Аннотация: Еще одно соло. Сыграно после того, как появилась "Шесть". Скоро можно будет и ее прочесть. Она, правда, чуть больше ,раз в десять. Всем спасибо.
Звуки, порождаемые вибрацией струн пианино, оставленного кем-то между пятым и шестым этажами подъезда моей сестры, вызывали из памяти давно загнанные туда образы.
И пусть у пианино уже не было клавиш и панелей, скрывавших его внутренности, звучало оно просто потрясающе, когда Мэри, слегка касаясь его струн, извлекала краткие ноты, следовавшие друг за другом, словно капли дождя, спешащие упасть на балконный карниз и затем утонуть в нарастающем шуме грома.
Кавалькады верблюдов, безучастно шагающих вдаль, журчание вод реки, текущей лишь ей в одном известном направлении, мерцание пламени костра, звон гитары, усиливаемый акустикой леса... Все эти образы промелькнули у меня перед глазами, а потом снились мне ночью на узком и жестком диване со скрипящими пружинами. Среди ночи я проснулся из-за назойливо визжащих комаров и вышел на кухню покурить. Кто-то за входной дверью, надо полагать, тоже дорвался до пианино. В подъезде разливался какой-то мрачный реквием (впрочем, каким еще он может быть?). Я выпускал дым в потолок и уже совсем другие образы наполняли меня. Мои друзья, абсолютно все, даже те, кого, к сожалению, уже нет, наши песни в лесу, зимний чердак и мы с самогоном при свечах, пиво в ванной и наши рассуждения о смысле жизни, крыша дома, шезлонги, опять звезды... Все мои друзья необычные и замечательные люди, каждый со своими завихрениями, каждый со своим талантом. Хирург, например, единственный студент своего факультета в мединституте, действительно изучавший медицину... Ярик - потрясающий философ, поэт и, опять же, прозаик. Жен-Худой Конец - неподражаем в своем умении пить и быть несносным и приятным одновременно, за что от него без ума все девчонки... Жопа - единственный оптимист, реалист и пофигист в одном лице, Дантес - лучший гитарист начала века (на нашем районе, как минимум)... Про Жеку Ганча тоже можно было бы написать много хорошего, но все было бы несравнимо лучше, если бы только он все еще был жив... Я помню, как все мы сидели у костра, на крыше, на полу, в ванной, на столах, на стульях, на шкафах, на кроватях, на... И мы думали, все впереди, нам по двадцать, жизнь только начинается... А Жеке было семнадцать и оказалось, что жизнь уже заканчивалась...
Я докурил и пошел опять кормить комаров. Я люблю своих друзей и очень страшно становится, когда думаю о том, что может с нами произойти. Но все будет хорошо. Иначе и быть не может, правда?
Они тоже все считают меня в каком-то роде единственным и в чем-то талантливым, но, благо, не слишком часто мне об этом говорят, не то я бы возгордился.
Надеюсь, к моим позитивным сторонам не относится умение повергать всех в скуку и тоску своими дурацкими новеллами.
Спасибо всем тем, кто добрался до "Семи". По крайней мере, вам любопытно. Мне тоже. Например, как будет называться следующий рассказик? Назову пооригинальней... Скажем, "Семь с половиной"