Калямина Анастасия Олеговна : другие произведения.

По дорогам Вечности

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Саймон Рейли, юный чародей, рано потерял своих родителей. Отца он почти не помнит. Так же он влюблен в девушку, Карсилину, которая воспринимает его только как своего друга. Закончив школу, он готовится поступать в университет, только жизнь преподносит ему сюрпризы, Карсилина пропадает, а давно погибший отец вдруг объявляется из мертвых Это - черновая версия. Очень черновая. Книга сейчас находится на доработке, там добавляются новые подробности, события, изменяется кое-что. (Название чистовой версии будет другое) Оно висит здесь, чтобы давать ссылку на первоисточник


   Осколки детства
  
   Есть такой город в Зебрландии, Лесвинт, ничем не выделяющийся из однородной массы населенных пунктов, там такие же закаты и рассветы, такая же скучная погода, такие же занятые люди, как и в любом другом месте. Именно в Лесвинте и прошло мое детство - прошло быстро, жестоко, и даже не успело попрощаться. В доме номер три на серой улице, названной в честь то ли космонавта, то ли разведчика, мы жили с мамой до некоторого не очень приятного момента. Маму мою звали Фолия Рейли. В свои двадцать восемь она одевалась как девятнадцатилетняя студентка, собравшаяся на сложный экзамен к преподавателю мужчине, и надеющаяся на шару. В чем заключался этот образ? Ну, смею заметить, не каждая, утвердившаяся в жизни женщина, работающая в серьезной компании, позволит себе идти на работу в мини-юбке, белой футболочке со стразами, поверх которой может быть джинсовая куртка, на размер меньше, чем положено. Моя мама была натуральной блондинкой и любила ходить со стрижкой-каре. Губы свои она красила красной, почти алой помадой, создавая на своём бледном лице яркое пятно, на котором акцентировалось внимание любого, кто на неё смотрел. Складывалось впечатление, что эта дамочка очень легкомысленна, ветрена и ей в жизни не светит ничего серьезного...
   Так думали люди, которые её не знали. На самом деле моя мама была довольно умным и рассудительным человеком, пережившим очень тяжелые моменты. Начнём с того, что с первым мужем (моим отцом), которого звали Прохором Рейли, Фолия познакомилась, когда ездила стажироваться в Чалиндокс, столицу Листонского Королевства. Её тогда манила возможность выбраться из Зебрландии и обосноваться в другой стране, потому что Зебрландия - не тот край, где можно надеяться на счастливое и успешное будущее. Здесь успеха можно было добиться только по блату, если знаешь нужного человека, то он тебя поймет, обнимет и на должность устроит, а если не знаешь - плати взятку или катись как Колобок по лесной тропинке, ведь есть другие люди, у которых точно найдутся правильные знакомые. Да и Власти принимают такие странные законы, что хочется взять да и сбежать из этой страны.
   После свадьбы и моего рождения мама с папой прожили в Чалиндоксе два с половиной года, которые можно назвать для них счастливыми, а затем переехали в Лесвинт, мама очень скучала по своей родине, поэтому они приняли такое решение, оказавшееся роковым. Четыре года они жили и ни о чем не волновались, но затем светлое время резко погасло. И всё из-за дурацкой телеграммы с важным вселенским поручением, присланной отцу Листонской разведкой, на которую он, оказывается, работал. Прохор Рейли был вынужден срочно отправиться в Чалиндокс, а вскоре мама получила письмо о том, что её муж трагически погиб, при выполнении опасного задания...
   С того дня прошло три года забвения и нежелания найти в себе силы к действиям, и повстречался моей маме богатый аферист Веригус (Фамилию его я не помню). Он казался таким хорошим, честным и отзывчивым джентльменом, постоянно меня игрушками заваливал, баловал, сладости дарил, а маме букеты и золотые побрякушки, в рестораны с ней ходил. Вскоре они поженились, и этот человек стал моим отчимом. Но, ни с того ни с сего, его доброта резко пришла к отрицательному значению, Веригуса словно подменили. Он постоянно ссорился с Фолией, бил её, как будто она являлась его самой крупной неудачей.
   Помню такой случай. Я, маленький и глупый скучающий ребёнок, пробрался в кабинет отчима, когда тот куда-то уезжал. В кабинет отчима мне заходить было нельзя, и тот постоянно оставался недосягаемой, манящей территорией. Ведь пропадает же в нём отчим почти целыми днями, может у него там фабрика игрушек? Детское воображение часто со мной шутило, как и в тот момент, желая пробраться на эту загадочную фабрику и унести оттуда много разноцветных самолётиков, я осторожно подошёл к двери. Ах, да, меня отчим не пугал теми байками, что из-за дверей кабинета может выскочить леший и утащить в неведомые края на съедение столь же неведомым тварям. В тот момент меня вообще ничего не страшило, хотя должно было. Когда я открыл дверь и проник-таки в кабинет, разочарованию не было предела. Более скучного помещения за свои шесть лет жизни Саймон Рейли, то есть я, еще в своей жизни не видел. Стены были серого, как спина подопытной мыши, цвета, и на них чёрно-белые картины, рисованные тушью, изображали непонятных мне тварей, существа эти были злые, и, наверное, покусали, если б были настоящими. Занавесок на окне не наблюдалось, лишь решётка против воров с наружной стороны. Осторожно пробираясь по безжизненному сизому ковру, я подошел к чёрному столу, из столетнего дуба, хотя мне тогда казалось, что дубы столько не живут. Я залез в кожаное кресло отчима и принялся изучать, что лежало на столе. Скучающая серая карандашница и её тусклое содержимое не привлекли моего внимания. Руки сами потянулись к чёрной папке, там должны были быть хоть какие-нибудь картинки. Я открыл папку, но внутри лежали листы: белые с печатными буковками, схемами и графиками, даже не цветными. Смиряясь с тем, что зря сюда забрался, я увидел маркер, как ни странно чёрный. Может рожицу в этой папке нарисовать, чтоб отчим не скучал, подумал тогда я, открыл маркер с характерным щелчком и принялся за дело. Рожиц на этих листах нарисовал много. И все они, как одна, улыбались, наверное, ждали похвалы.
   Но похвалы я тогда не дождался. Отчим застал меня на месте преступления, и лицо его побагровело от ярости, став единственным цветным пятном в этом кабинете. Рыкнув что-то нецензурное, он кинулся меня ловить. Спрыгнув с кресла, я выбежал в коридор, очень испугавшись его такой реакции. Разорвет ведь на части, если поймает! Отчим гонялся за мной по всему дому, словно взбесившийся бультерьер, я выдохся, устал, но за жизнь бороться не прекращал. Но, в кухне ожидал подвох в виде дверного порога, об который я споткнулся и упал, разбив нос о кафель. Веригус, торжествуя, навис надо мной, оскалившись, как удав над кроликом, загнанным в угол террариума. Я закричал, так как ничего другого не оставалось. Он отвесил мне тяжелый подзатыльник, схватил за шиворот, встряхнул и потащил, не взирая на вопли со слезами, к огромному антикварному шкафу, стоящему в одной из многочисленных гостиных. Его особняк был настолько большой, что не совру, если скажу, что комнат там не меньше пятидесяти. Перед шкафом он еще раз меня встряхнул так, что я почувствовал тошноту, а голова сильно потяжелела. Я пытался вырваться и ревел, казалось, будто такое "доминирование" над маленьким ребенком доставляло ему моральное удовлетворение. Веригус шикнул: "Радуйся, что я не швырнул тебя в камин!", шлепнул по щеке, оставив красный след, и бросил меня в темноту шкафа. Там я ударился затылком о заднюю стенку и остался заперт, наедине с головной болью, жжением щеки и тошнотой. В шкафу висели старые шубы, наверное, предыдущих жён Веригуса, одна из шуб касалась моей головы. Поколотившись в дверки, так и не получив свободы и тяжело дыша, я опустился на дно шкафа и разревелся пуще прежнего. Несправедливо бить и запихивать в шкаф, я же не делал ничего плохого. Подумаешь, нарисовал какую-то рожицу!.. Затем я услышал ругань, отчим орал на маму. А через миг - громкий удар и крик боли. Веригус её избивал. Я закричал в ужасе так громко, насколько мог, страх парализовал всё мое детское естество, хотелось испариться, исчезнуть, перенестись вместе с мамой в другое место - безопасное, где он до нас не доберется и не станет никого бить. Это был настоящий кошмар...
   После того случая, моя мать с Веригусом развелась, хоть тот и сопротивлялся, а я перестал разговаривать, по ночам видел кошмары с участием Веригуса, который пытался меня придушить. Мы уехали обратно в Лесвинт. Там мама водила меня ко всяким детским психологам, чтобы вернуть сыну дар речи, но они не сильно продвигались в своих начинаниях помочь. Наверное, большинство из них были шарлатанами, а те, кто к этой категории не относился, не знали, как справиться с моим стрессом. Отчаявшись, мама обратилась к знакомой своей сестры, которая, потратив два долгих и кропотливых года, все же заставила меня заговорить снова.
   Эти события остались далеко позади, а мне уже исполнилось десять...
   Мама сидела на кухне и красила ногти в алый цвет. Настроение у неё было паршивое, а причиной всему - Веригус. Она не виделась с ним больше двух лет, но позавчера этот индивид объявился, завалившись в нетрезвом виде к нам на порог, и умолял снова выйти за него, за что был послан не в самой корректной форме полем через лес. Веригус на прощанье крикнул, что Фолия обо всем пожалеет.
   Тяжело вздыхая, потряхивая кистями рук, чтобы лак сох быстрее, мама встала и вышла с кухни. Пройдя по тесному коридору, она дошла до моей двери и, стараясь не соскрести лак с ногтей, аккуратно постучалась.
   - Да, мам? - Послышалось за дверью.
   - Саймон, сынок, хватит спать... - Начала она.
   - Так я встал уже.
   Я быстро подошел к двери, чтобы продемонстрировать доказательство в виде проснувшегося себя.
   - Вот и молодец! - кивнула мама, потрепав меня по светло-русым волосам.
   Глядя на нее, я понял, что Фолия чем-то расстроена, причем, очень сильно.
   - Что-то случилось?
   - Нет, ничего особенного. Пустяки, - ответила она наигранно-твердым голосом, - по работе.
   - Ничего серьезного? Не уволили хоть...
   - Пусть только попробуют! - хмыкнула мама, - Просто, надо кое-что доделать, чтобы впредь к этому не возвращаться.
   - Ну, хорошо.
   Ей не хотелось говорить про Веригуса и его многочисленные угрозы.
   - Ты иди лучше что-нибудь съешь, - посоветовала мне она, - на плите овсянка сварена.
   - Хорошо, - улыбнулся я и отправился на кухню, где меня встретил запах свежеоткрытого лака.
   Мама прошла следом за мной, потянулась к шкафчику для посуды, чтобы взять себе чашку, и, смотря на меня с какой-то особой нежностью, налила себе воды.
   - Что? - я вопросительно поднял бровь, становилось неловко от её такого взгляда.
   - Если бы ты знал, как похож на своего отца! - снова улыбнулась она, как будто это были последние мгновения, что она меня видит.
   - И в чем это проявляется? - я фыркнул. Судя по его изображениям на оставшихся у мамы фотографиях, отец был высоким кареглазым брюнетом.
   Высоким, может, я буду, когда подрасту, а вот кареглазым - точно нет. У меня глаза насыщенного синего цвета, точно не такие, как у Прохора Рейли. Брюнетом - если только свои светлые волосы покрашу в какой-нибудь тёмный. Но зачем? Да и кожа у меня гораздо бледнее, чем у отца, и создавалось впечатление, как будто я редко бываю на солнце. Бабки, которые просиживали свои последние деньки возле подъезда на лавочке, и вовсе считали, что я чем-то болен и не получаю необходимых витаминов. Они ведь "спецы" в вопросах здравоохранения, когда утренних передач о здоровье насмотрятся.
   - Прохор был хорошим человеком, - ответила мама, - умел понимать людей, всегда помогал им. И ты у меня такой же...
   - Ты так говоришь, словно не на работу, а в суд в качестве обвиняемой собираешься. - Я положил себе овсянки и сел за стол.
   - Просто я немного волнуюсь... - Призналась она, уже в коридоре, надевая свои белые сапожки на шпильках.
   - Ты справишься! - воскликнул я. - Ты же всегда справляешься, значит и в этот раз тоже.
   - Ну, да. - Кивнула мама.
   Затем она взяла сумочку, нашла ключ, вздохнула и вышла из квартиры. Жаль, что я еще не знал, что готовит этот день. Фолия собиралась вовсе не на работу, а на встречу с Веригусом, чтобы расставить все точки над "i", и больше с ним не пересекаться.
   Я закрыл дверь за мамой и вернулся к своей овсянке. Уныло поковырявшись ложкой в тарелке, я подумал, что же люди находят в этой прелестной каше? В общем-то, в ней нет ничего необычного. Не понимаю, она же такая склизкая, что представляется, будто в твой рот проникает множество маленьких скользких пиявок, а вовсе не благородная каша аристократов, сваренная из отборных овсяных хлопьев.
   - Если хочешь быть здоров, кушай кашу и посещай докторов. - Возникла в голове дурацкая рифма.
   Докторов я посещать не любил. Получалось так, что мама водила меня в поликлинику чуть ли не два раза в месяц, а то и чаще. А все из-за того, что ко мне липла всякая простуда, и я имел свойство температурить неделями. При этом температура обычно не поднималась больше тридцати семи, но и не опускалась до нормальной человеческой отметки. Придирчивый врач не знал, какой диагноз поставить, осматривал меня, ставил ОРЗ, выписывал микстуры и отправлял на всякие прогревания, которые мало помагали. Он злился, что не мог найти причину моего состояния и под конец начал уверять маму, что я симулянт. Мама на это, как правило, обижалась и искала другого врача, история с которым повторялась...
   Однажды, мамина знакомая предположила, что, может быть, какой-нибудь недоброжелатель сглаз наложил, и посоветовала обратиться к экстрасенсу. И Фолия решила поступить так, как советовала эта "мудрейшая" женщина и повела меня к местной ведьме, которых развелось в Лесвинте, пруд пруди, как лягушек в болоте. "Сниму сглаз за раз!" - гласил девиз большими желтыми буквами на штендере возле подъезда магички. Экстрасенсом оказалась престарелая дама, лицо которой было настолько добродушным, что заподозрить её в обмане не представлялось возможным. Лукаво улыбаясь и поправляя свой многозначительный тюрбан, Иллория поклонилась и провела нас с мамой в свою обитель - большую комнату, мрачную и душную, с черными занавесками которые не пропускали никакого лишнего света. Находиться там не хотелось, а хотелось стремглав выбежать на улицу за глотком свежего воздуха. Кислорода почти не хватало, было жарко, спертый дурман ароматных свечей входил в резонанс с пространством, у меня разболелась голова, а Иллория, наверное, начала ловить галлюцинации. Усадив нас за круглый столик, покрытый черной вуалью, посреди которого покоился хрустальный шар, она, глядя на меня, прощебетала:
   - Вы хотели показать мне этого мальчика, могу сказать сейчас, что у вашего сына, миссис Рейли, плохое будущее.
   Тон её ни капли не сожалел о сказанном. Я не знал, бояться или нет, наверное, ожидал сигнал к этой вполне закономерной реакции, а мама насупилась, скрестив руки на груди.
   - С чего вы взяли? - из её голоса пропало всяческое доверие.
   - Простите, что так сразу. Иногда я опережаю события.
   Я посмотрел на Иллорию, совершенно не понимая, что она хочет этим сказать. Мама готова была уже встать, взять меня за руку и уйти.
   - Вы говорите, не стесняйтесь, зачем пришли. - Экстрасенс вела себя так, словно забыла, что сказала нам мгновение назад.
   - Саймон часто болеет, и я подумала, может это как-то связано... - Но Фолия держалась из последних сил, мечтая, что когда вернется домой, позвонит своей подруге и выскажет много хорошего насчет её "сверхгениальной" идеи. Да и деньги уже заплачены, так что стоит перетерпеть этот показушный сеанс.
   - Это не сглаз, - отмахнулась Иллория. - А очень древнее проклятие, причина которого кроется еще в прошлой жизни этого мальчика.
   Моя мама еще сильнее насупилась. Она не верила в то, что мы проживаем множество жизней, в то, что есть душа, которая способна возрождаться, как феникс. Для неё истина была лишь в том, что есть одна единственная жизнь, единственная попытка, которой и остается довольствоваться, несмотря ни на что, и в том, что после смерти ты уже перестаешь существовать. Да и вообще, после смерти тебе уже становится все равно, как именно ты жил. Мысли, чувства, слова, эмоции - всё тлен.
   - Однако не значит, что у этого мальчика будет короткая жизнь. - Поспешила добавить Иллория, вспорхнув со своего места, словно бабочка, во всех своих причудливых кружевах. - Наоборот, очень и очень длинная. Я не могу определить дату смерти, а это крайне необычно.
   Я был даже рад. Страшно, когда кто-то начинает предполагать, в каком именно возрасте ты отбросишь коньки (особенно, когда в момент получения этой не совсем нужной информации тебе всего десять лет), и даже, если это не правда, все равно пугает неслабо. Вот представьте: дожили вы до "радостного" обещанного момента, заранее переделали все дела, морально подготовились, отметив, сколько часов вам осталось быть в своём бренном теле, не зная, сбудется или нет, моля богов, чтобы не этого случилось. И сидите - боитесь кроликом в норке, как идиот.
   - Так, что же в этом плохого? - Фолия перестала сомневаться в шарлатанстве "экстрасенса".
   - Плохо, когда умирают другие, а ты это видишь и не можешь ничего сделать. - В тоне Иллории возникла таинственность, она смотрела сквозь мою маму отсутствующим взглядом. Может, тётка вовсе не про меня говорит, а так, между делом рассуждает? - Этот мальчик очень несчастен, и, к сожалению, не будет счастлив...
   - Неправда! - я рассердился: обидно, что женщина не называет меня по имени, хотя прекрасно его знает, это наталкивало на мысль, что отношение её к нам презрительное. А еще угнетала душная обстановка, в которой было нечем дышать.
   И почему Иллория предрекает беды? Неужели, все, кто имитирует магическую деятельность, так поступают? А, может, она будет с Фолии деньги требовать на очистку моей обширной кармы? По телевизору часто показывают, что люди доверяются таким субъектам, а потом жалеют об этом, спустив целое состояние.
   - Если вы не умеете снимать сглаз, так бы и сказали! - наконец, не выдержала моя мама.
   - Умею, но это здесь не поможет. - Иллория жестом попросила остаться на месте. - Однако если вы так желаете, то могу сделать.
   С неприязнью я смотрел, как она подходит ко мне. С нежеланием развернулся обратно к столу, позволив ей коснуться ладонями моих висков.
   Вот тут-то это и произошло! Я, под влиянием духоты, закрыл глаза и отключился. Сознание отправилось в неведомую даль, оказавшуюся белым пространством, с тяжелой дверью, в которую кто-то упорно колотился. Так же в этом неинтересном пространстве находилась большая кровать, застеленная белым кружевным покрывалом. Скучное зрелище. Интересно, почему привиделось именно это?
   Ладно, надо потерпеть, сейчас меня приведут в чувства, надеюсь, у Иллории есть нашатырный спирт, говорят, он помогает. Странно, я осознаю, что это все происходит не на самом деле, обычно в своих снах этого не понимал. Но это не совсем сон.
   Под кроватью кто-то был, я слышал, копошение. Любопытство взяло верх, даже если там монстр, то ничего со мной не случится. Я присел на корточки возле кровати, осторожно приподнял покрывало и встретился глазами с девочкой. Да, вот вам и монстр! На вид ей было столько же, сколько и мне. У девочки этой были вьющиеся темно-рыжие волосы, чуть ниже плеч. А глаза красивого зеленого оттенка, я даже невольно залюбовался, но затем взял себя в руки и спросил:
   - Что ты тут делаешь?
   - Пытаюсь выжить. - Ответила она, выползая из-под кровати. Хотя, не сказал бы, что она была напугана.
   - И как, получается? - не знаю, почему вдруг сказал именно это.
   - Вроде. - Она кивнула, расправив подол своего полосатого платья. На шее у девочки висел золотой амулет.
   - И от кого спасаешься?
   - Не знаю, но они колотятся в дверь и хотят меня убить.
   - Почему именно убить? Они могут хотеть и подружиться? - я был спокоен, потому что знал, что ни со мной, ни с ней ничего не случится.
   - Они злые...
   - Это мой сон, я могу контролировать, что происходит. - Заверил её я. - Ничего плохого не произойдет.
   - Обещаешь?
   - Да.
   - Спасибо. - И она улыбнулась...
   На этом видение закончилось, и я пришел в себя на ковре в душной комнате экстрасенса Иллории. Судя по всему, сглаз был снят. Фолия очень перепугалась, оно и понятно. Схватив меня в охапку, она направилась в прихожую, в которой было гораздо уютней, чем в комнате, бормоча:
   - Так и знала, что не стоило сюда приходить! Шарлатанство!
   Иллория не была ошеломлена такой реакцией клиента, оставшись стоять на месте, словно не слышала обвинений в свой адрес. Наверное, ей стоило удивиться, почему мама не забирает деньги, заплаченные за сеанс.
   Поспешно надев на меня куртку и чуть не прищемив мне подбородок молнией, мама раздраженно сняла с крючка своё пальто.
   Иллория неторопливо вышла в прихожую, важная, словно императорский пингвин. Пронаблюдав, как Фолия одевается, она изрекла:
   - Вы не все знаете про сына. Самый главный вопрос, а кто он, не дает вам спокойно спать...
   Фолия при этом напряглась, но взяла себя в руки и оскалилась:
   - Я хорошо сплю.
   Иллория перегибает палку, хвалясь своими якобы приобретенными от одной из ведьм прабабушек способностями.
   - Вы боитесь, что мальчик окажется не совсем "нормальным"...
   - Он нормальный! - мама распахнула входную дверь, выпихнула меня на лестничную площадку, жалея, что пришла к этой бездарной выдре, и покинула "обитель" духоты, темноты и спертого воздуха.
   Когда мы спускались по лестнице, она раздраженно пробормотала: "Знаешь, Саймон, если когда-нибудь в жизни окажешься в затруднительной ситуации, то никогда не обращайся к гадалке". Я пообещал, что не буду. Да и в здравом уме в голову такая мысль точно не придет, я не верил в то, что у гадалок и всяких экстрасенсов на самом деле есть какие-то способности. Ведь мама сама в этом ни раз убеждала. Но почему-то именно перед походом к Иллории, здравомыслящий скептик Фолии уснул, а разомкнул свои заспанные очи только сейчас...
   Что ж, закончим предаваться воспоминаниям и вернемся к тому моменту, когда мама вышла из нашей квартиры, оставив меня наедине с кашей.
   С большим трудом, покончив с овсянкой (меня учили, что выбрасывать еду - плохо, поэтому надо было доедать даже то, что не приходилось по вкусу), я налил себе чая с молоком, опустил ложку, размеренно размешивая получившуюся чуть тёплую жидкость. Часы на кухне громко тикали, секундная стрелка, не сбиваясь в темпе, выстукивала мелодию бесконечности, растянутой и непонятной. Я никуда не торопился, вытянул ноги на противоположный стул, медленно приподнял чашку и поднес к губам, чтобы отпить объемный глоток, поморщиться и отправиться доливать кипяток.
   В этот самый момент, словно камешек в голову, ударила писклявая трель телефона, и я, подскочив от неожиданности, чуть не пролил содержимое кружки. Пробормотав, какой дурак осмелился прерывать мою беспечность, я отряхнулся и медленно вышел в коридор. Ничего, кому надо, тот дозвонится, а если не в силах подождать и четырех телефонных гудков, значит, ответ на том конце провода не очень-то ему нужен!
   - Прикинь! Мне предки ролики подогнали! - радостно хвастался из трубки, приглушенный голос моего дворового приятеля с фамилией Оважкин, как краб-отшельник, засевший в ракушке, сквозь еле-слышные помехи.
   - Поздравляю! - я к этой новости отнесся нейтрально, но сделал вид, что рад за него, тем более, Оважкин ролики довольно длительное время у родителей клянчил. А это, своего рода, маленькая и незначительная победа.
   - Правда, они от двоюродного брата достались... - Смущенно признался мальчик, он очень стеснялся материального положения собственной семьи. Родители редко покупали ему что-то новое и дорогое, деньги берегли, которых и так не хватало.
   - Ничего страшного! Главное, что колесики есть.... Ведь есть? - я даже начал сомневаться.
   - Да. - Голос на том конце трубки развеселился. - Саймон, вываливайся во двор, заценишь!
   - Сейчас буду.
   Я вернулся на кухню, заглянул в свою чашку, понял, что не хочу это допивать, и вылил всё в мойку. Серая жидкость растеклась по грязным тарелкам, похожая на маленькое озеро.
   А я в хорошем настроении отправился на улицу.
   Старушки, у которых головы были покрыты узорчатыми платочками (чтобы не напекло), как всегда сидели на облезлой скамье у подъезда и обсуждали цены на еду, власть и собственные недуги. На детской площадке с горками, качелями и песочницей мамаши выгуливали своих детишек. Я зевнул, глядя, как маленькая девочка в розовом платьишке, с хвостиком-пальмочкой на голове, делает в песочнице куличики, вытирая грязные ладони о свой чистенький лобик, и принялся ожидать своего приятеля.
   Оважкин не заставил долго ждать. Он вышел из соседнего подъезда в любимом спортивном костюме черного цвета, с серыми полосками по бокам, подмышкой он держал потрепанные ролики, и сиял, как спелое яблоко, гордо вышагивая по двору. Я тут же поймал себя на мысли, что он напоминает космонавта, бредущего к ракете со шлемом в руках, предвосхищающего свой первый полет к звёздам.
   Он тут же бесцеремонно пихнул мне в руки свои ролики, прислонился к растущему возле скамьи тополю, и стал снимать кроссовки, один из них при этом улетел под скамью к бабушкам, а мне, перечисляя многочисленные извинения, пришлось его доставать. Когда процедура снятия обуви закончилась, Оважкин отобрал у меня ролики. Так как скамейка была занята старшим поколением, присесть ему было некуда. Он фыркнул, будто знал, с какими трудностями столкнется, и остался гордо стоять возле тополя. С надеванием роликов на ноги мой приятель намучился. Он пыхтел, бурчал и злился, но помощи не просил, считая, что и сам справится. Пару раз Оважкин чуть не плюхнулся в лужу, но я вовремя его придержал. Когда эпопея с надеванием роликов окончилась, и он приобрел весьма неустойчивое положение, боясь выпрямиться и держась за дерево, я не выдержал и спросил:
   - Ты кататься умеешь?
   - А ты как думаешь! - буркнул тот. Признаваться в том, что не умеет, он не хотел, ему казалось это ниже собственного достоинства.
   Зачем тогда вообще позвал, если не хочет, чтобы я наблюдал его красочное падение?
   Он отцепился от дерева, его длинные ноги тут же предательски разъехались, и мне пришлось привести мальчика в исходное положение. Улыбаясь самой дурацкой из своей коллекции улыбок, Оважкин таки отчалил от дерева, промахал руками до фонарного столба и вцепился в него, словно утопающий в спасательный круг.
   - Неплохо! - крикнул я, пытаясь подбодрить. Нельзя смеяться над начинаниями, ведь смех может стать причиной, по которой начинания откажутся подниматься на новый уровень, да и желание этим заниматься у объекта, подвергшегося насмешкам, пропадёт. Главное в такой ситуации - не спугивать инициативу.
   Бабки с лавочки увлеченно шушукались, глядя на его попытки прокатиться ровно. Видимо, их внуки не имели такой тяги к прогулкам на свежем воздухе и физическим нагрузкам, и поэтому, Оважкин вызывал зависть.
   Я подбежал к другу, пытаясь подстраховать того от падения, пока он ползет, пошатываясь, до другого фонарного столба, но гордый приятель отказался.
   - Спорим, через неделю я уже смогу перепрыгнуть на роликах через ту скамейку? - Оважкин попытался горделиво взмахнуть рукой в пафосном жесте, но потерял равновесие, и мне пришлось его поймать.
   - Охотно верю, - хмыкнул я, думая о том, что через неделю тот будет ныть от большого количества ссадин и синяков и жаловаться на то, как болят мышцы ног, если конечно, не забросит свои попытки научиться кататься, ну, или, для начала, держать равновесие.
   В тот момент, когда я встал чуть дальше, ожидая, пока друг доползет, спотыкаясь и держась за железную изгородь, ограждающую клумбы, в наш двор неожиданно вбежала моя мать. Ее глаза были красными от слёз, а лицо покрылось пятнами. Тушь размазалась, а глаза казались неестественно-впалыми. Мама тяжело дышала и держалась за щеку, и, когда она приблизилась к подъезду, шушукающиеся бабули смолкли, пытаясь понять, что случилось, пялясь на Фолию Рейли, словно безмолвные филины.
   Мать не выдержала, и зарыдала, стоя под высоким тополем, что рос рядом с домом.
   Это зрелище заставило меня содрогнуться, редко, когда приходилось видеть маму в таком состоянии, а, если приходилось - это пугало. Мама не должна плакать, это противоестественно! Ее нельзя обижать!
   Оважкин в этот момент протянул мне руку, достигнув цели, чтобы удержаться на ногах, но я его порыв проигнорировал, бросившись выяснять, что случилось с мамой, а друг, размахивая конечностями, благополучно рухнул в заросли малины, которую высадил под своими окнами сосед, грезящий собственным дачным участком.
   - Что случилось? - я легонько коснулся маминого предплечья, пытаясь ее успокоить.
   Скорей бы она улыбнулась!
   Но, это касание, конечно же, маме не помогло.
   - Ничего ос... особенного, - соврала она, не прекращая плакать, пытаясь вытереть нос кистью руки, но вместо этого, размазывая по лицу сопли.
   А я заметил красные следы от удара у нее на щеке.
   - Кто это сделал? - мне было очень горько смотреть на это. Нельзя бить мою маму! Нельзя! У кого рука поднялась на беззащитную женщину?
   Петька обиженно фырчал в зарослях малины, пытаясь снять с себя ролики. Кажется, он собирался домой, и не разговаривать со мной, по крайней мере, неделю. Но, ведь надо сначала дождаться, пока я поговорю с матерью, и сообщить о своей обиде прямо в лицо.
   Мама не хотела отвечать, пытаясь прийти в себя, а бабки на скамье снова о чем-то зашушукались. "Небось, хахаль её! Видела я вчера, как он тут ошивался" - донеслось до моих ушей.
   - А ну, прекратите! - прикрикнул я на старух, которые не имели права обсуждать маму, особенно, когда она всё слышит.
   Благодаря скамеечным сплетням, Фолия Рейли прослыла у местных легкомысленной дамочкой, которая заигрывает с кавалерами и меняет их, как перчатки. Но мама не такая! Бабки любят придумать всякое, а потом верить в свою чушь и говорить внукам "тетя плохая, она ведет себя аморально, так что, не подходи к ней". Даже и не скажешь, кто первым пустил такой нелепый слух.
   - Сынок, прекрати так себя вести, - у мамы не оставалось сил на то, чтобы повысить тон.
   - Но они врут... - не считаю, что должен был извиняться перед здешними "оккупантами скамеек", глазеющими на меня, как на большого мерзкого таракана.
   - Уверяю вас, миссис Рейли, хорошая порка поможет привить вашему сыну уважение к старшим! - фыркнула та из бабок, что сидела на краю скамьи. Какая-то часть теснящейся под натиском подруг филейной части находилась на весу, но бабку, похоже, это не смущало.
   Три другие старые туши, по-другому и не назвать, ибо каждая из них обладала телосложением моржа, с согласием закивали. Мне же, было неприятно это слушать, но, наверное, эти вредные кошелки, специально шли на провокацию, чтобы потешить себя зрелищем. В нашем дворе их все недолюбливали.
   - Наверное, вы его неправильно воспитываете, - заметила бабка, что сидела в центре, она была самая морщинистая, и обладала ядовито-зеленой косынкой, цвет которой, попадая на солнце, заставлял глаза слезиться. Кроме того, безрукавное платье с красными горизонтальными полосками на синем фоне, никак не скрывало её комплекцию, а, наоборот, визуально увеличивало и без того не балерину.
   Мама от такой наглости даже забыла о том, что сегодня получила по лицу от подвыпившего Веригуса, пытающегося заставить бывшую жену вернуться. Хоть глаза и оставались красными, всхлипнув, она с недоумением уставилась на старушку.
   - То есть, вы считаете, что я плохая мать? - казалось, еще чуть-чуть, и Фолия Рейли сорвется на них, словно злой, сторожевой пёс, у которого лопнула цепь. Сегодняшний день не собирался добавлять ей спокойствия.
   Но обстановка лишь нагнеталась, а, вместо безысходности и обиды на Веригуса, к моей матери подступал гнев.
   - Конечно, вы многое спускаете ему с рук. По-вашему, лишение ребенка сладкого тянет на настоящее наказание? - бабка в платье с полосками пыталась научить Фолию уму-разуму. - Вот я своего сына порола, на горох в угол ставила. Он ревел, закатывал истерики, но я была непреклонна, ибо ребенок должен получить по заслугам и понять, что его поступок был плох.
   Представив картину, мне стало жаль бедного мальчика. Наверное, ее сынок слова лишнего сказать не может, никогда не гулял допоздна, не ползал по гаражам, да и друзей у него нет, потому что мать не позволяет водиться с людьми, которые на него плохо влияют. А, раз бабка вредная, то, по ее мнению, на бедного сыночка оказывают неподобающее воздействие все окружающие - и только одна она - такая вся хорошая, словно ангел. А поколачивала сыночка из любви родительской, потому что ей не все равно было, каким вырастет чадо.
   - Ваш сын, случаем, не неврастеник? - с сарказмом отозвалась моя мать, не понимая, для чего нужно это странное и неуместное насилие по отношению к собственным детям.
   - Нет, он у неё юрист, правда, квартиру отсудил в центре Зебровска, - подала голос та старушка, что сидела рядом, зажатая с двух сторон. Из-под ее косынки торчали седые пряди, и этой женщине не нравилось тесниться на скамье, она боялась выразить недовольство подругам и потерять их уважение, если "взбунтуется".
   Казалось, словно напряжение, царящее между сторонами, витает в воздухе и готово шибануть всех неслабым зарядом электричества.
   - А ну, молчи! - шикнула на приятельницу бабка в полосатом платье.
   Но, перерасти во что-то более масштабное, словесная баталия не успела, ибо неожиданно раздался выстрел. Я вздрогнул, не понимая, что произошло, и оглянулся. Мама, прижавшись спиной к стволу тополя, зажимала правой рукой рану на животе. Вся ладонь ее была в крови, кровь капала на асфальт, кровь пачкала ее одежду. А я, находясь в ступоре, случайно поймал ассоциацию с соком раздавленной клюквы. Это зрелище казалось противоестественным, словно происходило не здесь - рядом, в жизни, а в телевизоре, в боевике, где стрельба - обычное дело.
   Бабки вскочили с лавочки и обступили нас, одна из них завопила, словно сирена: "Тут человека убивают!". Но, только этим они и ограничились, глядя, как мама плавно съезжает спиной по стволу тополя, боясь убрать руку от ранения на животе. Женщины с детьми, которые до этого мирно играли на детской площадке, куда-то разбежались. А вокруг появилось три или четыре зеваки. Кто-то из них стал набирать скорую.
   - Мама! - чувствуя дрожь по всему телу, я все же смог что-то сказать.
   Фолия Рейли обмякла, теряя сознание. Кровь течь не переставала.
   Оважкин выполз из кустов малины, в его взгляде читался страх, а ролики болтались на шнурках, зажатых в кулаке.
   Нет, это же всё не взаправду!
   Наивно полагая, что брежу, я опустился перед мамой и встряхнул, но та не откликалась.
   - Мама?
   - Она жива? - с беспокойством спросил кто-то из собравшихся вокруг.
   - Мама...
   - Отойди, пожалуйста.
   Чья-то сильная мускулистая рука отпихнула меня от мамы, заставив подняться.
   Над Фолией склонился мужчина в деловом костюме. Не боясь запачкаться кровью он стал прощупывать пульс раненой.
   То, что сейчас происходило, до сих пор не казалось реальным. Встретившись с обеспокоенным взглядом Оважкина, я отвел глаза. Меня трясло.
   Странно, но тогда в голове даже мысли такой не возникло: "А, что, если маму убили?".
   Не помню, сколько все это продолжалось, пока не приехала скорая помощь. Толпа зевак, которая успела немного подрасти в своем количестве, расступилась.
   - Полицию кто-нибудь вызвал? - поинтересовался один из врачей.
   - Да, они должны приехать, - ответил тот мужчина, что проверял пульс у мамы.
   Врачи погрузили маму в машину, потом посадили меня возле Фолии, и закрыли задние двери. Сквозь стекло было видно, как Оважкин стоит в толпе зевак, без обуви, в своих нелепых красных носках, и, оцепенев, смотрит на меня. Я заставил себя ему помахать на прощание и изобразил улыбку, приятель улыбнулся в ответ, и, наконец, решился подбежать к закрытым дверям скорой. Выкрикивая: "Все будет хорошо!".
   Мотор завелся, и машина поехала. Оважкин побежал следом, он пытался мне что-то еще сказать, но слышно не было. Я бросил на него вопросительный взгляд, он остановился, и смотрел нам вслед, пока скорая не покинула двор, оставляя всё позади.
   А дальше, когда прибыли на место, маму отправили в операционную, а меня оставили сидеть в холле приемного покоя, на стуле, у которого поднималось сиденье.
   Это место было наполнено людьми, стоящими в очереди в регистратуру, каждый из них собирался лечь сегодня в больницу, и добирался до места своим ходом. Так же, здесь маячили врачи, работающие в отделении. Длинный коридор, в который перерастал холл, был мне недоступен. Это я понял, когда пытался проникнуть дальше, но охранник не пустил. Пришлось вернуться на стул.
   Люди вокруг шумели и маячили, их голоса сливались в один большой поток, и невозможно было ничего разобрать. Томительные часы ожидания ползли, словно улитка. Становилось страшно от неизвестности, а еще мучило безделье. Охранник пилил своим пристальным строгим взглядом, и я боялся подняться со стула, чтобы размять ноги. Казалось, еще немного - и я точно приросту к месту, пущу корни и стану большим фикусом, которому выделят отдельный красивый горшок и будут бережно поливать. Поглядывание на огромные белые часы, что висели на облупленной стене, не спасало ситуацию. Складывалось ощущение, что время застыло, что оно никак не хотело идти дальше, как будто обленилось. Я попытался устроиться удобнее, повернулся боком к окну, сложив ногу на ногу, положил локоть на спинку стула и подпер голову.
   Мысль о том, что из этого длинного коридора никто не выйдет, и не скажет ничего про маму, что мне придется сидеть на этом стуле еще и ночью, и оставшийся следующий день, и вообще - целую вечность, очень пугала. Может, они никогда и не вспомнят, что я здесь сижу? Хотелось, чтобы мама вышла в холл, подошла ко мне и сказала, что все хорошо, и чтобы мы ушли. Эти все люди, что стояли в очереди, они такие чужие! Никто не подойдет, не обнимет, не скажет, что все хорошо, не заберет к себе, пока мама болеет.... Но мама очнется, она сообщит врачам, что сын нужен ей, она обязательно захочет увидеться. Ее вылечат, и мы поедем домой. Только, нужно дождаться.
   Когда ко мне подошла низкорослая медсестра, у которой были короткие кудрявые волосы, за окном начинало темнеть.
   - Мальчик, а что ты здесь делаешь? - спросила она спокойным и теплым, словно мамин морс, голосом. - Ты уже довольно долго здесь сидишь.
   - Жду, - ответил я, вздохнув. Было ужасно грустно, от сложившейся ситуации, а еще страшно, что вокруг столько незнакомых людей.
   - Может, тебе домой пойти?
   Я помотал головой, хотелось взять и заплакать. Но я не позволил себе этого сделать, ибо медсестра подумает, что веду себя, как девочка. Да и вообще, никто про меня не забудет, мама скажет, что я ее сын, позовет к себе.
   - А кого ты ждешь? - мягко спросила медсестра, присаживаясь на соседний стул.
   - Маму, Фолию Рейли, - тихо сказал я, не поднимая глаз и, разглядывая свои ногти.
   Она понимала, что сижу здесь ужасно долго, почти целый день:
   - Хочешь, я принесу тебе что-нибудь поесть?
   Я повернулся к ней, пытаясь сделать так, чтобы выражение лица было недружелюбное, мама говорила, что нельзя принимать угощение от чужих людей, потому что никому в этом мире нельзя доверять, если ты этого человека совсем не знаешь. Вдруг он тебя отравить хочет?
   Но выражение не вызвало у медсестры должного эффекта, да и враждебность в моём взгляде смешалась с невербальной просьбой, ибо, голод я все же чувствовал, а в животе предательски заурчало. Есть хотелось сильно, но не мог же я так просто сдаться и согласиться на подачку?
   - У меня в шкафчике есть два бутерброда с колбасой и сыром, - подмигнула медсестра, вставая.
   Может, зря изображаю недоверие? Она же работает в больнице, а, значит, не собирается делать ничего плохого. Странно, но эта женщина излучала доброту, словно была кусочком солнечного лучика, спустившегося ко мне в этот ненастный день. Стоит ли отказываться от такой помощи?
   - Если вы, правда, хотите поделиться, - начал я, смотря на нее снизу-вверх, невольно сглотнув, представляя, какая вкусная, должно быть, колбаса в бутерброде.
   - Жди здесь, сейчас приду, - и она направилась в тот длинный коридор, куда меня не пускали, затем, помахав с улыбкой, растворилась.
   А я остался ждать, голод напоминал о себе всё сильнее. Ведь поесть удалось только утром - овсянку. Лампа, располагавшаяся над головой, жужжала, мигая, и нагнетало ощущение чего-то жуткого. Обычно, такие лампы часто бывают в ужастиках. А это совсем не хорошо, ведь ты - десятилетний ребенок, и тебе очень страшно.
   Прошло полчаса, во время которых можно было подумать, что медсестра обо мне забыла. Ну, это не удивительно, у нее же пациенты есть, им нужна помощь. Холл потихоньку пустел, но охранник не желал покидать свою позицию, намереваясь, когда закончатся часы посещения больных, выставить меня. А я ведь даже не знал, в какой части города нахожусь.
   Мы редко покидали наш микрорайон, только если выбирались с мамиными друзьями на всякие городские праздники или чьи-то дни рождения. Обычно все заканчивалось тем, что шумная компания шла в их излюбленное кафе, где оставляли меня с сопливым ребенком друзей мамы, в детской комнате. Ребенок был гораздо младше, принимался складывать башенку из кубиков, а потом, когда ему надоедало, драться с другим малышом из-за солдатика, потому что сынок друзей мамы был агрессивным и жадным, пытался отбирать игрушки у других. Почему-то взрослым казалось, что я хорошо приглядываю за маленькими, ведь их нельзя было оставить с бабушками, когда выбираешься на встречу с друзьями! У маминых подруг не имелось детей моего возраста, тех, с кем интересно играть. Их отпрыски либо были очень маленькими, либо ходили в старшую школу. Благо, тех, кто был старше, я не видел. Но вот малявку с собой брали часто. Устроившись в углу комнаты на полу, стащив со столика для рисования листок и парочку карандашей, я принимался водить ими по бумаге, пытаясь абстрагироваться от возни мелкотни. Зачем меня-то запирать здесь с ними? Мог бы и за столиком вместе с взрослыми сидеть! Сквозь пластмассовые перегородки, ограждающие "детскую комнату" от зала со столами, я видел, как вошли женщина с девочкой, чуть младше меня, и две подруги этой женщины. Они не пытались избавиться от девочки, отправив её сюда, ведь это загон для малышей! Наверное, только со мной так поступали, и это было обидно. Поэтому, я не любил эти мамины вылазки по праздникам, и старался сделать так, чтобы она меня не брала. Специально проказничал, чтобы позлить, ибо тогда, думая, что таким образом наказывает, мама уезжала одна. Ну, а я, почувствовав свободу, звал друзей: Оважкина с Флорой, и мы бесились, чудом не переворачивая квартиру вверх дном....
   - Вот, держи, - медсестра выполнила своё обещание, вернувшись с двумя бутербродами, завернутыми в пакетик.
   Она щедро протягивала этот пакетик мне, а я, почему-то, медлил его брать. Затем, переборов свою мнительность, я взял бутерброды и быстро развернул их, жадно надкусывая тот, что был сверху. Колбаса, сыр, масло и черный хлеб давали убийственно-вкусное сочетание, казалось, что это был самый лучший бутерброд в мире. Прожевав, я вспомнил, что медсестра до сих пор смотрит, и чуть не поперхнулся, когда глотал.
   Она захихикала, прикрывая губы ладонью, светясь от радости. Наверное, эта женщина относилась к тому типу людей, которые любят жертвовать на благотворительность. И, таким образом, чувствовала себя абсолютным добром, или ангелом во плоти.
   - А еще я вот что принесла, - и она дала коробочку вишневого сока с трубочкой.
   - Спасибо, - поблагодарил я, распечатав сок. Очень хотелось пить, и я мигом осушил упаковку.
   Наконец, я прикончил бутерброды. Медсестра, сев рядом, попыталась погладить меня по голове, но я увернулся, бросив на нее недовольный взгляд исподлобья.
   - Тебе домой пора, тут нельзя находиться ночью, - сказала она.
   - Я не знаю, как добраться домой.
   - А где ты живешь? - поинтересовалась эта добрая женщина.
   Я назвал ей адрес, и медсестра предложила проводить меня.
   - А завтра приедешь к маме.
   - Вам, правда, не трудно? - засомневался я.
   Зачем она тратит свое время на какого-то малознакомого десятилетнего ребенка?
   А еще я понимал, что мне и правда домой пора, и лучше от того, что буду здесь находиться и раздражать охранника, ситуация не станет.
   - Конечно, я рада оказать помощь тому, кто в ней нуждается. Да и в вашем районе у меня бабушка живет.
   И я согласился, да и в больнице в холле было страшно оставаться. Хотя, одному дома тоже находиться очень жутко, но, по крайней мере, ты в своей крепости, ты хоть в какой-то степени чувствуешь себя защищенным!
   - Вам можно отлучаться с работы? - спросил я, не понимая, зачем она жертвует ради меня своим графиком.
   - У меня уже закончилась смена, - с улыбкой ответила она, приглашая выйти на улицу.
   Снаружи уже было совсем темно, горели фонари, освещая больничную аллею, а чистое небо было усеяно звёздами. Типичный август.
   Пока мы шли до остановки, медсестра пыталась у меня узнать, какие мультики я люблю. Я отвечал с неохотой, было такое ощущение, что мой внутренний мир пытаются проковырять отвёрткой.
   - Мне львенок там нравится! - воскликнула медсестра, присаживаясь на лавочку, ожидая маршруку, которая довезла бы нас туда, куда нужно.
   - А мне жалко его папу, - ответил я, но тут же поспешил добавить, размахивая руками, словно от этого восклицания зависела моя жизнь, - но я над ним не плакал.
   Ведь это девочки плачут над мультиками.... Да и признаваться в этом как-то глупо. Если тебя что-то заставило прослезиться, лучше держать в себе, чтобы не смеялись.
   - А разве это плохо, когда что-то настолько трогает... - попыталась сказать она.
   - Не знаю! - но я ее перебил, насупившись.
   Мои одноклассники смеялись над мальчиком, который ревел из-за того, что у него на глазах воробья съела кошка. Они обзывали его "слабачком" и "нюней". Нет, я не принимал участия в издевательстве над ним, наоборот, пытался заставить перестать мальчишек его обзывать, так как было неприятно, когда обижают тех, кто неспособен дать отпор, потому что не уверен в себе. Я даже подрался с самым задиристым одноклассником. За это я получил титул "мамка нюни", а еще мне объявили бойкот и шпыняли недели две, пока не надоело. Глупые дети, когда они в таком возрасте, очень хотят дразниться. Но, знаете, ни за какие деньги я бы не позволил, чтобы мальчики из класса видели, что меня трогает смерть отца львёнка.
   В автобусе мы ехали молча. Он был полупустой. Медсестра хотела пару раз что-то спросить, но ответа не получала.
   Наконец, после получаса езды, я узнал знакомые очертания местности, и мы вышли на нашей остановке. До дома оставалось недалеко. Оставалось только миновать магазин и углубиться во дворы. Правда там не работали фонари, и ходить было жутковато.
   - Как же я проголодалась! - сказала медсестра, когда мы прошли мимо магазина, который в это время уже не работал. - Надо обязательно навестить бабушку.
   Я не понял, к чему это было сказано. Наверное, по бабушке соскучилась, но, что на это ответить, не знал.
   Когда мы стали углубляться во дворы, мне стало не по себе, а по спине пробежался холодок, заставивший тело покрыться мурашками. Казалось, что температура на улице становится гораздо ниже, и стали замерзать руки. Поежившись, я позволил медсестре завести себя в арку, которая отгораживала один двор от другого. И в этот момент что-то изменилось. Я услышал жуткое шипение, а в следующий миг в плечи вцепились когтистые лапы, и меня больно придавили к стене. Ойкнув, я в ужасе уставился на то существо, что еще недавно прикидывалось медсестрой. Глазища существа вылезали из орбит и налились кровью, изо рта торчали клыки, а нос был длинным и крючковатым, вместо волос на голове выросли длинные черные перья. Оно сжимало мне плечи, впиваясь когтями в плоть, было очень больно.
   - Пустите! - единственное, что смог вымолвить я, в ужасе смотря ей в глаза, в которых читалась жажда крови.
   Неужели, это так шутит воображение? В нашем мире не должно быть никаких существ из фильмов ужасов или страшных сказок!
   - Наконец-то я поем! - шипело существо, наклоняясь ближе.
   До чего же зловонное дыхание! Я попытался закричать, но одна из цепких рук перестала впиваться в мое плечо и заткнула мне рот так, что стало не хватать воздуха. А еще эта лапа была холодная, как у мертвяка.
   - С тобой произойдет то же, что и с другими маленькими доверчивыми детками! Согласись, хорошее прикрытие я выбрала?
   Я что-то промычал, даже укусил ее за руку, ощущая мерзкий вкус, но существо, словно не почувствовало. Вторая рука держала меня крепко и не давала вырваться.
   Неужели, действительно умру вот так? Меня била дрожь. Наверное, не стоит думать, как это - чувствовать, как в твою шею впиваются такие большие и острые клыки.
   - Бедный глупый мальчик, я тебя съем, а никто и не спохватится, - шипело чудовище.
   Я начал задыхаться, ибо пути, по которым воздух должен поступать в легкие, были практически перекрыты.
   - Твоя мама умерла, а эти идиоты даже не вспомнили, о сыночке. А я специально разузнала! - кажется, она издала что-то, вроде смешка, но оно больше походило на рык. - А, значит, никому ты не нужен, и никто не против, если тебя сожру!
   Я дернулся, но безрезультатно. Неужели это чудовище право? Неужели, мамы больше нет?
   Меня била дрожь, хотелось кричать. Быть такого не может, мама жива! Это кошмарный сон, в который я попал, когда заснул на стуле в больнице! Но, во сне же не чувствуют боли? А мне больно. Неужели я позволю этой монстрюге себя сожрать? Но шансов на спасение нет. Тварь очень сильна.
   Она зашипела, приготовившись вцепиться мне в шею своими клыками. Я зажмурился, безрезультатно пытаясь закричать. Но вдруг хватка монстра ослабла, эта штука прекратила зажимать мне рот, и я упал на мостовую, вдыхая порции прохладного воздуха.
   Монстрюга отвернулась, что-то попало ей в одну из конечностей, заставляя конечность повиснуть, как тряпка. Чудище зарычало, и в следующий миг я увидел высокую девушку в черном кожаном костюме, ее волосы были ярко-лиловыми, до плеч, и она ухмылялась, задорно сказав:
   - Может, выберешь себе равного противника?
   В руке у нее был зажат серебристый пистолет.
   - Ты еще кто? - рыкнула бывшая медсестра. - Ты не смеешь прерывать мой пир, это грубо!
   - Я выслеживала тебя половину месяца, создание Хаоса. Думаешь, позволю ускользнуть?
   Чудище яростно зашипело и бросилось в атаку, девушка увернулась, и выстрелила светящимся синим лучом, но, мимо.
   - Ничего, я могу сожрать и двоих! - жадно сказала монстрюга, резко подавшись в сторону девушки. Ее движения были хаотичны и быстры. Девушка оборачивалась, пытаясь поймать цель, и непонятно было, кто у кого на мушке.
   Интересно, зачем молодая особа за меня заступается, или это - простое совпадение? В следующий миг заряд из пистолета попал в цель, продырявив голову медсестры, и чудовище, упало и затихло.
   - Вот и все, никто о тебе не узнает. Стереть всё, - девушка склонилась над поверженным врагом, вызвала синее свечение из наручных часов, которое окутало труп чудища. Тело исчезло, а девушка выключила свечение и убрала пистолет.
   Затем, она посмотрела на меня. Я лежал пытаясь справиться с одышкой, и совершенно не понимал произошедшего. Она приблизилась и склонилась надо мной. Еще одна странная личность...
   - Бездна, Саймон, ты не должен был меня видеть! Я думала, ты без сознания, - девушка была не слишком довольна.
   - А вы кто? - слабеющим голосом спросил я, мне казалось, что теряю сознание, а ее голос раздается уже где-то далеко.
   - Неважно, - она склонилась и стала прощупывать меня на наличие повреждений. - Ну, не оставлять же тебя здесь!
   - Ты - мамина коллега?
   Меня мутило.
   - Нет, я - друг.
   В ушах звенит, ноги и руки немеют. Больно, когда она касается плеча.
   - Ты должен уметь защищать себя. Уверяю, ты бы с ней справился, если бы...
   - А чей друг? - мои мысли уже готовы были отключиться.
   - Твой, - мягко произнесла девушка.
   В этот момент я уже окончательно потерял сознание, проваливаясь в страшную и черную бездну.
  
   ***
   Я проснулся, учуяв запах жареной курицы и выглянул из-под одеяла. Я - дома, в своей комнате, на своей кровати. За окном светит солнце, свет натыкается на оранжевые занавески, не смея нарушать полумрак. Шкаф, ковёр, письменный стол, картины на стенах - всё на своих местах. Моя одежда аккуратно сложена на стуле стопочкой, а возле кровати покоятся тапочки, соприкасаясь друг с другом, словно два хомячка.
   Ничего не понимая, я присел и попытался привести мысли в порядок. Как я оказался дома? Последнее, что помнил, было то, как неведомая и жуткая кровожадная тварь пытается меня сожрать, и в этот момент ей помешала женщина, назвавшаяся другом. Если это она меня домой принесла, то откуда узнала, где живу?
   Почесав затылок, я подумал, что, может быть, всё, что произошло тогда - было глупым сном, и что мама сейчас на кухне, готовит завтрак, и ни в какую больницу не попадала, и никто в нее не стрелял. Да, это просто жуткий сон, других объяснений нет.
   В этот момент дверь в мою комнату открылась, и показалась та самая медсестра, что провожала вчера домой и "случайно" потеряла человеческий облик. Выглядела она аккуратной, без всяких кровоподтеков, клыков, синяков, длинных когтей, и ее кудрявая прическа сидела идеально ровно, словно эта женщина только что вышла от парикмахера.
   Увидев ее, я дернулся и чуть не свалился с кровати, опасаясь нового превращения.
   - Я курицу пожарила и пюре сварила, думала, нужно покормить, когда придешь в себя, - сообщила она, словно отчитывалась, тон не был похож на тот, с которым она разговаривала в больнице.
   Если она здесь, то всё, что случилось тогда, происходило на самом деле. И в маму стреляли... От мысли об этом становилось грустно. Я молчал, настороженно глядя на медсестру, чувствуя исходящую от нее угрозу. Может, она оборотень? Может, она не помнит, что превратилась и набросилась на меня?
   - Чего это ты так смотришь? - нахмурилась медсестра, не проходя дальше дверей. Ее поведение категорически отличалось, казалось, будто она и не старается быть мягкой и теплой, как мамин свитер. А ведь в больнице производила именно такое впечатление.
   Сейчас ее тон был резкий, деловой и слегка грубый.
   Мне хотелось спрятаться укрывшись одеялом с головой, но такие выкрутасы уже не прокатывают. Когда ты школьник, сам уже не веришь в то, что одеялко спасет от всех бед, а ведь, когда тебе было лет пять, ты думал, что оно сможет уберечь от любой Бабайки.
   - Вы хотели меня убить и съесть, - я не переставал сверлить ее недоверчивым взглядом, сжимая кусок одеяла в руках.
   Если она сейчас снова превратится и набросится, то шансов выжить нет.
   - Правда? Когда? - усмехнулась она, как будто я всё придумал, - Нельзя путать сны с реальностью. Попрошу у детского врача, чтобы выписал тебе направление к психологу. Я же понимаю, такой стресс...
   - Но, вы...
   - Послушай, когда я провожала тебя домой, то ты вдруг потерял сознание. Упал в голодный обморок, потому что не ел ничего целый день, кроме двух моих бутербродов, да еще и нервное потрясение наложилось. Если удивляешься, почему я здесь, и трачу свое время на всяких неблагодарных детей, то можешь не волноваться. Ты сам назвал мне адрес, а ключи были в твоем кармане. Я донесла тебя до дома и уложила. Потом я решила проследить, чтобы ты хорошенько поел, когда придешь в себя.
   - Ясно, - вздохнул я. Ее объяснение было убийственно-логичным.
   - Так что вставай и иди ешь, - скомандовала медсестра, отходя от моей кровати.
   Я, нехотя поплелся на кухню и уселся спиной к окну. Желудок, предчувствуя вкусную еду, подал сигнал. Медсестра положила мне курицы и уселась напротив. Она сидела и не отводила заинтересованного взгляда, было несколько неприятно.
   Когда я уже почти справился с едой, звонок двери отчаянно затараторил. Кто-то упорно давил на него пальцем.
   - Сиди, - скомандовала медсестра, и ушла открывать дверь.
   Через минуту в прихожую ввалился мой отчим Веригус, и, ткнув в женщину пальцем, спросил:
   - Ты кто такая?
   - Просто помогаю этому мальчику... - начала было медсестра, но отчим ее перебил.
   - Я его забираю, - отрезал мужчина. - Его мать вчера умерла.
   Я, услышав это, вздрогнул. Значит, это правда? Значит, мамы больше нет?
   В оцепенении я чуть не подавился куском курицы. Нужно сходить в больницу, вдруг отчим врет!
   - Собирай вещи, - грубо скомандовал Веригус, материализовавшийся в дверях кухни.
   - Мне нужно к маме, - отказался я. Казалось, будто я забыл, как дышать.
   - Твоей мамки больше нет...
   - Это неправда! - крикнул я, вскочив.
   - Ты теперь будешь жить со мной, - невозможно было понять, жалел он или наоборот был рад такому раскладу.
   - Нет!
   - Болван, - с этим словом отчим подошел и, взяв меня за шкирку, потащил в прихожую...
  
   ***
   Отчим на похороны матери не пришел, да и меня туда не отпустил. Он считал, что мне там делать нечего. Я не знаю, любил он маму, или нет. Вообще казалось, что любовь и Веригус -- несовместимые понятия. И почему он оформил опекунство надо мной?
   Но долго мы в одном доме просуществовать не успели. Веригус был отравлен на корпоративе в его собственной компании, а меня отправили на воспитание к двоюродной сестре матери, которую звали Ирина. Больше у меня родственников не было.
  
   Года через четыре мы переехали в Зебровск, столицу Зебрландии. Обосновались на улице Корди в доме 28 близ городского парка.
  
   - Может, пойдешь, прогуляешься? - поинтересовалась тетя Ира, заглядывая ко мне в комнату. - Последняя неделя лета, как никак.
   Я не ответил, продолжая что-то рисовать карандашом в альбоме. С тех пор как сюда переехали неделю назад, я безвылазно сидел в комнате, окруженный бесчисленными рисунками.
   - Ты что, не слышишь, что я говорю! - рассердилась Ирина. - Хватит изображать затворника.
   - Сейчас. - Буркнул я, не выпуская карандаша.
   - А ну покажи, что ты там... - и она выхватила у меня альбом с рисунком.
   Я молча наблюдал за реакцией, интересно, конечно, как она протекает, но неприятно, когда вот так выхватывают из рук! Ирина, знала, я обычно изображаю или острые скалы, о которые бьется морской прибой или грозу, или спешащих куда-то серых людей посреди пустыни... или что-то в этом роде. Хотя чаще всего рисовал портрет матери.
   - Кто это? - удивилась она, заметив, что это портрет какой-то девушки. Причем девушка казалась очень живой, словно с фотографии.
   - Я не знаю. - Честно признался я. - Она мне приснилась.
   - Приснилась? - не поверила тётя Ира.
   - Да. - Кивнул я. На самом деле я не показывал ей остальные рисунки, на которых изображал девушку из своего сна. Зачем ей знать? Вам ведь не приятно, когда лезут в вашу жизнь?
   - Ладно. - Ирина вернула ему альбом. - Но сегодня ты должен прогуляться.
   И вышла.
   Я разглядывал свое творение. Девушка смотрела на меня и улыбалась, на голове у неё красовалась корона с рубинами, а на руках сияли многочисленные золотые браслеты. На девушке было длинное белое платье. Я глядел на неё, как зачарованный и настроение моё улучшалось, мог часами рисовать её и разглядывать.
   Я подумал и пририсовал ей два белых пушистых крыла. Казалось, она сейчас выпрыгнет из альбома и полетит. А что? Я был бы только рад!
   Но на улицу выйти пришлось. В лицо сразу же подул теплый летний ветер. Постояв минут пять возле подъезда, поздоровавшись с двумя соседками, решил уже идти обратно, заканчивать свой рисунок, но меня остановил бойкий голос:
   - Что-то я тебя раньше не встречал! Привет! Вы недавно переехали? - этот вопрос задал темненький кудрявый паренек с синей кепкой, намного ниже меня.
   Я захлопнул дверь подъезда и молча уставился на него, явно не желая знакомиться. Вот привязался!
   - Я вроде как поздоровался! - возмутился тот.
   - Я вроде как поздравляю! - Съязвил ему я.
   Тот опешил и собирался ответить, но дверь подъезда открылась и вышла тетя Ира.
   - А ты уже и друга себе нашел! - воскликнула она.
   - Да, я...
   - Нужно его чаем напоить. - Решила тетя Ира и проводила нас до квартиры.
   Со словами: "Я пойду куплю чего-нибудь сладкого", она отправилась в магазин.
   - А у вас мило. - Заявил "гость", снимая ботинки.
   Я, понимая, что так быстро от него не отделаться, сердито смотрел, как тот снимает кепку и приглаживает кудрявую челку перед зеркалом.
   - Что ты такой злой? - заметил тот.
   - Вовсе я не злой.
   - Общаться со мной не хотел, а сейчас мечтаешь спровадить. У тебя вообще друзья есть, или ты людей ненавидишь?
   Я не знал, что ответить, это было слишком нагло с его стороны. Друзей у меня, конечно, в этом городе не было, да и в прошлом тоже. После смерти матери, внутри что-то перевернулось, я стал замкнутым и предпочитал одиночество. Даже с Оважкиным поссорился.
   - Судя по ответу, - заметил "гость", - друзей у тебя нет.
   И он направился к моей комнате, в которую я даже тётю Иру старался не пускать:
   - Кстати, если что, меня зовут Дмитрий.
   - А я Саймон....
   - Ну, вот мы и познакомились! - Улыбнулся Дмитрий.
   В комнате, его взор привлек письменный стол, на котором лежала кипа рисунков. Я хотел его опередить, не дать подобраться к своим работам, ведь это, в конце концов, личное! Но тот легким движением руки выхватил верхний рисунок. Тот самый, который видела сегодня тетя Ира.
   - Это ты сам нарисовал?! - удивился Димка.
   - Положи на место! - потребовал я.
   - А что такого? - не понял тот, не давая мне отобрать рисунок. - Красиво рисуешь. Кто это?
   Я смутился. Про девушку из сна рассказывать не хотелось.
   - Да так. Просто.... - Буркнул я.
   - А можно я его возьму? Кузине своей покажу. Ты не представляешь, как она похожа на неё! А покажи еще?
   И, не дождавшись ответа, он взял остальную кипу, на первых трех рисунках изображалась та же самая девушка.
   - Можно, возьму этот рисунок? - повторил тот. - У тебя таких миллион. Если что, еще нарисуешь.
   - Зачем? - Я был немного шокирован таким наглым заявлением.
   - Я ж говорю, кузине показать. Она очень похожа....
   - Ладно, бери. - Согласился я, желая поскорее от него отделаться.
  
   ***
   Следующим утром, меня разбудил телефон, трезвонящий в коридоре.
   Спросонья я подумал, что тётя Ира возьмет трубку, но она не спешила этого делать. Наверное, ушла в магазин...
   Тут я вскочил с кровати, боясь, что телефон замолчит, и, споткнувшись о тапки, бросился в коридор.
   - Я уж думал, никого дома нет! - послышался из трубки Димкин голос.
   - И как ты догадался. - Недовольно ответил я, какой же этот Димка настырный. И зачем ему тётя Ира наш телефон дала?!
   - Да ладно тебе! Я тут подумал, может, ты завтра придешь ко мне в гости?
   - Зачем? - неужели, он так и не понял, что не хочу с ним общаться?
   - Моей кузине очень понравился твой рисунок.
   - Ну и что...
   - Как это, что? Она сказала, у тебя талант.
   - И что?
   - Ты ведь придешь завтра? Я вас познакомлю.
   - Не хочу возиться с детьми...
   - Брось, вы подружитесь. Да и тебе не следует киснуть дома!
   - Ладно, приду. - Согласился я, представляя, что его кузина, какая-нибудь девятилетняя малявка, будет ныть у меня возле уха.
   - В три, хорошо?
   И прежде чем Димка издал следующую реплику, я бросил трубку. Зачем на это согласился? Ладно, денёк поизображаю его друга и отделаюсь от этого!
   На кухне меня ждал остывший чай из пакетика, два одиноких бутерброда с сыром и ветчиной, и кусок яблока. На холодильнике, придавленная магнитом в форме собачки висела записка "Саймон, я ушла в парикмахерскую. Пока я там, сходи, запишись в библиотеку, и купи себе тетрадей к школе деньги на подоконнике рядом с кактусом".
   Подчиняясь записке, я вышел на улицу, кишащую занятыми людьми. Найти библиотеку, казалось делом нелегким. Не решаясь спросить дороги, я направился по одной из главных улиц. Народ, особо не церемонясь, толкался, желая пройти.
   На желтом здании канцелярского магазина приветливо качалась надпись "Предшкольная распродажа". Около входа, мне насильно дали кипу одинаковых флаеров из магазина бижутерии, и я еле отвертелся от паренька, раздающего листовки с кандидатом в мэры.
   Казалось, я войду в магазин, и вся уличная суета останется позади, но ошибся. На меня тут же натолкнулся толстый мужичок с пакетом продуктов, а потом, не удосужившись извиниться, скрылся с глаз.
   Всё еще сжимая в руках флаеры, я разглядывал обстановку. Когда-то это здание считало себя дворцом, построенном в семнадцатом веке, но в данную эпоху, его бесчестно отдали под магазин, и теперь здесь находился лес из книжных шкафов. О былом величии напоминала лишь люстра, на которой уютно расположились позолоченные амурчики.
   Засмотревшись на люстру, я в кого-то врезался...
   - Осторожней надо! - возмутилась девушка, которую я сбил с ног.
   Флаеры выпали у меня из рук.
   - Прости! - я опешил, глядя на неё, казалось, моё сердце сделало сальто, а по коже пробежал заряд электричества. Нет, этого не может быть!
   Это была та самая девушка, из снов, именно её я рисовал.
   Это какое-то наваждение!
   - Что ты на меня так смотришь? - не поняла она, забыв, что уронила несколько тетрадей.
   - Н.. ничего. - Я закрыл глаза, и снова открыл. Не помогло.
   - Странный ты. - И она скрылась в толпе покупателей.
   - Стой, твои тетради! - крикнул я, опомнившись.
   Её и след простыл.
  
   Весь этот день её образ никак не хотел выходить у меня из головы. Неужели влюбился?! Вот только этого мне не хватало!
   - Сколько пельменей отварить? - как всегда вечером спросила тётя Ира.
   - Не знаю, я их не считаю, когда ем. Ты же не спрашиваешь, почему-то, сколько макаронин мне пожарить. - Ответил я, глядя в окно, в свете фонаря кружились насекомые, как маленькие блёстки. А я всё думал и думал о той таинственной незнакомке. Такое состояние начинало меня раздражать.
   - Ты купил тетради?
   - Нет, забыл.
   - А те, что принес...
   - Это не мои.
   - А чьи?
   Я молчал, собственно, зачем я должен рассказывать?
   - Ты их что, украл?! - возмутилась тётя.
   - Не совсем.
   - То есть?
   - Ну, в магазине я врезался в девушку, а она убежала...
   - Это ж, каким слоном надо быть, Саймон, чтобы сбить с ног человека. - Ухмыльнулась тётя Ира.
   - Я не специально. В любом случае, верну ей тетради.
   Услышав это, тётя Ира засмеялась:
   - Всё-таки успел познакомиться?
   - Пойду завтра в магазин. Может, она...
   - Ну-ну, удачи.
   Когда белые брюшки пельменей показались над кипящей водой, я вдруг изрек:
   - А, знаешь, пельмени, они же, как дельфины.
   - В смысле?
   - Быстро всплывают.
  
   ***
   На следующий день, та девушка в магазин так и не зашла.
   Вот и далась она мне! Потерял на эту ерунду столько времени, даже забыл о походе к Димке.
   - Ну, где ты ходишь?! Уже полчетвертого! - возмущался Морквинов.
   - Иду уже! - ответил я и положил мобильник в карман. В голове снова возникли образы снующей вокруг меня глупой девятилетки и назойливого Димки. Я неохотно направился к его дому.
   Димкин дом находился всего в двух кварталах от меня. Оставалось только пройти между серыми, одноликими зданиями. На дереве закаркала ворона, казалось, она смеялась надо мной.
   С трудом, открыв тяжелую железную дверь, я проскочил внутрь. Подъезд не отличался особыми излишествами, как и любой другой в банальной панельной многоэтажке.
   Достигнув нужного этажа, я заметил, что лампочка над Димкиной дверью аккуратно выкручена.
   - Знаешь, я думал, ты не придешь. - Сказал Морквинов, встречая на пороге.
   - Я тоже так думал...
   - Заблудился?
   - Нет, надо было кое-что уладить.
   Я прошел в прихожую и снял обувь. Стены были заботливо оклеены серыми обоями с ромбовидным рисунком. И почти всё пространство занимал буковый массивный гардероб. Складывалось впечатление сжатости и нехватки этого самого пространства.
   Добравшись до кухни, я заметил ту девушку, которую сбил с ног в магазине. Она со скучающим видом сидела возле окна за столом и допивала вторую чашку чая. От неожиданности, я чуть не опрокинул стул, на который решил посадить меня Димка. Девушка тоже была удивлена. Улыбнувшись моей маленькой заминке, она сказала:
   - Привет!
   - Привет. - В свою очередь отозвался я, усаживаясь за стол и чувствуя себя как-то глупо.
   Стремясь заполнить неудобную паузу, Димка произнес:
   - Ну вот, тот самый автор рисунка. Саймон Рейли. - И он захлопал, словно был ведущим на вручении церемонии "Оскар". - А вот это, моя кузина, Карсилина Радужникова.
   - Кстати, мне очень понравилось, как ты рисуешь. - Улыбнулась Карсилина, смахивая со лба вьющуюся рыжую прядь. - Ты где-нибудь этому учился?
   - Нет, само как-то получилось. - Ответил я, пытаясь не выдать волнения.
   - Ясненько...
   И тут, сам не понял, что на меня накатило, я предложил:
   - Хочешь, прямо сейчас нарисую твой портрет?
   - Ну, у меня уже есть один.
   - Да, но я тогда не знал, кого рисую. А сейчас может получиться лучше...
   - Если что, альбом и карандаш я найду! - Перебил Димка, воодушевившись, и, не дожидаясь ответа, ушел на поиски.
   Воспользовавшись его отсутствием, я передал ей пакет с тетрадями.
   - Прости, пожалуйста, что налетел тогда в магазине.
   - Ладно, забыли. - Сказала, Карсилина, пряча пакет под стол.
   - Ну что, ты согласна на портрет?
   - Хорошо. А тогда ты не меня рисовал?
   Я, если честно, такого вопроса не ожидал, пришлось помедлить с ответом:
   - Я не знаю. - Хотя я знал точно, что это была именно она.
   Тут и Димка вернулся, держа в руках огромный альбом и карандаш.
   - Краски нужны?
   - Да не особо. - Я открыл альбом на пустой странице и начал рисовать. Я, не отрываясь, смотрел на Карсилину, моя рука аккуратно выводила каждую линию, словно существовала от меня отдельно.
   Димка тем временем налил себе чай и сел рядом.
   Внезапно сознание моё затуманилось, в голове возник образ Карсилины, бредущей в полумраке. За спиной у неё что-то промелькнуло и исчезло. Девушка повернулась, и тут на неё с шипением выскочило огромное существо, оно всё дымилось, и не возможно было разглядеть, как на самом деле выглядело. Карсилина держала в руках странный золотой медальон на цепочке, когда она открыла его, из медальона вырвался ослепительный луч света, который оттолкнул чудовище...
   - Саймон, с тобой все в порядке? - к действительности меня вернул обеспокоенный голос Димки.
   - Первый раз такое...
   - Мне показалось, сейчас в обморок упадёшь! - Заметила Карсилина. - Точно, всё хорошо?
   - Знаешь, Кари, ему нужно таблетку дать какую-нибудь. - Предложил Морквинов. - А то еще...
   - Не надо! - Перебил я, не хватало еще, чтобы со мной нянчились! Я вспомнил о рисунке, глянул на листок и ахнул. Там изображался отрывок видения: Кари светом из своего амулета отталкивала призрака.
   Димка тоже решил посмотреть.
   - Ничего себе! - воскликнул он.
   - А мне покажите! - попросила Карсилина, ставя чашку на стол.
   Я медленно передал ей портрет, словно ожидая бури негодования в свой адрес.
   Она пораженно смотрела на рисунок, казалось, потеряла дар речи. За это время я успел пожалеть, что вообще сюда пришёл.
   - Дим, откуда? - Карсилина с непониманием взглянула на кузена.
   - Я ему ничего не говорил! - Димка, при этом, чуть не поперхнулся чаем. - Честно.
   - Хорошо.... - Она вздохнула. - Тогда ....
   Как раз в этот момент мне захотелось уползти под стол, уменьшиться и не вылезать; наверное, сейчас она набросится с упреками.
   - Скажи, пожалуйста, откуда тебе известно про мой амулет? - но в её голосе не было ни капли злости или упрёка.
   - Я о нём ничего не знаю. - Ответил я, что было абсолютной правдой, и в подтверждении не нуждалось.
   Казалось, она не верила в то, что я говорю, словно видела меня насквозь и догадывалась, что это далеко не всё. Что-то есть в ней такое нереальное. У меня даже ладони вспотели.
   - Если скажу настоящую версию, вы решите, что я сошел с ума. - Признался я.
   - Поверь, меня трудно удивить. - Улыбнулась Карсилина.
   - Уж я то знаю. - Добавил Димка.
   А я себя поймал на очень глупой мысли: "Какая же она милая!". И тут же попытался отогнать это наваждение, которое вилось вокруг надоедливой мухой.
   - Хорошо. - Согласился я, опасливо глядя на них обоих. - Понимаете, когда я рисовал это, мои мысли словно затуманились...
   - Это как? - спросил Димка.
   - Не знаю, как объяснить.
   - А ты попытайся. - Попросила Кари, подсыпая себе в чай сахар.
   - Я видел тебя, ты куда-то шла.... А потом на тебя накинулся призрак, и ты его оттолкнула светом из медальона. - Закончил я, чувствуя себя полным идиотом, сейчас они засмеются и скажут, что это бред. Да уж, нормальные люди не так знакомятся с девушками!
   Они, вопреки моим ожиданиям, не смеялись. Димка с еще большим удивлением посмотрел на меня, словно на редкий музейный экспонат, а Карсилина спросила:
   - Тебе раньше такие видения приходили?
   Я не знал, говорить ли им, что иногда, когда я что-то рисовал, то видел это, словно оно было на самом деле. А еще, иногда, при взгляде на человека, ни с того, ни с сего, я видел отрывок его прошлого, или будущего. И разве я мог сказать, что Кари мне снилась?
   - Нет, со мной такое впервые. - Соврал я, решив не позориться.
   - Понимаешь, - она извлекла из своего кармана медальон на цепочке, такой же, как на рисунке. - Он действительно существует, он светится, когда его открываю. При чём, светится только у меня.
   - Слушай, Кари, а может этот свет помогает от всякой нечисти? - Предположил Димка. - Мы не рассматривали такой вариант.
   - От нечисти? - тут я их не понял, думая, может они фанаты какого-нибудь сказочного телешоу. - Вы что, сказок насмотрелись?
   - А почему нет? - возразила Кари, открывая амулет, который тут же ослепительно засветился, что мне и Димке пришлось зажмуриться. - Между прочим, везде всякое водится. Я думаю, нужно проверить амулет в действии, может это не просто штука, которая напоминает мне о моих родителях, может оно еще и защищает...
   Карсилина закрыла амулет, а Димка возмущенно заявил:
   - Я не думаю, что стоит ему всё рассказывать. Он же обычный тапок! Решит, что умом тронулся! Ты не должна в открытую говорить о способностях...
   - Почему это я тапок? - возмутился я, а вы бы себя как почувствовали, если бы вас так назвали. - И о чём вы вообще?
   Димка недовольно сверлил Кари взглядом.
   - Тапок, это человек, который не владеет магией. - Ответила Карсилина, Димка уже готов был кинуться затыкать ей рот, но ему мешал стол.
   - Вы меня еще больше запутали. - Сказал я, размешивая чай, задней стороной ложки. - Неужели правда есть люди, которые ей владеют?
   - Да. Вот, перед тобой один маг сидит. - Ответил Димка, указывая на Кари и смиряясь, что она всё равно скажет то, что он так старательно пытался утаить.
   - Он прав, я волшебница. Магия человеку даётся с рождения, но не всем, как Димке, например. - Продолжила Кари.
   Я молча слушал, что она говорит. И я верил в её слова.
   - Маги бывают разные, но самые распространённые, это волшебники, чародеи и колдуны. Они все равны по своей силе. Правда, колдуны славятся своими зельями и магией, направленной на разрушение. Волшебники хорошо владеют боевыми чарами. А чародеи умеют накладывать магию длительного действия, и исцелять у них лучше получается, чем у волшебников. Волшебник может только затянуть рану или срастить сломанную кость, боль, которую при этом испытывает человек, станет слабее, но не уйдёт. Кроме того, на исцеление волшебник затрачивает очень много силы и может даже потерять сознание либо умереть. Чародей же, когда исцеляет, то полностью убирает боль, а еще он не слабеет. А еще он может наложить чары неуязвимости, которые, правда, выветриваются...
   - Зачем ты всё это говоришь? - негодовал Димка. - Саймон же тапок.
   - Прекрати обзываться! - Попросил я, понимая, что, может, и не обладаю никакими шибко выдающимися способностями, но слышать, когда тебя называют предметом обуви тоже не очень приятно. Если еще раз произнесет в мой адрес это слово, я его придушу!
   - Он не тапок, Дима. - Карсилина взяла со стола чашки и положила их в мойку. - Я это чувствую.
   Она включила воду и стала мыть посуду.
   И тут я заметил, что она чуть выше, чем Димка. Впрочем, это к делу не относится.
   - То есть? - не понял Морквинов.
   - Правда? - удивился я. Оказывается, она высмотрела во мне какой-то магический потенциал, весьма забавно.
   - Конечно. С тобой ведь случались всякие необъяснимые вещи?
   - Случались... - Согласился я.
   - Мы чувствуем магию в других, даже если их не знаем, - пояснила Карси. - Ты догадался, кто я такая, так ведь?
   - Возможно. - Улыбнулся я. - Но то, что в тебе есть что-то необъяснимое, заметил.
   - Вот видишь. Я почувствовала твою магию еще тогда в магазине...
   - И почему убежала? - не смог сдержаться я, и правда, что она тогда ломанулась от меня, как от прокаженного! - Испугалась?
   - Нет. Просто ты так бесцеремонно сбил меня с ног...
   - Я больше не буду. - Пообещал я и улыбнулся.
  
