Пролог
    Мужское рабочее общежитие выглядело еще неопрятней женского, особенно во мраке позднего вечера, еле разбавленного светом фонарей, половина из которых не работала, а половина светила на последнем издыхании.
    И пахло тут по-другому. Застарелым потом, ядрёной краской и еще чем-то приторно-горьким.
    Зара поежилась, но решительно двинулась дальше. Бригада Басалыка проживала на втором этаже. Зара вошла в подъезд и тут же отпрянула к обшарпанной стене, потому что по лестнице спускалось трое мужчин, обладающих наружностью, весьма далекой от доброжелательной. Они окинули ее заинтересованными взглядами, но Зара опустила глаза и по стеночке прошла мимо, тихо-тихо пробралась - и ринулась дальше по коридору. Всем известно, какого типа женщины посещают мужскую общагу, да еще так поздно вечером. Но Зара только сейчас решилась, только в это время смогла выбраться - когда небо сгустилось тучами, а солнце сменил месяц.
    Потому что она должна знать.
    Блок нужной бригады под номером три, состоящий из двух комнат, санузла и душа, был вторым слева. Кто бы знал, как сложно было Заре добыть информацию о точном местожительстве Басалыка! О нем столько болтали - и в женском общежитии, и на фабрике, и в столовой. В любом месте, где рождались сплетни, Басалык стоял первым в очереди. И его высокомерие, и придирчивость, и тайна, окружавшая его появление на фабрике сразу в роли бригадира, хотя любому понятно, что опыта в этом деле у него не имелось ни малейшего. Зато, видимо, имелся влиятельный покровитель, но при этом покровитель ни разу не засветился. Правда, поговаривали, что такие прибывшие 'из других мест' работники на самом деле преступники, которых родные за большие деньги скрывали от правосудия, а то и кварты, но это же байки! Станут кварты своего, пусть и преступника, помещать в подобные условия! Так что на самом деле неизвестно, кто он и откуда, и нет никакой возможности установить, поэтому и сплетен все больше. Да еще учитывая, что несмотря на первоначальное отсутствие опыта, Басалык сумел довольно быстро обуздать свою бригаду и теперь держит их в ежовых рукавицах - они и слова без его разрешения не могут сказать в рабочее время. И даже после слушают его приказы. И это послушание ему пришлось выбивать, в том числе кулаками.
    Но Зару волновало другое.
    Она несмело толкнула дверь - и та сразу распахнулась, правда, с пронзительным скрипом. Хотя она была довольно крепкой и блестела новыми петлями, судя по вмятинам, не так давно дверь сильно пострадала и подверглась основательной починке. Замок и вовсе отсутствовал, на его месте красовалась неровная дыра. И правда, кто в своем уме рискнет сунуться к бригаде Басалыка? Совсем уж безумец...
    В небольшой прихожей было темно. Внутренние двери в комнаты распахнуты настежь. Оттуда лился яркий свет, доносились мужские голоса и чей-то приглушенный хохот. В душе шипела вода. Люди отдыхали, готовились к завтрашней смене.
    Зара потопталась у входа и напомнила себе, что должна знать!
    Она сделала еще пару шагов, так, чтобы оказаться напротив открытой двери. Когда кто-то присвистнул, еле сдержалась, чтобы не броситься наутек. Но нет, она уже все решила и не уйдет, пока не выяснит то, зачем явилась.
    Зара постаралась взять себя в руки. Хотя это сложно сделать, когда на тебя пялятся несколько мужчин, причем некоторые из них не совсем одеты, а остальные находятся глубже в комнате и вот-вот подойдут полюбопытствовать, что происходит.
    - Ты чего тут делаешь? - озадачено спросил рыжеватый курносый парень, который вытирал мокрые волосы выцветшим полотенцем.
    - Я... - Зара и сама еле себя услышала, поэтому набрала полную грудь воздуха и сказала громко. - Мне нужно поговорить с Басалыком.
    - С кем? - изумился его сосед, сидящий на кровати, на покрывале с бежевыми цветами, одной из вещиц, призванных создавать уют, но сложно придать этому месту домашние черты, ведь комната, под завязку набитая рабочими, их одеждой и личными вещами вряд ли когда попадет на страницы журналов по модному интерьеру.
    Что, кстати, за мысли такие? Причем тут интерьеры? Полезет же в голову всякая чушь, ну какое отношение имеют интерьеры к ее жизни, окруженной другими фабричными рабочими и общественным имуществом? Комната на восемь человек, из всех личных вещей - тумбочка с ящиком, да и тот толком не запирается.
    Хотя врач говорил, у нее еще не все в порядке с головой. Она очень долго болела, так, что даже родные оставили ее в специализированной поликлинике. Врач сказал, в голову могут лезть всякие непривычные мысли и ошибочные воспоминания, и обо всем обязательно нужно рассказывать ему, он объяснит, где правда, где ложь.
    Но сегодня Зара не пошла к нему, а пошла сюда. Ведь доктор говорил о воспоминаниях? Конечно, она не посмела бы нарушить его указаний, да только дело в том, что воспоминаний-то как раз и не было.
    Зара отступила в коридор.
    - Скажите ему, я тут жду.
    - Басалык! К тебе девица какая-то с фабрики!
    Зара уже не видела их, отойдя от двери. Сейчас он выйдет и она... Сейчас это произойдет и она узнает... Через миг...
    Но когда он вышел, Зара все равно застыла от неожиданности.
    Басалык был высок, сосредоточен и насторожен. Спецовка, которую носили все рабочие фабрики, выглядела на нем так, будто он позировал для рекламы этой самой спецодежды. Благодаря обманчиво спокойной позе и осанке он даже в ней выглядел небрежно и уверено, будто в дорогом костюме.
    Стильно? А это что такое?
    На его правой щеке темным пятном выделялся кровоподтек. Губа слева тоже была разбита, но похоже, уже давно, несколько дней назад.
    На фабрике непросто отстаивать свое лидерство, все знают.
    Конечно, она не раз видела его прежде. В основном издалека, и конечно, она обращала на него внимание, как и все остальные рабочие. И сделала вывод, совпадающий с мнением остальных - он резок, непримирим и саркастичен.
    Она издалека наблюдала, как он двигается, смутно слышала голос, но отчего-то никогда не рисковала подходить к нему близко.
    Тот раз, когда они столкнулись во дворе и Басалык наклонил голову и нахмурился, тщательно всматриваясь в её лицо, и после, когда она убегала оттуда как оголтелый заяц, потом долго снился Заре в кошмарах.
    Зара заставила себя дышать. Басалык хмурился, с некой долей брезгливости оглядывая ее платье. Да, что поделать, она в отличие от него выглядела довольно серо, так что это выражение вполне оправдано. Басалык внимательно осматривал ее снизу вверх, а когда дошел до лица, вдруг протяжно выдохнул и замер.
    Сплетни утверждали, что он не обращает внимания на девушек, хотя желающих немало. Говорили, он так к ним относится, как будто они... второй сорт, не стоят внимания, а тем более обхождения. Да, он вежлив, но его вежливость попахивает тонким оскорблением, которое чуешь нюхом, но не можешь вычленить из контекста, потому злишься еще больше. Да, он привлекателен, не столько красотой, сколько силой и влиянием, которое излучает, несмотря на свое место - бригадир, по меркам фабрики - почти царь и бог, за пределами забора - такая же шваль, как они все.
    Басалык дернул головой и снова замер, настырно изучая ее лицо. Зара вдруг оказалась к нему очень близко и заглядывала в его глаза с не меньшей жадностью. В ушах так сильно звенело от какого-то незнакомого ощущения, зудело от подступающего приступа памяти, что просто удивительно, как она не оглохла.
    Он молчал - ошарашенный, изумленный.
    - Я хочу знать... Я не понимаю ничего, но недавно нашла... нашла свой старый дневник, который до болезни... Когда-то вела. Наверное...
    Басалык непроизвольно подался вперед, напряжено вытягивая руки вдоль тела, будто боялся, что они против воли примутся вытворять нечто недозволенное. Его глаза нервно блестели, а губы подрагивали, будто он изо всех сил пытался что-то вспомнить или что-то понять.
    - Там ты... Я не умею рисовать, вроде бы. Но там нарисован ты. Совершенно точно. Только у тебя волосы были короткие...
    Зара резко подняла руку и вздохнула сквозь зубы, когда рука будто сама по себе прикоснулась к его щеке, а потом осторожно прижалась к ней. Испытанный восторг и нечто, похожее на торжество, затопили душу теплой и сладкой волной.
    Он вздрогнул, но не отстранился, а все так же настойчиво, будто боясь потерять какую-то необъяснимую связь, смотрел на Зару.
    - Там написано... что я тебя безумно любила. Просто с ума сходила. Готова была все отдать. Что это такое? Я не понимаю. Я ничего не помню. Как это может быть? Я много болела, но это...
    Когда она сюда шла, то не собиралась говорить всей правды. Зара собиралась просто задать пару наводящих вопросов и попытаться вспомнить, какое отношение он имел к ее прошлой, забытой жизни. Просто хладнокровно и продуманно прощупать почву и удалиться, а потом уже решать, что к чему. Но сейчас не смогла промолчать. Почему-то казалось, что прикасаться к его колючей щеке вполне себе допустимо и даже больше, очень правильно, и что ему можно рассказать обо всем.
    Несмотря на неподвижность Басалыка, Зара слышала, что его сердце колотится так же сильно, как и ее собственное. Она забыла, где находится, забыла, что происходит, про людей которые находятся в соседних комнатах и могут в любой момент выйти в коридор и застукать их вместе. Про свою жизнь, работу, общую комнату, кровать в углу с жестким бельем, пахнущим хлоркой, про листы из дневника, найденные в вещах старого хранилища.
    Про все.
    Басалык дернул головой, отчего прижался к ее ладони сильнее, но словно изумляясь самому себе, тут же отшатнулся обратно и застыл.
    Это имя ему не шло. Совсем не подходило.
    От позы, когда он старался не шевелиться, на его лбу от напряжения выступил пот. Неожиданно он поднял руку и тяжело опустил ей на плечо, схватился за него, сжав почти до боли, и неизвестно, чего он хотел - оттолкнуть Зару прочь или наоборот, обнять так, чтобы кости захрустели.
    Они заговорили одновременно.
    - Кто ты такой? - с отчаянием выдохнула Зара, которая не могла заставить себя перестать его гладить. Не могла заставить не прикасаться к его теплой коже, к человеку, которого все опасались и никто не знал.
    - Кто ты такая? - одновременно спросил Басалык, наклоняясь ближе, будто не смог больше сопротивляться притяжению и сдался.
    Их взгляды сомкнулись в единый замок, отпирающий тайное, и дверь приоткрылась...
    
    Глава 1. Прибытие
    Руки отваливались. Тяжеленный чемодан пришлось тащить самой, потому что, понятное дело, таксист без дополнительной платы 'не нанимался'. А дополнительной платы она себе позволить не могла, как и улыбаться, рассчитывая на бесплатную помощь. Никакая милая улыбка не затмит собой потрепанную выцветшую куртку и похожую на котелок шапку.
    Впрочем, привычка обходиться своими силами оказалась как нельзя кстати. Жаль только, одно колесико чемодана сбилось вбок и теперь тормозило движение, а тонкая ручка до боли впивалась в ладонь.
    Кветка добрела до ворот, отпустила чемодан, с облегчением вздохнула, разминая большим пальцем оставшийся на коже след, красный и глубокий, и только тогда заставила себя поднять голову, будто налитую свинцом - и посмотреть вверх.
    Островерхая черепичная крыша академии, казалось, воткнута в облачное небо, как штырь. Массивные стены из серого камня выглядели мертвыми, где-то высоко блестели узкие окна, а каменные стражники, охраняющие высоченный забор, пристально смотрели своими черными глазками-бусинами - единственным, что у них шевелилось, когда они наблюдали. Ходили байки, что они умеют меняться - и тогда комок перьев, острых самих по себе, дополнялся клювом-иглой и пронизывающим воем-свистом. Этакая сирена, только способная подлететь вплотную и наподдать клювом в мягкое место. Вранье, конечно, пока квартам оживление мертвого недоступно. Да и опыт есть - такие же охранники были в детском приюте, где Кветка проводила неделю, обучаясь в школе, а на выходные возвращалась в приемную семью. Кроме нее в семье было еще восемь детей, причем все старшего возраста, поэтому Кветка всегда оставалась крайней - ей доставалось мытьё посуды, грязная обувь, уборка и даже огород, который держали, чтобы разнообразить питание качественными домашними овощами. Много работать она привыкла уже лет с семи и честно считала, что детей усыновляют именно для того, чтобы они работали. Это ведь дешевле, чем нанимать слуг.
    А теперь еще академия...
    Роскошь и основательность здания поражали. И не только поражали, они прямо фыркали, насмехались и всячески давали понять - тебя тут не ждут.
    Кветка и сама это знала. Кожу покрыли противные мурашки, и не только от осеннего злого ветра - а еще и от дурного предчувствия. Того самого предчувствия, когда ничего не можешь изменить и готовишься терпеть.
    Как последняя капля, указывающая на ее положение в социальной лестнице, скрипнули ворота и стремительно стали отъезжать в сторону. Только тогда она поняла, что стоит посреди дороги. Кветка наклонилась и снова схватила ручку чемодана, морщась от боли. Она дергала его изо всех сил, но пару секунд топталась на месте и этого оказалось достаточно, чтобы машина вовсю загудела.
    - Эй, свали с дороги, - крикнул в приоткрытое окно раздраженный женский голос.
    Кветка, не поднимая глаз, дернула чемодан еще раз и наконец оттащила в сторону.
    - Очередная шалашовка прибыла, - прокомментировала вслух девица и нажала на газ. Машина рванула. Будь дело после дождя, Кветка окатило бы из луж с ног до головы, но повезло.
    Стоило насторожиться - если повезло, пусть даже по мелочи, значит, впереди сильное невезение.
    Теперь стены казались еще мрачнее, а у охранников в глазках появился злорадный блеск.
    Кветка опустила голову, не рискнув посмотреть машине даже в след. Жизнь научила не делать ничего, что примут за вызов, молчать, прятаться и терпеть. Она была самой натуральной и совершенно неисправимой трусихой. Да, была, а кем еще можно вырасти, если тебя с раннего детства затюкали старшие 'братья и сестры'?
    'Ты медуза' - говорил кто-нибудь из них, бесцеремонно вытряхивая ей под ноги корзину грязных вещей, требующих стирки, или сваливая посуду в раковину. - 'Медузе - медузья жизнь', - говорили они.
    Поэтому Кветка не отличала приют от приемного дома - она не любила находиться ни в одном из этих мест. Училась, впрочем, неплохо, с удовольствием оставалась на дополнительные занятия и, повзрослев, так же, как сверстники, полюбила прогулки в темноте и танцы.
    Ну а старшие, которые украдкой от взрослых обижают и отвешивают затрещины младшим - кто через это не проходил?
    Кветка не решилась больше отпускать ручку чемодана, так и стояла, вцепившись в него, пока ворота не закрылись.
    Все, что за этими стенами, заранее не нравилось, причем сильно, но выхода не было.
    Она подошла к калитке в виде арки, украшенной чугунным плющом, и нажала на звонок. Переговорное окошко тут же загорелось - узкогубая молодая женщина с яркими голубыми глазами и в форме обслуживающего академию персонала внимательно уставилась на нее и отрывисто спросила:
    - Да?
    - Добрый день. Я прибыла на обучение, курс минималистов. Мое имя Кветка Царелора.
    Женщина отвела взгляд, просматривая что-то, лежащее перед ней на столе.
    - В списке такая не значится.
    - То есть как?
    Теперь от страха ощутимо тряхнуло. Как не значится?
    - Вас нет в списке, - невозмутимо повторила женщина и так поджала свои и без того узкие губы, что они практически исчезли.
    - Подождите!
    Мысль, что сейчас женщина возьмет и отключится, а ей придется остаться тут, на улице, в незнакомом месте, без денег и знакомых, превратила Кветку в соляной столб.
    - Когда подавали документы? - сжалилась собеседница.
    - Я не подавала. Две недели назад мне пришло оповещение.
    - Оно у вас?
    Кветка отпустила чемодан, который немедленно принялся клониться на бок и почти свалился на асфальт. Одной рукой она схватилась за него, стараясь удержать, прижимая к ноге, как брыкающуюся козу, а другой останавливая ремень сумочки, заскользившей с плеча.
    Поза вышла, сказать - нелепая - значит, ничего не сказать.
    - Вот каракатица, - рассмеялись за спиной.
    Очередная машина - белоснежная и узкая, въезжала в ворота. Она подъехала так неслышно, что Кветка и не заметила.
    Она тут же опустила глаза. Машина под завязку была забита молодыми людьми и девушками, и все они выглядели, как хозяева жизни. Впрочем, они ими и были. Кветка не обольщалась, будто могла появиться пред сокурсниками-квартами при других, более выигрышных, обстоятельствах и получить более теплый прием. Такого варианта не существовало в природе. Ее место - внизу иерархии, за пределами любой магической кварты.
    Она отвернулась, поставила чемодан и принялась копаться в сумочке. К счастью, она оказалась достаточно предусмотрительной, чтобы взять присланное из академии оповещение с собой. Оповещение, с ног на голову перевернувшее ее пусть не особо счастливую, но хотя бы простую и понятную жизнь. В нем витиеватым языком говорилось, что в течении двух недель Кветка обязана явиться в Академию кварты вулкана и приступить к обучению по программе уровня минималистов.
    Сначала Кветка посчитала это обычной путаницей, ошибкой академического секретариата, но вышло, что все правда, что ее действительно записали на одно из вакантных мест для обучения 'малоодаренных' в соответствии с Конституцией, гарантирующей права на получение образования обычных людей наравне с квартами. Конституция времен появления первых магов, которой люди попытались ограничить их возможности и сохранить свои права. Как будто это в принципе осуществимо.
    Вон, к примеру, кварты последних поколений способны войти в битком забитый народом зал и заставить их всех плясать под свою дудку.
    Так их сила и измеряется - количество человек и длительность времени, которое маг способен удерживать их волю под контролем.
    Коэффициент сэнсуры.
    Так о каких равных правах может идти речь?
    Однако в хаос тоже нельзя скатываться, так как в результате открытого конфликта часть населения исчезнет с лица земли. Большая часть - потому что, понятное дело, сдадут люди, и тогда квартам некем будет управлять, не на ком отрабатывать свои амбиции и не на кого сбрасывать всю грязную работу.
    В общем, это дела далекие, да и не ее уровня, но судя по написанному в письме, все данные учеников, обладающих хотя бы крошечными зачатками магических способностей, по окончанию общей школы автоматически направляются в кварты, где случайным образом проводится выборка и некоторым 'везунчикам' выпадает шанс пройти простейшее обучение, после которого они смогут качественно повысить свой статус и жизненный уровень.
    Кветке и в голову никогда не могло прийти, что ей так подфартит. Жить среди балованных с рождения потомков квартетов, в меньшинстве минималов... она знала, что такое детдом и борьба за выживание. Среди магов шансы выжить стремились к нулю.
    Но выбора тоже нет. Никакого. Такие письма не отпинывают с дороги, как принесенную ветром старую газету.
    И дались же ей эти магические способности! Толку-то от них? Возможно, если ее саму и ее потомство скрещивать с такими же по уровню магии людьми, через пару веков и получится полноценный маг, но это только при большом везении.
    Лучше бы их и не было вовсе!
     Кветка сглотнула, собралась и принялась искать письмо. Нашла в паспорте. Потом, повинуясь указаниям женщины, прислонила бумагу к глазку камеры.
    - Ждите, - экран погас.
    Кветка стала ждать, стараясь не всхлипывать от жалости к самой себе. Что ж она такая невезучая? Не считая масштабного невезения, даже мелочи всегда против нее. Холодало, а она промочила ноги, когда на вокзале спускалась с лестницы, не посмотрела, куда наступает, и угодила в лужу. Вода тут же хлынула через край ботинка, и теперь правая ступня практически онемела.
    Что будет, если в записях не найдут ее имени? С одной стороны, не придется тут учиться... Стоило развить эту мысль и ближайшее будущее стало выглядеть не таким мрачным. Чем тогда обернется жизнь? Возвращение в глубинку, подальше от квартов, работа где-нибудь на ферме или небольшом заводе. Кухня - самое любимое и спокойное место в доме, небольшой огород, безвкусная и пестрая, но зато собственноручно посаженная, клумба под окном и ни единого кварта на горизонте.
    Правда, если это случится немедленно, идти ей в городе некуда. На обратную дорогу денег не хватит, приемные родители выдали всего двести рублей, да и то без большой охоты. Этого хватило на оплату билета в поезд - 147 рублей, такси, без которого она элементарно не нашла бы дорогу - 33, карты города, купленной по прибытию - 4. В общем, возвращаться в родной город пришлось бы пешком.
    Интересно, насколько реально тут подработать на обратный билет? Вряд ли это подходящий вариант. Есть еще один - позвонить домой и просить выслать денег на обратную дорогу, но тогда ночь придется провести на вокзале, потому что почта в такое время не работает. И это не считая недовольства приемной семьи и того момента, что всё до копейки придется отработать. Деньги немалые, но сейчас, на пустом тротуаре под забором академии квартов любые долги кажутся ерундовыми.
    В общем, приятного будет мало, но выход обязательно найдется.
    Хотя чего зря думать? Вот если в списках ее нет - тогда можно.
    Кветка вздохнула и продолжила размышлять, уже в подробностях, как и куда звонить. Придется подключать межгород, потому что ее карта, купленная год назад вместе с телефоном, тут не работала без смены тарифа. Тоже не факт, что получится купить новую ночью. А тогда...
    Что поделать, Кветка всегда предпочитала обдумать проблему и пути решения заранее, на случай неожиданных неприятностей, ведь когда они случатся, времени на размышления уже не остаётся.
    Тем более, решение подобных задач хорошо занимало свободное время.
    Ворота то и дело открывались, пропуская машины студентов. Приезд вечером выходного дня не был ее выбором - так прибывал в город ближайший к необходимому сроку поезд.
    Каждый раз, заслышав шум мотора и шуршание шин по асфальту, Кветка опускала глаза.
    Она уже сторонилась этих людей. Своя машина... в ее городке мало кто имел свою личную машину, да еще такую красивую. Кветка с трудом могла представить, сколько такая стоит. А значит, и на другие вещи у них хватает, они же кванты - властелины мира. Что между ними может быть общего? Их показывают по телевизору в передачах о райской жизни. Они окружены красотой, роскошью и свободой - всем тем, о чем втайне мечтают обычные люди.
    Когда-то в мире существовали звезды эстрады, миллионеры, знаменитые спортсмены. Сейчас их заменили кварты.
    Экран все так же не загорался.
    Кветка сжала руки в кулаки, вложив друг в друга, и стала дуть на пальцы. Перчаток у нее не было, дома они ей были без надобности, потому что климат родных мест отличался высокой температурой, там даже снег являлся редкостью. А здесь всего-то поздняя осень, а уже холод собачий.
    Ну когда же сердитая женщина соизволит сообщить Кветке о её дальнейшей судьбе? Подумать только - письмо, переезд, академия... может оказаться дурным сном.
    Ворота снова разъехались, и показался блестящий бампер очередной машины - темно-серой, матовой, как мокрые бока многоэтажек.
    Кветка замерла.
    Её единственной способностью, основанной на магии, оказалось это - умение ощущать присутствие поблизости магов. Правда, она так и не смогла определять точный уровень их силы, провалив тесты в школе, но благодаря этому скорее всего всё же оказалась в числе студенток.
    Никогда она не хотела обучаться в академии, тем более магии. Тем более в большом городе. И уж меньше всего в обществе квартов!
    И нате вам - не хотела, так получите!
    Многие из людей маму бы продали, чтобы попасть сюда и приблизиться по статусу к квартам, а Кветка проклинала зачатки своего дара, помешавшие ей жить в глуши, в тишине и покое.
    Машина привычно газанула, как все они, вырываясь из-за стен академии на свободу и... резко захлебнулась, замерла.
    Кветка сдержала желание посмотреть в сторону водителя и прижала руки к губам еще крепче, пряча лицо. Чемодан снова принялся крениться вбок и она коленом вернула его на место, из-за всех сил делая вид, что ничего не происходит и вокруг никого нет.
    Она не смогла (да никогда и не стремилась) научиться различать магов, их умения или созданные ими амулеты, но сейчас ее сердце затрепыхалось от чего-то нового - точнее, от нового страха.
    Она не знала, кто в машине - не знала его возраст, пол, цвет волос и остальное, но она точно знала, что это чертовски сильный маг. И что этот маг - возможно, главный минус в столбике, что против обучения в академии.
    Самые сильные всегда самые беспощадные.
    Машина тихонько урчала, Кветка сгорбилась, глубже спрятавшись в воротник.
    Почему маг тут стоит? Чего ждет? Чего хочет?
    И почему она решила, что речь непременно о молодом маге? Там могла сидеть девушка или преподаватель, или сам декан. Кто угодно!
    Однако просто повернуть голову и убедиться, что никого страшного поблизости нет, не получалось. Безопаснее почему-то было оставаться так, прячась в воротник, задерживая дыхание и смирено пережидая опасность. Кветка всегда так делала - если не шевелиться и не сопротивляться, хищник пройдет мимо. Если он не голоден.
    Только бы он не был голоден! - взмолилась Кветка.
    Спустя бесконечные полминуты, показавшиеся часом, машина зарычала громче, аккуратно тронулась, проехала мимо и, набрав скорость, стрелой умчалась по улице.
    Кветка выдохнула с невероятным облегчением.
    И куда она суется? В клетку со львами?
    Может, сбежать, пока не поздно?
    Словно почувствовав слабину, экран радостно засветился.
    Женщина привычно сжала губы, но глаза выглядели добрей.
    - Можете пройти. Вас внесли в дополнительный лист. Здание справа - главный корпус академии. Поднимитесь на верхний этаж, зеленая дверь.
    Замок чугунной калитки с завитушками вверху щелкнул, открываясь, и Кветка смогла войти, волоча за собой непокорный чемодан. Огляделась - академический городок впечатлял, ничего не скажешь. Широкая круглая площадь с фонтаном, здания в чопорном классическом стиле. Парк, виднеющийся вдали. Аккуратный въезд на подземную парковку, стилизованный под садовую арку, обвитую плющом.
    Слишком шикарно... чтобы допускать сюда кого попало.
    Кветка порадовалась, что студентов вокруг нет - большинство разъехалось отдыхать на выходные или просто ушли в город.
    Дотащив чемодан до центрального здания, Кветка толкнула плечом дверь, затащила вещи в вестибюль, украдкой покосилась по сторонам и уже не смогла сдержать изумления. Круглый центр холла был выложен разноцветным полупрозрачным мрамором, имитирующим затемненную водную поверхность, толстые колоны, окружающие морское пятно, казались покрытыми мхом, а стены создавали видимость далекого горизонта.
    Даже тишина шумела так, как шумит ветер на морском берегу, где Кветке удалось побывать лет в десять. Тогда ее немало впечатлила неуправляемая масса, которую не способны приструнить даже кварты. Тогда же она поняла одну вещь, которая сделала существование немного легче - даже когда и люди, и кварты исчезнут с лица земли, море будет существовать. И скалы, и небо, и трава - хрупкая и одновременно бессмертная.
    Где-то у лестницы раздался хлопок, и Кветка очнулась от прилипчивых воспоминаний. Вот еще дурная привычка, с которой следует как можно быстрее разобраться - иногда она погружалась в какие-нибудь воспоминания или размышления, и надолго застревала в них, так, что не дозовешься.
    Медуза, которая барахтается на одном месте, потому что замечталась и забыла, где находится, - такую характеристику давали ее милые братья и сестры, которые не верили что она действительно не слышит, когда ее зовут, а наоборот, были уверены, что она игнорирует их сознательно.
    Ладно, ненадолго отложим.
    Кветка прикинула, стоит ли тащить чемодан с собой наверх и решила - нет, пусть тут стоит. Ее вещи тронут только ради шутки.
    Дальше все шло ровно. Строгая женщина оказалась ничуть не более доброжелательной, чем на экране, зато маленького роста, поэтому выглядела почти безобидно. Она быстро протарабанила перечень того, чего Кветка должна сделать немедленно, черкнула тонюсенькими пальчиками записку коменданту общежития, приказала явиться завтра в восемь тридцать к кабинету номер 017, что в левом крыле первого этажа, и закончила инструктаж резким 'Все, свободна!'.
    Кветка замялась. В голове кружили слова 'комната, занятия, программа, стипендия, разумное поведение', и как это уложить в нечто удобоваримое она совершенно не представляла. Хотелось бы получить более подробные объяснения, но стоило только открыть рот, как женщина, представившаяся Артемьевой Зоей Андатьевной, первым секретарем курса минималистов, то есть людей, задрала острый подбородок и нахохлилась, приготовившись возмущаться. Конечно, в таких условиях и думать забудешь, чего хотел, поэтому Кветка развернулась и молча побрела к лифту. Коридор казался неестественно пустым, информационные стенды грозно блестели защитным стеклом, непомерно разросшиеся зеленые растения в настенных горшках свешивались практически до пола. Эти островки зелени казались в окружении самым беззащитным звеном.
    'Их, как и меня, завели для антуража', - непроизвольно подумала Кветка.
    Ко времени, когда она дотащила чемодан к общежитию ?2, промокшие ноги замерзли так сильно, что застучали зубы, голодный желудок ругался, и вечно сопутствующее одиночество вдруг стало ощущаться куда острей.
    Тут же никого знакомого. Не то чтобы наличие знакомых облегчает жизнь, но, по крайней мере, от них знаешь, чего ждать. А тут...
    Ладно, чего пугать себя раньше времени.
    Кветка, уже не раздумывая, бросила чемодан в вестибюле, огляделась, и в полутемном углу, задекорированном вездесущей пальмой в кадке, нашла дверь с гордой вывеской 'администрация'. Дверь оказалась заперта на замок, стук в дверь ситуацию не изменил, ручка не поворачивалась, никакие записки с объяснениями в щелях не торчали, и было совершенно непонятно, что же делать дальше. Пришлось стоять на месте и ждать, а ждать у нее всегда получалось с натяжкой.
    Медузы не способны терпеливо стоять на месте, они слишком примитивны, чтобы понять преимущество стратегии.
    Мечтать - вот это пожалуйста! Но витая в облаках, койко-место не получишь.
    Наверняка, у коменданта есть сменщик или какой-нибудь помощник, и кто-нибудь из них наверняка в данный момент должен находиться в здании. И даже больше, скорее всего, они тут же и живут. Значит, надо просто выяснить номер комнаты коменданта, подняться туда и передать записку Зои Андатьевны. Только вот как выяснить?
    Конечно, спросить.
    Кветка нетерпеливо вздохнула и огляделась. В вестибюле, отдалено напоминающем вестибюль академии, никого живого не было. Вдоль стен стояли скамейки со спинками. Пол, как и в главном здании, был выложен камнем с рисунком, похожим на водную рябь, и колоны присутствовали, и светлые стены, но в общем все это выглядело жалкой подделкой под произведение искусства. Жалкой и дешевой.
    Кветка еще раз посмотрела на записку.
    Выделить место... Общежитие ?2... Не ? 1. Очень интересно... Несмотря на чистоту, холл выглядел не ахти. Сложно представить, что кварты согласятся жить в подобном месте. Обертка должна соответствовать содержанию, а кто из них добровольно согласится обернуться в... в это?
    Значит, это общежитие предназначено для людей!
    Сердце Кветки забилось чаще. Было бы чудесно, будь вокруг хотя бы по вечерам одни люди. Просто отлично!
    Тем временем на широкой лестнице раздался гулкий топот и в вестибюле появилось двое молодых людей. Кветка выпрямилась и на всякий случай опустила глаза, посматривая на их ноги. Форменные брюки и ботинки. Студенты носят форму, по крайней мере люди носят точно, в обязательном порядке, об этом сообщила Зоя Андатьевна, которой сам бог велел присвоить кличку Ондатра. Интересно, она угадала?
    Парни увидели новенькую и не преминули подойти ближе, чтобы рассмотреть ее получше.
    - Новенькая? - спросил один.
    В голосе не было насмешки или агрессии, поэтому Кветка подняла глаза, улыбнулась и в свою очередь устроила им осмотр.
    Оба выглядели вполне обычно - здоровыми, спокойными, слегка хулиганистыми, в общем, не сказать, что терпят каждый день тяжесть общения с квартами.
    - Да, только что приехала.
    - Кот, - один из них протянул ей руку. Кветка помялась и, решившись, протянула свою. Рука у Кота оказалась крепкой, хватка уверенной и основательной.
    - Толик, - второе рукопожатие было более быстрым и осторожным. - Чего тут застряла?
    - Коменданта нет. - Кветка показала записку от Зои Андатьевны. - Не могу заселиться.
    - А, ну это легко исправить. Пойдем, он в дежурной, это у нас с другой стороны.
    На секунду в ней всколыхнулось подозрение, что сейчас ее заведут в темное место и бросят, а то и учудят какою-нибудь дурную шутку. Никого ведь вокруг, делай, что хочешь.
    Но они пошли вперед, не оглядываясь, да и не могли знать заранее о ее приезде, поэтому Кветка осторожно пошла следом.
    Узкий, еле заметный коридор прямо за правой от входа фальшивой колонной вел в такой же крошечный закуток с двумя одинаковыми на вид дверьми. Кот подошел к правой и бесцеремонно заколотил по коричневому дерматину кулаком.
    - Кто? - донесся приглушенный голос.
    - Новенькую оформи, - заорал Кот, а Толик оперся возле него на стену и улыбнулся Кветке.
    Она осторожно улыбнулась в ответ.
    - Сейчас... Чаю не дадут спокойно выпить.
    Через пару минут дверь распахнулась, и взору предстал невысокий и плотный, на вид очень довольный жизнью мужчина преклонных лет, за плечом которого виднелась приятная женщина в наспех накинутом халате со звездами на темно-синем фоне. Ее волосы были кое-как собраны и сколоты черной заколкой-бантом, а на щеках остались следы губной помады, которой вообще-то щеки не красят.
    Кветка непроизвольно покраснела. Совершенно очевидно, эти двое только что были очень... слишком близки для обычного чаепития.
    - Кого оформить? Тебя? - комендант окинул Кветку быстрым, но от этого не менее проницательным взглядом, и болезненно поморщился. - Еще одна...
    - Что? - опешила Кветка.
    - Нет, нет, ничего, - тут же отмахнулся он. - Не обращай внимания. Меня зовут Павел Никанорович, для тебя - дядя Паша.
    Кветка опешила еще больше и смогла только кивнуть.
    - Ладно, пошли.
    Буквально через несколько минут все еще не отошедшая от напористой деятельности местных мужчин Кветка очутилась посреди небольшой прихожей, возле крошечной кухоньки, за её спиной Кот и Толик втаскивали чемодан, не позволив ей сделать это самостоятельно, потому что нечего тяжести таскать, а лифт не работает и, скорее всего, не заработает никогда. А если вдруг заработает, дядя Паша все одно его выключит, в целях безопасности, так сказать.
    - А, понятно, - выдавила Кветка.
    - Вот тут будешь жить, - решил пояснить дядя Паша.
    Кветка обрадовалась наличию кухни, пусть и крошечной и, повернув голову, увидела не менее крошечную гостиную, состоящую из диванчика не более метра длинной, низкого столика и небольшой панели на стене. Тонкой перегородкой от гостиной были огорожены кровати. У перегородки стояла девушка в сером спортивном костюме и настороженно улыбалась.
    - Привет, Синичка, - сказал Кот.
    - Вечер добрый, - подхватил Толик.
    Девушка молча кивнула.
    - Синичкина Елизавета, - представил ее комендант. - Это Кветка, отчество запамятовал. Будете вместе жить. Ну, Лизонька, ты ей расскажи, что у нас да как. А мне пора, - комендант вдруг засуетился, зачем-то попытался пригладить волосы на голове и резво попятился к выходу. - Если что... Знаете, в общем, где меня найти.
    Молодые люди от него не отставали и вскоре скрылись.
    И Кветка мгновенно осталась наедине со своей предполагаемой соседкой.
    Обе молчали.
    - Привет, - решилась заговорить Кветка. Прозвучало неуверенно. Она вообще была неуверенной. Улыбалась неуверенно, ходила, задавала вопросы, с трудом решала, на что потратить свои небольшие карманные деньги и как жить дальше.
    Одно точно - пусть она и боялась думать о собственном будущем, но понимала, что для спокойной жизни не помешает подружиться с соседкой, ведь если они смогут договориться, то и находиться в одной комнате будет куда комфортней.
    - Выиграла приз в лотерею? - с иронией спросила Синичка.
    - Что? Какую лот...
    - Обучение в престижной академии уровня квартов, - в голосе девчонки звучало столько понимания и иронии, что Кветка непроизвольно улыбнулась.
    - Типа того.
    - Ясно. Ну, располагайся. Левую кровать я заняла. Левый ящик стола тоже. Шкаф один на двоих, но места много. По крайней мере, моей одежды недостаточно, чтобы забить даже половину, - соседка деловито сновала по комнате, открывая дверцы и ящики. - Ты поздно приехала... Я уже думала, одна останусь, занятия начинаются уже завтра, а я торчу тут почти неделю. Почему опоздала?
    Несмотря на прямоту и настойчивость вопросов, ничего, кроме любопытства в Синичке не ощущалось. Никакого подвоха.
    - Ехала издалека, поезда другого не было.
    - Ясно. А издалека - это откуда?
    - Еченск.
    - Еченск? - соседка подняла брови. - Это мне должно о чем-то сказать?
    - Зауральская слобода.
    - А-а-а, понятно. С махровой периферии то есть.
    Кветка молча кивнула, ощущая непрошеный стыд за то, что росла в глубинке, хотя ее сознательного выбора тут не было и быть не могло.
    - А я в Астольце выросла, - зло сообщила Синичка.
    Астольц был одним из трех крупнейших городов, населенных квартами. По способностям маги мало чем друг от друга отличались, но все равно разделялись на общества. В Астольце проживала кварта контроля сознания, красиво обзывающая себя СОВами, в расшифровке 'создателями альтернативного восприятия'.
    - Здорово, - из вежливости ответила Кветка.
    Синичка молча и слегка удивлено, будто они только встретились, осмотрела Кветку. Потом улыбнулась, грустная и забавная, по-детски трогательная благодаря тонкими хвостикам волос над ушами и бледной коже, и спросила:
    - Знаешь мой главный человеческий недостаток?
    - Нет, - вежливо ответила Кветка, ощущая желание переступить с ноги на ногу, потому что вопрос был хоть и чисто риторический, но очень строгий.
    - Я умна. Для женщины это непростительно.
    Кветка открыла рот, но не нашлась с ответом и промолчала. Соседка поставила ее в тупик. И еще раз, когда фыркнула и отмахнулась, как от чего-то несущественного.
    - Ладно, прости. Ты, наверное, долго добиралась до академии и, судя по лицу, не особо счастлива от своего приза, а я тут тебя напрягаю.
    - Да, я вообще-то...
    - Ты голодная? - встрепенулась Синичка.
    - Да.
    - У меня нет еды. Есть чай, батон и варенье. Мама варит отличное варенье из диких абрикосов. Боюсь, это все, что я могу предложить.
    - Это просто пир, - искренне обрадовалась Кветка. - У меня вообще ничего нет, так что ты меня просто спасешь!
    - Тогда ставлю чайник, - Синичка метнулась на кухоньку, сунула огромный ядовито-желтый чайник в раковину и стала набирать в него воду. - В общем-то, с едой тут порядок. Студентов кормят бесплатно два раза в день, исключая выходные, праздники и каникулы.
    - Правда? - обрадовала Кветка, проблема питания которой вдруг так легко и безболезненно решилась. Пять дней в неделю два раза в день! С голоду не умрешь, даже если придется сидеть на чае все выходные. - Я не знала. Если честно, я вообще ничего об академиях и обучении не знаю, поэтому рассказывай, что хочешь!
    Синичка звякнула крышкой и поставила чайного монстра на плиту. Повернула выключатель.
    - Может, так и лучше.
    Кветка, все еще улыбаясь, кивнула головой, спрашивая, о чем та?
    - Ничего не знать, - ответила Синичка и на секунду подумалось, что неспроста у нее эти темные круги под глазами и уставшие, слегка горящие лихорадкой глаза. Всего на секунду...
    - Ты о чем?
    - Не обращай внимания! - соседка взмахнула рукой и отвернулась к шкафчику, доставая хлеб и нож. - Просто поговорка есть такая - меньше знаешь - крепче спишь. А меня лучше вообще не слушать. Раздевайся и садись за стол. На сегодня забудем об академии и просто поболтаем. Согласна?
    Это было лучше, чем Кветка могла ожидать. Мало того, что всего одна соседка (кварты, конечно, жили в отдельных комнатах, но простые студенты нет), так еще и такая замечательная!
    Страхи отступили, убаюканные свежезаваренным чаем и вареньем, подобного которому пробовать не доводилось.
    Умяв полбатона, обе уже еле разлепляли глаза.
    - Душ и спать, - зевая, сообщила Синичка.
    - Тут есть душ? - С Кветки даже сон слетел, вот уж никак не ожидала подобного роскошества.
    - Есть!
    Душ оказался крошечным, всего лишь поддон, выложенный потрескавшейся от времени плиткой, распылитель, висящий на гвоздике и блеклая занавеска на крупных кольцах. Все это мостилось возле унитаза, почти вплотную приткнутого к стене.
    Кветке показалось это практически чудом. Личный санузел. Вода, правда, оказалась холодноватой, но возможно дело только в сильной усталости и замерзших ногах.
    
