Утром я бежал на работу, там вкалывал весь день на радость заводу, и возвращался обратно, в мир одной комнаты, выделенной мне, тем же заводом. Жили мы в киббутце (что-то типа коммуны, закрытой деревни). Вполне живописное место: много зелени: деревьев и кустарников, что не типично для Израиля. А рядом с домом, прямо под боком, почему-то, курятник. Видимо, куры были для нас самым достойным соседством...
Люди в киббутце жили тихие, довольные своим бытом и своей жизнью, такой же тихой и никому не нужной. Вокруг все было тихо, пристойно, и, что обидно для меня, - ни кому до нас не было дела...
Мне, почему-то, запомнились рабочие ботинки на подоконнике в коридорах, мы выставляли их, чтобы было меньше вони в комнате. Они так и стояли в ряд всю ночь, как солдаты, ждущие приказа.
Таких, как я, было еще человек тридцать. Все мы жили и работали на нашем маленьком заводе под названием "Пригат", что в переводе с иврита - свежие фрукты. За рюмкой чая мы мечтали, хотели, стремились, но выбраться из этой трясины мало кто мог. Почему трясины? Почти все, кто работал на заводе, были одиночками, без денег, семьи, родни, друзей, нам некуда было идти. Если кого-то выгоняли - человек оказывался на улице. Вот и приходилось тянуть лямку, какую есть. Конечно, каждый кто приехал, погнался за красивой жизнью. Думал, что ждет его что-то лучшее. Вот приедет - будет ему счастье... а на месте тоже одиночество, ненужность и неприменимость... А какая она, лучшая жизнь? Достойная работа? Деньги? Любимая жена? А нас уткнули носом в, простите, дерьмо, а старожилы, усмехаясь, говорили, что есть мы его будем долго...
"Солдаты удачи", так я называл своих друзей. Кроме нас самих, поддерживать друг друга было некому: ни родни, ни друзей - никого. Только работа и мы сами.
Мечты.... Были, конечно, у нас мечты. Каждый хотел добиться чего-то большего, чем мы имели, но "хотеть" и "достичь" - это две разные вещи... И каждый вечер, обычно, заканчивался пьянкой. Дабы утопить свое внутреннее "я" в кайфе призрачной бутылки.
Не все выдерживали такую жизнь. В мире, который мы назвали Алимятник (от слова Олим - новый репатриант на иврите), быть в подчинение весь день на работе, а потом приходить и замыкаться в маленькой комнатке общежития, дело трудное. Что спасало? Спасали мечты, книжки, редкие поездки в город с его магазинами, и пиво вперемежку с крепкими напитками по вечерам с такими же, как я, "солдатами удачи". Больно было смотреть, когда кто-нибудь из друзей психически ломался, не выдерживал. Жить, не имея за спиной дома, денег, поддержки, под постоянной угрозой быть выкинутым на улицу... и выполнять из-за этого всю черную работу - трудно... очень трудно... невыносимо трудно... Не все смогли выдержать такое.
Двоих друзей мы, с болью в сердце, отвезли в психиатрическую лечебницу. У Ромы началась мания преследования, ему казалось, что вот, сейчас, его выгонят, что все ополчились против него, что все только и делают, что ищут его просчеты... А, дальше, он говорил вовсе полную бредятину, типа: "в шкафу тикает бомба", и это на фоне того что ребята его постоянно накуривали травкой. Второй наш друг и вовсе перестал говорить. Он начал боятся всех и каждого. Страх его был так велик, что он боялся даже своего соседа по комнате. Я пытался с ним говорить... пытался помочь... пытался его успокоить, мне казалось, что если я с ним поговорю и смогу его убедить в беспочвенности его страхов, то он снова начнет улыбаться, или хотя бы почувствует хоть какой-то смысл в нашем существовании... Не знаю сколько было таких после меня, но этих двоих я запомнил надолго... и наверно сделал какие-то выводы для себя...
В-общем, все было бы как обычно, если бы НЕ....
