Чай с ромашкой
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Расследуя похищение девочек-полукровок, Макс готов пойти на крайние меры и позволяет Фире-Маре провести ритуал на грани жизни и смерти. Вот только что ритуал принесет - спокойствие или горечь заваренной ромашки? Задумывалось, как самостоятельный рассказ, но герои с этим не согласились, а потому эта история - "пилот" к сериалу "Прогулки по грани". Закончено, 05.05.2014.
|
Макс выволок ее из допросной практически за шкирку. Лишь бессильно стукнув по закрывшейся двери раскрытой ладонью, Аня перестала глухо рычать. Эхо безумного, острого смеха той мрази до сих пор звучало у нее в ушах.
- Успокоилась? - раздраженно спросил Макс, протягивая ей невесть откуда взявшуюся бутылку с водой.
Аня повела носом, улавливая травяной запах: Макс что-то добавил в воду, наверняка успокаивающее... Не валерьянка, нет, Макс знает, что на нее у девушки аллергия. Пустырник? Чабрец? Не разобрать, алая пелена ярости перед глазами все еще мешает думать.
- Я понимаю, что ты чувствуешь. Но какого черта ты туда вошла? - Макс даже голоса не повышает, но ее ярость моментально обращается жгучим стыдом.
Девушка позволяет увести себя дальше по коридору, в лифт и на самый верх, в кабинет, где Макс садится на диван, а не в свое кресло за столом, и усаживает Аню себе на колени. Обнимает, зарывается лицом в растрепавшиеся волосы.
- Мне тоже жаль, что его нельзья пытать, и даже просто ударить, - полушепотом, будто в этом признании было что-то постыдное, говорит Макс. - Я бы сам им занялся.
Аня не поворачивает головы, но слышит, как судорожно бьется его сердце, угадывает, как стремительно выцветают до раскаленной белизны глаза. Чует, как расползается от Макса удушливая ненависть, чтобы, смешавшись с эхом ее собственной ярости, неожиданно, до оглушающей тишины, оступить. В отличие от нее, Макс умеет держать себя в руках и запирать эмоции. И справляться с провокациями. И на ее месте он бы сдержался, там, в допросной, а не кинулся с рычанием на похитителя. Хорошо, блок не успел сработать.
- Мы узнаем, куда он увез девочек, - шепчет, прижимая крепко-крепко, успокаивающе поглаживая спину.
Напряжение отступает. Как бы ни было тяжело, как бы ни хотелось вцепиться, перегрзыть глотку - и пусть полная трансформация недоступна, и клыки лишь немного длиннее обычных человеческих, так даже лучше, жертва дольше бы мучилась - но нельзя. Похитителя хорошо подготовили, и блок против боли поставили качественный. Первысишь определенный порог - и арестованный мгновенно умрет, а они потеряют шанс узнать, где девочки. Спасти Лэнни и Каэри сейчас важнее, чем мстить.
- Только бы они были еще живы... - шепчет Аня в макушку Максу.
Чуткий слух уловил за дверью чужие шаги, и девушка, нахмурившись, встала. В первый момент даже решила, что показалось - слишком уж шаги были тихими и легкими, да и разговора возможного посетителя с Андреем, референтом Макса, не было слышно, - но подойдя к двери ближе, убедилась, что слух не обманул.
- Ждешь кого-то? - по радужке девушки, едва вернувший нормальный серый цвет, вновь поползла желтизна.
- Жду, - подтвердил Макс, мельком глянув на часы.
Через пару мгновений в кабинет, не стучась, шагнула девчонка. В зеркальных солнцезащитных очках, больших наушниках и с цветными фенечками на тонких запястьях. Две короткие, до плеч, рыжие косички растрепались. Поверх желтого топа, целомудренно закрывающего почти плоскую грудь, растянутая серая майка - будто с чужого плеча - с графикой о мире во всем мире. Аня разглядывала ее, не стесняясь, и с ноткой недовольства узнавала себя еще каких-то пару лет назад - если убрать очки и наушники и добавить головокружительной высоты шпильки. Вот только в отличие от прежней Ани, девчонка не выглядела как подросток, бросающий вызов обществу и подчеркивающий свою индивидуальность. Гостья выглядела так, будто по-другому она не могла выглядеть в принципе.
- Сколько лет этому ребенку? - не смогла удержаться от вопроса.
Девочка будто невзначай коснулась Аниного локтя, и тут же отсупила на шаг. Аня вздрогнула от неожиданности - и от того, что руки девочки были ледяными.
- Восемнадцать на следующей неделе, полукровка, - шепотом ответила девочка и опустила наушники на шею. - Макс, блок я снять не смогу. И щенков не слышу. Прости.
Аня даже возмутиться не успела на "полукровку", как вскочивший при появлении девчонки Макс вежливо, но настойчиво, выставил ее за дверь. Референт моментально оценил обстановку и, подхватив Аню под локоток - под тот самый, на котором все еще чувствовалось ледяное прикосновение, - повел в сторону кухни.
- Анна Сергеевна, давайте, я Вам пока кофейку сделаю? - но, увидев пожелтевшие глаза спутницы, Андрей тут же поправился. - А лучше чаю с ромашкой, да?
Девушка скрипнула зубами, но не сопротивлялась, когда Андрей усадил ее за стол и спустя пару минут вручил большую кермическую чашку. Круглую, с широкой ручкой, в которую вся ладонь помещалась. Удобно держать и греть не по сезону мерзнущие руки. Аня вдохнула глубоко, чтобы легкий, теплый, чуть горчащий запах ромашки затуманил мысли. Едва-едва. Чтобы желтизну из глаз прогнать да рвущееся наружу рычание смягчить.
Нет, умом она понимает, та девчонка пришла помогать. И раз Макс ее позвал - значит, есть, чем помочь. И для разговора наедине у него могут быть причины. Но едкой иррациональной ревности доводы разума не важны. А растревоженные мысли вьются... И вновь пробуждают черную злость.