    Глава 2. Сила десерта
    - Вставай.
    За окном еще было совсем темно, когда Кветка продрала глаза.
    - Разве уже пора?
    - Мне нет, а тебе нужно успеть сходить за формой, в обычной одежде к занятиям не допускают. Нас, в смысле, людей.
    - Даже сегодня? Но ведь я только приехала и...
    - Никого не волнует, - Синичка, зевая, прикрыла рот рукой. - Без формы можешь даже носа не совать. А прогул засчитают.
    - Понятно.
    - Пойдешь к кастелянше, она выдаст форму, одевай как есть, постираешь потом. Потом на завтрак, дорогу я вчера тебе рисовала, план у тебя?
    - Да, найду.
    - Хорошо. Завтрака не бойся, никто из квартов там не появляется, особенно по понедельникам. Вот на обед почти все попрутся. Значит, после завтрака иди в деканат, как тебе вчера сказали. И послушай... - Синичка ненадолго замялась. - При встрече за пределами этой комнаты мне нельзя с тобой общаться.
    Кветка, которая как раз натягивала водолазку, замерла прямо так, со скомканной вокруг шеи одеждой. Неужели соседка передумала с ней дружить? Может, вчера Кветка что-нибудь сделала не так?
    - Но это только пока! Понимаешь, мне нельзя...
    - Нельзя что? - С удивлением Кветка обнаружила, что собственный голос звучит спокойно и отстранено.
    - Дело в том, что я сюда приехала не одна.
    - А с кем?
    - Семья Пактокринских. Брат и сестра. Он на четвертом, она на первом. Меня сюда устроили, чтобы я им помогала, в основном сестре, потому что минималисты обучаются всего год, а для квартов первый год самый сложный по количеству материала. Иначе меня прислали бы еще в прошлом году. Так что я не все решаю, - Синичка вскочила и выпрямилась, нервно приглаживая растрепанные волосы, делающие ее похожей на взъерошенную птичку.
    - Разве ты не как я, по приглашению? Я думала, ты тоже не очень-то рада...
    - Как будто кто меня спрашивал! - почти выплюнула соседка.
    - Ясно. Ну, ладно, а почему со мной нельзя общаться?
    - Слушай, ты квартов вообще живьем видела?
    - Редко.
    - А вместе с ними жила?
    - Н-нет.
    - Тогда объясню прямо, все равно сама рано или поздно поймешь. Я рядом с ними выросла. У тех, кто на них работает, правило простое - или делаешь, как они говорят - или идешь искать другую работу. Моя мама у них работает много лет, а она меня растила без отца. Она считает, нам повезло, что когда-то ее взяли на работу с маленьким ребенком. Я привыкла делать так, как они хотят, потому что иначе пострадает мама, а она очень гордится своей репутацией хорошей служащей. - Синичка снова нахохлилась, опустив плечи.
    - Так почему нельзя-то?
    - Они сначала должны на тебя посмотреть и решить, что ты не станешь на меня дурно влиять.
    - Я? Дурно?
    Вот уж новости, так новости!
    - Короче, так будет проще, - отрезала Синичка. - Он на тебя посмотрит, задаст пару вопросов, и причин запрещать мне с тобой общаться у него нет. Чистая формальность. Зато зудеть не будет потом.
    - Он? - многозначительно уточнила Кветка.
    - Он, - потухшим голосом подтвердила Синичка. - Его сестру сейчас интересуют только мальчики, поэтому ей точно до фени, с кем я общаюсь. Даже наоборот, это я должна за ней присматривать. Хотя станет она меня слушать...
    - Ладно, я поняла. Я не против. Не расстраивайся.
    Кветка до конца натянула водолазку и прямо так, с голыми ногами, подошла к соседке. Положила ей руку на плечо.
    - На самом деле, у меня тоже есть свой неприглядный секрет. Скажу, если клянешься никому не рассказывать. А впрочем, чего там... все равно все узнают. Так что подумай, стоит ли со мной общаться, ведь однажды ты можешь опозориться за компанию.
    Кветка наклонилась немного ближе и быстро сказала Синичке на ухо:
    - На досуге я вышиваю нитками. Синих птиц, желтые цветы и белые-белые горы. Такая безвкусица...
    Когда пять минут спустя Кветка выходила из комнаты, за спиной не оставалось ничего, кроме домашнего спокойствия и уюта, потому что Синичка снова улыбалась.
    Учитывая, что в самой Кветке никогда особой радости не водилось, удивительно, как у нее получалось смягчать неловкие ситуации. Возможно, это вовсе и не моя заслуга, думала Кветка, прыгая по ступенькам общежития вниз. - Ведь у медузы нет никаких заслуг и талантов - она вода, после смерти исчезающая, испаряющаяся на солнце без следа и без памяти.
    ***
    Первая неделя обучения началась именно так, как и должна была.
    - Так, так, успеваем. Быстрее!
    Зоя Андатьевна самолично привела Кветку в аудиторию на первое занятие, мало того что совместное, так еще и для пятикурсников.
    Так как программа для минималистов включала всего год обучения, большая их часть проходила совместно с другими курсами, и только некоторые проводились отдельно для людей.
    Каждое утро пятикурсников посвящали в политические и экономические новости и составляли прогноз дальнейшего развития событий, а минималисты при всем при этом присутствовали.
    Так значилось в расписании. Прочитав этот ужас, далекая от политики Кветка впала в транс и практически безропотно позволила довести себя до аудитории. Зоя Андатьевна постучала в дверь и, втолкнув Кветку внутрь, быстро сказала.
    - Извините, господин Тувэ, ещё одна опоздавшая. Кветка Царелора, курс минималистов.
    И тут же испарилась, не дождавшись ответа и бросив подопечную на произвол судьбы.
    Преподавателем оказался относительно молодой человек лет тридцати пяти, подтянутый, строгий, окинувший Кветку такими умным взглядом, что лучше бы задал тысячу интимных вопросов. Но он ничего не спросил. Кивнул, как будто сделал свои собственные выводы, причем такие, что никогда не меняются, и обернулся к аудитории.
    - Итак, у нас тут очередная студентка с милейшим именем.
    И, обращаясь к Кветке:
    - Первые два ряда предназначены для минималистов, занимайте место. Сидеть на соседних стульях запрещено. Идите.
    Кветка уставилась в пол, покрытый мелкой каменной мозаикой и увидала свои коленки. Юбка полученной темно-синей формы оказалась немного короче ее собственной, привычной, и это выбивало из колеи. Хотелось одернуть и юбку, и колючий пиджак, застегнутый на две круглых пуговицы, да и рубашка жала в груди, но лучше поскорее сесть на место, чтобы убраться с поля зрения квартов.
    Ой, не стоило об этом думать!
    Кветка почти зажмурившись от страха, сделала шаг вперед... и словно окунулась в другую атмосферу.
    Вокруг скопилась сила магов, которая гудела и шипела как брызги раскаленного метала, льющегося из раскаленной печи. Сколько же их тут, этих магов? Сила текла по воздуху, булькая и журча. Никогда прежде Кветка не чувствовала такого напора. Но вот... слева явно давление сильнее, значит, там находятся самые мощные.
    Она не смогла остановиться, подняла глаза и посмотрела туда, на верхние ряды аудитории, откуда неконтролируемым потоком хлестала энергия. Конечно, ни малейшего намека на форму, которую минималисты носить обязаны.
    Хотя на первый взгляд молодежь как молодежь.
    Лощеные девушки, не менее красочные парни.
    Сила разделяется на несколько частей, как кочки, торчащие из болота. Первая - девушка с волосами насыщенного рубинового цвета вперемежку с черными прядями.
    Еще немного...
    Тонкий блондин в черном, но это не кочка... а вот рядом, всего немного правее - мощного телосложения молодой человек, бритый налысо.
    Но и это не все. Еще немного - и она найдет главного.
    - Девушка! - окрикнул господин Тувэ.
    Кветка вздрогнула, опомнилась и снова уставилась в пол.
    - Не задерживайте нас.
    Мест в первых двух рядах было предостаточно, она быстро пошла к ближайшему и, уже садясь, увидела Синичку у левой стены. Та улыбнулась и приветственно кивнула.
    Было довольно неудобно сидеть впереди, когда вся галерка за твоей спиной может рассматривать тебя сколько угодно и следить за любым твоим движением. И даже зная, что кварты мало интересуются людьми, все равно - а вдруг!
    Кветка достала из рюкзака планшет, стараясь сбросить скованность, возникшую при мысли, что за ней станут следить и обсуждать за глаза. Смеха или громких комментариев в ее сторону вроде бы не слышно. Сейчас главное помнить, что новенькие вызывают интерес подобный атомной вспышке - сильный, но короткий. Главное, не впасть в паранойю, наверняка каждому из минималистов кажется, что кто-то сверлит твою спину пристальным взглядом. Ну девушкам-минималисткам точно!
    - За прошедшие выходные в мире не произошло ничего глобального, - заговорил преподаватель. - И это плохо. Нерешенным остается наш конфликт с Имфалией, которая уже две недели как перекрыла транзит газа на своей территории до принятия законопроекта о повышении платы за использования газопровода.
    Кветка включила планшет, который к счастью, оказался полностью заряжен. Планшет ей выдали этим утром вместе с формой, оказывается, рабочие планшеты должны быть у всякого студента, они являются имуществом университета и единственным предметом, который допускается к использованию на занятиях. Это и диктофон для записи лекций, это и тетрадь, для чего сбоку стилос в форме обыкновенной ручки, это и инструмент для получения заданий, ведения учета посещаемости и т.д. и т.п.
    Только бы не было навороченного меню!
    Кветка не особо разбиралась в технике. Компьютер дома, до которого ее допускали разве что по праздникам, телефон, который она купила себе на шестнадцатилетие, уроки информатики в школе да год работы в магазине на заказах товара. Всего этого могло не хватить, ведь интерфейс планшета наверняка рассчитан на квартов, которые ориентируются в новинках уже с рождения.
    К счастью, первоначальное меню оказалось простым. Посреди матового экрана располагались стилизованные значки с подписями: Тетрадь, Запись, какая-то Форточка, Календарь, Калькулятор, Сумка, Библиотека и Работа.
    - Итак. Главная новость - ожидание результата голосований по новым тарифам. Кто-нибудь хочет дать прогноз тому, чем оно закончится?
    Кветка покосилась по сторонам. Слева от нее через три стула сидел молодой человек, форма которого сильно натягивалась на плечах и видимо, давила на горло. Справа, тоже через три - девушка плотного телосложения с искусственно осветленными волосами. Минималисты вели себя тихо, потому что сложно незаметно переговариваться с соседом, который сидит от тебя на расстоянии нескольких метров. А вот более свободные в выборе мест кварты позади шумели, о чем-то болтали, то и дело раздавались приглушенные смешки. На вопрос преподавателя никто не ответил.
    - Прекрасно, - кисло заявил тот. - Ни одного человека, заинтересованного красотой большой политики. Ни одной перспективной личности.
    Кветка нажала значок диктофона. Ага, тут все элементарно: пуск, пауза, стоп, прослушать.
    И уж меньше всего она сейчас переживала насчет отсутствия у себя интереса к 'красоте большой политики'. Выдумал же... Зачем оно ей? Квартам еще объяснимо, зачем, по крайней мере, большинство из них будут иметь к этому какое-никакое отношение. У нее же такая возможность напрочь отсутствовала изначально, впрочем, как и желание.
    А преподаватель похоже из тех, кто верит, что обременен породистым хобби, и снисходительно относится ко всем, кто им не обладает. На такого даже нервы тратить бессмысленно.
    Значок 'Тетрадь'. На планшете раскрылась обычная тетрадь, в линеечку. Настроек в углу тьма тьмущая, но пока лучше не трогать, разбираться времени нет.
    - Раз уж вы не снисходите до попытки ориентироваться в большом мире самостоятельно, попробуем разобраться вместе в принудительном порядке. Открываем тетради и начинаем конспектировать лекцию. Тема: Обзор состояния мировой экономики за 16-19 сентября нынешнего года. Прогноз развития на ближайшую неделю.
    Кветка достала стилос и повертела в пальцах. Не очень удобный, слишком тонкий, но с другой стороны, выбора ей вроде бы не предлагали.
    Тем временем дверь в аудиторию тихо растворилась. Преподаватель замолчал и обернулся к выходу, где нарисовался высокий мужчина, негармонично круглый в поясе, отчего его светло-серый костюм казался натянутым на раздутый шарик, и молодой человек в брюках и свитере, который улыбался с таким азартным предвкушением, будто вот-вот увидит чужую драку.
    - Господин Ламс, - официально произнес преподаватель.
    - Господин Тувэ, - кивнул вошедший. Молодой человек непринужденно перевел взгляд на аудиторию, причем начал осмотр с минималистов. Когда его взгляд добрел до Кветки, она привычно отвела глаза.
     - Новый студент. Я привел его лично, чтобы не возникло недоразумений, - пришедший человек в костюме вскинул голову и строго нахмурился. Осмотрел студентов, в отличие от спутника, сосредотачивая внимание только на квартах.
    - Гонсалес Турба.
    Кварты вдруг зашумели, причем тоже местами, будто половину это имя жутко возмутило, а второй половине оно было абсолютно до лампочки.
    - Господин Ламс, на минутку, - преподаватель и пришедший важно переглянулись и удалились в коридор, плотно прикрыв за собой дверь.
    Кварты шумели все громче и вдруг словно взорвались.
    - Какого хрена сюда пустили одного из Турбов?
    - Да! Мы не хотим сидеть рядом с ним!
    - Пусть его суют к братцу в колонию! Пусть они там устраивают свое равенство!
    - Красномордые и краснозадые павианы семейки Турбы покажут номер! Ап! Ап! - издевательски гудел чей-то зычный бас.
    Кветка, как и остальные минималисты, смотрела во все глаза. Лицо светловолосого новичка багровело, подтверждая, что прозвучавшее оскорбление придумано не на пустом месте.
    - А кто это у нас так много умных слов знает? - вдруг крикнул парень в сторону квартов. - Это белобрысый Шатай из семейки ассенизаторов, содержателей сортиров? Даже элитный сортир предназначен для говна. Это не от него такая вонь в аудитории?
    - Ах ты, сука!
    Здоровый белобрысый парень, одна из кочек, подскочил, вены на его шее зрелищно вздувались, а кулаки сложились в небольшие кувалды.
    - Давай, давай, подходи.
    Вокруг громко галдели, причем только кварты. Кветка обвела глазами минималистов и поняла, что они тоже удивлены происходящим. Что бы тут ни творилось, оно касалось только квартов.
    - Щас я тебе зубы в глотку вобью, - белобрысый метнулся к кафедре. На Кветку пахнуло силой - он был сильный магом, одним из четырех сидящих в аудитории главарей, как, между прочим, и пришелец. Пришелец получался пятый по счету, но тоже не самым сильный.
    Вдруг что-то громыхнуло, будто за спиной тяжелый стул с силой ударился об паркет.
    - Стоять!
    И вроде человек не орал, но кварты внезапно замолчали, только белобрысый по инерции шел вперед и новичок по-прежнему скалил зубы, переливаясь оттенками красного.
    - Заткнулись все. Шатай, я бы на твоём месте остановился.
    Шатай действительно остановился. Кветка съежилась, изо всех сил стараясь не шевелиться, а уж тем более не оглядываться.
    О, они опасались этого голоса не зря. Всего раз услышав таившееся в нём ожидание, флер агрессии, готовой найти повод и выплеснуться, можно легко понять - отдавший приказ будет очень рад, если его не послушают.
    - Шатай, ты хочешь спустить взведенный Турбой курок? Не будь таким предсказуемым, - ввинчивался в уши неумолимый голос, отчего по спине поползли мурашки.
    Белобрысый развернулся, некоторое время его ноздри еще раздувались, но потом он вдруг хмыкнул и спокойно потопал к своему месту.
    - Замётано, Алехо. Незачем делать ему лишнюю рекламу.
    Все снова загомонили, но легким, обыденным гомоном.
    Как по мановению волшебной палочки, тот же миг вернулся преподаватель, оглядел притихшую аудиторию слишком умными глазами. Всего секунда, но казалось, он увидел все, что тут происходило в его отсутствие.
    - По местам, - отрывисто приказал господин Тувэ, медленно направляясь к кафедре.
    Новичок, тем временем растерявший всю боевую окраску, расправил плечи и нарочито спокойно поднялся вверх.
    - Продолжаем. Итак, первый вопрос - квоты и налоги на транспортировку газа через Имфалию. Кто-нибудь может ответить, сколько составлял прошлый налог?.. Нет? Почему я не удивлен? Итак, записываем, общий налог составлял...
    Все старательно заскрипели стилосами.
    Кветка тоже стала писать, тщательно выводя круглые буквы.
    Но ей не давал покоя этот голос. Не давал покоя этот маг.
    И она решилась. Очень осторожно подняла голову и повернула, утыкаясь носом в плечо, а заодно за него прячась. Еще немного, еще... кварты тоже пишут или просто делают вид. Вот девушка с рубиновыми волосами. Пара простых магов. А вот рядом выше - третий, одетый в целый ансамбль, включающий шарфик, перстни и серьгу в ухе. Дальше... Белобрысый Шатай. А вот...
    Кветка затаила дыхание.
    Он сидел выше белобрысого, в одиночестве. Что-то черкал в планшете, резкими движениями, явно не записывал лекцию. Одет был довольно просто, даже небрежно, в стандартный для студентов квартов темный свитер. Коротко стрижен, так что на фоне стены из темного полированного дерева четко выделялись виски и скулы.
    А потом он слегка нахмурился, как будто что-то почувствовал и повернулся в её сторону.
    Кветка никогда еще так быстро не отводила взгляд.
    Она так испугалась этого быстрого и острого ответа на свое любопытство, что даже звуки исчезли, а преподаватель открывал рот, как рыба, не произнося ни звука.
    Итак, вот она - последняя, пятая сила. И судя по взгляду, совершенно бездушная.
    ***
    Обед пролетел незаметно и главное, без происшествий.
    Кветка пошла за остальными минималистами, следя, чтобы спина Синички, бредущей по коридорам на пару с еще одной девушкой, находилась в поле видимости, и таким образом без труда вышла к столовой.
    Очереди не было, квартов, правда, все пропускали вперед, но все равно, только Кветка взяла поднос, как почти сразу оказалось, что она стоит в конце подачи с едой, а куда идти, не знает. К счастью, Синичка закатила к потолку глаза и махнула рукой, разрешая подойти.
    - Садись.
    Этот угол столовой, выкрашенный зеленой краской, был заполнен только минималистами. За столом с Синичкой сидела пухлая блондинка, соседка Кветки по первой лекции.
    - Майя, - голосок у нее оказался таким тоненьким, будто вот-вот разорвется.
    - Кветка.
    - Я знаю, я староста минималов, - ответила девушка, отщипывая кусок сладкой булки, которой она заедала первое.
    Кветка пожала плечами и принялась за обед. Суп оказался прямо как в ресторане, ну по крайней мере, как Кветка себе представляла пищу, подаваемую в ресторанах. Жутко вкусно, да еще и плавают крошечные сухарики, которые придают дополнительную прелесть.
    - Здесь хорошо кормят, - удивилась она. Помнится, в школе их кормили в основном кашей, вареной картошкой и чем-то белесым, называемым 'котлета'. А супы выглядели как вода с мелко перемолотыми нечищеными овощами. В общем, небо и земля.
    - Конечно, тут же кварты питаются. Мы так, сбоку припека - проще и нас тем же самым кормить, чем отдельно на нас готовить.
    Кветка впервые обрадовалась, что поблизости кварты, потому что когда еще ее будут так сытно и вкусно кормить, причем забесплатно?
    - Тебе уже можно со мной водиться? - поинтересовалась она примерно через минуту, отодвигая в сторону пустую тарелку. Утром позавтракать Кветка не успела, потому что разбирала с кастеляншей вещи в поисках своего размера, и порция супа, который тут подавали не в тарелках, а в пиалах, расплылась по желудку как божья благодать.
    Майя вскинула глаза, и Кветка запоздало задумалась, стоило ли спрашивать вслух. Не выдала ли она ненароком чужой секрет?
    - Она о ком? - тут же тонко-тонко, но навязчиво поинтересовалась староста, которая похоже считала своей первостатейной обязанностью знать все и обо всех.
    - Про Косту, он же запретил мне общаться с кем-то без его разрешения.
    - И с девушками? - изумилась Майя. Ее голубые глаза казались большими и невинными, а пальцы снова терзали булку.
    - Да.
    - Почему? - задала староста вопрос, который не рискнула задать Кветка. И правда, почему?
    - Откуда мне знать, что взбредает в голову Косты? - мрачно ответила Синичка и опустила голову, старательно вылавливая из жидкости сухарики и зелень.
    Разговор как-то застопорился. Староста доела булку и принялась за вторую.
    - Коста... Он очень сильно на тебя давит, да? - спросила Кветка, пережидая, пока в животе уложится первое и можно будет дегустировать второе, на вид тоже очень заманчивое.
    Синичка снова подняла задумчивые глаза.
    - Не очень. Привыкнуть можно.
    - Но все равно, это так любопытно, почему он так навязчиво лезет в твою жизнь, - тонко зудела Майя, не собираясь бросать тему.
    Кветка потянулась, придвинула ближе второе - рис с кусочками какого-то мяса и овощей.
    - Может ты просто не хочешь говорить? Но я же староста, мне можно рассказать обо всем. Вместе всегда проще найти выход, меня же не зря избрали. Если ты все рас...
    И тут Кветка попробовала второе.
    - Бог мой! - с набитым ртом воскликнула она, причем так громко, что даже соседи обернулись. Потом быстро прожевала и добавила:
    - Какая вкуснотища!
    Майя поморщилась.
    - Хоть бы вид сделала, что не из дикого леса.
    - Что это? - не унималась Кветка, восторженно поглаживая рисовую массу вилкой. - Просто потрясно!
    - Это блюдо называется хаторчи, рис с мясом и специями, - Лиза сохраняла серьезный вид, но ее губы дрожали от смеха. Про оставшийся без ответа вопрос все почему-то забыли.
    - Никогда не пробовала ничего вкусней! - решительно подвела итог Кветка и с аппетитом продолжила поглощать хаторчи.
    Майя сидела с прямой спиной, пылая негодованием, а булку щипала такими кусками, будто птичка клевала.
    - Отпад! Очередная деревенщина вкусила жизни, - прокомментировали из-за спины.
    Кветка оглянулась раньше, чем успела себя остановить. Между столами, занятыми минималистами в углу и центром зала, занятым квартами, располагался широкий проход, а сразу за ним за столом, хорошо просматриваемым со всех сторон, восседало три дивы. Главная была чудо как хороша, пусть маг из нее и не ахти - пепельные волосы, синие глаза, только кривая усмешка сильно портила вид. Перед ней стоял салат и сок, видимо, дива тщательно блюла фигуру.
    Еще бы, когда имеешь доступ к еде в любое время и в любом количестве, этот вопрос встает куда острее, чем когда твое питание зависит от случайности и доброты человеческой.
    Этих девушек Кветка еще не видела, значит, они не с пятого. Те кварты, что с пятого, почти в полном составе сидели неподалеку, видимо, в столовой сохранялось негласное деление мест. Там виднелись бугры-плечи Шатая и равнодушного вида девушка с пурпурными волосами, там же модник с намотанным на шею лимонного цвета галстуком и... Не стоило даже смотреть.
    - Лучше бы сидела дальше в своей тараканьей дыре, чем на люди выползать, - высокомерно смотря прямо на Кветку, добавила синеокая дива и все кварты, конечно, дружно зафыркали. А вот среди минималистов смешков почти не слышалось.
    Кветка послушно опустила глаза, отвернулась и продолжила смаковать неизвестное блюдо.
    Майя выдержала еще минуты две и ретировалась с их стола вместе с недоеденным обедом, будто спасалась от пожара. Ее бегства никто не заметил.
    Кветка в очередной раз ахнула, восхваляя божественный вкус и жалея, что еда катастрофически быстро заканчивается, и только тогда задумалась, что в принципе ей с Лизой пока водиться не разрешали, а она может все испортить. Бывало так уже - вроде ничего не сделала, но окружающие жутко сердились, орали и наказывали.
    Она чуть не положила вилку. Посмотрела - Лиза сидела на месте, ничуть не смущаясь, подперев щеку рукой и улыбалась.
    - Помереть не встать, - задумчиво протянула Синичка. - Ты даже аппетит не потеряла, жуешь себе и в ус не дуешь.
    - А надо? - убедившись, что Лиза не сбежала в панике вслед за старостой и похоже не собирается этого делать, Кветка принялась собирать на тарелке в кучку остатки чудесного блюда.
    - Не помню, когда видела еще кого-то, чтобы насмешки как с гуся вода.
    Кветка пожала плечами.
    - Но ведь и правда вкусно.
    Стоило ли портить наслаждение редким вкусом? По мнению Кветки, ничуть не стоило.
    Лиза хмыкнула.
    - А в пятницу на десерт давали пирожное.
    Кветкина рука замерла на полпути ко рту.
    - Шоколадное? - встревожилась она.
    - Не-а, белый крем и миндальные лепестки.
    - Тогда, - Кветка сунула в рот последний кусок, прожевала и улыбнулась крайне серьезно. - Есть причина дожить до следующей пятницы.
    ***
    После обеда наступали занятия исключительно для людей. Синичка, уже не скрываясь, взяла Кветку с собой и довела до небольшой комнаты где-то на задворках первого этажа. Там даже стены были простыми, безо всяких украшений и лампы светили одинаковыми белыми шарами, а не вычурными лилиями или морскими драконами.
    Прогудел звонок, похожий на предсмертный крик кашалота, по крайней мере Кветка по телевизору слышала нечто подобное.
    Предмет назывался 'Теоретические и практические совместные занятия'. Короче, масло масляное. Преподавателем оказалась очень шустрая и очень-очень неспокойная женщина средних размеров, в костюме из толстой ткани не очень красивого зелено-коричневого цвета. Всем своим видом она будто говорила: люди второй сорт, они безвкусные, забитые и скучные. Звали женщину просто - Маргарита Васильевна.
    - Добрый день, особенно тем, кто у нас впервые, - быстро улыбнулась она, выходя в центр комнаты, прямо перед столами. - Сегодня каждый из вас получит первоначальный план дальнейших занятий. В общем, все просто - когда кварты нуждаются в практике, мы будем им помогать. Такое, сразу скажу, случается довольно редко, в основном в течение сдачи экзаменов или после зачета важных тем. В другое время каждый из вас будет заниматься тем делом, которое выберет сам. Выбор вариантов может и невелик, но все они полезны для будущего. Итак, к завтрашнему дню вы должны выбрать один основной предмет и второй можете посещать дополнительно по желанию. Теперь перечень профессий. Бухгалтерия, тут всем понятно, дает возможность вести дела небольшой фирмы или семьи квартов, рекомендуется людям с хорошими аналитическими способностями. Стилист-парикмахер, название говорит само за себя. Рекомендуется людям с хорошим вкусом и хорошим цветовым восприятием. Следующая - интерьер и ландшафтный дизайн, также для людей с фантазией и вкусом. Архитектура малых объектов, так как на изучение больших уходит более года, этим, как вы сами понимаете, занимаются отдельные специализированные учебные заведения. Еще одно довольно интересное направление для людей с большим сердцем - животноводство. И последнее, самое легкое и приятное - кулинария. Итак, подумайте, почитайте, посоветуйтесь с родственниками и завтра сообщите мне результат. А чтобы вы могли решать с открытыми глазами, рассмотрим все предметы подробней.
    И она правда рассмотрели, Кветке и в голову не приходило, что можно за два часа вывалить на чью-либо голову такое количество информации.
     Маргарита Васильевна тарахтела, как пулемет, и снаряды ее никак не заканчивались. К счастью, она не требовала ничего записывать, а сбросила текст лекции на планшет по сети.
    Так Кветка узнала, что существует академическая сеть.
    И сразу заподозрила, что правильно расшифровала вопрос, произнесенный Синичкой одними губами - здесь они хоть и сидели ближе друг к другу, чем прежде, но все равно через место, тем более преподавательница требовала к себе безраздельного внимания. Кветке показалось, что Синичка спросила: какой у тебя номер? Но вопрос остался без ответа, потому что было непонятно, о чем она. Номер чего? Комнаты? Так Синичке он известен, она же тоже там проживает. Телефона? Они еще вчера обменялись. Номер... хм, то есть размер груди? Вряд ли бы она стала об этом спрашивать...
    Кветка в ответ просто пожала плечами. Синичка закатила глаза и махнула рукой, отпуская с миром. Мол, потом разберемся.
    И правда, когда преподавательница выдала все, что собиралась и отпустила группу домой, Синичка сразу рассказала, что в планшете есть возможность переписываться сообщениями, так называемая Форточка.
    - А как я узнаю свой номер? - задумалась Кветка.
    - Дома покажу, как им пользоваться.
    По дороге они еще застряли у фонтана, потому что Кветка, наконец, разглядела эту чудную конструкцию и не смогла взять и просто отойти. Лиза тихо рассмеялась, но не стала мешать.
    Хотя по низу фонтана, выложенному зелено-синей крошечной плиткой, текла вода, центр над водой представлял вылитых из бронзы детей. Мальчишка пинал мяч, девочка по его правую руку срывала растущий у ее пушистой бронзовой юбки цветок, открыв от восторга рот так же широко, как и сама Кветка. Двое мальчишек постарше хмурились и спорили, сунув руки в карманы. Между ними валялась дохлая кошка. Еще одна девочка, выпятив губу, тянула с распушенных волос бант.
    - Они как живые, - мрачно сообщила Кветка.
    - Ага. Я тоже вначале долго рассматривала. А он еще музыку играет, по воскресеньям в полдень.
    - Музыку?!
    - Пойдем, - Синичка рассмеялась. - Скоро кварты пойдут. Не стоит мельтешить у них перед глазами.
    Только тогда Кветка опомнилась. И правда, сегодня она и так слишком часто попадалась всем подряд на глаза.
    Они вернулись в комнату и сразу поставили греться чайник. Синичка смогла соорудить из жареного батона и варенья настоящий пир, и они с планшетами и чашками уселись за стол. Примерно через полчаса Кветка научилась переписываться по Форточке и поняла, насколько это удобная штука.
    - На занятиях нельзя болтать, зато никто не мешает переписываться, - Синичка снова заплела волосы в девчачьи косички и сидела теперь на стуле с ногами, такая смешная и крошечная, что хотелось покормить ее с руки.
    Вечер они посвятили разбору вещей и раскладыванию их по местам. Свободного места в шкафу еще осталась целая куча.
    И еще они выяснили, что в денежном отношении друг другу равны, то есть рассчитывать могут только на стипендию.
    - Родители мне давно уже денег не дают, - призналась Кветка. - Лет с одиннадцати, только платят за работу и очень редко дарят немного по праздникам.
    - Мне тоже халява не светит.
    - А тебе почему?
    Впервые за вечер Синичка перестала улыбаться.
    - Коста решает, на что и когда можно мне дать наличку. А он считает, мне наличные деньги не нужны.
    Кветка умудрилась промолчать. Не ее дело, да и к лучшему рассчитывать на саму себя. Зачем лишний раз расстраиваться, когда планы проваливаются, что неизбежно происходит, когда в раскладе участвует больше одного человека?
    - Ладненько, - бодро сказала она после подсчета и распределения общей наличности, которой предположительно хватит на чай, сахар, хлеб и джем или дешевое масло. - Все равно плотный ужин фигуре противопоказан. Осталось только разобраться с питанием по выходным. Ты не знаешь, работать нам в принципе разрешено?
    Синичка кивнула и вздохнула не очень весело.
    - На самом деле работу минималистам найти легче легкого. Это называется 'помощь по хозяйству', а по сути придется работать уборщицей. Квартам запрещено приводить на территорию академии посторонних людей, а кто из них захочет сам возиться по хозяйству? Поэтому они нанимают нас. Существует даже комитет по трудоустройству, заключающий договора. Но чаще студенты сами между собой договариваются, чтобы не платить проценты университету.
    - Ясно. Лучше, чем ничего.
    - Ну так да, конечно. Ладно, все завтра... Ты решила, какую профессию выберешь?
    - Ага. Ландшафтный дизайн.
    - Да? - Синичка, кажется, удивилась. - Почему? Вряд ли на них большой спрос.
    - Знаешь, какая у меня мечта? Хочу свой сад и огромную цветочную клумбу. Не будешь смеяться?
    Кветка привыкла, что ее мечты выставляют её дурой. Нет, чтобы хотеть захомутать мужика побогаче, ничего не делать, а только посещать салоны, магазины да вечеринки, лето проводить на берегу океана и рассекать по дорогам на последней модели автомобиля. Вот о чем надо мечтать! Но Кветка же медуза, а медузе - медузья жизнь.
    - Нет, не буду, - Синичка покачала головой и действительно смеяться не стала. - А я знаешь чего хочу?
    - Не-а.
    - Самостоятельности... Негласно подразумевается, что когда-нибудь я займу место мамы, поэтому выбрать придется бухгалтерию. Только они не знают, что я не собираюсь возвращаться туда... в семью Косты. Хочу найти работу на стороне и жить одна, как хочется.
    Кветка снова не стала расспрашивать подробности. Не настолько они близки.
    Спать лечь планировалось в десять часов. Минут за сорок до этого раздался стук в дверь.
    Вошедший молодой человек явно чувствовал себя здесь так же вольготно, как дома. Он дождался, пока Синичка широко распахнула дверь и отошла, освобождая дорогу, и только тогда изволил ступить в комнату. Его осеннее светлое пальто было распахнуто, черные ботинки начищены до блеска, а прическа такой ровной, будто он явился прямиком из салона. Конечно, Кветка сразу поняла, кто это такой. Наверняка, бесподобный Коста. Красивый, как большинство квартов, блондин, что добавляло его внешности еще больше холода. А вот магом он был средним, но его это мало волновало. Не тщеславен.
    - Это твоя соседка? - гость, а вернее важный посетитель подошел ближе, смотря на нее сверху вниз. Кветка сидела на диване, расчесывая после душа мокрые волосы и радовалась, что еще не переоделась на ночь в свою пижаму с синими васильками, которая вряд ли годится для приема гостей.
    После дня, когда его имя всплывало в связи с не самыми приятными вопросами, ей хотелось сказать что-нибудь насмешливое или обидное, но за его спиной Синичка взволновано прикусила губу, и Кветка как могла улыбнулась - или, скорее, доброжелательно растянула губы, приняв вид дебила.
    Коста повернулся к Лизе и удивленно приподнял брови.
    - Да, это моя соседка. Кветка. Крайне чистоплотная, высокоморальная и целеустремленная девушка. В её планах учеба на отлично и обретение безупречной репутации, необходимой для устройства на работу в семью квартов из самых уважаемых домов.
    Кветка расширила глаза, но быстро опомнилась, когда Коста кивнул и снова повернулся к ней.
    - Хорошо... - проговорил он. - Значит, ты не пьешь?
    - Ну что вы, конечно нет! - как можно праведнее возмутилась Кветка, затолкав поглубже память о густом вине, которое иногда удавалось стащить из шкафа приемных братьев. Она отливала немного, всего полстакана и разбавляла водой, но летние вечера с вином и ягодами где-нибудь глубоко в саду были на ее памяти самыми лучшими.
    - По мужикам не шляешься? - как-то рассеянно спросил он.
    Лиза на заднем плане побледнела и принялась делать какие-то резкие движения, будто кому-то быстро и часто перерезала горло.
    - Ни в жизнь! - твердо ответила Кветка, с трудом отводя от соседки взгляд.
    - Ладно, - он еще немного помялся, но видимо, больше ничего его не заинтересовало, и развернувшись к Синичке, Коста снова преобразился в докучливого ледышку и снисходительно произнес. - С ней можешь общаться. По крайней мере, пока... Так, еще что? А, я принес ноутбук, Мальке придется сдавать множество работ, а ты сама знаешь, без тебя она не справится.
    Гость расстегнул свою квадратную, светлую, в тон пальто, сумку, вытащил тоненький ноутбук, провода и крошечную мышь, собственноручно все соединил, в процессе дав уйму важных указаний по уходу и эксплуатации, а потом прямо так, на стуле, замер, о чем-то задумавшись. Раздеться он не изволил и, казалось, он жутко куда-то спешит, но никак не может заставить себя встать и уйти.
    Лиза мялась рядом, и судя по всему, ни в какую не желала с ним заговаривать. Кветка вообще обратила внимание, что Синичка за его спиной часто кривляется, но в поле его зрения сразу превращается в такую же ледяную статую, как он сам, разве что розовеющие щеки и насыщенные русые волосы немного ее оживляли. Видимо, так горделиво принято выглядеть в семье этих самых Пактокринских. М-да, мрачная семейка.
    - Хотите чаю? - во весь голос выпалила Кветка, отчего Коста вздрогнул и, с изумлением оглядевшись, встал.
    - Нет, спасибо, я сейчас ужинаю с... с подругой.
    Лиза за его спиной так резко отвернулась, что Кветка не разглядела ее лица.
    - Приятного вечера, - машинально произнесла Кветка, хотя ей фиолетово было, как именно он его проведет. Одно ясно - хорошо бы он отсюда быстрее убрался, потому что Лизе от его присутствия становится не по себе.
    - Спасибо, - так же машинально ответил Коста, снова осмотрелся, наткнулся взглядом на прямую спину Синички и только тогда опомнился.
    - Да, мне пора. - Молния сумки вжикнула, закрываясь. - Малька просила тебя зайти завтра. Да, ноут с интернетом, я буду его оплачивать сам, - добавил уже с порога.
    Лиза со зверской миной захлопнула за ним дверь и молча стояла, не оборачиваясь. Тишина накалялась, звенела, проскакивая между ними искрами.
    - Я не посрамила чести и достойна водиться с Синичкиной Елизаветой? - наконец, выдавила Кветка, с трудом решаясь нарушить гнетущую тишину. Коста держал эту птичку в руках, но по какой причине? И почему не отпускал?
    Одно сомнений не вызывало - она задыхалась от его хватки.
    - Нет, что ты, ты молодчина! - затараторила Синичка, наконец-то оборачиваясь. - Прости.
    - Тебя? За что? Лиз, скажи правду... почему ты терпишь?
    Соседка задрала подбородок, яростно вытерла глаза рукавом и сказала:
    - Меньше года. Я буду терпеть еще меньше года, а потом пошлю их ко всем чертям. Мне нужен этот курс, иначе я не смогу... мне будет не на что жить.
    - А они отпустят?
    - А зачем им тратить влияние на такую, как я? Нас бесчисленное количество. Конечно, отпустят.
    - Ладно, - взгляд Кветки попрыгал по комнате и наткнулся на круг спасения - блестящий ноутбук. Вот свезло так свезло! - Так... получается, теперь у нас есть интернет?
    - Получается, есть.
    - И мы можем узнать все, что захотим?
    Синичка слабо улыбнулась и многозначительно закатила глаза.
    - Можем. Только одно но - я Косту с детства знаю, как облупленного - он не приносит подарки просто так, у него что ни подарок, то троянский конь.
    - Это такие громоздкие и бесполезные штуковины?
    - Хуже. Наверняка что-то нахимичил и будет видеть список всех запросов, которые мы вводили и просматривали.
    Кветке пришлось задуматься.
    - У, как все интересно. Ладно, спать пора. А завтра... завтра мы решим, как пройти мимо троянского коня.
    