Если бы ко мне не приехала с моего родного города моя любовь, моя Иришка. Девушка, на которой я хотел жениться, девушка с которой я хотел прожить долгую и счастливую жизнь. Конечно, показывать ей свой, ЭТОТ мир, мне не хотелось. В городке, в котором я родился, она меня знала другим. Вольным, гордым, веселым, умеющим жить и создавать, а тут.... Но, как не странно, она отнеслась к моему миру с пониманием и даже больше того, ей многое понравилось в нем. Мы не платили за коммунальные услуги, нас кормили 3 раза в день, у нас была своя прачечная и даже бассейн у нас был бесплатный... После жизни с родителями, жизнь со мной ей показалась раем. Я зарабатывал, у нее было много свободного времени, денег, и желания создавать.
Мы не виделись два года, и все это время я почти физически ощущал ее тело, когда долгими бессонными ночами валялся в своей постели один, взгляды, от которых хотелось совершать подвиги... я представлял себе ее, чувствовал запах ее тела, вспоминал ее глаза. И эти, почти реальные видения, не давали в моих трудоднях и нищем на развлечения быте потеряться. На работу я стал таскаться как на каторгу. Весь рабочий день пребывал в приподнятом настроении, предвкушая вечера и ночи. Мы проводили вместе все свободное время, я вдыхал ее тело, я хотел ее... То, что накопилось во мне, все одиночество жизни до приезда моей любимой, все выплеснулось наружу.... Я жаждал ее каждое мгновение, и каждый порыв моей новой страсти был как новое восхождение на вершину чувственности, ранее неизвестной и неизведанной.
Начальство мое, правда, было недовольно, я стал меньше работать, я стал проявлять характер на работе. Наконец, я почувствовал, что не один, что кому-то нужен, что у меня за спиной есть не очередная бутылка водки, а кто-то живой, теплый, любящий, и ждущий меня дома.
Так прошел месяц...
Я стал задумываться о переезде в нормальную квартиру, начал искать нормальную работу... в-общем, у меня открылись новые горизонты жизни, как не банально это звучит. Мы были юны и все еще мечтали...Мечтали о том, что вдруг что-то изменится в нашей жизни, вдруг все пойдет по другому... Просто мечтали... И тут...
И тут раздался звонок...
- Алло, мне нужен Леонид - говорили на иврите.
- Да, я вас слушаю, - ответил я.
- Это говорит Ривка, ваш координатор, - эту фразу я понял, дальше она затараторила так быстро и с такими эмоциями, что мне показалось, будто началась война, и меня выбрали генералом нашего Алимятника и надо начинать сборы.
И как это не парадоксально, я был не далек от истины.
- Ты ДЕЗЕРТИР, - кричала она,- Как ты не знаешь этого слова??? Ты сбежал от армии!!! Ты НАРУШИЛ, свой долг перед СТРАНОЙ.
Я слушал ее минут 10-15. Наконец она закончила, предупредив, вместо прощания, что если я завтра же не явлюсь в военкомат, она выгонит нас на улицу.
Какая армия? Какой дезертир?? Я не получал ни одного вызова в военкомат, не было ни одного намека на призыв. Об армии я даже и не думал... Любовная эйфория, в которой я пребывал все последнее время, новые горизонты, чуть определившись, как на восходе нового дня, вдруг стали серыми и далекими, а ночь бесконечно долгой.....
Мечты... как сладостны вы всегда, как вы терзаете душу, как вы подбиваете нас на новые подвиги, треволнения! Вы толкаете нас вперед, заставляете перешагивать через боль и страдания... Мечты... И...
И я поехал в военкомат. Всю ночь, перед этим, я работал на заводе. Следующая моя смена тоже была в ночь. Когда ехал, думал: "быстренько решу проблему военкомата, и домой. В свой, теперь уже такой уютный, хороший мир, где меня любят и уже ждут". Я думал... Тогда я еще думать мог... Дальше было хуже...
Уезжая навсегда из дома, любимая моя привезла с собой тысячу долларов. Хранить их, кроме как в кармане, нам было негде. Я отвез Иришку к родственникам, поблизости от военкомата, положил в кошелек все наши деньги, и отправился разбираться...
- Подожди немного, - сказали мне, - Мы сейчас не можем разобраться с твоим вопросом. Подожди, это не займет много времени, присядь вот тут, на стульчике...