  
   Глава 1
   Только чудо...
  
   Утро наступает всегда неожиданно. Вот первые солнечные лучи пробиваются сквозь шторы в комнату и падают на лицо спящего светловолосого юноши. Он морщится и отворачивается к стенке, в надежде отсрочить пробуждение, и в этот момент звонит будильник.
   Семнадцатилетний юноша, которого зовут Саймон Рейли, поспешил протянуть руку к тумбочке, чтобы схватить мобильник, пиликающий громкую раздражающую мелодию, выключил ее, потер глаза и оглядел комнату в поисках своих носков. Те лежали на стуле, где висели брюки и синяя рубашка. Зевнув, Саймон скинул одеяло и направился прямо к стулу. Сегодня очередной день репетиции школьного выпускного, на котором их класс 11Б должен был танцевать вальс. Пафосно и скучно. Дело даже не в том, что Саймон плохо танцует, а в том, что Карсилину, которую он любит, поставили в пару не с ним. А с Томеснором, занудным малым, который купался в деньгах своих родителей. Папа у него -- известный политик, а мама актриса в театре. И, конечно, Томеснор на этих харчах вышел избалованным. У него даже была машина, которую ему подарили на семнадцатилетие. Саймону очень не хотелось, чтобы Карси начала с этим сомнительным типом снова встречаться. А всё шло именно к этому. Неужели она забыла ту историю, когда Томеснор натравил на нее джинна, стараясь сделать так, чтобы она к нему вернулась?
   Одевшись, даже не завтракая, помахав тёте Ире рукой, Саймон Рейли отправился в школу.
  
   В актовом зале было на удивление прохладно, там можно было вполне хорошо спастись от летней жары. Выпускники из 11 Б встали в пары и готовились изучать новые движения. Родительский комитет класса вместе с учителями почему-то посчитал, что вальс на выпускном вечере украсит праздник. И плевать, что большинство учеников не умеет танцевать и чувствует себя за этим занятием как слон в посудной лавке. Выучить все движения танца за пять дней казалось очень проблематичным, а оптимистичность по этому вопросу учителей очень удивляла.
   В паре с Саймоном была Машка Зверликова, как всегда бледная, словно смерть, и в таком же не красочном летнем платьишке. А Саймон все смотрел на Карсилину, которая держалась с Томеснором довольно холодно. У Рейли даже проскользнула мысль, что Томеснору с ней больше ничего не светит. И вообще, то, что их всех разбили на пары -- простая формальность танца. Хотя даже так Саймон умудрялся ее ревновать. Задумавшись, он случайно наступил на ногу Машке, та фыркнула, но ничего не сказала.
   Все ребята выделывали па, которые должны были казаться грациозными, чинно кланялись под незамысловатую мелодию.
   Продержали их на репетиции два часа.
   После репетиции Саймон нагнал Карсилину в коридоре и предложил ее проводить.
   - Прости, но меня сегодня позвали гулять, - ответила она, сконфузившись.
   Он, чувствуя себя дураком, выдавил только:
   - Понятно...
   А внутри него все полыхало.
   Нет, конечно, они хорошо общались, даже дружили. Саймон нередко провожал ее до дома, заваливался к ней в гости (или она к нему), и ребята весело играли на приставке, или смотрели фильмы. А вот признаться в своих чувствах Саймону Рейли не хватало смелости.
   Возле школы Карсилину ждал Хиромор на мотоцикле. Он окончил школу года два назад. Хиромор -- это такая кликуха, имя же его никто не знал. Вообще этот тип -- простое уличное быдло, с такими даже говорить неинтересно. Ходили слухи, что, Хиромор и его дружки занимались воровством. А в те времена, что он учился, он любил поколачивать тех, кто младше классом, и постоянно находил "изгоя". Непонятно, что могло заинтересовать Карсилину в прогулке с ним, если учесть, что они практически не общаются. Это казалось очень подозрительным.
   - Карси, а тебе обязательно... - начал было Саймон, на что Хиромор, у которого, кстати, были сросшиеся брови, гаркнул:
   - Ну что, Карсилина, садись позади меня.
   - Сейчас... - Кивнула она.
   - Постой, - Саймон ухватил ее за руку, - Он же обычный уличный хулиган.
   - Понимаешь, - она привстала на цыпочки и прошептала ему на ухо, - они готовятся к чему-то интересному...
   - К чему? - не понимал юноша.
   - Все нормально. Просто интересно. Это, можно сказать, эксперимент, - пояснила Карсилина таким тоном, словно собирается сходить попить чаю к соседу.
   - Карси, ты же понимаешь, что это бред? - возмутился Саймон, насупившись. И что происходит у нее в голове.
   - Ну, ты скоро? - Хиромор ненавидел ждать.
   - Сейчас, - кивнула Карси.
   - Я тебя не пущу, - юноша крепче сжал ее руку, намереваясь держать до последнего.
   - Саймон! - она нахмурилась, попыталась вырваться, - пусти, пожалуйста.
   - Нет!
   Еще неизвестно, чему плохая компания Хиромора ее научит. Карси же явно не вписывается в эту компанию.
   - Я не буду с ними долго сидеть, - попыталась уговорить друга она.
   - Тогда я с вами поеду, - Саймон думал, что нашел компромисс.
   - А вот -- дудки! - хихикнул Хиромор почесав свою монобровь, похожую на большую волосатую гусеницу, - у меня на мотике только одно место. И вообще, тебя, идиот, не звали.
   - Сам ты... - юноша хотел ответить на его "идиот", но Карси его перебила, ловко вывернувшись из хватки:
   - Все будет хорошо, - словно к щеночку обращалась.
   - Но...
   - Я ненадолго, - с этими словами, подмигнув парню, она села позади Хиромора, и они уехали.
   Чувство, которое Саймон в этот момент испытывал, глядя им вслед было смесью беспокойства и злости. Сжав кулаки и раздраженно сплюнув, он поплелся домой, думая, что когда Карси нагуляется, нужно провести с ней воспитательную беседу, заключающуюся в том, что нельзя тусоваться с подозрительными личностями.
   - Саймон! - услышал он позади себя и остановился, пнув урну, на которой осталась вмятина.
   - Вот ты где! - воскликнул его друг Димка Морквинов, который не принимал участия в танце, потому что ему не досталось партнерши, но зачем-то приперся сегодня на репетицию, ссылаясь на то, что все равно дома заняться нечем.
   - Ага, чего надо? - буркнул Саймон. Хотелось взять и что-нибудь расколотить. Раздражение подступало к горлу, стучало где-то в голове и грозилось вырваться на свободу. Перед глазами маячил образ Карсилины, которая с ухмылкой затягивалась каким-то вредным куревом, принимая дымящийся бычок от Хиромора.
   - Ты чего мрачный такой? - удивленно спросил друг, поправив клетчатую кепку на своей кудрявой голове.
   - Не твое дело! - шикнул Саймон, убрав руки в карманы джинсов.
   - Это все Карси опять, да? - он попытался понимающе похлопать его по плечу, но тот, прошипев ему что-то невнятное, словно грозный рысёнок, отпрянул.
   - Можешь не говорить, у тебя на лице всё написано.
   Саймон скривил физиономию. Хотелось толкнуть друга. Сейчас он думал, что им не найти другую тему для разговора, тем более, Саймон был зол и вообще не хотел общаться.
   Так друзья и шли квартал до его дома в полном чуть-ли не гробовом молчании. Правда, Димка пытался его разговорить, то и дело, вставляя в затянувшуюся паузу какие-то рандомные фразы. Например:
- А ты знаешь, что группа "Крышка Люка" новый альбом выпустила? Говорят, песни немного расходятся с их стилем, и там намного меньше гроулинга...
   Саймон, услышав это, даже бровью не повел. И вообще, ему группы, исполняющие в стиле Дэт Металл, не нравились, ибо их музыку тяжело воспринимать на слух, особенно в том месте, где солист начинает хрипеть, как припадочный, словно ему гирю на ногу уронили. Саймон не был поклонником данного жанра, когда как Димка был в восторге от такого, даже комнату свою разнообразными плакатами украсил. Он очень гордился своей коллекцией, которая насчитывала более пятидесяти плакатов известных групп. Двадцать из которых были с автографами кумиров.
   Димка напросился в гости, так что Саймону пришлось смириться с его присутствием, хоть это и выводило из себя. Пока Морквинов довольный пил чай, Саймон сидел, сжав кулаки до такой степени, что ногти впивались в кожу, и хотел его прогнать. Но, понимая, что тот возможно обидится, не стал делать такой опрометчивый шаг. Тем более что ссориться ни с кем не хотелось.
   - Ты ведь прошел ту игру? - наконец сказал Морквинов, дожевывая мятный пряник, крошки от которого падали ему на джинсы.
   - Какую? - не понял Саймон, поерзав на стуле от дикого желания разбить заварочный чайник, и представляя, как Карси катается с Хиромором по городу.
   - Ну, ту, - Димка говорил так, словно его друг должен был догадаться по его задумчивому взору.
   - А, эту! - с раздражением бросил тот, так и не поняв, о чем он. - Конечно, прошел.
   - Тогда дашь мне диск с ней, а то я не хочу устанавливать пиратку...
   - Бери, - махнул Саймон рукой, не желая вдаваться в подробности. Сейчас ему вообще не хотелось запускать компьютер и что-либо проходить. Была проблема посерьезнее, чем просьба Димки. И нужно было успокоиться, а не думать о том, что делает Карсилина. А то от этих мыслей сносит крышу, причем, кажется, капитально.
  
   ***
   Вечером Саймон хотел позвонить Карси, но ее телефон был вне зоны доступа. Полный волнения он уселся в кресле и стал дочитывать книгу "Плутающий во тьме" Феймса Лешнера. Герой произведения пытался выбраться из огромного лабиринта, в котором были установлены ловушки, и попасть домой. Чтение шло плохо.
   Почему у Карси телефон выключен?
   Саймон набрал номер еще раз, но это не привело ни к какому результату. Ее мобильный по-прежнему был вне зоны доступа.
   Книга была отложена на стол, и юноша встал, начав с беспокойством ходить по комнате. Куда Хиромор мог ее увести? А что, если с ней что-нибудь случится?
   Саймона начинало трясти. Так, нужно успокоиться, он себя лишь накручивает, все хорошо. Он подошел к окну и попытался глубоко вздохнуть три раза, глядя на неприступную вечернюю тьму, в которой мерцали окна соседних домов. Двор погружался в сон, на улице не было ветра, и ветки деревьев даже не колыхались.
   Решив, что надо набрать номер тети Карсилины, Марии Радужниковой, сжав трубку в кулаке, когда раздалось долгожданное "Алло", парень протараторил:
   - Тетя Маша, здравствуйте, это Саймон, Карси еще не дома? - и отдышался.
   Он с трудом находил себе место.
   - А она разве не у тебя? - удивленно донеслось с того конца провода.
   - Нет, - ответил Саймон, взъерошив волосы ладонью.
   - Вот как... Уже поздно, странно, где же она? - в голосе тети Маши слышалось волнение...
  
   ***
   Перед тем, как идти укладываться спать, Саймон даже не поужинал. Тетя Ира пыталась что-то сказать ему вслед, что она старалась -- готовила, но он вовремя закрылся в своей комнате.
   Ночью юноше не спалось. Он ворочался под одеялом, сжимая в руках свой мобильник и бесконечное количество раз набирая Карсилину. Следовал все один и тот же ответ: "Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети". Он в очередной раз ударил кулаком по стене и стиснул зубы. С Карси что-то случилось. Эта мысль пульсировала в голове, словно отъевшийся червь в яблоке, заставляла дышать неспокойно.
   Странно, что юноша вообще смог уснуть при таком обстоятельстве, однако его организм слишком вымотался за день.
   Сначала ничего не снилось, сознание поглотила теплая вата тумана, но затем Саймона словно ошпарило. Сердце подскочило в груди, и он оказался на крыше заброшенной пятиэтажки. Карси стояла на самом краю, опираясь на перила. Он рванул к ней, но не успел преодолеть нужного расстояния. Что-то большое, Саймон не смог разглядеть, что, тенью выскочило перед ним, сбило с ног и кинулось к Карсилине. Та обернулась, но было слишком поздно.
- Нет! - Крикнул юноша, не в силах пошевелиться.
   Существо взмахнуло когтистой лапой, брызнула кровь. Тут Карси отшатнулась, перила не выдержали, и она рухнула вниз.
   - Нет!...
   В этот момент Саймон проснулся в холодном поту и долго не мог отдышаться. Этот кошмар был слишком реалистичен! Скинув одеяло на пол, он нащупал свой телефон под подушкой и снова набрал номер Карсилины. Но результат был тот же: ни-ка-кой.
   - Да где же ты? - прошипел юноша и уткнулся в подушку, свет от экрана мобильника слепил.
   Пришлось подобрать одеяло с пола, он завернулся в него, словно в кокон. Казалось, что, если так завернуться, то с тобой не произойдет ничего плохого: одеялко спасет от всего, только нужно лучше укрыться, и, желательно, с головой.
   Так Саймон и пролежал до утра. Больше уснуть он не мог.
  
   На репетиции Карсилина так и не появилась, и друзья решили, что следует наведаться к ней домой, поговорить с тетей Машей. Может, уже пора обращаться в полицию?
   Они шли молча, а Саймон не мог справиться с беспокойством. В голове возникали разные ужасные варианты произошедшего. Похитили, изнасиловали, убили...
   Пока юноши поднимались в лифте, то Саймон слышал биение собственного сердца.
   Когда они достигли нужного этажа и подошли к дверям квартиры, Саймон застопорился, не решаясь нажать на звонок.
   - Давай, - кивнул Димка, и положил руку ему на плечо.
   Тот вздохнул и нажал на красную кнопочку.
   Дверь открыли почти сразу же. Это была Мария Радужникова. В ее глазах стояли слёзы. Увидев ее такой, Саймон почувствовал, как сердце проваливается в пятки. Было понятно -- она что-то знает.
   Жестом тётя Маша пригласила их войти, а потом, не дожидаясь вопросов, сквозь слёзы сообщила:
   - Звонили из больницы... - затем последовал всхлип.
   - Что с Карси? - кажется, что Саймон ждал ее ответа целую вечность, хотя прошло, наверное, секунд десять, прежде чем она смогла снова заговорить.
   - Она в тяжелом состоянии... Всех, кто с ней были, нашли убитыми, а она упала с крыши какого-то заброшенного здания.
   Сердце оборвалось, и Саймон покачнулся.
   - Что?! - одновременно воскликнули юноши.
   - Мальчики, мне страшно! - с этими словами она заключила их в объятия.
   - Мы съездим туда, - Саймон хотел, чтобы его голос казался спокойным, но, видимо, не получилось.
   - Конечно! - поддакнул Морквинов.
  
   ***
   Здание госпиталя серым исполином возвышалось на все свои шесть этажей. Оно казалось жутким и зловещим в такую пасмурную погоду. Немного помедлив, компания нашла в себе силы войти внутрь. Их встретил просторный холл, на окнах стояли растения в горшках. В холле проходили свидания пациентов с родственниками.
   Саймон, Димка и тетя Маша подошли к стойке администратора, за которой расположился весьма тучный господин с залысинами. Он зевнул и уставился на них своими маленькими крысиными глазками, сетуя на то, что его отвлекают от игры в блоки на его черно-белом экране мобильника:
   - Слушаю.
   - Мы здесь по поводу Радужниковой Карсилины, - начала тетя Маша. - Я ее опекун, Мария Радужникова, мне позвонили сегодня утром и сказали, что она у вас в реанимации.
   - А эти двое кто будут? - поинтересовался дядька, почесав свою подмышку.
   - Ее друзья, - выдавил из себя Саймон. Хотя, можно было соврать, например, сказав, что они ее братья.
   - В реанимацию можно входить только родственникам и близким пациентов.
   - Мы близкие... - хотел было сказать Саймон, но был перебит.
   - К сожалению, я вынужден пропустить только женщину. Возьмите белый халат в гардеробе и бахилы. А молодым людям придется остаться.
   Мария Радужникова согласно кивнула и отправилась в гардероб, когда как Саймон Рейли бушевал от такой несправедливости, у него внутри все кипело от возмущения.
   - Почему мы тоже не можем пройти? - стараясь держаться спокойно, не показывая, насколько его это все бесит, спросил юноша.
   - Вы не родственники, и не близкие нашей пациентки. Простите, но я не должен вас пускать...
   - Да что вы вообще знаете! - вспылил Саймон, и вода в кулере позади дядьки вздрогнула.
   Димка взял своего друга за плечо и быстренько отвел от стойки администратора.
   - Тише, давай дождемся тетю Машу.
   Он понимал, что если Саймон потеряет контроль над своими эмоциями, то его магия вырвется на свободу и станет похожа на необузданное цунами. Ведь он переставал контролировать свои способности в таком состоянии. Однажды он даже поджёг лавку в киоске, когда что-то вывело его из себя, хоть это и было случайностью.
   Саймон ничего не ответил, раздраженно присев на стул возле какой-то старушки, которая надевала бахилы. Димка встал рядом, он хотел что-то сказать, но промолчал, глядя на двери и спрятав руки в карманы. Он понятия не имел, как заставить друга контролировать свои эмоции.
   Ситуация с Карси очень пугала Саймона, хотелось верить, что все обойдется, что все будет хорошо. Он испытывал нестерпимое желание увидеть девушку, узнать, какие у нее будут перспективы в лечении, и скоро ли она сможет прийти в себя. Вообще -- чудо, что она выжила. Ей придется долго восстанавливаться, если, конечно, она сможет. Сможет ли она ходить, не станет ли инвалидом? Даже, если она навсегда останется прикована к инвалидной коляске, Саймон твердо решил для себя, что не отвернется от нее и всегда будет рядом. Главное, что она жива.
   Саймон сжал кулак и ударил по стене. В горле стоял ком. Не надо было отпускать ее с Хиромором. Чем он вообще тогда думал!
   Теперь его распирало от злости на самого себя. Это чувство душило. Хотелось выплеснуть свои эмоции, но приходилось сдерживаться. Часы, висящие над дверью, опасливо покачнулись.
   Пока Саймон был занят невеселыми мыслями, вышла тетя Маша в белом халате. Юноши тут же, не сговариваясь, подбежали к ней.
   - Мальчики! - воскликнула она и чуть не расплакалась.
   - Как она? - спросил Саймон, видя, как в глазах тети Маши появляются слёзы.
   - У нее сломан позвоночник, руки и ноги, - она выдохнула и продолжила, - еще врачи говорят, что у Карсилины тяжелая черепно-мозговая травма, вследствие чего произошло обширное кровоизлияние в мозг. У нее нет шансов...
   Мария Радужникова сказала это и, наконец, расплакалась.
   - Все будет хорошо, - Саймон Рейли попытался ее успокоить, хоть и ощущал себя не лучше. Болезненный ком в горле стал еще больше.
   - Она поправится, - вставил Димка.
   - Нет, не будет! - нервно выкрикнула женщина. - Доктора пытались заставить меня подписать разрешение на эвтаназию...
   - Ч-что? - у Саймона даже дар речи чуть не пропал, а часы упали со стены и разбились. Карси и эвтаназия? Это вообще сочетается?
   - Они говорят... Говорят, - тетя Маша была обескуражена. - Её мозг вследствие обширного кровоизлияния мертв. Она никогда не придет в себя. С этим ничего не сделать. Она -- овощ.
   Саймон стоял, как громом пораженный. А ведь еще вчера Карси была вполне здорова, ее мозг функционировал. Он не мог поверить, что такое случилось с девушкой. Может, это какая-то злая шутка? Он ведь ей так и не признался в своих чувствах, и, судя по всему, уже поздно.
   - Врачи говорят, что эвтаназия -- лучшее решение в данной ситуации, - сказав это, тетя Маша прижала Димку к себе, роняя слёзы ему на жилетку.
   Саймон отошел от них, присел на лавку и спрятал лицо в ладонях. Отчаяние подступало, взяв меня плотным кольцом, и хотелось дать волю слезам.
   Ему нужно увидеть Карси! Плевать, что к ней не пускают.
   Но, как туда попасть? Можно украсть белый халат и притвориться интерном, или же воспользоваться старым чародейским способом. Второй вариант звучал надежнее. Только надо, чтоб на Саймона никто не смотрел, а в холле полно народу. Зайти в уборную, наложить на себя невидимость и идти в сторону реанимации, стараясь ни на кого не натыкаться. Хороший план!
   Пока Димка успокаивал Марию Радужникову, Саймон проник в уборную, закрылся в кабинке и применил чары невидимости. Осторожно открыл дверцу, выждав пока снаружи никого не будет, и прошел в холл. Из холла он вышел в коридор первого этажа и последовал за указателем к реанимации. Когда юноша под чарами невидимости пришел к тяжелым дверям реанимационного отделения, двери оказались заперты. Пошаманив с замком, он магией заставил его открыться и осторожно нырнул в коридор. Пройдя дальше, заглядывая в дверные окошки, он искал взглядом Карсилину. Пару раз чуть не натолкнулся на медсестер, но вовремя отпрыгнул, так что столкновения не произошло. Наконец ему улыбнулась удача, он увидел через дверное окошко Карсилину, всю в проводах и трубках. Осторожно он проник в палату, где лежало еще три человека -- и все без сознания. Подошел к Карсилине, сняв с себя невидимость, и взял ее за руку. Тёплая.
   Он медленно опустился перед ней на колени. Карси была вся бледная, а ее губы были почти синие. Увидев ее такую жалкую и беззащитную, он впал в ступор. Мысль о том, что ее мозг мертв, и она больше ничего не осознает, убивало, резало острым кинжалом прямо в сердце. Это больно. Очень больно! Саймон почувствовал, как у него на глазах выступили слёзы, и он стер их правой рукой. Вздохнув, юноша начал тихим дрожащим голосом:
   - Карси, прости, я не смог тебя уберечь.
   Затем он замолчал, и тихонько погладил Карсилину по голове. Все, что он сейчас скажет, она все равно не услышит.
   - Ты -- самый дорогой для меня человек. Не смей умирать...
   Он провел рукой по ее рыжим волосам, болезненный ком в горле никуда не исчезал. Может, это вообще была плохая идея -- приходить сюда? Теперь Саймону хотелось плакать, от ощущения собственной беспомощности, а гнев, который в нем пылал, ушел.
   Он ничем не мог помочь Карсилине. А она так и останется овощем, если от нее не отключат приборы, поддерживающие остатки жизни. Саймон знал, Карси бы никогда не одобрила подобного существования. Если бы у нее спросили, она бы предпочла эвтаназию.
   Саймон положил ей руку на лоб и прошептал:
   - Пожалуйста, борись. Пожалуйста, Карси...
   И в этот момент из его ладони вырвалось фиолетовое свечение, которое окутало Карсилину. Юноша не осознавал, что творит, но шестое чувство подсказывало, что это -- лучшее, что можно придумать. Ведь хуже все равно уже не будет.
   Это странное свечение отнимало у Саймона все силы, в глазах плясали мошки, а голова начала гудеть и кружиться.
   - Ты должна жить, - последнее, что прошептал он, перед тем, как потерять сознание, плюхнувшись на холодную белую плитку...
  
   ***
   Саймон пришел в себя в больничной палате. Солнце слепило его из окна, а в вену правой руки была воткнута капельница. Повернув голову, он увидел бородатого деда, читающего газету на соседней кровати, которая стояла от него через тумбочку.
   - Ну что, внучек, очнулся? - спросил тот, улыбаясь.
   Саймон попытался приподнять голову, но его начало мутить и кружить, и юноша вынужден был принять старое положение.
   - Долго же ты лежал, - сказал старик, с громким шелестом переворачивая страницу.
   - Сколько? - непонимающе спросил Саймон.
   - Четвертый день пошел.
   Юноша охнул и уставился на капельницу. Там оставалась ровно половина прозрачной жидкости, которая не спешила капать быстро.
   Странно, но есть не хотелось, а наоборот - подташнивало.
   - К тебе тут заходили.
   - Кто?
   - Девушка одна. Каждый день тебя навещает, - и старик подмигнул, согнув газету.
   Саймон попытался припомнить, что за девушка могла его навестить, но никаких домыслов не было. Вроде бы он с женским полом не так хорошо общался, кроме Карси. А та в реанимации и вряд ли придет в себя. От этой мысли в груди что-то сжалось. Захотелось отвернуться к стенке, но мешала капельница. Смотреть на шприц, воткнутый в вену, не было никакого желания. В горле снова возник болезненный ком.
   В этот момент, за дверью послышались неспешные шаги, ручка повернулась, дверь открылась, и вошла Карсилина. Совершенно здоровая!
   Саймон вздрогнул, в груди что-то полыхнуло. Он хотел присесть, но голова закружилась, и ему пришлось остаться в таком положении.
   Карсилина подошла ближе, и, улыбаясь, присела на стул возле его кровати:
   - Как ты? - поинтересовалась девушка с беспокойством.
   - Я?.. - Саймон почувствовал смущение, а его щеки покраснели, - Да вроде хорошо.
   Он попытался убрать правую руку за голову, но капельница напомнила о себе.
   Наступила пауза, во время которой Саймон подумал, что выглядит сейчас в глазах Карсилины максимально неловко. Старик с соседней кровати заинтересованно наблюдал за ними.
   - А как ты?... - начал было Саймон, не понимая, как девушка пришла в себя. Ведь у нее было множество травм, и шансов оклематься не предполагалось.
   - Врачи думают, что это чудо. Они не могут объяснить произошедшее, - ответила Карсилина, смотря ему прямо в глаза. Саймон не мог отвести свой взгляд.
   Она поправила волосы и продолжила:
   - Ты был в моей палате, без сознания. И знаешь, что я думаю?
   - Что?
   Девушка склонилась над ним, и прошептала на ухо, чтобы любопытный старик не услышал:
   - Это ты меня исцелил. Чародеи так могут, я знаю.
   Саймон ощущал исходящее от нее тепло, и она была так близко, чуть ли не касалась его кожи, сердце трепетало, словно бабочка, которая почувствовала первый луч солнца во время рассвета.
   - Перед тем, как прийти в себя, я слышала твой голос, - сообщила Карсилина, - ты призывал бороться, как будто звал меня. В этот момент я ощутила большое желание жить.
   Она выпрямилась, и продолжила уже в полный голос:
   - Я вдруг поняла, как много ты, Саймон, для меня значишь.
   Саймон вздрогнул, словно его поразил слабый разряд электричества, он собирался что-то сказать, но Карси прислонила палец к его губам:
   - Ты всегда поддерживал меня, часто выручал, приходил мне на помощь. Мы с тобой хорошо проводили время вместе. А я встречалась с другими парнями, с тем же Томеснором, который оказался тем еще гадом. Не замечала, что рядом со мной есть человек, который гораздо лучше их всех.
   Она вздохнула, и Саймон понял, что может вставить и свое слово:
   - Карси, я люблю тебя. С нашей первой встречи.
   Он, наконец, решился ей это сказать, не боясь быть отвергнутым.
   Девушка снова улыбнулась и взяла его за руку:
   - Ради этого стоит жить. Ты дал мне стимул.
   - Давай будем вместе? - предложил Саймон с надеждой, сжимая ее ладонь.
   - Давай, - кивнула Карсилина, а затем поцеловала его.
   Саймон Рейли обнял ее, утопая в их первом поцелуе. Старику, который за ними наблюдал, это зрелище явно понравилось.
  
  
  
  
   2
  -- ПРОСТО СТАТУЭТКА
  
   Саймона и Карсилину держали в больнице еще неделю, и они пропустили свой выпускной. Что не шибко их расстроило. Случившееся с девушкой считали чудом, об этом писали в местных газетах, приходили брать интервью у врачей и Карси, но та им ничего определенного не говорила.
  
   ***
   И вот - самое начало июля. Время, когда солнце греет усерднее, чем обычно. Когда птицы поют свои трели особенно радостно, а прохожие изнывают от жары, не наблюдая на небе ни облачка.
   Саймон проснулся, неохотно поднялся и задернул зелёную штору, чтобы солнце не разливалось по всей комнате своими ослепительными лучами.
   Ведь вчера был трудный день. Он ходил подавать заявление и копии документов в институт на экономический факультет ЗГИ (Зебровский Государственный Институт). Должны взять, по крайней мере, экзамены сдал хорошо.
   Вдруг на тумбочке затрезвонил мобильник, дрожа, он пытался подползти к самому краю. Но был спасён от падения:
   - Алло. Кто это?
   - Саймон! Это я! У меня проблемы! - закричал из трубки незнакомый голос.
   - И кто же ты?..
   - Балда! Димка Морквинов, твой лучший друг.
   - У тебя голос какой-то странный.
   - Конечно. Я не в своем теле сейчас нахожусь!
   - Как это?
   - Это все Серебринка со своей статуэткой!..
   - Опять она? - сказал Саймон как само собой разумеющееся.
   Серебринка Сильв, эта девушка, колдунья, да еще и эльфийка с длинными прямыми серебряными волосами, вечно становилась причиной Димкиных, и не только его, неприятностей. Саймону, почему-то, постоянно приходилось эти самые "неприятности" разгребать. Его лучший друг объяснял это так: "Ты же у нас чародей, а я всего лишь простой смертный!". И как им вообще посчастливилось познакомиться с этой особой? Если честно, Саймон плохо помнил.
   - А как тебя угораздило поменяться с кем-то телами? - поинтересовался тот, отвлекаясь от мыслей о Серебринке.
  -- Я же говорю, это все статуэтка! - разозлился Морквинов. И поведал свою историю.
  
   ***
   Димка ждал ее на набережной. Солнце припекало голову, и ужасно хотелось пить. Серебринка опаздывала.
   Наконец, когда девушка, держа тяжелую бронзовую статуэтку, соизволила появиться, Морквинов недовольно буркнул. Слов девушка не разобрала.
   - Я тоже рада тебя видеть, - кивнула Серебринка.
   - Зачем ты хотела со мной повидаться?..
   - Ну, во-первых, не с тобой одним. А где твои друзья?
   - Карси и Саймон? Ну, они вчера заявление в институт подавали, я им ничего про тебя не говорил...
   - А ты с ними, почему, не пошел?
   - Ну, сама подумай, какой из меня экономист. Я в ТУЗ (Технический Университет Зебровска) поступил на сантехника. Только не смейся.
   - Ладно, ладно, сантехник это - достойная профессия. Не каждый сможет так героически прочищать засоры в раковинах и ремонтировать ржавые трубы в ванной. Трубопровод - дело тонкое!
   - Сильв, ну, пожалуйста, не издевайся! - простонал Димка.
   - Я тут вот по какому вопросу обращаюсь. Дело в том: мне надо сплавить ненадолго эту бронзовую статуэтку, пусть пока у тебя полежит, - Серебринка передала Димке статуэтку.
   А эта штука была очень тяжелой.
   - Что это за ерунда такая? - поинтересовался Морквинов, вглядываясь в эту вещь, не вызывающую доверия. Там изображался пузатый старец, почему-то без правой руки.
   - Не "ерунда", - отрезала Сильв - а древнежипский божок.
   - А, ну тогда понятно! - хмыкнул Димка, хотя, ему было ничего непонятно.
   - Жипс, государство не с Колльди, - произнесла Серебринка деловым тоном, заметив, что до Димки так суть и не дошла, а если и дошла, то какая-то искривленная.
   - Вы опять с Зольтером по параллельным мирам путешествовали? - Морквинов даже не удивился.
   Зольтер Золотский, кстати, приятель Серебринки, тоже колдун, в чьих жилах текла эльфийская кровь. Только волосы у него короткие и золотые, в отличие от Сильв. И предпочитал он одеваться во все позолоченное. Если честно, никто из друзей не знал, сколько им обоим лет, выглядели они на восемнадцать, три года назад, когда Саймон с ними только познакомился, Серебринка утверждала, что ей двадцать, но он в это не верил. Ведь если Сильв и Золотский эльфы, то и лет им должно быть очень много. Неизвестно, почему они скрывают правду.
   - Ты же знаешь, это моя работа! Давай, я тебе лучше объясню, что это за божок. А то сделаешь со статуэткой что-нибудь бредовое! Тебе же известно, что я собираю только волшебные артефакты.... Так вот, это изображение Геуча, бога сознания и воли. Я не испытывала на себе воздействие его магии, и тебе не советую. Просто поставь божка куда-нибудь в темное укромное местечко и никому не показывай. Потом Золотский придет и заберет... когда-нибудь.
   - А ты знаешь, в чем заключается волшебство статуэтки?
   - Не имею понятия! Вот, Зольтер доставит статуэтку куда надо, там её изучат, и потом об этом поговорим.
   Серебринка замолчала и посмотрела на лодочку, скользящую по реке Зебре. Довольный пенсионер закидывал удочку, спешить ему было некуда. Вот он, один из примеров безмятежности.
   - Это все, что ты хотела сказать? - терпеливо спросил Дима, ожидая, когда Сильв налюбуется пейзажем.
   - А?.. Чего?
   - Я говорю, это все, что ты хотела мне сказать?
   - Конечно, Димочка, можешь идти.
   - Пока! Золотскому привет передавай!
   - Ну, пока, - попрощалась Сильв, развернулась и пошла в обратную сторону.
   Димка долго глядел ей вслед, пока она не перешла дорогу и не скрылась за поворотом. Затем, словно опомнившись ото сна, он вздрогнул, и, казалось, только сейчас осознал всю тяжесть бронзовой статуэтки, которую уже минут десять держал в руках.
   ***
   Дальнейшие его действия были примерно такими:
   Морквинов прошел где-то половину пути до дома от набережной, оставалось свернуть направо возле магазина "Ваша свежесть", где продавались исключительно морепродукты: оптом и только для честных предпринимателей; и пройти через площадь.
   Вдруг около тротуара, чуть не обрызгав Димку водой, затормозил шикарный серебристый автомобиль, марки "Химбарачи", с тонированными стеклами. Оттуда вышли два совершенно лысых персонажа в длинных желтых шортах и в широких серых футболках с желтыми надписями "Глобус КоФФш". Их лысины, при желании, можно было использовать как зеркало, наверняка бы вы там разглядели застрявший у себя в зубах укроп.
   Вслед за мужчинами появился низенький вспотевший паренек, телосложения колобка. На его большой голове красовалась довольно-таки маленькая кепочка. Глаза закрывали большие очень темные очки. Носил он точно такой же наряд, как и у тех двоих. Только футболка - без надписи.
   Этот юноша являлся солистом группы "КоФФшики". Группа малоизвестная, но, не смотря на это, уже пользовалась популярностью. В основном у некоторых школьников, которые принадлежали к субкультуре, называющей себя "Мэ". Откуда точно вытекла эта "субкультура", сказать сложно. Лучше бы она поскорее втекла в какую-нибудь канализацию и благополучно забылась молодёжью Зебровска. Так же, не известно, откуда у них такое название. "КоФФшики" выступали под ужасную музыку, которую и музыкой сложно назвать, да и петь они совсем не умели. Все песни были примерно такого содержания:
   Захотел пораньше я лечь спать,
   Ночью меня сбросила кровать,
   Только тихо ойкнул я во сне,
   И смотрю, чьи зубы на стене.
   Точно не мои, вам говорю,
   Я свои на тумбочке храню...
   Знаменитый поэт девятнадцатого века, Эдвард Холодрыгинский, если б услышал хоть одну их "песню", слёг в больницу с инфарктом и потрясением сознания.
   Солиста хвалёной группы все звали, Глобус КоФФш. Но это псевдоним некоего Глеба Ковшова, шестнадцати лет. Просто, когда коверкаешь своё имя и фамилию, начинаешь круто звучать. По крайней мере, этого придерживается субкультура "Мэ".
   Теперь, о главном.
   Димка с удивлением остановился и посмотрел на автомобиль. Двое мужчин в желтых шортах, телохранители Глобуса, зашли в "Вашу свежесть", покупать креветок к праздничному столу. Отцу Глеба исполнялось сорок девять лет. Он питался исключительно морепродуктами и никакой другой пищи не признавал.
   Димка уже собирался завернуть за угол, но Глобус окликнул его:
   - Эй, неряпь, где купил такую потрясную статупунэтку?
   "КоФФшики", как и течение "Мэ", очень любят новомодные слова, так же, они их коверкают, изобретая неологизмы, переставляя фонемы так, что родной язык признавать отказывается. По крайней мере, слова бездарных песен "КоФФшики" придумывали всем понятной речью. "Неряпь", кстати, распространенное у "Мэ" обращение к человеческим существам мужского рода. Женских особ звали "нервушками".
   - Один ученый подарил. У него полно таких в коллекции, - ответил Морквинов.
   - Лушайс, - предложил КоФФш, - может, продашь по-дешевке, фринтиков за двести?
   - Еще чего! - возмутился Димка, не подозревая, что перед ним стоит начинающая звезда шоу-бизнеса, да, и, не зная, как разговаривать с представителями течения "Мэ". - Я не собираюсь ее продавать!
   - Тебя бажа мушит! - ехидно улыбнулся Глобус, намеренный торговаться до-последнего.
   - Никакая баржа меня не глушит! - Запутался Димка.
   - А если я дам вдвое больше? Четыреста фринтиков... - Сказал паренек, вроде, понятно.
   - Не продается!
   - Андол. Пятьсот!..
   - И не надо со мной торговаться!
   - Орохош, семьсот! И это моя последняя енца.
   - Нет! - хоть некоторые слова Димка не понимал, но с карьерой торговца решил повременить, да и Серебринка Сильв не одобрит, если ее трофей вдруг пропадет.
   - А в руках подержать ножмо?
   - Отвяжись! - буркнул Димка. И что этот парень так к статуэтке прилип? Может, в беднягу вселился дух древнежипского божка?..
   - Может, я хочу поставить его на фракш, в студию, где записываю лондакт-иски!
   - Зачем?..
   - Как это?! Я присмотрел в твоей стутапунетке хороший латисман для своей группы "КоФФшики"!
   - А играть вы с коллективом только на нервах умеете? - Димку эта ситуация начинала раздражать. Впрочем, вру. Этот тип его уже пять минут злил.
   - Ты еще скажи, что про Глобуса КоФФша чинево не лысшал!..
   - А это кто? Солист твоей группы?
   - Это я! - рявкнул Глеб (он же Глобус).
   - Тебе опасно давать в руки статуэтку!.. Ненормальный!
   - Это я то схип?! Нарываешься!
   - Слушай, оставь меня в покое!
   - Ну, продай стутапунетку! Неужели жалко? Назови енцу!
   - Да жалко. Можешь дотронуться, так уж и быть.
   - Болешн! - воскликнул Глеб и дотронулся до статуэтки двумя руками. - Какая прелесть!
   А духу статуэтки, Геучу, богу сознания и воли, нравилось слушать комплименты, особенно, если они касались его. И божок не смог устоять перед соблазном проявить свою магию. А сделал он следующее: Когда фраза Глобуса была изречена, статуэтка тренькнула один протяжный раз и выпустила фиолетовый туман. Туман становился гуще, и вскоре Морквинова и КоФФша накрыл с головой. Глобус попытался отлепить свои руки от статуэтки, но руки, похоже, приклеились намертво. Затем вспыхнуло что-то, не могу сказать, что. И оба юноши потеряли сознание...
   Когда Димка пришел в себя, то увидел склонившегося перед собой охранника Ковшова, который пытался привести его в чувства.
   - Вы чего? - не понял Морквинов.
   - Как это "чего"? - басом ответил охранник. - Глобус, ты в порядке?
   - Я же не КоФФш! - Димка понял, что в руках нет статуэтки, и поднялся на ноги.
   Тут он понял, что внезапно как-то сильно располнел, да и футболка явно не его.
   - Ты, что? Глобус, что с тобой творится?
   - Я не Глобус.
   - Глеб, перестань дурачиться!
   Димка посмотрелся в витрину магазина и ахнул: вместо него там отражался Ковшов! Статуэтка поменяла их с Глобусом телами.
   - Только не это! - испугался юноша.
   - Ты чего, живот болит? - обеспокоено спросил охранник. - Полезай в машину, там разберемся.
   Но в этот момент настоящий Глеб открыл глаза и поднялся, растягиваясь в широкой улыбке:
   - Смотри, Шапик, какая чудесная статупунетка! - и для пущей убедительности помахал статуэткой перед носом охранника.
   - Отойди от меня, неряпь, - рассердился Шапик.
   - Шапик, ты меня пугаешь!..
   - Отвяжись, нахал!
   - Ты чего? Я же Глобус!
   - Да какой ты Глобус?! У нас уже есть один КоФФш. А у вас неряпь, наверное, раздвоение личности!
   КоФФш посмотрел на Димку и крикнул ему:
   - Лушайс, ты, сомазвонец! Я настоящий Глобус!..
   Он даже чуть не бросился на Морквинова с кулаками, но, понятное дело, Шапик схватил его за шиворот и оттолкнул. Ковшов чуть не упал в лужу, но смог удержать равновесие. Он посмотрел на свое отражение в луже, и отчаянный вопль вырвался из него:
   - АААА! Что рабисходит?!
   Странно, но даже шоковое состояние не заставило его прекратить выражаться на сленге "Мэ".
   - Не знаю, юноша, но вы мешаете нам отъехать! - ответил Шапик.
   - Он украл мое елто! - догадался Глобус и запустил в Димку бронзовой статуэткой. - Верни его! Ровь! Шорохитель! Ваблан!
   Дима увернулся от статуэтки, грозившей ударить его по колену, и встал около машины. Вид у него был растерянный, он не мог собраться с мыслями, чтобы принять здравое решение. Да и что можно было придумать в таком случае? Да и что значат странные слова, которые изрекает этот сумасшедший, поменявшийся с ним телом?
   Одно он знал точно, ему хотелось поменяться обратно. И неважно, каким способом.
   Из "Вашей свежести" вышел второй охранник и положил в машину на заднее сидение ящик креветок. Затем он хотел спросить так называемого Шапика, что это они все топчутся, но Глобус опередил:
   - Пеларий, ты то хоть монипаешь, кто я?!
   - Нет, - озадаченно ответил Пеларий.
   - Знаешь, по-моему, этот парень только что пытался убить Глобуса! - Пожаловался Шапик. - Надо отправить этого психа в психушку!.. А ты, КоФФш, садись в машину, а то тебя и так чуть не покалечили!
   Димка послушался и сел в "Химбарачи" на заднее сидение рядом с ящиком креветок, пахнущим морем.
   Охранники тем временем схватили настоящего КоФФша, связали его и, вместе с бронзовой статуэткой, запихали в багажник.
   - Да как вы смеете!.. - прокричал Глобус, пока ему в рот не засунули старый носок и не захлопнули багажник.
   - Это для твоего же блага! - рассудил Шапик, и оба охранника сели в машину.
   Да, это был самый кошмарный день в жизни Глобуса!..
   Наконец, они доехали до ворот Центра Психических Отклонений.
   - Сиди тут! - приказал Шапик Димке. - Мы скоро.
   И вместе с Пеларием вышел из машины. Они вытащили связанного КоФФша из багажника, Пеларий перебросил его через плечо, а Шапик ядовито произнес:
   - Ну, вот ты и дома! Там тебя так ждут!
   - Мема... а! - промычал возмущенный Глобус. - Уф... ие... меа! Фы... ме иеее... маа! А маа... ф... уф... оам!
   - Да не брыкайся ты так. Тебе там понравится!..
   - Мее... меаа! А ме иф!.. А ме иф!.. О фа... е... еа! О фа... е!..
   Мычание КоФФша и хихиканье его охранников стихло. Димка понял, что пора уносить ноги. Он попросил у водителя ключи от багажника, сказал, что там лежит бутылка с водой, а жажда замучила. Достал из багажника бронзовую статуэтку, вернул ключи, быстро перебежал на противоположную сторону дороги и сел на первый попавшийся автобус...
   ***
   Саймон терпеливо, не убирая мобильник от уха, выслушал историю, а затем спросил:
   - Ты сейчас где?..
   - Ну, уж точно не дома! - возмущенно перебил Морквинов. - Кто ж меня в таком виде узнает!
   - И все-таки?
   - На автобусной остановке. Там еще таксофон возле ларька.
   - Вообще-то таких остановок в городе сотни, если не больше. Можешь сказать конкретнее?.. - начинал раздражаться Саймон Рейли.
   - Возле твоего дома!..
   - Никуда не уходи, я мигом!
   Димке ждать долго не пришлось. Уже через десять минут его друг был на остановке. Правда, он бы не узнал Морквинова, если бы тот его не окликнул. "Ну, у тебя и вид!" - улыбнулся Саймон, разглядывая своего, влипшего в очередную историю, приятеля. Округлое тело Коффша никак не было похоже на щупленькое, слегка смуглое Димкино. "Спасибо за комплимент!" - съязвил Димка, не оставшись в долгу.
   - Всегда, пожалуйста! - усмехнулся Саймон, и прошелся вокруг него, с интересом разглядывая, потом остановился, почесал подбородок с деловым видом и изрек: - Н-да, проблема.
   - Еще какая! - внял ему Морквинов, пытаясь не терять спокойствие. - А теперь будем думать, как вернуть мое тело.
   Он же не останется в таком виде навсегда?
   - А что думать? Просто надо заехать к КоФФшу в клинику и заставить прикоснуться к статуэтке, - предложил Саймон, догадываясь, что может быть еще одно взаимодействие с божком должно помочь ситуации.
   - А как я выберусь оттуда, когда приму собственное обличие?
   - Сделаю тебя невидимым, - уверенно заявил Рейли, ткнув себя в грудь, все-таки Димка с чародеем разговаривает.
   - Надеюсь, - выдохнул тот. Ситуация прекращала казаться безнадежной. Он вернет свое тело, и ему не придется садиться на диету, чтобы похудеть, и быть привлекательным для девушек.
   Добравшись до нужного места на автобусе, юноши вскоре оказались возле ворот, за которыми располагалось желтое каменное здание психлечебницы. Саймон, как и обещал, что-то поколдовал и сделал Димку невидимкой, и они оба перелезли через забор, благо тот был не очень высоким. К счастью, во дворе никого не было. Пустовали маленькие деревянные скамеечки, расположенные возле желтоватых кустов, выстриженных в форме снеговиков.
   Прогулявшись немного по двору в поисках парадного входа, они нашли таковой и вошли. Обстановка была очень скромная. На стене холла не было даже часов.
   - Вам куда? - спросила дама из регистратуры, явно не желающая пропускать Саймона. Морквинова она не видела.
   - К вам тут сегодня одного парня привезли, который утверждает, что он Глобус КоФФш... - уверенно начал Саймон, понимая, что ему сейчас придется импровизировать на ходу.
   - Это очень сложный случай. Этот человек опасен для общества, - ответила дамочка, не стесняясь раскрывать такую информацию.
   - Еще не установили его личность?..
   - Нет. А вам зачем?
   - Хотите, я помогу в этом разобраться?
   - Вы кто такой будете?
   - Как, вы меня не знаете? Я начинающий экстрасенс... Регистр Регистрович Регистров! Я даже в "Противостоянии Экстрасенсов" участвовал, - Саймону пришлось приплести сюда одну известную передачу, которую очень любила смотреть тетя Ира. Хотя, даже ежику было понятно, что добрая половина участников не обладала никакими способностями.
   - Странное имя...
   - Конечно. В нашей деревеньке... Стулово каждый первый Регистр, - врал Саймон, ослепительно улыбаясь и излучая обаяние, - Вот и меня так же назвали, чтобы не упускать традицию. Мой дед обладал экстрасенсорными способностями, и его дар передался мне. И вот, я здесь, чтобы помогать людям.
   И он ей подмигнул. Димке хотелось сказать другу, что тот переигрывает, но он промолчал, чтобы не выдать себя.
   - Это мило, - заметила дамочка, поправив свои очки и проникаясь симпатией к юноше.
   - А то!.. Так, вы мне покажете, где находится тот, кто считает себя КоФФшем? Я исцелю его от болезни, вот увидите!
   - Конечно, покажу! - и дамочка поднялась со своего места, готовая вести Саймона по длинным темным коридорам.
   - Благодарю.
   И вот, она провела их по коридору, затем - по лестнице, затем - по еще одному коридору. Потом повернули направо и остановились перед бежевой дверью. Остальные двери по какой-то неведомой причине были белые.
   - Ну, удачи, - шепнула дамочка, открывая замок.
   Дождавшись пока туда прошмыгнет Димка, Саймон вошел в помещение. На кровати, в облике Морквинова, в смирительной рубашке сидел Глеб Ковшов. Он одарил вошедшего недовольным взглядом, видимо, ставил его в ряд где-то между инфузорией туфелькой и эвгленой зелёной, и крикнул:
   - Я Глобус КоФФш! Почему мне никто не верит?! Выпустите меня отсюда!
   - Спокойно, - призвал Саймон, боясь, что тот сейчас разойдётся, и будет его не заткнуть. - Я знаю, кто ты такой.
   - Конечно, это я!
   - Успокойся. Остальные не хотят тебе верить...
   - Очемуп?! - в его речи снова проскользнул сленг "Мэ".
   - Они не верят в магию, даже если чудеса происходят у всех под носом. Не хотят этого замечать. Для них магии не существует, хотя, доказать то, что этого явления нет, они тоже не могут. Вот поэтому, ты и считаешься психом. Но это, конечно, не так.
   Димка хлопнул себя ладонью по лбу, считая, что его друг сегодня как-то слишком разговорчив, при том, что Саймон с трудом выносил длительные беседы с незнакомыми и малознакомыми людьми. Но Морквинов не знал, что наш юный чародей мог отлично входить в роль, если того требовала ситуация, и находить подход к людям. Почему-то бледный светловолосый юноша с пронзительными синими глазами вызывал у людей доверие, и те могли непроизвольно рассказать ему чуть ли не всю свою жизнь, даже если это - простая продавщица, встреченная при походе за хлебом. Только Саймон этим редко пользовался.
   - Ненавижу магвию, раз она сотворила со мной катое! Это ужасно! - Коффш был близок к панике, и ему ужасно захотелось поделиться с нежданным посетителем своими опасениями.
   - В этом нет ничего ужасного. Бывают и похуже вещи.
   - Какие?
   Саймон знал, какие. Смерть близких, отсутствие друзей, невзаимная любовь, невозможность самореализоваться...
   - Не будем вдаваться в подробности, - с трудом сдержавшись, чтоб не выразить своё отношение к субкультуре Глеба, отрезал юноша. - Могу помочь тебе вернуть прежний облик.
   - Авдарп! - воскликнул КоФФш. - А ты что, колдун?
   - Почему сразу "колдун"? - передернулся Саймон, - я могу быть и чародеем.
   - А разница, какая?
   - Большая, - ему не хотелось объяснять.
   - А если мне интересно?
   Казалось, будто Коффш решил, что они мило беседуют за чашечкой чая.
   - Я не для этого сюда пришел, - отказался Саймон, вспомнив, что он же все-таки интроверт, и эта беседа его выматывала, - Давай, лучше я с тебя чары сниму?
   - Ага, развяжи сначала!
   КоФФш встал, юноша развязал ему рукава смирительной рубахи, и саму рубаху снять помог.
   Затем Саймон тихонько подозвал Димку и взял у него статуэтку, которая тут же обрела видимость. Глобус вскрикнул: статуэтка вызывала в нем не самые лучшие воспоминания.
   - А ты руневен, что оно мне надо? - жалобно проскулил Глобус.
   - Перестань трястись! Встань спокойно и держи статуэтку! - приказал твердым тоном Саймон, если тот не перестанет, придётся перейти к политике запугивания. Ведь это жизненно необходимо - поменять их телами обратно. Трусость тут явно не помощник.
   КоФФш осторожно взял бронзовое изваяние, при этом вид у него был такой, что казалось, он закричит: "Убери от меня это!". Димка тоже прикоснулся к бронзовой фигурке и сказал: "Произнеси статуэтке какой-нибудь комплимент".
   - Аземч? - не понял Глеб, думая, что это говорил Рейли.
   - Надо, чтобы подействовало.
   - Ну, хорошо, хорошо.... - Глобус откашлялся и произнес, чувствуя себя полным идиотом: "Ты такая... красивая... гируфка". Ничего не произошло, только шевельнула рукавом смирительная рубаха, лежащая у него под ногами. КоФФш огорченно уставился на Саймона, словно тот был продавцом поддельных вещей, и ожидал объяснений.
   - Ты недостаточно старался, - объяснил чародей. - Надо это с чувством произнести, а не так монотонно, как ты.... И, желательно, слова не искажать.
   - Ты что, издеваешься? - возмутился Глобус. - Не буду я этого делать!
   - А что тебе остается? Может мне уйти?..
   - Нет! Не оставляй меня с этой куштовиной наедине!
   - Тогда сделай то, что я прошу.
   Ковшову пришлось подчиниться. Он выговорил с притворным удовольствием: "Ты такая прелестная, статуэтка!". Правда, последнюю букву в слове "статуэтка" он произнес с некоторым визгом. Саймон ухмыльнулся, глядя на него, это было забавное зрелище.
   Древнежипский божок снова напустил на всех Густой фиолетовый туман, и снова Глеб с Димкой потеряли сознание.
   Когда Глобус очнулся, туман уже развеялся. Он встал на ноги и посмотрел на свое отражение в зеркале. КоФФш видел в зеркале себя родимого и радовался:
   - О, да! Я опять в себе! Моя душа в моем теле! - это были первые строчки его будущей песни, хита мирового шоу-бизнеса. Пережитое сегодня он точно не забудет.
   Саймон в это время поднял с пола статуэтку и придирчиво осмотрел. Эту штуку нужно держать подальше от людей.
   - Асибопс за все! - благодарил Глеб, прокручивая в голове замысел новой песни.
   - Да ладно. Ничего особенного... - ответил Саймон, прерывая бурю благодарностей. - Димка, ты где?
   - Здесь, кажется, - отозвался голос Морквинова. - По крайней мере, надеюсь на это.
   - А кто такой, этот газадочный Димка? - поинтересовался КоФФш, проникаясь к своему спасителю симпатией.
   - Он мой ручной невидимый Барабашка, - бросил Саймон, решив пошутить над ним и нагнать таинственности. - Когда-то был духом статуэтки.
   - А как он выглядит? - заинтересовался Глобус.
   - Не знаю, его же не видно. Хотя, что-то подсказывает, у него есть длинные клыки...
   В этот момент Димка почувствовал, что должен вставить реплику. Ему не хотелось, чтобы Глобус был снова напуган.
   - Я сам себя не вижу, и не представляю, на что похож.
   - Как это грустно, не видеть самого себя... - пробормотал Ковшов.
   - Почему сразу "грустно"? Может, мне это нравится? - перебил Димка.
   - Всё, Дима, пойдем! Мы сделали всё, что могли, - решил Саймон, раздражаясь. Они и так провели здесь больше времени, чем рассчитывали.
   Когда они подошли к двери, КоФФш крикнул:
   - А как же я?
   Он даже побоялся, что снова превратится обратно, и его так никто и не узнает.
   - Ты остаешься тут, - распорядился Саймон и приоткрыл дверь, пропуская Димку.
   - Это еще ачемуп?
   - Выпустят они тебя, не беспокойся. А с нами нельзя.... Всё, пока! Если что, ты меня не видел, договорились?
   Глеб Ковшов кивнул, зная, что он у него в долгу.
   Юноши вышли, а дамочка, которая ждала их снаружи, заперла дверь.
   - Ну что? - поинтересовалась она.
   - Все! Вылечил! - воскликнул Саймон, и та расплылась в улыбке. - Было очень приятно с вами сотрудничать.
   Дамочка смотрела на него с восхищением. Ей хотелось взять номерок у этого молодого экстрасенса. Она даже успела поймать себя на мысли, что ее потянуло на тех, кто помладше, но справиться с собой не могла. Она проводила их до выхода, и когда решилась окликнуть, Саймон, к счастью, уже вышел на улицу...
  
   ***
   Плитс Шпаклевич, начинающий театральный режиссер, а так же муж Марии Радужниковой, с самого утра был в хорошем настроении. Сегодня его любимой бирюзовой пуделихе Трапеции исполнялось пять лет. Эту собаку он любил даже больше, чем жену, только Мария, к счастью, не догадывалась об этой маленькой несправедливости.
   По случаю праздника Плитс решил испечь вишневый пирог. Только, до этого Шпаклевич ничего, кроме макарон, сам не готовил.
   Получилась откровенная гадость, а не пирог! Во-первых, Плитс вместо сахара добавил очень много соли, придал пирогу нелепую форму, похожую на чье-то сплющенное лицо, полил сверху вишневым джемом. Пирог, вдобавок еще и подгорел, к тому же, вместо корицы Плитс посыпал свое творение перцем.
   Когда стол был накрыт и все сели за него, в том числе и две собаки: пуделиха Трапеция и Ленди (собака Карсилины), и разрезали пирог, в дверь раздался звонок.
   - Мы кого-то ждем? - удивилась тетя Маша.
   Карсилина, отложив вилку, направилась открывать дверь.
   - Привет! - на пороге стояли Саймон с Димкой, причем, Морквинов держал в руках бронзовую статуэтку, которая и без приложения в виде него была странной.
   - А у нас праздник, - сообщила Карси, радуясь тому, что они пришли. - Вы как раз вовремя!
   - Отмечаете успех очередной постановки Плитса? - поинтересовался Саймон, проходя в прихожую и снимая ботинки.
   - Нет. День Рождения Трапеции, - ответила Карсилина.
   - У каждого режиссера свои странности, - заметил чародей, Плитс, видимо, один из самых необычных режиссеров, он даже фонд защиты дождевых червей открыть хотел. А что, Саймон бы пожертвовал ради прикола туда маленькую часть первой стипендии, ну просто крошечную.
   - Привет, юноши! - поприветствовал Плитс, выглядывая с кухни. - Проходите и угощайтесь.
   Тут его критический взгляд упал на статуэтку:
   - Хотите преподнести это произведение искусства в подарок моей собаке?
   - Нет. Мы ей лучше косточку как-нибудь занесем, - опроверг его предположения Саймон, хотя идея избавиться от статуэтки в пользу Трапеции показалась заманчивой. Может, кто-нибудь поменяется с собакой телами?
   - По-правде говоря, статуэтка мне не очень понравилась, - пробасил Шпаклевич. - В качестве декорации в театре я бы это не использовал! И где вы приобрели сию дешевую безвкусицу?
   - Не знаю, где ее Димка откопал. Честно, не спрашивал.
   Наконец, все были за столом. Но Плитс вдруг вспомнил какую-то важную деталь, достал из шкафа маленькую синюю свечку, вставил ее в кусочек самодельного пирога и пододвинул к Трапеции. Та удовлетворенно тявкнула.
   - Ну, Трапи, пора загадывать желание! - воскликнул Шпаклевич, восхищенно глядя на собачку.
   - Вы думаете, она действительно способна задуть свечу? - засомневался Димка.
  -- Раньше задувала. - Сказал Плитс, хлопнув его по плечу, отчего тот чуть не подавился салатом.
  
   3
  -- Амулет
  -- А в Чалиндоксе, столице Королевства Листон, обитала такая дама, колдунья по имени Гадритта Трегторф. И была она главной злобно-настроенной организации "СиТм". Самой первой целью этого общества являлось уничтожение королевской Листонской семьи, ведь Трегторфы с давних пор вели против династии жестокую игру. А все потому, что "СиТм" боролись за права колдунов, которых в королевстве угнетали, считая потенциальными вредителями, которые могут совершить какое-нибудь злодейство или теракт. Даже если колдун не состоит в "СиТм" и вообще придерживается самых миролюбивых начинаний, поэтому правительство страны их жестко контролировало.
   Особенно Гадритта гордилась тем, что смогла уничтожить королеву Желлистину и её мужа Иксберта, и представить это как несчастный случай (Сейчас королевой Листона являлась мать Желлистины Лоритта, которой пришлось снова надеть корону).
   Лет 12 назад при странных, а точнее сказать, неизвестных, обстоятельствах пропала пятилетняя дочь Желлистины принцесса Карсилина. Девочка была похищена колдунами "СиТм".
   Гадритта, поручила приспешникам увезти ребенка подальше и убить. Но те, не будучи такими бессердечными и жестокими (все-таки, убить ребенка, пускай и маленькую принцессу какого-то королевства, это ужасный бесчеловечный поступок), не решились на это.
   Боясь гнева хозяйки, они соврали, что убили девочку, а сами спрятали ее у своей старой знакомой, глухой и сварливой бабки, которая, являясь маразматичным параноиком, так и не удосужилась спросить, откуда взялся ребенок.
   Однако держать там девочку вечно не получилось. Старуха начала что-то подозревать (А она - бывшая приспешница Трегторфов). Правда могла всплыть наружу, и тогда незадачливых злых колдунов ждала кара.
   Прикрываясь визитом к больным родственникам, парочка наших колдунов, вывезла девочку Карсилину в Зебровск, столицу Зебрландии.
   Но маленькая принцесса оказалась очень бойкая и постоянно ныла, видимо догадываясь, что эти люди не те, за кого себя выдают. Она просилась домой, к маме и папе. Кроме того, девочка была еще и волшебницей, и постоянно устраивала в тайном месте погром.
   Под конец, уставшие от возни колдуны решили, что нужно с этим кончать. Рано или поздно Гадритта обо всем догадается, или девочку найдут, тогда точно им не поздоровится.
   Поздним вечером одного дня они погрузили спящую принцессу в машину и отправились в путь на окраину Зебровска. Было темно, и шел ливень. Колдуны, ехавшие в машине, припирались:
   - У нас нет другого выхода! - злился тот, что был за рулём.
   - Мы не можем так поступить! - отвечала вторая, сидя с ним рядом.
   - Но оставить её мы тоже не можем!..
   - Убийство это не выход!
   - А что ты предлагаешь? Сказать всю правду Госпоже? Или явиться с повинной к "ДС"??? Ты понимаешь, если не избавимся от этого ребенка, нас ждут большие непри...
   - Тормози!!!! Ты что делаешь!!!..
   В пылу ссоры, они разогнались до бешеной скорости. И по скользкому от дождя шоссе вынеслись прямо на встречную. Надо сказать, колдуны могли воспользоваться магией, но когда всё развивается так стремительно, они превращаются в простых смертных, ведь в такой ситуации сложно среагировать мгновенно.
   А по встречной полосе, везя груз из новеньких шкафов, ехала фура.
   Машину колдунов, стремящуюся избежать лобового столкновения, закрутило. Водитель фуры вдавил на педаль, но тормозной путь у фуры оказался неслабый. Машину колдунов, вынесло в кювет, перевернуло, и ударило о самое ближнее дерево. Капот автомобиля напоминал груду раскореженного металла, и дымился. Колдуны, погибли на месте, не успев понять, что произошло....
   Маги, хоть и обладают некоторыми не очень обычными способностями, но не являются бессмертными.
   Напуганный водитель грузовика выскочил из салона и бросился к дымящему автомобилю.
   Поскользнувшись на мокрой от дождя траве, он потерял равновесие и упал. В этот момент мужчина расслышал крик маленькой девочки. "Нужно вытащить её оттуда!" - пронеслось у него в голове.... Но раздался жуткий хлопок - машина взлетела на воздух. Всё еще лежа на траве, и потихоньку осознавая произошедшее, он открыл глаза, весь мокрый от ливня, пополз к грузовику. В его сознании все еще стоял крик девочки, которая звала на помощь.... Дрожа, он заполз в кабину и поспешил убраться с места происшествия....
   На самом деле крик ему не мерещился. Маленькую принцессу выбросило из машины еще до столкновения с деревом. И она лежала, в канаве, ничего не понимая, и кричала от ужаса.
   От пережитого шока девочка потеряла память.
   Когда фура уехала, она попыталась подняться на дрожащие ноги, и тут же упала. Остатки автомобиля колдунов горели неподалеку. Девочка опять поднялась, и медленно, стуча зубами от холода, пошла вдоль дороги. Удивительно, но мимо никто не проехал. Хлестал сильный ледяной ливень, а на ребенке уже места сухого не осталось. Ей было страшно. Она шла по темной дороге, держа подмышкой свою маленькую кожаную сумочку. Вода текла с нее ручьями.
   Не знаю, сколько еще она прошла, спотыкаясь, и чуть не падая.... Увидев высокий забор и калитку, за которым, возможно, скрывалось тепло и еда, девочка из последних сил бросилась туда. На калитке висел огромный тяжелый замок. Девочка звала кого-то, но никто не выходил, она дёргала замок, в надежде, что тот пустит ее.
   Издав последний крик отчаяния, она рухнула на мокрые деревянные мостки и потеряла сознание....
  
   ***
   ...Карси проснулась в холодном поту. Этот кошмарный сон снова приснился.
   - Кари? - собака Ленди тихонько подошла к её кровати. - Всё хорошо?
   Да, это была необычная собака. Она могла разговаривать.
   - Да... Конечно, - ответила Карси, с трудом опомнившись.
   - Ну, тогда ладно.
   Ленди снова улеглась возле батареи и уснула.
   Карси перевернулась на другой бок и попыталась заснуть. Только, это оказалось нелегко.
   Этот сон был единственным ее самым первым воспоминанием. Она не знала, почему оказалась на той дороге, не знала, что произошло с ней до этого. Она так и не вспомнила, кем же является на самом деле. И где её настоящая семья.
   Единственные вещи, которые остались ей от родителей, были крошечная глянцевая книжечка с пустыми страницами и золотой медальон на цепочке, на крышке медальона красовались буква "К" выложенная прозрачными красными камушками. Когда медальон открывался, то внутри была надпись "Малютке Карсилине, от любящих родителей" и дата её рождения. Кроме того, он светился. Что касается книжечки, то однажды, Карси откопала её у себя в коробке со старыми игрушками и открыла, на пустых страницах стали появляться буковки. Книжка поведала о том, что Карсилина - волшебница, и рассказала о магах, которые жили на Колльди. Тайно, но обитали.
  
   ***
   Вечером одного летнего понедельника Карсилина собиралась на дискотеку.
   - Только, смотри, не пропадай до поздней ночи, а то я сама лично приду и заберу тебя оттуда! - давала наставления тётя Маша.
   - Спокойно, Мария, дай девочке повеселиться! - воскликнул Плитс, у которого на коленях сидела карликовая пуделиха Трапеция. И он почесал ее по бирюзовой мягкой шерстке. Пуделиха зевнула.
   - И зонт возьми!
   - Зачем? - удивилась Кари, расчесывая вьющиеся тёмно-рыжие волосы.
   - Ну, вдруг дождь пойдет, простудишься ещё!
   - Да не пойдет! - отмахнулась Карсилина, вставая с кресла. - Кстати, тёть, а как тебе моё платье?
   Она покрутилась перед зеркалом, платье было фиолетовое в черный цветочек, до колен.
   В сиреневой блестящей сумочке зазвенел мобильник.
   - Алло. Да, Ванда, - Карсилина поднесла телефон к уху, с улыбкой выслушивая свою подругу.
   - Ты еще дома? - спросила Ванда. Голос у этой девчонки был дерзкий и громкий, из таких, как она, бойкие продавщицы получаются.
   - Конечно, но скоро уже выйду. А ты где?
   - В такси еду. Кстати, Машка Зверликова тоже. Мы поспорили щас, кто быстрее доедет! - Усмехнулась та.
   - Я пешочком, клуб в двух шагах от меня...
   - Карс, - шепнула заговорщическим тоном Ванда, - а тут такой таксист симпатяга!
   - Вот расскажу я твоему Феликсу!.. - засмеялась Кари.
   - Только посмей! - возмутилась Киманудова, доставая из сумочки зеркальце и любуясь своей накрашенной физиономией. - Кстати, как и договаривались, я ему ничего про дискотеку не сказала.
   - Если учесть, что Феликс и так на них не ходит...
   - Карс! Ну, разве можно быть такой прямолинейной! Твой, кстати, ничего про нашу сходку не знает?..
   - В смысле, "мой"? - не поняла Карсилина, отворачиваясь от зеркала.
   - А то я не догадываюсь! - воскликнула Ванда. - Саймон Рейли, конечно!
   - Мы просто друзья... - Карси даже порозовела, ей не хотелось говорить подруге о своих чувствах к нему.
   - Не каждые друзья своих "просто подруг" "Рыжиками" и "Солнышками" называют! Кроме того, в школе вы постоянно вместе тусовались...
   - Ты там еще не приехала? - смутилась Карсилина.
   И тут же её чуть не оглушил хохот, донесшийся из трубки.
   - Ты прикинь! - Хохотала Ванда. - Я уже минуту как приехала, с тобой болтаю и не замечаю!
   - Ну, вот и...
   - Ладно, я пойду!
   - Таксисту не забудь заплатить, - и Карси сбросила разговор.
   Когда она вышла из дома, было уже темно. Дул прохладный ветерок. Стояла непривычная тишина, лишь деревья иногда шуршали листьями. Мир, словно замер.
   Она шла мимо опустевшей детской площадки, неподвижные качели, призадумались, стоя недалеко от песочницы, в которой, как старая лодка, тонула формочка для песочных зверей.
   Карси свернула на улицу, где пятиэтажные дома стояли тесно друг к другу, и не горел ни один фонарь.
   Внезапно за спиной что-то сипло просвистело, такой звук обычно издает прибор в кабинете стоматолога. Карсилина насторожено обернулась, но никого не заметила. "Показалось", подумала она.
   Но свист повторился.
   - Кто здесь? - спросила Карси, вглядываясь в темноту.
   Никто не ответил. Девушка побежала, стараясь быстрее преодолеть эту пустую улицу и выбраться на оживленный проспект Лорского.
   Но на пути возникла фигура, она светилась, и от неё исходил серый туман. Внезапно из этой фигуры вышло еще три таких же, и они двинулись к девушке.
   - Вы кто? - не поняла Карси, но ответа не последовало. Девушка развернулась и побежала обратно, но и там возникли фигуры.
   Они окружали. А туман, который из них исходил, оплетал её со всех сторон. Становилось трудно дышать.
   Карсилина почувствовала сильную усталость. Они вытягивали из неё силы и ждали, пока она лишится чувств.
   - Ну, уж нет! - возмутилась Карсилина.
   Она запустила в одного оборонительным заклинанием волшебника, но луч пролетел сквозь него и не причинил вреда. Остальные заклинания тоже не действовали. Сил бороться не оставалось. Тумана становилось все больше, он проникал в легкие и мешал дышать.
   Кари осела на мостовую, ноги ослабли. И тут ее руки сами собой потянулись к амулету, висящему на шее. Она уже не понимала, что делает. Сняла амулет, открыла его, оттуда вырвался ослепительно-золотой свет. Туман стал рассеиваться, твари, по которым он бил, растворялись.
  -- Карси! - услышала девушка крик, доносившийся словно ниоткуда, и лишилась чувств....
  
