"Запах пыльного старого дерева. Темнота. Свет. Снова темно. Лампа, бабочка. Шуршанье. Темнота. Дневной свет. Солнце. Река... нет, ручей. Быстро, холодно, приятно. Чувство. Чувство? Да, это приятно. Я знаю, что это такое. Да, я точно знаю как это. Когда утром, когда луч, да, я знаю. Ручей большой? Он как маленькая река...наверное. И там рыбы. Красные...и зеленые, нет, белые. Ведь он холодный".
Вперед - назад, вперед - назад. Скрип - скрип, скрип. Качание на кровати и мысли.
"Да, да. Ручей. Солнце. Непременно солнце, без него никак. А там и космос. Черный, холодный, как ручей. И звезды- рыбы. Красивые".
Скрип- скрип.
"Красивые..."
-Я не могу так, понимаешь! Он закатил скандал и ушел! Ушел! Ты меня слушаешь? Нет, а ты послушай! А что я? Что я? Ничего же не было! ...... Мы жили уже полгода! И ничего, все было прекрасно.....А тут раз и ушел из-за ерунды! Сущей!
Скрип-скрип. "Да, и птицы, поют. Вот так. И звучит в космосе. А космос гудит. Шумит. И не слышно, как они поют".
-Да не знаю я! Куда и на сколько! Звонила, не берет! Не знаю....Это катастрофа! Да что Сашка то? При чем тут он? Да в порядке, что ему сделается? Постоянно во дворе. Откуда я знаю? Не спрашивала! .... Да что мне делать то? О -о-о..... Ну ладно, ладно, давай, пока.....
Телефон, наконец - то, был оставлен в покое, выслушав достаточную порцию негодования и "горя". Его хозяйка, женщина лет тридцати пяти, была обеспокоена размолвкой со своим поклонником, который должен вот -вот лишиться титула "поклонник" и получить титул "муж". Женщина так была занята мыслями об этом недоразумении, что совсем не обращала внимания на мальчика, сидящего на корточках и в такой позе раскачивающегося на кровати. Если честно, на него крайне редко обращали внимание. Но мальчик никогда не обижался на такое отношение взрослых. Он сам их практически не замечал.
Светлые волосы, схожие по цвету с соломой, скорее серые, чем зеленые глаза, худые черты лица, тонкие, почти костлявые белые руки. Вот такой портрет этого беззащитного маленького девятилетнего мальчика. К его некой странности давно все привыкли в этой квартире, в этом доме, во дворе. Но не мальчик был отрешен от мира, а мир отказался от этого мальчика. Таких не любят. Такие не вызывают доверия. Таких, как правило, называют белыми воронами.
- Саша! Ну что ты сидишь, что ты опять так сидишь! Иди на улицу, подыши свежим воздухом!
Мальчик послушно, не изменяя выражения лица и, следовательно, свои мысли, медленно вышел из квартиры, ничего не говоря, не возражая, направился на свое любимое место во дворе. Им служила старая лавочка из двух досок (остальные отвалились) под каким - то деревом, но весьма раскидистым и большим. Лавка эта была за домом и не привлекала особого внимания жильцов. За это собственно она и получила звание любимого места. Здесь можно было совершенно безнаказанно сидеть и размышлять о чем угодно. И про ручей, и про космос, и про лес, и про людей. Последняя тема интересовала мальчика больше остальных. Почему люди бывают счастливы и почему они грустят, отчего ссорятся. И почему одни обнимаются, а другие кричат друг на друга. Интересен был этот объект мальчику, будто и не принадлежал сам он к этому понятию "человек".
Женщина, оставшаяся дома одна со своим "горем" в первый раз за этот день всерьез занялась мыслями о мальчике, своём сыне. А может быть, действительно, её ухажер побоялся этого странного ребенка, который должен быть ему в будущем сыном, и смотался, пока его не затаскали по психиатрам вместе с мальчиком. Хотя ни о чем таком он не говорил своей невесте, но все же не заметить странность её ребенка сложно.
"Ну за что, за что мне это? У всех дети, как дети...."
Может быть, эта женщина не догадывалась о том, что за ребенком надо следить, что ребенка надо воспитывать. Хотя не будем так строго её судить, ведь этот человек не любит быть один. После ухода прежнего мужа к другой, она судорожно, почти рефлекторно, пыталась устроить свою личную жизнь. Так что кто больше виноват, не ясно, то ли мать, то ли отец.
С виду тихий, незаметный, беззащитный. Его часто бабули во дворе называли белым цыпленком. Но если бы они знали, что скрывается под этим образом беззащитности. Нет, я не хочу сказать, что он держал в голове планы мести и разрушения с тотальным захватом мира. До таких мыслей он не дорос, и не дорастет. Он с ужасом думал о том, что этому миру кто - то может причинить боль. И если это случалось в каком либо проявлении, переживал и "болел", будто ему лично причинили вред. Этот странно-удивительный мальчик очень хорошо чувствовал этот мир. Все, что его окружало, было для него неким материалом для исследования, и этот материал изучался с завидной научной скорпулезностью. Все "переваривалось" в его голове, душе. Он сам себя воспитал. И почти не воспринимал женщину, живущую с ним, как свою мать. И он боялся этой мысли, ругал себя за нее, и продолжал называть её мама, когда его подсознание называл просто "женщина". Какой диагноз был бы поставлен в психиатрической клинике, я не знаю, да и не важно это. Как говорил один психолог, если бы мы все были бы психически здоровы, мы потеряли бы свою индивидуальность.
Ещё этот мальчик много думал. Просто неприличное количество времени. Это его развлекало и занимало всё его время. Он перешёл в третий класс. Все уроки и задания всегда выполнялись им в нужном количестве и качестве. Хоть и не все задания ему были интересны, но он предпочитал не иметь конфликтов с окружающими. Легче сделать, чем объяснять, почему не сделал. Лучше вообще не объяснять -положить тетрадь и всё. Его точку зрения одноклассники не разделяли, поэтому продолжали хитрить и извиваться на уроках. Но хочу заметить, ребенка с другим мировоззрением не оскорбляли и не обижали в такой мере и степени, чтобы ему можно было в слезах убегать из класса, а директору вызывать родителей. Но подшучивать они умели. Один раз мальчику подложили лягушку в портфель. Знатные рыболовы Петька и Лёшка целых полчаса ловили бедолагу земноводное в предвкушении истерики одноклассника. Но, одноклассник, увидев лупоглазую в портфеле, ничуть не смутился, лишь немного удивился, и к отвращению Петьки и Лёши и всего класса, достал её и начал гладить. Но истерика случилась с учителем, так что, Петька и Лёшка выполнили свой план наполовину. Крысы и лягушки не действовали на этого мальчика, поэтому изобретательные дети решили испробовать прием с разрисовыванием тетрадей. Но этого ребенка было трудно чем - либо достать. К удивлению всех он все испорченные тетради переписал и принес на следующий день в идеальном виде, объяснив учителю, что старые тетради нечаянно упали в реку, когда он прогуливался и испортились. Некоторые в классе даже начали его уважать, из - за того, что он никого не сдал учительнице. Подмешивание в чай стакана соли и пачкание его портфеля мелом тоже своих плодов не дали. Мальчик даже не сердился и не дулся. Просто дети не знали его истинно слабых мест. Ведь у каждого они имелись. А у детей они весьма своеобразны. Но, кажется, этот мальчик имел не детские представления и мысли, раз так спокойно относился к тому, что любого, да даже взрослого довели бы, как минимум, до слёз. Единственный вопрос, мучавший его, это "зачем" они все это делают. Что он им не нравился, он догадался еще с первого класса, но зачем, если нет смысла, но пока нашелся только один ответ: им скучно, они развлекаются. Мальчик даже порадовался, что он приносит пользу - ведь он развлекает как никак около двадцати человек!
