Аннотация: ЛФР про маленькую Лесную Богиню и Ледяного Вождя. Часть 2 (главы 4,5,6)
Глава 4:
Северяне собирались домой. Лошади ржали, предчувствуя долгую поездку, и хвостиком ходили за своими хозяевами, тыкая мордами им в плечо. Хиби лежала у догорающего костра, свернувшись калачиком так, чтобы и голова не торчала. Физически она уже хорошо себя чувствовала, ей было тепло, уютно, а во рту до сих пор был привкус отличного мяса и мятного чая, но на душе очень паршиво. У неё больше не было дома, но она любила бесконечные пшеничные поля, которые окружали горы с высокими тёмными лесами, любила голубое небо и жаркое солнце. Она ни разу не видела снега, не переносила холода. Ей было страшно, но гнев и ненависть пересиливали это бесполезное чувство. Сейчас она думала, что готова впиться в горло каждому, кто сделает ей больно.
Рядом послышались шаги, и она заворочалась, освобождая место, чтобы посмотреть, кто подошёл. Увидев Уула, что притащил её сюда, она непроизвольно зашипела.
- Отогревать тебя было плохой идеей. Раньше ты выглядела более человечно, - в его голосе звучал смех.
Она фыркнула, но отодвинулась чуть дальше, в самую глубину шкуры.
- Мы не договаривались, что я тебя из овечьей шерсти выкапывать буду. Вставай, нам пора.
- Я никуда не поеду! - её голос звучал хрипло и зло.
- И так мы тоже не договаривались.
Он тяжело выдохнул, и, судя по звуку, сел рядом.
- Прости меня, - неожиданно произнес он. - Прости за то, что облил водой, за то, что оставил замерзать.
Хиби чуть высунулась, только её глаза сверкали при свете костра. Уул выглядел дружелюбно, даже улыбался. Действительно раскаивается? Кто знает.
- А за то, что притащили сюда?
- Нее, за это извиняться не буду.
Хиби снова фыркнула и забилась в глубину, сжимаясь в комок и закрывая глаза. К этому Уулу она не чувствовала ничего, кроме ненависти. Стоило ей увидеть его лицо, услышать его голос, как она вспоминала, как он за веревки тащил её по полю в тёмную чащу, как ударил её, облил водой, оставил висеть на веревках, жгучая боль в запястьях от которых не прошла до сих пор. Не имеет значение, что сейчас он добр с ней - она знала, какой он на самом деле.
- Значит, не пойдешь сама?
- Нет! - крик донёсся глухо.
- Ну, ладно, как знаешь...
Он поднялся, и стоило Хиби подумать, что он сдался слишком легко, как её подняли, перекинули через плечо и понесли куда-то. Она в то же мгновение дёрнулась, пытаясь высвободиться, но шкура, раньше согревающая и ласкающая, теперь крепко держала, не давая выпутаться.
- Нет! - взвизгнула она. - Отпустите меня немедленно!
- А по пути сюда ты не кричала. Что изменилось? - его голос был едва слышен, но девушка поняла, что он смеётся над ней.
Она дёрнулась еще сильнее и забила руками и ногами, пытаясь причинить ему боль. Он даже не ойкал, а она не знала, попадает ли в цель или нет. Они шли не очень долго, а потом её осторожно опустили на что-то мягкое. Она выпуталась, глубоко вздохнув свежего воздуха, высвободив только голову. Через мгновение, когда глаза привыкли к свету, она огляделась. Уул посадил её на повозку, запряжённую двумя лошадьми, что доверху была забита шкурами и одеждой.
- Если замерзнешь, бери всё, что нужно, - северянин засунул два пальца в рот и пронзительно свистнул.
Низкорослая крепкая кобыла серовато-бурого цвета выпрыгнула откуда-то из кустов и резко подскочила к Уулу, ткнувшись носом ему в шею. Он похлопал её по мощной шее и лёгким отработанным движением запрыгнул в седло. Она топнула ногой и зафыркала, пережёвывая узду. Хиби увидела, как воины последовали его примеру, и поняла, что они действительно уезжают, везут её на север, от её солнца, полей, тёплого ветра.
Она высвободила ноги и медленно поползла к краю, но морда серо-бурой кобылы оказалась прямо перед её носом. Уул чуть наклонил голову, будто бы спрашивая, куда она собралась. Наплевав на все приличия и воспитание, она вскинула голову, посмотрев на него красными от поступающих слёз глазами, но он перебил её:
- Нет, ты останешься здесь. Ни слёзы, ни просьбы на меня не подействуют, - неприятная усмешка коснулась его губ. - Ты же знаешь, какой я человек, верно? Так что сиди молча.
Страх снова сковал сердце, как только она услышала знакомые нотки в его голосе. Так он говорил перед тем, как оставить её, связанную и холодную, умирать. Она отвернулась и, откинувшись на шкуры, снова свернулась калачиком, обняв себя руками, пытаясь успокоить сердцебиение. Лёгкий шум снаружи заставил её прислушаться и чуть высунуться, чтобы понять, что происходит. К её стражнику на белоснежно-белой лошади подъехал северянин, которого она спасла. Сначала он осмотрел её, а потом повернулся к своему собрату.
- Ты обижаешь её? - спросил он на его родном языке, и Хиби замерла, стараясь не пропустить ни слова.
Уулы до сих пор не подозревали, что она понимает их, и девушка не собиралась выдавать свою маленькую тайну. Она выяснила, что при ней Уулы предпочитали говорить на международном языке, возможно, чтобы показать своё дружелюбие, но, когда дело касалось чего-то, что ей слушать было не желательно, они переходили на свой родной. Вечером они обсуждали военные успехи, и Хиби, с трудом разбирая быстрые прерывистые фразы, поняла, что их последний маневр был очень удачен, и воины Мэнтана разбиты. С грустью она думала о своём брате, надеясь, что Зельда вместе с девочками вернулась в лагерь и теперь оказывала помощь всем пострадавшим.
- Возможно, своим словом я напугал её, - в голосе Уула слышалось что-то вроде сожаления. - Прости, это единственное, что я придумал, чтобы заставить её остаться.
Северянин поморщился, крепче сжав поводья белоснежной кобылы, которая фыркала, нетерпеливо топчась на месте.
- Гдон, прошу тебя, будь дружелюбнее!
- Я постараюсь, - парень чуть кивнул, а потом широко улыбнулся. - Дрек, прекрати вести себя, как заботливый папаша, и доверься мне!
Уула передёрнуло от замечания друга, и он, стрельнув в него убийственным взглядом, дёрнул поводья. Довольная кобыла, заржав, кинулась куда-то вперед.
Некоторое время Хиби пыталась понять, что такое "Гдон" и "Дрек", а потом до неё дошло, что это были имена, такие же короткие и резкие, как и любое другое слово в языке северян. Кто-то весело закричал, и раздался топот множества копыт, довольное ржание и улюлюканье. Повозку затрясло.
Хиби закрыла глаза. Итак, она уезжает. Точнее, её увозят. Давай же, девочка, не плачь, найди плюсы и в этой ситуации. Что было бы, если бы она осталась? Во дворец она бы больше не вернулась. Всю свою жизнь бродила бы по улицам? Девушка без дома, имени, семьи и денег, ей бы даже не дали пройти экзамен на целительницу. Жила бы на помойке? Или работала служанкой у какой-нибудь госпожи, или, упаси Боже, господина? А Марьяна? Она бы выжила одна, но Хиби станет обузой и потянет её за собой. Вот теперь и думай, что хуже - плен у северян или скитание по улицам Мэнтана неизвестной бывшей принцессы?
Хиби не позволила себе думать, что на улицах у неё хотя бы был шанс выжить, и продолжила мысленно рассуждать, вспоминая недавний разговор. Этот... Дрек. Сначала спас её, потом взял с собой на Север, а теперь еще просит быть с ней дружелюбным. Он просто благодарен за спасение, или его мотивы другие? Сейчас она была уверена только в одном - он не желает ей зла, но вот по каким причинам, она пока понять не могла. Хорошо, дальше. Его друг. Судя по всему, вреда он ей больше не причин, но и сбежать не даст.
Мотивы, мотивы, она никак не могла понять мотивов!
- Ей, я могу с тобой поговорить? - тихий голос заставил её вздрогнуть.
Только сейчас она заметила, как сжаты кулаки и напряжены губы. Попытавшись успокоиться, Хиби высунула голову. Они ехали по настолько узкой тропинке, что всё войско растянулось так, чтобы в ряду шло не больше трёх всадников. Её повозка едва помещалась, и, оглядевшись, она поняла, что все ушли вперед, а за ней медленно плетётся... Гдон, верно? Его кобыла обиженно трясла головой - ей хотелось скорости.
Хиби молча кивнула, наблюдая за его дружелюбно наклоненной головой. Снова извиняться будет?
