Аннотация: Он был интеллигентен и рыжеполос. От пушистого хвоста до самых кончиков трепетных вибрисс он был сама воплощенная мужественность, но дам так смущал его розовый нос...
Он был интеллигентен и рыжеполос. От пушистого хвоста до самых кончиков трепетных вибрисс он был сама воплощенная мужественность, но дам так смущал его розовый нос...
Возвращаясь вечером домой, он устало снимал клетчатый шарф и обувал любимые мягкие тапочки. Он заваривал кофе в старенькой, закопченной турке, и с удовольствием прислушивался к тишине своей квартиры. Тишина звучала так ненавязчиво и призывно, приглашая выбрать, какая музыка украсит ее сегодня. И он размышлял: Гайдн или Штраусс, или, может быть, Моцарт, или нет - Дебюсси, его прелюдия так чудесно расцвечивает серые сумерки. Сейчас, еще совсем немного, и зазвучат волшебные звуки мелодии его настроения, чуть более "форте", затем чуть более "пиано".
- О, да, решительно Дебюсси, - и он вздыхал, допивая кофе и не замечая непроизвольной улыбки, солнечным зайчиком озарявшей его физиономию.
Коты любят играть на саксофоне и на гитаре, или даже на скрипке - это всем известно. Гитары - спутницы юных и дерзких, саксофоны - для матерых мечтателей, утонченное звучание скрипки - удел избранных. Эти музыкальные инструменты так удобно брать с собой на крышу, чтобы играть лунными ночами для своей избранницы. Но он так любил пианино.
- Вы эгоист, монсир, - фыркали дамы и уходили к другим, куда менее интеллигентным котам. И были правы: ни для одной из них он не согласился бы оставить своего друга с черно-белыми клавишами.
Но однажды, ах, всегда приключается это самое "однажды", он повстречал настоящую леди. Ее шерстка цвета антрацита так очаровательно сливалась с фоном ночного неба, а на небе были звезды, и казалось, будто свет тех звезд сияет и на ней.
У такой леди непременно должна быть чуткая, поэтическая душа, казалось ему. Она даже согласилась выслушать "Лунную сонату" - о, чудо, но только непременно на крыше.
- Ведь как можно слушать лунную музыку, не видя самой луны, - убеждала она его.
И еще большее чудо, что впервые в жизни ему тоже хотелось, чтобы она услышала, как же замечательно звучит его пианино. Весь вечер и почти всю ночь он размышлял, каким образом сможет затащить своего друга наверх и даже решил эту задачу, привязав сотни разноцветных воздушных шаров, открыв настежь все запертые доселе окна. Ближе к утру, когда лунный и звездный свет поблек, он воспарил над спящим городом и играл лучше, чем когда-либо в жизни.
И хотя дамы его сердца на крыше уже не оказалось, но заслышав его, там, далеко внизу, распахивались окна и чердачные люки, открывались двери, падали заслоны. И он был счастлив, играя для них, как же он был счастлив.
* * *
Рыжий кот на подоконнике дремотно сощурил глаза, отворачиваясь от созерцания улицы и соседних окон, за некоторыми из которых виднелись грустные силуэты. К чему смотреть на профиль той незнакомки в черной шубке, если им никогда не суждено познакомиться поближе. Он оглядел пустынную в отсутствие людей, квартиру: небрежно брошенный свитер на диване манил поваляться на нем; на кактусе расцвел цветок и нужно будет обязательно проверить, как он пахнет, да-да, соблюдая осторожность, ведь на кактусе растут колючки. Но все это потом. Он легко спрыгнул на паркет и подошел к странному и большому музыкальному инструменту. О чем-то ему мечталось совсем недавно... О чем?
![[Игорь Сидоров]](/img/k/kadurowa_l/kotkotoryjigralnapianino/760898838.jpg)