Какой-то, уж очень противный на вид служащий, не пожелавший даже выслушать меня, грубо порекомендовал мне заткнуться. И я стал ждать. Ждать неизвестно чего. Прошел час.. Я снова подошел к служаке, и он опять ответил типа "не можем пока решить, жди и все"... Прошел второй час... Я уже стал подумывать о том, что пора бы и уйти, по-тихому, когда появились двое в полицейской форме и, обозрев коридор, спросили:
- Кто здесь Леонид?
- Ну, я...- выдавилось у меня, неохотно как-то.
Ничего не говоря, они схватили меня за руки, надели наручники, и поволокли к выходу. Я только успел промычать в адрес служащего проклятья... Меня в наручники??? За что?? Я что, преступник?? Все в коридоре с интересом наблюдали за мной, и каждый думал про себя, наверное, мол "слава богу, что это не меня ТАК...". Эти двое верзил выволокли меня на улицу и затолкали в полицейский "бобик". Потом один, который был понаглее, поинтересовался, ухмыляясь, о том "как я хочу ехать с мигалками и сиреной, или тихо и мирно?" Где-то в голове зародилась и начала развиваться мысль о том, что я попал таки в какую-то, ну очень неприятную передрягу. Только вот в какую, я тогда еще не понимал. Пока ехали, я все время пребывал в каком-то тупом безразличии, в ожидании хотя бы какого-нибудь окончания этой истории... Через некоторое время наш "бобик", веселенько так, подкатил к какой-то закрытой зоне: высокие стены, колючая проволока, собаки, серое здание с маленькими зарешеченными окнами...узкие проходы между стен и зданием...
- Принимайте, - передавая меня в руки двум молодым парням, сказали мои конвоиры, - ваш клиент.
Всю жизнь я любил приключения, и в Израиль то за ними приехал... Только от такого приключения мурашки по коже бегали. Вообще, мне было даже чуть-чуть весело, только предательски по телу била нервная дрожь. Меня завели в маленькую коморку, где еще двое играли в нарды, и ели непонятно что. Все были в полицейской форме. Я осмотрелся: убрано, из мебели два стула, стол и диван из кожзаменителя.
- Сиди тут, за тобой приедут, - буркнули мои сопровождающие.
- Кто приедет? - спросил я, - Мне сегодня еще на работу, меня люди ждут.
- Ха-ха-ха-ха, - засмеялись они, - какую работу?? Забудь о работе, ты попал парень.
Вообще всем было весело. Всем, кроме меня... Мне хотелось выть...
- На, поешь с нами, - сказал один из сидящих, как мне показалось, с русским акцентом, и протянул засохший огурец и гнилой помидор.
- Привыкай к жизни нашей, теперь всегда так будешь есть, - издевательски заключил он.
К горлу подкатил комок, и от этого зрелища стало подташнивать. "Мой единственный, родной человечек ждет, я обещал вернуться через два часа, в кармане деньги, не спал еще всю ночь, и надо как-то успеть вернуться на работу или хотя бы предупредить, что со мной", - безрадостные мысли полезли в мою голову, - "а что если дальше будет хуже?? Что станется с моей родной? Как она дальше будет жить? Гостеприимство же не может быть вечным"... Я сел, - делать нечего - и стал ждать неизвестно чего... Два часа, что я просидел в этой каморке, показались почти вечностью. Я физически ощущал, как медленно движется минутная стрелка часов, задерживаясь на каждом делении...Руки мои перекочевали уже в другие наручники. Наконец меня вывели во двор, и посадили в армейскую машину.
- Обещаешь, что не сбежишь? - кто-то сзади дергал меня за рукав. - Обещаешь? Мы снимем наручники.
- Пошли вы..- я не хотел с ними говорить.. Потом, подумал и сказал: " Обещаю.. только верните мобильник, мне нужно позвонить ".
- Завтра позвонишь, ишь какой бойкий, в наручниках поедешь...
Они запихнули меня в машину и мы поехали... Одно радовало... Пока мы ехали, можно было отвлечься и просто смотреть в окно. Так, хотя бы, мысли дурные в голову не лезли...