- Не злись на нас, особенно на того парня, - он кивнул куда-то вперед. - Мы не причиним тебе вреда.
- Почему я должна вам верить? - её голос был переполнен едкости и сарказма.
- А ты не должна, - смешок. - Верить нам или нет, решать тебе.
Девушка чуть подалась вперёд, понимая, что в данный момент Уул настроен на разговор. Подавив желание спрятаться от него подальше, она села, спустив шкуру так, чтобы она полностью открыла её лицо и шею. Холодный ветер сразу же коснулся голой кожи, но она не обратила на это внимание, поглощённая желанием выспросить у него как можно больше.
- Тогда расскажите мне о причинах, чтобы я могла успокоиться, - её голос охрип от волнения.
Уул глянул в её в глаза чёрным пронзительным взглядом, и девушка поняла, что дала северянам еще одну подсказку. Она вела себя совсем не как "обычная девушка", она слишком стремилась к знаниям, умела рассуждать. Но в данный момент она плюнула на самобичевание - её ответы были прямо перед ней, она видела, что парень сомневается. Он снова глянул куда-то вперед, словно спрашивая разрешение, и, оглянувшись, Хиби поняла, что воин на белоснежно-белой кобыле внимательно за ними наблюдает. Тот встретился глазами с её стражником, через несколько мгновений кивнул и, развернувшись, поскакал к смеющимся в первых рядах воинам.
- Хорошо, - Гдон будто выдохнул это слово, снова привлекая внимание девушки. - Причина проста - мой друг тебя любит.
Сначала захотелось переспросить. Потом громко рассмеяться ему в лицо. Но Хиби сдержалась, боясь, что подобного шанса всё узнать у неё не представится. Но злость, поднимающуюся откуда-то из груди, сдержать было невозможно.
- Ты издеваешься надо мной? - кипя от гнева, Хиби просто выплюнула слова ему в лицо, не замечая, как перешла на "ты".
Уул вздрогнул, видя, что его фраза не принесла нужного эффекта. Потом, будто бы что-то поняв, он резко замотал головой.
- Нет-нет, стой, выслушай меня, - Гдон примирительно поднял руки, чуть качнувшись. - В нашем племени есть Жрица, что-то вроде... если переводить на ваш язык, то она божество. Как только юноше или девушке исполняется шестнадцать, они отправляются к ней - Жрица указывает их жизненный путь, дает какие-то подсказки. Никогда не знаешь, что она тебе скажет. Так вот, когда мой друг отправился к ней, она предсказала ему тебя, - он улыбнулся так, будто бы доступно всё объяснил, и от этой улыбки Хиби стало еще хуже.
- Мне понятно только то, что вы сумасшедшие фанатики, что верите словам какой-то старухи-шарлатанки! - холодный ветер снов обдул кожу, на этот раз горящую от переполняющих девушку эмоций.
Глаза северянина гневно блеснули, но он взял себя в руки. Следующие его слова были тише, он говорил медленнее, стараясь не вскипеть:
- Она живет столько, сколько существуем мы. Она никогда не ошибается. Всё, что она скажет, исполняется. Ты думаешь, что мы в своё время поклонялись ей и заглядывали в рот, ловя каждое слово? Мы тоже не верили, но она доказывала нам, что знает всё.
Они замолчали. Уул нервно погладил лошадь по шее, и она тихо заржала, будто поддерживая своего хозяина.
- Отлично, допустим, ты говоришь правду, - Хиби нес тала спорить, хотя в слова Уула не верила, но знала, что должна продолжить расспросы. - А "влюбился" здесь при чём?
Гдон снова глянул на неё, на этот раз хмуро, но потом складки на лбу разгладились, и он вздохнул.
- Она предсказала ему тебя... в качестве... как бы это сказать, чтобы было понятно... спутницы жизни. Сказала, что ты... его судьба, кажется, у вас так говорят? Она положила семя сомнения в его сердце, и он начал искать тебя. Когда он был с другими женщинами, он искал в них "чужеземку". А потом появилась ты. Я не знаю все подробности его разговора с Жрицей, но, если он уверен, что она говорила ему о тебе, тогда я тоже не буду сомневаться. А "влюбился"... в вашем языке нет подходящего слова, поэтому мы используем это. Он не любит тебя так, как ты себе это представляешь. Возможно, когда-нибудь "любовь", которую ты понимаешь, и вспыхнет в нем... Но сейчас ты скорее трофей. Сокровище, которое он искал, о существовании которого он всегда знал, но и не представлял, какое оно на самом деле. Блин, не знал, что объяснять самые простые вещи окажется так сложно, - он нервно рассмеялся. - Думаю, когда-нибудь ты разберешься, что я имел в виду.
И снова тишина, но на этот раз Хиби не спешила продолжать разговор. В её голове крутилось слишком много мыслей. Несомненно, она слышала о предсказаниях Жрицы, когда изучала культуру северян, но никогда не верила, что те действительно преклоняются перед ней. А теперь её похитили из-за неосторожного слова сумасшедшей старухи?
- Что со мной будет? - её голос звучал глухо, обреченно.
- Тебе лучше спросить об этом Дрека. Но с твёрдой уверенностью могу сказать, что волноваться тебе не о чем.
Глава 5:
Ей снился дом, мягкая постель, утреннее солнце, заглядывающее в окно, но почему-то не приносившее тепла. За стеной носились горничные, что-то постоянно крича, и девушка с удивлением подумала, что во дворце слишком шумно сегодня, возможно, намечалось какое-то событие. Но в её комнате было совершенно тихо и спокойно, и не находилось сил, чтобы встать, начать чем-то заниматься, узнать, что происходит.
- Эльза, - незнакомое имя всплыло в голове, будто зовя её, но Хиби отмахнулась от этой мысли, утопая в простынях и собираясь снова погрузиться в страну Морфея.
Как же давно она так просто не нежилась в кровати. Почти каждую ночь она проводила в медпункте, среди запаха лекарств, среди помоев и смерти, крови и стонов, а утром бежала на завтрак, потом снова какие-то дела, и вечные метания, а потом вечер, и ни минуты покоя.
- Эльзя, просыпайся.
Какой настойчивый голос, он стал громче, но она снова проигнорировала его, надеясь, что нежная пелена сна вернётся к ней. Кто-то потрепал её по плечу, и она дернулась и что-то протестующе пробурчала, поворачиваясь на спину. Прошло несколько секунд прежде, чем она поняла, что в комнате никого не было, и никто не мог её тронуть. Стоило мозгу заработать, и она резко открыла глаза.
Вечернее небо проглядывало через кроны деревьев, ослепляя множеством звёзд, настолько белоснежно-белых, что от них слезились глаза. Дым от костра подминался ввысь, петляя между ветками, стремясь к этому небу, которое ласково звало его в свои объятия. Маленький месяц дразнил своим присутствием, соревнуясь со звёздами в своей яркости. Хиби чуть повернула голову и увидела, что рядом с ней на повозке сидит Дрек с дымящейся тарелкой в руках и трясёт её плечо. Поймав её сонный затуманенный взгляд, он улыбнулся, но руку убрал.
- Вставай, тебе нужно поесть.
Приподнявшись на локтях, девушка заметила, что они разместились прямо в лесу, чуть в стороне от дороги. Воины сидели возле нескольких костров, жарили мясо, что-то варили и снова смеялись и болтали, однако вокруг её повозки не было никого. Дрек деревянной ложкой чуть помешал что-то в миске, потом поднёс ко рту, подул и протянул Хиби.
- Кушай.
- Что это? - Хиби спросила скорее из-за вредности, и, не дожидаясь ответа, проглотила.
Пустой желудок отозвался довольным урчанием. Дрек поднёс еще одну ложку, и Хиби снова проглотила, на этот раз распробовав вкус. Солёный бульон, совсем маленькие кусочки мяса, овощи - её кормили божественно вкусным супом.
Дрек наблюдал за каждым её движением.
- Тебе нравится? - наконец спросил он.
Девушка просто кивнула, решив, что врать или скрывать не имеет смысла - по её лицу было всё понятно. Уул расплылся в улыбке. Кажется, её сторож Гдон был прав - парень... как бы это сказать правильно... испытывает к ней симпатию?
***
Суп он готовил сам. Мелко порезал мясо, овощи, хорошо всё прожарил, и только потом добавил в бульон. Его воины ничего не говорили, хотя и наблюдали за ним с интересом, а Гдон, развалившись у костра и вгрызаясь в толстый кусок мяса со стекавшим жиром, посмеивался и называл его "заботливым папашей".
Когда он подошёл к ней, она спала, свернувшись комочком под шерстью. Девочка улыбалась, наверное, ей снилось что-то хорошее, и ему не хотелось её будить. Дрек сидел, любовался ею и думал, что делать дальше.