Но главное для него были чувства. Какие бы то ни было. Страх, обида, горечь, спокойствие, радость. Он хотел почувствовать всё. И в полной мере. Он много обдумывал, какие чувства можно получить и что нужно сделать для их получения. И как ни странно, но он их ощущал. Вы не думайте, что если он хотел получить чувство потери, он шел и убивал свою мать, к примеру. Нет. Всё было гораздо проще. Он представлял ту ситуацию и получал эти чувства. В полном размере. Закрыв глаза, или напротив, открыв их широко, он представлял, представлял, представлял. И у него получалось. Воображение было хорошим помощником ему в этом деле. Вводился будто наркотик, и были ощущения. Но не видения, не глюки, а только чувства. Он холодел и у него сдавливало грудь, если кто - то якобы умирал. У него светились глаза и он смеялся, если у него якобы появлялся новорожденный брат. Чувствовал свободу и неограниченность, если летал. В воображении конечно. И этот мальчик был самым счастливым, ведь он умел летать и ощущал полёт. И многое он так поперечувствовал. Вот такой, подсаженный на впечатления, мальчик. Скажете, что это не полное впечатление от жизни- просто чувствовать, а насилие своего мозга, но что же делать ребенку, который кроме своего дома и школы ничего не видел. Ему негде было черпать новые впечатления, поэтому он брал их из скупого, его окружающего мира.
Но лучше всего он ощущал одиночество. Ведь мальчик был всегда один. Он знал это чувство, но не считал себя совсем одним, ведь у него были его мысли. А еще он слушал музыку. Разную, но классическую. Рядом с его домом была филармония. Мальчик знал хороший и удобный вход на крышу здания, поэтому ему был доступ ну не к залу, но хотя бы к звуку этой музыки. Сидя на чердаке, он вслушивался в игру скрипки, фортепьяно, труб, флейты и прочему струнному и неструнному музыкальному дереву. Он не знал, что играла музыка Баха или Чайковского, но он понимал, а точнее чувствовал эту музыку и она ему нравилась. Но еще больше ему нравилась музыка природы. Шум листьев, пение птиц, дыхание ветра. Звуки природы были ограничены машинами, людьми, поэтому мальчик очень хотел попасть на настоящую природу. Он знал, что ему понравится там, но возможности не было. И он только представлял.
Прошло около получаса. Мальчик все сидел на своем месте, на скамейке. Его волновала мысль о человеке. Он думал, кто же такой, этот человек. Это тот, который ходит на двух ногах, одевается, готовит себе пищу, ездит на машине, или это тот человек, который делает все то же самое, только за очень большие деньги. Или человек это тот, кто просто думает и чувствует. Знает, зачем он на земле и знает саму эту землю. Его мысли были обширны и глобальны, но к выводу он так и не пришел. Уж слишком серьезный вопрос решался в его голове. Не найдя ответа, мальчик пошел бродить по улицам. Это еще одно развлечение в своё свободное время. Он нашел более - менее людную местность, остановился и начал исследовать и анализировать проходящих мимо людей. Он пытался уловить настроение каждого, кто о чем думает и что чувствует. Эта гениальная идея пришла ему в голову примерно месяц назад, когда он шел с матерью домой из магазина. Мальчик увидел мимо проходящую плачущую девушку. Полдня он думал об этом явлении, пытался понять, что заставило прослезиться прохожую, но так и не понял. Но зато он заметил на улице, что прохожие не просто прохожие, а люди. Люди, чувствовавшие. Когда люди направляются по дороге, дорожке по своим делам, они не теряют своих качеств человека и продолжают думать, чувствовать, представлять, мечтать, переживать. Мальчик присмотрелся к этому семейству прохожих. И даже пришел к выводу, что дорога человека домой, на работу показывает человека таким, каким он в действительности является, а так же хорошо выдает его мысли. Человек идет и думает о предстоящем совещании, встрече, о людях, которых сейчас встретит, думает, как бы не попасть под машину, думает, что сказать человеку по телефону, если телефонный звонок застал его в дороге, думает, что купить, если идет в магазин. А если человек не один, то он думает о том, что сказал ему его попутчик и думает, что ответить. И разве в этом ворохе мыслей есть время для обдумывания, как ты сейчас выглядишь? Как ты идешь? В этом и есть уязвимость прохожего. Немые прохожие говорят о себе весьма красноречиво. Главное, чтобы слушатель попался внимательный. И мальчик был внимателен. Может быть, кому то покажется, что читать мысли прохожих это совершенно ненужная затея, и даже в неком роде сумасшествие и маньячество. Но мальчику это было интересно и даже познавательно. Может быть, после такого изучения он лучше поймет кто такой человек. Каждый день ты проходишь мимо десятка людей, которых не знаешь и которые тебе не нужны. Изредка вступая с ними в словесный и прикосновительный контакт, ты больше их никогда не увидишь. Ты их не замечаешь, и они тебя тоже. Да и зачем? Но для мальчика был свой, профессиональный интерес мыслителя. Перед его глазами замелькала пестрая и не пестрая одежда прохожих. Мальчик фотографировал лица и движения своим взглядом. Его никто не замечал. Да и кто заметит серую моль на сером пиджаке. Он принял позицию научного исследователя, который изучал, к примеру, жизнь и повадки птицы куропатки в её естественной среде обитания. Т. е. слился с этой окружающей средой. Но, не смотря на маскировку один случай разоблачения, все же, случился одной особо внимательной куропаткой, точнее молодой девушкой. Она, проходя, посмотрела внимательно на мальчика, а потом, как будто что - то поняв, улыбнулась. Мальчика удивил этот факт. Кроме него тоже существовали люди- исследователи. Он видел по глазам девушки, что та тоже шла и замечала, видела всё, и размышляла об увиденном. Мальчику очень захотелось поговорить с ней, может быть впервые в жизни ему хотелось заговорить с незнакомым человеком, но она уже скрылась за поворотом. Сдержанным, но широким и большим шагом промаршировал мимо мужчина, по размышлениям мальчика это был человек - большой начальник. Всё в его костюме было строго и по - деловому. Прямые черты его костюма хорошо согласованы с прямым характером. Хмурость лица показывала, что направляется человек - начальник туда, где будет ему неприятно. А вот старушка. Нагребла всякого добра в магазине и прёт это всё домой. Но вряд ли в её сумке есть место для шоколадки или мороженого для своих внуков. Это мальчик понял по напряженному недоверчивому лицу бабули. Она оглядывалась на каждого и была готова охарактеризовать каждого с недоброжелательной точки зрения. Возможно, эту старуху все обижают, потому что она никого не любит и в свою очередь тоже всех обижает. Мальчику не понравилась эта старуха со злыми глазами. А вот прошла женщина. Самая простая из простых. Трудящаяся, семейная женщина. Обычная одежда, обычная прическа. Потерявшаяся среди толпы. Но мальчик знал, что эта женщина ни о чем не думает. Она слишком устала от работы и сумок, отяжеляющие её руки. Может быть, единственная мысль, посетившая её, это поскорее бы прийти домой и прилечь. Но она не приляжет, потому что дети, обед, собака, квартира, домашняя работа. Нет в жизни этой женщины крыльев и полета. И не будет, пока её руки заняты тяжелыми сумками.
Ну и иди,- подумал мальчик. - И не жди, что это кончится, неси, неси свои сумки.
Шумящая компания из молодых людей в количестве трех человек отвлекли мальчика от женщины. Они смеялись и говорили о чем - то.
"Эй, вы, двое недумающих, но много говорящих, обратите внимание на третьего, он же хочет от вас уйти, а ты, первый, хватит рассказывать второму, ты ему безразличен".
Шумящая компания прошла, не услышав мальчика, и продолжала думать, что они друг другу интересны. Но за ними шли тихо и мирно двое. Держались за руку, были довольны. Они шли, не разговаривая, лишь поглядывали друг на друга, и им не было скучно. Мальчику понравился этот факт. Людям для поддержания настроения необязательно говорить. Может, каждый думал о своём, но были вместе. И слова, которые всегда были словами, а не гарантами, доказательствами и показателями, как некоторые думают, были не нужны.
"Да, это наверно то, что позволяет забыть слова. Этого чувства я не знаю". Мальчик действительно не знал этого чувства, ведь чтобы его узнать, нужен другой человек.
Пропустив мимо глаз еще пару людей, аналогичных той женщины с сумками, мальчик заметил еще одну парочку. Только теперь красивая блондинка, девушка, бесперебойно что - то щебетала своему человеку. Тот слушал, как она думала. Но мальчик видел глаза молодого человека, которые уставились вперед и сделали отрешенный вид. Эти глаза видел мальчик, и не видела девушка, которая находилась гораздо ближе к парню.
" Зачем обманывать себя? И мучить себя? Или ты отдыхаешь, находясь рядом с ней? Нет, она тебе надоела. Девушка, вы скоро не будете ходить на прогулку вместе".
Знаете, но к своему удивлению, эта девушка узнала, что парень хочет расстаться с ней.
"Как они глупы" - единственный комментарий, которым удостоил мальчик проходящих мимо тринадцатилетних пацанов. В их ушах были наушники и телефоны в руках. И вообще, в глазах мальчика они выглядели больными людьми, неизлечимо больными. И заболели они, скорее всего, с появлением компьютеров и телевизоров. Термин "глупый" мальчик мог употребить к каждому ребенку, но до шестилетнего возраста. Себя он, кстати, тоже иногда считал глупым. Но маленькие дети вызывали в нем чувство надежды. Эти маленькие дети еще не были испорчены взрослостью, и поэтому не думали ни о чем таком, о чем думали взрослые, а значит, были чисты и не испорчены мыслями и предрассудками. (Да, человеческие мысли иногда портят самого человека и его психику). Маленькие дети еще не способны думать, они просто воспринимали этот мир. Запоминали и чувствовали, но не думали. Это мальчику и нравилось. И еще он считал, что из каждого может вырасти человек, настоящий человек, которого мальчик так долго и упорно ищет на этих улицах. А вот и ребенок. Он ехал, как маленький божок. Сидя в коляске, укутанный в летние одеяльца, он обозревал всё происходящее своими глазенками. Заботливая мама везла его, скорее всего в парк, подышать свежим воздухом. Мама также понравилась мальчику. Она была добрая, он это знал. Чисто, беззаботно, здорово.
"Может быть, это и есть человек?"
Изучив, таким образом, сообщество людское, мальчик вернулся домой. И, конечно же, принялся думать об увиденном, прямо за столом, за чашкой супа, приготовленной женщиной, которая еще звалась мамой. Понятие человек не давал ему покоя. Он беспокоился, не пропустил ли он среди этих людей человека. Маленький мыслитель так и пошел спать, не найдя ответа. Странная развитость, или неразвитость, порождала странные вопросы в голове этого мальчика.
-Саша! Саша! Вставай! Нет, можешь не вставать, я иду на работу. Буду поздно, к обеду не жди, сам разогреешь себе, там, в холодильнике, найдешь, - зазвенело в соседних комнатах, притом, будто во всех разом. Временно брошенная женщина бегала по комнатам и кричала сыну наставления и указания. Она посчитала, что совсем необязательно заходить в комнату сына, а легче всё прокричать из других комнат. Не получив ни звука в ответ, она сказала что -то еще и захлопнула дверь, не зная, что делает её сын и что происходит у него в комнате. Мальчик снова остался один. Обычно, в это время он уже шёл в школу, но были каникулы и идти куда - либо было необязательно. И он опять сидел в комнате, как всегда встав раньше матери. Но она этого, как ни странно, не знала. Он сидел на кровати и размышлял, иногда не замечая, ЧТО кричит его мама. Полная гармония: мама не замечает сына, а сын не замечает мамы. Мальчик каждый день просыпался около четырех, иногда в пять, а ложился в час. Но он высыпался. Странное сочетание жаворонка и совы. А мама не знала. Точнее, она думала, что знала. Мальчик заметил громкий хлопок двери и понял, что мама отправилась на работу. Он даже в какой - то мере обрадовался, что больше не услышит ни единого человеческого звука в квартире. Никто ему не помешает думать. Он встретил рассвет, проводил солнце до одной второй неба и решил пройтись по улицам. Стояла погода, которую нельзя было назвать ни холодной, ни жаркой. Кроме мальчика на улицу, в свой двор, решили выйти и другие ребята. Завидев детей своего возраста, постарше и помладше, мальчик чуть было не изменил своего решения прогуляться, т.к. нужно было идти мимо этих ребят, чего ему очень не хотелось. Но пройти всё - таки пришлось.
-Эй, цыпа, привет! Чё молчишь? - услышал мальчик, как только приблизился к группе детей. Здесь метод сливания с толпой не прошел. Здесь его всегда заметят и обратят внимание. Только это внимание ему было не нужно. И вообще никакого не было нужно. Он ускорил шаг. Но слова были быстрее.
-Куда идешь? На лавочку свою? Можешь туда не ходить, мы её сломали! - раздался смех. - Ты вообще лучше не ходи, а то сядешь, колдуешь небось? А? Цыпа! Цып - цып!
Тут компания, состоящая из четырёх мальчиков поднялась и начала следовать за объектом своих издевательств, крича "цып - цып". Мальчику это совсем не понравилось, и он пошел быстрее. Дети добились от него хоть какой - то реакции - быстрого шага. Обычно они не получали и этого. Как опытная собака, они поняли, что объект волнуется, и это их только подзадорило. Они почти окружили его и начали засыпать угрозами и несуществующими фактами, связанные с его необычностью. Мальчик уже пожалел, что поддался и показал волнение своим убыстренным шагом, но лицо у него было таким же, каким было дома. В этот момент у мальчика в голове не возникали ни злые ругательства, ни желания отомстить, ни желания накричать, ни заплакать. Хоть он оценивал всё трезво, но ему казалось, что это происходит не с ним. Что просто ему показывают движущуюся картинку и просят решить сложившуюся ситуацию: т.е. как отвязаться от навязываемой компании. И он не придумал ничего оригинальнее, как сбежать. Этим он даже немного удивил эту компанию. То стоял, стоял, выслушивал всё, что ему говорят, то резко развернулся и побежал.
-Вот это он стартанул! Он хоть бегать умеет! Хоть что -то ! Будет самым быстрым дауном! - говорили потом добрые и хорошие дети, как считали их мамы.
За мальчиком уже давно никто не гнался, но он продолжал бежать. Остановился только тогда, когда увидел странную местность вокруг. Ни машин, ни асфальтовых дорог, людей совсем мало. А вокруг деревья, маленькие кусты и лавочки. Он оказался в парке. И теперь у него было еще одно любимое место, где он мог бы уединиться.
"Всё, что они сказали, это правда? Нет, это же просто слова. Обычные слова. А слова не должны обижать. Если бы они меня ударили, тогда мне должно быть больно, но слова же не бьют". Он сидел на краю фонтана и водил палочкой по воде. "Но, почему мне больно? Почему мне грустно? И почему я один?" - опять таки, впервые он задался этим вопросом. Он бы и не вспомнил про эту встречу, если бы не почувствовал что - то странное. Какую - то странную грусть. "Меня не воспринимают как обычного. Да, я не они. И я не хочу быть с ними. Они другие. Я от них отказался, а они от меня. Они не нужны мне, а я им". Гармония, однако. Но зачем эта гармония ребенку девяти лет? Почему он не контактирует со сверстниками? Почему от него так глупо отказались? Он не нужен обществу сейчас, а потом про него вовсе забудут и даже мальчишки во дворе не будут про него вспоминать. Мальчик слишком сильно слился с окружающей средой. И всё это породило великое действие внимания, точнее его отсутствия. Только не невнимание, дети от него хиреют. Ну что ж, маме этого мальчика поздно об этом говорить. Она уже вырастила чересчур самостоятельного и умного ребенка для себя. Тема одиночества быстро покинула мальчика- он увидел собаку. И эта собака подверглась полному контролю и наблюдению со стороны ребенка, пока не скрылась за непросматриваемым кустом. Ну, вообще то, все в парке подверглось полному наблюдению со стороны маленького, но взрослого исследователя. Буквально всё, до каждого дерева и листа. Мальчик, наконец - то обрел, почти настоящую дикую природу, только был один минус - здесь были люди, а здесь они были не нужны мальчику. Естествовед вернулся домой после захода солнца. Этим летом мальчик ввел новую традицию: встречать и провожать солнце. Он посчитал, что кто - нибудь это должен делать. Кто -то должен обязательно видеть красоту и заката и рассвета. А ведь мало кто видит. И это расстраивало мальчика. Самое красивое никто не замечал, потому что спал, или занимался домашними делами. А солнцу, тем временем, скучно.
Этим летом мальчик, сравнительно с другими временами года, сделал много открытий для себя и нашел много исследовательских методов и средств. И лето этого года ему нравилось. В том числе был метод просмотра телевизора. Хоть метод был и стар, но очень познавателен. После того, как мальчик вернулся домой и съел холодный ужин, он уселся для просмотра этого чуда техники. И мальчик смотрел всё. У него не было любимой передачи, или фильма. Но он больше уделял внимание людям, появлявшимся на экране, нежели сюжету. Не помнил актеров, ни имен героев, но пытался запомнить их эмоции и чувства и хотел распознать характер, предлагаемый телезрителям актёрами. По сути дела мальчик превратил весь окружающий его мир в большую лабораторию по изучению его составляющего. И ко всему относился как к научному материалу. Это было и странно, и страшно одновременно. Но бывают и такие люди.
-Ну, что скажешь? Что мне делать? Он до сих пор мне не звонит и не приходит... Куда уехать? Куда? А-а-а-а... что, думаешь, поможет? Да, я давно не отдыхала, да и Сашке будет полезно. Рыбалка, всё такое. А ему говорить? Нет? Ну ладно, а когда?
Это не единственное, что было сказано в трубку несчастного страдальца - телефона. Знаете, иной раз он считал себя просто жилеткой для слез, но на этот раз все обошлось, но послушать разговор ему пришлось еще около часа. Итак, мама мальчика решила уехать. Уехать на дачу к подруге, чтобы отдохнуть и поразвлечься. Сына она брала, конечно же, с собой. Просто его не с кем было оставить. А ещё мать надеялась, что её сын тоже отвлечется и развлечется. Ведь она знала, что любой мальчишка любит дачи из - за рыбалки и прогулок по вечерам, а еще из -за дачных компаний, ну она надеялась, что такова будет. Но она не знала, что её мальчик не умеет отдыхать и развлекаться и тем более заводить какие то ни было компании. Хотя компания действительно предстояла мальчику, хотел он того или нет. У подруги нашей мамашки был сын. Старше нашего одаренного мальчика. Мише было двенадцать. Он умирал от скуки на маминой даче. Ребят, с которыми можно было общаться, он себе не нашел. (К его несчастью вокруг были одни девчонки, которые морщились от вида живого, да и мертвого червяка, и которые не любили воровать яблоки у соседа). Так что, паренек очень обрадовался, узнав, что к ним едет подруга мамы с сыном. А то, что он младше даже радовало его, ведь он будет иметь полное покровительство и влияние над своим гостем. Но Миша не знал главного, что омрачило бы его настрой на рыбалки, прогулки, приколы над дачниками и прочие дачные прелести. Он не знал о философских наклонностях будущего друга.
-Саша! Саш, подойди сюда. Мы едем на дачу к моей подруге. Едем в выходные и останемся там на пару дней. Я тебя оставить не могу, так что, собирайся.
Мальчик беспристрастно выслушал маму.
"Дача - это значит огород и сад. Огород и сад - это значит растения. Растения - это значит природа. Может быть, там будет настоящая природа - без людей и с тихими деревьями?" Эта мысль немного подняла настроение мальчику, и он решил собраться прямо сейчас. Тихими медленными движениями он брал и укладывал вещи. Проделывал он это все так медленно и обдуманно, будто разминировал бомбу. Этим и создав иллюзию матери бездвижности в комнате. "Надо же, сказала, иди, собирайся, а он наверно опять сел и сидит, ну и пацан у меня....непробиваемый" - подумала она. На самом деле мальчик просто обдумывал, что может ожидать его на этой даче и что он там увидит. Он будто заранее хотел почувствовать те впечатления, которые только предстоят ему.
-Ой! Кто к нам приехал! Кто приехал! Я уж думала, не приедете! Ну, привет, привет! - нарушили дачную тишину приветственные возгласы хозяйки.
Обменявшись поцелуями, притом хозяйка обцеловала не только свою подругу, но и её сына, заслуженная дачница пригласила своих гостей в дом. Мальчик всё никак не мог привыкнуть к новой обстановке и выглядел еще больше ошалевшим чем обычно. По этому поводу дачная подруга начала шушукаться с подругой городской. А еще больше мальчика удивило отношение женщины к нему: такое радостное и тёплое и, как показалось мальчику, не поддельное. Ведь она его едва знает, а видела всего пару раз. Опять он чувствовал себя так, будто всё происходило не с ним. А вид у него действительно был страннее, чем обычно. Во - первых, его поразили леса и поля, которые он видел из окон машины, а представив, какие они вблизи, он поражался еще больше. А во- вторых, его удивило то внимание, которое уделила ему мама Миши. Ну а в - третьих, он всё это пытался представить, и представлял, но к его удивлению, всё происходило не так, как он представил, и это его удивляло всего больше. "Ведь я ощутил все эти чувства раньше, почему я удивлен? Я не должен удивляться, я это всё уже знаю". Но, оказывается, он знал не всё.
Он не знал гостеприимства хозяйки, которая тут же напоила гостей чаем с вареньем, он не знал, что встретится с другим мальчиком, Мишей, что он будет тоже ему рад, он не знал, что у дачной подруги есть кошки, ласковые, мурлыкающие и такие же гостеприимные, как и их хозяйка. Первый вечер мальчик не мог уснуть от новых впечатлений. Его лишили своей обычной жизни - т.е. постоянного физического одиночества. Хоть он и молчал всё время, сказав только "здравствуйте", но его постоянно окружали люди и мальчик не уловил ни единой минуты, чтобы остаться одному - это было для него неким стрессом. А еще он безумно хотел в лес, но его не пускали, потому что дачная женщина боялась, что он один потеряется "да и вообще, вам с дороги надо отдохнуть, завтра с Мишкой сходите и в лес и на речку". В итоге мальчик потерял не только своё привычное состояние, но и свободу - он не мог располагать собой, как ему захочется. Деятельная дачница заставила мальчиков поужинать, искупаться, выпить молока и отправиться спать. И это в то время, когда маленький философ начинал мыслить и мудрить в свой голове. Но он и не смог бы уснуть, он начал мудрить и мыслить, хоть этому никто не мешал. Но, опять таки, ошибочка. Миша ворочался около получаса, а потом привстал и окликнул мальчика. Тот хотел притвориться спящим, но Миша так звал, что его гость непременно должен был проснуться.
-Сашка, ты ж не спишь, Са-аш! - уже тыкал в спину Мишка.
Мальчик повернулся.
-Я ж говорил, что ты не спишь,- улыбнулся он. - Саш, а ты чего такой странный? Мне мама говорила, чтобы я не задавал тебе таких вопросов, но мне же интересно. Чего всё время молчишь, не улыбаешься? Тебя мама обижает? Или папа? ... Ну, чё опять молчишь?
Мальчик смотрел на Мишу с совершейнейшим пониманием. Ситуация требовала объяснений и того, чтобы мальчик заговорил. Но он не хотел этого делать. Он выбрал тактику молчания и игнорирования - тактика всегда помогающая ему, просто незаменимая тактика. Но собеседник был настойчив и от него уже не убежишь посреди ночи, в одних трусах и майке. Пришлось буркнуть:
-Нормальный я, отстань.
Хоть мальчик и не хотел быть букой и в самом начале обижать Мишу, но он еще не переварил всего произошедшего и не принял решение как ему действовать в этой ситуации - дать сразу понять, чтобы его не трогали, или же, терпеть этого Мишу и казаться ему компанией. Но настоящей дружбы не входило в планы мальчика, он давно понял, что с таким как он не дружат, а поэтому и Миша не будет ему другом. Аналогия ребенка, который замкнулся от чего -либо и уже потом САМ никого к себе не подпускал.
Миша немного обиделся на такой ответ, но подумав, что задел неприятную для мальчика тему, укрылся одеялом и безмятежно заснул.
Утром мальчик проснулся после двухчасового сна. Но чувствовал он себя гораздо лучше, чем накануне - ведь он всё обдумал, переварил все впечатления, и как организм, поглотивший правильные продукты и блюда, а не всё в кучу и без порядка, он был в хорошем расположении духа. Хотя это ничем не выражалось - выражение лица было спокойно, как всегда, но сошла некая ошалелость. Маме Миши это понравилось, она посчитала, что это дело хорошего воздуха и молока.
- Ну, вот, можно вас теперь и на рыбалку отправить! - сказала с улыбкой ценительница дачного воздуха и молока.
И с той же улыбкой она отправила их неопределенной фразой "идите, погуляйте" в неведомо какое место. Но Миша повел своего нового друга к сараю, где что - то прятал.
-Я тебе сейчас покажу кое-что, - с этими словами он достал старый аквариум, но внутри были явно не рыбки.- Вот, смотри, лягушки. Их тут пять штук. Давай подсунем кому -нибудь. Я один хотел, но раз ты тут. Вообще, хотел Каринке, она вредная такая, ходит тут фифой, а лягушек и прочую гадость ненавидит, вот она испугается, а еще на них опыты можно ставить. Мне Вовка из города говорил, что лягушки прыгают, если им лапки передние отрезать. А еще я хочу посмотреть, что у них внутри.
Планы насчет своих пленниц излагались Мишкой быстро и за делом - он зачем -то ловил лягушек и отпускал обратно. Но, кажется, он разговаривал сам с собой - его собеседника все эти планы не впечатляли.
-Зачем ты их мучаешь?
Миша впервые услышал от гостя столь большое предложение.
-Да кто их мучает? Их там знаешь сколько, на озере?
-Сколько? - мальчик действительно не знал, сколько же бывает лягушек на озере.
-А пошли, покажу!
И мальчики пошли на озеро, узнавать, сколько же лягушек на озере. Ну, Миша то знал, но хотел показать приезжему места, где он наловил этих земноводных. По совместительству, это место было еще местом рыбалки, откуда Миша притаскивал не один садок карасей. Так что, это место было его местной гордостью. Мальчик - гость, увидев рыбное и лягушачье озеро, совершенно не слушал Мишу, который рассказывал о своих рыбных подвигах, о своей ловле лягушек, он рассматривал все, что здесь росло, протекало, проплывало и стояло. Впитав местность, он повернулся к герою лягушачьей охоты и тихо сказал:
-А можешь ты меня оставить, одного, пожалуйста....
Мальчик просил с таким видом, будто просил не оставлять его одного в страшном ночном лесу с волками.
-Вот те раз! Мама мне говорила, что ты странный, но настолько! Чего ж тут одному делать? ладно, я щас сгоняю за удочкой, буду рыбалить, а ты, если хочешь, можешь быть тут, вообще, сколько хочешь.
И убежал. За удочками. Вообще, странно, что он не обиделся. Но, видимо он был лишен всяких предрассудков и не отталкивался, даже если его отталкивали. Просто он был там, где ему хотелось и с тем, с кем ему хотелось. Простой, общительный ребенок, не хотевший ни о чем задумываться. Мыслитель, оставшись один, погрузился в свое одиночество. Он то сидел спокойно на траве, то вскакивал к какому -нибудь кусту, рассматривал его, то бежал к какой -нибудь ветке, то шел к воде, потом опять садился. Миша застал его в сидящей позе и мыслительном процессе. Рыбак не стал мешать, тем более, что ему предстояло важное дело, требующее сосредоточенности и тишины. Он сразу вспомнил Костю - тринадцатилетнего соседа по даче, который прошлым летом распугивал всю рыбу в озере своим шумным заходом в воду. "Этот хоть не шумит"- подумал Мишка. Уже потом он заметил, что его гость иногда выходит из своего сидячего положения. Он даже, наблюдая за мальчиком, упустил одного карася. А этот наблюдаемый мальчик обследовал весь берег: каждый куст, деревья, воду. Потом он даже скрылся из вида, но замечен в последующем на другом берегу, всё что -то изучающим. "Какой же он странный" - мысль Миши.
Под вечер, но только когда его позвал Миша, мальчик вернулся к тому берегу, откуда начал своё исследование.
- Ну и чё ты там нашел? Чего хорошего? Я, вот тут наловил пятнадцать карасей, немного, но пожарить хватит.
-Я много чего нашел, Миша.
Он чувствовал доброжелательное чувство к Мише, почти дружеское. В этот же вечер он отпустил лягушек, конечно же, к негодованию хозяина.
-Да ты что делаешь? Я их полдня ловил! Эээээх, зачем показал, лучше бы один всё сделал!
Этот факт чуть не стал поводом для большой ссоры, но её предупредила мама Миши.
А перед ужином мальчик пропал. Миша нигде не мог найти его. Он даже бегал на озеро. Мамам он не говорил и продолжал самостоятельные поиски.
"Блин, скоро ужинать, вот мне попадет, этот умалишенный мог куда угодно забрести... ну куда его унесло!"- думал он и продолжал искать. Солнце желтело и желтело, а с кухни доносились запахи почти приготовленного ужина. Испуганный чем -то голубь шумом крыльев заставил Мишу поднять голову наверх. На крыше, к своему удивлению он увидел беглеца. Дом был построен двухэтажным, а на крыше был чердак, к которому вела лестница, а у входа на чердак была небольшая площадка, где было весьма удобно сидеть беглецу.
-Ты чё там делаешь? - подобно гусю зашипел Миша, но его не услышали.
-Ты чё тут делаешь? Уже на близком расстоянии спросил у мальчика Миша.
Мальчик спокойно повернул голову к источнику вопроса и подвинулся, этим приглашая сесть хозяина дачи.
-Смотрю на закат, - после некоторого молчания объяснил гость. - Здесь очень красиво, ты разве не замечал?
-Да мы тут с отцом рыбу сушим, чё тут красивого?
-Нет, а ты посмотри внимательнее, - настаивал мальчик.
Он сам, без принуждения говорил с другим человеком и сам себе удивлялся. Но он не просто говорил, он пытался открыть своему посетителю на крыше нечто такое, чего тот не замечал раньше.
-Да, красиво, я тебя обыскался, чего ты спрятался то? Спокойно сказал бы - Миша, я посижу на крыше, не беспокойся. Знаешь, как бы мне за тебя влетело.
Мальчик улыбнулся - впервые за него кому то влетело бы. А еще ему нравилось, что его не ругали, и в любом случае разрешили бы посидеть на крыше.
- Да чего лыбишься, ща полетишь у меня отсюда, чего залез то?
-А я один. Я люблю, когда один.
-Как это? - удивился Миша. - Как один? Есть я! мама твоя, моя мама, чего это ты один, или ты хочешь сказать, что тебе тут плохо? И быть одному - это плохо! - мальчик не понимал как можно любить одиночество.
-Нет, ты не понял. Мне хорошо, когда я один. И мне тут нравится. Тут хорошо. Тут природа настоящая.
-В смысле, настоящая? - Миша всё больше путался в странностях своего гостя.
-Ну, настоящая, без людей.
-А мы?
-Да нет, ну, послушай меня. В городе, там машины, люди вечно куда - то идут, торопятся, спешат. Ругаются, кричат. А тут никого нет. Природа без человека. Рыбаки не в счет - они тоже становятся частью природы, они ей не мешают. А мне нужна была именно такая, настоящая природа.
-Зачем?
-Для наблюдения. Для ощущения. Я много представлял её, настоящую природу...
У Миши открылся рот от удивления - мальчик представлял то, где он жил и сам не подозревая, где живет- на самой настоящей природе.
Мальчик продолжал:
-Но, чтобы она была такая! Никогда бы я не мог представить всех зеленых цветов, желтых, оранжевых цветов солнца. Они такие теплые, радостные, смотри,- он показал на солнце, - какое оно тёплое, масленое, мягкое. Разлилось на весь горизонт. А выше розовое, приятное, как, как...- он не мог даже сравнить. - Такое прозрачное и одновременно и теплое и холодное. Верхушки деревьев темные, резные. Смотри, они врезаются в закат. А еще выше тусклое небо. Его затмил закат и оно потускнело. А смотри, смотри, -тут он показал на противоположную сторону заката, - а там темно, там ночь, там холодно. А тут, - снова смотрит на закат,- тут тепло, тут вечер. А внизу темные дома. Попробуй, спустись, они тут же светлее станут, а тут кажется, что темно там, совсем темно. Это закат так действует. Он самый лучший сейчас, здесь. Нельзя его пропускать, его кто - нибудь должен встречать, как и рассвет. И я буду это делать.
Мишу удивляли те вещи, которые ему говорил его друг. Не то, чтобы это было высокохудожественное описание вечера и заката, но нужно было видеть и слышать КАК мальчик говорил об этом обычном явлении. Миша никогда не замечал, что про закат можно так говорить, как о родном существе, как о своем любимом творении. Как о живом. А еще Мишу удивляла разговорчивость мальчика. Честно сказать, но самого мальчика тоже это удивляло. Но он не мог не показать Мише этой красоты. Точнее Миша и сам не раз видел это, но не видел так, как нужно было видеть.
-А одиночество помогает все это увидеть. Если бы я был с кем -то, я бы не увидел и не почувствовал всего, что я уже почувствовал за время одиночества. Заниматься исследованием мира лучше одному.
-Исследованием мира? Да ты что! Ты ученый что ли? Зачем? До тебя всё исследовали!
- Да нет, я для себя! Я хочу понять, я, не для кого, не для чего. Просто. Ты знаешь, что я ищу человека?
-Кого??? - Миша чуть не упал вниз.
-Настоящего человека.
И мальчик рассказал, какого человека он ищет. Миша ни в какую не хотел понимать мальчика. Точнее, не мог. Но не возражал и не выставлял рассказчика как сумасшедшего. Ну, хочу заметить, что сам мальчик не знал как выглядит этот человек, что он должен делать и каким он должен быть, но что он не встретил еще такого, это точно. Он знал, что почувствует настоящего человека.
-Так, говоришь, им может быть любой? Будь то богатый, или бедный?
-Да.
-Даже может Колька- пьяница из нашего подъезда и бомж может? И техничка у нас в школе?
-Любой. Любой может. Но почему ты всех людей делишь на богатых и бедных? Чем любой богач отличается от технички или учителя в школе? Но настоящий человек - это больше чем профессия. Чем занимается человек - это еще не все. Человек должен быть свободен. От всего. Он должен знать этот мир, себя знать и других.
-Кошмар. Ты говоришь так, будто ты из секты какой...
