(Расшифровка аудиозаписи интервью взятого А. Троффимовым
у неизвестного очевидца известных событий.)
...ну, ты сам понимаешь, что когда Децелу исполнилось восемнадцать лет ему нужно было податься хоть куда-нибудь. В Армию-то ему не вариант был идти. А от Армии, в принципе, два пути: ВУЗ, да по болезням липовым косить. Деньги-то не проблема. Косить не в пример проще, тем более ректоры всех ВУЗов Страны, узнав, кто у них учиться, возжелал, приходили в громкий ужас, с швырянием дыроколов и метанием перьевых ручек PARKER в голову, и словами уж никак не вяжущимися с понятиям о высшем образовании. Ректор МГУ, тот вообще аттестат зрелости Децла ногами топтал, а от брызг его слюны на паркете дырки прожгло. Говорят, тринадцатилетняя дочь ректора неделю на коленях у него за Децла просила, но бестолку. Валидол и валерианка пришли ему на помощь в трудную минуту.
Тогда Децеловы родители (предки) к главврачу главной военной медкомисии пошли, но тот собственноручно, печатными буквами вывел в приписном ГОДЕН!!! и расписался три раза, и печатей круглых вокруг понаставил, чтоб надежней было. Как он потом сказал журналистам: У меня дома такой же дармоед сидит, все жду, когда из него в Армии Человека сделают!
В день призыва повестку Децелу приехали вручать: военком России, военком Московской области, военком Москвы, военком округа, военком района, участковый, Мэр Москвы, министр обороны, делегация депутатов из Думы и Верховный Главнокомандующий. Последний даже речь на пол-часа произнес, что Децл должен послужить всем нынешним призывникам примером и все такое.
После всего этого в Армию не идти нельзя было. Но можно было устроиться певцом в какой-нибудь Краснознаменный хор, или, на худой конец, водилой к какому-нибудь полковнику, помоложе, да по-продвинутей. Молодых и продвинутых генералов тогда еще не было.
Краснознаменный хор отпал с первой же попытки, понятное дело почему. Децл только две строки песни День Победы спел, как хор, во главе с дерижером, был выведен из состояния боевой готовности чуть ли не на веки. А с полковником... просто не успели.
Ты ж помнишь, в тот год на нас, то ли Финляндия напала, то ли Эстония, а может и не на нас, а на нашу, братскую Молдавию, но тогда это была Румыния, или на единокровную Белоруссию - тогда Литва. И объявил Верховный всебщую мобилизацию... А! Вот! Он не День Победы спеть пытался, а Вставай страна огромная.... Ну да ладно. И стали брать в Действующую Армию всех.
Конечно отмазаться хотели многие и многие, но вот, к примеру Отпетые мошенники на поддельной плоскостопии спалились, их и расстреляли прямо на сцене ГКЗ Россия, сразу же перед запланированным ранее концертом. Прямо на глазах у фанатов! Смехота!.. Фома долго потом по Русское-Радио-Информбюро над этим прикалывался.
На-На мигом, без всякого принуждения, после этого, так сказать, аутодафе добровольцами на фронт побежали и С. Крылов с ними. Более того, через два часа боевых действий он подвиг совершил, - накрыл животом вражеский дзот. Дзот в хлам - Крылов в Кремль, награду получать.
Филлипп Киркоров тогда же эскадрилью штурмовиков новейших для Родины приорбрел. К слову, приобрел у той же самой Родины. И на всех свой портрет забабахал. И командиром ее стал. Правда, сам не летал, так как не умел, но, говорят, пытался.
А вот некие Б. Моисеев и С. Пенкин Родину на передовой защищать котегорически не желали, а желали защищать ее в глубоком тылу. А правозащитник, демократ и гуманист Новодворская сказала, что если их все равно за эти желания казнят, а это было без вариантов, сам Верховный об этом сказал, (а раз Верховный сказал, - значит, все), то пусть они, как в лучших правовых государствах, сами себе казнь выберут. Они и выбрали... сажание на кол! А Новодворская сказала, что так нельзя, а Моисеев сказал, что лучше уж пусть так, а не иначе...
