Все исчезнет, и это - несомненно. Асфальт расползется под натиском травы, здания подточит ветер и дожди, а любые металлические конструкции растворятся в кислотном тумане и осыпятся ржавыми хлопьями, снова питая землю железом. Так же и люди, если, конечно, не изменятся и не примут правил игры, навеянных новым миром... Но в это верилось с трудом.
Алексей оглянулся. Даже сейчас, та самая, "новая жизнь" преследовала их с Иваном. Звери не видели в них равных. Всего-лишь еду. Много мяса и крови, завернутых в малоприятную, но пропитанную запахами многих тел и от этого намного более яркую для обоняния чудовищ резиновую обертку - костюм химической защиты.
- Слышь, Вань, а чего это они остановились? - Иван повернулся, присев на одно колено. АКСУ уверенно лежал на предплечье, готовый в любую секунду скользнуть вверх. Грязные стекла противогаза блеснули, отражая свет выглянувшего из-за туч солнца.
- Да, странно все это, - проговорил старший брат. - Обычно эти звери не бросают просто так добычу.
Естественно, под добычей он подразумевал их с Алексеем, а под зверями - стаю собак, что преследовала людей от самого метро. И действительно, такого раньше никогда не случалось: напуганная чем-то стая, расползлась вдоль таинственной линии. Через этот, невидимый глазу, барьер ни одно животное либо не хотело, либо не могло преступить.
- Что это их так обеспокоило? - Задумчиво обронил Иван, уже, никуда не торопясь. Если преследователи, по каким-либо причинам, решили отменить погоню, надо было повременить и с бегством и выяснить, почему стая так себя ведет.
Иван встал, сделал несколько шагов в сторону собак, наблюдая, как беснуются голые, без единой шерстинки на теле, огромные животные.Их непропорционально большие головы вертелись в различных направлениях, а челюсти с клыками, способными резать плоть не хуже закаленной стали ножа, клацали в воздухе, пытаясь укусить нечто невидимое. Горящие злобой глаза наблюдали только людей, которых уже давным-давно съели и переварили, а тут... Эта самая добыча странным образом ушла от расправы.
Нет. Так эти твари не поступают. Осторожничают, когда им угрожает опасность, но никогда не заканчивают преследование. Даже желание покарать наглецов за смерть трех из них еще там, на подходе к метро, куда возвращались братья, и где им перекрыла дорогу свора, не заставило зверей перешагнуть невидимую черту. Всякий раз, когда одна из тварей к ней приближалась, то ее корежит, как и человека, чья кожа вступила в нежелательный контакт с неприятной поверхностью. Тварь мелко дрожала, скулила и быстро отползала обратно.
- На их счет нам теперь можно не беспокоиться, - заметил Иван - старший из братьев.
- А на чей тогда? - Напряженно вымолвил Алексей. Оба брата резко развернулись, поднимая автоматы и обшаривая настороженным взглядом окрестности заброшенного железнодорожного вокзала.
- Мне б тоже хотелось это знать, - почему-то шепотом проговорил старший. Застывшую картину железнодорожных строений ничто не нарушало: ни ветер, ни легкое еле заметное движение живности. Как говориться: "ни шороха, ни звука". И от этого становилось жутко. Словно само это место вымерло намного раньше, чем жизнь вокруг, и, чем дольше братья стояли и силились что-либо услышать или разглядеть, тем больше им становилось не по себе.
- Здесь живет что-то страшное, - наконец заметил Иван. От этих слов у Алексея поползли мурашки по спине и стало совсем неуютно.
- Знаешь, - быстро заговорил он тоже шепотом, - мне кажется мы вполне конкретно "попали".
- Что ты имеешь ввиду? - брат повернулся к Алексею. Его серые глаза настороженно смотрели сквозь мутные стекла противогаза.
- Видишь, - Алексей указал на один из составов, что были впереди, - у него фары светятся, да и у семафора рядом тоже фонарь горит. Из-за солнца выглядывающего из-за туч это плохо заметно.
- К чему клонишь?
- А не должны бы... Откуда электричеству-то взяться?