   ***
   Пришла девушка в себя уже в другом месте. На серебристом кожаном диване в квартире Серебринки Сильв. В ухо трезвонил мобильник, который лежал на кресле в сумочке Карсилины. А ещё в окна светило солнце. Кари присела, голова раскалывалась.
   - Проснулась? - заметила Серебринка, она вышла из кухни, и стояла в дверях. Её серебряные волосы были заплетены в тугой конский хвост, что представляло собой непривычное зрелище. Обычно она ходила с распущенными, - сейчас тебе завтрак приготовлю.
   - Что я здесь делаю? - спросила Карсилина, не обращая внимания на трезвонящий мобильник.
   - Лежишь без сознания, - ухмыльнулась Сильв, скрестив руки на груди, - кто-то обработал тебя сильным антимагическим полем. Мы с Зольтером еле успели...
   - Призраки, это было то поле?
   - Да. Обычно так поступают, когда хотят поймать мага, предполагая, что тот будет сопротивляться. Мне приходилось с таким встречаться, и даже использовать.
   - Это вы убрали поле?
   - Не понимаю, почему оно исчезло. Может дело в свечении, твоего медальона? - и Серебринка протянула ей амулет. - Прости, что сняла его. Кстати, того, кто пытался тебя похитить мы не смогли поймать.
   - Почему кто-то хотел меня похитить?
   - Этого, Кари, я не знаю. Но у меня есть некоторые предположения.
   - Какие?
   - Думаю, они нападут снова. Вот тогда можно будет вычислить злодеев.
   - Здорово, - вздохнула Карси, и снова опустилась на подушку. Мобильник затих. - Сколько времени я уже здесь валяюсь?
   - Два дня, - ответила Серебринка. - И оба дня твой телефон настойчиво трезвонит.
   Услышав об этом, Карсилина взволновалась. Что сейчас думают ее близкие?
   - Прекрасно! А ты не пробовала взять трубку?
   - Нет. Зачем я буду прикасаться к чужому телефону. А тебе полежать надо, еще не восстановила силы...
   - Сильв, тебе кто-нибудь звонил насчет меня?
   - Если и звонил, телефон отключен был. На него Зольтер три дня назад горячий чай пролил, и там что-то с проводкой. Отправила его новый покупать. А у мобильника батарея села, мне его зарядить лень. Кстати, сейчас макароны с колбасой пожарю.
   Сильв удалилась на кухню. Карсилина дотянулась до сумочки и взяла мобильник. Пять пропущенных вызовов от Ванды, шесть от Димки, 10 из дома, штук 15 от тёти Маши и еще больше от Саймона Рейли.
   Мобильник снова зазвонил, Карси вздохнула, представляя, как на нее сейчас накричат, и ответила, стараясь, чтобы голос звучал бодро:
   - Да. Слушаю... - она даже не посмотрела на экране, кто именно звонит.
   - Карси! - воскликнул Саймон Рейли, вздохнув с облегчением. Наконец-то трубку взяла, а то он не знал даже, что думать. - Ну, где ты пропадаешь! Мы же все больницы и даже морги обзвонили! Твоя тётя второй день на валерьянке живет.
   - Меня просто пытались похитить, - ответила Кари, словно это было обычным будничным делом.
   - Просто?! - Юноша в этот момент споткнулся о лежащий в прихожей ботинок, иногда Карси его поражала. - Ничего себе "просто"!
   - Тише, пожалуйста, у меня очень сильно болит голова.
   - Прости.... Ты помнишь, где их убежище?
   - Но, меня не похищали.
   - Тогда, где ж ты пропадала всё это время? - окончательно запутался Саймон, прокручивая в голове всевозможные версии, которые надо было изгнать поскорее.
   - У Зольтера с Серебринкой.
   - А домой, почему не шла?
   - Не могла...
   Тут из кухни донесся голос Сильв: "Это Саймон, да? Скажи ему, чтоб приехал, разговор есть".
   - Кстати, Серебринка тебя ждёт, - сообщила Карси, сменив тему.
   - Прекрасно, я все равно за тобой ехать решил. Ждите, - и юноша положил трубку.
   - Ну что, будешь, есть? - поинтересовалась Серебринка.
   Карси кивнула и резко поднялась на ноги, голова при этом закружилась, и ей пришлось сесть.
   - Ничего, это пройдет, - заверила Сильв. - Я тогда макароны сюда на журнальный стол поставлю, заодно глянем, что интересного по телику идёт.
   Она поставила перед Карсилиной тарелку и включила телевизор, висящий на стене.
   - С вами Новости, на канале "ЛистонТВ", - тут же затараторил ведущий с растянутым серым прозрачным лицом.
   - Странное какое-то изображение! - Заметила Кари.
   - Это канал такой. Он индивидуален для каждого зрителя.
   - То есть как? Ты сама пожелала, чтобы тебе показывали в таком ужасном качестве?
   - Вообще-то дамы, я вас слышу, - тут же обиделся ведущий, поправляя прозрачную галстук-бабочку. - Я призрак, поэтому вам кажется, что у нас помехи. Мы показываем нашему зрителю то, что он желает, и составляем для каждого свою программу передач. И у каждого есть свой личный ведущий. Я координатор программы передач госпожи Сильв.
   - Как интересно, я и не знала, что с телевизором можно разговаривать.
   - Наш канал создан специально для магов и тех, кто проживает на территории Листона. Там всё телевидение индивидуально-настроенного толка, - объяснил тот.
   - Серебринка, и почему ты раньше этот канал не показала?
   - У нас не находилось времени смотреть телевизор, - отмахнулась она, усаживаясь в кресло с самым невозмутимым видом. - Чтобы получить доступ к "ЛистонТВ" за пределами государства, нужно запросить специальный пароль. Я недавно к нему подключилась.
   - Так мне рассказывать новости или нет? - не понял призрак.
   - Валяй, - согласилась Серебринка.
   Призрак прокашлялся и начал деловым тоном, в то время, как Карсилина жевала макароны:
   - Сегодня презтер-пигистр Листона отправился на саммит СОБ (Совета Объединенной Безопасности), который проходит в эти минуты в Гарпунале. Главы государств планируют обсудить такие вопросы, как помощь пострадавшим от землетрясения в Бейзме, так же сокращение выброса углекислого газа в атмосферу, за счет....
   - Ну, это неинтересно. Что там еще в мире происходит? - перебила Серебринка.
   Призрак не растерялся и продолжил:
   - В детском саду Кислодонска произошло массовое отравление детей фруктами. Как оказалось, фрукты были ввезены в Зебрландию нелегально и выращивались в неподобающих условиях. Директор детского сада от комментариев отказывается...
   - Тоже неинтересно.
   - Хорошо, - согласился призрак, еще больше бледнея и почти сливаясь с фоном. - В Чалиндоксе был пойман один из организаторов массовых беспорядков в день летнего солнцестояния. Как оказалось, акция была четко спланирована колдунами "СиТм" и была направлена на то, чтобы не позволить листонскому презтер-пигистру вылететь на саммит СОБ.
   - Не поверю, чтобы "СиТм" вёл себя настолько миролюбиво, - заметила Серебринка и выключила телевизор. - Особенно, если учесть, что в акции никто особо не пострадал, не считая одного колдуна, который сломал ногу. В этом он сам виноват. Нечего было прыгать с крыши двухъярусного автобуса, да ещё и без страховочных заклинаний.
   - А что такое "СиТм"? - спросила Карси, отодвигая пустую тарелку.
   Серебринка задумалась:
   - Как бы тебе объяснить? Ты ж с ними еще не сталкивалась. Да и не столкнешься, надеюсь.
   - Так, что они такое? - Кари надеялась получить ответ, ожидая, пока Сильв отнесёт тарелку на кухню.
   - Это организация злодеев, несущая хаос и разрушение, - объяснила та.
   И, прежде чем Карси задала очередной вопрос, в дверь раздался звонок, чириканье птички. Карсилина хотела подняться, но Серебринка, жестом, ее остановила, отправившись открывать дверь.
   На пороге стоял Саймон, весь запыхавшийся от длительного бега. Серебринка пропустила его в прихожую. Юноша был очень обеспокоен сложившейся ситуацией, и хотел поскорее увидеть Карси.
   - Ну, как она? - спросил он, снимая ботинки и пытаясь отдышаться.
   - Может, она сама тебе расскажет? - улыбнулась Сильв и закрыла дверь на ключ.
   Саймон прошёл в комнату, сел рядом с Карсилиной и поинтересовался:
   - Солнышко, как ты?
   Она ничего не ответила, молча положив голову ему на плечо. Хорошо, что он здесь.
   - Как ты уже понял, с Кари произошел некий инцидент.... - В свою очередь начала Серебринка, присаживаясь обратно в кресло.
   - Вообще-то ничего не понял! - Перебил Саймон, эта неопределённость раздражала. Вот Серебринка что-то знает, а он нет!
   - Тебя это беспокоит? - удивилась эльфийка, как будто речь шла о чём-то банальном.
   - Конечно! Объясни, пожалуйста. Кто хотел похитить Карси?
   - Не знаю. Одно ясно точно. Здесь замешана очень сильная магия. Возможно, Кари знает что-то такое....
   - Что же?
   - Понятия не имею, она сейчас еще не окрепла после нападения. Они ослабили Карсилину своим барьером. Если мы с Зольтером по счастливой случайности там не оказались, еще неизвестно, чем бы это кончилось...
   Саймон хмыкнул, это было подозрительным совпадением, что они там оказались так вовремя, и именно в том месте.
   Затем он взглянул Серебринке в глаза, и увидел, как наяву. Темный переулок, Карси, окруженную призраками, которая упала на колени, пытаясь не потерять сознание, потом свет из её амулета. Всё, как в том давнем видении. Саймон даже поёжился, по телу пробежались мурашки. И он кое-что понял:
   - Амулет!
   - Что, амулет? - спросила Сильв, стараясь не разбудить Кари, которая уснула, прижавшись к юноше.
   - Это связано с ним!
   Серебринка молча смотрела на него, словно, что-то соображая. Потом взяла амулет Карсилины, лежащий на тумбочке, и тут её осенило.
   - Погоди! - она, сжимая эту штуку в руке, выбежала в другую комнату.
   Там Серебринка что-то искала. Был слышен грохот открывающихся дверец. Наконец, она вернулась, и принесла толстенную серую книгу.
   - Что это? - заинтересовался Саймон, не решаясь привстать.
   - "Артефакты Листонских семейств", - Сильв прочитала название книги и стала её листать.
   Листала долго, Саймон Рейли подумал, что ничего примечательного Серебринка так и не найдёт. Но вдруг она воскликнула: "Вот!". И ткнула в книгу пальцем.
   - И что там? - спросил Саймон с любопытством.
   Она не ответила, вместо этого открыла амулет, он, кстати, не засветился, подержала его на ладони, на вытянутой руке, тоже ничего. Впрочем, медальон светился только у Карси.
   - Наконец-то! - произнесла Серебринка, радуясь собственной догадке.
   - Ты ответишь? - Саймон начинал терять терпение.
   Такое ощущение, что она про него совсем забыла, заинтересовавшись этой безделушкой и выпав из реальности.
   - Да-да! - эльфийка, наконец, соизволила одарить его взглядом.
   - Ну и? - выжидающе смотрел на неё Саймон.
   - Амулет, Карсилины, является сильным магическим артефактом, - изрекла она. - Вероятно, кто-то узнал это и захотел завладеть.
   Впрочем, про самую важную деталь она так и не сказала.
   Да и амулет, как выяснилось позже, был нужен "похитителям", не больше, чем ржавый гвоздь. Гораздо больше им нужна была Карси, и, желательно без амулета. Ведь, когда он находится при ней, то наделяет силой, способной защитить, даже при нулевых шансах на спасение. Отдельно от неё, это лишь золотая побрякушка, представляющая ценность только на чёрном рынке, и то в качестве рядовой подвески.
   Дело в том, что каждый волшебник имеет свой амулет, который либо усиливает его магию, либо обладает защитными свойствами. Создают этот амулет, капнув немного крови волшебника на его поверхность, запечатывая невидимую связь хозяина с вещицей.
   Тогда Саймон этого не знал, хотя не раз становился свидетелем того, как Карсилина его использует, в основном в качестве фонарика, и поэтому предложил:
   - Может, нам спрятать амулет? Сдать его в банк на хранение?
   - Нет. Кари лучше носить его с собой, - отбросила эту идею Серебринка.
   - Почему?
   - Если нападут еще раз, и амулета при ней не будет, то им легче её похитить. Они тоже магией обладают, и весьма не хилой!
   - Им же амулет нужен!..
   - А потом они, как выкуп, потребуют его.
   Кто бы мог подумать, как у неё хорошо получается заговаривать зубы. Прямо, мастерское запудривание наивного мозга. Ведь она скрывала самое важное.
   Сказав это, Сильв внезапно сменила позицию, еще раз заглянув в книгу.
   Странные существа - девушки. Сами себе иногда противоречат. Не зря их субкультура "МЭ" нервушками величает.
   - Знаешь, а ты прав. Лучше медальон спрятать.
   - Ты хотела.... - не закончил юноша.
   - Мне кажется, они научились отслеживать медальон. Значит, если у Карси его не будет, то злодеи не станут её преследовать. Хотя, если положить вещицу в банк, то мигом оттуда украдут.
   - И что предлагаешь?
   - Дать его мне. Мы уж с Зольтером зададим им хороший урок. Завяжем их длинные ручки-ножки морским узлом!
   - Отличная мысль! - согласился Саймон, думая, что тем самым избавит Карси от опасности. - Пусть хранится у вас.
   Нескоро до него дойдет, каким он был дураком. Добровольно согласился сделать Кари уязвимой, когда с ней амулет, он ее защищает. А без амулета.... Она становилась легкой добычей для колдунов-экстремистов из "СиТм", специально обученных убивать, похищать и злодействовать.
   Кроме того, у Серебринки насчёт этой золотой подвески были свои планы. И, мало того, она знала: действуя так, очень рискует чужой жизнью.
  -- Вот и славно. - Кивнула Серебринка, убирая амулет в карман. - Верну, когда угроза нейтрализуется...
  
  
   ***
   Когда Саймон с Карси ехали в автобусе, и они уже пропустили три остановки, Карси, прислонившись к окну щекой, спросила:
  -- Ты думаешь, мы правильно поступили, отдав Серебринке мой амулет?
   Что-то внутри терзало ее и не давало покоя.
  -- Конечно, - ответил Саймон, уверенный в своем решении, - тогда плохие люди не смогут тебя выследить и украсть его.
  -- А что, если это -- ошибка?
  -- Ну, Сильв ведь знает, что делает...
  -- А ты знаешь, что она делает? - она отвернулась от окна и серьезно посмотрела на него.
   Юноша застопорился и заморгал. Он ведь, по сути, не знал.
  -- Мы должны ей верить, - наконец сказал Саймон, пытаясь в этом не сомневаться. А червячок сомнения начинал его точить, причем настойчиво.
  -- А тебе не кажется, что если бы злодеям нужен был мой медальон, они вырубили меня бы и скрылись?
  -- Ну, если тебе хочется, мы можем вернуться, еще не слишком поздно, - Саймон уже хотел подняться, но Карси схватила его за рукав и потянула на себя:
  -- Сиди уж. Если ей так нужен мой амулет, пусть забирает. А я посмотрю, что из этого выйдет.
  -- Надеюсь, ничего плохого, - насупился Саймон, думая, что Серебринка задумала что-то, во что не хотела их посвящать, и ему это не нравилось. Он уже стал жалеть о том, что они не оставили амулет себе.
  
  
   ***
   Когда они пришли к Карсилине домой, тётя Маша радостно кинулась обнимать их. Плитс Шпаклёвич сидел с газетой на диване, поглаживая правой рукой глупую пуделиху Трапецию.
   - Нашлась-таки! - воскликнул он, сердито, когда те появились на пороге комнаты. - Где ж ты пропадала?!
   Трапеция возмущенно гавкнула, одобряя его тон. Саймон шикнул на неё, собака оскалилась, она вообще, кроме Плитса, людей не переваривала. И вообще была кусачей и невоспитанной.
   - Тихо, тихо, - шепнул ей Плитс. - Саймон, не дразни животное! Ну, Кари, где ты пропадала, я жду объяснений.
   Карси, при этом, чуть не споткнулась о лежащие на полу тапки тёти Маши, которые та постоянно теряла.
   - Мне кажется, сейчас не самое подходящее время для объяснений, - сказал Саймон, глядя на Карси, которая буквально с ног валилась от усталости. - Ей отдых нужен и сон здоровый.
   - А она что, вагоны разгружала? - съязвил Шпаклёвич, сузив глаза и посмотрев с подозрением на юношу. - Ты-то что скажешь?
   - Плитс! Не видишь, девочка устала, пускай поспит! - вступилась тётя Маша.
   А Саймон всё думал, как бы им наврать поубедительнее. Он не хотел говорить про неудавшееся похищение.
   Карсилина, так ничего не сказав, удалилась к себе в комнату.
   - А ты, Саймон, на кухню проходи, чаем поить буду, - добродушно предложила тётя Маша. - Там всё расскажешь. Я кстати, пирожков с малиной купила.
   Она взяла его за рукав и повела на кухню, Шпаклёвич, как конвойный, последовал за ними. Он выжидающе встал в дверях кухни, глядя на Саймона с неприязнью. Мария Радужникова налила чая и села напротив. От пирожков юноша отказался, не очень приятно есть, когда у тебя над душой стоят, да и не голоден был.
   - Ну, рассказывай, в какую передрягу она опять влипла? - потребовал Плитс, скручивая в трубочку газету. Юному чародею показалось, если ответ мужчину не устроит, он стукнет Саймона этим по голове.
   - Сегодня утром получилось дозвониться до Карси, - начал тот, вспоминая самую удачную из "версий". - Правда, трубку взяла медсестра и сказала, что её машина сбила.
   Тётя Маша издала пораженный "Ах" и стала обмахивать себя тарелкой, выражение лица Плитса не поменялось. Выдержав паузу и подумав, что с машиной погорячился, Саймон продолжил излагать свою "версию":
   - Я испугался, и поехал туда. Оказалось, Карси отделалась лишь синяками и лёгким сотрясением, поэтому нельзя никаких резких движений делать. Доктор сказал, ей нужен покой, чтобы прийти в норму.
   - И вот они так сразу согласились её отпустить? - не поверил Плитс.
   - Но ведь всё обошлось! - не сдавался Саймон.
   Тот, в ответ на его враньё, сдавленно кашлянул. Тётя Маша встала.
   - Ну что ты, Плитс! Мальчик за неё волнуется, а ты! - Она пригладила ладонью взлохмаченные волосы юноши. И он слегка смутился, чуть не подавившись чаем.
   Плитс недовольно развернул газету и ушел обратно в большую комнату.
   - Ты правильно сделал, что привёз Карси. В больнице ведь гораздо хуже, чем дома, в тепле и уюте, - похвалила тётя Маша. - Я рада, что у Карсилины, есть такой хороший друг.... Что же у тебя волосы так топорщатся!
   И она обернулась к подоконнику в поисках плоской расчески. Попытка пригладить его шевелюру с треском провалилась. Пока она не видит, Саймон смахнул с себя всяческий намёк на "прилизанность".
   Через пять дней Карсилина полностью восстановила свои силы, а Серебринка амулет возвращать не собиралась пока что. Хотя, ребята ей звонили пару раз, узнать, как идёт "процесс" поиска неудавшихся похитителей.... Наверное, у Сильв был план. Должен был быть, наверное.
  
   ***
   В тот день, Карсилина с Саймоном собирались в кино. Хотели выйти за порог квартиры, но в дверь раздался звонок.
   На пороге стоял высокий мужчина азиатского телосложения, с узкими чёрными глазками, которые скрывали угловатые тёмные очки. Его длинные снежно-белые волосы были заплетены в хвост, и доставали ему до лопаток примерно. Одет он был в чёрную кожаную куртку, чуть расстёгнутую, черные джинсы, а ботинки его сурово натёрты до блеска. Вот ведь чистюля! Прямо герой рекламы стирального порошка и гуталина!
   - Здравствуйте, вам кого? - спросила Карсилина, думая, что это новый почтальон.
   - Мне бы с вами поговорить.... - улыбнулся он. Голос был какой-то тигриный.
   - Это зачем! - тут же встрял Саймон, уж очень этот тип ему не понравился. Впрочем, юноше всегда не нравились подозрительные незнакомые субъекты.
   - Дело в том, что я, веду занятия по оборонительной магии...
   - Типа тренер? - недоверчиво взглянул на него Саймон, на инструктора по фитнесу он был не похож, мускул не хватало. Так, уценённый продавец бытовой техники.
   - Откуда вы про меня знаете? - недоумевала Карси.
   - Ну, мы тщательно выслеживаем волшебников, а затем, убедившись, что маг плохо обороняется, предлагаем свои услуги. А, судя по тому, что я видел, вам, девушка, это необходимо.
   - Что же, интересно, вы видели? - насторожился Саймон, положив руки на бока.
   - Мне тоже интересно! - потребовала Карси.
   - Видел, как вам угрожала опасность.
   - А подробнее?
   - Я видел, как на вас наложили магический барьер, пытаясь вывести из равновесия...
   - Стоп! Может это вы её тогда похитить пытались! - Саймону в этот момент захотелось взять его за ворот и встряхнуть, только выше он был гораздо. Юноша чувствовал, как у него внутри все закипает.
   - Не видел, кто пытался это сделать, я наблюдал...
   - Что же вы тогда не вмешались?! - перебил Саймон.
   - Я оценивал претендента, - спокойно ответил тот.
   - Я что, товар, чтоб меня оценивать?! - в свою очередь возмутилась Карсилина, поражаясь, сколько людей в тот вечер за ней следили: Серебринка с Зольтером, этот тип и неудавшийся похититель.
   Может это не весь перечень?
   - Способный ученик, подобен хорошему товару, попадается редко, - изрёк тот. - И поэтому, я предлагаю тебе посетить несколько занятий.
   - А, мне, почему не предлагаете? - удивился юноша.
   - Я свои услуги только волшебникам предоставляю. Не умею работать с чародеями, не тот сорт. Между яблоком и абрикосом тоже разница большая.
   Саймон недовольно посмотрел, как тот протягивает Карси визитку. Интересно, откуда этот тип узнал, что он чародей?
   - Приходи завтра в спортивный клуб "Лиана", в шесть вечера. И не опаздывай.
   С этими словами тип исчез. Ребята остались стоять на лестничной площадке, совершенно сбитые с толка.
   Фильм, на который они пошли, был широко разрекламированный экшн именующий себя блокбастером, с сотней спецэффектов. Вы не представляете, как забавно смотреть фильм про людей, обладающих магическими способностями, снятый простыми смертными. Ребята весь сеанс смеялись над тамошними магами, картинно бросающимися заклинаниями. Посмотрели бы создатели фильма на магов настоящих! Правда, люди, не столь просвещенные, бросали на них косые взгляды, не понимая причины веселья.
   Под конец фильма, когда тот близился к финальной битве со злом, Карси вдруг сказала:
   - А главный герой очень даже ничего.
   - Со мной он точно не сравнится, - ухмыльнулся Саймон.
   - Это чем же? - улыбнулась Карси.
   - Ну, во-первых, я симпатичнее. А, во-вторых, Солнышко, у него нет такой замечательной девушки. Ты смотри, какие мымры играют в этом фильме!
   - Не такие они и страшные...
   - Да неужели?
   Кто кого в этом фильме победил, или достал, Саймон не помнил. Они с Карси целовались. Надо будет еще раз сходить посмотреть его.
  
   4
  -- ПРИНЦЕССА ЛИСТОНСКАЯ
   Лоритта IV Фротгерт, королева Листона, восседала на своем троне и разглядывала десятка два рыжеволосых девиц разного возраста, столпившихся в огромном зале дворца династии Фротгерт. Дворец располагался в самом центре столицы Листона - Чалиндоксе (В переводе с древнемасийского "Чалиндокс" означает - "Солнечный Поток").
   Для чего же явились во дворец все эти рыжеволосые девицы? Дело в том, что кроме двух внуков-близнецов (Мартины и Альфреда), которым в этом году должно исполниться четырнадцать, у Лоритты была еще одна внучка. Только королева понятия не имела, где она находится и как выглядит. Знала только, что у внучки рыжие волосы и имя у нее - Карсилина. Девочка пропала много лет назад при очень загадочных обстоятельствах. Сейчас ей должно быть уже семнадцать...
   Родители искали свою дочь, но безрезультатно. Три года назад они были убиты колдунами "СиТм".
   Если вы думаете, что сейчас произойдет чудо, и Лоритта, наконец, найдет в рыжей толпе свою внучку, то глубоко ошибаетесь.
   Сборища рыжеволосых девиц продолжались вот уже много лет. И ни на одном из них королева свою внучку так и не нашла. Кроме того, она к концу каждого сборища проникалась ко всем этим высоким, низким, худым и полным рыжим девушкам жуткой неприязнью, зная, что настоящей принцессы среди них нет. И, наверное, сама принцесса во дворец вряд ли явится, если только не привести ее силой. Но, во-первых, Лоритта не знала, где ее искать. Во-вторых, надо было выставить всех этих рыжих девиц за дверь и спокойно обо всем подумать.
   - Девушки, вы зря пришли! - объявила Лоритта, поднимаясь. - Нет среди вас принцессы. Прошу покинуть дворец!..
   Одна из девиц, самая крупногабаритная из всех, пробасила прокуренным голосом:
   - Как вы можете знать это, Ваше Величество, если даже не проверяли?
   - Очень просто, Пылчорски. Вы, между прочим, уже третий раз являетесь. Неужели вы думаете, что и в этот раз я вас не узнаю? Вы точно не моя внучка.
   Пылчорски покраснела.
   - Я знаю, - продолжала Лоритта, - что вам тридцать семь лет, ваши волосы каштанового цвета, работаете вы в кафе возле аэропорта и, более того, вы не волшебница, и вообще обделены магией!
   Пылчорски залилась краской и выбежала из зала, сгорая со стыда.
   - Вот, так-то лучше! - воскликнула Лоритта, и оставшиеся девушки поспешили покинуть дворец.
   Королева тяжело вздохнула и снова опустилась на трон. Но тут окно, самое ближнее к трону, распахнулось, и, вместе с порывом ветра, влетел большой крылатый пятнистый кот. На голове у кота красовалась красная кепочка с надписью "ЛЭПС" золотыми буквами (ЛЭПС - Листонская Экстренная Почтовая Служба). Рядом с котом порхали почтальонская сумка и кучка писем.
   Лоритта узнала кота - это был Кислик, ее любимый почтальон. Он частенько доставлял Фротгертам газеты.
   - Я принес вам сегодняшний номер "Горячей Магии", - отчитался кот, открывая сумку. Из сумки выпорхнула газета и прыгнула Лоритте в руки.
   - Удачный бросок! - похвалила королева, взмахивая рукой. В воздухе появилась конфетка.
   Кислик поймал конфету, освободил от фантика и отправил в рот. Фантик же кот аккуратно спрятал в сумку (Лэпсы, в отличие от обычных котов, очень любят сладкое, коллекционируют фантики, да, к тому же, имеют листонское гражданство).
   - Ладно, я полетел! - сообщил Кислик. - А то мне еще Мартине с Альфредом надо занести их номер "Волшебной плотвы".
   - Они опять на него подписались... - разочарованно протянула Лоритта.
   - Уже год как, - заметил Кислик, и вылетел из окна, следом за ним выпорхнули письма и сумка.
   Лоритта IV развернула свой номер "Горячей Магии". На первой полосе красовалась раскрасневшаяся физиономия нового презтер-пигистра (То же самое, что и премьер-министр, только в Листоне), молодого человека лет сорока. Лицо его очень напоминало большой перезрелый помидор. Рядом с фотографией прыгали крупные лиловые буковки: "Элберт Мейлс был избран Листонским Парламентом на пост презтер-пигистра страны, в связи с безвременной кончиной Августа Бурано три месяца назад".
   - Н... да, - прокомментировала Лоритта, разглядывая улыбающуюся фотографию нового презтер-пигистра в газете. - Он не слишком харизматичен на эту роль, лучше бы...
   Договорить она не успела: дверь распахнулась, и в зал вошел солидный высокий господин, облаченный во все черное, включая черный фрак, черные брюки, черную шляпу и ботинки. В руках господин сжимал длинный черный зонт-трость.
   - Барон Прохор Рейли, рада вас видеть! - поприветствовала королева, поднимаясь с трона.
   - Взаимно, Ваше Величество, - не остался в долгу барон. - Я зашел к вам по делу.
   - Докладывайте.
   - "ДС" удалось вычислить местонахождение принцессы.
   "ДС" - магическая организация, чем-то похожая на полицию, полное название "Действие Света". Прохор Рейли вид делает, что туда не входит. А на самом деле является главой "ДС".
   - Как? - поинтересовалась Лоритта, на ее лице была заметна улыбка.
   - Серебринка Сильв прислала из Зебровска ЛЭПСу, знаете, что было внутри конверта?
   - Из Зебровска? Не думала, что моя внучка окажется именно там. Все-таки, это другая страна...
   - Зря, что вы там ничего не искали. Между прочим, Сильв кое-что обнаружила, точнее, кое-кого...
   - А что было внутри конверта?
   - Посмотрите сами, Ваше Величество, - предложил Прохор, протягивая королеве запечатанный конверт.
   - Не понимаю вас, барон! Зачем вам понадобилось запечатывать уже вскрытый конверт? - Заметила королева, открывая конвертик.
   - Формальности...
   - Да бросьте вы! Мы же с вами давно знакомы. К чему всё это?..
   Договорить она не успела, так как выудила из конверта кругленький золотой медальон на цепочке. Она узнала эту вещь, но испугалась собственной догадки.
   - Я надеюсь...
   - Это тот самый талисман, госпожа Фротгерт.
   - Как Серебринке удалось его добыть?
   - Она позаимствовала у владелицы, и отправила мне в качестве доказательства своей правоты. Принцесса нашлась.
   - Прохор! - воскликнула Лоритта. - Это настоящее чудо!
   - Да, конечно...
   - Я немедленно отправляюсь в Зебровск!
   - Не стоит так торопиться. Поручите дело Серебринке. Она доставит принцессу в целости и сохранности.
   - Благодарю за совет, барон. Пожалуй, так и поступлю.
   - Я сегодня же отошлю ей ЛЭПСу с ответом.
   - И возьмите Кислика, - посоветовала королева.
   Поклонившись королеве, Прохор Рейли вышел из тронного зала. Его терзали мрачные думы. Это, конечно, хорошо, что принцесса нашлась. Лоритта снова обретет давно потерянную внучку, и у них все будет хорошо. Его же семья была уничтожена колдунами из СиТм, и надежды на то, что его жена или сын вдруг объявятся, не было. Ему ясно сказали много лет назад, что Фолия и Саймон были убиты.
   Остановившись, и глубоко вздохнув, крепко сжимая рукоятку зонта-трости, он попытался натянуть вымученную улыбку. Ведь с тех пор, как погибли его жена и сын, ему дали установку - охранять семейство Фротгерт. Это было единственным стимулом, который разжигал в нем жажду жить.
  
   ***
   Карсилина обещала Саймону, что не пойдёт на это подозрительное занятие к незнакомцу. Впрочем, она обманула. Об этом юноша догадался, когда решил ей позвонить.
   Трубку взяла тётя Маша. Не дав и слова сказать, после "Здравствуйте", она заботливо поинтересовалась, как его здоровье, а еще посоветовала сходить в парикмахерскую подстричься. Саймон с большим трудом дослушал болтовню, желая повесить трубку. А потом тётя Маша сообщила, что Карси записалась в спортзал на какие-то занятия.
   Карсилина, тем временем, зашла в спортивный клуб "Лиана".
   Белобрысая вахтерша, ярко-зелёная кофта которой сливалась со стенами, приветливо улыбнулась.
   - Здравствуйте, девушка! Желаете посетить несколько занятий?
   - Я за этим и пришла, - ответила Карси, и вытащила из кармана визитку незнакомца. - Вот к этому человеку. Его, кажется, Барсом зовут, по крайней мере, здесь так написано.
   - У него сейчас перерыв, - сообщила дамочка, голосом автоответчика. - Попробуйте обратиться позже...
   В этот момент в холл вошел тот самый Барс, только сегодня на нём был черный кожаный камзол, вероятно, из кожи крокодиловой. "Богатые тут однако тренера" - Подумала Карси.
   - Всё-таки решила прийти? - удостоверился он.
   - Что же я, по-вашему, здесь делаю? - ухмыльнулась в ответ Карсилина.
   Жестом он попросил девушку последовать по длинному узкому коридору с множеством дверей. Коридор был плохо освещен, да и многие из лампочек слабо мерцали. Он завёл её в маленький зал, стены которого были сплошь увешены большими зеркалами.
   Там присутствовало еще четыре человека, и все в чёрных костюмах.
   - Наконец, здесь собрались все мои ученики, - начал он, встав возле дверей. - Для тех, кто не знает, зовите меня "Барс".
   Карси успела подумать, что попала в секту, разглядывая их одинаковые черные костюмы.
   - Не бойся, это наша униформа. И тебе такую выдадим после занятия, - успокоил её Барс.
   В этот момент четыре его ученика встали рядом с "мастером", словно загораживали путь к бегству.
   - Я хочу знать, на каком уровне твои способности, - продолжал Барс, пристально глядя на Карсилину. - Ты должна сразиться с моими учениками.
   - Со всеми сразу? - удивилась она, оценивающе глядя на каждого из них. Один был хлипкий, второй похож на колобок, третий низкий....
   - Да.
   - Начнём?
   И они начали атаковать, а Барс стоял возле дверей и смотрел на всё это безобразие. Карси бойко увертывалась от их магических лучей, и вырубила того, что был хлипкий, заклинанием.
   И неожиданно один из оставшихся крикнул "Ширмаколтин", смертельное проклятие колдуна, Карсилина пригнулась, луч ударил в зеркало и разбил его. Со звоном оно рассыпалось на крошечные осколки, которые летели прямо на Карси.
   - Ничего себе тренировка! - воскликнула она, прижимая ладонь к порезу на виске, пытаясь остановить кровь.
   Это ловушка. А Барс, вероятно, работал на тех, кто хотел её похитить. Или даже убить?..
   - Идиот! - шикнул Барс своему "ученику", ведь тот их раскрыл.
   Она произнесла отталкивающее заклинание, и еще двое отлетели к противоположной стороне зала и рухнули на пол.
   - Я прерываю этот спектакль, - спокойно заявил Барс, запуская в Карсилину магический луч.
   Но в Карси заряд не попал. В этот момент она телепортировалась в ближайший парк.
   Тяжело дыша и облокотившись на фонарный столб, девушка попыталась стереть с виска кровь ладонью, но лишь размазала ее по щеке. Что-то подсказывало, что нужно срочно вернуться домой. Эти колдуны знали, где она живет, а значит, могли заявиться к ней домой. А, если так, то тете Маше и Плитсу угрожает серьезная опасность.
   - С вами все хорошо? - поинтересовалась какая-то сердобольная женщина, дотронувшись до плеча Карсилины. Она наверняка испугалась крови на ее щеке.
   - Да, спасибо, я в порядке, - Карси улыбнулась женщине, затем развернулась и побежала в сторону своего дома, который находился в нескольких кварталах отсюда.
   Может, этот Барс из СиТм? Серебринка говорила, что они очень серьезные противники. Но что им надо от Карси? Зачем они пытались убить ее в спортзале, если до этого пытались лишь похитить?
   Для того чтобы телепортироваться снова, нужно затратить немало магических сил, коих на повторное перемещение таким способом, увы, не хватало. Девушка даже забыла о том, что должна была встретиться с друзьями в кафе через полчаса, настолько ее испугало то, что могло произойти с ее опекунами.
   Добравшись до своего дома, девушка решительно толкнула дверь своего подъезда, и вошла внутрь. "Их там нет! Их там нет!" - твердила она себе, когда поднималась в лифте.
   Квартира была заперта, Карси уже решила, что все обошлось, когда открывала дверь. Но в прихожей лежала Ленди. Собака была без сознания.
   - Тетя Маша! - обеспокоенно позвала Карсилина, неужели девушка опоздала?
   В этот момент в прихожую вальяжно вышел самодовольный Барс.
   - Не стесняйся, проходи, - и он поманил рукой.
   Карси настороженно пошла за ним. В большой комнате находилось еще двое колдунов, которые стояли позади связанных Марии Радужниковой и Плитса Шпаклевича. Из-под журнального столика на гостей опасливо скалилась и рычала карликовая пуделиха Трапеция.
   Увидев Карсилину, тетя Маша испуганно что-то промычала, чуть не подпрыгнув на стуле, ее рот был заклеен скотчем. Плитс, казалось, хотел испепелить Барса злобным взглядом. Как они вообще посмели нападать на семью уважаемого в Зебровске театрального режиссера!
   - Простите, что мы злоупотребляем вашим гостеприимством, - Барс ехидно провел пальцем по щеке тети Маши.
   Из-за слёз по ее лицу была размазана тушь.
   - Что вы от нас хотите? - спросила Карсилина. Она надеялась, что эти колдуны не причинят вреда ее тете с дядей.
   - Мы хотим пригласить тебя поехать с нами, - ответил Барс, не меняя самодовольного выражения лица.
   Услышав это, тетя Маша опять что-то замычала, а у Плитса было такое выражение лица, что казалось, будто он хочет сказать: "Я хорошо запомнил ваши лица! Я такой фоторобот в полиции составлю, что вас сразу же опознают!".
   Карси уже успела пожалеть, что не попросила помощи. Было ясно - одной ей с этими колдунами не справиться.
   - Отправишься с нами, и мы не станем убивать этих людей, - промурлыкал Барс, обходя тетю Машу, а затем растрепав ее прическу.
   Карсилина посмотрела на свою тётю, в глазах у нее читалась мольба. Она не хотела, чтобы девушка отправлялась с этими людьми. Но был ли выход? Если они сейчас начнут сражаться, то в одиночку Карси точно не выстоять.
   - Хорошо, - произнесла Карсилина на выдохе. Она не знала, как будет выкручиваться.
   - Вот и отлично, - кивнул Барс, положив ладонь ей на плечо. - Не будем задерживаться.
   Тетя Маша снова что-то замычала, из ее глаз текли слезы. Плитс хранил напряженное безмолвие.
  
   ***
   Саймон Рейли, Димка Морквинов и Зоя Пырши, очередная его девушка, сидели в кафе. Зойка была на четыре года старше Димки и на три головы выше него. В данный момент она доедала кусок шоколадного тортика, а Морквинов смотрел на неё притворно любящим взглядом, вертя в руках салфетку с синими мишками. Слащавая семейная идиллия!
   Для Димки жизнь имела смысл лишь тогда, когда было что выпить, а вокруг суетилось множество красивых девушек. Хотя, окружающим было непонятно, по какому принципу он считает их симпатичными. Зойка красавицей не казалась, да и похожа она была на вытянутого зайца, а во взгляде ни капли ума.
   - Ну и где Карсилина? - спросила Зоя, заметив, что Саймон заскучал.
   - Должна прийти, - ответил тот. Они же договаривались! Ну, куда она запропастилась?
   - Ты не представляешь, как она любит опаздывать! - хихикнул Димка, рисуясь перед Пырши. - Вот ты, Зоечка, всегда вовремя приходишь.
   Прямо индюк какой-то! Ему только яркого оперения не хватает, для пущей выразительности!
   - Нужно встречаться с девушками пунктуальными, - посоветовала Зойка Саймону. - Зай, возьми еще кусочек тортика.
   Обратилась она к Димке. Тот озадаченно наморщил лоб, денег в его кармане оставалось мало. Для большей убедительности, Зойка кокетливо ему подмигнула и одарила воздушным поцелуем. Саймон при этом поморщился. Лучше бы Морквинов с жабой поцеловался, не так бы было противно на них смотреть.
   - Хорошо, - сдался Димка напору Зойки, отправляясь делать заказ.
   Прошло уже полчаса. Саймон напряженно вертел в руках салфетку, стараясь не закипеть от присутствия Зойки и Димкиного с ней заигрывания. В кафе Карсилина так и не появилась. Саймон звонил ей на мобильный, но никто не отвечал. Это очень напрягало.
   - Да ладно тебе, - заметила Зоя, глядя, как Саймон нервно размешивал восьмую ложку сахара в кофе. - Может, она забыла? Не повезло тебе с девушкой....
   - Не говори так! - раздраженно перебил тот, чуть не спихнув кружку локтем со стола, каждому терпению приходит конец, и его - не исключение.
   - Давайте, не будем ссориться, - миротворчески призвал Димка, пододвигая к Зое кусок тортика. - Саймон, не повышай голос!
   - А ты скажи своей красноречивой подруге, чтоб она меня не злила, - предупредил его друг, кто знает, что он способен натворить, когда вывести из себя.
   - На правду не обижаются! - вставила Зойка. Ну и вредная же она!
   - Ах, так! - Саймон резко встал, чуть не опрокинув табурет, на котором сидел - Тогда слушай, Зоечка. Почему ты встречаешься с парнями, которые младше тебя лет на шесть? У тебя что, комплекс неполноценности?!
   Саймон не понимал, с чего вдруг всё его взбесило, но поделать с этим ничего не мог. Его трясло от негодования, и он боялся потерять контроль над своей магией. Это могло плохо закончиться, по крайней мере, для виновницы спектакля - Зойки, которая в данном случае бесила. Вообще-то, Саймон её всегда недолюбливал, но сегодня как-то особенно. Кажется, еще чуть-чуть, и, он её убьёт! Нужно срочно выплеснуть негатив!
   Димка, замолк, не решаясь встревать в разгорающийся скандал. А Зоя попыталась возразить, только Саймон не дал ей начать.
   - А духи у тебя! Ну что за отвратительный аромат! Чихать хочется, - он говорил очень громко, все посетители с интересом повернулись в их сторону, впрочем, было это только на руку, пусть Зойка унизится публично. - А манеры! Как у пятиклассницы на первом свидании!
   - Замолчи! - крикнула она, чуть не плача. Еще бы. Сколько людей сейчас наблюдает эту сцену!
   - И что за нелепые наряды! Случаем, не в магазине уценённых товаров берёшь? А кто надоумил покраситься в этот мышиный цвет? Ты сливаешься со стенами!
   Саймон высказал всё, что о ней думал. Если бы этого не сделал, то последствия могли быть гораздо хуже. Зато, теперь, он начал остывать. Девушкам часто не нравится, когда негативно отзываются об их одежде, причёске, манерах, и прочей ерунде. Именно этим он и воспользовался.
   Зоя вскочила, подошла к нему, деликатно обойдя столик, замахиваясь для пощечины. Юноша поймал её руку в полёте и сообщил:
   - Ты сама говорила, на правду не обижаются. Вон, иди лучше Димку стукни, чтобы он... - тут он осёкся. По отношению к другу было жестоко выдавать, что тот встречается с тремя девушками одновременно, он то Саймону сегодня ничего плохого не делал, - купил тебе мороженое!
   Зойка застыла, пытаясь что-то сказать, и хлопая глазами, как уязвленная рыба. Саймон больше не мог терпеть этот спектакль и решил уйти. Девушка бросила ему вслед взгляд, полный ненависти. Выходя из кафе, Саймон ликовал, что унизил эту дылду-задаваку.
   Димка, решив смягчить ситуацию, предложил Зойке мороженого, но та сердито отказалась. У нее пропало желание тратить последние Димкины деньги. Да и настроение улетучилось в неведомые дали. Ее трясло от злости на этого наглого Саймона Рейли, она была готова поклясться, что при новой встрече обязательно стукнет его своей тяжелой сумкой.
  
   ***
   Саймон решил заглянуть к Карсилине домой, и отправился прямиком туда. Странно, что она не пришла в кафе, как договаривались. Может, она себя плохо чувствует? И почему не берет трубку?
   Добравшись до её подъезда и поднявшись на лифте, Саймон заметил, что дверь квартиры не заперта. Настороженно он вошел внутрь. Пройдя мимо Ленди, он, не снимая ботинок, проследовал в большую комнату. Там он обнаружил связанных Марию Радужникову и Плитса Шпаклевича. Не обращая внимания на гавкающую пуделиху Трапецию, юноша кинулся их развязывать.
   Получив свободу, тетя Маша бросилась обнимать Саймона, приговаривая:
   - Они её забрали! Забрали!
   - Кто, они? - не понимал Саймон, из-за ее крепких объятий ему не хватало воздуха.
   - Мария, успокойся, - призвал Плитс под лай своей глупой собаки. - Ты ей этим не поможешь.
   Тетя Маша отпустила юношу, и, присев на лиловый диван, всхлипывая, стала причитать:
   - Они сделают с ней что-нибудь плохое!
   Саймон взволнованно переминался с ноги на ногу, он не находил себе места:
   - Вы можете сказать, что тут произошло? - он старался заставить свой голос звучать твердо.
   Тетя Маша не смогла выдавить из себя четкого объяснения, ее перебил Плитс:
   - К нам вломились какие-то гады, связали нас, а Карсилину забрали с собой, угрожая расправой. Я их хорошо запомнил, смогу составить фотороботы в полиции.
   - Кто это был? - спросил Саймон, он чувствовал прилив адреналина. Ясно было одно - те люди, что охотились за Карсилиной, добились своего.
   - Один тип весь на понтах, с длинными белыми волосами, - ответил Плитс.
   Саймон вздрогнул. Это же тот тип, что предлагал Карси занятия по самообороне! А ведь с самого начала было ясно, что он темнил. Но Карси почему-то отправилась к нему на занятие. Странно, что он ее еще в спортзале не поймал, а заявился к Радужниковым домой, чтобы сделать это.
   - Мы пойдем в полицию, - решил Шпаклевич, его лицо не выдавало никаких эмоций.
   - А если поздно будет? - всхлипнула тетя Маша.
   Саймон присел рядом с ней на диван. Его трясло. Хотелось действовать. Делать хоть что-то, лишь бы не сидеть на месте. Те, кто забрал Карси - очень опасные маги, и, если полиция их найдет, с ними не справятся. Тут нужна помощь других магов.
   И тут Саймон понял, что ему могут помочь Серебринка с Зольтером. Они же колдуны, и вполне могут бороться с другими магами!
   Плитс молчал, напряженно думая, тетя Маша всхлипывала, не решаясь говорить. Даже Трапеция перестала лаять, убежав в другую комнату. Ситуация казалась безнадежной.
  
   ***
   Карси пришла в себя и осознала, что прицеплена наручниками к холодной батарее. А еще на руках были антимагические браслеты, которые не давали освободиться. Находилась она в одном из заброшенных домов окраины Зебровска. Обои со стен практически слезли. Возле дверей валялись останки пружинистого дивана, а в комнату, сквозь заколоченное фанерой окно, слабо пробивался свет.
   В помещение вошел Барс, и злорадно улыбнулся.
   - Очнулась, Фротгерт!
   - Вы меня с кем-то путаете, - не поняла Кари.
   - Это именно ты. Очень сожалею, Карсилина.
   - Что вам надо?
   Они так настойчиво за ней охотились, что хотелось получить объяснения.
   Колдун присел возле неё на корточки и сказал:
   - Мне дали задание тебя уничтожить, - затем коснулся рукой её щеки, девушка поморщилась. - Принцесса листонская.
   - Я вас не понимаю! - она пыталась не смотреть ему в глаза. Какая же она принцесса? Это же бред какой-то!
   - Мне не хотелось убивать тебя, пока была без сознания. Согласись, гораздо лучше, когда ты осознаёшь....
   - Нет!
   - И не кричи. Тебя не услышат. Хотя, знаешь, обидно гибнуть, не понимая за что.
   - Так объясните! - Карси оставалось только тянуть время и надеяться на чудо.
   - Объясню.
   Он встал, и начал ходить по комнате взад-вперед, убрав руки за спину.
   - Тебя похитили у Фротгертов маленькой девочкой, но не уничтожили, как собирались. Колдуны, сделавшие это, разбились на машине, а твоего тела найдено не было....
   У Карсилины в голове возник образ маленькой замерзшей, и промокшей под дождем девочки, выползающей из канавы. За спиной горели обломки взорвавшейся машины, которая врезалась в дерево на огромной скорости...
   - И мы подумали, что они избавились от тебя ранее, но ошиблись. Спустя время, кто-то из наших тебя обнаружил. Ты шла по тёмной улице, освещая дорогу амулетом. Когда госпоже сообщили об этом, она была в ярости, так как понимала, Фротгерты и ДС не должны тебя найти. Нельзя позволить принцессе вернуться и всё вспомнить. Она поручила тебя уничтожить, а потом доложить о ходе операции. Знаешь, зря, что ты не взяла с собой медальон. Когда он висит у тебя на шее, то даёт дополнительную защиту.
   - Кто вы такие?
  -- Не считаю нужным рассказывать.
   Он остановился, и задумчиво посмотрел на свою пленницу.
  -- А теперь, Фротгерт, настала пора умирать!
   Барс встал в эпичную позу, словно герой с плаката боевика, и нацелил на нее руку, через которую планировал пустить смертельное заклинание.
  -- Постойте! - выкрикнула Карсилина. - Давайте сразимся!
  -- Сразимся? - не понял Барс.
  -- Да, чтобы битва была честной. Вы же не хотите, чтобы победа досталась вам слишком легко?
  -- Я об этом не думал, - признался Барс. - Но даже так, у тебя нет против меня шансов. Но немного повеселиться я не откажусь.
   Он подошел, встал перед ней на корточки и открыл наручники. Карси потерла онемевшие руки. Затем Барс снял с нее антимагические браслеты и встал к двери, чтобы загородить путь к отступлению. Но он же не знал, что это не в правилах Карсилины -- отступать перед боем.
  -- Итак, начнем нашу битву! - провозгласил Барс и запустил в нее заклинанием.
   Карси увернулась, и пустила в него ответный луч. Барс пригнулся. Во время боя он двигался играючи и не скрывал улыбки. Он решил загонять Карсилину, чтобы у нее не осталось сил на сопротивление, и двигался к этой цели. Карси была вынуждена встать в оборону. Светящиеся лучи ударялись о стены и гасли.
  -- Тебе не победить! - выкрикнул Барс. - Ты слишком слаба для этого боя!
   После этого он взмахнул рукой, и Карсилину отбросило к стене.
  -- И я ведь даже не напрягаюсь! - ликовал колдун.
  -- Хватит болтать! - Карси поднялась и запустила ответным заклинанием, но тот блокировал его.
  -- Покажи мне все, на что ты способна!
   И снова в нее прилетел луч, и снова приходится подниматься с грязного пола.
   Стиснув зубы от боли, Карси снова направила в него лучом. Тот прилетел в Барса, и он согнулся пополам, затем откашлялся и выплюнул кровь.
  -- Похвально! - воскликнул он, - но недостаточно хорошо.
   Затем он взмахнул руками, и появились невидимые путы, которые оплели Карсилину и подняли ее в воздух. Карси сопротивлялась, но -- тщетно. Из этих пут было не вырваться.
  -- И вот, я остался в победителях! - провозгласил довольный Барс.
   Путы, словно удав, не давали Карсилине нормально дышать и сжимались.
   Барс остановился и достал шприц, наполненный прозрачной, чёрной жидкостью. И подошел к своей жертве.
   - А теперь, Карсилина Фротгерт, ты умрёшь.
   - Не надо!
   - Умирать будешь медленно, - предупредил злодей, - Тут яд, против которого нет лекарства.
   - Так уж и нет?
  -- Колдуны очень хорошо варят всякие отравы. А умрёшь ты завтра, в девять утра. Я всё точно рассчитал.
   В этот момент на полу затрезвонил мобильник Карсилины. Барс, нахмурившись, пустил в него заклинание и разбил надвое.
  -- Так, на чем я остановился? - он посмотрел на Карси, та стиснув зубы, пыталась вырваться из невидимых пут...
  
  
   ***
   Серебринка очень рассердилась, узнав про этого инструктора по магической обороне, который похитил Карсилину. В то время как она, насупившись, выслушивала тетю Машу, которой пришлось принять успокоительное, Зольтер щелкал комнату каким-то странным фотоаппаратом. Плитс смотрел на него с нескрываемым раздражением.
   - А зачем ты тут все фотографируешь? - поинтересовался Саймон. Нужно было не фигнёй заниматься, а искать Карси. Кто знает, на что способны люди, к которым она попала!
   - Это "запомизатор", он показывает события, которые происходили на определенной местности, - пояснил Золотский, не прекращая щёлкать.
   - А вы точно сможете найти Карсилину? Может, лучше было обратиться в полицию? - с недоверием покосился на них Плитс.
   Зольтер убрал запомизатор и достал свой смартфон. Он хотел найти сигнал от мобильника Карси, но его не было.
   - Наверное, села батарейка, - предположила Сильв, подойдя к нему.
   - Или вне зоны действия сети, - пробормотал Зольтер.
   - А ты другой программой воспользуйся, - посоветовала Серебринка со знанием дела.
   - Точно! - воскликнул Зольтер и показал Саймону экран своего мобильника. - Здесь еще остались энергетические поля!
   - Где? - не понял тот, пытаясь увидеть эти "поля" на экране.
   - Значит, мы сможем определить, где Кари, если она еще жива, - продолжал Золотский, пропустив мимо ушей его вопрос.
   Наконец, карта Зебровска загрузилась, и все трое уставились на неё. Саймон не понимал, зачем они это делают. Казалось, наступившую тишину даже муха не осмелится нарушить, однако...
   - Не появляется! - обеспокоено сказала Серебринка.
   - Подожди, может, загрузилось не до конца...
   - В волшебной технике так не бывает!
   Пока они препирались, Саймон заметил, что на экране возникла зелёная точка, которая слабо светилась. Он указал им на это "открытие".
   Сильв попросила Зольтера уменьшить масштаб. Оказалось, что это был заброшенный дом, на одной из самых крайних улиц.
   - Пожалуйста, найдите Карсилину, - сказала тётя Маша, попивая чай с настойкой пустырника.
   - Мы ее спасём, - пообещал Саймон, повернувшись в ее сторону.
   Не медля ни секунды, Саймон, Зольтер и Серебринка телепортировались туда. Улица была тёмная и слабо освещённая. Заброшенный кирпичный дом возвышался над окружающими его деревяшками мрачным привидением. Друзья подошли к одному из его мёртвых подъездов, перешагивая через лужи грязи.
   Внезапно, из этого подъезда показалось четыре человека в чёрных костюмах, лица их было проблематично разглядеть.
   - Смотрю, у нас тут компания! - воскликнула Серебринка.
   И началась потасовка. Таких ярких вспышек эта улица, наверное, давно не видела. Один из зарядов с треском снёс близлежащий забор.
   Зольтер что-то прошептал, и куртка на одном из нападающих загорелась. Тот, дико крича, пытался сбить пламя, поскользнулся в луже грязи, и затих. Саймон еле успел отбить летящий в него "Ядпрокс" щитовыми чарами. Отбитое заклинание пролетело в сантиметре над головой обидчика. Пока тот замешкался, Саймон навел на него паралич, и он упал, подобно бревну. Двое оставшихся, видимо, никудышными колдунами были. Заметив, что друзья сотворили с их приятелями, они пустились наутёк.
   - Бегите, бегите! - Крикнул Зольтер им вслед.
   Саймон отворил тяжелую железную дверь подъезда и шагнул навстречу тьме. Серебринка призвала светящуюся сферу, которая порхала под потолком, слабо освещая весь этот бедлам. Пахло сыростью, воздух был безжизненный и затхлый. Вдыхая облетающую штукатурку, компания поднялась на второй этаж, они проследовали за светящейся сферой по небольшому коридору, прошли через комнату. Были слышны какие-то удары и треск.
   Друзья вбежали в еще одну комнату, там они увидели Карси, поднятую в воздух и Барса, который собирался воткнуть ей в руку шприц с какой-то гадостью.
  -- А ну, не двигайся! - приказал Саймон Барсу.
   Тот обернулся. Серебринка оттолкнула его магией, и мужчина врезался в стену, выронив шприц. Карси оказалась свободна и упала на пол. Зольтер держал Барса на прицеле, когда тот поднимался.
  -- Незваные гости, - Барс рассмеялся, а затем сплюнул кровь.
  -- Чего тебе от нее было надо? - спросил Саймон, в то время как Карсилина встала и подошла к ним.
  -- Сегодня тебе повезло, Карсилина, но это ненадолго. Скоро мы снова встретимся, и тогда -- победа будет за мной, - с этими словами Барс исчез.
  -- Вот ведь, гад! - выругался юноша.
   Зольтер подошел к стене и поднял шприц, затем с интересом стал рассматривать черную жидкость.
  -- Думаю, мне стоит провести экспертизу, что это за вещество, - сказал он.
  -- Это какой-то яд, - ответила Карси. - Как вы меня нашли?
  -- Было не очень сложно, - произнесла Серебринка.
   Саймон подошел к Карси и обнял ее, сказав:
   - А если бы мы не успели!
  -- Тогда бы он меня убил... - чуть слышно прошептала Карсилина.
  -- Нам стоит уходить отсюда, - подал голос Зольтер, спрятав шприц к себе в нагрудный карман.
  
   И друзья, взявшись за руки, телепортировались в квартиру Серебринки.
   Карси устало села на диван, ее ладони были изрезаны осколками стекла. Саймон присел рядом, взял ее руки в свои и залечил раны с помощью магии.
  -- Спасибо, - чуть слышно поблагодарила она.
  -- Больше никогда так не делай, ладно? - попросил юноша.
  -- Я постараюсь.
   Зольтер встал у окна, вынул из кармана шприц с жидкостью, и стал ее разглядывать в свете люстры.
  -- Интересно, Карси, что от тебя нужно было тому типу из "СиТм"?
   Карси решила промолчать. Ей не хотелось говорить, что Барс считал ее принцессой Листона, и именно из-за этого и хотел лишить жизни. Вместо этого, спустя паузу, она сказала:
  -- Я не знаю.
  -- Так просто "СиТм" никогда не нападает, - проговорила Серебринка, взяв расческу. - Должна была быть серьёзная причина для этого.
  -- Ты ведь ничего от нас не скрываешь? - спросил Золотский.
   Карси покачала головой.
  -- Кончайте со своими расспросами, - буркнул Саймон, прижимая Карсилину к себе. Что они к ней пристали? Да и что она может скрывать?
  -- Мы просто беспокоимся...
   Серебринка, положив расческу, отправилась заваривать чай, а Зольтер прошел проводить волшебную экспертизу найденного яда на своем ноутбуке.
   В этот момент с грохотом распахнулась форточка, и из нее вылетел крылатый пятнистый кот в красной кепочке. Во рту у него был пузатый конверт.
   Зольтер оторвал взгляд от монитора и взял у кота послание, достал оттуда золотой медальон Карсилины, а так же письмо, написанное красными чернилами, аккуратным почерком с завитушками. Карси, увидев свой амулет, потребовала его себе:
   - Зольтер...
   - А что у вас тут происходит? - поинтересовался Кислик, запрыгивая в кресло.
  -- Нашу подругу пытался убить колдун из "СиТм", - пояснила Серебринка, ожидая, пока закипит чайник на кухне.
  -- О, а за что? - Кислик повернул мордочку на бок.
  -- Мы не знаем.
   Зольтер передал амулет Карсилине, и та убрала его в свой карман. Затем отдал Серебринке письмо из конверта, и она удалилась на кухню его читать.
   - Ну, раз всё отлично, не хотите отправиться домой? - предложил Золотский.
   Так "тепло" их из гостей еще никто не выпроваживал.
   - Ты на время смотрел? - зевнув, заметил Саймон Рейли. - Час поздний, автобусы не ходят, метро закрыто, для телепортации мы очень устали.... Да и вообще, здесь переночуем.
   - Ладно, - недовольно вздохнул Зольтер. - Я постелю тебе матрас на полу своего кабинета. А Карсилина будет спать на диване. Ты уж извини, но мест спальных у нас ограниченное количество.
   Кислик в этот момент мирно сопел, свернувшись клубочком в кресле. Ждал, пока Сильв ответ напишет.
   - Ответь мне на один вопрос, - попросил Саймон, прежде чем Зольтер пойдет строить из себя гостеприимного хозяина. - Как медальон оказался в письме?
   - Мы попросили банк прислать его обратно. И, вижу, не зря.
   Саймон хмыкнул, подозревая, что он лжёт.... Слишком многое в этой истории не сходилось.
  
   ***
   Прошла неделя. Карси стала всерьёз задумываться над словами, которые наговорил Барс, прежде чем попытаться её отравить. Она стала вспоминать моменты из детства, которые должна была не помнить из-за амнезии.
   Правда, со своими друзьями она не хотела делиться мыслями по этому поводу, да и не рассказывала о том, что Барс ей сообщил.
   - Что-то не так? - спросил Саймон, заметив: она чем-то озадачена.
   Друзья шли по парку развлечений, думая, на чём прокатиться. Димка болтал с очередной своей девушкой. Девушка увлеченно поедала розовую сахарную вату.
   - Да ты что! - смеялся Морквинов, выслушивая, как она рассказывает с набитым ртом анекдот.
   - А вот еще послушай! Говорит одна зебра другой, что это у тебя полоски белые, а та ей и отвечает...
   Прошли мимо мужчины с громкоговорителем, который зазывал на выставку восковых фигур и заглушал их разговор.
   - Саймон, мне кажется, я начинаю вспоминать.... - Прошептала юноше на ухо Карси, желая рассказать о том, что она начинает понимать, что является пропавшей много лет назад принцессой Королевства Листон.
   - Насчет чего? - не сразу сообразил тот.
   - По поводу своего прошлого...
   В этот момент из-за киоска с всякими детскими игрушками вышла Зоя Пырши. Вид у неё был недовольный. Димка, остановился, как вкопанный, продумывая пути к бегству.
   - Привет, Пырши, - поприветствовал Саймон, нагло ухмыляясь. Ему она никогда не нравилась.
   После случая в кафе она вписала его в список своих злейших врагов. Значит, нужно ему соответствовать, а то ещё вычеркнет!
   Зоя его проигнорировала, давая понять, что тот для неё всего лишь жалкий фон, такой же, как эти палатки с сувенирами, или деревья.
   - Да, привет... - промямлил Димка и нервно хихикнул.
   - Значит, я его зову погулять, а у него курсы по математике! - набросилась на него Пырши, тот попытался спрятаться за спину своего друга, но был схвачен.
   - Зоя, мне больно! - упирался Морквинов.
   Зрелище поистине забавное: тощая, как вешалка, высоченная Зоя злостно схватила за шиворот низенького щупленького Димку, и встряхнула.
   - Эта малявка ведёт твои курсы по математике?! - заголосила Пырши, ткнув пальцем в сторону его второй девушки, та была ростом с Морквинова.
   - Зоя, это не то, что ты думаешь! - оправдывался незадачливый кавалер.
   - Что ты к нему пристала? - возмутилась вторая его девушка, яростно бросив остатки сладкой ваты на землю.
   - Видимо, нашлись причины! - заметила Карси, сдерживая улыбку.
   - Как ты мог! - разошлась Зоя, встряхивая его. - Изменщик!
   Саймон не вмешивался в эту "семейную сцену", предложив Карсилине оставить их втроём.
   - Они же меня убьют! - испугался Морквинов, хватка у Зойки была крепкая. - Помогите!
   Саймон хотел сказать, что Пырши надо заняться тяганием штанги, но в тот момент промолчал, не желая, чтобы и ему попало. Когда перед Зойкой дилемма серьёзнее, чем присутствие недруга, лучше этому недругу лишний раз о себе не напоминать.
   Вторая девушка Димки разъяренно крикнула:
   - Почему ты врал, что у тебя нет девушки! - и залепила ему жгучую пощёчину.
   - Я не врал! - продолжал оправдываться Димка.
   - Не верь ему! - кричала Зоя. - Это мой парень!..
   - Я её бросить хотел!
   За эту фразу он получил ещё одну пощёчину от своей второй "второй половинки", а Зоя отвесила ему подзатыльник.
   - Девушки! Давайте обойдёмся без насилия! - призвал наконец Саймон, сжалившись над другом. А то, не дай бог, ему что-нибудь сломают, и тогда придется идти в травму.
   - А как еще с ним разговаривать! - Пырши всё ещё держала парня за шиворот.
   - Он обманщик! - вставила вторая.
   Еле освободив Димку, за что чуть не получил в глаз от Зои, Саймон сказал:
   - Да, он ошибался. Но я не хочу, чтобы его за это растерзали.
   - А надо бы! - Хмыкнула Кари.
   - Всё, Морквинов, я тебя бросаю! - решилась Зоя, стукнув его, напоследок, сумочкой, и ушла. Её чёрный список стал на одну фамилию длиннее.
   - Я тоже! - заявила вторая. - И не звони мне больше!
   Когда она удалилась на достаточное расстояние, чтобы больше не слышать друзей, Карси, забывшая о том, что хотела сказать о своей роли принцессы, хлопнула Димку по плечу:
   - Не расстраивайся, у тебя еще девушка вроде осталась...
   - На случай, если эти две испортятся, - закончил Саймон с сарказмом.
   И они засмеялись, а смущенный и покрасневший Морквинов нервно буркнул:
   - Могли бы поддержать!
   - Ну да, специально для такого случая фанфары заготовим! - сказал его друг, и они с Карсилиной снова прыснули.
   Димка, казалось, сейчас закипит....
  
   ***
   Была глубокая ночь, точнее, не ночь, а раннее утро. Четыре часа утра. Звезды на небе все еще выглядывали, на улице властвовала темнота, которая хотела передать свои права рассвету.
   Карсилине снилась какая-то нелепица. Но досмотреть сон она не смогла - услышала громкие стуки и проснулась.
   Стучали в окно. Со стороны улицы. Карси даже удивилась, ведь у нее в комнате не было балкона, да и жила она на десятом этаже.
   Ленди тоже проснулась и непонятливо посмотрела на окно, но ничего не увидела - шторы мешали.
   - По-моему, кто-то хочет войти, - прошептала собака. Затем вцепилась зубами в занавеску, стараясь ее отодвинуть.
   - Интересно, почему не через дверь? - зевнула Карси.
   - Потому что все спят.
   - Надо взглянуть, кто там стучится.
   - Осторожней только ...
   - Ладно.
   Карсилина поднялась с кровати, крадучись подошла к окну и, резко раздвинув шторы, с удивлением обнаружила за окном Серебринку, сидящую на перевернутом горизонтально огромном белом шкафу. Удерживаясь в воздухе с помощью магии, шкаф тихонько поскрипывал.
   - Сильв! - воскликнула Карси.
   - Тише, ты. Окно открой! - попросила Серебринка.
   Карси распахнула окно, и туда, пыхтя как самовар, влезла Серебринка.
   - Ну вот! А я-то думала, что ты пришелец, - разочарованно буркнула Ленди.
   - Ух, ну и холодина на улице! - проворчала Сильв, прижимая руки к чуть теплой батарее.
   - Что привело в такую рань? - поинтересовалась Карсилина.
   - Собирайся! - приказала Серебринка. - Я хочу кое-что показать.
   - А это дело отложить нельзя?
   - Думаешь, я буду ждать, пока Ваше Высочество соизволит выспаться!..
   Карси услышала это и замерла, затем, озвучила вопрос, все время мучающий её после разговора с Барсом.
   - Сильв, я ведь принцесса, да?
   Серебринка закашлялась, а, перестав кашлять, с недоумением посмотрела на неё:
   - Почему ты так думаешь?..
   - Потому что меня хотели за это убить! - не выдержала Карсилина.
   Серебринка не нашлась, что ответить, а Карси продолжала:
   - Я начинаю вспоминать своё прошлое. Обрывками, но всё же.... Огромный светлый дворец, комнату, полную мягких игрушек. Маму с Папой. Папа называл маму "Желлис". Они мне сказки перед сном читали. А еще у меня пони был крылатый.... Да и медальон всё объясняет! Эта твоя книга о талисманах Листонских семейств. Я заглянула и поняла....
   - Значит, для тебя не будет сюрпризом, что я.... - Начала было Сильв.
   - Ты хочешь доставить меня домой? Решила получить награду за то, что нашла? - фыркнула Карси.
   Серебринка присела на край её кровати, взяла в руки будильник, стоящий на полке, и объяснила:
   - Ты знаешь, я работаю в "ДС".
   - Знаю... - сухо перебила Карсилина.
   - Я заведую там одним очень большим отделом, а еще в мои обязанности входит защищать королевскую семью Фротгерт. Мы с Зольтером поняли, кто ты, когда увидели, как сопротивляешься воздействию магического барьера с помощью медальона. И тогда я рискнула, отослала амулет в Чалиндокс с вестью, что принцесса найдена. Я знала, что подвергаю тебя опасности, но верила, что всё обойдётся...
   Карси, выслушав её признание, натянула бордовый свитер и темные джинсы. А Серебринка продолжала:
   - Я должна была рискнуть. Прости. Если ты отказываешься возвращаться в семью, я пойму. Но все равно я должна тебя забрать, это приказ свыше, и он не обсуждается.
   - Это все очень странно, - Карси почувствовала, как у нее по спине ползут мурашки. Ей очень не хотелось покидать тётю Машу и дядю Плитса, она ведь относилась к ним, как к своим родителям.
   - Собирайся, - вздохнула Серебринка, словно не замечая душевных терзаний девушки. - Только учти, ты сюда больше не вернёшься.
   - Совсем не вернусь? - от этой мысли Карсилине стало не по себе.
   - Да.
   - Может, дождемся, пока все проснутся, чтобы хотя бы попрощаться....
   - Ни к чему это, - отрезала Сильв.
   - Почему ты так говоришь? - возмутилась давно потерянная принцесса. - Эти люди меня воспитали. Они очень хорошие. Да и Саймон, я должна ему сказать...
   - Карси, я все понимаю, но если ты сейчас не пойдешь со мной, я буду вынуждена тебя вырубить, - голосом, не терпящим возражения, потребовала Серебринка.
   - Ладно, я пойду, - печально кивнула девушка.
   Тут вмешалась Ленди:
   - А меня вы с собой возьмете?
   - Конечно, возьмем! - разрешила ей Серебринка, поднимаясь с края кровати. Она вытащила из-под одежды висящий у нее на шее шарик с туманом.
   Собака радостно завиляла хвостом. Карси встала рядом с Серебринкой, не теряя надежды оставить близким хоть какую-нибудь весточку.
   - Может, оставить записку, или написать им смс...
   - Не нужно, - буркнула Серебринка. - Возьми меня за руку.
   Одной рукой держа собаку за ошейник, а второй взявшись за Серебринку, Карси кинула прощальный взгляд на дверь.
   - Это - карманный портал, - пояснила Сильв. Туман в шарике стал фиолетовым, и в нем заплясали молнии. В этот момент они переместились в другое место...
  
   ***
   Девушки оказались в утреннем Чалиндоксе, столице Королевства Листон. Они переместились прямо на сочно-зеленую лужайку дворца Династии Фротгерт. Четырехэтажный бежевый дворец, казалось, просыпается ото сна, разбуженный рассветным солнцем.
   - Серебринка, вот и ты! - воскликнул кто-то.
   Девушки обернулись. На брусчатке, которая была по краям засажена аккуратными кустами, появился Зольтер Золотский. Его ярко-желтый пиджак сиял в лучах солнца. На голове у него красовалась лиловая кепочка, размахивающая маленькими белыми крылышками, отчего Зольтер парил над землей, сантиметров на десять.
   - А, привет, - пробормотала Сильв, казалось, она не очень рада его видеть.
   - Ну, что, вернем Карси ее семье? - кивнул Зольтер, его золотистые волосы плавно развевались на ветру.
   - Я думала, ты в Зебровске, - протянула Серебринка. - Кто мне обещал забрать статуэтку?
   - Ты же сама сказала о своих планах на сегодня! - не понял Золотский, затем наклонился и почесал Ленди за ушком, отчего та завиляла хвостом.
   Серебринка в ответ фыркнула и показала ему кулак.
   - Привет, Зольтер, - Карси переключила на себя его внимание.
   - Сколько времени сейчас? - спросила Серебринка, ее наручные часы остановились.
   - Шесть утра, - радостно ответил Золотский. - Я предупредил барона Прохора Рейли о том, что вы скоро пожалуете. Королева уже встала и ждет свою внучку в тронном зале.
   "Прохор Рейли? - подумала Карсилина, - Может, это совпадение, что у Саймона такая же фамилия?"
   - Ну что, Карси, готова встретиться со своей настоящей родней? - радушно поинтересовался Зольтер.
   - Чувствую себя глупенькой двенадцатилетней девочкой. Надо было предупредить хотя бы тётю Машу, - пожалела Карсилина. - Все, наверное, будут волноваться!
   Карси собиралась достать мобильник и позвонить, но Серебринка её удержала:
   - Не стоит.
   На Карсилину тут же накатили воспоминания. Вот она, маленькая пятилетняя девочка, летит на крылатом коне, а родители, стоящие внизу, говорят, чтоб держалась крепче. Конь приземляется на ярко-зелёную траву, и довольная принцесса, смеясь, прыгает на руки к отцу...
   Лоритта IV сидела на троне и смотрела на золотые часы, висевшие на стене, ожидая прибытие внучки.
   Дверь отворилась, и вошел Прохор Рейли.
   - Только что на вашей лужайке появились Серебринка и ваша внучка.
   - Прекрасно!
   Они ждали пять минут. Затем в тронный зал вошли трое и собака.
   - Здравствуйте, Ваше Величество, - поклонилась Серебринка.
   Зольтер, улыбнувшись, тоже отвесил поклон.
   - Благодарю вас за работу, - кивнула Лоритта и жестом попросила Карси подойти.
   Карси робко подошла к королеве. Она представила, как эта серьезная дама отчитывает свою маленькую внучку за разбитую вазу из дорогого фарфора.
   - Кари! Внучка! - воскликнула королева, увидев амулет, висящий у Карсилины на шее. - Нашлась!
   И кинулась её обнимать. Карси при этом испытала какое-то смешанное чувство. Ей казалось, что она сбежала, правда, непонятно, от чего.
  -- Бабушка!
  
  
  
  
   5
  -- ЛЭПСА
  
   Прошла неделя, очень долгая и томительная.
   Все друзья буквально с ног сбились, разыскивая Карсилину. Даже полиция ничего не нашла, они говорили, что на это уйдёт много времени, тем более, обстоятельства исчезновения очень странные.
   Серебринка с Зольтером не отвечали на звонки, и дома у них никого не было.
   Этим тоскливым серым утром Саймон сидел на кухне и пил кофе. Он не спал который день, распечатывая и расклеивая листовки, наведываясь вместе с четой Радужниковых в полицию (если полицейские делали вид, что что-то знают), пытался найти какие-то зацепки, размышлял, что неплохо бы взять у Зольтера запомизатор.... В общем, не мог думать больше ни о чём другом.
   В кухню вошла тётя Ира, у которой на голове было замотано красное полотенце. Заметив, что своим внешним видом племянник больше напоминаю сомнамбулу, нежели нормального здравомыслящего человека, она в очередной раз сказала:
   - Может ты, наконец, поспишь?
   Ответить юноша не успел. В коридоре звонил телефон. Тётя Ира сняла трубку:
   - Алло.... Да... Конечно...
   И передала телефон.
   - Саймон! Мне звонили из полиции! - крикнула тётя Маша, казалось, сейчас у неё начнётся истерика.
   - Здравствуйте, Мария Петровна. Что они говорят?.. - удивительно, что при всей своей усталости, у Саймона еще хватало сил оставаться вежливым.
   - Они... - всхлипнула женщина. - Говорят, что нашли её.
   - Так это ж...
   - Нужно прийти на опознание! Плитс куда-то уехал, а я одна этого не вынесу! Они говорят, что она... упала с крыши двадцатиэтажки....
   Саймон побледнел, молча, опускаясь на табурет, переваривал полученную информацию. Этого ведь не могло произойти!
   - Ты съездишь со мной? - с надеждой спросила Радужникова, закончив причитать.
   - Хорошо, - согласился тот.
   Через десять минут, Саймон собрался с духом, вышел из дома и побрёл в направлении полицейского участка. Его терзали смутные сомненья, он отказывался верить, что мёртвая девушка, которую предстояло опознать, могла оказаться Карсилиной. "Не она это!" - твердил юноша про себя три утешительных слова, как заклинание.
   Люди вокруг словно замерли и перестали существовать, он чуть не сбил с ног старушку. Она прокричала вслед какой-то упрёк, грозно размахивая клюкой, но Саймону было до лампочки.
   Наконец он подошел к серому трехэтажному зданию полицейского участка, возле главного входа которого ждала Мария Радужникова. Сегодня она даже не накрасилась, и лицо её из-за отсутствия яркой помады и чёрной подводки для глаз выглядело непривычно.
   - Саймон! - крикнула она, с трудом сдерживаясь, чтобы не расплакаться. - Я думала, ты не решишься прийти!
   - Я же обещал, - сухо ответил тот, не дав ей его обнять.
   Даже в нынешней ситуации очень раздражало, когда она принимала его за ребенка, которого можно ущипнуть за щечку и погладить по голове. Тётя Маша расстроено вздохнула, поняв, что приступ заботы старшего не выплеснуть.
   И на этой неловкой ноте они вошли в полицейский участок. Кабинет следователя по фамилии Тушканчик (Саймон, когда он особо ему не нравился, называл его "Хомяком") находился прямо по коридору. Они молча прошли мимо доски почёта с чёрно-белыми довольными портретами полицейских, мимо плаката с грозного вида домохозяйкой, которая призывала "Уходя, выключай свет!", готовая огреть сковородой каждого, кто её ослушается, мимо стенда с лицами, которые особо опасны и разыскиваются. Наконец, остановились возле двери, вывеска на ней гласила "О. Тушканчик. Старший следователь". Саймон с тётей Машей неуверенно переглянулись и вошли.
   Тушканчик, как Саймон подметил ранее, ассоциировался с хомячком, таким же кругленьким, маленьким и с пухлыми щеками. Да и выражение лица у него было хомячье. А еще он постоянно что-то жевал.
   В этот раз он ел массивный бутерброд с колбасой и огурцами. Когда Саймон с тетей Машей вошли, он добрался уже до его середины.
   - У меня обед! - недовольно чавкнул он.
   - Мы можем и подо... - не закончила Мария.
   - Вы же сами звонили Марии Радужниковой полчаса назад и требовали приехать на опознание, - перебил Саймон, стараясь казаться невозмутимым.
   - Ну, так почему вы не в морге? - не понял следователь, чуть не подавившись куском колбасы, огурец выпал с "лодки" и плюхнулся на пол.
   - Мы решили посмотреть фотографии с места происшествия, чтобы удостовериться, нужно ли ехать...
   - У нас тут не фотостудия!
   - Просто покажите нам их. Мы имеем право знать.
   - Мария Радужникова может и имеет право, а насчет вас...
   Бормоча эту фразу, он вытер рот рукавом, достал из-под стола папку с делом, открыл её, и протянул Марии фотографию погибшей. Тётя Маша посмотрела, губы у неё задрожали, и она полезла за носовым платком. Заметив, как она отреагировала, у Саймона ёкнуло сердце, неужели это правда Карси? Он подрастерял свою уверенность и опустился на стул рядом с тётей Машей.
   - Я и вам разрешаю глянуть, - позволил довольный Тушканчик, радуясь, что нашел на него управу.
   Юноша взял фотографию, готовясь к худшему, и посмотрел на неё. Рыжая девушка, со стрижкой "под мальчика", в джинсовой куртке и брюках розового цвета лежит в луже крови, на боку, с неестественно изогнутыми ногами и руками, её открытая жёлтая сумочка с разбросанным содержимым (помадой, еще какой-то косметикой, блокнотом, разбитым розовым мобильником и другими вещицами) валяется рядом. Картина, конечно, ужасная, но Саймон вздохнул с облегчением.
  -- Это не она! - и вернул фотографию следователю....
  