    Глава 3. Детские города
    Всю ночь шел дождь.
    Наутро дорожки оказались залиты водой. Кветка с Лизой передвигались в сторону столовой, прыгая по лужам, как ошпаренные. Благо, вместе со школьной формой им выдали обувь, туфли для академии и уличные ботинки - невысокие, но непромокаемые, что достоверно было установлено после целой серии опытов.
    - Смотри! - Кветка вдруг затормозила и уселась на корточки возле очередной лужи.
    - Чего там? - завертела головой Лиза, но не увидела ничего достойного внимания, вода как вода. Мокрая и холодная.
    - Я дома иногда подрабатывала няней, - Кветка нагнулась ниже, туда, где дорожка к столовой перекрещивалась с дорогой к центральному входу и в выемке по недосмотру плохо подстриженной травы образовалось целое дождевое озеро. - Сидела с маленькими детьми. И когда дети попадают на улицу после дождя, знаешь, что они делают первым делом?
    - Нет, - Лиза подобрала полы плаща и присела рядом. - И что они делают?
    - Они смотрят в самую глубокую лужу и видят там целые миры.
    - Что видят? - Лиза удивилась, но послушно уставилась в лужу.
    - Смотри, - с неприкрытым удовольствием прошептала Кветка.
    Лиза наклонила голову еще ниже.
    Лужа, как лужа, прозрачная. Остатки дождевой мороси волнуют поверхность, но внутри... внутри неторопливо плавает трава, и между травяными зарослями - крошечное птичье перо, под которыми - корни, как оживший диковинный лес в миниатюре, и все шевелится, придавая всему подземному миру реальность. Тут и высоченная башня из бетонного бордюра, и дремучий травяной лес, и горы из камней, в норах которых водятся драконы - вон, мелькнул чей-то узкий хвост. Тут все настоящее, сказочное, живое.
    На дне под травой блеснула монетка. Поразительно!
    - Сокровище, - с благоговением сообщила Кветка, они с соседкой понятливо переглянулись, завороженные одним и тем же детским волшебством.
    - Просто отлично! И в этом году они набрали недоразвитых.
    Голос за спиной был полон скуки и всезнания.
    Кветка вскочила, неуклюже оборачиваясь, и уткнулась в глаза мага, которого уже заранее боялась больше всех остальных. Вблизи он оказывал такое же влияние, как оказывает удав на кролика, предназначенного на обед.
    Он был какой-то неправильный кварт. Совсем без лоска, не смазливый, не обладающий красотой и стилем, но при этом с обычным человеком его ни за что не перепутаешь. Он был неухоженный, дикий, не дающий шанса подобраться близко. Потерянный? Потерявшийся?
    Но сильнее всего её поразил не его взгляд. Не застывшая усмешка, ни расстегнутая куртка, сидевшая будто шили прямо на нем, ни злые слова. Больше всего её поразил еле заметный след на его щеке - след от подушки. Такое явное доказательство человечности жутко сбивало с толку. Неужели он... что он? Неужели он спит, как все люди? Конечно, спит. Неужели и кожа у него человеческая? Конечно, это и так понятно.
    Она открыла рот и не смогла ничего сказать. Лиза стояла рядом, ощущаясь как нечто мягкое и теплое, но такое же слабое и легко разрушимое.
    Молодой человек задумчиво рассматривал их, к счастью, по очереди, иногда переключаясь на Синичку, что позволяло Кветке быстро вздохнуть и снова оцепенеть от страха.
    - Вы что, больные? - наконец, спросил он. - Расселись на проходе, как две полоумные. Обкурились, может, чего?
    Кто-то смеялся, мимо тенями скользили минималисты, избегая неприятностей, а вот кварты останавливались и не стеснялись изучать провинившихся, как помеху на пути, которую, впрочем, легко просто переступить и идти дальше.
    - Я тебя спрашиваю, - вкрадчиво повторил маг.
    Кветка подняла голову выше.
    Интересно, вдруг пришло в голову, хотя бы раз, хоть раз в своей жизни он видел эти сказочные миры в глубине луж?
    Странно, приступ любопытства был таким сильным, что захотелось рискнуть и спросить, но как? Да и к чему?
    Кветка облизала губы и хрипло заговорила:
    - Мы потеряли монетку.
    - Ты врешь, - вдруг зашипел он, наклоняясь ближе. В его глазах яростно мерцала запертая в клетку самообладания сила, с бешенством рвущаяся наружу. - Я ложь за версту чую!
    Ах, да, перед нами же маг.
    Самым странным этим чудесным утром был момент, когда Кветка вдруг перестала его бояться. Перестала, как только увидела толщину прутьев, не выпускающих нечто на волю. Зачем он там, в клетке, держит свою магическую силу, неизвестно, но выпускать ради двух глупеньких минималисток явно не станет. Слишком дорого ему даётся необходимость обуздать и загнать это бешенство обратно.
    - Вру, - легко согласилась она и даже улыбнулась. - Извини.
    - Алехо, что за суета? Жрать охота, - сбоку показался Шатай. - Идешь или будешь трещать с бабами?
    Будто нехотя поддаваясь призывам разума, неухоженный и неукрощенный маг Алехо расслабился и ушел. Интерес окружающих к двум оставшимся участницам мини-конфликта тут же погас, и кварты проходили мимо, уже не обращая на них внимания.
    - Нам надо быть осторожнее, - негромко сказала Лиза. - Не со всеми можно играть в дурочку.
    Но Кветка только пожала плечами.
    - А я не играю.
    ***
    Воздух в аудитории прямо похрустывал от потоков холодного сквозняка, стелющихся по полу. Господин Тувэ расхаживал перед столами медленно и плавно, словно пританцовывал.
    - Итак, сегодня мы рассмотрим весьма неожиданное заявление Кафира о взимании единовременного налога на банковские вклады. Всем известно, что до сегодняшнего дня банковская система Кафира считалась самой надежной в западной Европе. Их репутация формировалась в течение нескольких веков. И вот такой взбрык... Теперь попробуем понять, к чему подобный шаг приведет. Заодно выясним, хватит ли у вас ума вычислить предпосылки данного решения и проанализировать возможные варианты развития дальнейших событий. Подсказка: следует учесть давление мировой экономической элиты.
    Кветка сидела на своем прежнем месте, стараясь не зевать. Тщетно. Завтрак оказался таким же потрясающим, как вчерашний обед, а учитывая, что поужинать не удалось, она, похоже, с голодных глаз перестаралась. Вторая порция блинчиков явно была лишней.
    'Выпрямись, - пришло сообщение от Синички, - ты похожа на крендель'.
    'На себя посмотри'!
    'Не стоило столько жрать'.
    'Не надо было говорить, что у них есть еще и вишневый джем'.
    'Как ты еще за щеками блины не забила, как хомяк, чтобы на ужин оставить'.
    'Хорошая идея. И давно ты пользуешься этим методом'?
    Открыв следующее сообщение, Кветка прыснула со смеху. Это была картинка. Она и не догадывалась, что Лиза умеет рисовать, да еще так чудесно!
    На стуле, скрючившись, сидела Кветка - какая-то щуплая и костлявая, но одежда и прическа - короткое каре, растрепанное куда сильнее, чем было на самом деле - принадлежали ей. А лицо какое - с раздутыми щеками, куда явно сунули немало печенья, наверняка, с целью спрятать и схомячить позже.
    - Царелора!
    Кветка подскочила на стуле, стукнув планшетом о стол, а стулом - об пол. В окружающей тишине производимые ею звуки походили на какофонию, вдруг грянувшую в нехоженой лесной чаще.
    - Позвольте узнать, что же так развлекло мою студентку-минималистку, раз она хохочет, когда я рассказываю о кризисе, вынудившем правительство Кафира идти на отчаянные меры? Вас рассмешила нехватка рабочих мест и снижение социальных пособий?
    Он с ожиданием замолчал.
    Кветка опустила голову.
    - Н... нет.
    - Что нет?
    - Меня не смешит нехватка рабочих мест и снижение пособий.
    - То есть вы считаете возможным на занятиях не слушать, о чем говорит преподаватель, не пытаться извлечь из его слов хотя бы крупицу знаний, а позволяете себе заниматься своими делами?
    - Извините.
    - Извиняю. Останешься после занятий и уберешь аудиторию. В следующий раз я потребую более действенного наказания, вплоть до исключения. Вас тут никто не держит. Тебе понятно?
    - Да.
    - Садись.
    Кветка послушно села. Когда он продолжил рассказывать что-то о внешних долгах Кафира и снова вошел во вкус, она повернулась к Лизе и пожала плечами. Мол, извини, - за такую реакцию на твою картинку и не волнуйся, все в порядке.
    Синичка быстро улыбнулась, кивая. Потом уткнулась обратно в свой планшет и продолжила в нем что-то чиркать. Наверняка не унялась и снова кого-то изображала.
    Уже отворачиваясь, Кветка неожиданно для себя подняла глаза наверх, к квартам.
    Он смотрел. Сидел, откинувшись на стуле и сложив руки на груди, и смотрел сверху вниз, прямо на неё.
    Остаток лекции Кветка провела с выпрямленной спиной, почти не шевелясь и подрагивая от напряжения. Причиной ее окаменения был вовсе не преподаватель и не возможность исключения из академии, а этот странный кварт, которому она в последнее время слишком часто попадается на глаза. И в этом не может быть никаких положительных моментов, только отрицательные.
    К счастью, вторая лекция предназначалась одним минималистам и можно было расслабиться и хотя бы разок, для разнообразия, получить от учебы удовольствие. Оно и правда того стоило - группу разделили на несколько кучек в соответствии с выбранными направлениями, но преподавательница экстерьера не явилась, поэтому Кветка прослушала лекцию о моде. Это было на редкость познавательно. Оказывается, в нынешнем сезоне в моде цвета морской формы - темно-синий и белый, квадратные воротники, матроски и шнурованная обувь на мягкой подошве. Юбки обязательно плиссированные, на тонком блестящем пояске. На голову - берет, шарф - крупной вязки или просто очень длинный.
    'Помереть, не встать, - написала ей Лиза, сидевшая неподалеку с преподавателем бухгалтерии и слушавшая в два уха обе лекции. - Наконец-то мой шарф, который я связала себе на выпускной, вошел в моду - он по совпадению весь такой огромный и в полосочку'. Рисунка шарфа, к счастью, не прилагалось - Лизе не хватило времени.
    В общем, день прошел мирно. Пообедали они очень быстро, не сговариваясь, молча съели все, что было в тарелках, и убрались поскорее из столовой, даже не перекинувшись ни с кем парой слов.
    Кветка подозревала, что с Лизиной стороны дело в Косте, пришедшем в компании девушки, которую ледышкой назови - не ошибешься, ну а её саму... Слишком нервировало соседство многочисленных квартов. Особенно напрягало неожиданное внимание Гонсалеса, который вроде кварт, но при этом так держится, будто стыдится своей принадлежности к магам. Правда непонятно толком, на кого смотрит и с какой целью, но все равно такое пристальное внимание настораживало.
    Как же не хотелось тратить время на уборку аудитории! Но по слухам, это одно из простейших наказаний, которое принято назначать минималистам. По сути, все могло закончиться куда печальней, например, запрет на выход за пределы территории академии. Не то чтобы Кветка стремилась удрать за забор, но сам факт того, что в свободное время она может выйти наружу, придавал сил.
    В общем, роптать не стоило. Правда, после окончания своих занятий пришлось еще ждать, пока закончатся занятия у квартов, потому что у них, у бедняжечек, они длились на полтора часа дольше.
    Итого, Кветка проторчала в вестибюле до тех пор, пока все кварты не убрались из здания, и только тогда пошла к месту наказания. Ноги заплетались, не желая идти на казнь.
    А что делать?
    Пришлось.
    В коридорах было пусто, не считая парочки человеческих уборщиц. Впрочем, кто их считает... Сегодня одной из них придется меньше работать. Хоть кому-то от этого наказания радость.
    На двери в аудиторию утреннего обзора новостей Кветка нашла табличку с предупреждением обслуживающему персоналу о том, что тут убирать не надо - перечеркнутое жирной красной линией ведро. Ткнула в нее пальцем, уже собралась открыть и саму дверь, когда услышала чужой разговор.
    - ...варварский обычай. Но противозаконного в нем ничего нет, вынести на законодательный уровень запрет тихандрии невозможно. Однако меня не это волнует, Алехо. - Внутри господин Тувэ читал нотации, и кто бы подумал кому? Тому самому Алехо, перекачанному силой так, что гляди вот-вот лопнет, словно воздушный шарик! Кветка даже звук такой слыхала - пшик... Будто в нем образовалась дырка, выпускающая воздух. Однако, о чем там речь? Вот так, волей-неволей пришлось подслушивать. С другой стороны, она не виновата, что пришла отбывать наказание и застала тут посторонних!
    - Твоя жизнь, конечно, изменилась. Ты согласен?
    Молчание.
    - Все наладится и без толчка, но некоторые аспекты твоего поведения меня серьезно настораживают и беспокоят. Мне не хочется обращаться к начальству с вопросом о твоем психическом равновесии, но если придется, я это сделаю. В твоих интересах задуматься над моими словами и сделать выводы - не следует выносить сор из избы.
    Странно, но Алехо молчал. Кветке до зубовного скрежета захотелось увидеть его лицо и реакцию на разнос, устроенный господином Туве, но не открывать же дверь? Это точно будет перебор.
    Впрочем, разнос уже закончился.
    - Надеюсь, мы друг друга поняли? - поинтересовался учитель. В ответ ему что-то тихо и коротко ответили.
    'Ну вот, все пропустила', - искренне расстроилась Кветка, поэтому дернула дверь и вошла, а потом будто удивилась, увидав преподавателя с портфелем в руке и с пальто наперевес, который уже оборачивался к двери, собираясь уходить. Алехо сидел на первом ряду и судя по всему, никуда не спешил. Вид у него был равнодушный, будто только что тут ничего важного не происходило. А может и правда,шумер для него подобная выволочка в порядке вещей.
    Господин Тувэ коротко глянул в ее сторону.
    - Да, Кветка, заходите. Кстати, вы опаздываете, но в первый раз закрою глаза. Инструменты для уборки найдете за левой дверцей, она ведет в подсобное помещение. - Преподаватель кинул быстрый взгляд на кварта и добавил. - Господин Алехо поможет вам поднять стулья, они слишком тяжелы для девушки. До завтра.
    И, чему-то улыбнувшись, ушел.
    А вот Кветка осталась в одном помещении с Алехо, который, кстати, только что получил взбучку и вполне мог отыграться на ком-нибудь слабом. Вот об этом-то она и не подумала!
    Ладно, главное, сделать вид, что все по плану.
    Кветка оставила свои вещи на преподавательской кафедре и отправилась за моющим пылесосом, который сразу и убирал мусор и мыл пол. Потом бросила его и вытерла доску, на которой по традиции писали мелом. Повертела пылесос в поисках кнопки, которые производитель как специально старается запрятать поглубже, нашла, как он включается. Не смогла не покоситься на Алехо, который все еще сидел на месте, о чем-то задумавшись. Вдруг он схватил свой рюкзак и вытащил планшет. Что-то быстро набрал на экране. Через минуту улыбнулся.
    - Привет, Леська. Занят был, не мог ответить. Ты чего-то хотела?
    Кветка быстро опустила глаза, чтобы не выдать своего интереса, вспыхнувшего, как раздутые ветром искры. Он позвонил... девушке. Такого не может быть! Нет, он никак не способен говорить с кем-то так спокойно и даже доброжелательно!
    Хотя как он должен разговаривать? Постоянно рычать и плеваться слюной? Тоже утомительно.
    - Нет, я не приду, - все еще с улыбкой продолжал Алехо, но Кветка зуб готова была дать, что предмет разговора, чего бы он там не касался, ему жутко не нравился. - И не проси.
    - Да все в порядке, - с уверенностью сообщил он чуть позже. - Жив и здоров. Вот, подумываю вечеринку устроить.
    - Что? - еще через минуту, внимательно выслушав собеседницу. - Конечно, приглашу. А вот Каролину нет, мала еще. Вас обеих просто в гости приглашу, но попозже, идет? Ну все, мне пора. Маме привет. Звони, если что, в любое время. Я мало сплю, ты же знаешь.
    Кветка заставила себя отойти подальше. Пылесос недостаточно громко шумел, чтобы заглушить голос, и отключившись, он мог заметить, что за ним следят. Кстати, вопрос, на кой ей за ним следить? Точно! Чтобы не потерять бдительность и не позволить ему подобраться слишком близко. Еще не хватало в перечне недоброжелателей заиметь врага-кварта.
    Нет на свете хищников, питающихся медузами, потому что медуза - вода. От нее нет толку, поедать медуз бессмысленно и бесполезно. Но иногда охотники нападают не из-за голода, а просто из-за инстинкта, из-за развлечения.
    Услышав, что Алехо замолчал, Кветка опустила голову еще ниже и принялась таскать пылесос еще быстрее. Пора бы ему уйти!
    Он и ушел. Почти. Уже спустившись с лестницы, кварт вдруг оглянулся (Кветка увидела отражение в полированной боковине стола) и словно о чем-то вспомнив, вернулся обратно. Оставил сумку рядом с ее вещами, подошел к рядам и стал поднимать стулья.
    Ладно, аудитория большая, рядов много, как-нибудь разойдутся.
    И у Кветки прекрасно выходило держаться на расстоянии - он ходил по одному ряду - она ныряла на другой. Кроме стука переворачиваемых стульев и низкого гудения пылесоса вокруг было тихо.
    Постепенно она стала обращать больше внимания на работу и в частности в голове стало всплывать, кто на этих местах сидит. Тут прижился странный пришелец Гонсалес, которого кварты невзлюбили, как только услышали фамилию. Маленькая блондинка со сморщенным носом. Тут - тот чудак в траурно-черном прикиде. А тут... Хм... На месте, где сидела девушка с рубиново-черными волосами, на полу что-то блеснуло. Кветка отвела пылесос и присмотрелась - и правда, что-то лежит. Она присела на корточки и протянула руку. Вот в жизни бы не догадалась, что найдет... такое. Это было небольшое птичье перышко, совершенно точно настоящее, мягкое и гладкое, но при этом оно было желтым и блестело, будто покрытое позолотой. Что это за птица такая? Такие разве бывают?
    Кветка положила перо на ладонь, рассматривая со всех сторон и пытаясь по форме определить размер птички. Знать бы еще с какого места перо! Если с хвоста - птичка крошечная, если с грудки - огромная.
    Но почему такой необычный цвет? Кветка знала, что выводить экзотических животных очень сложно, природа сопротивляется и не позволяет, к примеру, создать дракона. Но возможно, ученые таки сумели вывести золотую птичку?
    Надо посмотреть в сети.
    Кветка поднялась, собираясь сунуть перо в карман и вздрогнула.
    Алехо сидел на крышке стола прямо над ней, странно, как она не заметила ног кварта, когда он подошел. Это все ее дурацкая привычка видеть что-то одно и выпадать из действительности. Сколько раз такое случалось и приносило неприятности - и опять!
    Пусть она стояла, а он сидел, но они получились одного роста, ну может всего пара сантиметров разницы.
    - Мой координатор заявил, что я ассоциативен, плохо лажу с людьми, отталкиваю их грубостью и сарказмом и до кучи убеждаю сам себя, что не нуждаюсь в молодежных развлечениях типа пьянок и свиданий под луной. Что я не в своем уме. А ведь я не подбираю с пола мусор с таким видом, будто нашел кредитную карточку с миллионом, и не прячу в карман.
    Кветка молчала, насторожено смотря на него исподлобья.
    - Если бы я стал заглядывать в лужу, координатор, пожалуй, встревожился бы настолько, что записал меня на прием к психиатру. А ты можешь в этой луже переночевать и всем будет фиолетово. Несправедливо. Как ты считаешь?
    Он задумчиво приподнял брови, а взгляд стал странно-фанатичным. Однако не страшным, а задумчивым, как будто он тоже делал так... выпадал из реальности.
    - Интересно, ты, человек, неотягощенный магическим даром, ты хотя бы понимаешь, насколько свободна? - а теперь он говорил так тихо, будто и не с ней вовсе.
    - Да прям там, - не сдержалась Кветка. - Тоже мне свободна. Меня никто не спрашивал, хочу ли я здесь учиться.
    - Будто меня кто-то спрашивал, - пробормотал он.
    - Я и не утверждала, что ты свободен, - продолжила Кветка, смотря на него прямо наверняка только потому, что она сидел глаза в глаза, на ее уровне. - Подозреваю, свободы в принципе не бывает. А тебе до неё точно далеко. Не знаю, как насчет стенок извне, а эту клетку в себе ты создал сам. Сам себя лишил половины. И как, получается?
    Он вдруг резко очнулся, если секунду назад и казался безопасным, то это впечатление быстро прошло. Ни улыбки, ни расположения. Да уж, пожалуй, насчет отталкивания потенциальных друзей грубостью координатор не соврал.
    Кветка похолодела. Дура она такая, глупая! Да что же она такое делает? Ну конечно же, квартам живется скучно, потому что у них есть все - вот они и позволяют себе пофилософствовать на тему свободы или какой другой мифической субстанции. Но она-то, она - выдержанная и не раз ученая на собственных ошибках Кветка, чего это она сдает?
    Кветка быстро опустила глаза, а потом подняла пылесос и стала елозить им по полу дальше. Потом повернула в обратную сторону, потому что не рискнула к нему подойти. Однако Алехо больше не желал болтать, оставил половину стульев не поднятыми и молча ушел из класса. Кветка надеялась, что он забыл о ней сразу же, потому что, судя по разносу преподавателя, у него, к счастью, слишком много своих проблем, чтобы на кого-то срываться.
    ***
    Синичка как раз обувалась, когда Кветка вернулась в комнату.
    - Ты куда?
    - К Мальке пойду, надо у нее порядок навести и взять список предметов, по которым в конце семестра у квартов экзамены.
    - Так ты что, на нее работаешь?
    Лиза проверила степень натянутости шнуровки и улыбнулась.
    - Нет, я ей помогаю бесплатно. Она, конечно, жуткий кварт, но по совместительству мне как младшая сестра. Младшая и глупая. Ладно, не скучай. К ужину что-нибудь принесу.
    - Откуда?
    - У Мальки возьму. У нее всегда вредной еды полно, ей столько не надо, а нам пригодится.
    - Она не будет против? - несмотря на утверждения Лизы, после Косты Кветка опасалась этой семейки. Синичка фыркнула.
    - Да! Кстати, вспомнила, - достала телефон и поводив пальцем по экрану, сказала: - Вот, Коста прислал смску. Не хочешь ли ты убирать его квартиру? Оплата стандартная. Что скажешь?
    - Не знаю... стандартная это сколько?
    - 10 рублей в час. Завтра можно начинать.
    - А ты как думаешь, стоит?
    Лиза задумалась.
    - Работа тебе нужна? Нужна. Все равно искать придется, не вытянем мы на стипендию, даже с учетом стащенных у Мальки продуктов.
    С горестным вздохом Кветка согласилась. Точно не вытянут.
    - Ладно, но именно он мне подходит? Ты не против? - всполошилась она.
    - Нет, конечно, Коста требовательный, но справедливый, по мелочам придираться не будет.
    - Да-а-а?
    Интересные дела...
    - Все, пока, - Синичка потупила глазки и упорхнула, оставив Кветку в одиночестве соображать, что к чему.
    Впрочем, думать слишком много вредно для цвета лица. Куда полезнее включить мультики или фильм. Или музыку, на худой конец, быстренько прибрать в комнате, благо Лиза тоже не отличалась неряшливостью и не разбрасывала вещи где попало. А после уборки можно заняться одной из тех вещей, которые так хорошо успокаивают, заставляя сосредотачивать на себе все внимание.
    Была у Кветки мыслишка полазить по сети, но она сдержалась, потому что они с Синичкой на этот счет пока не разговаривали.
    Лиза и правда принесла ужин - два пакета чипсов и один пакет бисквитного печенья.
    - Боже, сколько у нее этого барахла! - застонала она, тряся ногой и сбрасывая обувь. - Как бы убедить ее заказывать фрукты и йогурты?
    - Действуй силой мысли! - Кветка растопырила пальцы и вытаращила глаза, демонстрируя напряженную умственную работу.
    - Да я ведь бы с радостью, - кисло ответила Лиза, - но ведь она потомственный кварт...
    ***
    Парк, конечно, был открыт.
    Алехо пешком прошел сквозь него от центрального входа, где оставил машину, хотя второй вход находился как раз неподалеку от места выступления музыкантов. Дорожки, из ухоженных и выложенных плиткой, перетекали в утоптанные ногами; газоны, чем дальше от входа, тем больше зарастали травой и это красочно символизировало его собственный переход из устойчивого мира академии, из сытого и стабильного мира квартов в тот противоположный мир, куда он угодил почти год назад. Трава из роскошно зеленой становилась неухоженной и сухой, кусты из аккуратных мопсов превращались в диких лохматых собак неизвестной породы, и даже белый день сгущался зловещими сумерками.
    Другая музыка тоже доносилась издалека - тревожная, плаксивая. Алехо разглядел сквозь деревья людей, дошел до обычного своего места на лавке перед кустами у круглой площадки с музыкантами и сел.
    Девушка танцевала, подняв руки и мелькая голыми коленками под пышной оранжевой юбкой. Гитарист стоял как обычно, поставив ногу на пустой деревянный ящик из-под продуктов, привозимых в ближайшее уличное кафе, а дудочник сидел на втором таком же ящике, отчего его острые коленки стремились вверх.
    Когда мелодия закончилась, девушка присела отдохнуть рядом с дудочником, а музыканты продолжили играть, а после гитарист запел. Песня - слишком веселая для будничного вечера, звучала наиграно оптимистичной. Хотя, с другой стороны, Алехо не мог сейчас представить песню, которая бы его устроила. Разве что она будет без слов... и в исполнении одной дудки.
    Примерно через полчаса почти совсем стемнело и группа закончила выступление. Немногочисленные зрители бросали деньги в шляпу, которую девушка в оранжевой юбке и черном боди, с улыбкой носила перед ними. Собрав все, что ей хотели заплатить, девушка решительно направилась к лавке и остановилась перед Алехо, призывно приосанившись. Она стояла, смотрела сверху вниз, и улыбка на ее губах жила словно сама по себе - изменчивая и разнообразная. Насмешка, интерес, томление и расчет - улыбка говорила сама за себя. Алехо молча достал портмоне и сунул в шляпу пару крупных купюр.
    - Опять пришел нас послушать? - заговорила девушка.
    - Да.
    - Ты столько денег оставляешь, - она потрясла шляпой, - скажи честно, ты из-за меня приходишь?
    Алехо не нашелся с ответом. Танцовщица расценила по-своему.
    - Тут многие приходят из-за меня. Хотят познакомиться поближе, будто я не танец продаю, а себя, - она фыркнула. - Я их всех посылаю на хрен. А вот ты мне нравишься. Пригласишь меня в гости? - она поправила волосы, открывая тонкую шею, - я думаю, ты заслужил возможность познакомиться со мной поближе. Только давай без грубости, я не люблю, когда меня пытаются заставить делать то, чего я не хочу. И надеюсь, ты умеешь ласкать женщин?
    Алехо откинулся на лавку, расставляя ноги.
    Девушка казалась юрким хрупким зверьком, которого приятно носить за пазухой, с любопытными глазками и крошечными царапучими коготками - и такой же животно-откровенной. И грудь у нее была неплохой. Алехо проследил, как она поднимается под натянутой черной материей боди, и почти почувствовал тепло ее кожи.
    - Ты красивая. Но я не люблю, когда мои гости задерживаются надолго, а тем более остаются ночевать. Обратное такси оплачу. Телефон не дам. Это тебя устраивает?
    - Более чем, - она уже выгребла из шляпы мелкие деньги и теперь складывала в стопку бумажные купюры. - Так что, идем?
    Алехо снова не смог найти слов и только молча кивнул. Он бы убил любого мужчину, посмевшего так обойтись с одной из его сестер. Но его ставила в тупик мысль, что повзрослев, сестры сами могли позволить так с собой обращаться. Могли захотеть этого...
    Гитарист тем временем упаковал гитару и, смеясь, что-то говорил дудочнику. Тот вдруг посмотрел в сторону скамейки, скорбный взгляд, не задевая Алехо, остановился на его собеседнице, а после дудочник отвел взгляд и опустил глаза вниз. Быстро-быстро, так же, как делала та девчонка... минималка из академии. И при этом во взгляде, длившемся мгновение, столько всего было...
    Он вздохнул - не очень-то приятно менять решения по ходу движения поезда.
    - Нет.
    - Что нет? - девчонка наморщила лоб.
    - Извини. Спасибо, но нет, я не повезу тебя к себе.
    Она фыркнула, выказывая максимальную степень презрения, развернулась и ушла к своей группе. Ну нет, так нет, не очень-то и хотелось!
    И как у людей получается сделать что-то простое таким сложным?!
    Или дело и правда в нем?..
    
    Глава 4. Партия 'Наравне'
    Как-то так получилось, что однажды утром Кветка с изумлением заметила на экране планшета дату - закончился месяц, в начале которого она переступила порог академии, и наступил следующий. Получается, прошло более трех недель, как она приехала в академию и вот - все еще жива и здорова.
    Кварты, несмотря на свои возможности, в целом вели себя примерно. Задирали, конечно, но в основном мальчишек, и строго вдали от внимательных глаз преподавателей, которые тщательно блюли толерантную репутацию академии. Да и задирали, скорее, для порядка, чем по велению души. Жизнь тоже оказалась не такой уж тяжелой, как виделось раньше. Занятий у людей было на порядок меньше, чем у квартов, спрашивали с них тоже куда меньше, да и в общем люди тут мало кого интересовали.
    К счастью.
    Работа, конечно, была не самой приятной, но Коста действительно оказался уравновешенным работодателем и по мелочам не придирался. И вообще оказался недоволен Кветкой всего однажды. В тот день (она пришла к нему второй раз и должна была разобрать оставшиеся чемоданы), Кветка устроила уборку на его рабочем столе, который по площади занимал чуть ли не столько же места, сколько ее кровать. Так вот, памятуя, что в чужой беспорядок лучше не соваться, потому что хозяева часто видят в нем свою особенную систему, Кветка просто сложила аккуратными стопками бумаги с книгами и вытерла пыль. А потом, разбирая лежащую на столе небольшую коробку, нашла в ней фотографии в рамочках и решила их вынуть - наверняка, Коста захочет поставить снимки на стол. Самой большой была общая фотография семьи - наверняка, Пактокринские, значит, эта светловолосая девчонка - Малия, к которой ходит Лиза. Та же девушка на следующем снимке стояла в жокейском костюме возле лошади, потом - только родители, вдвоем, совсем еще молодые. Коста, оказывается, сильно походил на мать. Еще дом в классическом стиле на фоне рассвета... А вот последняя картинка, так же бережно упакованная в бумагу, сильно отличалась от остальных - это был портрет Косты, нарисованный черным карандашом. Коста выглядел явно младше теперешнего, как минимум года на три, он сидел на берегу озера и смеялся. Его отросшие волосы развевались на ветру, рубашка была расстегнула, а в руке он держал удочку. Он выглядел счастливым и, честно говоря, Кветка ни разу еще не видела его хотя бы довольным, не то чтобы таким открытым и безоблачным - просто глаз не отвести.
    Когда Коста застал ее с этой картинкой в руке, он повысил голос и заявил, чтобы Кветка больше не приближалась к столу, тут он будет убирать самостоятельно. Она пожала плечами и поставила рамку с портретом на стол к остальным. Кстати, через несколько дней она выяснила, что все фото остались стоять, как она их оставила, но нарисованного уже вполне узнаваемой рукой портрета Кветка больше ни разу не видела.
    Что не могло не вызывать любопытства.
    Но святость чужих тайн осталась для нее превыше всего. Любопытство иногда слишком сильно ранит.
    Вот и месяц прошел... Даже странно.
    Погода за это время почти не изменилась.
    Кветка с Лизой как обычно галопом неслись на завтрак, потому что обе обожали раннее утро - вкусные запахи, не менее вкусная еда, впереди новый день, который приблизит к окончанию курса, так что жаловаться просто грех!
    Сегодня на завтрак явилось на удивление много народа. Просто столпотворение какое-то!
    Майя, увидав Синичку (Кветку она обычно игнорировала) радостно запищала:
    - Доброе утро.
    Возле столов в углу минималистов толклось не менее половины всего курса. Когда им удалось пробиться сквозь живой заслон, в центре кучи они нашли Гонсалеса, который щедро раздавал направо и налево цветные открытки, и пачка в его руках стремительно таяла. Кветке тоже досталась одна, а вот Лиза успела схватить только воздух.
    Оказалось, это приглашение на вечеринку.
    - Всех жду, даже кому не досталось приглашения. Оно только для виду, - заявил Турба, который, кстати, оказался очень взрывным и активным человеком (в хорошем смысле), вечно куда-то спешил, с кем-то болтал, что-то решал и вообще представлял собой взрывной вулкан деятельности. И не скажешь, что кварт. А больше всего поражало его общение с людьми - он постоянно интересовался как дела, предлагал помощь и вообще вел себя чуть ли не как брат родной. Притом со всеми, к счастью, потому что когда он впервые подошел к Кветке с Лизой и спросил: 'Ну как вам тут, девчонки? Никто не обижает? Если что, только скажите!' они жутко насторожились - всем известно, что просто так покровительство никто никому не предлагает. Но оказалось, он подходил не только к ним, так что этот вариант отпадал.
    А когда первая настороженность прошла, он, как ни странно, стал для них одним из тех, с кем приятно случайно встретиться и поболтать.
    Поэтому, хотя завтрак первее и важнее всего, Кветка раскрыла открытку, а Синичка заглядывала через плечо, покусывая от нетерпения губу.
    'В воскресенье жду всех в гости на вечеринку по поводу знакомства. Давно пора! Адрес внизу. Форма одежды - свободная. Обещаю любые напитки и еду на ваш вкус. Совершенно бесплатно. С собой ничего не приносить (кроме хорошего настроения). Кто не придет - мой личный враг. Гонсалес'.
    - Ничего себе размах, - подумав, заявила Кветка. Все вокруг гудели, обсуждая приглашение. Что-то неестественное произошло - потомственный кварт пригласил всех минималистов в гости. Весь курс целиком.
    - Такое нельзя пропустить, - решила Лиза.
    - А тебе не кажется это подозрительным? Мало ли что он задумал.
    - Квартам, конечно, верить нельзя. Но что он сделает с целым курсом? Напоит снотворным и пачкой продаст в рабство?
    - Совсем не смешно.
    - Не боись, рабства у нас нет. И - нет, он ничего не задумал. Все же в курсе. Наверняка, преподаватели знают.
    - Ладно, тебе верю. Вообще, я с удовольствием бы куда-нибудь сходила.
    - И я.
    - А... Коста тебя отпустит?
    Лиза зло сверкнула глазами.
    - Не будет знать о приглашении - отпустит.
    - Разумно, - согласилась Кветка.
    Они обе еще немного поглазели на открытку и отправились к раздаче за едой.
    - Понимаешь, что мы должны сделать до пятницы? - чуть позже спросила Лиза, решительными движениями разделяя вилкой омлет с ветчиной на аккуратные квадратики.
    - Сшить из обрезков ткани чудесные бальные платья?
    - Это тоже. Но еще главнее - найти, наконец, в сети, кто такой Гонсалес. Давно стоило этим заняться, ты же видишь, как кварты от него бесятся? Судя по всему, не зря.
    - Согласна.
    Только на занятиях по ландшафтному дизайну Кветка смогла отвлечься от намечающейся вечеринки, потому что старательно записывала формы и размеры, и как они влияют на пространство помещений и открытых участков. Эта смесь всегда ее завораживала, все равно что детская игра в цвета - когда синий и желтый, объединяясь, превращается в зеленый, а синий и красный - в фиолетовый. Тут такое же волшебство, только с помощью предметов.
    Вечером они, наконец, решили запалиться на нецелевом использовании ноутбука и полезли искать информацию про Гонсалеса. До этого они только смотрели фильмы и музыку по общей сети, но теперь любопытство оказалось сильнее осторожности.
    - Жаль, что Коста не оставил нам рабочий вход в квартовскую Пастилу.
    - Ха, - Лиза уселась рядом. Потом снова вскочила и уселась, придерживая юбку, чтобы не мялась. - Размечталась.
    - Просто не могу понять, почему обычные люди не могут пользоваться их сетью.
    - Почему не могут? Могут. Если под присмотром кварта.
    - Вот именно! А без присмотра?
    Лиза на минуту задумалась. Кветка любила эти моменты - смотреть, как ее соседка думает. Та при этом так улыбалась, словно слушала чей-то невидимый голос, который рассказывал нечто крайне смешное.
    - Там персональная идентификация пользователя, так? Значит, проверяют личность с помощью магии. Значит, у человека имеется единственная возможность проникнуть в Пастилу - кварт должен войти в сеть, подтвердить свою личность и уступить компьютер.
    - Мда... У меня мрачные предчувствия.
    - Если я не ошибаюсь, нам не светит.
    - Угу.
    - Ищи. Может, она и не понадобится.
     Итак, Гонсалес Турба. Первой же ссылкой выплыла тема фамилии Турба, ее корни и перечень самых известных представителей. Это, вероятно, очень важно, но их не интересовало. Следующая ссылка - сразу про Гонсалеса. В короткой заметке какого-то биографического сайта упоминалась его дата рождения и что это младший из трех сыновей Данилиона Турбы, лидера политической партии 'Наравне'.
    - Ему почти двадцать четыре. Значит, учиться он начинал как все кварты и минималы - в девятнадцать.
    - Тебе уже давно двадцать, - напомнила Кветка.
    - Так я переросток - меня специально на год задержали, чтобы отправить вместе с Малькой.
    - А мне еще несколько месяцев на втором десятке.
    - Ну знаешь ли, жизнь не закончится, когда наступит третий, - фыркнула Лиза.
    - Правда? А я слышала, что в двадцать жизнь реально заканчивается. С утра ноют кости, а юбка не сходится на поясе и перестает перекрывать размеры распухающей как на дрожжах попы. Я вижу, ты ее постоянно одергиваешь. Так это действительно в твоем возрасте актуально?
    - Я знаю, что ты шутишь, но треснуть все равно охота, - пробурчала Синичка.
    Кветка с улыбкой продолжила изучать ссылки.
    Все, больше ничего интересного, только хроника светских новостей, с миру по нитке ни о чём - он появлялся на тех-то вечерах и праздниках, посвященных такому-то и тому-то.
    Лиза постучала пальчиком по столу.
    - Ищи просто - семья Турба.
    Кветка послушно застучала клавишами и нажала ввод. Ссылок вышла уйма. 'Семья Турба', '...провели политические дебаты', 'снова скандал с участием представителя самого лояльного семейства квартов', 'лидер партии замечен в пивной вместе с рабочими сталелитейного завода'.
    - Вот смотри, статья.
    Они одновременно углубились в чтение.
    '...требуют равенства для людей и квартов не на бумаге, а на деле. Мы все имеем равные права и возможности. Требуют следовать закону. Ввести в правительство людей. Допустить их к бесплатному получению серьезного образования. Включить в систему принятия законодательства и в судебную систему. Стоят до последнего, несмотря на потери. Скандал с потомками Турба... Старший сын осужден за убийство'.
    - Ничего себе, - заявила озадаченная Кветка. - Про убийство подробнее?
    - Ага.
    Они полезли дальше и выяснили, что старший брат Гонсалеса два года назад был осужден на пять лет якобы за то, что убил кварта, который в баре по пьяни избивал девушку-человека. За то, что убил своего.
    - Там вот почему кварты его на дух не переносят, - усмехнулась Лиза. - Для них он фанатик, который пытается приравнять их, великих квартов, к волосатым обезьянам. Ведь действительно Гонсалес ведет себя со всеми одинаково. Кварты бесятся.
    - А нам это холодно или жарко?
    - Сложно сказать так сходу... Надо навестить его и посмотреть на месте.
    Кветка задумчиво покивала.
    - Отличный план.
    ***
    Пятница началась на удивление светло. Весь курс минималистов в предвкушении вечера у Гонсалеса значительно оживился. Никто не отказался от приглашения и все уже по сто раз договорились встретиться перед выходом, а вот кварты явно кисли при виде всей этой восторженной возни.
    С утра все шло как обычно - кварты на своих местах, люди на своих, все пришли немного раньше начала лекции и ждали появления господина Тувэ. Кветка переписывалась с Синичкой, хотя они сидели все так же на расстоянии нескольких метров друг от друга. Но рисунки-то не передашь словами по воздуху. Кветка находилась в непреходящем восторге от таланта Лизы рисовать карикатуры. Она легко и непринужденно ловила саму суть человека или предмета, или даже просто эфемерного понятия и точными острыми штрихами припечатывала его к бумаге, как шпилька припечатывает насекомое. На самом деле Кветка всего однажды видела нарисованную ею картинку в другом жанре... но не призналась в этом. Не зря же Лиза изображала что угодно с помощью сарказма и отказывалась возвращаться к реализму. Хотя и упоминала, что когда-то любила писать пейзажи. Почему не сейчас? - интересовалась Кветка и получала ответ: 'Не хочу, сегодня нет настроения, душа не лежит...'. Отговорки следовали одна за другой, и однажды Кветка перестала спрашивать.
    Лиза, кстати, не меньше восхищалась ее довольно примитивным хобби - вышиванием гладью. Крестиком, конечно, куда проще, и результат более предсказуемый, но им точно не получится передать объем цветка или оттенок цвета на крыле бабочки, или лист, бьющийся на ветру.
    Кветка любила вышивать. Вначале Синичка с недоверчивым изумлением смотрела на простые нитки и вышитые ими потрясающие цветы, разбросанные по белому полю, но потом привыкла и любила сидеть за столом и следить, как порхает над тканью игла. Она даже попросила однажды научить ее так делать, и Кветка согласилась, хотя заранее знала, что бесполезно - каждому свое - Лиза рисовала, она вышивала салфетки и крошечные панно, одно из которых закончила совсем недавно, истратив последние шелковые нитки - крошечный кусочек поля, покрытого высоченной травой, на горизонте скачет великолепный гнедой конь. В жизни Кветка лошадей вблизи не видела и, конечно, никогда не ездила верхом, но реальность и выдумка - вещи разные, не так ли?
    В общем, все было чудесно этим утром, кроме одного - в аудитории вдруг появилась Джустин - та кукольная девушка, изображение которой можно лепить на плакаты, демонстрирующие превосходство высших существ-квартов над людьми, и направилась прямиком к Алехо, как обычно сидевшему рядом выше огромного неповоротливого Шатая. Кветка как раз писала Лизе что-то забавное и неважное, но замерла на полуслове. Голова сама собой повернулась вслед за вошедшей - очень редко студенты других курсов рисковали так вызывающе появляться перед старшими и так целенаправленно топать наверх, где сидят главные. Кветка проследила, как ловко её ноги в тонких бархатистых колготках ступают по ступенькам, ещё выше приподнимая и без того короткую юбку, а сзади вьется шлейф красноречивых мужских взглядов. Кветка мимоходом подумала, что их сложно обвинить - гостья действительно выглядела красиво.
    Джустин остановилась перед Алехо, слегка наклонилась и заговорила. Самого разговора Кветка не слышала, но сидевший неподалеку Шатай заулыбался, а девушка с пурпурными волосами, которую звали Лолодия, так сморщилась, будто наступил конец света. Или нет, наоборот. В ее случае как будто выяснилось, что конец света планировали-планировали, но в последний момент взяли да отменили.
     У Кветки замерло сердце в момент, когда Алехо поднял на Джустин глаза. В ней всегда все замирало, когда возникала вероятность, что их взгляды встретятся, что могло произойти в любой момент, пока она на него смотрела. Хотя в последнее время Кветка научилась смотреть куда угодно, кроме Алехо, но сейчас наступил тот редкий случай, когда разум оказался бессилен и не смог заставить ее отвернуться.
    Алехо смотрел на Джустин с тем нейтральным выражением, которое могло означать что угодно. Может, он злился, или посмеивался над ней. Может, серьезно думал над ее предложением, а Кветка руку готова была отдать на отсечение, что та ему сделала предложение, точнее, куда-то пригласила и вряд ли на церковную службу. На секунду она даже восхитилась такой смелостью - надо же, взять и пригласить на свидание Алехо! - но только на миг. Достаточно вспомнить поведение этой Джустин вместе с её так называемыми подругами и как они относятся к минималисткам, чтобы приязнь мгновенно испарилась - да и не смелость это, а самоуверенность. Кветке, наряду с другими девушками, не раз доставались обидные комментарии по поводу внешности, поведения и места рождения, впрочем, Джустин даже для 'своих' находила 'добрые' слова и особым расположением женского коллектива не пользовалась. Ну а мужского... Там, конечно, своя форма оценки, базирующаяся на внешности и доступности, а никак не на благородных человеческих качествах.
    'Этой синеокой лохудре сложно понять, как можно посметь настолько обнаглеть, чтобы родиться в семье, где завтракают не за столом на пятьдесят персон', - написала как-то Лиза.
    А вот Алехо находился как раз на нужной стороне - на возвышении, куда Джустин была не прочь вскарабкаться. Ну, из серии, когда король бала должен завести себе девушку, достойную звания королевы, а никак не толстую или в прыщах девицу, которая не блещет внешними достоинствами.
    Кветка сама слышала однажды в туалете, как Джустин сказала своим двум подругам, которые даже в уборную ее сопровождали: 'Да подойдет он ко мне, куда денется. Он в прошлом году на меня так и пялился! Правда, тогда еще Алехо был... ну, скучным, как все. А теперь у меня от него даже мурашки по коже. Он теперь такой... кровь стынет! Еще неделю даю'...
    Но Алехо, похоже, так и не подошел, так что пришлось королеве действовать самой.
    Надеюсь, никто не обратит внимания, что я за ними наблюдаю, с тревогой подумала Кветка, но любопытство пересилило.
    И... конечно, это снова случилось. Не ответив на вопрос Джустин, Алехо повернулся в сторону Кветки и посмотрел с таким же отсутствующим выражением, как смотрел на первую. Может, это одна из граней его таланта - видеть, когда он становится чьим-то объектом внимания? Так же, как слышать ложь?
    К счастью, звякнуло пришедшее сообщение, и Кветка со спокойной совестью смогла отвернуться и переключиться на планшет.
    'На вечере будут другие люди, не только из академии. Может, ты там встретишь своего принца?'.
    Кветка улыбнулась и поспешила ответить.
    'Я не очень везучая. Скорее, первой его встретишь ты'.
    'Я без вариантов нет', - и грустная рожица.
    'Почему?'
    'Глупая ты девчонка, Кветка... Веришь в принцев. Впрочем, я не лучше'.
    Кветка изумлено повернулась к Лизе, но та вдруг опустила голову, сложила ногу на ногу и свернулась в комок, как иногда делала, когда не хотела ни с кем говорить, и что-то рисовала на экране планшета.
    Возможно, нужно собраться и поговорить обо всем, что тревожит Синичку. Хотя... чего лишний раз трепать имя Косты? Что изменится? Не похоже, что там можно что-нибудь наладить. Что там вообще что-нибудь есть. Знать бы, от чего ей станет легче...
    В поле зрения появилась прямая спина Джустин, которая удалялась так же величественно, как и появилась. Лизины проблемы почти сразу отошли на второй план. Интересно, у Алехо есть девушка? По нему не скажешь, что он станет отказывать себе в каких-либо удовольствиях, но была ли она... они... Кветка не знала. И вообще, что она о нем знает? Кварт. Сильный кварт. Сильный, но с какими-то проблемами, так, что даже находится под наблюдением. Причем кварт, который почему-то равнодушен к тому, как выглядит и какое впечатление производит на окружающих. Не в том смысле, что он выглядит плохо, даже наоборот - такая небрежность придает ему дополнительный хулиганский шарм, но факт налицо... Даже Коста ходит аккуратный и меняет одежду каждый день, а темно-серый свитер Алехо и его черная куртка давно примелькались окружающим. Что еще? К нему поближе держится Шатай и Фаустин, впрочем, как и Лолодия. Но это неудивительно, они же обладают примерно одинаковым уровнем силы, а сила всегда стремится соприкоснуться с себе подобной.
    Интересно, он согласился встретиться с Джустин?
    Кветка поймала себя на том, что тоже рисует какие-то узоры на экране, как будто пытается успокоиться. Сильно бросался в глаза Гонсалес, вокруг которого образовалось пустое пространство - сегодня кварты отсели от него подальше. Еще бы - такой демонстративный вызов - взять да выставить напоказ свое отношение к людям, распотрошить муравейник. Ну и заодно устроить минималистам стоящий праздник - в общежитии частенько собирались, конечно, у кого-нибудь в комнате, бывало даже с гитарой и пивом, но все это случалось крайне редко - дядя Паша не то чтобы угрожал, а скорее слезно умолял не шуметь после десяти, потому что если шум помешает спать какому-нибудь особо нежному кварту и тот накатает жалобу, у дяди Паши будут серьезные проблемы вплоть до увольнения. Его жалели, ведь неизвестно, кого тогда поставят следующим комендантом. Прошлый, поговаривают, был из тех, кто всеми правдами и неправдами старается угодить начальству, так что правила соблюдались просто драконовскими методами. Комендантский час, ночные проверки, наказания уборкой - в общем, повтора никому не хотелось.
    А вот кварты себя соблюдением тишины и режима не утруждали - и если уж устраивали вечеринки, так до утра. Шатай, к примеру, менял уборщиц через неделю - они не выдерживали уборки после всех его гостей, хотя он и переплачивал больше положенного. Катя из соседней комнаты, которая на него работала целых десять дней, бледнеет каждый раз, когда об этом напоминают.
    - Ну и свиньи же они, - говорит она с презрением, - даже чашку после себя не могут сполоснуть. Даже элементарно до кухни донести соображалки не хватает - бросают, где пили. А что оставляют после попоек, вообще жесть...
    Но квартам, понятное дело, шуметь не запрещали.
    Когда, наконец, появился господин Тувэ, Кветка уже думала о том, что Алехо к Гонсалесу совершенно равнодушен. Значит ли это, что лично его вопрос равенства никак не задевает? И какое это имеет значение, задевает или нет?
    Однако пришлось отвлекаться на лекцию. Пусть Кветка считала, что все это натаскивание с целью научить ориентироваться в политической и экономической ситуации ей как слону дробина, но после первого прокола вела себя примерно и не давала шанса влепить наказание - так или иначе, после академии у нее останется профессия, а позорное возвращение домой посреди учебного года явно в будущем ей припомнят.
    На обеде Кветка села так, чтобы видеть Алехо. Джустин сядет с ним рядом? Неужели ей хватит наглости протиснуться мимо нелюдимой Лолодии, которая при желании легко способна заставить красотку замереть на месте истуканом? Любопытно, что и говорить...
    Последнее время Кветка всячески старалась не попадаться Алехо на глаза и вполне преуспела, но вот сегодня не сдержалась.
    Джустин не подошла. Её вообще на обеде не было.
    Когда Кветка допивала компот, то почему-то подумала - лучше бы Джустин пришла. Лучше бы она села возле Алехо, по-свойски положила ему на плечо руку, и все вокруг бы поняли - он в её распоряжении. Он занят.
    Правда, почему так, объяснить не смогла. Да и не особо старалась.
    ***
    Вечеринка, и правда, удалась. Это было понятно с самого начала, как только Лиза с Кветкой и еще несколькими девушками вошли в квартиру дома, расположенного через квартал от академии, и увидели занавесь из блестящих шариков, нанизанных на нитки, которые слегка колыхались, мелодично звеня, и создавали впечатление живой стены дождя. Блестящий паркет дополнял дождь эффектом мокрого пола, и окончательным штрихом служил запах свежих фруктов, которые были сложены в многочисленные многоярусные пирамиды в высоту человеческого роста и стояли вдоль стен через каждый метр.
    Для минималистов, чьих доходов обычно не хватало на дорогостоящие фрукты, это было лучшим угощением.
    Кветка не увидела ни одного лица из обслуживающего персонала, только гостей, хотя помещение явно готовили заранее, как и еду.
    Впервые со дня приезда в город Кветка попала в некое подобие места, где любила бывать и чувствовала себя при этом преотлично! Помнится, в школе, будучи старшеклассниками, они с подругами не пропускали ни одной дискотеки, которые по праздникам устраивали для молодежи в помещении фабричного актового зала. Может, размах и разный, но желание расслабиться и отдохнуть точно такое же.
    И похоже, курс минималистов явился в полном составе.
    Кветка надела свое единственное платье, серое и обтягивающее, Лиза - простую юбку и майку с синими блестками - и обе чувствовали себя вполне к месту, потому что остальные гости мало от них отличались. Не было никаких брендово (или бредово, кому как) разодетых гостей, и даже кварты, пришедшие к Гонсалесу, ничем среди остальных не выделялись. Больше поражало, что среди квартов попадались девушки, вполне благосклонно общающиеся с людьми.
    - Оказывается, у семьи Турбы немало сторонников, - важным голосом заявила Синичка, допивая очередное пиво, и наблюдение прозвучало бы тонким и многозначительным, не будь этот голос одновременно таким пьяным.
    - Мне, честно, фиолетово.
    Кветка больше интересовалась подслушиванием, болтовней, сплетнями и танцами. Она обожала сплетни, правда, далеко не все, а только безобидные, больше похожие на хохмы. По сути - свеженькая сочная сплетня такой же редкий деликатес, как рыба 'Коралловая марка' размером с ладонь, которую вылавливают в океане на глубине двух километров - а это, как известно, самая редкое и дорогое блюдо в мире квартов.
    Так вот, насчет сплетен. Кветка обожала такие, как проплыла на прошлой неделе - ее рассказала Ольга из комнаты напротив. Магичка, у которой она работала, однажды сделала новую прическу и перекрасилась в блондинку, после чего стала просто один в один звезда какого-то известного фильма для взрослых (названия, как и самого фильма, Кветка не знала), и вот пошла она за покупками в торговый центр, и там ей просто проходу не давали всякие козлы (мужчины, то есть) со своими пошлыми предложениями. Магичка вернулась домой, изрыгая страшные проклятья, и в тот же вечер перекрасилась обратно.
    Кветка, оказывается, скучала по таким хохмам. А еще больше она соскучилась по танцам! Даже не сразу заметила, что Лизе, кажется, тут скучно, потому что она сидела на одном месте и всех интересных молодых людей без разговоров отшивала, стоило им просто подойти, улыбнуться и открыть рот. Даже ни слова им не давала сказать!
    Кветка поплясала к ней и залезла на соседний барный стул.
    - Лиза, ты что, тайная мужененавистница?
    - А ты что, моя дуэнья? - неожиданно грубо ответила та.
    Кветка пожала плечами, спрыгнула на пол и снова отправилась танцевать. Юрка и Сергей со второго этажа как всегда веселили окружающих своими комментариями, потому время летело незаметно, а того, кто желает сидеть как бука в одиночестве, стоит действительно оставить одного!
    Но раньше, чем Кветка перестала злиться на свою соседку, все изменилось. Музыка неожиданно вырубилась, гостиная стала резко заполняться вонючим дымом, который к счастью оставался на уровне колен и выше не поднимался, завеса серебряных шариков разошлась, и в комнату забежали несколько человек в черной одежде и черных масках, закрывающих пол-лица.
    От едкого дыма запершило в горле. Пришельцы стали громко орать, но среди всеобщего гвалта, который волной нахлынул после секундной тишины, слов было не разобрать. Кветка нахмурилась, пытаясь понять, что происходит, повернулась к Синичке и решила подойти к ней - и в этот момент ее тело застыло. Кветка хлопала глазами, с удивлением понимая, что грудь поднимается сама собой, сердце как ни в чем не бывало стучит, но пошевелиться не получается. Не получается говорить и кричать. Лиза на стуле замерла в такой же нелепой позе, только глаза сверкали и воинственно торчал, покачиваясь, на затылке тонкий хвост. Где-то в глубине тела кости заныли, заскрипели, впервые за время своего существования по-настоящему обездвижившись. Такого ужаса Кветке не приходилось испытывать прежде никогда. Это точно навсегда! Она навсегда останется окаменевшей и не сможет даже никому пожаловаться, насколько все это жутко!
    Зато стало слышно, о чем кричат люди в масках.
    - ...поставим вас на место! Развели богадельню! Расслабились и забыли, зачем вы существуете? Чтобы пахать на нас, ваших господ! Пора загнать вас обратно в стойло! - орал краснолицый здоровяк, похоже, предводитель новой партии квартов. Теперь, замерев на месте, Кветка сразу поняла, что эти чужаки в масках - кварты и похоже, убеждений о равенстве людей и магов, в отличие от Гонсалеса, они категорически не придерживаются. Несмотря на то, что маги они были слабые, Кветка испугалась. Слабые - не слабые, пошевелиться же она не может! Однако, не успела она запугать себя окончательно, как тело вернуло контроль и мышцы почти пискнули, снова приняв на себя тяжесть тела.
    Среди черных пришельцев замелькали Гонсалес с друзьями, там возникла масштабная драка, и Кветка быстро метнулась к Лизе. В общем, начался вечер чудесно, а вот закончился не ахти. Один из соратников Гонсалеса, размахивая руками, оттеснил минималистов к выходу и посоветовал возвращаться домой, что звучало в подобной ситуации самым разумным выходом.
    В свою комнату девчонки вернулись так рано, что решили перед сном выпить чаю. Кветку ощутимо потряхивало. Она сидела, сжимая в руках кружку, и старалась не стучать зубами.
    - Боже, - с трудом выговорила она. - Я не могла п-пошевелиться. Это невообразимо. Вообще не м-могла...
    Лиза мрачно кивнула.
    - Не болтай пока, язык можешь прикусить. Все хорошо, я понимаю, что ты хочешь сказать. Ощущение полной беспомощности, когда кварт берет твое тело под контроль. Его все испытывают. Ты раньше не... то есть, раньше такое с тобой не проделывали?
    Кветка хотела отпить, но побоялась, что откусит край чашки.
    - Нет.
    - Да, в этом мало приятного.
    - Но они - они же такие с-слабые были! А если бы с-сильные, то что?!
    - В смысле? Ты о ком?
    - Да эти к-кварты в масках. По уровню силы - слабаки.
    - Слабаки? Откуда ты знаешь?
    - Это мой м-магический дар такой. Видеть уровень силы.
    - А, ясно. Были бы сильные - нам бы не повезло так легко отделаться. Предположения можно строить самые ужасные - и не ошибешься. На что эти придурки были способны - лучше и не знать.
    - Ой, не надо, не продолжай. Скажи мне быстренько, а у тебя какой дар?
    Лиза выглядела удивленной.
    - Как какой? Это же очевидно - я рисую.
    - Рисуешь? - Кветка даже дрожать перестала, чем тут же воспользовалась, отпив сразу несколько глотков сладкого чаю. - Разве это магия?
    - Да.
    - А в чем там магия-то?
    - Я вижу спрятанную ось. Суть. И хватит об этом.
    Услышав в голосе соседки привычное нежелание рассказывать о себе, Кветка смирилась и расспрашивать дальше не стала. Тем более в голове вспыхнул, а вернее взорвался другой вопрос, куда более важный.
    - Если... если эти слабые маги смогли такое, что же с человеком способен сделать такой маг, как Алехо?
    - Кто? - прищурилась Синичка, которая, в отличии от Кветки, всегда задавала вопросы в лоб, не заботясь, приятно ли собеседнику их слышать. И тут же сориентировалась. - Ты про Юголина?
    - Да.
    - А он тут причем?
    - Он самый сильный маг из студентов, - нехотя призналась Кветка и снова отпила чай, заодно спрятав от проницательного взгляда подруги покрасневшее лицо.
    Синичка недоверчиво хмыкнула и непонятно было, на счет чего это хмыканье - насчет того, что Алехо сильнейший студент, или насчет причины, выбранной Кветкой в качестве объяснения своего неожиданного восклицания.
    - Да, именно так! Так что он может?
    Лиза покачала головой.
    - Не знаю. Надеюсь никогда и не узнать. Кстати, фамилия у него какая-то знакомая, не могу вспомнить, где слышала точно, но вроде год назад был у них в семье скандал. Или, наоборот, нечто героическое. Правда, не помню совсем.
    - С Алехо? Я слышала, как в туалете болтали, мол, в прошлом году он был совсем обычный, а в этом...
    - Нет, там вроде не с Алехо было связано, а с его отцом. Кстати, не член ли он совета?
    - Ого! Правда?
    - А что ты удивляешься? Ты же сама говорила - сильный маг, а сила всегда как минимум наполовину наследственная, так что, понятное дело, его отец не может быть не у дел. Как и остальные родственники. Понятно? И это мы еще не знаем, к какой именно кварте твой Алехо принадлежит. Ладно, если просто финансистов или научных крыс. А если к власти? Тогда совсем все скверно. Понятно, спрашиваю?
    Кветка кивнула, но ей было понятно куда больше.
    А именно - в следующий раз, когда ей приспичит смотреть в сторону вышеупомянутого кварта, она должна сделать что угодно, угрожать себе любыми угрозами, умасливать себя любыми доводами, но не поддаться своему невозможному желанию.
    
