Личность исключительно нудная и зашоренная. До сих пор не до конца уверен, что земля круглая. Фанатично и слепо верит в литературные постулаты Аристотеля, Ломоносова и Фомы Аквинского, а также подчиняется законам логики. Кровный враг Жака Дерриды и иже с ним.
Почему-то убежден, что в литературном произведении должна быть эстетическая составляющая. Думает, темнота, что произведение пишется для читателя. В рассказах ищет: сюжет, главную мысль/идею и раскрытие характеров персонажей.
К недочетам текста снисходителен. Считает, что это поправимо. Искать блох ленится - чай, не обезьяна, пусть господа сочинители сами вычитывают. Ну разве что попадется совсем уж гигантская вошь.
Вот такая отталкивающая личность решила почитать рассказики собратьев по перу и конкурсу.
Эквус, Эсквайр. Четвертый подъезд.
Согласно теории штилей - стёб. Но поскольку Мракобес ищет понятие жанра даже там, где оно и не ночевало, назовем это фельетоном. В советской провинциальной газетке. Зарисовочка с натуры. Автор, возможно тайный последователь Франсуа Рабле, предлагает читателю фаблио об испражнениях в подъезде. Загадка - кто именно испражняется и почему.
Стебаться гораздо легче, чем работать над языком повествователя, так что писательские способности Автора в даном тексте Мракобес считает не до конца проявленными. Стиль стёба в целом приятственный, но как любая сатира и юмор, подлежит долгой и внимательной шлифовке, чтобы вместо газетной заметки из серии "Пишут наши читатели", получился "фирменный" фельетон.
Все хорошие впечатления от местами весьма смешного текста портит главная мысль, вернее, ее отсутствие. Мракобесу, в частности, не понять, как чьи-то испражнения могут вдохновить на многочасовое сидение за экраном, вычитку, не спание ночами и прочие добровольные пытки, которым авторы себя подвергают?
Переселиться бы век в десятый (где пока рассказик накарябаешь, годы потратишь, зрение посадишь и на чернилах разоришься) и посмотреть, появился бы в печати рассказ про испражнения старичков на ковриках?
Для Рабле же этот опус недостаточно смел, прямолинеен и карнавален.
В общем, Мракобес предлагает Автору сводить свою Музу в поликлинику. Свозить на курорт и угостить ужином в хорошем ресторане. Может быть, даже сходить с ней в театр. А то страшно подумать, что она может подкинуть в следующий раз.
Наташа Р. Я-Бобо.
Сразу оговорочка - хоррор и чернуха - палки о двух концах. С одной стороны, сильные впечатления читателю гарантированы, с другой, именно по этой причине многие хоррор не любят. Вот и Мракобес предпочитает, чтобы на его психику воздействовали более субтильно.
С этой оговорчкой он все же позволит себе несколько строк по существу.
Общее ощущение от рассказа странное. В жанре указан хоррор, но особых признаков хоррора нет, если не считать истязания зверушек и детишек в самом начале рассказа. То, что монолог ведется от лица маньяка, так же, как и сладострастные йети, сами по себе не хоррор. И хотя рассказ неплохо написан, и в нем, безусловно, чувствуется идея (или вернее, желание автора передать некую атмосферу, что может с успехом заменить идею в хорроре), некий ехидный голосок в голове Мракобеса пищит: "Не верю".
Так как Мракобес еще и мистик, и слушает голоса в голове, пусть и ехидные, то он попробовал разобраться. И вот к чему пришел.
Есть маньяки с врожденными психическими отклонениями, в своей мании, как бы не виноватые. ГГ, по истории, из таких. Болезнь его проявляется с младых ногтей, и на протяжении всего рассказа он ничуть не меняется - ибо не может. В результате его совершенно правильно объявили невменяемым, папочкины деньги ни при чем, и Мракобес искренне порадовался за отечественную психиатрию.
Но Автор порою пытается представить ГГ как "убийцу-уголовника". Этот тип маньяков - изначально здоровые люди, ставшие чудовищами по собственной воле или после травмы (Джек Торранса в Кинговом "Сиянии", и, скажем, Ганнибал).
Автору, по мнению Мракобеса, следует определиться, что за маньяк его ГГ. Сейчас получилось нечто посерединке. Может быть, поэтому, - местами неубедительно. Если обдумать этот нюанс и отразить его в тексте, получится тот самый желанный хоррор. Причем весьма достойный.