- Знаешь, я слышал, раньше такие объекты, как железнодорожные и автобусные вокзалы, а также аэропорты оснащались станциями бесперебойного питания - своеобразными дизель-генераторами, которые были надежными и имели несколько степеней защиты. В том числе и повышенной звукоизоляцией, чтобы люди не замечали их работы. Для их комфорта, так сказать.
- Иван, но любое дизтопливо имеет гарантийный срок пять или шесть лет, после чего оно практически непригодно. Горючее густеет и выдает осадок. Как тут может работать генератор?
- Ну, а я по чем знаю? - пожал плечами Иван, окидывая взглядом обступившие их руины, задерживаясь на пустых глазницах окон, пытаясь уловить хоть малейшее движение в них и обступившем их плотной стеной кустарнике, - значит древние нашли способ! Не просто же так им светить. Нет еще такой силы...
- А я слышал есть, - тихо проговорил Алексей, после чего последовала продолжительная пауза, которую нарушил заунывный вой одной из собак, как бы оплакивающей ускользнувшую добычу. Тогда младший брат хмуро продолжил, даже не обернувшись на звук сзади. - В те времена, когда людей было много, когда вокзалы собирали по несколько десятков тысяч человек в день. Ну, в общем, в те времена в таких местах скапливалось огромное количество негативной энергии. И концентрировалась в одном месте годами, и тут - бах! Катастрофа! Много людей погибло в таких местах. Много неприкаянных душ осталось в одном месте...
- К чему ты клонишь? - Хмуро спросил Иван, продолжая всматриваться в дальнее здание.
- А к тому, что как при взрыве атомной бомбы могут оставаться тени людей, так и при мощном электромагнитном импульсе может оставаться вся накопленная негативная энергия. В этом мире. Так сказать, ожить...
- Ты в своем уме? - Иван нехотя повернулся к брату. - Тебя послушать, так это поверить во все мистические байки метро вместе взятые.
- Да ты послушай! - Быстро заговорил Алексей. - Этим и объясняется странное поведение псов, а так же наличие энергии которая питает и мотовоз и семафор. Если мы не послушаемся чутья этих собак и пойдем туда, то вряд ли вернемся обратно...
- Куда обратно? - Встрепенулся Иван. - К собакам? А ты не подумал, что у тебя жена с мелким дома, в метро одни? А меня мои двое ждут? А ты не подумал, что если мы туда не пойдем, то можем навсегда остаться здесь украшать местный колоритный пейзаж, так как фильтров у нас осталось на полчаса от силы.
- Нет, - сразу сник Алексей, но тут же добавил: - И все-таки лучше умереть здесь, чем там - в лапах чего-то необъяснимого и ужасного.
- Ага, - почему-то согласился Иван, вновь вглядываясь в поезд и фары, что периодически мигали.
- И...
- И я не думаю, что мы там погибнем.
- С чего ты это взял? - Удивился Алексей, которому его страшная теория казалась верхом совершенства.
- А ты видишь, как они мигают? - Иван указал на фары. - Длинный, короткий, длинный... Ничего не напоминает?
Алексей озадаченно пожал плечами: а что должно?
- Должно, Лешенька, должно. Еще как должно! Этими знаками маяки сигналили светом кораблям наших предков, чтобы те не сбились с пути. Или чтобы предупредить об опасности. Это - азбука Морзе.
- Чего?
- Способ знакового кодирования! Эх хорошо, что я еще до Катастрофы в школу успел походить. Самый известный сигнал - "С.О.С." Три точки, три тире, три точки. А в нашем случае - три коротких сигнала, три длинных и три коротких. Ты понимаешь? Кто-то передает нам сообщение.
- И кто же? - Недоверчиво переспросил Алексей.
- Я не знаю кто, но это человек. Я так же не знаю, что именно передается: сигнал о помощи или о том, чтобы путники держали курс сюда, или о том, что все плохо и все погибли. Я об этом не знаю, но я иду туда! Знаешь почему?
- Почему?
- Потому что у каждого железнодорожного вокзала был раньше вход в метро! И поэтому для нас сегодня ничего не исчезнет. Пойдем.
