Иванович Юрий : другие произведения.

Кино "Полдня до расплаты" части 1-18

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Изолированные от всей остальной Галактики гаибсы нерушимо стоят на страже собственных границ. При этом лелея и усиливая в себе ненависть к остальному человечеству. Некоторые гаибсы не хотят признавать разумным любое другое существо, отличное от них. А уж преступников из соседней Цейлеранской империи, приговорённых к казни, они даже со скотом не хотят сравнивать. Только вот не всегда к наказанию приговриваются истинно провинившиеся, иногда страдают невинные. Но не хотят бывшие граждане империи мириться со своей незавидной участью. И пытаются оставаться людьми в любой ситуции. Правда, ситуации эти смертельные и выжить в них даже теоретически почти невозможно. Но есть ведь ещё это малеькое слово "почти", и есть гаибсы, которые хотят изменить существующее положение вещей.... (здесь будут скапливаться части всего произведения)

Кино: Полдня до расплаты.

ПРОЛОГ

   На экране мелькали заключительные кадры фильма. Легендарный воин расы гаибсов Рут, ударом ноги выбивает дверь в рубку космического челнока и косит врагов свинцом из древнего стрелкового оружия. Его лицо, осеняе-мое вспышками выстрелов, хоть и вымазано копотью и сажей, но выглядит величественно в своей беспощадности и осознанной, праведной мести. Когда грохот и дым рассеиваются, Рут заносит в рубку свою прекрасную возлюбленную и бережно усаживает на место штурмана. Сам деловито садится в ка-питанское кресло и даёт команду "старт". Убегающая в космос камера сопро-вождает рвущийся к свободе челнок, на заднем плане которого вспыхивает громадное облако взрыва. Астероид, недавнее прибежище самых заклятых врагов гаибсов, исчезает из пространства с помощью заблаговременно заложенных мин с ча-совым механизмом. Теперь погони боятся нечего, и счастливая суженная Рута благодарно склоняется к нему. Их губы сливаются в продолжительном и стра-стном поцелуе. В финале благодарный зритель с удовольствием выти-рает набежавшую слезу, мешающую читать выплывающие на экран титры.
   Изображение исчезло, и в зале постепенно разгорелся яркий свет. Продю-сер Кацки с довольным видом похлопал своего соседа по плечу:
   - Замечательно! Просто потрясающе! Я теперь совершенно уверен, что правильно сделал, когда доверил вам режиссировать эту легендарную эпо-пею. Лучше вас никому не справиться с такими героическими и патриотиче-скими сценами. Вот только вы как-то нерадостно смотрите. Чем недовольны, друг мой? Или что-то в личной жизни не так?
   Сидящий с ним рядом в ложе режиссер дёрнул чрезмерно лохматыми бровями и тяжело вздохнул:
   - В личной жизни как раз всё прекрасно: дети здоровы, жена опять благополучно забеременела....
   - Тогда вам ничто не помешает приступить к работе над остальными сценами. Судя по тем, которые мы уже просмотрели, они вам тоже удадутся на высшем уровне.
   - А вот в этом-то я и не уверен, - режиссер почесал покрытую особо длинной щетиной, выступающую вперёд нижнюю челюсть. - Хочу вас разочаровать: многочисленные сцены с червяками мне совершенно не нравятся. Когда я просмотрел уже готовые кадры, я чуть не выл от бешенства и бессилия.
   - Очень странно, Мердок! - продюсер кивнул в сторону экрана. - Когда я просмотрел один из монтажей, мне очень понравилось.
   - Да бросьте вы, Кацки! - режиссер с рычанием вскочил с кресла и за-ходил из угла в угол небольшой ложи. - Неужели вам понравились наши актеры, загримированные под червяков?! По-вашему у них есть хоть какое-то сходство с теми тощими и несуразными фигурами?! А эта скользкая и гладкая резина, призванная сделать похожим лицо гаибса на лицо червяка?! Да она же исключает элементарную актёрскую игру! Совершенно отсутствует элементарная мимика! Когда они чуть пошире открывают рот, становится даже смешно от их попыток выглядеть как наши проклятые враги! Я просто в шоке! Нельзя создать шедевр с подобными актёрами! Мы же однозначно погубим и испо-хабим такой замечательный и дорогой сценарий! Как вам это неясно?!
   Продюсер миролюбиво выставил обе руки вперёд, в попытке успокоить ра-зошедшегося собеседника. Когда Мердок замолчал, Кацки признался:
   - Честно говоря, мне тоже видны явные несоответствия в гриме.... Но не можем же мы всё это делать с помощью компьютера! И так в фильме будет использовано много монтированного материала. Да и зритель прекрасно по-нимает, кого изображают актёры.
   - Вот именно: понимает! А надо что бы зритель прочувствовал! Что бы все его внутренности продрало до основания от ненависти к нашим извечным вра-гам! Надо что б он поверил, что Рут сражается не с коллегами по актёр-скому ремеслу, а с подлыми и жестокими червяками, уничтожившими тысячи и тысячи наших сограждан!
   Мердок опять заметался на ограниченном пространстве. Кацки задумчиво опёрся на руку подбородком, и после паузы предложил:
   - А может создать несколько роботов с необходимыми фигурами?
   - Ещё лучше! Да нас даже дети засмеют на премьере! А уж взрослые гаибсы уйдут после первых десяти минут. Даже реклама не поможет!
   - Хорошо! Вам всё не нравится! Тогда может у вас есть какие-то идеи на этот счёт? Уж я-то вас знаю Мердок, Вы изначально всё продумываете и взвеши-ваете. Так что выкладывайте свои соображения!
   - Готов! - режиссер резко остановился и сжался как для прыжка. - Для того, что бы наш фильм выглядел как можно более реалистичным, предлагаю привлечь к съёмкам настоящих червяков. Тогда всё будет натурально и на высшем уровне!
   - Да вы в своём уме?! - воскликнул Кацки. - Где же я вам найду таких актёров? Между нашими районами Галактики уже давно жёсткий мир с категори-ческим обещанием полного невмешательства в дела друг друга. Ни один ко-рабль под страхом смерти не залетает в нейтральную зону, опасаясь даже неболь-шого, случайного столкновения. Перемирие очень шаткое и диплома-тические миссии отсутствуют полностью. А пролететь из нашего Отрога в другие районы Галактики мимо Цейлеранской империи - невозможно. Даже если бы и были контакты между нами и имперскими червяками, вряд ли их актёры захотели бы сниматься в подоб-ном, позорном для себя фильме.
   - Да я и не говорю об их драных актёрах! - прорычал режиссер.
   - А! Кажется, я вас понимаю! - обрадовался продюсер. - Вы хотите ис-пользовать тех червяков, которые содержатся ещё кое-где в рабстве и явля-ются собственностью плантаторов и лесоводов?
   - Ещё чего! - Мердок фыркнул от возмущения. - Да эти недоноски вы-глядят как побитые собаки! На них противно смотреть! И уж тем более страха и ненависти у обывателей они своим видом совершенно не вызовут.
   - Кого же вы тогда хотите? - недоумевал Кацки.
   - Я хочу свежих червяков! Диких и непокорённых! С огнём ненависти в глазах и с жаждой убийства на их безволосых харях! Самых жестоких и под-лых, полных отщепенцев и отморозков даже среди своих соплеменников!
   - Где же я их вам возьму? Да ещё и таких свирепых, будоражащих вооб-ражение обывателя? Запросы у вас, знаете ли!
   - Где? - переспросил режиссер, опять останавливаясь и подходя вплот-ную к продюсеру. - Есть один вариант. И стоить он будет совсем недорого.
   Затем он пригнулся к уху собеседника и быстро зашептал что-то скорого-воркой. Через несколько минут режиссёр отстранился и выжидательно уставился на своего собеседника. Тот задумчиво покачал головой, но губы разошлись в хитрой улыбке:
   - А как быть с ними потом, по окончании съёмок?
   - Пообещаем свободу за полное сотрудничество и помощь, но будем их понемногу использовать в заключительных сценах справедливого возмездия. Натуральней и не придумаешь. Парующая, истинная кровь будет брызгать из них фонтанами. И качество я вам обещаю неимоверное! А уж кассовым фильм станет непременно. И будет наилучшим, войдя во все исто-рические аналоги. В моей голове уже всё продумано до мелочей.
   - Да уж! - продюсер Кацки встал и поправил модную, с блестящими геолатовыми вставками куртку, на своих широких плечах. - Ваш талант неистощим на выдумки и новые идеи! Ко-нечно, надо ещё всё тщательно обдумать и организовать, но уже сейчас за-являю, что я согласен! Приступайте к заказу немедленно! Остальные нюансы утрясём по ходу дела.
   - Я верил в вашу мудрость! - Воскликнул режиссер и впервые за время разговора улыб-нулся, показав свои прекрасные и крепкие клыки. - И мы действительно соз-дадим уникальнейший шедевр киноискусства!
  
  