   ***
   Зольтер выбрал, наверное, не самое лучшее время, чтобы забрать статуэтку древнежипского божка. Да и погода в эту пятницу была наимокрейшая. По небу ползла тяжелая туча, цвета скуки, и поливала Зебровск холодным дождём.
   Золотский благополучно добрался на лифте до квартиры Димки Морквинова и нажал на потертую точку звонка. Минуту дверь никто не открывал, Зольтер начинал терять терпение, умом колдуна чувствуя, что Морквинов дома, а статуэтка лежит у него в шкафу, зарытая в куче одежды. Наконец, дверь соизволила отвориться.
   - Привет, Зольтер, - устало сказал Димка, пропуская гостя. - По какому поводу зашел? А где ты пропадал?
   - Статуэтку забрать пришел. Серебринка велела, - пояснил тот, не снимая ботинок проходя в комнату Морквинова. - Мы с ней готовимся к переезду. Начальство отдало приказ поднять якоря и причаливать к родным берегам!
   В комнате царил настоящий бардак, одежда большой горой валялась посреди дорогого ковра, рядом были разбросаны пакетики из-под чипсов, на компьютерном мониторе висела грязная полосатая толстовка, а на кровати в ряд у стеночки стояли пустые пивные бутылки. Зольтер очень удивился и чуть не забыл, зачем пришел.
   - Дима, это что у тебя за пункт приема стеклотары? Неужели твоих родителей это не возмущает?
   - Они целый месяц будут куковать на даче, - пояснил Димка, чувствуя, что сейчас ему будут читать нотацию. - Какое им дело до моей комнаты?
   - И ты решил почувствовать себя свободным от домашних обязанностей?..
   - У меня кузина пропала неделю назад!
   Зольтер внимательнее присмотрелся к бутылкам: их было ровно восемь. Он надеялся, что они не за один сегодняшний день опустели. А Димка продолжил:
   - Тетя Маша говорит, что Карси из дому ушла. Записки не писала, просто взяла и ушла посреди ночи, не взяв с собой ничего, кроме своей собаки!..
   Зольтер присел на кровать, смахнув пустой пластиковый стакан, и пробормотал:
   - Это не повод для жизни в свинарнике. Или эволюция человека пошла по обратному пути?
   Димка непонятливо взглянул на него и буркнул:
   - В её комнате было открыто окно, и еще напротив окна завис шкаф.
   - Ну конечно! - сказал Золотский, вспомнив Серебринку на лужайке королевского дворца. - Может, ее перенесли с помощью портала в другое место, а про шкаф просто забыли...
   - Что за бред? - не понял Димка. - Кто мог это сделать?
   - Не знаю. Если рассуждать логически...
   Морквинов собирался открыть рот, чтобы ответить, но раздался писклявый дверной звонок. Зольтер взглянул на увесистого разъевшегося паука с тоненькими длинными лапками в углу рядом с окном и передвинулся поближе к дверям.
   Димка впустил Саймона Рейли в квартиру. Тот весь промок под дождем и дрожал от холода.
   - Гулять без зонтика, чревато насморком! - донесся из Димкиной комнаты голос Золотского, старавшегося не думать о пауке.
   - Зольтер! - воскликнул Саймон и вытер замерзшие руки о куртку мамы лучшего друга.
   - За статуэткой пришел, - пояснил Морквинов. - Они с Серебринкой, оказывается, к переезду готовятся, вот и не отвечали на наши звонки...
   - Забавно, - единственное, что сказал Саймон по этому поводу.
   - Как ты? - спросил Димка, все-таки Саймон и Карси встречались, и ее пропажа отразилась на том негативно.
   - Ходил в полицию, у них до сих пор никаких зацепок нет. Даже то, что окно было открыто, а рядом парил шкаф, их не настораживает!
   - А тебя настораживает?..
   - Конечно! Я уверен, что дело все в этом!
   Друзья прошли в комнату, Зольтер приветливо помахал рукой, и заметил:
   - Ну вот, умный человек! А твой друг не такой понятливый.
   - Все я прекрасно понял! - обиделся Димка.
   Золотский промолчал, снова косясь на паука, который стал шевелиться посреди паутины.
   - Кстати, а где Серебринка?
   - Занята, вся в работе!
   Зольтеру пришлось сдержать улыбку, и он спросил:
   - Чего же вы, юноши, от нее хотите?..
   - Мы вас о помощи хотели попросить, но вы ведь такие занятые! - Перебил Саймон, разминая пальцы.
   - А откуда мы знали, что вы в ней нуждаетесь! - Зольтер, видимо, решил, что лучшая защита от сердитого Саймона, это нападение.
   - Хорошо, - согласился тот, теряя терпение, - а ты не мог бы дать нам запомизатор?
   - Ты пользоваться им не умеешь, - отказался Зольтер. - Кроме того, он вам не поможет, за неделю все энергетические поля выветрились, и мы ничего не увидим! У меня устаревшая модель. Хотя, в "ДС" разработали новую, более мощную...
   Золотский, мог часами рассуждать о всякой магической шпионской технике. Однажды, он полдня рассказывал, почему современные маги не пользуются волшебными палочками, друзья тогда чуть не уснули. Так что, нужно прервать эту научную тираду, пока не поздно!
   - Мы поняли, - отрезал Димка, видимо, догадавшись, о чём его друг подумал. - Но, надо что-то делать!
   - Ты такой хороший эксперт! - Добавил Саймон. - Можешь нам помочь?..
   Зольтер посмотрел сначала на одного, потом на другого и поспешил сменить тему:
   - Ребят, а где статуэтка?
   - Какая? - те к такой быстрой смене разговора не были готовы.
   - Божка Древнежипского! Мне Серебринка руки открутит, если я про него забуду.
   - Да, пожалуйста, - Димка недовольно встал, перешагнул через кучу одежды, лежащей посреди ковра, и открыл шкаф.
   Там он выкопал из залежи носков статуэтку божка и протянул Золотскому: "Возьми!". Тот насупился.
   - Не бойся, носки чистые, я их ещё не надевал! - успокоил его Морквинов.
   Зольтер взял трофей, запихал его в большую сумку, сказал "Ну и славно", и с деловым видом проследовал в прихожую.
   - Так, как насчет того, чтобы помочь? - Саймон боялся, что он уйдет, так и не ответив на этот вопрос.
   - Ребят, я вам вот что скажу. Вся эта затея с поисками бесполезна! Кари не вернётся...
   - Золотский! - возмутился Морквинов. - Разве можно так шутить?!
   - А я разве шучу? - удивился Золотский.
   - А что, нет? - не понял Саймон. - Ты что-то знаешь?
   Зольтер задумался, стоя возле входной двери и держа сумку с бронзовой статуэткой.
   - Я говорю, что Карсилину нашли её настоящие родственники, - пояснил он.
   - Откуда ты знаешь? - Саймон повторил свой вопрос, теперь уже громче.
   - Мой вам совет, забудьте Карсилину. В Зебровск она не вернется. Я не думаю, что Карси помнит о вас, раз не отослала весточки.
   - Но, Зольтер, откуда ты?.. - растерялся Димка.
   - Я не привык выдавать свои источники, - перебил Золотский, открывая дверь. - Ладно, пошел я. Надеюсь, свидимся еще в этой жизни!
   И, перед тем, как уйти, он, с намеком в голосе, прошептал: "Звоните, если окажетесь в Чалиндоксе!". Затем, он исчез, прямо перед распахнутой дверью в холодный коридор, стены которого украшали различного рода неприличности надписи. Димка запер входную дверь.
   - Будешь пива? - предложил он другу, с таким видом, словно выпроводил из квартиры малоприятного сантехника с неблагозвучной фамилией.
   - Нет, домой пойду.
   И Саймон стал надевать ботинки.
   - Мне кажется, Зольтер специально так сказал, чтобы нам не помогать. Они с Сильв, видите ли, шибко заняты! - Пробурчал Димка, отходя на кухню.
   Там громко хлопнула дверца холодильника, и назад он вернулся уже с бутылкой пива. Прислонившись спиной к гардеробу, и глядя, как Саймон застёгивает куртку, он вдруг сказал:
   - Вот почему жизнь такая дурацкая!
   - Фиг её знает, - последовал ответ друга.
   Морквинов, жалующийся на "дурацкую" жизнь, явление достаточно редкое.
   - С девчонками последнее время совсем не везёт! И Кари пропала! Да и ростом я не удался! - он, с характерным щелчком, откупорил бутылку.
   Димка отхлебнул два глотка и буркнул:
   - И я даже не чародей!
   - Тебя же это не волновало? - Саймон в тот момент немного удивился.
   - Может, тоже хочу предметы двигать силой мысли, и раны затягивать! А ещё хочу пустить огненным шаром в кого-нибудь....
   - Огненный шар тогда случайно получился, и то, я не хотел, чтоб так вышло! - Оправдывался друг, может, Димке будет не так обидно чувствовать себя простым смертным.
   - Можно сказать, тетка в том магазине хотела, чтоб ты спалил целый прилавок! - ухмыльнулся Димка. - Ну, всё равно прикольно! Взял, наколдовал чего-нибудь...
   - Обладание магической силой, это большая ответственность. В тот раз я немного вспылил и потерял контроль.
   - Ну, понятно! А с прилавком было весело...
   - Хорошо, что ты не маг!
   Чтобы лишний раз не ссориться Саймон Рейли поспешил удалиться, и не услышал, что Морквинов ему вслед крикнул, а было это что-то оскорбительное. Меньше ему надо пить!
   Саймон не помнил, как добрался домой. Тётя Ира вышла из комнаты с модным журналом и в очередной раз повздыхала насчет того, что он ходит без шапки, шарфа и зонта в такую "мерзкую" погоду.
   Юноша, молча, закрыл дверь комнаты у неё перед носом и плюхнулся на кровать. Волосы у него были мокрые, и чёлка попадала в глаза.
   - Чаю горячего будешь? - донеслось из-за двери.
   - Нет, спасибо! - буркнул Саймон, глядя в потолок и мысленно рисуя на нём звёздочки.
   Это был способ отвлечься от волнений, которые окружали плотным кольцом. Говорят, в таких случаях помогала медитация, но юноша не умел расслабляться, забывать о реальности и не грузить себя лишними мыслями.
   - Ну, смотри! Если заболеешь, сам виноват будешь! - обиделась тётя Ира и ушла дочитывать журнал.
   Саймон взял плеер, воткнул наушники, и заиграла грустная песня Марты Безумской по радио "Колокольчик Плюс". Пелось там о несчастной любви, из-за которой лирической героине пришлось умереть. "Тоска зелёная" - сказал бы он в другой ситуации, ни будь Карси неизвестно где. Кстати, ей эта песня нравилась.
   Саймон стал думать над словами Золотского. Какой резон Зольтеру что-то скрывать? Ну, допустим, Карси вернулась к настоящим родителям, но она же не могла забыть о Саймоне! Почему письмо не отправила, хотя бы тёте Маше! Она не может просто так взять и пропасть нарочно!
   Почему Карсилина так и не прислала ни одной весточки о себе? Почему не дает о себе знать, если у нее так все хорошо?! Может, Зольтер специально так сказал, дабы всех успокоить? И Димка насчёт него прав?
   А может родственники Карсилины живут в глухой сельской местности, почты там нет, телефон один на всю деревню, и то не работает, провода перерезаны! И родственники Карси не разрешают контактировать с цивилизацией? Или ещё что-нибудь...
   Глупо все это! Похоже, что Карси действительно забыла про них, или же у Зольтера разыгралось воображение!
   Песня закончилась, а на смену ей стала играть другая, не менее грустная, от неё так и веяло одиночеством. Как странно. Саймон не первый раз замечал, что когда включал это радио, оно словно подстраивалось под настроение. А чувствовал юноша себя одиноким и несчастным.
   - Я не хочу ее потерять! - проговорил Саймон, обращаясь к потолку, которого, нисколько не задели эти слова.
   Юноша посмотрел на стену, она была увешана карандашными портретами Карсилины, и, наткнувшись на них, захандрил еще больше. Славно, вот и лампочка у ночника перегорела! А колдовать, чтобы её починить, лень.
   А ответ был прост! Город Чалиндокс! Всего какая-то тысяча километров от Зебровска! Может, если бы Саймон включил телевизор, то в новостях бы обмолвились о праздничной церемонии, в честь принцессы листонской, Карсилины Фротгерт.
   Но он лежал на кровати, в темноте своей комнаты, и телевизор смотреть не хотелось.
  
   ***
   Карси уже почти привыкла к жизни во дворце, к бабушке, к брату с сестрой.
   Дворец был огромный, с бесчисленным количеством всяких помещений и коридоров. А за дворцом располагался огромный сад с фруктовыми деревьями и большим числом экзотических птиц.
   Посреди этого сада стояла высокая мрачная старинная башня с гигантским циферблатом наверху. Часы имели круглую форму и бесконечное число длинных черных стрелок, которые двигались в одну и ту же сторону и по-своему тикали. Исключение составляла лишь одна стрелка... Дверь, ведущая в башню, крепилась на единственной петле и была очень старая, с многочисленными дырками, куда все время задували сквозняки. Сама же башня обросла плющом, который извивался повсюду, снаружи башни и внутри нее. Плюща не было только на циферблате.
   Как-то раз, проходя мимо башни, Карсилина, Мартина и Альфред решили туда заглянуть.
   - Странная башня, вам не кажется, - сказала Карси.
   - Конечно, - согласился Альфред.
   Они поднялись наверх к циферблату и расположились на крошечном балкончике с фигурчатой балюстрадой.
   - Интересно, зачем на этих часах так много стрелок? - поинтересовалась Карси.
   - Никто этого не знает, - ответила Мартина, смахнув со лба прядь рыжих волос. - Но существует предположение, что наши башенные часы, не что иное, как само время.
   - То есть?
   - На циферблате имеются нормальные стрелки: минутная, часовая, секундная, - начал Альфред. - А еще там есть суточная стрелка, недельная, месячная, годовая, пятилетняя, столетняя... и даже тысячелетняя. Ну, и тому подобное.
   - А еще есть Стрелка Вечности. Никто не знает, в каком направлении она обычно ходит, какая у нее функция, - добавила Мартина. - Она крутится то быстро, то медленно и всегда в разных направлениях.
   - Но она не должна останавливаться! - продолжил Альфред. - Если это случится, все, абсолютно ВСЕ, кончится! Никто не выживет. Никто, и ни в каких мирах! А стрелка никогда больше не пойдет!
   - Если остановить другие стрелки, то остановится время. А Стрелка Вечности все равно будет идти. Ведь если она остановится...
   - Вы уверены? - перебила Кари этот словесный поток.
   - Это всего лишь предположение, но звучит очень убедительно! - кивнул Альфред.
   - В таком случае вряд ли найдется такой глупец, кому взбредет в голову остановить эту стрелку.
   - Почему ты так считаешь? - удивилась Мартина. - Вот, Гадритта Трегторф очень даже способна сотворить такое!
   - А кто она такая?
   - Наша очень-приочень дальняя родственница, - объяснил Альфред. - Сумасшедшая колдунья, кстати. Повернута на идее искоренить королевскую семью. Она считает, что тоже имеет право проживать в нашем дворце! Постоянно наведывается к нам, тычет пальцем в старинный гобелен с фамильным древом и кричит: "Видите! Я тоже здесь есть! Я ваша родственница!". Трегторфы еще с очень давних времен ненавидели Фротгертов! Цель жизни каждого Трегторфа, это уничтожить кого-нибудь из королевской семьи!
   - Но почему? - не поняла Кари. - Что мы им сделали?..
   - А в том то и дело, что ничего! - перебила Мартина. - Прочитай слово "Трегторф" задом наперед, может и додумаешься. Или в словаре посмотри...
   Если вы думаете, что Карси во дворце всего хватало, то будете не правы. Она скучала по друзьям, которых пришлось оставить. Карси даже пыталась послать ЛЭПСу Саймону, но Лоритта это заметила и запретила отправлять письмо, сказав, что не потерпит от своей внучки переписки непонятно с кем. Карсилина тогда пригрозила, что сбежит из дворца и вернется в Зебровск. Так что Лоритте пришлось уступить.
   Королева решила, что непременно должна пригласить друзей своей внучки в Чалиндокс. И даже предлог весьма подходящий нашла:
   "Дорогие господа, Саймон и Дмитрий. Сообщаю с радостью! Результаты ваших экзаменов были высланы в Чалиндокский Листонский Королевский Университет. Это очень знаменитый университет, в котором престижно обучаться. Туда стремятся попасть многие умные люди, но удостаиваются чести лишь некоторые. Дипломы ЧАЛИКУНа очень ценны. Многие платят астрономические суммы, чтобы познавать в нём азы науки.
   Вам выпала возможность пройти вступительное испытание на один из факультетов и быть зачисленными в ряды студентов ЧАЛИКУНа.
   Не упустите свой шанс. Испытание состоится 27 августа в 10 часов утра. В одном из корпусов.
   Билеты прилагаются. В аэропорту вас встретят.
   Листон, Чалиндокс, проспект Королевский, здание номер 3.
   С уважением: Л. Фротгерт (Королева Листона) и Е. Учённыймаг (ректор ЧАЛИКУНа)".
   Это послание было поручено доставить Кислику, и кот свою задачу выполнил...
  
   ***
   Форточка распахнулась, и Саймону на кровать упал странный зеленоватый конверт. На нем не было ни единой буковки. И от кого это послание, можно было только догадываться.... Хотя нет, нельзя. Саймону таких писем раньше не присылали.
   На конверте красовалась одна единственная большая буква "Ф". Эта буква смотрелась гордо и красиво, словно понимала, что там, кроме неё, никого нет. А ещё на конверте повыскакивали изумрудные крапинки, как грибы после дождя, стараясь показать, что письмо доставлено верно.
   Юный чародей открыл конверт и достал листок пергамента, без единой записи. Вдруг на листке всплыла большая фиолетовая печать с такой же, как на конверте, буквой "Ф", только обведенной в кружочек и надписью: "Чалиндокс. Королевство Листон". А затем появилось и само послание Лоритты.
   Саймон дочитал письмо и удивлённо уставился на два билета завтрашнего рейса, выпрыгнувших из конверта. Он не мог понять, почему удостоился такой чести, попытаться поступить в ЧАЛИКУН. Неужели всему виной "невероятное" везение? Неужели, действительно, самой королеве Листонской понравились его результаты экзаменов?
   Саймон, конечно, мечтал учиться в ЧАЛИНКУНе, тетя Ира говорила, его отец окончил там физико-математический факультет... Стоп, ну, а что насчёт Димки? Он-то, каким способом умудрился огорошить руководство университета результатами? Насколько юноша помнил, последний экзамен тот сдал на три! Пойти что ли, обрадовать?
   Саймон, всё еще ничего не понимая, поднялся с кровати и направился к телефону.
   - А я думала, ты спишь! - донёсся из спальни голос тёти Иры.
   - Нет, я просто...
   Второй день подряд безвылазно сидел в комнате, построив мысленный барьер от враждебного мира...
   Он добрался-таки до телефона, набрал номер Димки и рассказал ему о странном письме с билетами на завтрашний рейс.
   Димка сначала не понял, о чём тот говорит, затем попросил повторить и ссылался на больную голову. Закономерно, если вспомнить, как друзья чуть не поругались позавчера.
   - Да я не отсылал документов, ни в какой Листон! - возмущался Морквинов. - И не собирался никуда ехать! Слушай, а может это обман?
   Саймону при этом вспомнились слова Зольтера: "Звоните, если окажетесь в Чалиндоксе!". А что, если!...
   - Мы должны поехать! Редко когда такой шанс выпадает! - решил Саймон.
   А что, если там, в Чалиндоксе, они найдут Карси!
   Димку пришлось долго уговаривать. Он не верил тому, что было написано в письме, и утверждал, билеты на самолет фальшивые. Тогда Саймон Рейли заявил, что полетит один, а Димкино присутствие будет только мешать. Тот испугался, и согласился поехать, даже привычка постоянно перебивать собеседника в этом споре ему явно помешала. Единственное, чем Морквинов ограничился, так это сказал: "Саймон, ты подлец!". Чему не было никакого основания. Злился, что продул, обычно в спорах побеждал именно он, если спорил не с Рейли...
   - Что за шум? - поинтересовалась тётя Ира, когда друзья закончили разговор.
   - Тут такое дело... - немного смутился Саймон.
   - Куда это вы ехать собрались? - и тон у неё был такой ироничный.
   Племянник глубоко вздохнул, и изрёк:
   - Решил поступать в ЧАЛИКУН.
   - Куда? - удивилась тетя Ира, чуть не выронив книгу, которую читала.
   - В Чалиндокский Листонский...
   - И когда решил?! Сегодня? - перебила она, не дав разъяснить аббревиатуру.
   - Нет, давно. Я им свои результаты отослал, и они приглашение отправили, сказали, я выдающийся абитуриент, - на какую только ложь не пойдешь, чтобы родным ничего подозрительного не казалось. - Будущая гордость мировой науки!
   С "гордостью" он загнул, конечно, зато звучало пафосно. Да и тётя Ира явно за это зацепилась.
   - Вроде, этот университет обучает точным наукам, физике, математике, астрономии. А ты с ними в школе не очень дружил, - ухмыльнулась она.
   - Зато я буду очень дружить с дипломом, который там получу, - не сдавался Саймон.
   - Интересно...
   - Я решил пойти по стопам отца, он там обучался, - снова соврал юноша, ведь шел только по собственной неведомой кривой, и не собирался менять курс и на кого-то ровняться.
   Хотя, тетя Ира была женщиной упёртой:
   - Твой отец, вообще то, родился в Чалиндоксе, и ему было, где жить. А насчёт тебя, не уверена.
   - Не волнуйся, я буду жить в университетском общежитии, и если провалю вступительное испытание, то вернусь обратно! - Теперь надо было её обнадёжить. У женщин в возрасте есть очень хорошее свойство: легко поддаваться обнадёживанию, особенно у всяких родственниц. Эту особенность юноша по тёте Ире и Марии Радужниковой заметил.
   - Хорошо, а как же финансовая сторона?
   - Буду жить на честно заработанную умственным трудом стипендию! - Пообещал племянник, понимая, что та почти согласилась отправить его учиться в неведомые края.
   Тётя задумалась, а потом спросила:
   - А уезжаешь когда?
   - Завтра, - ответил Саймон, боясь, что она внезапно передумает, и придётся сбежать из дома. - Вступительное испытание через два дня, да и билеты на самолёт есть.
   Вот именно в такие моменты родственники начинают понимать, что проигрывают.
   - Ладно, ты поедешь в Чалиндокс. Идем, чемодан собирать! - наконец, сдалась она. Крепость "Бастилия" была взята. - Попробуй только не поступи!
   Особо чемодан Саймон не собирал. Тетя Ира его к нему не подпустила, думая, что тот наберет всякого лишнего барахла, которое потом пожелает выбросить, дабы облегчить тяжесть. Юноша сидел на кровати и смотрел, как она складывает в чемодан почти все его свитера и тёплые штаны. Особенно забавляла её мотивация: "Всё-таки другая страна!". Вообще, как известно, Листон находится чуть южнее Зебрландии. И какие там могли быть холода в конце лета? Хотя, тетё постоянно казалось, что племянник одевается слишком холодно и может быстро заболеть, вот и решила все нормальные вещи оставить. Да и вообще, последнее время Саймон на неё производил впечатление болезненного и недовольного жизнью субъекта. Вслед за свитерами в чемодан отправились два учебника "Помощник абитуриента по высшей математике", первый и второй тома. И где она их нашла?..
  
  
   6
  
  -- Первая встреча с Гадриттой Трегторф.
  
  
   Димку на самолет провожали родители, они вернулись с дачи, как только сын сообщил им новость о поступлении в ЧАЛИКУН. Только, в отличие от Саймона, человека честного, он им сказал, что уже поступил, иначе бы, за пределы родного города его не пустили.
   Завидев в толпе Саймона и тётю Иру, Морквиновы приветственно помахали. У Димки на спине висел фиолетовый старый рюкзак сестры, туда заботливая семья сложила медикаменты и то, что "могло понадобиться во время перелёта". На рюкзаке была нарисована широкоглазая русалка, с улыбкой на пол-лица и с абсолютным отсутствием носа.
   - Проговоришься кому-нибудь, убью! - сердито буркнул друг, заметив, куда Саймон смотрит, и показал кулак.
   Юноша поспешно отвёл взгляд на что-нибудь менее обидное для него и съязвил:
   - Неплохо смотришься!
   Димка хотел ткнуть его в бок, но в этот момент на него обратили внимание родители.
   - Не сутулься, - попросила его мама учительским тоном. Низенькая худая женщина в очках и синей, как покрашенная школьная стена, блузке.
   Если честно, с надетым рюкзаком и тяжелой сумкой с вещами, не сутулиться было довольно трудно. Это вот Саймон, "буржуй" (как Димка после его назвал), купил чемодан на колёсиках, и стоял, держа его за выдвинутую пластиковую ручку. Знал бы Морквинов, чего туда тётя Ира напихала!
   - Посадка не началась? - спросила тётя Ира.
   На что Морквинов старший, человек с пышными чёрными усами, ответил:
   - Еще нет, но, думаю, скоро.
   И тут, Димкины родители переключились на Саймона, ведь у них такая крепкая дружба!
   - Спасибо тебе, что согласился подтягивать Димочку по математике! Все-таки вы теперь однокурсники! - поблагодарила Морквинова старшая, непонятно за что и даже обняла его, как своего второго сына.
   Димка сделал вид, что его тошнит, но этот жест видел только Саймон.
   - Ты же, не в обиду нашему болвану, учился лучше. - Тут же вставил Димкин отец и хлопнул лучшего друга своего сына по плечу.
   Ожидая объяснений, Саймон глянул на Димку. И что он ещё им наговорил! Что Саймон школу с золотой медалью окончил? У Морквинова была отличная, мастерски развитая, способность обманывать, причём так, что не подкопаешься. На Саймона эти его "фокусы" не действовали. Димка скорчил рожу, типа, потом объясню, и отвернулся.
   От дальнейшей волны незаслуженных похвал Рейли спас голос диктора: "Объявляется начало регистрации на рейс 1443, Зебровск - Чалиндокс".
   Тётя Ира обняла племянника, потом прокричала вслед несколько наставлений, последним из которых было "И не заболей!", тот помахал ей на прощание, обещал звонить. Димка Морквинов, ничего не сказав родителям, прошёл регистрацию первым и скрылся за перегородкой. Те были немного огорошены. "Знал бы ты, как они меня достали!" - признавался он, когда друзья, освободившись от чемоданов, бродили по магазину беспошлинной торговли, фиолетовый рюкзак Димка сдавать не стал, там лежал его кошелёк.
  
   ***
   Рейс 1443, Зебровск - Чалиндокс, успешно приземлился в аэропорту. Светило яркое солнце, и туч никаких не было. В такую погоду только стихи писать, сидя на качелях в парке...
   Перед входом в аэропорт (трёхэтажное стеклянное здание с куполом-диспетчерской), дежурил хиленький бородатый мужичок, держащий в руках зеленый прибор, похожий на фен, только без провода.
   Эта штука являлась "Зеркалатором - 31", и для сушки волос не использовалась. А предназначался "фен" для гипноза обычных людей, ни разу не видевших чудес, и не проживающих в Листоне. Подуешь в лицо такому обычному человеку "Зеркалатором", и тот перестает замечать всякую магию, которой кишел Чалиндокс. Ведь Листон, страна волшебная! И имеет право на тайны.
   До друзей очередь тоже дошла. И мужичок одной рукой достал какой-то шарик, а второй направил на Саймона этот свой "Зеркалатор - 31". "Подержите" - Буркнул он, протягивая шарик. Юный чародей сразу почувствовал, что что-то не так в этом "фене", но шарик взял. Наверное, усовершенствованный металлоискатель?
   - Замрите! - скомандовал мужичок.
   - Это не фен, - заметил Саймон, тому его интуиция явно не нравилась.
   "Зеркалатор" включился, и поток заколдованного воздуха подул юноше в лицо. Забавно, зачем сушить голову после того, как выходишь из самолета, при условии, что голова твоя не мокрая? А может, в бизнес классе душ есть?
   - Знаете какое-нибудь заклинание? - поинтересовался мужичок, опустив свой "фен".
   - Вы же не думаете, что все пассажиры в самолете только и делают, что моют головы! - видимо, Саймона заинтересовала нелогичность такого действия. - Как будто в полёте им заняться нечем!
   - Отвечайте на мой вопрос!
   Димке хотелось встрять и сказать своему другу, чтобы прекратил выпендриваться.
   - Хорошо! Заклинаний и чар знаю великое множество, - ответил Саймон, и камень, лежащий у его ног, подлетел мужичку с "феном" прямо к уху.
   - Верю, верю! - пробормотал мужичок, хватая камень и бросая его чуть ли ни в окно. - Проходите, не действуют на вас "Зеркалаторы"!
   - Какая честь! - ухмыльнулся Саймон, возвращая ему шарик.
   На Морквинова "Зеркалатор" тоже не подействовал. Хотя Димка и не являлся магом, но верил в магию и знал, что такая вещь существует. Он даже понимал, чем отличается Чародей от Волшебника и от Колдуна. Так что, чудеса для Морквинова не закончились.
   Забрав свои чемоданы, друзья приступили к обдумыванию дальнейшего плана действий.
   - И как мы распознаем того, кто должен нас встретить? - не понимал Димка, надевая на спину рюкзак. - А главное, сможет ли он нас распознать?
   - Это никуда не годится, - сказал Саймон, озираясь, - не успели приехать, и уже потерялись!
   Люди одеты были в разные пёстрые наряды, все были настолько яркими, что даже глаза слезиться начинали. Кстати, Димка со своим рюкзаком выглядел на удивление обычно.
   Вдруг их окликнул чей-то очень знакомый голос, друзья развернулись и увидели Зольтера Золотского. Появился он здесь как раз вовремя, может, сумеет помочь?
   - Всем привет! - воскликнул Зольтер, поправляя на голове лиловую крылатую кепочку.
   Выглядел он достаточно ярко. Золотистый костюм (солидным костюм был бы, если не этот цвет) очень ему шел и сочетался с его волосами и цветом глаз.
   - Ты кого-то встречаешь? - поинтересовался Димка.
   - Конечно! - Улыбнулся Зольтер. - Пришел встретить вас. У меня такое особое поручение!..
   - Это ты нам ЛЭПСу прислал с билетами! - удивился Морквинов.
   - Нет, - ответил Золотский.
   - И кто же?
   - Всему свое время! А сейчас, прошу последовать за мной! Или вы предпочитаете ночевать в аэропорте?
   Крылышки у кепочки Зольтера стремительно захлопали, тот оторвался от пола сантиметров на десять и поплыл по воздуху, как призрак, в направлении выхода. Друзьям, тащившим свои чемоданы, пришлось поднажать: Золотский слишком быстро летел.
   Наконец, они выбрались из аэропорта. По улице летало очень много людей, верхом на очень разных вещах, которые для полета, в принципе, не предназначались. Вот, мимо пролетела дама на торшере. Прохожие ходили в странных нарядах, писк Листонской моды. И никто не стеснялся колдовать! Вот, упитанный старичок в синем пиджаке остановился завязать шнурки с помощью заклинания "Завястикс". Шнурки сразу же сложились в красивые аккуратные бантики, причем, не только у него. Магия била ключом на каждом углу. Такого в Зебровске точно не увидишь!
   Автомобили в Листоне оснащались магическим двигателем, и не надо было заправлять их бензином.
   - Кого ждем? - спросил Золотский, подлетая к маленькой красненькой машинке.
   - Уютный у тебя автомобильчик! - улыбнулся Димка.
   - Это не мой! - фыркнул Зольтер. - Мы на нем не поедем.
   - То есть?
   - Вот. Сюда смотрите! - объявил Золотский, указывая на шикарный черный "Длинузин". (Похож на Земной "Лимузин", только немного шире, и ездит на магической энергии)
   - Вот это я понимаю! - обрадовался Морквинов.
   Из "Длинузина" выглянула Серебринка Сильв и сказала:
   - Привет, давно не виделись!
   - Серебринка! - воскликнул Димка, радуясь еще одной встрече.
   Саймон молча посмотрел на неё, словно ожидал каких-то объяснений.
   - Полезайте в машину! - пригласила Сильв.
   Итак, они забрались в этот "Длинузин". Там были удобные кожаные кресла, и висел экран в форме звезды, наверное, телевизор.
   - А это что за кнопка? - тут Саймон Рейли заметил странную зелёную кнопку возле окна.
   - Лучше не нажимай, - посоветовал Зольтер.
   Но юноша, по своей глупой привычке, пропустил совет мимо ушей и нажал на кнопку. Тут же из-под сидения вылетела глубокая чаша с кусочками льда в форме звездочек и высыпала все содержимое ему на голову.
   - Я же говорил! - заметил Золотский. - Устройство для подбрасывания льда в стаканы находится в неисправности!
   - Не мог раньше сказать?! - насупился тот.
   - Ты был предупрежден.
   - А что за буквы "Ф" нашиты на стенах? - спросил Димка.
   - Начальная буква фамилии владельцев "Длинузина", - ответила Серебринка.
   - А кто они?
   - Очень состоятельные люди, состоятельнее некуда...
   - Фротгерты? - догадался Саймон, вспомнив, что в письме указывалось имя Лоритты, королевы Листонской.
   Димка при этом чуть не подавился лимонадом:
   - Саймон! Это глупо! Ты же не думаешь, что сама королева Листонская одолжила нам покататься свою машину! Еще скажи, что это она нам билеты прислала и письмо!
   - А я и не отрицаю, - Саймон ведь письма ему не показывал, только пересказал содержание.
   - Вот приедем скоро, и вы всё узнаете, - улыбнулась Серебринка, Зольтер кивнул, мол, потерпите.
   Саймон отвернулся от Димки, который "хрюкал" трубочкой по дну опустевшего стакана. Звук, конечно, бесподобный. Он так часто делал, особенно в кафе, особенно при девушках.
   Интересно, зачем они понадобились Листонской королеве? Подумав о предстоящей встрече с ней, Саймон испытал странное чувство, боялся, что не понравится ей, и она, взмахнув скипетром, отправит его обратно в Зебровск. Говорят, она женщина строгая и консервативная. Нужно подумать, как перед ней себя дураком не выставить.
   Между тем, машина выехала на набережную. Саймон выглянул в окно и увидел грандиозное зрелище, которое явно удивило. Это было пересечение двух, одинаковых по своей ширине рек, перпендикулярно друг другу, некий такой перекрёсток. Правда, вплотную к пересечению они не подъехали, а завернули возле начавшегося высокого решетчатого фигурного забора.
   - Это наши реки, Листра и Чалдокс, - пояснила Серебринка, у неё было любимое занятие, всё объяснять. - Мы тут давно живем, поэтому привыкли к их пересечению. Чалиндокс, с помощью этого феномена, поделен на четыре части.
   - Но они не могут пересекаться! Это противоречит законам природы! - тут же воскликнул Димка.
   - Зато магическим законам не противоречит, - вставил Зольтер. - Есть легенда, что какой-то умник проводил эксперимент, еще, когда на месте Чалиндокса было никому не известное село, а реки текли параллельно. Так вот, в результате такого действия, реки образовали перекрёсток.
   - А их течения не перекрывают друг друга?
   - Течение Чалдокса проходит под течением Листры, так что, не думаю. Хотя, если хочешь плавать по Чалдоксу, лучше делать это после перекрёстка, а то я один раз так искупался!
   И Золотский невольно поёжился.
   Через пять минут, друзья въехали за красивые позолоченные ворота с большими фигурчатыми буквами "Ф". Ворота отворились без малейшего скрипа, а потом так же тихо закрылись.
   Машина ехала по дорожке из белого камня, окруженной ярко-зелёной лужайкой с ровно стриженым газоном. Дорожка эта вела к большому и яркому четырёхэтажному дворцу. У главного входа располагались две колонны, которые были искусно декорированы разными элементами.
   - Ух, ты! - с восхищением высказался Димка.
   Серебринка с Зольтером еле сдержали смех.
   Наконец, машина остановилась. И они вышли.
   Непонятно откуда взявшиеся дворецкие выгрузили вещи и понесли их внутрь. Морквинов с радостью кинул им свой фиолетовый "кошмар", и русалку примяло к днищу тележки, потому что сверху на рюкзак взгромоздили его сумку.
   И тут появились девушка и парень, лет им примерно по четырнадцать. Они, широко улыбаясь, подошли к прибывшим, думая, что сказать. Оба были рыжие, кудрявые и в веснушках.
   - Мартина! Альфред! Какая встреча! - воскликнул Зольтер, крылышки его кепочки затрепетали, и он даже поднялся в воздух, сантиметров на пять.
   - Да сними ты её! - Серебринка, заметив это, одарила напарника подзатыльником.
   - Мы решили поприветствовать новых друзей! - сообщили близнецы и повернулись к Саймону с Димкой.
   - Привет! - воскликнул рыжий паренек Альфред и пожал Саймону руку. Одет он был в полосатую рубашку и брюки с узором из синих ромбиков, довольно-таки забавно. А шнурки на его кедах, надо заметить, развязались.
   Саймон сказал ему об этом, на что тот отмахнулся:
   - Да я их не завязываю!
   И засмеялся, было непонятно, что в этом смешного.
   - А ты Саймон, да? - заговорила его рыжая сестра Мартина. На ней было надето красное клетчатое платье с рюшками и белый чепчик. Туфли её юноша не разглядел, не до того было.
   - Да, но откуда...
   - А нам о тебе рассказывали, - хитро улыбнулся Альфред. - И о тебе, Дмитрий Морквинов...
   - У вас в доме такой странный сервис! - тут же перебил Морквинов, он был мастером нелогичных фраз в диалоге. Если на ум ему пришла абсолютно несвязная мысль, он тут же ее выскажет. Саймон даже задуматься, как следует, не успел, откуда эти двойняшки про них что-то знают.
   Услышав это высказывание, брат с сестрой громко захохотали.
   - Это же дворец! - шикнул Саймон на Димку, который портил их первое впечатление о них.
   - Это Фамильный дворец королевской династии Фротгерт, - пояснила Мартина, закончив смеяться.
   Саймон понял, его опасения подтверждались, и как бы невзначай, поинтересовался у Зольтера:
   - Золотский, а что мы здесь делаем?..
   - Я на них работаю, - буркнул Золотский, который уже снял кепочку, и чёлка его смешно топорщилась. - Мне велели вас доставить, я доставил...
   - Вы наши гости, между прочим, - добавил Альфред.
   - А вы кто? - спросил Димка.
   - Альфред и Мартина Фротгерт, - ответил Альфред. - Принц и принцесса Листонские.
   - Ой.... Извините, Ваше Высочество! - спохватился Димка, кланяясь.
  -- Оставьте все эти формальности на десерт для нашей бабули, - хмыкнула Мартина.
  
   ***
   Холл, как и подобало дворцу, был просторен, светел и с очень высоким потолком. С него начиналась лестница, устланная бордовой ковровой дорожкой. Около стен стояло шесть статуй Чегретских богов в туниках, подпирающих потолок. А еще через холл проходил светлый коридор первого этажа, ведущий в тронный зал, и большую столовую, которая находилась рядом. Стены этого коридора были нежно-голубого цвета и на них висели картины с аппетитными натюрмортами, а еще через каждые пять шагов можно было заметить фарфоровую вазу, или чашу с восковыми яблоками.
   Мартина с Альфредом повели друзей в столовую пить чай.
   Столовая была, с очень высоким потолком, на котором висело три гигантских хрустальных люстры. Посреди столовой располагался большой, длинный дубовый стол, окруженный со всех сторон семейством стульев с высокими прямыми спинками. На стене красовался старинный бархатный гобелен. Там отображалось фамильное древо династии Фротгерт.
   В конце стола (а может, в его начале?) сидела королева листонская, Лоритта IV, с чашечкой крепкого кофе. Она знала о приезде юнош и ждала, когда они появятся.
   Не смотря на её почтенный возраст (лет 70, наверное), выглядела она моложе, на лице почти не было морщин. Щеки у неё были впалые, и сильно выпирали скулы. Её, чуть тронутые сединой, русые волосы были заплетены в тугой пучок. А на голове была маленькая золотая корона с тремя большими рубинами. На ушах висели серёжки, в форме кинжалов. Не смотря на это, одета она была, как учительница, в строгий костюм: белая блузка, тёмный пиджак и юбка. Не хватало только очков и доски школьной за спиной.
   Оказывается, три рубина и кинжал со сломанной ручкой, это символы династии Фротгерт, об этом, и что они значат, Саймон узнал намного позже из книги, которая хранилась в их библиотеке.
   Лоритта молча пригласила всех сесть за стол, оценивающе глядя на гостей.
   - Рада приветствовать вас, господа, в Чалиндоксе, - поздоровалась она, хотя, казалось, королева не особо рада.
   Прибывшие молчали, не зная, что ответить, и задавленные авторитетом.
   Королева взмахнула рукой, и на столе начала появляться посуда. Сначала возникли чашки, затем чайник принялся разливать туда чай, напоследок возникла сахарница, позвякивая серебряной ложкой.
   Мартина с Альфредом тут же принялись за чай, заедая его печеньем, Зольтер с Серебринкой тоже. Саймон с Димкой пододвинули к себе чашки, но боялись к ним притронуться. Не каждый день доводится пить чай, вместе с королевой.
   Лоритта, заметив их замешательство, сказала:
   - Вы не стесняйтесь, господа, мне не жалко.
   Димка отхлебнул глоток, затем потянулся к сахарнице. А Саймон, чувствуя на себе пристальный взгляд королевы, не решался.
   Первым, к кому из них она обратилась, оказался Димка, тот даже толком прожевать не успел.
   - Вы, так понимаю, Морквинов Дмитрий?
   Тот кивнул, отхлебывая еще глоток, и запихивая в рот очередное печенье. Саймон понял - королеве листонской очень неприятно на того смотреть, тем более, он накрошил. Но, тем не менее, она начала расспрашивать:
   - Вы, дорогой гость, не могли бы рассказать о своей семье? Были ли в вашем роду графы, бароны или князья?
   Морквинов даже подавился.
   - Бабушка! - подала Мартина недовольный голос. - Ты не забыла, что обещала? Нам не принципиально, богатая ли родословная у наших друзей!
   Но Лоритта ждала ответа. Димка прокашлялся и ответил:
   - Не думаю, что есть. Мы простые люди. Мама библиотекарь в школе, а отец столяр.
   Во взгляде королевы читалось презрение, и она решила, что дальше можно и не спрашивать. Переключилась на Саймона Рейли.
   - Мой отец работал в секретной листонской спецслужбе, но погиб, - сказал тот, и не о таком расскажешь, когда на тебя так смотрят! Про маму он умолчал.
   Мартина с Альфредом и Зольтер с интересом на него посмотрели, как только услышали "листонская спецслужба", Серебринка оставалась безучастной. А Лоритта продолжала:
   - Я чувствую, у вас, Саймон, есть магические способности.
   - Да, я чародей...
   - Бабушка, давай закончим эти нелепые расспросы! - попросила Мартина.
   - Хорошо, - согласилась королева, с недоверием глядя на гостей.
   Вдруг рядом с гобеленом раздалась ослепительная вспышка, и на том месте возникла бледная тощая дама, похожая на скелет. Облачена она была во все чёрное, а воротник её платья был очень высок. Наверное, вампир. "Гадритта Трегторф собственной персоной! - буркнула Мартина. - Мерзкое создание".
   Лоритта отпила несколько глотков и с презрением сказала:
   - Решила заглянуть к нам на чай?.. Я же просила не телепортироваться и не материализовываться во всех своих проявлениях у меня во дворце! Тебе запрещено...
   - Не смеши меня, - начала Гадритта, медленно подходя к ней. - Ты прекрасно знаешь, что защитная магия пропускает меня и мою племянницу. Мы одной с вами крови королевской, тут уж ничего не поделаешь...
   - Не морочь мне голову про королевскую кровь! - перебила Лоритта. - В ваших жилах, в отличие от нас, течет зло.
   - Как говорится, такова жизнь наша грешная... - Гадритта, видимо, играла на публику.
   - Говори, зачем возникла, или охрану позову...
   - Позовешь, я все равно скроюсь. Ведь твое хваленое "ДС" так и не обнаружило мое убежище, да и меня задержать не в состоянии...
   - Что тебе от нас надо, а, Гадритта? - с раздражением процедила Лоритта.
   - Ничего. Вот, проведать вас решила.... Думаю, как тут мои дорогие родственнички поживают, все ли у них в порядке.... А то вдруг что случится...
   - Давай, телепортируйся отсюда, пока я чем-нибудь в тебя не швырнула!
   - В таких ситуациях обычно не посудой швыряются, а зовут охрану! - и она положила руку Лоритте на плечо.
   Ногти у Гадритты, надо сказать, были длинной сантиметров десять и острые, покрашенные чёрным лаком. На каждом ногте было нарисовано по одному черепу.
   Зольтер с Серебринкой резко встали, готовясь на неё напасть, но королева жестом приказала сесть обратно.
   - Мне надоели твои спектакли! - прошипела Лоритта, скидывая её руку со своего плеча.
   - Успокойся, моя слишком дальняя родственница, успокойся.... А то так и взорваться недолго, - продолжала ломать комедию оппонентка. - Тебе не кажется, что мы тоже имеем право именоваться королевской семьей, и жить во дворце? Мое имя на гобелене тому доказательство!
   - Только через мой труп, Трегторф! - вскипела Лоритта. - После всех пакостей, совершенных вашей злобной семейкой!.. Тебе же прекрасно ясно, что твои далекие предки отреклись от фамилии "Фротгерт", ушли в подполье, и объявили на остальных Фротгертов охоту. И вообще, убери палец с моего гобелена!
   - Зря ты так... - ухмыльнулась Гадритта, убирая палец. - Я хотела исправиться.
   - Неужели не помнишь, сколько бед ты нам принесла? Это по твоей вине погибли мой муж, Желлистина и Иксберт. Это из-за тебя моя внучка пропала! И после всего, совершенного тобой и твоими сторонниками, мы должны простить вас, закрыть глаза на нашу явную вражду? Не дождешься!
   - Это всего лишь глупые ошибки моей молодости. И, заметь, с моей стороны тоже есть потери...
   - Ты и сейчас творишь зло! Твоя правда ничего не стоит, Трегторф!
   - Я хотела заключить перемирие, но теперь окончательно убедилась, что это невозможно, - в тоне Гадритты исчезла фальшивая мягкость, выпуская вместо себя неподдельную злобу и холод. - Мне придется взяться за старое, и возобновить нашу войну. Это спокойствие, длившееся ровно год и два месяца тебя ничему не научило. Ты пожалеешь,... Вы все пожалеете. Колдуны "СиТм" покажут вам, на что способен мой гнев!
   - Ну вот, она снова сходит с ума, - пробормотал Альфред, накладывая сахар себе в чай. - Может, диктофон достать, я ее голос себе на будильник поставлю...
   - Я вас уничтожу! Раздавлю, как букашек! Вы пожалеете!
   С этими словами Гадритта телепортировалась к себе в убежище, оставив на полу фиолетовую туфлю на экстремально тонкой шпильке.
   - Тоже мне, Золушка! - фыркнула Мартина, разглядывая туфлю: обычный черномагический башмак, заговоренный на смертельное заклинание "Ширмаколтин". Если швырнешь в кого-нибудь эту туфлю, у бедняги позеленеют ногти, и он скончается на месте.
   - Знаем мы, такие фокусы! - сказал Альфред. - И какая это туфля по счету, оставленная ей за последний месяц?
   - Пятая. Для полного комплекта не хватает еще одной. - Сообщила Мартина. - Скоро музей можно будет открывать: "Забытые башмаки злой ведьмы".
   - Тогда я там гидом буду! - воодушевился Альфред.
   - А я кассиром! - подхватила Мартина.
   - Ну, уж нет, внуки!- перебила Лоритта, у неё на ладони возник белый светящийся шарик, она бросила его в туфлю Гадритты, и та сгорела, превращаясь в горстку пепла.
   Дверь столовой открылась, и вошла Карси. Саймон чуть со стула не свалился, от неожиданности её здесь увидеть, а Димка в очередной раз подавился чаем. Карсилина, удивлена была не меньше, чем они:
   - Саймон! Димка! - воскликнула она. - Как вы здесь оказались!
   Саймон поднялся, не обращая внимания на всех присутствующих, подошел к ней и обнял, сказав:
   - Хорошо, что ты нашлась!
   Хотя, он уже запутался, кто кого нашел.
   - Хорошо, что вы приехали! - ответила Карси. - Только не понимаю, как вы догадались, что я здесь?
   - Мы этого не знали, - улыбнулся он.
   И тут их прервала Лоритта, она сердито кашлянула, возвращая Саймона с седьмого неба на минус первое. Почему именно на минус первое? Юноша понял, что королева его недолюбливает.
   - Ну что, тебе понравился наш сюрприз? - поинтересовался Альфред у Карси, когда они заняли свои места.
   - Какой? - не поняла девушка.
   - Бабушка придумала отличный план, как твоих друзей выманить в Чалиндокс! - воскликнула Мартина.
   Ну, вот теперь Саймону всё стало ясно, и его школьный аттестат тут не при чём. Он решил, как только выйдут с чаепития, потребовать у Карси объяснений. Нет, не по поводу поступления. Он не понимал, что она здесь делает, почему ничего не сообщала, и так далее, по списку....
   - Значит, в ЧАЛИКУН нас не возьмут? - разочарованно протянул Димка.
   - Вы будете проходить вступительное испытание вместе с Карсилиной, и если провалите его, тогда, да, вас не возьмут, - пояснила Лоритта.
   - Тогда ладно, - согласился Димка.
   Лоритта допила кофе, встала, сообщила, что ей надо подготовить завтра речь на церемонию вручения каких-то наград, и ушла.
   Наконец-то Саймон вздохнул свободно, не ощущая её пристального взгляда.
   - Ну что, Кари, я думаю, пора ребятам кое-что объяснить! - бодро воскликнула Серебринка.
   - А они не знают? - удивились Альфред и Мартина.
   - Видимо, нет, - кивнул Зольтер.
   - Валяйте! - махнул рукой Димка.
   Карси серьезно посмотрела на Саймона и сообщила:
   - Дело в том, что я принцесса.
   - Наша сестра! - гордо добавили в один голос Мартина с Альфредом.
   - Ты уверена? - Димка запихивал в карман кусок печенья.
   - Разрешите, объясню! - встряла Серебринка, она проштудировала от корки до корки книгу "Артефакты Листонских семейств", и спешила поделиться вычитанным материалом. - У Карсилины есть золотой медальон, я еще, когда его увидела в действии первый раз, то всё поняла.
   - Что ты поняла? - не понял Морквинов.
   Серебринка пропустила его вопрос мимо ушей и продолжила:
   - Я поняла, что это медальон Династии Фротгерт. Каждому, кто рождается в этой семье, он дается, чтобы защищать. И я взяла его, хотела убедиться...
   При этом она наткнулась на осуждающий взгляд Саймона, и посмотрела в другую сторону.
   - Я отослала его в Чалиндокс, королева отдала мне распоряжение привести Карси во дворец.
   Саймон хлопнул ладонью по лбу и вздохнул. Славно, оказывается, его девушка принцесса. А её бабушке он вряд ли кажется подходящей кандидатурой. Отличное начало...
  
  
   7
  -- ЧАЛИКУН
  
   После утомительного чаепития, а оно показалось именно таким, Мартина с Альфредом согласились проводить прибывших ребят до комнат. Карси куда-то удалилась, наверное, думала, что они обиделись. Хотя, для этого были причины.
   Друзья поднялись на третий этаж, окон коридор не предусматривал, только двери в разные комнаты. Наверху светили бледные хрустальные люстры. Стены были тёмно-бордового цвета, а под ногами лежал длинный бледно-красный ковёр. А еще там стояли тумбочки, и один очень интересный шкаф. Он был очень старым и сделан из какого-то чёрного дерева. На его единственной большой дверце изображались всякие фантастические существа: грифоны, кентавры, драконы. А в нижнем её углу - рыцари с копьями, которые намеревались всех этих существ перебить. Нижних ящиков у шкафа не было.
   - Интересный шкаф? - спросил Альфред, заметив, что Саймон остановился, разглядывая его. Да в этот шкаф спокойно могли поместиться человек пять в полный рост!
   - Ну... - Задумался тот. Странная все-таки картина на его дверце, какая-то жестокая.
   - Это нашим родителям один очень старый учёный подарил, Альберт Мобиль, - пояснила Мартина. - Он говорил, что это его самое удачное изобретение, и оно должно храниться здесь, от греха подальше.
   - Заметно, - хмыкнул Саймон.
   - И что в нём особенного? - не понял Димка интереса своего приятеля.
   - Внутри него бездна, - сказал Альфред, как само собой разумеющееся.
   - Да ну! - не поверил Димка.
   - Проверьте, если хотите, только не пугайтесь, - ухмыльнулась Мартина.
   Димка встал к Саймону за спину и подтолкнул к шкафу:
   - Давай, ты!
   Видимо, бездна в шкафу, это что-то угрожающее.
   Саймон медленно ухватился за массивную ручку шкафа, которая была в форме головы грифона. Дверь со скрипом поддалась и открылась.
   К тому, что увидел, юноша был не готов. Внутри была пустота, огромное необъятное черное пространство со звездами. От удивления он чуть не ухнул прямо туда, но Мартина схватила его за рукав и оттащила.
   - Круто! - воскликнул Димка.
   - Вот! - Прокомментировал Альфред, закрывая шкаф, явно довольный собой.
   - Туда никто не падал? - Саймон пытался отдышаться, сердце билось учащенно.
   - Да вроде нет, хотя не знаю, - ответила с улыбкой Мартина.
   Друзья отошли от шкафа.
   - Значит, я чуть не стал его первой жертвой! - Вздохнул Саймон, волнение проходило, пульс возвращался в норму. - Зачем Мобиль его изобрёл?
   - Не знаю. Но он обещал, что в ближайшем будущем шкаф пригодится.
   - Утверждал, что с помощью него можно спасти Листонское королевство из тьмы, которая его поглотит, - сообщил Альфред и тут же засмеялся, чувствуя нелепость вышесказанного.
   - Он пророк? - тут же спросил Димка, извлекая из кармана печенье.
   - Нет, учёный.
   Близнецы снова засмеялись.
   Наконец, Саймон оказался в своей комнате, которая была напротив портрета мужчины в широкой шляпе и с длинными седыми усами.
   Комната была очень просторная и светлая. Правда, шкаф, который там находился, уступал во много раз по размерам "изобретению" Альберта Мобиля. Кровать стояла в углу и была очень жесткая. Возле большого окна, выходящего на зелёную лужайку, располагался письменный стол. Рядом с дверью висело зеркало.
   Юноша взглянул на своё отражение: обычный парень, ростом метр восемьдесят пять, худой (тётя Ира пыталась тщетно его раскормить, чтобы чуть-чуть прибавил в весе, а то ей его худоба казалась болезненной), и очень бледный (что опять-таки не устраивало тётю). Его светлые волосы топорщились в разные стороны. Ну не нравилось Саймону выглядеть прилизанным послушным паинькой! Глаза у него холодного синего оттенка. (Когда-то ему хотелось купить себе красные линзы, но юноша решил, что это глупая затея, а то примут за вампира и будут за ним люди бегать с осиновыми кольями, пахнущие чесноком). Саймон недовольно взглянул на рубашку с медвежонком, которую заставила надеть тётя Ира, мотивируя "ну я же тебе на день рождения её подарила, а ты её ни разу не носил!". Медвежонок был пухленький и "светился здоровьем", видимо, она мечтала, что Саймон будет когда-нибудь выглядеть так же.
   Не успел он притронуться к чемодану, чтобы выбрать более сносный прикид, в дверь постучались.
   - Не заперто.
   Вошла Карси, она встала возле двери и неловко спросила, думая, что юноша на неё обижен:
   - Как тебе город?
   - Впечатлил...
   - Какой забавный медвежонок! - Заметила она рисунок на рубашке.
   - Думаешь? - Улыбнулся Саймон.
   - Ты в ней кажешься таким милым...
   - Вам лишь бы умиляться! А без этой рубашки, я, значит, злой и зубастый? Ты, кстати, проходи, не стесняйся, чувствуй себя как дома.... Хотя, ты и так дома.
   Между прочим, Карсилина, единственная, с кем Саймон мог говорить, не уязвляя самолюбия собеседника. А то у него есть такая дерзкая привычка - подкалывать тех, с кем разговаривает. У Карси к этой привычке был иммунитет.
   Кари прошла и села на кресло возле кровати.
   - Ты простишь меня за то, что я...
   - За то, что ты принцесса? Так это не обвинение. А то, что ты пропадала, я не обижаюсь. Это дело прошлое.
   Саймон замолчал. Как же всё-таки хорошо, что она здесь, рядом, а тот кошмар уже кончился.
   Затем продолжил:
   - А ты думала, придёшь ко мне в комнату,... нет, лучше, ворвёшься, так драматичнее звучит, а я устрою скандал? Скажу, что между нами всё кончено, под конец ссоры, и попрошу удалиться?
   - Если честно, примерно так я и думала, - призналась Кари.
   - Так вот, не дождёшься, - и он щёлкнул её по лбу, - глупенькая!
   - Саймон! - воскликнула она, потирая лоб.
   - Ну, я ж не сильно! - Ухмыльнулся юноша, а девушка вдруг засмеялась.
   Дальше Карси решила провести экскурсию по дворцу и его окрестностям, правда, выйдя из комнаты Саймона, они наткнулись на Мартину и Альфреда, которые с радостью к ним присоединились.
   Компания спустилась на второй этаж, коридор второго этажа был похож на коридор третьего, только там не было огромного шкафа и тумбочек, лишь рыцарские доспехи иногда попадались. Мартина рассказывала о портретах, висящих на стенах, где изображались короли и королевы Листона.
   - Еще на этом этаже есть библиотека, ну и наши комнаты, еще бабушкина... - Пояснял Альфред, когда компания шла обратно к лестнице.
   - Разве это интересно? - хмыкнула Мартина. - Пойдем, мы тебе лучше пегаса нашего покажем!
   - Настоящего? А он не кусается? - Саймон сделал вид, что очень заинтересован.
   - Нет, не кусается. Мартина на нем в скачках участвует, правда, среди юниоров, - ответила Карси. - Наград несколько выиграла.
   - А в серьёзных заездах участвовать не дают! - Разочарованно протянула её младшая сестра. - Бабушка боится, что это опасно.
   Выйдя из дворца, друзья направились к конюшням, которые находились за лужайкой. Возле них витал запах лошадей, и лежало несколько стогов с сеном. Сами конюшни представляли собой деревянное здание с длинной треугольной крышей.
   И тут к ребятам подошел сердитый мужчина в соломенной шляпе и с граблями, очень недовольный.
   - Это конюх, - шепнул Альфред Саймону на ухо.
   - А имя у него есть? - так же шёпотом спросил Саймон. Не то, что бы его это интересовало, просто, обычно, люди представляют друг друга так: "Это дядя Вася, он пекарь", или "Это дворник Ричард", или просто "Это Лена, она добрая"...
   - Не знаю. Он у нас недавно работает, прошлый конюх умер.
   - Печально, - изрёк юноша, а Карси ухмыльнулась. А как еще на это реагировать?
   Нынешний конюх поставил грабли и объявил:
   - Госпожа Лоритта не велела вам беспокоить коня. У него нога болит.
   - А вы не можете его исцелить? - и зачем вообще Саймон это спросил.
   - Скоро приедет ветеринар, он осмотрит его. Волноваться не надо.
   Рейли подался вперёд, решив сделать благое дело, избавить коня от страданий, но конюх его не пустил.
   - Но я же могу... - Саймон не понимал, почему он такой упрямый.
   - Мы без магии справимся! - Сухо отозвался тот. - Думаете, что, если маги, так вам всё можно! Занимайтесь своими делами!
   - А пегасу, не всё ли равно?.. Ай! Кари, ты чего?
   Она намеренно наступила ему на ногу и прошипела:
   - Пойдём отсюда, Саймон!
   Близнецы хихикнули, глядя на юношу, Карси отвернулась, и он показал им кулак.
   Наконец, ребята отошли от конюшен, Альфред нагнал Саймона и воскликнул, так, чтобы Карсилина не услышала:
   - Да не рисуйся ты перед ней!
   - Я не рисуюсь! - Саймону было неприятно такое услышать. Зачем что-то доказывать и приукрашивать, если Карси и так всё знает? А что ещё важнее: Саймон её таким устраивал, со всеми недостатками, которых накопился целый чемодан. И вообще, не бывает человека без недостатков. Даже у Карси они есть. Вот она как ногу отдавила!
   - Вы о чём, мальчики? - поинтересовалась Мартина, которая шла рядом с ней.
   - Они о своём, девичьем, - съязвила Кари.
   Дальше они шли смотреть королевский парк. Парк, как парк, в каждом городе такой есть. Единственная вещь, которая выделялась - эта огромная старинная башня с циферблатом, стоящая посреди него. Стрелок на циферблате было очень много...
  
   ***
   Утром следующего дня Саймона разбудил Димка, вбежавший к нему в комнату и в панике, осознавший:
   - У нас же завтра вступительное испытание! А мы даже не знаем, как к нему готовиться, и что нам предстоит!
   - Ты что, овсянки объелся? - спросонья пробормотал юный чародей, усаживаясь на край кровати.
   - Да проснись ты! - и он громко стукнул кулаком по письменному столу.
   Этого оказалось достаточно, Саймон даже на месте подскочил:
   - Морквинов, ты, может, в барабанщики пойдёшь?
   - Я не знаю, что делать! Всю ночь читал "Войну и Пир"! Мне три тома осталось, а я не успеваю!..
   - Ты же в математики подался? - Саймон стал, не торопясь, натягивать штаны.
   - Я ничего не знаю!
   - А ты чем думал, когда говорил родителям, что поступил на математический факультет?
   - Думал, это прокатит.
   - Прокатит, если поступишь, - Саймон достал из чемодана синюю рубашку и стал проверять на наличие рисунков. (Просто у него, их было две, одна с улыбающейся физиономией в кепке, а вторая без неё)
   Наконец, друзья спустились в столовую к завтраку. За столом сидела Карси, и читала газету.
   Саймон Рейли сел рядом с ней, и перед ним тут же возникла тарелка с хлопьями.
   - А где остальные? - поинтересовался Димка.
   - Уже позавтракали, - ответила Карси, не отрываясь от газеты.
   Первая полоса гласила "Как выбрать полётную технику: советы начинающим летунам", и радостный мужчина, с тяпкой в руке, в полосатом галстуке.
   - Что интересного пишут? - спросил Саймон, добавляя в хлопья молоко.
   - Да я анекдоты ищу.
   Иногда её логика поражала. Хотя, газеты она всегда так просматривала, зацепится за какой-нибудь заголовок, быстро прочитает и снова листает. Цель её - жалкая последняя страничка с шутками и головоломками.
   Наконец, она отложила газету:
   - А что Димка сегодня такой нервный?
   Морквинов при этом уронил ложку на пол и полез доставать.
   - Я не нервный! - донеслось из-под стола.
   - У нас завтра вступительное испытание, - напомнил Саймон. - А что там будет, и как готовиться, мы не знаем.
   - В пролёте мы с тобой, Рейли, останемся! - Димка вылез из-под стола и облизал ложку, друг, глядя, как он это делает, поморщился. А сколько на ней микробов!
   Карси улыбнулась и объявила:
   - Не волнуйтесь. Саймон, мы с тобой маги, а на магическую специальность надо пройти только одно испытание, показать, что ты умеешь. Мне Сильв сказала, нам нужно будет с кем-то сразиться! Это же интересно!
   -- Вот и славно! - воскликнул Саймон. - Значит, ничего учить не надо?..
   Хотя, будущее сражение его немного обеспокоило, но он не подал виду.
   -- Это, конечно, хорошо, друзья мои волшебные, ну а мне то, что делать! - подал недовольный голос Димка, швырнув в Саймона ложкой, но промахнулся.
   - На простую специальность нужно тест любой решить, - пояснила Карсилина.
   - Если учесть, что я ничего не знаю...
   Тут его по лбу ударила ложка, пущенная Саймоном обратно с помощью телекинеза. Димка ойкнул и насупился.
  
   ***
   Настал день испытания.
   В помощь Морквинову Карси дала специальную ручку, которая сама решала сложные задачи и давала правильные ответы на любой вопрос. Главное водить этой ручкой по бумаге, изображая мыслительный процесс. С такой Димка может смело даже диссертацию по ядерной физике писать, или доклад по взаимодействиям атомов углерода.
   После завтрака (Альфред, Мартина и Зольтер с Серебринкой пожелали удачи нашим абитуриентам), ребята отправились в университет (Проспект Королевский, здание номер три). ЧАЛИКУН, а точнее его корпуса, находились за королевским парком, образовывая между собой некий квадрат, маленькую площадь, посреди которой располагалась большая клумба с цветами, высаженными гербом Чалиндокса.
   Главный корпус ЧАЛИКУНА был тёмным кирпичным пятиэтажным зданием с высоким шпилем, на котором развевался Листонский желто-зелёно-оранжевый флаг с фиолетовыми кружочками. Здание было украшено барельефами, изображающими крылатых котов породы ЛЭПС.
   Но друзьям надо было не туда. Третий корпус, в отличие от главного, являлся длинной серой постройкой, напоминающей по форме дугу. На его фасаде разместилось несколько гранитных грифонов, весьма грозного вида.
   Компания вошла в здание, и попала в широкий светлый холл с жёлтыми занавесками на окнах. В этом помещении толпилось множество абитуриентов, возле стен располагались столы факультетов. Туда можно было подходить и записываться, прежде чем отправиться на испытание.
   Ребята встали возле стенда, который подробно описывал все факультеты ЧАЛИКУНа. Там было две графы "Магические специальности" и "Простые специальности".
   Димка отыскал в списке математический факультет, тяжело вздохнул, и уныло поплёлся записываться. А Саймон с Карси стояли и никак не могли выбрать.
   -- Вот, смотри, факультет магических технологий, давай запишемся? - предложил Саймон.
   - Да ну, уныло, - прокомментировала Карсилина. - Я себе что-нибудь покруче поищу.
   - Что-нибудь, связанное с риском для жизни?.. Вот, Карс, смотри! Факультет изобретательства! Или вот, филологический факультет, отделение волшебного стихосложения. По-моему, безобидно...
   - Слушай, не будь занудой! - попросила она. - Нам не обязательно поступать на один и тот же...
   На что юноша заметил:
   - Может и не обязательно, но с тобой мне учиться веселей.
   - Хорошо, если настаиваешь, то факультет я сама выберу.
   - Да, пожалуйста, - Саймон махнул рукой.
   - Тогда запишемся вот сюда! - и она ткнула в самый низ списка, куда тот не посмотрел.
   - Физико-магический факультет, отделение боевой магии? Но это опасная специальность!
   - Откуда ты знаешь?
   - Из названия!
   И тут она прибегла к своему тайному оружию: посмотрела на него жалостливым взглядом, надула губки и обиженно протянула, как девочка, которая просит у папы леденец:
   - Ну, Саймон! Ну, давай запишемся!
   И тот сдался, у него не было иммунитета против такого запрещённого приёма, упрямство растаяло.
   - Ладно. Пошли, где там этот стол.... И не смотри на меня так!
   Они записались, отстояв небольшую очередь. Старичок, который принял заявления, направил их в главный корпус проходить испытание. Димку, вместе с такими же "счастливчиками" увели решать тест.
   В главном корпусе Карсилину с Саймоном отправили в спортзал.
   - Вот и еще двое! - воскликнул упитанный мужчина с бородкой, в синей накидке.
   И поставил их в линейку тех пятнадцати, что пришли раньше. Они встали в конец.
   За столами возле выхода сидело двое престарелых дам, которые выглядели почти одинаково, и мужчина, лет шестидесяти в потёртом сюртуке. Каждый из них что-то записывал.
   - Итак! - воскликнул тот, что был в синей накидке. - Вам нужно будет разделиться на пары.... А тот, кому пары не хватит, будет со мной. Кстати, можете звать меня "мистер Зорт".
   Линейка поделилась, Саймон с Карси решили встать вместе. Низенький очкастый паренёк, который выглядел очень неуверенно, остался без пары. С него то проверка умений и началась.
   Мистер Зорт вывел его на середину спортзала и встал напротив.
   - Прошу соблюдать расстояние, дорогие испытуемые, в десять шагов, когда будете выходить.
   Очкастый паренек в страхе посмотрел на противника.
   - Как тебя зовут, малыш? - поинтересовался мистер Зорт, хотя лет этому юноше было не меньше, чем Саймону.
   - Аф.. Афанасий, - ответил тот, заикаясь.
   - А фамилия у тебя, Афанасий, есть?
   - Да... Лоин.
   Комиссия, сидевшая возле выхода, сразу же всё записала. А мистер Зорт приказал ему:
   - А теперь, Лоин, атакуй меня!
   Афанасий с сомнением посмотрел на свои кулаки, потом на него.
   - Используй магию! - пояснил тот.
   Юноша напрягся и взмахнул рукой, красный луч, который у него получился, прошёл мимо противника.
   - Ничего страшного! Сосредоточься!
   Но и последующие заклинания летели не туда. Афанасий Лоин даже вспотел. Один заряд угодил прямо в девчонок абитуриенток, и те, с визгом, бросились врассыпную.
   Урегулировав инцидент, мистер Зорт поинтересовался:
   - Скажи мне, а ты кто, волшебник, чародей, или колдун? - такие неумелые чары нагоняли на мужчину уныние.
   - Я колдун, - признался тот, смотря себе под ноги и стесняясь.
   - Честно говоря, первый раз вижу такого неуверенного в себе колдуна, - поразился тот. - Ну, ничего, это поправимо. Используй против меня какие-нибудь колдовские чары.
   Юноша взмахнул руками и что-то прошептал, по виску скатилась капля пота, и у него над головой возникло облако зелёной пыли. Дальше, по идее, он должен был специальным жестом направить облако в сторону мистера Зорта, но рука его дрогнула, и облако опустилось на создателя. Паренек закашлялся, пытаясь заставить облако исчезнуть. Мистер Зорт не стал ждать, пока тот задохнётся, и убрал облако. Афанасий, волнуясь и потея, присел на скамейку.
   Дальше мистер Зорт должен был вызвать следующих по очереди двух "испытуемых", но его взгляд наткнулся на Карси, и он воскликнул:
   - Ваше Высочество! Простите, я вас не сразу узнал!
   Даже комиссия заволновалась. А Карси готова была провалиться сквозь землю, и оказаться подальше от такого повышенного внимания. Мистер Зорт даже отвесил ей поклон.
   - Пожалуйста, относитесь ко мне так же, как и к остальным, - Карси было очень стыдно.
   - Как скажете, госпожа, - тот сделал вид, что согласился.
   Ведь, действительно неприятно, когда люди, которых вообще не знаете, начинают вас чуть ли не боготворить.
   Дальше Карси и Саймон вышли на середину зала и представились:
   - Саймон Рейли, чародей.
   - Карсилина Фротгерт, волшебница.
   Мистер Зорт сказал, что они могут начинать.
   Кари метнула в юношу слабым зарядом, но тот скрестил руки, тем самым, материализовывая магический щит, заряд натолкнулся на невидимую преграду и растаял. Она направила в Саймона "Тлайсвир" оборонительное заклинание волшебника, но и оно было разбито щитом. Прошло минут пять, все заклинания Карсилины успешно наталкивались на преграду, и юноша не менял своей тактики, не хотел причинять ей боль, и тем более травмировать. Он еще не научился контролировать силу своих атакующих заклинаний, и для девушки это было опасно. Чародеям труднее всех даётся сдерживать силу магии, особенно таким экспрессивным, как Саймону. Зольтер даже как-то пошутил, что с таким характером ему лучше было родиться колдуном. Только эту колкость тогда никто не оценил.
   Карси начинала злиться, не понимая, почему Саймон не атакует.
   - Саймон! Ты боишься что ли?! - возмущенно крикнула она.
   - За тебя, - кратко ответил тот, не убирая щита.
   Она направила в него заклинание мощней, но щит выдержал.
   - Сражайся! Ну, так не интересно! - сердилась волшебница.
   Волшебникам нет равных в умении концентрироваться! Что-что, а контролировать силу заклинаний они умеют, даже без малейшей подготовки. Это чародеи сильны только в целебной магии и щитовых чарах, потому что там особо не нужно сосредотачиваться. Саймон невольно завидовал.
   - Ну, Саймон! - возмущалась Карси. - Или ты не умеешь? Они ведь могут так подумать!
   А ведь, действительно! Что, если он провалится, потому что не продемонстрировал им ни одного атакующего заклинания? Хорошо, если так надо, он готов показать им, что не безнадёжен! Только один раз, и не сильно.
   - Сражайся! Не надо мне поддаваться! - в очередной раз крикнула Карси, она в юношу уже ничем не запускала.
   - Ну, если того жаждет публика, - как это пафосно звучало.
   Он опустил руки (щит исчез), и встал в боевую стойку. Затем, запустил в девушку очень сильный заряд магии, гораздо сильнее, чем хотел. Заклинание попало в Карси, сбило её с ног, она пролетела метров пять, и рухнула на спину.
   Саймон в тот момент сильно перепугался, ему казалось, он мог ее травмировать.
   - Карси! - он бросился к девушке, так хотелось перемотать этот дурацкий кусок времени назад.
   Вслед за юношей к ней подбежал мистер Зорт, две дамочки из комиссии и половина группы "испытуемых".
   - Карси! - сердце Саймона бешено колотилось, казалось, выпрыгнет из груди, а руки дрожали. Он чувствовал себя убийцей.
   Карси не двигалась, ей сильно досталось.
   - Он её убил, да? - спросил Афанасий Лоин, испуганно поправляя очки.
   Тут Саймон услышал твёрдый голос мистера Зорта:
  -- Отойдите молодой человек!
   Он покорно отошел, все еще глядя на Кари. Что же он наделал! Сейчас его арестуют и упекут на пожизненный срок. Юноша это заслужил, где полиция?
   Происходящее было, как в замедленном фильме, Зорт склонился над Карсилиной и пытался привести её в чувства. Абитуриенты отстранились, глядя на Саймона, как на врага номер один и перешептывались.
   Наконец Карси зашевелилась и открыла глаза, мистеру Зорту удалось вернуть её сознание.
   - Ну, как ты? - спросил он отцовским тоном. - Что болит?
   - Всё в порядке, где Саймон? - ответила она, присаживаясь.
   Её голос вернул юношу к реальности, но совесть терзала страшно. Саймон глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, наверное, она его возненавидела. Теперь его к ней не подпустят даже на пушечный выстрел! Карси, ну что ты делаешь!
   Они расступились, чтобы Кари могла увидеть причину своего такого состояния. Она встала, опираясь на мистера Зорта, и, прихрамывая, подошла к Саймону. Тот готовился к худшему. Сейчас наверняка будет пощёчина.
   - Знаешь... - начала она.
   Юноша уже мысленно подставлял ей щёку.
   - Это было весело, - и Карсилина улыбнулась.
   Саймон опешил и чуть дар речи не потерял, затем, взял себя в руки и сказал, более-менее твёрдым голосом:
   - То есть, ты меня прощаешь?
   - Это ведь я виновата, что подначивала тебя.
   У него словно гора с плеч свалилась, и юноша не смог удержаться, чтобы её не обнять.
   - Солнышко ты моё!
   - На нас же люди смотрят, - смутилась Кари и покраснела.
   А мистер Зорт решил, что теперь каждый испытуемый будет показывать свои умения на нём, чтобы еще кто-нибудь не пострадал.
  
   ***
   После испытания все "подопытные" собрались возле входа в спортзал и ждали, кого примут. Поняв, что Саймон Рейли ничем не угрожает принцессе Листонской, группа смягчилась. Всё-таки чувство патриотизма у этих листонцев было развито на отлично.
   - Знаешь, это было впечатляюще! Я бы так не смог! - сказал Лоин, подойдя к Саймону.
   Афанасий производил не очень хорошее впечатление. Но жаждал завести новых друзей.
   - Не смог бы меня так оригинально вырубить? - засмеялась Карси, она стояла рядом.
   - Ага, - робко кивнул он.
   Дальше высказалась сидящая возле дверей на скамейке тощая блондинка, которую звали Раиса. Вопреки глупым убеждениям о девушках с такими волосами, на ней не было ничего розового.
   Голос у неё был такой же тонкий, как и она сама, и высокомерный.
   - Надеюсь, этого больше не повторится...
   - Ребята, ну с кем не бывает! - перебила Карси, похоже, ей не очень нравилось быть всеми известной и почитаемой персоной. - Тоже мне, устроили панику! Мы еще во время учёбы столько шишек набьем, что этот случай не будет казаться особенным! А если бы я не была принцессой?
   Ребята угомонились окончательно, отбросив к Саймону все претензии. Саймон выдохнул, ему ужасно не хотелось заводить новых врагов. Вот ведь, Карси, еще с ними не знакома, и так лихо управляет коллективом, что значит, королевская персона!
   Минут через десять двери зала открылись, и довольный мистер Зорт объявил, что зачислены все.
   - Зачислены, потому что не безнадёжны! - пояснил мистер Зорт, бросив на Саймона свой критический взгляд.
   - И даже я! - не верил своему счастью Лоин.
   - И даже ты! - успокоил его тот, и отогнал всех от дверей.
   На подходе были еще поступающие.
   Димку, как, оказалось, всё-таки зачислили на математический факультет, и очень ему в этом помогла ручка, данная Карсилиной. Он решил её не возвращать: "Ты умнее меня, зачем тебе?".
   Как только друзья вернулись во дворец, Саймон вспомнил, что так и не позвонил тёте Ире, и принялся исправлять ошибку.
  -- Ну, наконец-то! - воскликнула она. - Я уж думала, ты там каким-нибудь чернорабочим нанялся!
  
   8
  -- Сулитерия.
  
   Началась осень.... В общем, эта ранняя осень не слишком отличалась от позднего лета. Солнце все так же часто пропадало за облаками.
   Димка получил от родителей уже три письма, в которых они интересовались, почему тот им не звонит. Номер своего телефона во дворце Фротгертов Морквинов им не давал, а мобильник постоянно держал выключенным.
   - Конспирация, - пояснял он. - Не хватало еще, чтоб они знали, что я связался с листонской королевской семьей и живу во дворце. Родители не поверят, а, может, даже примчатся в Чалиндокс. Ты же знаешь, как они относятся к магии!
   - Ты им должен ответить, непорядочно поступаешь. Я тете Ире уже позвонил, - настаивал Саймон, натянув ему на лоб козырек кепки.
   - Письмо напишу! - Решил Морквинов, поправил кепку и помчался придумывать весть для своих обеспокоенных родителей.
   Саймон знал, что много Димка там напридумывает! Он надеялся, у друга фантазии не хватит написать, что его инопланетяне украли. Хотя, с Димкиной фантазией в письме может появиться даже динозавр.
  