И опять высокий забор, колючая проволока... Нас встретил гавкающий сержант... Прогавкав мне команду, типа "стоять"!!, выверни карманы!!, зайди за желтую линию!!, стоять смирно!!, он собрал мои вещи, довольно посмотрел на штуку баксов и сказал:
- В камеру его!!
Я еще успел закурить сигарету. Сержант что-то пытался орать мне по этому поводу. Накинув на лицо маску: "не понимаю", так с сигаретой и зашел в камеру...
Я попал в СИСТЕМУ, шестеренки крутились, меня просто ломали... Мне выдали бумажку, порванную в нескольких местах, на которой не заточенным карандашом, неразборчиво была написана сумма отобранных у меня денег. Сигарет не давали, кормили ужасно, позвонить мне так и не дали... Я просидел 3 дня в камере, с какими-то безумными людьми которые воровали друг у друга бычки, и умоляли охранников их отпустить... Что я только не передумал за эти 3 дня...Много чего... Я понял , что бывает еще хуже, чем там в Аллимятнике: с работой придется расстаться, меня выгонят на улицу, а значит и моя родная и единственная остается на улице по воле такого вот нелепого случая...Моя жизнь просто разламывается на части, гротескные и безобразные...
Наконец меня вызвали на суд, и объяснили, что я почему-то дезертир, что я не имею права голоса, что я ничтожество, и что я ПОПАЛ. Когда мне дали последнее слово, я говорил на иврите все что мог сказать, рассказывал о своей жизни, о девушке, о том что я даже не пытался быть дезертиром. Вообще надо сказать, судья меня слушал... и дал мне два месяца условно, с той оговоркой что прямо из каморки, где состоялся суд, я отправляюсь в армию... И я туда отправился....
И я отправился в армию...Призывной пункт был через дорогу от КПЗ, где меня содержали. Там мне выдали форму, приказали одеться в нее, и велели явиться к 9 часам утра на призывной пункт, где меня ждет распределение. Все изменилось для меня в один момент. Еще вчера у меня была скучная и бестолковая, но все же - работа. У меня была любимая женщина, на которой я хотел жениться. Я строил планы, я хотел, я бежал, я стремился... А тут, как обухом по голове... Рррааз, и все пропало... Мираж... Только мираж в пустыне видят впереди, а у меня он оказался позади. Вся моя жизнь мне показалась одним сплошным миражом: призрачным, искрящемся, переливающимся невиданными красками. Вся моя жизнь была неправда - правда была сейчас, здесь. И эта правда называлась зеленой формой и лающим сержантом, чьи голосовые экскременты больше напоминали вой собаки.
Я вернулся в свой киббутц поздно вечером, через три дня. Меня искали все НАШИ по немногочисленным друзьям в Израиле. Иришка так и осталась у родни... Мир для меня теперь уже окончательно перевернулся.
На утро я зашел к управляющей, это она звонила мне накануне изложенных событий. Стал объяснять, как мог, ситуацию, затем невозмутимо выслушал в свой адрес много разных слов и "полезных советов", которые, тут же с легкостью перевел на русский, и поехал в армию... Еще недавно бывший Я, вольный, оказался по другую сторону ограды, отделявшей теперь меня от нашей размеренной жизни Алимятника. Такого "зеленого" солдата как я, с моим то ростом в метр девяносто два, заметно издалека. И было приятно видеть, как у моих друзей по Алимятнику отваливались челюсти, когда они видели меня в зеленой форме салаги.
К слову сказать, на призывном пункте полковник по распределению выслушал меня и предложил отсрочку на два месяца. Толково объяснил: "чтоб все было без дураков, явишься строго в указанную дату. Мы тут собираем таких же, как ты, Олимов, у вас будет ульпан-иврит (курс иврита - авт.), вместе с курсом молодого бойца". Я был согласен.