Ох, как же зла она была на них на всех, все эти полторы недели расследований и выслеживаний! На Кира, что, сорвавшись, уже седьмые сутки не перекидывался обратно и иступленно, до хрипоты, выл, потому что не мог взять след. На оцепеневшую Лику, превратившуюся в живую куклу: ее купали, одевали, кормили, а сама она могла только лежать и беззвучно плакать, уставившись в одну точку. На стаю, решившую, что сами разберутся и ничего не сообщившую не только Конторе, но даже Старейшинам. И потерявшую несколько драгоценных дней. На Макса, который убеждал ее, что за стаей приглядывают, пусть и территория стаи для них закрыта. На себя, - единственную из Конторы, имевшую на территорию доступ, - за то, что давно Лику и Кира не навещала, а потому узнала обо всем так поздно. Лика была человеком, и, когда Кир рассказал той о своей второй ипостаси, поначалу испугалась и побежала за советом к подругам детства, Ане и Маришке. Тогда-то Аня и призналась подруге, что полукровка, и это, в том числе, помогло Лике принять Кира с его стаей. К Ане стая по-прежнему относилась настороженно, чувствуя чужую кровь на свой территории, но позволили на этой территории появляться. Она же обещала Лике на свадьбе, что будет за ней приглядывать, и вот, не уберегла. Опоздала.
- Анна Сергеевна, пожалуйста, не накручивайте себя, - тихо, даже чуть устало просит вдруг Андрей.
И Аня удивленно замечает, что он по-прежнему сидит напротив нее, а не вернулся на рабочее место, в приемную Макса.
- Простите, конечно, что подслушал, но уж больно громко Вы сегодня думаете. Обычно-то я Вас совсем не слышу, - неверно истолковав ее удивление, поясняет референт и отводит взгляд.
Девушка же берет себя в руки и делает маленький глоток чая с ромашкой. Чай кажется горько-кислым и прекрасно дополняет злую обиду на весь мир.
Но если с той мразью в допросной сделать она ничего не может, то надежду, что сможет Макс, неплохо бы и подпитать.
- Андрей, а ты гостью босса нашего любимого знаешь?
Прежде чем ответить, Андрей колеблется - для приличия, не иначе.
- Ее зовут Фира. Вообще-то, по паспорту - Марта, но она это имя жутко не любит.
Аня хмурится, вбивает первое имя в поисковик в смартфоне, и зачитывает вслух:
- "Превосходство, преимущество" - скромная девочка... - хмыкает. - Думаю, с Максом они легко ладят. Не знаешь, что их связывает? - небрежно, будто в шутку, спрашивает.
- Уж чего не знаю - того не знаю, - Андрей пожимает плечами. - Знаю только, что они давно знакомы и босс доверяет ее суждениям.
Молчит пару секунд, и добавляет:
- Собственно, это она мне устроила здесь собеседование два года назад.
- А ты откуда с ней знаком?
- Не поверите - на автобусной остановке познакомились.
Аня невольно улыбается: действительно сложно поверить, что Андрей, настоящий фанат своего винтажного мустанга, может общественным транспортом пользоваться.
- В то утро мустанг в сервисе был, - поясняет он. - Фира подошла ко мне на остановке, рассказала про Контору и посоветовала прийти.
- И ты ей так сразу и легко поверил? К незнакомым людят подходить и карьерные рекомендации давать - это странно.
- Странно, - соглашается Андрей с очевидным. - А поверил, потому что не смог ее услышать.
Аня молча качает головой и жадно отпивает из кружки. Морщится от горечи.
- Так она из ваших?.. - уточняет после паузы.
- Слышать мир она может, это точно, но она другая... совсем другая. - Андрей мнется. - Я когда наших не слышу, или Вас, или босса, или других, кто закрываться умеет, я стену вижу. И знаю, что за этой стеной что-то есть. Иногда знаю, что могу стену разрушить или просто за нее заглянуть. Но она другая. И если честно, то я не хочу знать, кто она.
- Почему? - удивляется Аня.
На локте вновь вспыхивает льдинка прикосновения той девчонки, руки мерзнут, - а чай с ромашкой остыл.
Андрей смотрит ей в глаза, хотя и не любит этого делать.
- Потому что Фира звенит пустотой, и я боюсь однажды эту пустоту увидеть.
Макс плотно закрыл дверь за Аней - своей давней подругой, нынешней возлюбленной и ценной сотрудницей, - и лишь затем вновь посмотрел на гостью. За ее зеркальными очками было не разобрать, куда смотрит она, но Макс готов был спорить, что на его левое плечо - столь явно он ощущал взгляд девушки.
- Вы фальшивите, - едва дверь за Аней закрылась, удивленно заявила Фира.
- Извини? - переспросил Макс.
- Ты и эта полукровка. Вы не звучите вместе, - пояснила гостья и по-хозяйски устроилась в кресле за рабочим столом, не дожидаясь ни приглашения, ни разрешения.
- Не лезь в это, Мара, мы сами разберемся, - криво усмехнувшись, ответил Макс.
- Так ты и сам слышишь? - изумилась гостья. - Но почему тогда?..
- Мы сами разберемся, - перебил Макс, становясь серьезным. - Ты их совсем найти не можешь?
Он сел на диван, даже не пытаясь оспорить право гостьи занять кресло и стол. И вряд ли от той укрылось его инстинктивное желание соблюдать между ними дистанцию. Он слышал других гораздо тише, чем даже Андрей, чего уж говорить о Фире, но этого хватало, чтобы хотелось держаться от девушки как можно дальше.
- Совсем, - девушка вздохнула и на пару мгновений закрыла лицо руками. - Либо их увезли далеко - очень далеко, либо хорошо спрятали, либо...
