это все в принципе были знания за пределами сна. Т.е. когда сон начался, я уже каким-то образом знала всю эту ситуацию. А сам сон начался с непримиримой ссоры между этими закадычными друзьями.
  Причина ее тоже за пределами сна, похоже, короля привел в ярость ответ пао на какой-то вопрос. Король попытался убить "обидчика", но тот скрылся. Тогда король объявляет войну всему народу пао. Он пускает на них тамошний эквивалент танков - колесницы с широкими и мощными колесами, которые давят маленьких человечков. Пао уходят в подполье - как в прямом, так и в переносном смысле этого слова.
  
  Но эти действия вызывают недовольство среди подвластных королю людей, которые издавна дружат с пао, и не согласны с их массовым истреблением. Начинается восстание, и королю приходится начать боевые действия уже против своих подданных, что вызывает ярость и тех, кто смолчал, когда убивали пао.
  Против короля ополчаются практически все, большая часть войск переходит на сторону восставших, которые и побеждают. Король схвачен, закован в цепи и осужден на смерть. Наступает последняя ночь его жизни, наутро он будет казнен. И вот тогда к нему приходит его бывший друг.
  - Ты пришел посмеяться надо мной и полюбоваться на мое падение и унижение?, - с горечью спрашивает его король.
  - Я пришел спасти тебя, если ты согласен принять помощь от меня.
  
  Пао открывает королю тайну: оказывается они не два разных народа, а практически один, разошедшийся когда-то на две ветви. Но каждый человек имеет возможность превратиться в пао, а каждый пао - в человека. Это можно сделать один единственный раз в жизни, назад дороги уже не будет.
  
  - Ты можешь сейчас же превратиться в пао, тогда оковы просто спадут с тебя. Но человеком ты уже стать не сможешь. И вот еще что: твои портреты не зря красовались и на огромных плакатах и на спичечных коробках. Пао знакомы с твоим изображением в любых масштабах и без труда узнают тебя. А учитывая то, что ты с ними сделал, реакция их может быть любой. Правда, пао не столь кровожадны. Тем более, что сейчас тебя ждет неминуемая смерть от рук палача. Но выбор за тобой.
  - Почему ты спасаешь меня, несмотря на то, что я сделал с твоим народом?
  Пао долго молчит, потом тихо говорит:
  - Младшая сестра моей матери всегда стыдилась того, что она пао, ей казалось, что мы ничтожны и бессильны. Она преклонялась перед людьми, и, в конце концов, выбрала превратиться в человека. Твой отец, ничего этого не зная, женился на ней, сделал ее своей королевой, и она стала твоей матерью. Ты мой младший двоюродный брат.
   У людей острова считается величайшей подлостью поднять руку на своего родича. Потрясенный король долго не может вымолвить ни слова, потом со слезами шепчет: прости меня...
  В конце концов, он превращается в пао, цепи сваливаются, беглецы уходят незамеченными.
  Пао, разумеется, узнают его, но они мудры и незлопамятны. Его прощают и принимают в племя, тем более, что у него есть многочисленная родня.
  
   На этом месте я проснулась. Удивилась, потом заснула снова. И опять попала на тот же остров, только совсем в другую историю:
  Жила-была в городе среди людей одна женщина, она была бездетна и очень страдала от этого. И вот она услышала, что в деревне осиротела семья, в которой было то ли пятеро, то ли шестеро детей. Она помчалась туда и привезла этих детей в город. Но по закону ей нельзя было взять этих детей к себе до официальной церемонии усыновления. До этого они должны были находиться в специальном государственном учреждении. Она, разумеется, все время приходила навещать их и приносила подарки, пытаясь ускорить немалые бюрократические процедуры.
  
  Но сосед пао за что-то невзлюбил ее и решил отомстить. Он пробрался к этим детям и сказал им, что женщина та - людоедка, что она для того и хочет усыновить их, чтобы потом сварить в огромном котле и съесть.
  Дети пришли в ужас, а пао рассказал им, что есть путь к спасению: превратиться в пао, что они все тут же и сделали.
  Женщина, которая была ни в чем, естественно, не повинна, была в отчаянии, но поделать уже ничего не могла.
  
  Когда я, проснувшись, рассказала эту историю Эли, он спросил, почему же она сама не превратилась в пао, чтобы соединиться с детьми? У меня нет ответа. Но во-первых, неизвестно, какие законы усыновления есть у пао, и существует ли у них такое явление вообще. А во-вторых, что если та женщина изначально была пао, и превратилась уже когда-то в человека? Тогда ясно, что превратиться назад она уже не может. Это кстати, может пролить свет и на вражду к ней того пао - вдруг у них были какие-то связи и прежде (возможно и любовные), и он именно превращения в человека ей и не простил?
  
  Там были еще всякие, не связанные между собой истории, происходившие явно в разные времена. Объединяло их только наличие людей и пао, и взаимосвязь между ними, но я их почти не помню.
  Был какой-то крупный ученый, приехавший на остров из какой-то европейской страны уже в наше время. Он зашел с чемоданами в гостиничный лифт и там с изумлением и ужасом увидел группку пао, ведущих оживленную беседу. Они вежливо с ним поздоровались, сопровождающие его местные ученые так же вежливо с ними раскланялись, а несчастный гость решил, что сходит с ума. Но чем это все кончилось, я, увы, не помню.
  
   
  Я знаю, что я вовсе не уникальна, это явление "глядения в другие миры" (во сне ли, наяву ли - не столь важно) - довольно частое. Эли, который тоже относится к этому подвиду существ (а куда он мог деваться при такой матери? Против генетики не попрешь!), придумал подходящий термин: мироглядство. Он описал это явление в своей повести "Мирогляды или глотание телескопа".
  Он же написал о таких как мы отщепенцах песню, которая так и называется:
  
  МИРОГЛЯДСКИЙ ВАЛЬС (Эли Бар-Яалом)
  
  Мы не черти, не шизофреники,
  не сектанты и не мутанты мы:
  ваши скромные современники,
  с непрактичнейшими талантами:
  
  проникать в другие вселенные,
  пребывать и в мире и вне его,
  понимая одновременно и
  человеческое, и змеево.
  
  Это зрение многослойное
  нам привычно, как вам - дыхание.
  Дайте нам подышать по-своему,
  беспокойные вы создания!
  
  Мы уйдём - не местные жители:
  мы ползём, как жук в муравейнике.
  Мы-то знаем, куда. Мы видели.
  А вот вам-то как, современники?
  
   []
  Еще открыта дверь. Рис. автора
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"