И два мужчины двинулись к вокзалу по жесткой, хрустящей под ногами траве, огибая состав. Два странных почти чужих силуэта на фоне почти такого же чужого ландшафта, в который землю превратили именно люди. Ирония судьбы, скажут некоторые. Чужая земля для людей, и для нее чужие люди. И ошибутся. Это равномерное течение эволюции. Можно сказать, ее результат. Человек веками губил природу, отделяясь от нее. И вот. Он этого добился. И нет здесь никакой иронии. Ни капли, как бы там кому не хотелось представить.
Позади снова взвыла собака, но братья не обернулись, будучи уверенными, что нечто, преградившее собакам путь, и сейчас не даст им переступить через себя. А зря.
Собака выла, вовсе, не оплакивая упущенную добычу, а для того, чтобы привлечь внимание. Ибо инстинкты чудовищ нового мира работали, как нельзя, слаженно. Особенно последнее время. Если не удается кого-то изловить, позови того, кто сможет. Или самый простой принцип выживания: "Враг моего врага - мой друг". На этом фоне даже занюханная крыса могла объединиться, скажем, с Вичугой, если в том присутствовал обоюдный интерес.
Вот и сейчас. Где-то в километре от стаи, услышав тоскливый вой собаки, от разрушенного здания отделилась тень. Быстро скользя по руинами, она огромными прыжками приближалась к стае. Собаки, рыча, расступились, но ни одна особь не посмела напасть на своего недавнего врага. Лишь когда тень замерла в непосредственной близости от преграды, стало ясно, что это кошка. Вернее, тварь, прародителем которой была кошка или рысь. Сейчас, мало что напоминало гордое животное. Лишь узкие вертикальные зрачки злых глаз. Все остальное походило на грубую пародию. Более вытянутое тело, несуразные непропорционально длинные лапы, серая, местами свалявшаяся, шерсть и.. два хвоста! Очень подвижные и быстрые, с жалом на каждом.
Кошка втянула ноздрями воздух и тут же зашипела, ощетинившись. Ее чуткому обонянию не стоило ни малейшего труда распознать среди нескольких ярких запахов вонь человека. Этот запах червя, прячущегося глубоко под землей, невозможно было ни с чем спутать. Тень медленно двинулась вперед, но тут же отпрянула. Поле неизвестной и чуждой природы преградило ей путь. Она несколько секунд, которых хватило, чтобы оценить ситуацию, стояла в панике, после чего просто прыгнула. Как можно выше и дальше. Люди перешли. Они смогли. Значит это не препятствие, а неприятная досадная преграда, которую можно и нужно преодолеть.
Несколько собак снова взвыли, наблюдая, как кошка мягко приземлилась в нескольких метрах впереди. Их волнению не было предела. Они даже засуетились возле невидимой линии, мечась вдоль нее, но как бы того не хотели, преодолеть преграду не могли.
Тень на мгновение обернулась, презрительно фыркнув, и, не торопясь, пустилась к застывшим составам, скрываясь в траве и ища жертвы.
Асфальт заскрипел под ногами, словно тяжелые кирзовые сапоги рвали на части его подточенную временем поверхность. И не мудрено. Дожди, ветер и растения, тут и там пробивающиеся сквозь темно-серую поверхность, сделали свое дело. Асфальт размягчился, растрескался, а кое-где уже просто был смыт водой, открывая взгляду белую поверхность бетонной конструкции перрона. Братья шли медленно и настороженно оглядывались вокруг, не снимая пальцев со спусковых крючков своих надежных боевых товарищей - автоматов. То, что заставило собак остановиться, все еще было здесь. И то, что световые сигналы указывали на присутствие здесь человека, тоже было не самым сильным поводом, чтобы расслабиться. Как раз наоборот. Люди всегда были хуже зверей. Хитрее и опасней. Даже для самих себя. А уж после катастрофы, будто совсем озверели.
- Грандиозно, - тихо проговорил Алексей. - Грандиозно и бессмысленно.
- Ты о чем? - Иван все еще всматривался в темные глазницы окон зданий, находившихся по ту сторону состава, перекрывавшего добрую часть обзора. На мгновение ему показалось, что там что-то блеснуло, хотя это могло быть и отражением солнца на разбитом стекле.