По закону, если я ухожу в армию из киббутца, государство обязует киббутц предоставить мне жилье у них на все время службы. Кроме того, я проработал в киббутце к моменту призыва 10 месяцев, а тем, кто работает год и больше на одном месте, по увольнению платят пицуим (выплата в размере месячной, если год, а то и больше зарплаты, если больше года и т.д. - авт.). С Иришкой мы поехали в "сохнут" (центр помощи новым репатриантам), и подобрали ей киббутц, где она будет жить полгода, работать и учить иврит (многие киббутцы открывали у себя курсы иврита для приезжающих репатриантов, но их также использовали как бесплатную рабочую силу).
В-общем, все складывалось не так уж и плохо для меня, но...
Но я, как оказалось, плохо знал местную ментальность... Выплатить пицуим?? Предоставить жилье?? Бесплатно?? И кому - ОЛИМУ??? Короче, через месяц на работе меня стали изживать: загружали работой так, что я просто физически не мог справляться. Я работал на конвейере, разливал соки по бочкам. Кроме меня на конвейере должны были работать еще двое: один ставить бочки, другой - закрывать их. Всего три человека. Четвертый автопогрузчиком снимал уже готовые бочки с линии, но он успевал на 3-4 таких линии, и к нам не относился. И вот, мне по началу сказали не просто разливать, а еще и ставить на конвейер эти зловредные бочки. Я согласился, мотивация - нет людей, а ты знаешь работу хорошо, справишься. Я ставил и разливал, так продолжалось еще неделю. Скорость наливки была очень большая, я начинал с того что ставил бочки на конвейер, едва успевая за машиной наполнял их, а единственный напарник закрывал. Увидев, что каким-то чудом я выдерживаю темп (кстати сказать. я действительно работу знал хорошо, и делал ее на высшем уровне, если можно применить данный оборот к такой примитивной работе), начальство подумало и решило что и закрывать бочки я смогу сам...
- Это все ты должен делать сам, - сказали мне, - не нравится - можешь разворачиваться и уходить...
Я долго не думал... Я понял почему мне приходится делать одному то, что должны делать трое... Терпеть унижения дальше - значит перестать уважать себя. В-общем, я развернулся и ушел... На следующий день мне вручили письмо об увольнении, мне не хватило двух (!!) недель, до пицуима, мне не хватило двух (!!) недель до бесплатного жилья на все время службы в армии!!! Меня ПРОСТО вышвырнули из киббутца на улицу, прекрасно зная, что мне предстоит... Просто... Просто можно читать данный рассказ, просто можно курить сигарету, сидя в теплом кресле, просто можно пить чай на кухне, много чего можно делать просто... но оказаться на улице ПРОСТО, скажу вам, это НЕПРОСТО. Я собрал вещи за 2 дня, как было предписано, отвез их другу жившему в том же киббутце, слава Богу, что еще один друг в том же киббутце согласился чтобы я у него жил эти 2 недели до армии. Правда так жил, чтобы меня никто не видел и не слышал. Слава Богу... А могло же быть и иначе: ночевки на лавочках... чистка зубов в общественном туалете... душ на пляже... Все могло быть...
И вот настал тот день когда я пришел в армию. Забавно, правда: идти некуда, никто не ждет, армия с *любовью* распростерла свои объятия своему чаду? И чадо было даже довольно этому обстоятельству. Чадо хотело, чтобы его забрали, наконец-то, в мир воинской повинности. Чадо было ЗА!
Я не жалел о пицуиме, я не жалел о жилье... Почему-то еще тогда я подумал: "как бы плохо мне не было сейчас, я мог бы после всего этого просто", заметьте, опять таки ПРОСТО, "рассказать об этом людям, и все бы стало на свои места". Почему-то эта мысль утешала. Мысли всегда утешают... мысли всегда лечат... мысли - это отражение наших скрытых желаний, наших скрытых возможностей, мысли... Вас много, а я один.. Я всегда один... Мир бывает сложным, мир бывает жестоким, но наши мысли почему-то всегда сглаживают ту боль, что приходит к нам из мира реальности... Мысли и мой внутренний мир - это было мое спасение... Это то, что осталось только мне и никому больше... Это то сокровенное, что я впитал с молоком матери, что дала мне вся моя предыдущая жизнь: школа, друзья, любимые люди, опыт жизни, наконец... Это была пауза в рассказе, но паузы хорошо делать тогда, когда есть время... армия же пауз не знала... армия требовала отдачу всего меня ей... И я ей отдался...