ЗотиковДмитрий. Как я сочинял иронический детектив с элементами эротики
Снова стёб, но уже в стиле Аверченко.
Художественный недостаток стёба вообще в том, что он малоиндивидуален, так как составляется из всевозможных цитат, канцелярщины, стилизаций и прочих культурных потрохов. Не всякий способен стебаться в неповторимой и узнаваемой манере Ильфа и Петрова. А посему - ждите, юмористы, что получится похоже на других.
Вот и тут - творческий процесс описан забавно, но ничуть не ново. Правда, случай не из худших, ибо похоже не на Васю Пупкина, а на самого Аркадия Бухова (имеется в виду его рассказ "Как я писал авантюрный роман", Мракобес честно пытался найти ссылку, но не нашел. Прощенья просим).
Идея - есть, и соответствует форме. Еще из плюсов - наверное, злободневность.
Немного напрягли "элементы эротики". То есть не сами элементы, а - почему именно они? Почему не "с элементами защиты природы" или "с уклоном в буддизм". То, что элементы именно эротики, не играет никакой особой роли, а в юмористическом рассказе, по мнению Мракобеса, все должно играть, тем более, если оно вынесено в заглавие.
Быстров В.С. Апелляция сэра Ланселота.
Жанр - альтернативная легенда. Что ж, Мракобес любит родное средневековье и все, что было до. Поэтому с удовольствием берется за чтение.
Возможно, некоторые посчитают тему не раскрытой. Мракобес с этим не согласен. В рассказе есть загадка - под ней подразумевается загадка истории. А именно: как так вышло, что у легендарного короля Артура красавица жена крутит шашни с его же собственным другом-наперсником? Причем так, что все об этом знают. Спасибо Автору за выверт в понимании темы.
Вообще-то уважаемый Автор, конечно, хитрец. Он берет мега-супер-легенду всех времен и народов и дописывает к ней два крошечных эпизода в восемь k, в корне меняющих общепринятый взгляд на события легенды. Воспринимать эти эпизоды отдельно от легенды нельзя; в воспаленном мозгу читателя медленно всплывает первоисточник. Рассказ, вместо того, чтобы разрастаться вширь, разрастается вглубь. Результат - прочли два эпизода, а вроде как заново перелопатили "Смерть Артура"...
Хитрец Автор, хитрец! Девяносто девять процентов сюжета за него написали Том Мэлори, Крис де Труа и проч., а он пожинает плоды да ухмыляется. Что же, Мракобес не возражает. Хитрость в нашем деле не грех, а дар Божий. К тому же она говорит о стоящем за рассказом мыслительном процессе, а Замысел для Мракобеса -святое !
Весь этот несомненный позитив омрачает одно - стиль повествования. Как уже упоминалось, Мракобес не придира, но перед нами случай, когда описки и ошибки мешают понять смысл фразы. Например, фраза:
Вычитайте, Автор, непременно вычитайте. Если нужно, привлеките знакомых и родственников. Рассказ того стСит. Это раз. Второе - стиль балансирует между легкой стилизацией (не на средние века, конечно, а на пересказ девятнадцатого века, но все-таки) и обычным, современным, повествованием. Сие не есть хорошо. Надо бы остановиться на чем-то одном. Кто рассказчик? Менестрель или наш современник? Кто поставил "доблестных" в кавычки? Менестрель не мог, его творчество - устное, кавычек на слух не заметишь. Если же повествователь задумывался как наш с вами современник (любящий использовать такие умные слова, как "апелляция"), то откуда у него поползновения на "седалища" и "пристанища"?
В общем, пока "менестрель" и "современник" борются друг с другом за место под солнцем не хуже описываемых рыцарей, их повествовательские обязанности не выполняются, и вот уже самому Автору приходится вылезать и работать: "Хмельразвязывалязыкииусыплялпоследниеостаткисовести".(явная авторская оценка происходящего, штука, ни до, ни после в тексте не повторяющаяся). Гоните в шею этих двоих, уважаемый Автор, подавать за них информацию - не Ваше царское дело.
И утолите, если можно, Мракобесово любопытство: к какому суду, в вашем построении, апеллирует Ланселот?
Мартова М.В. Лаг-период
Прочтя аннотацию, Мракобес решил, что перед ним рассказ о том, как Автор НЕ писал рассказ на конкурс. Запахло литературной игрой, серой и Дерридой. Мракобес приготовился ругаться и на всякий случай сбегал за пламенным мечом.