    Глава 5. Подводные течения
    Ринг пел.
    Боец в красных трусах с татуировкой огромного дракона на всю спину сосредоточился на разминке, а вот черный, с узким засаленным хвостом волос зыркал в толпу в поисках мага. Алехо не знал, кто за ним стоит сегодня, поэтому постарался вести себя как окружающие - натянуть на лицо зверскую маску адреналинового возбуждения, погромче орать, болея за своего любимца и иногда демонстративно разминать мышцы, встряхивая кулаками. Мага черного бойца он вычислил почти сразу - тощий тип в натянутой до бровей трикотажной шапке - по виду, упойный торчок. Это хорошо, легкая победа всегда предпочтительней сложной, а то, что маг противника способен угробить своего бойца - их проблемы. Ну или законодательства. В общем, чужие проблемы.
    Настораживало, что маг был не один - еще двое хиляков маячили в толпе у выхода за четвертой трибуной, но в остальном все было как обычно.
    Забил гонг. Толпа взревела.
    Алехо перестал пялиться на магов, потому что во всю глотку орал вместе со всеми. Красный боец начал драку сам, ударом левой. Черный уклонился и ответил тем же.
    Почти минуту они просто прыгали друг против друга, обмениваясь пробными обманчивыми выпадами. Только раз черный задел красного по плечу, где тут же расцвел кровоподтек, а потом снова ничего. Толпа разочаровано примолкла, потом и вовсе раздался свист.
    Маг в шапке сморщился.
    Толпа - как индикатор, думал Алехо. Иногда кажется, она обладает общим разумом, способным предсказать удар или бросок - ведь как иначе объяснить, что она взревает одновременно (если не раньше) с тем моментом, как кулак достигает своей цели?
    Снова крик. Алехо очнулся, когда ситуация накалилась - красный вытирал кровь под разбитым носом, а черный ухмылялся, выставляя напоказ щербатые зубы.
    Алехо вздохнул и открыл клетку.
    Красный, конечно, победил, кто бы сомневался. Причем в конце сделал все возможное, чтобы черный просто физически не смог двинуться, потому что прекрасно знал расклад - или так, или на его совести будет человеческая жизнь.
    Каждый подпольный бой на памяти Алехо напоминал предыдущий - конечно, после финальной победы одного бойца всегда находились недовольные болельщики со стороны другого, которые хотели немедленно восстановить справедливость с помощью собственных кулаков. Большинство из них и понятия не имело, что такое бои без правил. Что на самом деле ударить кого-то кулаком довольно больно не только тому, кому ты врезал, но и тебе самому. Так что было даже забавно наблюдать за такими, которые вопили и брызгали слюной, бросаясь в драку, а потом выли, зажимая ногами собственную руку, частенько сломанную. Хотя бы один выпендрёжник за вечер да находился.
    Но в этот раз до драки ещё не дошло, когда среди толпы показался маг, за которым следовали еще двое. Нарик и щуплая парочка, тоже на одной из последних стадий зависимости, но двигаются бодренько, проныривая между людьми.
    Алехо и глазом не успел моргнуть, как они подобрались достаточно близко, чтобы его вычислить.
    - Стоять! - заорал тощий маг и от такого усилия аж затрясся.
    Алехо засмеялся - приказной тон у него явно не вышел. Неужели они верят, что втроем его скрутят? Ну правда, ушлепки. Забыли, каким тоном следует обращаться к тем, кто сильнее? Что и говорить, наркотики до добра никого еще не доводили, кварт ты или безродный.
    Но сегодня хотелось другого. Не просто взять верх, а взять победу так, голыми руками. Алехо сжал правый кулак, чувствуя кожаную перчатку без пальцев, и одновременно проверил магию - отлично, эти задохлики ею не воспользуются.
    Он впервые за вечер заорал с настоящим азартом и прыгнул в сторону щуплого, целясь тому в челюсть. Похоже, многим, в том числе и ему самому, скоро будет больно.
    Вечер обещал быть занятным.
    ***
    На завтраке все были такими вялыми, как будто часами сидели на лужайке под палящим солнцем, от которого нигде не укрыться.
    Синичка даже есть не хотела, а Кветка хоть и позавтракала с привычно отменным аппетитом, все равно без восторга - слишком плотно засели в памяти вчерашние события, а точнее, собственная беспомощность перед лицом довольно-таки слабенького мага.
    Да еще Алехо на завтрак не пришел... Он не часто прогуливал, да и к лучшему, что его нет, если честно, но ведь все равно не пришел.
    Но особо раскиснуть не получилось, потому что подошли Юрка и Сергей, с которыми Кветка отплясывала на вчерашней вечеринке и которые остались от нее в восторге и желали немедленно поделиться какими-то новостями. Ничего особенного, просто стали болтать о том, кто как добрался домой (а некоторые были так пьяны, что добрались только к утру) хотя чего там добираться, когда нужно пройти всего квартал по прямой освещенной дороге - выше Кветкиного понимания.
    - Да уйдите уже! Достали с вашей фигней! Кому это интересно? - неожиданно взъярилась Лиза. У Кветки даже глаза на лоб полезли - соседка, конечно, не была идеалом приветливости, но так откровенно на ни в чем не повинных существ еще не срывалась.
    - Что с тобой? - строго спросила Кветка, когда друзья отпрянули, впрочем, ничуть не обидевшись - просто один что-то шепнул второму на ухо и оба зафыркали и захихикали. Дежурная шутка про ПМС всегда в таких случаях выручает от неловкости.
    - Ничего.
    - Косте будешь заливать, что все как под радугой! Что с тобой, Лиза?
    Та даже побелела от злости, но Кветка не остановилась.
    - За что ты так с ребятами? Они просто болтают, а вовсе не посягают безраздельно на твое драгоценное внимание. Извини, но ты так себя ведешь, будто им отказываешь, но они-то и не подкатывают! Что за высокомерие? Откуда?
    Лиза взвилась и почти огрызнулась, но вдруг остановилась и просто нехорошо улыбнулась. Воротник ее формы загнулся, но поправить Кветка не рисковала - еще останешься с откусанными пальцами.
    - Кто тебе меньше всех нравится? Из парней? Ну, из людей - минималистов? - поинтересовалась Синичка, откидывая голову так, чтобы волосы сползли на спину.
    - Ты это к чему?
    - Покажу кое-что интересное. Ну так кто? Кого не жалко?
    Кветке даже не пришлось оббегать взглядом свой курс.
    - Конечно, рыжий Макс Фиалкин. Такого подлизу и стукача еще поискать.
    - Отлично! - Лиза вдруг встала и молча потопала к пустующему столику с Максом, оставив Кветку наблюдать. Она уселась напротив него и, не теряя времени, принялась так откровенно заигрывать и так призывно смотреть, что вокруг тут же раздались смешки. Даже сидящие поблизости кварты оглядывались, пытаясь понять, отчего так рьяно веселятся минималисты.
    У Кветки было такое ощущение, что кто-то подменил ее стойкую соседку на другую, пустую и безголовую. Надо же, столько времени жить по соседству с актрисой и не подозревать об этом!
    Наконец, завтрак закончился. Лиза, наклонившись, сказала что-то Максу на ухо, и видимо, что-то довольно приятное, так как он засветился от удовольствия. Когда Лиза отнесла свой поднос, вернулась к Кветке, уселась на прежнее место и безразлично уставилась в стену, та принялась считать до десяти, чтобы изо рта не вырвалось что-нибудь нецензурное.
    Максим тем временем тоже отнес поднос с посудой и направился к выходу, где неожиданно столкнулся с Костой, который, казалось, выскочил прямо из-под земли.
    Кветка насторожилась, потому что любой подвох чувствовала нутром. Так же неожиданно любил появляться один из ее братьев, когда бывал в дурном расположении духа и желал поскандалить, а вернее, просто на ком-то оторваться.
    - Извини, - вежливо сказал Макс и попытался пройти мимо.
    - Стой, где стоишь, - негромко ответил Коста, у которого было такое лицо, будто его только что смертельно оскорбили, причем самым страшным оскорблением из всех возможных, требующим немедленной смертельной дуэли. - Ты, мразь, смотри куда прешь. Тебе жизни не хватит отработать стоимость моих ботинок. Если я выпишу тебе счет, ты будешь оплачивать его до конца своих дней. Понял? Что смотришь? Хочешь сказать что-нибудь против?
    Макс быстро покачал головой. Его лицо побледнело, а глаза чуть ли не вывалились от изумления. Макс и подлизой-то был, потому что искренне верил, что кварты по всем статьям выше людей. Лучше людей. Он был уже заранее согласен с каждым словом Косты, уже заранее готов на все. Кветка не любила Макса, но такого отношения за безобидную провинность... даже он не заслужил.
    - На этот раз прощу. Вали, давай, отсюда. Впредь, когда видишь меня, обходи так далеко, чтобы даже случайно на глаза не попасться. И сосредоточься на учебе, а не на праздношатании. Сиди дома и учись, это единственное, чем ты должен заниматься в академии. Единственное занятие - учеба, усек? Я понятно выражаюсь?
    - Да, - пролепетал Макс и остаток дня вел себя тише мыши, не отрывая горящего взора от ртов преподавателей.
    А Кветка остаток дня поражалась, почему никто не связал неожиданно грубое поведение Косты с поведением Лизы, которая после обеда тоже вела себя тихо и выглядела раскаявшейся. Она даже не рисовала ничего, а кусала губы, когда думала, что ее никто не видит и крайне невнимательно слушала лекции, что на нее тоже мало походило.
    К вечеру, когда они вернулись в общежитие, Кветка уже настроилась на разборки и сразу потребовала объяснений. Прежде ей и в голову не приходило, насколько соседка была права, когда говорила о полном контроле со стороны семейки Пантокринских, часть из которых явно страдала безумием. Или слабоумием?
    - Дело в Косте, - сразу же ответила Лиза, забираясь на диванчик с ногами и сердито встряхивая хвостом волос, - если он узнаёт, что я с кем-то встречаюсь, то у этого парня появляется куча неприятностей. Ты даже не представляешь... Одного моего парня уволили с работы, второй сказал, что Коста явился посреди ночи к нему домой, чем напугал его семью до полусмерти, и грозился его избить, в общем, сама понимаешь, мало приятного.
    - Хорошенькие дела, - только и ответила Кветка.
    - Поэтому мой принц мне не светит. Деньги у Косты. Правила у Косты. Поддержка родителей и предварительное согласие с любым его решением. Даже мама не будет в случае чего спорить. Сама понимаешь - на моем месте кто угодно взвоет и захочет убраться от него подальше.
    - Почему он так делает? Ты... дала ему повод?
    Лиза от возмущения так долго не дышала, что у нее посинели губы. Потом она глубоко вздохнула.
    - Я ничего и никому не должна. Никаких никому поводов не давала. Никто не имеет права так распоряжаться моим личным выбором. Я этого не потерплю.
    - То есть действительно... постоянно? - изумлено повторила Кветка, представляя, каково это - говорить со случайным молодым человеком, представляя, что с ним сделает Коста, если заподозрит в наличии обоюдной симпатии.
    - Да. В общем, надеюсь, больше комментариев насчет парней и принцев от тебя не услышу.
    - Да, извини, я же не знала. А что он делает, когда ты далеко и неизвестно с кем? Неужели следит?
    - Ну... - Лиза задумалась. - До слежки, думаю, не доходит. Последний, с кем я встречалась, был так, из чувства вызова - мы с ним только пару раз в неделю куда-то выходили, иногда я ночевала у него, но когда Коста из академии вернулся на каникулы, я и с ним рассталась. Привыкла за два месяца, жалко стало. А расставаться было не жалко. Я и спала-то с ним просто всем назло. Так что ему ничего не было. Заочно, видимо, со мной встречаться безопасно... Вот так... А у тебя как с этим делом? Остался кто-нибудь дома?
    - Да нет. - Кветка пожала плечами. - Как-то не складывается.
    - Нет? То есть... совсем-совсем нет? Ни разу?
    - Да вот, сама удивляюсь.
    - А почему нет? Бережешь себя для мужа?
    Кветка сморщилась. Не хватало еще, чтобы ее приняли за одну из тех недалеких девиц, что кичатся своей нетронутостью. Тоже мне, было бы чем. Разве не логичнее гордиться какими-нибудь достижениями, на которые потрачены реальные усилия, а не тем, что дано от природы?
    - В том-то и дело, что нет. Я даже не знаю, как пояснить... Просто когда я начинаю общаться с ребятами, ну, на этой ноте, они почему-то думают, что я настроена на очень серьезные отношения и многого от них жду. Мне так даже один сказал после того, как мы встречались целых два дня: 'Ты слишком много от меня хочешь. Я еще не готов и не планирую заводить семью и детей'. А я, помнится, только и рассчитывала, что на следующую дискотеку попасть в его сопровождении. До сих пор не знаю, что такого сказала, что он не так понял.
    Кветка действительно недоумевала. Сколько времени потрачено на разбор подробностей свиданий и на поиск того переломного момента, когда кавалер пугается и идет на попятный - и ничего. Нет результата. Ну просто тайна века!
    Лиза улыбнулась.
    - Может ты ненавязчиво говорила что-то вроде: 'Давай встретимся в субботу, потанцуем и заодно обсудим, когда и где играть свадьбу, и ты, кстати, как хочешь назвать детей? Мне нравятся имена Ира и Кирилл'.
    Такого не было, но Кветка кивнула. Вот правда, если бы от ответа зависела ее жизнь, она бы не смогла объяснить, почему так получается. Может, они чувствовали, что кроме простой симпатии Кветка ничего к ним не испытывает? Ведь даже животные чувствуют отношение, чего говорить о людях. А кому понравится, что ты существуешь только для галочки?
    Ох, сколько же от них неприятностей все время! Даже сходу не скажешь, от кого в жизни больше неприятностей - от квартов или от мужиков.
    От мужиков-квартов? - с готовностью поинтересовался внутренний голос, но Кветка быстро изгнала его прочь. Нечего тут!
    Примирение, считай, состоялось, и девчонки привычно стали пить чай. Намедни Лиза притащила от Малии немалых размеров сдобную булку с творогом, так что они сегодня пировали - варенье давно закончилось, за выходные были уничтожены последние запасы крупы, и вообще деньги почему-то тратились куда быстрее, чем зарабатывались.
    Посреди чаепития до Кветки дошло.
    - Слушай! - закричала она так громко, будто ошпарилась. Так и Лиза подумала, подскочила и стала заглядывать в рот, приговаривая: 'Покажи, покажи, что там у тебя'.
    - Да нет же! - Кветка рассмеялась, отмахиваясь от нее рукой. - Сядь. И слушай. Я нашла выход. Коста нейтрализует всех твоих кавалеров, верно?
    - Ты опять? - Лиза недовольно нахмурилась и отошла.
    - Да нет же, - светилась радостью Кветка - Слушай дальше. Но кавалеры-то люди. А что, если кавалером станет кварт?
    Тут уж Лиза промолчала и только таращилась, как баран на новые ворота.
    - С квартом же он ничего не сможет поделать, верно? Угрожать легко только слабым, - с победоносным видом продолжала Кветка, смакуя каждое свое слово. - А кварт легко способен дать ему сдачи. Ты поняла?
    - Какой кварт?
    - Из партии Гонсалеса! - добила её Кветка. - Поняла? Они за равенство, и судя по информации из сети, партия 'Наравне' входит в число крупнейших. Очень много молодежи. Наверняка, некоторые из них готовы встречаться с людьми. - Она перестала улыбаться. - Я никогда бы тебе не посоветовала заводить с квартом что-то серьезное - это невозможно, но вот ради повеселиться или еще лучше - утереть Косте нос, так это всегда пожалуйста! Я буду только рада!
    И Кветка снова расхохоталась, переполненная восторгом от собственной находчивости, особенно когда увидела, каким пониманием и надеждой загораются глаза Синички.
    Кветка посмотрела на остатки булки и с трудом отвела взгляд - все-таки до полноценного ужина им как до небес. Зато талия остается на месте.
    - Поражаюсь, я, Синичка, как любые мозги отключаются, когда дело касается амурных дел их хозяина. Несмотря на весь твой ум...
    Лиза, уже вернув былое радушное расположение духа, упорхнула обратно в гостиную и развалилась на узком диванчике.
    - Может быть и так, - не совсем шутливо ответила она. - Или у тебя задатки революционистки, Кветка. Ты не думала тоже вступить в партию Турбы?
    И отсалютовала подруге, которая откашливалась, подавившись чаем.
    ***
     Стоило Алехо открыть дверь и войти в аудиторию, как болтовня прекратилась. Кветка повернула голову и ее челюсть отвисла так же низко, как у всех остальных.
    Алехо - поджарый, долговязый, в синих джинсах и мятом сером свитере, прихрамывая, шел к своему месту, его лицо было разбито, оба глаза окружены фингалами разной интенсивности синего, губы цвета сырого мяса.
    Вспомнился дворовый кот, который жил у мусорных баков возле Кветкиной школы-интерната. Такой же - полуголодный, с торчащими на худом лице скулами, огромными кулаками и вечно на взводе. Никто не смел заходить на его территорию без подношения. Но вот сколько он продержался, пыталась вспомнить Кветка. Три года? Пять? Потом все равно его не стало, но многие окрестные жители еще долго оглядывались, опасаясь встречи.
    А сколько продержится этот?..
    Тишину разорвал изумленный вздох - господин Тувэ стоял у входа и выглядел таким же потрясенным, как и его студенты. Даже его гладкая прическа трепетала от безмолвной ярости. Ладно, явиться на занятия в джинсах - нехотя, но глаза бы на это закрыли. Но явиться с разбитой мордой? Да еще выставлять себя напоказ, красуясь? Хотя в себя господин Тувэ пришел очень быстро - его подбородок перестал отвисать, он грозно нахмурился, нагнул голову и ледяным тоном произнес:
    - Алехо Юголин, будьте любезны выйти со мной в коридор.
    Алехо молча, но от этого не менее демонстративно прохромал в коридор. Лиза краем глаза покосилась на побледневшую Кветку и снова уткнулась в планшет - она оказалась в помещении единственной, кого не заинтриговало эффектное появление и не менее эффектный уход Алехо.
    Господин Тувэ вернулся буквально через две минуты. В одиночестве.
    - Добрый день, - поздоровался сквозь зубы.
    Резкими движениями стал готовиться к занятиям - отодвинул стул, поправил бумаги на столе, провел по волосам - все знали, что когда он двигается так резко, значит, не в настроении.
    Кветка вздохнула. Кто как, а она видела - сегодня ему испортил настроение Алехо. И правда, стоит представить, что твой подопечный выкидывает такие коленца, как настроение у кого угодно испортится.
    Позже, на занятиях для минималистов Маргарита Васильевна заявила, что скоро у квартов начнутся зачеты по практическим занятиям и долг каждого из людей оказывать сокурсникам квартам всяческую поддержку и сотрудничество.
    - Гражданский долг или какой? - спросил Толик, один из двоих ребят, которых Кветка первыми встретила в общежитии по прибытию. Других встреч после того раза было - по пальцам перечесть, потому что они с другом держались обособлено от остальных и почти постоянно отсутствовали, сразу после занятий уходя в город и возвращаясь поздно ночью. Даже дядя Паша смирился, хотя вначале Кветка не раз слышала, как в коридоре раздавались его причитания.
    - Да что же вы творите, дуралеи такие, - ругался дядя Паша, но не зло, а снисходительно, то есть любя. - Что же вы приходите-то после полуночи? Понимаю, дело молодое, но вдруг проверка? Вдруг комиссия? А у меня дети по ночам бегают!
    В ответ ему что-то неразборчиво бурчали.
    - Себя не жалеете, меня пожалейте! На старости лет останусь на улице без копейки денег из-за вас, оглоедов таких бессердечных.
    Хотя все знали, что у дяди Паши на окраине города есть квартирка, которую он сдает внаем, так что на улице не останется, однако жалобы звучали так искренне, что хотелось прослезиться.
    В ответ бурчали уже более виновато, и дядя Паша успокаивался.
    - Смотрите мне! - вполне добродушно грозился и шел по своим делам, обычно на приватное чаепитие к приемщице небольшой академической химчистки, любительнице помады темных тонов и шелковых халатов.
    И вот, судя по нервозности Маргариты Васильевны, в исполнении 'гражданского долга' для минималистов мало приятного. Вслух она, конечно, не призналась, а что она могла сказать? Все хреново, друзья мои, но главное, чему вы здесь должны научиться - смирение и послушание?
    Кветка решила пока об этом не думать. Вот придет воскресенье, они с Лизой сядут за стол с чаем и конфетами и тогда уже вернутся к этому вопросу, полазают по сети (благо, после поиска информации про Гонсалеса Коста и слова не сказал) и решат, чего именно ждать.
    Ближе к вечеру к ним зашла соседка Катя, которая работала на двух сестер-квартов со второго курса. Это был самый деловитый человек, которого когда-либо встречала Кветка. На её лице никогда не появлялось улыбки, разве что жалкое подобие в моментах, когда этого не избежать. Если она разговаривала, то четко по делу, ни разу лишнего слова не произнесла, будто на свете не было ничего важнее, чем ходить со строгим лицом и говорить занудным голосом отличницы. И на этот раз она сразу перешла к делу:
    - Слушайте, девчонки, мои хозяйки хотят устроить дамскую вечеринку. Мне нужны помощницы. Плата стандартная. Вечер следующей пятницы. Интересует?
    - А что делать? - спросила Лиза.
    - Еда заказная, готовить не надо, просто пополнять блюда, мешать коктейли, мороженое по заказу и потом все убрать. Так что, вас записывать?
    - Конечно, - ответила Лиза за обеих и мрачно усмехнулась. - По вечерам пятницам мы, знаешь ли, бываем совершенно свободны.
    ***
    Через несколько дней обещали снег. Алехо довольно криво припарковался у парка, где не был почти две недели. Поморщился, когда разжимал руки - из пальцев словно кости выдергивали, когда они сгибались или разгибались.
    Потом, сжимая зубы, вылез из машины, хлопнул дверцей сильнее, чем следовало - и все из-за боли. После драки она его преследовала, как верный пес. И дело не в том, что он не справился с тремя торчками - нет, просто потом попал под раздачу в кучу-мала, где никого не колышет, обо что чесать кулаки. Вполне предсказуемый риск, некого винить.
    А существование обезболивающих амулетов он сознательно игнорировал.
    Алехо упрямо похромал через центральный вход сквозь парк, хотя сегодня можно было бы послушаться здравого смысла и подъехать к черному ходу.
    Летом в это время было еще светло, а сейчас уже давно стемнело. Праздношатающегося народу не было вовсе, только несколько жалких пьянчужек в окружении нескольких таких же жалких собак. Доковыляв до нужной поляны, Алехо остановился и не сразу понял, что музыкантов нет. Почему-то и в голову не приходило, что после похолодания им нет смысла играть в парке - нет отдыхающих, а значит, заработка. Холодно, значит после нескольких часов выступления почти наверняка подхватишь простуду, что не каждый может себе позволить.
    Так что делать теперь? Где их искать?
    Алехо осторожно вздохнул, потому что сломанное ребро под сердцем стреляло так, будто раз за разом вонзалось в легкое. Не помогло - внутри словно нож провернули, вынуждая замереть на месте. На лбу выступила испарина.
    'Куда могут податься зимой уличные музыканты? - думал Алехо, проделывая обратный путь к машине. - Где же их искать?'
    На чистом упрямстве он объехал несколько ближайших ресторанов. В очередной раз усаживаясь в машину, разочаровано вздохнул, не обращая внимания на жалостливый взгляд швейцара, который так настырно предлагал помощь, что даже поднадоел - и такси предлагал вызвать, и родным позвонить. Кому, родным-то? Двум малолетним сестрам?
    Алехо закхекал, так как полноценного смеха у него в таком состоянии не получалось.
    Ладно, хватит колобродить, придется сегодня угомониться, выспаться, а завтра он что-нибудь придумает.
    ***
    Сегодня, после долгого перерыва (выходные, плюс еще несколько дней до них Коста просил не приходить, потому что был занят со своей девушкой, устраивая ей бесконечные романтические ужины, а потом Кветке нужно было срочно доделать промежуточный этап по проекту экстерьера малого помещения типа садовой беседки, полную версию которого она должна будет предоставить в конце первого полугодия) в квартире Косты пришлось делать большую уборку. Лизе тоже придется попотеть у Мальки, а учитывая, что она вышла из дома гораздо позже Кветки из-за расчетов, которые обязательно должна была подготовить для своего завтрашнего занятия по бухгалтерскому учету, вернется она только под утро.
    Но, подходя к общежитию, Кветка все же подняла голову и посмотрела на окно - нет, чуда не произошло, темно, значит, ее никто на пару с горячим чайником не ждет.
    Она сегодня очень устала. День оказался длинным и муторным. Утро началось с господина Тувэ, который был всем недоволен, рвал и метал, так что многим досталось, в том числе Лизе, которой отныне запрещено пялиться в планшет, если преподаватель предварительно не произнес волшебную фразу: 'Записывайте'.
    И хотя утром саму Кветку пронесло, ей досталось позже. На обеде не меньше господина Тувэ злобствовала Джустин. Сегодня она явилась в узком брючном бежевом костюме с черной каймой - строгом, но не менее обычного привлекательном.
    - Почему мы должны сидеть в одной столовой с минималами? - сказала она, как только уселась за свой обычный столик, который стоял посреди столовой, но при этом всего через проход от угла минималистов, так что приходилось выбирать - или ты у всех на виду, но на фоне людей, или ты от людей подальше, но никому не виден. - Не знаю у кого как, а у меня аппетит начисто отбивает, стоит на них посмотреть. Почему им позволяют являться на занятия такими неаккуратными? У нас вроде приличное заведение, а посмотришь на них - как будто проходной двор. Половина в мятом и грязном, одежда не своего размера, про прически и жалкое подобие макияжа вообще молчу. Мой стилист помер бы со смеху. Взять хотя бы тот колобок с бараньими кудрями.
    Староста Майя побледнела и попыталась улыбаться, будто ничего не слышала, но Джустин заводилась все больше.
    - И форма эта ужасная, - продолжала она, вертя в двух пальчиках соломинку из стакана с соком. - Подозреваю, ее специально сделали так, чтобы выставить их идиотами. Но больше всего меня бесит, когда они ходят с таким видом, будто мы тут на равных. Как те две. С таким видом все время шепчутся, будто самые умные. Эй, лохудры, я к вам обращаюсь!
    Кветка, которая сидела к Джустин спиной, увидела лицо Лизы и с тоской поняла, что разговор как раз об их парочке.
    - Я тут третий год учусь, а таких наглых девок не видала еще. Эта, с косым каре прошлого века больше всего меня бесит. Все время забывается, на что можно губу раскатывать, а что ей не светит. Тебе лучше перестать меня бесить, слышала?
    Кветка, конечно, слышала, заторможено водя вилкой по картофельному пюре, потому что каре - это про нее, у Синички длинный хвост. Просто взбесились все в последнее время! Сначала Коста повел себя с Максом как подонок, теперь Джустин явно переборщила. А ведь так хорошо все складывалось - ужастики про квартов остались за воротами, а тут все вели себя прилично. Оказалось, это просто случайность.
    Кветка не знала, что ей ответить. Нагрубить? И что это даст? При открытом конфликте Кветка и букву 'А' не сможет произнести. Знакомый страх при воспоминании о неподвижности был тут как тут, лизал холодным языком внутренности.
    - Если мы разрыдаемся, она отстанет, - тихо прошептала Лиза.
    - А ты не шепчись, выдра! Ты у меня тоже в печенках сидишь.
    Кветку почему-то никогда не трогали оскорбления. Конечно, когда нет гордости и самоуважения, откуда взяться обиде? - говорили её сестра и братья, но их слова так же проходили мимо нее, не оставляя следа. Почему-то именно это равнодушие и бесило окружающих ещё больше. В том-то и проблема, вздохнула Кветка, неважно, станешь ты рыдать, будешь отмалчиваться или грубить, для Джустин с подлипалами ты всегда останешься жертвой, на которой можно отыграться в случае дурного настроения. Это так же неизбежно, как восход солнца, и так же преходяще, но от этого почему-то не легче.
    - Была у меня уже одна такая наглая, на кухне в родительском доме работала. Все нос задирала, смеялась так громко, что на втором этаже слыхать. Глазки моему кузену строила, пока не достроилась - он и отодрал ее прямо там, на кухне, как выпрашивала. А отец её после этого сразу уволил, чтобы не забывала, на кого работает. Вот так с вами и надо.
    В полном изумленном молчании окружающих минималистов Джустин ткнула зубочисткой в оливку и отправила ее в рот, ожесточенно перетирая зубами в пыль.
    Неожиданно на всю столовую расхохотался Шатай. За его столом сидела еще Лолодия, которая свысока поглядывала на Джустин и выглядела очень довольной, и не менее веселый Фаустин, как обычно, в черном.
    - Ты права, - простонал сквозь гогот Шатай в сторону Лолодии, откидываясь на спинку. - Она плохо переносит отказы. Давай пять!
    И хлопнул ладонью по протянутой в ответ руке.
    Кветка привычно опустила глаза. Против любого из компании Шатая, пусть даже Алехо отсутствовал, Джустин на рожон не полезет. Та вообще пошла простейшим путем - сделала вид, что не слышит, потому что болтает о чем-то важном со своими подругами и ей не до окружающих.
    Две блондинки и одна красно-рыжая подруги Джустин включились в игру, о чем-то жеманно беседуя, хихикая и фыркая. Они даже позы все одинаковые приняли, подобные позе Джустин - нога на ногу, плечи развернуты так, чтобы хорошо был виден вырез кофточки, и все как одна в украшениях с низко висящими кулонами, невольно привлекающими своим блеском внимание.
    В общем, случайное вмешательство Шатая спасло Кветку. Повезло. А что будет в другой раз, когда случайности не случится и никого не окажется поблизости? Как далеко, оказывается, за последнее время отступили страхи, с которыми Кветка приехала на учебу. Как, оказывается, просто забыть про них, когда все вокруг ведут себя нормально. И кажется, все это глупые выдумки тех, кто завидует, что родился не квартом. Пустые страхи. И как легко эти пустые страхи возвращаются, заодно увеличившись в объеме и обретя реальность!
    А напоследок еще преподавательница ландшафтного дизайна заболела, и занятие, посвященное одной из интереснейших тем - освещению, отложилось на неопределенное время.
    Теперь Кветка шла домой, кутаясь в куртку. Шарф у нее был слишком легкий и сильно продувался ветром, но зато достаточно длинный, чтобы накинуть уголок на голову. Холодно, а форма хотя и шерстяная, но юбка-то до колен. Джустин отзывалась о ней пренебрежительно, а видела бы она остальную одежду, в которой Кветке пришлось бы появляться, не будь этой самой формы! Да, тогда, скорее всего, изысканнейший вкус и чувство стиля Джустин хватил бы инфаркт. Даже у Лизы была парочка вполне приличных на вид вещей. У Кветки была только любимая пижама, серое платье и шорты, в которых на занятия не попрешься.
    'Как странно устроены разумные существа', - отрешенно думала Кветка, придерживая ворот прикрытыми шарфом руками, чтобы ветер не задувал. Она никогда не завидовала деньгам, потому что видела, к примеру, как долго и страшно умирал в одиночестве их сосед по дому, накопивший за жизнь огромную по человеческим меркам сумму денег. Деньги так и не смогли заставить появиться на пороге любящих родственников, и последние дни вокруг больного находились только профессиональные, но равнодушные медбратья.
    И как бы ни было его жалко, себя она тоже не смогла тогда заставить навестить умирающего и сказать хотя бы пару добрых слов. Помнила, как у его порога рыдали усталые женщины, с отчаянием обнимая таких же усталых, одетых в тряпье детей, растерянных, впервые столкнувшихся с реалиями взрослой жизни - денежные долги и проценты, которые невозможно выплатить. Сосед не прощал никого и ничего.
    И его никто не смог простить.
    Кветка дернула головой. Нашла время думать о грустном. Нет, чтобы о деньгах, которые сегодня заплатил Коста. Их хватит, чтобы на выходные закатить настоящий пир - сварить борщ и пожарить картошки. Конечно, на запах сбегутся соседи, а нюх у голодных студентов такой, что халяву они чуют даже из-за забора, так что на всех все равно не хватит, но им-то с Лизой на правах первенства по-любому достанется.
    В спину подул, подгоняя, ветер со стороны общежития квартов.
    Странно, тут же переключились Кветкины мысли, что мы с квартами живем так близко друг от друга, но видимся только в академии. Конечно, из общежития квартов вел прямой проход на подземную парковку, а из парковки короткая дорога вела прямо на улицу через боковые ворота. Но дело еще в том, что по территории академии кварты в принципе не прогуливались, предпочитая на отдых выезжать в город или оставаться дома, так что вне стен аудиторий люди с ними практически не сталкивались.
    Еще одна маленькая, но существенная разница.
    Именно на этой оптимистической ноте возле человеческого общежития у лавочки в темных кустах шевельнулась чья-то тень.
    Кветка еле сдержала крик и отшатнулась, когда тень неторопливо направилась к ближайшему ажурному фонарю, и пока Кветка стояла на месте, очарованная страхом и каким-то необъяснимым предвкушением, кружевной свет фонаря высветил лицо пришельца, в котором практически моментально она узнала Алехо.
    - Что ты тут делаешь? - спросила она от неожиданности. Вот вам и никогда не показываются вне стен академии!
    - Гуляю.
    Он рассеянно, но неотрывно осмотрел Кветку. Опухоль на его лице спала, но синий цвет никуда не делся. Жутковатое зрелище - увидать такое лицо в темноте, когда вокруг завывает холодный ветер, а кусты нагибаются и украдкой хлещут тебя по ногам.
    - А ты где была?
    - А-а-а... Я... так...
    Он не стал настаивать на ответе, оглянулся по сторонам, пробежался глазами по окнам человеческого общежития, практически все из которых были чернее черного. Самые счастливые студенты уже спали.
    - Ты одна?
    - Д-да. Соседка еще на работе.
    - Пригласи меня на чай.
    Кветку будто по голове стукнули. Она нервно сглотнула и набрала полную грудь воздуха, не зная, что сказать.
    Как ему отказать? Но чай...
    - Пошли, - он уже разворачивался, не дожидаясь формального согласия. Так и получилось, что не Кветка его вела в гости, а шла за ним следом, размышляя, что это за приглашение такое необъяснимое, которого она не делала, но отказаться невозможно.
    Он остановился только в холле у лестницы, стоял, не оборачиваясь, и терпеливо ждал, так что уже поздно было сопротивляться. Еще удивляло, что по пути они никого не встретили - обычно случись что непредвиденное - и целая пачка свидетелей тут как тут. А сейчас происходит истинное чудо - кварт зашел в человеческое общежитие не по делу, а так, чайку попить - и никого!
    Или сегодня просто день такой, все шиворот-навыворот.
    Кветка прошла мимо, слегка посторонившись, чтобы не задеть Алехо плечом и пошла вперед, не оглядываясь и всё равно отчетливо слыша каждый его шаг, дошла до двери своей комнаты, открыла ее, потеснилась, прижимаясь спиной к косяку, в уверенности, что он передумал гостить или просто изначально пошутил, - мало ли, как у квартов принято шутить? - но он зашел следом.
    - Заходи, - запоздало пригласила она и включила свет.
    Пока Кветка раздевалась и переобувалась, щурясь от яркого света, он стоял на месте и внимательно осматривался. Его, казалось, свет не ослепляет. Когда обувь была поставлена на место - небольшую скамейку, а на ногах красовались домашние тапки, Кветка украдкой посмотрела на обувь Алехо - его ботинки не мешало бы почистить, но особо грязными они не были, разве что ношеными. У Косты вся обувь прямо сверкала, безупречно ровная и гладкая, как в витрине дорогущего магазина, а у Алехо была добротной и дорогой, но такой же неухоженной, как он сам. Эти потертости на носке, как будто ими что-то пинали, ни в какие ворота не лезли!
    Почему, интересно, он такой?
    - Сделай мне чаю.
    Гость не заморачивался насчет обуви, а уже неторопливо прошествовал в гостиную. Он снова прихрамывал, Кветка невольно проследила, как он необычно приподнимает правое колено, когда переступает с ноги на ногу. Как будто его что-то колет в ступню. Но эта явная слабость ничуть не обманывала - в случае необходимости это не помешает ему взять верх.
    Кстати, чай, чай...
    - Хорошо, чай сделаю, но к чаю ничего нет. Извини.
    - Совсем ничего?
    - Даже сахара нет. Варенье тоже закончилось.
    Он оторвался от рассматривания ширм, отгораживающих спальню от гостиной. Кветка с облегчением увидала, что на них не болтается ни одного предмета женского белья, которые тут частенько висели. Повезло.
    - Кофе есть?
    - Нет. Ты хочешь кофе?
    - Не хочу. Ты что больше любишь - чай или кофе?
    Кветка опустила глаза.
    - Я все люблю. Чай. Кофе. Горячий шоколад. Компот. Газировку. Кефир.
    Он поднял руку, останавливая перечень, который, вероятно, мог продолжаться долго.
    - Я закажу, - сообщил гость и поморщился, а потом прикоснулся к губе пальцами. Видимо, говорить ему тоже было нелегко.
    Он прошел к дивану, доставая телефон, а Кветка пошла на кухню и взялась за чайник.
    - Разве можно так поздно? Правила...
    Алехо молча посмотрел на нее - белое лицо и голубые глаза - белый песок и холодное море - и отвернулся. Кветка сильно открыла кран, чтобы вода хлестала громко и не было слышно, о чем он говорит по телефону. Когда она зажигала конфорку, из-за спины донесся голос.
    - У вас неплохие комнаты, - сказал Алехо. - Грех жаловаться.
    Кветка оглянулась, словно впервые, представляя, что он увидел - небольшая, но милая кухня, крошечная гостиная, все чисто и прибрано, ширмы, за которыми в темноте очертания кроватей. Тут было очень уютно - зеленые стены и теплый коричневый пол, на стене возле входа - вышивка лошади, которую Алехо не заметил.
    Если подумать, действительно, неплохо.
    - Да, тут неплохо для двоих. Я видела комнаты в обычных человеческих общежитиях, например рабочих - там в помещении размером с нашу кухню живет по четыре человека, а очередь в туалет надо занимать в конце коридора, желательно за полчаса до нужного момента. Кухня вечно облевана, а когда идешь по коридору, прилипаешь к спрессованному на полу мусору.
    Алехо внимательно слушал.
    - А еще я видела комнаты общежития для квартов. Там одна ванная, как все наше помещение.
    Он пожал плечами.
    - Мне хватило бы и такой квартиры, как у вас.
    И отвернулся, будто разговор про жилье на этом закончен.
    Как так получилось, что вместо ответа на практически прямую провокацию - а Кветка с удивлением поняла, что говорила таким вызывающим тоном, который невозможно оставить без внимания, Алехо даже не проигнорировал, а просто увильнул, будто от плевка, в сторону и спокойно пошел дальше.
    Она присела на крайний кухонный стул, оказавшись всего в метре от места, где стоял Алехо и стала молча его рассматривать, разбирая на части свою речь и его легкий, уводящий в сторону ответ. Что это только что было?
    Через пару минут он повернулся к ней лицом и покривил губы.
    - Ты хочешь о чем-то спросить?
    Кветка покачала головой.
    - Правда нет? Все хотят. Смотрят на меня и хотят спросить.
    - О чем?
    - Что со мной случилось.
    - Ясно.
    Кветка отвернулась, вздохнула и повела плечами, которые за день очень устали и болели, потом повертела головой из стороны в сторону.
    - Я что, не могу взять и отхерачить собственное лицо, если мне этого захочется? - вдруг спросил он, и в его голосе тоже послышался вызов, как будто он намерен раскручивать себя, распаляясь до состояния бешенства - и это дается ему легче легкого, только повод дай.
    Кветка внимательно посмотрела на него, всего на секунду задумалась, и сказала одно-единственное слово.
    - Можешь.
    Алехо потух так же мгновенно, как вспыхнул. Огромная туча, несущая бурю, испарилась в мгновение - и глаза снова ровное море.
    'Обалдеть, - думала Кветка. - Я тоже так сделала. Тоже ненавязчиво увильнула в сторону, когда он дал понять, что ему ничего не стоит взять и поскандалить. А ведь я и не поняла, пока не ответила, что происходит, да и ответила на чистом инстинкте. Почему?'.
    Но все было проще простого. Причина, по которой они гасили шторм еще в зародыше, была так проста и очевидна, что Кветка опустила глаза, пряча растерянный взгляд, когда ее поняла. Элементарно, Ватсон, доступно даже младенцу - просто дело в том, что никому из них на самом деле не хотелось ругаться.
    Вскоре начал посвистывать чайник и в дверь постучали. Кветка хотела открыть, удивляясь, почему стучит Лиза, но гость ее опередил. Оказалось, прибыл курьер с заказом - расплатившись и закрыв дверь, Алехо занес и поставил на кухонный стол огромную корзину с конфетами, печеньем и фруктами. Сбоку несколько пачек чая.
    Чайник как раз закипел. Кветка растерянно трогала упаковки пальцами, не решаясь что-нибудь вытащить. Проблема выбора обычно перед ней не стояла - чай так чай, вот пачка, а тут... Впрочем, чего гадать?
    - Тебе какого?
    - С синими горами завари. Заваривать умеешь?
    Кветка молча опустила руки и обиженно посмотрела на него. Она все понимала, конечно, дикая минималистка без варенья и сахара, но зачем оскорблять!
    - Ладно, не злись, давай, заваривай.
    Через несколько минут Кветка налила чай в лучшую чашку, выбранную из имеющихся в наличии четырех доходяг, давно готовых отправиться на помойку, и осторожно перенесла на диванный столик.
    - Какое печенье тебе принести? Или, может, конфет?
    Он рассеянно уставился на ее руки.
    - Ничего не надо. И без сахара.
    Кветка осторожно поставила чашку на столик и только тогда позволила себе удивиться.
    - А зачем заказал?
    Алехо молчал, потом положил одну руку на стол, легко прикасаясь к чашке. Куртку он, как и обувь, не снял, только расстегнул, когда согрелся. Кожаная поверхность куртки блестела под лампой, как шоколадная глазурь на эклере.
    'Его полили шоколадной глазурью' - пришла в голову Кветки совершенно нелепая мысль.
    - Просто заказал.
    Она нахмурилась, но не рассерженно, а озадаченно. Разве не об этом говорят умудренные жизненным опытом женщины, когда предупреждают - не вздумай принимать подарков, если не готова за них расплачиваться. Непонятно, он что, хочет, чтобы она расплачивалась? Проблема в том, что Кветке никогда не подносили презентов, так что она серьезно озадачилась вопросом, а презент ли это вообще? Возможно, благотворительность? Короче, вопрос требовал ответа.
    - И за что мне это все?
    На секунду Алехо посмотрел на нее сердито, но потом вдруг улыбнулся.
     'Ничего себе, - тут же подумала Кветка - блестящая шоколадная глазурь'.
    - Не люблю ходить в гости с пустыми руками. Расслабься. Я не стану кусаться. Налей себе и иди сюда.
    Кветка отошла и вернулась со своей чашкой - села в кресло напротив. Минут пять она молча отпивала чай, наблюдая, как Алехо морщится, когда пытается пить свой. Не похоже, что ему хотелось чаю, да и приятных эмоций процесс не вызывал - губы-то разбиты, но он все равно упрямо пригублял этот чай с таким видом, будто помрет на месте, но не остановится.
    - И что ты видишь? - неожиданно спросил он, отставляя и отодвигая чашку.
    Кветка опомнилась - ну вот, снова впала в свое состояние 'витания в облаках', да еще умудрилась при этом на него вылупиться. Совсем плохо.
    - Что? Извини, - поспешно сказала Кветка.
    - Что ты видишь, когда так пристально на меня смотришь? - нетерпеливо переспросил Алехо.
    - Я тебя боюсь, - не подумав, выпалила Кветка, и в его глазах вспыхнуло темное торжество.
    Алехо протянул руку и чинно поднял чашку, а потом поднес к губам и отпил с таким жеманным видом, будто отрабатывает движение на уроке этикета.
    - Хочешь, чтобы я ушел? - ровно спросил он.
    Кветка протянула руку к своей чашке и один-в-один повторила его плавное движение. Язык обожгла горячая жидкость, но и она не смогла остановить ответ.
    - Нет.
    Остаток чаепития прошел в тишине. Алехо откинулся на диван и о чем-то думал, а Кветка подпирала рукой голову, стараясь не заснуть. Чай остывал, все больше хотелось спать. И одновременно хотелось сидеть так - напротив - и в окружении иллюзий равенства. Они оба из плоти и крови, с одинаковым количеством костей и клеток головного мозга, хотя ученые уже пытаются доказать, что кварты более развиты генетически. Возможно, со временем в этом убедят всех и каждого, но сейчас, слушая его сиплое дыхание, слегка обрывающееся в моментах, когда ему больно, Кветка думала только, что она ему соврала, а он не почувствовал, значит, талантом определять вранье не обладает.
    Она сказала, что боится его, а он поверил.
    Или... она сказала правду?
    Одуряюще пахло свежей заваркой с легкой ноткой чернослива.
    Он так и молчал.
    Интересно, какое лицо будет у Лизы, заявись она сейчас домой?
    Алехо о чем-то думал, и о чем-то нерадостном. Кветка тоже стала повторно вспоминать день. Ой, впрочем, лучше этого не делать...
    Все сейчас отходило на задний план. Странно так - компания кварта, последнее, чего она нынче вечером ожидала - и такой покой вокруг разлит, будто все правильно. Будто ты добрался через полные хищников заросли вековых деревьев домой, завалил вход в пещеру огромным камнем, да еще положил на пороге огромного пса. Будто в стены пещеры хлещет ледяной дождь, гремит гром, а тебе тепло и уютно, трещит костер, раскрашивая стены мягкими тенями, сыто бурчит живот, а под боком сопят дети.
    Когда он, в конце концов, ушел и Кветка закрыла за ним дверь, атмосфера умиротворения все еще заполняла комнату, обещая сладкие сны.
    Сны, действительно, снились сладкие.
    