Он совершенно ничего не знал об Эльзе кроме того, что она "не такая". Не такая слабая, как кажется на первый взгляд на тонкую бледную фигуру, не такая глупая, как другие девушки, не такая пугливая, как должен быть каждый, окажись на её месте, не такая кроткая, а способная огрызаться и хамить, не такая честная, как пытается казаться. Он чувствовал, как ему хочется разгадать её всю, потому что его интуиция вопила, что она очень интересная личность, но Эльза была слишком осторожной и никогда не говорила лишнего. С их первого разговора он не сводил с неё глаз, и видел, как она цепко оглядывает всё, как что-то постоянно анализирует, кусая губу, как прислушивается к ним, хмуря брови. Он чувствовал, что очарован, и, к своему великому стыду, это было чувство мужчины, что смотрел на женщину. Это не было страстью, которая порой охватывала его так же, как охватывает гнев или голод, это было желание прикоснуться, сжать в своих объятиях и никогда не выпускать, гладить волосы и чувствовать маленькие руки на своих плечах или груди, тёплое дыхание... О, Боги Небесные, прав был Гдон, называя его педофилом!
С другой стороны, у него язык не поворачивался назвать её ребёнком, слишком многое было в её зелёных глазах, слишком по-взрослому она разговаривала - вежливо, но как равная. Возможно, глаза обманывали его, или это крохотное слабое тело навело его на ложные мысли, но девочка не была девочкой, скорее девушкой. Сколько ей - двенадцать или четырнадцать?
Слишком много вопросов.
Вождь позвал её, но она только поморщилась, не проснувшись. Снова позвал, но она укуталась в шкуру. Дрек дотронулся до её плеча, и она, что-то пробурчав, повернулась на спину, обнажив шею и ключицы. И ему вдруг захотелось вымыть её спутанные грязные волосы, на которых осела пыль и запуталась трава, умыть лицо и тело, нежно проводя по ним шершавой тканью, оттирая любую грязь и обнажая её кожу. Он подумал, как она будет выглядеть в платье, а не в тех обносках, в которых он её нашёл, как будут спадать тяжёлые красивые локоны на шёлковый корсет, как под тканью будет двигаться её тело.
Боги Небесные, хватит!..
Она проснулась, посмотрев на него настороженно и немного сонно, и его губы сами по себе растянулись в улыбке. Дрек кормил её, чувствуя себя счастливым из-за того, что она была довольна, ища лёгкую улыбку на её губах, которая появлялась крайне редко. Эльза довольно мычала, чуть прикрывая глаза от удовольствия, и Дрек подумал, что она расслабляется только тогда, когда он её кормит.
- Расскажи, пожалуйста, о себе, - он отложил пустую миску с ложкой после того, как она съела всё.
Волшебный момент был испорчен. Девочка замерла, облизав губы и снова уперев в него свой осторожный взгляд пронзительно-зелёных глаз. Он будто слышал, как в её голове сотнями бегают мысли, и как она пытается предугадать его вопросы. Кажется, он начинал медленно понимать её.
- Что именно вы хотите услышать? - она не сказала "нет", и парень снова улыбнулся, чувствуя, как она осторожно подпускает его к себе, хотя её "вы" словно ставило между ними барьер.
- Допустим... у тебя большая семья? - вождю было всё равно, какой из тысячи вопросов задать первым.
Главное, чтобы она ответила. Он хотел слышать её голос, хотел разговорить её, чтобы она хоть немного открылась ему, и, в конце концов, хотел найти брешь в её защите.
- Смотря, что вы имеете в виду под "большой", - Эльза снова анализировала каждое своё слово. - Для меня... да, - она чуть передёрнула плечами, возможно, от холода, и плотнее закуталась в шкуру.
- У тебя есть братья или сёстры? - он не собирался удовлетворяться одним вопросом.
Это звучало скорее как констатация факта, с ударением на последнем слове, но девочка всё равно ответила:
- Да, два старших брата, - он ожидал улыбки, когда она вспомнит о родных, но получил нахмуренные брови и сжатые губы.
Кажется, у неё не всё в порядке в семье, или же она просто не ладит с братьями. Значит, она не неженка младшая сестричка, окруженная любовью и заботой. Но в этом он и не сомневался.
- Вы не ладите? - он вдруг подумал, что вторгается во что-то личное.
- Не особо, - и снова ни "да", ни "нет".
