Тихо было на улице. Солнечные лучи поливали изумрудные склоны холмов золотом, будит маленьких зверушек и насекомых, которые тут же начинали борьбу за выживание. Маленькая лягушка уже несколько минут наблюдала за полетом пары жужжащих надоедливых мушек, и только она собралась поймать липким языком одну из них, как что-то огромное раздавило обеих. Зеленая охотница, квакнув от испуга, поспешно отпрыгнула в сторону.
- Быстрее, Лили, быстрее!
- Я не могу быстрее, Сэм! Я спотыкаюсь!
В воздухе, борясь с теплым летним ветерком, сиял красивый, разноцветный летучий змей. Крепко держа жестковатую потертую бечевку, шестилетняя девочка по имени Лили бежала вверх по склону настолько быстро, насколько могла. Светлые длинные волосы переливались в рыжий цвет в лучах солнца, голубые глаза светились радостью, а улыбка, при которой возникают забавные ямочки на щеках, казалось, заставит улыбаться даже царевну Несмеяну. Дыхание сбивалось от бега, но эти гонки ветром почему-то казались ей совершенно смешными. Ее сестра Сэм, которая была на семь лет старше ее самой, бежала почти рядом и пыталась дотянуться до руки сестры, дабы повести змея самой и дать отдохнуть Лили. Та, наоборот, убегала все дальше, в сторону.
А на плоской или даже, скорее, выровненной вершине холма, куда стремились девочки, красовался небольшой, но уютный домик с симпатичной красной печной трубой, украшавшей черепичную крышу. На крыльце в кресле-качалке сидела женщина лет сорока с темными короткими волосами, карими глазами и жесткими, обветрившимися губами.
Ее звали Эвиан. Уже двадцать лет она окунается в творчество с головой: пишет стихи и рассказы, рисует и играет на акустической гитаре. Из ее гривы всегда торчит впихнутый за ухо карандаш, на щеке, на подбородке или даже около глаза всегда можно разглядеть размазанную краску, кончики пальцев левой руки всегда стерты или просто кожа потрескалась. Она совершенно себя не любит: ни характер, который, кстати говоря, многие не любят из-за прямолинейности и грубости, не зная, что она может и шутить, ни внешность, ибо сама Эвиан считала ее уродливой и недостойной для немки-полукровки. Если б не афро-американские корни отца, у нее был бы прямой нос, мягкие волосы и голубые глаза. Но нет, ведь все наоборот.
Слегка нахмурившись, Эвиан подняла взгляд на девочек, но их вид не мог ее раздражать. Наоборот, пухлые, жесткие губы расплылись в теплой улыбке. Они ведь все резвились с этим чертовым змеем, на который Эвиан потратила около двух часов труда. Но что ведь не сделаешь ради любимых дочерей?
Опустив взгляд на осточертевшие бумаги в руках, текст на которых нужно проверить на грамматику, орфографию, пунктуацию и смысловые правила, она все так и не перестала улыбаться. Ох уж эта работа... Без нее никуда, ведь за труд платят деньги, которым ты почему-то радуешься, идешь в магазин, набираешь вкусняшек или еще какой-то белиберды и отдаешь эти деньги продавцу, который стоит и трудится. От твоей зарплаты зависит зарплата другого человека. Вот он, круговорот денег в природе. А ведь деньги действительно все для человечества. Зачем они? На них можно купить новые велосипеды девчонкам, продовольствие, сухие дрова, мопеды парням, еще что-то и еще что-то... И не забыть про...
- Ты про меня уже, наверное, забыла, - услышала Эвиан знакомый и такой приятный слуху женский голос и подняла взгляд на свою жену Элину. Та улыбнулась ей, заправила прядь светлых волос за ухо и, наклонившись чуть сильнее через подоконник, слегка взъерошила каштановые волосы Эвиан.
- Как тебя можно забыть-то? - улыбнулась ей в ответ та, приглаживая гриву ладонью. - Сегодня парни приедут?
- Да, - кивнула Элина и, сглотнув, глянула на бумаги. Эвиан вздохнула, отложила документы и, приподнявшись с кресла, оставила легкий поцелуй на бледноватой гладкой щеке жены.
- Иди, накрывай на стол, - прошептала она, - я с девочками повожусь.
***
- Ты готова?
Эвиан нервно улыбнулась. Выступление перед какой-то публикой всегда было для нее целым испытанием, словно казнь ведьм в средневековье или расстрел предателя в Великую Отечественную войну. А тут что? А тут аудитория, наполненная парнями, которые хотят услышать расшифровку женской логики. Нет, ну, в принципе, все правильно делают. Если парню нужно понять женскую логику, то нужно идти не к другу. И не к подруге. И даже не к маме. Нет, ему нужно найти опытную лесбиянку, чтобы она объяснила ему, что к чему и зачем все это.
- Все, - прервала поток мыслей жены Элина. Она вновь поправила однотонный черный галстук на шее Эвиан, воротник белой рубашки и пиджак, небрежно накинутый сверху. - Одень его лучше нормально.
Женщина вздохнула и сунула руки в рукава пиджака. Элина улыбнулась ей, приподнявшись на носочки, чмокнула в щеку и, развернув ее на сто восемьдесят градусов за плечи, подтолкнула к двери, ведущей в аудиторию.