Договаривать девушка не стала, и Макс был ей за это благодарен. Конечно, глупо было бы забывать об этом "либо", но верить в него было страшно.
- А блок?
- Снять не смогу, - Фира убрала руки от лица и принялась выкладывать лежащие на столе карандаши в замысловатые фигуры. - Шанс на успех один из десяти, - и, будто в иллюстрацию, отложила в сторону один карандаш - черный.
- Заглянуть в обход блока?
Фира, наконец, сняла свои зеркальные очки и посмотрела прямо на собеседника. Тот против воли вздрогнул, хотя и знал, что уж ему-то она точно намеренно вредить не станет, но - инстинкты...
- По-человечески не получится. Слишком надежный блок. И если я правильно вижу, кто его поставил - та мразь в допросной обычный исполнитель. Похищение именно этих щенков - что-то личное: вендетта, например.
- Ты знаешь, кто заказчик? - встрепенулся Макс.
Нет, он и сам подозревал, что арестованный самостоятельно похитить оборотней - пусть и совсем еще молодых - не смог бы. И вряд ли бы додумался. Но им так и не удалось найти подтверждений теории с заказчиком.
- Нет, я знаю, кто поставил блок.
- Кто? - вмиг севшим голосом переспросил Макс.
- Тебе его имя ни о чем не скажет, - отмахнулась Фира. - Он почти десять лет, как мертв. А это значит...
- ...что это что-то очень-очень личное, раз исполнителя готовили так давно, - закончил за нее Макс. - Так кто поставил блок?
- Он ни к заказчику, ни к исполнителю никакого отношения не имеет.
- Ты уверена?
- Уверена, - подтвердила Фира, и не думая обижаться на недоверие.
Макс замолчал, обдумывая новую информацию. В словах гостьи он не сомневался, слишком хорошо зная и силу, и природу ее дара. И что она никогда - абсолютно никогда - не лжет. Новая информация Максу не нравилась. Ситуация и до этого была паршивой, теперь же... Есть заказчик. Есть как минимум десять лет на подготовку этого безумного похищения. Шантажа нет: стая, конечно, могла умолчать поначалу о случившемся, но теперь даже они не стали бы скрывать столь важных фактов. Найти девочек - приоритетная задача, и территориальные распри можно отложить на потом. Вожаки других стай прочесывают свои леса, и их поиски тоже не дали пока никаких зацепок. Кто-то из них предал?.. Нет, вряд ли. Детеныши для оборотней - святое и неприкосновенное, чьей бы крови они ни были. Никто из Вожаков не повесит на свою стаю кровавый долг. Кто-то из младших? Лика - человек, и десять лет назад у нее столь злых и подлых врагов не могло появиться. А были бы - Аня бы знала, они ж дружат. Значит, личные счеты к Киру или его семье. Вот только даже сейчас оборотни не станут делиться своими распрями - теми самыми, отложенными ради поисков, - с чужаками. Демон побери их шакалью гордость!..
То ли последнюю мысль он произнес вслух, то ли просто подумал слишком громко, но Фира тихо поправила:
- Не шакалью, Макс, волчью. И... - она замялась, закусив нижнюю губу в нерешительности, будто сомневалась, говорить или нет. - Есть один способ прочитать... целиком и полностью... душа человека в момент перехода...
- Нет, - оборвал ее Макс. - Тебе нельзя так рисковать, Мара. В прошлый раз...
- ...меня было некому вытаскивать, - возвразила девушка. - А сейчас меня можешь подстраховать ты, и мальчик из приемной тоже.
- Нет.
- Хорошо, - Фира подняла руки. - Объясню по-другому. Ты знаешь, как от меня спрятаться?
- Уехать за океан, - не раздумывая, ответил Макс.
- И разорвать все кровные узы, - кивнула девушка. - Иначе через родных все равно найти смогу. За океаном, конечно, не услышу, но проследить за него смогу. Пока мы говорили, я попыталась дотянуться до них. Через твою полукровку. Она им хоть по крови и чужая, но всей душой привязана. До каждого в стае пройти получилось. А щенков нет, даже эха.
- Но они?..
- Живы, теперь я не сомневаюсь. Смерть бы оставила след, - Фира подхватила черный карандаш, вдруг покатившийся к краю стола, и положила его поверх остальных карандашей. - Их словно... нет в мире, но они живы. И мне очень интересно, как, а главное - кто, смог их так спрятать.
Фира вздохнула и снова надела очки.
- Еще мне бы очень помогло, если бы в момент перехода рядом со мной был или кровный родственник щенков, или вожак их стаи. Лучше вожак. Я вижу, что родня и сами на грани, и лучше им ко мне не приближаться. Сможешь его привести?
- Точно нет других вариантов?
- Нет. Прости. И мне... - Фира встала и подошла к дивану. За очками было не разглядеть, куда она смотрит, но Макс ее взгляд кожей чувствовал. - Мне тоже страшно. Но ты ведь смог меня вернуть тогда. Я верю, что и теперь сможешь удержать по эту сторону.
- Мара...
- Ш-шш, - девушка приложила к его губам указательный палец. - Приведи завтра сюда вожака. А сейчас проводи меня к допросной. Я еще попробую прочитать в обход блока, нужен будет зрительный и тактильный контакт, но шансы почти нулевые.
- Хорошо, - сдался Макс.
Фира улыбнулась и надела наушники.
Прикоснувшись к двери допросной, Фира замерла на пару мгновений, а потом развернулась к Максу.
- Обеспечь мне два часа тишины.
- Выгнать всех из здания? - уточнил Макс.
- Будет достаточно изолировать этаж, - вместе с ответом Фира передала Максу и плеер с подключенными к нему наушниками, и очки. - Музыку не выключать, никому другому в руки не давать, раньше, чем через два часа, на этаже не появляться, что бы ни произошло.