   ***
   Как говорится, воскресенье - день не учебный. А Саймон Рейли решил для себя, что должен кое-что сделать. Это "кое-что" заключалось в посещении дома, где жили когда-то его родители. Узнав, где особняк находится, они с Карси отправились туда. Карсилина согласилась пойти для моральной поддержки.
   Располагалось здание на улице Колдитты, возле старой школы, построенной лет пятьсот назад. Особняк был огорожен высоким железным забором с острыми зубьями. Даже в такую солнечную погоду, как сегодня, эта постройка смотрелась мрачно и одиноко. Серые кирпичные стены, с которых местами сошла штукатурка, острая крыша, печальные окна.... Над крыльцом сидел медный сердитый кот.
   Стоя возле фигурных ворот, на которых изображались чёрные розы, Саймон медлил нажимать на звонок. А вдруг хозяину не понравится, что они пришли?
   Ему это наверняка не понравится!
   - Это была плохая идея... - усомнился Саймон.
   - Ну, нет, раз пришли, действуй! - Призвала Карси. - Зря, что ли, ехали!
   Саймон вздохнул, собрался с духом и нажал на звонок.
   - Кого принесло? - грубо спросил из домофона голос старой карги.
   От такого резкого голоса юноша вздрогнул, но Карси была полна решимости, привести замысел в исполнение:
   - Нам очень нужно попасть в дом. Мой друг говорит, у него тут раньше семья жила!
   Как думаете? Откроет ли старая карга, услышав эту версию?
   - Ходят тут всякие! - возмущался голос.
   - Пожалуйста, откройте, тут жил мой отец, - теперь уже просил Саймон.
   - Ничем не могу помочь, - отказывалась женщина. - Уходите, господин сейчас болеет!
   Юноша отвернулся от ворот и сказал Карси, чувствуя себя идиотом:
   - Это бесполезно. Пойдем....
   - Стой! А если сказать, что к ним принцесса пришла? Откроют тогда! - предложила она, и, не дожидаясь ответа, нажала на звонок.
   - Я же сказала, проваливайте! - повторил противный голос из домофона. - Сейчас выйду и метлой вас!..
   Но фразу она не закончила, вмешался усталый мужской голос, видимо, того больного господина:
   - Что там, Навира?
   - Простите, я не хотела, чтоб вы просыпались, тут какая-то шайка к нам в дом напрашивается! - Оправдывалась Навира.
   - Мы не шайка! - ответила Карсилина. - Я принцесса...
  -- Навира, открой, у нас гости! Это всего лишь кто-то из младших Фротгертов.
   А ведь Карси права! Услышав, что она принцесса, её куда угодно пустят. Даже пропуска не нужно.
   - Но, господин, вы предупреждали их, что вам нездоровится! - упиралась Навира.
   - Навира, впусти и проводи в гостиную, я сейчас переоденусь и спущусь. Это хорошо, когда друзья приходят навестить больного.
   - Входите! - сдалась Навира, которая этому визиту была, мягко говоря, не рада, и ворота открылись.
   Ребята прошли по вымощенной булыжником дорожке вдоль засохших кустов роз. И поднялись по каменным ступеням в дом.
   Гостиная оказалась просторной комнатой с полосатыми синими обоями. В углу стоял шкаф с дорогим чайным сервизом, посреди комнаты располагался старый серый кожаный диван. Юноша с девушкой молча сели на диван, и Навира, которая притворялась, что смахивает пыль с полки, сверлила их недовольным взглядом. Так же в гостиной был камин, обугленные поленья там давно отсырели, он не горел. И это придавало комнате некое уныние. Воздух в комнате был сырой и затхлый.
   Кстати, о Навире. Это была дама преклонного возраста с седыми короткими волосами. Облачена она была в тяжелое строгое чёрное платье и напоминала монашку.
   - Располагайтесь, - сказала она, хотя, судя по тону, желала, чтоб визитёры ушли.
   Саймон встал с дивана, заметив, что на стене висят какие-то фотографии. Навира недовольно кашлянула, но он не обратил на неё внимания. Карси осталась на диване, решив не раздражать старуху.
   Саймон подошел поближе к фотографиям и, первое, что бросилось ему в глаза, был портрет его матери. Здесь ей было лет восемнадцать. Она улыбалась. Длинные светлые волосы спадали ей на плечи. Одета она была в красное летнее платье, с бантиком на шее.
   Юноше стало грустно, перед глазами снова возник тот момент: мама, сражённая выстрелом, падает на асфальт....
   Через миг он вздрогнул: Карси взяла его за руку.
   - Всё в порядке? - поинтересовалась она.
   - Да, всё хорошо, - ответил Саймон, стараясь больше не смотреть на ту фотографию. - Просто, тут душно очень.
   Навира отодвинула занавеску и открыла окно. В комнату ворвался свежий воздух, и стало слышно пение птиц.
   А рядом с той, висела свадебная фотография четы Рейли. Счастливая Фолия в белом платье и букетом роз, и Прохор (Саймон не забыл, как отец выглядел, потому что дома у него лежала его единственная фотография) в классическом костюме жениха. Он улыбался.
   Дальше висела фотография, мама с папой и Саймон. Ему там был всего один годик. Малыш был одет в лиловый комбинезон и мохнатую шапочку, папа держал его на руках. А Фолия стояла рядом с пустой коляской. Какая же всё-таки счастливая семья... была!
   В горле у Саймона пересохло, и, чтобы не показать Карси, что он почувствовал, глядя на остальные фотографии, улыбнулся и сказал:
   - Смотри, а это я!
   - Ты такой смешной! - Заметила она, разглядывая малыша в комбинезоне, и не отпуская его руки.
   - Мы все смешные в этом возрасте... Интересно, а кто сейчас хозяин особняка, и почему он оставил тут эти фотографии?
   В комнату кто-то вошёл, и ребята отвернулись от стены.
   - Извините, что без приглашения. Я не знала, что вы тут живёте, - оправдывалась Карсилина, отведя взгляд. Она уже давно догадалась...
   Саймон непонятливо смотрел на своего отца. На настоящего и вполне живого!
   Выглядел он неважно. Осунувшийся и мрачный, далеко не тот счастливый юноша с фотографий. Одет он был в чёрный фрак, чёрные брюки, чёрные ботинки. А на носу у него виднелись узкие прямоугольные очки в чёрной металлической оправе. Такое ощущение, что он долго не мыл голову, волосы были сальными, хоть и причёсанными, а на подбородке и щеках красовалась щетина.
   - Ничего страшного, Карси. Я рад, - ответил он Карсилине, голос у мужчины был хриплый и простуженный. - А ты не могла бы представить своего друга?
   Он закашлялся, а когда перестал кашлять, Карси ответила.
   - Это Саймон Рейли, он... Он ваш сын, - неловко продолжила она.
   - Этого не может быть! - поражённо прошептал Прохор, приглядываясь к юноше. - Саймон!..
   Постепенно до него стало доходить, что она права.
   Саймон скорчил недовольную физиономию, он не понимал, почему отец бросил их с мамой, солгал, что погиб, а сам, всё это время жил здесь! Находиться с ним в одном помещении было неприятно.
   - А, Фолия, она ведь жива, да? - спросил пораженный отец у своего вновь обретенного сына, со странной ребяческой наивностью.
   - Нет, её убили много лет назад, - мрачно ответил тот, скрестив руки на груди.
   - Вот как...
   - И в этом виноват ты! - Саймон крикнул на него, не в силах больше сдержать накопившуюся злобу. - Предатель! Как ты мог!
   При этом вид у Прохора Рейли был такой, словно ему на голову вылили без предупреждения ведро холодной воды.
   - Саймон... - пошатнулся он.
   - Мы уходим! Тут больше нечего делать! - сын оттолкнул его к дивану и подошел к выходу из комнаты.
   Карси была в замешательстве, не зная, идти за ним или нет. Ей казалось, будто юноша несправедливо поступает с отцом. Но Саймон считал, что тот это заслужил.
   - Подожди! - Спохватился Прохор. - Дай я всё объясню!..
   - Не нужны мне твои лживые объяснения! - Отрезал Саймон. - Карси, ты идёшь?
   Карсилина медлила, переводя взгляд с одного на другого. Она испытывала к Прохору жалость. Саймон ведь мог выслушать его, а не уходить, не дождавшись объяснений. Может, его слова расставят все по местам?
   Навира застыла возле окна, держа щётку для смахивания пыли. Она не знала, как на такое реагировать, вытолкать Саймона за дверь быстрее, чем тот сам удалится, или позволить ситуации разрешиться.
   - Пожалуйста, сынок! - взмолился отец.
   Но юноша был непреклонен:
   - У тебя сына нет! Ты от нас отказался!
   - Я не отказывался!.. - в отчаянии крикнул Прохор Рейли.
   - Не хочу тебя слушать!..
   - Саймон, давай его выслушаем! - вступилась Карсилина.
   Юноша ухмыльнулся. Он знал, что у Карси была очень вредная привычка видеть во всех людях хорошее, или пытаться разглядеть. Неужели она и правда думает, что его отец может получить прощение!
   - Пойми, Карси, ничего дельного он нам не скажет, - отказался Саймон. - Ты идёшь, или как?
   Карсилина еще раз бросила взгляд на несчастного Прохора Рейли, потом на Саймона, мол, ты не прав.
   - Как хочешь, - рассердился тот, хлопнул дверью и ушёл.
   Карси догонять не стала.
   Она усадила Прохора на диван и приказала Навире принести горячего чая с мёдом.
   - А вы, правда, их не бросали? - спросила девушка, присаживаясь рядом.
   - Я не отказывался от жены и ребенка, - повторил он убитым тоном. - Я слишком любил Фолию...
   Он осёкся, вспомнил реакцию своего сына и изрёк:
   - Саймон меня не простит!
   - Простит, я уверена, - пыталась успокоить его принцесса.
   - Он и слушать не станет!
   - Ну, это спорный вопрос, - заменила Карси, принимая кружку у Навиры. - Выпейте, вам станет легче! Саймон остынет, тогда ему всё и объясните.
   Прохор отпил глоток, поставил кружку на журнальный столик и криво улыбнулся:
   - Он весь в свою мать....
   Он глубоко вздохнул и признался:
   - Я рад, что сын жив. Ты, наверное, думаешь, что из меня плохой отец вышел? Может и так, но я должен это исправить...
   - Скажите, а почему всё так получилось? - поинтересовалась Карси.
   - Тебе действительно хочется узнать?
   - Да, - кивнула она.
   - Хорошо, - Ответил отец Саймона. - В Зебровске мы жили, потому что жену раздражал Листон, она терпеть не могла волшебство. Фолия, в отличие от меня, была простой смертной. А еще она очень боялась, что мои способности передадутся сыну. Она запрещала мне показывать ему, что умею, и не хотела его контактов с магией. Я пытался её убедить, мол, если у него есть хоть какие-то способности, они всё равно разовьются, даже если Фолия этого не хочет. Ведь если человек с рождения чародей, он на всю жизнь им и останется. Но моя жена этого не понимала.
   - Так вот почему Саймон не знал, что он маг! - перебила Карси.
   - Да, поэтому. Но способности у него проявлялись, еще, когда я был с ними. Он, когда был маленьким, творил всякие волшебные вещи не осознанно, всё вокруг падало, тряслось, лопалось, искрилось (как и вокруг любого другого мага младенца). Я старался, чтобы Фолия этого не замечала. Потом, когда ему исполнилось года три, магия уже перестала проявляться внешне в таком количестве, и теперь его можно было даже принять за простого смертного (Я провел с ним ряд тренировок, конечно в тайне от жены, чтобы научить сына сдерживать магию)... А потом меня вызвали в Чалиндокс...
   Он закашлялся, отхлебнул чая и продолжил:
   - Затем, меня начали шантажировать колдуны "СиТм". Говорили, если я попытаюсь вернуться, Фолию и моего сына убьют. Они запрещали говорить им, что я жив. И жена по их сценарию думала, что я погиб...
   - И вы не пытались им помешать? - поразилась Карси, поднялась с дивана, и начала по комнате ходить взад-вперед. - Не решались исправить ситуацию. Как трусливо!..
   - Я пытался! Тайно разрабатывал план спасения моей семьи. Прошло некоторое время. Я, наконец, решился. Купил билеты на рейс в Зебрландию, хотел забрать свою жену и сына. Но эти злодеи, видимо, о чем-то догадались. За час до вылета мне позвонили и сообщили, что убили Фолию и Саймона, что уничтожили тела... - Прохор вздрогнул и судорожно отхлебнул глоток горячего чая. - А, я, как идиот, поверил.
   Карсилина остановилась посреди комнаты и с сочувствием на него посмотрела. Она молчала, не зная, что сказать.
   А Прохор прошептал, указывая на портрет покойной жены:
   - Я тогда потерял смысл жизни. По крайней мере, мне так казалось. Лоритта и Желлистина не отходили на меня ни на шаг, боялись, что я могу что-нибудь с собой сделать! Они взяли с меня клятву, которая в какой-то мере дала мне новую цель жизни, но я всё равно не ощущал, что живу.
   - И что это за клятва? - поинтересовалась Карси, снова присаживаясь на диван.
   - Я поклялся, покуда зло еще сильно, охранять вас: тебя, Мартину и Альфреда. Желли, видимо, чувствовала, что они с Иксбертом скоро уйдут в мир иной...
   Наступила пауза, во время которой Прохор допил остывающий чай.
   - Знаешь, я отношусь к вам, как к собственным детям. Я к вам очень привязан, но забыл уже давно, что такое счастье.
   - Какой же вы несчастный, мистер Рейли... - С горечью заметила Кари, коснувшись ладонью его плеча.
   - Сегодня чувствую себя уже не так как вчера и все эти пустые годы! - воскликнул Прохор, да так громко, что Карси вздрогнула.
   Похоже, за всё это долгое время он чуть тронулся умом, по крайней мере, Карсилина пришла к такому выводу.
   - Мой сын жив! - он поднялся и подошел к фотографии, на которой он держал своего годовалого ребёнка, и провел по ней указательным пальцем. - Только, не хочет меня знать.
   - Нужно рассказать ему всё.
   - Да. Конечно, - сказал он, сделав большую паузу между этими двумя словами, отворачиваясь от фотографий.
   Он посмотрел на Карси таким пристальным взглядом, что та почувствовала себя неуютно. У неё сложилось ощущение, что его карие глаза видели её насквозь, угадывали всё, что она чувствует сейчас.
   - Но больше всего я боюсь, - признавался он, медленно подходя к ней, - что с моим сыном случится то же самое, что и со мной. Я боюсь, что он потеряет...
   И он остановился, не закончив фразу, снова закашлялся, а затем изрек, серьёзно глядя на Карси:
   - Но я этого не допущу!
   Принцесса попятилась, опасаясь, что он сейчас схватит её и запрёт где-нибудь, слишком жутко звучали эти слова.
   - Я не позволю ему стать таким жалким, как я! - и он засмеялся, но смех этот был не от счастья. - Не позволю чувствовать то, что я чувствовал тогда!
   Он снова бросил взгляд на Карси. Принцесса медленно поднялась с дивана и осторожно пошла к выходу.
   Прохор молча смотрел, как она покидает комнату, и вздрогнул, когда за ней хлопнула входная дверь.
   - Господин, вам лучше прилечь, - посоветовала Навира, которая всё это время простояла за занавеской, натирая тряпкой подоконник.
   В конце концов, барон Прохор Рейли (тайный глава ДС и директор банка "Чалинвест"), не монстр какой-нибудь!..
  
   ***
   До дворца Саймон добирался пешком. Хотелось развеяться, и он был зол на весь мир, особенно на отца, который вдруг объявился из мёртвых. Так же он злился на Карси, за то, что та встала на сторону Прохора!
   С досады Саймон пнул ногой фонарный столб, злости не уменьшилось, только нога заболела. Его раздражало, когда Карси проявляла к кому-нибудь свою жалость, особенно к тем, кто этого не заслуживал!
   В лицо дул прохладный ветерок, и Саймон, забывшись, чуть не столкнулся с солидного вида мужчиной.
   - Осторожно! - буркнул мужчина, но тот даже не обернулся.
   "Осторожно!" - передразнил Саймон его, когда мужчина скрылся за поворотом. "То же мне, какой правильный нашёлся!"
   Мимо, смеясь, пробежал школьник, наверное, третьеклассник. Саймон крикнул ему: "Разбегался тут!". Мальчик испуганно глянул на него, казалось, он сейчас расплачется (Еще бы, какой-то сердитый парень неожиданно решил на тебя накричать!).
   Нужно срочно выпустить пар! Иначе мог повториться один из многочисленных случаев, когда Саймон случайно что-либо взрывал, поджигал, разбивал, когда был очень сердит. Он вспомнил, как случайно спалил лавку в магазине, когда Димка его разозлил своей дурацкой выходкой. Юноша должен был научиться контролировать магию во время вспышек плохого настроения!
   Саймон глянул на мальчика и почувствовал угрызения совести. Ведь мог случайно его покалечить (В голове тут же возник образ испуганной продавщицы, у которой дымились волосы, а целая полка за её спиной пострадала от огненного шара).
   Юный чародей подошел к впавшему в ступор мальчику, тот глядел на парня, как кролик на кобру.
   - Прости, - сказал Саймон, самым доброжелательным тоном, материализовал леденец на палочке и протянул ему.
   Мальчик выхватил леденец и убежал, ничего и не сказав.
  -- Ну и катись! - Недовольно пробурчал Саймон, сжав кулаки, злость накатила новой волной. В конце концов, тот мог бы и не выхватывать этот леденец так резко. У Саймона и так нервы на пределе!
   Юноша глубоко вздохнул три раза, говорят, это помогает, когда злишься. Затем достал из кармана плеер, настроил на радио "Колокольчик Плюс" и пошел дальше. И песня там снова играла под его настроение, называлась "Колдунья из села Белогоряченское". Её исполняла Листонская группа "Железный Персик". Песня, конечно, глупая, но музыка сойдёт. Бывают и такие исполнители, которые придумывают отличные мелодии, а вот тексты на эти композиции ложатся совершенно кривые.
   Злоба постепенно спадала, главное только не думать об отце.
   "... Ты меня околдовала,
   Сердце подло украла,
   На кусочки разбила!
   Это величайшая подлость,
   Из всех, что ты совершила!.."
   Саймон тихо подпевал солисту "Железного Персика", отвлекаясь от мыслей о Карси, ведь если сейчас будет о ней думать, то потом вспомнит про отца, поймет, что из-за него он с ней поссорился. И снова разозлится на себя, на отца и на Карсилину, а потом еще на кого-нибудь.
  
   ***
   Проходя по насыщенно-зелёной лужайке возле дворца, Саймон увидел Мартину, Альфреда и собаку Карсилины Ленди. Она весело носилась вокруг двойняшек. Альфред увлечённо кидал ей толстую палку, принесённую, из королевского парка.
   Возле Мартины стоял красивый белый пегас с серой гривой, у него были огромные сизые крылья, и он терпеливо ждал, пока Мартина нахлобучит себе на голову шлем. "Рожок" - Догадался Саймон. Это был тот самый пегас, с которым сестра Карсилины участвовала в скачках.
   - Саймон, а где Карси? - спросил Альфред, ожидая, пока Ленди притащит ему палку.
   - Скоро придёт, - ответил юноша, не желая распространяться на эту тему.
   - Выглядишь не очень довольным, - заметила Мартина, взбираясь в седло. - Что стряслось?
   На ней были чёрные ботинки со шнурками, кожаные штаны и серая блузка. Совершенно не тот образ, в котором Саймон увидел её первый раз.
   - Да неважно, - отмахнулся он.
   Ему не хотелось им рассказывать о том, что сегодня случилось, что он нашел своего отца. Судя по тому, что Карси встала на сторону Прохора Рейли, семья Фротгерт его уважает.
   - А, по-моему, очень даже важно, - заметила Мартина, поглаживая пегаса по гриве.
   - Выскажись! Легче станет... - Посоветовал Альфред, швыряя палку куда-то в сторону ворот.
   Саймон заметил, что и на этих его кедах шнурки не завязаны.
   - Ты ни разу не падал, наступив на шнурки? - он не смог удержаться, чтобы не спросить.
   - Нет! - Засмеялся Альфред, и посмотрел на свои кеды. - Специальная магия для шнурков! Хочешь, научу?
   - Он любит эксперименты с волшебством, - улыбнулась Мартина, рассказывая об особенностях брата. - Один раз даже учительницу в кактус превратил...
   - Марти! Не преуменьшай мои способности. Это был фикус! - тут же поправил её брат.
   Разговор благополучно приблизился к другой теме.
   Мартина поправила шлем и приказала брату наколдовать в воздухе прозрачные круги, через которые она решила пролететь. Альфред послушался, начертил указательным пальцем несколько кружков, которые постепенно приобретали цвет и увеличивались в размерах. Затем круги поднялись в воздух и разместились высоко над дворцом и лужайкой.
   - Развлекайся! - Улыбнулся он, любуясь на результаты своего волшебства. - Они у меня сегодня ровнее получились.
   И Рожок тронулся с места, двигая своими длинными и мускулистыми ногами. Он разогнался, расправил огромные сизые крылья и взлетел.
   Тут и Карсилина вернулась. Она подошла к ребятам и, смотря, как пегас плавно парит над дворцом, подобный исполинской птице, воскликнула.
   - Как хорошо, что он выздоровел! Теперь Мартина сможет начать тренироваться.
   - Кубок будет наш, - гордо отозвался Альфред.
   Затем она уже обратилась к Саймону:
   - Саймон, я кое-что узнала!
   - Только не говори, что будешь убеждать меня в том, что...
   Он чуть не сказал "моего отца", но вовремя исправился.
   - ...что ЕГО есть за что прощать!
   - Ты ведь не знаешь, что заставило его так поступить! - обиженно отозвалась Кари.
   - Я не хочу этого знать!
   Злость на отца никак не проходила, юноше казалось, что он предал его и маму, что Прохор Рейли в принципе не может быть человеком порядочным.
   - О ком это вы, а? - поинтересовался Альфред, выхватывая палку из зубов собаки.
   Карси собиралась, было, ответить, но Саймон её опередил:
   - Об одном малозначительном человеке!..
   - Саймон! - недовольно буркнула Карси.
   - Это тот человек, который испортил настроение вам обоим? - Догадался Альфред, и снова бросил палку.
   Пегас летел ровно, то, снижаясь, то опускаясь. Вдруг непонятно откуда вылетела визжащая девушка на летающем табурете. Ее черные волосы плавно развевались на ветру, но девушка отнюдь не красовалась. "Помогите!!! Кто-нибудь!! Я сейчас разобьюсь!!!" - визжала она. Видно, у табурета возникла магическая неисправность.
   "Держись!!" - Крикнула Мартина, пикируя и пытаясь ее догнать. Но та выделывала такие страшные виражи, от которых Рожок приходил в ужас и боялся маневрировать. "Тише, Рожок, тише..." - Мартина пыталась его успокоить, затем ей это удалось, и конь отважно сделал в воздухе сальто.
   - Я же говорю! - воскликнул Альфред. - Точно бы первое место заняла!
   - О какие трюки! И без каскадеров! - заметил Саймон.
   Между тем, табурет стремительно приближал черноволосую девушку к дворцу. Сейчас она врежется в стену... "Рейсмарони" - выкрикнула Мартина, надеясь усмирить бешеный табурет. Но она упустила маленькую деталь: выводить из строя и так выведенную из строя технику это уже тянет на сумасшествие.
   Заклинание попало точно в яблочко, и табуретка мешком понеслась к земле. "МаааааааММааааааа!!!" - взвизгнула черноволосая девушка. В последний момент Мартина успела схватить ее за руку и потянула на себя, только по этой причине та осталась целой и невредимой. Рожок плавно опустился перед ребятами, и девушка спрыгнула с него, упав на траву.
   Тяжело дыша, она пыталась справиться с пережитым шоком и всхлипывала.
   - Высший класс! - воскликнула Карсилина.
   - Кого это мы тут спасли? - Альфред склонился над спасённой девушкой и ойкнул:
   - Это же Сулитерия Трегторф!
   - И что в этом такого? - не поняла Карси.
   - Она - племянница Гадритты! - пояснила Мартина, слезая с пегаса.
   Саймон посмотрел на Сулитерию, и в этот миг их глаза встретились. У неё были большие тёмно-серые глаза, юноша поспешил отвести взгляд, почувствовав себя неуютно, в то время, как Сулитерия вздрогнула.
   - Не положено ей здесь быть! - буркнул Альфред.
   - Ну и что с того, что моя тетя злая колдунья! - опомнилась Сулитер. - Это не значит, что я тоже...
  -- Трегторфам нельзя доверять, - пробормотала Мартина, точно повторяла слова бабушки.
   - Я добрая! Понимаете, добрая! - крикнула Сулитер. - Я против зла! Даже крылья мухам не отрываю!..
   - И сушеных пауков не ешь? - фыркнула Ленди, которой уже надоело приносить Альфреду палку.
   - Как вы понять не можете, Фротгерты. Я к вам ненависти не испытываю! Меня интересует только картфол, вовсе не зло.
   Последовало недолгое молчание, во время которого Сулитерия ощутила на себе неприязненные взгляды и поёжилась.
   - Врешь! - наконец буркнул Альфред.
   - Я правду сказала, - Сулитерия поднялась с травы и отряхнулась. - Я протягиваю вам руку дружбы. Решайте сами, дружить со мной или нет.
   Ход, надо сказать, был неожиданным. И чего она добивалась, эта странная Сулитерия?
   Она протянула руку для рукопожатия, но почти все отошли от нее на шаг назад, даже Ленди, Саймон, помедлив, тоже отошёл. Вспомнилось, как вела себя её тётушка, и заводить знакомство с кем-то подобным не хотелось.
   Карси отходить не стала, она задумчиво смотрела на Сулитерию, которая состроила очень несчастный вид. А затем, принцесса, вопреки всем ожиданиям, протянула ей свою руку.
   - Карси, не верь ей! - крикнула Мартина.
   Но Карсилина не стала одёргивать руку, и рукопожатие состоялось.
   - Не бойся, Сулитерия, я верю тебе, - сказала она с улыбкой.
   Всё таки Кари наивная. Кто бы знал, что это рукопожатие послужит началом всех неприятностей, более масштабных, чем были ранее. И Сулитер сыграет в этом далеко не последнюю роль.
   Сулитер подмигнула Карсилине, а затем сказала: "Ладно, мне идти надо". И пошла, собирать обломки табуретки.
   - Кстати, в ноябре, тринадцатого, состоится матч по картфолу. Приходите за меня болеть!
   С этими словами она обернулась вокруг своей оси и исчезла...
   ***
   Сулитерия появилась в своей небольшой комнате. На полу комнаты распластался коричневый в крапинку ковер. Где-то в углу примостился худой черный шкаф, у стены теснилась небольшая черная кровать. Около двери терпеливо стояло бордовое кресло с широкими подлокотниками. Кресло это использовалось Сулитерией для игры в картфол.
   Сулитер произнесла "Огниос-Костеро", прямо на ковре разгорелось зеленоватое пламя, которое нисколечко не обжигало. Правда, не обжигало оно только колдунов. Племянница Гадритты тут же бросила то, что осталось от табурета, в костер, где эти деревяшки и растворились.
   - Я не помешала? - к племяннице подошла Гадритта. А Сулитер даже не заметила, как она вошла.
   - Нет, не помешала, - ответила Сулитерия, поворачиваясь к тетушке.
   - Чем можешь меня порадовать? Удался план?
   - Насчет неисправной табуретки?
   - Внедрилась в доверие к Фротгертам?
   - Понимаешь, тетушка... - смутилась Сулитер.
   - Что там еще?!
   - Они не захотели со мной дружить...
   - Что же ты такая неубедительная! - Рассердилась Гадритта, не дав ей договорить.
   - Мне удалось втереться в доверие только к Карсилине, - Сообщила племянница, отходя от тётушки дальше, чем расстояние вытянутой руки.
   - Это хорошо, - Сразу успокоилась Гадритта, сменив гнев на милость. - Старшая внучка Лоритты уже на крючке. Усыпи их бдительность. Сделай так, чтобы она считала тебя лучшей подругой.
   - А дальше что?
   - Дальше начнется самое интересное! Ты же играешь в картфол в ноябре?
   - Да.... Но причем здесь...
   Сулитерия не понимала, к чему клонит тётя, но замышляла та что-то очень не хорошее.
   - А притом, дорогуша! Ты как бы подворачиваешь ногу, и просишь Карсилину тебя заменить...
   - Принцесса на это не пойдет! Она не умеет играть!
   - Мастерства и не требуется, - хладнокровно заключила Гадритта. - Объясни ей самые примитивные заклинания. Уверена, что, с ее картфольным опытом, в игре долго не протянет. Мне обязательно нужен летальный исход. Лучше сделать так, чтобы ее сшибли с кресла, или, чтоб ее растерзали! Карсилина не должна пережить этот матч! Ты меня поняла?
   Сулитерия кивнула, но в ее глазах мелькнуло беспокойство. Несмотря на то, что она только сегодня познакомилась с Карси, но успела проникнуться к ней симпатией. К сожалению, противостоять давлению своей тети Сулитер была не в состоянии. В конце концов до ноября еще целых три месяца, а значит, обстановка может еще измениться.
   - Поняла меня? - повторила Гадритта.
   - Поняла, - кивнула Сулитер. - А если Кари выживет?
   - Я разработаю новый злобный план... Ладно, пойду кое с кем договорюсь.
   - С кем это?
   - Неважно. Фротгерты должны знать, на что способны Трегторфы. А мы на многое способны!
   С этими словами Гадритта покинула комнату Сулитерии.
   Сулитер, сбивая с ковра зеленое пламя, задумалась: "И зачем все это? Почему наши семьи не могут мирно существовать? Да, мы разные.... Но все-таки, родственники" А вообще тётушка на неё раньше редко внимание обращала, и только недавно приклеилась с явным желанием сделать из племянницы злодейку.
   На самом деле Сулитер свою тетю не любила - она ее очень боялась. Да и сама Гадритта не испытывала к Сулитерии теплых чувств, задаваясь целью вырастить преемницу, настоящую злую и могущественную колдунью.
   Любовь? Нет. Такого понятия для Гадритты не существовало. "Это чувство для слабаков!" - было ее убеждение. Сердце Гадритты не пылало, оно просто работало: каменное, холодное.... У обладательницы такого сердца не было души. Ведь люди, которые решаются встать на путь разрушения, со временем утрачивают душу, а вместе с ней - способность любить.
  
  
   9
  -- Подземелье.
  
   Мистер Зорт преподавал предмет, который назывался "Сосредоточение и меткость". Сегодня было первое занятие.
   Зорт был в старых кожаных ботинках, брюках цвета асфальта и в вязаной кофте, вероятно, подаренной его бабушкой на какой-то новый год.
   - Приятно видеть сегодня эти заинтересованные в учёбе лица! - иронично воскликнул преподаватель, так как лица у большинства из студентов были сонные и не желающие усваивать материал.
   Затем, он приказал ребятам собрать учебники и освободить парты. Они, не понимая, зачем он это требует, послушались. Убедившись, что на партах ничего не лежит, а студенты вместе с сумками стоят у дальней стеночки, мистер Зорт взмахнул рукой, и парты исчезли. Вместо доски висела большая, от потолка до пола, круглая мишень.
   - А для чего?.. - тут же спросил самый любопытный. Неудивительно, что это был Афанасий Лоин.
   - Я хочу узнать, на каком уровне ваши способности, и кто из вас умеет контролировать свои силы. Это нужно, чтобы потом корректировать вас, - пояснил преподаватель. - Ну что, кто хочет первым поразить мишень?
   Желающих не нашлось. Знакомая ситуация, не правда ли? Преподаватель ждёт, а никто не выходит, все могут, просто сомневаются.
   - Ну что ж, пройдёмся по списку присутствующих.
   Мистер Зорт взял список группы и долго изучал его, затем вызвал Саймона Рейли, помня о том, что устроил на испытании.
   Саймон медленно встал напротив мишени. Преподаватель отошел и дал знак, что он может начинать. Юноша неуверенно оглянулся. Карси шепнула "Давай! Ты сможешь!", а Раиса Демонс, тощая блондинка, усмехнулась.
   Саймон снова повернулся к мишени, и пустил такой слабый огненный шар, нет, даже шарик, что он не долетел до цели и погас где-то на полпути.
   - Ничего! Попробуй еще раз, только сильнее, - сказал мистер Зорт, но подойти ближе не решался.
   Саймон напряженно глянул на мишень, и тут, ровно посреди неё примерещилось довольное лицо его отца, который приговаривал: "Да, я вас кинул, и ни о чём не жалею!". Юный чародей почувствовал, как закипает от злости, а в следующий миг мишень чуть не разлетелась, от попавшего ровно "в яблочко", магического заряда. Даже стёкла затряслись.
   - Довольно, - попросил его мистер Зорт. - Я всё понял.
   Саймон отошёл в толпу одногруппников, вставая рядом с Карси. Мистер Зорт тем временем сделал пометки в блокнотике и спросил, появились ли желающие. Таковых не обнаружилось, и он снова принялся искать "жертву".
   Следующей он вызвал Раису Демонс. Одета она, кстати, была в джинсовое платье бежевого цвета. На спине платья был вышит нитками мулине слабо заметный белый кот. Странно, обычно люди приклеивают заплатки с всякими зверюшками, а она вышивает...
   От этих глупых раздумий Саймона оторвал голос преподавателя, просил Раису прицелиться. С выражением "Вы все такие глупые", она оглянулась на однокурсников, затем повернулась к цели, взмахнула рукой и попала белым лучом прямо в центр мишени, не оставив на ней и следа.
   Мистер Зорт её похвалил и пригласил следующего. Удивительно, но Афанасий вышел по собственному желанию, хоть и готов был провалиться сквозь землю. Он не любил, когда на него смотрит большое количество народа, это сбивало парня с толка.
   Он, как и следовало ожидать, так и не попал в центр мишени. Зато выбил самое ближнее к ней окно и опрокинул вниз цветочный горшок, на что испуганный за университетское имущество преподаватель потребовал прекратить. Афанасий уныло поплелся обратно, а мистер Зорт, что-то прошептал, стекла в разбитом окне встали на место, да и окно было абсолютно целым, даже цветок вернулся. И что он так волновался?..
   Следующим предметом по списку должно было идти фехтование.
   ***
   После занятий Саймон с Карсилиной решили прогуляться по королевскому парку. Да и погодка позволяла. Солнышко, птички радуются, а на небе - ни облачка!
   - Так и не хочешь узнать, что рассказал мне твой отец? - в очередной раз поинтересовалась Карси.
   - У меня нет отца. Пожалуйста, не начинай, - отмахнулся Саймон.
   - Но...
   - Этому человеку удалось запудрить твой мозг.
   Это высказывание обидело её. Она уязвлено посмотрела на юношу и сказала:
   - Ты не пытаешься понять!
   - Мне это ни к чему. Я и так знаю, что он предатель...
   - Ну почему ты такой злой!
   Она оттолкнула его и побежала в направлении башни. Саймон крикнул "Не злой!" и побежал следом.
   Принцесса с грохотом отворила входную дверь, та крякнула и ударилась о кирпичную стену, Карси вбежала вверх по винтовой лестнице и закрылась в небольшом помещении на самом верху.
   Саймон не пытался открыть дверь с помощью магии, понимая, что Карси закрылась на простую задвижку, к тому же, не очень крепкую. Эту дверь, при желании, можно выбить простым пинком. Но если бы он так сделал...
   - Карси, хватит дуться! - Попросил он, переводя дух от бега по ступенькам. - Это смешно!
   Тишина, затем медленные шаги и возмущенная фраза:
   - Ты - эгоист!
   - Ну, Карси...
   - Ты несправедлив к своему отцу! - не унималась принцесса.
   - Он это заслужил! - в очередной раз повторил Саймон.
   Карси насчет отца каждый день терзала "ты к нему не справедлив, ты к нему не справедлив", думала, юноша сломается и побежит просить прощения у Прохора Рейли. Не дождется!
   - Даже не пытаешься разобраться! Придумал себе непонятно что и веришь!
  -- Но я прав, - упрямился Саймон.
   - Эгоист! - снова буркнула она. - Это глупо. Ты должен выслушать своего отца.
   - Ничего я ему не должен.
   - Как ты понять не можешь! Я с ним разговаривала, он объяснил, почему всё так! И, знаешь, мне его очень жаль, мистер Рейли несчастный человек.
   Юноша промолчал, чувствуя, как в глубине подсознания просыпается совесть, которую хотелось придушить. Прохор Рейли и, правда, выглядел не очень счастливо. Саймон присел на ступеньку, стараясь побороть жалость к нему.
   - Вот видишь, я права, - заметила Карри из-за двери, юноше нечем было возразить. - Знаешь, почему он до сих пор не отремонтировал особняк? Он живет воспоминаниями! Не хочет расстаться с прошлым, ему очень тяжело. А ты, упрямый, как кирпичная стена... Я не хочу с тобой разговаривать, самый чёрствый человек на этом свете!
   Саймон был чуточку пристыжен, понимая, что зашел слишком далеко в ненависти к отцу. Может, стоило его выслушать?
   - А что он тебе сказал? - он надеялся, Карси ответит.
   В ответ - молчание, она сомневалась, сказать или нет.
   Вроде только что объявила, что не разговаривает с ним, с таким нехорошим.
   А через минуту сдалась. Обижаться на Саймона долго у неё не получалось:
   - Вот сам у него и спроси! - послышалось из-за двери. - Узнай, наконец, правду!
   Саймон поднялся со ступенек и предпринял попытку помириться:
   - А давай, ты сейчас открываешь дверь и перестаёшь дуться, а я сегодня же иду разговаривать с отцом?
   - Точно пойдёшь? - усомнилась она.
   - Пойду, чувствую, меня под конвоем поведёшь.
   Дверь помещения медленно отворилась, и вид у Карси был такой довольный! Еще бы, не каждый день удаётся его переспорить.
   - Больше этот слономух не обсуждается, - сказал Саймон, входя в круглую комнатку.
   "Слономух" - такая ерунда, из-за которой люди начинают ссориться. А проблема, на самом деле, ничтожная, вырастает до гигантских масштабов только из-за упрямства сторон!
   Спорим, с вами подобное происходило? Например, вы случайно разбили бокал, а на вас за это кричат, что вы такой растяпа редкостный. Да мало ли таких ситуаций!
   Между тем, солнце медленно клонилось к закату, озаряя оранжевым светом почти ушедшего за горизонт ярко-апельсинового диска все окрестности. В королевском парке зажигались фонари, вокруг которых тут же начинали виться стайки глупых мотыльков.
   Ребята вышли на треугольный балкон с фигурчатой балюстрадой, дул прохладный ветерок и шелестел листьями деревьев в парке. Над головами располагался циферблат со стрелками, механизмы этих огромных волшебных часов были скрыты от посторонних глаз на чердаке башни, ну, или их вообще не было. Хотя, часы шли, и ни разу не ломались.
   - Эта башня даже старше чем Чалиндокс, - сказала Карси, нарушив молчание.
   - Почему ты так думаешь?
   - Есть легенда о всесильном волшебнике по имени Ломеркус. Он построил её.
   - Ему нечем было заняться? - ухмыльнулся Саймон, представляя очень занятого сгорбленного дядечку.
   Разве нормальный человек вдруг решит построить башню? Да еще и с гигантским циферблатом, у которого множество стрелок! Ну, если только он архитектор.
   - Легенда очень древняя и связана с пересечением рек Листра и Чалдокс. Говорят, Ломеркус очень любил экспериментировать и изобретать что-то новое. Я думаю, тебе стоит почитать эту книгу.
   - А рассказать не хочешь?
   - Я её очень плохо знаю. Помню, что Ломеркуса местный князь посадил в темницу и приговорил к смерти. Настал день казни, палач уже заносил топор, но тут Ломеркус исчез, испарился из этого мира.
   - Расщепился на мельчайшие частицы? - пошутил Саймон.
   - Нет. Он провалился в Недосягаемость.
   - Недосягаемость? - не понял юноша, да и как туда можно провалиться?
   - Ну, это еще одна листонская легенда: "Про Недосягаемость". Она гласит, что, если окажешься в безвыходном положении, когда грозит неминуемая смерть, существует возможность избежать гибели, провалившись в Недосягаемость. Это такое пространство, вне времени, и миров. Правда, попасть туда могут только те, кого выбрала Случайность. И в благодарность за спасение, они должны ей служить.
   - Случайности служить? - окончательно запутался Саймон. - Это как?
   - Я не знаю, иногда легенды не очень понятны, - призналась Карси.
   Саймон Рейли был чуточку удивлён, обычно она всё понимала, даже то, что заставляло мозг в трубочку скручиваться и завязываться узелком.
   - И всё-таки, - юноша почувствовал, что они удаляются от темы, - что произошло с Ломеркусом, когда он провалился туда?
   - Неизвестно, он долго не появлялся. Но когда объявился, то приобрел способности, которым мог позавидовать любой маг. Никто не хотел признавать, что Ломеркус в этом мире когда-то существовал. Тогда, хвастаясь своим всесилием, он заставил реки Листру и Чалдокс пересечься, благо здесь стояла только небольшая деревушка с названием "Чали". Деревня не была разрушена, правда, непонятно каким образом оказалась поделена на четыре части пересечением рек. Никто не погиб, но жители были очень напуганы.
   - Забавно, а он, оказывается, шутник! - Усмехнулся Саймон, наполняясь симпатией к этому странному Ломеркусу.
   - Ну, рассказывать про его дальнейшие похождения я не буду, а то пропущу главное...
   - И, какие, например, похождения?
   - "Легенда про то, как Чародеи разучились воскрешать" с ним связана...
   - А это интересно!
   - Саймон, давай ты сам почитаешь, у нас есть в библиотеке эта книга! И не сбивай меня, - рассердилась Карси.
   - Хорошо, хорошо! Молчу.
   - Говорят, в старости Ломеркус раскаялся за свои поступки. И Случайность приказала ему возвести башню с заколдованным циферблатом, чтобы получить прощение. Я не знаю, какие силы помогали ему возводить башню, но на циферблате появилась, наряду с кучей других стрелок, стрелка вечности. Ломеркус утверждал, что она может привести миры к краху и хаосу...
   - Всё равно не понял. А в чём мораль сей повести?..
   - Я предупреждала, что плохо знаю легенду!
   Саймон прислонился спиной к холодной стене и сказал с улыбкой:
   - Да ладно!
   Он не верил, что она может что-то плохо знать, а точнее, не знать вообще. Карси ведь знала ответ почти на любой вопрос!
   Карси вздохнула, затем изрекла:
   - Говорят, с помощью этой башни можно перемещаться во времени.
   Саймон услышал в её голосе нотки азарта. Да, Карсилина умелый игрок в погоню за неприятностями!
   - По шляпе времени скучаешь?
   Случалось им как-то во времени путешествовать, когда Карси и её тогдашний парень, Томеснор, которого Саймон всей душой ненавидел, нашли сей предмет.
   - Не в этом дело, - Карси тоже вспомнила этот случай, она еще тогда чуть не погибла, когда наш "герой" храбро отступил в кусты. Карсилину, как ведьму, пытались сжечь на костре. И Томеснор этот пальцем не пошевельнул, чтобы спасти девушку, потому что боялся.
   Саймон решил, что, если у него когда-нибудь будет сын, Томеснором его точно называть не будет!
   - В чём тогда? - поинтересовался Саймон, стараясь не думать об этом индивиде.
   - Иногда хочется узнать, что будет...
   - А если - ничего хорошего?
   -- Вот мне интересно. Мы тогда будем предупреждены, чтобы изменить ход событий и не допустить этого в настоящем.
   И тон у неё был такой, словно она зачитывала вступление к научному докладу.
   - Солнышко, ты так говоришь, словно время, это кассета, которую можно бесконечно перематывать и монтировать. Это же абсурд!
   - А жизнь, которой мы живем, не абсурд?
   - Ну, это же совсем другое...
   - Я уже много раз убедилась: то, что кажется нам невозможным, на самом деле бывает.
   - Не понимаю, зачем тебе?..
   И Карсилина так серьезно посмотрела на Саймона, что тот даже вздрогнул.
   - Последнее время меня преследует нехорошее предчувствие.
   - Ну, это нормально, - иронично отозвался он.
   - Меня это беспокоит, - призналась девушка, смотря куда-то в даль. - Мне кажется, должно случиться что-то плохое.
  -- А ты не забивай свою голову лишними мыслями! - Посоветовал юноша веселым тоном. - Всё будет хорошо, уж я-то знаю!
  
   ***
   В ночь перед картфольным матчем, в котором Сулитерия должна была участвовать, Карсилине почему-то не спалось.
   Принцесса ворочалась в кровати, но, как назло, не засыпалось. Вдруг за дверью послышались чьи-то неторопливые шаги. Кому это вздумалось так поздно по коридорам шататься?..
   Карси надела поверх пижамы халат, нацепила тапочки, взяла фонарик и выглянула в коридор.
   В конце коридора маячил неясный огонек, свеча, наверное. Остальная часть коридора оставалась в темноте. Затем огонек остановился, думая, куда пойти. Карси осторожно подошла и увидела тощую девушку в розовой сорочке.
   - Вы кто? - поинтересовалась Кари.
   - Что? Кто здесь?! - вздрогнула девушка.
   - Это я, Карсилина. А вы кто?
   - Я Зинаида. Кухарка, - Зинаида повернулась к ней. На щеке у кухарки торчала огромная бородавка.
   - А что вы тут делаете так поздно?
   - Решила сходить в библиотеку. Не спится.
   - Понятно.
   Карси побрела обратно в комнату: "И стоило подниматься из-за такого пустяка!". Но тут ее поразило нехорошее предчувствие - жизни Зинаиды угрожала опасность! Но что плохого может произойти ночью во дворце, который хорошо охраняется? А, вдруг правда с кухаркой что-то случится! Может на нее книжная полка рухнет в библиотеке! Ведь предчувствия Карсилину еще не подводили. "Да ну, - подумала Кари, снова включая фонарик - может спать пойти?". Но внимание привлек какой-то шорох, и Карсилина свернула за угол. Интересно, зачем туда понесло Зинаиду? Библиотека-то в другой стороне находится!
   - Зинаида! Вы здесь?
   Ответа не последовало. Вместо этого мелькнула какая-то тень. За спиной опять что-то прошуршало.
   - Зинаида!..
   Карси обернулась, но никого не увидела. Свет фонарика натолкнулся на рыцарские доспехи. "Да что происходит!" - Кари посветила фонариком на стену и увидела вместо портрета Гмара IV большой черный проем. Принцесса, не раздумывая, пролезла внутрь и чуть не оступилась на крутой лестнице, ведущей куда-то вниз. Ей было очень любопытно, что же там такое внизу. У неё в голове даже мысли не возникло, вернуться в комнату, или хотя бы разбудить друзей или брата с сестрой для полноты компании. "Сомневаюсь, что этот путь ведет в библиотеку" - Карси стала спускаться. Казалось, лестница никогда не кончится.
   Спустившись, Карси оказалась в тускло освещенном пыльном лабиринте. Она стояла на распутье и думала, в какой из трех коридоров, пойти.
   Тут из коридора, ведущего прямо, послышалось звяканье железного предмета, упавшего на пол.
   - Эй! Кто там?! - крикнула Карсилина.
   Молчание.... Затем испуганный крик: "Ааааа!!! Не надо!!! Нееет!!". И грубый мужской голос: "Этого не избежать!". Карси, не раздумывая, помчалась вперед.
   Она увидела Зинаиду, испуганно вжавшуюся в стену. По бокам от Зинаиды стояли две человеческие фигуры, мужчина и женщина, облаченные в черные бархатные балахоны. Их лица скрывали серые маски с прорезями для глаз. Одна фигура была выше и толще второй.
   - Пожалуйста! Не убивайте меня! - взмолилась Зинаида.
   - Поздно просить пощады! - сказала высокая толстая фигура в плаще, мужским басом. - Ты даже не почувствуешь...
   Карси не могла стоять в стороне и спокойно смотреть, как гибнет кухарка. Хоть это и было безрассудным, любой другой на её месте затаился бы и не показывался.... Но, Карсилина всегда действовала вопреки своим страхам.
   - Не трогайте ее! - Крикнула принцесса.
   Фигуры обернулись:
   - Смотрите, кто к нам пожаловал!
   - Давай ее убьем!.. - предложила женщина.
   - Не велено! Нам нельзя пока убивать Фротгертов, - шикнул на неё мужчина.
   - Но...
   - Тише!
   - Что, заняться больше нечем? - поинтересовалась Карсилина. - Или после совершенного злодеяния спится лучше?
   - Зачем пришла? - разозлилась женщина.
   Карси не стала отвечать, бросая на кухарку взгляд, намекающий: "Что стоишь?! Бежать надо!".
   Зинка послушалась и побежала. Но далеко - не получилось. Кто-то из фигур прошептал: "Ширмаколтин". Карси в благородном порыве попыталась загородить кухарку, приняв весь удар на себя. Но яркая смертельная молния, к счастью, оказалась быстрее. Заклинание уткнулось Зинаиде прямо в спину, и та, вскрикнув, рухнула на пол.
   - Нет! - ужаснулась Карсилина, понимая, что у Зинаиды нет никаких шансов выжить. Да и сама она чуть не погибла.
   Фигуры переглянулись:
   - Теперь мы уберем свидетеля!
   - А несколько секунд назад вы так не думали, - Карси попятилась назад.
   Злодеи перешли в наступление.
   - Зря ты сюда пришла! - торжественно воскликнул мужчина. - Спала бы принцесса в своей тёплой постельке, и осталась цела. А так...
   - Убийцы! - перебила её Карси, готовясь обороняться.
   - Смотри! Она думает, что выстоит против нас! - злобно рассмеялась женщина.
   Карси среагировала мгновенно, увёртываясь от пущенного в неё магического заряда. Затем резко взмахнула рукой и сбила колдунью с ног. Та отлетела к стене и больно ударилась спиной.
   Второй злодей пускал в неё магические лучи, но Карси их отбивала, даже смогла попасть "Тлайсвиром" противнику в живот. Он скорчился от боли и упал на колени. Держась за стену, мужчина пытался подняться. Карси уже собиралась отключить его сознание, но тут женщина, про которую принцесса на миг забыла, осторожно встала на ноги и что-то прошептала.
   В тот же миг в глазах принцессы потемнело, колени ослабли, Карси рухнула на пол и больше не двигалась.
   Последнее, что она слышала, было:
   - Ну, как ты, папа?
   - Мне лучше. С этой, что делать будем?..
  
   ***
   Саймон проснулся от мобильника. Мелодия, которую он поставил на будильник, очень раздражала. Она была громкая, воющая и прерывистая. Под такую только просыпаться!
   Вы же не будете ставить на будильник музыку, которая нравится? Вероятен шанс, что она вам надоест, станет бесить, а потом и вовсе внесёте в список самых дурацких музыкальных композиций тысячелетия.
   Юный чародей, зевая, поднялся с кровати, нашарив возле неё синие тапочки, и поплёлся выключать будильник.
   "07:00" на весь экран мобильника всплыли мигающие цифры. Саймон выключил эту "светомузыку" и отправился умываться, по дороге вспомнив, что не сделал доклад по Истории Листона, про набеги жейрифинских племён. Ну и ладно! У Карси можно спросить, есть ли в библиотеке об этих жейрифинцах, а на перерыве между парами надо хоть что-нибудь выучить. Глупые вы, жейрифинцы, не совершали бы своих набегов, тогда бы и Саймон не парился насчёт доклада!
   Умывшись и одевшись, Саймон взял сумку и вышел из комнаты. В столовой его встретили сонные лица Мартины и Альфреда.
   - Привет, Саймон! - улыбнулся Альфред, намазывая тост абрикосовым джемом. - Вам сегодня к первой паре, да?
   - Что-то типа того.
   - Ура! - тут же воскликнул он.
   Сегодня на Альфреде был надет ярко-зеленый пиджак поверх полосатой рубашки, а также сиреневые брюки. И неизменные кеды с развязанными шнурками.
   - Надо бы Карси разбудить, а то опоздает, - ухмыльнулся тот.
   - А она ещё не проснулась? - удивился Саймон, только теперь заметив её отсутствие.
   - Видимо, нет, - ответила Мартина, поднимаясь. - Пойдем, Альфред, а то опоздаем.
   - Ну, куда ты всё время спешишь, я еще не поел! - возмутился её брат, чуть не испачкав джемом белую скатерть.
   - Я тебя на улице жду, - сдалась Мартина и вышла из столовой.
   - Всё равно еще портфель собирать будет! - хмыкнул Альфред, посмотрев на дверь, за которой только что скрылась сестра. - Кстати, вы тоже не опаздывайте. Кари долго спит.
   - Может, она доклад по Истории Листона готовит, - отмахнулся Саймон.
   - Это очень хороший повод для того, чтобы прийти позже, - рассудил Альфред. - Только, поторопитесь, а то побьете мой рекорд!
   Прошло минут десять, а Карсилина на кухне так и не появилась. Будильник что ли не слышит! Альфред, вон, уже третий тост навернул!
   - Ладно, удачи тебе, - наконец поднялся он, вытирая о брюки липкие от джема руки. - Вот ты здесь ждёшь, опаздываешь, а она уже давно в университете!
   - Она бы подождала.
   - Ну-ну, - скептически отозвался принц. - Охотно верю.
   И он вышел. Кстати, ручка двери после него липкой осталась. Саймон это заметил, когда покидал столовую, и недовольно буркнул: "Альфред, блин!".
   Он поднялся наверх и постучал в дверь комнаты Карсилины. Никакой реакции. Она что, снотворное перед сном приняла? С чего бы это.
   Открыл дверь, та оказалась не запертой даже на элементарную задвижку. В комнате никого не было. Хотя, казалось странным: кровать не заправлена. Обычно, Карси, когда уходит, её всегда заправляет.
   На тумбочке лежал личный дневник в фиолетовой обложке. Интересно, а что она там пишет? Может, что-то скрывает? А может, про Саймона что интересное? Юноша подошел ближе и протянул руку к дневнику. Но тут же одернул, как трудно иногда бывает побороть искушение! В последний раз, бросив взгляд на его обложку (маленькая девочка в костюме феи), он медленно вышел из комнаты, решив подождать Карси за дверью.
   Ждал Саймон долго, только она всё не возвращалась.
   - Простите, а вы Карсилину не видели? - поинтересовался юноша у шедшего мимо дворецкого.
   - Нет, она сегодня еще не выходила из комнаты, - он удивленно посмотрел на Саймона.
  -- К-как, не выходила? - волнение, мучающее юношу всё это гадкое утро, разрослось еще больше.
  
   ***
   Кто-то нагло барабанил в дверь. С глубоким вздохом и бормоча "Ну кого еще там леший принес?" Морквинов поплелся её открывать. Наконец, защелка была отодвинута.
   И Саймон, стремглав, вошёл в комнату.
   - Привет. Что случилось?.. - сонно пробормотал Димка, потирая глаза.
   - Карси пропала! - ответил его друг, точнее, крикнул ему прямо в ухо.
   - Почему ты так думаешь? - не понял Димка, и отодвинулся. - Не кричи!
   - Ее нигде нет! - еще громче сказал тот.
   Ну почему Морквинов такой примитивный!
   Димка задумчиво почесал затылок, а затем выпалил:
   - Значит, ходит по городу. Успокойся.
   - Никто не видел, что она выходила из дворца! Значит, она не выходила! Понимаешь?! - возмутился Саймон, пытаясь побороть желание взять Димку за воротник и хорошенько встряхнуть.
   - Чего это я не понимаю? - обиделся Морквинов. - Ворвался ко мне с утра пораньше, да еще и накричал!
   - Помнишь тогда, Гадритта угрожала Фротгертам?
   - Брось! Это сколько месяцев назад было...
   - А если она... - от волнения у Саймона даже во рту пересохло.
   - Она не могла пробраться незамеченной во дворец! - перебил Димка. - Успокойся.
   И попытался усадить его в кресло, но тот отказался. Саймон ходил по комнате взад-вперёд, как заведенный.
   - Какой тупица!.. - Не выдержал он, хотелось обозвать Димку как-нибудь, шкаф сзади Саймона угрожающе задрожал.
   - Прекрати! - испугался Димка, вжавшись в стену, вдруг шкаф взорвется!
   - Болван, интеллектом обделённый! - продолжал Саймон, даже не пытаясь успокоиться.
   Димка встряхнул головой, приводя мысли в порядок:
   - Да не замешана здесь Гадритта... - он еще тешил надежду на то, что друг в своём гневном порыве не разнесу его комнату.
   - Димка, ты меня бесишь!.. - Еще больше рассердился Саймон. Ну почему этот Морквинов так медленно мыслит!
   - Рейли! Если у тебя день не задался, то не стоит портить его другим! - Потерял терпение Димка. Он, конечно, привык к его перепадам настроения. Хотя, Саймон и перегнул палку.
   Юноша и сам не понимал, почему в тот момент так взбесил Морквинов.
   Вот они тут прохлождаются, а Карси непонятно, где!
   - Сейчас переоденусь, и вместе что-нибудь придумаем! - бросил Морквинов, и выпроводил своего друга за дверь.
   - Скорее, я тебя жду!
   Саймон обеспокоено топтался на месте.
   Пять минут прошло, а этот лентяй из комнаты так и не вышел! Ну, сколько можно ждать?! Саймон ударил кулаком по двери, Димка, наверное, спать улёгся, думал, отвертелся. Сейчас он ему устроит!..
   И тут Саймон заметил Прохора Рейли. Кого-кого, а его он точно не желал сейчас видеть, хоть и обещал Карсилине, что они поговорят....
   Отец не знал, как вести себя с сыном. Он открыл рот, чтобы что-то сказать...
   - И что это вы здесь делаете? - опередил его Саймон, намеренно употребив "вы".
   - Решил пока пожить во дворце, - ответил тот, пытаясь сохранять уверенность, которая куда-то исчезала. - Привет, Саймон.
   - Здрасьте, - буркнул тот, скрестив руки.
   - Дома ремонт, вот Лоритта и предложила мне пожить здесь некоторое время, - пояснил Прохор, отводя взгляд куда-то в сторону.
   Саймон удивился, Карси ведь недавно говорила, что он жил своими воспоминаниями, поэтому ничего не менял. А тут...
   - Надоела ретро атмосфера? - ухмыльнулся юноша.
   Барон Прохор Рейли промолчал, все-таки осмелившись посмотреть сыну в глаза. Его очень уязвляло такое отношение. Саймон сверлил его недовольным взглядом, не желая прощать.
   - Тебя что-то волнует? - внезапно заметил Прохор, ведь сын выглядел растерянно и постоянно озирался.
   И тон у барона Рейли был такой заботливый, что юноша смутился. Он что его, насквозь видит? Может, еще и мысли читать умеет?
   - Неважно, - отмахнулся Саймон.
   Допустим, он ему скажет, что Карси пропала. А не сообщит ли Прохор обо всём Лоритте, которая свалит всю вину на Саймона! Ну, уж нет, можно обойтись и без помощи!
   Саймон собирался уйти, но Прохор Рейли вцепился ему в руку, чего-то опасаясь.
   - Я же чувствую твоё беспокойство! - одернул он.
   "Параноик!" - подумал Саймон, в то время как отец говорил, уже спокойным тоном:
   - Сынок. Можешь доверять мне, я твой отец, и не причиню вреда...
   Саймон промолчал, осознавая: это упрямство ни к чему хорошему не приведёт! Карси в опасности, а он тут с ним спорит! Что за глупая ситуация! Саймону в первую очередь нужно думать, как найти девушку, а уж потом, ругаться с отцом. И помощь не помешает, он один не справится. Раз уж Димка решил, что сон для него важнее...
   - Хорошо, - сдался юноша.
   Можно считать это перемирием, но ненадолго. Когда Саймон будет знать, что Карси в порядке, он продолжит его ненавидеть.
   - Ну, так что случилось? - допытывался отец.
   - Карсилина пропала, - ответил Саймон, стараясь, чтобы тон не выдал ничего такого, что ему знать не обязательно. Для него, уверен юноша, они с ней просто друзья.
   - Как же так?
   - Не знаю...
   Тут Прохор Рейли сказал совершенно лишнюю фразу, которая не вписывалась в предыдущий диалог:
   - Говорят, посреди ночи кухарка Зинаида пошла в библиотеку, взять книгу, так как ей не спалось...
   - При чём здесь какая-то кухарка? - возмутился Саймон. Дождешься от него помощи! Конечно!
   - Она тоже пропала, предположительно этой ночью, - пояснил ему отец.
   Они шли по коридору, мимо висящих на стене портретов королей и королев Листона.
   - И откуда вам, то есть, тебе это известно? - поинтересовался Саймон. Странный этот человек, Прохор, кажется, он темнит.
   - Мне сказал повар. Он просил найти Зинаиду.... И знаешь, что самое важное?
   - Что?
   - Кухарка так и не добралась до библиотеки.
   - Кто вам это сказал?
   - Ночью в библиотеке дежурила призрак. Она сказала, что туда никто не заходил. Мне кажется исчезновения Карсилины и Зинаиды как-то связаны между собой.
   - Логично, - Саймону пришлось согласиться.
   - Маршрут Зинаиды пролегал по второму этажу, именно там находится комната Карсилины!
   А ведь действительно! Паззл начинает складываться! Только, есть одно маленькое "но":
   - Кухарка не могла заглянуть к Карси и позвать ее с собой в библиотеку. Бред! - Сомневался юноша, даже чуть не смахнул с тумбочки большую синюю фарфоровую вазу.
   - Не совсем так. Вероятнее всего, когда Зинаида проходила по второму этажу, Карсилина услышала ее шаги и выглянула в коридор. А когда увидела Зинаиду, решила составить ей компанию.
   - Допустим.... Но что им помешало добраться до библиотеки?
   - У меня есть одно предположение.
   - Какое?
   - Сейчас покажу.
   И он повел Саймона на второй этаж. Там он подошел к рыцарским доспехам и взглянул на портрет, висевший напротив. На портрете красовался солидный усатый господин, на шикарной шляпе которого, торчало павлинье перо, а вид у господина был такой, словно он надышался красного перца и сейчас чихнёт.
   - Отойди-ка! - попросил Прохор, взмахнул рукой, и картина стала бледнеть, пока вовсе не исчезла. Вместо портрета появился темный проход.
   Там было что-то загадочное и неизведанное, и оттуда тянуло холодом.
   - И почему мне раньше никто не сказал? - Не понял Саймон, переступая через порог в открывшуюся им темноту.
   - Ты не спрашивал, - кратко ответил отец.
   Они спустились в тёмное зловещее подземелье и, не сговариваясь, направились прямо. Пройдя несколько метров, отец с сыном увидели лежащую на полу Зинаиду. Точнее, Прохор Рейли чуть не споткнулся об её тело.
   Прохор жестом приказал Саймону оставаться на месте, и склонился над безжизненным трупом. Пульса у Зинаиды не было.
   - Боюсь, что мы опоздали. Она мертва, -- сообщил Прохор, голос у него был серьёзный, и было видно, что он опасается чего-то.
   - Но... кто это сделал? - Саймон старался сохранять спокойствие. Понятно, что кухарка умерла не своей смертью.
   - Я не знаю. Но они применили "Ширмаколтин". У нее ногти зеленые.
   И Прохор оставил Зинаиду лежать на полу, материализовав белоснежную сферу, которая летала над ними, освещая путь. Надо будет сказать, чтоб труп унесли отсюда. Саймон облокотился на холодную стену, его била дрожь.
   Все хорошо, нужно верить, Карси не могла постигнуть та же участь. Не могла же?
   Они пошли дальше, все углубляясь в таинственное подземелье. Появилась развилка, и надо было понять, куда идти. Отец решил пойти вправо, Саймон не стал с ним спорить. По спине пробежали мурашки, хотелось покинуть подземный коридор и оказаться на освещенной солнцем улице. Сфера освещала все мертвенно-бледным светом. При таком антураже отец Саймону казался похожим на мертвяка.
   И вдруг впереди послышалось:
  -- Кто здесь?
   Это был голос Карси.
   Не дождавшись реакции отца, Саймон рванул вперед. Они очутились в подземной темнице, в которой лет так пятьсот назад томились какие-нибудь нарушители закона.
   Карси, увидев их через дверь темницы, обрадовалась и воскликнула:
  -- Саймон, помоги мне выбраться.
  -- Что такое? - Саймон подергал дверь, но она не хотела поддаваться. Магией почему-то не получилось воспользоваться.
  -- Тут антимагическая руна, я не знаю, как ее убрать, - сообщила Карсилина.
  -- Погоди, - отец отодвинул Саймона и склонился перед дверью, что-то черча пальцем на пыли.
   Затем он выпрямился, послышался слабый хлопок, и дверь отворилась.
  -- Я знаю, как убираются подобные руны, - улыбнулся Прохор Рейли, - и вас на ФизМаге этому должны научить.
  -- Скорей бы, - вздохнула Карси. - А то я уже потеряла счет времени, пока тут находилась.
  -- Рыжик, как тебя угораздило? - поинтересовался Саймон.
  -- Колдуны из "СиТм". Они убили Зинаиду, а меня затащили сюда, - сказала она расстроенным тоном. - Я не смогла защитить кухарку.
  -- В этом нет твоей вины, - юноша обнял её, пытаясь успокоить.
  -- Ты не понимаешь! - возразила Карси. - Я могла её заслонить от луча смерти, но не успела!
  -- Ты бы под него попала! - Заметил Саймон, и ему это не понравилось. - И кому бы от этого легче стало? Они бы всё равно убили Зинаиду, догнали бы и прикончили, твоя смерть бы их не отвлекла!
   Карси пристыжено на него посмотрела.
  -- И это была бы самая глупая в мире смерть! - Продолжил тот. - Надо думать сначала, прежде чем...
  -- Я считаю, нам пора подниматься наверх. Заодно и тело заберем. Нужно еще сообщить родственникам Зинаиды, про то, что с ней случилось, - изрек отец Саймона, поворачиваясь в обратную сторону. Сфера медленно поплыла за ним.
  -- Странно, что они тебя в живых оставили, - задумчиво произнес Саймон, следуя за отцом и держа Карсилину за руку.
  -- Они сказали, что им не велено убивать Фротгертов, - ответила Карси.
  -- Значит, они хотели нас запугать, - догадался Прохор Рейли. - А раз так, то это значит, что "СиТм" что-то замышляет.
  -- Мы не дадим их плану осуществиться! - уверенно воскликнул Саймон.
  
   ***
   Когда они выбрались из тёмного подземелья и очутились на втором этаже: озябшая Карси в пижаме и халате, Прохор Рейли с трупом кухарки на руках и Саймон, то тут же наткнулись на Димку Морквинова.
   - Ну, где вы были! - воскликнул он. - Почему ты меня не дождался! Разбудил, а сам смылся куда-то...
   - Надеюсь, ты ничего не сказал Лоритте? - перебил Саймон, ему не хотелось выслушивать упреки королевы.
   - Нет. Я собирался.... Где вас носило?!
   - Давай, я потом объясню.
   Димка заметил Прохора с Зинаидой на руках и глупо спросил:
   - А она что, спит?
   Тот ничего не ответил и поспешил удалиться.
   Димка обиженно фыркнул и сказал:
   - А завтракать вы собираетесь?
   - Как раз туда и направляемся, - улыбнулась Карси.
   Саймон довёл её до комнаты и подождал, пока она переоденется.
   Когда они появились в столовой, их встретила большая компания, включая Димку, Серебринку Сильв, Зольтера Золотского, нескольких служащих из "ДС", которых они с собой привели, Прохора Рейли (труп Зинаиды он уже передал, куда надо) и недовольную королеву, которая возмущенно стучала пальцами правой руки по столу. И откуда она узнала про случившееся?
   - И куда смотрит охрана?
   - Все в порядке, бабушка... - Попыталась успокоить ее Карси, хотя успокаивать королеву - дело нелёгкое.
   - В следующий раз я такого не допущу, - пробормотал Прохор, уверенно глядя на королеву.
   - Следующего раза может и не быть! - в свою очередь заметила Сильв.
   - Ваше Величество, мне кажется, вам стоит усилить охрану, - предложил Прохор Рейли. - Мы не должны игнорировать предупреждение "СиТм".
   - Но дворец и так хорошо охраняется!
   - Значит, не так хорошо, как надо, - вставил Зольтер. - Позвольте "ДС" этим заняться. Ваши охранники простые смертные, да и заклинания защитные против Гадритты не действуют. Вы подвергаете семью большой опасности!
   - Зольтер прав, Ваше Величество, - согласилась Серебринка.
   - Я не понимаю, как они проникли ночью по дворец! - негодовала Лоритта.
   И тут Саймон осмелился предположить:
   - Зато я, кажется, догадываюсь. А что, если в потайном подземелье для них существует не менее потайной проход, и это позволяет защитной магии не реагировать на приспешников Гадритты!
   - Не такое уж наше подземелье и потайное, молодой человек! - в свою очередь обиделась Лоритта. - Каждый знает, что там находится фамильное кладбище нашей династии.
   И почему она так любит к его словам прикапываться?
   - Возможно, но не каждый знает, как туда попасть, - теперь уже возразил Саймон.
   Лоритта не смогла ничего сказать против этого, а Зольтер заметил:
   - А ведь наш друг прав!
  -- Прохор, нужно срочно вызвать отряд для патрулирования дворца и подземелья, - решила Серебринка.
  
  
  
   10
  -- Скресласшибательный картфол
  
   В этот же день вечером должен был состояться матч по картфолу.
   Лоритта приказала Карсилине сесть вместе с ней, водителем и Прохором Рейли на переднее сидение машины, тем самым, лишив Саймона возможности разговаривать с Кари. А они с Димкой, Мартиной и Альфредом устроились в салоне.
   Саймон недовольно смотрел в окно, ему не нравилось, что королева так к нему относится. Словно прокажённый какой-то! Да и Димку она не лучше воспринимает, королева передёргивалась за столом, когда на него смотрела.
   "Длинузин" ехал по живописным улицам Чалиндокса к Чалинскому стадиону. Он являлся самым большим стадионом Листона. По крайней мере, так Зольтер говорил.
   - Да ладно тебе! - Димка оторвал Саймона от размышлений.
   - Просто наша бабушка очень аристократична и интеллигентна, - пояснила Мартина. - У неё предвзятое отношение к тем, кто не знатных кровей.
   - Традиции соблюдает. - Тут же вставил Альфред. - Она замуж по расчету выходила, да и маму нашу она тоже по расчёту выдала...
   - Альфред! - недовольно перебила Мартина. - Кто тебе такую глупость сказал!
   - Бабушка и сказала, - отмахнулся тот. - И нас тоже по расчёту выдаст. У неё наверняка уже где-нибудь в блокнотике записаны кандидаты...
   - Альфред! - Мартине пришлось ткнуть его локтем, тот фыркнул и засмеялся.
   Саймон не понимал, что в этом смешного, хотя, если учесть, что, Альфред по любому поводу, и без повода, всегда и всюду дурачится...
   Видимо, он решил его достать.
   - Поэтому, Саймон, есть только один выход! - Заговорческим тоном прошептал он. - Тебе нужно найти знатного и очень богатого родственника...
   - Альфред! - третий раз возмутилась Мартина.
   - А что, я даже рад буду, если...
   Тут Мартина стукнула его по голове. Тот вскрикнул и затих, но, ненадолго.
   Забавно, подумал Саймон, знатный и очень богатый родственник сидел впереди рядом с королевой, а королева даже не догадывалась о том, что юноша его сын. Интересно, как она на это отреагирует...
   Стоп! Саймон же отца еще не простил! Нельзя вот так, только ради того, чтоб королева считала тебя человеком, спускать ему с рук многолетнее отсутствие!
   - О чём задумался? - лукаво улыбнулся Альфред.
   - Объясните мне, что такое картфол, - попросил Саймон, желая перекинуть разговор в другое русло.
   - И мне! - тут же оживился Димка, распрямляя козырёк у своей кепки.
   Мартина уже собиралась воскликнуть что-то типа: "Вы, что, не знаете?!", но Альфред, с самодовольным выражением лица, её опередил.
   - Картфол, это игра такая.
   - Ну, понятно, а что за игра?
   - Цель этой игры, - он сделал вид, что поправляет на носу съехавшие невидимые очки, - друзья мои, что нужно собирать карточки и закидывать в сумку своей команды, тогда команде засчитываются очки, кто больше баллов наберёт, тот и побеждает.
   - Ну, так неинтересно... - протянул Димка с видом полнейшего разочарования.
   - Интересно! - Подмигнул ему Альфред. - Картфол, игра опасная.
   - Чем, ударом карточки в лоб? - не удержался Саймон от того, чтобы съязвить.
   - Это добрый подход. А я имею в виду, что в картфоле разрешается выбивать из игры участников команды соперника. И за это даже баллы начисляют дополнительные.
   Саймон тут же представил поле, по которому бегает кучка дурачков в синих майках и такая же кучка - в жёлтых. Они бегают в одной боксерской перчатке, так как другой рукой собирают рассыпанные карточки от таксофона, и дерутся. Нелепое зрелище, если честно.
   - Чувствую, у тебя в голове назревает каламбур! - Хмыкнул принц, заметив его глупую улыбку.
   Саймон притворно закашлялся, а Альфред снова засмеялся.
   - В каждой команде по десять игроков, - объясняла Мартина, пока он смеялся. - Пятеро из команды остаются на земле, остальные поднимаются в воздух. Игра заключается в том, чтобы наловить как можно больше пластиковых карточек разных цветов и запихнуть их в специальные сумки, подвешенные магией под куполом стадиона. Сумок две, по одной на каждую команду. Очки засчитываются только тогда, когда карточка достигла сумки. У каждого игрока есть мантия с большими карманами на молниях, в эти карманы запихиваются пойманные карточки.
   - Забавно, - прокомментировал Саймон.
   - Цвета карточек: Зелёная, за неё двадцать очков дают, - Продолжала Мартина. - Красная десять очков, Жёлтая пятьдесят, за синюю дают сто, такая на поле одна. Розовая отнимает из сумки противника 20 очков, их в игре четыре...
   Тут уже Альфред её перебил:
   - А вот игроки, оставшиеся на земле, к карточкам не имеют отношения. Их задача поймать и наклеить фирменную наклейку на лоб зелёных уродливых карликов, бегающих внизу по полю. Как только наклейка достигает лба карлика, (мы их Крысиками называем) тот исчезает, а команде присуждается 30 очков. И эти карлики прыткие, очень агрессивные существа с острыми зубками, и умеют за себя постоять, даже сами на игроков кидаются. - Тут Альфред, изображая акулу, клацнул зубами. - Карликов, правда, на поле всего 10, но процесс их ловли поистине захватывающий и чреват травмами...
   - Я всегда знал, что маги сумасшедшие! - воскликнул Димка, и почесал затылок. - Бегать за карликами по полю, ловить пластиковые карточки: вот вам заняться нечем!
   - Не удивлюсь, если кубок мира по этому виду спорта есть! - Саймон был на стороне магов. Судя по описанию, игра выносит мозг, и надолго.
   - Ага, "Сизокрылы", команда Сулитерии, его уже второй год подряд выигрывает!.. - заметил Альфред.
   - Вот я не понимаю, чего вы так все взъелись на эту Сулитерию... - Задумался Димка, быстро перескочив от темы картфола, которая ему наскучила. - Вроде нормальная девушка, только нервная очень, и Кари с ней довольно тепло общается...
   - Уверен, что эта "нормальная девушка", готовит нам какую-нибудь гадость! - Альфреда от этой мысли передернуло.
   Саймон снова невольно вспомнил сумасшедшую тётушку Сулитерии.
   Серебринка рассказывала, что родители Сулитер погибли в битве с "ДС", когда в очередной раз готовили наступление колдунов "СиТм", эта организация тогда почти перестала существовать, но Гадритте и оставшейся шайке удалось покинуть Чалиндокс. Гадритта, хоть и не желала, но воспитывала дочь своего покойного брата. Много лет Трегторфы жили в скитаниях, Гадритта восстанавливала организацию, и "СиТм" становился сильней, к ней примыкали разные тёмные личности и злодеи из других миров. Тогда Гадритта решила вернуться в Чалиндокс, и, вместе с "СиТм" натворила много ужасных дел. В битве, которую они в очередной раз спровоцировали, погибли королева Желлистина с королём Иксбертом. Это был самый большой успех Гадритты. А Сулитерия злодействами не увлекалась, и тётушке это не нравилось. Она ей часто говорила "Да какая из тебя спортсменка! Не позорь семью! Ты злая колдунья!"...
   - А что касается нашей сестрёнки, то, я её не понимаю, почему Карси общается с этой ведьмой! - пробурчал Альфред.
   - Может, Сулитер не так уж и безнадёжна?.. - Если честно, Саймон относился к Сулитерии нейтрально, и было всё равно, общается она с Карси или нет. Он думал, что вреда от этой дружбы не будет, но ошибался. Иногда он заражался сентиментальностью Карсилины и пытался разглядеть в таких, как Трегторф, нечто хорошее. Ну что за наивность!
   - Все Трегторфы злые! - перебила Мартина. - Они жутко ненавидят династию Фротгерт, и хотят сжить нас со свету.
   - У наших семей многовековая вражда. - Пояснил Альфред. - "СиТм" не нравится, что колдунов никто не воспринимает всерьез, что никто им не доверяет и не уважает их. Что колдуны становятся на учет и каждый год проверяются в "ДС". Им еще нельзя занимать руководящие должности. А чтобы пойти работать в "ДС" нужно пережить серьезное испытание, даже если ты простой курьер. А самое весёлое, что "СиТм", благодаря Трегторфам привыкли верить, что мы - причина угнетения колдунов в Листоне, и они озлобились. Теперь не представляют жизни без злодейских поступков.
   - И почему колдунов не воспринимают всерьез? - Поинтересовался Димка, смотреть в окно ему уже надоело.
   - Когда-то давным-давно в семье Фротгерт у брата королевы родилась девочка, и девочка эта оказалась колдуньей, - ответил Альфред. - А до этого у Фротгертов колдунов в семье не рождалось. Её родители, переживали, что дочь увлечётся тёмной магией, потому что они считали, что все колдуны злые. Девочка была очень доброй, и никому не вредила. Однажды она тяжело заболела и умерла, и никто не знал причину, даже окрестные чародеи оказались бессильны, сказали только, что девочку прокляли. А потом, у Фротгертов родился сын, Иксберт, он тоже оказался колдуном, что очень напугало его родителей. И тогда Гмар, отец мальчика, потребовал от своей сестры Карсилины, королевы листонской, объявить всех колдунов вне закона. Его сестра очень удивилась просьбе, ведь не все колдуны были злыми и нехорошими. Впрочем, не знаю, какие аргументы приводил Гмар, но на следующий день колдунов объявили отступниками. Родители Иксберта думали, что он никогда не увлечётся чёрной магией и не станет вредить людям, а еще они скрывали, что у него когда-то была сестра. Но, в один прекрасный день, когда Иксберт уже был довольно-таки здравомыслящим юношей, к ним в особняк забрёл незнакомец, скрывающий своё лицо. Гмар с женой тогда на охоту уехали и оставили сына дома, не подозревая, что может произойти. Незнакомец этот поведал юноше, что тот является колдуном, и что у Иксберта была сестра по имени Мария, такая же колдунья, как и он. Но девочка умерла, а виноваты в этом Гмар и его жена. Испугались, что дочь может начать использовать злые чары, и избавились от неё, не дождавшись пока колдунья вырастет. Иксберт был очень взбешен, он сначала кричал на незнакомца, что тот лжёт, что Иксберт не может быть колдуном, он волшебник, и сестры у него не было. Но незнакомец был настойчив, он попросил того применить "Ширмаколтин" на одном из слуг, ведь заклинание это действует только у колдунов. И юноша, не представляя, что значит заклинание, да и у волшебника бы не сработало, запустил "Ширмаколтином" в слугу, который принёс ему с гостем чай. Смертельный луч ударил прямо в грудь, и бездыханное тело слуги упало возле камина. Тут-то Иксберт и понял, что незнакомец прав. А, найдя доказательства существования сестры и её заросшую травой могилку, юноша озлобился и очень возненавидел своих родителей. Однажды ночью он сбежал, не оставив записки. И начал вынашивать план мести за смерть сестры, а еще ему казалось дикостью, что Фротгерты объявили всех колдунов вне закона. Долго он скитался по стране, а Незнакомец настаивал на том, что Иксберт должен убить своих родителей, за то, что они убили его сестру. Постепенно вокруг колдуна собирались сторонники, они практиковались в самых жестоких заклятиях и учили всему этому Иксберта. Всё доброе и человечное постепенно выветривалось из этого человека, уступая место ненависти, пустоте и злобе. Наконец, вместе со своей тёмной шайкой, он пробрался в дом к родителям и убил их, применяя самые жестокие из пыток в арсенале злых колдунов. Родители перед смертью клялись ему, что не убивали его сестру, а сыну желали только самого хорошего. Но Иксберт был непреклонен. Он очень сильно ненавидел Фротгертов, и ему внушала отвращение мысль, что он сам носит такую фамилию, что он одной крови с ними. После того, как он убил своих родителей, то заявился в королевский замок, прямиком к королеве Карсилине и публично отказался от фамилии "Фротгерт", перевернув её на "Трегторф". Тогда еще королева не знала, кто причастен к смерти её брата, а выходку Иксберта посчитала простым недоразумением...
   Да, заметил Саймон, а эта королева очень похожа на Карси, такая же наивная, как и она. Неужели все Фротгерты такие сентиментальные, или это только к тем, чьё имя "Карсилина" относится?
   А между тем Альфред увлечённо продолжал:
   - ...Хотя, Иксберт и крикнул ей перед тем, как покинуть замок "Я приготовлю вам большой "сюрприз"!". Королева лишь рассмеялась, а вскоре после этого погиб её муж, его смерть была подстроена непосредственно Иксбертом. Да и сама королева после этого не долго прожила. Через пять лет, Трегторф и его шайка расправились и с ней. Управление королевством взял на себя двоюродный брат Карсилины, Кольберт. Своих детей у него не было, поэтому он должен был передать узды правления сыну Карсилины, Гмару II (названному в честь покойного брата), когда тому исполнится семнадцать лет. А за поимку Иксберта объявили по всему королевству награду, и всю его семью назвали преступниками, которые достойны смертной казни. Вскоре и Кольберт был убит, он не дожил всего один год до вступления Гмара II на трон. Поэтому, юноше пришлось становиться королем в шестнадцать лет, а из родственников у него оставалась только младшая сестра Лоли. И теперь целью шайки злобных колдунов являлись король и его сестра. Молодой король усилил охрану, и всюду ходил со свитой хорошо обученных боевых магов, да и сестру старался от себя далеко не отпускать. И вот однажды Иксберт был пойман, а на следующий же день казнён. Ему отсекли голову, сожгли его тело и развеяли прах над рекой Листрой. Раньше люди верили, что таким образом можно помешать, злому духу вернуться. Однако с Трегторфами не было покончено. Король, правда, охрану не снял, но однажды допустил промашку, когда позволил Лоли во время фестиваля Равноденствия погулять по ярмарке одной. Девочка пропала, и лишь под утро кто-то нашёл её окровавленное бездыханное тело в одном из амбаров, а рядом записку "Война продолжается! Твоя ненавистная Л. Трегторф", оставленную дочерью Иксберта... С тех пор и продолжается наша вражда, - закончил Альфред. - А сердца Трегторфов наполнились жестокостью.
   Надо заметить, не смотря на всё своё дурачество, он был хорошим рассказчиком.
  -- Какой ужас, - высказался Димка.
  
