Какурин Александр : другие произведения.

Антиб (сны и явь Лазаревского) гл 4

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

   Первые солнечные лучи, проникая в сумрачное чрево комнаты сквозь запыленное окно, робко ощупывали дальнюю стену и изголовье кровати.
   "Вот и утро!", - зевнув, Антибыч перевалился на другой бок и уперся в чье-то тело. "Женское. А это продавщица коньяков-соков!". Заглянул в лицо -- на подушке спал Шрек. "Как, так!?", - волосы на теле Пашки зашевелились в мистическом испуге, - "Я же час назад с другой засыпал! Может они поменялись пока я спал? Или я уже в другом месте!". Но сравнивать было не с чем, из ночного антуража комнаты Антибыч запомнил только холодильник, к нему-то он и направился. На полке стояла минералка, а в дверце холодильника бутылка водки, так же на полу присутствовала кожура от съеденной фейхуи.
   "Там же нахожусь, не выкрали!", и Пашка повторил ночную процедуру, только без фруктового закуся. Вернулся к кровати. Шрека с другого бока нежно, почти любовно, с щекотанием усами женской груди и всхрапываниями, обнимал бессознательный Толик.
   "Хоть этого не поменяли", - Антибыч собрался вздремнуть еще часик, как в дверном замке за шебуршали. "Мыши? Нет, для них высоко. Может собака? А ей это зачем? Значит человек. Теперь понять какой!", - проще конечно было подойти к двери и посмотреть, или на худой конец спросить, но Пашка легких путей не искал, а точнее ленился проявлять активность. "Само собой рассосется, ведь я ни кого не жду".
   Шебуршание в замке действительно стихло, но индивидуум ковырявшийся в нем не рассосался, а со скрипом дверных петель, зашел в комнату. По силуэту трудно было определить, кто это -- но мужик точно! Голос расставил все по своим местам.
  -- Ну и носит тебя Антибов! Ты что, от меня бегаешь? - Важегов закрыл за собой дверь.
  -- Нет, напротив, я здесь, - и Антибыч закрутил головой по сторонам, ища за что бы зацепиться в свое оправдание. - По заданию.
  -- Какому? - с издевкой в голосе поинтересовался следователь.
  -- Вашему, - Пашка продолжал скоропалительную ревизию комнаты, на спасение в метре за спиной бесстыжие усы щекотали груди Шрека. - Я его нашел, - указательный палец уткнулся в подхрапывающего Толика.
  -- Кто это? - Важегов подошел поближе к кровати для опознания темной личности.
  -- Ну Толик, вы же сами сказали....,
  -- Понял, и где ты его нашел?
  -- Здесь.
  -- А до этого, где он был и как ты на него вышел? - сдвоенным выстрелом-вопросом припечатал к спинке кровати Антибыча следователь.
  -- Так получается я пошел, а затем и мне еще по голове, - практически все что знал-помнил выложил как на духу Пашка.
  -- Ладно, - махнул на сонно-хмельного осведомителя Важегов, - это я сам запротоколирую. А где вторая, рыжая?
  -- Выясню! - взял под козырек Антибыч.
  -- Хватит, - следователь сжал руку в кулак. - Ты зачем вчера в "Дельфин" поперся?!
  -- Вас же на месте не было, а мне сказали, что туда ночью заворачивали Тополь с Галкой и Толиком. Я чтоб информация не пропадала и.....,
  -- Идиот, бестолочь! - разгневанный Важеговский кулак нашел нос Пашки и расплющил его как свиной пятачок. - Теперь точно пропала! Ресторан сгорел!
  -- Как и этот тоже!? - боясь пошевелится, прохрюкал Антибыч.
  -- А был и другой? Ты мне что, весь город решил спалить!?
  -- Нет, второй сгорел во сне, в Испании и еще отель! - Пашка утек лицом и носом из-под кулака на подушку.
  -- Нашел время сны про заграницу смотреть! - Важегов разжал орудие пытки и убрал его в карман к сигаретам. - Тебе всего этого мало?! - ссутулившись он сел на край кровати. - Следующего звания мне точно не видать, как бы вообще с работы не турнули. Комиссиями и проверками задолбают!
  -- Может еще пронесет. Ресторан мог и сам, по халатности сгореть.
  -- Дай-то бог, - тяжело вздохнул следователь и посмотрел на проступавший в области потолка силуэт трехрожковой люстры. - Ладно, - собравшись с духом, он поднялся с кровати, - как этот проснется, - кивнул на Толика, - пусть идет ко мне, объяснительную пишет и ты тоже. Будем думать, как нам всем из этого выпутываться.
   Важегов вышел из комнаты, оставив за собой открытую дверь. Воспользовавшись этим, с улицы в помещение залетел серый бархатистый мотылек и уселся на рожек люстры, с которой связывал непонятные надежды "поджаренный" следователь.
   После разговора мысль о сне Антибычу показалась кощунственной и даже святотатственной. "Это я сейчас засну, и мне мерзости всякие привидятся. А потом выходит здесь, наяву они все проявляются. Отель Нильса и "Дельфин" это уже не совпадение, тут чертовщиной попахивает! А ведь и раньше было, только я значения этому не предавал: и знакомство с Катюхой и Яной, в кафе и столовой и темные типы вроде Тазиза и Тополя и проблемы схожие! Разнится только антураж! Надо срочно помолиться!", - и Пашка принялся нашептывать "Отче наш", путая местами слова и предложения, повторяясь и начиная заново.
   К моменту пробуждения Толика, Антибыч перешел от молитв к действию, он раздобыл у соседей по дому открытку-иконку, а у других романтическую розовую свечку и, поставив их на холодильник, допивал остатки водки.
  -- Че, у нас сегодня рождество? - пригладил распушенные (Шрековскими сиськами ) усы Толик.
  -- Хуже, меня сглазили, - перекрестившись на горящую свечку и Николая-угодника, Пашка ахнул последние семьдесят грамм.
  -- Кто? - Толик оголил и помял тело Шрека, но не пошло пуская слюни, а по-деловому, можно сказать врачебному.
  -- Не знаю, но все здесь началось, в Лазаревском, - и Антибыч пустился в перипетии снов и яви.
   Толик практически ни чего не понимал, о чем ему толкуют, но активно все комментировал и переспрашивал.
  -- И чего, все на свадьбе пляшут эту фломенку?
  -- Да я тебе не об этом. Зуб даю, мы сегодня как пить дать попадем либо на свадьбу, либо на похороны! - приложил руку к сердцу Пашка.
  -- Если не главным персонажем, я не против, хоть опохмелимся. А у нас точно ни чего не осталось? - Толик поскреб характерным жестом небритый подбородок.
  -- С тобой точно каши не сваришь, только о своем желудке и думаешь! - разорялся просветленный Антибыч.
  -- Конечно, сам все выдул и вещает, - обиделся невинно оскорбленный Толик.
  -- Хрен с тобой, пошли! Только смотри, если чего случится, ты виноват будешь, - снял с себя всякую ответственность Пашка.
  -- Напужал червяка удочкой, - гыкнул Толик и принялся одеваться.
  -- Меня только не забудьте, - вынырнула из сна и одеяла с подушкой Шрек.
   На море наблюдалось легкое волнение, а с горы сползала пузатая черная туча, развлекавшая себя грозовой цветомузыкой.
  -- Скоро польет, - зажмурилась от очередной сверкнувшей молнии Шрек. - Давайте под навес.
  -- Мы же собирались не задерживаться, на ход ноги. Важегов в отделение ждет, - Антибыч понимал, стоит присесть и полдня из жизни можно вычеркивать.
  -- Не, до дождя не успеем, а мокнуть не охота. Переждем здесь, - Толик присматривал столик в глубине навеса.
   Взяли два по сто (Пашка блел пост) и блинов с грибами и в ветчиной, и под первые капли, забарабанившие по пластиковому тенту вкусили завтрак.
  -- Вот был в твоем сне дождь с грозой? - Толик, ленясь резать, кусал близ с тарелки.
  -- Нет, - Антибыч отделял грибы от остальной начинки, - солнце весь день светило, а затем ночь настала.
  -- Что и требовалось доказать, ни какой связи, события не повторяются, - Толик отлил коньяка в пустой стаканчик, - пей смело.
  -- Да, а то ты с утра какой-то нудный, - поддержала усатого соседа Шрек.
  -- А тебе ни куда не пора, семью, друзей, навестить, комнату проведать?! - огрызнулся Пашка.
  -- Так мы только от туда, - надула и без того не маленькие губы Шрек.
   Где-то сбоку садануло так, что стаканчики на столе затряслись, а в ушах запели сверчки с колокольчиками. Убийственно-небесный тост подействовал лучше всяких уговоров, в едином порыве выпило все кафе, включая и поваров с Антибычем, а на разлив и за бутылками выстроилась свежая очередь. От своего стола делегировали Шрека.
  -- Я целую бутылку возьму, - прижимала она скрещенные руки к груди.
  -- Лучше две, - Толик снабдил Шрека деньгами.
   Под очередной перекат грома и стаканчик коньяка, Пашка поинтересовался у Толика, где он пропадал вчера весь день.
  -- Да ладно прикалываться, вы же вчера меня с Галкой сами из отделения забирали, - усатый хлопнул враля Антибыча по руке.
  -- Это было позавчера, - и Пашка в доказательство засветил экран мобильника с датой, временем, зарядом батареи, палочками сигнала и заставкой с плавающими рыбками.
   Завязался долгий спор с вычислением приезда, первого купания, посещения местных достопримечательностей, залечивания обгоревшей шкуры и желудочно-головных проблем начальной стадии акклиматизации.
  -- Точно, позавчера, - наконец согласился Толик, - тогда где я был вчера?!
  -- Это я у тебя хотел узнать! - взял на себя Важеговскую прерогативу Пашка.
  -- Не помню. Как мы в кафе на набережной сидим помню, затем как в машине едем и темнота.
  -- Тебя наверное опоили или укол наркотический сделали, - заключила Шрек.
   Принялись осматривать вены Толика на конечностях и там где позволяли приличия кафе на теле. Объект имел ряд татуировок (явно армейского происхождения), застарелые рубцы и ссадины, профессиональные ожоги сварщика и родимые пятна с веснушками, следы недавних инъекций отсутствовали.
  -- В выпивку добавили, пока ты отвлекся, - Шрек застегивала обратно рубашку на груди Толика. - Сейчас такие препараты придумали, мозги напрочь отключают, и потом полные дурачки по стране бродят, если конечно из рабства сбегут, не имени своего не помнят, нигде жили раньше. Тебе еще повезло, одним потерянным днем отделался.
  -- Но кому и зачем это надо? Я простой сварщик, ни в каких организациях не состою, приехал с женой на две недели сюда отдыхать!
  -- Это все из-за Тополя, с которым вы позавчера пили в ресторане. Что-то произошло, ты потерял память, а Галка твоя вообще пропала, - подвел логическую базу Антибыч.
  -- Так может ее вообще убили! - Шрековские глаза поползли на лоб.
  -- Надо срочно действовать! - поднялся со стула растревоженный Толик. - Обратится в милицию! Пусть поднимают все силы и прочесывают район!
  -- И я про это, Важегов нас уже часа как два ждет у себя в кабинете, - поддержал подъем со стула Пашка.
   Боевой настрой пересилил погоду, собрались идти в отделение, не смотря на бушующую грозу. Антибыча с хода ноги сбил телефонный звонок. На том конце соты была заплаканная Яна.
  -- Митрик разбился! - ревела она в трубку. - Машина в ущелье сорвалась! На нем живого места не осталось, - слова перешли в вой и рыдания.
  -- Вот тебе и похороны, - тихо выдохнул мимо телефонной трубки Пашка.
   В мобильнике зазвучал всхлипывающий голос Катюхи.
  -- Ты где? Приходи скорей, нам плохо! Янка сейчас потеряет сознание!
   Уточнив куда бежать, Антибыч поменял план действий.
  -- Вы сами до отделения дойдете? А то у меня девчонки на грани нервного срыва. Боюсь как бы с собой глупостей не натворили!
  -- Да, справимся, - ссутулившись, вышел под дождь Толик.
  -- Я только на десять минут заскочу и сразу к вам! Встретимся в отделение, - прикрывая голову ладонями, Пашка заспешил к парку и далее.
   Толик со Шреком взявшись подручку, двинулись мокнуть в другую сторону Лазаревского.
   Яна с Катюхой ревели в столовке на Павлова. Расстояние от набережной плевое, одной левой махнуть, но на Антибыче не осталось ни одной сухой вещи(включая зажатый в кулаке мобильник) его можно было выжимать целиком и вешать сушиться на бельевую веревку. Но сейчас было не до себя. Подруги изводились не жалея слез и салфеток. От растекшейся и размазанной по лицу туши, Яна стала похожа на шахтера-горняка потерявшего в забое всю свою бригаду. У Катюхи к этому ко всему добавлялась еще и розовая помада на щеках и подбородке (при том, что губы били, обкусано фиолетовыми). Девчонки уткнулись хлюпающими носами в мокрую Пашкину рубашку.
  -- Вот только ездили вчера, шутили, фотографировались, собирались в дельфинарий, а теперь его нет! - Яна зажимала себе рот ладонью.
  -- У него ведь машина совсем новая и водил Митрик хорошо, только быстро. А я ему говорила, давай помедленнее, не надо всех обгонять....., - Катюха комкала очередную салфетку.
  -- Что ж теперь поделаешь, такова судьба, - прижал подружек к себе Антибыч. - Надо смириться и помнить.
  -- А я не хочу! - и Яна попыталась вырваться из Пашкиных объятий и убежать на улицу, но ее удалось удержать за столом.
   Совладав с одной, пришлось тут же вынимать изо рта у второй таблетки неизвестного происхождения. Хорошо на помощь пришла Кудряшка, она принесла компот и валерьянку. Девчонок удалось малость привести в чувства, они перестали рвать душу и одежды и только тихо ныли с мокрыми глазами.
  -- От куда они узнали про Митрика? - Антибыч, стоя у зеркала, пытался влажной салфеткой оттереть следы туши и помады с рубашки.
  -- У нас в столовке его родственница работает, она и обмолвилась, - непривычно серьезная Кудряшка выкинула пустой пузырек из-под валерьянки в мусорное ведро.
   Пашка собирался отвести Катюху с Яной на квартиру отлежаться и отоспаться, но они уперлись: "Мы должны попрощаться с Митриком!" и переубедить их не удавалось.
   Выяснив адрес, у такой же заплаканной поварихи, Антибыч повел девчонок на место прощания.
   У дома Митрика кучковались небритые и суровые мужчины в чёрном (явно родственники и друзья). Из группы выделилась фигура и придержала Пашку за плечо.
  -- А ты что тут делаешь?
   Обернувшись, Антибыч узнал в вопрошавшем Важегова.
  -- Мы проститься, - но говорил Пашка уже за себя, Яна с Катюхой, отделившись от него, как космический корабль от отработанной ступени, проследовали курсом в ворота дома. - А вы зачем?
  -- Я то по работе, в отличие от некоторых любопытных, где они только не шляются! Я где сказал меня ждать? - Важегов был готов устроить Антибычу новую экзекуцию.
  -- А Толик со Шреком уже там, в отделение...
  -- Каким еще Шреком?!
  -- Не важно, одна знакомая, - отмахнулся от ночной полюбовницы Пашка.
  -- Хорошо, позвони Толику и пусть начинает писать показания, что он делал вчера и особенно позавчера!
  -- У Толика амнезия, временная потеря па...,
  -- Я знаю, что это такое, - оборвал Важегов. - Мало мне одного дебила, так второй нарисовался и чего вам только дома не сидится?!
  -- Так море, - единственно чего и нашелся ответить Антибыч.
  -- Курортники, - презрение сочилось из каждой произнесенной коренным следователем буквы. - Пусть из отделения не ногой и ты забирай своих плакальщиц и живо к нему! - и Важегов снова растворился в группе родственников.
   Выполнить задание следователя оказалось не так и просто, во дворе Катюхи с Яной не наблюдалось, а в дом Пашку не пустил перегородивший вход седобородый аксакал в папахе.
  -- Нельзя!
   Уточнять почему, Антибыч не стал: "Обычаи есть обычаи", а сел на лавочку под окном, дожидаться выхода простившихся с Митриком подружек на улицу. Непонятно было так же, можно ли здесь курить. Не дождавшись за десять минут ни одного положительного примера, Пашка вышел от греха подальше из ворот на улицу. "Катюху с Яной не прозеваю", - пристроился он курить у ствола каштана. - "Однако они долго. Как бы новой истерики с ними не случилось!".
   Приблизительно на десятой сигаретной затяжке одиночество Антибыча нарушил голос с легким горским акцентом.
  -- Павел?
  -- Да, - спрашивавший был совершенно не знаком Антибычу.
   Молодой парень, лет двадцати пяти, худой, но явно спортивный и жилистый с борцовскими ломаными ушами и носом, в темных очках и кепке.
   "Бандит!!", - безошибочно определил Пашка. Глаза сами забегали по кучкующимся родственникам, в поисках спасительного Важегова, но тот сохранял инкогнито. "Наверное, со стороны наблюдает, выжидает момент, чтобы накрыть всех преступников сразу".
  -- С вами хочет поговорить Резо Шотаевич, - во второй или третий раз повторил борец.
  -- Да, - согласился Антибыч, продолжая умствования о своей роли наживки и скором разрешение всех бед. "Может мне, даже премию выпишут, за поимку особо опасных преступников, а то я совсем издержался".
  -- Идемте за мной, - борец пошел вверх по улице.
   Пашка последовал за ним. "Интересно, в каком дворе спряталась группа захвата?", - щекотал он свое воображение и нервы.
   Пройдя два дома, борец повернул за угол, здесь его поджидал черный "Кайен" с абхазскими номерами. Сидящих внутри "Порше" скрывали наглухо тонированные стекла. Борец открыл заднюю дверь джипа и кивнул Антибычу забираться внутрь.
   "Сейчас все и случится!", - вжав голову в плечи, Пашка приготовился к шумному захвату, с битьем стекол и морд, с заламыванием рук бандитам, предупредительными выстрелами и защелкивающимися на вражеских запястьях наручниками. Но прошла добрая минута, а узкая улочка все так же была пустынна. "Непонятно, чего милиция ждет?!".
   Борцу так же была непонятна тормознутость "клиента", стоящего битый час перед открытой дверью "Кайена". Пришлось подсаживать Антибыча в джип.
   На кремово-кожаном заднем диване располагался сильно упитанный мужчина (живот упирался в спинку переднего сиденья) в расстегнутой рубашке, волосы на голове у него кучерявились только на висках и затылке, за то их заросли на груди скрывали "килограммовый" золотой крест и подобающую ему золотую цепь. Резо, как догадался попавший в нутро "Кайена" Пашка, радушно улыбнулся гостю.
  -- Чувствуй себя как дома, здесь все свои, - и он показал на верзилу водителя и севшего на переднее пассажирское место борца. - Может минералки холодной или чего покрепче? - Шотаевич потянул на себя, скрывавшийся в подлокотнике мини бар, с бутылками и кубиками льда в заранее приготовленных стаканах.
  -- Нет, спасибо, ни чего не надо, - Пашка занял позицию у самой двери, пробуя рукой спрятанной за спиной, удастся ли быстро десантироваться из машины, но двери уже были заблокированы, а за окном поехала картинка домов и улицы.
   "Кайен" плавно набирал скорость.
  -- Я хотел поговорить об одном нашем общем знакомом. Он куда-то пропал, а я волнуюсь за него, - Резо передал вперед борцу, открыть ему бутылку минералки.
  -- А что это за общий знакомый, - включил дурака Антибыч, хотя прекрасно понимал о ком речь.
  -- Тополь, вы с ним вместе в ресторане сидели, - Резо получил назад пенящуюся минералку.
  -- Может, но это было всего раз на набережной, да и пьяные мы были, вы лучше у других поспрашивайте, - и Пашка чуть с ходу не выдал Толика с Галкой.
  -- Это само собой, но мне интересно, о чем вы с ним говорили.
  -- Да ни о чем, о бабах наверное.
  -- Интересно, зачем ты тогда в "Дельфин" на другой день наведывался? - глаза Резо были такими же улыбчивыми как и рот, но в глубине их проступала безжалостность хищного зверя.
  -- Не знаю, случайно, а что это за дельфин?! - в животе холодным ожогом пронеслось: "Вот и пи..дец тебе пришел!".
  -- Ресторан, ты туда с девицами наведывался, а потом с Кахи в туалете разговаривал, - все так же вкрадчиво и терпеливо пересказывал Пашкину Лазаревскую биографию Резо. - Это Тополь тебя просил сделать? Что ты передавал Кахи?
  -- Ни чего! Не знаю я ни какого Кахи. Да, зашел в туалет один мужик, так же как и я справил нужду и вышел. Ни о чем мы с ним не разговаривали!
  -- А телефон? - Резо знал все. - Его тоже в унитазе нашел?
  -- Чей телефон?! - холод в животе Антбыча сменился настоящей Антарктической зимой с вьюжным бураном и ледяными торосами.
  -- А вот это я от тебя хочу услышать.
  -- Я не успел разобраться, только сел за столик, начал в телефоне копаться, а мне сзади по голове тюкнули и забрали трубу.
  -- Точно?! - Резо притянул к себе, жавшегося в углу "Кайена" Пашку.
   Тот как китайский болванчик согласно закивал головой.
  -- Магнита работа, значит и он здесь, - настроение Шотаевича испортилось, а с лица сошла показная улыбка. - Слетелись коршуны. А Тополь сука молодец, стравить нас хочет.
  -- А он разве на машине не разбился, - проявил легкую осведомленность Антибыч.
  -- Тополя сам черт бережет, - с нескрываемой завистью произнес Резо.
   А Пашка понял слова так, что Шотаевич аварию и организовал. "Сейчас и меня на полном ходу выкинут в пропасть, орлам на подкормку!", - очень захотелось писать, почти что нестерпимо, пришлось зажать "кран" рукою, чтобы не напрудить лужу прямо в машине.
   Резо похлопал водителя-верзилу по плечу и тот остановил "Порш" на перекрестке улиц.
  -- Ты если еще чего вспомнишь, сообщи мне, - вернул лицу улыбку Шотаевич.
  -- А как я....,
  -- Сам найду, и ни кому не говори, что со мной встречался, очень прошу, - просьба Резо прозвучала как отсроченный смертный приговор.
   Двери "Кайена" разблокировались и выпустили Пашку на белый свет. Резо напоследок шутливо направил на Антибыча дуло-палец, произвел воображаемый выстрел и, подмигнув, укатил на красный свет со светофора.
   Не обращая внимания на прохожих, освобожденный узник подбежал к первому попавшемуся дереву и дал волю своему крану и таки напрудил лужу и только после этого порадовался жизни - "Хорошо же ведь бл..дь, неподетски или наоборот именно как в детстве! Все новое, все интересное. Только приключений больше не хочу!". Высадили Пашку возле железнодорожного вокзала. На перроне стоял Питерский поезд и Антибыч пользуясь моментом, попытался сходу договориться с проводниками, взять его на поезд без билета, но в кармане было всего семьсот рублей, а идти на должностное нарушение дешевле чем за тысячу рублей, проводники отказывались.
   Заглушив горе поражения чебуреком и бутылкой пива, Пашка побрел на набережную. Зазывалы соблазняли прокатиться на банане и парашюте, а лихие африканские ребята в фольклорных веревочных юбках предлагали сфотографироваться на их фоне. Антибыч предпочел всему этому сесть на гальке в прибое и удивляться переменчивости погоды: "Как с утра гроза сандалила, кажется, конец света настал, темень, грохот, все трясется. А сейчас ни облачка, солнце все такое круглое греет и только вода еще немного мутная". Покачавшись на волнах, он вспомнил об оставленных девицах: "Как там Катюха с Яной? Что сейчас делают. Отплакались, успокоились? А Митрика уже похоронили?". Себя больше на этом мероприятии Пашка не представлял, точнее даже боялся помыслить. Но тут как черт из табакерки позвонил Важегов и стал орать в трубку: "Где Толик и почему его нет в отделение?!". Антибыч хотел на это возразить: "Где был сам Важегов, когда его Пашку силой запихивали в джип, а затем с пристрастием возили по всему Лазаревскому?!", но передумал и просто вырубил связь. "Хватит, эти товарно-денежные отношения я закрываю. И что мне сможет сделать Важегов? Да ни чего, только напугать, ну и немного испортить отдых. Так он и так на всю жизнь запомнится, а помощи со следователя ни какой. Вот докупаюсь, соберу вещи и поеду в аэропорт! Бандиты, авторитеты, разборки, убийства, поджоги это ваша Лазаревская история, а не моя!". Расслабившись и раскрепостившись, Антибыч начал клевать носом, готовый вот-вот провалиться в сон. Но тут неожиданно появилась боязнь: "Нельзя! Опасно! Сейчас тебе опять всякого треша на присниться, а потом все это в реальности разгребать!". Сплавав пару раз до буйков и обратно, Пашка пришел в тонус, сон отступил, зато подступило обеденное выделение желудочного сока - "Съем напоследок солянку!". Ну а лучшая солянка готовилась в столовке на Павлова, соответственно и идти предстояло туда. Не доходя одной кафешки до поворота на Павлова, Антибыча позвали по имени. Из-за палаточного прилавка соки-воды улыбалась ночная продавщица.
  -- Ты не обиделся, что я с утра, пока ты спал ушла? Мне надо было на работу, товар получить и вчерашнюю выручку я из-за тебя так и не сдала. Сегодня теперь вот без обеда, - и она перекатила по ладони толстокожий шершавый апельсин.
  -- Нет, ни чего, я понимаю, - улыбаясь в ответ, Пашка подошел к палатке: "Все-таки я не до конца сошел с ума и трахался я не со Шреком, а с этой нимфой. Но каким макаром Шрек потом заняла ее место?".
  -- Может тебе сока? - и не дожидаясь ответа, продавщица принялась резать и давить цитрусы.
   Выпив сока и пофлиртовав, Антибыч собирался наобещать встретится и исчезнуть из жизни продавщицы навсегда: "Лазареское должно оставаться в Лазаревском и не надо его растягивать!". Но ночная фея нагнулась и достала из-под прилавка газетный сверток размером с жареного цыпленка.
  -- Вот держи, твое, я даже не заглядывала.
  -- Мое?! - не то засомневался, не то удивился Пашка.
  -- Да, ты его вчера на наручные часы выменял.
  -- А откуда, я вроде бы не ношу? - Антибыч дотронулся до левого запястья.
  -- Ты сказал, что кого-то побил.
  -- Ты наверное путаешь, это меня вчера побили!
  -- Это было вначале, а затем вы с усатым гонялись за каким-то Тополем.
  -- И чего? - вчерашнее прошлое пахнуло на Пашку сумасшедшим кошмаром.
  -- Его вы вроде не поймали, а вот второму досталось, - продавщица наморщила лоб, вспоминая подробности.
  -- А что это за второй?
  -- Иностранец, по-русски ни чего не говорил, только свой Хелп орал, когда вы его мутузили на берегу, - продавщица укоризненно покачала головой.
  -- И часы у него отобрал, - осознал свою бандитскую сущность Антибыч.
   Последовал очередной укоризненный кивок.
  -- А зачем я их на это обменял? - Пашка потрогал газетный сверток, внутри лежало что-то тяжелое и твердое. - И у кого?
  -- Вот этого я не знаю, только ты вернулся весь взмыленный и красный. Разворачивать будешь? - проявила сдержанное любопытство продавщица.
  -- Потом, я вспомнил мне его усатому надо отдать, - по правде сказать, Пашка ни чего не вспомнил, он просто подозревал, что в свертке лежит что-то нехорошее, лишнее для посторонних глаз: "Хотя какая нимфа посторонняя, мы с ней ночью давали перцу и все же". - Я к тебе через часик загляну, - и небрежно пихнув сверток подмышку, он пошел в парк.
   Найти укромное место в парке днем оказалось непростым делом, всюду расхаживали, ели, читали, играли, загорали и дремали люди. Пришлось Антибычу забираться в сердцевину разлапистого куста. Ободрав локти и колени, он пристроился на корточках в зеленой гуще. Предмет был укутан газетами как кочерыжка капустными листами. Наконец последняя газета раскрылась и в Пашкину ладонь лег наган и ни какой-нибудь игрушечный, а самый что ни на есть настоящий, боевой, да еще и с патронами в барабане. "А во сне дробовик был!", - неудобная параллель напрашивалась сама собой. "Все сбывается в точности, за исключением мелких нюансов! Что же мне сегодня осталось только на свадьбе побывать", - со стороны улыбка Антибыча показалась бы прохожему легкой и ироничной, но в ней скрывалось бесконечная пропасть отчаянья. "Зачем мне наган?! С кем я собрался воевать? Зачем гонялся за Тополем, а затем избил иностранца? И кто тот добряк, что одолжил мне эту игрушку?!", - в голове роились одни вопросы, ответы на которые неизвестно где было искать. Хотя известно, но потравленные алкоголем и стрессом извилины мозга не торопились их раскрывать. "Что делать, как дальше жить? Может навсегда остаться здесь в кусте, пустить корни и питаться исключительно солнцем и дождем? Или пустить себе пулю в лоб, чтобы скорее закончился этот кошмар?!", - первое предложение было мало реалистичным, а второе наоборот слишком реалистичным. Ладонь, держащая рифленую рукоятку нагана, вмиг вспотела, а указательный палец застыл оттопыренным паралитиком. "Только бы не грохнуться без сознания!". - прикусил себе нижнюю губу Пашка. На морально-волевых, он при помощи второй (трясущейся) руки запихнул наган за пояс и прикрыл его сверху рубашкой, затем ссыпал с газеты запасные патроны в карман и скомкав прессу, попер напролом из разлапистого куста, заслоняя локтями лицо от стегающих веток . На выходе Антибыча поджидал любопытный щекастый пацан дошкольного возраста с пластмассовым автоматом на шее.
  -- А чего ты там делал?
  -- Спал, - отряхнулся от застрявшей в одежде листвы Пашка.
  -- А разве так можно? - усомнился пацан.
  -- Да, только ты об этом ни кому не говори. Тайна! - и приложив к губам указательный палец, Антибыч пошел наобум по мощеной дорожке с пробивавшейся между плит травой: "Куда выведет, туда и выведет!".
   Оставшемуся же в одиночестве пацану, непременно захотелось познакомиться поближе с тайной и он на четвереньках, цепляясь автоматом за ветки, пополз в дебри куста.
   Между тем дорожка с ногами вывели Пашку из парка аккурат в столовку на Павлова. "Прямо Рим какой-то! Все дороги ведут сюда!", - и он уселся за свой привычный столик в левой половине зала.
   Есть не хотелось, пить не хотелось, ни чего не хотелось, а чего хотелось страшно было даже подумать. "Все мысли надо запретить, чтобы как муравей получил сигнал, тащишь соломинку, получил другой, тащишь гусеницу, получил третий в муравейник. То-то их миллиард на одном кубическом метре уживается. А у нас...! Так, я себе запретил думать!", - и борясь с нервной активностью, он зажмурился что есть мочи. Не то, чтобы стало легче, но появилась хоть какая-то занятость на лице.
  -- Ты что, кислого съел? - на соседний стул присела Кудряшка.
  -- А что, так заметно? - Антибыч расслабил щеки и приоткрыл глаза.
   Кудряшка с улыбкой кивнула, - Тебя искали.
  -- Кто?
  -- Сначала две твоих подружки......,
  -- Нет у меня ни кого, - поспешил откреститься от женского знакомства Пашка.
  -- Утренние, плакали еще, мы их вместе валерьянкой отпаивали. Вспомнил? - Кудряшка махнула тряпкой для вытирания столов в сторону подвесной фанерной аптечки возле кассы.
   Малоинформативная мина Антибыча ее слабо убедила и она в свою очередь заинтересовалась здоровьем собеседника.
  -- Ты сегодня загорал, купался? Голова как, не кружится? - Кудряшка приложила тыльную сторону ладони к Пашкиному лбу.
  -- Купался вроде, загорал не помню.
  -- У тебя тепловой удар, надо прилечь, пойдем со мной в подсобку! - Кудряшка попыталась поднять больного со стула.
  -- Лежать мне нельзя! - запротивился Антибыч. - А кто еще меня разыскивал?
  -- Я их не знаю, двое. Но не местные и не отдыхающие, на джипе.
  -- С Абхазскими номерами?
  -- Нет, нашими, я в этих регионах не разбираюсь.
  -- Значит Магнит! - пессимистично улыбнулся Пашка: "Покой нам только сниться!".
  -- А это что такое? - не поняла фразы Кудряшка.
  -- Кабы знать, - выдохнул Антибыч.
   Не зная, чем еще помочь, Кудряшка принесла Пашке его любимую солянку и отбивную под майонезом. Похлебав супа, Антибыч вспотел, а вспотев -- ожил. "Ну и гонялись с Толиком за Тополем, ну поймали его американского подельника. Почему американского? Ладно, допустим. Ну побили его, значит было за что и часы отобрали по делу. А то, что я их на наган выменял, так это хорошо. Какого еще лешего мне день пошлет неизвестно, ну а с оружием спокойнее и увереннее. Надо его только опробовать!", - пальцы погладили под рубашкой нагановский барабан. "Парк не подходит, на берегу даже ночью людно, остаются горы!", - читая его мысли с соседнего столика откликнулись две Саратовские мадамы (это они потом про себя рассказали).
  -- Мужчина, вы на смотровой площадке были? Мы вот собрались, но одним боязно. Вы не составите нам компанию? - и для начала они поставили перед Пашкой бутылку вина.
  -- Можно и поехать, хуже не будет, - означенный полигон для стрельб Антибыча в целом устраивал.
   Мадамы перебрались за столик нового кавалера, а уговорив бутылку вина, все трое зафрахтовали такси и поехали на гору. По пути водила рассказал всю историю Лазаревского не хуже заправского экскурсовода, обмолвился он и о свежих происшествиях.
  -- Хорошо, что вы со мной поехали, а то эта молодежь, лихачат как хотят! Один вон на днях разбился, да не один, а с целой иностранной делегацией! Теперь как бы международного скандала не вышло.
  -- Замнут, - промурлыкала первая мадам, подставляя лицо встречному ласковому ветру, залетающему в открытое окно машины.
  -- Из-за несчастного случая курорт закрывать, - фыркнула вторая мадам.
   Сидящему рядом Пашке было чего возразить и поведать - "Но кому нужны страшилки, когда за поясом наган!".
   Высадив на подступах к смотровой площадке компанию, водитель пообещал непременно дождаться их возвращения. Но тут же взял на борт напитавшуюся высотных впечатлений группу и укатил с ней вниз к морю.
   На самой площадке помимо захватывающего вида распластавшихся внизу крыш пятиэтажек, санаториев, вокзала, рынка, главного проспекта и заполняющего все остальное пространство синего моря, наблюдался маленький бизнес. Всем желающим предлагалось сфотографироваться в образе черкесской невесты и отважного джигита в папахе и бурке с кремниевым ружьем времен глубокого царизма и такой же доисторической саблей. Цены кусались, но это мало кого отпугивало, и чтобы перевоплотиться, а затем приняв горделиво-осанистую, либо романтическо-свадебную позу под вспышкой фотоаппарата, надо было отстоять целую очередь. В головах мадам родился кадр, где они попеременно исполняют роли невесты и жениха-джигита.
  -- Мы бы с удовольствием с тобой сфотографировались, но дома наши фотки будут смотреть мужья и родственники, - они с сожаление повисли на плечах Антибыча.
  -- Переживу, - согласился он и отправился на поиски полигона (официально пописать).
   Вскарабкавшись отчаянным альпинистом выше смотровой площадки метров на триста, Пашка присмотрел небольшую расщелину в скале. Достал из-за пояса наган, осмотрел его со всех сторон, поплевал на барабан и рукоятку и мысленно перекрестившись, взвел курок. Зажмурил левый глаз, а правым стал целиться в мушку на конце ствола и еще во что-нибудь в глубине расщелины, но там валялся один лишь мусор. В карманах так же ни чего подходящего не нашлось (мятую пачку сигарет выкинул перед самым карабканьем в гору). "А в пустую стрелять не интересно. Не поймешь куда пуля полетит. Будешь думать что вперед, а она по окружности, да тебе же в зад! Это я хватил! Но мишень нужна!". Пошарил по округе -- голяк. Поднялся еще выше, не лучше. Всевозможные камни Антибыч не рассматривал, нужна стеклянная тара, чтобы как в кино вдребезги разлеталась! Пришлось снимать наган с боевого взвода, прятать его под рубашку и совершать подвиг "спуск с горы к людям". Мадамы к этому моменту уже облачались в бурку и свадебное платье.
  -- Как из меня невеста? - застегивала молнию платья, крутя задом первая мадам.
  -- А я?! - обживала тяжелую бурку с папахой вторая.
  -- Сказочные красавицы! - отпустил комплимент, роясь в помойке Пашка.
  -- Ты чего там забыл? - обратила внимание на странность поведения кавалера первая мадам.
  -- Ни чего, вы готовьтесь, я свои сигареты выкинул, а там заначка была, - под пакетом с арбузными корками, рука Антибыча нащупала пару пивных бутылок.
   Мадамы посмеялись, пошутили на эту тему, и пошли к краю смотровой площадки, где их уже поджидал фотограф. Пашка же, спрятав за спиной стеклянную тару, повторил геройство восхождения. В ожидаемом месте расщелины не оказалось, а оказалась она еще метров на двести выше прежней. "Толи горы так шутят, то ли я устал туда сюда карабкаться!". Установил в расщелине бутылки, отошел, прицелился - "Слишком близко!". Переставил бутылки вглубь, прицелился -- снова не устроила дистанция: "Так я их и чихом или плевком сшибу!". На четвереньках, карябая колени об острые края камней, он забрался в самое нутро расщелины, как часом другим ранее в разлапистый куст в парке. Только с обратным ходом здесь было сложнее. Развернуться в стесненных условиях не было ни какой возможности, а пятится раком несподручно: "У меня же на жопе глаз нет!". Намаявшись, и прочувствовав на себе все тяготы членистоногих: "Им же надо памятники ставить, а не с солью и лаврушкой в ведрах варить!", Антибыч занял окончательную боевую позицию. Все готово было для выстрела: глаз зажмурен, рука вытянута, мушка совмещена с бутылкой, курок взведен. "А если услышат?! Набегут, арестуют!", - об этой стороне дела Пашка раньше как-то не задумывался. "Главное не увидели бы!". Пришлось идти на тактическую хитрость и дожидаться шумовой завесы снизу "Там громыхнут, я и бахну!". Таковой завесой стала высадившаяся из газели на смотровую площадку веселая компашка молодежи. Ребята воодушевленно несли целый ящик шампанского, поспевавшие за ними девчонки в легкомысленных купальниках и парео чокались между собой пустыми бокалами. "Хоть и пижоны, но кстати! Шампанское тебе не водка, его тихо не вскроешь. Чувствую, настреляюсь я вволю!", - оценил их мелкие силуэты с верхотуры Антибыч.
   Первая пробка с брызгами шампанского вылетела в небо, ей словно эхо, вторил запоздалый выстрел из нагана. Пуля вошла в скалу в стороне от бутылки. "Тверже держать руку и не трястись как синяк перед взятием винного!".
   Внизу ребята заглядывали в горлышко бутылки и ржали над тем, как она громко стрельнула.
  -- Прям как из ружья! - подпрыгивал возбужденно кудрявый парень в шортах с лампасами.
  -- Я даже испугалась! - брызгалась шампанским, бегая вокруг компашки его подружка.
  -- Может и следующая так же жахнет!? - второй парень уже крутил проволочную принудиловку на пробке.
   И Пашка не подвел, два ствола бахнули в едином порыве. Все были жутко счастливы. Компашка грохоту и пенному полусладкому дождю, а Антибыч разлетевшейся вдребезги пивной бутылке в глубине расщелины. Один только фотограф с опаской посмотрел наверх, видимо догадываясь, что шампанское такой артиллерийской мощи не дает.
   От третьего выстрела Пашка отказался (пожалел патроны) "Могут еще пригодиться! И так все понятно, целиться надо ниже и левее, а руку держать крепче". Посмаковав аромат пороховых газов, тонкой струйкой истекавших из ствола, он убрал доброго защитника за пояс.
   Спускаясь, Антибыч получил пробкой от шампанского в откляченную пятую точку, так сказать от товарищей по оружию. Компашка сильно разорялась, почему, оставшиеся бутылки так не "Бахают!".
   Улыбаясь и почесывая зад, Пашка оставил секрет при себе: "Салют по заказу закончился! Переходим к производственной гимнастике!". А гимнастика заключалась в том, чтобы обхватить одновременно обеих мадам за бока и притянув их к себе, закружиться на месте.
  -- Отпусти, уронишь! - визжала радостно первая мадам.
  -- Ты там явно не писал! - вторила вторая.
  -- Я там все! - набирал центрифужные обороты довольный собой и свободой Антибыч.
   Тут же на свободу покусился телефонный звонок, причем двойной. По одной линии пробивались Катюха с Яной, а по другой Толик. Темы были схожими, и там и там нужна была помощь. Девчонки просили их откуда-то забрать, а Толик выкрасть жену из пансионата.
  -- Чью жену? - уточнил уже изрядно запутавшийся Пашка.
  -- Мою! - рычал в трубке сильно нетрезвый голос Толика. - Они ее в триста четвертом номере держат!
  -- Если ты не приедешь, нас тут изнасилуют! - ревела не то Катюха, не то Яна.
  -- Кто, из триста четвертого?! - пытался выбраться из винегретно-информационной мешанины Антибыч.
  -- Нет, их пятеро, мы с ними случайно познакомились, думали они нормальные! А теперь не знаем как сбежать! - один девичий голос накладывался на другой, а на это все громкая музыка и тарахтение двигателя.
  -- Дурдом! - приложил свободную руку к вспотевшему лбу Антибыч.
  -- Повторяю, пансионат, санаторий! - рычал по второй линии Толик.
   С налетевшим порывом ветра связь оборвалась, словно разговаривавших соединяли тоненькие провода паутинки. Пашка попытался перезвонить, но в одном месте все время было занято (у Катюхи с Яной), а в другом не брали трубку. "Вот куда теперь ехать? Кого первого спасать? Толика с рыжей или девчонок? А может ни кого, а это всего-лишь очередной загон, словившего чертей усача и капризы впечатлительных подружек?". Поразмыслив крепко, Антибыч пришел к заключению, что Катюха с Яной ревели натурально и к ним запросто могли прицепиться горячие местные донжуаны (особенно зная таланты Яны). С Толиком же все было половина на половину -- мог жену найти, а мог и нет. А если даже и нашел, час в ее положение ни чего не решает (коль сутки уже в заложниках провела). "Заберу девчонок и к Толику в санаторий, там во всем и разберемся!".
   С мадамами пришлось распрощаться, хотя они были не прочь продолжить общение.
  -- Мы же не помешаем, - еще пьяная от кружения первая мадам положила голову Пашке на плечо.
  -- Вопрос серьезный, мужской, не исключаю открытого конфликта, - сложил брови домиком Антибыч.
  -- Так, тем более, мы и драться умеем! - вторая мадам показала свой загорелый кулачок с перстнями.
  -- Я не могу рисковать такими красотками, - и послав воздушные поцелуи, Пашка укатил галантным рыцарем с горы на подозрительно знакомой пятерке: "Кажется я на ней уже ездил! А куда? Не помню".
   Такие же слабые представления были и о том, куда двигаться нынче. "Что-то было про кинотеатр", - смутно припомнил Антибыч. "Как их туда занесло? Решили развеяться после похорон? Без комментариев!", - прервал он свое брюзжание.
  -- Кинотеатр, - объявил водила.
  -- А другого нет? - не торопился расплачиваться Пашка.
  -- Может в Сочах и есть, а у нас один.
   "Точно он меня куда-то возил, уж больно голос знакомый", - захлопнув дверцу пятеры, Антибыч зашагал к кинотеатру. Новая мысль вытеснила предыдущую, не оставив о ней даже и следа: "И куда теперь дальше? Все квартиры подряд обзванивать! Не заходили ли к вам две подружки хохотушки, и не трахнули вы их ненароком?! Так мне прямо и сознаются! Дело безнадега. Остается только Важегова звать. Не хочу! У него попросишь рубль, а отдавать придется всю тыщу. Значит опять все самому!" и Пашка приступил к опросу предполагаемых свидетелей.
   В основном попадались беззаботные, нетрезвые и невнимательные отдыхающие:
  -- Конечно видел, они на пляже!
  -- В кино пошли.
  -- Ой, не морочьте мне голову, мне бы своих из виду не упустить.
  -- А у вас случайно родственников в Астрахани нет?
   Старожилы же прибывали в постоянных и неотложных делах: одна считала и пересчитывала выручку, другая перекладывала из лотка в лоток фрукты и овощи, третья собирала белье с веревок в пластиковый таз.
  -- Не у тех спрашиваешь, - в открытом окне первого этажа показался мужчина с седыми усами и сигаретным бычком в зубах.
  -- Да, а почему? - остановил свое брожение Антибыч.
  -- Они все не местные, - мужик облокотился на подоконник.
  -- И эта? - Паша показал на собиравшую бельевой урожай тетку с тазом.
  -- Из Нальчика, - мужик затушил бычок в цветочном поддоне. - Лето. Со всех мест к нам на заработки слетаются.
  -- А вы здесь с рождения? - Антибыч подошел поближе к окну.
  -- После армии осел, - чувствовалось, что это было давно если не при Хруще, то при раннем Брежневе это точно, - женился, дети, потом внуки.
  -- Где они сейчас? - проявил живое участие Пашка.
  -- А, поехали, - махнул рукой мужик и потянулся за новой сигаретой в пачке.
   Поговорив еще пару минут о том, о сем, Антибыч перешел к главной теме.
  -- Есть у нас такие ребята. К Арсену месяц назад приехали. Целый день шумят, ни чего не делают! Откуда у них только деньги берутся? - седоусый сокрушенно затушил второй бычок в цветочном поддоне.
  -- А в какой они квартире живут? - поправил под рубашкой наган Пашка.
  -- Во втором подъезде, на последнем этаже, кажется справа, - прикинул на руках расположение квартир седоусый. - А тебе они зачем?
  -- Знакомых моих в гости пригласили и обижают.
  -- Это они могут....., - грустно выдохнул седоусый.
   Поднявшись по адресу, Антибыч стал прислушиваться к происходящему за тремя дверьми на последнем этаже. Первая хранила гробовое молчание, за второй смотрели телевизор, а за третьей хрипло ругались.
  -- Значит здесь! - Пашка достал из-за пояса наган и взведя, убрал за спину.
   Позвонил в дверь, ругань на пару секунд прекратилась и разгорелась с новой силой.
   "Ни кого гады не боятся! Девок насилуют и еще между собой ругаются! Надо дверь вышибать!", - но перед этим он еще раз вдавил звонок.
   Неожиданно входная дверь распахнулась.
  -- Чего тебе?! - на пороге стояла рассерженная женщина неопределенного возраста (но старше сорока) в бигуди и ночнушке.
  -- Мне? - растерялся Антибыч, он ожидал столкнуться с небритым боевиком-насильником, но ни как не с пьяной домохозяйкой.
  -- Тоже к этому колдырю пришел? - женщина погрозила кулаком, появившемуся в коридоре всклокоченному мужику в семейных трусах.
  -- Я его не знаю, - отмахнулся колдырь.
  -- Это ему ты телевизор продал?! - громыхала возмущенная домохозяйка.
  -- Нет!
   "Что же у них тогда в квартире работает?А нет, это у соседей!", - разрешил собственную загадку Пашка, а вслух сказал.
  -- Я наверное квартирой ошибся, - и начал медленно пятится к лестнице.
  -- Что б духу твоего здесь больше не было! - и домохозяйка захлопнула дверь.
   Удаляющимся эхом послышалось: "Правильно ты его не пустила", "Тебя не спросила! Куда сволочь телевизор дел?!".
   "Ну и семейка, чуть безвинно не пропал! В какую теперь квартиру ломиться? Может девчонок совсем замучили!?", - тишина квартиры справа, теперь показалась зловещей. "Опоздал! Пока ходил, рассусоливал, Катюху с Яной на куски порезали!", - слезы сами навернулись на глаза, а одна не удержалась и хлопнулась на кафельный пол. "Тряпка, что ты можешь?! Ничтожество!", - и он забарабанил в истерике по двери рукояткой нагана. Соло ударных продолжалось минуты три, но открылась не дверь справа, а центральная, за которой работал телевизор.
  -- Угомонись му..ила! - из квартиры выглянул здоровый "лось" в "Адидасовской" футболке. - А то сейчас между рогов дам! - и он занес кулак для удара.
   Антибыч обернулся и ствол нагана как стрелка в игре "Что? Где? Когда?" остановился аккурат напротив носа быковатого лося. Парень тут же перехотел драться и стал медленно отступать в квартиру, как это проделывал сам Пашка несколькими минутами раньше в отношение рассерженной домохозяйки.
  -- Слушай, мы совсем здесь не причем! Это все Арсен! - сдаваясь, поднял руки здоровяк в "Адидасе".
   Пашка не ожидал такого фортеля, но по всем признакам лось подходил на роль насильника. Не снимая того с мушки, Антибыч зашел в квартиру.
   Комнат была одна. Здесь находились и работающий телевизор и диван с сидящим на нем вторым лосем и прикованный к батарее мужик в треснувших очках. Второй лось ломанулся с дивана на гостя и тут же получил рукояткой нагана по голове, от чего пошатнулся и завалился на пол без сознания.
   "Это кто, я его?!", - поразился своей инстинктивной кровожадности Пашка. "Я не хотел, он сам первый на меня попер! Наверное он живой!".
  -- Только не убивай! - первый лось заслонив руками лицо, вжался в угол.
  -- А где девчонки? - Антибыч мельком заглянул на кухню и в ванну, там наблюдались следы беспорядка, но не более.
  -- Какие девчонки? У нас только этот, - и лось мотнул головой в сторону прикованного к батарее пленника.
   Пленник же приглядевшись через треснувшие очки к нежданному гостю, замычал с залепленным скотчем ртом и засучил в бешеной панике ногами по полу.
  -- Мне нужны Яна и Катюха! Куда вы их дели?
  -- Может они у Арсена, но у нас их нет, - побожился цепочкой с крестом лось.
  -- Звони Арсену! - и Пашка сопроводил свою просьбу пинком вьетнамка.
   Лось еще больше сгорбился -- У меня нет телефона Арсена и когда он будет я не знаю. Он кого-то боится и шифруется. Обещал нам по штуке баксов, оставил этого и с концами.
   Получалось, что Антибыч зашел в тупик в расследовании или вообще не туда свернул: "Мало ли в Лазаревском темных дел. И с чего я решил, что девчонки именно здесь? Поверил местному аборигену! Так он только про музыку и шум говорил. Походу я погорячился! Что теперь делать? Уходить? А вдруг Катюха с Яной все-таки у Арсена?".
  -- А это кто такой? - Пашка уцепился за последнюю ниточку испуганного пленника.
  -- Иностранец, он Арсену денег должен, по-русски ни черта не понимает! Открыть? - лось достал трясущимися руками из кармана брюк ключи от наручников.
  -- Давай, - согласился Антибыч.
   Лось отстегнул узника от батареи, но тому стало не легче, а наоборот совсем жутко и худо и он попытался спрятаться от Пашки за спиной своего мучителя.
  -- Чего это с ним, он больной? - Антибычу на мгновение показалось, что он раньше видел рожу этого иностранца, но обстановка была не до воспоминаний.
  -- Я не знаю!
  -- Так подними его! - властвовал над ситуацией наганистый Пашка.
   С трудом и сопротивлением лось все-таки поставил на ноги мычащего узника.
  -- Я его забираю. И передай Арсену, я обменяю его только на девчонок! - и Антибыч произвел второе неконтролируемое движение рукояткой нагана в этой квартире.
   Лось упал с окровавленной головой в компанию к бессознательному второму здоровяку.
   "Кажется я совсем озверел!", - рефлексирующе оценил свой поступок Пашка. С этим был абсолютно согласен иностранец, он перестал мычать и вообще шевелиться. Со стороны создалось впечатление, что он впал в летаргический сон.
   Пришлось иностранца тащить волоком за собой. На лестничной площадке Антибыч спрятал под рубашку шальной наган и сорвал с губ заложника скотч, тот на пару секунд вышел из ступора, вздохнул затхлого подъездного кислорода, повертел головой, встретился взглядом с Пашкой и снова уплыл в безсознанку. "Я вроде не такой страшный?", - удивился Антибыч, посмотреться на свое отражение вокруг было не где. "И ствол я убрал! Впечатлительные иностранцы нынче! Привыкли у себя к порядку. А наш тоже ни чего, только дикий", - и Пашка повел импортное тело по ступенькам вниз.
   Возле кинотеатра сделали привал.
  -- Ты идти сам думаешь или нет? - взмокший от пота Антибыч усадил иностранца на лавочку и не получив ответа пошел к палатке купить минеральной воды.
   Когда Пашка вернулся, иностранец улепетывал в сторону вокзала. "Вот сука, все мозги мне крутил, прикидывался! Ну и нахер его, пусть бежит!", - откупорив бутылку, он хлебнул минералки.
   Иностранец был не то что не спортивный, скорее неуклюжий и бежал он мелко семеня и крючась на левый бок. "Наверное лоси его хорошо приложили!", - провожал взглядом удаляющуюся фигуру Антибыч. "Черт, а на кого же я девчонок буду выменивать?!", - благодушие было не долгим, выкинув в траву недопитую минералку, он побежал за иностранцем.
   Настигнуть его удалось через два квартала и, зацепив подножкой, завалить в кусты у продуктового магазина.
  -- Ты чего сволочь от меня бежал?! Я же тебя от громил спас! А ты мне все хелп ми, да сори. По-русски надо, по-русски! - усевшись сверху на иностранце, Пашка держал того за грудки. - А чего у тебя рожа такая знакомая? Может ты артист? Я тебя совсем недавно видел и не в кино! - озарение как всегда пришло спонтанно и практически ни откуда. - Ешкин кот! Так это ж мы тебя с Толиком на пляже били! Не признал, богатым будешь, - и улыбающийся Антибыч слез со старого знакомца.
   Иностранец почуяв "оттепель", перестал трястись и причитать.
  -- Ты как к этим лосям в квартиру попал? Они же тебя убить могли. Хорошо я подоспел, - Пашка помог подняться иностранцу на ноги. - Тебя как звать то?
   Эта фраза оказалась понятой.
  -- Матиас.
  -- Так ты фин? - обрадовался завязавшемуся диалогу Антибыч.
  -- Ноу, Дания! - впервые улыбнулся Матиас.
  -- Это рядом. А чего мы вчера тебя с Толиком били? Ты же хороший мужик. А, да, вспомнил, ты вроде как с Тополем хороводился!
  -- Тополь, ес! - кивнул головой иностранец.
  -- Давай за спасение! - и Пашка потащил Матиаса на набережную бухнуть вина.
   На целую бутылку денег не хватало, так что взяли по стакану порошковой бурды в палатке на подступах к Каларашу. Иностранец долго и брезгливо принюхивался к вину, но под дружеским нажимом выпил до дна весь стакан.
  -- Вот не зря мы тебя вчера побили и часы отобрали! - радостный Антибыч заказал по второй порции.
  -- Вот? - явно по-иностранному спросил Матиас.
   Пашка уже свыкся с этим постоянным "Вотом" и продолжил развитие своей мысли.
  -- Если бы мы вчера с Толиком часы не отобрали, то наган бы не купили. А без нагана, как бы я тебя сегодня освободил? Это иногда так спервой кажется, что плохо неправильно с тобой поступили или обошлись, а потом по прошествии времени оказывается по другому и не могло быть!
   Матиас сделал вид, что понял метафизику разговора.
  -- Да, - задумался доморощенный мыслитель, - как бы нам тебя на Катюху с Яной обменять? У меня же телефона этого Арсена нет? А возвращаться на квартиру не хочется, лоси могли обиду затаить. Ладно, что-нибудь придумает, - и он дружелюбно хлопнул иностранца по плечу.
   Распили по второму стакану, разморило, решили окунуться, но оказалось, что у Матиаса нет с собой плавок, одет он был в черные плотные брюки (явно дорогие), синюю рубашку с длинным рукавом, на которой проступали бурые пятна (естественно кровяного происхождения) и оттоптанные, некогда лакированные ботинки.
  -- Надо бы тебе прикид купить, - Пашка понимал, что в таком виде на пляже днем Матиаса не поймут. - Только я сейчас на мели. А у тебя деньги есть? - и он потер в международном жесте палец по палец.
   Последовало утвердительное "Ес!" и искаженное произношение русского отеля.
  -- Я ни черта не понял, но ты надеюсь дорогу знаешь?! Пошли! - и Антибыч на оставшуюся мелочь взял по третьему стакану.
   Пили уже на ходу, так-как иностранцу приспичило в уборную, а под кустом он делать отказывался.
   Двери отеля были уже в трех шагах, когда Пашка заметил припаркованный неподалеку черный "Кайен" со знакомыми абхазскими номерами.
  -- Внутрь нам нельзя, похуду тебя пасут! - Антибыч завернул рвущегося к унитазу Матиаса, за угол соседнего дома. - И не воткай! Здесь одним наганом не отделаться!
   Отсиживаться забрались за забор санатория, здесь было тенисто и малолюдно. Матиас наконец победив стыдливость, пристроился на корточках за кустами.
   Пашка вел с ним беседу сквозь зелень.
  -- Да к ты знатный перец, с Тополем дружбу водишь, Резо тобой интересуется! Расспросить бы тебя по подробнее! Эх, где мой английский?! - соображая, кто его знает из окружающих, он вспомнил про Катюху с Яной. - Девчонки школу недавно закончили, что-то в их головах должно было задержаться. Где только эти головы сейчас? И как их освободить?
   Матиас засел в кустах прочно и на долго, а вместо привычного "Вот?", перешел на не приличный пердеж!
  -- Что ты ел? - отмахиваясь и морща нос, Антибыч отходил в сторону от отравляющих газов. - Лоси в квартире вряд ли кормили. Тогда что? Не уж то с вина? Мы всего-то символически, и на меня совсем не подействовало. Слаб ты Матиас, закаляться тебе надо. Вот сдам я тебя обратно Арсену, что будешь делать?
   За кустами шутку юмора не поняли и ответили пулеметной трелью.
  -- Фу, уморил! - Пашка убрел от болезного иностранца на спортивную площадку, с асфальтом вместо газона и баскетбольными щитами вместо ворот.
   Покидав в кольца камушки (пара попала в цель), Антибыч не питая надежд набрал Катюхин номер.
  -- Кто это? - весело отозвался девичий голос.
  -- Катя, вы живы, что с вами, где вы?! - боясь, что связь прервется как в прошлый раз, Пашка высыпал все вопросы скопом.
  -- Ой, это ты! - признала соседа по съемной квартире Катюха. - А что с нами должно было случиться?
  -- Как?! Вы же звонили, на вас напали, пытались изнасиловать!
  -- Нет, это все Янка панику развела....,
  -- Ни чего я не разводила! - запротестовала в трубку Яна.
  -- Мы с ребятами познакомились, а предыдущие нас пытались выкрасть, вот мы чуть-чуть и испугались, - слышалось, что Катюха попутно ведет веселую возню с подругой.
  -- А как же квартира, в которой вас держали?
  -- Нам ребята из окна помогли выбраться! Это целая детективная история, но было весело, мне чуть со смеху живот не свело, - беззаботно щебетала Катюха.
  -- А новые ребята не опасные?
  -- Ты что, они классные!
  -- Приезжай, мы их тебе покажем! - снова в трубке возникла возбужденная Яна.
  -- Спасибо! Могли бы хоть позвонить, сказать, что у вас все в порядке! Я же волнуюсь! Дел тут чуть не наворотил! - Антибыч вернул за пояс, сползший в трусы наган.
  -- Ой, а мы забыли! - спохватилась Катюха. - Но ты не дуйся, мы тебе подарок купили...,
  -- Мне ее подарили! - откомментировала Яна.
  -- Она тебе ни к чему. Янка как всегда вредничает. Приезжай, шашку тебе вручим!
  -- Какую шашку? - не понял Пашка.
  -- Самую настоящую, казацкую, ею все что хочешь можно рубить, - раскрыла полностью интригу подарка Катюха.
  -- Сегодня какой-то день оружия! - проворчал Антибыч.
  -- А у тебя еще есть? - расслышала невнятные слова Катюха.
  -- Нет, это я в тир ходил, - прижал зубами болтливый язык Пашка. "Сам дурак в проблемы влез, других за собой не тяни! Пусть девчонки веселятся!".
  -- Ой, здорово! Чего-нибудь выиграл?