Но никакой крамолы в рассказе не обнаружилось, даже при свете пламенного меча. Идея показалась Мракобесу достаточно ясной - Автор решил написать ни много ни мало о загадке творчества. Обо всех этих стремительно самоконструирующихся мирах, о персонажах, сопротивляющихся задуманной для них автором судьбе, о текстах, таинственным образом меняющих свой облик, пока никто к ним не притрагивается и прочих необъяснимых явлениях, ради которых любой писатель готов не есть, не спать и вообще жить.
За трактовку темы - большой Автору плюс, но замахнулся он даже не на Вильяма нашего Шекспира, а прямо-таки на секреты бытия... Мракобес даже испугался - неужели предложит решение?
Но нет, решения загадки Автор не предложил. Оно и к лучшему, а то пришлось бы упразднить науку филологию.
Хуже то, что и развития самой загадки Мракобес не обнаружил. Великую Загадку Творчества довольно быстро укротил не Пушкин и не Булгаков, а неизвестный Мракобесу Палыч - авторитет, прямо скажем, сомнительный, если только не имеется в виду Антон Палыч. Но вряд ли Антон Палыч разобрался бы с Великой Тайной таким образом: "Ничего-ничего, Кирка, такоеужунасремесло. Спатьложисьдавай. Утровечерамудренее.".
Да уж, ничего тут не скажешь. Действительно, такое ремесло. Мракобес и сам пописывает, знает. И напоминает Автору, что рассказ на конкурсе неизбежно прочтут такие же, как он сам, авторы, которые тоже знают, каково это - писать. Тайны творческого процесса для них - суровые будни; им сюжет подавай. Так что развитие сюжета необходимо. А в рассказе пока есть только: (1) экспозиция - личная и творческая жизнь героя и (2) намек на завязку - тот случай, когда созданное героем мироздание зажило своей жизнью. Развитие сюжета и развязка заменены теоретическими выкладками, которые при такой сильной теме неспособны двигать повествование. Произошло то, что должно было произойти: рассказ остановился; персонажи пошли кушать курицу..
Главный герой - трус: научился избегать двух "который" в одном предложении и принял это за творческий рост, а от своих призраков спрятался у доки Палыча. Но и Автор не смелее. Тема, которую он выбрал, сворачивает горы и вдохновляет на мировые триллеры (см. "Темная половина" Кинга), а Автор, почувствовав ее необъятность, поскорее наступил себе на горло. Смешно то, что таким образом он попал в ту же ловушку, что и его герой. Так что литературная игра все-таки состоялась.
Но Мракобес сочувствует. Он откладывает пламенный меч. В пределах конкурсного рассказа Загадки не решить. Возможно, следует поставить художественную задачу поменьше: оставить сюжет как есть, но написать это так, чтобы у прочитавшего коллеги-сочинителя зачесались руки и чтобы его непреодолимо потянуло... писать! работать!
Васильева Т.Н. Novem
Уже третий рассказ из разобранных Мракобесом, где имеет место быть оригинальное раскрытие темы. На этот раз - рассказ это и есть загадка, он правильно читается только с ключом, данным в заглавии. Рассказ, где каждое слово имеет смысл. Рассказ-кроссворд. Рассказ - головоломка, как "Весна" Боттичелли. И хотя ноги у такой литературной формы растут из ненавистного Мракобесу Ренессанса, ему вновь приятен мыслительный процесс и желание Автора вызвать ответный процесс у читателя.
От такого уважения, проявленного Автором к читателю, остается настолько приятное впечатление, что совсем не хочется заниматься критиканством. Но Мракобес все-таки попытается - не даром же он ест свой хлеб - указать на то, что, по его мнению, может быть улучшено.
Это касается лирического героя, который хоть и является всего лишь обрамлением для загадки, но тем не менее заслуживает развития. В начале рассказа его личность проявляется достаточно, в основном через его реакции на то, что показывает Новем. К концу эти реакции все нейтральнее и нейтральнее. Возможно, это так и задумано, но Мракобес немного потерял с героем связь, а жаль. И потом - для того, чтобы загадка оставалась кристаллизованной, обрамление должно быть железобетонное.
Больше у Мракобеса претензий нет; низкий поклон Автору.
Алин П. Зеленые Глаза
Это нечестно - подбрасывать Мракобесу рассказы, написанные "под русскую классику". Тут и зацепиться-то не за что!
Рассказ грамотно и добротно сделан. Есть сюжет, есть композиция. Автор, вероятно, сознательно, выбирает нейтральный стиль повествования, и главную мысль растворяет до незаметности в событиях, деталях и жанровых сценах, что придает рассказу характер зарисовки. Язык повествования тоже добротный, выдержанный, хотя мог бы быть еще лучше (например, "Матьсобиралапустыечашкииз-подрябины" - под рябиной? "Из-под рябины" это как если бы рябина была в чашках). Но это все не беда. Алексей Толстой годами вел записные книжки, чтобы выработать язык "Петра Первого", может, через двадцать лет Автор тоже достигнет совершенства, чего Мракобес ему искренне желает.
Только не думайте, что Мракобеса так легко задобрить. Он требует все больше и больше, не боясь лопнуть. Раз уж Автор усек матчасть и научился справляться с формой и содержанием вместе и по отдельности, то Мракобес подымет планку и спросит с Автора Художественную Задачу.
Ибо единственное, за что Мракобес мог бы упрекнуть рассказ, если бы захотел, это как раз за его нейтральность. Несмотря на то, что сюжет повествует о таких вещах, как страсть, любовь, ревность, убийство, он не вызывает у Мракобеса соответствующего эмоционального отклика. Возможно, такое восприятие входит в намерения Автора. Может быть, тон зарисовки выбран не случайно. Или рассказ является "наброском чего-то более крупного. Или главной задачей было попасть в тему конкурса (этого или другого). Вариантов много.
В компетенцию Мракобеса не входит придираться к таким вещам. Просто рассказ навел его на философские размышления. Он вдруг подумал, что более цепляющее за живое произведение вполне может получить более высокую оценку, даже если оно хуже сделано. В этом и кроется Загадка писательского ремесла. Занавес.
Ильина И.И. Мечты, судьбы и Паук
И вновь рассказ с интересной идеей, из которой, по читательскому опыту Мракобеса, можно было бы сделать много всего. Даже небольшую повесть. Ну, рассказ так рассказ.
Из того, что Мракобес любит, в рассказе собраны: Главная мысль (причем автор ухитрился выразить ее, не впадая в излишнюю назидательность, благодаря амбивалентному образу озвучивающего эту самую мысль Паука), Атмосфера (Мракобес отчетливо видит, что рассказ соткался из почти видения - пустынный жаркий парк, лавочка... и не пытайтесь его переубедить, я ж говорю, он в душе мистик), Внятность (автор хорошо знает, что хочет сказать, и в рассказе почти нет лишней информации) и Интрига (которая провела Мракобеса через весь рассказ, от начала до конца, и ему ни разу не захотелось остановиться). Короче, приятностей много. Если Автор решит разрабатывать эту идею дальше, он имеет полное на то благословение Мракобеса (даже если в таковом и не нуждается).
Из не-приятностей: главная неприятность, в общем-то, одна. Главная Героиня, пойманная пауком, не раскрыта как личность. Что мы знаем о ней? Что у нее были (или есть) несбывшиеся мечты и желания - как и у большинства людей - и что, возможно, она сама виновата в том, как сложилась ее судьба. Что за мечты? Почему она считает себя виноватой? Загадка, извините за каламбур.
Все, что Героиня считает нужным о себе поведать, это пристрастие к красному вину. Мы больше узнаем о молодой паре, подростках и стариках, за которыми в результате наблюдает Героиня, чем о ней самой. Не случайно же Паук обратился к Героине? Да даже если случайно. Повествование ведется от первого лица. Зачем? Рассказ о Главной Героине или не о ней? Если Мракобесу, по замыслу Автора, не нужно ничего знать о Героине, и истинный Герой - Паук (или прочие персонажи), то выбор повествования от первого лица мало обоснован. Внимание отвлекается на личность говорящего, которая, как получается, ничего не значит для фабулы.
Мракобес недовольно морщится. Красивое содержание, на его эстетский взгляд, в данном случае требует хорошо продуманной формы. Но это, как говорится, на вкус, на цвет. Успеха!
Далее Мракобес приступает к обзору рассказов из своей "подшефной группы". Первым будет подавший ранее заявку:
Свительская Е.Ю. Болезнь.
Два дня думал Мракобес над прочитанным. И понял, что писать об этом рассказе придется структурно. Чтобы восстановить утерянный душевный покой. Итак:
Предисловие
Одна из книг, кажется, Пильняка начинается так: "Какими словами рассказать мне о нашей жизни и нашей борьбе?"
Хотелось бы, чтобы каждый из нас задавал себе этот вопрос перед тем, как выложить произведение на всеобщее обозрение.
Это очень важный вопрос: "Какими словами"? Это значит: "если я расскажу не так, то лучше совсем не рассказывать".
Часть первая. О хорошем.
Не то, чтобы в рассказе не было идеи. Она есть. Мракобес ее нашел, выгрыз зубами, выкопал пламенным мечом пламенной лопатой. Идея приблизительно такова: в далеком будущем люди научились обходить любые препятствия, лечить любые болезни. Но спокойно жить не получилось. Возникла болезнь, возбудитель которой обладает интеллектом и руководствуется моральными критериями. Разумный возбудитель, решающий, кому жить, а кому умереть. Бич Божий.
Ничего идейка, да? Ну, не совсем чтобы молоденькая, но еще вполне, в соку. Мракобес бы с такой пофлиртовал, а может, и больше, если удастся найти взаимопонимание. Проблема в том, что нашел он ее уже мертвой. И выяснилось это при первом же ударе пламенной лопаты.
Ибо:
Часть вторая. О плохом.
Рассказ начинается так: "Небольшая прямоугольная комната была составлена из пяти крепчайших панелей из специального сплава, вместо шестой стены было огромное толстое стекло."
О как. В комнате шесть прямых углов. Всего, значит, пятьсот сорок градусов.
Мракобес фигеет. Чешет зашоренную балду и пытается представить себе ентот выверт пространства. Не получается. В своих геометрических познаниях Мракобес остановился на Евклиде, а поэтому может объять максимум триста шестьдесят.
"Дверь не пропустила и не выпустила бы и самый современный космический корабль." - Надо же, в квартире Мракобеса точно такая же фишка! Дверь не пропускает звездолеты - ни туды, ни сюды. Мракобес думал - размером маловата, а оказывается - технология будущего!
"Они отчётливо видели притаившийся в углу вирус" и т.д. Это в двадцать первом веке вирусы были вынесены в отдельный класс, потому что к живым организмам не относятся... А в будущем - там поймут, что очень даже относятся. Глазки, ножки - все при них. Мракобес так и знал, что вся эта современная медицина - лженаука. Как это они могут быть не живые, когда они такие злые?
"заусеница на пальце" - заусенец, и мужского рода, но ученые-эпидемиологи могут таких деталей и не знать. Это, кстати, жизненно. Сумасшедшие ученые часто игнорируют существование любых наук, кроме своей.
"Наука изучила природу вдоль и поперёк и уже не ждала от неё никаких выкрутасов" - Мракобесу только одно интересно - почему маньяков-насильников, которые в рассказе пачками ходят, лечить не научились? Или все силы науки были брошены на ликвидацию "выкрутасов" природы?
"А космос был таким огромным, что его надолго бы хватило для людей" - В день, когда людям не хватит Космоса, наступит конец света. Это Мракобес заявляет ответственно, как профессиональный кликуша и фанатик.
И на этом останавливается, ибо хочет сказать только одно:
Эпилог
Мракобес не будет больше издеваться. Больше, чем поиздевался над собственным текстом сам Автор, издевнуться невозможно. Лежачего не бьют.
Любую идею можно убить исполнением.
А тут еще научная фантастика, которая вообще не терпит неправдоподобности...
Будем считать, что "Болезнь" - пока не рассказ. Это черновик подстрочник. Его надо переписать написать. Первым делом, выправить все ляпы. Вторым - перевести на литературный русский язык. Третьим - там видно будет. Может быть, получится совсем другой рассказ. Может быть, совсем ничего не получится. Это ничего. Это так и надо.
А выкладывать на конкурс невычитанный текст - мазохизм и самоубийство.
После размышлений об ужасном будущем, в котором ученые ловят детей для опытов прямо на улице, Мракобес решил изменить стратегию и прочесть все подшефные рассказы одним махом, прежде чем выражать свое нескромное мнение.
Любимое хобби Мракобеса - навешивать ярлыки, чем он с удовольствием и занялся.В процессе чтения выделилась целая серия рассказов под ярлыком "Рассказы ни о чем".
Прочитав эти рассказы, Мракобес уверился в том, что давно подозревал: план, сюжет и композицию, оказывается, отменили, а Мракобесу не сказали.
Сюжет и композиция для рассказа - как масло и хлеб для бутерброда. Первое отвечает на вопрос "Что мазать", а второе - "Куда мазать". В отдельных случаях, если того требует великая и ужасная Художественная Задача, без одного из этих компонентов можно обойтись. А вот когда ни того, ни другого (ни Художественной Задачи), тогда извините - кушать нечего. И к таким рассказам Мракобес беспощаден. На этот раз - бойтесь, граждане, пламенного меча.
Итак, читаем:
Титова И.А. Шанс изменить судьбу
Сюжет - девушка с матерью переехали в новый дом. На кладбище. А там - покойнички, покойнички, покойнички. Это так подействовало на мать, что она честно рассказала дочке о своей личной жизни и о дочкином пропавшем папе. И они уехали с кладбища.
Вопросов у Мракобеса возникло много. Почему мать прятала дочь и папу друг от друга? Почему ее вызвал на откровенность именно вид соседей-покойничков, а не красивый закат или стопка спиртного? Почему покойнички так невнятно выражаются? "Если жить, не прислушиваясь к себе, то, в конце концов, отбываешь срок между жизнью и смертью". Это как "срок между жизнью и смертью"? Может, между рождением и смертью? Каким образом влияет на духовное качество жизни прислушивание к себе? Наконец, почему многочисленные "Отче наш" и крестные знамения не оказывают на привидения никакого влияния? Потому что Автор неверующий? Тогда зачем он остановился на западно-европейскм, христианском видении потустороннего мира (могилы, призраки, кресты)? Пусть бы героиня впадала в Нирвану или писала под небесную диктовку...
Да, сюжет данного произведения оказался для Мракобеса недоступен. Но, может быть, есть композиция? Извольте. Завязка: героиня приезжает в дом на кладбище, как в классической страшилке. Развитие действия - на кладбище водятся привидения. Они... нет, ничего. Просто так летают. Заходят на огонек. Нет, не опасные, любят побалагурить о жизни и смерти, а о чем им еще рассуждать. У них там есть какая-то активность, даже иерархия, но это неважно - читатель все равно об этом не узнает. Прощай, развитие действия.
Может, хоть развязка есть? Мамино признание? Есть-то она есть, но не имеет никакого отношения ко всему предыдущему. Что мы имеем? Конфликт - один, развязка относится к другому конфликту, а развития действия нет вообще.
Что тут можно сказать? Нельзя писать "про непонятное" невнятно и без структуры. Мракобес ушел голодным.
Розанова Н.М. Сказка о рыбке
Шел парень, увидел девушку, которая ловит рыбку. Поговорили, поели рыбки. Девушка что-то попыталась объяснить, парень чего-то понять (Мракобес сразу признается, что не понял ничего). На этом рассказ кончается.
Только не думайте, что Мракобес не хотел вдумываться. Он вдумывался. Он не единственный, кто ничего не понял. Вот и герой подтверждает: "моесознаниеговорило, чтосказанное - полнаячушь". Только "чушь" эта находится в центре сюжета, а значит, чушью быть не должна... странно.
Может, Мракобес неверно выделил центральную точку действия? Может, она не в словах девушки, а где-то еще? Анализируем композицию: завязка - встреча с "рыбкой", развитие действия - отсутствует...
Развязка - "Сегодня еще один день, самый последний, и я наконец уволюсь, продам квартиру, куплю дом. Еще раз встречу эту чудесную девушку и постараюсь поверить, что происходящее в душах людей действительно влияет на вкус рыбы. А может и нет". Еще страннее. Герой, оказывается, в развязке не меняется. Он как не знал, верит ли в чудо, так и не знает...
Извините, но у Мракобеса не получается продолжать обзор. Он потерялся. Он не может понять, где ядро этого рассказа.
Детям же своим Мракобес оставит заповедь: в рассказах без сюжета никогда не называйте Главную Мысль чушью, даже устами персонажей. Читатель может поверить.
Серов А.В. Два дня романтизма
Про сюжет Мракобес уже и не заикается. Убеждает себя, что не всем же рассказам быть остросюжетными. Бывают же хорошие философские рассказы.
Этот, например, разбит на главы и под-главы номерами и звездочками. Претендует на структуру. Эдакий ребус. Интересно.
Но проходит одна глава, вторая, третья, и смирение Мракобеса уступает место праведному гневу. Вот и будь тут миролюбивым. Что это за издевательство? Где смысл разбивки на главы? Почему разбито именно так, а не иначе? Что поменяется, если разбить по-другому? Мракобес чувствует себя автомобилистом, который выехал на дорогу, следуя знакам, а через сто километров выяснил, что знаки стоят для красоты.