Я отдался армии, как любимая девушка отдается своей первой любви...И меня отправили на курс молодого бойца, где нас гоняли по 16 часов в сутки, учили ивриту, и требовали полного подчинения. Нами руководили 5 или 6 молодых девчонок, которые были уже по целому году в армии, и один боевой сержант, авторитет всем. Его боялись как огня: попасть к нему "под раздачу" было хуже, чем наряд на кухне. Почему-то к сержанту я попадал чаще. С сержантом у меня вообще были сложные отношения. Началось все с того, что я попросил день отпуска: моя девушка забеременела, и нужно было время, чтобы решить что делать дальше. Я вынужден был рассказать об этом своему командиру, так же попросив не говорить об этом вслух (плохая примета)... Попросить то я могу. Толку то? Он собрал нас всех на плацу и начал гонять: бег до изнеможения, отжимания до упаду... Когда многие уже просто стали падать, он взял и ляпнул: "вы только и умеете, что девушек насильничать, вот как такой-то (мое имя), у которого она еще и забеременела"... Я вообще иногда творю сам не знаю чего, и в этот раз я долго не думал, просто встал с земли, где мы отжимались, вытянул руку по направлению к сержанту и сказал, громко так что бы все слышали:
- СЕРЖАНТ ТЫ ПОТЦ!!!!
Все наши бойцы встали с земли, о подчинении уже никто и не думал, у сержанта отвалилась челюсть, шестеренки в его голове яростно завращались, но выдать что либо путное он так и не смог. Промямлив что-то типа "всем спать", был поздний вечер, он нас отпустил... Но авторитет его после этого пошатнулся, и виноват в этом был Я. Ребята, уже выйдя из армии, те которые прошли боевые части и те которые были в обслуге, все, до сих пор помнят этот патетический момент и фразу - СЕРЖАНТ ТЫ ПОТЦ, уж больно она, фраза, всем понравилась. К слову о плохой примете, эта была таки правда... у моей невесты случился выкидыш... Вот так...
Рассказывать о тягостях воинской службы я не хочу... с этим можно справится. Во всяком случае, не считая 5-6 человек выпавших из наших рядов, с этим справились все. Но когда меня, уже прошедшего курс молодого бойца, опять отправили на призывной пункт, мотивируя это тем, что курс был вовсе не курс, а так прелюдия, я взбунтовался... Оказывается меня ждал еще один так называемый НАСТОЯЩИЙ курс, а не то что было на протяжении 3 месяцев до этого. Кстати сказать, когда я все-таки попал на этот "настоящий" курс, мне он показался пародией на то, что я уже прошел. Я взбунтовался и ушел из армии. Со мной ушел еще один мой друг по терануту (курс молодого бойца на иврите). Он тоже был одиночка и тоже, как мне, ему некуда было идти. Звали моего друга Нефр. И он повел меня к своему другу, где мы жили, не тужили, еще 2 недели. Конечно, нас искали, конечно, нам грозил суд, но вольная жизнь: те пару недель, что мы были на воле, - стоила тюрьмы, грозившей нам... И мы были рады. Мы, как щенята, довольствовались тем малым, что дарила нам жизнь. Мы вздыхали свободу полной грудью, прекрасно осознавая, что нам за это грозит... Но пришло время...
Но пришло время возвращаться, не вечно же мы будем в бегах. Мы особо не переживали по этому поводу, собрали вещи и пошли. Кстати сказать, я таскал за собой сумку с вещами, таскал ее по всей стране, куда бы ни ехал, там было самое необходимое. И вот, мы, как две черепахи, с огромными сумками на плечах, пришли на базу распределения... Не мудрствуя лукаво скажу сразу, нам дали по 2 недели на брата...Могли, конечно, и больше вкатать. Нас застегнули в наручники, посадили в армейский "бобик" и повезли в тюрьму. Только на этот раз сопровождающие были более человечеыми: нам разрешили курить, не забрали мобильники, и вообще, всю дорогу они с нами шутили. Приехали... Стены... Колючая проволока... Серые приземистые здания... Решетки... В-общем, знакомый пейзаж. Я даже не удивился не капельки. У нас забрали все вещи, выдав взамен поношенную старую робу не по размеру, сняли с нас даже шнурки...
