Децим Умбрицию, другу, привет.

Мерзко стало в Риме - похабно!
Заправляют всем параситы и шлюхи.
Чернь, бессмысленная, ревет от восторга,
Лишь фигляр покажет зад со скены.
Все продажно: всюду гной и прокуда!
Кинедоны, суровые, в фаворе:
С важным видом сидят в Сенате,
Об отчизне пекутся неусыпно;
Как вчера еще сидели в лупанарах
И пеклись о гладкости ляжек.
А Гидон наш стал теперь префектом ─ 
Сикофант, Столовая Щетка, ─
Из лектики блюет, в накидке алой, ─
Трюфелями собак кормит.
В атриуме у него стоит патриций -
Ждет, когда патрон встанет.
Примипил, опрокинувший даков,
Подаяния просит...
Кто ничтожней, тот и первый нынче в Риме,
А сменил он тех, кто был проворней, -
Кто же пуст и плут, тот - первейший!
Словно не бывает середины:
Или цезарь - волк, или римляне - свиньи.
Если ж правит хорь, плешивый, вороватый,
С щедрыми посулами в ненасытной глотке,  -
Значит, берегись: кругом - одни волки.
Пишешь: "Надо жить и в периоды упадка,
Радоваться редкому солнцу,
Видеть светлое сквозь тучи небо.
Предавайся, мол, простому веселью:
Пей вино из глиняной чаши.
Не наступит Золотой Век больше -
Никогда его и не было, верно.
Так уж лучше жить в периоды упадка:
Легче спуск, чем подъем в гору"...
То уже не спуск, а паденье;
Не упадок, а распад - падаль!
Словно псы, визжат, в ней катаясь!
Отовсюду летят злые вести:
Что бегут трусливо легионы.
Иудей с армянином радеют:
"Не бросаться же в огонь смуты
(Пожирающий Империум, как свиток!) -
Нам дороже граждане Рима,
Чем какая-то земля на востоке.
Все империи когда-нибудь пали".
Нет, уж лучше жить, как ты, в деревне;
Или в Скифию уплыть к венедам -
Чтоб не видеть всю эту сволочь!
Будь здоров - но помни о смерти.