- Все это! - Младший брат обвел рукой пустые здания железнодорожного вокзала, перроны и пути со стоящими на них составами. - Грандиозно, но... бессмысленно!
- Ну почему же? - Не выдержал старший брат и остановился, вглядываясь сквозь мутные окуляры противогаза в глаза Алексея.
- Зачем все это? - Он указал на почти целый вагон ближнего состава, на котором крепилась ржавая табличка с еле угадываемыми буквами. "Москва - Владивосток".
- Ну как же? - Иван слегка опешил, пытаясь сообразить, как объяснить все это брату. - Чтобы путешествовать. Чтобы побывать в другой части необъятной Земли. Чтобы близких... чтобы любимых увидеть, наконец!
- Э нет, брат, - Алексей покачал пальцем. - Близкие должны быть всегда рядом. В голове. В сердце. На расстоянии вытянутой руки. Без этого они уже не близкие. Я даже представить себе не могу, чтобы делал, если б моя любимая, моя ненаглядная, вместе с сыном жила на другой станции. А тут... Тут не то, что город. Тут другой конец света! Как можно родных оставлять так долго без своей поддержки и внимания?
- Бывают разные ситуации, брат. - Пожал плечами Иван. - Мир раньше не ограничивался одним метро, которое объехать можно было за час. Он был больше, шире и многогранней. И люди были другие. Не держались за каждодневно уменьшающиеся остатки своего мира, как мы. Да и больше их было. Гораздо больше, что думаю не давало им по-настоящему ценить друг друга. Как я свою милую, или ты - свою ненаглядную...
- Но как?.. Но зачем?.. А если с твоей половинкой что-нибудь случится? Если ты не успеешь?
- Ну - Ну - Ну, - Иван похлопал Алексея по плечу. - Смерть единственный результат жизни. Все остальное лишь следствие твоей жизнедеятельности. Попроще относись к этому. К смерти надо относиться с благодарностью. Ведь это точка на твоем пути, и это означает, что ты свой путь прошел, как и те, кто ушел туда раньше. Надо быть не только благодарным, но и радоваться за своих близких.
- Быть благодарным? - Алексей не поверил своим ушам. Но до конца возмутиться не успел. Иван поднял палец к фильтрам, что означало - "тише", явно что-то заметив за его спиной в той стороне, откуда они пришли и где оставили стаю собак бороться с неизвестной силой. Алексей почувствовал, как взмокла спина и самопроизвольно напряглись мышцы, готовые в ту же секунду отдаться борьбе без остатка.
- Трава шевелится, - произнес Иван. - Пошли-ка потихонечку отсюда. По верхнему переходу на ту сторону путей. Согласно указателям, главное здание вокзала находится там. Очевидно, и метро тоже.
Братья быстро поднялись по лестнице наверх. Переход кое-где был еще застеклен, а где-то разбитые стекла ощетинивались осколками, торчащими из металлических рам. Крыша прогнулась, металл покрылся ржавчиной, а на полу меж плитками коричневого кафеля проросла трава. Братья быстро пошли по нему, высматривая сквозь окна то, что насторожило Ивана.
Переход находился выше прилегающей местности, и поэтому Алексей все же различил то, что заставляло траву колыхаться. Нечто большое и серое кралось между составом и перроном, не отрывая взгляда от людей, передвигавшихся по переходу. На одно мгновение глаза человека и кошки встретились, что и послужило сигналом для всех.
- Иван! - Крикнул Алексей, поднимая автомат. - Беги! За нами следует кошка.
Высота давала ему преимущество, чем он и не преминул воспользоваться. Короткими очередями, прицельно, человек открыл огонь по метнувшейся вдоль состава тени. Но разница в скорости была налицо. Нелепое существо, размером раза в два больше человека и лишь отдаленно напоминающее кошку, слишком быстро прыгнуло сначала на перрон, затем на вагон, а после одним махом через окно в переход. Алексей еле успевал наводить автомат. Кажется, несколько пуль все же попали в движущуюся мишень. Но с уверенностью этого было нельзя сказать.