    Глава 6. Интуиция
    Через неделю в столице стартовала ежегодная неделя моды, и еще спустя два дня все кварты явились на занятия с глазами неестественных цветов. Мода, знаете ли, диктует свои условия, и в этом сезоне ваши глаза должны светиться красным, оранжевым и желтым, впрочем, допускаются рубиновые и насыщено фиолетовые цвета, то есть такие, какие в природе наверняка не встречаются.
    Кветка, в отличие от многих других, совсем не испугалась, первый раз столкнувшись в коридоре с квартом, глаза которого желтели как у удава, расчерченные тонким поперечным зрачком, а все потому, что думала, как теперь быть с Алехо, который, судя по обрывкам разговоров, сегодня должен вернуться на занятия впервые после того дня, когда господин Тувэ отправил его с утреней лекции домой до выздоровления. Однако, сразу после кварта с желтыми глазами и двух студенток с полностью розовыми, появился Алехо, который обогнул Кветку с Лизой по большой дуге, не обратив на них внимания, и оставалось только выдохнуть с облегчением - никаких последствий того тихого чаепития, к счастью, не предвидится. Тот вечер станет тем, чем должен - сном, который скоро выветрится из памяти, потому что нечего засорять ее скромное личное пространство ночными грезами.
    Сегодня господин Тувэ был весел и, азартно улыбаясь, сообщил, что два дня назад партия Турбы представила на рассмотрение Совета свой новый законопроект, по которому часть этого самого Совета должны составлять люди. Для начала малую часть - не больше пятой. Кварты на задних рядах приглушенно посмеивались, Гонсалес сидел спокойно, задумчиво слушал и не реагировал на подначки со стороны соседей, которые предсказывали ему отныне мировую славу и толпы сторонников - идиотов.
    - Давайте послушаем, что думают по этому поводу те, кого это непосредственно касается.
    Господин Тувэ сделал в сторону минималистов приглашающий жест.
    Кветка покосилась на Лизу, которая последнее время явно была не в своей тарелке. Еще бы, кого угодно замучает и ввергнет в тоску тотальный контроль, который исходит от Косты. За прошедшую неделю Кветке удалось выяснить, что Коста за Лизой тщательно наблюдал. Постоянно. После случая с Максом в голову пришла идея немного последить за ним, и сразу стало очевидно, как им методично фиксируется появление Синички поблизости и перемещение в поле зрения. Он успевал оказывать внимание и своей девице и все равно непрерывно следил, быстро выхватывая из толпы фигурку Лизы, словно отмечал ее путь на карте кружочками - вход, касса, стол, туалет, коридор. Так поглядывают пастухи, валяясь на травке и приподнимая голову, чтобы бросить ленивый взгляд и убедиться - их подопечные не разбрелись дальше положенной территории, все еще на виду и сбегутся, только свистни.
    Придется, неохота, конечно, но придется признать очевидное - проблема куда сложнее, чем кажется на первый взгляд. Она пустила в душе Лизы такие глубокие корни, что если их выкорчевать неосторожно, то возможно, там останутся настолько безобразные шрамы, что еще долго не приняться ничему полезному, потому что новому ростку просто будет не за что уцепиться.
    И сейчас Лиза сидела грустная, смотря на доску (в планшет ей все еще не разрешалось).
    - Так, я вижу, желающих самостоятельно высказываться нет. Давайте тогда в принудительном порядке. Минайченко, встаньте и донесите до наших ушей свое мнение насчет нового законопроекта.
    Пухлый Коля Минайченко, с щек которого объем не согнали даже голодные общажные будни, быстро поднялся, безуспешно втягивая круглый живот.
    - Я считаю, - слишком высоким для своего объема голосом заговорил он, - что это правильно, - его голос почти дрогнул. - Совет решает, как будет развиваться наша страна и общество, как будут жить наши потомки, значит, люди тоже должны участвовать в принятии этих решений.
    Лиза громко фыркнула, чем моментально привлекла внимание господина Тувэ.
    - Еще кто-нибудь желает высказаться? - спросил он.
    Все молчали.
    - Да в топку эти идеи о равенстве! - радостно крикнул Шатай и его поддержали парочкой свистов. - Фантазии одни.
    - Почему вы так думаете? - с готовностью спросил преподаватель.
    - Потому что я так хочу!
    Кварты взбунтовались, загомонили, зашумели, как раскачиваемые ветром деревья.
    Гонсалес сидел, уставившись в крышку стола, и никак на происходящее не реагировал. Кветка вдруг поняла, что на завтрак он уже явился чернее тучи, словно не хорошее произошло - ведь его семья давно добивалась рассмотрения этого законопроекта? - а у него такой вид, будто произошло что-то ужасное.
    - Я тоже думаю, закон правильный, - взволновано подала голос рыженькая Тоня, такая же трепетная, как колышущаяся занавеска. Подать голос для нее было безз взять нож и выйти на смертный бой против огромного войска. Сильно же ее нахлобучила данная тема, подумала Кветка.
    - Еще кто-нибудь? - господин Тувэ обвел хищным взглядом свои охотничьи угодья. - Кто-нибудь думает иначе?
    Из своего угла вскочила Лиза, которая никогда раньше не высовывалась, а сидела себе тихонечко, не дергаясь, и помалкивала.
    - Я считаю этот разговор бессмысленным, как и само наличие законопроекта, - резко заявила она.
    - Аргументируй, - мгновенно отреагировал господин Тувэ.
    - На практике равенство невозможно, - почти ухмыляясь, заявила Синичка. - Пока не будет равновесия. Например, родится человек, без дара, но с иммунитетом к магии квартов. Он будет квартам равен. Пока же никакие законы, партии и призывы не удержат сильнейших от контроля слабейших. Дальнейшее обсуждение считаю пустой тратой времени.
    И Синичка, не спрашивая разрешения, уселась обратно на свое место.
    Кварты ошарашено молчали, даже говорливый Шатай, который отпускал комментарии по любому поводу, а так же без оного, не произнес ничего громогласного.
    - Отлично, Лизавета, просто отлично, - довольно проговорил господин Тувэ, направляясь в ее сторону.
    Кветка еле удержалась, чтобы не оглянуться и не посмотреть, как реагирует на происходящее Алехо, и вместо этого с усилием посмотрела в другую сторону и сосредоточила внимание на Гонсалесе.
    Столько всего можно увидеть, когда смотришь. Вот так вот, отключаясь от остального и только фиксируя еле заметное изменение мимики или непроизвольные микро-движения тела.
    Теперь он улыбался. Сидел, все так же уставившись в стол, и беззвучно постукивал по нему кончиком карандаша. Улыбался тонко, многозначительно, и впервые стало видно, что он не так уж и юн. Все пятикурсники приближались к двадцатипятилетнему юбилею, но по поведению оставались подростками. Еще бы - проблем-то никаких, только развлечения да удовольствия в голове. Обычно Гонсалес среди них не выделялся, а вот сейчас выглядел серьезным мужчиной лет под тридцать. Неспроста.
    Тем временем господин Тувэ сел на краешек Лизиного стола и слегка наклонился.
    - Семья Пантокринских, если не ошибаюсь?
    Лиза опешила.
    - Что?
    - Вы из семьи Пантокринских, верно?
    - Я не имею к этой семье никакого отношения, - дрожащим голосом сообщила Лиза.
    - Вы уверены? - мягко спрашивал преподаватель и почему-то казалось, что он знает ответ и просто забавляется ее злостью. - Сложно не узнать манеру Пантокринского высказываться коротко, по существу и решительно закрывать темы, не стоящие траты времени.
    - Никакого отношения, - твердо повторила Лиза, прищурив глаза.
    Господин Тувэ сидел, покачивая ногой, еще как минимум минуту, такой простой, будто был одним из них, а вовсе не преподавателем, а потом вскочил.
    - Так, продолжим занятие. С изначально провальным законопроектом разобрались, теперь рассмотрим забастовку аэропортов Восточного континента. Прикинем, повышения на какие категории товаров она принесет?
    Кветка уселась удобнее. Ну, теперь главное не заснуть, а то заметят и будут неприятности.
    Выйдя после занятия, вместе с Лизой и одновременно отдельно, потому что соседка находилась в том состоянии, когда поблизости будто манекен ходит, Кветка протиснулась между квартами-третьекурсниками, у которых в этой аудитории проходит следующее занятие, и резко остановилась.
    Джустин явилась с ярко-алыми глазами, причем не просто горящими, а прямо пылающими, словно факелы. Наверное, с такими темной ночью можно обойтись без фонарика. Кроме того, она сменила стиль под стать новым линзам и теперь вышагивала в обтягивающем черном комбинезоне с красными аксессуарами. Глаза подведены толстым черным карандашом, волосы собраны на затылке в шар, шпильки сверкают серебром.
    Лиза осторожно взяла Кветку за локоть и оттащила с дороги.
    В коридорах сегодня стало темнее, вероятно, из-за того, что испортилась погода, солнце окончательно спряталось за злыми тучами и в окна бился грудью глупый северный ветер. Так вот, и так жутковатый полумрак, а тут вечно выскакивает из-за угла очередной поклонник моды с неестественно горящими глазами и вот уже хочется сначала в туалет, а потом в комнату, под одеяло.
    Хорошо, что сегодня пятница. И плохо, что... Что?
    Обед оказался таким же бессмысленным, как и утреннее занятие. Джустин снова подошла к Алехо, еще когда он только входил в столовую. На этот раз их разговор занял куда больше времени - они пошли вместе на раздачу, сели рядом за свободный столик, много разговаривали, и Джустин вела себя совсем иначе - будто сбросила маскарадный костюм первой красавицы и надела другой - прожженой свойской девчонки, с которой можно и за углом покурить, и по бабам прошвырнуться.
    В общем, заканчивалась осень и вместе ней уходило, уплывало теплое рыжее настроение, сменяясь белесым депрессивным сном. Вернувшись домой, Кветка переоделась в шорты и теплые махровые носки, и подошла к зеркалу, внимательно вглядываясь в собственное лицо. Глаза, среднего между зеленым и карим оттенка, темно-коричневые волосы чуть ниже ушей. Розовая помада, вероятно, уже слишком детская для её лица. Пусть она довольно стройная и симпатичная, но таких стройных и симпатичных хоть пачками отгружай, если честно. Какой бы она стала, имей возможности магичек, с их деньгами, выбором и уходом? Это навечно останется тайной. Нав-сег-да.
    Отойдя от зеркала, Кветка сразу достала из ящика своей тумбочки пакет с нитками. Как назло, много оставалось только черных, и между ними, явно в виде насмешки, запутались алые шелковые обрезки.
    - Кветочка...
    Белого и синего еще на что-нибудь хватит, море, к примеру. Море?
    - Кветка, - Лиза подошла и взяла ее за руку, не давая копошиться в нитках. - Давай, я тебя рисовать научу? Давай?
    - А надо?
    - Очень надо. Прямо сейчас. Очень. Думаешь, я ничего не понимаю? Я столько понимаю, что самой тошно. Но ты умеешь восстанавливаться - отличное свойство для человека, особенно для женщины. У тебя такой талант - ты смотришь в окно и видишь не стекло, которое загваздали мухи, а глубину облаков. Ты немножко летаешь там, паришь в небесах, а потом возвращаешься уже в равновесии. Я тебе даже немного завидую.
    - Да все в порядке.
    - Конечно, - Синичка дурашливо улыбалась. - Разве я спорю? Хочешь последнюю шоколадку из той огромной корзины, которую совершенно случайно тебе занес курьер?
    Кветка вздрогнула.
    - Нет, только не шоколада.
    - Хорошо, сама съем.
    На кухне тут же загремел чайник и зашуршали бумажные обертки.
    - А ты там пока не расслабляйся, - крикнула Лиза. - Учиться рисовать нужно на бумаге, на самой настоящей, так что доставай альбом.
    После чая приступили к урокам искусства. Лиза зажала в зубах простой карандаш, а вторым водила по большому листу ватмана, который вытащила из своих скудных запасов.
    - Вот так, - прошепелявила она. - Видишь, ваза получилась?
    Кветка кивнула.
    - Вижу. А я хочу портрет.
    - Ну я же объясняла - портрет не так просто! Ты хочешь вот так сразу взять и портрет написать? Начни с вазы!
    - Не, ваза меня не вдохновляет, давай хоть собаку тогда, хочу что-нибудь милое. Только такую, толстую и с длиной шерстью. Кудрявую.
    - Пропади все пропадом, - пробормотала Лиза, перевернула ватман чистой стороной вверх, сунула в руку Кветки карандаш, потом обхватила поверх ее руки своей и принялась рисовать.
    Это тоже небольшое чудо - видеть, как на белом листе под уверенными штрихами проступают очертания тела, морды, мощных лап и шерсти на брюхе, завернутой колечками.
    Кветка молча впитывала появление собаки, жадно, как сухая земля впитывает воду, прослеживая каждое движение Лизы и понимая, что у неё так никогда не получится. Вот у собаки шерсть на губе топорщится, потому что губу порвали злые псы, еще в бытность его неразумным щенком, а вот на лапе неровные пятна, оставшиеся после лишая.
    - Все.
    Через несколько минут Лиза оставила ее пальцы, которые даже слегка побаливали от нажима, а на белом листе теперь сидела серая собака, добродушная и обманчиво-неуклюжая, как все большие животные. И вообще прямо как живая.
    - Видела? Теперь ты пробуй.
    Кветка посмотрела на собаку еще раз. Та, кажется, подмигнула из-под мохнатой шерсти, закрывающей глаз.
    Да уж, она, конечно, о себе высокого мнения, но при этом достаточно сообразительна, чтобы знать реальную цену такой обманчивой простоте и легкости, с которой создали эту картинку.
    - Знаешь что? Давай-ка я лучше научу тебя вышивать.
    Остаток вечера они хохотали, как две сумасшедшие. А что? Надо же разгонять осеннюю депрессию.
    ***
    Катя зашла за два часа до начала магической вечеринки. Сегодня вместо привычных линз на ней были очки с тончайшей, практически незаметной оправой, а также тщательно разглаженная клетчатая рубашка с острым воротником, благодаря которым она выглядела еще более собранной и серьезной. Ну просто идеальное создание, предназначенное, чтобы работать.
    Вместе с Кветкой и Лизой всего девчонок оказалось пятеро.
    - Идем быстро, - приказала Катя.
    Они гуськом спустились по лестнице. Навстречу поднимался Сашка с третьего этажа и на каждой ступеньке ему пришлось останавливаться, кивать и говорить: 'Привет'. Ровно пять раз. В последнем привете явно слышался плохо сдерживаемый хохот.
    Почему-то это походило на добрый знак.
    Они вышли из человеческого общежития и таким же манером, как вереница уток, быстро-быстро прошествовали к общежитию квартов.
    Недалеко от лестницы, возле караульного поста с потолка свисал и демонстративно покачивался на сквозняке сторожевой амулет величиной с подушку. Любое лицо, которое не занесено в базу охранников-птиц, оказавшись в поле действия амулета, станет испытывать жуткий страх и побежит, сломя голову, куда глаза глядят. Говорят, если у вора проблемы с сердцем, помрет прямо на месте.
    Когда Кветка проходила тут впервые, направляясь к Косте, она долго стояла на пороге, опасаясь приближаться к этой страной штуковине, утыканной перьями и сухими веточками, что смотрелось на фоне шикарного вестибюля, как дохлый голубь на банкетном столе среди деликатесов. А вдруг страху нашлет? Хотя каменные птицы-стражники, стерегущие периметр, на нее никак не реагировали, значит, все в порядке. Но вдруг сбой? В принципе слухи о сбоях магических амулетов в академии не ходили, потому как все знали - магия не дает сбоев, в отличие от механизмов она не может сломаться или сработать неправильно, так уж устроена. Но страхи-то тоже так устроены, что все равно существуют, сколько не убеждай себя и не доказывай, что бояться нечего?
    В тот раз пришлось собрать всю силу воли, чтобы заставить себя пройти под амулетом. А теперь Кветка привыкла и просто отклоняла голову в сторону, чтобы амулет не стукнул по лбу.
    Девчонки-магички, к которым они направлялись, жили в одной квартире на втором этаже: кварты из одной семьи, особенно одного пола, часто жили вместе. Катя не пошла к лифту, а развернулась в сторону широкой, крытой бежевым ковром лестницы с ажурными перилами и стала подниматься по ступенькам.
    Из окна караулки выглянул охранник. Тут, в отличие от человеческого общежития, была задействована профессиональная охрана и не менее профессиональная система бытового обслуживания - электрики, столяры и ремонтная бригада. Когда трубу забивало у кого-нибудь в комнате людей, прибегал надутый дядя Паша с таким лицом, будто его чем-то здорово обидели, долго причитал над забитым спуском, лично проверял, действительно ли вода не уходит, а потом шел в коридор и вылавливал себе пару подручных, которых вооружал вантузом и инструментами и, обещая какие-то невразумительные награды, отправлял устранять неполадки. Так, общими усилиями, за вечер неприятность устраняли.
    Когда труба забилась в ванной Косты, Кветка, помнится, растерялась и не знала, что делать. Коста вернулся вечером, молча выслушал ее сбивчивые объяснения, позвонил куда-то - и через пять минут явился ремонтник в рабочем комбинезоне. Спустя еще десять минут он уже уходил, а труба работала как новенькая.
    - Сюда, - строгий Катин голос быстро вырвал из размышлений. С такой не забалуешь, что к лучшему. Она отперла замок на двери квартиры, завела всех в прихожую и кивнула вправо. - Кухня там.
    Оказавшись на кухне, Кветка принялась осматриваться, пока Катя раздавала косынки и фартуки, одновременно пичкая инструкциями. В гостиной уже гремела музыка, стены украшали цветочные композиции из золотой фольги, пахло чем-то сладким, но гости начнут сходиться только через полчаса.
    - И не забывайте, что пирожные из зеленых коробок подаются охлажденными, - в сотый раз повторила Катя, напоминая, что кроме подачи пирожных их ничего не должно волновать.
    Потом она распределила места. Кветке досталась кухня, и она начала знакомиться с меню, попутно проверяя продукты. Холодильник оказался доверху забит нарезкой и пирожными, груды крошечных злаковых булочек для сэндвичей все еще лежали вдоль стен прямо в пакетах, а посуду и бокалы еще нужно было достать и протереть.
    Как интересно, почему-то квартам и в голову не приходило, что можно пить из обычного пластикового стаканчика, который куда проще хранить и не жалко выбрасывать, а тем более он не разобьется на острые осколки, способные порезать. Нет, они будут упорно хранить кучу неудобных коробок с бокалами, каждый из которых стоит целое состояние, и обязательно заведут какое-нибудь дурацкое правило - там, протирать только замшевыми тряпочками или мыть только в розовой воде.
    Тьфу ты!
    Рядом Катя придирчивым взглядом разглядывала овощи. На первый взгляд, овощи выглядели безупречно, но Кате, похоже, все же чем-то не угодили.
    Тут из коридора показалась Лиза, которую отправились встречать гостей и для этой цели даже выдали специальную форму - темно-красный фрак с золотыми кистями на плечах. Ей, кстати, очень шло.
    - У нас проблема, - заявила она с порога.
    Катя тут же сделала охотничью стойку, с целью настичь обнаглевшие проблемы, посмевшие высунуться в такой знаменательный день, и удавить на месте.
    - Какая?
    - Среди гостей Джустин с подругами.
    - И что?
    - Кветку нельзя оставлять на кухне, а тем более отправлять в зал. Она сейчас для Джустин как запал, если вспыхнет, рванет так, что мало не покажется. Мы же не хотим испортить вечер твоим хозяйкам и нам всем заодно? Не помнишь разве, что недавно было в столовой?
    - А почему так случилось? Что Кветка сделала? - поинтересовалась Тоня, которую тоже оставили на кухне мешать коктейли.
    - Понятия не имею. Но, возможно, кто-нибудь хочет отправиться в гостиную и поинтересоваться? - спросила Лиза и выжидательно подняла брови.
    Катя сжала губы в тонкую ниточку.
    - Так, ладно, меняем роли. Кветку отправляем на мороженое, в будку, там только собирай заказ да выставляй в окошко. Только смотри мне, там я за тобой следить не могу, так что если перепутаешь ингредиенты - получишь по полной. И не тяни - мороженое быстро тает, сорт такой закупили, очень мягкое, но тает за пять минут.
    - Ладно, - вздохнула Кветка и отправилась в каморку с мороженым, которую собрали на границе между кухней и проходом в гостиную.
    Будка выглядела серьезно, но на самом деле ее внутреннее устройство оказалось вполне разумным и интуитивно понятным - холодильник с лотками мороженого, полка с жидкими и сыпучими наполнителями в прозрачных емкостях, с левого боку - лотки с резаными фруктами, мятой и орехами, с правого - пустые розетки и ложечки.
    Список самых популярных сетов висел прямо перед носом, в виде книжки перекидных рецептов, страницы которой легко фиксировались пластиковым зажимом. Элементарно. И чего Катя так переживала?
    Почему-то многим, очень многим людям свойственно преувеличивать важность и сложность какого-нибудь простого задания. Например, что сложного в том, чтобы вымыть посуду в посудомойной машине? Но одна из школьных подруг Кветки, которая стала домработницей в уважаемой семье, могла весь вечер трещать на тему, как надо ее мыть. Разве не достаточно загрузить и включить? - интересовалась Кветка, а подруга возмущалась, будто Кветка вслух кощунствует над древней святыней. Нет, обижалась она, все это так сложно, что недалекой Кветке не понять тонкостей.
    Так и тут. Что сложного в том, чтобы наковырять ложкой шарики мороженого, посыпать тертым шоколадом и выставить в окно подачи? Хотя, судя по общественному мнению, люди вообще соображают куда медленнее квартов и им сложнее справляться даже с самыми примитивными заданиями. Ну конечно, а наимудрейшие кварты, вероятно, уже с рождения способны щелчком решить любую, самую головоломную задачу.
    Кветка фыркнула.
    Тут же в окошко пролез первый заказ.
    Катин почерк, проверяет, значит.
    Два шарика шоколадного, одно фисташковое. Алые лепестки роз из марципана. Клубничный сироп. Ужас какой-то, надо же было такое придумать. Кветка осторожно выставила вазочку на поднос за дверцу и закрыла перегородку со своей стороны - на той стороне открылась другая перегородка и мороженое забрали.
    Судя по тому, что Катя не прибежала, возмущенно тыча пальцем в созданное мороженое, все прошло терпимо.
    'Удивительное дело, - думала Кветка, сидя на стуле и болтая от нечего делать ногой. - Неужели я взяла и слепила заказ, как надо? И даже без специального обучения длиною не менее полугода, на котором учат читать этикетки и правильно наковыривать мороженое ложкой для получения более плотных шариков'.
    Работа сегодня вообще оказалась халтурой. Заказов было немного и большую часть вечера Кветка просидела на месте без дела. К счастью, когда появлялся заказ, срабатывал громкий сигнал, который выводил из раздумий, иначе долго бы гостьи ждали свое мороженое.
    Когда уже было поздно и Кветка вовсю зевала, потому что в такое время обычно уже спала, часть гостей стала из гостиной перекочевывать на кухню, подальше от громкой музыки и там болтать. Так как Кветка сидела в проходе между гостиной и кухней, а весь киоск был собран из обычных фанерных стенок, она стала невольной слушательницей и узнала массу девичьих секретов, которые практически не отличались от людских.
    В основном магички, как и положено, болтали о мальчишках, нарядах, туристических поездках и замужестве. Среди них даже попалась одна молодая мама, которая на первом курсе залетела от пятикурсника, 'а он, свинья, теперь в парламенте' и только в этом году вернулась к учебе после академического отпуска.
    Желающие уединиться и поболтать сменяли друг друга и, в конце концов, Кветка перестала прислушиваться к разговорам, потому что, во-первых, это не совсем красиво, во-вторых, надоело слушать о том, что конкретно к твоей жизни не имеет никакого отношения. Какое ей дело, золотые изделия чьего производства более престижны и на берегу какого тропического острова нынче принято проводить зимние каникулы? Ровно никакого.
    В очередной раз глаза слипались ото сна.
    - Нет, все равно будет, как я решила, - раздался новый голос и Кветка вздрогнула, поднимая голову, которую держала на сцепленных руках. Сон улетучился быстрее быстрого. - Не позволю никому ломать свои планы.
    - А почему именно он? - второй голос принадлежал одной из белобрысых подруг Джустин по имени Лия. - Тебе ведь все равно кто, лишь бы по положению подходил?
    - В общем, да, конечно, но урода тоже не хочу. Я ведь не с бухты-барахты приняла решение. Нет, я собрала досье и просмотрела всех неженатых сыновей действующих членов Совета, которые так или иначе попадут туда хотя бы по наследству. Отсеяла тех, кто думает мозжечком, торчков и извращенцев. Потом личные качества. Потом возраст... В общем, неженатых, без брошенных жен и детей, нужного возраста и ума, и главное - с крепкими перспективами на будущее остается всего двое - Алехо и еще Дон Староверов. Он закончил в прошлом году академию ледяного хребта. Ну ту, где всего около сотни квартов в год берут и только с реальным научным талантом.
    - Ну и почему не Дон?
    Джустин помолчала.
    - Можно и Дона, конечно, захомутать, только он куда хуже. Он очень нетерпим. На каждом углу трубит, что людей давно уже нужно загнать, наконец, в глубокое рабство, тогда с ними и проблем будет меньше, и возни. Видела бы ты, как он слуг выдрессировал! Они как по струнке ходят, даже косо не смотрят, а уж вякнуть без разрешения вообще физически неспособны.
    - А-а-а, ну да, с таким сложно, - пожалела подруга. - Если он за рабство...
    - Да нет, же, - рассердилась Джустин, - мне пофигу, что он там собирается делать с людьми, и даже больше, в чем-то я с ним согласна. Часто самой кажется, пора их на место ставить. Но на рабство сейчас в политическом мире резко отрицательная реакция, значит, серьезной должности Дону не видать, пока он не передумает. А он слишком твердолобый, так и будет упираться, как баран, не доходит до него, что иногда стоит схитрить и немного помолчать, чтобы не дразнить сильнейших.
    - Ты же женщина, переубедишь.
    Джустин недовольно засопела.
    - Не знаю я... Разве что совсем выхода не будет. К тому же не очень-то Дон мне нравится, и как мужик тоже.
    - А Алехо? - вопрос с подковыркой.
    - Не знаю. Не пробовала. Еще. - Многозначительно отвечает Джустин.
    - И как ты попробуешь? Он же встретиться не соглашается? Ни тогда, ни теперь?
    - Не так все просто... Он не то чтобы отказал, просто сказал, что сегодня занят.
    - Угу. Неизвестно чем. Может, другой женщиной.
    - Да нет... - судя по голосу, Джустин не сомневалась, что у нее нет соперницы. - Думаю, это с женщиной не связано. Может, он и трахается с кем-то, да по-любому... но постоянной пассии явно нет. То есть серьезной, а его интрижки меня не волнуют.
    - А почему тогда он так сопротивляется? - с плохо скрытым злорадством поинтересовался голос.
    - За тоном следи! Не слышала, что ли? Не в сексе дело, иначе давно бы согласился. Просто он чем-то занят таким, во что не хочет меня посвящать. И никого другого. Я следила за ним несколько раз, когда он из академии уезжал, но толком так ничего не узнала.
    - Сама следила?
    Джустин невесело засмеялась.
    - Сначала пыталась обратиться в детективное агентство. Но знаешь что? Они отказались, когда узнали фамилию того, кто меня интересует. Сказали, не хотят неприятностей.
    Подруга фыркнула.
    - Охренеть, какие секреты!
    - В общем, так ничего и не узнала. Четыре раза по пятницам я несколько часов караулила у выезда его машину. И все зря! Он каждый раз приезжал в 'Подземный рай' и бросал машину на стоянке, а куда сам девался, я не смогла проследить. Там же знаешь, вход один, а выходов дюжина.
    - Караулила по несколько часов? Я и не думала, что все так серьезно, - с невольным уважением сказала ее подруга. Кветка не могла не согласиться.
    - Ничего, я своего всегда добиваюсь. Алехо мне полностью подходит, а я подхожу ему. Меня выгодно показывать людям, приводить на приемы и сниматься со мной на журнальные обложки, семья у меня опять же не из последних, а взамен он обеспечит мне место под солнцем, которого я заслуживаю. Дети у нас тоже должны получиться выше среднего уровня, с его магическими данными и моей внешностью они станут нашим лучшим капиталовложением и обеспечат нам влияние в мире до конца наших дней. В общем, все продумано.
    - Ты уже и до детей продумала? - изумилась подруга.
    - Конечно. Трое, не меньше.
    - Будешь рожать троих?
    - Ты что, дура? Сурогатная мать, конечно. Чего это я буду портить фигуру? Я собираюсь еще долго наслаждаться жизнью, так что подтянутая грудь мне пригодится.
    Они засмеялись.
    - Осталась только такая мелочь, - пропела подруга. - Чтобы Алехо согласился с твоим планом.
    А ведь она не то чтобы подруга, рассеянно подумала Кветка, ошеломленная подслушанным разговором, как щенок, который упал в водоворот, и неожиданно оказалось, что под лапами ничего нет, кроме воронки, с силой засасывания которой ему не совладать. И вот неожиданность - мир казался огромным и доброжелательным - а смерть уже пришла за своей платой. Всё непросто.
    - Согласится. Еще раз пробую на той неделе, приглашу на свидание в открытую, но это в последний раз. Он что, думает, со мной можно как с дешевкой? Нет уж, ошибается. Если снова откажется, придется действовать напрямую.
    - Как?
    - Да проще простого! Подкуплю ремонтников, получу ключ от его квартиры и приду к нему ночью. Любому мужику под утро снятся эротические сны. Вот и представь - у него стояк, а тут я под боком, вся такая теплая, голая и на все готовая. Разочек постараюсь, чтобы рот не успел открыть, а потом ему понравится и сам будет лезть.
    - Ну ты даешь, - смеялась подруга. - Точно понравится?
    - Вот увидишь, все становится раз плюнуть, когда оказываешься у возбужденного мужика в постели. Бери на заметку.
    И после они плавно переключились на вопрос о плюсах и минусах шопинга на соседнем континенте, в частности, тратах времени и несоответствии размеров одежды.
    Кветка облокотилась на стол, положила подбородок на раскрытую ладонь и задумалась.
    Вот типичная квартира кварта: темный длинный коридор, ведущий в комнату, где в ночной черноте на огромной кровати на спине спит голый Алехо, прикрытый по пояс одеялом, накрытым черной шелковой простыней. Стена за кроватью тоже черная, бархатная, как и очертания массивной мебели. Из других цветов - только желтая луна в окне, которую периодически перекрывает бьющаяся на сквозняке плотная штора. А вот голая Джустин крадется по коридору, изгибаясь как пантера и периодически сворачиваясь кольцами, неслышно ступая носочками по ковролину, скользит к кровати, а потом под пухлое и, естественно, черное одеяло. За ней волочится блестящий голубой туман, которым окутано тонкое гибкое тело.
    Кветка с трудом подавила улыбку.
    Нет, в этой картине все было неправильно, как-то фальшиво и нелепо, будто актеры вместо трагедии играют комедию, причем абсурда.
    И картинка премерзкая...
    Звякнул заказ, и Кветка вздрогнула, опомнившись. Куда ее мысли скачут вообще? Представлять полуголого Алехо еще ладно, природа требует своё, но голую Джустин?... Бр-р-р...
    Вскоре на кухне прибавилось народа, они гомонили уже безостановочно, одновременно что-то болтая и смеясь, потом все как-то сразу ушли, а примерно через час вечеринка закончилась. К тому времени мороженого уже давно никто не заказывал и Кветка дремала на столе, положив голову на салфетки с рисунком ветвей цветущей сакуры.
    - Закругляемся, - дверца киоска заскрипела и открылась, в проходе показалась Катя, которая сразу же принялась внимательно осматривать столы и полки. - Гости почти разошлись. Надо же, все чисто. Молодец.
    Кветка с трудом выдавила подобие вежливой улыбки. Интересно, а что тут должно быть? Россыпи сухих добавок на полу, вперемешку политых сиропом и шоколадом, на которых она возлежит кверху пузом, грязная и довольная, как свинья?
    Пора было приступать к уборке. Впрочем, уборка заняла всего полчаса, девчонки сильно не насорили, ничего не разбили и не испортили, разве что облили вином обои за диваном, но они легко отмылись водой с чистящим средством.
    Под конец Кветка складывала на кухне последние тарелки, одновременно усилено зевая. Уже сильно за полночь, в такое время она привыкла спать. И чего магичкам так поздно не спится? Куролесят себе все ночи напролёт и сейчас, наверняка, по домам не разойдутся, а отправятся полным составом в какой-нибудь клуб для квартов.
    Девчонки заканчивали уборку в коридоре и собирали мусор. Оставалось только убрать посуду в шкаф.
    Кветка повернулась к шкафу, одновременно поправляя рукой выбившиеся из-под косынки волосы. Глаз зацепил что-то необычное.
    На пороге кухни стояла Джустин, у которой в глазах изумление быстро сменялось чем-то нехорошим, а пьяная улыбка расползалась, открывая некрасивый оскал. Алые глаза сияли, как вспышки автомобильных мигалок, черное платье сужалось внизу, как хвост какого-то ядовитого существа, и вообще, такое только в кошмарных снах привидится.
    'Видели бы ее сейчас ее поклонники', - отрешенно подумала Кветка и осталась стоять на месте, когда Джустин пошла на нее, попёрла, как танк и, оттолкнув, прижала поясницей к столу. Кветка подчинилась.
    Джустин выдохнула и окутала ее крутым запахом перегара. Она была совершенно пьяна. Все так же скалясь, она резко подняла руку и ухватила Кветку за шею, слегка сжала, а потом засопела, нехотя отцепила пальцы и, не отводя их от Кветкиной кожи, повела ногтями вверх, к щеке.
    Кветка молча терпела, пока острые ногти впивались в щеку, ползая по ней, царапая её и словно раздумывали, стоит ли вцепиться по-настоящему или лучше пока подождать. Только вот чего?
    - Почему же я тебя так не люблю? - ногти Джустин воткнулись в щеку еще больше и снова поползли вниз, пока она задумчиво и близко-близко, будто страстный любовник, заглядывала Кветке в лицо. Ее губы дергались, будто кроме ногтей ей еще хотелось вцепиться в чужую плоть зубами. От запаха вина, которым пахло ее дыхание, в глазах закружились темные пятна. - Откуда ты взялась на моем пути? Из какой щели выползла? Чем ты мне можешь помешать? Да ничем! И все равно такое ощущение... странное, будто ты мне целенаправленно ставишь палки в колеса. А я очень, - она неожиданно икнула, сморщила нос и замолчала. Кветку это ничуть не успокоило, потому что пьяный кварт ничуть не слабее трезвого, а вот границы допустимого поведения явно смазываются.
    - Ты же ничего не можешь против меня, - продолжала Джустин и под ее пальцами пульсировала болью щека. - Ничего не можешь. Но бесишь... Наверное, это твоя карма.
    В ее глазах загорелось какое-то темное желание разрушать и мучить, которое, смешиваясь с алкоголем, превращает человека в животное. Кветка почти задохнулась от страха - кто угодно испугается, оказавшись в руках безумца, чьи рамки вдруг растворились в потоках спирта.
    Они вдохнули вместе, долго-долго, пока легкие не запротестовали, отказавшись расширяться еще больше. Одна - будто в последний раз, вторая - как вдыхают перед тем, как открыть коробку с единственным ценным подарком из целой горы дешевок.
    В коридоре что-то хлопнуло.
    - Кветка! - донесся возмущенный вопль Лизы. - Шевелись! Чего ты снова копаешься? Долго еще? Коста нас ждет, надо запаковать его легкую обувь, завтра отправляем! Если он разозлится и порежет зарплату, сама будешь мне возмещать! Ну, давай, быстрей шевели конечностями.
    Синичка была очень, очень сердита.
    Пелена дикости в глазах Джустин рассеивалась. Потом рука дрогнула и убралась, и Кветка, не помня себя от радости, отодвинулась от нее и от стола и бросилась в коридор.
    Там было пусто, девчонки уже разошлись, у входа ждала одна только Лиза в расстегнутой куртке со второй, Кветкиной курткой в руках. Лизу трясло. Спустя всего секунду куртка упала Кветке на плечи, а еще через одну они бежали по коридору прочь от квартиры, где находилась взбешенная Джустин.
    Они молча неслись всю дорогу, шумно дыша и постоянно оглядываясь, и только оказавшись в вестибюле своего общежития, вздохнули с облегчением.
    - Спасибо, - еле переведя дух, зашептала Кветка. - Как ты вовремя, Лиза, ты бы только знала! А чего это Коста среди ночи нас ждет? И где?
    - Ну ты тетеря! - так же захлебываясь воздухом, сообщила Лиза, зло сопя, сощурила глаза и поплелась к лестнице. - Какой Коста? Да я чуть не описалась, когда на кухню зашла и увидела, как она тебя душит! Ничего другого в голову не пришло, соврала первое, что придумала.
    - Молчи! - воздух в Кветкиной груди закончился и она тоже замолчала, пытаясь отдышаться. Так они и доковыляли до своей комнаты, давясь воздухом и поддерживая друг друга, заперли дверь и быстро раздевшись, юркнули под одеяла, чтобы согреться и заодно спрятаться.
    - Почему она на тебя так взъелась? - спросила Лиза, выглядывая из-под одеяла, когда перестала стучать зубами.
    - Хотела бы я знать! - горячо ответила Кветка, которая даже представить не могла, отчего бы во всех отношениях более успешной, красивой и талантливой девушке взъедаться на ничем не примечательную массовку. Ведь люди для нее - массовка при ее главной роли.
    Лиза некоторое время думала.
    - У квартов очень хорошо развита интуиция, - сообщила в конце концов. - Если она так взъелась, значит, ты угрожаешь нарушить ее планы. Серьезно угрожаешь, серьезным планам, если уже она срывается в стенах академии. Одно дело - поймать тебя за стенами и проучить, никто и не узнает. А тут... свидетелей до чертиков, а она не сдерживается и срывается. Значит, Кветка, ты - угроза для нее.
    - Я? Какая из меня угроза? - искренне недоумевала та.
    - Я не знаю. Но она не может ошибаться. Квартов учат следовать интуиции, им даже такой предмет преподают. Ты же помнишь, ты мне помогала с рефератом для Мальки. 'Значимость интуиции в отношении погодных условий'. Помнишь? Так что милая моя, теперь у тебя осадное положение - выходишь из комнаты только со мной парой, за стены академии носа не суешь, дверь никому не открываешь и вообще, ведешь себя тише воды ниже травы. Ты нарушаешь её планы, точно говорю.
    - Да какие планы-то? - возмутилась Кветка, недоумевая, как она может нарушить планы Джустин, о которых ни слухом, ни духом!
    - Откуда мне знать, какие? Но это и неважно. Может, план по нашему мнению ерундовый, но для неё любой план важнее нас с тобой и всех минималистов вместе взятых. Это же Пиксарова. Да она считает, что все прочие, а чего уж говорить о людях, родились стать обслугой при ее величестве и поклонниками ее красоты.
    - Пиксарова? Это фамилия? Ты что, ее знаешь?
    Лиза фыркнула.
    - Троекратная победительница подростковых конкурсов красоты, тех что до восемнадцати. Еще бы не знать. В общем, ты поняла? Как в оккупации теперь живешь. Повезло хоть она в раж не вошла и следов не оставила. Всего пара царапин - кремом замажем и никто не увидит. Незачем ставить в известность посторонних.
    Кветка не отрываясь, смотрела на Лизу.
    - Слушай, Синичка, а ты сама точно не кварт?
    Ту передернуло.
    - Ну и шуточки у тебя.
    - Шуточки?
    Лиза вздохнула.
    - Спи уже, дорогая соседка. И не знаю, от кого мне больше неприятностей - от тебя или от Косты - и она продолжила, уже бормоча в подушку. - Подумать только, назвать его имя, чтобы привести Джустин в чувство! Сказал бы кто заранее - в жизни бы не поверила.
    