Заходите на стаканчик вина, Автор, и Мракобес расскажет Вам о том, как неверная разбивка на главы Откровения Иоанна Богослова в Библии Вульгате в корне повлияла на европейское искусство. Хотите?
Ах, да, и напрасно Вы употребляете в финале слово "жопа". Кода - сильная вещь, многие ищут в ней главную мысль.
Конфуз может получиться.
Осинский В.А. Близость
Да, рассказы в жанре "поток сознания" и "внутренний монолог" имеют право на существование.
С одним условием: железная композиция.
Мракобес не может серьезно относиться к лирическому тексту, в котором замена одного абзаца на другой или удаление той или иной фразы на этот самый текст никак не влияют.
Поток сознания? Ваш идеал - Джеймс Джойс? О нем есть известный анекдот. Он очень медленно писал. Однажды его застали в разгаре творческого кризиса. "Сколько слов ты написал сегодня, Джеймс?" - спросили его. - "Семь". - "Но это же очень хорошо!" - "Беда в том, - отвечал расстроенный Джойс, - что я не знаю, в каком порядке они расположены".
Монолог? Ах, вы тяготите к Шекспиру? Попробуйте выбросить хоть одну фразу из любого шекспировского монолога. Это шутка. Это сделать невозможно, во всяком случае, в подлиннике. Мастер писал для поп-культуры, и понимал, что любое лишнее слово в монологе сразу скажется на кассовых сборах.
Рассказу "Близость" проблемы Джойса и Шекспира незнакомы. В этом Мракобес готов за него порадоваться. Но ему жаль усилий Автора - поиска слов, выдумывания метафор и т.д., - тщетных в отсутствие структуры.
Евдокимова Ю.Е. Задай себе вектор
Вектор - это хорошо. Вектор - это структурно. Так где ж он тут?
Сюжет и композиция, как и Главный Герой, нанюхались галлюциногенной краски. Мракобесу это даже понравилось. В его голове нарисовалась концентрическая Композиция с идеей смысла жизни посередине и психоделической трактовкой, и хотя кое-какие нарекания к стилю были, Мракобес готов был их забыть, как вдруг... пришла псевдо-развязка.
"Ведьтаквосновномипишутсяфантастическиерассказы".
Автор, вверенная Вам лирическая героиня не только разбила Вам структуру и свела на нет все попытки тонкой сатиры, она еще и покусилась на святое. Опозорила гильдию. Дискредитировала ремесло. В средние века гильдия выпорола бы ее розгами за такие речи. Чтоб другим неповадно было.
Мракобес требует правосудия. Он искренне надеется, что, в отличие от лирической героини, Автор хорошо знает, как пишутся фантастические рассказы (не только на СИ, а вообще). Что в наказание за крамолу героиня больше не будет допущена к тексту ближе, чем на двести страниц. Если же Автор в одном из своих будущих произведений умертвит дамочку в жанре хоррора, Мракобес с удовольствием споет на ее могиле комические куплеты.
Вслед за "Рассказами ни о чем" по логике идут "Рассказы о чем-то таком", но Мракобесу стало так грустно и неуютно от чтения без- или недо- смыслицы, что он решил пойти с обратного конца и поговорить о хорошем. Итак, на его взгляд, лучший рассказ в группе -
Беленкова К. Глиняный мальчик
Эврика. Все есть. Сюжет, композиция, главная мысль, художественная задача, и даже - тот "крючок", который цепляет за живое, и которого не хватило паре других хороших рассказов.
Стиль рассказа более авторский, чем в "Зеленых глазах", и немного сыроват, но во-первых, это играет на образ работы героини с сырой глиной, а во-вторых - даже если мы и "видим", как автор лепит фразу, что с того? Если он лепит качественно и самозабвенно, то понаблюдать приятно. А заодно и поучиться.
Развязка, которой Автор, по его собственному признанию в коммах, немного недоволен, может, и слабовата, и чуть неправдоподобна, но совершенно гармонична. Она - не из космоса, а от этого рассказа и соответствует как завязке, так и действию. Персонажи решили удариться в сентиментальность. Мракобес рад, что Автор не стал им мешать и навязывать что-то сверхмудрое. И что тут можно навязать? Чтобы все умерли? Бросили остатки глиняного мальчика в Ородруин? Оказались секретными агентами? Ударились в размышлизмы? Да Боже сохрани...
Диккенса тоже упрекают в сентиментальности.
Удачи на конкурсе!
Порадовавшись за "глиняную маму" и ее диккенсовский хэппи-энд, Мракобес со вздохом приступил к следующей рубрике - "Рассказы о чем-то таком" или "Бывает же".
