Аннотация: Интересный разбор знаменитой эпиграммы Мандельштама (мы живём, под собою не чуя страны).
Мы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлёвского горца.
Его толстые пальцы, как черви, жирны,
А слова, как пудовые гири, верны,
Тараканьи смеются усища,
И сияют его голенища.
А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей.
Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,
Он один лишь бабачит и тычет,
Как подкову, кует за указом указ:
Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.
Что ни казнь у него - то малина
И широкая грудь осетина.
Ноябрь 1933
Современники поэта подвергали Осипа Эмильевича критике за нелепости в этом стихотворении. Так, например, "бабачить" означает не "тыкать" или "раздавать оплеухи", как может показаться при чтении, но всего лишь "заниматься знахарством, лечить травами".
Подковы тоже на Руси не принято было ковать, у нас издревле ковали лошадей, а подковы делали. Насчёт "тонкошеих вождей" - тоже отмечалась неточность. Я уж всех подробностей не помню.
Но хорошо помню, что в эти годы широкое хождение получила контр-эпиграмма, приписываемая Демьяну Бедному: