Славка вышел в поля. Ровные рядочки пшеничных всходов радуют глаз. Пусть плуги ему и не понравились, нравится результат. А что за постройка на краю этого участка? Размером с собачью будку, но обнесена круговой верандочкой. Нет, терраской, потому что не остеклена. Даже, скорее, навес, стенок тоже нет, даже барьерчика. Вроде бы, нет у них здесь детишек, чтобы по размеру подходили к этой постройке. А для кукольного домика она великовата. Тамара еще в феврале произвела на свет пацана, ох и тарарам тогда женщины устроили! А в апреле родила Вера. Тоже мальчишку. Так оба ещё даже не ползают. Опа! Волчок! Поилка, миска, и что-то там еще шевелится в глубине.
- Не подходи ближе, у неё там щенки, - приближается парень из Мишкиных рядовых, несёт горшочек на веревочной ручке. - Меня ещё терпит, когда подходит время покормить и подлить водицы. А на остальных рычит и норовит куснуть
- Привет Коля. А для чего животину отселили в такую даль? Одичает ведь.
- Или одичает, или приведет свой выводок к кухне кормиться. Главное - сейчас отпугивает любителей свежих побегов от наших насаждений. Кстати, ты овсы видел? Пойдём, покажу.
- Овсы? - удивляется Славка.
- А разве неправильно? Я где-то слышал, так говорили.
- Раз слышал, значит, овсы, - соглашается Славка. - Покажешь?
- Конечно, сейчас, выдам сторожу довольствие.
- А подсолнухи тоже взошли?
- Конечно, потом туда пойду, - Коля показывает такой знакомый окучник Веры, что несет в руках, - пропалывать пора.
***
Сорок островитян сидят перед ним кружком. Вернее сорок три, если быть точным.
- Здравствуйте, я Слава.
Недружный ответ растянулся на полминуты. Разные люди. Не грязнули и не неряхи, хотя и обносились. Оптимизма на лицах не видно.
- Вторая зима здесь может оказаться очень тяжелой. Запасы провизии подходят к концу, охота приносит немного, рыба выручает, но не радует. Приелась. Поэтому, как я понял, у вашего сообщества возникло желание объединиться с нашим.
- Вот, кто хочет, тот пусть и объединяется. Желающие работать - проживут, особенно, если голова на плечах имеется, - ага, есть несогласные. Несколько мужчин и женщин держатся группой. Похоже, у Аркадьевича образовалась оппозиция, и его "предложение" о слиянии команд - какой-то политический ход.
Ситуация и раньше выглядела не здорово, а тут просто стала откровенно нездоровой.
- Конечно. У нас - та же история. И нужны нам, конечно, работники. Излагаю весь список. Два места в глиняном карьере.
Молчание. Славка продолжает.
- Стряпуха требуется в Вишнёвке, ещё нужен садовник, или несколько садовников.
Молчание.
- Кажется, я не вовремя зашел, - юноша понимается на ноги, - не буду занимать ваше время. До свидания.
Семён Аркадьевич догоняет его через несколько секунд.
- Всеслав Ильич! Я бы хотел. Садовником.
Хм, знает ли этот кадр хоть что-то об уходе за деревьями, неизвестно. Если спросить, скажет, что он лучший ученик Мичурина, настолько ему нужно срочно отсюда сдымить. Похоже, он тут пообещал, что приедут соседи, и сразу всё станет хорошо. Или рассчитывал на отделение моторизованных стрелков в полной боевой готовности, которых электорат примет за опору новой власти. И его власти тоже, поскольку они вроде как, действуют согласованно.
- Лодка у пристани. Приходите, как соберётесь, дождусь, - сцена прощания подчиненных со своим руководителем Славку не волнует.
На берегу закинул в воду сеточку с грузиками по углам. И на третий раз принёс невод бершика. Высек искорку, раздул трут, запалил костёр и водрузил на нём горшок с водой. Чует его сердце, не скоро попрощается Аркадьевич со своим электоратом. Успеет он тем временем перекусить. А кто это в кустах?
- Выходи, или уходи, а то пырну, - Славка уже начеку.
Двое. Мальчик и мальчик.
- Мы бы землекопами пошли, если можно, только с нами ещё мама. - Парням на глаз двенадцать и десять.
- Собирайтесь, дождусь.
- Да мы уже собрались, - из-за прибрежной заросли выходит женщина. Не молодая, не старая, с узлом в руке, - просто не ожидали, что малолетние землекопы Вас устроят.
Вот как. Он, выходит, злодей, использующий труд малолетних. Да, злодей. Славка сделал ещё два заброса, и на этот раз вытащил судачка. Пока чистил рыбу, в горшке забулькало. Запустил в кипящую воду добычу, она быстро сварится. Посолил, повернулся к "гостям".
- Для землекопов они слишком худосочные. Откормим сперва, а до тех пор поработают разведчиками, - он ожидал от матери реакции, но не такой. Она уже тащит упирающихся чад подальше от страшного дяди. - Постойте, я ведь на всех варю. Перекусите со мной, потом уйдёте.
Из горшка уже пахнет, а на недавно объевшихся жаркого, эти люди непохожи. Устроились кружком, похлебали юшки, поели рыбки.
- Вы пошутили, и я пошутил, извините, - Славке неудобно, что испугал мать этих мальчиков.
- Знаете, если они научатся также легко, как Вы наполнять котелок, пожалуй, можно и в разведчики, - улыбается женщина.
- И вы научитесь, - "успокаивает" её юноша. - В этом мире нельзя быть добычей, вернее можно, но недолго. Добытчики чувствуют себя лучше. И сыновьям Вашим будет нескучно. Есть место юнги на изыскательском судне, на ранчо требуется быстроногий ковбой, чтобы пасти телят. Но туда лучше направить старшего, а то младший может не удержать в руках автомата, когда будет отстреливаться от волков.
Пацаны только что слюни не пускают от предвкушения будущих приключений, а мать принимает всё за добрую шутку? Или не знает, что и думать? А ведь Квакушки, когда Славка их встретил, были примерно на год старше её старшенького. И они девочки. Мужики обязаны... а чего они обязаны?
Посуда вымыта. Славка озирается по сторонам. Жидкие кустики - это всё, что оставил в этих местах топор дровосека. Даже палок приличных не вырубить для новых членов его команды. И в нанесённом водой плавнике ничего приличного нет. Ага, вот и Семён Аркадьевич со своей Ольгой Николаевной. Солидно нагружены. Правильно он сделал, что пришёл сюда не на челноке, а на первой из пластиковых лодок. Предполагал ведь, что всё здесь получится криво, но несколько человек увезти с собой рассчитывал.
Ближе всего отсюда Камышовка. Надо только пробраться между островов поймы, петляя протоками. Километров двенадцать, к ночи будут на месте.
***
Аркадьевича с его Николаевной отправил в Куренёвку с транспортом угля для кузницы. Там их снабдят утварью и инструментами и отведут в сад. Мазанка-то, построенная в феврале, пустует. Матушку с сыновьями уже приставили к гончарному делу. Хотя, старшего Славка завтра увозит с собой. Ненадолго. Ниже поселения островитян до самого моря левый берег их реки никто не осматривал. Непорядок. А севера пришли не слишком понятные новости.
Сначала Зиночка на своём крейсере отвезла в Вишнёвку кирпича и, заодно, провела там астрономическую обсервацию. Когда точку положили на карту, оказалось, что ранчо находится совсем близко. Стали сравнивать с данными Мишкиных разведчиков и выяснили, что густые заросли они действительно встречали в этой стороне, но, начав пробиваться сквозь них, поняли, далеко им не продвинуться - очень уж плотно сплетались ветви, создавая непроходимый заслон. Стали обходить, и до реки не добрались. В общем, на первое место встал вопрос о прокладке просеки и налаживании сообщения с селением скотоводов, а то пять дней пешего пути через степь - утомительно всё-таки.
Потом из разведывательной экспедиции, ушедшей на север вверх по реке, вернулась лодка. Эта самая, из пластиковых листов. Первая построенная Славкой плоскодонка. Оказалось, что всего в десятке километров выше Вишнёвки река сходится в одно русло примерно полукилометровой ширины. И теперь разведчикам удобней разделиться на несколько групп, и нужны им для этого малые пронырливые челноки, которых они и забрали три штуки. Так удобней заходить в многочисленные притоки. Крупных среди них попадается немного, в основном речушки, похожие на Малую, протекающую через балку.
И теперь получалось, что их поселение находится не на Днепре, а на бывшем Ингульце. И проходит эта река через бывший же Криворожский бассейн. А вот сам Днепр они пока не нашли. И не найдут, ясное дело. Это в другую сторону.
Спутника своего Славка экипировал должным образом. Фараонская юбка и пелерина с широкополой шляпой для жары, и меховая безрукавка на случай, если погода испортится. Мальчику досталась из гепарда. Маловата она оказалась для взрослых, а второй шкуры не было. Эти звери нечасто попадают под выстрел, да и специально на них не охотятся.
Лапти взамен рассыпающихся кроссовок, копьё и топорик. Был у Фимы ещё лук со стрелами, но детский, слабенький. Неуклюжая самоделка. Максимум - уточку добыть. Матушка его Мария Викторовна, бывшая учительница начальных классов, легко вписалась в коллектив. Тут в Камышёвке всем заправлял бывший Мишкин сержант, начавший еще с момента забивания первого кола. Порядок поддерживался, и дела шли нормально.
***
После поездки в Крым Славка хорошо управлялся с парусом, поэтому грести приходилось редко. В протоку, идущую по левому краю поймы вышли легко, да и поплыли себе вниз по течению. В селение островитян не зашли, только видели рыбаков, проверяющих сети. А вечером первого дня пути левый берег исчез, сменившись бескрайним водным простором. Черпнул пригоршней из-за борта - солоно. Нет Днепра, есть море. Опять у них география не складывается.
Заночевали на берегу, Славка не Зинка, которой в лодке, кажется, уютней, чем на суше. А утром отправились на восток. Чем дальше, тем сильнее отклонялась к северу береговая линия. Солёность воды уменьшалась. В полдень провёл астрономические наблюдения и определился. Глубокие заливы встречались часто, но не обманывали путников - были невелики. А потом они оказались в реке. Вода пресная, и другой берег виден с береговой возвышенности. Вот теперь сошлась география. Подниматься вверх он не станет. Туда нужно на крейсере идти, искать по берегам хвойные деревья, высаживать кладоискателей в окрестностях бывшего Запорожья. Для этого следует иначе готовиться. А они сейчас просто осматриваются.
Пересекли реку и двинулись к югу. Но берег повернул на восток. Сухая степь, скудная растительность - Славка этого здесь много встречал. Но с каждым километром природа на берегу становилась всё богаче, а солёность воды опять снижалась. На юге появилась суша. Это они опять в речное устье угодили. Ну, уж нет. Надо вернуться.
Потом снова долгий путь вдоль пустынных берегов с заходом в бесчисленные заливы. Береговая линия продолжала поворачивать и уже находилась южнее морской поверхности. Получалось, что перед ними та самая земля, что преградила им дорогу в Крым в начале апреля. Пролив сквозь неё не нашелся, зато они добрались до пирамидки, что была построена здесь вместе с Зоей и Зиной. Еще один контур замкнулся. Лагуна, в которую впадают и их Ингулец, огромный Днепр, и неизвестная река, текущая с востока - описана. А у путешественников на исходе пресная вода и дрова. Пора возвращаться на север. Заход за солью в этот раз делать не будут. Тары маловато, и пить уже сильно хочется. До Куренёвки они сегодня не дойдут, но до устья своей реки доберутся обязательно.
***
Возвращаться домой в Балковку Славка не торопится. По радио узнал, что там сейчас как раз обе его жены и... соскучился, конечно, но лучше с ними встречаться по одной. Поселились бы, что ли, в разных посёлках. Нет в нём замашек султанских. Так что в сопровождении Фимы он сейчас в Куренёвке, у кузнецов. Тут многое изменилось с тех пор, как уехали Квакушки. Кузница - дело чадное. Работает токарный станок, почти насквозь деревянный. И точат на нём тоже преимущественно деревянные детали для тачек и тележек. Дубовые подшипники, оси, втулки. Идут эксперименты по морению, а то слово такое, морёный дуб, слыхали все, а как оно делается - сплошные догадки. В энциклопедиях, конечно, есть упоминания, но тонкости приходится узнавать опытным путём.
Проблемы есть и со смазкой для трущихся деталей. Запасы, что нашлись в БТРах, скромны, а животный жир - это единственный пока возобновляемый источник основы производства скользких субстанций. Не брезгуют и мылом, благо уже варят потихоньку. И сало смешивают с толчёным древесным углем или сажей. Набираются опыта, одним словом.
Сегодня - поход в сад. Первое впечатление - отлично. Зимой и в начале весны здесь крепко поработали пилами парни под руководством Марковича. Громоздятся штабеля сучьев и сухих стволов, напиленных и нарубленных по размеру печной топки. Между деревьев образовались проходы, исчезло загущение крон. Отлично завязались абрикосы, и, кажется, орехи тоже нынче вырастут.
Углубились с Фимкой от края - картина первозданной запущенности. Среди плодовых деревьев масса кустов всех видов, акации, вязы, чего тут только нет. И пила слышна. Судя по звуку - конец пропила. Точно, вот и шорох падающего сука. Как интересно! Это Ольга Николаевна обчекрыживает старую засохшую акацию. А вот и Семён Аркадьевич оттаскивает сучья. Что тут скажешь, справедливое разделение труда.
***
Май месяц, а жара уже летняя. После обеда хозяева и гости остались в тени развесистого ореха рядом с мазанкой. Часок-другой, пока царит зной, напрягаться не стоит.
- Всеслав Ильич, а Вы раньше по какой части работали? - Ольга Николаевна собирает посуду.
- Учился в предпоследнем классе, - Славке лениво даже шевелить языком.
- Мы тут с Сёмой всё гадаем, как это у Вас всё так ладно получилось? В нашем-то посёлке поначалу дела неплохо шли. Люди сошлись на дымовой сигнал, объединили ресурсы, организовались. Охрану наладили, промысел рыбный. Построили укрытия от непогоды. А потом, чем дальше, тем гаже.
- Не знаю я ответа, Ольга Николаевна. У нас вообще всё наперекосяк шло. У одного травма позвоночника, у других машина потонула, четыре ребёнка с учительницей в прокалённой степи без капли бензина... не знаю, - Славке по-прежнему лениво, но мысли уже зашевелились. - Нам сразу пришлось приспосабливаться, привыкать к неудобствам и осторожничать.
- А как дальше жить думаете? - любопытный народ эти женщины.
- Да какая тут жизнь, одни хлопоты, - вздыхает юноша. - Почти всего нет и взять негде. Овса, правда, на зиму прилично нынче соберём. И трава верёвочная будет в достатке, только ткань их неё выходит грубая. Бельё шить не из чего. Хоть волков приручай, да вычёсывай. Или дикий хлопок искать, так это и путь неблизкий, и корабля достойного у нас нет, и построить его из здешнего корявого леса не умеем.
- А козы или овцы здесь не встречаются? - продолжает выпытывать женщина.
- Ищем. Во все стороны разведчики разошлись. И лён ищем. Однако видели то мы его лишь на картинках.
- Знаете, Всеслав Ильич, слушаю я Вас, и создаётся у меня впечатление, что речь Вы держите от имени всего человечества, - улыбается Ольга Николаевна.
- И у меня такое же впечатление, - улыбается Славка. - Наши то землепроходцы только одну группу людей встретили за триста с лишним вёрст отсюда. Если с нашим гнездовьем считать - человек полтораста всего на весь шарик. И при таком населении нам былое житьё никак не наладить. Людей здесь нынче меньше, чем было отраслей промышленности. У нас растениеводством парень занимается, который однажды в жизни прошел через ржаное поле. И что-то по телевизору видал про лесосополосы, которые препятствуют ветровой эрозии почвы. Единственный конкретный специалист - парикмахер. Ездит девушка на челночке от посёлка к посёлку, да стрижет всех покороче. Пока шампунный завод не запустим, будем все ходить под ёршика стриженными.
- Надеюсь, с садоводством дела пойдут немного лучше, - впервые открывает рот Семён Аркадьевич. - Оленька в детстве видела, как её дедушка делал прививку грушевой веточки к айве.
Посмеялись.
- А вот, скажите, Всеслав Ильич, акушерка здесь опытная найдётся? - Аркадьевич косится на Фимку, но не гнать же парня.
- Вы же знакомы с Доком, - удивляется вопросу Славка. - Двоих уже здесь приняла. И еще троих малышей в этом году ожидаем. А вы, не шестого ли новорожденного нам на этот год готовите?
Ольга Николаевна сильно краснеет. Считай, ответила.
- Ну что же, будет у Фиминой мамы первый класс через несколько лет. А цирюльница наша, когда к Вам заглянет, поговорите с ней. Она дипломированная медсестра, хотя и почти без опыта работы. Так сказать, блуждающий агент медслужбы.
- А говорили, специалист, - к женщине постепенно возвращается к нормальному цвету кожи.
- Вообще-то, а как-то не подумал, о том, что в нашем мире это люди разных специальностей.