- Ну, давайте парни живее, - орали на нас, - Вперед на дискотеку, вы же так это любите!
И началась самая поганая жизнь, за все время службы... Подъем в 6 утра, бег, отжимания, 5 минут на зубную щетку, завтрак... Из еды делали представление: нас строили по трое в ряд перед столовой, орали чтобы стояли по стойке смирно в течении 20 минут, потом бегом по одному загоняли в столовую. За столом ты сидел ровно, вытянувшись в струнку, руки за спиной, без разговоров. Начинали есть по приказу, заканчивали так же. И целый день муштра... на солнцепеке...Приказ Вольно-Смирно я запомнил на всю жизнь, при этом надо было еще ногой бить, когда командовали "смирно". Мы это делали раз по 100 в день, если не больше. Нам выдавали по 10 сигарет, самого низкого качества, которые выпускали специально для тюрьмы, в магазине таких не купишь. В камере нас было человек 25-30. Двухъярусные кровати натыканы так близко одна к другой, что не развернешься. Народ воровал друг у друга все, что попадало под руку. Вонь, конечно, стояла, от немытых тел и толчка. В окнах вместо стекол - решетки. Так что если шел дождь, он заливал прямо в камеру. Каждый держался сам за себя, никто ни с кем не дружил. Я попал в камеру к местным, русский там был только один и то он был больше похож на марионетку: говорил мало, выполнял команды самый первый, прямо пример для подражания был. Моему другу Нефру досталось больше чем мне, его камеру каждые десять минут выгоняли на плац, и гоняли, орали на них, строили по полной программе. Я просто попал к тем, кто сидел месяц или два, а Нефр попал к 2-3-недельникам. Выпустили нас в один день: прогоняв двое суток без сна, добавив каждому по одному дню. Мы взгромоздили наши сумки-дома на спину, и пошли на базу...
За полгода пребывания в армии мне не заплатили ни копейки. Объясняли это тем, что все это я получу, когда закончу курс молодого бойца и выйду на профессиональный курс У меня не было проездных билетов, у меня не было ничего... Я не мог купить себе даже зубную пасту и носки. То что мне выдали в начале службы уже давно закончилось и растрепалось.... А ездить надо было по всей стране. Выпустив нас, нам приказали явиться через 2 часа на базу распределения, "как вы туда попадете - не наши проблемы"... Но мир не без добрых людей, каждый раз, когда я стоял в армейской форме на дороге, с протянутой рукой, кто-то останавливался и довозил меня до нужного места, естественно бесплатно. Правда, нам строго запрещали ездить тремпами (попуткой), так как в Израиле много случаев пропаж солдат, арабы воруют. Я однажды ехал тремпом в 2 часа ночи недалеко от Беер-Шевы, честно скажу страшно было, это место пользовалось у нас дурной славой, там Газа рядом была, но доехал как то, судьба уберегла... В-общем служба шла своим чередом...
Вообще-то, мои мытарства в Израиле, как мне кажется, это исключение из правил. Общая масса проходит службу без эксцессов, общая масса дотягивает таки до пицуима на работе... общая масса, но не я. Со мной вечно все не так было, я вечно попадал в какие-нибудь передряги. И дело даже не в том какой у тебя мазаль(счастье - с иврита). Я придерживаюсь мнения из известной песенки, где поют, что нам любые дОроги дорОги. Дело в том, как мне кажется, что в армии выживает послушный, серый, вечно согласный с мнением других человечек. Армия обезличивает. Тем кто плохо поддается этому процессу, в армии приходится не сладко, собственно, как и в повседневной жизни в нашей стране. Может я ошибаюсь, скорее всего даже ошибаюсь, ведь не все же такие как я, и судьбы у всех разные. Что было со мной дальше? Это уже тема другого рассказа. Может быть, под влиянием друзей я расскажу продолжение истории...А сейчас, я бы хотел проститься с моими не многочисленными читателями. Всем удачи, и помните - жизнь прекрасна, какая бы она не была.