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

   Четвёртые сутки полёта подходили к концу. Скоро тюремный глайдер развернётся основными дюзами вперёд и начнёт торможение. А потом....
   Лучше не думать об этом "потом", но мысли постоянно возвращались к недалёкому будущему, в котором было только одно - смерть.
   Нет, смерти Николай Матеус не боялся. Иначе бы никогда не пошёл служить в боевые соединения имперского космодесанта. И не раз уже видел смерть своих товарищей, смерть своих собратьев по шеренге. Но одно дело в бою, а совсем другое вот так: преданный, униженный и несправедливо осуждённый. Все друзья знали Николая как неиссякаемого на оптимизм человека, который никогда, даже в самые тяжкие минуты лишений и трудностей не предавался унынию. Он и верил до последнего: несуразное и ложное обвинение с него снимут, справедливость восторжествует и истинные виновники понесут заслуженное наказание. Но дни шли за днями, неделя пролетала за неделей, и вот настал день, когда военный суд вынес свой вердикт: виновен. Приговор: казнь через "распластание". Как следствие, когда его, вместе с колонной других таких же смертников закованных в кандалы поместили в тюремный глайдер, наступила полная апатия, и сознание сковало чёрным пессимизмом. А перед глазами постоянно прокручивалась лишь одна и та же сцена.
   Планета Вербена. Их батальон космопехоты уже почти как месяц назад удачно подавил мятеж преступных сепаратистов и теперь поддерживал спокойствие на участке в нескольких городов. Уже и дата завершения всей операции была назначена, ожидали лишь транспорты для вывода войск.
   В тот трагический день, поздно вечером, лейтенант Матеус совершенно случайно вернулся в штаб за своей тетрадью с личными записями. Хотелось несколько часов после отбоя, лёжа на кровати сделать кое-какие заметки о последних событиях. В своём кабинете он быстро выдвинул ящик стола, взял тетрадь и заложил за обшлаг парадного мундира. Дверь за собой он закрывал тихонько, потому как заметил, что в кабинете майора, их командира, горит свет и раздаются громкие голоса. Ни один военный в такой момент не рискнёт попадаться на глаза рассерженному командованию. И Николай чуть ли не на цыпочках поспешил в конец тёмного коридора к лестнице, ведущей вниз, на первый этаж. В штабе в это время фактически никого уже не было: лишь дневальный внизу, у входа, да у ворот дежурное отделение караула в бронированном блокпосте.
   Но когда доносившаяся громкая ругань перешла в истерический крик, а затем раздалось несколько автоматных выстрелов, Николай стал действовать без промедления. Сразу метнулся к кабинету своего командира и без стука распахнул дверь.
   Картина предстала перед глазами та ещё. На полу, в луже крови лежал с простреленной шеей полковник разведки из штаба округа, а непосредственный командир лейтенанта, майор Делемис, поспешно обшаривал карманы трупа.
   Нападать на командира Матеусу и в голову не пришло. Он только и успел воскликнуть:
   - Что произошло?!
   Как в следующий момент майор схватил лежащий чуть в стороне автомат и, ещё только поднимая ствол, уже нажал на спусковой крючок.
   Николай по праву считался самым лучшим бойцом своего батальона. Его тело действовало ещё лучше, чем компактный боевой автомат самой последней модели. Пули только начали крошить полотно закрывающейся двери, а в майора Делемиса уже летел метко запушенный стул. Ствол модернизированного оружия резко дёрнулся влево, за метнувшейся тенью лейтенанта, перемалывая в щепки письменные столы, но ведь и стул достиг своей цели. После его удара сразу же очередь прошила пластиковые плиты потолка. А в следующее мгновение новые выстрелы опять наполнили небольшую комнату грохотом. Но Николай уже находился рядом и на максимальной скорости врезался в корпус майора. Тот тоже слыл весьма крепким орешком, и даже в падении не выпустил автомат и, не переставая стрелять, умудрился вскочить на ноги. Но Матеус уже крепко держал взбесившегося командира со спины одним из самых своих проверенных захватов. Какая-то часть сознания, не участвующая в сватке подсказывала: убивать нельзя, брать только живым!
   Как майор ухитрился вырваться из захвата, Матеус так и не понял, но в следующее мгновение пришлось выбивать своему командиру коленную чашечку, хватать изрыгающий огонь автомат за ствол и, заворачивая его кверху, наносить ребром ладони ломающий удар по пальцам. Последний удар получился невероятно жестоким и сильным. Левая рука майора поломалась у основания кисти словно деревянный веер, короткий автомат задрался круто вверх, и последняя пуля разорвала левое плечо командира батальона. По трагической случайности пуля в магазине оказалась действительно последней. Но, тем не менее, тоже смертельной.
   Майор был ещё жив, когда раздался топот караульных, и они ворвались в развороченный пулями кабинет. Матеус всеми силами и средствами пытался остановить вытекающую кровь из плеча майора, но тот видимо прекрасно осознал приближающуюся смерть. И уже деревенеющими губами, но вполне чётко проговорил, склонившимся к нему караульным:
   - Мы с полковником зашли и застали Матеуса копавшимся в сейфе. Мы пытались его остановить..., задержать..., но он нас ...убил.
   И умер.
   А сейф действительно был нараспашку....
   Суд не нашёл показания Матеуса достойными внимания и доверия. Вражды, как и повода для неё, между полковником и майором тоже не отыскали. Никаких улик против майора не обнаружили. Как и против полковника. Был только найден в кабинете мини-передатчик, который транслировал звук и изображение всего происшедшего. Но вот где и кто принимал передачу - так и не докопались. А только это могло спасти обвиняемого лейтенанта.
   Как ему не помогали друзья и боевые товарищи, как не заступались некоторые выше стоящие командиры, как не требовали назначенные адвокаты пересмотра дела - приговор оставили в силе. Распластание!
   Страшная казнь.... Но ещё страшней несправедливое обвинение, поруганная честь настоящего воина и запятнанное имя кристально честного человека.
  
   И вот четвертый день подходил к концу. Тюремный глайдер вынырнул из Лунманского прыжка и шёл на маршевых двигателях. Наверняка уже красный карлик прекрасно виден на экранах обзорных локаторов. Но смертникам такого удовольствия не положено. Хотя и содержали их, к всеобщему удивлению даже бывалых уголовников, вполне прилично.
   - Ужин!
   Герметические, из тонких листов титана створки отсека разошлись в стороны и несколько дежурных по камбузу повезли по проходу между двумя общими камерами тележки с большими кастрюлями. Одни раздавали пищу женщинам, другие - мужчинам. И первые, и вторые блюда накладывались в продолговатые коробочки из непромокаемого картона, которые легко проходили между прутьев решётки. Из такого же картона выдавались и разовые ложки.
   За конвоирами следовало два старших охранника с готовыми для стрельбы параллизаторами. Причём установлено оружие было на болевом режиме. Если кто-то из смертников отказывался от еды, или пытался отобрать порцию у сокамерника, то тут же получал парализующий разряд в нижнюю часть тела. А ходить после этого пару часов под себя, не хотелось даже смертникам. Поэтому все ели хоть и неспешно, но безропотно и доброкачественно.
   Что вообще-то было немного странно. Ведь если рассуждать по логике вещей, какая кому разница как будет себя чувствовать смертник перед казнью? Сытым или голодным? Но старший охранник в первый же день пути огласил:
   - Нам наплевать на вас! Вы - преступники! Но мы-то не звери, и не желаем потерять самоуважение. Мы не хотим даже сомневаться в своей человечности. Понятно, что человечность не заключается в сострадании к таким поддонкам как вы! Но долг для нас превыше всего. И мы в любой момент будем выполнять возложенные на нас обязанности. До последней минуты и последнего параграфа нашего служебного расписания. А за непослушание - имеем право и будем наказывать. Болью! Очень сильной болью! Каждый раз как кто-либо из вас позволит себе нарушение дисциплины - мы, не задумываясь, будем применять оружие. Положено вам есть - ешьте. Положено спать - спите. А если хоть кто-то нанесёт телесный вред своему сокамернику, распну на дыбе и буду каждый час постреливать в самые болезненные места. Хоть женщине, хоть мужчине.
   Поначалу даже Николай Матеус не обратил внимания на эти высокопарные слова. Пребывая в мрачной апатии, он намеревался не есть все эти дни перед казнью, что бы потом с большим равнодушием встретить свой печальный конец. Но уже первый же болевой удар парализатора по ногам, заставил его скрупулёзно съедать всё выданное до последней крошки и не калечить своих товарищей по несчастью в камерных потасовках. Потому как подобных уродов, нарывающихся на грубость от соседей, здесь тоже хватало. И многие пытались навязать свою волю окружающим силой и наглостью. Но и особо строптивые скоро успокоились, причём не только среди мужчин, но и среди женщин. Хотя тем по природе полагалось вести себя и так спокойно. И спрятаться было нельзя от справедливого наказания, потому как всё происходящее в двух общих камерах фиксировалось в корабельной памяти. Утром старший охранник с полным равнодушием просматривал неприглядные сцены, выявлял виновных и недрогнувшей рукой производил выстрел. Причём первый раз, стреляя ниже колен. Второй уже по коленям. А в третий раз, если таковые нарушители ещё находились и продолжали упорствовать, валил прямо в живот или чуть ниже. На четвертую порцию так пока никто и не напросился.
   Сейчас все тоже ели, настороженно поглядывая на средину отсека. Прекрасно понимая - этот ужин последний. Дальше им оставят только сухой паёк, сбросят отсек на красный карлик, и только тогда поднимутся решетки, разделяющие оба отсека. Вот конкретно этот момент и ожидался большинством смертников со скотским вожделением. Пол суток падения - последние часы жизни для всего, что удастся от этой жизни получить. А именно: отпетые преступники мечтали оторваться друг на друге удовлетворяя свои самые низменные инстинкты. Вакханалия ожидалась с зубовным скрежетом как с одной, так и с другой стороны. Самые сильные особи открыто и вслух уже давно выбрали себе жертвы для насилия, а напоследок бесстыдно и пошло сговорились на секс между собой. К сожалению и женщины в этом жутком деле собирались бороться на равных с мужчинами. Вот ведь каких только гнид природа не создала в женском обличье.
   Все несколько дней последнего космического путешествия Николай прислушивался к хвастливым рассказам и унылым жалобам других смертников лишь краем уха. Ему было на них категорически наплевать. Он ни минуты не сомневался, все здесь находящиеся заслужили своей смерти! Естественно: все, кроме него, естественно. Но теперь в нём проснулся неожиданное любопытство, и он стал анализировать в своей феноменальной памяти услышанные рассказы. Осматривая своих сокамерников и сопоставляя с имеющейся у него информацией.
   Вот они, преступники Цейлеранской империи, о которых последние месяцы сообщали все сводки новостей и их именами пестрели газетные заголовки. У этих отбросов человечества на лицах, хоть и обезображенных сейчас страхом предстоящей казни, явно написано: убивал, убиваю и убивать буду.
   Самый жуткий среди них - бывший граф Гайс - устраивал охоту на похищенных детей в своём поместье. Его подручные-друзья Мерка и Сакус любили охотиться на своих малолетних жертв со старинными луками и музейными копьями. А вон то изворотливое существо с бегающими и косящимися глазками - Соляк. Этот урод умудрялся воровать детей и целые семьи даже на другом континенте своей планеты и продавал графу деток порой вместе с несчастными матерями. Что творили кровожадные охотники с этими обезумевшими женщинами и представить трудно.
   Среди женщин-уголовниц особой агрессивностью отличалась Метакса. Она даже громогласно заявила, что первым изнасилует именно Николая Матеуса. Слишком он ей понравился. А то, что он космодесантник, вызывало с её стороны лишь новые насмешки. И надеялась она на себя вполне небезосновательно. Метакса и по весу и по комплекции превосходила приговоренного к казни лейтенанта. А по боевому опыту - считалась одной из самых сильных претенденток на чемпионское звание этого года в боях без правил. Да и раньше пару раз эта груда мышц уже становилась абсолютной чемпионкой Цейлеранской империи. Ей и до столкновения с законом жилось лучше всех. Но непомерная жадность подвела любимицу извращённой публики - решилась урвать очень большую наличность. Без лишних укоров совести передушила как цыплят нескольких крупных воротил игрового бизнеса вместе со всей охраной, и завладела двумя огромными чемоданами. Только вот со своими трофеями, до предела набитыми деньгами, так скрыться и не успела.
   Рядом с ней сидит Гилана. Тоже легендарная личность. Убивала крупных дельцов теневого бизнеса. Хотя Матеусу так и не было понятно, каких именно и по чьему заказу. Гилана хоть одно что-то пообещала сделать хорошее после поднятия решётки: изнасиловать Соляка. Вряд ли этот косоглазый доживёт до распластания.
   А вот Ларта, забившаяся в самый угол, действительно достойна некоторой жалости. В том смысле, что она совершила преступление непреднамеренно. Правда, жалости весьма относительной. Ведь из-за её ротозейства погиб целый эшелон с пассажирами. И не просто ротозейства, а, как доказал суд, преступной халатности. Прозвище к ней сразу же приклеилось соответствующее "Стрелочница". Её кстати, в последние часы жизни вознамерился ублажать самый главный ублюдок: бывший граф Гайс. Видимо запал на миловидную мордашку.
   Матеус и себе сместился чуть в сторону, пытаясь рассмотреть женскую фигурку как можно лучше. "Может вырубить эту дылду Метаксу, - подумал он, - Успокоить графа, да и самому ...просто поговорить с Лартой о жизни? Или точнее будет сказано: о последних часах в этой жизни?"
  