- Мара, стой, что...
"...может произойти?" - собирался спросить Макс, но она уже вошла в допросную и плотно закрыла за собой дверь. Выполнив распоряжение девушки, Макс вернулся в кабинет. И уже не мог видеть, как Фира села напротив похотливо осклабившегося похитителя. Как тот оцепенел и побелел от страха, едва она посмотрела ему в глаза. Как искрящаяся паутинка изморози поползла по его коже от запястий, которые Фира обхватила тонкими пальцами.
Как Мара медленно закрыла глаза.
И свет на всем этаже, моргнув, погас.
В миру вожака звали Олегом Борисовичем, и возглавлял он небольшую, но весьма успешную адвокатскую контору. Аню он согласился принять в своем рабочем кабинете - в просторном угловом офисе высотного бизнес-центра на южной окраине города, которую власти мечтали превратить в местный аналог Уолл-стрит. До этого девушке не приходилось здесь бывать, да и с самим вожаком она встречалась лишь один раз, на свадьбе Кира и Лики.
- Арестовали, значит, - задумчиво тянет Олег Борисович, глядя на Аню поверх сцепленных в замок пальцев. - Давно?
Его рабочий стол сделан из темного стекла, и солнечный свет, проходя сквозь, окрашивает светлый ковер кофейно-шоколадными переливами.
Взгляд темно-карих с желтыми прожилками глаз давит так, что Ане стоит немалых усилий не сутулиться.
- Сегодня, - отвечает честно и старается смотреть на собеседника, а не на ковер.
- Девочки где? - вожак кажется расслабленным и невозмутимым, но животные инстинкты девушки скулят от страха.
- Это мы и пытаемся выяснить, - Аня вздыхает.
И прокручивает в голове последний разговор с Максом.
...Фира попробует обойти блок, но если не выйдет...
...патрули оборотней ничего не найдут, девочек слишком хорошо спрятали, раз даже Фира...
Но так и не прозвучало, кто же эта Фира такая...
Желтизны в глазах Олега Борисовича становится больше.
- Отдайте нам похитителя и не путайтесь под ногами, дальше мы сами разберемся, - звериных нот в голосе вожака пока не звучит, но Аня слышит, как близок вожак к трансформации.
Объяснения про блок и невозможность пыток он, однако, выслушивает терпеливо.
- Завтра мы проведем ритуал для поиска, и Ваше присутствие нам бы очень помогло, - завершает девушка.
...вот только Макс так и не рассказал, что именно они с Фирой собираются делать. И если вожак начнет уточнять детали...
Но Олег Борисович деталями не заинтересовался.
- Вы уверены в причастности этого человека?
- Он и не пытается отрицать. И мы бы уже отдали его стае, но...
Вожак морщится, и Аня замолкает.
- Сообщите вашему шефу, что если в течение часа я не получу всех материалов, стая потребует выдать похитителя. Я ознакомлюсь с материалами и озвучу свой ответ.
Вызванная вожаком секретарша проводила Аню в приемную и сообщила, что если гостья желает подождать, ей могут предложить кофе или чай, а в здании напротив есть совершенно чудесный ресторан.
...на звонок Макс ответил сразу и на пересказ изумивших Аню требований вожака лишь усмехнулся. Сказал, что ожидал чего-то подобного. Что, видимо, скорее луна упадет на землю, чем стая доверится чужакам. Даже сейчас. И материалы Макс уже отправил.
....попросил ложиться спать, не дожидаясь, потому что приедет поздно.
...почему не спросил ничего про ритуал? А зачем? Вожаку и так ясно, в чем его роль, и что принудить его к чему-либо другому не выйдет.
От кофе Аня отказалась.
Вытащив кресло-мешок на балкон, Аня второй час наблюдает, как окна соседних домов гаснут - одно за одним. Она зевает, но сон не идет: слишком много нехороших мыслей, слишком тревожно на душе, и нет рядом Макса, который мог бы успокоить. Большая кружка чая с ромашкой, мелиссой и чабрецом давно стоит на полу пустая.
- Простынешь же, - наконец вздыхают за спиной, опуская на плечи теплый плед.
Аня оборачивается, чтобы увидеть нежную полуулыбку. Макс стоит на пороге балкона, растрепанный и с покрасневшими от усталости глазами.
- Вожак приедет? - спрашивает он.
А значит, у Фиры не вышло прочитать похитителя.
Аня молча кивает.
- Пойдем спать, - Макс помогает ей выбраться из кресла. - Завтра сложный день.
- Ты так и не объяснил, зачем он понадобился Фире. Что вы собираетесь с ним сделать? Принести в жертву древним богам?
- Можно и так сказать, - усмехается Макс... как-то совсем уж горько.
Вспоминая ледяные пальцы девочки, Аня вздрагивает.
- Эта Фира - она вообще человек? - решается спросить.
Но Макс не отвечает, лишь обнимает крепче, а когда молчание затягивается, уверенно шепчет на ухо:
- Завтра эта страшная сказка, наконец, закончится. Мы найдем девочек, и все будет хорошо.
Фира ждала вожака вместе с Максом в его кабинете. Местом проведения ритуала они выбрали все тут же допросную - ритуал был не из тех, что требовали особого освещения, вычерчивания сложных печатей и контуров, или чтения пафосных заклинаний фигурами в темных балахонах. Все было проще - но вместе с тем и сложнее.
...увидев вчера по возвращении в допросную ее посиневшие губы и выцветшие глаза, Макс перепугался не на шутку. И, отпаивая горячим чаем с ромашкой, спрашивал не о том, удалось ли ей расслышать хоть что-то за блоком, а почему не предупредила его, как именно собиралась слушать. Стал отговаривать от ритуала. Убеждал, что они все равно найдут девочек. Весь город по кирпичику повторно разберут - но найдут, а ей не стоит так рисковать.