Парень попятился, судорожно хватаясь за армейский нож на поясе и готовясь встретиться с чудовищем, которое с вагона одним длинным прыжком метнулось к нему. Но тут сильный толчок сбоку отправил его на пол. Алексей тут же развернулся в сторону опасности, но увидел лишь, как чудовищная кошка врезается в оттолкнувшего его Ивана, вгрызается клыками в своевременно подставленный под пасть рюкзак и... По инерции скользит когтями по кафелю в сторону противоположной стены перехода, пытаясь затормозить.
Алексей вскрикнул, когда Иван, увлекаемый за собой животным, в след за ним рухнул вниз, сквозь снесенную напрочь чудовищем стену перехода.
- Да мать вашу! Иван! - Алексей моментально вскочил, на ходу перезаряжая автомат и выглядывая сквозь брешь в стене наружу.
Что кошка, что брат рухнули на крышу стоящего внизу железнодорожного состава и соскользнули вниз, но только по разные стороны. Но брат, слава богу был жив. Он зашевелился, медленно поднимаясь и бросаясь в сторону вагона. Впрочем, как и кошка. Только этот самый вагон ей надо было сначала перелезть, чтобы обнаружить добычу. Чудовище это и сделало, одним прыжком оказавшись на крыше и озираясь в поисках Ивана.
Алексей в это время, не мешкая, вновь открыл стрельбу по чудовищу. Но адская кошка словно не замечала пули, ранившие ее тело. Утробно рыча, она спрыгнула вниз и попыталась схватить старшего брата, но длинные когти только порезали пополам металлический поручень вагона. Иван успел скрыться в тесных внутренностях искусственной змеи "Москва-Владивосток".
Тень несколько секунд пыталась понять, куда исчез человек. Пару раз попробовала проскользнуть в тесный тамбур, разрывая когтями дюралюминиевые стены, но безуспешно. Мутация не дала ей такой возможности, наградив слишком большим телом.
Тогда тварь развернулась к Алексею, который снова попятился. Он попытался быстро перезарядить автомат, поняв, что единственная возможная добыча теперь он. Руки не слушались, а паника начала брать вверх. Молодой человек выпустил уже две обоймы в этого монстра, а ему хоть бы хны. Кошка, казалось, не замечала крови, стекающей из ран. Ей больше была интересна добыча. Медлительная, неповоротливая и до сих пор ускользающая от нее, что только усиливало ее злость.
Алексей застыл в нерешительности. По сути, теперь он являл из себя легкую добычу. Куда ни беги - длинный коридор. А кошке нужно всего пару мгновений, чтобы запрыгнуть в дыру в стене перехода. Вон она уже и готовится, поджимает под себя ноги и напрягает мышцы, устраиваясь поудобней для первого броска. Рука Алексея непроизвольно потянулась к гранате, убирая за спину автомат, чтобы в случае бегства было удобней. Успеет бросить или нет, но, по крайней мере, постарается затолкать ее в пасть чудовищу, чтобы не очень аппетитно было.
И в это время громоподобный голос, шедший казалось отовсюду, напугав и кошку, и мужчину, изрек:
- Уважаемые москвичи и гости Столицы! Добро пожаловать на Ярославский вокзал. Административное здание находится по правую руку от вас. Сразу за перевернутым поездом. Администрация вокзала выражает надежду на благоразумное поведение прибывших и постарается оказать любую посильную помощь... Чего стоишь, дурень?! Беги к желтому зданию!
Последние слова, разнесшиеся в воздухе, предназначались явно для него. Алексея. И он, не задумываясь, послушался, на бегу стараясь судорожно выдернуть чеку из гранаты, после чего швырнул ее назад. А кто, скажите, не слушает умных советов?
Тень же прыгнула, переборов необъяснимый страх перед громовым голосом.
В то же самое время поле, которое удерживало собак на месте, исчезло. Некоторое мгновение вожак - псина с длинным шрамом на голом правом боку - не мог поверить в это. Он несколько секунд медленно крался в сторону вокзала. И когда не почувствовал впереди преграду, злобно взвыл, как бы призывая собак на охоту. Стая была готова к этому, взяв с места в карьер сразу после призыва вожака, с твердой решимостью вернуть себе добычу. Ввиду того, что трудность теперь исчезла, то растворилась в воздухе и договоренность двух видов, что раньше была принята по умолчанию.