   Двадцать девять мужчин и двадцать две женщины. Пятьдесят один человек не желающих, но определённо заслуживающих смерти. Николай привычно попытался себя вычеркнуть из этого числа, но тут же понуро уронил голову на грудь. Заслужил! Несомненно, заслужил. Уже хотя бы тем, что смирился с приближающейся смертью. Забыл о своей честности, благородстве и бескорыстии. Пусть его обвинили несправедливо, но ведь он знает, что невиновен! Значит должен до последней минуты прожить с гордо поднятой головой, поддерживая справедливость и защищая слабых. Ну, может и не совсем слабых или злокозненно обиженных, но хоть какую-то видимость справедливости поддерживать надо.
   Николай резко встал и стал интенсивно ходить вдоль решётки, делая разминочные движения. Тут же послышался насмешливый голос Мерки, дружка звероподобного Гайса:
   - Смотрите! Наш вояка вспомнил, что утреннюю зарядку пропустил.
   После разобщённых смешков рявкнула баском и Метакса:
   - Дорогой, побереги силёнки для ублажения моего тела. Или ты хочешь порадовать наших друзей неповторимым шоу? И оттянуть время моего удовольствия? Сразу хочу предупредить: если что не по мне - переломаю тебе вначале ноги. А потом ты вон с той курочкой на пару, будете ублажать меня язычками.
   Толстый и огромный палец указал на сжавшуюся невзрачную женщину, истории которой Николай не помнил. Но раз ответного кивка от будущей жертвы не последовало, значит надо и её защищать:
   - Метакса! Если ты хоть одно гнилое движение сделаешь после поднятия решёток я тебе твой поганый язык засуну вместе с твоей тупой головой в твою задницу навсегда.
   - Вот это поза! - фыркнула смехом Гилана. При этом она смотрела на краснеющую чемпионку по кровавым боям без всякого страха или уважения. А та моментально налилась бешенством и прикипела горящим взглядом к Николаю:
   - Тварь! Свинья! Тебе конец! И руки тебе переломаю! Сразу! Даже твоё ползание на коленях теперь тебя не спасёт!
   Матеус же наоборот успокаивался всё больше и больше. Решимость и уверенность проявилась во всех его действиях:
   - Ладно, кучка дерьма! Можешь поболтать перед смертью. От силы час тебе остался....
   Поток проклятий и оскорблений понёсся от Метаксы с такой силой и яростью, что даже бывалые преступники закрутили головами от удивления. А Николай с полным презрением к бранному потоку продолжил движение в самый конец камеры, и уже начал разворот, как один из мужчин сделал жест, просящий о разговоре. Это был Станислав Городо - который заслужил казнь из-за поджога предприятия своего конкурента. Людей при этом погибло полтора десятка, так что никакие огромные средства не спасли предпринимателя-капиталиста от смертельной казни. Сейчас Станислав явно решился о чём-то попросить. Но тем более удивительно прозвучало его предложение:
   - Слушай, парень, если что, можешь надеяться на меня и трёх моих товарищей. Поддержим. Не хочется умирать в низменном и паскудном бедламе. Хотим остаться людьми.
   - Договорились! - благодарно кивнул головой Матеус, а затем более тихо добавил: - Если сможете, прикройте мне спину со стороны Гайса и его ублюдков! - и продолжил своё движение вдоль решётки.
   Естественно, до конца доверять такому скандально известному, изворотливому и хитрому преступнику как Городо, не стоило. Хотя как организатору, психологу и руководителю, Станиславу не было равных во многих звёздных системах. Вот и здесь, за четыре дня он сумел организовать нечто вроде сплочённого кружка и с завидной уверенностью считал выбранных смертников своими товарищами. И по какой причине было отказываться Николаю от предложенной помощи? Наоборот, уже одно осознание, что лейтенант не одинок в своих намерениях - приятно согревало его душу. Действительно не хочется умирать среди воплей и стонов кровавой, мерзостной вакханалии.
  
   Вскоре раздался шум вновь раздвигаемых переборок, и вошедшие интенданты принялись раздавать сухой паёк и соки в пластиковых пакетах. В проходе показался также и корабельный священник в своих облачениях, призывая верующих к покаянию. Как ни странно, но на этот милый анахронизм откликнулось всё-таки два человека. Первым со стороны мужчин подошёл к решётке Станислав Городо, а потом, со стороны женщин, и Гилана Баракси. Наёмная убийца о чём-то долго и смиренно перешёптывалась со священником.
   Напоследок в проходе показался сам капитан глайдера и выступил с небольшой речью:
   - Через двадцать минут мы вытолкнем этот отсек в открытый космос. Тем самым я выполню приказ, данный мне правосудием Цейлеранской империи о вашей казни. Несколько часов после этого мы ещё будем наблюдать за вашим ускорением к красному карлику. По расчёту, ваша смерть наступить через двенадцать часов от распластания при ударе о тело с высочайшей гравитационной массой. После соприкосновения с карликом, с его поверхности не поднимется даже малейшее облако, а небольшой кратер выровняется за несколько минут. Ваши тела будут распластаны по атомам. По заслугам. Попробуйте за оставшиеся сутки осознать свою никчемность. Если же вам выпадет удача, и вы пройдёте реинкарнацию в другое тело, то постарайтесь прожить новую жизнь достойно и праведно.
   - Да плевать я на тебя хотел, урод поганый! - заорал вдруг истерически Сакус. - И на твою жизнь правед....
   Договорить он не успел. Стоящий сзади капитана старший охранник вскинул парализатор, и убийца детей повалился на пол с животным мычанием.
   "Одним скотом меньше!" - удовлетворенно подумал Николай. Хотя в преддверии предстоящей потасовки он бы предпочёл иметь в отсеке парализованным именно Гайса. А ещё лучше Метаксу. Но те благоразумно помалкивали и явно не желали валяться на полу, как истерик Сакус.
   Командир глайдера, словно не заметив инцидента, продолжил:
   - Хотя большинство из вас, я уверен, так и не оценили бы предоставленного шанса. И вновь бы закончили свою жизнь распластанием.
   Строго обведя взглядом всех заключённых, капитан остановил его на стонущем Сакусе:
   - Из-за неуважения ко мне и плохого поведения этого отребья, все остальные тоже будут наказаны.
   Смертники опасливо стали пятиться от решёток, вполне справедливо полагая, что и их тела сейчас получат болевые удары. Но ничего не произошло. Капитан развернулся и вышел. За ним тут же поторопились и все остальные члены экипажа. Створки входа тихо закрылись. Теперь уже навсегда.
   С минуту висело напряжённое молчание. Его разорвал скрипучий голос Мерки:
   - Что это он там плёл по поводу наказания для всех?
   - Не тявкай! - зло прикрикнул на него Гайс. - Поживём - увидим.
   Тут же сбоку послышалось плаксивое:
   - Жить то осталось всего ничего....
   Присевший на корточки Соляк уже не вытирал текущих по его щекам слёз. От его вида, находящаяся через два ряда решётки Гилана, залилась немного нервным смехом:
   - Милёнок! Не робей! У тебя ещё будет несколько прекрасных часов в моих объятиях.
   Гайс тоже хохотнул, глядя на своего бывшего соучастника преступлений. Скорей всего он и слова не собирался сказать в его защиту. Наоборот, попытался оскорбить:
   - А наш Солячок как раз и любит жёсткий, контактный и силовой секс. Ха-ха-ха!
   Подала голос и до сих пор разозлённая Метакса:
   - Никто по зрелищности не превзойдёт то представление, которое покажет собранное мною трио!
   Матеус тоже в долгу не остался:
   - Как же ты сможешь что-то рассмотреть, если твоя голова будет в твоей же заднице?
   Теперь смех прозвучал хоть и опасливый, но довольно многочисленный. Но его перекрыла ругань разошедшейся чемпионки боёв без правил.
   Каждый из смертников, хоть и слышал прекрасно разговор и ругательства в отсеке, гораздо больше прислушивался к внешним шумам и звукам. Вот раздался далёкий и приглушенный скрежет. Скорей всего распахнулись створки внешней брони. Вот что-то мягкое качнуло весь отсек. Космическая пустота ворвалась в трюм глайдера и вытолкнула пригодную для дыхания атмосферу. Вот стены и пол мелко завибрировали. Железный гроб со смертниками двигался по направляющим к чёрной бездне. И, наконец, весь отсек резко качнулся. Сброс! И пятьдесят один человек отправились в свой последний, безвозвратный путь.
   Шумный вздох отчаяния вырвался из десяток глоток, и даже взбешенная великанша примолкла на короткий момент. Но тут же яростно хлопнула в ладоши, пригнулась, словно на ринге и уставилась горящими от ненависти и пагубной похоти глазами на Николая Матеуса. При этом чётко и громко произнося предупреждения для всех остальных смертников:
   - Кто хоть пальцем тронет мою "курочку" в моё короткое отсутствие, потом без разговоров сверну тому шею!
   Все тоже подобрались, пытаясь первыми уловить момент, когда решётки станут открываться.
   Но произошло совершенно неожиданное: искусственная гравитация исчезла и все оказались в полной невесомости. Проклятия, смех, вскрики и сдавленные стоны - всё смешалось в один непонятный гомон. Но главное из этого гомона можно было услышать: все проклинали сорвавшегося на истерику Сакуса. Не менее оскорбительные выкрики неслись и в сторону недосягаемого капитана, который придумал такое пренеприятное наказание для всех.
   В такой обстановке наибольшее преимущество получали люди прошедшие специальную боевую подготовку в невесомости. И Матеус как боец, безусловно, выдвигался на первое место. Но Николая больше всего озадачило совершенно другое обстоятельство. Пока все выражали своё отношение к Сакусу, капитану и невесомости, бывший лейтенант с изумлением смотрел на решётки. Те так и оставались на своих местах. Самое непоколебимое правило подобных казней было нарушено! Зачем же тогда главный охранник распинался о своём долге и скрупулёзном выполнении всех обязанностей?
   Не прошло и пяти минут, как осознание случившегося события навалилось и на остальных смертников. Почти неслышимый вздох облегчения меньшинства, перекрыли разочарованные и возмущённые вопли большинства. Некоторые умудрились докричаться до таких обвинений, что такого беззакония ещё свет не видывал и капитан тюремного глайдера и есть самый главный преступник современности. Самые сильные и агрессивные мужчины попробовали объединить усилия и "помочь" решётке подняться, но та отреагировала на это с железным равнодушием. И вот тогда самые оголтелые любители крови и насилия стали переключать своё внимание на ближайших соседей.
   Первыми пострадали два молодых парня, которые с нездоровым интересом ожидали предстоящей вакханалии. Только вот о собственной безопасности они и не догадались подумать, по неопытности видимо, никак не представляя себя на месте жертв насилия. Но Гайс, со своими приспешниками, стали действовать решительно и быстро. По сигналу бывшего графа, Мерка и странно подобравшийся Соляк, схватили первого парня сзади, а Гайс провёл мастерскую серию парализующих ударов по корпусу. Тело молодого смертника обмякло словно тряпка. Да так и перекрутилось в невесомости. Толчок, и оно плавно полетело в угол возле входа. Но не успело оно ещё коснуться переборки, как такое же нападение было произведено на второго молодого парня. После этого убийца детей цинично огласил:
   - Этими сосунками мы займёмся немного позже. А когда удовлетворимся, отдадим остальным на потеху. Сейчас же я докажу некоторым козлам, как нехорошо дерзить таким людям как я.
   И он, перебирая прутья решетки, стал двигаться к дальнему углу отсека, где в основном непроизвольно сгруппировались те, кто сохранил в себе хоть остатки человечности. Мерка и Соляк неотступно следовали за своим шефом. А в косоватых глазах похитителя детей разгорался блеск предстоящей охоты с кровавым финалом.
   Мало того, после властного и призывного жеста, из остальной массы мужчин отделилось пять угрюмых фигур самых отпетых уголовников и присоединились к атакующим убийцам. Четыре дня подлый, но дальновидный и любящий перестраховаться Гайс тоже не терял времени даром. И успел сколотить солидную группу единомышленников.
   Цель их была ясна всем: Грэг Домино. Огромный и добродушный крестьянский парень с первого же часа пребывания на глайдере не пришёлся бывшему графу по вкусу. И когда Гайс решил примерно наказать увальня, то сам получил такой сокрушительный хук в челюсть, что полчаса не мог прийти в нормальное рабочее состояние. А когда его взгляд просветлел и отыскал беззаботно ухмыляющегося Грэга, раздалась торжественная клятва:
   - Домино, ты до распластания не доживёшь.
   За тот первый инцидент крестьянин получил свой первый выстрел парализатора. Потом ещё два за последующие драки с подручными Гайса. Но и тем досталось за это шесть выстрелов в общей сумме. И вот теперь они горели желанием свернуть Грэгу Домино голову. Что, в общем-то, было проблематично не только из-за невесомости. На их пути встали Николай Матеус, Станислав Городо и три его товарища.
  