Она же в ответ лишь грустно улыбнулась, теребя фенечки на запястьях, и пересказала почти все, что смогла вытянуть из похитителя, не убивая.
...оригинальный блок, поставленный десятилетие назад, перенастроили, причем совсем недавно, не больше месяца назад. И сделали это настолько тонко, аккуратно вплетя изменения в начальную структуру, что автора изменений не определить.
...есть следы подавления воли. Кем, когда и каков был приказ - увы, разглядеть не получилось. Имеет ли отношение к похищению?.. - может, что и нет: у таких не отягощенных моральными принципами мразей приключений по жизни хватает.
Но ответа на главный вопрос - где же девочки - так получить и не удалось.
...даже в порыве ребяческого безрассудства подведя похитителя до самой грани и с большим трудом остановившись до точки невозврата. Максу она в этой глупости не призналась и не признается, но и не попровать не могла...
Макс, похоже, и без ее признаний слышал тревожное эхо грани: пока не пришли вожак и полукровка, он слишком громко думал о том, что Фира выглядит уставшей и не отложить ли ритуал хотя бы до завтра. Она понимала и принимала его беспокойство, но...
Вошедший без стука вожак на ее вежливое "здравствуйте" отшатнулся и зарычал. Плохо дело, оборотни так резко на нее никогда не реагировали. Не то, чтобы она много общалась с оборотнями, конечно. Но то, что вожак учуял в ней опасность, означало лишь одно: она находится слишком близко к грани. Настолько близко, что ей бы остановиться, признать поражение, покаяться в несоразмерности взятой на себя ответственности... послушаться Макса и отложить ритуал. Но...
Вожак подавил частичную трансформацию - не без усилий, - и даже по-деловому вежливо кивнул Фире, когда Макс их друг другу представлял. И не важно, что она ясно слышала вязкую смесь из инстинктивного страха и осознанного недоумения своей реакцией, уважения и почти-доверия к Максу и легкого недоверия к его словам, что она может найти девочек.
Недоверие сменилось благодарностью, стоило раскрыть вожаку суть предстоящего ритуала и выделенную ему почетную роль: освободить душу похитителя от телесных оков. Хотя не обошлось и без разочарования.
- Я понимаю, что Вы бы предпочли вырвать ему сердце, и законы чести и стаи на Вашей стороне, - рассказала Фира со вздохом. - Но, к сожалению, чтобы блок не успел сработать, убить его придется быстро.
Вожак согласился без колебаний: описание ритуала проясняло причины инстинктивного страха, и потому он признал право Фиры определять правила игры. Связь с гранью - достаточно веский аргумент, чтобы отложить в сторону даже законы стаи.
...и решение принято: ритуал состоится. И пока Макс объясняет детали вожаку, своему референту и полукровке, ей, Фире, пора освободить запястья от фенечек. Руки дрожат, узелки выскальзывают из пальцев, но фенечки, все до единой, надо снять. Оставить в офисе Макса, рядом с очками и плеером.
Макс объяснял простые, даже очевидные вещи, но его слушали не перебивая. И Фире отчетливо виделось, как все будет, шаг за шагом...
...вожак, встав за спиной приговоренного, дождется, пока Фира достанет обсидиановый нож и кивнет, позволяя действовать. Коротким, профессиональным движением оборотень свернет шею. Одновременно с хрустом позвонков Фира полоснет себя по левому запястью, наискось по старым шрамам, и прижмет кровоточащий разрез к мертвым губам, а правой ладонью, позволив ножу соскользнуть с раскрытых пальцев на пол, накроет мертвецу глаза...
И все будет разыграно как по нотам, но Фира вдруг разволновалась и никак не могла развязать узелок последней, алой фенечки. Узелок скользил меж пальцев, и Фира уже почти решилась разрезать его ножом - жалко, конечно, зато будет повод сплести новую фенечку, - но Макс не выдержал раньше и подошел помочь.
...в допросной все было готово к ритуалу: арестованный усажен за стол, к столу же прикованы его руки. Фира вошла первой. Похититель побледнел - лицо его сравнялось цветом с седыми прядями в черных волосах, появившимися после их прошлой беседы. И нет надобности слушать, чтобы прочитать в его глазах бесконтрольный ужас. Вожак занял свое место, и приговоренный ссутулился, будто пытаясь отодвинуться. Понял, что шутки кончились. И никаких больше самодовольных ухмылочек и сальных мыслей.
Ладони у Фиры озябли, растирай - не растирай, а ногти у основания посинели и пальцы слушаются будто с трудом. Макс положил ей руку на плечо, успокаивая, и девушка улыбнулась в ответ благодарно.
Мальчик-референт и полукровка встают у двери, как и было обговорено. Можно начинать...
...когда перед глазами потемнело, Мара привычно подавила желание зажмуриться. Позже можно будет, а пока надо потерпеть, дождаться, когда мир вернется - выцветший до карандашного рисунка с нечеткими линиями. Ярким пятном лишь кровь на губах мертвеца да голубые льдинки в глазах отпущенной души. Сама душа серая, оборванная, вся в грязно-растушеванных заплатах, и спешит потеряться в линиях мира, но привязка кровью не пускает. Выцепив линии мыслей вожака о похищенных щенках, Мара обвивает ими душу. Душа шипит и хрипло воет. И Мара, не сдержав усмешки, закрывает глаза и погружается в чтение...
Стены покрылись инеем.
...из оцепенения Аню вывело глухое рычание вожака, с трудом сдерживающего трансформацию. Девушка огляделась. Заметив упавшего на колени Макса, бросилась с нему, но Андрей удержал на месте. Хотя и сам кривится от боли, а из носа протянулась кровавая дорожка.
