Я видел себя со стороны. И я себя узнал, хотя никогда прежде в снах не видел этого лица...
Ничего удивительного в том, чтобы быть во сне кем-то, другим, и видеть его со стороны. Тысячи жизней за годы снов. Только те люди и не совсем люди не были мной, другим мной.
Высокий, судя по всему, сильный, длинные волосы по пояс, если не ниже, каштановые, на вид мягкие и вьющиеся. Что за странный образ? Кожаный доспех плотно обтягивает торс, наручи... Хорош, неожиданный типаж, но чем-то цепляет. Чувак косплеит эпического грека, или варвара? Поддерживая и одновременно силой направляя куда-то ведет под руку взволнованного цивила в костюмчике. А за спиной развалины, пустыня, пыльная дорога. Так много света от чужого белого солнца. Где это мы и что происходит? Неважно, успею еще разобраться в собственном-то сне. Пристально вглядываюсь в каждую деталь, и взгляд скользит выше, по слегка развевающимся от ветра волосам, губа уже почти дрогнула, но усмешка завяла, так и не родившись, - уверенный ответ глаза в глаза. Черт... он меня видит?! Это необычно. Он вернул мне мою усмешку и едва заметно кивнул, отводя взгляд с явным, почти вербальным посланием "с тобой позже разберемся".
Шок от узнавания до сих пор не желает отпускать. Здравствуй, шизофрения.
Никогда прежде в снах не встречал я себя самого лицом к лицу. Я видел множество разных людей, проживал частично их жизни вместе с ними, в виде незримого попутчика-подселенца, бесплотного духа, временами покидавшего гостевое тело и наблюдавшего происходящее со стороны. Именно так я бывал кем-то другим, кем угодно, пропитывался их мыслями и желаниями, оставаясь при этом собой. Запоминал, наслаждался, анализировал. Умирал, часто - довольно мучительно, потому что ничего не мог в чужой жизни изменить и подправить. И не мог уйти раньше времени, определенного не мной. Но никто из них никогда не смотрел в глаза мне. Никто из них меня не видел, обо мне не подозревал.
А сейчас время остановилось вдруг в каком-то из неизвестных доселе миров, потому что я увидел себя. Узнал незнакомое прежде лицо. И эти стремные лохмы, так похожие на мои собственные в реальности. Осталось безумное желание дотронуться до искрящихся легкой рыжиной прядей, чтобы узнать их еще и на ощупь.
Пожалуй, я не испытал бы большего потрясения, оживи вдруг мой двойник в зеркале. Двойник - это не я, и сомнения не возникнет. А тут... К настоящему своему лицу я, похоже, в этой жизни так и не привыкну. Как и ко всему остальному. Годы проходят, а я, как когда-то в далеком детстве, выпадаю периодически из реальности, разглядывая в недоумении собственные руки и ноги, забывая для чего они такие странные нужны. Возьми я снова в руки грифель - не смог бы нарисовать свое лицо ни по памяти, ни с зеркалом...
Смотреть в глаза самому себе, ему, и чувствовать его, как себя, знакомого изнутри, родного до последней ироничной усмешки - все ведь мое, кроме других жизненных обстоятельств и окружения, но даже это не кажется сколько-нибудь помехой. Ведь это же я.
Разделение? Нет боли, чувства незавершенности или еще какой-либо неполноты - нас просто двое, хотя мы - одно. Одно и то же по сути.
Сейчас я понимаю, что не смог бы дотронуться до его волос - я ведь так и не оказался рядом с ним. Мы оставались в разных пластах хаоса, которые просто схлестнулись на пару мгновений и неожиданно позволили нам друг друга увидеть, узнать. Он шел прямо на меня, но мы бы не столкнулись. Мы исчезли друг для друга, как только он отвел взгляд.
А я до сих пор не могу придти в себя. И даже если не будет никакого "позже разберемся", остается осознание, что нас... двое.