   На женской половине тем временем стало твориться нечто невообразимое. Первой кинулась ловить свою "курочку" Метакса. Но отсутствие гравитации почти сравняло их шансы. Да и хилая с виду женщина оказалась довольно подвижной и вёрткой персоной. Она чуть ли не с лёгкостью уворачивалась от расставленных ручищ чемпионки по борьбе и та словно скала пролетала мимо и врезалась в любое препятствие, словно блуждающий астероид. Но тут в дело вмешалось ещё несколько садисток. Вначале они пытались выловить отобранные жертвы по одиночке и лично, но потом сгруппировались и быстро достигли желаемого. Помогли выловить и "курочку".
   Рычащая от бешенства Метакса принялась сдирать одежду со своей жертвы, но в конце этого действа девушке чудом удалось вырваться, и теперь она порхала по женской половине отсека совершенно голая. Что весьма раззадорило Метаксу и изрядно отвлекло внимание мужчин.
   А вот знаменитая наёмная убийца не принимала в потехе никакого участия. Может без косоглазого Соляка ей стало скучно? Гилана закрепилась в своде купола за одну из панелей освещения и наблюдала за происходящим с непонятной отрешённостью. Почти ни одно кувыркающееся тело её не задевало и не беспокоило. Траектории полётов проходили гораздо ниже, между решёткой и переборками. Но от скрытого внимания Гланы не ускользало ни одно движение в отсеке. И на самом деле она с неослабевающим вниманием наблюдала за развитием драки на мужской половине.
  
   - Эй, солдатик! Не корячься и уйди с дороги!
   Николай плавал в воздухе, небрежно придерживаясь за прутья решётки как раз на пути бывшего графа. Голос его был твёрд и решителен:
   - Гайс! Вернись на место и спокойно дожидайся своего часа. Не торопи события.
   - Вот ты как заговорил, солдатик! - оскалился в жуткой улыбке бывший граф. - А ведь на моём пути становиться нельзя.
   - Да? Но ведь нашлись нормальные люди, которые прикрыли твой гнусный аттракцион смерти. Последнее предупреждение: угомонись!
   Гайс стал прижиматься плотней к решётке, группируясь для прыжка:
   - Я убивал за меньшее противодействие! И без всяких предупреждений.
   Но сам остался на месте. Зато трое угрюмых уголовников, по его сигналу оттолкнулись и веером понеслись на бывшего лейтенанта. Конечно, кое-какие понятия о том, как драться в невесомости они имели, но куда им было сравниться со специально обученным лейтенантом имперской космопехоты. Им, правда, удалось оторвать Николая от решетки, и комок барахтающихся тел поплыл в сторону переборки. Чем моментально воспользовался Гайс с остальными своими подручными. Но им ничего не светило: навстречу метнулось тоже пять фигур. И крестьянин Грег оказался среди них не самым лучшим бойцом. Гораздо лучше и эффектнее расправлялся с противниками Станислав Городо. А его товарищи лишь помогали своему лидеру.
   Из того же клубка тел, который полетел в сторону переборки, во все стороны многочисленными веерами брызнули капельки яркой крови и мутной слюны. Одновременно с жутким хрустом ударов слышался треск раздираемой ткани и сдавленные крики пострадавших. Последнего противника, который к тому времени ещё пытался оказать сопротивление, Матеус попросту лихо развернул головой вперёд и помог с ускорением поцеловаться с бездушным железом. Все три уголовника поникшими символами тупости поплыли в разные стороны.
   А Николай уже находился возле другой сражающейся группы и помог мастерски добить отчаянно сопротивляющегося Гайса. Бывший граф получил от бывшего лейтенанта коленкой по груди и "выбыл из дальнейших соревнований на выживаемость" с переломом нескольких рёбер.
   Затем Матеус проделал ещё несколько пируэтов по отсеку, отпугнул парочку уголовников, которые решили под шумок добраться до парализованных сосунков, и вернулся к новым товарищам подсчитывать потери. Их оказалось на удивление мало: две разбитые губы, один выбитый зуб, разорванное ухо и вывих плечевого сустава.
   Тогда как восемь нападающих и до распластания не прекратят своих стонов. Вернее даже не восемь, а только семь. Один уголовник приказал долго жить. Матеус от всей души, не сдерживая ярость приложился каблуком ему в подбородок и в результате шейные позвонки не справились с таким ударом. Теперь, тело плавало в невесомости с неестественно откинутой на спину головой.
   Соляку сломали руку и расквасили полностью косоглазую харю. Мерка и один из уголовников не приходили в сознание после плотного контакта своих лбов с железной решеткой. А оба остальных агрессора, в том числе и звероподобный Гайс, стонали с поломанными рёбрами и пытались стереть кровь с измочаленных ударами лиц.
  