Паника отдавалась в ушах болезненным звоном. Перед глазами потемнело. Темнота звала, обещая покой, но Аня, стиснув удлинившиеся зубы, терпела. Сосредотачивая мысли на Максе. На Андрее, чья хватка на ее руке слабеет. На вожаке. Даже на Фире. И темнота отступала.
Аня дышала медленно, глубоко, ощущая нёбом медно-соленый привкус чужой крови. Крови Фиры из порезанного запястья, что, едва окрашивая мертвые губы, сбегает по подбородку, капает на серую рубашку.
...ничего не менялось долгие минуты. Макс, на коленях, уперевшись кулаками в пол. Вожак с шаге за спиной мертвеца, вжимаясь в стену и глухо рыча. Андрей, запрокинув голову, вцепившись в Анину руку, ругаясь сдавленно сквозь зубы. И Фира - стремительно бледнеющая и раздражающе спокойная. Когда же она, закусив вдруг губу, пошатнулась, Аня поняла: всё, ритуал завершен, пора бинтовать раны и приводить вовлеченных в чувства...
Но только не знала, как.
Олег Борисович, Макс и Михаил - командир силовиков Конторы - сидели за столиком уличного кафе, то и дело поглядывая на здание через дорогу. На третье справа окно второго этажа. Именно там патрули, получившие после ритуала название улицы, обнаружили пограничье... и это заставило Макса признать, что Фира была права, не отменив ритуал.
...в этот раз вытягивать Фиру в мир живых было значительно сложнее. Он потерял ее из виду почти сразу, как она оказалась на грани. Приходилось искать ее среди тьмы, пытаясь при этом не потерять свет своих "маяков" - Андрея и Аню. И не подчиниться тьме, жадно пьющей его силы и душу. А, разыскав Фиру, уже почти слившуюся с тьмой, уже ступившую за грань, пытаться докричаться до нее, уговаривать вернуться.
...Андрей впервые использовал свой дар не чтобы слушать, а чтобы быть слышимым, и потому слишком быстро растратился почти в ноль. Свет от него едва не погас к тому моменту, когда Максу удалось зацепить Фиру и повести ее назад. Не умей Андрей тянуть чужую силу и не будь рядом Ани, щедро силой делившейся и прочно привязанной к миру живых кровью отца-оборотня, из-за грани не вернулся бы никто из них...
- Ребята проверили соседей, - доложил Михаил, едва Макс и вожак добрались до места. - Никто ничего не видел, никто ничего не знает. Говорят, что как хозяин квартиры в том году помер, так и пустует. Наследнички объявились один раз, вещи все вывезли и больше не возвращались. Никто не приходил, никто не шумел... На двери очень качественный отвод глаз, мы три раза мимо прошли, прежде чем ее разглядели. Войти, увы, не получилось: кто бы там ни поработал, запечатали они квартиру почище, чем хранилища в Конторе.
- Девочки точно находятся там? - переспросил вожак, хмурясь.
Михаил пожал плечами.
- Если честно, то кто его знает? Точно могу сказать лишь то, что там действительно пограничье. А дальше - нам бы медиума...
...лежа на диване в кабинете Макса, болезненно-бледная, с посиневшими губами, забинтованным запястьем и прерывистым поверхностным дыханием, Фира глухо пересказывала все то, что смогла прочитать. Прочитала она многое, но о похищении девочек - меньше, чем хотелось бы. Из памяти исполнителя все встречи с заказчиком тщательнейшим образом стерли, так, что даже тени воспоминаний не осталось. Исполнитель и сам не помнил, что он всего лишь исполнитель. Блок же, поставленный десять лет назад, не был настроен на смерть носителя, а чистил память, перенастроили его совсем недавно. И, судя по тому, что те немногие следы, которые вывели их на исполнителя, тот оставил не по своей воле, заказчик нисколько не расстроится ни его аресту, ни смерти.
- Ты хочешь сказать, что нам его просто сдали? - переспросила тогда Аня, все еще растерянная после ритуала.
Это ей выпало перевязывать Фире запястье и заваривать для всех горчащий чай с ромашкой, и теперь она то и дело брала Макса за руку, словно проверяя, что он месте и никуда не исчезает.
- Да, я бы сказала именно так, - подтвердила Фира, закрывая глаза. - Не понимаю, правда, зачем надо было две недели с этим тянуть. Он ведь сразу, как забрал девочек, отвез их в маленькую квартирку в центре, знаете, из тех, что размером с обувную коробку. Оставил их там и ушел, а ловушка захлопнулась.
- Ловушка?.. - прохрипел вожак.
- Пограничье, - со вздохом уточнила Фира. - И это вполне объясняет, почему я их не вижу ни в этом мире, ни ушедшими за грань. Скорее всего, они еще живы... но ловушка - я никогда не видела, чтобы пограничье удавалось держать дольше пары часов...
...а созданное здесь пограничье никуда не исчезло. Макс с досадой покачал головой. Медиумы - и только они - для общения с давно умершими могли на время, в меру силы, накладывать мир-из-за-грани на мир живых. Фира, дар которой напрямую связан с гранью, могла любого из мира живых подвести к ней... или даже увести за. И через связь с гранью - найти и услышать кого угодно и где угодно. Почти - пограничье даже ей не было подвластно. Вот только Макс знал, что матушка Фиры была сильным медиумом и многому научила дочь. Так что раз она говорит, что никогда такого не видела... Медиум бы им сейчас действительно пригодился. Но как-то не сложилось с медиумами в Конторе с тех самых пор, как матушка Фиры замуж вышла да и уволилась. И если бы она не разбилась в том самолете шесть лет назад...
Правда, еще есть Патрик - старинный приятель отца по сумасбродным экспедициям, но, в отличие от отца, сменивший пару лет назад палатку на профессорский кабинет. Макс ему, конечно, позвонит, и Патрик, конечно, согласится помочь... Но даже при самом удачном стечении обстоятельств дорога из другого полушария вряд ли займет меньше двух дней. Неизвестно, есть ли у них эти два дня.