-Все, что я говорю, звучит странно. Мне все так говорят. Мол, странный ты мальчик. Не дружит с тобой никто, и не будет дружить. Поэтому я никогда никому ничего не говорю.
-А мне, мне же говоришь.
-Ты понимаешь, а они нет.
Мише стало немного стыдно - он мало что понимал. Ведь странно, если говорящему человеку постоянно поддакивать и кивать головой, или вовсе молчать с понимающим видом, у него создается впечатление, что его понимают.
-Но, знаешь, можешь забыть, что я тебе сейчас говорил про человека. Возможно это не так, или вовсе его не существует.
-Как забыть? Ты же так всё хорошо это говорил! - в очередной раз удивился Мишка. Он заметил, что только удивляется сегодня вечером.
-Потому что, это не проверенные слова. Ведь слова это только слова и ничего больше. Ведь человека я так и не нашел. Нет подтверждения.
Мишка не удивлялся лишь одному - что мальчик говорил о человеке, будто это малораспространенное понятие, ведь он понял, что его собеседник ищет особого человека.
-Найдешь, обязательно найдешь! А с кем ты можешь его сравнить?
-Ну, ты...глупый! Как я могу его сравнить, если сравнивать не с чем? Хотя.. помнишь Адама из библии?
-Ну... Так что, человек должен быть голым и в раю?
-Да нет. - Мальчик привык все детально объяснять Мише, и спокойно вел беседу,- нет. Он должен быть чист. В помыслах, не искушен еще ничем. И плюс к этому должен относится к природе не так, как сейчас относятся, а по - особенному. Ну я даже объяснить тебе не могу... не получается, не нахожу этих слов. Я чувствую, но не могу сказать...
-Ну, тогда, ты в полном пролете. Такие вывелись еще во времена твоего Адама. Нет таких, нет твоего человека.
-Может быть, может. - Тут он перевел на него свои живые глаза, переполненные надеждой, - а вдруг он есть? Вдруг он существует?
-У-у... Да зачем он тебе?
- Мне непременно нужно это знать.
-Непростой ты, очень, но ты мне нравишься.
-Спасибо. Простых людей сейчас много, но непростых не любят. Но те, кто не любит их, не знают, что они нужны.
Немного позже мальчики ужинали и каждый молчали о своём. Миша думал, что ничего не понял, что говорил ему этот маленький философ. Но он очень хотел его понять. А мыслитель думал, что у него появился человек, который рядом, ну хотя бы временно, и что его неплохо было бы изучить и понять, кто же это, Миша, дачный рыбак. А еще он хотел, очень сильно хотел, показать этому Мише, хотя бы частичку того мира, который открыл для себя мальчик. Странно, когда по собственной воле хочешь кого - то просветить в чем -то. И странно, когда хочешь сам просвещаться, это я уже про Мишу.
Вечный исследователь, в вечном поиске и приобретения практических знаний, и его подопечный объединились в союз своеобразного ликбеза в чувствах. Один познавал и просвещал, другой слушал и впитывал. Оба пытались почувствовать этот мир. Подопечный пока этого не знал, но понимал, что есть что - то такое в словах этого странного мальчика. Что - то такое, к чему стоило бы прислушаться.
Миша сквозь сон почувствовал, что его кто - то тормошит, притом настойчиво и сильно. При этом он так же настойчиво не мог вспомнить, чтобы звенел будильник. Но будильник никак не мог прозвенеть, т.к. он был заведен на более позднее время. А будили его, когда сонные стрелки только - только перевалили за пять утра. Наконец, растормошившись кем -то, он приподнялся и увидел гостя. Он был совершенно бодр и молча звал куда -то. Лохматый сонный Миша, а потом еще и замерзший потащился за другом. Странная картина представлялась глазам, если бы это кто - нибудь видел. Растрепанный Миша, в одеяле, шел за маленьким мальчиком, у которого вид был, будто он шел на прогулку в три часа дня, а не в пять утра. Странно, но Миша даже не воспротивился такой ситуации, а покорно шел, куда его звали. А повел его мальчик всё на ту же самую крышу, где состоялось первое откровение мыслителя. У Миши вертелось в голове "зачем мы туда тащимся". Утренний холод завладел всем телом мальчика и мешал двигаться. Было ужасно холодно. Но когда оба достигли своей цели, слова и вопросы перестали быть нужными. Миша увидел рассвет. Причина, по которой мальчик тащил его на холодную крышу. Дух захватил не только холод. Очень было похоже на закат, но только гораздо нежнее, прозрачнее и гораздо холоднее. Те же краски, но другие, противоположные чувства. Холод создавал стеклянный рассвет, превращая розовый, желтый и оранжевый в строгую нежность, по - другому - недоступную. В таком холоде мозг должен парализоваться напрочь, но у Миши он будто ожил. Недаром говорят, что пять часов - это час повышенной работоспособности человека. Он понял, о чем ему говорил его новоиспеченный друг. И про человека и про одиночество.
Дачные дни проходят быстро, если ты занят чем - то. А в нашем случае, это были еще и летние дни, которые проходили с удвоенной скоростью. Но протекали они не так, как планировал и задумывал Миша. Его девятилетний гость, над которым он хотел взять шефство, командовал летне - дачным парадом. И, как ни странно, Мише не было скучно. Но, по мнению мамы Миши, они ничем не занимались, а лишь попусту тратили время. Ведь мама не видела ни садков рыбы, ни скандалов соседей, ни пропаж сына на ночь у друзей. Её сын притих. И это настораживало. А её подруга не видела никаких изменений, и это её тоже не устраивало. Ну а пока мамы были недовольны, мальчики находили себе занятия тихие и безобидные. Они встречали рассвет и закат, не раз будив мам и пугая своими вылазками на крышу по утрам. Ловили рыбу и, рассмотрев хорошенько их серебряную шкуру, отпускали обратно. Они излазили весь лес, все рощицы, луга и поля. Знали каждый куст. Как он растет и чем пахнет. Запечатлели в своей памяти всех птиц, которых удалось им встретить. И проходило это исследование практически в полной тишине. А вечером, перед, или после заката они говорили обо всем, что думали, считали, чувствовали. И ломали голову всё об одном - кто такой человек и как его найти. А дни летели. Проходил пятый день знакомства ученика с учителем. Оба успели, за достаточно короткий срок, познать и почувствовать многое, но вместе. Ни в планы Миши, ни в планы его друга не входило это исследования мира, тем более, вместе. Но они даже не могли представить, что это исследование может происходить отдельно. Ученик давно догнал учителя и стал наравне чувствовать этот мир. Философ хорошо разобрался в рыбаке - дачнике Мише. Объект исследования оказался очень интересным. Миша был не просто человек с улицы, который показал мальчику свою единственную маску, а объект со множеством чувств и эмоций. Каждое чувство было изучено и запротоколировано в мозгу у мальчика. Кажется, он стал думать вдвое больше, чем в городе. Это было нечестно, по отношению к Мише. По сути дела, он использовал его как объект исследования. Хотя, он всё таким образом исследовал, но Мише от этого не стало бы легче. Ведь ученик считал своего учителя другом. И рассчитывал на продолжение этой дружбы. Но мальчик не мог понять, что это дружба. Он не знал, что это. И продолжал исследовать. Неимоверно привязываясь к объекту своего исследования. Он не знал, что чувствовал Миша, но мальчик чувствовал явную связь, странную связь с этим человеком. Ночью он снова задумался об этом и ему в голову пришла очередная мысль - эта странная связь, это любовь к своему ближнему человеку. У мальчика, наконец -то, появился этот другой человек, с которым можно испытать чувство любви. Но это была не та любовь, в которой клялся какой - нибудь мужчина какой - нибудь женщине в сериале. Это была другая разновидность. Другими словами - дружба. Вот так странно размышляя, мальчик понял, что у него есть друг. Только что -то все же было ему не понятно. Ему казалось, что эта дружба сильнее обычной дружбы. Он не мог найти слова. Опять было одно сплошное чувство, не имевшее названия.