   А на женской половине веселье достигло своего апогея. Метакса повторно поймала извивающуюся девушку и теперь с садистским удовольствием начала ломать ей руки. Несчастная жертва завопила таким страшным голосом, что даже её палач замерла на короткое время. Тут же Николай попытался остановить кошмарное насилие:
   - Эй ты! Горка дерьма! Чего же ты издеваешься над самой слабой? Выбери себе соперника по плечу.
   Метакса захохотала демоническим смехом и прокричала:
   - Всему своё время! И до них доберусь. Но первой меня будет удовлетворять моя курочка. Вот только я ей крылышки немного обкорнаю....
   Сквозь возобновившиеся жуткие вопли, послышался решительный голос Станислава Городо:
   - Гилана! Ты ведь ненавидишь садистов! Останови эту тварь! Немедленно! Я тебя очень прошу!
   Вряд ли кто поверил в реальность и уместность исполнения такой просьбы. В первую очередь сама Метакса. Она и не вздумала глянуть наверх. А зря! Глана сорвалась со своего насеста, в плавном и расчётливом сальто достигла переборки, оттолкнулась от неё ногами и стремительной тенью пронеслась оставшиеся несколько метров. Каблук смертницы смачно впечатался в лоб кровавой чемпионки и та моментально потеряла сознание. Огромное тело выронило свою жертву и, нелепо кувыркаясь, соприкоснулось с железными прутьями. Да так на них и зависло: ступня Метаксы проскочила между слегка гнущейся сталью и заякорила бесчувственную тушу.
   В тот же момент прекратили безобразничать и остальные уголовницы с садистскими замашками. Глана лишь прожгла их своим взглядом и те постарались отдалиться от наёмной убийцы на максимальное расстояние. А затем ненавистница садистов стала оказывать помощь стонущей девушке. К ним тут же поспешила напуганная Ларта, по ходу собирая обрывки одежды. На неё перед тем тоже набросилась одна из сексуально озабоченных уголовниц, и легендарная ротозейка теперь с трудом могла поверить в прекращение вакханалии.
   Николай после этого с уважением поклонился Станиславу и добавил:
   - Ваше воззвание дошло по назначению.
   Городо подплыл ближе, пытаясь рассмотреть состояние пострадавшей, и пробормотал только для Матеуса:
   - Гилану Баракси многие до сих пор считают честнейшим человеком. А я так тем более не ожидал увидеть её среди нашего контингента смертников.
   - Как же так? Ведь вина её доказана, вроде.... Я совершенно не имел возможности следить за процессом, сам оказался на сковородке расследования.
   - Вина может и доказана, но тут явно сошлись политические интересы империи, теневой экономики и продажных функционеров. Так как она - обычная овца на заклание.
   - Но ведь она убивала!
   Станислав скептически фыркнул:
   - Кого? Дельцов от наркобизнеса. Почему? Да потому что эту мразь и так надо уничтожать. Но империя, видишь ли, хочет остаться с незапятнанными кровью руками. А юридически под тех воротил тоже не подкопаешься. Вот и действует подставными фигурами. Вернее - пешками. А кто жалеет пешки в большой игре? Да никто! И теперь мы видим результат продажности: честнейший и принципиальный человек отправлен на казнь.
   От услышанного, Николаю почему-то стало неприятно. Что же этот Городо мелет? Да так можно любого оправдать! Поэтому он спросил, чуть ли не с ненавистью:
   - Может и вы невиновны?
   О суде над промышленником-капиталистом он был хорошо наслышан, и частенько почитывал ежедневные бюллетени о ходе расследования. И сейчас сжал кулаки, готовясь наказать смертника за ложь, если тот осмелиться возразить. Станислав это заметил, грустно усмехнулся, посмотрел прямо в глаза Николая и стал рассказывать:
   - Когда до смерти остаётся всего несколько часов, лгать даже самому себе - бесполезно. Но самое главное, что услышанная тобой правда теперь не повредит жизни моим самым близким и родным людям: жене и двум дочерям. Именно из-за них на суде я скрыл некоторые факты, утаил несколько улик и не стал изобличать моего конкурента в поджоге собственного предприятия. И сделал это по той причине, что моя жена и дочери находились у этого негодяя в заложниках. И в случае моего неповиновения, их обещали уничтожить.
   Николай наморщил лоб, припоминая:
   - Но ведь у вас нет, ни жены, ни дочерей....
   - Официально нет. Но я уже давно опасался готовящейся в мой адрес провокации. И не регистрировал официально свой брак. Мы даже всеми силами пытались скрывать наше знакомство. Родилась двойня. Девочки росли в нашем уютном домике на окраине столицы, и мне показалось, что опасность обойдёт нас стороной. Уже с женой и спланировали, как без лишнего шума выйти в свет и провести официальную регистрацию брака, как тут случилось это преступление. Если бы власти ведали о моей семье, её бы защитили, элементарно призвав жену в свидетели. А так мне просто не поверили, а когда поехали по указанному адресу, там уже моих близких не было. А потом мой конкурент передал мне жуткое сообщение и отрубленный, но узнаваемый палец моей жены. На нём отчётливо заметен был приметный шрам....
   Городо шумно вздохнул и сглотнул набегающие слёзы. Видимо и его железная выдержка давала чувственные сбои. Лишь после продолжительной паузы он добавил:
   - Их жизни для меня тысячекратно дороже моей....
   Кулаки у Николая непроизвольно разжались. Действительно всё похоже на правду. Да и какой смысл врать этому человеку? В одном шаге от смерти? Но один вопрос всё-таки вырвался:
   - А почему вы уверены, что коварный конкурент готов сохранить жизни ваших близких и в дальнейшем?
   - Да потому, что моя жена приходится ему родной сестрой. И теперь уж он сумеет её упрятать подальше и заставит молчать ради благополучия и безопасности наших дочурок.
   - Ух, лихо закручено, - помотал головой Николай. Затем усмехнулся и задал вопрос касающийся себя лично:
   - Может, вы ещё и на меня оправдательные улики имеете?
   - Откровенно говоря, почему-то уверен в вашей шпионской деятельности, - признался Станислав. - Но так и не ведаю обо всех деталях. Может, расскажете?
   - Да слишком долгая история....
   - Ой! Извините! - стал вежливо кивать головой Городо. - Раз уж вы уходите, то готов подождать до следующего раза.
   Осознав несуразность своих сомнений, Матеус улыбнулся в ответ и без паузы стал громко рассказывать. Пусть и остальные желающие послушают. Через полчаса первой отозвалась Гилана, с женской половины:
   - Значит, у тебя только одна надежда была: найти записывающее устройство?
   - Ага! Если бы мне ещё разрешили его искать! С адвокатами и то, общался редко и коротко. А свиданий с друзьями дали всего несколько.
   - Но хоть в двух словах поделись своей версией прошедшего, - не успокаивалась Гилана
   - Имею только одно объяснение случившемуся. Полковник из разведки заподозрил майора в чём-то очень преступном и решил его провоцировать на бурный скандал. Но для собственной подстраховки где-то спрятал записывающее устройство, а в комнате разместил лишь передатчик. Да вот только разговор у них видимо зашёл слишком далеко, раз майор решился на убийство. Что он искал на теле полковника и как намеревался скрыться с места преступления, я понятия не имею. Если бы мне удалось захватить его живым.... А так поверили словам умирающего. Да и среди высшего командования всегда найдутся желающие списать свои просчеты на вездесущих шпионов и низменных предателей. А может кто-то тайно покрывал предсмертные делишки майора. Записывающее устройство могли благополучно и моментально уничтожить, а дальше пустить следствие по вполне логической дорожке. Вот так.... Хорошо, что хоть мои родители не дожили до этого позора.
   Слушатели задумались о перипетиях своих судеб, но тут решил "исповедаться" и Грэг Домино. Правда, сделал он это коротко:
   - На меня этот сынок губернатора сам с ножом бросился. Я ему и врезал по плечу. Он и покатился по склону оврага. И нож ему случайно в глаз попал. Свидетели лишь в момент моего удара появились..., - затем, совершенно без перехода спросил: - А давление перед распластанием сильно возрастёт?
   - Очень сильно, - грустно улыбнулся один их товарищей Станислава. - Но будет это так быстро, что никто и не заметит. По большому счёту эта казнь не самая страшная. Вот ты только что был, а в следующее мгновение тебя не стало. Ни боли, ни судорог, ни мучений. Вот тем, кто смотрит со стороны, тем страшно. А нам....
   В этот момент очнулась Метакса и стала судорожно дёргать всеми конечностями. Видимо не сразу осознав, что с ней случилось. Лишь после минуты потешных движений она ухватилась руками за решётку. Затем с недоумением воззрилась на свою застрявшую между прутьями ногу. И бормочущий шёпот стал переходить в крик:
   - ...Что такое? Как?! Какая тварь меня сюда засунула?! Эй вы! Ну-ка помогите мне!
   Она извернулась всем телом и, грозно вращая белками, осмотрела других смертниц. Гилана, находившаяся чуть ли не рядом, спокойно приказала:
   - Молчать! А то и голову туда же засуну!
   Метакса всё сразу поняла, но от разрывающей её злобы лишь зашипела:
   - Ты-ы-ы! Ты-ы-ы!
   А в следующую секунду Гилана опять продемонстрировала феноменальную подвижность в невесомости. Чуть оттолкнулась ногами от пола, подлетела к решетке и, с помощью рук придав телу необходимое ускорение, впечатала свой каблук в центр солнечного сплетения Метаксы. Та только хрюкнула и на пять минут опять ушла в глубокий нокаут.
   Николай со Станиславом переглянулись и одобрительно закивали головами:
   - Вот это техника!
   - Какая динамика движений!
   - Не тело - а пружина!
   Как ни странно осмелился подать голос бывший граф Гайс:
   - Эта пружина тоже скоро распадётся на атомы....
   - Зато сделает это с достаточным самоуважением и сознанием выполненных до конца обязанностей! - твёрдо произнесла Гилана.
   - Не обращай внимания, - посоветовал ей Николай. - Если этот урод ещё раз вякнет, я ему другую пару рёбер сломаю. Тогда и невесомость дышать не поможет.
   Гайс попытался взглядом испепелить своего обидчика, но лишь захлебнулся собственной желчью от непомерных усилий. Глухо закашлялся, застонал, закрыл глаза и больше не проронил ни слова. Хотя грудь его продолжала судорожно вздыматься.
   Метакса опять стала приходить в себя. Судорожно отдышалась, восстановила дыхание и, больше ни на кого не глядя, принялась с ожесточением освобождать свою ногу. Но та от прежних повреждений теперь ощутимо распухла и ею проблематично стало даже елозить между прутьев. Что только чемпионка по борьбе не пробовала сделать: сняла обувь и носок, смачивала ногу слюной, с повизгиванием сжимала кожу своей ноги пальцами, а то и с регулярным и диким рычанием пыталась разжать жёсткие прутья в сторону. Конечно, если бы ей в этом помогли мужчины, или хоть четвёрка женщин, эффект был бы на лицо. Прутья всё-таки немного пружинили. Но никто не спешил на помощь к оголтелой садистке. А если кто и подумывал об этом, благоразумно скрывал свои мысли, лишь глянув на застывшую неподалёку фигуру Гиланы. Наёмная убийца, расположившись спиной к решётке, явно медитировала. Но приоткрытые щёлочки глаз не разрешали ни одной из уголовниц почувствовать себя в безопасности.
   Мужчины с некоторым облегчением вздохнули и вновь возобновили разговор. Конечно не все, а лишь те, кто составил ядро нового товарищества. И озабоченный тон крестьянина заставил всех улыбнуться:
   - Что-то я перенервничал слишком. И как следствие проголодался. Может, перекусим?
   Розданные смертникам пакеты с сухим пайком и соками имели намагниченную подошву и давно благополучно прилипли к потолку и переборкам. И лишь несколько пакетов пострадало при недавней потасовке. Напоминание Грэга Доминго пришлось по душе всем товарищам, и уже через минуту компания приступила к позднему ужину.
   - А может и к раннему завтраку? - пошутил Станислав Городо. Жевали пищу не спеша, запивая обильно соком и делясь деталями из своих историй. Товарищи капиталиста и не скрывали своей вины, но вот искреннее раскаяние в их словах чувствовалось. Заодно и представились: звали их Крил, Освальд и Розен. Постепенно тон беседы становился всё более доверительным, а настроение от переполненных желудков - благодушным.
   Только вот Грэг опят всех взбаламутил:
   - А почему у нас не открыты иллюминаторы внешнего обзора? - спросил ог со своей крестьянской непосредственностью.
   Николай, знакомый с историей и космическим оборудованием стал терпеливо объяснять:
   - Раньше распластание снимали до последнего момента, и поведение смертников зависело от их осознания приближающейся смерти. И это поведение достигало своего ужасного апогея у самой поверхности карлика. Затем кто-то усмотрел в создании подобных записей нечто ущербное и постыдное для нормальных людей. Съемки запретили. Иллюминаторы не открывают.
   - А сами мы можем их открыть?
   - Странный ты, Грэг! Ведь страшно будет!
   - Ну и что! Мне хочется в последний раз на звёзды посмотреть. На свет, пусть и потухшего, но всё-таки светила, да и на тот же Карлик, в конце-концов.
   - Хм..., - задумался Матеус. - Я бы тоже не отказался от последнего прощания с космосом. Но вот броня иллюминаторов открывается снаружи отсека, из ангара....
   - Когда мы в глайдере, - напомнил Станислав. - А если в открытом космосе?
   Николай с напряжением вспоминал:
   - В космосе? Вроде автоматически открываются, если..., если выключить внутреннее освещение. Кажется....
   - Всё равно делать нечего! - оживлённо проговорил Городо и обратился к одному из своих товарищей:
   - Крил! Ты ведь специалист по этим делам. Попробуй покопаться возле наших плафонов.
   Мужчина с сомнением взглянул на потолок и поинтересовался:
   - Попробовать действительно можно. Только.... Может кто "против"?
   Судя по воцарившемуся молчанию в отсеке, возражающих не нашлось. И Крил без раздумий взмыл к потолку. Все остальные последовали за ним и общими усилиями принялись разбирать плафон. В ход пошли пуговицы, ногти и даже зубы и в итоге через десять минут связки проводов втянули насколько могли вовнутрь, и приступили к их изучению. Но минут через пять Крил с грустью констатировал:
   - Надо одновременно замкнуть провода и на другом куполе.
   - Попробуем призвать к сотрудничеству, - Станислав плавно устремился к решётке: - Гилана, ты в проводке хоть немного разбираешься?
   - Я? - та на мгновение задумалась, но тут же выдала: - Удавка из провода хорошая получается.
   - Могу помочь, - вдруг несмело подала голос стрелочница Ларта. Она уже давно прикрыла пострадавшую товарку обрывками собранной одежды и теперь с благодарностью и со страхом поглядывала на их спасительницу. - Я ведь инженер-электронщик.
   - Ну да, конечно! - оживился держащийся за провода Крил. - Как же я забыл? Но как твоё самочувствие?
   - Все тело болит, - призналась женщина. В суматохе общей схватки борьба с уголовницей не прошла для женщины бесследно. - Но ничего не сломано.
   - Тогда найди себе помощников и разбирай плафон, мы тебе толкнём нашу самодельную отвертку из пряжки ремня.
   Ещё через полчаса начались интенсивные обмены техническими терминами. Приходилось согласовывать цвет, сечение и при этом оголять провода в нужном месте. И лишь после окончательных согласований электронщики решились замкнуть провода. Всё-таки хотелось избежать ненужного риска остаться в полной темноте до распластания. Освещение пару раз мигнуло и погасло. И в тот же момент послышался скрежет открываемых бронированных заслонок. И затем тусклый, красноватый свет нехотя вполз в иллюминаторы.
   Так получилось, что оба смотровых окна мужской половины оказались прямо над карликом. И компания сгрудилась возле них, рассматривая приближающуюся смерть. Поэтому большинство мужчин вздрогнуло, когда с женской половины послышался встревожено-радостный голос Гиланы:
   - К нам приблизился незнакомый корабль! Очень странный! Явно не имперский! Его трюм раскрывается! Вижу швартовочные модули!
   А через секунду снаружи раздалось громкое шипение, стук магнитных присосок, и сразу же весь отсек плавно повело в сторону. Затем что-то заскрежетало, иллюминаторы оказались чем-то прикрыты, и ...резко вернулась обычная гравитация.
  