  
   ***
   Компанию пригласили разместиться в комментаторской лоджии. Оказывается, Мартина с Альфредом неплохо справлялись с ролями комментаторов. Лоритта устало расположилась сзади на кресле.
   - А вы и не говорили, что этим подрабатываете, - заметил Саймон, обращаясь к Мартине.
   - Ты не спрашивал! - Ухмыльнулась та и потянулась за микрофоном.
   Вслед за ней микрофон взял и Альфред, который скучающим взглядом смотрел, сквозь стекло их лоджии, как подтягивается на места народ. Затем, он всё-таки не удержался, включил микрофон, и начал болтать в него всякую чушь. Чушь эта разносилась по всему стадиону.
   - ...А спонсор спонсора нашего спонсора... - болтал он, но королева Лоритта не дала ему закончить, пригрозив кулаком, и пристыжено шикнув:
   - Может, хватит?
   - И что я такого сказал? - не понял Альфред.
   - Боюсь, что приличные люди тебя не поймут...
   - Бабушка, ну, где ты здесь видишь приличных людей? - с улыбкой перебил Альфред.
   Королева не нашлась, что ему ответить и недовольно промолчала, поправляя на голове заколку.
   - Слушай, Мартина, а твоего брата родители не роняли головой вниз? - как бы невзначай поинтересовался Димка.
   Мартина одарила его обиженным взглядом, но в ответ ничего не сказала. Альфред его слов не слышал, снова включив микрофон и рассказывая в него анекдоты.
   Тут скрипнула дверь, и в комментаторскую лоджию вошел низенький пузатый паренек, стриженый под "Бобика", с волосами белоснежного цвета, наверное, крашеный.
   - Эээ... - промолвило это "чудо".
   Даже Альфред, глядя на него, замолчал.
   - Юноша, вы что-то забыли? - властным тоном поинтересовалась Лоритта, словно преподаватель на сложном экзамене.
   - Можно Карсилину, буквально на пару слов... - ответил паренек, поборов смущение. Не каждый день удается вот так вот просто обратиться к королевскому семейству.
   - А, что надо?.. - не поняла Карсилина, да и паренька видела первый раз в жизни.
   - Да ладно тебе, Карси, зачем же так сразу человека отталкивать, - съязвил Саймон. - Ты бы мягче всё объяснила...
   Альфред засмеялся. Карси больно ткнула Саймона в бок и вышла вместе с беловолосым пареньком за дверь.
  
  
   ***
   Когда они шли по коридору, направляясь к раздевалкам игроков, паренек сообщил:
   - Простите, что беспокою, но госпожа Сулитерия хочет вас видеть...
   - Она со мной после матча поговорить не может?
   - Это срочно.
   Больше он ничего объяснять не стал и повел ее дальше. Затем он остановился возле женской раздевалки и постучал кулаком в желтую дверь.
   - Госпожа Сулитерия, к вам пришли! - было видно, что он очень стеснялся.
   - Да, да... - раздался приглушенный возглас.
   - Я пойду....
   И он убежал, вздохнув с облегчением, а Карси вошла в раздевалку и увидела там Сулитерию, прислонившуюся спиной к стене, и вытянувшую ноги на соседнюю скамейку.
   - Привет, Сулитер.... А что с тобой случилось? - поинтересовалась Карси, заметив, что она как-то странно держится за ногу.
   - Я ногу подвернула, - ответила подруга, морщась от боли. - А как теперь с такой ногой играть, ума не приложу!
   - Давай, вылечу, - предложила Карси, садясь рядом с Сулитерией.
   Та попыталась отодвинуться, чуть не забыв о больной ноге, но вовремя спохватилась, чтобы себя не выдавать.
   - Нет! - крикнула Сулитерия. - Я боюсь, когда волшебники пытаются меня лечить.
   Карси чуть на месте не подскочила от её возгласа.
   - И что предлагаешь?
   Сулитер посмотрела на нее несчастным взглядом и прошептала:
   - Карси! Сыграй вместо меня, пожалуйста!..
   - Но я не умею играть в картфол, - Карси в этот момент подумала, что у Сулитерии жар, даже ладонь к её лбу приложила, чтобы температуру проверить.
   Та лишь отмахнулась:
   - Да всё просто! Летаешь на кресле, собираешь зелёные карточки...
   - Как, и это всё?! - не поверила Карсилина.
   - Скажи, когда взлетать будешь, "Даринбабан". Кресло летит туда, куда ты хочешь лететь. Это не страшно. Или ты боишься? Если трусишь, так и скажи...
   - Я не боюсь, - перебила Карси, это замечание её задело, она ненавидела, когда обвиняют в том, что она трусит. При этом обвинении у Карсилины полностью отключался здравый смысл, и она могла пойти на любую авантюру, чтобы доказать обратное, даже если велика вероятность травмироваться, или того хуже. - Хорошо. Я заменю тебя.
   - Спасибо! - Воскликнула Сулитер. - Ты самая лучшая подруга!
   Она даже потянулась чмокнуть ее в щечку, но в последний момент передумала.
   Затем она попросила Карсилину помочь ей дойти до трибун. Когда они дошли, Сулитер плюхнулась на первую попавшуюся скамью и вздохнула с облегчением.
   - Тебе ж переодеться надо, - вспомнила она.
   - Интересно, во что? - фыркнула Карси.
   - Хотя бы вот в это.
   Сулитерия взмахнула рукой, и вместо обычной одежды, на Карсилине появилась темно-серая форма "Сизокрылов". А также темно-серый мотоциклетный шлем.
   - Шлем-то мне зачем? - приглушенно спросила Карсилина.
   - Это для того, чтобы все думали, что ты, это я. И травм меньше получишь. Голова, например, целой останется.
   - Ну, спасибо, - ухмыльнулась Карси, она и без нее знала, что картфол опасная для жизни игра. - Кстати, меня ведь могут потерять в комментаторской лоджии...
   - Ты им потом скажешь, что сидела в числе болельщиков команды "Сизокрылы".
   - Но...
   - Иди уже!
   Манипуляция удалась. Жертва потянула за крючок. Игра началась.
   Сулитерия думала "И зачем я выполняю просьбу тётушки? Только бы Кари не разбилась!". Сулитер прекрасно понимала, что против воли тети Гадритты не пойдешь, она боялась.
   Как это ни печально, но Карси была единственной подругой Сулитерии. Ведь Гадритта не разрешала своей племяннице дружить с кем-либо, она считала, что настоящий злой колдун должен существовать в гордом одиночестве, не считая приспешников. Особенно такому колдуну запрещалось иметь связи с теми, кто, по мнению "СиТм" имеет прямое отношение к дискриминации колдунов в Королевстве Листон.
   А в это время Карсилина стояла за защитным барьером, отделяющим игроков от игрового поля, и желая поскорее снять с себя неудобный шлем. Соперники "Сизокрылов" стояли в "кучке" и, хихикая, поглядывали на нее.
   - Что смешного?! - наконец возмутилась Карси.
   - Променяла свое кресло на летающий моторчик? - с издевкой сказал кто-то из другой команды. - Или ты купила себе прицеп с пропеллером?
   - Не ваше дело, - ответила Карси, пытаясь изобразить голос Сулитерии, который был на октаву ниже.
   Чтобы никто не заподозрил подмены, у нее были кроссовки с платформами, так она казалась выше, ведь рост у Сулитер был немаленький. А все рыжие волосы были спрятаны под шлемом, закрепленные заколкой.
   - Да что ты! Неужели ума не хватает объяснить, зачем тебе шлем...
   Наконец Коврий Супин, щупленький парень по прозвищу "Супчик", играющий в команде "Сизокрылы", решил заступиться:
   - Хватит к ней приставать!.. А ты, Сулитер, не обращай внимания.... И сними этот дурацкий шлем!
   - Не собираюсь, - отказалась Кари, вот еще, чтоб они поняли, кто она такая! - Я болею ветрянкой. Все лицо красными пятнами покрылось. Если увидите, испугаетесь.
   - Я же тебя видел сегодня. И лицо твое совершенно нормальным было... - и почему Супчик такой настойчивый?
   - Меня на выходе из раздевалки подкараулили недоброжелатели. И навели ветрянку!
   - Ясно, - сдался Супчик, встряхнув руками.
   - Кстати, ты не помнишь, где мое кресло?
   Коврий удивленно указал ей куда-то вправо, буркнув: "Оно там".
   Через пять минут Карси забрала бордовое кресло на колесиках из коридора и присоединилась к команде.
   - Сейчас сигнал подадут! - воскликнул Супчик, его керамическая зеленая свинья-копилка довольно хрюкнула.
   - Может твоей свинье монетку дать? Видимо, она проголодалась... - девушка с коротко стриженными черными волосами (из другой команды) подошла к Коврию.
   - Убери от нее свою руку!!! - забеспокоился Супчик.
   - Почему это?..
   - Укусит!
   Черноволосая сконфуженно одернула руку и недовольно прошипела: "Противный ты!". Затем она обернулась к Карсилине и неприязненно заявила:
   - А, тебе, Трегторф, я желаю разбиться на этом матче! Меньше народу, больше кислороду!..
   - Ну, уж не надо! - обеспокоено вмешался Супин...
   - А, что это мы такие злые? - оттолкнув Супина в сторону, возмутилась Карсилина.
   - А, то, что ты племянница злой колдуньи, и все это знают! - ответила черноволосая, отворачиваясь и удаляясь к своей команде, показывая, что диалог окончен.
  -- Ну это мы еще посмотрим! - буркнула Карси себе под нос.
  
  
   ***
   Матч начался.
   Мартина с Альфредом увлеченно комментировали игру. В адрес Сулитерии заметили, что та странно ведет себя.
   И не зря, ведь Карсилина жалась где-то в углу поля, начисто забыв, за какими летающими карточками нужно гоняться. Правда, перед этим, она минут десять вспоминала заклинание, заставляющее кресло Сулитерии лететь. "Не выспалась, деточка!" - Воскликнул по этому поводу Альфред. "А шлем-то, она зачем напялила?" - Удивлялась Мартина. "Решила осложнить себе игру! - Подхватил Альфред. - И куда делось ее былое мастерство?".
   Лоритта заснула, заткнув уши ватой. Ее храп, благодаря рупору (который изредка подносил к её рту Альфред, чтобы оживить стадион посторонними звуками), был слышен на всю округу.
   А Саймона очень напрягало, что Карси до сих пор не вернулась. И о чём так долго можно болтать с этим белобрысым школьником?
   - И где её носит, - буркнул он, скрестив руки и насупившись.
   - А, я думал, Карси уже пришла... - не в тему заметил Димка, отвлекшись от игры.
   - Действительно... - Прошептал Прохор Рейли.
   - Ну, проснись! - Саймон встал с кресла и встряхнул Димку, уж больно он сонным показался.
   - Чего? - недовольно буркнул тот. - Отвяжись. Не видишь, я матч смотрю!
   - Мне нужно её найти, - решил Саймон, и ему было плевать, пойдёт ли кто-нибудь с ним искать её или нет.
   - Сейчас найдём, - согласился его отец.
   - Саймон, прости, конечно, но, иногда ты ведёшь себя, как псих, - высказал Димка, недовольный тем, что его встряхнули.
   - Какие мы нежные! - съязвил его друг.
   Димка хотел пойти вместе с Саймоном, но он от его помощи отказался, а вот от помощи своего отца отказаться не смог - тот был настойчив. И они двое отправились на поиски. Сначала эти поиски не увенчались успехами. Затем, где-то на первой трибуне, ближе к выходу, они обнаружили Сулитерию. Причем, целый ряд, на котором она сидела, пустовал.
   - И что это мы тут делаем? - издевательски спросил Саймон. - Ты же вроде играть должна!
   - Я ногу подвернула... - Ответила Сулитер, стараясь не смотреть ему в глаза. Или она думала, что он поймет: она врёт. Или для этого была какая-то другая причина.
   - А, кто вместо тебя играет? - Поинтересовался Прохор, причём весьма вежливо.
   Последовала пятиминутная пауза и всхлипы Сулитерии, затем, та промямлила:
   - Она иг... играет.
   - Кто, она? - не понял Саймон. - Отвечай!
   Сулитер сомневалась, стоило ли говорить. Она боялась сказать это, но вместе с этим, она опасалась этого не говорить. Ее разрывало на части.
   - Ну же! Говори, кто играет! - потребовал Саймон, его раздражало, что она строила из себя всю такую несчастную.
   Сулитер колебалась, колебалась, затем не выдержала и сообщила:
   - Карси играет...
   - Что! Кто позволил! - возмутился юноша. Или, Трегторф так прикалывается?
   - Я попросила, меня заменить, - призналась Сулитер, и картинно потянулась к своей "подвернутой" ноге. - Я ничего плохого не хотела...
   - Как это, не хотела! А ты в курсе, что Карси играть не умеет! - Крикнул на нее Прохор, вот теперь поддельная вежливость из его тона пропала.
   - Я... не хотела. Объяснила Карсилине несколько правил, сказала, как летать на кресле...
   - Ты спятила! - Саймону хотелось ее стукнуть, как же эта Сулитерия его раздражала. - Небось, притворяешься, что нога болит.
   - Нет, Саймон, это не так, - вздрогнула Сулитер, принимая вид бедной запуганной овечки.
   - А если она разобьётся... - произнес Прохор.
   - Не разобьётся! - перебил юноша.
   - Я, правда, не хотела... - всхлипнула Сулитер, повторяя одну и ту же фразу, как заведенная.
   Саймон с недоверием на неё посмотрел и решил:
   - Все! Нужно остановить игру! Иду к судье и прошу отстранить Карси от игры.
   - Судья не имеет права отстранять игроков, это вам не футбол с красными карточками. В картфоле игроки выбывают только одним способом: если выбьет игрок другой команды, - объяснила Сулитерия.
   - Что значит "выбьет"?! - услышав это, Саймон взволновался ни на шутку. - Игрока покалечить что-ли должны?!
   - Нужно что-то придумать! - насупился Прохор, расхаживая взад-вперед. - Чтобы потом не бегать по полю и не собирать косточки...
   - Мистер Рейли! - юноша его нарочно не называл "папа" или более официально: "отец". Если то, что сказал Прохор было смешным, то лучше ему с таким чувством юмора залезть в глубокую зловонную яму.
   Сулитерия отчаянно что-то соображала. Нужно спасать ситуацию. Плевать, что с ней потом тетя Гадритта сделает, главное, Карсилина цела останется. Но как это сделать?
   - ...Вы только посмотрите, что выделывает Сулитерия! - раздался оглушительный возглас Мартины по всему стадиону. - Какие лихие рискованные виражи! Какой пилотаж!..
   Карси отчаянно старалась уйти от преследования. Какой-то длинноволосый парень из команды соперников явно намеревался вывести её из игры. "Рейсмарони" - выкрикивал он, удерживаясь на своем летающем самокате.
   Увёртываясь от заклинаний, Карси сделала две петли, какой-то рывок, и только чудом не выпала с кресла. Дальше она чуть не сбила Супчика, летящего верхом на свинье-копилке, к счастью, тот вовремя пригнулся.
   - Она долго не продержится! - заметил Прохор, смотря на поле.
   - Он что, идиот! - ужаснулся Саймон, он был весь напряжен. - Почему не останавливают игру?!
   - Потому что все по правилам, - ответила Сулитер.
   - Надо вмешаться!.. - юноша обеспокоено ходил взад-вперёд, пытаясь сосредоточиться.
   - Без паники! - призвал барон Рейли, хватая сына за руку, и останавливая. Он при этом почувствовал, что тот дрожит.
   - У меня есть идея! - неожиданно воскликнула Сулитерия.
   - Давай, говори! - потребовал Саймон, резко повернув голову.
   - Если кого-то из нашей команды выбьют, есть шанс выйти вместо него на поле! - ответила та.
   - И это все? - засомневался Прохор.
   - Да, - кивнула Сулитер. - У вас есть другие предложения?
   - Согласен. Это единственный выход. ...
   - На поле пойду я! - тут же решил Саймон.
   - Почему?
   - Ну не Сулитерии же тащиться с ее подвернутой ногой!
   - Мог бы и я слетать...
   - Нет. Сам справлюсь! - заверил его сын.
   Сулитерия указала им, где находятся раздевалки игроков и пожелала удачи.
   Три игрока команды "Сизокрылы", сидящие на замене, никак не хотели пускать Саймона вместо себя, даже притом, что это -- ради спасения принцессы листонской. Тогда Прохору пришлось усыпить их. Игроки сразу же повалились на лавочки и захрапели. Наверное им снились кисельные реки с берегами из имбирного печенья.
   Тут как раз из игры выбыл Супин. Его копилка разбилась вдребезги, а он сам отделался переломом ноги. Говорят, бывало и хуже.
   - Нужно придумать, на чем ты полетишь. "Леталио" там блокируется, - заявил Прохор со знанием дела, когда они были в раздевалке, в то время как Саймон натягивал форму "Сизокрылов".
   И кто придумал эти нелепые карманы у формы?
   Отец взглянул на летательные приспособления трех спящих игроков, и ничего из этого не пришлось ему по вкусу. Занавеску-самолет он сразу отбросил, в ней запутаться во время полета можно. Летающий портрет министра спорта тоже не подходил (наверное, чья-то глупая шутка), а на полетной автомобильной покрышке Прохор Рейли вообще не представлял, как летают.
   - Н.. да... - засомневался он. - Что только не придумали маги использовать для полета. Даже я в свое время на лопате летал, правда, не в игре, а так, по городу. Что за лопата это была! Древко из березы сделано, а наконечник титановый. Красота! Правда, не долго мне эта лопата служила. Старый приятель взял ее у меня покататься и нечаянно в пруду утопил.
   - Как там насчет того, на чем полечу? - Саймон вынужден был его перебить и отвлечь от ностальгических мыслей.
   - К сожалению, не могу ничего порекомендовать. Хочешь, на занавеске лететь можешь.
   - А точно выбора нет? - юноша уже был близок к тому, чтобы расстроиться.
   - Стоп! А это что ещё за банка? - и тут Прохор Рейли обнаружил под ногами банку, наполненную прозрачной розовой массой, открыл крышку, жижа пахла лавандой.
   Вот что было написано на этикетке: "Волшебная мазь "Суперполёт". Если намазать мазью подошвы ботинок, то ботинки смогут летать! Управляется "Даринбабаном" и "Глушманом". Летит туда, куда вы хотите лететь. Предупреждение: "Выветривается когда-нибудь"".
   - Придумал! - воскликнул он. - Намажь этой мазью подошвы ботинок!
   - Зачем? - не понял Саймон забирая у него банку. Жижа в ней не внушала доверия.
   - Прочитай этикетку.
   Прочитав этикетку, он неохотно последовал совету отца. Правда, мазь была на ощупь противная, как слизь или болотная тина, хорошо хоть не серо-зеленого цвета, да и запах у нее не отвратительный.
   - Почему я не взлетаю? - Саймон вытер руки об чью-то кофту, висящую на крючке.
   - Ты волшебного слова не сказал, - ответил Прохор.
   - Ах, да...
   - Ну, все. Иди. Хотя стой! Шлем надень!
   Отец кинул мотоциклетный шлем, лежащий до этого на скамейке. Саймон отбросил шлем в сторону, вышел из раздевалки и побежал на передовую. Наконец, когда он вышел на поле, то чуть не зажмурился от яркого солнечного света, пробивавшегося сквозь купол стадиона. К нему сразу же подлетел судья на маленьком стульчике и, яростно размахивая руками, проговорил:
   - Юноша! Где вы бродите?! Не подводите команду! Вы десять минут назад должны были здесь быть! Я уже хотел вас всех оштрафовать...
   - Серьезно? - Саймон решил косить под дурачка.
   - Вы тут мне не хамите! - рассердился судья. - Кстати, где ваша полётная техника? "Леталио" у нас блокируется!
   - У меня обувь полётная! - ответил юноша. - "Даринбабан"!
   И он взлетел, чуть не заехав ногой судье по лбу. Тот с презрением отступил в безопасное место.
   Чувствовать себя в воздухе было довольно необычно. Странно это, когда твои ноги не касаются поверхности. Так, надо разобраться, как перемещаться, нельзя зависать в одном месте!
  
   ***
   Карсилина никак не могла отделаться от преследующего ее длинноволосого парня. "У него, что, личные счеты с Сулитер?!" - подумала Карси. Тот, как назло, не отставал.
   Он зловредно запустил в нее заклинанием. И на этот раз попал точно в цель. Сначала кресло затормозило и зависло в воздухе. Длинноволосый торжествовал. Затем кресло резко перевернулось спинкой вниз. Карси, взвизгнув, перекувырнулась через голову, чуть не сорвалась, но в последний момент успела вцепиться в спинку кресла и повисла.
   Длинноволосый приготовился к новому нападению, и уже открыл рот, чтобы произнести заклинание. Но Саймон, справившийся со своей летающей обувью, помешал ему это сделать, крикнув:
   - "Безобразнетс"!
   Мощный магический заряд ударил парня прямо в живот. Тот ойкнул, упал с самоката и, шепнув что-то, стал падать вниз. Самокат рухнул следом.
   У Карси не было времени думать, кто послал в длинноволосого заклинанием. Сейчас главное было не сорваться. Шлем ужасно мешал. Одна рука соскользнула с кресла. Теперь Карси висела, зацепившись одной правой. Но пальцы предательски скользили.
   - Ай! - крикнула она, срываясь вниз.
   Началось стремительное падение. Сейчас расшибется. И - прощай этот мир...
   Карсилина зажмурилась, готовясь к удару о землю...
   Но этого не произошло. Ее поймали.
   Потом Карсилина почувствовала, что ее поставили на твердую поверхность и отпустили. Кари пошатнулась и чуть не упала. Затем открыла глаза.
   - Какое чудесное спасение! - раздался голос Альфреда.
  -- Ура Сулитерии и ее спасителю! - воскликнула Мартина.
   Они с Альфредом очень удивились, увидев на поле Саймона.
   Стадион взорвался бурными аплодисментами.
   Наконец, Карси осмелилась посмотреть на своего спасителя. Саймон стоял рядом и держал ее за руку. Девушка почувствовала, как большой волной, накатывает чувство вины. Неприятное и липкое.
  -- Пойдем, - сказал Саймон и повёл её к раздевалкам.
   Карси не решалась заговорить.
   Судья кричал, что Саймон должен был закончить игру, и перегородил им дорогу. Пришлось его оттолкнуть, за что команду "Сизокрылы" оштрафовали на несколько баллов, а юношу дисквалифицировали.
   Сулитерия, наблюдавшая все это с трибуны лишь вздохнула, хлопнув себя ладонью по лбу. Из-за такого пустяка ее команда потеряла важные очки!
   Карсилина думала, что сейчас Саймон начнет ее упрекать, в ней проснётся совесть, и Карси почувствует себя глупо.... Ну, а Рейли как всегда останется прав.
   Они присели на скамью возле раздевалок, и Саймон снял с Карси мотоциклетный шлем, растрепав ее волосы.
   - Как ты узнал, что я там, на поле? - поинтересовалась принцесса, пытаясь отсрочить чтение нотации.
   - Сулитерия все рассказала, - ответил он и загадочно улыбнулся.
   - Она что, явилась в комментаторскую лоджию?
   - Нет. Мы пошли тебя искать, но нашли ее.
   - Ясно...
   Вот теперь пора преступать к чтению нотации, а то Карси такая милая, так её заслуживает!
   - То, что ты согласилась заменить Сулитерию на поле, это безответственно! - сказал Саймон серьезным тоном. Оставалось еще погрозить пальчиком, как маленькому ребенку.
   - Саймон, я...
   - Зачем этот бессмысленный риск? Да, ты ничего не боишься, только и ждешь очередного приключения. И плевать, что думают по этому поводу остальные.
   И Рейли демонстративно отвернулся.
   - Это не так... - Карси еще пыталась оправдаться, но, напрасно: он её очень хорошо знал.
   - Почему я постоянно тебя спасаю! - тут Саймон вспомнил последние события и повернулся. - Нет, мне не надоело! Даже не жалуюсь. Кажется, в этом есть какая-то ирония, ты не находишь?
   Карси молчала, чувствуя себя неловко и краснея от стыда. А юноша продолжал:
   - Перестань так безответственно поступать! Я же могу и не успеть тебя спасти в следующий раз!.. Хотя нет, что за вздор, я всегда успею!
   - Пожалуйста, извини, - попросила Карси, чувствуя себя виноватой.
   - Можешь не извиняться, - его, правда, очень раздражало, что она опять попала в ситуацию, связанную с риском для жизни.
   - Всё будет хорошо, - пообещала принцесса листонская.
   - А, ты напишешь расписку, что больше не будешь подвергать себя риску? Может, следует называть тебя не "Солнышко" а, например, "Магнитик"?
   А что, "Магнитик" неплохо звучит.
   - Не злись. У тебя это плохо получается, - улыбнулась Карсилина, и обняла его. - Я знала, что ничего плохого не произойдёт.
   Саймон даже фыркнул. Знала она... Ага, как же!
   Тут Карси уловила запах лаванды от мази "Суперполёт". "Приятный аромат" - заметила она.
   Дурацкая мазь!
  
   ***
   ... А Дома Сулитерию ждал не очень радушный прием.
   - Ты провалила задание! - Злилась Гадритта. - Я не понимаю! Карсилина должна была разбиться!
   - Но я не хочу ее губить! Я не злодейка! - ответила Сулитерия, блуждая взглядом по черному ковру. Ну вот, сейчас ее накажут по полной программе.
   - Ты должна быть злодейкой, бессердечной и злой! Ты меня поняла?! - рявкнула Гадритта. - Это твой долг! Ты же Трегторф! Иначе как мы добьемся равных прав для колдунов?
   - Я не хочу...
   - Будешь! Я тебя заставлю! Никуда ты от этого не денешься!
   - Нет.
   - Ты сделаешь это! Я даже знаю, как именно!
   - Нет! - Сулитер с ужасом взглянула на тетю. - Не надо!
   - Знаешь заклинание "Ядпрокс"?
   Сулитер, кротко, кивнула.
   - Ну вот, славная деточка! - воскликнула Гадритта. - Сейчас пойдешь в свою комнату, на крысах потренируешься в "Ядпроксе".
   - Я не боюсь крыс.
   - Ну и хорошо! Прикончи их всех! И помни, пока последняя крыса не будет ядпрокснута, я тебя из комнаты не выпущу.
   - Но зачем мне тренироваться?
   - Это твое наказание. Как только справишься с крысами, пойдешь во дворец к Фротгертам и ядпрокснешь Карсилину.
   - Я не буду этого делать! Не буду! - закричала Сулитерия. - Она моя подруга! Я не стану ее отравлять! Почему ты заставляешь меня все это делать?..
   - А если этого не сделаешь, я такое тебе устрою! - пригрозила Гадритта, прерывая ее вопрос. - Ты бедной у меня будешь! Я тебя к стене прикую! Будешь целую неделю без еды и воды висеть! Запомни! Совесть, жалость, честность, дружба, любовь и Фротгерты: наши враги!
   Сулитер тяжело вздохнула и удалилась в свою комнату. Там ее ожидала куча крыс, и с этой "тучей" вряд ли можно управиться за один день.
   "Ядпрокс!" - уныло крикнула Сулитерия. Несколько крыс растворились в воздухе. Правда, эти крысы были, наверное, тренировочные, потому что настоящие не стали бы испаряться.
   Эти тренировочные крысы грызли все, что находилось в комнате: кровать, паркет, ковер, шкаф, стены. И даже попытались укусить Сулитерию. Та с визгом попыталась выйти из комнаты, но дверь была заперта надежным заклинанием, которое племянница Гадритты еще не знала.
  
  
   11
  -- Ненужный жених.
  
   Все еще был ноябрь. Последние листья покидали деревья и носились по городу, кружась в пыльных вихрях.
  
   Сулитерия уже неделю не появлялась во дворце, складывалось ощущение, что они с Карсилиной всё-таки поссорились. Более того, она даже не звонила, а когда Карси её набирала, то в телефоне были слышны лишь гудки. И Саймона, если честно, то, что младшая Трегторф не появлялась, радовало. От нее исходила какая-то невидимая угроза, которая чувствовалась на подсознательном уровне. Саймон не мог понять природу своих таких ощущений, и глубже в это вдаваться не хотел.
   - Всё не так плохо! - Саймон попытался ободрить Карсилину.
   Они сидели в дворцовой библиотеке, готовились к завтрашнему семинару по философии, Карси положила возле себя кипу книг и листала сейчас самую толстую из них. А Саймон, чтобы хоть как-то изобразить учебную деятельность, расположился напротив Карсилины и выписывал в тетрадь биографию мага-философа из Ретленда, Вириуса Пранта.
   - А, может, с ней случилось что... - думала Карси, перелистывая страницу.
   - Ну, это же Трегторфы, от них всего можно ожидать.
   - Почему она разговаривать не хочет? Может, я её обидела чем...
   - Солнышко, ну не парься! Захочет поговорить, позвонит сама. Может, у неё дела, да и тётя у Сулитерии - злая колдунья, наверняка, приучает племянницу к тёмной магии.
   - Сулитер не злая! - возразила Кари, выстраивая от него на парте баррикаду из книг.
   - Да, да.... Тётя её ангелок ещё тот, - хмыкнул Саймон, скептически глядя на возведение баррикады. - А Фротгертам она просто так угрожает, не знает, куда деть свою безграничную доброту.
   - Саймон! - недовольно буркнула Карси.
   - Разве я не прав? Быть такого не может, - ухмыльнулся тот, разбирая её книжную крепость. - И вообще, мы сюда не стенки из книжек строить пришли.
   Тут в библиотеку вошёл Альфред, сегодня на нём был бледно-розовый полосатый пиджак и брюки точно такого же цвета. Еще он зачем-то надел корону.
   Перед ним возникла призрак библиотекаря, сквозь которую он чуть не прошёл, но вовремя притормозил.
   - Что будете читать? - писклявым голосом спросила она.
   - Я сегодня не читаю, - отмахнулся он, и та исчезла.
   Он, вприпрыжку, подошел к их столику и протараторил:
   - Мне Димка сказал, что вы тут!
   - Что это ты сегодня такой официальный? - не поняла Карси, перелистывая страницу в потрёпанной книге.
   - Ты про корону? - улыбнулся Альфред, и поправил головной убор. - Просто, кажется, что сегодня она мне очень идёт....
   - А, вчера, значит, не шла? Или позавчера? - иронично отозвался Саймон, записывая в тетрадь: "Прант - один из первых, кто высказал гипотезу по поводу перемещений во времени с помощью башни из королевского парка". - Правильно, нужно в короне перед простыми смертными появляться!
   - Это ты о себе? - не остался в долгу Альфред.
   Затем, он присел рядом с Карсилиной, и заговорщическим тоном прошептал:
   - А, бабушка сегодня подозрительно довольная....
   На что Саймон Рейли заметил:
   - Она, Альфред, всегда подозрительно довольная, королева Листона как-никак...
   - Это да, но сегодня особенно! - таинственным тоном перебил он. - Я за ней немного понаблюдал, пришлось поиграть в сыщика...
   - Занялся бы лучше уроками, - буркнула Карси, она знала о том, что у Альфреда успеваемость очень сильно хромает. Если бы эту успеваемость можно было представить в виде человека, то это была бы дряхлая старая карга на инвалидной коляске, кряхтящая на последнем издыхании.
   - Не! Сегодня от скуки помирать не хочу! Тем более, Мартина всё сделает, и я спишу потом.... Так вот, у меня есть сведения, что намечается гость, некий граф по фамилии Винплетский. Бабушка с этим графом о чём-то договорилась...
   - И что в этом такого? - не понял Саймон, картинно закатывая глаза. - Не всё же с послами да министрами договариваться, простые графы тоже чего-то хотят.
   - Меня это настораживает, - признался принц. - Они что-то замышляют.
   - Да ну? - ухмыльнулась Карси.
   А Саймон глянул в тетрадь, заметил, что три раза подряд написал фразу про башню, и принялся зачёркивать.
   - Альфред, не отвлекай!
   Тот пропустил его замечание мимо ушей:
   - Не знаю, что они задумали, но мне уже хочется их планы порушить.
   - Так давай! Иди и рушь! - воодушевляющее крикнул Рейли, всё-таки этот парень мастер доводить до сумасшествия. - Потом мы вместе порадуемся краху их ожиданий!
   - Я думал, вы мне поможете, - уныло протянул Альфред, смахивая со стола все книги и его тетрадь.
   - Были бы основания, - сказал Саймон, невозмутимо наблюдая свою тетрадку на полу.
   - Альфред! Зачем ты это сделал! - рассердилась Кари, принимаясь собирать книги.
   Её брат встал из-за стола и направился к двери, напоследок он спросил:
   - А если у меня будут основания, могу ли рассчитывать на вашу помощь?
   - Нет, не можешь! - Зло отозвалась Карси.
   - А, я помогу, только это должны быть убедительные факты, - зачем-то пообещал юноша, поднимая тетрадь.
   - Ловлю тебя на слове! - и Альфред вышел.
   Брат Карсилины оказался прав. Королева что-то замышляла....
  
   ***
   Лоритта IV сидела в столовой, и пила чай. Казалось, ничто не может отвлечь ее от этого занятия, но...
   - Ваше Величество... - показался дворецкий, чем-то похожий на крысу.
   - Что? - Спросила Лоритта, вытирая пальцы салфеткой.
   - К вам пришли. Господин, именующий себя Графом Винплетским. Говорит, что жених...
   - Да, припоминаю! Проводи его сюда.
   - Он пришел свататься к вам? - поинтересовался дворецкий, и добавил. - Госпожа.
   - Собираюсь за него свою внучку выдать.
   - Сейчас приведу. А то он под дождем стоит, мокнет.
   - Еще Карсилину приведи.
   - Хорошо, Ваше Величество.
   Впрочем, Карси сама пришла, устав сидеть в библиотеке и проникаться философскими мыслями из книг.
   А затем в столовую вошел солидный тощий господин в белом пиджаке. Седая козлиная бородка портила и без того не очень привлекательное лицо. Пахло от графа дорогущим одеколоном и сигарами.
   - Знакомься, - сказала Лоритта, обращаясь к Карсилине. - Граф Винплетский, очень богатый господин...
   - Миллиардер! - добавил Граф.
   - Жених...
   - Чей? Твой? - перебила принцесса.
   - Нет, твой, - улыбнулась королева.
   Карси от этой мысли передёрнуло, она даже подумала, что ослышалась:
   - Я замуж не собираюсь.
   - Но он же нефтяной магнат...
   - Да хоть газовый! Не нравится он мне! Ты хоть знаешь, кто такой магнат?
   - Слово солидное, многообещающее...
   - Тогда сама за него и выходи! В чем проблема то! - не поняла Карси, ей казалось, будто она попала в липкий прошлогодний джем и тонет там, не в силах выбраться, словно несчастное насекомое. Всё нутро противилось этому графу, к горлу даже подступила тошнота.
   - Я сюда ради вас, душенька, примчался!.. - воскликнул нефтяной магнат и попытался ее обнять.
   - Убери его от меня! - возмутилась принцесса, отталкивая Винплетского.
   - Я уверена, вы поладите, - сказала Лоритта, растягиваясь в улыбке.
  -- А, я в этом не уверена. Ему на пенсию давно пора...
   Ей становилось мерзко от одной мысли о том, что ее с этим Винплетским может что-то связывать. Хотелось сходить в душ и смыть с себя это неприятное ощущение.
   - Карсилина, нехорошо так говорить про глубокоуважаемого господина! - рассердилась ее бабушка. - Кроме того, мы уже назначили дату вашей свадьбы.
   - Что? - Ужаснулась Карсилина, мельком взглянув на графа, тот ей подмигнул. - Когда успели? А меня кто-нибудь спрашивал!
   - Мы месяц назад по телефону назначили. Мы решили сделать это быстро и неофициально, чтобы не собирать большой шумихи...
   - Сама за него выходи!
   - Нет уж! Твоя свадьба послезавтра. И не смей меня позорить! Титула лишу!..
  -- Да плевать мне на этот титул! Всю жизнь прожила, не зная, что я принцесса.... А потом, на тебе - и свалилось все это "счастье"!..
   - Карсилина! Ты не имеешь права отказываться! Мне придется заточить тебя в башню на полгода, если ты не выйдешь за него! Тебе компанию только дракон составлять будет! Нельзя нарушать обычаи!
   - Как же вы мне надоели! В таком случае я сама выберу цвет свадебного платья! - крикнула Карси, подходя к двери.
   - Розовый?..
   - Нет! Черный! Я ненавижу розовый цвет!
   И Карси вышла, хлопнув дверью, да так, что та чуть с петель не свалилась. "А я убегу! - думала Карсилина - Скроюсь в параллельном мире! Нашлю на себя амнезию, чтоб забыть весь этот бред! И никто меня не найдет!". Впрочем, даже вариант с башней и драконом лучше, чем свадьба с Винплетским.
   - Я же говорила, она согласится... - пробормотала Лоритта, немного сбитая с толка таким поведением внучки.
   В коридоре, Карси чуть не сбила Димку с ног.
   - Куда ты так несешься? - не понял Морквинов, направляясь в столовую.
   - Да никуда! - ответила Карси. - А ты не ходи туда.
   Тут Димка заметил, что она очень сердитая.
   - Мне теперь голодным оставаться? И что ты такая нервная?
   - В столовой сидит мой жених....
   - Кари, но когда ты успела себе жениха завести! - опешил Димка, ему даже есть перехотелось.
   - Вот и я удивляюсь, когда это успела.... Видимо, это был контрольный выстрел по чужому кошельку. Хотя зачем нам чужой кошелек, если свой кошелек у нас в два раза толще. Все это проклятый престиж! Престижно сейчас нефтяных магнатов любить... - Карсилина с трудом сдержалась, чтобы не изобразить, будто ее тошнит.
   - А Саймон знает? А я, почему не знаю? - тут уже последовали однотипные вопросы.
   - Да отстань, ты!... - и она убежала, расстроенная в своих чувствах, оставив его стоять возле двери.
   От потрясения Димка долго не мог двинуться с места. К действительности его вернула дверь, больно ударившая по затылку.
   - Здрасьте! - Воскликнул Граф Винплетский, протягивая ему руку для рукопожатия.
   - И вам того же, - буркнул Димка, потирая ушибленный затылок и ловя себя на мысли: "Да ему же лет шестьдесят! Не меньше!". Руку он ему жать не стал.
   Дальше вышла Лоритта.
   - Пойдемте, господин Винплетский... - Лоритта поманила графа на лестницу, и они стали подниматься.
   Саймон решил спуститься вниз, закончив конспектировать статью про Пранта. Но, на лестнице наткнулся на сегодняшнего гостя.
   - Здрасьте! - поприветствовал Винплетский, перегораживая юноше путь к отступлению.
   - До свидания. Вы не возражаете, если я пройду?
   Винплетский, словно назло, не двинулся с места. Он решил испытать его терпение? Обычно это плохо заканчивается.
   - Сигару будешь? - предложил он.
   - Не курю, - отказался Саймон, неприязненно глядя на Винплетского. Кстати да, он догадался, что это именно тот граф, о котором говорил Альфред.
   - Жаль! - вздохнул Граф, засовывая в рот сигару и извлекая из кармана нечто, похожее на визитку.
   - Граф! Вы там скоро? - поторопила Лоритта. - Нам надо еще успеть некоторые детали обговорить.
   - Я сейчас! Поговорю кое-с кем.
   - Вы можете заняться этим вопросом и позже! - возмутилась королева.
  -- Я приглашаю вас, юноша, на свою свадьбу! - Воскликнул Винплетский, протягивая Саймону карточку. - Приходите послезавтра. Кстати... Вы не хотите на меня работать? Как раз в моей компании место свободное появилось...
   И с чего он такой картинно-щедрый?
   - Что-то не хочется, - отказался Саймон в который раз, неохотно забирая карточку, этот тип был неприятен.
   - До встречи! - и граф, вместе с королевой, удалился.
   Когда Саймон Рейли спустился вниз, то собирался кинуть приглашение на свадьбу в ближайшую урну, но Димка его остановил, растерянно топчась возле дверей в столовую:
   - Не хочешь прочитать, что там написано? - При этом его тон не предвещал ничего хорошего.
   - Ты это о чем?..
   - Читай, читай!
   А на карточке было написано следующее: "Винплетский Лободар приглашает вас на свою свадьбу на принцессе листонской Карсилине Фротгерт. Поздравления принимаются в любое время суток. Дату и время проведения торжеств смотрите на обороте".
   - Это что шутка?! - поразился Саймон, думая, что глаза его обманывают и перечитав приглашение еще один раз.
   - Нет, - сказал Морквинов, смотря куда угодно, только не на него. - Карси мне сама рассказала об этом.
  -- Не верю...
   Откуда вдруг у Карси жених? Да еще и такой противный, словно огромный наглый таракан!
   - Понимаю, - Димка вдруг почувствовал себя виноватым, и ему хотелось взять и просочиться сквозь пол, куда-нибудь от подальше от Саймона. - Только, не надо...
   - Не надо чего! Чего не надо то?
   Белая с синим рисунком ваза, стоящая неподалеку на тумбочке, разлетелась вдребезги.
   - Не надо!.. - испугался Морквинов, боясь, что друг сейчас начнет крушить все на своем пути, помня, как Саймон чуть не разнес его комнату.
   - Да не буду я! Не сумасшедший!
   - Давай лучше чаю попьем...
   - Давись своим противным чаем сам! К сожалению, в кружке нельзя утопиться, - Заметил юноша, с грустной иронией.
   - Может, вам с Кари стоит поговорить об этом? - посоветовал ему Димка, невольно попятившись. - А то я не понимаю, почему она решилась на такое.
   Саймон глубоко вздохнул, пытаясь держать себя в руках, не кричать на него, и выдохнул:
   - Возможно.
   Нужно представить бесконечное звездное небо, для которого он - всего лишь песчинка в безграничном океане вечности.
   - Только глупостей не делай, - проговорил Димка, опасаясь.
   - Постараюсь.
   Саймон попытался изобразить улыбку, хотя, на самом деле, на душе волки выли и кошки скребли.
   Дверь в Комнату Карсилины оказалась заперта. Впрочем, Саймон и сам не помнил, как очутился у этой двери. Наверное, ноги сами сюда его донесли, пока юноша был занят своими раздумьями. Карсилина поступает совершенно нелогично!
   - Карси, ты там?
   В ответ - тишина. Конечно, Карсилина была там. Он это чувствовал.
   - Пожалуйста, открой дверь. Мне нужно поговорить.
   Дверь не открылась.
   - Ладно, если не хочешь меня видеть, буду говорить прямо здесь.
   В ответ - молчание.
   - Скажи, зачем эта свадьба?
   - Так хочет бабушка, - послышалось из-за двери.
   - Но ты ведь этого не хочешь?
   - Какая разница! - буркнула Карси, она была в очень взвинченном состоянии. Ей хотелось расплакаться, как маленькой девочке, но девушка всеми силами сдерживалась.
   Дурацкая ситуация!
   - Пожалуйста, уйди, - попросила Кари, но на самом деле, ей хотелось, чтобы Саймон остался. - Мне и так плохо!
   Юноше было очень обидно это слышать, да и сам факт свадьбы его раздражал. Он взял и психанул, не получив объяснений. Саймон ударил кулаком по двери с такой силой, что костяшки пальцев покрылись ссадинами. Он ушёл, озлобленный и взбешенный. Нужно было срочно куда-нибудь выплеснуть негатив. Может быть, это бы принесло хотя-бы толику успокоения. Но это неточно.
  
   ***
   Саймон не собирался заканчивать свои отношения с Карси. Вся эта ситуация с притянутой за уши королевой Листона свадьбой выглядела нелепо. Это немыслимо! И обидно.
   Он шел по королевскому парку, сбитый с толка ситуацией, не обращая внимания на дождь, и сердитый на весь мир.
   Королева Лоритта поставила Саймону шах, но тот собирался сделать ответный ход. Он не мог допустить этого недоразумения, чтобы Карсилину выдали за какого-то престарелого идиота, которого она даже не любит! Дурацкий Винхлебский!.. Или как его там?...
   Тут Саймон увидел Альфреда в зелёном полиэтиленовом дождевике и в резиновых с рисунками вишенками сапогах, прыгающего по лужам. Интересно, ему ещё нужна помощь? Или это Саймону нужна его поддержка? Хотя, чем он поможет, у принца жизненного опыта мало. Да и поведение Альфреда не пробуждает желания с ним советоваться.
   Брат Карсилины тоже заметил Саймона, и, остановившись посреди глубокой большой лужи, крикнул:
   - А ты не простудишься?
   Саймону было глубоко наплевать на это. Даже мысль промелькнула, что если он вдруг заболеет, может, свадьбу отменят, а Карси будет сидеть возле кровати с банкой малинового варенья, и жалеть его, поправлять подушку...
   - Может, во дворец пойдём? - спросил Альфред, подойдя ближе.
   - Не хочу.
   Он с беспокойством взглянул на Саймона, словно пытался таким образом что-то разглядеть, как-будто хотел заглянуть в то, что творилось у Рейли на душе:
   - Что случилось?
   - Ты оказался прав, - ответил Саймон. - Они действительно замышляли.
   - И судя по всему, тебя это волнует, - заметил Альфред.
   Саймон при этом не сдержался и раздраженно крикнул:
   - Конечно, волнует! Твоя бабушка хочет выдать Карсилину за какого-то графа Винолейкина! Это не честно!..
   Альфред, прислонив ему мокрый палец к губам, спокойно произнёс:
   - Вообще, то, его фамилия, Винплетский...
   Саймон в очередной раз возмутился:
   - Так ты знал! Почему заранее не сказал?
   - А, ты вспомни, как вы реагировали на моё заявление, что они что-то замышляют, - так же спокойно ответил Альфред. - Вы бы подумали, что я прикалываюсь, и накричали бы.
   Какой умный ход. Альфред, не смотря на всю чудаковатость, хорошо продумывал последствия своих действий. Ему бы точно никто не поверил. А теперь. ...
   - Что теперь делать? - Саймон Рейли в растерянности присел на мокрую от дождя скамейку.
   - Ну, отменить свадьбу у Карси точно не получится.
   - Почему?
   - Обычай такой, если свадьба по расчёту и с инициативой от родных, то даже то, что кто-то из молодых не согласен жениться, ничего не решит. А вот если родные откажутся...
   - Ваша бабушка не откажется, - сердито буркнул юноша.
   - Ну, это да...
   - Слушай, а вы ведь с Мартиной ей родные! Может, откажетесь? - у Саймона вспыхнула глупая надежда, но тут же погасла, словно попавший под булавку мотылёк.
   - Это невозможно, мы ведь младше Карсилины, да, к тому же несовершеннолетние.
   - Может, выкрасть невесту, как считаешь? - нет, ну что за идиотские идеи, порой, проникают в голову!
   Альфред засмеялся:
   - Ну, далеко вы не убежите, поймают. Тебя посадят и надолго, а её всё-таки выдадут за Винплетского. Хотя, если вам удастся скрыться, то жизнь в бегах и скитаниях, по-своему романтична. Особенно, твой портрет с надписью "Разыскивается опасный преступник" на каждом столбе и заборе. Знаменитостью станешь.
   Саймон хмуро промолчал.
   Может, явиться прямо на свадьбу и молить их до потери сознания, чтоб не смели жениться, а для пущей убедительности театрально залиться слезами, чтобы у всех впечатлительных дамочек дрогнули сердца, и они бы поняли, какая у них бессердечная королева. Они бы тогда сказали "Как вы можете так поступать? Разве не видите, как он страдает?!". И королева, уязвленная и гордая, отменит свадьбу...
   Что за вздор! Не собирается он так унижаться! Он же не тряпка! Да и актёрское мастерство не на высоте.
   Остаётся только смириться. Просто смириться .... Это ведь так просто, да? Просто взять и притвориться, что ничего не чувствует, а потом собирать свое сердце по осколкам?
   - Ладно, Альфред, я, наверное, пойду, - Саймон поднялся со скамейки. Мокрая челка липла ко лбу.
   Может, снять номер в гостинице? А лучше уехать из этого города...
   Брат Карсилины, глядя ему вслед, укутанный в дождевик, сказал:
  -- Не волнуйся, Саймон, я знаю, что делать.
   И топнул по луже.
   Правда, Саймон его слов не слышал, да, к тому же шёл дождь.
  
   ***
   Настал день свадьбы.
   Было где-то три часа дня. К огромному собору подъехал роскошный "Длинузин". Толпа, собравшаяся возле собора, восторженно зааплодировала и расступилась с синей ковровой дорожки. В толпе сновали репортеры со своими крылатыми телекамерами, которые порхали у всех над головами, в надежде заснять что-нибудь интересное.
   Первой из машины вышла Лоритта IV в скромном розовом костюмчике. Ее волосы были забраны в тугой пучок. Затем вышла Карси в пышном фиолетовом платье. Следом - граф Винплетский, одетый во все коричневое, словно большая тефтелина из неведомого мяса, а за ним показались Мартина и Альфред. Подождав, пока граф отвернется, Мартина вынула рогатку и прицелились ему в затылок.
   - Убери это, сейчас же! - Скомандовала Лоритта.
   Мартина неохотно убрала рогатку в свою сумочку, обшитую бисером.
   - Когда начнется эта дурацкая церемония? - спросила девушка.
   - Когда заиграет музыка, тогда и начнется, - Буркнула королева, улыбаясь в одну из крылатых камер. - А пока, нужно пожать руки гражданам Листонского Королевства.
   Толпа людей тут же выставила свои руки. Правда руки им пожимала только королева Лоритта, держась величественно, высоко задрав нос.
   - Прошу занимать свои места! - Объявила королева, и толпа людей начала проникать в собор.
   - У меня уже ноги устали стоять! - пожаловалась Мартина.
   - Потерпи, - ответила ей бабушка. - Нужно дождаться господина Золотского, госпожу Сильв и барона Рейли.
   Через минуту подъехал лиловый автомобиль. Оттуда вышли Серебринка, Зольтер и Димка.
   - Ну вот! Все в сборе! - воскликнул Винплетский, желая как можно скорее отыграть эту нелепую свадьбу.
   - Не все. Прохор просил передать, что задерживается, - сообщил Зольтер.
   - Хорошо. Начнем без него.
   - А Саймон где? - Спросила Карси у Димки. - Он с позавчерашнего дня во дворце не появлялся...
  -- Он сказал, что не придет, - ответил Морквинов ей на ухо. - С ним все в порядке. Вчера звонил, просил передать, чтоб ты не беспокоилась. Извини, я об этом только что вспомнил.
   Звонки Карсилины Саймон Рейли сбрасывал, и это девушку слегка задело, или даже обидело.
   - Но где он?
   - Саймон не говорил мне своего местонахождения. Сказал только, что "Ходит по городу".
   - И все-равно я волнуюсь... Почему он мне не звонит?
   - С ним все в порядке. Он сегодня вечером позвонить обещал.... Если бы можно было отменить свадьбу...
  -- Ошибаетесь, юноша, это невозможно, - чинно перебила Лоритта. - Даже если Карсилина попытается отказаться, церемония будет считаться состоявшейся. Если только не явится такой человек, который будет против, и у него должны быть очень веские причины.
  
   ***
   ...Саймон Рейли в это время находился в баре "Тринадцатый зуб", который располагался на улице Пятница 13-ое. Ничего алкогольного там не заказывал, просто сидел за столиком возле окна и думал о своем несчастье.
   Бар был тесный, не сказать, что уютный. Единственные посетители, не считая Саймона, были три пьяных мужчины, которые дремали за соседним столиком. Включилась музыка, двое проснулись. Тот, что был высокий и толстый, двинулся к вешалке, приговаривая: "Полина, ты так сильно изменилась". И он стал кружиться вместе с вешалкой в пьяном танце. Другой, который был ниже ростом, но с таким же пивным животом, присел, покачиваясь, к юноше за столик. Поставил стопку и плеснул туда синей прозрачной жидкости.
   - Выпьешь за моё здлорловие? - пробормотал он заплетающимся языком, пододвигая стопку ближе к юному чародею.
   - Что вам надо? - вяло, спросил Саймон. Этот мужчина не стоит того, чтобы на него отвлекаться.
   - Пролсто, стопочку предложить хотел...
   - Оставьте меня в покое.
   - Но у вас такой мрачный вид!.. Вот и повод нашелся ...
   Неужели все думают, что те, у кого мрачный вид, хотят напиться? Саймон, вот, например, не хочет. Когда человек напивается, особенно, если выпивает много, то ведёт себя очень идиотски, иногда даже не помнит, что делал. Нет, юноша так выглядеть не хочет, лучше на пьяных со стороны смотреть, а не принимать участия в этом безобразии.
   Однажды Димка (когда друзья решили отметить новый год), сильно напился, они с друзьями (с теми, которые были в состоянии на ногах стоять) с такими приключениями его домой провожали! На Саймона ещё тогда его родители накричали, сказали, что тот за Димочкой не уследил. Саймон, что, нянька что ли, чтобы за ним следить? Зато ему было так весело, когда он напоминал Морквинову, что тот спьяну натворил....
   - Отвяжитесь! - буркнул Саймон назойливому мужчине.
   - Ну, я же улгощаю!..
   - Сказал же, нет!
   Звякнул колокольчик, повешенный над дверью, и вошел Прохор Рейли. Вид у него был очень взволнованный, кажется, Прохор кого-то искал.
   - Саймон! - крикнул он, и направился прямо к юноше.
   "Только не это!" - в панике подумал Саймон, машинально схватил стопку с синей жидкостью и выпил все до дна. Ну, почему отец всегда появляется в неподходящее время!
   Вкус у синей жидкости был премерзкий: жгучий и между тем ужасно мятный. Юноша принялся кашлять и просить воды, но воды никто, почему-то, не принес.
   Затем, когда его отец подошел, юноша перестал кашлять и сонно сказал ему:
   - Здравствуйте, господин розовый слоник, добро пожаловать на нашу планету...
   Саймон этот момент плохо помнил. Настойка из заперии виновата. Его самооценка в тот момент пошатнулась.
   - Дай сюда! - Прохор попытался отобрать стопку. - Саймон!
  -- Уберите от меня свой хобот!.. - простонал сын и окончательно уснул...
  
   ***
   ...Между тем церемония началась.
   Кари шла рядом с графом Винплетским по синей ковровой дорожке, между рядами скамеек, до стойки. За стойкой стоял низенький пухлый старик, в синей накидке до пола, и с синим колпаком, с толстенной книгой в руках. Когда они подошли, он открыл рот и начал свою речь:
   - Приветствую вас, господа маги! Мы собрались здесь, чтобы отметить столетие со дня рождения.... Ой, извините, не ту страницу открыл.... Мы собрались здесь, чтобы почтить, извините, соединить сердца двух граждан королевства Листон, которые должны произнести клятву перед нами всеми и перед богиней Случайностью, что будут вместе до тех пор, пока смерть не разлучит их, а при удачных обстоятельствах даже смерть не встанет у них на пути, и тогда для них откроется целая Вечность на то, чтобы постичь друг друга...
   Карси, слушая все это, поморщилась. От отвращения накатило ощущение тошноты. Ей не хотелось провести Вечность с графом Винплетским, это не тот человек. Ей он совершенно был противен.
   Эта свадьба -- идиотский фарс! Цирк, да и только! Карси не могла заставить себя подумать о том, что еще чуть-чуть, и вот у нее уже будет законный муж.
   ... А в баре "Тринадцатый зуб" Прохор пытался разбудить своего сына.
   - Чем вы его напоили?! - спросил он у пьяного мужчины.
   - Успокойтесь, гралжджанин! Это настойка из заперии...
   - О нет! - Прохор Рейли хлопнул себя ладонью по лбу.
   Дело в том, что настойка из заперии являлась очень крепким магически-алкогольным напитком. Тот, кто ни разу не пробовал настойки, отключается сразу после одной стопки. Вот Саймон, например, целых пять секунд до отключки протянул.
   Еле вытащив сына из бара, Прохор прислонил его к стене, правда, тот чуть не съехал на асфальт, но отец вовремя его придержал.
   - "Протрезвис"! - выкрикнул Прохор.
   - Что такое? - Саймон, наконец, пришел в себя, последнее, что он помнил, был розовый слоник, который хотел с ним заговорить. - А где слоник?
   - Какой?!.. Какой еще слоник?! - возмутился отец и хорошенько его встряхнул. - У нас мало времени!
   У Саймона в голове были не мысли, а каша какая-то, да и во рту всё еще жгло после настойки.
   - Куда нам торопиться? - не понимал юноша.
   - Нам нужно сорвать свадьбу! Ты должен сказать, что против....
   - Я же вроде отбросил вариант с собственным унижением, - Саймон пытался привести свои мысли в порядок и легонько похлопал себя по щекам.
   - Но ты ведь против свадьбы! Нужно высказать своё мнение!
   - Зачем? Разве это что-то меняет.
   - Конечно, меняет! Как ты можешь так легко сдаваться?!
   Странно, как быстро его отец стал оптимистом!
   - Против обычаев не пойдёшь, - упирался Саймон, чувствуя себя наисквернейше.
   - Знаешь, как говорят "Кто не хочет - ищет причину"...
   - Да ничего я не ищу!
   - А если у меня кое-что есть? - Прохор достал помятый конверт и протянул его сыну. - Это было в кармане пиджака графа.
   - Ты рылся в его вещах?! - не то, чтобы это возмутило Саймона, просто, отец такой правильный, и не подумаешь, что он так может.
   - Не я, а Альфред, - ответил Прохор. - Ты должен знать, зачем Винплетскому этот спектакль.
   А, ну да, если это Альфред, тогда неудивительно.
   Странно, вот отец Саймону всё время помогает, а тот его за смерть матери так и не простил. Впрочем, сейчас неважно.
   Саймон развернул конверт и прочитал: "Дорогая моя сестра, наш план по захвату трона начинает сбываться. Я вошел в доверие к Лоритте, и она щедро выдала за меня свою внучку. Это значит, что власть в Листоне будет принадлежать мне! У меня есть грандиозная идея. Скоро я подстрою несчастный случай, в ходе которого погибнет Лоритта, моя невеста, и ее брат с сестрой. Таким образом, я стану королем. А потом приедешь ты.... И Листон будет в наших руках!"
  -- Ведь догадывался, что этот граф не так прост! - воскликнул Саймон, закипая от ненависти. - Нужно его остановить!..
   В его душе разгорелся огонёк надежды. Бой еще не был проигран.
   - Я должен тебе еще кое-что сказать, - произнес Прохор.
   - Это подождать не может? - смутился его сын. Тут судьба королевства решается!
   - Нет, в другой раз я, может, и не решусь.
   Саймон промолчал, сердито на него глядя. Неужели сейчас начнёт оправдываться, где был все эти годы и расскажет то, что когда-то рассказал Карсилине? Карси, кстати, думает, что они помирились.
   - Дело в том, что я очень дружил с родителями Карсилины, - неожиданно сказал его отец. - Просто мы тогда жили в Листоне, я даже водил тебя во дворец. Только ты ничего не помнишь. Тебе было меньше трех лет...
   И тут до Саймона крупицами начало доходить:
   - Я знаю Карси гораздо дольше, чем думал!..
   Но Прохор его перебил:
   - Мы договорились, что когда вы подрастете, ты был бы для Карсилины неплохим женихом...
   - Так что же получается...
   - Не знаю. Но если мы не поспешим, ничего не получится!
   Что верно, то верно.
   Они взялись за руки и телепортировались к собору, который находился всего в нескольких кварталах.
   Начался ливень...
  
   ***
   ... Священник закончил свою длинную и нудную речь и спросил.
   - Есть такие, кто не согласен с союзом графа и принцессы?
   Но таких в зале не оказалось.
   - Сейчас произойдет то, ради чего мы все собрались здесь! - объявил священник. - Согласны ли вы, Винплетский Ломодар...
   - Лободар, - поправил Винплетский.
   - ... Лободар взять в жены Карсилину Фротгерт?
   - Конечно, согласен.
   - А вы, Карсилина Фротгерт, согласны ли взять в мужья Лободара Винплетского?
   - Даже если это ничего не решит... - Начала Кари, ей было очень неприятно. Вся эта ситуация, какая-то бредовая. Где прячутся шуты, чтобы придать действу еще больше нелепости?
   Но тут дверь резко распахнулась. Саймон успел! Его отец, прислонившись спиной к колонне и сказав: "Это твой бой", предпочёл остаться снаружи.
   - Стойте! Она не согласна! - крикнул Саймон, чуть не охрипнув.
   Он был весть мокрый. От волнения даже споткнулся на длинной ковровой дорожке и чуть не упал.
   - Почему вы так бесцеремонно врываетесь?! - королева поднялась со своего места и осуждающе на него посмотрела.
   Но юноше её строгий взгляд был уже нестрашен. Слова отца его воодушевили.
   - Карси, не выходи за него, пожалуйста! - выпалил Саймон на одном дыхании и почувствовал на себе сотни взглядов.
   - Что вы себе позволяете?! - крикнула Лоритта, никогда ещё он не видел королеву такой сердитой.
   - Успокойся, бабушка, все под контролем! - Альфреду удалось усадить ее на место. Он был рад появлению друга, кроме того, он знал, что тот придет.
   - Карси, я знаю, что повел себя глупо! - признался Саймон, отчаянно жестикулируя от волнения. - Прости, не должен был уходить. Но я вернулся, и теперь все пойдет по-другому. Ты ведь можешь сама выбрать, что для тебя лучше! Эта традиция - чушь!
   - Саймон... - сказала Карсилина, простив ему то, что он не отвечал все эти дни на ее звонки.
   - Винплетский тебя использует, он хочет занять трон!..
   - Я бы попросил вас замолчать! - рявкнул Лободар. Он багровел от злости, даже напомнил носорога. - Какое дело вам до всего этого?!
   - Он спрашивает, почему я сюда явился? - Продолжил Саймон. - Все просто. Я люблю тебя, Карсилина. А этот графишка хочет подстроить несчастный случай и стать королем Листона...
   - Карсилина! Приказываю тебе стать моей женой! - разозлился Винплетский, и все поразились его грубостью. Кое-где слышались даже "Охи".
   Эта сцена развивалась на радость репортерам, которые стояли со своими крылатыми камерами, раскрыв рты и что-то записывая.
   - Еще чего! Вы мне противны! - Карси дала ему пощечину.
   - Ура!- воскликнули Альфред с Мартиной.
   Держась за ноющую щёку, Винплетский нецензурно выругался.
   Лоритта поднялась со скамьи и со словами: "Лободар, не надо оскорблять мою внучку!", двинулась к графу Винплетскому. Граф оттолкнул от себя Карсилину, та упала, ушибившись затылком об угол стойки. Саймон хотел помочь ей подняться, но тут Винплетский вынул пистолет и направил его на него. Ведь это Саймон ему всё испортил, и теперь его ждало возмездие!
   - Не думаю, что это удачная мысль, - Саймон застыл на месте и поднял руки вверх.
   - Молчать! - рявкнул Винплетский.
   - Что вы делаете?! - Испугалась Лоритта. - Я жалею, что доверяла вам!..
   - Замолчите, Ваше Величество! - ухмыльнулся граф.
   Зольтер с Серебринкой поднялись со своих мест.
   - Не двигаться! - Пригрозил Винплетский
   - Опустите пистолет! Таким способом вы ничего не решите! - Призвал Зольтер.
   - Вы что, сообщник Гадритты? - Спросил Альфред.
   - Нет. Я не работаю с Гадриттой. И без нее злодеев полно. А я люблю коллекционировать оружие... - Ответил Винплетский, вена на его виске пульсировала.
   - Сумасшедший! - высказался Саймон.
   - Какое разочарование... - Причитала Лоритта.
   - Молчите все! - рыкнул Винплетский и нацелил оружие на королеву.
   - Вас за это посадят! - угрожала королева.
   И тут он выстрелил. Послышались испуганные визги. Лоритта упала, из раны сочилась кровь.
   - Бабушка! - Крикнули Мартина с Альфредом.
   - Кто еще хочет?.. - пригрозил Винплетский.
   - Ну, хватит! - Саймон, наплевав на опасность, начал двигаться прямо к нему, необходимо было его обезвредить, а то еще кого-нибудь застрелит! Непонятно, насколько правдива та записка, но Винплетский точно негодяй!
   - Не подходи! - Винплетский снова прицелился.
   - Вы никого больше не раните! - процедил Саймон сквозь зубы.
   - Сомневаюсь! - И Винплетский выстрелил в него.
   Юноша упал. Конечно, было ожидаемо, что граф так сделает, что возможно, он даже убьет Саймона, но тот был тогда очень взбешён и не думал о последствиях.
   Правда, граф забыл о Карсилине, которая, после удара головой о стойку уже пришла в себя.
   - Саймон! - Испугалась Карси, не дожидаясь новых выстрелов, она набросилась на Винплетского со спины и сбила его с ног.
   Пистолет укатился под ближайшую скамью. А Винплетский прижал Карсилину к полу и стал душить.
   - Ах ты, мерзавка! - рявкнул он. - Сейчас ты у меня получишь!
   Но тут подбежали Зольтер с Серебринкой и скрутили ему руки. Карси получила свободу и, кашляя, поднялась на ноги.
   Саймон пошевелился и присел, затем достал из своего нагрудного кармана большую круглую монету, номиналом в десять листр. С одной стороны монеты торчала прилипшая к ней пуля.
   - Ничего себе! - поразился он, вставая. - А метко, однако, стреляет.
   - Саймон! Ты жив! - но тут на него налетела Карси, так, что они вместе чуть не упали на ковёр, и заключила в объятия. Саймон смутился, пунцовея, пытаясь удержать равновесие.
   Раздался оглушительный хлопок, появились два мужчины в белых халатах и с носилками.
   Они погрузили Лоритту на носилки и, со словами "Третья городская", испарились.
   - Все! Представление окончено! - Сказал Зольтер сердитым тоном. И публика стала расходиться...
   Вот таким, совсем немагическим способом, Винплетский был разоблачён и обезврежен.
  
   ***
   Саймон, Карси, Мартина с Альфредом, Прохор Рейли, Зольтер и Серебринка находились в больнице. Они сидели возле палаты королевы, туда никого не пускали.
   - Она ведь не умрёт? - всхлипнула Мартина, и Кари обняла её, пытаясь успокоить.
   - Её вылечат, - сказала Карси своей сестре. - Наша бабушка сильная, она выкарабкается.
   - Конечно, выкарабкается! - Кивнул Альфред.
   Прохор обеспокоено ходил взад-вперёд и приговаривал:
   - Это я виноват. Мне нужно было её защищать...
   - Мистер Рейли, это мы допустили промашку, - тут же сказала ему Серебринка.
   - Вы же сказали нам её охранять, а мы не справились с заданием, - подхватил Зольтер. - Теперь только в отставку подать осталось...
   - Не надо в отставку. Вы нужны "ДС", - отказался Прохор. - Это я виноват, я должен был сам этим заняться...
   Тут Саймон подошёл к нему и сказал:
   - Отец, ты не виноват, - юноша впервые его так назвал. - Это случайность.
   Хоть сын на Прохора ещё и злился, но был благодарен за то, что тот помог расстроить свадьбу. А ещё Саймон начал думать, что Карси права, что барон Рейли на самом деле человек хороший. И следует выслушать его, почему его так долго не было в жизни сына.
   Тут Альфред отвёл Саймона подальше от них и шепнул:
   - Всё-таки мой план удался!
   - Какой ещё план? - не понял юноша.
   - Ну, это я придумал, как свадьбу расстроить, - гордо признался принц. - Хорошую идею с компроматом придумал, а?
   - Да, спасибо, - поблагодарил Саймон. - Только, как ты узнал, что Винплетский преступник?
   Хотя, кто знает, до чего доводит игра в сыщика.
   Тут Альфред заговорщическим тоном сказал:
   - Так, я же не знал.
   - А как же записка? - Саймон был сбит с толка.
   - Её Мартина написала.
   - Что?! - он воскликнул это так громко, что Альфред заткнул ему рот ладонью.
   - Тихо, тихо. Она писала, а я ей диктовал. Понимаешь, мы взяли приглашение на свадьбу, ведь его почерком было написано...
   - Я не понимаю...
   - Дело в том, что Мартина мастерски подделывает почерк, так подделывает, что не раскусить. Вот я и придумал подбросить записку. Мы, правда, не знали, что граф попытается кого-то убить. Зато я прекрасно знал, что кроме тебя и Прохора Рейли записку никто не увидит.
   - Да уж... - Единственное, что сказал после этого Саймон.
   - А еще я догадывался, ты просто забудешь показать её всем, и что ты придёшь и не совсем обоснованно назовёшь Винплетского мошенником. Я предполагал, как он на это отреагирует, и, судя по этой реакции, на свадьбу он мог не рассчитывать. А вот с его пистолетом просчитался.
   Да, из Альфреда бы получился великий стратег.
   - Я ведь тебе обещал, что помогу!
   - Когда это? - удивился Рейли.
   - Тогда в парке, правда, ты меня не услышал.
   И он засмеялся. Афёра удалась, ну почти, за исключением того, что королева Лоритта теперь в коме, и непонятно было, выберется ли из нее вообще.
  
  
   12
  -- Чашечка чая.
  
   Прошло два дня. Небо по-прежнему оставалось пасмурным. Его заволокли унылые серые тучи. Солнце отчаянно пряталось, боясь показываться людям.
   Наконец Сулитерия расправилась с последней крысой. Выходить ей не позволялось. Лишь два раза в день в комнату заходила Гадритта и приносила племяннице холодную похлебку из муравьев. Это "лакомство" было ужасно противное, холодное и кислое.
   - Я все! - крикнула Сулитер и вздохнула с облегчением. Наконец-то ее выпустят из комнаты и накормят нормальной едой.
   Раздался хлопок, и появилась Гадритта. Она придирчиво осмотрела комнату, и вынуждена была признать:
   - Крыс действительно нет. Хотя, если честно, я бы с ними гораздо быстрее, чем ты, справилась!
   "Опять придирается!" - насупилась Сулитерия, а вслух сказала:
   - Охотно верю.
   - Помнишь о нашем уговоре? - поинтересовалась Гадритта, выковыривая грязь из-под ногтей.
   - О каком уговоре?
   - О том, что когда справишься с крысами, пойдешь во дворец и отравишь свою подругу. Я думаю, ты справишься. Остальных я потом на себя возьму.
   - Нет! - запротестовала Сулитер. - Никогда!
   - В таком случае, я запрещаю тебе играть в картфол, произносить слово "картфол" вслух, смотреть все матчи, являться на Чалинский стадион, видеться с товарищами по команде. И кресло твое сожгу! Ты этого хочешь?!
   Сулитер вздрогнула и чуть не расплакалась:
   - Нет! Все, что угодно, не лишай картфола!
   - Вот и прекрасно. Если не хочешь остаться без картфола, иди и отрави принцессу!
   - Хорошо! - взвыла Сулитер. - Так и быть..
  