    Глава 7. Совместные занятия и прогулки вдоль дороги
    Утром на занятия они собирались, как на партизанскую вылазку. Более незаметную одежду, чем неприметная синяя форма сложно представить, зато выражение лица обе приняли, будто только-только явились из спецприемника по распределению рабочей силы на самые элементарные работы, где к персоналу кроме наличия всех частей тела никаких других требований не предъявляется.
    Кроме того, Лиза несколько раз выглядывала в коридор, пока не обнаружила четырех соседок, шедших тесной группой, тут же махнула рукой Кветке, и они быстренько присоседились к девчонкам, создав небольшую толпу.
    Спустились за девчонками по лестнице, зорко оглядели окрестности, проверяя, нет ли поблизости недругов, но Джустин, как ни странно, не караулила в кустах у входа в человеческое общежитие, поэтому обе выдохнули с облегчением, расслабились и пошли дальше, прислушиваясь к болтовне.
    - ...к понедельнику. Знает же, что сегодня занятия с квартами, - озабочено сказала брюнетка Ольга Скрепка из семнадцатой, такая тощая, будто голодом морили.
    - Плохо, - ответила ей Марина, живущая в комнате, что возле лестницы, из-за чего там постоянные сквозняки. - Знает же, что будет?
    - Кто его знает, знает или нет.
    - А что случилось-то? - спросила Синичка. Брюнетка с недоумением оглянулась.
    - Не слышали еще? Да мы полчала уже перетираем! Моя соседка, Ленка, уехала на выходные домой и не вернулась.
    Воцарилось молчание. С таким девчонки еще не сталкивались. В смысле, люди, конечно, уезжали на выходные, особенно те, кто жил поблизости, но они всегда возвращались вовремя. Если Ленка не вернулась, на то были серьезные причины. Теперь главное, чтобы их серьезными посчитали не только Кветка с девчонками, а и кварты.
    Причем, на телефонные звонки, как выяснилось, Ленка не отвечала. В общем, оставалось только ждать, сделать девчонки ничего не могли, хотя неприятный осадок остался - Ленка ведь одна из них, и вступиться тут за минималистов некому, квартам плевать, что случилось, даже если в жизни все кувырком.
    Так и добрели до полупустой столовой.
    Завтрак порадовал нежным паштетом с яйцами-пашот. Даже жаль такое произведение искусства разрушать. Кветка в который раз поразилась - вот кто-то потратит кучу времени и сил, сооружая такую красоту - а прожорливые студенты раз - и за две минуты ее разрушили. Обидно.
    Господин Тувэ начал утреннее занятие с сообщения, что пятый курс квартов встретится после обеда с минималистами для первого в году совместного занятия. Того самого, о котором на прошлой неделе предупреждала Маргарита Васильевна. Гражданский долг, значит. Кветка вздохнула и привычно покосилась в сторону Лизы. Судя по лицу, подруга тоже не тешилась надеждой, что сюрприз под лозунгом 'совместное занятие' окажется приятным.
    Тем временем открылась дверь и в аудиторию величественно вплыл Алехо.
    'Паяц, - мгновенно подумала Кветка. - И опоздал как пить дать специально'.
    Сегодня Алехо был сам на себя не похож, зато очень похож на остальных квартов. У него были светящиеся малиновые глаза, новая прическа, когда растрепанность достигается с помощью длительных усилий и большого количества геля, а одет он был в элегантный синий костюм с иголочки. Туфли с длинными носками просто сверкали!
    Кветка скосила глаза на блеск, возникший при движении его руки - кажется, он даже сделал маникюр. Просто нет слов!
    Неизвестно почему, но казалось, весь его образ слишком вызывающий, как будто специально создан раздражать, пусть и не побитой мордой, а тщательно созданным прикидом успешного и свободного кварта.
    Шатай негромко засмеялся, кто-то выразил восторг свистом, и в общем, только господин Тувэ оставался чем-то недоволен.
    - Так держать, брат! - крикнул Шатай.
    - Допрыгается он однажды, как пить дать, - мрачно предсказала Лолодия. - Шмякнется с небес и в лепешку.
    Господин Тувэ предостерегающе поднял руку и аудитория замолчала.
    - Алехо, будьте так любезны остаться в аудитории после занятий, - процедил господин Тувэ сквозь зубы.
    Кветке аж челюсть свело, так хотелось узнать, о чем преподаватель собирается говорить с Алехо. Наверняка, ничего приятного не скажет. А что скажет? К поведению не придерешься. К внешности? Твой вид... какой? По сути, Алехо сделал, как куратор велел - вернулся к жизни обычного кварта, по крайней мере внешне, но господин Тувэ все одно недоволен. С фингалом и небритый - недоволен. Ухоженный и лощеный - недоволен.
    Прямо захотелось отхватить наказание, только бы как в прошлый раз появиться в нужный момент под дверью и услышать, о чем же они говорят. Только вот не факт, что если провиниться, накажут так же - еще попадешь под горячую руку и привет - окажешься за воротами, вычеркнутой из списка учеников, под прицелом глаз каменных охранников. Мало приятного. Однако хотелось рискнуть.
    К счастью, раньше, чем Кветка решилась на безрассудный поступок, Алехо открыл рот.
    - После наших занятий у нас совместное занятие-тренировка с минималами, если не ошибаюсь. Я могу туда не ходить?
    - Вы пойдете! Поговорим в другой раз. Сядьте на свое место! - мгновенно рявкнул господин Тувэ. Алехо прошел мимо него, чему-то тихо улыбаясь, и поднялся к своему месту.
    'Вот так вот, - подумала Кветка, концентрируя внимание на преподавателе. - Все налаживается. Внешне он уже как остальные... Значит, и внутренне скоро все наладится. Он будет как все'.
    Однако вместо радости за человека, которого куратор исправит и вернет на путь истинного кварта, вдруг пришла грусть.
    Здравствуй, грусть.
    Кветка перевела взгляд в окно, на облака. Нырнуть в глубину...
    И прощай.
    День ничем не отличался от остальных, кроме разве той мелочи, что теперь Лиза не отходила от Кветки ни на шаг и каждый раз, когда возникала необходимость передвинуться из точки А в точку Б, старалась присоседиться к большим компаниям людей, чтобы дойти до нужной аудитории вместе. Даже в туалет ходили по четверо. На обеде Синичка заставила Кветку сменить обычную дислокацию и пересесть за стол, окруженный минималистами со всех сторон, так, чтобы оказаться подальше от стола Джустин.
    Впрочем, Джустин сегодня Кветкой не интересовалась и в ее сторону даже не взглянула. Естественно, обновленный Алехо привлек все ее внимание, особенно цветом глаз, так напоминавшим ее собственный. Наверняка думает, это знак. А на самом деле - просто совпадение. Вряд ли он действительно выбирал цвет, так, ткнул пальцем - куда попало, то и купил, решила Кветка.
    - Можем расслабиться, - буркнула ей на ухо Лиза, отвлекая внимание.
    - Как ты думаешь, - спросила Кветка, переставая выглядывать из-за ее плеча и переключаясь на более важный вопрос. - Что там за совместные занятия такие? Звучит жутко.
    Лиза немного помолчала.
    - Не думаю, что будет приятно, но и ничего плохого тоже не случится. Зачем им себе вредить? В общем, не бери в голову, нас чаша сия не минет, но и яда в ней будет на самом дне.
    Итак, после обеда все пришли к аудитории, где прежде занимались только люди. Минималистов впустили внутрь и рассадили по местам, через место друг от друга - и Кветка оказалась почти в центре, а Лиза через ряд позади - а кварты остались стоять за дверью. Взволнованная и гордая Марина Васильевна по случаю загадочных 'совместных занятий' нацепила новый костюм, такой же неброский, как и прежде, но зато украшенный белоснежным воротником и манжетами. Когда все расселись и приготовились слушать, надо признать, куда внимательней, чем готовы были слушать обычно, она вышла вперед и торжественно сообщила:
    - Внимание! Сразу поясню - совместные занятия проводятся только с пятикурсниками, потому что именно они в этом году заканчивают обучение и финальным экзаменом сдают самый сложный академический предмет - контроль большого сообщества. Для справки, сам экзамен будет проводиться без нашего с вами участия, потому что в них должны быть задействованы только неподготовленные люди - то есть те, кто не знает о проводимых испытаниях. Наша же с вами сегодняшняя задача - предварительная проверка навыков квартов. От вас ровным счетом ничего не требуется - просто прошу всех спокойно и молча сидеть на местах, никому из вас не угрожает опасность. Подобная практика для академии давно вошла в привычку, и ни разу не возникало никаких эксцессов, так что никто не должен нервничать или волноваться!
    Она сказала это с таким фанатичным видом, что хотелось вскочить и убежать.
    - Теперь уберите со стола все предметы. Сядьте прямо, ноги вместе, руки положите ладонями вниз на парту.
    'Вот вам и совместные занятия, - сквозь подступающий страх забавлялась Кветка, обмениваясь взглядами с Лизой, губы которой тоже кривились в пренебрежительной ухмылке. - Проще говоря - кварты будут на нас тренироваться, как на подопытных обезьянках. А как красиво обставили - типа мы будем вместе на равных делать что-то очень важное. Да, наша роль тренировочного манекена очень важна. Просто незаменима!'.
    Вошел ректор кафедры ментального контроля господин Улисс и с ним два преподавателя, которых Кветка не знала, потому что они вели предметы, предназначенные только для квартов.
    Вошедшие сели за кафедру, разложили папки с бумагами. Почему-то, несмотря на то, что студенты пользовались планшетами так часто, что многие забывали, как это - писать рукой, преподавательский состав предпочитал рукописные записи на бумаге. Вроде бы так больше вероятность доказать авторство и время появления надписи, в том числе оценки. Ну что же, для квартов, у которых подтасовка фактов считается вполне допустимым приемом, наравне с использованием физической и магической силы, вещь полезная.
    Явился и господин Тувэ в компании строгой и подтянутой госпожи Битрикс, важной дамы средних лет. Поговаривали, что у них роман, но Кветка слухам не верила - слишком та для него умна. В смысле, ему хватает своего ума, и наверняка, чтобы хорошенько оттянуться и расслабиться, мужчине такого склада просто позарез нужна тупая, но зато добрая и податливая баба. Никто бы не удивился, узнав, что господин Тувэ содержит пухлых человеческих любовниц, ходит к ним ужинать борщиком с пампушками и жареным мясом, а потом с идиотской улыбкой кувыркается на мягких пуховых перинах, после чего возвращается в свою до зубовного скрежета стильную квартиру, залитую белесым светом, вытягивается стрункой и возвращается к постоянной роли человека, который слишком много знает и видит.
    Кветка улыбнулась, представив картину встречи господина Тувэ с предполагаемой содержанкой. Есть надежда, что она говорит ему, прижимая его голову к своей пышной груди и поглаживая пухлой розовой рукой: 'Устал, бедненький мой. Ты слишком много думаешь. А зачем? Давай-ка лучше я тебя поцелую'.
    Кветка вздрогнула, очнувшись, когда дверь хлопнула.
    Вошел первый кварт - Лолодия. Пройдя мимо столов с преподавателями, она остановилась напротив людей и замерла.
     - Вы готовы?
    Красноволосая кивнула, равнодушно смотря вперед и мимо всех. Кто бы что ни говорил, но она была напряжена, что выдавало в ней наличие вполне себе человеческих чувств.
    Господин Улисс поднял руку и посмотрел на часы.
    - Засекаю, - рука опустилась. - Начинайте.
    Кветка слегка откинула голову, борясь с подступающим страхом.
    Главное, не запаниковать. Не паниковать. Все под контролем.
    Выбора все равно нет.
    Тело мгновенно занемело.
    Сидящие по разные стороны от господина Улисса преподаватели внимательно осматривали людей, один - по левую сторону, другой - по правую.
    Кветкины руки сами собой поднялись вверх, ладони развернулись к потолку. Лолодия рассеянно смотрела вдаль, и со стороны не походило, что она имеет к происходящему хоть какое-то отношение. Но присмотревшись, можно было заметить слегка подрагивающий подбородок.
    'Она сама боится' - и эта мысль принесла Кветке немного облегчения. Если боится, значит, будет осторожна. Значит, скорее всего, не навредит.
    Главное, ни за что не паниковать.
    - Минута, - отсчитал господин Улисс.
    Кветкины руки мгновенно вытянулись на уровень плеч, как и у всех остальных минималистов, и снова замерли.
    - Две минуты.
    Руки снова развернулись и вернулись на первоначальную позицию. Кветка выдохнула и попыталась подвинуть их - не тут-то было! Сидящий слева преподаватель довольно улыбнулся, заметив бесплодные попытки избавиться от контроля. Тут же стало заметно, что не одна Кветка расслабилась раньше времени - тут и там у окружающих дергались плечи и спины и замирали, не добившись успеха.
    - Три минуты.
    - Встать, - Лолодия впервые посмотрела прямо на минималистов и махнула рукой.
    Кветка ощутила, как ноги следуют приказу и встают. Это было так странно - когда ты ничего не думаешь, а тело само собой двигается. Непривычно. Возможно, любопытно и даже интересно, при других условиях.
    - Четыре.
    - Сесть.
    - Пять минут.
    - Сделать что-нибудь особенное?
    - Да. Назовите дату образования первого магического совета?
    Лолодия задумалась. Кветка ощутила, как на секунду дрогнула поднятая рука, но экзаменуемая тут же перехватила контроль и злорадно улыбнулась. Похоже, вопрос к теме не относился и был задан просто с целью нарушить концентрацию внимания кварта.
    - 25 марта 257 года после нового летоисчисления.
    - Возраст самого долгоживущего нынче мага?
    На этот раз рука не дрогнула, как и Лолодия.
    - Сто семьдесят два. Кварт белой памяти, монастырский отшельник.
    - Шесть минут.
    - Ваше вероисповедание?
    Глаза Лолодии удивлено расширились, но контроль она снова не потеряла.
    - Предопределенность.
    - Достаточно.
    Кветкина ладонь снова стала Кветкиной, как и остальное тело. Надо же, и на вид рука совсем прежняя - тот же рисунок линий, те же короткие ногти и тонкие пальцы. А, кажется, будто временно рука была вовсе не твоей, а ушла гулять без спросу.
    - Отлично, Трилан. Пять обязательных минут плюс дополнительное время без единого срыва. Я был уверен, что вы справитесь, и вы целиком и полностью оправдали наши ожидания, - важно кивнул господин Улисс.
    - Благодарю.
    Несмотря на вежливый кивок, Лолодию, казалось, похвала мало радует или задевает. За все время учебы красноволосая оказалась единственной магичкой, которую совершенно не интересовала её магическая сила. Даже не верилось, что такие кварты бывают - вроде могущественные, но совершенно безобидные. Впрочем, видимо, просто ничто и никогда не переходило ей дорогу, так что не было оснований переходить к силовым методам.
    - Свободны. Зовите следующего.
    Пока шел следующий, Кветка быстро прикинула, что если на каждого кварта экзаменаторы буду тратить пять минут плюс одну на перерыв, то освободятся они ого-го как нескоро.
    Однако на деле все оказалось куда быстрее. Через час большую часть квартов аттестовали. Оказалось, что большинство не может держать группу минималистов под контролем дольше нескольких секунд. Некоторые способны держать пять минут, но только трех-четырех человек, а задача стояла как раз в максимальном количестве.
    Кроме Лолодии только Шатай продержался на полной группе пять минут, причем большую часть времени люди под его ухмылку в тридцать три зуба отбивали пальцами по столу мотив какого-то современного хита, пока господин Улисс не приказал прекратить заниматься чепухой.
    А потом вошел Алехо.
    Раньше он выглядел более подозрительным и опасным, - подумала Кветка, но сердце все равно похолодело. Он стоял прямо напротив, глаза горели малиновым огнем, как будто в глазницах у него светили неоновые лампочки. Приталенный пиджак расстегнут, ремень брюк сверкает серебряными наклепками, футболка цветом и текстурой сливается с кожей, кажется, будто он вышел на люди с голым торсом. И он улыбался, причем улыбка выглядела такой нормальной, что это настораживало. Ни злости, ни вызова, только свет.
    Разве так бывает?
    - Приступайте, Алехо, - пробормотал господин Улисс и поднял руку.
    - Стойте! - резко сказал Алехо и посмотрел на Кветку - впервые с того вечера, когда они вместе пили чай. Кветка вспоминала об этом всю неделю, пока не закончились припасы в заказанной им корзине. Да что там неделю, к чему скрывать, она запомнит это чаепитие надолго, а возможно, и навсегда хотя бы потому, что никогда прежде ей ничего настолько дорогого не дарили. И не факт, что подарят. И все равно, что это только по ее меркам дорого, а по его - сущий пустяк, не заслуживающий внимания. Все равно.
    Однако сейчас прежнего Алехо за этими малиновыми бесноватыми огнями видно не было.
    - Можно мне пересаживать минималов с места на место? - спросил Алехо, все так же уверено и пусто улыбаясь.
    Господин Улисс переглянулся со своими помощниками, а потом с господином Тувэ. Верно, им же известно, что он куратор.
    - Можете, - кивнул Тувэ. - Можете подготовить минималистов так, как вам удобно. Только попробуйте предварительно разобраться, почему для вашего сосредоточения важно, где кто сидит. Это не должно иметь значения. После занятий обязательно проанализируйте свои мотивы.
    Алехо с серьезным лицом кивнул, хотя судя по виду, пропустил сказанное мимо ушей. Кветка почувствовала, как в горле застрял воздух. Надо же, какое подозрительное послушание! Алехо осмотрел людей и показал на Кветкину соседку:
     - Эта девушка пусть пересядет на последнее место справа, а эта, - указывая на Кветку, - на последнее слева.
    - Делайте, как он сказал, - кивнул господин Улисс.
    Кветка сжала губы, чтобы ничего не ляпнуть, встала и поменялась местами с сидящей в самом углу старостой.
    - Руки на стол, - скомандовал господин Улисс, и уже укладывая руки, Кветка увидела, как в ее сторону пристально смотрит господин Тувэ. Ей почти захотелось встать и спросить: почему я? Почему вы смотрите на меня? Он не только меня пересадил! - но конечно, она не стала делать такой глупости.
     - Старт!
    Люди дружно и уже практически привычно подняли руки, на этот раз только левые, согнув в локте, на манер приветствия.
    Кветка смотрела в стол, не сомневаясь, что у Алехо все пройдет без труда - не зря же он сильнейший маг в группе. Да он их тут и час без особого напряга продержит. Украдкой она снова взглянула на господина Тувэ - но тот уже уткнулся носом в бумаги, потеряв всякий интерес к окружающему.
    - Минута.
    Все дружно встали, причем вслух команда не звучала. Господин Улисс довольно приподнял брови. Удивился. Видимо, иногда команда, произнесенная вслух, облегчает квартам контроль.
    - Две минуты.
    Все уселись обратно и подняли правую руку.
    - Три.
    Правую - на стол, левую - вверх.
    Однако... Кветка вдруг с изумлением поняла, что ее правой руки на столе нет. Быстро оглянулась - у остальных все в порядке, правые руки лежат себе на столах, прижавшись к поверхности дерева ладонью. А ее... она скосила глаза.
    Ее рука лежала на коленке, легко сдавливая ее пальцами. Причем выглядело так, будто рука и коленка принадлежат разным телам - и прикосновение было таким, будто незнакомый человек взял... и прикоснулся к ней, легко пробежал пальцами по коже, обрисовал коленную чашечку, будто он... трогал ее, изучая. Потом пальцы приподнялись, прикасаясь к ноге только кончиками, и медленно поползли вверх, до границы юбки и дальше, приподнимая ткань и забираясь под нее. Даже сквозь капрон колготок прикосновение ощущалось слишком чужим... слишком личным.
    Кветке показалось, ее щеки от стыда запылали так ярко, что вокруг сейчас вспыхнет пожар. Она судорожно огляделась, но никто за ней не наблюдал. Никто ничего не заметил. А все потому, что она сидела с краю, куда ее так предусмотрительно пересадили.
    Она на секунду прикрыла глаза, собираясь с силами, а потом посмотрела на Алехо. Хотелось вложить в этот взгляд всю испытываемую злость и презрение, но он, наоборот, вышел скорее жалкий, заволоченный слезами и обидой.
    Малиновые глаза сверкали, загораживая собой его душу, будто перед ними стоял робот, на лице которого - лукавая проказливая улыбка, ничего под собой не имеющая.
    - Четыре минуты.
    Алехо встретился взглядом с Кветкой, и рука под юбкой замерла, не добравшись до трусиков всего-то пару жалких сантиметров. Ей не хотелось показывать свою уязвимость, пусть каждый из них понимал, как на самом деле обстоят дела. Она кусала кубы, чтобы сдержать слезы, прекрасно зная, что если он сейчас продолжит свою злую игру, она ничего не сделает - и он это тоже прекрасно понимает. Она ничего не скажет, не попросит помощи, не произнесет ни звука, потому что в любом случае поверят ему. Что она может? Пожаловаться, что кварт полез ей под юбку? Зачем ему это? Да и что такого? Простая шалость. Все знают, что любая человеческая женщина почтет за честь, если на нее обратит внимание такой кварт, как Алехо, который ко всем своим магическим достоинствам еще и довольно привлекательный мужчина.
    И вообще - ничего же не случилось? Хватит устраивать истерики на пустом месте - вот какой подтекст будет иметь ответ преподавателей, посмей Кветка озвучить происходящее.
    Рука медленно убралась из-под юбки и тихо вернулась на стол. Алехо больше не улыбался, но глаза, казалось, пылали еще ожесточенней. Возможно, эти разноцветные светящиеся линзы и были модными, но при этом они являлись аналогом маски, скрывающей истинное лицо. Глаза ведь зеркало души? Так вот - не видно глаз, и кажется, что души тоже нет.
    - Первый настоящий маг? - неожиданно спросил господи Улисс.
    - Петреченко Олег Данилович. Уничтожил более сотни людей, карабкаясь по служебной лестнице.
    - Вторая поправка к закону о наследственности.
    - Пункт о передаче должности по наследству.
    - Самое красивое место мира.
    Улыбка почти вернулась на лицо Алехо, но тут же снова пропала.
    - Озеро в лесу возле деревни Галкино.
    - Где это? - спросил господин Улисс, оборачиваясь к подручным.
    - Не обращайте внимания, Алехо шутит, - встрял господин Тувэ. - Вполне нормальная реакция на неожиданно заданный вопрос личного характера.
    - Пять минут.
    Кветка почти справилась со слезами, но продолжала старательно смотреть куда-то в угол аудитории, желая только, чтобы все это уже, наконец, закончилось. Последнее время столько разочарований одновременно, просто невероятно! Стоило поверить, что год обучения в академии пройдет тихо-мирно и ей удастся выбраться отсюда со свидетельством об окончании в руках и без травм, как выясняется, что подобный подарок ей не светит. Сначала на пути возникла бешеная Джустин с непонятными претензиями. И чем ей Кветка не угодила? Да на свете не существует более безобидного существа, и все равно ее постоянно подозревают в чем-то несуразном! Сколько ей доставалось в детстве от старших братьев и сестер, которых бесило чуть ли не каждое ее слово или действие! И ни одного внятного пояснения, отчего они бесятся! И опять та же история! Как же они все достали!
    А теперь еще и этот! Фигляр! Стоило расслабиться, узнав, что он прячет в клетке самоконтроля все самое опасное, сам прячет, без принуждения, и держит под замком, как выясняется, что еще вопрос, правильны ли первоначальные данные. Возможно, Кветка ошиблась и он запер совсем не плохое, а наоборот, хорошее? Собрал однажды вечером, в одиночестве, и запер в самый дальний, пыльный и старый чулан.
    Судорожными мазками сложилась картинка. Вот - скрипучая деревянная лестница, ведущая на чердак, к узкому чулану. По ней ступает карикатура, нарисованная Лизиной рукой - горбатый тощий человек, на спине у него мешок, набитый громоздкими предметами с острыми углами, который активно дергается, пытаясь освободиться из цепких рук хозяина. Но человек не сдается, бросает мешок в чулан, а потом пинает его на прощанье и уходит навсегда, хлопнув дверью.
    И... ничего. Картинка не сработала и Кветке все еще хотелось плакать.
    - Шесть минут.
    - Достаточно, Алехо, - сказал господин Улисс, - отличный результат. Твой отец будет очень доволен.
    Кветка хлюпнула носом, а потом снова ощутила контроль над своим телом. Непроизвольно опустила руки под стол и сжала их между коленок.
    Отвратительный день. Мало того, что их использовали, как тренажеры и нельзя было отказать, пусть даже сердце бьется вразнобой и дыхание перехватывает, стоит представить, что не можешь контролировать собственное тело, так еще и некоторые особо одаренные наглецы напоминают, насколько ты слаб и уязвим. Насколько легко тебя раздавить. Лишить иллюзорной свободы выбора. Уничтожить в тебе человека.
    Оставив одну медузу.
    - Можете идти.
    Но Алехо медлил. Потом он отступил на шаг и легко поклонился людям - еле видным движением, но ни с чем другим не спутаешь. Это был именно поклон, выражение благодарности, а может, извинение, а может, издевка. Кто его знает. И под гробовое молчание Алехо вышел из аудитории.
    Очередная его выходка на несколько секунд ввергла весь преподавательский состав в недоумение, и только после того, как кто-то из людей закашлялся, они опомнились и продолжили предварительный экзамен.
    Осмотр оставшихся квартов занял от силы еще минут пятнадцать, и потом всех людей отпустили. Кветка под конвоем Лизы и еще десяти девчонок доплелась до общежития, приняла душ и завалилась спать. Весь позор, испытанный на 'совместном занятии' Кветка оставила себе и ни с кем не поделилась.
    Отвратительный день! Хорошо, что на тумбочке под рукой сидела собака, нарисованная Лизой. Ни у одной из них никогда не было живого питомца, поэтому даже нарисованное животное лучше, чем ничего.
    Следующий день вообще ничем хорошим не запомнился. Депрессия, которую они так тщательно отгоняли, опять подобралась непозволительно близко. Как же не хотелось её снова видеть!
    Но вот когда девчонки, снова в компании, правда, только пятерых соседок, после занятий явились в общежитие, их ждал сюрприз.
    В вестибюле, в углу за колонной, боком, но от этого не менее заметный, возвышался огромный кофейный аппарат - черный блестящий корпус с массой цветных кнопок. Похожий аппарат, но попроще, Кветка видела в главном торговом центре их городка, и кофе там был невероятно вкусный, хотя и дорогой. И непонятно, с какой стати аппарат по продаже кофейных напитков поставили здесь? Логично было бы ставить такую махину в общежитии квартов, но практически у каждого из них на кухне уже имелись стандартные кофеварки с несколькими сетами коктейлей, так что там аппарат тоже без надобности... Но у людей его ставить все равно бессмысленно.
    Возле огромной махины, понятное дело, ошивался дядя Паша, периодически почесывая затылок, и в качестве его почетных теней выступала пара на редкость скучных мальчишек с неровными стрижками в серых рубашках, которые приехали на учебу из одной семьи и частенько помогали дяде Паше. Вернее, они, в отличие от остальных студентов, не умели отказать, чем большинство пользовалось наравне с комендантом.
    - Что это такое? - спросила староста, подходя ближе и задрав голову.
    - Как что? Аппарат по изготовлению напитков, - пробормотал дядя Паша.
    - А откуда он?
    Только тогда комендант изволил отвлечься от размышлений и обратить внимания на девчонок.
    - А секрет, - тут же передразнил он. - Поставили нам, вот и стоит.
    - Пойдем? - Лиза дернула Кветку за рукав куртки, но та уже не с меньшим, чем дядя Паша любопытством изучала список напитков, которые можно заказать. Она насчитала десять видов кофе, пять видов чая и три вида горячего шоколада.
    'Обалдеть', - подумала Кветка, представляя, как в вестибюле выстраивается целая очередь бедных студентов, несущих прожорливому аппарату последние копейки. Кстати... Она осмотрела кнопки в поисках цены, но никаких цифр не нашла.
    - И почем тут что? - поинтересовалась Кветка.
    - Бесплатно, - коротко сообщил дядя Паша.
    - Что? - выдавила староста, тогда как остальные вообще не смогли ничего произнести. - Как бесплатно?
    - Вот так, - комендант выглядел то ли довольным, то ли растерянным. - Привезли и поставили, и объяснили, что заключен контракт - напитки аппарат наливает бесплатно, как только три любых позиции заканчиваются, звоним по телефону, - он достал обтрепанный листок с номером телефона. - И приезжает человек, который пополняет запас.
    - От деканата поставили? - не успокаивалась подозрительная староста.
    - Ага, щас, - фыркнул комендант. - Дождешься от них. У них самих такого нету. Нет, это другое, не знаю, кто поставил. Благотворительность, передали.
    - А попробовать можно? - улыбнулась Кветка, раздумывая, что выбрать из заинтересовавших ее десяти позиций. Надо пользоваться, пока ошибка (а это по любому ошибка) не обнаружена и аппарат не увезли восвояси. Кто его знает, сколько у них времени себя побаловать?
    - Можно, - великодушно разрешил дядя Паша.
    - А два стаканчика? - тут же спросила Кветка.
    - От ведь! - хохотнул комендант, покачал головой, протянул палец и нажал на фруктовый чай. В выемку упал стаканчик, который быстро заполнился - комендант вынул его двумя пальцами и понюхал.
    - Можно, - великодушно разрешил он. - Я сам уже пятый пью.
    В общем, вечер получился познавательный. Кветка ходила к автомату семь раз, и ко времени, когда они легли спать, в ее животе так булькало, будто там накопилось целое озеро жидкости.
    Чья бы это ни была благотворительность, спасибо ему.
    ***
    На следующее утро девчонки столкнулись в коридоре с рыдающей Скрепкой. Ее тощие плечи вздрагивали, а тонкое лицо с острым носом блестело от слез.
    - Ленка не вернулась, - объяснила она и разрыдалась еще сильнее. - Я думаю, что-то случилось. Она бы вернулась!
    Лиза вздохнула.
    - Ты знаешь ее адрес?
    Скрепка кивнула и вытерла щеки скомканным желтым платком.
    - Где-то записывала. Пять часов на поезде ехать.
    - Найди адрес. После занятий встретимся и поговорим. Придумаем, что делать.
    Ольга тут же успокоилась. А вот Лиза сгорбилась, будто сняла чужой груз и взвалила на свои плечи.
    Кветке хотелось, чтобы день быстрее закончился. Как-то муторно было, и даже не получалось нырнуть в безопасные, далекие от действительности мечты, хотя обычно это происходило практически помимо ее воли. Лиза тоже была очень напряжена. С ней, похоже, случился очередной припадок злости, той самой, которая на нее напала, когда вскрылся нарыв насчет отношений с молодыми людьми.
    Коста сегодня обедал в обществе своей ледяной селедки и еще одной девушки, золотистой, такой загорелой, будто она только что с пляжа. Золото и серебро в одном флаконе.
    'Веселится себе и в ус не дует', - вздохнула Кветка и навалилась на стол обоими локтями.
    И вот Коста, криво улыбаясь, притягивает дамочек к себе, проводя руками по их плечам и по груди - и вдруг Лиза в алом пышном платье до колен, почему-то в черную клетку, появляется из воздуха и отстранено смотрит сверху вниз так, словно видит перед собой сточных крыс.
    - На самом деле, мне глубоко пофигу, чем вы трое намерены заниматься ночью, но так, ради восстановления справедливости, раз уж я собираюсь поставить этого индюка на место... Слушайте вы, дворняжки, - и дамочки застывают, трепетно внимая. - Если он коснется вас руками еще раз, я нанесу на вашу карму вечное тату невезучести - на каждого вашего кавалера до конца дней его нападет половое бессилие. На вас мне плевать. Все претензии - к Косте!
    'Какая-то я нынче недобрая, - подумала Кветка, разгоняя картинку. - Где мое хваленое равновесие?'
    После последних событий оно сильно пошатнулось и единственное, что его поддерживало, это кофе и шоколад с корицей из аппарата.
    Вечером Лиза отправилась по комнатам собирать народ и привела Скрепку, снова с мокрыми щеками, старосту, Кота с Толиком, длинного Паштета, как считалось, самого умного студента среди людей и его соседа по комнате Мазура, а также маленькую ростом и хрупкую Морковку, которая была среди них самой обеспеченной.
    О проблеме, ради которой все собрались, уже знали все минималисты, поэтому собрание началось без вступлений и много времени не заняло - выход был только один. Вскоре Толик пошел собирать вещи в дорогу, Морковка пошла снимать с карточки деньги ему на дорогу, которую придется проделать, чтобы узнать, в чем дело с Ленкой. Староста ничем помочь не смогла, только мешала, лезла с какими-то нереальными планами космических масштабов, типа поставить в известность деканат и преподавателей, кварты помогут... Еле отправили ее восвояси, причем каждый понимал - случись необходимость собраться с решением какой-либо проблемы в очередной раз - старосту по-любому не пригласят.
    Почти сутки все ждали, как на иголках, а потом Толик позвонил.
    Состав собравшихся в комнате теперь ограничился Котом, Лизой, Кветкой и Паштетом, остальных даже не приглашали, потому что дело оказалось не для общественных ушей.
    - Ленка не вернется. Ее мать и сестру сбили на трассе, - повторил Кот сообщение Толика. - Тридцать две тысячи пятьсот хотят за лечение сестры, мать пострадала больше, оценили в сорок девять тысяч. Страховка покрыла пять процентов от суммы. Владелец автомобиля скрылся с места происшествия, естественно, его не нашли. В общем, дела плохо.
    Кветка тут же опустила голову.
    Помнится, Ленка часто улыбалась. Тоже терпеть не могла форму для минималистов и даже ушила себе юбку, пытаясь изменить ее фасон и сделать более прямой. Неплохо подгоняла одежду, по крайней мере, знала, какие швы и как углублять, чтобы не получилось криво. А вот теперь ей долго будет не до своего внешнего вида. Не до учебы, не до чайных вечеринок, которые периодически устраивали девчонки, когда хотелось праздника и посплетничать.
    Теперь для нее все изменилось.
    Это, вероятно, жутко - попасть в такую ситуацию. Жизнь мамы и сестры, которых не можешь спасти, хоть сдохни, пытаясь найти выход.
    Даже думать об этом не хотелось!
    Кветка уткнулась лицом в ладони, прячась от окружающих.
    - Если бы речь шла о ребенке, можно было бы кинуть объявления в соцсетях. Но на взрослых людях такое не прокатывает, их никому не жалко, - добавил Кот.
    - Какие у нас варианты? - спросил Паштет, перекидывая ногу за ногу и сцепляя руки на груди - тоже попытка отгородиться.
    - Может, поможет Гонсалес? - спросила Кветка.
    Надо же, как оказывается легко и просто рождается симпатия. Достаточно просто немного надежды. Раньше и в голову бы не пришло обращаться с просьбой к квартам, но вот Гонсалес... он же должен помочь?
    - Я сразу к нему пошел, - покачал головой Кот. - У него свои неприятности, хотя он не стал объяснять, какие. Просто видно, что их хватает, причем выше крыши, так что и не думаешь о чьих-то там проблемах. Но он дал немного денег - выгреб, что в портмоне было, и банковскую карточку одну отдал, я уже все подсчитал и перевел - двенадцать тысяч. Осталось еще шестьдесят три. Есть идеи?
    Воцарилась тишина.
    Какие идеи? Сбережений ни у кого из них не было, даже если все минималисты сбросятся, сумма получится жалкой. Просить у квартов? У кого?
    У Джустин?
     - Боюсь, у нас не осталось законных вариантов, - спокойно сообщил Паштет.
    Лиза внимательно, но без удивления уставилась на него.
    - Времени мало, - тот пожал плечами. - Чисто теоретически за отведенное время честным способом мы деньги не достанем. Мне и самому этот вывод не нравится. Или есть другие предложения?
    Девчонки переглянулись и покачали головами. Ни единого предложения.
    - И что мы можем? - спросил Кот, которого данная идея, похоже, вовсе не напугала, будто он уже заранее предполагал такой исход.
    Похоже, только Кветку искренне тревожило направление, в сторону которого двигается их небольшое собрание. Такое впечатление, что люди, которых знаешь давно-давно, вдруг оказались отпетыми негодяями, а ты, глупец, всегда был уверен, что они разделяют твои наивные взгляды на жизнь и справедливость.
    - И что мы можем? Ограбить банк? - усмехнулась Лиза. - Нереально без подготовки.
    - Правильно заметила - без тщательной подготовки у нас ничего не выйдет. А времени нет, счет идет чуть ли не на часы. Значит, выход только один.
    - Ну?
    - Пойти и взять деньги у кого-нибудь из квартов в соседнем общежитии. Прямо сейчас.
    Кветка вздохнула от изумления, а Лиза кивнула и побледнела.
    - Да. Боюсь, это наш единственный шанс.
    - Вы о чем? - проговорила Кветка, неверяще оглядываясь и не узнавая людей, с которыми вроде давно знакома. - Я правильно понимаю - вы собираетесь украсть деньги? У квартов?
    - Да. - Кот твердо кивнул. - Или эти женщины умрут.
    - А кварты от этого не обеднеют, - добавила Синичка.
    - Осталось решить, у кого? - спросил Паштет, так, будто Кветкины сомнения никого не волновали и ничего не решали. - Нам нужна точная информация о деньгах или ценных предметах, о месте, где их хранят и свободный доступ. Думайте, что есть на примете.
    Все молчали. Кветка не думала, все равно у нее никаких наводок не было, а слушала, как в ушах отдается грохот сердца, испуганный и возбужденный. Неужели они действительно собираются совершить нечто противозаконное? Это же уму непостижимо. А остальные так серьезно и уверенно говорят, будто на самом деле собираются...
    Лиза посмотрела на каждого из них по очереди и решительно вздохнула.
    - Я знаю место.
    - Говори.
    - У Косты есть один предмет, который очень много стоит. Это кинжал - сувенир, который лежит в коробке и никогда им не используется. И еще... у меня есть точная копия этого предмета, это была такая шутка - ему подарили оригинал, мне - копию. Если подменить его кинжал моим, он даже не заметит.
    - Ты сможешь это сделать? - спросил Кот.
    - Нет, - она с сожалением качнула головой. - Мне нельзя к нему приходить, он сразу заподозрит неладное. Но это может сделать... Кветка.
    И все сразу посмотрели на Кветку, которая вдруг сильно закашлялась. В горле так першило, будто гладкая слизистая стала как наждак.
    - Я? - пропищала она, прижимая ладонь к горлу.
    - Больше некому. - Лиза отвела глаза. - Ты у него убираешь, свободно заходишь в его кабинет, знаешь, когда он возвращается домой. Ты можешь подменить кинжал, и никто об этом не узнает.
    - Я не смогу.
    Все промолчали.
    - Я не смогу! - еще громче повторила Кветка.
    Паштет задергал ногой, продолжая держать руки скрещенными, а Кот сжал челюсти.
    - Не могу я! - Кветка вскочила со стула и чуть ли не заплясала на месте от переизбытка нервной энергии.
    Рядом, плечом к плечу вдруг оказалась Лиза, которая смотрела прямо на двух других заговорщиков.
    - Ладно, расходимся, - сказала она. - Я с ней сама поговорю, ждите у Кота и будьте готовы на случай, если мы пойдем. Все равно других вариантов нет. Жаль, конечно, Ленкину родню, но все там будем. Если Кветка не согласится, ничего не поделаешь, придется смириться.
    Кот и Паштет кивнули и ушли, больше не сказав ни слова.
    Лиза села обратно на стул. Ноги не держали.
    - Остается еще, правда, Ленкина сестра, Эля, которая может продать маковое семечко, но не факт, что много дадут.
    Кветка потрясла головой. Это ей снится! Это бред какой-то! Это не на самом деле!
    - Что продать?
    Лиза внимательно смотрела на Кветку влажными и до жути серьезными глазами.
    - Девственность.
     - То есть? - Кветка озадачилась, тоже снова присаживаясь на стул.
    - Маковое семечко. Существует такая организация, где на торги выставляют людскую девственность. Эльке как раз 16. Правда, туда если попадешь, то в базе будешь числиться лет до 23 лет, а база маковых семечек все равно что база проституток. Короче, спокойной жизни не светит. Но зато самый первый раз денег можно заработать очень даже неплохо. Многие так и делают. На учебу там или на свадьбу.
    Лиза замолчала. Чай давно остыл, как и чайник, на столе стояли пустые кружки с остатками заварки и пустая обертка из-под печений, которые принес Кот. И сам же съел.
    - Но это же... ужас, - сказала Кветка, уставившись на красный ободок своей кружки.
    - Да.
    - И что... она согласна?
    - Она согласна. Я говорила с Ленкой. И Ленка согласилась бы, да продавать уже нечего.
    - И там... прямо торги?
    - Да. На первоначальные торги выставляется трехмерная модель в голом виде, на окончательные - живьем. Забирает ее тот, кто заплатил больше всего. Побои и увечья исключаются, за этим устроители следят. В этом деле самое плохое - попасть в базу, понимаешь? Базы открыты, каждое полугодие печатается журнал с текущими маковыми семечками. В нее все участницы попадают автоматом. Считай, до двадцати трех Эльке будет доступен только один заработок - у неё выхода другого не будет - только за деньги продаваться. На работу не возьмут - она же в базе засветилась. Учиться тоже не возьмут. И замуж никто нормальный, ты же понимаешь... Тоже своеобразная смерть.
    Кветка обхватила руками голову. Как, оказывается, жутко, когда надо отвечать за кого-то, а ты и за себя отвечать толком не привык. Незнакомые женщины, которых никогда не видел, почему так важно, выживут они или нет? А девчонка шестнадцати лет, которую и в глаза не видел? - почему же так страшно представлять круглую пустую комнату, где она стоит голышом, замершая и бледная от равнодушия и душевной опустошенности, перед лицом толпы мужчин, чьи глаза горят алым.
    Кветка хлюпнула носом.
    Некоторые вещи неизбежны.
    Какая из них? Кража, способная сломать её будущее, или жизнь посторонних людей, по сути, не имеющих к ней никакого отношения? Или продажа неизвестной Элькой своей девственности - единственного ценного товара, который у нее когда-либо будет? А как жить матери, зная, что сделала дочь ради её спасения?
    Губы прорезала горькая улыбка.
    Лиза сидела прямо, опустив голову так, что подбородок почти прикасался к груди.
    Внутри закипело что-то горячее. Почему только от неё зависит выбор? Почему больше никто не платит? Не хочет платить?
    - А ты откуда столько знаешь про эти семечки? - с подозрением спросила Кветка.
    - Была у меня одна подружка... собиралась там заработать и уехать далеко-далеко, чтобы стать свободной. Передумала, к счастью, но мы многое успели узнать, - почти шепотом рассказала Лиза, внимательно пялясь себе под ноги. - Прости меня. Я понимаю, это нечестно.
     - Конечно, нечестно! - крикнула Кветка, подаваясь вперед. - А ты сама готова что-нибудь сделать? Такого, чтобы пришлось через себя переступать? Через страх, через нежелание и вопреки воле?
    - Да.
    Кветка усмехнулась, практически вживую услыхав, как внутри, закаляясь, звенят нервы, превращаясь из жалкого желе в крепкую сталь. Придется быть сильной, черт возьми, иначе никак.
    - Я сделаю то, что вы хотите только в одном случае, - надо же, насколько твердый и уверенный голос, будто и не Кветка говорит.
    Лиза подняла глаза.
    - Если ты расскажешь мне, что было между тобой и Костой. Почему он хранит портрет, написанный твоей рукой. Почему ты корчишь рожи каждый раз, когда видишь его в обществе его подруг. Правду.
    - Это глупо, - пробормотала Лиза, рассеянно покачивая головой.
    - Я рискую своей свободой. Я одна за все отвечу, если меня поймают, так ведь? Так что не говори мне про глупость. Кот и Паштет займутся реализацией кинжала и переводом денег, твое участие им не понадобиться. Но ты тоже должна чем-то заплатить, всего-то словами. Сравни с тем, что предстоит мне!
    Некоторое время на кухне сгущалось молчание.
    - Ладно. - Синичка отодвинула от себя посуду, не обращая внимания, что чашка почти опрокинулась на сахарницу. Тяжело оперлась локтями на стол, глубоко вздохнула и замерла. - Спрашивай.
    - Что между вами?
    - Ничего.
    Кветка немного передвинулась, чтобы оказаться прямо напротив, и пристально уставилась на сильно побледневшую Лизу.
    - Что между вами было?
    Та сильно навалилась на стол и недолго молчала.
    - Не знаю, как объяснить. Что это было? Я часто теперь думаю, что? Скорее всего, я его любила.
    - Любила? Раньше? - уточнила Кветка таким скептическим тоном, которого сама от себя не ожидала. Она же не была жестокой - и вот, пожалуйста, довели. Но по-другому она тоже не могла - ей нужны были силы. Нужен пример, нужно доказательство, что это не глупость, что другие тоже готовы пойти на какие-то жертвы ради спасения неизвестных родственниц Ленки.
    - Может, и сейчас люблю, - кивнула Лиза. - Но я выдавливаю эту любовь. Я с ней справлюсь. Давлю по капле, день за днем, раз за разом, когда вижу его с его бабами. Вычеркиваю. Забываю. Заменяю другими впечатлениями. Однажды от него ничего не останется.
    Кветка разжала кулак, вытирая мокрую ладонь о футболку.
    - Ты была... с ним?
    - Да. - Отрешенно кивнула Синичка. - Мы вместе... одновременно узнали физическую сторону любви. И еще раз, на следующий день... Мы были счастливы, знакомились с тем, что могут наши тела. Дарили себя друг другу. Стоили планы, - Лиза усмехнулась. - Так примитивно звучит. Но ведь правда - так и было. А следующим днем его вызвал к себе в город его отец. Я же всегда жила в загородном доме - что-то типа дачи, куда Пактокринские только на отдых приезжали. Коста собирался тогда к отцу, постоянно прерываясь и бросая вещи, которые собирал, чтобы меня поцеловать и обещал, что обо всем ему расскажет и всё решит. Что мы обязательно поженимся и всегда будем вместе. Что он вернется через два дня и мы никогда больше не расстанемся.
    - Вернулся?
    - Вернулся, - глухо ответила Лиза. - Через год. В компании друга и двух подружек. Он сказал мне всего одну фразу. 'Привет, прошлое прошло'. И всё. Я еще не верила. Смотрела, думала, его заставили или ещё что. Ему наврали, наговорили на меня. Но он же знал, что был у меня первым! Он не так глуп, чтобы верить наговорам. И запугать его бы не смогли - он не трус. Значит, сам решил. Сделал выбор. А потом эти его подружки. Меня раньше так не оскорбляли, они вели себя, будто об меня можно ноги вытирать. Такие гадости говорили, особенно когда заметили, как я на него смотрю. Знаешь, когда стоишь за его спиной и глаз не можешь отвести... Впрочем, это в прошлом. - Синичка опустила голову, пряча лицо, вдохнула и твердо продолжила. - А он меня не защищал. Морщился и махал рукой, чтобы я убиралась. А им ни слова...
    Кветка отвернулась, закрывая глаза. Знала же... чувствовала, что все не просто так.
    - В тот день я повзрослела. Раз и навсегда.
    Лиза опустила руки и встретилась с Кветкой взглядом.
    - Теперь ты понимаешь? Понимаешь, как сильно я хочу от него отделаться? Оказаться так далеко, как только можно оказаться. Оставить между нами океаны, континенты, всю вселенную, что угодно, только бы никогда о нем не слышать, не видеть. А память... из памяти я его вычеркнула.
    Они долго молчали.
    - Достаточно услышала? - спросила Лиза, почти равнодушно, но не сдержалась и сглотнула.
    - Да, - глухо ответила Кветка. - Мне жаль.
    - Всем жаль, - бесцветно ответила Лиза. - Таких историй пруд пруди, с каждой второй случается. Не будем больше об этом. Собирайся, мы идем за кинжалом.
    - Дай мне минутку.
    - Хорошо.
    - Всего одну...
    Кветке нужно было отдышаться. Все услышанное пусть сейчас спрячется в стенах этой комнаты до того времени, когда она вернется сюда с успехом, или с... Нет! Конечно, с успехом! Но сейчас это нужно спрятать, закрыть и запереть, чтобы не отвлекало от дела.
    Иначе не хватит решимости.
    
    Глава 8. Амулет
    Алехо вошел в зал, когда все остальные уже собрались. Банкет в честь назначения очередного честолюбивого глупца в Совет, ради места в котором верхушка квартов землю готова грызть - скучнее вечера не придумаешь, но особого выбора ему не предлагали.
    Отец с обычной, подчеркнуто вежливой улыбкой и холодным взглядом людоеда, оценивающего потенциальные запасы живой еды, неподалеку беседовал с двумя мужчинами в практически одинаковых костюмах. Все вместе они смотрелись как однояйцовые близнецы. Когда Алехо подойдет, то станет четвертым в их ряду однородности.
    - Алехо, - отец улыбнулся ему на пару градусов теплее обычного. - Господа, разрешите представить моего наследника - студент пятого курса с потрясающими даже для нашего круга способностями. Его коэффициент сэнсуры практически равен единице. Черт, у меня голос дрожит каждый раз, когда я это произношу! Алехо, моя гордость и надежда. Алехо, а это мой давние друзья и коллеги Птен Сохари и Зискинд Чейз. Вероятно, ты помнишь виллу на Лазурном пятне, которую нам любезно предоставил для отдыха Птен. И Флинта, с которым ты катался на яхте - сына Зискинда.
    - Да, прекрасно помню, - улыбнулся Алехо, даже не пытаясь напрягать память. - Прекрасное лето, замечательный отдых. Как поживает Флинт?
    - Благодарю, прекрасно. Скоро женится.
    - Рад за него.
    - На дочери главы тихоокеанского концерна грузоперевозок, прекрасной Лидии Жагрэ.
    - Отличный союз, - вежливо сказал отец.
    - Отличный выбор, - присоединился к поздравлению Алехо, вспоминая, как несколько лет назад отодрал эту прекрасную Лидию во время круиза на тихоокеанском лайнере после трехдневной пьянки. Молодой был, глупый, думал в основном не тем местом. Чего удивляться, что она оказалась не единственной и неповторимой, а просто одной из стерв, которыми шикарный круизный лайнер был набит под завязку. Впрочем, как обычно. Да и он сам разве лучше?
    - Уверен, Алехо сделает не менее м-м... впечатляющий выбор, - попытался проявить вежливость Зискинд Чейз.
    - Не сомневаюсь, - ответил отец.
    - Уже есть кто-то на примете? - улыбнулся Сохари.
    - А как же, - ответил отец.
    Алехо знал, что без спроса найти ему невесту тот не рискнет, потому просто загадочно улыбнулся. Даже такая мелкая обязанность потенциального наследника должности, как присутствие на подобных вечерах, его практически душила, а что будет дальше, когда отец станет передавать ему дела, и еще позже, когда он займет отцовское место? Ответ прост - Алехо станет одним из окружающих, одним из Совета, потому что иначе рассудок не сохранишь. Вернее, те жалкие ошметки рассудка, которые ему по их милости остались.
    - Замечательная девушка. Но мы пока держим в секрете ее личность и семью. Понимаете, ребята слишком молоды, встречаются недолго и пока не очень уверены в своих чувствах. Но я верю в лучшее - они друг другу невероятно подходят. Не меньше, чем Флинту подходит Лидия.
    Алехо снова улыбнулся.
    Такую суку как Лидия еще поискать. Да Алехо скорее с высотки сиганет, чем станет жить с подобной мегерой в пределах одного квартала. Ну, а жениться можно. Почему нет? Жениться и продолжить жить своей жизнью, отправить молодую куда-нибудь в кругосветное путешествие, все одно она долго на одном месте не высидит. Да и смазливых попутчиков себе легко найдет.
    К счастью, о серьезных делах окружающие сегодня не говорили - протокол не тот. К счастью.
    Вскоре они с отцом остались наедине. Вовремя - непривычные к принудительной улыбке мышцы лица уже сводило болезненной судорогой, а мозг все усердней сверлило непонимание, зачем он все это проделывает. Ради чего?
    Старший Юголин поболтал бокалом, который держал в руке с самого начала приема.
    - Зискинд скоро сольется, несмотря на то, что породнится с Жагрэ. А тот и за утопающего схватится, потому что свою дочку под кого хочешь сунет, только бы пристроить. Она же с половиной континента перетрахалась, а такое даже пакетом акций не исправишь. Да так ничему и не научилась, только ноги раздвигать и лежать бревном.
    Алехо чуть не стошнило и он быстро хлебнул из своего бокала, запивая рвотный рефлекс. Ба, не очень-то приятно вот так мимоходом узнать, что делил одну и ту же любовницу с собственным отцом. Впрочем, уже год как старший Юголин считал сына достаточно взрослым, чтобы говорить на равных, так что Алехо не привыкать к шоку. Тут каждое услышанное слово может превратиться в ядовитую змею, как в сказке - собеседник открыл рот и не знаешь, что оттуда вывалится: роза или паук. Каково, интересно, матери - знать обо всех этих девках? А она его еще любит. По крайней мере, так думает.
    Однажды и Алехо станет таким же, он ни секунды не сомневался. Наследственность, она неистребима - нельзя взять да удалить половину своих генов, вырезать половину плоти и слить половину крови, только чтобы избавиться от того, что подарил отец.
    - А вот Сохари пока крепко держится. Он включен в состав группы, которая займется законом по ограничению прав людей и ужесточению наказаний за нарушения.
    - То есть? - нахмурился Алехо. Господин Тувэ ничего о подобных законах не упоминал. - Разве партия Турбы 'Наравне' не выдвинула противоположный закон о равных правах? Разве его не приняли?
    - А как же, приняли, естественно, и уже частично выполнили. - Отец поклонился, улыбаясь, кому-то проходящему мимо и тут же снова стал серьезным. - Скоро этот совет обновленного состава примет неверное решение, которые нанесет огромные экономические убытки и поставит под угрозу независимость страны. В провинции вспыхнет голод. Во всем обвинят именно людей, неспособных занимать такие ответственные должности и принимать важные решения. Автоматом для них раз и навсегда не только перекроют путь во власть, но и загонят, наконец, в стойло. А вот все любители малоодаренных типа Зискенда автоматом сольются в отстойник, на волне будут те, кто за ужесточение законов и ограничение прав людей. Мы с тобой, естественно, выберем правильную сторону. Как и Сохари. Жаль, у Сохари только один законнорожденный сын. Причем нетрадиционной ориентации, иначе породниться бы... Хотя... такую карту тоже полезно держаться в рукаве - пока ты холост, все будут рассчитывать на родство и сотрудничать.
    Алехо молчал. Сначала от отцовской откровенности, внезапно хлынувшей на его 'достойную' голову волосы дыбом становились, потом он привык, а теперь вообще понял - однажды он дойдет до того состояния, когда не увидит в происходящем ничего страшного. Просто игра. Кто-то предпочитает покер на деньги. Кто-то играет во власть судьбами живых людей.
    - Ты, кстати, как поживаешь? - словно опомнился отец.
    - Все в порядке.
    - Завтра приедешь? Сестры будут рады тебя видеть.
    - Нет, на выходных, скорее всего.
    Старший нахмурился, но спорить не стал.
    - Не бросил еще свои примитивные бои для простолюдинов? - опасно блеснули глаза отца. Его лицо прорезали складки у рта и вокруг глаз - такие же острые, как взгляд. Было ли в нём хоть немного мягкого? Алехо не смог вспомнить...
    Впервые за вечер Алехо не повел себя, следуя протоколу, а вместо этого позволил слегка сползти маске послушного сына.
    - Нет и пока не собираюсь.
    И отец снова отступил, как обычно, когда вопрос касался частной жизни Алехо. Такая вот молчаливая победа.
    В общем, вечер оказался настолько нудным, что после приема Алехо сразу отправился домой. Последние дни он ночевал в городской квартире, избегая академического общежития, потому что чутье требовало держаться подальше от академии, и это же чутье утром нашло неожиданное решение проблемы, и Алехо заказал дополнительные засовы на свою и без того чересчур крепкую дверь. В отличие от сложносочиненных профессиональных замков, засовы были грубые и примитивные - как раз такие, какие в мире квартов вызывают недоумение, вроде комаров, которые, оказывается, существуют на белом свете! Однако лично ему один огромный засов наверху и второй, декоративный, возле ручки очень даже понравились.
    Зачем нужны засовы? Он понятия не имел. Но чутье требовало послушания, а он давно знал, что чутью надо следовать. Однажды оно спасло Алехо в безвыходной ситуации и заслужило уважительного к себе обращения. Пожалуй, если чутье однажды потребует жениться на Лидии Жагрэ, придется жениться.
    Так, в общем-то, и получилось, что свой двадцать четвертый день рождения, который наступит в полночь, придется встретить в одиночестве, в тишине и покое, заперевшись в квартире на все замки.
    ***
    Кинжал Кветка украла так просто, что это напугало ее почти до паники. Дома ни Косты, ни его подружки, шкатулка на виду в стеклянной витрине, не заперта. Оказывается, прежде эту шкатулку Кветка не раз протирала от пыли. Легко откинув крышку, она достала кинжал, обхватив за рукоятку, он секунду сопротивлялся, будто притягивался к коробке магнитом, а после выскочил, как если бы она оторвала невидимую нить, которой тот был привязан.
    Кветка быстро сунула подделку в углубление, захлопнула крышку, поставила на место и сделала несколько лишних в данной ситуации движений, будто смахивала пыль, а потом отступила на пару шагов назад. Впервые с начала операции подмены ее затрясло, руки дрожали, зубы стучали, и вообще пришлось сесть на корточки и глубоко подышать. Но как только она смогла себя убедить, что паниковать лучше в комнате, в обществе Лизы, а не тут, на месте преступления, ей хватило сил, чтобы выйти из комнаты, убрать инструменты для уборки в кладовку и отправиться домой.
    На лестнице пришлось хвататься за перила, потому что ноги снова дрожали, как будто тело сковало льдом. По лестнице Кветка практически сползла, вися на этих самых перилах. Неужели все получилось? Неужели? Над ухом не визжали сирены, на пути не возник разъяренный потерей имущества Коста и в холле не толпились охранники с оскаленными лицами, целясь в нее из автоматов. Ничего не случилось.
    Добравшись до последней ступеньки и глубоко вздохнув, Кветка ступила вперед, почему-то впервые подумав о том, что так и несет краденый кинжал в руке, правда, его не сильно видно из-под длинного растянутого рукава теплого свитера, но все же, если присмотреться...
    И тут же попала в паутину.
    Невидимые нити спеленали ее как жука, прочно и мгновенно.
    Прямо над головой лениво покачивалась подушка-амулет, неспешно продолжая запутывать ее в сетку. Когда Кветка инстинктивно дернула рукой, руку тут же спеленало несколько дополнительных нитей. Намек понятен - она непроизвольно сглотнула и шею тут же скрутили петли, плотно приматывая к лицу попавшиеся на пути пряди волос.
    Со стороны казалось, что она повисла в воздухе.
    Тут можно и задохнуться - и никто не поможет. А даже если помогут... что теперь ее ждет?
    Замерев, чтобы не погрязнуть в прозрачных, но от этого не менее болезненных путах, Кветка хорошенько представила, что теперь с ней будет и глаза тут же наполнились слезами. Она успела сжать зубы, чтобы не разрыдаться, но руки и ноги все равно дрожали, отчего вокруг все сильнее смыкался кокон. Кричать нельзя, кто-нибудь прибежит, а не кричать - умрешь, придушенный амулетом. Тонкая пытка, ничего не скажешь.
    Может, проще умереть? Все равно ничего хорошего ее не ждет, даже если спасут и выпутают из ловушки. Как минимум - трудовая отработка на несколько лет, а могут и в тюрьму засунуть.
    Вряд ли даже Синичка с Котом и Паштетом теперь сумеют ее спасти.
    Просто не верилось, что все закончится так нелепо. Впереди была целая жизнь - да, возможно, не райская, но относительно свободная и терпимая. А теперь... теперь...
    - Мамочки! - пробормотала Кветка, всхлипнув, потому что из комнаты вышел охранник и удивленно замер на месте, увидав кокон. Нечастое, должно быть, зрелище - вряд ли тут часто всякие идиоты попадаются на удочку. Настоящие воры прекрасно знают, что к чему, и попусту не суются.
    Кинжал врезался в ладонь.
    Этого не может быть... не может быть...
    Но реальность не изменишь, даже если крепко зажмуриться и много раз повторить, что это просто сон. Кветка попробовала - не получилось. Лицо по-прежнему облепляли пряди волос, врезаясь в щеки и губы, руки и ноги сковывали толстые канаты, а живот перетянуло так сильно, что стало тяжело дышать.
    Охранник оглядел холл и лестницу, видимо, выискивая соучастников, никого не увидел, повернулся к сторожевому посту и судорожно принялся хлопать по карманам. Сейчас он или позовет на помощь, или вызовет центральный пункт охраны.
    Надо кричать... Надо что-то делать.
    Бесполезно.
    Тем временем со стороны входа шел какой-то человек. Увидев кокон, он сразу же остановился, наклонил голову и задумался.
    Это был Алехо, Кветка даже не сразу его узнала. Сегодня кварт выглядел крайне официально, по крайней мере, на тот быстрый судорожный взгляд, которым она его задела. Похоже, ее тоже не сразу узнали. Пробежавшись по ее лицу и фигуре, глаза Алехо расширились, но лицо осталось прежним - ровным и невозмутимым.
    Охранник полез в карман куртки.
    - Уйди, я сам разберусь, - Алехо жестом отправил его обратно в комнату охрану.
    - Но...
    - По правилам ты не должен соваться в дела квартов, если они собираются разбираться самостоятельно. Это мое дело, я собираюсь с ним разобраться, а ты ничего не видел. Понятно?
    - Да, - судя по голосу, охранник испытывал не столько недовольство, сколько облегчение. А судя по деревянным движениям, уходил он практически против своей воли, потому что его подгоняли. Кветка даже на секунду пожалела бедолагу, припоминая, как это - ноги двигаются, будто вовсе не твои, а ты только и делаешь, что стараешься удержать свой рассудок на месте, чтобы не захлебнуться паникой и не заорать, потому что крика не будет слышно - и от этого еще страшней.
    Но еще неизвестно, что лучше - охрана, состоящая, как ни крути, из способных войти в ее непростое положение людей, или Алехо, который прекрасно осведомлен о предназначении амулета и почему тот создает кокон.
    Холл опустел, дверь в сторожевой пункт закрылась.
    Кварт подходил, внимательно следя за нитями, которые выпустила подушка. Конечно, это были не нити, а энергетически усиленная, тонкая как паутина масса, застывающая на воздухе и распухающая от силы амулета, увеличиваясь в тысячи раз, и в результате все выглядело так, будто на Кветку, как на катушку, сплошным слоем намотали толстенные корабельные канаты.
    Кварт пошевелил пальцами, или, скорее, нервно дернул ими - и канаты ослабли, а потом начали сдуваться и опадать.
    Постепенно они совсем размотались и лежали на полу, как комок издохших змей. Впервые за последние десять минут получилось встать на пол полными ступнями и пошевелиться.
    Алехо молчал, задумчиво наблюдая за Кветкой.
    Она сглотнула, схватилась за живот, который то и дело резало приступами боли, и шмыгнула носом, сдерживая рыдание.
    А потом незаметно для самой себя принялась говорить, захлебываясь словами и еле успевая набрать воздуха.
    - Это не то, что ты думаешь. На самом деле все по-другому. Я не воровка. Это...
    - Я разве что-то спросил? - Алехо удивлено поднял брови. Глаза сегодня у него были обычные, без линз. Совсем прежние глаза, которые так тщательно скрывали двойное дно. Но какой на нём был шикарный костюм! Он явно вернулся с какого-нибудь официального приема. И это посреди недели?
    - Я бы никогда не... Это...
    Кветка растерялась. И действительно, он ни о чём не спрашивал. Но ведь как тогда? Что это все значит? Почему тогда он её распутал?
    - И что теперь? - сбившись, спросила она. Кинжал улегся в ладонь и устроился там, как родной, но не заметить его кварт не мог. Мешковатый свитер, потертые джинсы и сверкающая камнями рукоятка явно не складываются в один комплект.
    Алехо подтвердил подозрения, уставившись прямо на кинжал. Потом оглянулся в сторону лестницы, на миг нахмурился и так же быстро улыбнулся, проказливо и обаятельно.
    - Пошли ко мне?
    - Ч-что? - промямлила Кветка.
    - Пошли ко мне? Расслабимся. У меня последнее время никого не было.
    - В смысле? - спросила она раньше, чем сообразила, о чём речь. Щеки тут же залились краской, хотя обычно Кветка подобных разговоров не смущалась. Пару раз даже пыталась вызвать на схожий разговор своих новоприобретенных парней, но они сбегали раньше.
    Алехо мгновенно перестал улыбаться.
    - Ты что, дурочка?
    Кветка ошарашенно захлопала глазами. Почему дурочка? Или он что, забыл тот вечер, когда являлся на чай? Вроде нормально посидели, даже немного поболтали, и совсем она не походила на дурочку. А вот если он забыл про вечер, ведь чего там вспоминать кварту? Тогда да - понятно, отчего он так говорит. Или, может, дело в том, что он собирается получить компенсацию за свою помощь?..
    - Ты хочешь, чтобы я заплатила за помощь? - срывающимся голосом пробормотала Кветка.
    Он нагнул голову, прислушиваясь к тихому вопросу. Потом сделал такое лицо, будто слегка удивился.
    - В смысле? - спросил уже Алехо. - Похоже, вечер у нас у обоих выдался не ахти. Ты напряжена, я тоже хочу отвлечься. Ты доставишь удовольствие мне. Я - тебе. И всем хорошо.
    - И я могу отказаться?
    Он нахмурился и сунул руки в карманы брюк, отчего приличный костюм тут же стал выглядеть небрежно.
    - Конечно. Что мешает тебе отказаться? - он действительно выглядел так, будто не понимал.
    - И если я откажусь, ты... позовешь охрану?
    Алехо пару секунд подумал. А потом оскалил зубы в подобии улыбки.
    - Ах вот ты о чем, - он фыркнул и отвернулся. - Очень надо. Иди себе, куда шла.
    И, больше не задерживаясь, кварт развернулся и отправился себе к лестнице. Кветка задышала глубже, разрываясь на части. Что делать? Нужно отнести кинжал к Лизе и передать Коту. Но ей... хотелось пойти с Алехо. Правда, хотелось. Очень. Хотелось бросить все, отключить мозги и пойти к нему. Правда, что она там будет делать, учитывая свое неумение доставлять удовольствие, представлялось с трудом, но она хотя бы попробовала!
    И вспыхнула картинка, уже прежде создаваемая воображением. Все прежнее: черный коридор, черная комната с желтой луной, Алехо на кровати. Только он не спит, а лежит на спине, руки за голову и смотрит с таким необычным видом, будто ждет в засаде неосторожного зверя. От этого взгляда мурашки по всему телу. И еще одно - главное, ключевое отличие от первоначального сюжета - вместо серебряной пантеры у кровати стоит Кветка. Тоже совсем неодетая.
    Оказывается, на фоне черного неба её кожа выглядит как свежесвареный кофе с большим количеством молока и сахара. Светлый беж с еле видимым желтоватым оттенком.
    Безумно красиво.
    Ее неожиданно передернуло от верности этой новой картинки. От ее выпуклости и реальности. Причем так сильно, будто ударило током, который насквозь пронизал каждый мускул, каждый нерв, каждую вену и растаял, отзываясь в костях дрожью.
    Кветка дернула головой. Боже, о чем она думает? Совсем что ли сбрендила? Он же кварт! Он разговаривает с людьми, как с умственно ущербными. Он пришел на чай и забыл об этом. Завтра утром он так же легко забудет и о том, с кем провел ночь. Кветка не готова ещё к таким отношениям, когда ты просто находишь компанию перепихнуться, чтобы вечер не прошел зря. Таких возможностей у неё было предостаточно, но она проходила мимо. К чему это все?
    Нет, это просто от шока в голову лезут такие глупые мысли.
    - Кинжал на место отнеси, - крикнул Алехо, остановившись наверху лестницы, куда к тому времени поднялся. - За порог общежития с краденым ты не выйдешь. Пора бы знать... глупая речная кувшинка.
    Кварт скрылся в проеме коридора, а Кветка осталась стоять с раззявленным ртом, смотря ему вслед, крепко сжимая кинжал и пытаясь решить, действительно ли он это сказал... так её назвал. Или показалось?
    В конце концов, она мотнула головой, решив, что показалось. Он ходит мимо и никогда не смотрит в её сторону. Ей ли не знать? Да она периодически чуть ли не шею сворачивает, прослеживая его перемещения, пока не приходит в себя. С какой стати кварту запоминать её имя, а тем более выдумывать милые прозвища? И даже не милые, а практически нежные. Ведь это прозвучало так... необычно для него, что ли. И для неё. С Кветкой молодые люди так не разговаривали. Бравада, наглость, дружелюбие, пусть даже одолжение - но не нежность.
    Да. Кинжал.
    Пора уже забыть про дурацкие фантазии, в самое неподходящее время забивающие голову, и заняться делом.
    Кветка так вымоталась, что процесс возврата кинжала на место для неё был все равно что протереть на шкатулке пыль и никакого отклика в душе не встретил. А возможно, и даже скорее всего, на самочувствие повлияла ситуация с Алехо - плен и освобождение. Всё произошло так быстро... так головокружительно. Такое хочешь, не хочешь, выбивает из колеи.
    Вернувшись в общежитие и войдя в комнату, первым делом Кветка увидела Лизу, которая с ногами сидела на стуле за пустым кухонным столом. Привычные хвостики в отличие от обычного уныло висели вниз, а лицо без косметики выглядело серым и опухшим, как ржаное тесто. Кветка молча помотала головой.
    Лиза так же молча опустила голову.
    - Ничего, - тихо сказала она. - Ничего страшного. Мы сделали, что могли. Ты молодец.
    - Я чуть не попалась, - вдруг возникло желание объяснить свою неудачу, практически такое же сильное, как недавно в холле, при виде невозмутимого лица кварта. - Понимаешь, тот толстый амулет на выходе... он не выпускает из здания краденого.
    Лиза потерянно кивнула.
    - Я понимаю. Ты не представляешь... Пока тебя не было, я тут чуть с ума не сошла! Все думала, что тебя сейчас поймают... поведут в участок, посадят в клетку... а я тут сижу и ничего не делаю. Свалила все на тебя, как последняя стерва, а сама...
    - Со мной все хорошо.
    - Да, а если бы...
    Кветка села на соседний стул и обняла Лизу за плечи.
    - Со мной все хорошо.
    С какой-то стороны так действительно и было.
    ***
    Утром они встали уставшие и разбитые.
    Кветка полночи плакала. Сначала от пережитого страха, вспоминая, как висела посреди холла в общежитии квартов, прощаясь со свободой, и при этом каждый раз будто заново осознавала, чего именно чуть не лишилась. Потом оттого, что подумала - случись такое повторно и отправь ее кто-нибудь добывать деньги для женщин, о существовании которых она знает чисто гипотетически, скорее всего, она не согласится. Закроет на все глаза и позволит им умереть, только бы не рисковать собой снова.
    А еще пугал разговор с Алехо и те несколько минут, потраченных не на то, чтобы поспешить вернуть краденое, пока не поймали, а на то, чтобы просто стоять и смотреть в сторону, где только что исчез кварт. Весь их разговор получился какой-то кривой да корявый, с одной стороны правильный, но сложен не так, как надо. Вроде уродца, у которого есть и руки, и ноги, и голова, но расположены они на не предназначенных для этого природой местах. Вот и тут... И Кветка всхлипывала, украдкой вытирая рукой щеки, и не понимая, где закралась ошибка. Братья и сестры были правы - нет в ней стойкости и силы, одно желе. Ее пугает все. Например, она уверена, что еще вопрос, какие разборки закончатся в будущем более трагически - те, что с Алехо, или те, что с умирающими женщинами, хотя по идее угроза смерти ни с чем несравнима. А вот для ее страхов очень даже сравнима!..
    Хотелось просто про все забыть, но к утру слезы иссякли, а взамен украдкой пришла и прислонилась к груди маленькая и теплая мысль, что так тоже нельзя. Нельзя терять в себе этот огонек, потому что станешь как остальные погасшие люди: уставшие, разочарованные и равнодушные. Тогда твоя жизнь становится существованием, а зачем тратить такой редкий подарок, как жизнь, размениваясь на мелочи?
    Лиза также поднялась с трудом и наверняка тоже практически не спала. Неизвестно, какие мысли преследовали ее в темноте, но наравне со сломанными женскими силуэтами там сто процентов маячил Коста.
    Кветка оделась и присела на пуфик в прихожей, дожидаясь соседку, которую почти шатало. Когда Синичка с трудом натянула куртку, прихожую вдруг озарил свет - правда, только в Кветкином воображение.
    - Я знаю, что делать, - заявила она.
    Лиза не обратила внимания, а скорее, просто не услышала.
    - На новостной лекции мы попросим господина Тувэ дать нам слово и обратимся за помощью к квартам. Ко всем квартам сразу. Кто-нибудь поможет, я уверена.
    - Ты думаешь, господин Тувэ разрешит? - Синичка, судя по тусклому голосу, в успех подобного мероприятия ни грамма не верила.
    - Другого плана нет. Попробовать надо.
    - И ты сможешь встать лицом к лицу с квартами и попросить их о милости?
    Кветка молчала. Голова потяжелела и наклонилась, волосы окружили лицо, прикрывая щеки и пряча от яркого света потолочной лампочки. Чтобы выйти в одиночестве и встать перед толпой, нужно иметь немало мужества. Не факт, что она сможет.
    - Ладно, я попробую, - слабым голосом сказала Лиза, но Кветка упрямо качнула головой.
    - Нет. Я сама должна. А ты выглядишь совсем больной. Ты вообще в порядке?
    - Нет. Меня знобит. Но это нервы, скорей всего, - Лиза поморщилась.
    Кветке показалось, это не нервы, а весьма серьезная простуда, но она промолчала. Иногда с соседкой спорить так же полезно, как пить яд. К обеду сама поймет, что с ней неладно и отправиться к медсестре за таблетками.
    А сейчас важнее другое. Конечно, можно попросить выступить Паштета или Кота, но наверняка их выслушают не так внимательно, как девушку. Не говоря уже о согласии господина Тувэ. Ведь главное, уговорить его.
    - Пошли.
    Сегодня они даже забыли осмотреться, не караулят ли их под зданием полчища врагов. И даже больше - сегодняшний завтрак они поглощали так равнодушно, что не заметили бы, подмени кто оладьи и омлет с ветчиной сырым тестом.
    День родился, только чтобы, сутулясь, пройти со скорбным видом по земле, издавая мученические стоны и демонстрируя чудеса терпения и покорности.
    Подойдя перед началом занятий к господину Тувэ, Кветке пришлось приложить усилие, чтобы открыть рот и произнести свою просьбу вслух. Она старалась не думать, как заставит себя говорить перед целым курсом квартов, чуть ли не с рождения настроенных скептически к подобного рода просьбам. Что сказать, какие слова найти, чтобы их проняло достаточно и необходимая сумма оказалась в распоряжении Ленкиных родственниц? Жалостью квартов не возьмешь. Предложить в виде компенсации минималистам и Ленкиной семье нечего. Остается говорить правду и надеяться на чудо.
    Привычно гудя, зашли и расселись по нижним рядам люди, заняли свои места кварты. Господин Тувэ остановился возле кафедры, пробежался глазами по рядам, проверяя, все ли на месте, и кивнул Кветке, давая разрешение стартовать.
    Все время, пока кварты рассаживались, она сидела как на иголках. Получив разрешение преподавателя, почти заставила себя встать и отправиться к его столу. Вероятно, благодаря вчерашней тренировке, когда она плелась по лестнице на дрожащих ногах, сегодня удалось не шататься и, главное, не спотыкаться. Она же не клоуна вышла играть, а вызвать сочувствие.
    - Перед тем, как приступить к занятиям, мы выслушаем то, что хочет нам сообщить эта милая девушка, - сообщил ученикам господин Тувэ.
    Милая девушка звучало так, будто Кветке пять лет и она идет в платье с оборочками читать умилительный стишок в честь какого-нибудь праздника.
    - Прошу! - господин Тувэ улыбался, как сытый удав, и это настораживало. Что же его так веселит? Что во всей этой ситуации может быть забавного?! Впрочем, об этом потом. Кветка развернулась, заставляя себя не жмуриться и прокашлялась, заранее прочищая горло - не хватало еще начать свою пламенную речь с мышиного писка. Тогда точно все прогорит.
    - Несколько дней назад, - Кветка мысленно вздохнула и подняла голову к верхним рядам квартам, смотря прямо, но так, чтобы никого конкретно не видеть. - У одной из наших сокурсниц, Лены Свиридовой случилось несчастье - её мама и сестра попали в автомобильную аварию. Страховка не окупает стоимость операций. Не хватает около шестидесяти тысяч рублей. Мы собрали почти пятнадцать, но это бессмысленно без остальной суммы. Этого не хватит.
    Кварты, в принципе, сидели тихо и не перебивали, но и господина Тувэ на занятиях они слушали примерно так же - равнодушно пережидая неизбежное и думая только о том, что к вечеру эта пытка закончится и настанет свобода. Ну, хотя бы до утра.
    Кветка вздохнула.
    - Нам больше негде взять денег. Поэтому мы решили обратиться к вам, - она на секунду замялась. - К квартам.
    Она открыла рот, желая добавить, что эти две жизни теперь в их руках, но остановила себя - вряд ли квартам понравится попытка спихнуть на них ответственность за чью-то жизнь. Это их только разозлит, а злые люди все делают назло. И откажут тоже назло.
    Лиза, низко опустив голову, молча водила пальцем по крышке стола. Кветка знала - она бы помогла, будь больше шансов своим вмешательством изменить ситуацию, да вот шансов как раз нет.
    Кварты, все как один, молчали.
    - Если кто-то захочет помочь... - Кветка не договорила.
    - Продайте свои тела! Всем скопом как-нибудь наскребете! - с воодушевлением крикнул Шатай, которого чужие проблемы вообще мало интересовали. И правда, если живешь в свое удовольствие - какое тебе дело до других особей?
    Несколько квартов тут же засмеялись. Кветка прикусила губу, сдерживая необдуманный ответ и судорожно размышляя, как перевернуть разговор такой стороной, чтобы ничего смешного никто не видел. Реально ли это?
    Неожиданно поднялась Лолодия. Распущенные волосы тяжело лежали на её плечах, а глаза без линз хмурились так, что почернели даже белки.
    - Шатай, замолчи! - сказала она, небрежно кивнув в его сторону, и быстро развернулась к Кветке. - А ты, конечно, здорово придумала - вы все такие несчастные, но жутко благородные, а мы мерзкие и жадные. А вы что сделали, чтобы собрать больше денег? Хоть попытались? Ну кроме того, что пришли сюда нас просить?
    Кветка удержала на месте глаза, стремительно рванувшиеся в сторону Алехо, и опустила голову. Вот уж чего ей не нужно, так это оправдываться перед ним. Какое ей вообще дело, что он там себе подумает?
    - Так что? - повторила Лолодия, уже с издевкой и дёрнула плечом. Заскрипели её кожаные штаны, когда магичка нетерпеливо принялась постукивать ногой по полу.
    Кветка украдкой вздохнула и подняла глаза. Если Лолодия сейчас скажет что-нибудь ядовитое, кварты подхватят насмешку и порвут еле наладившуюся связь, благодаря которой пока удерживается их внимание. А второго шанса выступить с этой просьбой они минималистам не дадут. Как и господин Тувэ.
    Надо отвечать. Правду, потому что Кветка не умела врать. Да и вообще, почему-то немногие знают, что только правдой можно ударить так, чтобы причинить ужасную боль.
    - Видимо, молодой человек с громким смехом плохо понимает, о чем говорит. Мы не заработаем своими телами такую сумму денег, даже если продадимся полным курсом минималистов. Интимные услуги столько не стоят.
    Лолодия хмурилась и молча слушала, смотря сверху, а значит, свысока. Остальные молчали.
    Да уж, квартов Кветка ошарашила. Странно, но в этот момент она будто кожей ощутила какие-то жужжащие, воздушные волны, растекающиеся вокруг, как после брошенного в воду камня. Как будто эта вода курсировала между ней и теми, с кем она говорила. Может примерно так же кварты ощущают свою магию? Тогда понятно, почему при отсутствии магии человек кажется им ущербным.
    Впрочем, пора продолжать.
    - Дальше. Мы собрали все наши сбережения, которые составили почти две тысячи, включая те деньги, которые долго откладывали на одежду или поездки. Работа не приносит нам столько денег, чтобы мы могли собрать нормальную сумму. Может, будь у нас хотя бы месяц... но времени меньше суток.
    - И все равно, вы тоже должны участвовать, - упорствовала Лолодия.
    Кветке стало теплей, потому что, несмотря на упрямство, эта фраза подразумевала согласие помочь. Пусть еще не совсем сформированное.
    - Мы уже участвуем и готовы сделать то, что от нас зависит. Каждый из нас, - Кветка оглядела людей.
    Тут все-таки не сдержалась и вскочила со своего места Скрепка.
    - Я тоже сделаю, что смогу! А вы просто представьте, что ваши матери и сестры умирают! Да вы просто голоса Ленкиного не слышали, когда мы по телефону говорим! Такое впечатление, что она уже и сама на том свете!
    И Скрепка зарыдала, навзрыд, придавая Кветкиной просьбе той необходимой показушной эмоциональности, которой прежде не было. Может, так даже лучше.
    Господин Тувэ сидел на краю кафедры и сосредоточенно рассматривал свои ногти, вмешиваться не собираясь.
    Разговор явно застопорился, Лолодия молчала, Скрепка рыдала, Кветка не знала, что еще сказать, а сказать надо, ведь кварты пока так и не согласились помочь.
    - Слушайте. Ты, тощая. И ты, большеглазая. Приходите ко мне вечером, договоримся, - хохотнул Шатай.
    Кветка промолчала, игнорируя предложение, которое никакого решения не подразумевало. На ее глаза редко кто обращал внимания, потому что она старалась никому в лицо не смотреть.
    - Они могут продавать свои услуги, - неожиданно подал голос Алехо. Лолодия обернулась к нему и раздражено спросила.
    - И ты туда же?
    - Да нет, я не туда же. Я говорю про уборку. Про мелкий бытовой ремонт. Курьеры. Что они еще умеют? Машину помыть.
    - Они же сказали - всего день остался. Нафига мне столько уборки? - озадачилась Лолодия.
    - А кто говорит про день? Пусть сделают что-то типа талонов на нужную сумму. Мы их выкупим и будем постепенно обналичивать. Один талон - час времени работы минималиста, к примеру. И деньги соберем - и все поучаствуют.
    Кветка быстро подсчитала в уме.
    - Час уборки стоит десять-двенадцать рублей. Курсу минималистов придется работать бесплатно, отрабатывая талоны, больше месяца. Это слишком долго! Большинству из нас будет просто не на что жить!
    - Ну, вы сразу всё хотите, - снова влез Шатай, разводя руками. - Выберете уж что-то одно.
    - Заплатим по пятьдесят за час, - невозмутимо заявил Алехо, вертя в руках какую-то карточку. - Раз уж это благотворительная акция. Все согласны?
    Кветка быстро кивнула и осмотрела людей. Лица у большинства не сказать что были счастливыми, но спорить никто не стал. Поразительно, но и среди квартов не нашлось тех, кто был против.
    - После обеда разместите на выходе из столовой пункт продажи, там народу больше всего. Плакат напишите какой-нибудь с объяснениями. До вечера деньги наберете. Господин Тувэ, правилами академии это не запрещено? - Алехо перевел взгляд на преподавателя, а Кветка ощутила, как все происходящее плавно уплывает из её рук в чужие, забирая с собой тупое отчаяние и колючую ответственность. Непонятно только, радостно становилось от освобождения или печально.
    - Я договорюсь, - мягко улыбнулся господин Тувэ. - Кветка, зайдите ко мне перед обедом, я подготовлю для вашего мероприятия магически защищенные от подделки купоны. Например, в виде медалек. Подойдет?
    - Да. Спасибо, - выдавила Кветка. Вот уже не ожидала, что и преподаватель вызовется оказать помощь. Один Алехо чего стоил - а еще и этот.
    Господин Тувэ молча кивнул.
    - Теперь перейдем к занятиям. Проблема, я так понимаю, решена? - спросил он у минималистов. Лиза быстро кивнула головой, а Скрепка в последний раз всхлипнула, уже с облегчением, и уселась на место.
    После обеда Кветка сходила с девчонками за купонами - блестящими, пурпурными и круглыми, как монетки, и окончательно отошла от дел. Продажей купонов занималась Лиза с Морковкой и Скрепкой, а Кветка сбежала от них в общежитие, где включила старую добрую комедию - один из фильмов, оказывающий на нее успокаивающее воздействие и позволяющийся примириться с минутным разочарованием, и смотрела на экран, пока с занятий не вернулись девчонки. Быстро отправив всех по домам, Лиза переоделась в домашние футболку и штаны. Машинально заплела косу и стала рассказывать.
    По словам Лизы, вначале они стояли, как дуры, возле стола, который кварты обходили стороной, но после того, как выйдя из столовой, к столу подошла Лолодия в компании Фаустина, и каждый из них купил по пачке талонов, кварты повалили волной. Примерно полчаса понадобилось, чтобы распродать все.
    - Коста купил сто штук, - Лиза опустилась на стул и тяжело вздохнула. - Если бы только я могла ему не продать эти чертовы талоны, а просто послать его на хрен! Но пришлось улыбаться и благодарить, - Синичка потерла лицо руками. Теперь, признавшись Кветке в своих грустных путаных отношениях с квартом, она не стеснялась комментировать и озвучивать свои текущие мысли. И оказалось, почти всегда они концентрируются на Косте и окрашены темными эмоциями. Если Лиза и верила, что она его забывает, то у Кветки всего за сутки возникли в этом серьезные сомнения.
    - Последним пришел Алехо и выкупил всё, что оставалось. Осматривал нас там так внимательно, будто кого-то искал. Тебя, вероятно.
    - Лиза, не надо.
    Та неприятно улыбнулась.
    - По крайней мере, у него будет одно несомненное преимущество перед твоими прежними ухажерами - ему и в голову не придет бояться, что ты ждешь серьезных отношений. Париться о подобной мелочи он и не подумает.
    Кветка больше не стала просить замолчать, а встала и ушла в душ. На месте Лизы она бы тоже озлобилась, чего там скрывать. Никогда не было у Кветки какого-то глубокого запаса веры и душевных сил, просто до сих ей везло и сил тратилось ровно столько, сколько вырабатывалось. А случись нечто более масштабное и высоси у нее до дна веру в доброе... Исход очевиден.
    Черная комната и эта яркая луна, почти отвлекающая внимание от человека, лежащего на кровати. От его призывной, полной обещания и ласки улыбки. Той самой улыбки, которую видят только очень любимые мужьями жены. Если повезет.
    Сумасшествие какое-то. Кветка сделала холодную воду сильнее, чтобы быстрей охладиться.
    А потом еще сильней.
    