Кошка в одном длинном прыжке попыталась достать человека, который метров двадцать успел преодолеть по переходу. И в это время разорвалась граната, ломая железные конструкции и круша бетон. А заодно и выкинула нападающую тварь, которая застыла в момент взрыва прямо над ней, в окно. Тень, дико вереща от полученных ран, угодила прямиком в окно лежащего на боку состава, разбив его и провалившись внутрь вагона.
Алексею тоже досталось. Взрывная волна в спину бросила его вперед. Туда, где переход под прямым углом переходил в лестницу, спускающуюся к вокзалу и административным постройкам.
Иван, выглянувший из поезда "Москва-Владивосток", увидел лишь, как адская кошка падает вниз. Платформа перехода, где только что произошел взрыв, медленно, но неумолимо с жутким скрежетом гнущегося металла просела в эпицентре, в прямом смысле - разваливаясь на бетонные блоки и ссыпаясь в общую груду возле лежащего на боку поезда.
Мужчина тут же выпрыгнул из вагона, зашагав к оглушенной твари, меняя наспех рожок. В груди сдавило, а из глаз почему-то потекли слезы. Казалось весь мир рухнул. Его младший брат взорвался только что. Он исчез из этого говенного мира, как исчезают из головы мысли. Уже не нужные, уже отдавшие свое.
Но он не мысль! И он нужен. Нужен его старшему брату, его ребенку и его жене. И Ивану не хотелось сейчас думать о смерти Алексея. Только не сейчас. Пока мужчина не увидит брата и не отдаст долг твари, что убила его.
С мутными от боли глазами, Иван подошел к вагону, в котором копошилась застрявшая тварь. Задние конечности выпали наружу из проржавленной полу гнилой крыши, а тело, все еще оставалось где-то внутри вагона. Передние же конечности, пытались вытолкнуть Тень из окна, через которое тварь туда попала.
Иван со всей злостью, на которую был способен, вдавил спусковой крючок до отказа. Несколько секунд и весь рожок ушел в поясницу твари, ломая кости и разрывая ткани. Тень забилась в жутком вое, задергав с удвоенной силой конечностями. Щелчок. Еще один рожок ушел в тварь. Щелчок. Еще. Но все же этого было не достаточно.
Неуловимой змеей один из хвостов, хаотично хлеставших по земле, зацепил старшего брата, вспоров острым жалом на конце снаряжение, достав до тела. Иван отшатнулся прочь, не совсем понимая, что произошло. Глянув на грудь, он попытался стянуть разгрузкой рваные края химзащиты, но тщетно. По груди начал разливаться жар. Ощупав, Иван ничего не нашел. И только когда поднял руки, то понял, что они в крови. Это плохо. В жале на хвосте кошки был яд, действующий на организм достаточно быстро и всегда смертельно, если вовремя не помочь.
Вот и все. Конец? Слабость постепенно окутывала тело. Иван сделал несколько шагов назад. Зрение тоже начало играть с ним злую шутку. Впереди, между двумя поездами, появились собаки. Какого черта? Он зажмурил глаза и снова открыл. Нет, зрение не обманывает. С каждым вздохом они все ближе. "Уж лучше собаки!" - Мелькнула неуместная мысль, и Иван упал на колени, опершись одной рукой о землю, чтобы совсем не упасть. Тук. Глухой стук сердца. И собаки все ближе. Тук. Они поравнялись с вагоном, в котором билась тень, но явно останавливаться не собирались. Стая продолжала нестись, чтобы поделить уже беспомощную добычу - Ивана. Тук. И что-то, вдруг, странное произошло. Что-то совсем из ряда вон выходящее. Псы затормозили в каких-то нескольких метрах и, заскулив, бросились обратно. Что? Почему? Кто?.. Теперь уж уплывает сознание, выбрасывая Ивана в темноту.
Тук.
Тукк.
Туккккк.
Сквозь острую боль в груди сознание возвращается, заставляя вернуться в опостылевшую реальность, или нет... Что-то странное происходит вокруг. Что-то пугающее.
