Шатер раскинулся над городской площадью, яркий и праздничный, как пышная юбка деревенской бабы на ярмарке. Полуденный воздух был пропитан запахом сахарной ваты, сена и разгоряченных тел животных. Зазывалы наперебой предлагали янтарных леденцовых петушков, хрустящие кукурузные зерна в вафельных рожках, надувные шары всех цветов радуги и фотокарточки с артистами цирка. Вот силач, затянутый в полосатое трико, держит на ладони акробатку, изящную, как стрекоза. А это слон стоит на задних лапах и держит на хоботе поднос с фарфоровыми чашками.
Достопочтенная семья - полноватый усатый брюнет, красивая дама в платье по моде, мальчик лет семи и гувернантка - остановились напротив старушки с коробкой в ногах. В коробке копошились и пищали пять крохотных котят.
- Пааап, - протянул мальчик, с надеждой заглянув в лицо брюнету.
- Питер, оставь этих ужасных блохастых кошек. Я лучше возьму тебе легавого щенка.
Брюнет очень любил охоту, своих легавых и лошадей. Котята, вовсе не блохастые, а чистенькие и пушистые, тыкались мальчику в ладони мокрыми носиками.
- Лучше б утопила их, - брюнет неодобрительно цокнул. - Кому нужны эти несчастные твари. Пойдём, Питер.
- Какую цену за жизнь того даешь, кто чужую не ставит ни в грош. Над коробкой с котятами стояла молодая красивая цыганка. Брюнет зажмурился на секунду. Нет, показалось. Это всё та же старуха, просто зеленые глаза горят, как у молодой. Похоже, разморило на жаре. Хорошо бы выпить холодного шнапсу.
- Пап, ну идем же, представление скоро начнется, - мальчик тянул брюнета за рукав.
- Идите без меня, я догоню, - сказал брюнет и направился сквозь толпу к буферу.
Его не нашли ни в этот день, ни на следующий. А вечером воскресенья цирк сложил шатер и уехал. Уехала и красавица-цыганка с шестью котятами в коробке. Новый черный котенок имел пушистые усы и круглые, как блюдца, глаза. Будто изумлялся: "Что я здесь делаю? И что, собственно, происходит?"