   ***
   Этот день у Саймона с самого начала не задался, мало того, что они с Карси опоздали на первую пару, так их глубокоуважаемая преподавательница по боевой магии заявила, что проведёт сегодня зачёт. Интересно, а предупреждать людей заранее её не учили?
   - Не волнуйтесь, - пыталась утихомирить она недовольных студентов. - Я просто хочу посмотреть, как вы умеете работать в команде.
   - Но мы и в одиночку неплохо справляемся, - тут же вставила довольная Демонс, она - единственная, кто был рад неожиданному зачёту.
   - Это, конечно, хорошо, - тут же ответила преподавательница. - Но в команде вы будете работать эффективнее, или вы думаете, что если пойдёте работать в "ДС", то у вас не будет напарника?
   Карси в это время открыла тетрадь и пыталась быстро заучить определения и термины. Саймон ухмыльнулся, он знал - сейчас бесполезно что-либо заучивать.
   - А если я не хочу работать в "ДС"... - подал голос Афанасий Лоин, притаившийся на последней парте рядом со шкафом, на котором стоял скелет большой черепахоподобной рыбы.
   Преподавательница подошла к нему вплотную и сердито прошипела, наклонившись к лицу парня:
   - Спрашивается тогда, зачем же вы, Лоин, пошли на эту специальность???
   Тот, испуганно вжавшись в кресло, пикнул:
   - Родители заставили.
   - Ничего, Афанасий, лишние знания вам не повредят, - буркнула она, возвращаясь к доске. - Без моего зачёта вас к экзаменам не допустят.
   Затем, она сменила гнев на милость и сказала:
   - А теперь, студенты, распределитесь по три человека. Волшебник, чародей и колдун.
   Все быстро встали и начали распределяться, Саймон взял Карси за руку и принялся искать им в команду колдуна. Лоин точно не подходил, слишком он аморфный. Пока юноша высматривал кандидата и хотел уже позвать Элворда, худого очкарика в клетчатой рубашке, Карси крикнула Раисе Демонс:
   - Давай к нам!
   Раиса, конечно, умная, но так бесит! Карси, почему-то, решила, что её знания им помогут. Хотя, если бы Саймон нуждался в ходячей энциклопедии, он бы лучше к призраку библиотекаря из дворца обратился, чем к Демонс!
   - С радостью, - согласилась Демонс, с ухмылкой на него взглянув.
   Выделывается, всезнайка!
   - Что делать, если мы не смогли себе найти группу? - поинтересовалась Раниша, низенькая волшебница с русыми косичками, которая осталась одна.
  -- Хороший вопрос, - заметила преподавательница. - Те, кто не смог распределиться так, как я сказала, сейчас сядут обратно, и будут писать тест. В тесте сто вопросов...
   Послышались недовольные возгласы. В этой группе было всего пять колдунов, семь чародеев и девять волшебников.
   Саймон не знал, радоваться ли тому факту, что они не будут писать тест, или втихомолку возмущаться, что Карси позвала Демонс. В этом зачёте, несомненно, есть какой-то подвох!
   - Те, кто разбился по три человека, сейчас пойдут со мной.
   - К декану чтоб он лично зачёт ставил, - тихо шепнул Саймон Карсилине, та хихикнула и ткнула его в бок.
   Преподавательница по боевой магии повела группу в корпус для испытаний. Об этом корпусе студенты по всему ЧАЛИКУНу всякие легенды и байки слагали, а также старались обходить его стороной. Некоторые сказочники, например, рассказывали, что в стенах этого корпуса пропал не один студент. Остальные же, более простые люди с Димкиного факультета, заявляли, что тех, кто проваливал испытания, просто отчисляли без шансов на пересдачу, а байки эти придумывают маги.
   Корпус сам по себе был построен из тёмного камня, был трёхэтажным и с остроконечным шпилем. Говорят, сначала хотели вместо него собор построить, но в последний момент передумали, потому что нашли на этом месте древнее захоронение.
   - Наконец-то мы здесь побываем! - с благоговением воскликнула Раиса.
   А Лоин просто дрожал от страха, был уверен, что всё провалит.
   Студенты осторожно вошли внутрь. И оказались в просторном холле, выложенным дубовым паркетом с ромбовидным рисунком, стены тоже были украшены ромбами. На потолке висела огромная железная люстра, похожая на куст перекати-поле. Посреди холла висел выключенный плазменный телевизор, шириной с приличное окно. Дверей, кроме той, что вела на улицу, не было, не было даже лестницы и коридора, всё - один большой холл.
   Преподавательница взяла пульт и включила телевизор, на нём появилась заставка и надпись "Выберите испытание". Она нажала пункт "физ-маг, боевая магия, первый курс", и экран показал "Удачи!". И под экраном образовалась дубовая узорчатая дверь.
   - Значит так. Ваша цель, дойти до конца и найти светящуюся фарфоровую чашу, - начала пояснять преподавательница.
   - А зачем нам эта чаша? - подал голос кто-то из колдунов.
   - Она перенесёт вас обратно сюда, по-другому не выбраться. Испытание будет считаться завершённым, когда вернётесь. Пока вы там, мы будем наблюдать за вами.
   - Вот так и развивается мания преследования, - заметил Саймон, но преподавательница, к счастью, этого не услышала.
   Она подошла к двери и спросила сладеньким голоском:
   - Ну что, кто первый?
   Лоин нервно сглотнул, несколько студентов невольно поёжились. А вот Карсилина с Раисой выглядели готовыми ко всему.
   - Мы пойдём первыми! - решила Карси за всех.
   - Хорошо, - согласилась преподавательница. - И помните, что внутри вы можете использовать только свои специальные способности.
   - Круто! - воодушевлённо воскликнула Карсилина.
   Карси, Саймон и Раиса открыли дверь и вошли. Дверь тут же исчезла. И они оказались посреди длинного коридора с высоким потолком, стены которого были увешаны пейзажами.
   - Осторожно, - шикнула Раиса и пошла вперёд.
   И тут пол начал проваливаться, девушка, взвизгнув, еле успела отпрыгнуть, Саймон подал ей руку, чтоб не свалилась. Перед ними разверзлась огромная чёрная бездна.
   Кто же знал, что тут придётся рисковать жизнью?
   - Да, да, Раиса, осторожно! - съязвил юноша.
   - Как же нам на ту сторону перебраться? - размышляла Карси, разглядывая потолок и стены в поисках подсказок.
   Они пытались применить "Леталио", но заклинание блокировалось.
   - Тут же надо использовать наши индивидуальные способности, - напомнил Саймон со знанием дела.
   - Я знаю! Волшебники могут летать, не применяя заклинания! - воскликнула Раиса, глядя на Кари. - Правда, недолго.
   Карси при этом подумала, что Демонс сошла с ума.
   - Но я не могу! - отмахнулась Карсилина.
   - Что, если на той стороне есть механизм, который вернёт пол? - размышлял Саймон. - Кому-то из нас нужно туда...
   - Волшебнице! - сердито перебила Раиса, готовая, если понадобиться, столкнуть Карси в бездну, чтобы воодушевить применить "Летательные" способности.
   - Карси, может, попытаешься? - спросил юноша, с недоверием, поглядывая на Раису. Выхода у них не оставалось, кроме как попытаться.
   - Хорошо, я попробую.
   Карси закрыла глаза и сосредоточилась. И тут, секунды через три, она оторвалась от пола, взмыла вверх и открыла глаза.
   - Я умею! Вы видите! Я умею! - засмеялась она, не ожидав от себя такого.
   - Ну а я что говорила, - хмыкнула Раиса.
   Принцесса перекувырнулась через голову, пролетев над ними.
   - Хорошо, а теперь лети на ту сторону, - попросил Саймон.
   Карси отважно пролетела над бездной, и заметила кнопку на той стороне коридора.
   - Вот она!
   - Отлично, будем надеяться, что это оно.
   Карсилина нажала на кнопку и опустилась. Пол снова образовался, и Рейли с Демонс побежали, боясь, что тот снова исчезнет. Их опасения подтверждались - он стал пропадать.
   Карси ударила по кнопке, но это не помогло.
   - Скорее! - испугалась она. - Ну же!
   Саймон с Раисой, не сговариваясь, разогнались и подпрыгнули, пол под ними пропал. Но до конца коридора они допрыгнули. Демонс споткнулась и плюхнулась на ковёр.
   - Получилось! - воскликнул Саймон, переводя дух.
   - Да уж... - Буркнула колдунья, потирая ушибленную коленку.
   И компания направилась дальше, а затем оказалась на пороге маленькой пустой комнаты, в конце которой была нужная дверь.
   Карси уже хотела переступить порог комнаты, да и Раиса хотела сделать то же самое.
   - Девочки, стойте! - одёрнул их Саймон. - Нужно проверить, чтобы не было сюрпризов!
   В комнату входить они не решились, может, там пол провалится, или стены начнут сдвигаться!
   - И как? - недовольно спросила Демонс.
   Саймон отвечать не стал, материализовав маленький пушистый шарик-помпон, который плавно лёг ему на ладонь. Юноша подул на него, и он влетел в комнату, направляясь к двери, но, не успел помпон и до середины долететь, как комната вспыхнула, испепелив его, а ребята в ужасе отшатнулись.
   Раиса, дрожа, простонала что-то типа "Ну и как мы это преодолеем!".
   - Пойдём, они просто нас пугают! - Карси по-прежнему было не страшно, и она собралась войти в комнату.
   - Ты спятила?! - испугался Саймон, хватая её за руку. - Оно тебя поджарит!
   Карси неохотно согласилась.
   А Саймон вдруг придумал:
   - Эта комната реагирует только на то, что можно увидеть! Нам просто надо испариться!
   - Как? - не поняла Раиса.
   Юноша снова материализовал шарик, но на этот раз сделал его невидимым.
   - Не забывайте, я чародей, и могу заставлять предметы исчезать, - ухмыльнулся Саймон, глядя на Демонс. Пусть не выделывается и не чувствует себя особенной.
   И запустил шарик в комнату. Комната на него, как и ожидалось, не отреагировала.
   - Возьмите меня за руки.
   - Надеюсь, Рейли, ты знаешь, что делаешь, - насупилась Раиса, но за руку его взяла.
   И ребята медленно пошли по комнате, конечно, глупо было надеяться, что она их не заметит, но они шли, а огня всё не было. Ребята достигли двери и покинули комнату, которая тут же вспыхнула оттого, что с пушистого шарика улетучились чары.
   Они стали видимыми, Раиса буркнула:
   - Чуть не сжарились! - и одарила Саймона неприязненным взглядом.
   - Главное, что живы! - попыталась утихомирить её Карси.
   Ребята пошли дальше, сейчас, судя по всему, должен был быть ход Раисы.
   Они поднялись по узкой крутой лестнице на второй этаж и вошли в большую круглую комнату, в центре которого стояла...
   - Чаша! - воскликнула Демонс, кидаясь к светящемуся трофею.
   - Стой! Рая! - Крикнула ей Карси. - Это подвох!
   Но было поздно, чаша вместе со стойкой и Раисой была отброшена в другой конец комнаты, удивительно, что та не разбилась. А в центре возникла гигантская чёрная сороконожка, и, шипя, поползла к Карсилине и Саймону.
   Саймон загородил собой Карси и призвал магический щит, встав в защитную стойку. Неизвестно, станет ли он преградой для чудища.
   А Раиса в это время открыла глаза и посмотрела на лежащую в двух шагах от неё чашу. Демонс потянула к ней свою руку, пытаясь уцепиться за позолоченную ручку.
   Саймон понял весь ужас ситуации, если Раиса коснётся чаши, то чаша перенесёт её в холл, а они с Карси останутся здесь наедине с чудищем и не смогут выбраться!
   - Рая! - крикнула ей Карсилина. - Не надо!
   Сороконожка плюнула в них ядом, который успешно отразила преграда Саймона, а тот яд, что попал на стену, начал разъедать обои. Кислота!
   Демонс на миг замерла, но сороконожки она боялась больше, чем гнева преподавательницы и снова потянулась к чаше.
   - Демонс! - теперь уже крикнул Саймон. - Не смей! Мы же умрём!
   Проблема была в том, что если он двинется с места, то преграда исчезнет, а ещё преграда совершенно не защищала от жвал монстра.
   Стоит заметить, что у Раисы очень удачная позиция для нападения на сороконожку, пока монстр её не видит.
   - Саймон, держи преграду, я попытаюсь отбиться, - решила Карси и перестала прятаться за ним, - или отвлеку.
   Отговаривать её не имело смысла.
   Сороконожка снова плюнула кислотой, и снова ей помешал магический щит. Скоро чудищу это надоест, и оно будет кусаться!
   Карси выпрыгнула из-за преграды и крикнула "Тлайсвир!", ударив по лбу чудищу ярким лучом. Сороконожка пошатнулась, она была очень зла. Затем встала на дыбы и приготовилась к броску.
   - Нет! - Саймон разбежался, прыгнул, оттолкнув Карсилину, и упал сверху.
   Весь вес чудища пришелся на стену, комната задрожала.
   И тут Карси с ужасом взглянула наверх, Саймон обернулся. Сороконожка нависла над ребятами, щёлкая жвалами и готовясь к броску. У них не было шансов. Всего миг отделял от гибели. ...
   Лучше бы они сейчас тест писали в безопасном кабинете! Могли бы тогда этот день пережить!
   Но вдруг монстра что-то отвлекло, и он потерял к ним интерес.
   - Ребята! - кричала Раиса. - Бегите сюда, к чаше! Мы эту бестию не убьём!
   Она подожгла сороконожке хвост зелёным колдовским пламенем, и монстр, изгибаясь от боли, верещал, врезаясь в стены. Саймон с Карси бежали, спотыкаясь о камни, падающие с потолка и увёртываясь от хвоста сороконожки. Когда подбежали к Раисе, то пламя уже погасло, и чудище решило отомстить обидчикам.
   - Скорее! - завизжала Демонс.
   Монстр снова приготовился к броску, но ребята успели, взялись за чашу и перенеслись в холл.
   Там они дружно попадали с ног, а чаша прикатилась к ногам преподавательницы. Однокурсники разразились аплодисментами, Лоин потерял сознание.
  -- Представляете, - вдруг заметил Саймон, положив руку под голову. - Если это зачёт, то каким будет экзамен!
  -- Я даже подумать боюсь! - воскликнула Карси с нервным смешком.
   - Сороконожки! - хохотала Рая.
   - Горящие комнаты! - подхватил Саймон.
   А Демонс, оказывается, не такая и плохая! По крайней мере, она их не бросила.
   Чаша исчезла из рук преподавательницы, а кто-то из однокурсников спросил:
   - Нам тоже надо будет биться с сороконожкой?
   - У вас разные прохождения, - ответила та, потом повернулась к прошедшим испрытание. - Ну что, господа, давайте свои зачётки, вы прекрасно справились!
   Саймон даже подумал, что лучше: проштудировать перед зачётом весь материал, или вот так, не готовясь, пройти испытание с риском для жизни? Пожалуй, следует подготовиться к завтрашней истории Листона, а то мало ли что....
  
   ***
   Сулитерия шла по лужайке королевского дворца, дрожа от страха, беспомощности и унижения. Она не понимала, зачем Гадритта с ней так поступает, чувствовала себя кроликом, угодившим в капкан. Так и хотелось позвать на помощь и закричать "Задыхаюсь!". Она понимала, что никто ей не поможет. Сулитер подошла к парадному входу во дворец и позвонила. Дверь открыла Карсилина. А Сулитер надеялась, что это будет дворецкий.
   - Привет, Сулитерия! Заходи!
   - П.. привет, - поздоровалась та, дрожа как осиновый лист.
   - Тебе плохо?..
   - Нет, все нормально.
   Карси, конечно в этом усомнилась, но спрашивать дальше не стала, предложив:
   - Ну, тогда давай чаю попьем?
   - Н.... То есть, давай! - Сулитер хотела отказаться, но, вспомнив угрозы тетушки, передумала.
   Они вошли в одну из гостиных на втором этаже и расположились возле журнального столика. Карси налила чая и пошла на кухню за сахаром, оставив Сулитерию одну.
   Та думала и никак не решалась отравить чай подруги. Но вспомнила угрозы Гадритты и со страхом произнесла, смотря в кружку Карсилины: "Ядпрокс". Чай зашипел, затем шипение прекратилось, даже не догадаешься, что в кружке яд. Сулитер хотела взять и вылить все в цветочный горшок, но вернулась Кари и поставила на столик сахарницу.
   - Ты сегодня какая-то странная. Что-то случилось? - спросила Карси, и взяла кружку с отравой.
   - Да так... Тетя болеет, у нее грипп, - соврала Сулитер. О тете она никогда не беспокоилась. Даже если на Гадритту упадет метеорит, то племяннице будет все равно.
   - Понятно. Слушай, я рада, что ты объявилась. Где ты была всё это время? Я тебе звонила, но никто не отвечал.
   - Наша картфольная команда ездила в Ёзеринт на неделю. Подарок от спортивного комитета, а там я мобильник свой потеряла, вот растяпа!
   Она с обреченным выражением наблюдала за тем, как Карсилина подносит чашку к губам. Сулитерии так и хотелось крикнуть: "Там яд!". Но что-то ее остановило. Впрочем...
   - Ой, я же печенье принести забыла! - воскликнула Карси, вставая с места. Кружка все еще была у нее в руках.
   - Я не люблю печенье, - пробормотала Сулитер.
  -- Вообще-то, я тоже не особо люблю. Правда, забавное сходство? - улыбнулась Карси. - Слушай, ну и как там, в Ёзеринте?
  -- Да, так...
   Тут дверь отворилась, и вошёл Саймон, он нигде не мог найти учебник по истории Листона, чтобы зафиксировать несколько дат для завтрашней проверочной.
   - Привет, Сулитерия... - если честно, увидеть её он не ожидал. - Солнышко, можешь одолжить учебник истории?
   - Посмотри у меня в столе, - ответила Карси, отпивая глоток, и поморщилась. - Гадость, какая! Чай соленый...
   - Хорошо, что ты вместо сахарницы солонку взяла. Представь перец, добавленный в чай! Иди, отдохни, а то после сегодняшнего испытания голова кругом...
   Тут Саймон взглянул на Сулитерию, заметив, что вид у неё какой-то болезненный:
   - Лихорадит?
   - Не знаю. Может, температура?... - предположила Кари.
   - Ничего у меня не болит! - обиженно перебила Сулитерия. Первый раз в жизни отравленный ей же человек заявлял, что отравитель серьезно болен, вместо того, чтобы умирать. Может, концентрация яда маленькая?
   - Ладно, леди, оставляю вас наедине.
   Саймон собирался уйти, как вдруг, Карсилина стала задыхаться.
   - Карси! - испугался он. Так, сюрпризы на сегодня ещё не закончились!
   - Не понимаю! - Проговорила она, пытаясь нормально вздохнуть, в глазах все помутнело. Кружка выпала из рук, и отравленная жидкость растеклась по полу.
   - Что с тобой?! - растерялся Саймон, помогая ей дойти до кресла.
   - Я... не зна... не знаю!.. - Карси с ужасом взглянула на него. С каждым разом ей становилось все труднее дышать.
   Он достал мобильник, нужно вызвать скорую. А ведь, оперативно они тогда Лоритту забрали.
   Но врачей юноша не вызвал: Сулитерия выхватила у него телефон, положила его на столик и мрачно заявила:
   - Они ей не помогут!
   Что она вообще себе позволяет! Он даже опешил от такой наглости:
   - Это ещё почему! - Собираясь тогда вызвать её обычным магическим способом. - Экспресс...
   Но не закончил, Сулитер со всей силы его толкнула, пытаясь помешать. Саймон чуть не налетел на тумбочку.
   - Потому что она умирает, - ответила Трегторф.
   - И ты так спокойно об этом говоришь! - Он её мотивацию не понимал, может эта девушка темнит? Или просто с катушек слетела, она вроде как больная.
   Сулитерия в панике подскочила со своего места и помчалась открывать дверь. Правда, она ручку не в ту сторону дергала.
   - Что... происходит?.. - Спросила Карси, закрывая глаза, она была уже не в состоянии разглядеть Сулитерию.
   - Чем ты ее таким напоила? Отвечай! - Саймону хотелось вцепиться в Сулитерию и хорошенько ее встряхнуть. Если она так сопротивляется вызову скорой, может Сулитерия к этому и причастна!
   Сулитер с ужасом застыла возле двери и промямлила, с трудом удерживаясь, чтоб не упасть в обморок:
   - Это был "Ядпрокс"... - Голос у нее дрожал. - Противоядия не существует.
   - Зачем?.. - чуть слышно прошептала Карси. - Я... не хочу...
   - Ты не умрешь! - крикнул Саймон, поворачиваясь к ней. - Так нельзя! Где твой амулет?
   - В комнате...
   - Карси! Ну, он же тебя защищает!
   - Прости...
   - Так, будь здесь и никуда не умирай!
   И он помчался в её комнату. В этом деле медлить нельзя. Говорят, ее амулет мог справиться с любыми напастями. Может быть он мог и исцелять?
   Сулитерия испуганно выбежала в коридор, там она перепрыгнула через проходящую мимо собаку Ленди и побежала к входу в подземный лабиринт. Ей хотелось уткнуться в подушку и зарыдать.
   Ленди на миг остановилась, не понимая, с каких это пор её принимают за спортивного "козла", посмотрела в ту сторону, куда побежала девушка, и решила не догонять.
   Саймон с грохотом распахнул дверь в комнату Карсилины, но амулета нигде не было. Он яростно начал выдвигать все ящички тумбочек и шкафов.
   - Карси, ну как так можно было! - приговаривал Саймон, роясь в очередной тумбочке.
   Он был в панике, ощущая себя беспомощным. Он должен был найти этот треклятый амулет! Карси не может умереть!
   Так же нельзя!..
   Наконец - удача, юноша нащупал золотую цепочку и вытянул амулет, который был завёрнут в розовый платок. Затем, крепко сжал его в руке и выскочил в коридор.
   Дворец, словно опустел. Саймон бежал вперед со всех ног, но в этот момент из-за поворота вышел его отец, и они чуть не столкнулись.
   - Саймон! - воскликнул он.
   - Там Карси!
   - Что? - не понял Прохор.
   - Нужно успеть!
   Отец, растерянно последовал за сыном.
   Саймон вбежал в комнату, открыл амулет и засунул его в тёплую руку Карсилины. Но он не светился.
   - Ну же! - крикнул юноша. - Давай!
   Прохор склонился над девушкой, пощупал у неё пульс и...
   - Саймон... - Сказал он с комком в горле. - Она мертва.
   - Нет! - не поверил тот. - Нет! Лжец! Амулет сейчас сработает!
   - Мне очень жаль, - медленно произнёс отец. А ведь ему, правда, было жаль.
   - Пожалуйста, амулет, светись! Светись ты, проклятая штуковина!..
   - Сынок, - пытался вразумить Саймона отец. - Он не станет больше светиться, жизнь угасла.
   При этих словах амулет ударился об пол, звеня цепочкой. Саймон поднял его, закрыл, положил в карман и посмотрел на отца. В голове была плотная каша из мыслей, он отказывался верить в произошедшее.
   - Понимаю, что ты сейчас чувствуешь, - чуть слышно сказал ему отец. - Я боялся, что это случится.... Знаешь, может это наше родовое проклятие?.. Терять тех, кого мы любим...
   Саймон не хотел вникать в его слова, а в ушах звенело, колени дрожали, а к желудку подступала тошнота. Затем, в глазах потемнело, и он потерял сознание....
  
  
   13

Обратная перемотка.

  
   Саймон очнулся уже у себя в комнате, лёжа на кровати. А рядом на стуле сидел его отец вид у него был очень грустный.
   Наверняка это был просто дурацкий сон, Карси жива, Сулитерия не приходила, с Сороконожкой они не бились...
   Стоп! А как же объяснить отца, который сидит возле кровати! Саймон приподнял голову.
   Единственным логическим вопросом было в таком случае:
   - Что произошло?
   Голова раскалывалась, и он не делал попыток присесть.
   - Ты потерял сознание, - коротко ответил его отец.
   - Почему?
   Прохор промолчал.
   - Где Карси?
   - Там же, где мы её оставили. Я закрыл помещение, чтобы никто не входил, возможно, остались улики. Я уже сообщил Зольтеру с Серебринкой...
   А Саймон в этот момент вынул из кармана амулет Карсилины и крепко сжал в руке. Ну почему! Почему это происходит! Почему именно она!
   Как же так, он жив и здоров на все сто процентов, а Карси больше нет! Сулитерия оказалась злодейкой! Как он вообще мог ей поверить!
   Ничего. Месть не заставит себя ждать! Надо только продумать план. Первым делом придется отыскать логово Гадритты, Саймон уверен, что вход туда расположен в подземном лабиринте. Он доберется туда, даже если там будет очень много злых приспешников, даже если его потом схватят и убьют! Но свое дело он сделает. Гадритта с Сулитерией пожалеют! Пусть им будет очень плохо!
   Прохор глубоко вздохнул и обратился к сыну:
  -- Что произошло? Почему Карсилина мертва?! Ты что... - Но закончить предложение не смог.
  -- Как мог ты такое подумать! - вскипел Саймон, понимая, что должно было последовать после отцовского "Ты что". - Я ее не убивал!
  -- Я не говорю, что ты...
  -- Сулитерия. Это она отравила Карси!
  -- Она мне всегда подозрительной казалась....
  -- Они пожалеют! - крикнул Саймон, так резко вставая с кровати, что у него закружилась голова.
  -- Не делай глупостей. Ты с ними один не справишься. И мы вдвоем тоже не справимся. Для этого человек десять нужно! И то это минимум.
  -- В таком случае, я просто пойду и прыгну с крыши. Мне терять нечего.
   Но Прохор зацепил его за рукав:
  -- Ты хоть понимаешь, что говоришь!
  -- Если ты меня не выпустишь, выпрыгну прямо здесь через окно.
  -- Хочешь переломать себе ребра?
   Саймон, всё еще сжимая амулет в руке, подошёл к окну. Оттуда было видно королевский парк, над деревьями возвышалась старинная башня с часами.
   "Прант - один из первых, кто высказал гипотезу по поводу перемещений во времени с помощью башни из королевского парка": вспомнились те слова из учебника.
  -- Башня! - Вдруг воскликнул Саймон, к нему возвращалась надежда. - Я так просто не сдамся! Не на того напали! Ещё посмотрим, кто кого, Сулитерия...
  -- Сынок! - перебил Прохор. - При чём тут башня?
  -- Время можно перематывать, как кассету! Понимаешь! - и Саймон положил амулет Карсилины на тумбочку.
   - Ты бредишь! - прокомментировал его отец, не очень понимая, о чём это он говорит. - Как ты это себе представляешь?
   - Не знаю.
   - Стой! - Крикнул Прохор ему вслед. - Это лишь предположение! Это сложное волшебство!
   И помчался за своим сыном, который выбежал из комнаты, хлопнув дверью.
   Вот ведь глупо: Саймон бежит в башню, не зная, как с помощью неё перематывать время, но бежит и на что-то надеется.
   Нагнать сына у Прохора получилось только возле входа в королевский парк.
   - Подожди! - окликнул он. - Не делай глупостей!
   Саймон остановился, переводя дух. Отец схватил его за рукав и на выдохе произнес:
   - Теперь идем...
   Если Саймон что-то задумал, то его никому не остановить.
   - А зачем ты? ...
   - Ты не знаешь, как это действует, и что нужно сделать!
   - Ну, так объясни!
   Прохор Рейли помрачнел еще больше. Ему вообще не хотелось ничего объяснять, и, тем более, проверять гипотезу про башню и перемотку времени на практике.
   - А если все это не так? Если эта гипотеза ошибочна? Я не могу допустить, чтоб ты разбился! - тут же пробурчал он.
   - Так! А с этого места подробнее! - впрочем, это Саймона не испугало. Какая разница, разобьется он, или нет? Это лучше, чем бездействовать.
   Они поднялись наверх башни, под самый циферблат, и Прохор Рейли все рассказал:
   - Чтобы подействовало, нужно специальное заклинание. Тогда получится сдвинуть стрелки. При этом нужно думать о том самом моменте, который ты хочешь исправить, чтобы перемотать время именно до него. Но это не все. Если у тебя не получится предотвратить смерть Карсилины, второй попытки уже не будет. Каждый маг имеет право только на одну. Во второй раз временная воронка уже не откроется, и ты разобьешься о землю.
   - Почему?
   - Чтобы все сработало, нужно прыгнуть с башни. Тогда нас подхватит временная воронка и перенесет в прошлое. Перед этим еще надо не забыть стрелки передвинуть...
   - Почему это "нас"? Я не просил мне помогать! Только заклинание скажи.
   - Может, ты погибнешь! А я, к твоему сведению, не хочу терять своего единственного сына, которого недавно обрел! Так что, нужно проделать все это вместе.
   - Ладно, уговорил, - нехотя, согласился Саймон, понимая, что возразить отцу не получится. - А как насчет заклинания?
   Впрочем, одной попытки должно хватить.
   - Я его сам произнесу, только потом нужно сразу прыгать, - заявил его отец - Кстати, ты не помнишь, сколько времени тогда было?
   - Ну... - Саймон постарался вспомнить, сколько времени было, когда последний раз смотрел на часы. - Три пятнадцать, насколько я помню.
   Отец с сыном вышли на треугольный балкончик, над которым находился гигантский циферблат со стрелками. Прохор Рейли прицелился в часовую стрелку и крикнул: "Емревсаляр!". Часовая стрелка завертелась в другую сторону, потом он взял Саймона за руку и произнес: "Пора". Юноша глянул вниз, и у него закружилась голова. Теперь, когда появилась хоть какая-то надежда, он обязан был не разбиться! Хоть бы все сработало!
   - Готов? - поинтересовался Прохор, стараясь скрыть волнение.
   - Тогда, прыгаем! - Саймон выдохнул, в любом случае, в этой реальности ему терять нечего.
   Они перелезли через балюстраду и прыгнули. Земля стремительно приближалась, а воронки все не было. Саймон уже приготовился к удару о поверхность, но этого не произошло.
   Прямо из вымощенной булыжником дорожки возникла огромная ослепительно-белая воронка и затянула их внутрь себя...
  
   ***
   Саймон покачнулся, и, чтобы не упасть, вынужден был опереться о стену. В голове царил какой-то кавардак, и он с трудом смог собраться с мыслями. Наконец юноша сообразил, что находился в коридоре на втором этаже во дворце Фротгертов. Было ровно 3:15. Ах, да, именно сейчас он должен был идти по коридору, чтобы попросить у Карсилины учебник!
   "Значит, миф о башне подтвердился!" - обрадовался Саймон, желая видеть Карсилину живой и здоровой. Надо было спешить. Сулитер могла отравить её в любой момент!..
   - Ой, я же печенье принести забыла! - воскликнула Карси, вставая с места. Кружка все еще была у нее в руках. - А как там в Езеринте?
   - Я не люблю печенье. - Пробормотала Сулитер.
   - Вообще-то, я тоже не особо люблю...
   Но завершить эту фразу Карси не успела. Саймон ворвался в комнату с явными намерениями отобрать у нее чашку:
   - Не пей! Там яд!
   - Что? - поразилась Карси, поставив чашку на стол. - А ты уверен?
   Сулитер была настигнута этим заявлением врасплох. "И откуда он узнал?!" - недоумевала колдунья. И что ей теперь делать?! Решение пришло само собой: Сулитер произнесла шепотом "меняо", чашки поменялись местами. Никто этого не заметил.
   Карси снова взяла чашку, сказала: "Саймон, ты бредишь! Сулитер - моя подруга!". И попыталась отпить глоток.
   - Не смей! - у него все-таки получилось отобрать чашку.
   - Да что с тобой сегодня! - обиделась Карси, ей не понравилось, что он так грубо прерывает их чаепитие.
   - Со мной все в порядке, - и вылил все содержимое чашки в горшок с кактусом.
   - Совершенно нормальный чай, - неожиданно сказала Сулитерия.
   - Как бы не так! - усмехнулся Саймон, конечно, сейчас она претворяется, что ничего не делала! - Карси, да эта ведьма тебя отравить хотела!
   - Чушь!.. - не согласилась Кари, ей ужасно надоело, что никто из ее окружения не верил Сулитерии.
   - Я, правда, хотела, - вдруг, призналась Сулитер. - Но в последний момент поменяла кружки. Яд у меня. Кари, тетя мне угрожала. Какая же была я идиотка, чуть не променяла картфол на свою единственную подругу!
   Саймон застыл с открытым ртом, он не понял, что заставило её признаться. Может быть, она осознала, во что влипла, и теперь одумалась?
   - Получается, яд в твоей чашке? - он поставил пустую чашку на стол.
   - Да. Так что кактус останется жив, - ответила Сулитер. - Карси, я, правда, не хотела тебя отравлять.
   - Главное, что ты это поняла, - неожиданно сказала Карси вполне доброжелательно. - Гадритте сложно сопротивляться. К тому же ты ее племянница.
   - Ты меня прощаешь? - удивилась Сулитер.
  -- Конечно! - Улыбнулась Карсилина.
   Саймон с непониманием глядел то на одну, то на другую. Что Карси делает! Ее же чуть не убили, а она даже не обижается на это! Какое нелогичное поведение!
   Будь Саймон на её месте, он бы обидчице все волосёнки повыдирал за такую выходку! Собственно, он удерживался от этого хода из чисто мужского самолюбия. Еще чего, бить девушку! Это низко.
   - Я заслужила, - тихо произнесла Сулитерия, поднося чашку к губам.
   Если бы Саймон знал, чем все обернётся, то выхватил бы у неё эту чашку! Сулитер, к ужасу Карсилины, выпила ядовитый чай. Потом она, молча, телепортировалась в убежище Трегторфов. Видимо, решила скончаться на глазах своей "добренькой" тётушки.
   - Она что, себя отравила? - ужаснулась Карси, она до последнего надеялась, что яда не было.
   Да, да. Судя по этой логике, она думала, это розыгрыш, и только сейчас поняла, что всё намного серьёзней. Вот почему у Карсилины нет элементарного здравого смысла, когда речь заходит о выживании?! Такое ощущение, что она играет со смертью в поддавки!
   - Ей не поможешь. Разве есть средство против "ядпрокса", - Заметил Саймон, в глубине души ему даже стало жаль Сулитерию.
   - Стой, а откуда ты знаешь, что именно было в кружке?
   - Сложно объяснять...
   - Говори!
   - Я перематывал время с помощью башни.
   - Серьезно? - Карси сделала такое выражение лица, которое бывает у восхищенного ребенка, пускающего воздушного змея.
   - Да. Ведь в той реальности Сулитерии удалось тебя отравить.
   - Честно, что ли?..
   - Поверь, Солнышко, стал бы я тебе врать...
   - Выходит, теория подтвердилась! А ты меня время перематывать научишь? - ей не терпелось попробовать.
  -- Извини, Карси, не могу. Я использовал свою первую и последнюю в жизни попытку...
  
  
   14

Жизненная энергия.

  
   Когда Карси пришла в свою комнату, то обнаружила на кровати записку, свернутую в бумажный самолетик. В там говорилось следующее:
   "Ты пожалеешь! Пожалеешь! Я знаю, Сулитерия умерла по твоей вине! Я не могу тебя терпеть, жалкая принцесса! Я жажду мести!!! Немедленно спускайся вниз, я с тобой расквитаюсь! Сразись со мной! Если ты не явишься ко мне в убежище, я буду думать, что ты струсила! И не проси у меня пощады, ясно тебе!!!
   Вход в мое убежище ты найдешь в библиотеке!
   Г. Трегторф".
   Это же не так! Карси очень возмутилась, она не виновата в смерти Сулитерии. Гадритта ведь не знает, как всё было на самом деле, нужно спуститься к Трегторф, чтобы объяснить... Даже если это очень рискованно. Но у тети Сулитер должна быть хоть толика здравого смысла?
   Только вот, захочет ли Гадритта ее слушать, или сразу же, как только принцесса войдет, применит "Ядпрокс"? Нет, она обязана выслушать Карси!
   И принцесса отправилась в библиотеку, искать тайный проход в логово врага. Что было довольным глупым решением.
   Библиотека во дворце Фротгертов была огромным помещением. Сначала Карси там ничего не нашла, но затем взглянула на стену и увидела маленький пейзаж с ёлками, который висел немного криво. Карси решила поправить эту картину, тут же рядом с картиной отъехал небольшой кусок стены, образовав темный проход.
   "Ну, хоть что-то" - буркнула принцесса, шагая в темноту. Стена за ней сразу же закрылась...
  
   ***
   А между тем, Гадритта все ещё находилась во дворце. Выждав Саймона, она выпрыгнула из-за угла и воскликнула:
   - Вот вас-то я и жду!
   Впрочем, тот не был удивлён её неожиданным появлением:
   - И зачем?
   Гадритта попыталась состроить доброжелательную физиономию, но у нее это не получилось:
   - Я хочу с вами поговорить...
  -- А я не хочу с вами разговаривать, - Саймон попытался от неё отмахнуться, но та оказалась настырнее.
   - Ну, тогда мне придется кого-то убить... - Промурлыкала Гадритта. - Что думаете по этому поводу? С кого мне начать?
   - Насилие, не способ решить проблемы, - Саймон выражал к ней свое презрение. - Ах, да. Вы же не можете по-другому.
   Интересно, почему охрана дворца не заметила эту ведьму? Почему ее не ловят, или не выгоняют? Почему позволяют бродить так спокойно? Она же опасна. И безумна.
   - И что, вы согласны со мной говорить?
   Саймон смотрел на это морщинистое с острым кривым носом злое лицо, ему так и хотелось в неё плюнуть. Но он сдержался, всё-таки не верблюдом рождён.
   - Придется, - выдохнул юноша, стараясь не повышать тон и притворно оставаясь спокойным.
   - Вот и молодец. Возьми меня за руку, - Гадритта неожиданно перешла на "ты".
   - Зачем?..
   - Увидишь!
   Саймон, нехотя, взял ее за руку, хоть это и было очень рискованно. Что ему мешало отказаться? Рука Гадритты была шершавая, как деревянная доска.
   - Сейчас мы телепортируемся в мое убежище! - объявила Трегторф. - Там и поговорим.
   Единственное, что Саймон почувствовал тогда, во время телепортации, было ощущение, что в рот натолкали очень много ваты.
   Затем они появились в огромном зале, где, кроме семи дверей и огромных четырех колонн из черного мрамора, ничего больше не было. Непонятно откуда исходил свет, освещающий весь зал.
   - Ну, как тебе моя хижина? - спросила Гадритта, хотя на хижину убежище не смахивало.
   - Большая... - буркнул Саймон, отплевываясь от ощущения ваты во рту. - Кстати, не скажите, зачем вы меня сюда притащили?
   Гадритта нахохлилась, принимая важный вид:
   - Подозреваю, что ты и принцесса Карсилина замешаны в гибели моей племянницы. Я хочу разобраться.
   - Карси тоже здесь? - спросил Саймон, стараясь не показывать, насколько его это волнует.
   - Нет. Но у меня еще будет возможность с ней пообщаться. Пока же, хочу начать с тебя!
  -- Вы хотите меня убить? Или превратите в статую?
   Непонятно, что можно было ожидать от этой колдуньи.
   - Нет, - ухмыльнулась Гадритта. - Слишком примитивно для такой великой злодейки, как я. Это в духе Олуса Пифраттера, индюка, который возомнил себя владыкой параллельных миров. Он не отличался богатой фантазией, особенно в том, как уничтожить своих врагов, поэтому и поплатился. Его амбиции рухнули, и он вынужден был примкнуть к моим сторонникам...
   Саймон, молча, слушал её. Не хотелось вспоминать последнюю встречу с Олусом Пифраттером.... Ведь именно по их вине: Саймона, Зольтера, Серебринки и Карсилины, его тирании в долине Легендетти пришел конец. Друзья тогда осколки от одного волшебного зеркала искали, а с Пифраттером чисто случайно встретились. Но, это отдельная история...
   А пока же, Гадритта продолжала:
   - ... Мне, в отличие от Олуса, нравится, когда жертвы пытаются бороться, хотя и понимают, что их гибель неизбежна. Важен сам процесс, а не его результат. Хотя, нет, результат мне тоже важен...
   Интересно, а почему злодеи так любят толкать речи? Казалось, монолог злой ведьмы не кончится:
   - ... Я очень люблю ночные кошмары. Особенно, обожаю чужие. Мне доставляет особое удовольствие претворять их в жизнь! В настоящее! Ты не представляешь, скольких магов таким способом погубила. Но больше всего я люблю придумывать новые кошмары, самые кошмарные из всех кошмаров.
   - К чему вы клоните? У вас, что, есть изменитель снов? Вы не можете угадать, что мне снится.
   Изменитель снов - одна из вещей, которую изобрела Карсилина. Она в школе увлекалась магическим изобретательством и конструировала разные приборы. А потом ей это надоело.
   Гадритта нервно рассмеялась, и к ней на лицо проникло сумасшедшее выражение:
   - Нет, но я могу придумать тебе новый кошмар! Давай начнем прямо сейчас!
   Саймон поёжился, чувствуя себя кроликом, угодившим на ужин к анаконде. Зачем он вообще с ней идти согласился? Неужели захотелось свежей порции неприятностей?
   Ну, сегодня и денек! Сначала он чуть не погиб на зачете, затем путешествовал во времени, а теперь попал в гости к злой колдунье, которая хочет сделать что-то плохое.
   - Нас подслушивают, кстати! - изрекла Гадритта, распахивая крайнюю из дверей одним лишь взглядом, и Карси, которая до этого стояла, прислонившись ухом к двери, выпала из своего "убежища".
   - Дверь не открывалась, - сообщила Карси, поднимаясь с пола и отряхиваясь.
   - О да! Она бы и не открылась.
   - Карси! Это ловушка! - крикнул Саймон.
   - Я не позволю героям этого кошмара расходиться! - Рявкнула Гадритта, и дверь захлопнулась у принцессы за спиной.
   Впрочем, Карсилина не собиралась отступать.
   Гадритта взмахнула рукой, и Саймона отбросило к стене. Когда он поднялся, то обнаружил на своем пути прочную стеклянную преграду. Он ударил по ней кулаком, преграда не рассыпалась, она даже не треснула. Даже заклинания здесь были бессильны.
   - Напрасный труд, - ехидно оскалилась Гадритта. - Ты посиди в этой стеклянной камере, потом я тебя выпущу, когда закончу.
   - Сулитерию мы не отравляли! Она сама... - попыталась объяснить Кари, ей думалось, что с этой безумной женщиной можно договориться и разойтись с миром.
   - Какая разница! Я просто хочу покончить с вами. И ты, Карсилина, умрешь первой!
   Гадритта хотела припугнуть принцессу, заставить ее дрожать. Но та и глазом не моргнула.
   - Спасибо за честь! - ухмыльнулась Карси, буравя злодейку неприязненным взглядом.
   Саймон в ярости ударил кулаком по стеклянной преграде, но это той даже не повредило, в отличие от юноши, он сломал палец и поморщился от боли. На стекле остались капли крови.
   - Я же говорю, не пытайся, - Гадритта чуть не рассмеялась, глядя на него.
   - Это н-не честно! - произнес Саймон, стиснув зубы. Пальцы ужасно болели, он с трудом мог ими шевелить. - Неправильно!
   Почему! Почему она решила действовать именно сегодня? Такой день, столько событий. Он его уже второй раз проживает! Надоело!
   - Мне на честь и правила плевать! - Мерзко улыбнулась Трегторф. - Да и "СЕГОДНЯ" мой любимый день недели!
   "Может, она знала про махинацию с башней!" - Мелькнула мысль в голове у Саймона. Но откуда эта ведьма могла догадаться?
   Гадритта взмахнула правой рукой, в левой руке у нее возник бокал, наполненный прозрачной ядовито-зеленой жидкостью. Теперь она переключилась на Карси.
  -- Тебе нужно это выпить, Карсилина, - промурлыкала Гадритта. - Посмотри, какой вкусный напиток! А как качественно жизни лишает, умереть не встать!
   Интересно, почему она решила, что принцесса добровольно согласится это выпить?
  -- Сами пейте эту отраву, - отказалась Карси. - А смысл нас уничтожать какой?
   Вроде бы Гадритта хотела отомстить за Сулитер, но по ее словам было непонятно, что колдунья вообще хочет.
   - Мне и тебя одной будет достаточно! Это плата за жизнь Сулитерии!..
   - Нет! - перебил Саймон, колотя руками по преграде и ещё больше травмируя пальцы. - Не трогайте ее! Убейте меня! Вам же так надо кого-то прикончить!..
   - Нет, Саймон! - запротестовала Карси.
   - Так нельзя! - не согласился юноша, снова ударяя по стеклянной преграде, и не обращая внимания на боль. По руке сочилась кровь.
   Да уж, осталось только головой для пущей убедительности побиться!
   - Не вам, молодой человек, решать, что надо, а что нет, - съехидничала Гадритта. - Только я могу думать, кого мне убить, а кого пощадить. Я сделала свой выбор.
   - Почему обязательно нужно кого-то убивать!
   Она явно сумасшедшая!
   - Я так хочу! - рявкнула Трегторф. - Вы жалкие пешки в игре! Здесь я побеждаю всегда, а кто не согласен, ему хуже! Я устрою такое представление!
   - Не очень угрожающе звучит... - дерзко ухмыльнулась Карси.
   - Молчать!
   Гадритта с мерзкой улыбочкой повернулась к принцессе и протянула ей бокал с ядом. Карси взяла бокал, демонстративно разжала пальцы, бокал разбился вдребезги, обрызгав содержимым ногу Трегторф.
   - Простите, - пробормотала Карси, наслаждаясь собственной выходкой.
   - Как ты посмела! - вскипела Гадритта, ее лицо покрылось багряными пятнами.
   - Карси! - крикнул Саймон, все еще пытаясь разбить стекло. Пальцы онемели от боли, но он не прекращал своих попыток. Может, удастся выкрутиться, и все останутся живы?
   Гадритта придала своему лицу более злобное выражение и прошипела:
   - Ты сама напросилась! Я прикончу тебя другим способом!
   - И каким же? - поинтересовалась Карси.
   В глазах Трегторф блеснул яростный огонек. "Ширмаколтин" - произнесла она.
   Саймон побледнел от ужаса, но Карсилина предугадала её ход и успела увернуться от заклятия, оно ударило в стену. Это еще больше взбесило Гадритту:
   - Тебе не уйти!
   Тут Карси сказала то, чего от нее никто не ожидал:
   - Может, сразимся как честные маги? Я вызываю вас на магический поединок! Или вы боитесь?
   И чтобы окончательно подтвердить свои слова она произнесла:
   - "Трасвеони"!
   Это было заклинание начала дуэли между магами.
   - Не делай этого! - рассердился Саймон. Или она, правда, решила умереть смертью храбрых, или сошла с ума.
   Откуда-то сверху упала большая желтая резиновая перчатка и плюхнулась на пол. Странный, конечно, способ вызывать на дуэль.
   Гадритта была сбита с толку: "Да эта девчонка еще и дерзит!"
   - Я раздавлю тебя, как букашку! - пообещала колдунья и выкрикнула - "Трасвеони"!
   Вторая перчатка плюхнулась рядом с первой, и они сцепились, словно хотели порвать друг друга на куски. Затем, вторая перчатка оторвала мизинец у первой, и они исчезли.
   - Славненько! - ухмыльнулась Гадритта. - Прогноз для тебя неутешительный!
   - Плевать на прогнозы, - ответила Карсилина, ни капли не испугавшись.
   - Да, но давай начнем наш поединок без правил. Приветствуются все виды заклинаний.
   - Начинаем!
   Трегторф в который раз выкрикнула свой "Ширмаколтин", Карси еле успела отбить его "Тлайсвиром". Заклятия столкнулись друг с другом, превращаясь в искры, и испарились.
   - Ничего! Это еще не все! - Крикнула Гадритта, запуская очередной смертельный луч.
   Это был ожесточенный поединок. Ни одна из сторон не собиралась сдаваться. То и дело везде вспыхивали языки пламени, летали разноцветные светящиеся лучи и грохотали колонны.
   Саймон был в растерянности, потому что не мог защитить Карси. Ему вспомнилась ситуация. Он - маленький шестилетний ребёнок, запертый отчимом в шкафу, а отчим в это время бьет маму....
   Он с трудом удержался, чтобы не зарычать от безысходности. События повторялись вопреки его желанию.
   Гадритта приготовилась нанести очередной удар, но чихнула и промахнулась. В результате, "Тлайсвир", пущенный Карсилиной, достиг цели и со всей своей магической силой ударил злую колдунью прямо в грудь. Гадритту подбросило, и та рухнула на пол, подобно груде тряпья. Трегторф чувствовала очень сильную боль в ребрах.
   Карси осторожно подошла к ней, чтобы понять, жива та или нет. Злодейка пошевелилась.
   - Ты, оказывается, сильнее, чем я думала, - заявила Гадритта, лежа на спине и переводя дух. - Никому не удавалось опрокинуть меня! Будем считать, что тебе повезло. Атакующее заклинание волшебника, я полагаю?
   Карси кивнула, избегая смотреть ей в лицо.
   - Да, это было впечатляюще! - Продолжила Гадритта. - Ты, безусловно, сильный маг и достойный соперник. Но, хочу тебя огорчить, я намного сильнее. Все равно меня не победить! Лучше смирись заранее, потому что потом поздно будет!
   Гадритта вскочила на ноги. Это стоило ей титанических усилий, а ребра все еще болели. Она резко взмахнула рукой, и неведомая сила опрокинула Карси на пол.
   - Сейчас посмотрим, кто кого! - рявкнула Трегторф, хватая ее за руку и рывком заставляя подняться.
   Ухмыляясь, Гадритта достала из своего нагрудного кармана небольшую колбочку и поднесла к ладони принцессы.
   - Расслабь руку, - попросила она чрезмерно спокойным голосом. - Кому сказала, расслабь!
   - Как же я могу ее расслабить, если вы делаете мне больно! - возмутилась Карсилина. - Ваш кулак подобно тискам...
   - А теперь? - Гадритта чуть ослабила хватку.
   - Я не понимаю...
   - Сейчас увидишь.
   Между тем, стеклянная преграда неожиданно исчезла. Надо же, а Саймон уже и не надеялся! Он вышел из своего "укрытия", ему сейчас хотелось только одного: заколдовать Гадритту, сделать ей как можно больнее!
   Гадритта, подставив колбочку под ладонь Карсилины, что-то прошептала. Карси почувствовала слабое жжение.
   - Что вы делаете? - она попыталась убрать свою руку.
   - Не смей! Тебе же хуже будет! - прошипела Гадритта.
   Карсилине пришлось подчиниться.
   - Отпустите ее! Я вас заколдую! - Пригрозил Саймон, намереваясь оглушить колдунью заклинанием.
   Он уже представил, как запускает в неё мощный магическим зарядом, и она отлетает на другой конец зала, пробивая по пути колонны своим телом, как в некоторых фильмах...
   - Ты этого не сделаешь, - Трегторф была уверена в своих словах. - Если попытаешься меня заколдовать, пустишь хотя бы одно мелкое заклинание, с твоей подружкой случится то же самое, что и со мной! Стоит ли так рисковать?
   - Вы лжете.
   - Тогда чего же ты ждешь! Проверь мои слова, если ты такой умный, используй чары..
   - Саймон! Не слушай ее! - крикнула Карси. - Наведи на неё порчу!
   Он промолчал, он не мог так рисковать.
   Из ладони правой руки принцессы стала течь какая-то странная невесомая золотистая жидкость и ложиться на дно колбочки Гадритты. Ладонь Карсилине жгло все сильнее и сильнее.
   - Что это такое? - Удивилась Кари. - Вы мою магию украсть хотите?
   - Нет, я не могу. Нельзя украсть у человека врожденную магию. Если бы хотела, то давно бы уже украла, - ответила Гадритта.
   - А это что?
   - Это жизнь. То есть, не сама жизнь, а только энергия, с помощью которой ты живешь, - объяснила Трегторф, в колбочке собралось уже порядочное количество вещества.
   - Отпустите! Мне больно, жжется! - Карси попыталась высвободить свою руку. - Зачем вам моя жизненная энергия?..
   - Надо! - перебила Гадритта, не собираясь ее отпускать.
   - Оставьте ее! - Саймон подбежал к ней и ударил по руке, Гадритта ойкнула и выпустила принцессу.
   Карси почувствовала, что жжение прошло, да и золотистой жидкости из ладони больше не вытекало. Она сразу отпрыгнула, опасаясь, что Гадритта ее схватит.
   - Ничего у вас не выйдет! - Саймон встал рядом с Карси и загородил её. От колдуньи можно было ожидать чего угодно.
   - Думаете, победили? - усмехнулась Гадритта, закрывая колбочку пробкой. - Без этого принцесса долго не проживет. Ты сохранил ей примерно час жизни.
   Саймон побледнел, с паникой глядя на колбочку, но смог взять себя в руки.
   - Дайте сюда колбу!
   - И не подумаю!
   - "Магнитис"!
   Колбочка вылетела из руки Гадритты и приземлилась к нему на ладонь.
   Саймон передал колбочку принцессе.
   Карсилина уже хотела открыть ее и выпить все содержимое, но Гадритта вдруг сказала другим тоном, совсем не злобным:
  -- Я это все ради Сулитерии делала. Старалась сделать из нее злодейку, а она этого совсем не хотела. Как же хочется все исправить!
   В этот момент Карси поколебалась. Она посмотрела на жидкость в своей руке, потом на Гадритту и сказала:
   - Есть такая возможность.
   - Карси! Что ты медлишь? Пей, давай! - поторопил Саймон, если она откажется, это... Это бред какой-то получится!
   - Я не буду это пить, - отказалась Карсилина. - Сулитерии энергия нужнее. Она начнет новую жизнь и поймет, что может быть счастлива....
   - Карси! - перебил юноша. - Не сходи с ума!
   Как же его раздражала дурацкая сентиментальность Карсилины! Ну, зачем она это делает! Его позлить хочет? Хотя, какое там, позлить, это уже кое-что серьёзнее!
   - Конечно, трудно принимать такое решение, но я хочу дать Сулитерии шанс. Кто знает, сколько еще жизней нам суждено прожить. А может, это была первая и последняя, а там уже ничего и нет...
   - Карси! - Саймон опешил, его трясло. Она точно спятила! Кто же добровольно, да ещё и не находясь в глубокой депрессии, из жизни уходит!
   - Сулитерия должна жить...
   Карсилина подошла к Гадритте и протянула той колбочку. Саймону хотелось подбежать и выхватить колбу, чтобы вернуть Карсилине, когда к той вернётся здравый смысл. Но у него были травмированы руки, это осложняло дело.
   Гадритта сначала колебалась, чувствуя непривычные для себя угрызения совести, но колбу все-таки забрала.
   - Сулитерия тебя не забудет, - поблагодарила Гадритта.
   - Это ещё не значит, что мы встали на одну сторону баррикад? - спросил Саймон, стараясь сохранять спокойствие, которого оставалось все меньше и меньше, словно из воздушного шарика выходил воздух.
   Зачем! Зачем Саймон позволил Карси отдать жизненную энергию! Может, он сходил с ума вместе с ней?
   - Конечно, не значит, - согласилась Гадритта. - Мы никогда не сможем союзничать. Если добро со злом объединятся, то, что же начнется в мире? Исключено, каждый здесь сам за себя.
   Карси осторожно взяла Саймона за руку, он с трудом мог шевелить пальцами. И ребята телепортировались во дворец.
   Возможно, если бы руки Саймона были тогда здоровы, он бы не допустил всего этого безумия.
  
   15
   Время истекает.
  
   Этот мерзкий денёк продолжался...
   Ребята появились в коридоре на втором этаже дворца Фротгертов.
   - Знаешь, - сказала Карсилина, - Гадритта проиграла этот поединок.
   - Ты думаешь? - Саймон посмотрел на нее так, словно она сейчас сказала что-то совершенно неуместное.
   - Хотела забрать мою энергию силой, а получилось, что я сама отдала.
   Саймон вздрогнул, ему не верилось, что она готова так легко расстаться с жизнью. Этому даже объяснения логического не было!
   - Какое это имеет значение, особенно сейчас? Если бы только ещё раз воспользоваться башней?..
   - У тебя не получится, - отказалась Карсилина.
   - А, что, если тебе самой время перемотать? - он отчаянно пытался найти любой способ, чтобы вернуть Карси ее жизненную энергию, чтобы ей не пришлось умирать через час.
   - Я не знаю, как это делается. Лучше оставить все, как есть.
   - Лучше? Для кого лучше-то! - ему хотелось взять и ударить по чему-нибудь, но пальцы и так были травмированы, и это не казалось хорошей идеей.
   - Саймон...
   - Солнышко, давай я тебе свою энергию отдам, и тебе не придется гаснуть, - Саймон готов был на это пойти, лишь бы она осталась жива.
   - Только колдуны могут отбирать жизненные энергии.
   - Мы можем попросить Серебринку, или Зольтера. Они ведь колдуны, мигом устроят...
   - Не надо отдавать мне жизнь.... Не хочу, чтоб ты умер.
   - А, я не хочу терять тебя! - он не сдержался и повысил тон. Всё это бесило и удручало одновременно.
   Неужели она не понимает! Почему он должен это переживать! Ради чего прыгал с той башни! Ради чего использовал единственную попытку!
   - Какой в этом смысл? - Саймон действительно не понимал.
   - Саймон...
   - Я этого не вынесу, - он готов был смотреть куда угодно, только не ей в глаза.
   - Пожалуйста, не говори так, ты справишься...
   - Нет!
   - Совсем забыла! - Воскликнула Карси. - Дай мне свою руку..
   Саймон показал ей свои покалеченные ладони, они были все в крови, юноша с трудом шевелил пальцами. Боль была ужасная, но он на это внимания не обращал.
   - Очень больно? - прошептала Карси, осторожно прикасаясь к его руке.
   Хоть от этого прикосновения ему и стало больнее, но Саймон даже не поморщился:
   - Это неважно, Карси, - он все-таки заставил себя посмотреть ей в глаза.
   - Давай сюда руку...
   - Магия тебя ослабляет. Сокращает время пребывания здесь. Не нужно тратить ее на такие пустяки.
   И здоровым волшебникам применять целебную магию не рекомендовалось из-за того, что они слабеют, не то, что Кари...
   - Не говори глупостей, - попыталась улыбнуться Карси.
   Тут он уже не мог сдержать негодование. Ну, как она может так поступать!
   - Ты что, действительно не хочешь жить! Карси! Ну, объясни глупому человеку!
   Она застыла, виновато посмотрела на него и ответила.
   - Хочу.
   - Тогда почему... - смутился Саймон.
   Она взяла его за руку, что-то прошептала. Покалеченная ладонь засветилась фиолетовым. Боль из ладони ушла, и юноша снова мог шевелить пальцами.
   - Не стоило этого делать. Я бы и сам...
   - Но тебе ведь уже не больно.
   - Здесь не больно...
   Она хотела и вторую руку вылечить, но он не дал ей этого сделать.
   Странная эта девушка - Карсилина Фротгерт, и, не смотря на все недостатки, эту сентиментальность, доброту, чрезмерную храбрость, и этот талант рисковать, Саймон её очень любил.
   - Где вы пропадаете! - воскликнула Мартина.
   Ребята даже не заметили, как она появилась.
   Мартина воодушевленно подбежала ближе и затараторила:
   - Вы не представляете! Прохор Рейли знакомит нас всех со своей невестой! У них через неделю свадьба! Правда, ведь, здорово!
   - Ну и ладно, - произнес Саймон. Сейчас ему было все-равно. В другой ситуации его бы это возмутило, он бы разозлился на отца, не в силах принять тот факт, что тот может любить кого-то, кроме его матери.
   Но у Саймона не осталось эмоций, чтобы возмущаться по этому поводу.
   - Я рада за Прохора! - улыбнулась Карси.
   - Пойдем знакомиться с его невестой! - предложила Мартина.
   "Наверняка какая-нибудь уродина" - подумал Саймон.
   - Ее зовут Фольма Зутинова, - Сообщила Мартина, явно довольная собой. - Она ничего, милая...
   - Моя мама была лучше, так этой Мазутиновой и передайте, - перебил Саймон, устало, даже не раздраженно.
   - Ты что, хочешь сказать, что он твой отец? - удивилась Мартина.
   - Да, Мартина, но я с ним был в ссоре.
   - Почему?
   - Не могу сказать, по крайней мере, сейчас, - отказался Саймон, ему не хотелось об этом разговаривать. Зачем Мартине знать про то, что он винил отца в смерти матери?
   - Ладно, не буду допытываться, - улыбнулась Мартина. - Не задерживайтесь! Все ждут!
   И она удалилась, напевая детскую листонскую песенку про весёлого боцмана.
   Подождав, пока Мартина скроется за углом, Саймон обнял Карси и поцеловал. Так они и стояли минут пять посреди коридора, пока не появился Димка Морквинов. Он осторожно подошел к ним, а потом сказал:
   - Всем привет!
   Ребята тут же неловко отстранились друг от друга.
   - Ты что здесь делаешь? - Поинтересовался Саймон, возмущаясь его неожиданному появлению.
   - Мне стало скучно, решил пройтись, - улыбнулся Димка и порозовел. - Извините, кажется, помешал.
   - Нет, что ты...
   - Ну, я понимаю. Только я другого не понимаю. Где вы были? - поинтересовался он.
   - С чего ты взял, что мы где-то были?
   - Знаешь, я конечно не полный идиот, но у тебя все руки в крови. Да и взъерошенные вы какие-то. В какой переделке ещё побывали? И почему меня с собой не взяли, авантюристы, тоже мне! А чья это кровь у тебя на ладонях?.. - затараторил Морквинов, как заведенный.
   - Это моя кровь. Я разбил себе пальцы. Все, хватит, тема закрыта!
   И почему, когда Саймон его видит, ему так и хочется на него накричать? Может, у Димки на лице написано, что он пинка давно не получал?
   - Нет, Саймон, не закрыта! И почему ты переломал себе пальцы?
   - Давай ему все расскажем? - Предложила Карси, ей не нравилось, что ребята ссорились на пустом месте.
   - Да что тут рассказывать! - Саймон вообще не хотел ничего объяснять. - Гадритта заманила нас к себе в убежище.
   - Правда? - Удивился Морквинов. - А вы её убили?
   Почему он задаёт такие дурацкие вопросы? Откуда он их берёт? Казалось, еще чуть-чуть, и у Саймона начнется нервный тик.
   - Нет, Димка, - ответила Карси. - Она нас отпустила. Сказала, что в другой раз нападет.
   - А почему она вас отпустила? Ничего не понимаю, - обиделся Димка. Его мозг - скопище хаотических незаконченных мыслей.
   - Твои проблемы, - огрызнулся Саймон.
   - Странный ты сегодня... - буркнул Морквинов.
   - Извини, забыл предупредить! Я всегда такой!
   Да, станешь тут странным после всех этих стрессов! После того, как дважды переживаешь один и тот же идиотский день!
   - По тебе заметно!.. - обиделся Димка.
   - Пожалуйста, не ссорьтесь! - призвала их Карси.
   А в следующий миг, она почувствовала ужасную слабость и вынуждена была опереться на стену.
   - Карси! - испугался Саймон, хватая ее за руку, своей здоровой ладонью, и не давая совсем потерять равновесие.
   - Что с ней? - Обеспокоено спросил Димка.
   Саймон не ответил, взял Карсилину на руки и понес до её комнаты. И это, не смотря на то, что вторая рука всё ещё была повреждена и дико болела.
   Димка распахнул перед ними дверь, Саймон вошел в комнату и положил Карсилину на кровать. Карси уже почти потеряла сознание.
   - Да что с ней, Саймон! - снова с беспокойством спросил Димка. - Что Гадритта с ней сделала?
   - Она умирает... - чуть слышно ответил Саймон, совершенно подавлено. Ничего нельзя было сделать, чтобы её спасти. Эта безысходность пугала.
   - Но почему! - не понял Димка, округлив глаза от ужаса.
   - Гадритта забрала жизненную энергию.
   - Мне жаль, что все так кончается. - Прошептала Карсилина. - Может быть, там я встречу своих родителей...
   И тут Саймон вспомнил про амулет и полез за ним в тумбочку.
   - Ничего не кончается! Слышишь?... - Ответил он, доставая амулет и стараясь не паниковать.
   Затем он подбежал к Карси, открыл амулет и сжал в её руках. Он слабо светился.
   - Ну же! Ну же! - приговаривал Саймон, почему амулет не хочет становиться ярче? - Светись!
   Он угасал.
   - Нет! Нет! Светись!
   Димка при этом, растерянно смотрел на них. Он, чувствуя какую-то неловкость, смешанную с грустью, не знал, что ему делать.
   У Саймона от досады и безысходности даже слёзы на глазах выступили, и он тут же их смахнул. Не хватало еще расплакаться!
   - Прости меня, пожалуйста, - попросила Карси. - Я такую глупость совершила...
   - Раньше надо было думать! - Отозвался Саймон, ну вот как всегда, она слишком поздно осознает всю масштабность своих благородных порывов.
   Медальон уже почти не светился, единственный слабый сигнал, и тот сейчас погаснет.
   - Нет! Пожалуйста! - крикнул Саймон, вцепившись в ее руку с медальоном, как в последнюю надежду. - Не умирай!..
   Его ладони, и больная тоже, стали излучать целебный фиолетовый свет, который был способен поддерживать жизнь Карси некоторое время.
   Свет в медальоне стал чуть ярче.
   Димка в ужасе застыл.
   - Что стоишь! Приведи кого-нибудь! Нужна помощь! - попросил Саймон, не отпуская Карсилину.
   Димка выбежал из комнаты. Саймон остался наедине с Карсилиной.
   - Это бесполезно, - прошептала Карси. - Твоих сил не хватит, чтобы заменить ту энергию, что была...
   - Я тебя не отпущу.
   - Ты не сможешь держать меня вечно.
   - А ты поверь, просто поверь в то, что я смогу тебя удержать!..
   Амулет снова стал бледнее. По щеке Саймона предательски заскользила слеза.
   - А помнишь, - начал он, стараясь совсем не раскиснуть, - как мы познакомились?
   - Ты сбил меня с ног в книжном магазине, - и она улыбнулась.
   - Ты была такая серьёзная, - Саймон улыбнулся в ответ, но слёзы всё текли и текли по его щекам, не желая останавливаться. Он злился, что не мог успокоиться, а, ещё, злился на чёртов день.
   - Ты рисовал очень красивые портреты, - сказала Карси, слабо улыбнувшись.
   Саймон всхлипнул и добавил:
   - Я и сейчас рисую, только не так много.
   Он не думал, что Карси когда-нибудь увидит его слёзы. Ему было невольно стыдно за свои эмоции, которые он предпочитал не показывать.
   - Я вспомнила почему-то, как вы с Томесом из-за меня дрались, - прошептала Карси.
   - Между прочим, я его тогда правильно отметелил, хоть ты и не разговаривала со мной после этого два дня, - заметил Саймон.
   - Эти два дня мне с трудом дались, - Карси даже рассмеялась. - Но я гордо ждала, пока ты придёшь и извинишься, что подрался с моим парнем.
   - Хлюпик он, а не парень.
   - Ты его тогда ещё с помощью магии в сугроб забросил.
   - Вот именно из-за этого ты со мной и не разговаривала. А, между прочим, это коронный бросок был, - хмыкнул Саймон. - Далеко летел. Он забыл, как в сугробе оказался. Видела бы ты его физиономию, это нечто!
   Она снова улыбнулась, глядя на него, затем произнесла:
   - Так непривычно, когда ты плачешь...
   - Я не плачу, - и Саймон принялся отнекиваться. Бездна, почему он не мог успокоиться!
   - Плачешь...
   Интересно, может ей перечислить сегодняшнюю цепь событий, которая привела к этому "достаточно редкому явлению".
   - Если тебе так хотелось увидеть мои слёзы... - заметил Саймон. - Был способ лучше, чем смерть. Например, могла бы попросить лук порезать.
   Странно, даже в такой ситуации, он ещё не разучился острить.
   - Мне вовсе не хотелось, - сказала Карсилина.
   - То есть, ты не думала, когда принимала это решение. ...
   Карси молчала, ей стало очень стыдно. Саймон всхлипнул, пытаясь успокоиться, но, не получалось.
   Амулет стал бледнее, слабый, еле заметный кусочек света. Магия была не в состоянии больше удерживать Карсилину. Но Саймон упорно сопротивлялся.
   - Сумасшедший сегодня день... - слабым голосом произнесла Карсилина, закрывая глаза.
   Амулет погас, из него испарился последний лучик света. Руки её ослабли. Сердце остановилось. Все было кончено.
   - Не умирай! Пожалуйста!
   Саймон все ещё сжимал её руку с амулетом, не мог отпустить, боясь порвать ту единственную нить, которая их связывала. Болезненная пустота сковывала сердце. Происходящее напоминало кошмарный сон. Только это была реальность. Жестокая и необратимая.
   Её больше нет. Как это страшно звучит. Её нет. ... Нет!
  
   ***
   Не знаю, сколько Саймон так сидел, прибывая в ступоре и сжимая её безжизненную руку....
   Он был подавлен и опустошён.
   Дверь отворилась, и вошёл Димка, следом за ним появились в комнате Альфред, Мартина, Прохор Рейли и несколько врачей.
   - Что с моей сестрой? - испуганно спросил Альфред.
   Один из докторов подошел к Карсилине и попытался нащупать пульс. Все пришедшие напряженно ждали, что он скажет.
  -- Она мертва... - сообщил доктор.
  -- Время смерти? - сухо спросил второй доктор.
  -- Семнадцать сорок, - ответил первый, пощелкав каким-то маленьким прибором.
   Мартина взглянула на Карси, вздрогнула, затем медленно села в кресло, глотая слёзы.
   Альфред тихо подошёл к Саймону и опустился на колени рядом с кроватью.
   - Сестрёнка... - прошептал он убитым тоном.
   Димка стоял возле дверей, за спинами растерянных докторов, боясь пошевелиться, и почти не дышал.
   - Скажи, пожалуйста, почему так вышло, - обратился к Саймону Прохор. Они же вместе перематывали время, такого не могло произойти! Они же все учли!
   Но Саймон, всё ещё не до конца осознавал произошедшее.
   - Саймон, пожалуйста, расскажи нам. Мы должны знать, - попросил Альфред, похлопав его по плечу, пытаясь вернуть к реальности. - Нам это очень важно.
   Таким грустным и серьёзным Альфред ещё никогда не был.
   И Саймон заставил себя заговорить, хотя в горле стоял болезненный комок:
   - Гадритта заманила... нас...
   - Что это ещё за самодеятельность! - возмутился Прохор Рейли. - Вы должны были сообщить куда следует!
   Но тут подала голос Мартина, она вытерла слёзы рукавом и попросила:
   - Дядя Прохор, не кричите на него, пожалуйста.
   Саймон, глядя в одну точку, продолжил:
   - Она забрала у Карси энергию... Жизненную энергию, без которой человек не может...
   - Как так получилось? - тихо спросил Альфред.
   Саймон тяжело вздохнул, пытаясь заставить свой голос звучать твёрдо:
   - Сулитерия отравила себя "Ядпроксом"... Карси пожертвовала собой... чтобы вернуть её...
   - Нельзя было! - сердито заметил его отец, Мартина даже вздрогнула.
   Он стукнул себя ладонью по лбу и сказал:
   - Для этого тёмного ритуала подходит энергия любого человека. И Карсилине не обязательно было...
   Оказывается, Саймон потерял её из-за такого пустяка! Так не должно было быть!
   - Почему ты этого раньше не сказал! - Крикнул он, раздражаясь.
   Отец не нашёлся, что ответить, а Саймон поднялся с колен, и нервно, словно в паранойи, проговорил:
  -- Она не может вот так просто взять и умереть.
   Он до последнего не мог поверить в произошедшее. Это -- сон. Дурацкий сон. Надо проснуться!
   Сильный порыв ветра распахнул окно и ворвался в комнату, раскидал несколько листов бумаги, лежащих на тумбочке, растрепал Мартине волосы и пошевелил занавески.
   - Закройте, пожалуйста, окно, - чихнула Мартина.
   И только Прохор Рейли потянулся, чтобы захлопнуть окно, ветер неожиданно прекратился. Окно же захлопнулось само.
   - Наверное, сквозняк, - буркнул Димка.
   Саймону чудилось, что ветер прошептал "Прощай". Ещё раз, взглянув на каждого из них: на мёртвую Карси, на Мартину, Димку, Альфреда, кучку врачей и своего отца, он рявкнул:
   - Неправда, всё это! - толкнул Альфреда, который попытался его утихомирить, наступил на ногу одному из докторов, пытавшихся перегородить ему путь, и выскочил из комнаты в пустой коридор, не в силах больше всего этого выносить.
   Саймону хотелось убежать как можно дальше отсюда. Сердце разрывалось от боли и злости. Если бы можно было расшибиться головой о стену, выбить из себя последний здравый смысл, разбить все вазы на тумбочках в коридоре, что-нибудь разгромить, уничтожить!...
   Саймон выбежал из дворца, сердце колотилось, как бешеное. Садовник, который подстригал живую изгородь вдоль дорожки, ведущей к воротам, даже лишнюю ветку у куста отрезал, когда юноша, что есть сил, закричал на весь двор: "Это неправда!".
   Саймон выскочил за ограду, болезненно ударив повреждённой рукой по перилам. Люди расступались перед ним, некоторые в страхе, некоторые думали, что он спятил. Хотя, оно, наверное, так и было. Слёзы текли по щекам, а он бежал и бежал, не смея останавливаться. Не глядя, перебежал через дорогу, машины резко тормозили, сигналили, один водитель высунулся из своей легковушки и покрутил пальцем у виска. Оказавшись на другой стороне улицы, Саймон сбил с ног какую-то женщину, не думая, куда бежит, ему было всё равно.
   И почему погода прояснилась только к вечеру?
   Неожиданно для себя Саймон оказался на набережной реки Листры, залитой заходящим за горизонт солнцем. Счастливые беззаботные люди гуляли в этот ясный вечер, парочки обнимались, держались за ручки....
   В общем, полная идиллия, не считая Саймона. А он в этот мирный пейзажик не вписывался. А ведь они с Карси могли бы тоже так беззаботно идти по набережной...
   И вдруг слуха коснулась мелодия, которую исполняли на гитаре, затем, Саймон услышал красивый женский голос:
   Останься, и тише,
   Поверь, тебя слышу,
   Я здесь, я же рядом с тобой,
   Зачем же прощаться?
   Не буду скрываться.
   Ты только останься со мной.
   Побудь со мной рядом,
   И ласковым взглядом
   Ты тихо меня позови.
   Я верю, я знаю,
   Я не умираю,
   Я просто хочу тишины.
  
   Складывалось такое ощущение, что эта песня адресована именно ему.
   Саймон остановился, тяжело дыша, и опираясь на гранитную ограду. Он слышал эту песню, и ярость, которая бушевала на душе, проходила, уступая место ощущению потери. Он не желал смиряться с тем, что Карси больше нет. Это несправедливо! Она не должна была умирать!
  
   Я знаю, все правы,
   Сгубила отрава
   Мою распрекрасную жизнь.
   Но я не погибну,
   Не стану сдаваться,
   Я буду бороться за жизнь...
   Лечу над рекою,
   Над странной землею,
   Я знаю, вернусь, ты держись.
   Не плачь понапрасну,
   Я здесь в этом мире,
   Я просто другая, пойми.
  
   И он увидел девушку, она была среднего роста, худая, в джинсовом костюме, тёмно-русые волосы, заплетённые в хвост. Рядом с ней стоял высокий парень в шляпе и с гитарой. Саймон смотрел на них, по его щекам текли слёзы, и ему было всё равно, что думают прохожие. Девушка заметила его: такого растрёпанного, несчастного, с покрасневшими от глазами, но петь не перестала.
  
   И, чтобы вернуться,
   Мне надо воскреснуть.
   Для этого кто-то умрёт.
   Энергия жизни, и
   В танце со смертью.
   Закружится водоворот.
   Побудь со мной рядом,
   И ласковым взглядом
   Ты тихо меня позови.
   Я верю, я знаю,
   Я не умираю,
   Я просто хочу тишины.
  
   Песня закончилась. Они уже собрались исполнять новую, но Саймон подошел ближе. Он сам не знал, зачем.
   Парень взглянул на него с пренебрежением, и захотел прогнать, но девушка его остановила.
   - Не видишь, у него что-то случилось!
   Она осторожно приблизилась к Саймону и спросила:
   - Что с вами произошло? Может, врач нужен?
   Саймон покачал головой, вытирая слёзы ладонью. Неужели он так похож на больного?
   - Насть, да что ты с ним возишься! - возмущенно проговорил гитарист.
   Она проигнорировала замечание. Глаза у неё были зеленоватого оттенка, бледнее, чем у Карси, но она, почему-то её сильно напомнила. Саймон позволил ей коснуться больной руки, которую тут же излечил фиолетовый целебный свет. Да, девушка эта была чародейка.
   И ему даже показалось на какую-то секунду, что знает её всю жизнь.
   - Вам нужна помощь? - обеспокоено спросила девушка.
   - Настя! - насупился парень.
   - Я сейчас, - буркнула она, а потом снова обратилась к Саймону. - Что произошло?
   Юноша заставил себя ей ответить, хоть было очень тяжело:
   - Меня больше не существует.
   Он отвернулся, поэтому не видел, её реакции, и побрёл в сторону моста. Ему не хотелось жить.
   До моста он добрел, словно в тумане. Пройдя дальше, Саймон остановился у его середины и вцепился в перила. Темная вода внизу манила его. Словно звала и говорила: "Давай, прыгни! Ты ведь этого хочешь! Тогда тебе уже не будет так больно".
   Саймон отшатнулся. Он весь дрожал. Нужно покончить с этим. Здесь и сейчас.
   Его прошиб холодный пот, руки тряслись. Он не мог заставить себя перелезть через перила. Страх парализовал. Саймон чувствовал ужас перед прыжком. Но ведь это выход? Карси больше нет. Зачем жить дальше? Слёзы капали вниз, в темную воду.
   Казалось, будто он не имеет права на страх. Нужно быть смелым. Прыгнуть с моста, избавить себя от боли!
   - Ну же, давай! - процедил Саймон сквозь зубы, злясь на себя. Слёзы застилали глаза.
   Ветер, казалось, обжигал, пронизывал до костей.
   Зачем он держится за жизнь?
   В этот момент кто-то мягко коснулся его плеча, и Саймон, обернулся. Это был Зольтер, в своем неизменном золотом пиджаке. Он казался солнечным лучиком.
  -- Саймон, а ты что тут?... - хотел было спросить эльф, но юноша не дал ему закончить, бросившись ему на плечо и расплакавшись, не в силах сдерживать эмоции.
   Кто знал, чем могло закончиться, не появись здесь Зольтер.
  -- Эй, ты чего? - удивился Золотский, хлопая его по спине. Он первый раз видел Саймона в таком состоянии.
   Саймон попытался что-то сказать сквозь слёзы, но у него это почти не получилось. Зольтер лишь разобрал: "Она... нечестно... почему... не могу".
  -- Ну-ну, всё хорошо... - сказал Золотский, пытаясь его успокоить.
  -- Нет! - Саймон отстранился от него, и замотал головой, его глаза были красные от слёз.
   Ему было стыдно за эту истерику. Но ничего с собой поделать юноша не мог. Его била дрожь.
  -- Ты мне можешь сказать, что случилось? - серьёзным тоном спросил Зольтер. Он и предположить не мог, какое событие может довести Саймона до такого состояния.
   Саймон вздохнул три глубоких раза, пытаясь успокоиться и выдал:
  -- Карси мертва...
   На большее его не хватило. Горе поглотило его с головой, он тонул не в силах выбраться.
  -- Что? Но, как? - Зольтера эта новость расстроила, он попытался выудить из Саймона еще хоть какую-то информацию, но не получилось.
   Вместо того, чтобы говорить, Саймон взвыл, как раненый зверь. Зольтер прижал его к себе, пытаясь успокоить.
   - Я провожу тебя во дворец, - решил Золотский. Оставлять друга одного в таком состоянии было опасно. Кто знает, что он способен натворить? Саймон сейчас опасен сам для себя.
  