  

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

   Одновременно с возобновившимся освещением, все тела попадали на пол. От полученных ударов новые стоны огласили отсек. Но затем взволнованные и радостные голоса наполнили всё помещение гомоном. Появилась хоть призрачная, но надежда на спасение. Или хоть на отсрочку неминуемой гибели. Хотя подобного случая при казнях распластанием ещё ни разу не происходило, но большинство смертников втайне надеялись, что именно они стали избранниками судьбы и именно им скоро объявят о неожиданном помиловании.
   Но как раз из-за отсутствия аналогов, Николай Матеус и постарался сдержать свою радость. Конечно, жить хотелось неимоверно. И ещё минуту назад он бы подпрыгивал до потолка и орал от восторга, если бы казнь заменили пожизненной каторгой. Но что-то здесь явно не так.
   Гдё тюремный глайдер? Ведь по всем правилам он должен был находиться на дальней орбите карлика четыре часа. И только потом уйти в Лунманский прыжок. То есть следить до тех пор, пока отсек не наберёт критическую скорость и не проскочит так называемую "точку невозвращения". За ней уже никакой корабль не смог бы приблизиться к смертникам для стыковочного манёвра. Никакие притановые щиты, отсекающие гравитацию, в непосредственной близости от потухшей звезды не спасали. Но четыре часа ещё не прошло. Значит глайдер или ушёл преждевременно с места казни, или уничтожен.
   Только эти две причины позволяют почти стопроцентно утверждать: их отсек беспрепятственно и очень бесцеремонно захватил на борт незнакомый корабль! А что из того следует? Может их кто-то и спас от казни, но как бы потом не пожалеть о такой добросердечности. Ведь каких только слухов по Галактике не ходит на эту тему.
   Общего оптимизма и неприкрытой радости скорей всего не разделяли ещё несколько человек в отсеке. Потому как задумчивое и напряжённое выражение лиц не покидало Гилану Баракси и Станислава Городо. Так же вела себя, как ни странно, и Метакса. Мало того, похоже, что чемпионка по борьбе чего-то испугалась и теперь лежала на полу, изо всех сил прикидываясь незаметной ветошью. И скулёж, перемежающийся рычанием, совершенно прекратился. Николай отметил про себя этот странный факт: уж, казалось бы, чего больше можно бояться, чем распластания? Да ещё такой кровожадной садистке? Но тем не менее....
   Время шло. Порой все замирали, напряжённо прислушиваясь к редким, доносящимся сквозь переборки звукам. Но ничего существенного не происходило. Похоже, что неизвестные спасители не торопились просмотреть начинку своей добычи. А может, им было не до того?
   Морально ожившее большинство смертников вдруг почувствовало в себе тягу к жизни, и как следствие, началась новая борьба. Но теперь уже за продукты питания. Конечно, до крупных драк не доходило, но мелкие стычки стали вспыхивать по всему отсеку то за лишний пакет сока, то за упаковку с вяленым мясом. Пока пищи хватало, но вдруг их спасли от распластания лишь затем, что бы наблюдать, как они будут умирать от голода? Кошмарная гипотеза, высказанная кем-то вслух, чуть ли не довела нескольких человек до истерики. И только логичные и спокойные рассуждения Станислава Городо принесли в отсек желаемое спокойствие.
   После этого Матеус стал подробно выспрашивать Гилану о строении и замеченных ею деталях неизвестного корабля. И чем подробнее наёмная убийца обрисовывала увиденное через иллюминатор, тем больше мрачнело лицо бывшего лейтенанта. Но оказалось, что не только он разбирается в невероятном разнообразии галактических средств передвижения в пространстве. Всё тот же специалист по электронике, один из товарищей Городо, не сдержался и выкрикнул со страхом:
   - Это корабль гаибсов!
   Станислав громко фыркнул, выражая своё сомнение:
   - Крил, ты уверен?
   Электронщик тяжело вздохнул:
   - У меня дома полная коллекция всех звездолётов и технические описания к ним. Была....
   Теперь уже все взгляды скрестились на Николае, требуя подтверждения услышанного. Космический вояка печально кивнул головой:
   - Похоже, что так оно и есть.
   Теперь резкие вопросы и восклицания посыпались со всех сторон наперебой:
   - Но как они здесь оказались?
   - Ведь до границы далеко?
   - Вот гиббоны проклятые!
   - Разве мог этот корабль преодолеть двойной Барьер?
   - Да сами гаибсы расстреливают своих же пиратов более безжалостно, чем наши погранцы!
   - А ты видел? Своими глазами?
   - Действительно, между собой эти гиббоны всегда договорятся.
   - Но ведь это нарушение перемирия?
   - Ты ещё скажи: война началась!
   - А мог кто-то просто прилететь за нами на трофейном корабле гаибсов?
   - Не мог! Все корабли настроены на самоликвидацию в случае захвата. А в плен эти обезьяны никогда не сдавались.
   Спор и интенсивный обмен мнениями продолжался ещё целый час. Тем более что знатоком отношений между двумя расами считал себя, чуть ли не каждый находящийся в отсеке.
   Само собой, последние двадцать лет об опасном соседе в Цейлеранской империи постарались забыть полностью. Словно извечного врага никогда и не существовало. Но подспудно каждый подданный всегда хранил в себе огонёк ненависти к проклятым гаибсам, и чутко вылавливал крохи информации в мутном потоке сплетен и слухов. Но ничего конкретного о враге не знали даже большинство военных. Лишь изредка просачивались в средства массовой информации дебаты, ведущиеся в окружении императора о непомерных расходах на поддержание Барьера. Того самого, который отделил две враждующие расы друг от друга. Причём со стороны гаибсов была сооружена аналогичная защита. Что в итоге и назвали двойным Барьером.
   Если рассматривать пространственное нахождение Цейлеранской империи, то она располагалась в самом дальнем, да ещё и сильно вытянутом во внегалактическое пространство отростке. Этот отросток на всех звёздных картах именовался как Перст Манекена. И ещё до появления Союза Разума империя сумела нарастить милитаристические мускулы и окрепнуть экономически. И теперь считалась одним из самых мощных и независимых политических объединений Галактики. И врагов почти не имела. Почти....
   Потому как в самом конце Перста Манекена, фактически не его ногте, находилось плотное звёздное скопление, которое населяла раса гаибсов. Этот, самый удалённый кусочек Галактики именовали официально Отрог Гаибсов. А неофициально "Хвост Гиббона". И делалось это оттого, что гаибсы немного отличались от подавляющего большинства человекообразного населения Галактики.
   Не сильно, по сравнению с некоторыми расами, но смешно до обидного: у них сильно выдавалась вперёд нижняя челюсть, на этой челюсти росла жёсткая как проволока щетина, а головы были совершенно лысыми. Причём женщины отличались от мужчин лишь отсутствием усов. Ну и более стройным строением тела. Хвостатыми, правда, они не были, но постоянные сравнения с обезьяноподобными животными сделали своё дело. К гаибсам сразу приклеилась презрительно-насмешливое прозвище "гиббоны" и отношение всегда складывалось соответствующие.
   Что и привело, в конце концов, к жестокой и кровопролитной войне. Несколько десятков лет Цейлеранская империя и республика Звёздных Гаибсов вели беспощадные схватки с переменным успехом. Невзирая на свои огромные потенциалы и лучшую техническую оснащённость, имперцам так и не удалось одержать решительную победу. А тут ещё с тыла зашевелились потенциальные враги. И пришлось заключать перемирие. Вернее война продолжилась, но уже Холодная. А вернее "Ледяная". Потому что даже дипломатических миссий между двумя расами не существовало. Только пустынное пространство и двойной Барьер.
   А так как Палец Манекена окружало внегалактическое пространство с совершенно иными физическими законами, то Отрог Гаибсов оказался в полной изоляции от всего остального человечества. Лунманский прыжок вне Галактики не работал, а передвигаться в обход на нейтронно-кварцевых двигателях считалось полным нонсенсом. Ведь на дорогу только в одну сторону ушли бы долгие десятилетия. Кому нужна такая торговля? Тем более что гаибсы имели для полноценной жизни и тотального самообеспечения всё необходимое. Мало того, у них был ещё и уникальный Кометный Серпантин, в котором добывали невероятные по тяжести химические элементы. Но об этой странной аномалии космоса знали и говорили в остальном мире очень мало.
   Совет Разума пытался влиять на Цейлеранскую империю, уговаривая открыть дорогу гаибсам для общения с остальными человеческими расами. Но в ответ всегда слышался категорический отказ. Как ни странно, и сами гаибсы не стремились общаться с остальными "червяками", как они презрительно окрестили других человекоподобных. И вполне довольствовались создавшейся обстановкой. За последние двадцать, о то и двадцать пять лет не упоминалось ни одного случая нарушения ими границы. Может эти данные скрывались от широкой общественности? А может, имперские пограничники плохо несли свою службу? Судя по случившемуся вмешательству в судьбу приговорённых к казни подданных империи - вполне возможно.
   Хотя, естественно, существовало ещё несколько возможных версий, которые и пытались обсудить смертники в ожидании дальнейших событий.
  