  -- Так, мелочевку, - и Антибыч посмотрел на благоухающие кусты за корпусом санатория.
  -- Тогда обменяемся, - предложила беззаботная Катюха.
   Закончив разговор, Пашка обматерил баскетбольные щиты и всю асфальтированную площадку: "Я чуть без башки не остался, войну на весь мир затеял, а они видите ли забыли позвонить. Их походу в школе вообще не учили! Одни ребята, плюс вторые ребята, сколько будет?! Тьфу!", - смачный плевок украсил табличку "Не курить".
   Дымя из протеста сигаретой, Антибыч вернулся к Матиасу заседателю.
  -- Что с тобой теперь делать? Отпустить, бросить? Смотаться домой? А деньги? Я совсем пустой. Надо их где-то раздобыть. Матиас, у тебя деньги были?
  -- Вот? - из кустов показалось измученное лицо иностранца.
   Пашка потер пальцами и получил в ответ утвердительный кивок.
  -- Дождемся темноты и проберемся к тебе в номер. У тебя наличные, кэш?
  -- Ноу, - и Матиас начертил в воздухе небольшой прямоугольник.
  -- Карточка, - догадался Антибыч, - хуже, но тоже сгодится. Банкоматов в Лазаревском хватает.
   Израсходовав все кишечно-желудочные запасы, зеленый Матиас выбрел из кустов.
  -- С облегченицем, - поздравил Пашка. - Пойдем ночи дожидаться, - выждав паузу, ехидно добавил. - А может, пока поедим? - и сам же засмеялся над шуткой.
   Возле центрального корпуса на скамейке сидели санаторные пенсионеры и вели склоку с подошедшими ровесниками, чье сейчас время наслаждаться парковой прохладой.
  -- Мы всегда после двух здесь сидим!
  -- Нет, ваше время до двенадцати!
  -- С чего вы взяли, это где-то записано?
   Антибыч остановился возле скамейки, но заинтересовали его не словесные баталии, а гипсовая скульптура безымянного автора, в которой угадывался спортсмен-труженик советской эпохи.
  -- Кого-то она мне напоминает? - и Пашка почесал шишку на затылке.
   Перед глазами промелькнула бездонная чернота колодца, цветные картинки южного сна и вечерние посиделки с коньяком и телефоном в кафе на набережной.
  -- Точно! Галка Толика здесь снимала!
   Матиас же к скульптуре остался равнодушным.
  -- Вот память! - Антибыч прихватил иностранца за плечи. - Походу здесь Толик рыжую и освобождает! Сейчас мы ему по-быстрому поможем и к нам!
   В центральный корпус зашли незамеченными, походили по коридорам, поспрашивали отдыхающих.
  -- Усатый, пьяный, рыжий?
  -- Нет, рыжая это его жена,- пытался достучаться до ослабленного солнцем и водными процедурами сознания пенсионерки Пашка.
  -- А он какой?
  -- С усами!
   Матиас за поворотом нашел себе собеседника из отставных военных, старик не то воевал, не то служил после войны в оккупационных войсках в Берлине и владел общим набором немецко-американских фраз. Так как Матиас слабо представлял себе и Толика и его рыжую жену, то и разговаривал на отвлеченные темы: дружбы, силы оружия и продовольственных пайков.
  -- А тушенку ты немецкую пробовал? - разбавлял разговор русскими словами старик.
   Не успел Антибыч распрощаться с утомленной солнцем пенсионеркой, как угодил в цепкие руки Важегова.
  -- Ты чего тут делаешь? - у следователя подмышкой торчала пухлая кожаная папка.
  -- Толика ищу.
  -- Здесь? - искренне удивился Важегов. - Среди немощных пенсионеров!
  -- Но и вы здесь не отдыха ради? - задал встречный отвлекающий вопрос Пашка, а сам незаметно махнул кистью левой руки Матиасу, спрятаться в душевой.
   Иностранец сигнал понял.
  -- Конечно, - Важегов обернулся на скрип закрывающейся двери, в коридоре ни кого не было. - Позвонили, бабку соседка по номеру отравила. Прихожу, а она живая, с арбуза плохо стало! Будто у меня дел других нет! Чего тут твой Толик забыл?
  -- Жену свою рыжую, ее здесь в заложниках держат.
  -- Еще один сказочник, глаза залил и в Пушкина играется. У лукоморья дуб зеленый! Здесь ложками в тарелках еле ворочают, а ты говоришь заложники. В шалманах на набережной его ищи. Кстати, куда ты с похорон делся?
  -- Меня на своем "Кайене" Резо Шотаевич катал, - с преувеличенным достоинством ответил Антибыч.
  -- Как?! Почему я об этом ни чего не знаю?! - следователь возбужденно взмахнул руками, и кожаная папка хлопнулась об пол, из нее в разные стороны разлетелись документы и фотографии.
  -- Так вас нигде не было, - среди прочих фотографий, Пашка заметил анфас Матиаса.
   Важегов заметил направление взгляда Антибыча.
  -- Ты его знаешь? Матиас Зимер, предположительно казначей Тополя,- следователь принялся собирать в папку бумаги.
  -- Нет, откуда? - если бы Пашка сейчас сознался, то пришлось рассказывать, и о вчерашнем мордобое на набережной, и о незаконном приобретение оружия, и о его применении (хотя и не в полном объеме), а это уже серьезная статья лет на пять как минимум.
  -- Ладно, я его сам вычислю, - Важегов застегнул папку и разогнулся в пояснице. - Что Резо от тебя хотел?
  -- Да, то же что и вы. Спрашивал, какие у нас дела с Тополем.
  -- А ты?
  -- Правду, нет у нас с ним ни каких дел.
  -- А Резо чего на это?
  -- Сказал молчать и отпустил, - укоротил машинный перассказ Антибыч.
  -- Ни чего, ты его не бойся. Резо у меня с Тополем на одной скамье за решеткой сидеть будут!
  -- Ну а с Толиком как быть?
  -- ?
  -- Искать или нет?
  -- Как хочешь, он больше в деле не играет, - с легкостью расстался с засекреченным агентом Важегов. - Еще будут контакты с Резо и другими авторитетами, не тяни, сообщай, - и следователь оставил Пашку одного в коридоре размышлять о дне сегодняшнем.
   "Какой-то перебор! Сон обещал, свадьбу, похороны, пожар и оружие, с этим не поспоришь, но вызволение казначея мафии, я на это не подписывался! Надо срочно заснуть и все переиграть, отменить вторую половину дня", - Антибыч зажмурился и простоял так минуту, а может и больше. "Сколько же у Матиаса денег? Миллион, два, в рублях или в валюте? И почему все громилы кругом наши, а он иностранец? Своих что ли мало? Понял! Они свой общак в каком-нибудь швейцарском банке держат, для спокойствия и надежности, а Матиас его обслуживает, налик или электронку через границу гоняет. Ой, что-то мне не хорошо!", - чтобы не упасть, прислонился к стене. "Тут не то, что без жопы, без всего можно остаться. Доведу, Матиаса до отеля и прощай, а лучше здесь брошу", - и стараясь не шуметь, Пашка пошел на цыпочках к лестнице. "Билет на самолет у меня есть, а мелочевку на остальное заработаю",- тяжестью за поясом напоминал о себе наган.
   Скрип двери прервал крадущийся шаг беглеца, из душевой выглянул Матиас.
  -- А я к тебе, - зашептал Антибыч. - Надо тихо, - и он приложил указательный палец к губам. - Чуть не запалились, тот мужик тебя ищет, хочет, - новый жест, означал, перережет горло.
   Матиас тревожно сглотнул.
  -- Пока волноваться рано, я его отшил, но нам до места придется идти разными маршрутами, я сейчас тебе нарисую схему, - и Пашка оторвал со стены уголок пожелтевшей афиши, о выступлении фольклорного ансамбля из Красноярска.
   "Какой фольклор в Красноярске и есть ли он там вообще?", - перед Антибычем не стояло, а вот чем чертить схему -- Да! Не найдя ни чего, Пашка продавил ногтем на бумаге: Павлова, Калараша, набережную, море, горы и маленький дом возле них.
  -- Вот сюда и пойдешь, понял? - Антибыч прошелся по выдавленному маршруту пальцем.
  -- Ноу! - замотал головой Матиас, и стал "рисовать" своим ногтем другие строения.
  -- Эти нам не нужны, сюда идем, - настоял на своей схеме Пашка, при этом подумав: "Да куда хочешь иди, главное мне больше на глаза не попадайся!".
   Рассталась парочка у забора санатория. Матиас пошел честно отрабатывать маршрут, а облегченный Антибыч на берег. Выкупавшись, он попытался вздремнуть полчасика, но голову не покидали дурацкие и назойливые мысли, а вечерняя галька уже не сильно грела бока.
   "Не пропадет твой Матиас. Походит по Лазаревскому, с людьми пообщается, глядишь Резо к тому времени засаду с отеля снимет. А не снимет?! Знал интурист куда едет. С бандитами работать, это тебе не плюшки трескать. Хорошие видать проценты Матиасу с общака капают. Вот пусть за свои евро и рискует, а мне домой надо к семье. Затянулась моя командировка. Вот только жаль без сувениров вернусь. Хотя впрочем, Катюха с Яной мне шашку обещали. Вот то сын обрадуется. А с ней в самолет пустят? Все-таки холодное оружие. А, затуплю и в багаж сдам, из Сочей такого добра тоннами вывозят".
   Прошелся по родной Павловской улице, мимо любимой столовки, махнул рукой кудряшке, та в ответ улыбнулась. Поговорил с ней немного, пообещал через пару недель вернуться, расхрабрился поцеловать кудряшку в губы. Романтик был полный. Дорогу в подъем к квартире осилил незаметно. Вспомнилась молодость, как гуляли летом на реке до рассвета, ездили в Питер на перекладных электричках без копейки денег в кармане. Пили, курили, девчонки, весело. "Столько лет прошло, а история словно повторяется. Опять денег голяк и надо ехать и девки были, только они все старше и приключение было. Расскажу мужикам с работы, не поверят!".
   Но до Твери еще было очень далеко. Возле подъезда дома Пашку караулил Толик, да не один, а с благополучно сбагренным Матиасом.
   Все воздушное настроение улетучилось в один миг.
  -- Где ты ходишь, я тебя уже битый час жду! - поднялся с лавочки Толик.
  -- Я сплю, - Антибыч прибывал с состоянии гроги, голова закружилась, а парочка в глазах размножилась до квартета: "Я все-таки заснул на берегу, а прогулка по Павлова, разговоры с кудряшкой и поцелуи с воспоминаниями мне привиделись. И эти тоже через минуту растворятся, а может даже превратятся в собак или лягушек!".
  -- Ты если перепил, то садись, - Толик воспринял неадекватное поведение Пашки по-своему. - Видал, кого я встретил! - и он с гордостью показал на Матиаса.
   Антибыч не отреагировал, тогда Толик напомнил.
  -- Мы его вчера били! Я как на улице встретил, сразу узнал. Он! Дай думаю, к тебе приведу, приятно будет.
  -- Очень приятно, - саркастически согласился пребывающий в абсурдном сне Антибыч. - Как вы сюда добрались?
  -- А дорогу мне Важегов подсказал, я тогда на набережной в кафе сидел. Подходит и спрашивает, где моя жена? А я сам не знаю. То есть с утра знал, а затем....., - Толик пригладил всклокоченные волосы на затылке, где у него проглядывала свежая шишка.
  -- Врезали и сознание с мыслями потерял?
   Усач кивнул.
  -- Там место такое, я сам в реальности по голове получил.
  -- Это в какой реальности? - нахохлился Толик.
  -- Ну, - замялся Пашка, не зная как лучше объяснить герою сна, что существует и другой мир. - Не загоняйся, там ты тоже есть.
  -- Точно перепил! - и Толик болезненно хлопнул ладонью Антибыча по сгорбленной спине.
  -- Совсем озверел! - вскочил на ноги Пашка, двойственность, головокружение и атмосфера сна в раз прошли, а остались: жгучий горчичник от ладони на спине и несовместимая парочка алкаша-усача и иностранца-казначея-бандита. - Я тебе сейчас сам врежу! - и он погрозил наганом.
  -- Нашел чем пугать, - не поверил Толик. - Уж брал бы на ТТ похожий, а в этом наверное и пистоны не работают.
  -- А так! - Антибыч вынул из кармана пригоршню запасных патронов.
  -- Он чего, правда боевой! - схватившись за голову, Толик замер в полуприседе.
  -- Мы же его с тобой вместе брали, когда у этого часы с деньгами отобрали, - и Пашка показал на Матиаса стволом нагана.
   Иностранец, не понимающий о чем спорят, воспринял это движение за угрозу и начал медленно поднимать руки вверх.
  -- Ну хватит, прекратите! - Антибыч разогнул одного полу-спортсмена и не позволил сдаться в плен другому полу-бандиту. - Балаган устроили! Не хватало нам, чтобы милиция приехала! Давайте, заходим в дом.
   В квартире, разобраться в вопросе на скорую руку не удалось. Из ванной вышла абсолютно голая девица и не замечая троицы в коридоре, прошла в комнату, а когда наконец ощутила на своих формах, любопытные взгляды, с визгом закрылась в маленькой комнате.
  -- Кто это?
  -- Я не в курсас, - честно сознался Толик.
   Матиас тоже помотал головой.
  -- Сейчас выясним, - достав из-за пояса наган, Пашка наработанным движением постучался в дверь комнаты. - Ты кто?
  -- Я здесь живу! Вы только меня не насилуйте! - попросил захлебывающийся в слезах девичий голос.
  -- Не понял, это я здесь живу! - возмутился Антибыч.
  -- Так вы Паша, - дверь приоткрылась и в щель выглянул карий глаз. - А мне Яна с Катей разрешили пожить. Я с ними из одного города. Меня со старой комнаты хозяйка выгнала.
  -- Знакомая песня, - Антибыч дружелюбно подмигнул новой соседке. - Пол Лазаревского таких. Ну а Яна с Катюхой пистон у меня сегодня получат! Ни о чем не предупреждают! Одно море в голове, - это было продолжение мысли о недавней школе и полученных знаниях. - Тебя как звать?
  -- Ира, - завернутая в розовое полотенце девушка показалась в дверном проеме целиком.
  -- А ты иностранные языки знаешь?
  -- Да, я английский на курсах преподаю, - Ира заглянула в прихожую, где продолжали стоять Толик с Матиасом.
  -- Замечательно, ты то нас и выручишь, - благожелательно улыбаясь, Пашка пихнул за пояс сзади неуместный в девичьем присутствии наган.
   В противовес Катюхе с Яной, Ира оказалась вполне хозяйственной, а подкрасившись, причесавшись и переодевшись в шорты с топиком, очень даже симпатичной. Она нажарила картошки с луком и достала на запивку из сумки полтора литровую бутылку "Тархуна", оказавшуюся на поверку чачей.
  -- Из чего же она такая? - Толик принюхивался к зеленоватому содержанию бутылки.
  -- Из фейхуи, - Ира соскребала поджарки картошки со сковороды в тарелки.
  -- Закусывать я ею закусывал, но чтобы пить? - о таком сельхоз-новаторстве Антибыч слышал впервые.
  -- Она хорошая, только крепкая, я ее разбавляю, - поухаживав за всеми, Ира села за стол у окна.
   После третьего тоста к разговору подключили Матиаса. Ира ловко справлялась с переводом.
  -- Да, ему нравится в Сочах, - передавала она слова интуриста.
  -- Это же Лазаревское! Сочи там! - и Толик махнул вилкой с нанизанной на зубья картошкой в сторону входной двери.
  -- Не суть, ты у него спроси, откуда он Тополя знает, - Пашку донимал коренной вопрос "Денег!".
  -- Они познакомились здесь, - озвучивала импортную тарабарщину Ира. - В Россию должен был лететь его коллега по банку, но он неожиданно заболел, и отправили его.
  -- А чего от банка Тополь хочет? - продолжал подбираться к истине Антибыч.
  -- Говорит, это профессиональная тайна, которую он не может раскрыть.
  -- Да и пожалуйста, нравится ему пристегнутым наручниками к батареям по сомнительным притонам сидеть, только рад! - Пашка обиженно отвернулся от стола.
  -- Матиас говорит спасибо за помощь, он вам выплатит компенсацию за его освобождение.
  -- Хорошо бы, но с чего?! - спиной и затылком поинтересовался Антибыч. - Банковские карточки в отеле, а вход в него стережет Резо с боевиками, а может еще и Магнит! Кстати, это он тебя приложил, - последнее адресовалось Толику. - Такая у Магнита манера общения, сзади по голове раз и привет. Будешь молчать Матиас, к нам в клуб долбанутых вступишь! А может и не вступишь, сразу прибьют.
   Иностранец помрачнел и ушел на кухню. Его изоляция продолжалась недолго. Ира померила стороны и взяла слово с каждого, больше о делах и грустном не говорить. Этому же поспособствовали вернувшиеся с дневных прогулок Яна с Катюхой.
  -- А я говорил, вилка упала не просто так, должны появиться дамы, - четырехзубец Толика вздымался к потолку.
  -- Да ты все подряд ронял, что на столе было, - отмахнулся от него Пашка, - по твоим приметам, все Лазареское у нас давно должно в гостях сидеть!
  -- А кто этот молчаливый красавиц? - одарила комплиментом Матиаса Яна. - Давайте танцевать! - и она потянула за собой иностранца на середину комнаты.
   Дальнейшая часть вечера и ночи прошли перед Антибычем смазанным пятном. Кто-то к ним еще приходил, они сами куда-то ходили, веселились и пили, пили и веселились. Накачавшийся в хлам чачи Матиас рассказал все секреты банка и Тополя, и кажется, даже обещал жениться на Ире.
   "С утра я все вспомню, расставлю по полочкам, стрясу с банка и Тополя гонорар за моральные издержки и заживу красиво и счастливо с Якой и Катюхой!", - Пашкин манифест потонул в свалявшейся перьевой подушке.
  
   Дым все еще поднимался над обгоревшим остовом ресторана. Нильс с Антохой пошли внутрь, посмотреть, что из ресторанной утвари подлежит восстановлению. Антибыч с Катюхой остались в холле гостиницы, возиться с портфелем.
  -- Давай я его ножом вскрою! - Пашка уже задолбался перебирать шифр на кодовых замках.
  -- Не надо, портфель дорогой, ты его можешь испортить, - Катюха погладила крокодиловые бока "сейфа".
  -- А то, что он на половину сгорел, тебя не смущает? - Антибыч подобрал с пола обломок мраморной столешницы и приложился им к одному из замков портфеля.
   Внутри щелкнули колесики и "Бинго!" все цифры совпали.
  -- Видишь, как все хорошо, а ты боялась, - улыбаясь, Пашка занес руку с "орудием пролетариата", для повторного удара.
  -- Ты все-таки поаккуратнее, - Катюхе было жалко, хоть и пострадавшую в пожаре, но определенно дорогую вещь.
   Антибыч мастерским ударом аннулировал второй замок. Катюха с нетерпением распахнула портфель. Но заглянуть в него была не судьба. Со стороны ресторана раздался взрыв и автоматные очереди.
  -- Что это!? - в испуге Катюха опрокинулась на пол.
  -- Черт, засада! Где дробовик?!
  -- Не знаю!
   Пашка принялся в бешеном ритме шарить вокруг руками, а в ресторане раздался второй взрыв, автоматные очереди при этом вообще не затихали. Наконец в полумраке гостиничного холла, Антибыч наткнулся ладонью на дробовик и, схватив его, побежал к ресторану.
   Казалось, в ресторане нечему было гореть, но он снова полыхал. На ходу передернув помповый затвор, Пашка дал первый залп наугад в дымное облако.
   Матерный вскрик на родном русском языке и вываливающееся из ресторана окровавленное тело боевика.
  -- Один есть! - обрадовался Антибыч и сразу получил встречную очередь из автомата.
   Пули растрепали прическу на голове. Пригибаясь, Пашка перебежал к колонне и спрятался за ней.
  -- Вы как, живы? - прокричал он.
  -- Пока да! - приглушенно откликнулся Антоха.
   Выглянув из-за укрытия, Антибыч дал два выстрела по боевику и перебежал к другой колонне. Автоматная очередь раскрошила гипсовый вазон рядом с Пашкиным плечом.
  -- Сколько их было?! - Антибыч высунул ствол из-за колонны и бахнул картечью.
  -- Двое! - под аккомпанемент автомата сообщил Антоха.
  -- Значит теперь один -- и Пашка отправил очередной свинцовый гостинец.
   В другой половине ресторана произошло поминание матери и стук металла об пол, выроненного из рук автомата.
  -- Я и этого гада зацепил! - победоносно провозгласил Антибыч.
  -- Молодец! - поддержал Нильс.
   По полу от боевика покатился кругляшь.
   "Граната!", - догадался Пашка и прыгнул в сторону. Взрыв одновременно оглушил и ослепил, а замет погасил реальность.
  
   "От куда была темнота? Кругом свет!", - Антибыч открыл глаза, его щека покоилась не на подушке, а на коленке Яны, а она сидела за столиком в кафе. "Соответственно и я здесь же! А как мы из квартиры сюда добрались? И что же, я всю дорогу спал?! Или на оборот, воевал я по настоящему, а сейчас сплю!", - Пашка сел по-человечески за стол.
   Тут же нарисовался с коньяком Толик.
  -- Сейчас жахнем и идем, - он разлил фляжку в три пластиковых стакана.
  -- Куда? - Яна под боком была такая близкая, теплая и мягкая, что вопрос Антибыч задал чисто для проформы.
  -- К нему за деньгами, - и усач показал на пьяно-улыбчивое до безобразия лицо Матиаса.
  -- А может не стоит? - Пашка попытался найти поддержки в Янином теле.
  -- Сами стол не потянем, у меня всего пятьсот осталось, - Яна убрала руки Антибыча со своих бедер и показала одинокую купюру в кошельке.
  -- Там всего второй этаж, заберемся, - оказывалось, Толик не просто сварщик, а сварщик-верхолаз.
   Выпили, закусили. Яна с Катюхой словно провожая добровольцев на войну, расцеловали всех троих в губы, и обещались ждать до победного конца. Больше всех это действо понравилось Матиасу, и он попросился еще раз проститься. Но тут вступила в дело Ира (памятуя о сделанном ей интуристом предложении) и закруглила лобызания.
  -- Хватит, кафе скоро закроется!
   С собой для храбрости взяли еще одну фляжку коньяка и шоколадку "Вдохновение". Выпили в полумраке парапета, закусили. Толик разорялся, почему всем достался шоколад, а ему одна фольга.
  -- Я тебе сейчас свою отдам, - Пашка высунул язык с приставшим к нему расплавленным кусочком шоколада.
  -- Не надо, - побрезговал Толик и принялся жевать фольгу.
   Проверить, как идут дела, пришла Ира. Весь коллектив ее волновал слабо, а вот Матиаса она увела в сторону.
  -- Мы на минуту.
  -- А я пока облегчусь, - и Толик без зазрения совести принялся писать с парапета на песок и пляжные шезлонги. - Присоединяйся, - усатый водил струей из стороны в сторону, норовя оросить как можно большую площадь.
  -- Не, я лучше здесь посижу, - отклонил предложение Антибыч и уселся сверху в кадку с пальмой. Обхватив ствол руками, он закрыл глаза: "И такая жизнь каждый день! Пьяный бред и безумие! Скоро с чертями дружбу начнем водить! Или может все просто сон!?".
  
   Койку, на которой лежал Пашка, раскачивало из стороны в сторону. Обстановка кругом была спартанская, вторая койка над головой, светильник на противоположной стене, металлический шкаф в ногах и иллюминатор в борту. Антибыч заглянул в него, за выпуклым стеклом плескалось море.
  -- Я что на корабле? - поднялся с койки и, придерживаясь за стены, вышел из каюты в коридор, прошел по нему, и поднялся на палубу.
   Здесь до отвращения пахло рыбой и водорослями, а повсюду сушилась рыболовная сеть.
   Из капитанской рубки вышел Антоха.
  -- А, проснулся!
  -- Мне такая херь снилась, не поверишь! Буд-то я в России на курорте попадаю в переплет и ни как не могу из него выпутаться. Бандиты, пьянки, оружие! - лицо Пашки оросили соленые брызги ударившей в борт волны.
  -- Не мудрено, - Антоха, защищаясь от ветра, поднял ворот пиджака. - Родина всем снится. Вы по этому поводу даже фильмы снимаете. Тапович...
  -- Тарковский, - поправил Антибыч.
  -- Во, во! Из вас крепостное право ни как не выветрится. Кусок земли и плуг, вот и вся вселенная. Надо жить шире!
  -- А куда мы плывем и что это за корыто?
  -- Траулер, другого судна Нильс не достал. Круто нас прижали. А ты молодец, не растерялся, в муку изрешетил тех двоих!
  -- Ни чего не помню, - Антибыч смахнул брызги с лица.
  -- Тебя же той гранатой контузило. Уроды, отель Нильсу сожгли и засаду в ресторане устроили.
  -- Это вспоминаю, вы с Нильсем зашли внутрь, а они с двух сторон начали палить, еле подоспел. Хорошо, что дробовик при мне был. А где сейчас Нильс?
  -- В соседней от тебя каюте. Его же зацепило взрывом. Осколок из живота вынули, но надо в больницу.
  -- А Катюха?
  -- С ней все в порядке, будет нас встречать в Марселе. Там Тазиз находится. Правда, пока это тайна. На него тоже охоту объявили.
  -- А Нильс до Марселя дотянет?
  -- Должен, нам всего хода, часа три осталось.
   В сам порт траулер заходить не стал, встав на рейд в Марсельской бухте. На воду спустили моторную лодку. В нее перегрузили раненного бредящего Нильса, несколько ящиков вина, в память о сгоревшей гостинице, уцелевшие личные вещи и лоток рыбы (презент от капитана). Пашка занял позицию с дробовиком на носу лодки.
  -- Только теперь попробуют к нам сунуться! Спуску не дам!
  -- Хорошо, - кивнул головой Антоха и переключился на матроса управлявшего лодкой. - Подойдем к берегу тихо, в старый порт. Я скажу, где причаливать. Если что-то пойдет не так, уходим снова в море.
   Из утреннего тумана один за другим выплывали причалы, усеянные как гроздья винограда сонными яхтами. На краю одного из них стояла Катюха в красном плаще и такой же красной косынке.
  -- Такой семафор разве прозеваешь, - погладил приклад дробовика Пашка. - Умеет Катюха вырядиться.
  -- Кажется она одна, - Антоха дал команду матросу швартоваться.
   Лодка стукнулась носом о деревянные мостки причала. Катюха ловко запрыгнула на борт.
  -- Как добрались? - она обняла поочередно Пашку с Антохой.
  -- Болтало всю дорогу, - пожаловался Антибыч.
  -- Врача достала? - Антоха расплачивался с матросом.
  -- Да, машина ждет, - Катюха взяла за руку бредящего Нильса. - Тебе сделают операцию, и ты поправишься.
   Лодка ушла в море, а развозной фургон с Катюхой за рулем принялся петлять по улочкам старого города.
  -- В больницу нельзя, - объясняла она маршрут движения. - Тазиз снял квартиру, врач с инструментами уже там.
  -- И Тазиз в этой квартире? - Антоха смотрел в хвостовое окошко фургона, не пасут ли их следом.
  -- Нет, где он сейчас я не знаю. Мы два раза созванивались.
  -- Не густо, - Пашка рассчитывал на совсем другой прием.
  -- Тазиза тоже можно понять, - выступила в защиту беглого магната Катюха, - на него было совершено покушение. Он ни кому сейчас не доверяет!
  -- Ладно, хорошо совсем нас не бросил, а ведь мог, - Антоха успокоился, хвоста за фургоном не наблюдалось.
   Машина въехала во внутренний двор дома. Нильса подняли на четвертый этаж. В дальней комнате квартиры была организованна импровизированная операционная. Антоха с Пашкой уложили Нильса на накрытый белой клеенкой стол и оставили в распоряжение бородатого доктора.
  -- Сделаю все что смогу, - врач вскрыл скальпелем повязку на животе Нильса.
  
   Толик как слон отдавил Антибычу ноги и полез по его сгорбленной спине на стену.
   "Опять этот пьяный сон про Лазаревкое. Или там сон? Но здесь точно не реальность! Вот зачем я сейчас подставляю спину этому уроду?!", - у Пашки захрустели шейные позвонки под Толикиной пяткой.
   С противоположной стороны кованного забора стояли под ручку Матиас с Иркой.
  -- Так это мы к тебе, - вспомнил цель восхождения Антибыч. - Отлепись от сиськи и забирайся к нам. Твой все-таки номер.
  -- Ему нельзя, - выступила за интуриста Ира. - У Матиаса стресс, он в заложниках целый день просидел.
  -- А у нас значит масленица! - съязвил Пашка. - В одной жопе находимся и выбираться надо сообща.
  -- Какой ты грубый, - наморщила переносицу Ира.
   Антибыч собирался и на это выдать гадость, но зацепившийся за водосточную трубу Толик ослабил давление на плечи и жизнь снова заулыбалась.
  -- Ты ногами за выступы в кладке цепляйся и руками перебирай, - подсказывал он карабкающемуся по кирпичной стене усачу альпинистские приемчики.
   И все шло хорошо. Толик карабкался и карабкался вверх, но на стыке первого со втором этажом, сандаль соскользнул с оконного козырька, руки не удержались за водосточную трубу и тело ухнулось с трехметровой высоты спиною и нижней частью в песок. Толик сделал судорожный вдох и перестал подавать признаки жизни.
   "В Марселе хоть доктор был, а здесь что делать?!", - Пашка склонился над распластанным усачом и, не придумав ни чего лучшего, стал давить тому ладонями на грудную клетку.
  -- Надо рот в рот! - переживала из-за забора Ира.
  -- Вот и делай!
   Ира китайским акробатиком просочилась сквозь завитки забора, оставив при этом на лепестках кованной розы трикотажную блузку и прильнула к губам Толика.
   На второй минуте отключки Толик задышал и даже попытался приобнять Иру за попу.
  -- Что ты делаешь?! - возмутилась девушка.
  -- Я больной, мне можно, - осклабился в улыбке Толик.
   За спиной по-датски замычал Матиас. Ему не удалось повторить подвиг Иры и он тупо застрял в заборе боками и брюхом.
  -- А тебя чего понесло? - покрутил у виска Антибыч.
  -- Ты сам сказал, чтобы он сюда забирался! - высказала претензию Ира, освобождая свой зад от мозолистых ладоней усача.