Над ним склонилась какая-то темная тень. Человек в балахоне. Или... Смерть. Так как лица не видно. Лишь темное пятно. А с другой стороны брат. Его младший брат! Живой. Да-да. И шевелится, как живой. И боль ему причиняет в районе груди. Что за?
Иван попытался сбросить с себя их руки. Алексея и Смерти, но от слабости не смог. Смерть слишком крепко держит. А Алексей что-то снова делает с ним. Зачем? Почему? Кто?
- Оставь, - прошептал раненный мужчина срывающимся голосом. - Спаси себя. Я с благодарностью приму смерть. И ты прими.
- Нифига ты не умрешь! - Закричал Алексей. Или его дух...
- Смерть единственный результат жизни. Смирись...
- А вот фиг тебе, а не жизнь загробная! - Алексей что-то сделал и боль расплылась по всему телу, обволакивая и погружая в спасительную темноту.
* * *
- Я заметил вас еще перед переходом, - сказал Семен Григорьевич. Местный Староста. Человек в возрасте с посеребренными сединой волосами. Иван, получив необходимую помощь и противоядие, лежал, накрытый одеялом, и крепко спал. Его жизни, как заверили Алексея жители станционного бункера, ничто не угрожало. - Да и кошку вашу заметил сразу. Вот только на помощь быстро не пришел. Извини, но мне сначала надо было экипироваться. И добраться до узла управления.
- Узла управления? - Переспросил Алексей, с тревогой посматривая на брата. Его голый торс тоже был перетянут бинтами, в некоторых местах которых просачивалась пятнами кровь. Как ни как - последствия взрыва.
Но и его жизни тоже ничего не угрожало. Жители станционной общины повытаскивали из него осколки, словно всю жизнь этим занимались. Потом перевязали, накормили и обещали проводить в метро, как выздоровеет.
- Ну да, - принялся объяснять староста, - узла управления электропитанием. Чтобы кабель электрический отключить, который электромагнитным полем держал собак на расстоянии, и чтобы сообщить вам в громкоговоритель куда идти.
- Так это ваш голос...
- Ага! - Семен Григорьевич криво ухмыльнулся, явно польщенный. - Не правда ли на Бога похож.
- Да я чуть не обо...
- И не вы один, юноша. Не вы один. Кошка вон тоже еще как струхнула.
- Ну, понятно теперь, - устало проговорил Алексей, - почему твари к вам не лезли. Электромагнитное поле.
- Точно. Оно для них, как меловой круг для ведьм. Боятся его и пройти не могут. Разве вон кошка посмелей оказалась. Перепрыгнуть смогла.
- Ну, а как же собаки, когда вы отключили кабель? Почему они Ивана не тронули? Почему отступили?
- А вот в этом вся фишка, сынок. - Староста достал из-за пазухи небольшую узкую металлическую трубочку с косым отверстием примерно посередине. Один ее конец был слегка сплюснут. - Собачий свисток. Мы его к счастью не слышим, ну а собаки просто готовы в землю голову закопать, только чтобы его не слышать. Вот они и отстали. Вернее, перенесли свое внимание на более доступную добычу. Кошку. Благо она была уже ослаблена вашими пулями. Да и ее интересное положение, в которое она угодила после взрыва твоей гранаты... Молодец. Хорошо рассчитал.
- Когда он поправиться? - Сменил тему Алексей, которому не хотелось почему-то рассказывать о том, что он ничего не рассчитывал. Он просто бросил гранату, а его величество случай каким-то образом организовал их встречу с чудовищем, причем наиболее близкую и эффективную.
- Завтра - послезавтра в себя придет, ну а через недельку сможете вернуться в метро. Только я хочу попросить тебя об одной услуге.
- Конечно, - кивнул Алексей. - Все, что угодно.
- Метро о нас ничего не знает. И вас я попрошу не афишировать наше существование. Ни к чему нам это.
- Да конечно. - Кивнул автоматически младший брат, смотря с тревогой на старшего. Ему ни о чем и никому сейчас сообщать не хотелось. А уж потом и подавно.
Где-то глубоко закралась едкая мысль. Если бы это было концом Ивана. Его точкой. Смог бы он, Алексей, быть благодарным этому? Смириться с этим? Понять?