   - По-моему, за нами давно и тщательно наблюдают, - высказал свои соображения Крил на третьем часу тревожного ожидания. - Жаль не можем этому помешать.
   Действительно, все устройства наблюдения находились в коридоре между решётками.
   - Если они могут сделать это технически, - высказал свои сомнения Станислав, но Николай ему тут же возразил:
   - С первого же мгновения их разъёмы подключились к выводам нашего отсека. Однозначно.
   - Но ведь технически это довольно сложно?
   - Нет. Особенно если приготовиться заранее.
   - И что из этого следует?
   - Лишь то, что нас поджидали специально, - тихо прошептал Николай. - Поэтому судьба глайдера скорей всего оказалась печальной.
   - А меня больше интересует: куда мы направляемся? - спросил Станислав.
   - Скорей всего на Хвост Гиббона, - невесело усмехнулся Матеус. - И вряд ли будут спрашивать нашего мнения по этому поводу.
   - А жаль, - довольно громко проговорил Городо. - Я бы очень хорошо заплатил за доставку меня в одно место в центре нашей Галактики.
   Сразу стало понятно, что он говорит это в расчёте на то, что наблюдатели всё прекрасно услышат. И Николай решил поддержать игру нового товарища:
   - Конечно! С твоими капиталами ты можешь купить десяток таких звездолётов со всеми потрохами. Если это и так не твои люди нас спасли.
   - Вряд ли. Ведь никто кроме капитана тюремного глайдера не знает, где именно будет проходить распластание. Сколько этих красных карликов только в нашем Пальце Манекена!
   Почти всё время молчавший Грэг Домино высказал свои нехитрые соображения:
   - Но если нас всё-таки спасут твои люди, то ведь тебе нужны будут отчаянные помощники? Значит, мои кулаки весьма пригодятся! Тем более что я готов работать на тебя совершенно безвозмездно. Лишь за отменный харч и добротную одежду.
   Мужской кружок нервно захихикал, и смех усилился, после того как бывший лейтенант имперской космопехоты вполне серьёзно добавил:
   - А я умею весьма неплохо варить макароны.
  
   Все остальные особи в отсеке понемногу укладывались на пол и засыпали. Сказывался нервный стресс, полученный в преддверии казни, пережитая радость продолжающейся жизни и отягощённые желудки после спешного поглощения проглоченного пополам с переживанием раннего завтрака. Да и бессмысленное ожидание всех изрядно расслабило. Ведь было понятно, что захвативший их корабль гаибсов сразу же ушёл в Лунманский прыжок и мог находиться в подпространстве весьма долгое время.
   Шесть мужчин тоже стали располагаться для сна, выбирая между собой вахтенного. Ведь бывший граф Гайс со своими подручными хоть и получил кровавую взбучку, мог устроить какую угодно гадость. Да и среди остальных уголовников могли оказаться его затаившиеся единомышленники.
   Но в этот момент и послышался шум раздвигаемых створок входа в отсек. Даже тяжело раненные вскочили на ноги и прильнули к решёткам, с нетерпением вглядываясь в темноту трюма и с замиранием сердца ожидая: кто же сейчас появится перед ними? И что судьба готовит им в дальнейшем?
  