Вдруг Эльза повернулась к нему, чуть наклонив голову, и он задержал дыхание, а его тело напряглось. Дрек понимал, что её яркий дерзкий взгляд не сулит ничего хорошего, и что она что-то замышляла.
- А ваша семья? - вопрос показался безобидным и очень удивил вождя. - Ваша очередь рассказать о себе.
Она спросила его о его семье? Ей действительно было интересно, или она стремилась вывести разговор в нужное ей русло? И всё же он решил честно ответить. Возможно, взамен на его откровенность она расскажет о себе более охотно.
- Папа, мама, бабушка, старшая сестра, младшая сестра и младший брат, совсем ребёнок, - он улыбнулся, когда заметил её недоумение.
- Да, она большая...
Он едва сдержался, чтобы не засмеяться, поняв, что теперь у них не допрос, а скорее диалог. Ему нравилось просто разговаривать с ней. Она не была похожа на любого другого жителя Мэнтана - на злых гордых людишек, которые ставили себя выше других.
- Я могу спросить... - она замялась, прерывая его мысли, и он решил подержать её.
- Да, конечно.
- Ваш... друг, он рассказал мне кое-что... - она замолчала, не найдя нужных слов.
Вот как. Что ж, она должна была спросить об этом. Тем более, он сам решил всё ей рассказать.
- Да, всё, что он сказал, это правда, - снова острый взгляд, направленный на него, но он решил продолжить. - И да, по этой причине я не отпустил тебя. Я просто не могу, и не только потому, что тебя предсказала мне Жрица, - он посмотрел на неё. - Я сам чувствую... что заинтересован в тебе, - он осторожно подбирал слова, но она перебила его.
- В каком же смысле "заинтересован"? - усмешка. - Я никак не могу привлекать вас или кого-то из ваших воинов как женщина. У меня нет денег, нет какого-либо влияния. Я не умею вести разговоры, абсолютно неинтересна. Я самая обычная, я ничем не примечательна, я...
- Ты хоть сама веришь в то, что говоришь? - его голос был более резок, чем он хотел.
Она не открывалась ему, и его раздражали её недоговорки, хотя он и понимал, что ещё слишком рано и что он должен радоваться уже тому, что её удалось разговорить. С другой стороны, его бесила её самооценка - он видел её именно такой, какую себя она отрицала. Эльза вздрогнула и отвернулась, будто сама понимала неправдоподобность своих слов.
- Я просто надеюсь, что когда-нибудь, рано или поздно, ты доверишься мне, - он хотел протянуть ей руку в знак примирения, но их прервал громкий волчий вой и женский крик.
Глава 6:
Пронзительный вопль отозвался в голове болью, и не сразу Хиби поняла, что кричала она. Её тело непроизвольно дернулось навстречу тёмной чаще быстрее, чем стала ясна причина дикого страха, скорее даже ужаса. Марьяна. Она шла за ней всё это время, а Хиби даже не подумала о том, что в лесу может быть опасно. Более того, она не подумала о том, что девушке придётся бежать за ней всю дорогу, пока она будет нежиться в шкурах и дуться на мировую несправедливость.
Дура. Идиотка. Эгоистка.
Кто-то больно схватил её за локоть, когда она начала выпутываться из шкур, чтобы кинуться в лес.
- Стой, куда ты собралась?..
- Там мой друг! - её голос сорвался.
В голове зародились мысли о собственной бесполезности. Что могла она сделать против стаи диких животных, безоружная, слабая? Но боль в сердце перекрывала всякие логические доводы, и Хиби дёрнула руку, пытаясь высвободиться.
- Успокойся, мы поможем ей, - Уул говорил уверенно и быстро.
Дрек дёрнул её на себя, и она прижалась спиной к его груди, а его руки обвили её спереди, не давая двигаться. Она оказалась в плену его объятий, но сейчас нежное и тёплое тело, что ласково держало её, не вызывало ничего, кроме гнева. Она задёргалась, ударяя его везде, куда только могла дотянуться.
- Отпусти!
- Ты будешь бесполезна, - правда больно кольнула сердце, и Хиби, замерла, призывая себя к спокойствию.
Она не должна паниковать. Она должна мудро мыслить. Она должна придумать выход. Её необдуманные действия не спасут Марьяну. Давай же. Спокойно. Тихо. Думай.
Уул, не выпуская её из объятий, повернулся. Гдон уже был рядом, сидя на своей серо-бурой лошади, которая нетерпеливо била копытом, стремясь в бой, а его отряд всё еще собирался где-то позади. Остальные воины молча наблюдали, в любой момент готовые сорваться.