"Со мной подружились? Почему этого не делали раньше? Ведь со мной, получается, можно дружить?"
На столе догорала свеча, оставленная просто так мамой Миши, никому не мешая своим слабым светом.
"Вот, свеча. Она горит. Она открыта, для всех. Она уязвима. Её может задуть человек, или ветер, может замочить дождь. Глупая свеча, зачем ей быть открытой? Её не станет".
Мальчик накрыл свечу стаканом. Она потухла, чем его удивила.
"Нельзя закрываться"- единственный вывод, сделанный мальчиком из этого явления.
Но, тем не менее, этот вывод мог бы помочь, если бы им воспользовались. Мальчик уже открылся и впустил в свой удивительный мир одного человека. Но он не открылся до конца. Связь, тонкая ниточка держала их вместе. Но мальчик был только приоткрыт миру, а не распахнут. Можно было ждать от этого ребенка полного выздоровления от своей задумчивости. Миша был хорошим поводом. Но мальчик не захотел. Он закрылся давно, и мир его не принял и теперь мальчик сам не хотел впускать мир вслед за Мишей. Может быть, и Миша не стал другом, а был лишь объектом исследования. Но впервые мальчика начали тяготить его мысли. Впервые. Они давили, мешали. Он не мог почувствовать того, что раньше чувствовал без проблем. Он не мог представить чувства. Голова просто разрывалась по ночам - ведь мысли, не видя рядом с мальчиком Миши, начинали лезть в голову беспорядочно. Мальчику было страшно. Он не мог управлять мыслями. Нервное напряжение достигало предела. Мозг устал думать. Мальчик вставал в холодном поту. Начиналась очередная стадия заболевания.
"Нет. Этого не должно быть. Всё будет в порядке, как только мы уедем, а это случится завтра". Но мальчик ошибся, мама решила еще немного "подышать дачным воздухом".
В тот момент, когда человек не знает, что ему делать, на помощь приходит другой человек. Миша видел, что что -то не так и поддерживал своего друга. Для Миши это был действительно друг. Но произошло что - то действительно странное, то, что мальчики не хотели вспоминать. И то, что оттолкнуло Мишу. Мальчики сидели на лугу, перед закатом. Говорили о чем -то. В философских речах наступила пауза для рождения новых мыслей и слов. Но в эту паузу зачем -то встретилась глаза. Зачем -то оба сидели близко. Зачем -то маленький философ потянулся к своему ученику и поцеловал его. Поцелуй небольшой, незначительный. Но странный. Мальчик чувствовал что - то среднее между всеми чувствами любви и дружбы. Здесь было чувство и учителя к ученику, и мужчины к женщине, и отца к сыну и как сына к матери, было чувство любви к своему объекту исследования, своеобразный пигмалион, было чувство любви человека к природе, что вообще необъяснимо. И от этих чувство тошнило, было приторно гадко, а потом страшно. Миша, похоже, удивился за всё прошедшее время больше всего, но не ударил, не убежал. Ведь он тоже чувствовал странную связь, выше любви и дружбы. И от этого чувства его мутило. Было противно, но оно не уходило.
-Уезжай поскорее, - было сказано уходящим Мишей.
Мальчик даже не стал задумываться над своим поступком. Он устал. Он устал от этой странной связи. Будто она была килограммовыми цепями. Одно слово - плохо. Оно очень неопределенно, но подходило для характеристики к этой запутанной чувствами ситуации. Учёный, экспериментировавший с разными химикатами и реакциями, породил то, что взорвалось, хоть и было под неусыпным контролем этого ученого. Подобное было и у мальчика, только в душе. Они, конечно же, уехали. Только мать, вместо повеселевшего ребенка, получила еще более угрюмого. Дачный воздух и молоко не подействовали. Но, знаете, мать и не заметила огромной перемены в душе мальчика. Внешне это так и не отразилось. Он был спокоен и тих, как всегда. Но он понял одно, с ним нельзя дружить. Он та свеча, которая пытается самостоятельно гореть под стаканом.
Но почему так печально? Почему ребенок не смог стать ребенком и, может быть, перестать, вообще, думать и мыслить? Если ответ на этот вопрос "да", то я зря писала всё это. Нужно думать, нужно мыслить, нужно ощущать, чувствовать, исследовать. Нужно стремиться стать человеком, которого искал мальчик.
P.S.
-А все таки, скажи, зачем ты это сделал?
-Ну зачем говорить о том, чего я сам не знаю?
-Нуууу, ты знаешь больше, чем я, чем все вокруг, и ты знаешь, о чем я. Ты мне никогда не говорил, что это было.
-Что было, я не знаю, это, наверное, единственное, чего я не знаю.
-Темнишь ты, Сашка, ой темнишь!
-Ну и где твоя Ленка? Договорились же, в семь.
-Перевел, все таки, разговор. Ты - ценитель мира, должен ценить всё, даже время, проведенное в ожидании. Всё хочу спросить тебя, ну раз мы тут вспоминаем, ностальгируем, пока ждем, ты нашел того самого человека?
-Его нет.
-Как нет? А кто мне десять лет назад доказывал, что он есть?
-Долго ты меня будешь этим донимать? Нет его, не нашел я его. Нельзя искать того, чего нет.
-А я нашел. Что? Удивлен? А, как глаза то засветились!
-Ну? Только не сморозь глупость в очередной раз, это твоя последняя попытка!
-Это ты!
-Хах! Меня кем только не называли, и сумасшедшим и блаженным и ангелом, даже цыпой когда -то , но чтобы человеком - никогда. Спасибо, друг.
Август, 2010.
Всё таки, некоторое время я думала, какой фразой закончить повествование. Выделить проблему настоящего человека, или указать на другое - на дружбу. Простенькая проблемка, но думала я долго, и все таки, после последней фразы, появилась еще одна реплика, всё таки указывающая на дружбу. Ведь решать проблему идеального человека гораздо приятнее, когда возле тебя находится единомышленник.
Трудно с ними расстаться. Хочется поставить запятую и продолжать. Ведь многое не досказано, забыто, не продумано до конца. Но нельзя, все должно иметь свой конец. Хочется оставить некоторые вопросы закрытыми и глупо их раскрывать в конце двумя словами, но хочется ответить на самый главный вопрос этого рассказа самой. Эгоистично, но, знаете, для этих двоих я, сама, решила два самых главных вопроса. И пусть будет так.