   Ко всеобщему удивлению первым в отсек вкатил многопрофильный робот планетарной разведки. На гусеничном ходу, с несколькими радарами, массой излучателей, санитарных и боевых пушек и сканирующим медицинским оборудованием. Раз пять робот проехался с грохотом вдоль каждой из решёток вплотную, чудом при этом не отдавив торчащую между прутьев ступню Метаксы. А затем замер ровно посредине прохода, ощетинившись параллизаторами. Общее мнение высказала одна из уголовниц:
   - Опасных вирусов не обнаружил. Сифилис тоже отсутствует.
   И только после этого, под сдержанный смешок, на пороге появился одетый в чёрный боевой мундир косморазведчика представитель расы гаибсов. Под два метра ростом, плотный, подтянутый, совершенно лысый и с красивыми, огромными глазами зелёного цвета. Вполне приятную внешность и умный взгляд портила выдающаяся вперёд челюсть с невероятно прямо торчащей пяти сантиметровой щетиной и жуткий оскал. Причём изогнутые и торчащие чуть в стороны клыки, заставляли вспоминать рассказы о самых страшных и кровожадных людоедах. Но Николай Матеус прекрасно был обучен распознавать мимику главных врагов Цейлеранской империи, и поэтому сразу понял, что гаибс лишь мило и снисходительно улыбается. Таким же образом, пользуясь знаниями полученными ещё в спецшколе, определил и возраст заклятого врага империи: около сорока среднестандартных лет. То есть для знающего человека ничего зверского во внешнем виде гаибса не было. Поэтому бывший лейтенант осторожно, без резких движений просунул руку сквозь решётку, поднял её в приветственном жесте и воскликнул:
   - Благодарим за спасение!
   Могло показаться, что его не услышали или полностью проигнорировали. Так как целую минуту в отсеке не раздавалось малейшего звука. И лишь потом гаибс убрал с лица свою "милую" улыбку и заговорил:
   - Ваша благодарность мне не нужна. Альтруизм мне несвойственен. Поэтому под угрозой жесточайших наказаний требую полного подчинения моим приказам.
   Говорил гаибс на превосходном галакто, словно обучался в высших университетах ЦОЗа, (Центрального Очага Знаний) и нисколько не сомневался в действенности своих заявлений.
   - Вы находитесь на моём личном корабле планетарной разведки. Обращаться ко мне только "господин" или "капитан" Мензари. И только после того как я разрешу. Просьбой к высказыванию или вопросу служит поднятая рука.
   Затем гаибс демонстративно достал парализатор из поясной кобуры, поставил на максимальную мощность и медленным шагом прошёлся туда и обратно вдоль решёток. При этом он полностью проигнорировал несколько поднятых рук. И люди, наученные горьким опытом заключения, не решились задать ни одного вопроса. Вернувшись на прежнее место, капитан Мензари вновь жутко "улыбнулся" и продолжил:
   - Вам, конечно, сказочно повезло. Вы не просто спасены, а получили шанс продолжить свои никчемные жизни в полном, хоть и чуть ограниченном объёме. Но не сразу. Вначале вам предстоит отработать плату, за своё освобождение. Насколько я знаю - это совершенно нетрудно. Более того: легко до невероятности. Но пока мы не прибудем к цели нашего путешествия, запрещаю ненужные вопросу на эту тему. Помимо этого я весьма недоволен тем, что за вашими спинами уже лежит один труп. Кто виновен в гибели этого человека?
   Николай тут же, вполне осознанно поднял руку, и, получив в ответ кивок согласия, стал говорить:
   - Убил его я случайно, в порядке самозащиты, когда он со своими товарищами на меня напали в невесомости.
   - Какова изначальная причина драки? - ледяным голосом осведомился Мензари.
   - Несколько человек решили поквитаться с вот этим парнем, Грэгом Домино, за его нежелание перед ними преклоняться. Пришлось помогать защищаться....
   Гаибс совершенно человеческим движением тела покачался с пяток на носки, чуть подумал и пообещал:
   - Обязательно проверю. Чуть позже. Сейчас же я буду проводить индивидуальные собеседования с каждым из вас в порядке выбора моего робота. После выхода из отсека вы проходите сразу в медицинский модуль-сауну и отвечаете на мои вопросы. О лояльном и примерном поведении я даже напоминать не хочу. Наказание за малейшую провинность или непослушание будет о-очень образцово-показательным. За враньё - тоже. Эсехон! Начинай с человеческих самок!
   Последнее приказание гаибс отдал расположившемуся посредине роботу и тут же покинул отсек. А заключённые с изумлением наблюдали за выверенными и продуманными действиями сложного агрегата. И не просто чисто механического монстра, а с уникальной начинкой из искусственного интеллекта. Такие помощники во всей остальной Галактике давно устарели, но в Отроге Гаибсов ими продолжали пользоваться с небывалым успехом. Видимо у них разработки в этом направлении успешно продвигались вперёд. Так как Эсехон действовал, словно штатный член команды. К тому же показалось, что он не лишён и чувства юмора. Потому что первым своим действием он отпугнул стоящих слишком близко женщин, резко проведя железной клешнёй по решётке чуть выше уровня голов. Уголовницы отпрянули назад, а возле робота осталась лежать лишь застонавшая Метакса. Видимо робот с искусственным интеллектом сразу наметил эту гору мускулов первым номером, потому как следующим движением своих многочисленных захватов придержал Метаксу за раздувшуюся ступню, играючись отрезал пять прутьев решётки и скомандовал скрипучим голосом:
   - Ты! Первой на собеседование!
   Гороподобная садистка с недоверием глянула на свою освобождённую ногу и, помогая себе руками, поднялась вдоль прутьев. Протиснулась между них и весьма прытко заковыляла в сторону темнеющего зева трюма. Не прошло и пяти минут, как клешня Эсехона указала на стоящую ближе всех Гилану:
   - Ты! Выходи второй!
   После ухода наёмной убийцы все вполне резонно ожидали возвращения Метаксы, но та так и не появилась. Потом ушла третья, четвёртая женщина, но никто из них не возвращался. Мужчины спешно и деловито принялись обсуждать создавшееся положение. Причём делали это сразу несколькими группами, собравшимися по интересам или симпатиям. Вокруг кряхтящего Гайса собрались очухавшийся Сакус, Мерка, Соляк и несколько уголовников. Десяток мужчин нерешительно перешёптывались в центре, вобрав в свой круг и тех молодых парней, над которыми собирался поглумиться бывший граф со своими приспешниками.
   Шестеро самых сильных и сплочённых мужчин перешептывались в сужающемся, дальнем углу отсека. Но даже бывший лейтенант имперской космопехоты не мог предположить точно, что их ожидает после собеседования:
   - Вероятно, нас хотят расселить по отдельности или не большими группами.
   - Значит, стараемся попасть вместе! - посоветовал Станислав. Но Крил не верил в такие поблажки:
   - Если будут спрашивать.... А вдруг нас собираются заморозить в криогенных камерах?
   - Не похоже! Ведь тогда добрая треть из нас не выживет, - напомнил Матеус общеизвестные истины, - А этот Мензари, кажется, сильно расстроился лишь из-за одного трупа. Будут нас беречь....
   Но теперь заволновался с чисто крестьянской непосредственностью Грэг Домино:
   - Если наше здоровье так ценно, то вдруг нас хотят использовать на "запчасти"? Порежут на кусочки, словно говяжью тушу....
   - Тьфу, на тебя! - воскликнул Станислав, прерывая неприятные рассуждения громадного парня. - Самое главное: смотрите во все глаза! Подмечайте каждую деталь в любом месте корабля. Если судьба нам подкинула такой подарок, то возможно мы сумеем спастись и в дальнейшем. А в идеале, надо постараться захватить корабль.
   - Будем стараться, - согласился Николай, - Но ты всё-таки попробуй его перекупить. Гаибсам ведь тоже средства нужны для хорошей жизни. Ведь живут же некоторые из них в центре Галактики. Или у тебя со средствами напряга?
   Городо задумчиво скосил глаза на робота, и после паузы согласно кивнул головой:
   - Хватит на всё с лихвой.
   - А сможешь до средств добраться?
   - Есть трудности, но они вполне решаемы.
   - Тогда уж ты постарайся, а? - после этого вопроса Матеус положил свою руку Станиславу на плечо и торжественно пообещал: - А уж я потом затраченные на покупку свободы деньги, отработаю: устрою твоему конкуренту справедливое возмездие. Да и остальные нам помогут. Правда?
   Четверо мужчин, лишь молча, но решительно кивнули, подтверждая своё согласие и полное желание к сотрудничеству. Городо после этого грустно улыбнулся:
   - Ради спасения моей семьи я ещё и одолжу, у кого надо! Лишь бы этот гаибс согласился на мои предложения.
   Робот с искусственным интеллектом тем временем спровадил всех женщин на собеседование, затем с той же лёгкостью отрезал прутья решётки с другой стороны и стал выпускать поодиночке мужчин. Только теперь он странным образом рассматривал заключённых своими объективами и выбирал не спонтанно, а явно следуя непонятному принципу. Наверняка ему давались указания от капитана по внутренней связи.
   В результате этих манипуляций с очерёдностью дело дошло до того, что Николай Матеус вышел из отсека смертников последним. И данный факт его очень настораживал и нервировал. Налицо просматривалось его соотношение если не к лидеру освобождённых людей, то уж как к самому потенциально опасному противнику. Причём освободившийся от распределения людей Эсехон, гремел гусеницами прямо по пятам бывшего лейтенанта.
   Одна из внутренних переборок трюма призывно манила открытой и ярко освещённой дверью. И сразу же за ней и располагался вполне стандартный модуль-сауна для медицинских обследований. Гаибс сидел за толстым стеклом, а люди располагалась в маленькой камере-капсуле, наполненной кучей приборов для исследования тела. Уселся на стул и Николай. Тут же створки стали закрываться, и невидимые манипуляторы заскользили по его телу, делая всевозможные анализы и производя непонятные замеры. А из динамиков посыпались вопросы с предварительными предупреждениями:
   - Советую отвечать быстро, и не задумываясь.
   - Понял.
   - Не хочется тратить даром домутил.
   - Логично.
   - Имя? За что осуждён? Где обучался? Какие войсковые навыки имеешь? В каких сражениях участвовал? Кто первым начал драку после создания невесомости в отсеке?
   И так далее, и тому подобное. Причем складывалось впечатление, что большинство ответов гаибс знал заранее и просто сверялся с какими-то своими записями. Странным показалось и то, что на собеседование было затрачено чуть ли не полчаса. В конце которых, последовало краткое подведение итогов со стороны капитана:
   - Человек! Ты имеешь больше всего потенциальных возможностей навредить моему делу своим присутствием. Поэтому предупреждаю тебя персонально: веди себя благоразумно. Не пытайся совершить побег. Опасность вам не грозит. Мало того, я склонен сотрудничать с твоим соплеменником, которого зовут Станислав Городо, а он со своей стороны хочет выкупить тебя и нескольких своих товарищей. Сейчас мы выйдем из Лунманского прыжка возле другого карлика и сбросим ненужный мне отсек. А потом я продолжу переговоры с Городо. Вас всех распределяю по четырёхместным, вполне комфортабельным каютам. Выходить запрещено. При попытке взлома - карцер и парализация на несколько часов. В каютах есть по два виртуальных комплекса с возможностью внешнего пространственного обзора, массой развлекательных игр и непосредственной связью со мной. Тебе нравится такое положение вещей?
   - Очень, капитан Мензари.
   - Мой корабль называется "Цветок". Хорошее название?
   - Вполне. Только слишком мирное.
   - Ха! Зато начинка у него далеко не для пацифистов, - впервые позволил себе пошутить капитан. - И последний вопрос: с кем бы ты хотел жить в каюте?
   Николай, конечно, сомневался в искренности вопроса и подозревал нехорошую ловушку, но тут же без запинки перечислил:
   - Станислав, Грэг, Крил, Освальд и Розен.
   - А из женщин?
   Теперь уже лейтенант не скрывал своего удивления и выразил это широко раскрытыми глазами. Затем пожал плечами и с паузами проговорил:
   - Ларта..., Гилана..., и эта девушка, не помню её имени. Она вся в разорванной одежде после борьбы с уголовницами....
   - Бетти?
   - Кажется.
   - Ну что ж..., - в создавшейся паузе гаибс произвёл некие манипуляции на невидимых Николаю приборах и кокон модуля-сауны стал раскрываться. - ... Поселим тебя, пожалуй, в каюту номер ...десять. Вдруг, да и понравится. - На щетинистую рожу опять наползла улыбка, но тут же спряталась и суровый голос закомандовал: - По этому коридору! Первый поворот направо! Третья дверь слева! Пошёл!
   - Понял, господин Мензари! - по-военному отрапортовал Матеус и послушно поспешил в указанном направлении. "Пока всё складывается вполне сказочно, так почему бы не показать своё удовлетворение развивающимися событиями? А если ещё и соседей гаибс подберёт подходящих...."
   Действительность превзошла все ожидания. Лишь только Николай взялся за ручку двери, та автоматически отъехала в сторону и его взору предстали сидящие справа на нижней кровати Ларта и Гилана. А напротив них, в полулежащем положении расположился Станислав Городо. Матеус сделал шаг вовнутрь, оглянулся на резко захлопнувшуюся дверь, с немым восторгом вновь обвёл компанию глазами и лишь затем тихо воскликнул:
   - Чудеса! А остальных как распределили?
   - Без понятия! - Хоть Городо и пытался выглядеть равнодушным, но из его глаз так и лучилось довольство и уверенность. - Но, похоже, к пожеланиям пленников капитан Мензари прислушался дословно.
   Он подвинулся, давая возможность присесть рядом вновь обретённому соседу.
   Гилана явно не разделяла энтузиазма мужчин:
   - Весьма подозрительно такое потворство нашим симпатиям. Да и я бы предпочитала жить в женской компании.
   Ларта передёрнулась от неприятных воспоминаний:
   - Смотря, какая компания. Я вообще настаивала на одиночке. А их, - она кивнула подбородком в сторону мужчин, - Перечислила только после грубого приказа.
   - Тем не менее, - предложил Николай, - Надо постараться извлечь пользу из нашего совместного проживания.
   - Это к-как? - С заиканием выдавила из себя Ларта. Но что наёмная убийца ответила с циничной улыбкой:
   - Не переживай, крошка! Более того, забудь о своих надеждах, что эти парни тебя изнасилуют. Они не из того теста.
   Станислав попытался вставить несколько слов:
   - Николай имел ввиду совсем....
   Но Гилана его громко перебила:
   - ...Да и я не позволю!
   Матеус разрешил себе покровительственно улыбнуться:
   - Разговор свернул не туда, куда я его направлял. Но я списываю это на нервозность по случаю нашего чудесного спасения. Давайте присту
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"