- Действуй, - собственный голос показался вождю слишком тихим, больше напоминающим просьбу, но Гдон понял его.
Он нетерпеливо ударил ногой по бокам кобылы, и та, не ожидая от хозяина такой грубости, сорвалась вперёд, и комья грязи полетели из-под её копыт. Дрек сжал девушку сильнее, осторожно покачивая её, не замечая, что она уже успокоилась. Его лицо находилось совсем рядом с её волосами, и он вдыхал её запах, скрытый за грязью и другими лесными запахами.
- Он справится? - её голос дрожал. - Он спасет её?
- Несомненно, - Дрек прошептал это над самым её ухом.
Мимо проскакал отряд, и из леса донеслись звуки борьбы, крики и рык. Хиби, сама не замечая своих движений, сжала руки, что держали её, пытаясь хоть что-то разглядеть в темной чаще. Неожиданно тёплое и сильное тело позади успокаивало, давало призрачную надежду. В её мыслях крутились самые страшные образы - любимое изуродованное лицо, сломанное тело, остекленевший взгляд, а губы беззвучно произносили давно забытую молитву. Еще в раннем детстве она поняла, что слова, которые часто произносили нянечки её братьев над их кроватками, не значат ничего - всё зависит только от тебя самого. Но сейчас Хиби была готова поверить в существование лешего, если это поможет Марьяне остаться в живых.
Вдруг из-за деревьев показалась знакомая фигурка. Хиби снова дёрнулась ей навстречу, но Уул крепко её держал. Незнакомый для Хиби северянин вёз бледную, но абсолютно невредимую Марьяну. Она, постоянно оглядываясь, заламывала руки и держалась очень прямо, стараясь спиной не касаться воина. Вдруг её взгляд наткнулся на Хиби, и Марьяна одним ловким движением спрыгнула с кобылы, напугав и её, и всадника, и кинулась к девушке, раскинув руки.
- Мари! - Хиби выдохнула от неожиданности, когда тонкие руки с силой прижали её к себе, вырывая из объятий Уула. - Ты ранена?
- Нет, всё хорошо, - она запустила руку в спутанные волосы Хиби, притягивая её к своей груди и пряча лицо у неё на плече. - Простите... прости мне мою невнимательность, Эльза, я была слишком беспечна.
Хиби только улыбнулась и нежно погладила её по спине. Она чувствовала себя так, будто камень свалился с плеч. Мари чуть подрагивала - она сильно испугалась, хоть и старалась держать себя в руках. Вдруг девушка заметила, как знакомая фигура вместе со всадником исчезает в чаще, и в сердце закралась тревога.
- Мари, там что-то случилось?
Девушка вздрогнула и отстранилась, оглядываясь назад, и на её лице Хиби заметила испуг. Марьяна закусила губу и резко покачала головой.
- Мари!
- Тот воин, он кинулся к ним в одиночку... Я точно не знаю, что произошло, всё было слишком неожиданно..., - её голос был тихим и высоким, и она опускала голову, пока говорила, а её глаза метались, словно что-то сжигало её изнутри.
Хиби вскочила с повозки, стараясь не думать о последствиях своего поступка, и одним неловким движением приземлилась на землю. Босые ноги сразу же отдались болью, и холод сковал пальцы, но она бросилась в чащу, руками прижимая шкуру к себе. Ветки больно хлестали по лицо, листья путались в шерсти, а каждый камешек оставлял раны на стопах, но она бежала и бежала, слыша за собой тяжёлое дыхание Марьяны. А потом она замерла, и её глаза округлились от увиденного.
Везде, куда доставал взгляд, были раскиданы трупы огромных собакоподобных монстров. Хиби увидела оторванные лапы и головы, и кучи крови и органов, и сглотнула тошнотворный комок в горле. Уулы, бросив лошадей и не обращая больше ни на что внимание, склонились над своим собратом. Их было всего пятеро, и Хиби могла разглядеть Гдона - он сидел, привалившись к дереву, и держался за ногу. Точнее за то, что от неё осталось. Мышцы и сухожилия были разорваны, кость сломана, а от кожи не осталось живого места. Он был бледен и до крови закусывал губу, по его лицу градом катился пот, но он не издавал ни звука. Воины, окружившие его, молчали. Для северян, которые ничего не смыслили в лечении, он уже был мёртв.
Дрек наклонился к своему другу, схватил за подзатыльник и притянул к себе, соприкоснувшись с ним лбом.