Короче обыкновенный дурдом, как в начале любой войны.
Децл тоже отправился воевать. Как он там воевал, - не знаю. Мы на разных фронтах были, он на Северо-Западном, а я на Южном.
Единственное, что я еще о нем знаю, что после войны отслужил он как положено два года и демобелизовался. Одно время, после дембеля, песни солдатские пел, а потом порнофильмы снимать начал. В общем, сделала из него Армия человека...
Запись интервью была обнаружена Алексеем Большим Юношевым в архивах издательства Остров С.-Пб. в 2022 году.
Запись была сделана на пленке Шосткинского объединения Свема, в неизвестно каком году.
СВАДЬБА С ГОРЬКИМ
Однажды, в 1935 году пригласили тогда уже великого пролетарского писателя Горького на пролетарскую свадьбу. Сухого закона тогда уже не было и гости подвыпив начали, как принято скандировать: Горько! Горько! И почудилось тут Алексею Максимовичу, кстати тоже уже изрядно подпившему, что гости кричат: Горький! Горький! Расстрогался великий писатель, встал, да и прочитал гостям свой знаменитый роман Мать с выражением!
Так-то вот...
А Горькому на этой свадьбе за Мать гости морду набили, и больше Алексея Максимовича на свадьбы не приглашали. От греха подальше...
А. Юношев
1997 г.
ПОБЕДНЫЙ УДАР.
Имидж нужно было менять, причем кардинальным образом. Это было ясно уже всем, а ему-то и подавно. Величайший писатель столетия граф Лев Николаевич Толстой никак не мог мириться с тем ужасающем падением популярности, которое наблюдалось в последнее время. А всему виной был, разумеется, имидж.
Ведь только имидж принес ему такую бешеную популярность.
Конечно, свалить Пушкина, с его умопомрачительными бакенбардами было не просто. Еще каких-то сорок лет назад это было просто не возможно. А пытались многие.
Первым был некто Лермонтов. Его аргументами были все те же баки, правда, гораздо менее пышные, и щегольские усики лихо закрученные вверх. В те времена этого вполне хватило, чтобы потеснить популярность великого поэта, но первым Лермонтов так и не стал. Бакенбарды - вот что волновало молодежь первой половины XIX века, бакенбарды и ни что иное. Чем бакенбарды были пышнее и пушкинистее, тем более значимым для современников казался человек, а уж тем более писатель.
Конечно же, Лермонтов был не последним, кто попытался влезть на вершину Российского Литературного Парнаса (далее - РЛП). После него был Гоголь Н.В. пытавшийся заинтриговать современников стрижкой под горшок и длинным носом, Антоша Чехонте лихо, сверкавший пенсне на шнурочке и пытавшийся, впрочем, безуспешно, зачесывать волосы назад. (На сегодняшний день ведущие литературоведы сходятся на том, что Чехов опередил современников и уже в то время попытался предвосхитить ныне так популярную стрижку ежик.)
Были и другие, но их потуги были настолько тщетны, что даже вспоминать про них не стоит.
И тут появился ОН - Граф Лев Николаевич Толстой. Одним своим появлением он убил сразу всех зайцев. До него так не поступал никто. Первый раз он появился в дворянском собрании в городе Н., в деревенской домотканой рубахе, подпоясанный ботиночным шнурком от ботинков производства фабрики Скороход (информация дается на правах рекламы), сверкая грязными босыми ногами. Довершала его имидж громадная седая борода. Он зашел в зал и громко рявкнул: Я граф Толстой!!!, прибавив при этом пару непечатных, истинно народных выражений.
Передовая молодежь второй половины XIX века была сражена на повал. Это было ново. Ново и качественно, и количественно. А главное так в тему, а главное так модно. Модно и молодежно. Толпы молодых людей отныне долой сбривали пушкинские бакенбарды и всеми силами отращивали толстовские бороды, ходили исключительно босиком, всеми силами забывали французский язык и учились сочно, по-крестьянски, сквернословить. Мгновенно вышло из моды стреляться на дуэли, отныне обидчику плевали в морду, и туда же начинали совать специально вымазанные коровьим навозом кулаки. Это был не просто успех, - это был триумф!