- Я вызвал спиритов, они еще работают, - продолжил Михаил, раскурив новую сигарету. - Но вряд ли они что-то найдут.
Спириты - "медиумы вещей" - встречались гораздо чаще медиумов, и в Конторе их было трое. Работая с вещами, они обычно легко обходили всевозможные мороки и иллюзии и могли "видеть" сквозь стены. Однако, как и предсказал Михаил, заглянуть в пограничье ни одному из них тоже не удалось. Записав все наблюдения на "глаз" - с виду обычный стекляный шарик, один из семи привезенных старшим братом Макса с археологических раскопок десятилетие назад, - спириты вернулись в лабораторию. Они вообще не любили работать на выезде, сетуя, что большую часть специальных артефактов и приборов в карман не положишь и кроме собственных способностей не на что положиться. Макс не сомневался, что запись с "глаза" спириты разложат на мельчайшие составляющие и уже к вечеру предоставят ему полный отчет обо всем, что смогут выяснить... Но начинал сомневаться, смогут ли они - не только спириты, но все они, - выяснить хоть что-то. Олег Борисович, здраво оценив ситуацию, не стал более задерживаться, напомнив Максу и получив от того клятвенное заверение держать стаю в курсе любого продвижения... что, впрочем, не помешало вожаку вызвать нескольких оборотней - наблюдать за районом и особенно за патрулями Конторы. Михаил заверил, что его ребята постараются оборотней не задирать, если только последние не будут им мешать.
Вернувшись в Контору, Макс обнаружил Фиру уснувшей на диване. Аня нашлась за столом на кухне, с ноутбуком и нетронутой кружкой давно остывшего кофе. Пододвинув стул, Макс сел рядом с девушкой так, чтобы видеть экран.
- Как съездили? - не отрываясь от каталога конторских архивов, тут же спросила Аня.
- Медиум нужен, - ответ с тяжелым вздохом...
И Аня вскидывается, неверяще смотрит, губы кусает...
- Чтобы в ловушку заглянуть, - тут же поясняет Макс, костеря себя за двусмысленную формулировку. - Мы даже не знаем, там ли девочки.
- А Фира не может?..
- Нет. Да и если бы даже могла, после ритуала ей ни к грани, ни тем более к пограничью лучше хотя бы пару дней не приближаться.
...хотя Фире надо обязательно показать запись спиритов, на случай, если грани в ловушке больше, чем кажется.
- В архивах нет упоминаний о... творческом использовании пограничья или грани, - к удивлению Макса, Аня не стала ничего больше спрашивать про Фиру. - Однако есть кое-что про метку стаи. Обнадеживающее, - девушка даже улыбнулась, раскрывая нужный документ парой кликов. - Источник, конечно, не самый надежный: дневники инквизиторов, шестнадцатый век. И методы у них были более чем мерзкие. Но здесь говорится, что сколько они ни пытались подвести полукровок со свежей меткой к грани, им это удалось сделать лишь один раз. С чистокровными или полукровкам без метки такой "проблемы" не возникало. И с метками старше месяца - тоже. Свежая же метка... Единственный раз, когда полукровка со свежей меткой ступил на грань... инквизиторы к тому моменту вырезали всю его стаю, целиком. Я не знаю, работает ли это для пограничья, но...
...рассказав про ловушку и пограничье все, что смогла прочитать, Фира вдруг спросила про метку стаи у девочек. Вожак растерялся, а Аня болезненно сжала руку Макса.
- Они получили ее незадолго до похищения, но какое это имеет значение? - ответил Олег Борисович, удивленный, казалось, осведомленностью Фиры об оборотнических традициях.
Не получив метку стаи, когда приходит время первого оборота, полукровки никогда не обретут полную звериную форму. И если для Макса ритуалы оборотней были разделом из энциклопедии, нужным лишь для того, чтобы избежать нечаяных оскроблений при общении со стаями, то для Ани тема метки была весьма болезненной: не знавшая ни отца, ни его стаи, она хоть и была чуть больше, чем человеком, но оборотнем уже никогда стать не сможет.
- Умей уже девочки полностью контролировать оборот, похитить их было бы значительно сложнее, - предположила Фира. - Или похитителю безумно повезло, или ему были нужны метки на девочках.
- Метка имеет значение лишь для самих полукровок и стаи, - возразил вожак.
- А еще эта связь прочнее кровной, по которой легко через девочек можно найти стаю, - пояснила Фира, закрывая глаза. - Но то, что через такую связь можно сделать, требует максимум пары дней и никак не вяжется с пограничьем. Так что или это совпадение... или есть что-то еще, чего мы про метку не знаем...
...и выходит, что Фира в этом была права. Интересно, что об этом знают сами оборотни? Олег Борисович ничего не говорил о дополнительных свойствах метки, но вопрос в том, потому ли, что не счел нужным раскрывать тайны оборотней, или потому, что и сам не в курсе.
- Устойчивое пограничье... похищение между получением метки и первым полноценным оборотом... исполнитель, которого нам разве что не за руку привели... это все похоже на какую-то игру, - вздохнула Аня, закрывая ноутбук. - Столько усилий! И исполнителя почему-то сдали нам, когда гораздо проще его было просто убить. Да мы бы в жизни тот адрес не нашли, если бы не ритуал!
- Похоже на игру, говоришь? - задумчиво отозвался Макс. - Знать бы еще, против кого и по каким правилам.
К вечеру вопросов не убавилось.
В телефонном разговоре Патрик горячо уверял Макса, что пограничье невозможно удерживать две недели даже если собрать целую команду медиумов, и что они наверняка что-то напутали, и какое это разгильдяйство будить посреди ночи приличных людей с такими неправдоподобными розыгрышами.