- Держись, - одно просто слово на языке северян заставило Хиби вздрогнуть и отойти в тень - столько боли и безысходности в нём было.
Профессиональный взгляд окинул раненую ногу, и девушка с ужасом поняла, что она в состоянии его спасти. Она работала с теми, кто был на грани смерти, заново собирала кости, зашивала кожу. Если она сейчас окажет ему помощь, то уже через неделю Уул будет снова на ногах. Но Хиби просто стояла на месте, не в силах пошевелиться. Откуда-то из глубины души раздался тихий голосок вредности, мести и злости. Она вспомнила, как из-за него оказалась в плену, что он сделал с ней. Она ненавидела его, а сейчас что-то злое и довольное понималось в ней. Уул умрёт, и она будет счастлива. Сейчас Хиби могла решать, жить ему или нет.
Нет! Девушка зажала себе рот, словно пытаясь сдержать крик. Ей стало противно от собственных мыслей. Она не имела права решать. Она целитель, воин, тот, кто борется со смертью за каждую душу. Она должна помочь ему.
Нет, она ничего не должна.
Хиби повернула голову и встретилась с взглядом Марьяны. Девушка смотрела на раненого Уула, и в её глазах блестели слёзы. Она сжимала ладони в кулак, и её подбородок подрагивал. И Хиби резко поняла, что её подруга не хочет его смерти. Чтобы он ни сделал маленькой принцессе, для Марьяны он будет тем, кто спас её. В голове закрутились чьи-то слова: "Нет плохих или хороших. Все мы - просто люди".
- Мой чемодан, он у тебя? - будто издалека услышала Хиби свой собственный голос.
Мари повернулась к ней и на мгновение замерла, будто не веря собственным ушам, а потом кивнула и бросилась куда-то. Последнее, что увидела Хиби - выражение надежды, промелькнувшее у неё на лице.
Она подошла, и, не обращая внимания на недоумённые и злые взгляды, опустилась рядом с Гдоном. Он равнодушно посмотрел на неё, и его губы скривились в усмешке.
- Рада, наверное, меня таким видеть? - он говорил глухо, но за поддельным безразличием скрывалось что-то еще.
Что ж, даже сильные и великие Уулы боятся смерти. Или, возможно, он не хотел погибать так глупо, а хотел смерть на поле боя, среди трупов врагов, которых он убил.
- Несомненно, - незаметно она осматривала его ранение.
Большой чемодан опустился рядом с ней, щёлкнули замки, и Марьяна снова исчезла - побежала за водой и тряпками. Хиби оглянулась, рассматривая знакомые скляночки, нитки, иголки и различные инструменты.
- Что ты собираешься делать? - взволнованный голос Дрека раздался совсем рядом, и она развернулась, встретившись с его чёрными бездонными глазами.
- Спасать твоего друга. А вот ты собираешься принести мне факел, чтобы я не зашила ему то, что зашивать не следовало бы! - Хиби уже не обращала внимания на непроизвольно вырывающееся "ты".
Дрек на мгновение замер, а потом встал и кинулся к лагерю. Хиби снова вернулась к раненому, на мгновение закрыла глаза, призывая себя к спокойствию, а потом принялась за работу. Марьяна и Дрек молча бегали по её поручениям, а отряд Гдона стоял вокруг, словно защищая их. Хиби полностью отдалась в кропотливую работу, не обращая внимания ни на что.
Когда она закончила, солнце уже встало из-за горизонта, нежно лаская холодную землю своими лучами. Гдон был бледен, как мертвец, и тяжело дышал, не приходя в сознание, но он был жив. Хиби выглядела не лучше его - руки и лицо в крови, со спутанными волосами, спадающими на глаза, и с огромными от усталости синяками под глазами. Кто-то осторожно взял её, и в следующую секунду она оказалась она руках у Уула. Хиби попыталась возмущаться, но усталость взяла своё, и она просто откинула голову ему на грудь, закрывая глаза.
- Спасибо тебе, - он осторожно нёс её обратно к лагерю. - Ты только что спасла моего друга.
- Да, именно так, - она зевнула и чуть дёрнулась, устраиваясь удобнее.
- Я у тебя в долгу.
Хиби улыбнулась сквозь настилающий её сон. Глупый и неосторожный Уул только что дал ей лазейку. Насколько она поняла, северяне были верны своему слову... Значит, у неё появился шанс сбежать. Но она воспользуется им чуть позже... Когда выспится.