    Глава 9. Новогодние каникулы
    'Подземный рай' сегодня был переполнен. Серебряные шесты так плотно обвешены стриптизершами, будто их тела нанизали, как шашлык, на шпажки. Красные неоновые лампы разве что в коктейль не совали в виде соломинок. А вот писсуары, к примеру, ими украсили.
    Алехо прошел сквозь первый зал и свернул в коридор к ячейкам. Он снимал сейф с комнатой и уже по дороге достал ключ. Привычно огляделся - никого.
    Войдя в комнату, заперся и переоделся, хотя особо смысла менять внешность не было - сегодня он и так приехал в джинсах и куртке. Но привычка осталась - лучше перестраховаться. К тому же это одна из черт, которые рождали на свет другого человека. Не Алехо.
    Уходить пришлось по привычке через один из боковых выходов.
    Бои сегодня продолжались дольше обычного и закончились далеко после полуночи.
    К этому времени Алехо едва стоял на ногах. В ушах трезвонили предупредительные сигналы, ноги налились свинцом и качались, как будто их хозяин стоял на палубе корабля, прыгающего по волнам штормового моря. И самое неприятное - он терял контроль над бойцами целых два раза, первый боец встал посреди ринга, не зная, что делать, а второй вообще упал и не хотел подниматься. Пришлось повозиться.
    Давно не было такой сумятицы в мыслях. Нет, надо наводить порядок.
    Он до последнего собирался в кафе 'Музыкальная гавань' на городской окраине, где нашел музыкантов из парка, которые выступали по выходным почти всю ночь, однако на выходе его пригласили к Юстасу Догу.
    Кабинет у одного из основателей бойцовского клуба располагался в подвале, в помещении с толстыми стенами и множеством узких вентиляционных отверстий под потолком. Еще больше было сливных отверстий в плитках пола, они попросту были ими усыпаны. Дело в том, что хозяин этой берлоги панически боялся утонуть, попав в ловушку собственного кабинета, доверху заполненного водой. На самом деле не факт, что сливные отверстия действительно соединялись с канализацией, но зато роль успокоительного средства исполняли, и неплохо.
    Вот так вот, думал Алехо, присаживаясь в мягкое красное кресло. Все чего-то боятся.
    - Алехо, родной мой, - начал Юстас, широко улыбаясь щербатым ртом. Учитывая суммы, которые крутились на его счетах, зубы у него могли быть из алмазов, но это тоже одна из фишек человека, который понимает реальное устройство жизни. Который знает цену естественному. - Как поживаешь? Все хорошо?
    - Все отлично.
    - Вот и замечательно. Я рад. Скажу по секрету, я так давно тебя не видел, что запамятовал, о чем мы там вначале договаривались насчет нашего маленького совместного дела?
    Алехо улыбнулся услышанному. Старый лис обладал такой крепкой памятью, что можно позавидовать.
    - Да я и сам что-то не припомню, - он закинул ногу на ногу, разваливаясь в кресле и покачивая кроссовкой. Чего скрывать, Юстас ему нравился, и даже больше - в некоторые моменты он перетягивал на себя большую часть сыновьей любви, которая в последнее время требовала применить ее на другой, более достойный и подходящий объект.
    Юстас перестал ухмыляться и сразу стали видны его глубокие, будто до самой кости морщины.
    - Мальчик мой, скажи, ты не собираешься еще от меня уходить?
    Алехо задумался. А потом сам удивился тому, что не ответил мгновенно. Раньше этот вопрос вообще не поднимался.
    - Нет.
    Дог кивнул.
    - Но подумываешь?
    Алехо открыл рот, но с удивлением обнаружил, что молчит. Как-то многовато удивления для одного вечера.
    - Это должно было произойти. Ты и так слишком задержался, нянькаясь с теми, кто не твоего поля ягода. Вон, и не стараешься даже больше.
    - Да нет же! Я не собираюсь завязывать! - воскликнул Алехо. - Да, я лоханулся сегодня, целых два раза, но и раньше такое бывало! Просто, - он поискал объяснения, но не нашел. Пришлось использовать одну из стандартных отговорок. - Просто так получилось.
    Юстас кивнул, конечно же, со всеми бывает, но остался непривычно серьезным.
    - Нет, я не о том. Раньше бывало, кто спорит, да по-другому. Я знаю одно, дорогой мой - как только ты найдешь для себя что-то более важное наших с тобой скромных заработков, бросишь и меня и наше дело так быстро, что и попрощаться, скорее всего, не успеешь. Это время очень близко. Я достаточно долго живу на белом свете, чтобы видеть, когда пора разрывать контракт, который скоро сам себя исчерпает.
    - Вы хотите разорвать контракт? - удивился Алехо. Контакта, как такового, конечно, у них не существовало, но он что, и правда, собрался прекратить пусть даже устный договор? - Зачем? Мне достаточно просто выйти в зал и я найду десяток таких контрактов. Так в чем дело?
    - Найдешь, мой мальчик, я знаю, - Юстас снова улыбнулся, с той самой теплотой, которая напрочь отсутствовала в окружении квартов. Там теплота и вежливость в общении с малознакомыми людьми практически приравнивалась к слабости. - Я совсем не собираюсь с тобой расставаться. Но я уверен, что скоро ты сам уйдешь. И хотя в денежном эквиваленте я сильно потеряю, не поверишь, я буду рад, если ты станешь счастлив. Это, конечно, стариковская болтовня, но человек рождается, чтобы быть счастливым. Для большинства счастье - это любимый человек, вторая половина. Меньшинство любят достаток, власть и управлять другими себе подобными. Самая малая часть - делать другим больно. Но ты не глуп и не станешь заменять настоящее счастье суррогатами. Ты ведь знаешь, что тебе не нужно все то, что у тебя есть? Твой талант так и остается без развития, а ты мог бы давно закончить свою пижонскую академию и красоваться по правую руку от отца. Но ты достаточно умен, чтобы видеть разницу между тем, что имеешь и тем, что хочешь иметь. Правда?
    Ну вот. Снова здорово! Нотация о счастье. Намеки на семейное счастье от человека, у которого десяток бывших жен и несколько десятков официальных детей, про неофициальных история умалчивала. Что поделать, даже Юстаса иногда заносило.
    - Иди, - тот потянулся к Алехо и ласково хлопнул по его колену рукой. - И знай - если ты вдруг исчезнешь, я буду знать, что ты пошел вслед за своим счастьем. И сделаю все, о чем договаривались. Ни о чем не переживай.
    Алехо с радостью вырвался из душного кабинета, не зная, раздражает его такой слюнявый Юстас или все-таки вызывает симпатию. Иногда он любил его как отца, иногда просто терпеть не мог за эти бесконечные загадочные нотации и нудные размышления о смысле жизни. Пошло, господа. Это все слишком пошло, чтобы воспринимать серьезно.
    А, к черту, Алехо сел в машину и слишком сильно хлопнул дверцей. И вместо того, чтобы возвращаться в 'Подземный рай' и домой, отправился в 'Музыкальную гавань'. Ему нужна эта чёртова дудка, и пусть все пропадет пропадом!
    ***
    Когда, наконец, наступили выходные, все вздохнули с облегчением - Ленкину мать прооперировали и результаты оказались положительными, у сестры как раз заканчивалась сложная магическая процедура усиления иммунитета, необходимого для легкой переносимости особо сильных лекарств.
    - Прости меня, - сказала Лиза, вернувшись после занятий, встав посреди комнаты и даже не раздевшись. Шапку она держала в руке и помахивала ею, как веером. - Тяжело жить с чужими людьми. Постоянно излучать дружелюбие. Улыбаться, когда все паршиво. Скрывать дурное настроение, которое так просто не возьмешь и не выключишь. Рано или поздно срываешься. Ну, ты понимаешь.
    Кветка некоторое время смотрела на нее, а потом расхохоталась.
     - Лиза-а-а....
    Синичка наклонила голову, но было видно, как она изо всех сил подавляет улыбку. Все-таки извиняется, а не просто так на середину комнаты выперлась.
    - Тебя прямо колбасит. То ты злая, как три литра кислоты, то прямо как банка конфитюра. Не можешь соблюдать баланс?
    Та вздохнула.
    - Нет, как видишь.
    - А что тебя успокаивает?
    Синичка промолчала, но бросила неконтролируемый взгляд в сторону стола, на котором в творческом беспорядке громоздились ее бумаги, большую часть из которых составляли карикатуры или карандашные наброски.
    - Ну, конечно! - Кветка подивилась своей недогадливости. - Конечно, рисунки! А то, что ты из упрямства и какого-то изощренного самомазохизма не позволяешь себе ничего, кроме карикатур, конечно, весьма талантливых, но все же кривых отражений реальности, даёт тебе по мозгам. Верно? А что мешает тебе рисовать в виде лечения пейзажи? Или вон чайник изобрази в окружении кастрюлек.
    - Опять ты в самое больное место, - пробормотала Лиза.
    - Ладно. Не буду, - сегодня и правда не хотелось спорить. - А ты помнишь про Новый год? Всего-то чуть больше недели осталось. Ты домой не собираешься? - вдруг встревожилась Кветка, впервые подумав, что возможно, соседка уедет к маме и придется остаться в комнате одной. Ее лично домой до сих пор не позвали, да она и сама не очень-то хотела снова видеть лица своих так называемых родственников.
    - Тут буду, конечно. Тебе разве не сказали? Мы с дядей Пашей уже договорились - полночь всей общагой, ну, кто останется, встретим в холле, он разрешил. И колонки разрешил поставить, и столы, в общем, здорово будет.
    Это была лучшая новость за последнее время и Кветка расслабилась. К счастью, черные полосы неизбежно сменяются белыми. А там и каникулы, пусть всего-то пару недель, но хоть город посмотреть. А то стыд и позор - прожил несколько месяцев и не увидел ни зимних фонтанов, ни длиной извилистой лестницы к вершине горы, на которой расположились самые живописные развалины в стране.
    ***
    На следующей неделе преподаватели подводили итоги и закрывали полугодовые результаты по предметам. У квартов были какие-то свои зачеты, а минималисты отделывались небольшими контрольными работами и вообще мало кого интересовали. Даже припиши им кто-нибудь повышенные оценки, кому до того есть дело?
    В общем, все усиленно готовились к новому году, потеряв желание и учиться, и учить.
    Это случилось в среду. Два предыдущих дня во время лекций господина Тувэ Кветка ловила на себе сосредоточенные хмурые взгляды Алехо и эта сосредоточенность настораживала. Складывалось такое впечатление, будто он чего-то терпеливо ждет, причем не очень радостного.
    В среду господин Тувэ первым делом сообщил, что в соответствии с новым законом 'О равенстве', людям выделены должности в Совете безопасности! Представителям общественных организаций, обладающих наибольшим общественным доверием в количестве трех человек позволят не только участвовать в обсуждениях, но и действительно влиять на окончательный исход голосования новых проектов защиты страны.
    Некоторые минималисты выглядели удивленными и довольными, староста даже ахнула, казалось еще чуть-чуть и она захлопает в ладоши.
    Кветка пока не знала, как реагировать. Не очень-то верилось, что...
    - ...приступят к работе уже в первых числах нового года, - закончил господин Тувэ. - Алехо, объясните мне, почему эта новость вызывает у вас такое кривое выражение лица? Что вы так морщитесь?
    Кветка обернулась вместе со всеми - Алехо сидел, нога на ногу и стучал по столу смартфоном, причем так, будто не замечал, что делает.
    - На редкость глупый закон. И глупы те, кто в него верят.
    - Вот как? - Кветке показалось, или господин Тувэ слишком расчетливо поднял брови в удивленном жесте?
    - Люди никогда не научатся отстаивать себя, пока за них выдвигают законы и пока за них выносят решения, расписывая, кто, что и когда будет делать. Единственное, чему они научатся - просить у сильнейших. Последние события это хорошо доказывают. Целый курс минималистов, несколько десятков людей не смогли в ограниченное количество времени набрать нужную им сумму денег, довольно небольшую.
    - И что вы предлагаете?
    Шатай сразу же что-то негромко предложил соседям - окружающие кварты заулыбались. Лолодия привычно закатила глаза и принялась копаться в планшете, игнорируя всех, вместе взятых, включая преподавателя.
    - Я знаю, как сделать людей сильней.
    - Правда? - преувеличено удивлено спросил господин Тувэ. - Всех скопом или по отдельности?
    - По отдельности, конечно, мы же говорим о личностях, а не о массе.
    - Тогда жду не дождусь ваших откровений. Желаете провести эксперимент?
    - Желаю, - с вызовом ответил Алехо.
    - Что вам для этого необходимо? Счастливый объект спора? Новобранец? - господин Тувэ щедро провел рукой по воздуху. - Выбирайте.
    Алехо хотел что-то сказать, но промолчал, и вместо этого принялся рассматривать минималистов. Впрочем, не то чтобы он их рассматривал, скорее скользнул взглядом и остановился на Кветке.
    - Её.
    - Кветка, встаньте, - не оборачиваясь, приказал господин Тувэ. Она послушно поднялась.
    - Приступайте, - улыбнулся господин Тувэ. В его глазах зажегся настоящий интерес, такой редкий, ведь чем его могут поразить или порадовать ученики, которые год от года все глупее и предсказуемей?
    Алехо пружинисто поднялся и направился к местам минималистов. Кветка в растерянности следила за ним, не отрывая глаз. Что это все обозначает? О чем они говорят? Почему господин Тувэ ему потакает?.. Хотя последнее объясняется легче легкого - он его куратор и откорректировать поведение кварта для любого преподавателя куда важней, чем эксперименты над какой-то минималисткой.
    Алехо подошел так близко, что пришлось задрать голову вверх. Линз опять нет. И снова бушует внутри глаз непонятное, неспокойное существо, лишенное свободы.
    И при этом возле него тепло. Уютно. Настоящий дом в миниатюре.
    - Алехо, мы ждем.
    Кветка вздрогнула, торопливо отводя взгляд. Пусть он смотрит так странно, будто она ему не совсем безразлична, но факты говорят сами за себя - подошел он совсем для другого - намерен провести какой-то эксперим...
    Не отводя взгляда от ее лица, Алехо наклонился вбок, поднял со стола ее планшет и со всей силы шарахнул им по спинке стула. Тонкая пластина резко переломилась, экран отключился и в разломе показались полупрозрачные серебристые и цветные микросхемы.
    Минималисты дружно вздохнули.
    Кварт бросил осколки планшета себе под ноги. Теперь он смотрел свысока, отстраненным и даже фанатичным взглядом.
    - И что это должно означать, Алехо? - с любопытством беспокойного исследователя поинтересовался господин Тувэ, неторопливо подходя к ним ближе.
    - Каждый студент, испортивший имущество академии, должен возместить его за свой счет.
    Господин Тувэ кивнул.
    - Дальше.
    Алехо опустил голову, останавливая взгляд на Кветкиных руках, которыми она вцепилась в юбку. Но даже так, держась за плотную ткань, тонкие пальцы дрожали.
    - Теперь девушке придется найти выход из этой довольно трудной для человека ситуации. Хочешь, не хочешь, ей придется возместить ущерб.
    - И это сделает ее сильнее? - господин Тувэ подкрался так близко, что заданный полушепотом вопрос громко прозвучал над самым ухом.
    - Да.
    - Идите на место, закончим после занятия, - резко развернувшись, будто потеряв интерес к происходящему, господин Тувэ зашагал к кафедре.
    - Итак, новость по закону 'О равенстве' мы рассмотрели, перейдем к следующей теме. Наводнение в Змеиной низине Арахальска закончилось, причинив непоправимый ущерб тамошним виноградникам. Какие последствия ожидают экономику арахальского региона?
    Алехо вернулся на свое место, а Кветка уселась на свое. Она не стала поднимать разбитый планшет, который так и лежал возле стула, невольно притягивая взгляды окружающих. Все занятие она пропустила мимо ушей.
    Не верилось, что ее опять травят неприятности, причем по вине квартов. Зачем они это делают? Да почему же нельзя просто оставить ее в покое! Ни разу ей не нужен этот закон про высокопоставленные людские посты, ни забота об каких-либо умирающих, ни подачки, ни уроки. Ей нужно просто жить своей жизнью и не бояться, что однажды на пути встанет очередной беспредельщик и заставит делать что-то против ее желания.
    Нет, не зря она подозревала, что Алехо еще доставит ей кучу неприятностей. Это, вероятно, из них самая мелкая.
    - Все свободны, - вдруг сказал господин Тувэ.
    Странно, но звонок еще не прозвенел.
    - Царелора и Юголин остаются.
    Лиза, укладывая сумку, украдкой посмотрела на Кветку. Ничего способного успокоить, несмотря на судорожные попытки, её лицо выразить так и не смогло.
    Вскоре аудитория опустела, шум за дверью стих и они остались одни.
    - Подойдите сюда.
    Кветка встала, в последний раз взглянула на свой планшет, который столько раз скрашивал её непростое существование, мысленно с ним попрощалась, но поднимать так и не стала. Отогнала всплывшую в голове картинку похорон, где она и Лиза рыдают над коробкой, в которой лежат электронные останки, и пошла к кафедре, возле которой уже стоял Алехо, спокойный и уверенный в своей непонятной квартовой правоте. Уютный, как кусочек дома. Чужого дома.
    - Итак, Алехо. Ты считаешь, что необходимость возвращать деньги за порченое академическое имущество закалит нашу Кветку и сделает ее сильнее?
    - И более приспособленной к жизни, - кивнул Алехо.
    Кветка прямо почувствовала, как раздуваются крылья носа. Чего они к ней привязались?
    - Какой срок вы готовы ей дать на возврат?
    - Не я, а правила академии. Месяц. С расчетом каникул его продлят до начала февраля.
    - Согласен, срок достаточный. Больше меня интересует другой вопрос - вам не кажется, что вы просто пытаетесь примерить на человека обряд тихандрии, который вам так нелегко дался? И не думаете ли вы, что человек в силу своих прирожденных возможностей просто не способен осилить задачу, рассчитанную на кварта?
    - А никто и не говорил, что будет легко. Чтобы выжить, нужно постараться. Это единственный способ стать сильней.
    - Ваша точка зрения мне понятна. Ну что же, пусть так и будет. Вы свободны. Кветка, а с вами я еще хочу поговорить.
    Алехо кивнул и повернулся к Кветке. Его ресницы опустились, прикрывая лихорадочно сверкающие глаза, губы приоткрылись.
    За что же ты меня так не любишь, подумала Кветка. Может, хотя бы извиниться надумает. Или что, удачи, может, пожелает?
    Но он только глубоко вздохнул. Потом крепко сжал губы и, не поднимая глаз, резко пошел к выходу.
    Стук закрывающейся двери, и Кветка осталась наедине с преподавателем. Тот оперся на локти и улыбнулся чему-то такому непонятному, явно находящемуся за пределами комнаты.
    - Так что, ты примешь его вызов? - поинтересовался господин Тувэ.
    Кветка вспыхнула. Почему они ее вмешивают? Зачем?
    - Я думала, вы не мой куратор. - Не сдержалась она, ответив весьма едким тоном. - И не меня должны контролировать!
    Господин Тувэ ухмыльнулся.
    - Правильно. Не твой. Так я и исхожу из интересов своего подопечного. Мне его еще многому нужно научить, любыми способами, поэтому предлагаю договор - до февраля ты пытаешься сделать все, чтобы отплатить планшет в соответствии с его теорией. Но маленькое уточнение - в случае неудачи тебе ничего не грозит, потому что тогда я заплачу за планшет сам.
    Кветка редко злилась, но сейчас настал тот самый редкий случай. Почему она должна с ними договариваться? Почему они позволяют втягивать ее в свои дурацкие споры, не задумываясь об её желаниях? Неудивительно, что квартов ни один нормальный человек на дух не переносит! Еще бы!
    - У меня есть выбор? Я могу отказаться?
    - А зачем? Что ты теряешь? Сможешь выполнить поставленные им условия - победишь его, переиграешь, а обойти кварта многого стоит.
    - Для меня - ничего.
    - Тогда - обойти не кварта... обойди Алехо, - мягко сказал господин Тувэ.
    Кветка непроизвольно отвела глаза и за это разозлилась на себя еще больше. Что за намеки? А еще преподаватель! Чёрт бы побрал это многомудрое существо, которое щелкает людей словно орешки. Ну хоть на Алехо зубы обломал... хоть какое-то утешение, пусть и не в ее пользу.
    - Соглашайся. Ты ничем не рискуешь. - Господин Тувэ встал и отошел в сторону. - Ты должна.
    Конечно, снова манера квартов добиваться своего. Да, конечно, ты можешь и отказать, но ты должна согласиться. Должна. Должна!
    Кветка схватила сумку и молча выскочила в коридор.
    ***
    Вечером на общажном совете дружно решено было оставить все неприятности и проблемы до следующего года. Собрать их всех скопом и послать подальше! Минималисты сбросились на спиртное, еду договорились приготовить каждый что может, и плевать на чужие попытки помешать заслуженному веселью.
    Кварты так же дружно на Новый год разъехались из академии, не желая тратить праздник на просиживание в общежитии и вообще в городе. Болтали, нынешние каникулы в магическом сообществе модно проводить в тропических странах.
    Кветка помогла Лизе собрать вещи Малии. Магичка то и дело спрашивала Синичку, не поедет ли та с ней.
    - Может, передумаешь? Все соберутся, как раньше. Здорово будет.
    Голосок у Малии был тихий, тонкий, и Лизу она безмерно обожала. Даже казалось, что откровенно подчеркнутое отношение Синички к Малии, как к чужаку, жуткому кварту, ту по-настоящему обижало, как обижает детей нежелание ровесников с ним играть. Но Лиза металась по комнате, собирая вещи так быстро, как будто хотела быстрее избавиться от навязчивого внимания суетливой малышни, не дающей отдохнуть по-взрослому. Наверное, когда стираешь из души память о прошлом, включаешь и мелкие детали, не заботясь, сделаешь ли этим кому-нибудь больно.
    До отъезда хозяйки комнаты оставалось всего несколько минут, вскоре должен был подъехать Коста, чтобы забрать Малию и лично отвезти домой, а за вещами позже прибудет служба перевозки.
    - Лиза. - Кветка убедилась, что магичка топчется в коридоре и тихо позвала соседку. - У неё есть Пастила? Квартовская сеть?
    - Да.
    - Попроси зайти...
    Синичка впилась взглядом в Кветкино лицо и прошипела.
    - Зачем?
    - Обычай тихандрия. Слышала о таком?
    - Это то, что ты слышала об Алехо, когда он твой планшет разгрохал?
    - Да! Я искала по обычной сети, но там ничего нет. Обряд для квартов, значит у них точно есть! Попроси ее. Она не сможет тебе отказать!
    - Ну ты, Кветка, просто прирожденная махинаторша!
    - Чего это?! - прошипела Кветка.
    - А что вы тут шепчетесь? - в дверях возникла Малия, хлопая своими наивными глазищами. Синичка застонала.
    - Да так, деньги подсчитываем на праздник. А тихо, это чтобы ты не смеялась.
    Но магичка и не думала смеяться. Она вздрогнула, расширяя глаза.
    - Лиза, тебе не хватает денег? Почему ты молчишь? Давай я оставлю свои! Коста не узнает, у меня еще остались карманные!
    - Не надо.
    Кветка заблаговременно самоликвидировалась подальше от разъяренной соседки, попятившись к стене. Синичка выдавила улыбку, хотя явно находилась в бешенстве, наверняка воспринимая предложение Малии как жалкую подачку, хотя денег, которые магичка считала карманными, вполне вероятно хватило бы на шикарный праздник для всего их этажа. В другое время Лиза могла и высказать все, что думала, но в этот промолчала, перейдя к делу:
    - Лучше... Лучше давай-ка войди в Пастилу. Мне нужно еще ту работу доделать, ну, про измерительные приборы и шкалы, используемые в истории магии, которую тебе сдавать в начале следующего семестра, а в библиотеке по этой теме шаром покати. Если ты хочешь нормальную работу, нужна нормальная информация. Закрытая. Тогда и в голову никому не придет, что писала не ты!
    Магичка неуверенно покосилась в сторону Кветки.
    - Так... нам же нельзя пускать в Пастилу людей. Она закрыта.
    - Да что я там такого секретного найду за одну сессию-то? - Лиза старательно улыбнулась, и Кветка не знала - то ли гордиться ее находчивостью, то ли презирать за обман самого доверчивого кварта на земле. - А Кветку не подпущу к экрану, ну что я, стану тебя подставлять? Да она никому и не скажет - кто ей поверит? Мы же минималистки...
    Надавила на больное место, судя по лицу Малии. Кветка сглотнула, боясь спугнуть правильное решение магички, которое постепенно проступало во всем её облике, придавая оттенок какой-то отчаянной смелости.
    - Ладно, - наконец решила та и пошла к компьютеру. Пощелкала по клавиатуре и прижала пальцы к сенсорному экрану.
    - Я продлю сессию до десяти минут, - тонким голоском сказала она.
    Напоследок нажала на основание экрана, где находился индикатор, который считывал доказательство принадлежности пользователя к квартам.
    - Ну все, давай, пока, - Лиза от переизбытка чувств даже слегка приобняла и поцеловала Малию в щеку. - Вещи отправлю. Передавай моей маме привет. Хорошего тебе праздника.
    - Жалко, что ты не едешь.
    - Ну хватит, хватит. Иди, а то Коста сейчас начнет трезвонить и мне выговаривать.
    Кветка еле дождалась, пока Лиза проводит Малию и запрет за ней дверь - и тут же бросилась к компьютеру. И все равно не успела - Лиза умудрилась прибежать первой и упасть на стул. Ничего не оставалось, как запрыгать от нетерпения позади нее.
    - Тихандрия!
    - Да помню я! - Лизины пальцы уже вовсю стучали по клавишам.
    Первым всплыла статья из энциклопедии квартов. Лиза без понуканий развернула ее на весь экран.
    'Обряд, возникший на заре появления магов. Изначально был направлен на то, чтобы подстегнуть силу мага и заставить ее развиться в максимально короткий срок. Первые кварты, прошедшие обряд тихандрии заняли главенствующие места в образовании магического сообщества. Сам обряд заключается в том, что молодого человека без предупреждения оставляют на улице в населенном пункте, изъяв у него все деньги, контакты и знакомства. Начав с нуля безо всякой поддержки, не только материальной, но и моральной, он должен за короткий срок заработать огромную сумму денег, используя только свои магические способности. Существует ряд ограничений, отменяющих зачёт тихандрии. Нельзя нарушать закон. Нельзя обращаться за помощью, то есть нельзя просто попросить у кого-нибудь нужную сумму денег. Недопустим предварительный сговор. В течении длительного исторического периода прошедшие испытание тихандрии кварты имели в среде себе подобных большое уважение, тогда как проигрыш пятнал позором не только кварта, но и всю его семью, и сообщество, в котором он числился. По мере становления общества необходимость в подобном обряде отпала, в наше время он полностью перестал быть актуальным'.
    Они закончили читать одновременно.
    - То есть как перестал быть?!
    Лиза уже снова щелкала по клавишам.
    - Добавим в запрос Алехо.
    И снова статья энциклопедии.
    - Алехо Юголин, так, дата и место рождения. Состав семьи... - бормотала Кветка, быстро бегая по тексту глазами. - Вот... Старший Юголин, занимающий пост в Совете сделал рискованную ставку на сына, подвергнув его обряду тихандрии. Большинство его политических противников осудили его за этот шаг, 'слишком жестокий' для нашего времени, но все языки умолки, когда Алехо, несмотря на относительно юный возраст, прошел испытание, тем самым мгновенно поставив себя на единую с самыми сильными квартами современности планку. 'Да. Однажды вечером я оставил сына на улице, позволив взять ему только одежду, которая на нем была, - заявил в одном из интервью старший Юголин. - Но придет время, когда он скажет мне за это спасибо'.
    - Иногда так радует, что у меня нет отца! - пробормотала Лиза. Кветка не нашлась, что сказать. Высказывание старшего Юголина звучало как-то дико. У квартов есть все! Так зачем мучить собственных детей?! Чтобы заткнуть пасть политическим оппонентам, продемонстрировав твердость характера воспитанного, а вернее, выдрессированного тобой ребенка?
    Лиза без устали продолжала долбить по клавишам.
    - Смотри... список лучших в истории тихандров, которые прошли испытание с наивысшими результатами. Кветка... - воскликнула Лиза. - Алехо! Он тут есть! Правда, только на четвертом месте.
    - А четверное, думаешь, легко заработать? - удивилась Кветка. По ней так вообще сюда попасть было почти невозможно. Это же извращение какое-то.
    Лиза посерьезнела и уставилась в экран, внимательно бегая по тексту глазами.
    - Все не так просто, - вдруг сказала она, прекратив дурачиться. - Смотри... первый тихандр прошел испытание 189 лет назад, второй - 123, третий, - она удивлено вздохнула, - 97 лет.
    - Что это значит?
    Синичка повернулась к ней и сглотнула.
    - Это значит, почти сто лет это испытание не проводили... Слышишь? Сто лет назад все плавно сошло на нет, когда кварты стали сами себя контролировать и перестали извращаться над себе подобными. Но получается... получается Алехо все-таки заставили его пройти. Собственный отец.
    - Как это могло быть? Да что ж за отец такой?
    - Хороший вопрос Кветка, - задумчиво протянула Лиза. - Очень хороший.
    ***
     Когда академия лишилась большей части студентов, потому что все до одного кварты покинули его гостеприимные стены, там стало удивительно тихо. Минималистов, процентов семьдесят из которых не уехали по домам, собираясь праздновать Новый год и проводить каникулы здесь, в стенах общежития, заставили оказать помощь в уборке академии и прилегающей территории, зато потом оставили в покое.
    Новый год накатил, как цунами. Просто пришел и накрыл город снежной волной. Человеческому общежитию выдали небольшую сумму на праздничные украшения и в предновогоднее утро дядя Паша с помощниками, которых ни свет, ни заря самолично вытащил из кроватей, принялись развешивать в холле елочные гирлянды и цветные фонарики.
    Кветка и Лизой поднялись только после обеда и принялись готовить угощение из тех продуктов, которые смогли купить на сэкономленные за последний месяц деньги. Получились крошечные, но удивительно вкусные бутерброды с брынзой, колбасой, паштетом и шпротами. Самым сложным было порезать хлеб на крошечные кусочки. Но зато когда они разложили их по подносам, вышло просто как в ресторане!
    Дверь в комнату весь вечер оставалась открытой, как и все двери этажа, потому что то и дело кто-нибудь забегал с каким-нибудь вопросом.
    То староста проверяла, как дела с праздничным угощением, хотя по сути вместо этого сама должна была что-нибудь приготовить, то Мазур просил скрепки, как будто у них канцелярский магазин, то девчонки прибегали за розовенькой помадой, рабочим феном, лаком для волос и невидимками.
    Уже перед самым выходом Лиза выудила откуда-то из шкафа баллончик с блестками и щедро осыпала ими себя и Кветку, поэтому, спустившись в холл, они засверкали под крутящимися зеркальными шарами, вызвав волну одобрительного свиста.
    - Хороший вечерок, - сообщила Лиза, потряхивая сияющими хвостиками волос.
    Праздник и правда получился хорошим. Кроме предсказуемых сюрпризов он включал и непредсказуемый - минут за пятнадцать до полуночи раздался стук в дверь и когда удивленный дядя Паша, чью шею опутывала блестящая желтая мишура, открыл дверь, в холл человеческого общежития ворвалась компания квартов, возглавляемых Гонсалесом. Они притащили спиртное и фейерверк, и еще одного кварта с камерой, которую тот то и дело совал куда не просят, и при этом спрашивал что-нибудь дурацкое. 'Пиво крепкое?', к примеру - и отскакивал, снимая реакцию. Глупо донельзя, но к середине праздника над ним все смеялись, а к концу он так всех достал, что чуть не лишился своей камеры.
    - Всех с Новым годом, черти его дери! - вопил пьяный Гонсалес, улыбаясь криво и грустно. А потом добавил совсем уж непонятный тост. - За карму. Отомсти за нас!
    Впрочем, никто не вникал. Больше всего Кветке понравилось, что среди друзей Гонсалеса оказался некий Лука, который неожиданно нашел общий язык с Лизой. Их общению даже не хотелось мешать, поэтому Кветка переходила от одной кучки людей к другой, болтая со всеми, но не приближалась к этой парочке, устроившейся на одной из деревянных лавочек. Синичка так заливисто смеялась, что рука не поднималась помешать.
    Чуть ли не впервые Кветка почувствовала к кому-то из квартов благодарность. Ну... исключая тот случай, когда благодаря другому, не такому дружелюбному кварту она на пару с краденым кинжалом не попала в руки охраны. Эх, где ты теперь... Хотя чего думать, наверняка где-то в шикарном отеле с не менее шикарной блондинкой, которая не станет ломаться, предложи ей Алехо подняться к нему наверх. А, ну его! К чему думать?..
    Кветка тут же перестала думать. Главное, еще бы перестать замечать, что вокруг нет никого, с кем хочется хотя бы представить себя в какой-нибудь романтической обстановке. Пусто в груди, хотя вокруг столько прекрасных ребят.
    Пусто.
    
    Глава 10. Работа
    Занавеска из ракушек, заменяющая в бунгало двери, разошлась, пропуская радостные вопли, вслед за которыми в помещение ворвались Леська и Каро. Алехо не успел встать с дивана, как обе сестры тут же повисли на его шее и повалили обратно.
    - А-а-а! Я первая!
    - Ты чего, нас не ждал?
    - Ты чего не загорел?
    - А почему ты не на пляже?
    Обе болтали без умолку. Приехали они еще вчера, с матерью, но остановились в отеле, тогда как Алехо предпочитал бунгало без удобств, наличие которых для родителей являлись главным требованием настоящего отдыха. Как это нет воды? Умывальник? Туалет на улице? Ах, да как ты можешь так жить? Будто Алехо жил не на берегу океана, платя за уединенный кусок пляжа бешеные деньги, а содержался в тюрьме особо строгого режима в нищенских условиях.
    - Ох, черт... - с кухни выполз сонный Крашка, который приехал на побережье посреди ночи в таком состоянии, что не смог снять номер. Зато смог добраться до Алехо (приведя еще двоих подхваченных по дороге подвыпивших квартов) и устроить в беседке перед бунгало пьянку, заодно громкими воплями наприглашав в гости всех окружающих соседей и в особенности соседок.
    - Так ты поедешь с нами в зоопарк?
    - Мы сказали маме, что ты поедешь!
    - В зоопарк? Сегодня? - испугался Алехо.
    - Конечно, сегодня! Ты же обещал с нами куда-нибудь сходить!
    - И ты тоже хочешь в зоопарк? - он повернулся к Леське. Каро всего десять, желание идти в зоопарк вполне объяснимо. Но вот Лесе-то уже шестнадцать! Там уже совсем другие интересы. Ну, насколько он помнил себя.
    - Мне все равно куда, только бы подальше отсюда. Мама наседает каждый день, - поморщилась та совсем не по-детски.
    В это время на пороге бунгало появилась уборщица, которая выносила мусор и изредка по просьбе Алехо подметала с пола сор. Наклонив голову, она сразу направилась к так называемой кухне, где на стене был приделан умывальник, а также имелся плетеный стол, пара кресел и этажерка для продуктов.
    Проходя мимо дивана, уборщица задела юбкой чашку со столика, которые были понаставлены в комнате где надо и где не надо (вторых мест больше). Чашка упала на терракотовую плитку пола и легко раскололась.
    - Глупая корова! - вдруг закричала Каро, поднимая голову с груди Алехо и нахмурившись. Ее глаза яростно сверкали. - Поди вон, пока еще что-нибудь не разгрохала! Не видишь, что ли, тумба неуклюжая - ты нам мешаешь.
    Алехо окаменел, услышав в интонациях сестры такие привычные интонации голоса собственного отца.
    - Каро, тихо, - негромко сказал он, поглаживая ее по узкой спине. - Это просто чашка. Не моя. Она тут была.
    Женщина торопливо исчезла на кухне, Каро снова прильнула к нему и улыбнулась.
    - И я еще хочу сфотографироваться на слоне!
    Алехо посмотрел на Леську. Та тоже что-то беззаботно щебетала, не заметив в поведении младшей сестры ничего неправильного. Да и откуда? Некоторое время назад он и сам бы не заметил. А теперь... теперь все по-другому. Тот день, когда он остался один и понял, что его действительно заставят это сделать... пройти обряд, вот так просто оставят на улице и уедут, не оглянувшись, стал переломным моментом, изменившим полярности мира. Исковеркавшим реальность. Как именно исковеркавшим? Он не знал. Чувствовал, что-то идет не так, но изменить не мог. И помощи попросить не мог, ведь какую помощь может оказать, к примеру, куратор, мужик, конечно, на редкость умный, но при этом кварт до мозга костей, восхваляющий его за силу и находчивость, позволившие пройти тихандрию. Он напоминал, что этим стоит гордиться каждый раз, когда открывал рот. Чем гордиться? Тем, что твой магический потенциал оказался для твоей родной семьи дороже тебя самого?
    Девчонки посидели еще минут десять и побежали к морю купаться. В зоопарк они пойдут вечером, когда спадет жара.
    - Уф, - когда они скрылись с глаз, снова появился Крашка с холодным пивом в руке и, завалившись в плетеное кресло с мягкой подушкой, открыл банку. - Понятно теперь, почему ты баб не приводишь. Это ж какое палево было бы - твои сестры заскакивают, а у тебя в кровати голое тело.
    Он засмеялся. И с этим человеком они вместе выросли? Столько всего испробовали? Столько времени потеряли зря? Алехо вздохнул.
    - Было бы еще кого водить.
    - Да ладно тебе! Я только что пять минут до бара за пивом прошелся, так такие красотки стайками по берегу дефилируют - просто слюнки течет! Сплошные конфетки!
    - Да уж, красотки, кто спорит.
    - Ой, только не говори, что принял целибат, - Крашка отхлебнул сразу несколько глотков и довольно крякнул.
    - Да нет, о целибате пока речь не идет. Но я осенью сбивал градус, пока повторять надобности нет.
    Друг поперхнулся.
    - Осенью? Чувак, да ты в своем уме? Тебе же всего двадцать с копейками! Да ты должен трахаться, как кролик! Каждый день или хотя бы через.
    - Неохота.
    - Ну, старик, ты даешь!
    Алехо развалился на диване, потирая ладонью лоб.
    - Угу, даю. Мне, знаешь, чего сейчас хочется?
    - Ну... ту милую Джустин, которая вчера так вокруг тебя увивалась?
    - Джустин можешь забрать себе. Она слишком навязчиво пытается мне угодить, это настораживает. Знаешь, ощущаешь душок. Сыр в мышеловке. Ей что-то от меня надо.
    - Ой, не начинай. Если при этом она снимет трусики, мне будет пофигу, чего она добивается. И если эти твои тайные желания не касаются отдыха, можешь даже не озвучивать.
    Крашка закинул ноги на боковину стула, пристроил больную голову на другую боковину и застонал. Через несколько секунд в воздухе раздалась оглушительная отрыжка.
    Примерно в этот момент и сформировалось решение, которое назревало чуть ли не с самой первой минуты приезда на побережье.
    Вечером Алехо отвел сестер в зоопарк, тщательно осмотрел с ними всех зверей, сфотографировался со слоном, а потом даже поужинал с матерью, слушая, как она восхваляет отца, который, понятное дело, величайший кварт среди ныне живущих и наверняка войдет в историю.
     Потом вернулся в бунгало, где Крашка снова устроил спонтанную вечеринку, собрал свои шмотки, сел в машину и укатил в аэропорт, ни с кем не попрощавшись.
    ***
    Кветка обулась и плотнее закуталась в шарф. Метель мела с каждым днем все сильней. А ей снова нужно на собеседование. Не прошло и нескольких дней каникул, как с отдыхом пришлось завязать, потому что пора устраиваться на работу, чтобы суметь заплатить за разбитый квартом планшет.
    Перебрав вместе с Лизой варианты, они отклонили работу официантки, несмотря на предполагаемые чаевые, потому что еще вопрос, будут ли они. А вот клиенты-кварты точно будут и не всегда трезвые. Потом отклонили дневную работу, потому что когда начнутся занятия, никто не позволит минималистке отсутствовать днем. Но и ночная не годилась - не может же Кветка совсем не спать? Даже будь в ее распоряжении амулет неспящего, больше недели с ним не выдержит даже кварт. Не говоря уже о стоимости амулета - будь он в наличии, проще было бы его продать, возместить ущерб академии, еще и на хорошую дубленку бы осталось.
    Поэтому они выбрали единственное удобное по времени занятие, в котором Кветка разбиралась - вечерняя и выходная няня. Она подрабатывала этим в школе и вполне могла продолжить здесь, однако попробовать получать больше денег. Лиза вызвалась попросить свою маму поручиться за Кветку, чтобы она смогла обратиться с рекомендацией в богатые людские семьи. А дальше все зависит от ее стараний - если людям понравится, как она обращается с детьми, то они станут пользоваться ее услугами чаще, советовать знакомым - и вполне вероятно, получится за оставшееся время заработать нужную сумму. Правда, придется отказаться от вещей, которые ей хотелось купить немедленно, к примеру, другой шарф, теплый. И еще шоколад с орехами. И еще новое белье, потому что старое давно истерлось, а что может порадовать душу больше, чем осознание, что под стандартной формой у тебя настоящее, красивое и очень нестандартное белье? Но все эти удовольствия придется отложить.
    И еще придется выходить за пределы академической территории по вечерам, что несет потенциальную опасность, но если быть осторожной, конечно, ничего страшного не произойдет. Конечно. А во что еще верить?
    Сегодня Кветка встречалась с семьей, в которой мальчики-близнецы, а родители часто отсутствуют по вечерам. По телефону она договорились встретиться с родителями в кафе, которое располагалось всего в нескольких минутах ходьбы от ворот академии. Снег валил, но ветра не было, поэтому холод ощущался не очень остро.
    Оказавшись на улице, Кветка высунула нос из шарфа, а потом вообще опустила его, оголяя лицо. Уже вечерело и снег переливался под светом фонарей, придавая сказочное изящество даже неуклюжей каменной урне.
    Общежитие квартов возвышалось на фоне белого снега, как черная массивная скала. Ни в одном из окон не горел свет. Кварты по слухам начнут съезжаться за день до начала занятий, не раньше.
    Впрочем, оно и к лучшему. Она повернулась и пошла по ведущей к центральным воротам дорожке, привычно отыскав над забором силуэты нахохленных стражников. Они сидели неподвижно, покрытые пушистыми шапками, и изредка моргали.
    Все вокруг дышало тишиной и покоем.
    Завороженная безмятежным хрустом снега Кветка вышла из калитки на дорогу и замерла. Снежинки кружились, падали, жаля кожу, хотелось высунуть язык и попробовать их на вкус, но детские привычки приходится сдерживать. Не хватало еще тут зависнуть с высунутым языком, ловя снег, пока где-то там ее ждут потенциальные работодатели. Что поделать, мечтательность и пунктуальность никак друг с другом не вяжутся, а для зарабатывания денег куда предпочтительнее наличие второго качества.
    Убедившись, что машин нет, по крайней мере тех, которые рычат и движутся, Кветка направилась в сторону кафе. В этом районе вообще мало машин, тем более теперь, когда кварты разъехались.
    Однако вскоре позади нее засветили фары.
    Привычно посторонившись, Кветка прибавила шаг.
    Машина медленно проехала мимо и, замерев перед поворотом, свернула за него и скрылась с глаз.
    За тот же поворот вскоре свернула и Кветка, выйдя к светящимся окнам кафе, которые сплошными полотнами тянулись от самой земли до крыши. Некоторые посетители любят сидеть прямо так, на виду прохаживающихся по улице людей. Может, представляют себя ценными предметами, место которым на витрине?
    Внутри народу было немного, но все же достаточно, чтобы некоторое время потратить, изучая посетителей. Семейная пара должна была явиться в полном составе, но подходящий по описанию мужчина сидел за столиком в одиночестве. Заметив Кветкин изучающий взгляд, он махнул рукой, подзывая ее к себе.
    Кветка, стягивая варежки, пошла к столику.
    - Ты Кветка? Девушка, с которой жена разговаривала днем? - голос у мужчины был спокойный, взгляд твердый. Можно расслабиться.
    - Да. А... вы один?
    - Жена сейчас подойдет, бабушка позвонила, когда мы вышли, ей пришлось вернуться. Именно поэтому мы няню и ищем. Бабушка с мальчишками давно не справляется, дергает все время нас. А нам нужно бывать одним. Ну, не для твоих ушей разговор. Тебе сколько лет?
    - Двадцать.
    - А на вид шестнадцать. Садись, погрейся. Я заказал тебе чай. За свой счет, разумеется.
    Кветка благодарно кивнула, опустив глаза на чашку, от которой шел дымок. Здорово, горячий чай после холодной улицы.
    - Меня зовут Олег Львович. Будет проще, если будешь обращаться по имени и отчеству.
    Откуда-то сбоку дыхнуло морозным ветром, полным мелких жалящих колючек. Потом теплом. Магия. Надо же, оказывается, всего за пару недель можно совсем отвыкнуть от постоянного присутствия магической силы, которая окутывает академию от тротуара до верхушки флигеля на самой высокой башне. Всего пару недель - и ее появление кажется чем-то непривычным.
    И таким подавляющим.
    Рядом со столиком вдруг выросла тень. Кветка повернула голову.
    Алехо.
    Челюсть, вероятно, некрасиво отвалилась, но он не видел, потому что смотрел на мужчину, жестом требуя у нее подвинуться вдоль сиденья к окну.
    Кветка подвинулась, Алехо тяжело сел рядом. Распахнутая куртка явно говорила, что он приехал на машине и только что вошел внутрь, не успев остыть на морозе. Молча сложив руки на столе, скрепив пальцы замком и навалившись на него, Алехо уперся взглядом в потенциального работодателя.
    Толком было непонятно, что происходит, но по лицу Олега Николаевича выходило, что он нервничает. Да и кто угодно бы занервничал, заподозрив неладное - назначала встречу девушка-няня, а явилась почему-то в компании раздраженного кварта, который всем своим видом излучает агрессивность и злость.
    Пора было что-нибудь сделать. А что? В голову пришло только одно.
    - Это - Алехо, - торопливо представила Кветка кварта. - Он мой... сокурсник. То есть, мы учимся в одной академии, не вместе конечно, а... Ну, вы понимаете.
    Мужчина совсем немного расслабился, его плечи опустились, а в глазах действительно сверкнуло что-то похожее на понимание.
    - Алехо, это Олег Львович. Мы с ним встретились, чтобы договориться насчет работы.
    Кварт недобро улыбнулся, продолжая исподлобья сверлить глазами сидящего напротив мужчину. Тот, однако, больше не нервничал, а как-то по-особому печально улыбался.
    - И какую же он тебе предлагает работу? Высокооплачиваемую? Почасовую оплату? Надбавку за переработку?
    Черт, это все так некрасиво звучит... Так невежливо. Кветка занервничала, не понимая толком, чего и кого больше боится. Кого из двух собеседников не хочет разочаровать?
    - Я хочу получить в их семье работу няни. У них близнецы... Алехо, а ты что тут делаешь? - сумела спросить она, жалея, что не тренировалась передавать голосом многозначительность. А неплохо бы вышло - мол, а ты какого черта припёрся?!
    - Олег? - раздался женский голос.
    Олег Львович подвинулся и тотчас возле него насторожено опустилась на сидение женщина в пальто и круглой меховой шапке, которая взволновано поглядывала на Алехо.
    - Моя жена, Галина, - коротко сказал мужчина.
    - Очень приятно, Кветка.
    И снова неловкая тишина.
    Алехо не представился и никто другой не стал исправлять его грубость.
    Кветка смотрела на Алехо, невольно злясь на его появление. Зачем он тут? Почему так грубо себя ведет? Многие кварты считали, что на них не распространяются правила вежливости, которые указывают, что младшие представляются первыми. Нет, на них должны распространяться другие - те, где стоящие на более низкой ступени должны представляться первыми им, представителям высшего класса.
    Кварт вдруг убрал руки со стола и немного отодвинулся. Потом заговорил:
    - Прошу прощения. Я просто увидел девушку со своего курса... ночью, в одиночестве, за пределами академической территории. В такое время в этом районе, знаете, что угодно может произойти. Опасно ходить так поздно одной...
    Кветка неловко мяла в руках бахрому шарфа, желая спрятаться от его голоса, остановить его, но он говорил и говорил дальше.
    - Тем более я не смог пройти мимо, когда увидел ее в компании неизвестного мужчины. Я помешал. Прошу прощения. Но я просто хотел убедиться, что опасности нет. Она очень наивна. Она...
    На следующей фразе, резко замолчав и захлопнув рот, Алехо поднялся и покинул кафе.
    Всего десять минут спустя Кветка уже шла домой, привычно кутаясь в шарф и заново переживая мучительную неловкость вечера, который не задался с момента появления кварта. Семейная пара обещала перезвонить, но ничего удивительного, если они не перезвонят. Еще бы - вместо обещанной няни получить странную девицу, которую караулит какой-то полубезумный кварт! Еще более неловко становилось от того взгляда, которым смотрела Галина украдкой от мужа в то время, когда Кветка в сотый раз извинялась за выходку Алехо. Такая неоднозначная смесь понимания и жалости, от которой сильно не по себе.
    Лизе про происшествие Кветка ничего не сказала.
    Через день она пошла на очередное собеседование. Пара, которую спугнул кварт, так и не перезвонила.
    В этот раз все прошло лучше, по крайней мере, Алехо не появлялся и не требовал объяснений на основе каких-то мифических прав все контролировать.
    Оказываясь во дворе во время темноты, Кветка непроизвольно смотрела в сторону черной массы квартовского общежития, но свет все так же нигде не горел. Если Алехо и вернулся в город, то жил все равно за пределами академической территории.
    Последние пять дней до начала занятий практически целиком прошли на новой работе, в процессе присмотра за детьми. Затем наступили последние выходные перед началом второго семестра - в случае Кветки, Лизы и остальных минималистов - последнего. За каникулы их жизнь плавно перетекла в другое русло - кварты исчезли, оставив о себе только память, как о чём-то в реальности не существующем, все про них тут же забыли, Кветка с головой ушла в работу и неожиданно выяснила, что этим занятием можно заработать больше, чем за уборку, а главное, общение с детьми приносит куда больше удовольствия, чем чистка чужих унитазов. И детей она на самом деле любила. Понимала их на своем уровне.
    А Лиза вернулась к рисунку. Вслух они об этом не говорили, соседка пусть не поспешно, но убирала листы бумаги всякий раз, когда Кветка возвращалась домой, но стала заметно спокойней. Краем глаза Кветка видела на рисунках свою комнату - Лиза нарисовала ее множество раз с разных ракурсов. К тому же во время каникул она вроде бы пару раз встречалась с каким-то молодым человеком, которого они опять же не обсуждали, но похоже, ничего кроме дружбы там не намечалось. Все к лучшему.
    В день, когда начались занятия, в академию явилась какая-то комиссия из высокопоставленных квартов. Говорили, сами члены Совета. Конечно, минималисты их не видели, эти люди под охраной приехали на нескольких машинах, прошли в кабинет руководства и быстро уехали обратно, посетив только утреннее занятия у пятикурсников, в связи с чем минималистов туда не допустили.
    Никто особо и не расстроился.
    Почти месяц ничего толком не менялось. Наступил февраль, на улице лютовали последние холода. Это радовало. Необходимая для возмещения стоимости планшета сумма постепенно набиралась, и если принять помощь от Лизы, которая в свою очередь согласилась попросить денег у Мальки, то она точно уложится. Это радовало еще больше. А еще Кветка подумывала, что Лизе будет полезно решиться попросить помощи, потому что Малия ее действительно любила и хорошо бы получала что-то взамен. Ведь она не виновата, что ее брат оказался, как бы помягче выразиться, существом, после которого хочется тщательно вытереть ноги? И наверняка не понимает, почему человек, который всю жизнь был для тебя кем-то наподобие старшей сестры, так некрасиво себя ведет.
    Что ж там за отношения такие необычные в этой семейке, если родители Пактокринских позволяли дружить своей дочери Малии с дочерью прислуги Лизой? Судя по поведению Косты, они просто недосмотрели. Но Малия-то об этом не знает? По крайней мере, пока.
    До конца срока оставалось меньше трех недель и около тридцати процентов суммы, когда стало известно, что неподалеку от окружающих академию стен избили и изнасиловали двух девушек. Кветка часто приходилось возвращаться домой поздно вечером, и после услышанной новости ей стало казаться, что ее кто-то преследует. То машина за ней едет, а если неожиданно остановиться или сильно замедлить шаг, она тоже затормаживает. То приближается какой-то человек, которого не удается поймать взглядом, но которого чувствуешь на уровне мурашек по коже. Вероятнее всего, так действовала усталость и собственное воображение, но от этого не легче. Единственное что оставалось - дождаться конца срока, расплатиться за планшет и позволить себе отдохнуть.
    Тем днем, в пятницу, Кветка отправилась сидеть с двумя девочками, родители которых уходили на банкет и должны были вернуться позднее обычного. Она спешила, встретив вернувшихся родителей в коридоре квартиры уже одетой, потому что сегодня в новостях молодым девушкам настоятельно рекомендовали не покидать дом по одиночке после наступления темноты. Родители девочек, зайдя домой, сразу предложили вызвать такси.
    Кветка и сама не знала, почему отказалась. Просто в этот миг все замерло, как будто она дошла до ключевой точки пути, ведущего в нужную ей сторону. Шаг влево и вправо - и разверзнется земля под ногами или обрушится на голову лавина, или вспыхнет пламя. В общем, отклоняться от пути не стоило. Вот такое у нее было странное ощущение.
    - Говорят, в последнее время произошло несколько нападений на девушек. Опасно в такое время ходить по улицам, - сказала женщина, снимая с ноги сапог и морщась от боли. На таких высоченных каблуках еще бы она не устала. Да и вообще, судя по виду, оба вернулись с жуткой пытки, а не с отдыха.
    - Меня встретят, - так убеждено заявила Кветка, что на миг сама в это поверила.
    Она вышла на улицу, привычно кутаясь в холодных шарф, и осмотрела улицу.
    Пусто.
    Людей нет совсем, но и злодеев тоже не видно.
    А не наделала ли она глупостей, отказавшись взять такси? Конечно, это поездка съела бы практически весь вечерний заработок, ведь оплачивать такси по договору они стали бы напополам с работодателем, как любые непредвиденные расходы, не связанные с детьми, но зато не пришлось бы ходить тут... одной.
    Это все ее дурные наклонности! Ладно нырять с головой в неисполнимые мечты, забывая о реальности, это по крайней мере безопасно, но отказаться от разумного решения вот так... послушавшись какого-то странного каприза, доверившись необъяснимому ощущению - вверх дурости!
    В принципе, дорога к академии пролегала по широким освещенным улицам, где пусть нечасто, но регулярно прохаживались другие люди и появлялись машины. Только в одном месте путь можно было сократить, пройдя через несколько темных переулков и таких же пустынных дворов.
    Кветка добрела до темной арки, ведущей на короткий путь и остановилась, разрываясь на части. Через переулки короче, а она уже замерзла и необходимость торчать на улице лишние двадцать минут вдохновения не прибавляла, но с другой стороны, горячий чай не так важен, как сохранность жизни, поэтому она вздохнула и повернула в сторону освещенной улицы.
     А если идти быстро, то возможно, рано или поздно согреешься.
    Как только Кветка набрала приличный темп, сзади засветили автомобильные фары.
    Кветка привычно посторонилась, стараясь не рвануть в сторону, как испуганный кролик. Она, конечно, не ахти какая везучая, хотя, нет, смотря с какой стороны - она ведь живая, здоровая и молодая, значит, везучая. Но в общем, шанс, что вокруг шатают одни только маньяки и насильники, на практике не так уж и велик. Хуже, что всегда помнишь про тот самый небольшой процент, который и портит всю бочку меда.
    Машина нагнала ее и, резко затормозив, остановилась рядом. Кветка отпрянула к стене здания, одновременно оборачиваясь.
    За рулем сидел Алехо, недовольно смотря на нее сквозь стекло. Потом стекло слегка опустилось.
    - Садись.
    Кветка снова ощутила это... странную вату, которая окутывала её в присутствии кварта, толком не давая ни подумать, ни сказать, ни почувствовать. Только голова кружилась и где-то на задворках сознания рвалась с цепи и бесилась мысль о том, какой нелепой она выглядела в эти моменты.
    А какой еще она должна выглядеть, если только и делает, что опускает глаза, пятится и дрожит, как будто вот-вот разрыдается? Как будто он страшный людоед, который в любой момент бросится и откусит руку или ногу.
    Кветка посмотрела в сторону, откуда пришла. Пусто. Никого.
    А вдруг маньяк это и есть Алехо?
    Мышцы тут же сковало холодом и страхом. Кветка глубоко вздохнула. Честно, это утомляет. Она устала от своего собственного поведения, от собственной трусости и нерешительности. Да что она такое?
    Кварт молча смотрел, больше не произнеся ни звука. Его дыхание вырывалось из машины, как длинное облако и растворялось тонкими щупальцами в кристальной зиме.
    'Хватит. - Сказала себе Кветка. - Как меня достала твоя инертность! Тебе глаза ему следует выцарапать за то, что он с тобой сделал, а ты хвост поджала, как дворняжка и вот-вот заскулишь, прося милости. Плюнь-ка ему в лицо!'.
    Она улыбнулась во все зубы, быстро опуская голову, как только представила это в деле - вот так взять и плюнуть.
    Алехо резко отвел глаза.
    - Садись, - повторил негромко.
    Кветка обошла машину - дверца отворилась, потому что кварт открыл ее изнутри. Сидение хрустнуло, дверь еле слышно захлопнулась и машина тронулась, неторопливо ползя по покрытой снегом дороге.
    - У тебя хватило ума не пойти через дворы, - заявил Алехо таким тоном, будто обычно ей ни на что вменяемое ума не хватало.
    Но Кветка снова улыбнулась.
    Наверное, знание того, что кварт некоторое время за ней следил, должно было разозлить, но Кветке вместо этого стало весело. Офигеть как весело! С какой стати он задаёт тон беседе и решает, что они будут общаться, используя недовольную и требовательную интонацию? Вернее, не общаться, а следовать совсем другой модели беседы: он высказывает претензии, она - слушает? Зима - это, знаете ли, сказка, которая может сбыться, а может и растаять.
    - Холодно, через дворы до дома ближе, - сказала она самым глупым своим голосом, годами отработанном на любимых братьях и сестрах.
     - Одевайся теплее!
    Кветка промолчала, потом сняла варежки и подула на пальцы, пытаясь их согреть. Это самое неприятное последствие наступления морозов - когда замерзают пальцы рук или ног.
    - У меня нет другой одежды.
    - Что? Никакой?
    - Не-а, - беззаботно качнула она головой. - Недавно я хотела купить огромный теплый шарф. Но увы и ах! - она сконфужено вздохнула. - В моих карманах не завалялось лишних денег.
    - Тебе нельзя ходить тут одной, - упрямился кварт.
    Кветка отвернулась, чтобы передохнуть.
    - А я не боюсь, - продолжила, поворачиваясь обратно к водителю.
    - Совсем?
    - Ни вот настолечко! - она быстро сунула ему под нос пальцы, расставленные на пару миллиметров. От неожиданности Алехо отпрянул, упираясь выпрямленными руками в руль, и резко затормозил. Машину слегка занесло.
    - Черт, - выругался Алехо, выровнял машину, припарковался у тротуара, однако мотор не заглушил.
    Кветка сидела ни жива ни мертва. Обычно она не переигрывала, но скорее всего это не ее вина - кто ж знал, что водитель такой пуганый и так резко отреагирует.
    - Послушай. У меня предложение, - он вдруг выпустил руль и полез во внутренний карман куртки. - Ты встретишься с господином Тувэ и скажешь, что все получилось. Вот, я дам тебе денег, - он вынул бумажник, а потом достал из него несколько крупных купюр. - Вот, держи, тут хватит. И на этом все.
    Кветка посмотрела на него исподлобья. Хорошего настроения, чтобы улыбаться и дурачиться, не осталось и в помине.
    - Нет.
    
    
    
    
     Конец ознакомительного отрывка. Если Вам понравилось, полную версию можно купить здесь https://author.today/work/45838

---

Комментарии: 561, последний от 19/10/2019. © Copyright Шолох Юлия (vimisel13@gmail.com) Размещен: 09/10/2013, изменен: 02/04/2020. 407k. Статистика. Роман: Фэнтези, Любовный роман

Оценка: 7.56*97  Ваша оценка: не читать очень плохо плохо посредственно терпимо не читал нормально хорошая книга отличная книга великолепно шедевр

---

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список