Эти рассказы не грешат против заповедей о сюжете. В них нет ничего противолитературного. Настолько ничего, что непонятно, почему это рассказ. Их суть умещается в афоризм; она обратно пропорциональна объему текста. Но Автор судил иначе.
В группе оказались:
Tarconi. Глупое суеверие.
Краткая суть: Возможно, домовые существуют.
Развернутая суть: Возможно, домовые существуют.
В древние времена, когда Мракобес был молодой и имел собственные зубы, повествователи были согласны сами с собой. Скажут: "Нет повести печальнее на свете...", значит, и правда уверены, что рассказали что-то невероятно грустное. Скажут: "домовые существуют", значит, про существующих домовых и рассказ. Но нынче на дворе век политкорректности. Напишешь: "домовые существуют" - а вдруг коренное население Исландии обидится? Или морские львы? Или верующие люди читать не станут - сразу минус пол-аудитории. Вот и получается идея-калека: то, про что рассказывают, немедленно дискредитируется в самом же тексте, а что касается подтекста, то в нем огромными огненными буквами написано: "Все это мое большое ИМХО, просьба не бить ногами!".
И Мракобес со вздохом читает в финале: "Может это и глупое суеверие, но домовых нужно беречь!"
Странно, право. Вроде лирическая героиня пережила встречу с домовым, настолько важную, что сочла нужным о ней рассказать. Вроде чуть не от смерти избавил ее Полевой. Ан нет, она все сомневается. А вдруг хорошее отношение к домовым - все-таки глупое суеверие? Так на всякий случай и в заглавии обозначено.
Не менее сдержанно повествователь относится и к противникам домового. Домовые хранят жилище от "злых духов" и "нехороших людей". Кто имеется в виду, и чем они опасны, не говорится. Неудобно. Все-таки литературный конкурс, образованные люди собрались. Еще посмеются. Подразумевается, что злых духов читатель должен бояться инстинктивно. Как американцы иранского ядерного оружия.
Знаете, Мракобес не любитель всякой нечисти. Обыкновенно он изо всех сил обороняется от всяких там домовых и полевых с помощью чеснока и серебряных ложечек. Но в этом рассказе домовой - не загадочное существо, а просто предположение, существующее исключительно в понятиях о нем лирической героини. Магнитное поле и то материальней.
Не убедили Мракобеса в существовании домовых. А нехорошим людям он и сам голову открутит. Пусть пеняют на себя.
Сафронов С.С. Сложным путем к простому ответу.
Краткая суть: рано или поздно приходится делать выбор.
Развернутая суть: выбор, даже самый незначительный, рано или поздно нужно делать.
У Мракобеса нет нареканий к идее. Она заслуживает уважения и того, чтобы вокруг нее построить рассказ. Только Мракобес так и не понял, какой "простой ответ" имеется в виду?
Что герой все-таки любит Таню?
Что неважно, что выбирать? Главное - выбирать и идти вперед?
Что человек никогда не знает сам себя до конца?
Что трудно без сказок?
Что читатель должен сам вывести для себя, что хочет?
Все вместе?
За постановку проблемы - спасибо. Однако подозрительному Мракобесу кажется, что изобилие возможных ответов вытекает не из Замысла Автора, а из боязни представить один и показаться чересчур претенциозным. Кому-то не понравиться. В кого-то не попасть.
Осторожно, Автор, читатель - как собака: он чувствует, когда его боятся.
Б.Л. Тройственность
Краткая суть: наркотик разрушает душу.
Развернутая суть: наркотик разрушает душу на трое.
В этом рассказе Автор ничего не боится. Не боится даже построить явно библейскую антитезу, противопоставляя адскую, разрушительную тройственность героя гармонии божественной Троичности. Зло пытается спародировать божество.
Это, пожалуй, лучшая находка рассказа.
Исполнение хромает. Во-первых, для полного раскрытия антитезы Мракобесу не хватило проблеска "из другого полушария". Оставаясь внутри адского колеса, герой, конечно, получается цельным. Но и читатель не имеет возможности выйти наружу, и воспримет происходящее скорее как чернуху, а не как набросок души человеческой. Оттого рассказ и попадает в группу "О чем-то таком".
Внутренний ад героя донесен достаточно. Но в этом ли художественная задача рассказа на такую тему?
И действительно ли Автор хотел ограничиться показом ада? Если так, то у Мракобеса с Автором идеологическое расхождение. Увы.