   С Матиасом так просто не получилось. Тянули его и вперед и назад, уминали и снова тянули.
  -- Матиаса надо маслом смазать, тогда он из решетки выйдет, - предложила кулинарное решение Ира.
  -- А где мы его ночью достанем? - озадачился Пашка.
  -- В ночном магазине, - нашлась Ира.
  -- Да прекратите вы суету, - вмешался Толик. - Я знаю эти решетки, сам такие варил. Они же прихвачены на живую. Здесь раз кувалдой приложиться и она рассыпется как карточный домик.
  -- А вот кувалды ночью на каждом углу валяются, нет, лучше уж в магазин за маслом, - принял Ирину сторону Антибыч.
   Усач с переводчицей ушли каждый в свою сторону и вернулись так же самостоятельно. Ира пустая, а вот Толик действительно с кувалдой.
  -- Мне масло продавать отказались! - жаловалась Пашке Ира.
  -- Почему? - недоумевал тот.
  -- Не знаю.....,
  -- Отойдите вы, - и Толик вдарил по решетке кувалдой ласково и нежно в ключевом месте.
   Затем отошел в сторону, поплевал на ладони и вдарил в другую точку. Решетка не развалилась как было обещано, но из нее выделился приличный кусок, в центре которого ковыльным стебельком выступал Матиас.
  -- Кто же знал, что они только по краям с халтурили. Но так уже проще, мы завтра решетку болгаркой распилим, - Толик потрогал покачивающуюся на боках и животе Матиаса кованную юбку треш-балерины.
   На Ирины деньги хотели купить коньяка или водки для анестезии и обезболивания тел, но тут оказалось, что их-то у нее и нет (стала понятна причина отказа, продать ей масло).
  -- За это пойдешь в гостиницу и заберешь все банковские карточки Матиаса, - придумал наказание для Иры Толик.
  -- Как я дверь номера открою, у меня же ключей нет!?
  -- А замки пилочкой вскрывать в институте не научили? - попинял усач на пропащее образование. - Тогда этим вдарь, - и он предложил свою кувалду.
  -- Я не донесу, - попыталась оторвать тяжесть от земли Ира.
  -- Неженка, а вот Галка бы смогла. Ладно, с нею пойдешь, - просто и без стеснений зачислил в помощники Пашку Толик.
  -- Меня же на входе борцы Резо вычислят! - пошел в отказ Антибыч.
  -- Не ссы, мы тебя переоденем, - и Толик стянул с соседнего забора сушившиеся сарафан и парео.
   Сарафан одели на Пашку поверх шорт и рубашки, а пареой замотали голову.
  -- Я в таком прикиде на трансвестида похож!
  -- Главное что не на себя, теперь маскируем кувалду, - усач заворачивал пудовый "молоток" в спущенного резинового дельфина.
  -- Почему мы так сразу не сделали?! - опомнилась с вопросом Ира.
  -- Да, не подумали, - почесал в затылке Толик.
   "Кайен" дежурил возле входа в отель. Салон машины подсвечивался голубым сиянием бортового монитора. Двое борцов увлеченно смотрели киношку. Необхватного тела Шотаивича в джипе не наблюдалось. Пара девиц с "младенцем" зашли незамеченными в вестибюль отеля. За стойкой ресепшена, подложив под голову для удобства и мягкости руки, крепко спала девушка администратор.
  -- Может, возьмем ключ? - предложила шепотом Ира.
  -- Ну его, идем, еще администраторшу разбудим, - так же тихо переложил с одного плеча на другое кувалденного младенца Антибыч.
   Поднялись на второй этаж, нашли номер Матиаса, и тут стало ясно, кувалда по прямому своему назначению не понадобится. Дверь в номер была вскрыта до них.
  -- Может там кто-то есть?! - Ира мелко затряслась со страха.
  -- Определенно! - кивнул головой Пашка, стягивая зубами пеленки с кувалды.
  -- Я боюсь, пойдем отсюда!
  -- Уж коль такой путь проделали, надо посмотреть, - и с кувалдой на перевес, Антибыч шагнул в темное нутро номера, о более "весомом" оружии (нагане) за поясом шорт, в пылу расследования, как-то даже и не вспомнилось.
   Под ногами захрустели, разбросанные по полу футляры от компьютерных дисков. Вещи из чемоданов были вывалены частью на кровать, а частью на подоконник.
  -- Что здесь было? - любопытство победило страх, и Ира так же оказалась в номере.
  -- Ревизия, - Пашка заглянул в ванну и гардероб, они были в номере одни.
  -- А что им было надо?
  -- Наверное тоже, что и нам, деньги, - наконец Антибыч расстался с кувалдой, пристроив ее к батарее отопления.
  -- Сколько же у Матиаса дисков было! - Ира подняла один из пустых пластиковых футляров.
  -- Согласен, может деньги здесь и не главное, давай карточки искать, - Пашкины пальцы загуляли по вещам интуриста.
   Результат оказался нулевым. Ни с чем парочка вернулась к другому дуэту на задворки отеля.
  -- Глухо, - досадовал Антибыч, - все до нас выгребли! На вот тебе, другие штаны и рубаху прихватил, - и он отдал Матиасу его вещи.
  -- А кувалда где? - вспомнил о своем Толик.
  -- Сдалась она тебе! В номере оставил!
  -- Блин, мне ее вернуть надо!
  -- Я второй раз в отель не пойду! - и Пашка сунул в руки усача скомканные сарафан и парео.
   Ира, переодевавшая в свежие брюки чугунно-юбочного интуриста, обернулась.
  -- Матиас говорит, у него в боковой стенке чемодана потайной карман. Мы кажется, его не заметили!
  -- Кабы нам раньше сказали, то и заметили, - наигравшийся в сыщика Антибыч, уселся в песок.
  -- Ладно, я схожу, - сарафан на Толике смотрелся еще нелепее, чем на Пашке, особенно смешили волосатые ноги и усы.
   Парео замаскировало второе, а с первым пришлось смириться.
  -- Мало ли волосатых женщин, может у меня повышенный гормональный фон, - вживался в образ Толик.
   Пришлось Ире составлять усачу компанию. Антибыч закрыл глаза и откинулся на песок. Рядом сел Матиас, завиток его "юбки" коснулся Пашкиного плеча.
   "Какую бы нарисовал картину Дали, увидев такую парочку? И как бы она называлась? Железный цирк? Лебединое озеро фриков?!", - Антибыч зевнул.
  
   Погоды в Марселе не было уже четвертый день. Непрерывно лил дождь и сифонил пронизывающий ветер. Залатанный бородатым врачом Нильс потихоньку приходил в себя, начал есть, и смотреть телевизор. У остальных занятия были примерно те же, разбавлял их только секс с Катюхой. Полночи она спала с Пашкой, а под утро перебиралась к Антохе.
  -- А почему не наоборот? - лежа на диване и щелкая каналы телевидения, разбирался в сложившейся закономерности Антибыч.
  -- Ты жаркий, распаляешь меня, что я заснуть не могу, а Антоха как брат, разочек ему дам и сразу покой наступает, - Катюха, подложив под себя ноги, сидела в кресле у окна.
  -- Спать с братом, это извращение! - шутливо пожурил подругу Пашка.
  -- А с двумя сразу нормально? - озорные искры промелькнули в зрачках Катюхи.
  -- В половину, но хуже. Почему ты не можешь спать только со мной?
  -- Ты же деспот. Заставишь потом стирать тебе белье, готовить обеды, детей рожать! А так я свободна, ни от кого не завишу.
   Разговоры в таком духе с присутствием Антохи, с отсутствием Пашки или Катюхи продолжались долго, а чем еще было занимать дни.
   Два раза заходил доктор, навестить Нильса, поменять повязку и поставить капельницу.
   На четвертый день в дверь позвонил посыльный. В коробке, которую он доставил, лежал сотовый телефон и все. От кого была посылка, тоже не указывалось.
  -- Это от Тазиза, - догадался Антоха.
  -- Может в телефоне есть номер, на который надо звонить? - взяла в руки мобильник Катюха.
   Но и симка оказалась нулевая без единого контакта.
  -- Значит, будем ждать звонка, - констатировал Антибыч.
   В томительном ожидании прошли сутки, за ними потянулись вторые. А погода все так же доводила дождем и ветром. Больше всех страдал и маялся Нильс.
  -- Я уже не могу жрать эти таблетки, они мой желудок и мозг доконают, а от сырости и сквозняков жилы сводит. Помоги мне, - обращался он к Пашке.
  -- Но чем?
  -- Сходи в порт и возьми для меня гаша и кислоты, они поправят мое настроение.
  -- Это с твоими уколами и капельницами совместимо, ты ласты не склеишь? - Антибыч опасался за гостиничного погорельца.
  -- Я их всю жизнь принимаю, а от капельницы мне только хуже. Я тебе адрес скажу, у меня проверенный человек, он даст все что надо, - Нильса было не отговорить.
   Садиться за руль не хотелось и, завернувшись в желтый клеенчатый плащ, Пашка пошлепал по лужам в порт. По дороге он завернул в пару забегаловок, выпил кофе с коньяком, послушал разговоры местных завсегдатаев о вчерашнем футболе. В районе новых доков он оказался приблизительно через час. Костес, знакомый Нильса нашелся не сразу. Антибыча футболили от одного причала к другому. Все видели недавно Костеса причем в разных местах одновременно. Наконец его удалось зацепить возле сухогруза с либерийской принадлежностью. Парень оказался колоритным: с торчащими во все стороны дредами, как у настоящего ямайца, цветными татуировками на шоколадно загорелых от природы руках и пирсингом в бровях и носе.
   "Походу в Либерии все так и ходят. Африка, свои традиции", - Пашка назвал Костасу от кого он пришел за товаром. Хозяин дредов долго и настороженно вспоминал кто такой Нилсь, а затем расплылся в широкой белозубой улыбке.
  -- Как мой брат Нильс? Почему сам не пришел? Сто лет его не выдел!
  -- Болеет, - одним словом охарактеризовал общее состояние Антибыч.
  -- У меня такие лекарства, в два счета на ноги поставим, - и Костас увлек за собой Пашку в хитросплетение нагроможденных в несколько этажей контейнеров.
   Обратный путь Антибыча пролегал тем же маршрутом, но с учетом дегустации продукции устроенной Костасом, улицы выглядели совершенно другими: светлыми, нарядными, дома живыми и разговорчивыми, а завсегдатаи забегаловок и прохожие на улицах, представителями инопланетных цивилизаций.
   "Надо выпить большую чашку крепкого кофе, а то бог весть, в какую вселенную унесет!", - и Пашка устроившись за столиком бистро, заказал два двойных эспрессо. Тягуче-лиловое кофе обжигало небо, а его насыщенный степной аромат отзывался эхом в глубинах извилин. "Чего-то не лучше. Может коньяк спасет?", - но он только вогнал в сон. Веки сами собой опустились и перед глазами поплыли мультики в три Д.
  
   Саднила левая рука, а рядом сидел инопланетянин в кованной юбке. Антибыч сел на песке. Произошло опознавание.
  -- Матиас! Значит то сон.
   Интурист ловя интонации непонятной речи, пожал плечами.
  -- А сколько я спал? И где Толик с Иркой? - Пашка встал на ноги и помог подняться неуклюжему в куске забора Матиасу.
   Они обошли отель кругом и, спрятавшись за каштаном, принялись наблюдать за происходящим в вестибюле. А там было за чем понаблюдать. Вызванный, по-видимому девушкой-администратором наряд милиции, разбирался с задержанными Толиком и Ирой.
  -- Сцапали наших, - вздыхал Антибыч.
   Борцы из "Кайена" тоже были неподалеку, они курили возле входа в отель и косились на происходящее в вестибюле.
   Первым желанием Пашки было смыться подальше. Вторым, запустив вперед тараном юбочного Матиаса, ринуться на врага, паля без разбору из нагана. Первое попахивало малодушием, второе безрассудством.
  -- Подождем, может их еще отпустят, - проявил он благоразумие.
   Но Толика с Иркой не отпустили, а наоборот закрыли на заднем сиденье полицейской десятки. Борцы вернувшись к "Кайену", получали от Шотаивича инструкции по мобильнику, как им действовать дальше. Милиционеры, закончив опрос девушки-администратора, сели в патрульную машину и уехали от отеля. Борцы же поступили следующим образом, один остался у "Кайена", а второй пехом почапал за ментами в отделение.
   В глазах Матиаса, Антибыч прочитал немой вопрос: "Что же с ними теперь будет?".
  -- В отделение ни чего серьезного. Позвоню Важегову, отмажет. А от борцовского хвоста надо как-то избавляться. Пойдем, - и он отделился тенью от ствола каштана.
   Но их путь к отделению был извилист.
  -- Ладно в юбке здесь на берегу шляться, а в центре города нас самих сцапают и в психушку упекут! - Пашка вспоминал, как идти к рыбаку, с которым он познакомился на пирсе.
   В доме было темно и тихо, все спали. Во дворе смешивались запахи сохнущего белья, куриного помета и просыпающихся цветов.
  -- Подожди меня здесь, - оставив Матиаса возле забора, Антибыч снял с калитки веревочную петлю, заменявшую крючок-щеколду и зашел во двор дома.
   В районе беседки мерцал красный огонек.
   "Кто-то курит", - определил Пашка. Об ногу с урчанием потерлось мохнатое существо.
  -- А, это ты гитлер, - Антибыч погладил кота за ушами. - Ну чего, решил здесь обосноваться? Ну и правильно.
   В беседке накрывшись клетчатым одеялом, сидел рыбак, смотрел в одну точку перед собой и медленно курил сигарету. Пашка помахал приветственно рукой у него перед лицом, но хозяин не обратил на это ни какого внимания.
  -- Доброго утра! - вложил в приветствие голос Антибыч.
   Рыбак хлопнул глазами и теперь уже посмотрел на гостя, до этого он походу спал.
  -- Кто здесь?
  -- Это я, мы на причале познакомились.
  -- В темноте не вижу, подойди поближе. Пашка?! - поднялся с лавки рыбак. - Чего так рано, половить хочешь? - он пожал руку Антибычу.
  -- У меня другое. Ты слесарным инструментом располагаешь?
  -- Полный сарай, - кивнул назад рыбак. - А тебе зачем?
  -- Друг в ситуацию попал, ему помочь надо.
  -- А где друг?
  -- Там, - очертил силуэты калитки Пашка.
  -- Так зови, - рыбак потушил бычок сигареты в блюдечке.
   Юбочный интурист окончательно прогнал сон рыбака.
  -- Хорошо вляпался! Это вы где? - он поскреб ногтем завиток решетки.
  -- Забор на дороге попался, - хмыкнул Антибыч. - Вынуть бы его.
  -- А сам ты об этом что думаешь? - рыбак посмотрел на Матиаса.
  -- Хрен его знает, иностранец, - в отсутствие задержанной Иры, выступил переводчиком Пашка. - По-нашему только мычать умеет, да водку трескать.
  -- Так может налить? - винный подвал рыбака манил открытой дверью.
  -- Сначала снимем, - Антибыч понимал, стоит пригубить по стаканчику и интурист еще сутки балериной проходит.
   Рыбак показал сарайный инструмент.
  -- Может болгаркой? - предложил Пашка.
  -- Нет, - помотал головой рыбак. - Шуму много, разбудим всех. Надо тихо работать, - и он снял со стены два автомобильный домкрата.