Конечно же, на счет бороды Толстой был далеко не первопроходец. Первую попытку, впрочем, крайне неудачную, сделал Иван Тургенев. Секрет же неудачи был в том, что его борода в принципе не так уж далеко ушла от щетины, и была тщательно ухожена. А нужен-то был размах, нужен-то был всплеск. А у Тургенева, как ни крути, ничего подобного-то и не было. Даже Чехов со своим дурацким пенсне и тот выглядел свежее и лучше Тургенева с его унылой бороденкой и вечным нытьем про отцов-детей.
Конечно же, охотников погреть руки на толстовской бороде появилось пруд - пруди. Этим не побрезговали ни Достоевский, ни Салтыков-Щедрин (тут, ко всему прочему была еще сделана ставка и на фамилию), ни Менделеев. Хотя зачем это было нужно великому ученому, до сих по теряются в раздумьях маститые химиковеды.
Но ничто не причиняло вреда великому писателю!
А полку желающих покусится на звание первого среди русских литераторов, тем временем, прибывало! Алексей Максимович Пешков, например, полностью отверг бороду как таковую, отпустил пышные усы, на голову нацепил соломенную крестьянскую шляпу, и, в довершении всего, назвался - Максим Горький. Это был вызов. Хорошо, что сиятельный мужик и сиволапый граф Толстой не растерялся, а сразу же решительно и безапелляционно заявил, что усы его оппонента соломенные, шляпа - отстой, да и Максим Горький - не кликуха, а фуфло. Неизвестно, что бы заявил в ответ Горький, так как он в это время уехал в итальянскую страну Италию, где и был отравлен кровавым тираном Сталиным.
Удар по имиджу пришел, откуда не ждали... И нанес его, тогда еще не известный всему человечеству (даже неграм преклонных годов!!!) Владимир Владимирович... Маяковский! (Да, и такой был Владимир Владимирович, уважаемый читатель).
Маяковский, напрочь отверг не только бороду, но и вообще всю растительность на голове. Он предстал перед изумленной публикой абсолютно лысым, с тщательно выбритым подбородком и бровями. Предстал и сказал Хорошо!. И вдруг всем стало действительно хорошо, наверно от выпитой загодя водки. А Маяковский, не теряя даром времени, добавил: Левой! Левой! Левой!. С этого дня все более и более стало входить в моду сбривать все на голове, пить водку, после каждого стакана повторяя: Хорошо! Хорошо!, и при этом делать Левой! Левой! Левой!. Также стала входить в моду левая водка, появились элитные сорта. Поговаривали, что поэта спонсируют ее крупнейшие производители.
Именно поэтому в имидже Толстого и надо было что-то решительно менять. Для обновления имиджа великому писателю было предложено на выбор: меллирование, тату и пирсинг. После долгих раздумий граф выбрал все вместе. Потому как, удивить - победить. Продемонстрировать новый имидж народу было решено, разъезжая по Москве на автомобиле, высунув объект изменения в окно.
Утро 22 мая **00 г. граф и подмосковный помещик Лев Николаевич Толстой встретил разъезжая на авто, в окне торчал его порядком обновленный имидж. Отныне и вовек граф Толстой носил в носу кольцо с крестиком (грамм 100 сусального золота), на щеке красовалась татуировка I love muzhik-Ъ, а по ветру развевалась ярко красная борода!
А тем временем из кабака, что на Красной площади, выкатились изрядно пьяные Ленин и Бухарин. Со вчерашнего вечера всем составом КПСС обмывалась подпись в печать манифеста Коммунистической партии (издание 4-е, переработанное Лениным, дополненное Зюгановым, с предисловием Сталина; издательство Нелегальная Литература, серия Библиотечка подпольщика - информация дается на правах рекламы).
И в этот исторический момент Ильич увидел приближающийся на полном ходу автомобиль с Гением.
- Wow! - вскричал пораженный в самое сердце Ильич, - вот это, в натуре, зеркало русской революции!
И оказался прав!
И действительно, какой лоб! Какой матерый человечище!