Дверь распахнулась, и перед женщиной предстал народ, состоящий из миллиарда парней и всего двух дамочек. Ладони вдруг вспотели, пальцы затряслись, а ноги будто налились свинцом. Но что делать? Приходится, что и делает Эвиан, идти з свою стойку, за которой на всякий случай стоял стул, и начать говорить.
- Эмм... Ну, здравствуйте, что ли, - улыбнулась она. Толпа же в ответ рассмеялась, заметив, что их лектор нервничает. Собравшись с духом, Эвиан заметила, что вся подготовленная речь вылетела у нее из головы. "Блин, придется импровизировать" подумала она, вдыхая побольше воздуха. - Каждый из вас пришел по собственным причинам: кого-то бросила девушка, кто-то... простите.
Она нахмурилась. Что же делать? Взгляд упал на ящик, который был зачем-то ей приделан к стойке. Выдвинув его, она увидела кучу ненужных вещей: старый ключ от конюшни, которую имела ее семья в ее шесть лет, какой-то брелок, подаренный ей ее первой девушкой, ручка, которая уже давно не пишет, бутылка с обыкновенной водой и прямо-таки черные очки, которые еле пропускали изображение, окружающее человека, сквозь свои линзы. Женщина надвинула эти нелепые очки на нос. Ну, по крайней мере, толпы она больше не видела.
- Да, как бы не выглядело это нелепо, я буду с вами говорить именно в таком виде, - улыбнулась она, оглядывая слившийся силуэт толпы. Так-то лучше. По аудитории раскатились легкие смешки и покашливания. - Продолжим. Итак, как я уже сказала, многих привела сюда своя собственная причина. Будь она банальной или какой-то оригинальной - это неважно. Главное: вы здесь и хотите получить консультацию.
Я бы вас спросила, почему вы пришли именно ко мне? Ведь я не опытный альфа-самец, а просто лесбиянка всю свою жизнь, у которой от силы было лишь пара девушек. Нет, вы пришли ко мне лишь потому, что знаете, что я живу с женщиной в браке уже двадцать два года. И потому, что я сама женщина. - По залу снова прокатились смешки. - Ну так начнем.
Женщины - это существа необыкновенные, неземные. Они как инопланетяне: у них своя логика, свой мозг, свое строение тела и своя душа со своими, индивидуальными у каждой, причудами. Кто-то любит распутывать клубок ниток на отдельные милизвездрические ниточки и плести из них один большой ободок, напоминающий издалека браслет хиппи. Кто-то любит классическую музыку, кто-то тащится от клубной музыки, кого-то плющит от Раммштайн, а кто-то рыдает ночами под какой-нибудь реп. А кто-то даже пишет свою собственную музыку в своем собственном стиле! Каждая индивидуальна, но все такие разные, как бы это глупо не звучало. Эх, в идеале мне нужно бы говорить с каждым из вас по отдельности, но я не могу. Это слишком много энергии тратит.
В плане отношений я, скорее, не понимаю мужчин, чем женщин. Женщины в большинстве своем верные, но не мужчины. Им нужно нагуляться. Они, пока молодые, заглядываются на каждую девчушку с фигуркой. Вы, ребятня, не понимаете еще, что женщину, пусть даже проститутку или стриптизершу, нужно изучать не только снаружи, но и изнутри? У них свои мысли. У них свои причины на их действия. Но сердце они могут отдать вам.
Иногда на изучение женщины уходит год. Иногда уходит целая жизнь, как у меня. Я изучаю свою жену больше двадцати лет. Женщина, ребята - это книга. Ее нужно читать, она вечна, но индивидуальна. Да, по началу, в глубоком детстве все девочки, как и мальчики, одинаковы. Но они вырастают в разных семьях и становятся особенными. То же самое, что и книга. Свежая, изданная пару дней назад книга стоит со своими собратьями на полках книжного магазина. Все одинаковы, все на одну обложку. Но тут кто-то берет одну и начинает ее изучать. Если она ему нравится, он ее перечитывает и находит что-то новое. Душа женщины безгранична. Это, думаю, все, что я хотела сказать вам всем. Каждый может задать по одному вопросу или записаться на прием отдельно, дабы разобраться в писанине, начирканной в вашей "книге". Я буду ждать в своем кабинете. Мою жену зовут миссис Фаерс, она проводит к кабинету или же запишет на любой день, какой вам угодно. Предупреждаю: очередь свою придется ждать как в русских больницах. До свидания.
"Фух, вроде справилась. Спасибо темным очкам". Эвиан сошла с подиума, стянула очки и оглядела аудиторию. Никто не двинулся с места, все все еще пристально смотрят на женщину, которая вдруг почувствовала себя до жути неуютно; она улыбнулась толпе и поспешно вышла из зала, построенного ближе к городу скорее для сыновей Фаерс, нежели для Эвиан или Элины. В кресле в холле сидела в ожидании Элина и, только увидела жену, тут же подскочила к ней. Она ни слова не сказала ей, дабы сильно не перегружать ее психику, а просто поднесла уже остывшую кружку горячего шоколада, которую купила в буфете неподалеку. Эвиан улыбнулась блондинке. Все-таки она любит свою жену, хоть они обе и женщины. Они обе были уникальны всю свою жизнь, и тетушка Судьба свела их вместе сначала подругами, а затем и любовниками. Их совместная жизнь - отдельная история, которую можно растянуть на три тома. Возможно, я когда-то соизволю описать Вам ее, мой дорогой читатель, но позже.
А на этом все, друзья. Спасибо за прочтение.