   Матиас в решение своей судьбы участия не принимал, его только попросили жестами вдохнуть и не шевелиться. Рыбак вставил домкраты в соседние завитки решетки по бокам от иностранного тела и принялся накручивать червячные передачу. Кованное железо под напором домкратов захрустело и сварка по краям в двух местах лопнула, от чего юбка превратилась в усы антенны направленные во все стороны света, при том, что Матиас так и остался запертым в сердцевине изгороди.
  -- Да, незадача, - констатировал поражение рыбак. - Решетка разошлась не в тех местах. Сварка в центре крепкая.
  -- Это мы уже знаем. Как дальше быть? Может все-таки болгаркой? - Антибыч жаждал расправиться с проблемой по-быстрому, чтобы поспеть в отделение до основных бандитских сил.
  -- Всю улицу разбудим. Тут подумать надо, - и рыбак таки спустился в подвал за вином.
   Промочив горло, родили идею, идти к Леньке.
  -- А зачем нам Ленька? - выразил свое и интуристовское непонимание Пашка.
  -- У него автоген, чего хочешь в секунду разрежет, - рыбак в гости к соседу шел не пустой, а с пятилитровым бидоном с плескавшейся внутри "изабеллой".
  -- Как бы он и Матиаса того, пополам, - Антибычу представились ужасы с кровавыми кусками тел из Голливудских хорроров.
  -- Не боись, Ленька опытный, свое дело знает.
   Может Ленька и был специалистом, но сейчас он пребывал в полностью разобранном состоянии, путался в руках и ногах, пытаясь встать с земли, и выражался сплошными междометиями, выдыхая из легких при этом чистый спирт.
  -- Где у тебя автоген лежит? - рыбак протянул неподъемному соседу бидон с "изабеллой".
   Хлебнув, Ленька пополз на карачках к сараю, такому же по конструкции и размеру, как и у рыбака, только выкрашенному не зеленой, а синей краской. И баллоны в сарае были такого же синего цвета. От одного из них по полу змеился шланг, заканчивавшийся горелкой.
   Живот и поясницу Матиаса защитили куском утеплителя со стены и листом кровельного железа, которые подпихнули под завитки решетки к голому телу. Ленька порывался сам поджечь горелку автогена, но рыбак это сделал за него.
  -- Ты мне только говори что делать. Фитиль прикрутить?
   Ленька употребил несколько я и мне и кивнул головой. В результате манипуляции с кранами пламя окрасилось в синий цвет. Рыбак натянул сварочные очки и приблизился с горелкой к Матиасу, в которого, для успокоения нервов, предварительно влили пол бидона "изабеллы".
  -- Можешь не крутиться, - попросил рыбак интуриста и поднес автоген к решетке.
   Синее пламя лизнуло завиток решетки в сантиметре от халтурно прикрытого живота интуриста. Дальше смотреть на это изуверство Пашка не мог и, отвернувшись, он набрал номер Важегова.
   Сонный голос следователя отозвался в трубке стандартным "Алле!".
  -- Это Антибов.
  -- И чего? Ты на часы смотрел?! - выразил свое крайнее недовольство Важегов.
  -- Сейчас, наверное, еще рано, - с извинением в голове предположил Пашка. - Но я по делу.
  -- Какому? - так же недовольно продолжил следователь.
  -- Тут.....,
   За спиной Антибыча чертыхнулся с матом рыбак, по-датски ойкнул Матиас, и на деревянный настил громыхнулась кованая железяка.
  -- Что там у тебя происходит? - попытался уловить посторонние шумы следователь.
  -- Ничего, - замотал головой Антибыч. - То есть все!
   Предстояло рассказать историю о Толике и Ире, при этом умолчав, о только что освобожденном из решеточного плена Матиасе.
   Выслушав утренний бред алкоголика-осведомителя, Важегов заключил:
  -- И я должен их освободить?
  -- Да, и как можно скорее! А то их борцы Шотаивича к себе захватят! - с жаром подхватился Пашка.
  -- Это даже хорошо, будет за что самого Резо привлечь, а то все тихушничают, в партизан играют. Сейчас соберусь, приеду. Только я не пойму, чего Толик с этой девкой в бандитском отеле делали?
  -- Они не знали, случайно зашли, думали водкой разжиться, а их арестовали!
  -- В номере Матиаса Зимера казначея Тополя? - походу Важегов получал свежую информацию и по другой линии.
  -- Совпадение, он наверное был открыт, - от вранья и палева, прислоненное к мобильнику ухо Антибыча пылало не хуже Ленькиного автогена.
  -- Я еще в этом разберусь! - поставил грозовую точку в разговоре следователь.
  -- Спасибо мужики, нам пора, - убрав телефон, Пашка благодарно пожал руки рыбака и Леньки.
  -- А на пирс, мы же ловить собирались? - рыбак придержал норовившую улизнуть на свободу ладонь Антибыча.
  -- Когда? Давай в другой раз. Нам в отделение надо!
  -- На пять минут, по одному бычку поймаем и пойдете, кот вон уже ждет, - и рыбак показал на гитлера, отиравшего бока возле забора.
   Пришлось применить хитрость и напомнить о незапертом винном подвале. "Лучше еще минут двадцать в беседке с вином посидеть, чем все утро с удочками на пирсе. Рыбак так не отвяжется!", - мысленно заключил Пашка.
   Дабы не соблазнять просыпающихся туристов, с беседкой решено было не вязаться и все четверо спустились в подвал, кто на ногах, а кто и кубарем со звоном и шишкой на лбу.
  -- У меня тут кресла плетеные были, - и рыбак растворился в темном углу подвала.
   Антибычу же с Матиасом оставалось только слушать звуковой перебор "я" и "мне" в исполнение ушибленного Леньки.
   Кресла не нашлись, за то в опилках прощупалась бутыль домашнего коньяка.
  -- Я его лет десять назад ставил и забыл, сейчас попробуем, что получилось, - рыбак карманным ножиком скреб глиняную пробку.
   Утро с первыми солнечными лучами затуманились.
  
   Пашка куда-то шел, в кармане желтого плаща шуршал сверток, под ногами хлюпали лужи, а по капюшону барабанили тяжелые капли. Город, улицы и люди кругом были незнакомые.
   "Это не Лазаревское! И Матиас, черт отстал!", - Антибыч закружил на месте, стараясь опознать среди редких прохожих многострадального интуриста. "А в кармане у меня чего мягкое?", - достал сверток, заглянул в него и все вспомнил. "Я же в доках с Костасом надымил, потом эта таблетка. Капитально меня накрыло. Видно в кафе совсем вырубило. Снова этот бред про Сочи. Причем так реально в красках. С травой надо завязывать! Пока окончательно крыша не поехала. Пусть Нильс сам в свои игры играется, а я пас. Заберу Катюху и махнем с ней вдвоем в Германию или Швейцарию, там тихо порядок, покой и доброжелательность. А Тазиз с Антохой пусть дальше воюют!".
   Пашка сам себя сглазил, боевые действия оказались не такими и далекими. Возле дома, в котором они жили, гудели сиренами полицейские машины, а закованный в броню спецназ группами скрывался во дворе дома. Раздался взрыв и повалил черный дым, за ним завязалась перестрелка.
   "Наших накрыли! Вот и дождались звонка!", - Антибыч побежал в противоположную сторону от парадного входа. За несколько дней бесцельного сидения в квартире Пашка с Антохой разведали запасной выход из дома, через соседнюю ремонтировавшуюся квартиру, на крышу, а оттуда по строительному рукаву можно спуститься вниз.
   Антибыч выглянул из-за поворота, фараонов на тупиковой улочке не было, а строительный рукав все так же хоботом тянулся с крыши к мусорному контейнеру на асфальте. По кровле прогромыхало несколько пар ног. Катюха, держась за ограждение, посмотрела вниз.
  -- Пашка, ты?! - заметила она фигуру на углу.
  -- Я, что у вас случилось?!
  -- Разговор засекли! Принимай Нильса!
   Катюха с Антохой запустили в строительный рукав раненного скандинава. Секунд через десять его ноги показались из хобота в мусорном контейнере.
  -- Застрял! - пожаловался Нильс, кряхтя и ворочаясь в трубе.
   Антибыч принялся тянуть скандинава как репку из грядки, а следом по рукаву уже неслась Катюха. Она вышибла и себя и Нильса из хобота за пределы контейнера в сваленные коробки из-под овощей. Последним в аттракционе поучаствовал Антоха. Он несся вниз по строительному рукаву головой вперед с зажатым в руках дробовиком. Пашка принял его приземление на себя, о чем немедленно пожалел. Антоха чуть не проломил ему грудную клетку прикладом оружия.
  -- Убить же мог! - Антибыч морщась, прикоснулся к ушибленной грудине.
  -- Ерунда, вскользь задел, а нас там, - Антоха направил ствол дробовика на крышу, - чуть всех не причесали. Квартиру штурмом брали, копы да еще и спецназ! Дверь спасла, сразу вышибить не смогли! - и выпрыгнув из мусорного контейнера, он побежал на угол улицы, смотреть, не окружают ли их с другой стороны. - Чисто!
   Катюха с Пашкой подхватили под руки Нильса и поспешили к Антохе.
   Все так же молотили сирены у парадного входа, а по крыше засуетился спецназ, в поисках беглецов-террористов. Антоха спрятал дробовик под одеждой и квартет злоумышленников смешался с прохожими на улице. Целый квартал они прошли незамеченными. Но возле светофора их уже поджидал патруль фараонов на машине. Беглецы свернули на боковую улицу, там тоже были копы. Деваться было не куда. Либо сдаваться, либо прорываться с боем. Но с одним дробовиком это было проблематично.
  -- Что будем делать?! - Антоха, незаметно для окружающих под одеждой снаряжал магазин дробовика боеприпасом.
  -- Надо разделиться, по одиночке есть шанс просочиться, - Катюха повязала на голове не весть откуда взятую косынку.
  -- Погодите, а это что? - прислоненный к кирпичной стене Нильс показал на эскалатор уходивший под землю.
   Рядом же обнаружился столб с черным кубом на верхотуре, на гранях которого белым было выведено Metro.
  -- Голова! - обрадовался Антибыч. - Под землей не найдут!
   На возню с билетами времени не было, так что турникеты взяли штурмом, спустились на платформу и сели в первый же проходящий поезд. Появилось несколько минут на передых.
  -- Расскажи толком, что произошло? - Пашка сел на сиденье рядом с Катюхой.
  -- Позвонил Тазиз, сказал что дальше делать. Мы стали собираться и в это время нагрянули фараоны!
  -- И кто же нас сдал? Тазиз?
  -- Сам вряд ли, но кто-то из его окружения, - включился в тему Антоха. - Звонок отследили.
  -- Значит теперь ехать в Лиль бес толку? - задумалась Катюха.
  -- А накой он вообще? - не понял Антибыч.
  -- Видимо оттуда Тазиз планировал рвануть в Англию или в Германию.
  -- Про север придется забыть, всю Францию тихо не пересечь, к тому же в Лиле нас ждет засада из фараонов, - Антоха, посторонился, пропуская к выходу мулатку в плеере и спортивном костюме.
  -- Вафля полная, - покачал головой Пашка.
  -- Просьбу мою выполнил? - с другого бока, напомнил, что он еще живой Нильс.
  -- Какую?
  -- В порту с Костасом встретился?
   Антибыч напрочь уже позабыл про тот в меру комичный эпизод из сегодняшнего дня, так его напрягли бегство с погоней. Он промял карман плаща, в нем все так же хрустел целлофаном пакет.
  -- Достал я тебе лекарства.
  -- Давай, - протянул трясущуюся ладонь Нильс.
  -- Ты хочешь прямо здесь гаш раскумарить?! - Пашке показалось, что вагон метро не самое лучшее место для этой цели, кто-то может неправильно понять, а кто-то и фараонам стукнуть. "Спрашивается, зачем тогда бегали?".
  -- Гаш потом, колесами закинусь! - так же проявил благоразумие скандинав.
   Антибыч ссыпал ему на ладонь две таблетки, уловил недовольство во взгляде и добавил еще две и одну. Нильс отправил дозу в рот и, запрокинув голову назад, стал дожидаться наркотического прихода.
  -- И мне дай, - Катюха нуждалась в расслабление скованных страхом нервов не меньше скандинава.
   Не отстал от коллектива и Антоха. Троица погрузилась в розово-дремные пузыри. Пашка остался один на один с этим миром: "С меня хватит и утренних глюков! Опять в этих Сочах окажусь. Какая жизнь собачья, такие и сны. Все один к одному. Только там веселого безумия больше! А я ведь раньше жил в этой стране. Жена была, на работу ходил. Или не было? Прошлое как в тумане!".
   Поезд остановился на станции, из вагона потянулись последние пассажиры.
   "Конечная!", - догадался Антибыч и принялся тормошить безвольных друзей.
   С трудом удалось поставить их на ноги, Нильса повесить себе на шею и вывести из метро. На улице все также мерзко и противно лил дождь.
   "А какая сейчас погода в Лиле?", - Пашка накинул на голову желтый капюшон плаща.
   От фараонов оторвались, а куда двигаться дальше было не понятно. И с деньгами ни как. Антибыч потратил все на "лекарства", а спасавшаяся из квартиры троица прихватить их из загашника не успела.
   Пашка довел компашку до первого попавшегося навеса. Здесь в тележках из супермаркета хозяйничал североафриканский бомж. Он сортировал и перекладывал свой скарб из одной тележки в другую.
  -- Привет, мы тут посидим немного? - поздоровался с хозяином навеса Антибыч.
  -- Вообще то, здесь нельзя, - проявил беспокойство за свою территорию бомж.
   "Думает, мы его под дождь выживем", - догадался Пашка и предложил в виде платы за постой цветастую таблетку из пакета.
   Бомж подобрел, - Садитесь, только без бузы и тихо, мне проблемы с фараонами не к чему.
  -- Поверь, нам тоже, - Антибыч усадил на застеленный картонными коробками тротуар Антоху, Катюху и Нильса.
  -- Это не про вас в новостях рассказывают? - бомж показал на работающий в одной из тележек переносной телевизор.
   Антенну ему заменяла раскрытая розочкой алюминиевая пивная банка насаженная на пластиковую рукоятку от швабры, а питался прибор от проводов, подсоединённых к автомобильному аккумулятору в соседней тележке. Изображение было не ахти, по экрану то и дело пробегали белые полосы, но уловить суть происходящего было возможно.
   Корреспондент расспрашивал очевидцев на улице, что же случилось в старом городе. Ответы следовали самые разные: от не знаю, к бандитским разборкам и съемкам очередной серии бондианы, до вполне фантастических заверений о причастности к перестрелке феминисток крайне левого толка.
  -- Разве можно верить этим телевизионщикам, из мухи слона раздуют. Муж с женой повздорили, а эти спецы войну уже состряпали, - напустил пренебрежения Пашка.
  -- Да, я только ради викторин и включаю, сейчас как раз должна начаться, - бомж переключил телевизор на другой канал.
   На экране появилась заставка "Кто хочет стать миллионером?".
  -- Ну что, сыграем?! - бомж нетерпеливо потер руки и достал из тележки с пакетами бутылку яблочной водки.
   Антибыч согласился и с первым и со вторым. Хлебая из немытой кружки кальвадос, он спорил с хозяином телевизора какой ответ лучше выбрать и стоит ли в данный момент брать подсказку. Троица на коробках в шоу не участвовала.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"