- Это не розыгрыш, - перехватив у Макса трубку, вставила Фира.
Патрик замолчал на полуслове, так выразительно, что Макс отчетливо услышал, как меняется выражение его лица и глаза загораются азартом. "Еду в аэропорт" медиума сразу сменилось короткими гудками.
...запись спиритов Фира рассматривала внимательно, разбирая по деталям и задавая сотню уточняющих вопросов, казавшихся спиритам глупыми и незначительными. Они хмурились, но ответили на все - и Фира, со вздохом разочарования, подтвердила, что ловушка целиком и полностью за пределами ее сил.
Михаил доложил, что к квартире никто не приближался, патрули ничего подозрительного не заметили, и даже оборотни - и за что он их так не любит?.. - вели себя хорошо.
Мысли разбегались. Сегодня все должно было закончиться - после ритуала они узнали, где девочки, и должны были бы просто их забрать, вернуть родителям и стае... Но все лишь усложнилось. Нет, Фира рисковала не зря...
Только что теперь делать с этим пограничьем? Попробовать туда просто войти? Если не получится вскрыть замки на квартире, можно их взломать силой. Будет больно, будет опасно, и результат непредсказуем - зато будет хоть какой-то шанс вытащить девочек.
На звонок Патрик ответил почти сразу.
- У тебя минута, пока милая девушка объясняет как пристегивать ремни, - отозвался медиум.
- Что будет, если зайти в пограничье?
- Лично тебе, может, и ничего страшного, если там не поджидает никакая потусторонняя тварь... - Патрик ответил не задумываясь, будто ожидал такого вопроса. - Фиру выкинет за грань. Обычных людей может выпить минуты за две. Слышащих - и того быстрее, - продолжил он. - Но это с нормальным пограничьем. Что там у вас творится, еще посмотреть надо. Так что один не лезь, я буду у вас через двадцать часов, вместе посмотрим.
После Макс долго сидел, вертя в руках мобильный. Двадцать часов - это быстрее, чем можно было расчитывать. Меньше суток - пожалуй, действительно можно и подождать. Посмотреть, не найдется ли за это время в архивах что-то еще про те опыты инквизиторов...
Отоспаться, восстановить немного силы после путешествия за грань...
Свет в спальне не горел. Аня лежала на спине, сбросив одеяло наполовину на пол, и не мигая смотрела в потолок. Глаза девушки отсвечивали желтым, отражая почти полную луны за окном.
- А ведь если это эксперимент, можно объяснить, зачем и почему нам сдали исполнителя, - вдруг ровно проговорила Аня, пока Макс стягивал рубашку.
...эксперимент вышел из-под контроля, а свернуть не получилось.
...или вышел срок его проведения: результаты не были достигнуты, материал более не нужен... или же результаты получены, и, опять же, надобность в материале исчезла.
...или не исчезла, и происходящее - лишь новая стадия эксперимента.
- Лика сегодня пыталась вены порезать, - также безучастно продолжила девушка. - Зато хоть Кир очнулся и понял, что если продолжит бегать по лесам, может еще и жену потерять.
Макс слушал молча.
- Это хорошо, что Патрик приедет. Он же сможет позвать девочек, если... - договорить ей Макс не дал, приложив палец к губам.
...но если это "если" наступит, медиум рядом действительно не помешает.
Миниатюрные карманные часы в лаконичном бронзовом корпусе мерно раскачивались на плетеном кожаном ремешке, отбивая секунды, стрелки для которых не имели. Владельца их отличала грузность человека, надежно стоящего на земле. Гладко выбритое лицо, аккуратная короткая стрижка, - и только седина да морщины в уголках глаз выдавали солидный возраст. И ничего в облике мужчины не могло намекнуть на его неуемную авантюрность и безграничную азартность... не мешаюшие, впрочем, устойчивости, столь важной для медиумов.
Патрик задумчиво смотрел то на дверь, то на часы, и во взгляде его все яснее проступало недоумение.
- Самое обычное, стандартное пограничье, никаких отклонений от нормы, четкий контур границ, - повернулся он наконец к ожидавшим в конце коридора Максу и силовикам. - Все признаки указывают, что данное пограничье должно развеяться в пределах получаса.
Вот только изучал Патрик дверь в квартиру с девочками больше часа - и ничего за это время не изменилось.
- Есть связь между замками и пограничьем? - спрашивает Михаил.
...к счастью, нет. И пока Патрик продолжает недоверчиво разглядывать дверь и маятником раскачивать часы, команда Михаила может приступить к взлому. Они бы и раньше приступили, но велика была опасность задеть девочек - никто не хотел рисковать попусту.
Наблюдатели от стаи - двое молоденьких оборотней, высоких и подростково-нескладных, - с жадным любопытством разглядывали Патрика и его часы, но благоразумно держались чуть в стороне.
...список медиумов и "замочников", обладающих достаточной силой и знаниями, содержал двадцать фамилий. Двадцать человек, кто теоретически мог быть причастным к похищению и уникальной ловушке... и это только тех, о ком у Конторы имеются хоть какие-то сведения.
Имя Патрика в списке значилось одним из первых. Опытный медиум, преподает историю культов и искренне увлечен предметом, умен и азартен... будь он чуть менее отягащен этикой и моральными принципами - был бы идеальным кандидатом на роль злого гения.
Несколько других фамилий показались Максу смутно знакомыми и он отметил, чтобы их проверили в первую очередь: любую связь с оборотнями вообще, этой стаей в частности, недавние изменения в жизни и финансах, списки друзей, врагов и родственников, - аналитический отдел знал свое дело хорошо, и Макс не сомневался, что вскоре получит подробнейший отчет.
...а пока, встретив Патрика в аэропорту и сразу отвезя на место, терпеливо дожидался результатов его работы и работы "взломщиков".