  
   16
  -- Больное сумасшествие
  
   Зольтер провел Саймона мимо пигистерства (Листонского министерства), освещенного жёлтой подсветкой. Государственные флаги на здании были приспущены. Значит, весть о гибели принцессы уже разлетелась по королевству...
   Саймон остановился и глубоко вздохнул, пытаясь побороть нахлынувшие эмоции.
   - Ты как? - обеспокоено спросил Зольтер заботливым тоном.
   Саймон не ответил. Ему не хотелось разговаривать.
   Зольтеру стоило огромных усилий привести его в себя, там, на мосту, хотя бы до состояния "ровно стоять на ногах".
   Они шли и молчали весь путь до дворца династии Фротгерт.
   Людей у массивных железных ворот перед королевским дворцом скопилось на удивление много. Все они были в мрачных нарядах и с цветами в руках.
   Зольтер осторожно провёл Саймона сквозь толпу, чтобы никто не акцентировал на них внимание, и они оказались на дворцовой лужайке, освещенной равнодушными фонарями.
   В холле дворца их поджидал Прохор Рейли. Он нервно ходил от одной статуи, подпирающей потолок, к другой. Услышав, как открылась дверь, он подбежал к сыну и воскликнул:
   - Саймон! Ты бы хоть телефон с собой взял!
   - Зачем он теперь, - у Саймона тут же возникло желание разбить свой мобильник.
  -- Спасибо, Зольтер, что привёл его, - улыбнулся его отец.
  -- Но я же не мог... - начал было Золотский.
   - Где Карси? - вдруг тихо спросил Саймон.
   - Её уже унесли...
   - Куда!
   Саймон в этот момент с трудом сдерживался, к нему подступала паника, смешанная с яростью.
   - Вниз, в подземелье дворца. На фамильное кладбище... - пояснил его отец.
   - Как вы могли похоронить её! - возмущению Саймона не было предела. Его ведь даже не было на похоронах! Он чуть не бросился на отца с кулаками, но Зольтер, видимо, это почувствовал и больно схватил его.
   - Саймон!
   - Пусти!
   - Мы её не хоронили, просто перенесли тело...
   Не знаю, насколько эта фраза звучит успокаивающе, но кидаться на отца Саймон перестал.
   Он, оставив в холле Зольтера с Прохором, медленно побрёл в свою комнату. Когда он проходил мимо массивного шкафа Альберта Мобиля, в который в прошлый раз чуть не свалился, на мгновение у Саймона возникла мысль, взять, и прыгнуть в бездну, в нём скрывавшуюся. Но юноша смог побороть это желание и благополучно достиг своей комнаты.
   Саймон яростно схватил мобильник, лежащий на письменном столе, желая швырнуть его в открытое окно. Но, застыл на месте. На экране высветился один пропущенный вызов.
   Юноша открыл журнал пропущенных звонков. Вызов был от Карсилины. Сердце ёкнуло. Она звонила ему, перед тем, как отправиться к Гадритте! Если бы Саймон ответил тогда! Может, всё было бы по-другому?
   Саймон, дрожа, поднёс мобильник к уху, нажал её номер и ткнул зелёную кнопку. Он сам не понимал, зачем решил звонить ей.
   Но слушал эти монотонные гудки.
   Неужели ещё теплилась надежда, что этот номер ответит?
   На третий раз его безумия номер ответил.
   - Алло, Саймон...
   - Кари! Карси! Ты ведь не умерла, да! - Затараторил Саймон, как заведённый. - Скажи, что ты жива!
   Молчание, и - чуть слышные всхлипы.
   - Почему ты не отвечаешь! - сходил с ума он.
   - Это я, Мартина, - ответил голос.
   Саймон, молча, опустился на стул, очередная иллюзия разбилась.
   А ведь на какой-то миг он действительно поверил, что это была Карси.... На какой-то крошечный, ничтожный миг!
   Все это так глупо!
   Саймон заставил себя подняться, вышел из комнаты и, пошатываясь, побрёл по коридору. Медленно, не осознавая зачем, спустился на второй этаж, направляясь к комнате Карсилины. Стоял возле её двери, не решаясь зайти.
   Неужели его отец прав? "Знаешь, может это наше родовое проклятие?.. Терять тех, кого мы любим..." - всплыли в памяти эти слова.
   Неужели Саймон проклят?
   - Неправда! - Со злостью, он ударил по двери кулаком.
   Дверь обиженно скрипнула. Глупая бесчувственная деревяшка!
   Юноша взялся за холодную железную ручку и вошёл, стараясь не шуметь.
   В комнате было темно. На кровати лежал фиолетовый мобильник, ещё живой, и мигал, уловив сеть. Какая жестокая ирония! Его хозяйки уже нет в живых, а он, как ни в чем не бывало, покорно ждёт, когда кончится батарея, а заряжать его никто не станет, и тогда он погаснет насовсем.
   А ведь ещё сегодня утром Карси была жива...
   Саймон присел на краешек кровати, тяжело вздохнул, пытаясь держать себя в руках, и взял её мобильник. Телефон подмигнул ему своим маячком, как будто пытался подбодрить.
   - Ты не умрёшь, - прошептал Саймон мобильнику, словно разговаривал с уменьшенной копией Карсилины. - Я о тебе позабочусь.
   Казалось, что в нём осталась какая-то частичка её души, или хотелось, чтобы так было.
   Глупые успокаивающие мысли, когда уже ничего нельзя изменить, исправить....
   Какая теперь жизнь после всего этого? Так, жалкое существование. Реальность превращается в сплошное серое пятно, в которое Саймон начал погружаться всё глубже и глубже, не пытаясь остаться на плаву.
   Раньше он не мог представить себя в такой ситуации, и, наверное, посмеялся бы над тем, как жалко себя ведет. Но тогда у него было, ради чего жить, смеяться, делать хоть что-то!
   В слабом свете уличного фонаря он разглядел на тумбочке амулет династии Фротгерт. Эта железка должна была спасти Карси, но даже она не справилась со своим предназначением. Дурацкая побрякушка!
   Саймон положил мобильник в карман, со злостью взял эту штучку и собирался запустить в стену, замахнулся для броска, но кинуть не смог.
   Этот амулет принадлежал Карсилине Фротгерт, и был ей очень дорог.
   Юноша вздрогнул.
   - Прости меня. Прости!
   Тут он заметил какую-то скомканную бумажку, лежащую на полу, глубоко вздохнув, он подошел ближе и поднял её.
   Это была записка от Гадритты. При свете мобильника Саймон смог прочитать, что там было написано. "...Если не явишься ко мне в убежище, я буду думать, что ты струсила!..". Он дочитал записку и убрал её в карман.
   Если бы Карсилина проигнорировала это послание, если бы у нее была хоть капля здравого смысла, то всё бы не кончилось так печально!
   - Ты не должна была туда идти.
   Нервно, Саймон прошептал эти слова и выбежал из комнаты, сжимая в кулаке амулет. Дверь при этом чуть не слетела с петель.
   Как же Карси там, на этом кладбище! Без всякой защиты, в таких потёмках! Она же там совсем одна!..
   Саймон бежал по коридору, до тайного прохода за портретом, а в голове вертелись эти мысли. Только, как добраться до фамильного кладбища, спрятанного внизу?
   Подождав, пока портрет Гмара исчезнет, Саймон пролез в темноту, и резко двинулся вперёд, чуть не навернувшись, при этом, с лестницы. Но вовремя ухватился за перила.
  
   ***
   Саймон не помнил, как добрался до дверей фамильного кладбища, украшенных позолоченными фигурками всяких существ. Осторожно приоткрыл тяжелые двери. На кладбище было ещё холоднее, чем в потайном подземном коридоре. Он медленно шёл вдоль длинного ряда плит и надгробий, и юноше казалось, что бронзовые грифоны со стен и потолка наблюдали за ним. Как будто размышляли, можно ли доверять пришедшему. Огромные люстры, свесившиеся с потолка, освещали зал тусклым светом от свечей.
   Вот и Карсилина, вся бледная, лежит в белом гробу, который поставили на мраморную плиту, окружив зажжёнными свечками. Её уже успели облачить в чёрное бархатное платье, и надели ей на голову корону с рубинами.
   Саймон остановился, не в силах приблизиться. Как же она прекрасна! Даже сейчас. Словно царевна из сказки...
   Сделал шаг, потом ещё шаг и всё-таки к ней подошёл.
   Опустился на колени возле гроба принцессы и долго-долго смотрел на неё.
   Она ведь спит.... Всего-лишь спит....
  -- Знаешь, мама мне сказки в детстве рассказывала, там принцессы оживали, от одного поцелуя, - Саймон дотронулся ладонью до её щеки.
   Появилось навязчивое желание опробовать этот способ, который пробуждает сказочных принцесс. Но, к сожалению -- это была реальность. И никакие танцы с бубном тут не помогут.
   Она такая холодная!
   - Почему мы не в сказке? Там не бывает грустных... финалов.
   Голос дрогнул. Саймон смотрел на Карси. Ну почему, почему она не просыпается!
   Он достал мобильник Карсилины и вложил ей в руку.
   - Это на случай, если решу позвонить. Только ты ответь мне, хорошо?..
   - Саймон, а я тебя искала, - раздался тихий голос Серебринки за спиной.
   Она, наверное, какое-то время стояла сзади, не решаясь о себе заявлять.
   Он вздрогнул и обернулся. Обязательно ей было так подкрадываться?
   - Что ещё? - грубо отозвался юноша.
   Ему казалось, что он их всех ненавидит, за то, что они живы, а Карси - нет.
   - Мы решили не начинать без тебя, - сказала Сильв.
   Сегодня она была в серебряной мантии с капюшоном, прямо как волшебница из детской книжки.
   - А какое мне дело до того, что вы там решили? - не понял Саймон, таким убитым голосом, что Серебринка невольно поёжилась.
   Плевать! Всё кончено.
   - Ты должен присутствовать там...
   - Зачем? - он взглянул на Карсилину. Так не хотелось оставлять её одну, в этом большом и жутком помещении.
   Сильв кашлянула и ответила:
   - Там люди собрались, они пришли почтить память принцессы...
   Услышав это, Саймон разозлился:
   - А от меня они чего хотят? Автографов уцелевшего "виновника торжества"?
   Даже обидно.
   - Ты неправильно меня понял, - смутилась Серебринка.
   Юноша промолчал, сдерживая эмоции.
   - Саймон, пожалуйста. Ты должен пойти наверх, - она положила руку ему на плечо, стараясь успокоить, - ты не виноват, что Кари...
   Сильв не смогла сказать это слово.
   - Она просто спит. Спит! - Саймон резко поднялся.
   Серебринка в замешательстве отпрянула, но не растерялась. Она взяла его за руку (за ту, в которой не был зажат амулет Карсилины) и повела к выходу, приговаривая.
   - Конечно, она проснётся, просто очень устала. Пойдём, пойдём...
   И тон у неё был, как у воспитательницы в детском саду.
   Саймон так и не понял, почему, собственно, согласился уйти отсюда...
  
   ***
   Сильв отвела Саймона в комнату и заставила переодеться. А то он был весь потрепанный, и появление на публике в таком виде могло вызвать много лишних вопросов. По крайней мере, так утверждала Серебринка. Саймону же было всё равно.
   Он надел чёрную рубашку, черные брюки, ботинки. Положил в карман амулет Карсилины. И неохотно вышел к Серебринке, караулившей за дверью, даже не взглянув на себя в зеркало.
   Серебринка хотела что-то сказать, но, поймав его мрачный взгляд, передумала, и, молча, повела в холл.
   В холле собрались несколько служащих "ДС" в тёмных плащах, среди них проглядывала ярко-золотая шевелюра Зольтера. Тут же был и Димка в чёрном вязаном свитере (даже кудряшки свои пригладил и кепку снял), в руке он держал поводок с Ленди. Собаке на шею повязали большой чёрный бант, и она чувствовала себя в нём неуютно. Прохор Рейли возле дверей нервно переступал с ноги на ногу, а когда увидел своего сына, хотел окликнуть, но Сильв (надо отдать ей должное) жестом попросила его молчать. Альфред с Мартиной стояли рядом с Димкой, Мартина плакала, и Морквинов попытался её приободрить. Альфред старался держать себя в руках. Серебринка коснулась пальцем рукава своей мантии и что-то прошептала, одеяние тут же стало чёрным.
   - Все здесь? - тихо поинтересовался Прохор.
   - Можем начинать, - кивнул Зольтер, берясь за позолоченную ручку входной двери, и они вместе с Прохором Рейли переступили порог.
   Саймон хотел развернуться и уйти, но Серебринка мягко подтолкнула его к дверям, не давая отступить.
   И вся эта мрачная процессия вышла на крыльцо дворца.
   Саймон вдохнул в лёгкие прохладный ночной воздух, желая поскорее куда-нибудь уйти, испариться.
   На лужайке дворца столпились люди. Они безмолвно стояли и смотрели на них, словно ждали сигнала. Эта толпа растянулась до ограды, да и за ней был народ. Саймон никогда раньше не видел так много людей в одном месте. А вот и несколько репортёров с крылатыми камерами...
   К гибели Карсилины не остался равнодушен ни один листонец. Ведь они очень уважали и чтили династию Фротгерт. По всем городам Листонского королевства люди собирались на площадях почтить память принцессы и проститься с ней...
   - Произошло несчастье, - начал Прохор Рейли, громко, и очень печально. - Казалось, совсем недавно, мы нашли давно потерянную принцессу, но никто и предположить не мог, что вскоре, мы потеряем её уже навсегда. Наша дорогая Карсилина Фротгерт была убита. Для Листона это большая утрата, а для её родных, друзей и близких, подавно.
   Тут он невольно перевёл взгляд на Мартину, Альфреда, Саймона, Димку с Ленди, Зольтера и Серебринку.... Затем продолжил:
   - Королева Лоритта до сих пор не пришла в себя. Не представляю, как она отреагирует на эту новость, если очнётся, - эти слова давались ему с трудом. - Карсилина была наследной принцессой, и должна была стать королевой.
   Он замолчал, поправляя очки и жмурясь от яркого света крылатых телекамер.
   - Мы проведём тщательное расследование, и виновные будут наказаны. Это долг "ДС", отомстить за принцессу, - тут же сказала Серебринка, и свет телекамер перекинулся на неё.
   - Давайте почтим память нашей принцессы, ведь она сейчас в лучшем мире... - Продолжил Прохор, материализовывая светящуюся сферу.
   Вслед за ним сферы начали призывать и остальные. Саймон тоже призвал, и теперь она плавно парила у него над ладонью, освещая лицо тусклым светом.
   - Мы будем помнить тебя, Карсилина, - тихо сказал Альфред, и сфера его начала медленно подниматься.
   Затем эту фразу произнесла Мартина, потом Серебринка с Зольтером. И толпа, тоскливым эхом, повторила "Мы будем помнить тебя". Сферы поднимались стайкой светлячков. Маленькие, бледные огоньки.
   "Карси, пожалуйста, не поступай так со мной" - прошептал Саймон своему чуть светящемуся шару, глядя, как он уносится куда-то ввысь.
   И тут Серебринка запела песню на непонятном языке, Зольтер подхватил, и они пели вдвоём. Мартина заплакала, прижимаясь к Димке.
   А Саймон вдруг почувствовал, как в глазах темнеет, а в ушах звенит. И, в следующий миг колени подкосились, и он потерял сознание.
   Сутки плавно умирали, подползая к полночи, уступая место следующим...
  
   ***
   Зебровск.
  
   Тётя Ира сидела в это время в гостях у Марии Радужниковой. Они пили чай в гостиной и обсуждали свой любимый массийский сериал "Заросли розы". Плитс Шпаклевич с невозмутимым видом устроился с газетой на кресле, возле его ног сидела пуделиха Трапеция и выжидающе поглядывала на хозяина, ждала подачки.
   Так он сидел минут сорок, но невозмутимость его постепенно стремилась к нулю. И какому мужчине приятно слушать увлеченный разговор двух подруг о своём женском?
   - У донны Бавинды родился внебрачный сын! - воскликнула тётя Маша и потянулась к очередному печенью. - Интересно, от кого он...
   Плитс нервно встряхнул газету, спокойствие приобретало отрицательное значение. Но этот его "жест" был проигнорирован. Тогда Плитс потянул руку к пульту и включил телевизор. Шли новости. Но и это не было замечено двумя дамочками.
   Тогда Шпаклевич кашлянул, стараясь закончить "беспредел", и спросил у довольной тёти Иры:
   - Кстати, Ирина, как там продвигается обучение вашего племянника в Чалиндоксе?
   Ирина к такой быстрой смене темы разговора была не готова, да и выпитые ранее два бокала шампанского напоминали о себе. Поэтому она не сразу поняла, о чем он спросил.
   - Э... Что? - переспросила она, глупо улыбаясь.
   - Я спрашиваю, как там Саймон в Чалиндоксе поживает? - повторил Плитс, теперь чуть ли не по слогам.
   - Ну, как, поживает, нормально так поживает... - смутилась тётя Ира.
   Плитс одарил её скептическим взглядом и отложил газету.
   - Между прочим, учится хорошо, - вставила Ирина, чтоб не думали ничего плохого. - Отзванивается мне два раза в неделю.
   Мария Радужникова хотела что-то сказать, но тётя Ира ей помешала, взглянув в телевизор и заметив на крыльце Листонского королевского дворца знакомый силуэт.
   - Саймон! - она даже подумала, что ей мерещится.
   - Что там такое? - поинтересовалась Мария, разворачиваясь к телевизору. - Плитс! Звук прибавь!
   Муж её послушался, иронично заметив:
   - Ирина, похоже, там своего непутевого племянника увидела.
   - Сам ты непутёвый! - вступилась за него тётя Маша. - Картошку из погреба уже неделю принести не можешь, раковину месяц починить обещаешь!..
   - Маш... - Смутился Плитс. - Сделаю!
   "...Для Листонского королевства это большая потеря, - между тем вещал диктор. - Соболезнования королевской семье и презтер-пигистру Листона направили президенты Гарпунала, Ландории, Массии и многих других, в том числе и президент Зебрландии Наталья Шевинс..."
   - Балда, из-за тебя я прослушала, что у них там случилось! - Шикнула своему мужу тётя Маша.
   Тот состроил непонятливую гримасу, но отпираться не стал.
   А на экране телевизора возникло обеспокоенное бледное лицо Раисы Демонс, которая стояла возле ворот королевского дворца и попала под прицел камер. Репортёр тут же подошел к ней и задал вопрос.
   "...Мы учились с ней на одном курсе, - начала Раиса, шмыгая носом. - Утром зачёт вместе сдавали. Никак не ожидала, что такое произойдёт. Она была такая... жизнерадостная, у Кари было столько планов на будущее. Поверить не могу. Это ужасно".
   Мария Радужникова тихо вскрикнула, телевизор показал фотографию Карсилины в короне с рубинами. Потом ещё несколько изображений с ней и королевской листонской семьёй.
   - Похоже, мы её нашли, - мрачно заметил Плитс, поглаживая Трапецию.
   Затем, показали Прохора Рейли: "...Наша дорогая Карсилина Фротгерт была убита. Для Листона это большая утрата, а для её родных, друзей и близких, подавно...", и - всех, кто стоял на крыльце.
   Теперь у тётушки не осталось сомнений. Посмотрев на Саймона, она пришла в ужас, а когда показали ещё и то, как он теряет сознание, тётя Ира вскочила с кресла и ринулась в коридор.
   Мария Радужникова безучастно посмотрела ей вслед, доставая носовой платок. Диктор объявляла о том, что в воскресенье покажут документальный фильм "Проклятие династии", про Фротгертов.
   Тётя Ира спешно куда-то собиралась, Плитс удивлённо высунулся в коридор.
   - Вы же хотели у нас переночевать, - заметил он.
   - Мне нужно в Чалиндокс, - ответила она решительно. - Я должна забрать Саймона домой! Его там совсем загубили!
   - К чему такая спешка? Может, вы ошиблись, и это был не ваш племянник...
   - Но Маша уверена...
   - Она тоже может ошибаться. Не спорю, эта девочка на неё похожа, но ведь наша Кари не была принцессой.
   - Тем не менее, вы так её и не нашли! А я не собираюсь запускать ситуацию! Мне нужен живой и здоровый племянник, а не это болезненное существо, в которое его превращают!
   - Ирин, вы обе что-то путаете.
   Ирина достала мобильник и попыталась дозвониться до Саймона, но трубку никто не брал. Её беспокойство усилилось.
   - Не переживайте вы так! - попытался остудить её Шпаклёвич.
   Тётя Ира не стала ему отвечать, и вышла из квартиры. Плитс был сбит с толку. Может, не надо было доставать из закромов шкафа прошлогоднюю бутылку шампанского "Грёзы"?..
  
   ***
   Чалиндокс.
  
   Саймон пришёл в себя, лежа в темноте на кровати. Голова раскалывалась. В окно заглядывал кусок луны, её тусклый мёртвый свет скользил по комнате.
   А за дверью слышались чьи-то голоса. Вероятно, его отец с кем-то разговаривал.
   Саймон разобрал несколько слов: "журналисты", "надоедать", "истории" и "тяжело". Говорили, видимо, о том, как он потерял сознание у всех на глазах.
   Почему бы им всем просто не оставить его в покое? Юноша забился под одеяло с головой, чтобы не слышать обрывки их фраз.
   Разговор прекратился, и в комнату вошёл Прохор Рейли. Свет он не включал.
   Саймон притворился, что спит. Отца и так за весь день наслушался. Не нужно было, чтобы все лезли со своими утешениями! Особенно он!
   Он повздыхал-повздыхал, прошептал что-то и вышел, не решившись будить сына.
   Главное, дождаться, пока все во дворце уснут, а потом осторожно спуститься вниз на фамильное кладбище. Карси ведь там совсем одна, и ей очень холодно!
   Да и как можно уснуть после всего, что произошло! Мысль о том, что Карси больше нет, причиняла столько боли, что Саймону хотелось закричать, как он ненавидит Жизнь за то, что ему приходится всё это терпеть, за то, что Жизнь отдала Карсилину Смерти, как какую-то безделушку!
   Он закрыл глаза, слушая, как по коридору ходят люди. Что же им не спится! Они ведут себя, как муравьи. Но муравьи - рабы своих инстинктов, они как роботы. Да и люди, по сути своей тоже винтики какой-то системы. Крутятся, вертятся на шарнирах, суетятся, что-то усердно делают, бесконечно кому-то, подчиняясь.... А зачем? Им что, нравится быть винтиками?
   Саймон высунулся из-под одеяла, зная, что больше никто не войдёт.
   Карси. Ты ведь рядом! Подай сигнал, будет не так страшно за тебя!..
   Наконец, дворец погрузился в сон, и Саймон осторожно вышел из комнаты.
  
   ***
   На кладбище династии Фротгерт было всё так же прохладно. Свечи вокруг Карсилины всё так же горели, даже не убывали.
   Саймон опустился на колени, пытаясь держать себя в руках и не плакать.
   Карси не умерла! Не умерла!
   Бывает же, что люди впадают в такое состояние, как летаргический сон, а их принимают за мёртвых. Говорят, так умер один писатель в девятнадцатом веке, его по - ошибке похоронили. Такие люди могут проспать очень много лет, а, проснувшись, не понимают, что творится вокруг, ведь, фактически, оказываются в другой эпохе.
   - Пожалуйста, проснись! - умолял Саймон Карсилину, но она не отвечала. - Я же люблю тебя. Не поступай так со мной.
   Саймон просидел возле неё до самого утра, не сомкнув глаз, веря что она проснется.
   Утром за ним зашёл отец.
   - Саймон, пойдём...
   Прохор Рейли был уверен, что тот хоть какое-то время спал этой ночью.
   - Нужно отсюда уйти. Скоро начнётся церемония.
   - Карси не умерла! - Твердил Саймон, как заведенный. - Не умерла!..
   Он не помнил, как, но отцу удалось увести его с кладбища. Саймон находился в каком-то забытье. Всё вокруг переставало существовать, становилось таким далёким и призрачным.
   Прохор привёл сына в комнату, материализовал чашку с кофе, поставив на письменный стол.
   - Выпей и успокойся, - голос его был спокоен, но Саймон знал, что он очень переживает, просто, старается не показывать этого.
   Саймон, молча, посмотрел на кружку, не испытывая особого желания пить мутную горячую жидкость.
   - Тебе станет легче, - уговаривал отец.
   Если бы можно было убрать эту боль, уничтожить пустоту в душе, заглушить, лишиться всех этих эмоций раз и навсегда! Кружка с банальным кофе не поможет. Она не вернёт Карси, не сделает Саймона бесчувственным бревном, и не исцелит от терзаний! Тут нужно средство посильней...
   - Тебе нужно успокоиться, - отец пододвинул к нему чашку и стал маячить за спиной, ожидая, пока сын послушается.
   Саймону вспомнилась Башня со Стрелкой Вечности. А потом возник образ Карсилины. Вот она смеётся, выглядывая из этой Башни, а потом говорит ему что-то. Слов он разобрать не может...
   - Выпей, пожалуйста! - к реальности Саймона вернул голос отца.
   Юноша, нехотя, взял кружку. Кофе уже остыл. Очередное доказательство непостоянства нашей жизни. Ничто в ней не может быть вечно, даже теплота чашки.
   Он сделал глоток и поморщился. Чуть тёплый кофе, разбавленный сливками, без сахара. Саймон обычно сахар добавлял. Но в данной ситуации сахар мог быть роскошью, или показывал, что Прохор Рейли не любит сладкое.
   - Вот и молодец, - шепнул тот. - Я туда успокоительного добавил и чар всяких...
   Смесь фармацевтической панацеи и магии? Саймон бы сказал "весьма забавно", но не сейчас. Сделал ещё один противный глоток. Жизнь становилась бесцветной, скучной и... никакой. Как содержимое этой чашки.
   А затем ему дико захотелось спать. Может быть, сказывалась бессонная ночь, или то, что добавил в кофе его отец. Саймон и сам не понял, как уснул прямо за столом, уткнувшись лбом в учебник по Самодисциплине.
   Прохор Рейли перетащил его на кровать, затем, убедившись, что всё-таки спит, вышел из комнаты сына.
  
   ***
   Странно, но Саймону даже сон приснился, как будто его затягивает большое серое и липкое облако, по структуре напоминающее сахарную вату. Оно поглощает его, а юноша кричит и сопротивляется. Оно постепенно лишает способности двигаться. Саймон не может даже пальцем пошевелить, весь увязший в субстанции. Потом это гадкое облако начинает сдавливаться, и ему становится трудно дышать. Оно хочет убить юношу, превратить в себе подобное нечто! Он не может сопротивляться.... И тут он видит вспышку света, яркую-яркую. Серое облако верещит, растворяется, а он падает на спину, на белый дощатый пол. Карси закрывает свой амулет и спрашивает "Саймон, с тобой всё в порядке?". А Саймон лежит неподвижно, и смотрит на неё, не в силах ничего сказать. На ней чёрное бархатное платье до колен, и корона с рубинами. "Всё хорошо, его больше нет" - С этими словами она дотрагивается до него, и Саймон снова обретает способность двигаться. Он поднимается на ноги, и говорит ей "Пожалуйста, не уходи!". Она смеётся, делает шаг назад и проваливается куда-то в бездну...
   Саймон проснулся, когда в комнату вбежала перепуганная его криками горничная. Собственно, она его и разбудила.
   Саймон тяжело дышал, пытаясь оправиться от кошмара. Горничная тут же принесла ему стакан воды. Саймон выпил его залпом и поднялся с кровати, его пошатывало, и юноша едва не упал, благо, горничная усадила его в кресло.
   За окном шёл дождь и было темно. Тяжелые капли барабанили по стеклу.
   Интересно, сколько он проспал, благодаря чарам, которые наложил на него отец?
   - А где все? - почему-то Саймон решил задать ей именно этот вопрос. Логичней было спросить, который час, или который день, долго ли он был в отключке...
   - Внизу на фамильном кладбище. Прощаются с принцессой... - Ответила горничная, и, судя по тону, ей было грустно.
   - Почему?.. - Саймон попытался встать, но колени подкосились, и он упал обратно.
   - Мистер Рейли запретил вас беспокоить. Вы слишком много нервничаете...
   - Её нельзя хоронить! Карси не мертва!
   Нужно им помешать! Они ведь не понимают! Они все ошибаются!!..
  
   ***
   Они стояли возле мраморной плиты, на котором в открытом белом гробу лежала девушка. Казалось, она всего лишь заснула, и придет день, когда она, наконец, проснется. На голове у нее красовалась небольшая золотая корона с рубинами.
   Возле мраморной плиты встали два здоровенных мужчины в черных фраках, на лица у них были натянуты прямоугольные маски серого цвета. Маски эти - Листонская традиция, никто не должен видеть лицо похоронщика.
   - Приступаем! - сказал один из них, взмахнул рукой, и гроб поднялся в воздух.
   Еще, кроме двух похоронщиков, здесь присутствовали Альфред с Мартиной, девушка едва сдерживала слёзы, Димка, Зольтер с Серебринкой и Прохор Рейли.
   Мраморная плита отъехала в сторону, открывая яму, метра два глубиной. Гроб стал медленно опускаться. Мартина, дрожа, прижалась к Димке, облачённому во всё тот же чёрный свитер, Серебринка тяжело вздохнула и взяла за руку Зольтера, Альфред тихо стоял возле Прохора Рейли. Никто из них не проронил ни слова...
  
   Саймон бежал по коридору второго этажа, затем по лестнице в подземелье, затем по коридору, ведущему до кладбища, выбиваясь из сил и не смея останавливаться. И успел.
   С яростью он распахнул тяжелые входные двери и прокричал:
   - Зачем вы всё это делаете!
   Все вздрогнули и обернулись. "Я думал, он как минимум два дня проспит" - шепнул Прохор на ухо Серебринке, словно оправдывался.
   Саймон, огибая надгробия, подошёл к ним ближе, с презрением взглянул на похоронщиков, внутри юноши всё кипело от злости.
   - Значит, вы все сговорились, да!
   Серебринка непонятливо на него посмотрела, Зольтер попытался что-то сказать, но Саймон ему этой возможности не дал:
   - Я вас ненавижу.
   - Пожалуйста, тише! - шикнул ему отец. Собственно, он Саймона тогда злил больше всех.
   - Это подло! Почему вы не хотели, чтобы я тоже присутствовал? - этот вопрос его мучил больше всего.
   - Ты слишком много нервничаешь, - ответил Прохор Рейли, чем озлобил сына еще больше.
   - А я ведь говорил твоему отцу, что это плохая идея, - оправдывался Зольтер.
   - Я думал, ты отдохнешь, наберешься сил... - в свою очередь изрёк отец.
   Похоронщики вынуждены были приостановить церемонию, и непонятливо смотрели на Прохора, ожидая дальнейших приказаний.
   - Продолжайте.
   Впрочем, Саймон был с этим не согласен:
   - Стойте! Вы не можете!.. Она не умерла! - почему-то он был в этом уверен.
   - Успокойся, - попросил Прохор.
   - Карси жива, поверьте мне! Не надо ее хоронить! Пожалуйста!
   И тут подал голос Альфред, он был очень мрачен, и тяжело переживал потерю сестры, хоть и старался держать себя в руках.
   - Она мертва, Саймон. Ничего не изменишь. Это факт.
   Саймон посмотрел на них с ненавистью, пытаясь придумать хоть какое-то утешение. Но не придумал.
   Иллюзии разбились, он проиграл. Карси действительно умерла. Он должен был принять этот факт, рано или поздно!
   Нужно было прекращать бредить!
   Он встал рядом с отцом и замер, боясь потерять над собой контроль. Он вообще не хотел показывать кому-либо свои чувства, но они лились через край.
   Гроб медленно опустился в темноту, и яму накрыла тяжелая мраморная плита. Один из похоронщиков провел своей жесткой серой ладонью по надгробию, и там появилась надпись: "Карсилина Фротгерт. "15.06.88. - 25.11.05."".
   Саймону показалось, что в тот момент он хоронил частичку себя самого. Эта боль была невыносима.
   Это конец. Игра закончена.
   Колени подкосились, Саймон упал на мраморную плиту и зарыдал...
  
   17
  -- Вне восприятия
  
   Думаю, не стоит говорить о том, как Саймон не хотел покидать кладбище, и сопротивлялся уговорам отца, Серебринки и Зольтера, завывая словно зверь и заламывая руки. Он лишился рассудка и вёл себя не вполне адекватно. Ему хотелось просто лечь рядом с могилой Карсилины и умереть. Но, друзьям всё-таки удалось увести Саймона оттуда. Под конец он практически не сопротивлялся, так как был очень измотан.
   Отец с Зольтером отвели его в комнату и накачали успокоительными чарами. Ощущение было такое, что из головы испаряются абсолютно все мысли, словно их вытягивает неведомый пылесос.
   Пока Саймон пребывал в таком сомнамбулическом состоянии, отец уложил его на кровать.
   - Да ты весь горишь! - испугался он, касаясь лба сына ладонью.
   Саймон отрешенно смотрел в потолок, при попытке подумать о Карсилине, мысли натыкались на преграду и блокировались, не давая ему переживать и нервничать. Да, успокоительные чары его отца действовали безотказно. Только вот ощущение от них в голове какое-то неприятное.
   Измерив Саймону температуру, которая зашкалила за сорок, Прохор Рейли вызвал скорую, не понимая, что происходит.
   Тут же появился усатый врач в белом халате. В руке он держал чемоданчик. Он с интересом посмотрел сначала на Зольтера, потом на отца и спросил:
   - Вызывали?
   Ответить он им не дал, деловито подойдя к Саймону и открыв чемоданчик. Так он осматривал его несколько минут, а юноша все так же глядел в потолок, не проявляя к окружающей действительности ни капли любопытства.
   Прохор обеспокоено маячил за спиной врача, а Зольтер сидел в кресле. Наконец, осмотр был завершён, и врач изрёк.
   - Юноша нуждается в срочной госпитализации.
   - А без этого нельзя обойтись? - поинтересовался Прохор, почесав за ухом.
   - Нельзя, - не согласился тот. - Я попытался сбить температуру чарами, но она не хочет опускаться. Если не принять срочные меры, он умрёт.
   - Но почему? - не понимал Золотский.
  -- Это мы в больнице выясним, при более тщательном обследовании.
  
   ***
   Саймона забрали в госпиталь.
   Вокруг суетилось много докторов, они ему что-то кололи, применяли всякие чары, поили лекарствами, исследовали, словно он был загнанным в угол инопланетянином. Подключали к Саймону какие-то приборы, магические и не очень. Саймон не осознавал происходящего и не понимал, что они делают, находясь мысленно где-то между сном и реальностью, и подвергаясь воздействию новых успокоительных чар. Впрочем, им удалось ненадолго опустить температуру.
   И они вкололи юноше снотворное.
   Изображение потолка комнаты с прямоугольными лампами погрузилось во тьму. Сном это назвать было трудно. Под действием успокоительного, абсолютно ничего не снилось, а голова была какая-то ватная. Саймону ничего не хотелось, даже выбираться из этого пассивного состояния.
   Не знаю, сколько дней они так мучили объект, пытаясь опустить температуру. Ясное сознание к нему не возвращалось...
  
   ***
   А между тем, тётя Ира прибыла в Чалиндокс, полная решимости забрать племянника домой. "Зеркалатор31" на неё не действовал, ведь она не раз становилась свидетельницей его магических выходок.
   Выйдя из аэропорта и таща свой багаж, она попыталась поймать такси, но тут же удивилась количеству людей, летающих по улице на всяких полётных вещах. К ней подошёл паренёк, торгующий газетами, весь в веснушках и похожий чем-то на пеликана. Наверное, был этой птицей в прошлой жизни.
   - Газетку купить не желаете? - предложил он радостно.
   Тётя Ира одарила его взглядом типа "Я тороплюсь, не мешайте!", но газету взяла. Затем, поймала такси. Таксист, очень удивился, когда она ему заявила: "Везите меня в королевский дворец!", но спорить не решился. Желание клиента, как говорится, закон.
   Пока они ехали, тётя Ира всё-таки взглянула на первую полосу газеты "Голос". Там было изображение Саймона и Карсилины. Они стояли, обнявшись, на каком-то малозначительном фоне. И заголовок большими пляшущими красными буквами "Тайны принцессы Карсилины". И небольшая подпись под ним: "Возлюбленный покойной принцессы пытался покончить с собой, и теперь проходит принудительное лечение. Стр. 3"
   Тётя Ира была шокирована всем увиденным. "Бедный мой племянник, что они с тобой делают" - покачала она головой.
   - Вы о чём? - не понял водитель такси.
   - А не всё ли равно! - раздражённо отмахнулась тётя Ира.
   Она доехала до ограды дворца, заплатила таксисту и вышла из машины. Ворота оказались закрыты.
   Тетя поставила рядом с собой чемодан, и стала стучать кулаком по ограде.
   - Пустите! Откройте! У меня там племянник! - кричала она, пытаясь привлечь к себе внимание.
   Женщина не стеснялась своего наглого поведения. Гораздо важнее было вызволить Саймона из "этого концлагеря". А ей, казалось (по всему тому, что она узнала), что они его изводят.
   - Я буду жаловаться! Я сообщу президенту Зебрландии, чем вы тут занимаетесь! Пустите, немедленно!..
   Но внимания к своей персоне со стороны дворца тётя не получила, зато, сзади неё столпились люди, которым было интересно, чем это всё кончится. Вызовут ли охрану, приедет ли отряд боевых служащих "ДС", или же всё обойдётся.
   Один мужчина попытался отвести её от ворот, но та, оскалившись, ударила его свёрнутой в трубочку газетой по шее. После этого мужчина решил с ней больше не связываться и отступил.
   - Вам своих студентов мало, так вы ещё и над иностранными издеваетесь! - не унималась тётя Ира.
   Охранник, наконец, соизволил выглянуть из сторожки на "источник лишнего шума".
   - Женщина, вы чего бунтуете? - не понял он.
   - Там во дворце мой племянник! - принялась объяснять она. - Его держат силой!
   - Гражданка, не надо клеветать... - смутился охранник.
   - А вы, значит, международного скандала добиваетесь! - воинственно посмотрела на него тётя Ира.
   - Кто? Я? Да нет, что вы...
   - Пустите меня!
   Охранник нервно вытер ладонью вспотевший лоб.
   - Пустите...
   Но тут её перебил другой голос:
   - Здравствуйте, тётя Ира, а вы что здесь делаете? - удивился Димка.
   Он возвращался из больницы, куда ездил вместе с Мартиной и Альфредом, навестить Саймона.
   - Димочка! - тут же обрадованно воскликнула тётя Ира. - Что они сделали с моим племянником?
   Она даже хотела его обнять от переизбытка чувств, но передумала. Да и выглядел он вполне здоровым.
   - Ничего. С ним всё в порядке... - тут же бросил Димка и осёкся, отведя взгляд. - Ну, не совсем всё... далеко не всё...
   - Говори! Прошу тебя, Димочка, мы этих извергов накажем!
   - Что вы имеете в виду? - не понял тот. - Врачей не надо наказывать, они его спасти пытаются.
   - Что с ним! Он, правда, хотел с собой покончить?
   - Нет, конечно!
   - Отведи меня к нему, пожалуйста!
   - Хорошо, - согласился Димка. - Только, к Саймону никого не пускают.
   - Пустят! - фыркнула тётя Ира. - Меня везде пустят!
   - Я видел, - Ухмыльнулся Морквинов и повёл её к остановке.
   А тётя Ира заметила, что на спине его чёрного свитера улыбается красный смайлик...
  
   ***
   Прохор Рейли вошел в палату, задернул штору, заслоняя солнечный свет, и сел рядом с кроватью сына.
   Юноша спал, усмиренный чарами.
   Отец положил ему руку на лоб. Саймон даже не пошевелился, да и не почувствовал этого. Прохор вздохнул и призадумался.
   - Плохой из меня отец. Будь я хорошим, всего бы этого не произошло. Если бы я мог помочь...
   Он посмотрел на занавешенную штору, медленно подошел к окну, одёрнул, пуская обратно солнечные лучи, и зажмурился.
   - А еще, у тебя скоро будет сестренка... - Сказал Прохор Рейли, глядя в окно. - Фольма уже на втором месяце. Мы даже имя малышке придумали. "Сельма", что с древнемасийского значит "счастливая"...
   Люди за окном куда-то ходили, что-то делали. У них свои цели. А ради чего они живут? Ради выполнения поставленных мозгом задач, так называемых желаний. А если, все цели человека, который в этот момент радостно бежит на работу, ожидая повышения, будут достигнуты, и больше не к чему стремиться, не произойдёт ли в его маленьком мирке какой-нибудь сбой?
   Прохор отвернулся от окна, стараясь об этом не думать:
   - Эта вся ситуация, она какая-то... неправильная. Карсилина, такая хорошая девочка... Ты не должен губить себя из-за неё... Она бы не хотела, чтобы ты себя так изводил, я уверен.
   На этой ноте в палату вошёл доктор.
   - Здравствуйте, Мистер Рейли.
   - Вы смогли определить, что с ним происходит? - спросил Прохор.
   - Понимаете, мы пытаемся опустить температуру до нормальной величины, но ваш сын снова её поднимает...
   - Осознанно?
   - Чародеи довольно странные люди. Если бы он был волшебником, или колдуном, либо ещё кем-то, было бы проще... Чародеи могут уничтожать себя с помощью магии. У вашего сына пропало желание жить, а если оно пропало, то насильно мы не сможем удержать...
   - А вы постарайтесь! - рассердился барон Рейли.
   - Мы делаем все возможное, но он подсознательно себя убивает.
   - И что делать?
   - Нужно вывести его из депрессии.
   Прохор тяжело вздохнул, опустился на стул возле кровати сына и тихо проговорил:
   - Снимите чары.... Верните его в сознание.
   - Рискованно, - отказывался доктор.
   - Вы посмотрите, Саймон под воздействием ваших чар даже на живого не похож!
   - Если я их сниму, он продолжит себя уничтожать...
   - Как же к нему должно возвращаться желание жить, если он не осознает ничего!
   - Хм, - смутился доктор.
   - Просто дайте мне поговорить с сыном.
   Доктор кивнул, и провёл над лицом Саймона ладонями, снимая чары. Затем, он отступил к дверям.
   Отец с надеждой посмотрел на сына.
   Саймон проснулся. Голова болела, горячая и тяжёлая, словно чугун. Он пошевелился, пытаясь понять, что происходит, и стал с беспокойством озираться.
   - Всё хорошо, - сказал ему отец. - Не волнуйся.
   Яркий солнечный свет бьет в глаза, на улице радуются птицы очередному тёплому дню. А сердце Саймона разбито на множество осколков. Ниточка, которая связывала его с Карсилиной, безвозмездно оборвалась, скотч тут не поможет...
   - Всё плохо, - не согласился Саймон, положив голову на подушку и стараясь не смотреть в глаза отцу.
   Саймона мало интересовало, где он находится, и как здесь оказался. Эти факты, просто не запечатлелись в его памяти.
   - Жизнь должна продолжаться. Пойми ты это уже! - не выдержал Прохор Рейли и ударил кулаком по тумбочке.
   Саймон даже не вздрогнул, а его отец продолжал, весь на взводе:
   - Зачем ты себя убиваешь?! Так нельзя! Прекрати сходить с ума!..
   - Я не могу...
   - Можешь! Всё ты прекрасно можешь!
   Казалось, он сейчас взорвётся. Никогда раньше Саймон не видел его таким сердитым.
   - Не смей умирать! Кому ты что докажешь! - негодовал он.
   - Ты не понимаешь, - слова давались Саймону с трудом.
   - Всё я понимаю! Ты не представляешь насколько! - Он снова ударил по тумбочке. - Думаешь, мне было легко, когда я потерял вас с Фолией!..
   Странно, но эту историю он сыну так и не рассказывал. Теперь же, Саймону было до фонаря, бросал он их с мамой тогда, или нет.
   - ...Но я это пережил! - Прохор вытер пот со лба. - И не хочу терять единственного сына!
   - Карси...
   - Да опомнись, ты! Её нет! - он даже хотел его встряхнуть, но, бросив взгляд в сторону доктора, не решился.
   Тут доктор, который с опаской поглядывал то на юношу, то на его отца, решил вмешаться:
   - Мистер Рейли, извините, но дальше держать его в сознании нельзя. Вашему сыну становится хуже.
   - Куда уж хуже! - буркнул Прохор Рейли.
   Доктор подошёл, усыпил Саймона, заблокировав его мысли. И юноша отключился, как телевизор, выдернутый из розетки. Он ничего не чувствовал, ему ничего не снилось.
   - И всё равно мне не нравится, что вы подвергаете его действию этих чар! - сердито проговорил его отец, поднимаясь.
   - У нас нет другого выбора, - кратко ответил доктор. - Юноша сейчас слишком подавлен, и волноваться ему категорически нельзя. Только так мы можем приостановить его подсознательное саморазрушение.
   - Доктор, но, всё-таки, что может ему помочь? Веселящее волшебство? Оно ведь улучшит настроение...
  -- Сомневаюсь. Волшебнику, может, и помогло бы. Но в случае с чародеем, это даст обратный эффект...
  
   ***
   Прохор Рейли вышел из отделения. В вестибюле к нему сразу же подбежали Мартина и Альфред.
   - Ну, как он? - обеспокоено спросила Мартина.
   - Стабильно, - кратко ответил Прохор.
   Ему не хотелось рассказывать близнецам, что происходит с его сыном.
   - Это хорошо или плохо? - насторожился Альфред.
   - А где Дмитрий? - спросил Прохор, пытаясь их отвлечь от этой темы.
   - Ему надоело вас ждать, и он ушел.... И, всё-таки, что с Саймоном? Что врачи говорят?
   Похоже, придётся им все рассказать. Он уже собирался это сделать, но тут его внимание привлёк Морквинов, с которым шла какая-то темноволосая женщина в серой блузке и розовой до колен юбке. Женщина эта тащила большой розовый чемодан.
   Приглядевшись, он с удивлением узнал в ней двоюродную сестру покойной жены. Вид у этой женщины был очень рассерженный.
   Димка подвёл её к ним. Прохор неуверенно протянул ей руку для рукопожатия, сказав:
   - Здравствуйте, Ирина...
   Тётя Ира от рукопожатия отказалась, с подозрением глядя на него.
   - Кого-то вы мне очень напоминаете. Только вот, кого...
   - Это отец Саймона, - тут же подсказал ей Димка.
   - Значит, ты, Прохор Рейли, бросил жену и сына, а теперь появляешься непонятно откуда! Совесть проснулась? - накинулась она на бедного Прохора.
   - Это долгая история, - смутился тот, увёртываясь от удара газетой, свернутой в трубочку.
   Пока они разбирались друг с другом, точнее, разбиралась тётя Ира, Альфред шёпотом поинтересовался у Димки:
   - Слушай, а что это за женщина? И почему она себя так ведёт?
   - А Саймон вам не рассказывал о своей тёте, которая живёт в Зебрландии...
   - Вроде, что-то рассказывал, - вспомнила Мартина.
   - Так вот, это она, собственной персоной.
   Тётя Ира тем временем выдохлась изливать отцу ее племянника своё возмущение, и устало опустилась на скамью, обмахиваясь газетой.
   - Вы... вы... - она, тяжело дышала. - Чёрствый сухарь....
   Прохор Рейли, решив, с ней не спорить, опасливо присел рядом, материализовал стакан с водой и протянул ей.
   Отпив три глотка, она чуть остыла, и просипела:
   - Что с Саймоном?
   Морквинов подкатил чемодан, оставленный тётей посреди вестибюля, к скамье, Альфред с Мартиной сели по другую сторону от тёти Иры.
   - Он болен, - ответил Прохор, взял у неё стакан и отпил глоток. - Это я виноват, не доглядел! Теперь не знаю, как помочь. Врачи отключают ему сознание и блокируют мысли. Он словно неживой...
   - Довольно! - перебила тётя Ира, снова закипая. - Почему вы позволяете им это делать?
   - Это единственное, что может...
   - Так, всё! - она резко поднялась, и направилась к стойке регистратуры. - Никому не позволю так обращаться со своим племянником! Я его забираю!
   - Ирина, это безумие. Вам не позволят! - попытался остановить её Прохор.
   Та потребовала вызвать главного врача. Он явился в вестибюль через десять минут, и на него тут же обрушился гнев тёти Иры.
   - ...Это что ещё за безобразие! - кричала она. - Как так можно!..
   Оказавшиеся в вестибюле люди с интересом наблюдали за этой сценой.
   Доктор пытался оправдываться, но тётя безжалостно отбивала все его аргументы, даже "Он может умереть, если не блокировать сознание", не подействовало на неё.
   - Или вы прекращаете свои пигмейские методы, или я забираю отсюда племянника! - возмущалась тётя Ира. - И сама займусь его лечением!
   Судя по тону, говорила она вполне серьезно.
   Наконец врач сдался:
   - Ладно, мы пересмотрим методы его лечения...
  -- Вы уж её простите, она в этой стране первый раз, - извинялся Прохор, чувствуя себя неловко...
  
   ***
   Через три дня после этого разговора.
  
   Саймон проснулся....
   Пустота в голове. Неприятная и, почему-то, давящая.
   А ещё он не помнил последних событий, как будто кто-то взял большую чугунную сковороду и шарахнул юношу ей по затылку, обеспечивая кратковременной амнезией. Единственное, что Саймон смог выудить из глубин воспоминаний, как его отец выходит из себя, и бьёт кулаком по тумбочке. Но вот, что он говорил, Саймон не знал.
   Он присел на кровати, осознавая, что одет в мешковатую белую с бледно-зелёными вертикальными полосками пижаму, и принялся осматривать место своего пребывания.
   Стены обклеены желтоватыми обоями. Такого цвета обычно бывает больной пересохший лимон. Прямоугольные лампы, в плафонах которых покоились прожаренные лампочками трупики мух, "украшали" потолок. Решёток на окнах нет, уже хорошо. Значит, его не удерживают.
   Вот и та самая тумбочка возле кровати, дверца её немного покосилась.
   На тумбочке было пусто. Как и в ней. Интересно, где его вещи, ну хоть какие-нибудь? В самой тумбочке тоже ничего нет.
   Рядом с окном стояли два деревянных стула. На спинке одного из них висела одежда. Почему-то черная, слишком официальная. По сравнению с пижамой - точно.
   Саймон почесал затылок, пытаясь вспомнить, что тогда было. Что отмечали Фротгерты? Какое официальное мероприятие они проводили? Но не смог. Память была наглухо заблокирована магией докторов.
   Он поднялся, собираясь сделать пару шагов до двери. Тут же закружилась голова, и юноша вынужден был опуститься обратно на кровать.
   Интересно, а кто-нибудь, кроме его отца, знает, что он здесь?
   Надо будет у Кари спросить, когда она придёт навестить Саймона, что случилось. Она, наверное, сейчас на какой-нибудь скучной лекции в институте... Интересно, сегодня понедельник, среда, или вообще воскресение?
   Тут дверь в палату открылась, и вошёл Димка Морквинов. Он поправил съехавшую на бок клетчатую кепку и сказал, присаживаясь рядом:
   - Привет. Я тут зайти решил, с утра пораньше, а то сегодня ещё посетители намечаются. Как самочувствие?
   Саймон взвесил все свои ощущения, но ничего примечательного не обнаружил:
   - Не знаю. А что со мной?
   - Не в курсе...
   - У тебя выходной? - перебил он.
   - Воскресенье ещё никто не отменял, - заявил Димка и улыбнулся.
   - Понятно, - Саймон подумал, что это странно, если Морквинов встает раньше, чем Карсилина, когда и спешить, собственно, никуда не надо.
   Может, зачёт завтра важный, и она к нему готовится? Ну, она же придёт в больницу его навестить!
   Димка поднялся, вспоминая:
   - Я тебе принёс кое-что! Правда, твой папа запретил фотографии носить, но я думаю, это лучше, чем фотка!..
   Минуту он что-то искал у себя в карманах, затем, с довольным видом, протянул Саймону амулет Карсилины на цепочке.
   - Только ты его спрячь, а то мистеру Рейли это не понравится, - бормотал он.
   Саймон взял у него амулет и с недоумением посмотрел на друга:
   - А Карси он что, не нужен? Или ты стащил?..
   Тут уже Димка уставился на него, в замешательстве, а затем сказал, уязвленным тоном:
   - Он лежал у тебя в комнате на столе!
   - Что он там делал?
   - Ну, как бы, Карси... - Сказал он, и осёкся, поняв. - Так ты ничего не помнишь?..
   - Помню, что-то одно, что-то второе и что-то третье! - съязвил Саймон, начиная терять терпение. - Что случилось, я не понимаю!
   Морквинов хотел всё рассказать, но спохватился, не желая волновать друга, и сказал, глупо улыбаясь:
   - Ничего страшного. Всё хорошо.
   Саймон хотел возразить, мол, если бы было все так прекрасно, то он бы сейчас не находился в больнице, но Димка не дал ему и рта раскрыть:
   - Кстати, твоя тётя Ира из Зебровска приехала, - сообщил он, а про себя порадовался, что вместе с ней не приехала ещё и его родня.
   - Зачем?
   - Ну, она откуда-то узнала, что ты заболел, и очень беспокоится...
   - Димка, ты про Карси говорил. С ней что-то случилось?
   Димка, молча, посмотрел на Саймона, соображая, что бы такое сказать, но не смог ничего придумать лучше, чем:
   - Да... всё с ней в порядке!
   У Саймона при этом сложилось ощущение, он что-то не договаривает.
   - Только, она сегодня не придёт, занята очень, - поспешил добавить Морквинов. - И завтра...
   - Мне нужно позвонить.
   - Прости, друг, но я телефон дома забыл, - соврал он.
   Затем он попятился к дверям, приговаривая:
   - Ты, это, поправляйся!..
   - Амулет Карсилине верни, - попросил Саймон, протягивая железку, но Димка его не взял.
   Он бросил: "Пока", и поспешил удалиться.
   Саймон положил амулет на тумбочку.
   Морквинов себя подозрительно ведёт!..
   Может, они с Карси поссорились, и теперь она не хочет приходить в больницу? Но что случилось? Как Саймон сюда попал?
  
   ***
   А Зольтер в это утро патрулировал подземный лабиринт. Ему очень хотелось спать, да и куда денешься от этого дежурства, если заставляют...
   Ему, Серебринке и ещё нескольким служащим из отдела безопасности было поручено охранять подземелье, так как, никто ещё не поймал убийц кухарки Зинаиды, да и потайной путь в убежище Гадритты не был найден. Сегодня была очередь Зольтера.
   Золотский со скучающим видом бродил по прохладному подземелью, и уже подумывал подняться наверх, выпить чашку кофе, но тут услышал в конце коридора со стороны каземат какой-то звук.
   Он прижался к стене и прислушался, звук повторился. Затем скрипнула решётка.
   Зольтер осторожно, стараясь не создавать лишнего шума, направился вперёд к темницам, готовясь в любой момент отразить вражескую атаку.
   А потом прямо ему на встречу вышла невысокая фигура, облаченная в черный бархатный балахон. Лица Золотский не смог разглядеть. Фигура настороженно остановилась, продумывая пути к отступлению.
   Зольтер прицелился и запустил в неё заклинанием, сбивающим с ног, незнакомка увернулась.
   - Ты кто? - Спросил Зольтер.
   - Да так, никто, - ответила фигура.
   Она что-то прошептала, и весь пол озарился тёмно-зелёным колдовским пламенем. Но Зольтера, как колдуна, оно не обжигало.
   - Пропустите меня! - вызывающе крикнула девушка.
   Зольтер запустил заклятие и попал ей в плечо. Её рука онемела и распухла.
   - Ядпрокс! - озлобленно крикнула та, морщась от боли, но заклинание пролетело мимо Зольтера.
   Незнакомка выругалась, и со злостью ударила его ослепительным лучом. Что-то полоснуло парня по лицу, оттолкнуло, но Зольтер сумел удержать равновесие. По щеке текла кровь.
   - Занятно, - ухмыльнулся он, размазывая кровь рукавом.
   И, прежде чем незнакомка успела что-то сказать, Зольтер крикнул:
   - "Потэрцио-Магнарус"!
   Заклятие ударило точно в "яблочко", незнакомка рухнула на пол, который до сих пор пылал колдовским пламенем. Золотский подошел ближе, держась рукой за глубокий порез под левым глазом, и присел перед ней на корточки.
   Кудрявые рыжие волосы выбивались из-под капюшона. Зольтер сдёрнул его, перевернул девушку на спину, и узнал Рину Пифраттер, дочь одного из злодеев, который раньше держал в страхе один параллельный мир, но был повержен, и с позором бежал.
   Неожиданно, кто-то толкнул Золотского в спину, очевидно, стараясь повалить на пол. Зольтер упал, и этот "кто-то" вцепился ему в шею и начал душить. К сожалению, маги ещё не разучились применять грубую физическую силу. Зольтер судорожно ловил ртом воздух, пытаясь ослабить хватку. Когда он уже начинал терять сознание, то пихнул злодея коленом в живот, незнакомец застонал, отвалившись к стене, и схватился за ноющее пузо.
   Зольтер, тяжело дыша и кашляя, поднялся с пола и произнёс "Потэрцио-Магнарус".
   Как Золотский и ожидал, это оказался Олус Пифраттер.
  -- Ладно, - решил Золотский, - мне их одному не унести, подмогу пора вызывать.
  
   ***
   В общем, как выяснилось позже, подозрительно вёл себя не только Морквинов. Димка, успел предупредить, что Саймон ничего не помнит. И они, до поры до времени, решили ему не напоминать о том, что Карси, оказывается, умерла. Пусть он лучше живет в неведении!
   Единственный, кому идея не понравилась, оказался Альфред.
   - Нельзя его так обманывать! - возмущался брат Карсилины, когда они все вместе обсуждали этот план. - У вас не получится всегда скрывать...
   - А мы плавно подготовим Саймона к этой новости, - сказал Зольтер. - И тогда, есть вероятность, что он не займется неосознанным саморазрушением.
   - Ну да, если учесть, что весь мир сейчас говорит о безвременной кончине принцессы, - помрачнел Альфред. - Он и сам быстрее всё вспомнит.
   - Нельзя ему пока говорить! - рассердился Прохор. - Я не хочу, чтобы мой сын опять...
   - Вы как хотите, но я в этом не участвую! Я не хочу потерять друга, - Альфред разозлился и вышел из помещения.
   Мартина за это время не сказала ни слова, сидя в углу в кресле. Прохор Рейли сердито на неё взглянул:
   - Может, ты поговоришь со своим братом?
   Та промолчала. Она вообще последнее время мало с кем разговаривала.
  
   ***
   Ни Зольтер, ни Серебринка, ни Прохор, когда приходили навестить Саймона, говорить про Карси не решались, да и тон у них был натянутый, притворно весёлый. Говорили исключительно о его самочувствии, да о своих делах. Они делали вид, что не замечали медальон Карсилины, он лежал у Саймона на тумбочке, на самом видном месте.
   Саймон спрашивал, почему Карси не приходит повидаться, или, хотя бы, забрать амулет, и почему ему нельзя никому звонить.
   На этот вопрос либо не отвечали, либо говорили, что Карси очень занята, и её направляют в какую-то командировку. А юноша всё больше понимал, что все его обманывают, и это было очень неприятно осознавать.
   Наверное, Карси просто не хочет его навещать. Как же они могли так серьезно поругаться? И почему? И почему у Саймона ее амулет, если они в ссоре, Карси должна была оставить его у себя, а не посылать с Димкой. Но, может они и не в ссоре?..
   Да что, в конце концов, происходит! Почему они молчат! Так можно с ума сойти!
   Даже тётя Ира, и та была с ними заодно! Прохор Рейли её подготовил, предупредив, что о Карсилине лучше не упоминать, если не хочет, чтобы здоровье племянника ухудшилось.
   - Саймон! - воскликнула она, появляясь на пороге палаты.
   - Здравствуй, тётя, - поприветствовал юноша, помахав ей рукой.
   Её радость была искренняя, в отличие от тех, кто заходил к нему ранее.
   Она тут же положила на кровать пакет с апельсинами и сказала.
   - Как же тебя так угораздило!
   Саймон пожал плечами, не зная, точнее, не помня, за что его сюда "угораздило".
   - Какой же ты бледный! Исхудал весь! - покачала головой тётя Ира, разглядывая племянника. - Тебе витаминов, наверное, не хватает...
   Ну вот, понеслось! Тётина любимая тема, "Какой ты у меня болезненный!". Нужно переключить её на что-нибудь другое!
   - ...Совсем они тебя запустили, так и окочуриться недолго, - причитала она. - Твой папаша...
   Тут она собиралась возмутиться по поводу Прохора, который недавно объявился и вообще плохой отец, но Саймон перебил:
   - Тёть, а сама то ты как поживаешь?
   - Нормально поживаю. Меня твоё состояние больше волнует!
   Тему разговора сменить не удалось, Саймон не отчаялся и предпринял ещё одну попытку:
   - Как тебе город, понравился?
   Она сделала вид, что не слышит, сообщив:
   - Я думала забрать тебя в Зебровск. Тут такие ужасы в газетах пишут, да и...
   Тётя замолчала, вспомнив, о чём предупреждал Прохор, и, боясь сказать лишнего.
   - А что пишут? - не понимал Саймон, ему никто не давал газет.
   - Неважно, - улыбнулась она и достала из сумки небольшую потрёпанную книгу. - Вот, возьми. Я подумала, тебе тут скучно, будет хоть, чем заняться.
   Обложка у книги была жёлтого цвета, прямо как стены этой палаты. "Древнемассийские мифы".
  -- Ладно, поправляйся. Я завтра зайду...
  
   ***
   Площадь лорда Шиндвела.
   В этот солнечный осенний день по ней бегали ребятишки из соседней школы. Учительница мирно разговаривала о чем-то со старушкой, жующей семечки, сидя возле фонтана на железной скамейке.
   Тут, заплакала девочка. Учительнице пришлось оторваться от "увлекательной" беседы.
   - Что такое, Марви? - подбежала она к бедолаге.
   Семилетняя девочка в белой курточке, белой шапочке и жёлтых брючках, плакала, держа в руках коробочку мела. А рядом с ней смущённо топталась мрачная девушка в сером плаще.
   - Она, она... - ревела малышка, показывая пальцем на девушку. - Она мой розовый мелок сломала!
   - Простите, я случайно на него наступила, - буркнула виновница в своё оправдание.
   - Под ноги смотреть надо! - Рассердилась учительница и подняла обломки мелка.
   Кусочки мела в её руках срослись, и она протянула его девочке. Та перестала плакать, и принялась дорисовывать на квадрате плитки розового кота с крыльями.
   Девушка в сером плаще насупилась и отошла. Она не могла ничего чинить, только разрушать. Такая уж у колдунов магия.
   Затем, она остановилась, увидев надпись корявым почерком: "Маша. Б + Дана. Л. = дуры", а рядом с этой, через два плиточных квадратика более аккуратную: "Маша. Б + Гена. В = Любовь".
   Девушка усмехнулась. Вероятно, первая надпись, это месть Маше от Гены. Людям ведь свойственно думать иногда, что их любят те, кто ненавидит. Наивность. По крайней мере, Сулитерия так считала.
   На душе у Сулитер было неспокойно. Лучшая, точнее, единственная подруга умерла по её вине. Девушка вздохнула, вспоминая...
   ...Это было словно вчера. Сулитерия очнулась у себя в комнате.
   На её картфольном бордовом кресле сидела тётушка Гадритта. Она равнодушно смотрела на племянницу, а потом сказала холодным тоном:
   - Ты от меня даже в потустороннем мире не скроешься.
   - Что такое, почему я не умерла?.. - не понимала племянница.
   - Ты так быстро не отделаешься!
   Гадритта встала с кресла и, медленными грациозными шагами, подошла к кровати Сулитерии.
   - Так это ты меня оживила? - поинтересовалась племянница, чувствуя, что здесь кроется какой-то подвох. Это её пугало.
   - Карсилина оказалась слишком глупа, решила, что твоя жизнь нынче ценится дороже, чем её собственная. Я не могла упустить возможность и позволила принцессе пожертвовать жизненную энергию, - ехидно объяснила тётушка.
   - Но, это же получается... - с ужасом понимала Сулитер. - Ведь, без этой энергии Кари...
   - Ты умнее, чем я думала! - Ухмыльнулась Гадритта, разглядывая свои длинные чёрные ногти, на которых были нарисованы черепа.
   - Она не должна была!..
   Сулитерия поднялась с кровати и встала напротив тёти. Новость её ошеломила.
   - Пора бы учесть, что у меня всегда есть запасные варианты! - Ухмыльнулась Гадритта, зло, глядя на племянницу. - Небось, понравилось быть мёртвой?
   - Уж лучше так, чем служить тебе! - парировала Сулитер, но тётушку это не уязвило.
   - Между прочим, я о тебе забочусь...
   - Заботится она! Как же! Я себя воскрешать не просила! Тем более вот так! Надоело всё! Ухожу из "СиТм"..
   - Никуда ты не уйдёшь! - рассердилась Гадритта. - Если бы кое-кто использовал яд по назначению, твоя тётушка не пошла бы на этот шаг...
   - Уйду! Я не хочу ставить крест на своей жизни только потому, что моя тётя злая колдунья!
   - Быть злодеями - судьба Трегторфов!
   Прошипела Гадритта, желая взять и заехать длинными ногтями по лицу племянницы и оставить глубокие царапины, но сдержалась и вышла из комнаты.
   - Я с этим не согласна! - крикнула Сулитерия, запуская стеклянной рамкой, с изображением символа "СиТм" (чёрный волк, с красными глазами), в дверь.
   Рамка разлетелась вдребезги.
   Сулитерии было очень обидно. Почему она не может жить так, как хочет! Почему она всё время должна подчиняться! Это несправедливо!
   Выход только один. Чтобы вырваться из-под этого гнёта, нужно устранить Гадритту. А своими собственными силами этого делать нельзя! Здесь поможет "ДС", Фротгерты.... Ну или, хотя бы, Саймон Рейли.
   Как это ни странно, но Сулитерия последнее время часто о нём думала. Во-первых, её терзало чувство вины, во-вторых, она, почему-то решила, что может помочь Саймону покончить с Гадриттой, ну а в-третьих,... она очень хотела подружиться, и это желание было искренним...
   Тьмы в её душе практически не было, чего не скажешь о Гадритте, в душе которой не было даже крошечной песчинки света, которая могла бы её спасти...
  
   ***
   "Древнемассийские мифы. Миф о том, как был создан Мир.
   Однажды в Колльдинсе (пустом тёмном холодном пространстве, в котором не было вообще ничего) появился Лойро (светящийся шар). Лойро не был живым. Он являлся некой мудрой субстанцией.
   Из Лойро должен появиться бог Звена и начать создавать мир. И бог появился. Он вылетел из светящегося шара, и дал себе имя Желлистин. Для того чтобы создать мир, ему нужно было несколько набросков. Он, без устали, создавал много картин из звёздочек, делал наброски живых существ, природы, всего того, что хочет запечатлеть. Колльдинс в мгновение ока заполнился сверкающими блёстками, освещенными лишь Лойро.
   Затем бог Желлистин создал мир. Он достал из Лойро много песка, и слепил планету. Планета была ровная, круглая и серая. Совсем не такая красивая, как хотелось Желлистину.
   Огорчённый этим фактом, он уже хотел разрушить всё, но на планете вдруг появилось очень красивое существо, рождённое этим миром. Существо назвало себя Юслиман (Единорог), расправило свои крылья и подлетело к Желлистину. Молча, оно стукнуло копытами по Лойро, и из него вылетели искры. Коснувшись планеты, они разукрасили мир в мгновение ока. Такой красоты Желлистин ещё не видел. Правда, когда Желлистин хотел до неё дотронуться, его руки замерзали. И назвал он этот мир так же, как всё свое пространство - Колльдинс.
   Назвал, но не подумал, как исправить проблему. Вот он сидит вместе с Юслиманом на тёплом Лойро, а планета замерзает. И вряд ли существа, которых он там поселит, смогут выжить.
   А Юслиман, тем временем, перестав раскрашивать мир, взглянул на Желлистина и очень удивился. Желлистин был похож внешне на ромбик с ручками, и, по сути, им и являлся. Он начал смеяться, почему это сотворение мира достаётся каким то ромбам, а не более красивым существам.
   Желлистин очень обиделся. Пока он был в пространстве один, никто его внешность ещё не высмеивал. А тут появился этот Юслиман, и даже не извиняется за своё поведение!
   Разгневавшись, Желлистин испепелил своего помощника, а пепел смахнул на Мир. Лойро начало сиять так ярко, что Желлистину пришлось зажмуриться. А планета стала оттаивать, и из пепла Юслимана появлялись существа.
   Только эти существа не могли видеть Желлистина, сидящего на сияющем колесе. Колесо защищало его от посторонних глаз. Ведь Желлистину не нравилась собственная внешность.
   Бог Желлистин не хотел смотреть на свою планету, потому что на ней не было никаких живых ромбов, кубов, кругов, треугольников. Всех тех, чье существование он смог бы вытерпеть.
   Он создал мир, и пожалел об этом. Да и существа, на нём проживающие, были очень похожи на Юслимана. "Надо было делать их по своему подобию" - Горестно подумал Желлистин, и стал думать, как избавить мир от такого большого количества самонадеянных единорогов. Он решил призвать себе в помощь других богов, которые могли путешествовать сквозь Колльдинсы.
   Зато, планета перестала быть такой холодной"...
   Саймон закрыл книгу и положил её на тумбочку, рядом с амулетом Карсилины. Ему помнилось, как-то в детстве мама читала эту легенду. Тогда он очень смеялся, представляя недовольный ромбик и планету, на которой жили ехидные единороги. Причём, у единорогов были очень острые зубы, как у акул. Ох уж это детское воображение! Интересно, а у древних массийцев все божества были такие закомплексованные?
   Вскоре навестить друга пришли Альфред и Мартина. Видимо, когда они сюда шли, обсуждали что-то. Саймон открыл им дверь.
   Они вошли в палату, и даже не улыбались. Когда Альфред взглянул на медальон своей старшей сестры, покоившийся на тумбочке, то помрачнел ещё больше. Он взял его и положил на ладонь.
   - Ты вспомнил, что тогда случилось? - спросила Мартина.
   Саймон хотел ответить, но Альфред не дал этого сделать:
   - Он не сможет вспомнить. Если только...
   Их слова не предвещали ничего хорошего.
   - Вы о чём? - настороженно поинтересовался юноша.
   Альфред промолчал. Мартина открыла свою клетчатую сумку, достала газету и дрожащей рукой протянула её брату.
   - Те, кто приходил до нас, говорили что-нибудь про Карси? - Альфред взял газету и положил медальон обратно на тумбочку.
   - Они сказали, что Карси уехала. На какую-то олимпиаду от университета.
   Беспокойство нарастало. Непонятно, почему Карси сама об этом не сообщила, да и медальон оставила! Саймон и до визита Альфреда с Мартиной очень из-за этого переживал.
   - Карси даже ЛЭПСу не прислала... - сказал Саймон, обиженно. - Кажется, мы сильно поссорились. Она обиделась и не хочет меня видеть, наверное.
   Альфред переглянулся с сестрой и сказал:
   - Саймон, она не обиделась. Просто, у нее нет возможности тебя навестить.
   - Почему? - Саймон даже растерялся.
   - Тебе лучше присесть... - В свою очередь добавила Мартина и усадила его на стул.
   Её брат выдержал паузу, не решаясь, этого сказать, затем вздохнул и выдал:
   - Мистер Рейли уговорил врачей, чтоб они заблокировали тебе некоторые воспоминания, - он старался, чтоб голос звучал спокойно.
   - Что за...
   - Ты ведь не помнишь, что Карси умерла.
   Саймон вздрогнул и посмотрел на Альфреда. Может, он соврал? Это шутка какая-то, да?
   - Это правда, - И он дал другу газету.
   Газета за двадцать шестое ноября. Первая полоса гласила: "Жестокий удар Гадритты Трегторф! Принцесса Карсилина убита главой "СиТм"!"...
   Дальше Саймон читать не смог, в глазах затуманилось от слёз.
   На него накатили воспоминания, которые так старательно блокировали доктора. Это было невыносимо.
   Альфред и Мартина ушли, решив, что ему стоит побыть одному.
  
   18
  -- Бал в подземелье
   Через неделю Саймона выписали. Доктора, конечно, до-последнего отказывались это делать, ссылаясь на то, что он ещё слишком болен, и не хотели рисковать. Но тётя Ира их уломала. Тем более, врачам удалось добиться, стабильности. Отчасти этому способствовала его кратковременная амнезия, а может и то, что они каждый день и не по одному разу напускали успокоительные чары.
   Хотя, Саймону нельзя было волноваться, существовала вероятность, что он снова может выкинуть этот "фокус" с температурой.
   Прохор зашел ровно в одиннадцать дня, весь такой солидный, впрочем, как и всегда. Он принёс сыну одежду, каких-то шибко жизнерадостных тонов. Саймон, вопреки его желанию, надел тот чёрный костюм, в котором его сюда привезли, и повесил на шею золотой медальон Карсилины, спрятав его под рубашку.
   Когда они вышли из больницы, в глаза сразу же ударил яркий солнечный свет, от которого Саймон почти отвык. Его отец подвёл сына к раритетному чёрному автомобилю. Если честно, раньше Саймон думал, что тот не умеет водить.
   - Значит так. Во дворец мы сейчас не поедем, - сказал Прохор, подождав пока юноша займет своё место на заднем сиденье, и заводя машину.
   - Почему?
   - Я хочу, Саймон, чтобы ты жил со мной, - ответил он, поправляя зеркальце. - Ты всё-таки мой сын, и я должен о тебе заботиться.
   - Не надо обо мне заботиться, - не согласился Саймон, насупившись. - Уже не маленький...
   - Ошибаешься, - улыбнулся тот. - Для меня ты всегда останешься глупеньким маленьким мальчиком!
   Саймон не помнил, чтобы до этого видел, как он улыбается.
   - Мне нужно обратно во дворец, там Карси... - юноша оставался печальным, не переставая думать о ней. - Да и тебе с Фольмой мешать не хочу. У вас скоро ребёнок появится...
   - Пока ты болен, будешь жить у меня, и точка! - отрезал Прохор. - А там видно будет.
   На этом их диалог закончился. Прохор молчал всю дорогу, а Саймон не хотел разговаривать.
   Они доехали до особняка Прохора Рейли. Розы, которые произрастали у него во дворе, были ухоженные и цвели яркими крупными пятнами, на фоне мрачного фасада.
   - Знаю, тут ещё многое нужно переделать, - рассказывал Саймону отец, когда они шли по каменной дорожке, ведущей к крыльцу. - Нужно убрать эту угнетающую обстановку. Решил начать с роз. Оказалось, что Навира очень любит выращивать цветы. Немного магии, и они могут цвести хоть круглый год! Она, кстати, пирожков напекла, специально к твоему приезду...
   Он ещё что-то болтал, но Саймон его не слушал. Окружающая действительность казалась скучной, как старая потрёпанная фотография, на которой нельзя ничего различить.
   Саймон подошёл к цветущему кусту роз, и протянул руку к большому алому цветку, как будто сомневался в его подлинности. Осторожно коснулся его насыщенных лепестков, цветок вдруг поник, почернел и ссохся. Он оторвался от потемневшего стебля и упал, разбившись, словно был стеклянным.
   - Саймон! Ты чего делаешь! - испугался Прохор.
   - Это случайно. Я не хотел, - извинился его сын, почувствовав небольшой укол совести.
   - Не подходи больше к цветам, они ещё живые. Тут нужна положительная энергетика! Они пропускают сквозь себя эмоции, ощущают наше состояние через прикосновение.
   - Ты так разбираешься в растениях...
   - В своё время, я погубил розы, которые посадила твоя мама. Я был безутешен, думал, что они дадут хотя бы крошечное ощущение того, что Фолия рядом, но цветы умирали, как только я их касался. Не мог остановиться....
   Он вздохнул и воскликнул с горечью:
   - Если бы ты знал, как прекрасны были эти розы!
   Саймон не знал, что ответить, но на всякий случай отошел от цветов на безопасное расстояние.
   Его отец выдержал паузу, и продолжил, как ни в чём не бывало:
   - Ты лучше в дом проходи, Навира стол накрыла...
   - Я не голоден.
   - Саймон! Нельзя обижать старую и больную женщину, ей будет очень неприятно, если ничего не съешь. Поверь, она вкусно готовит.
   Они поднялись на крыльцо, Саймон взялся за дверную ручку, но помедлил входить в особняк.
   - Не стесняйся, проходи, - улыбнулся ему отец.
   И тут юноша спросил:
   - Ответь на один вопрос. Ты действительно любишь Фольму? Только честно.
   - Понимаешь... - замялся Прохор Рейли, он этого не ожидал. - Фольма... Я не чувствую к ней особой симпатии...
   - Как? - не понял его сын. - А зачем ты тогда женишься?
   - Она мать моего будущего ребёнка. А, как человек порядочный...
   Саймон открыл дверь, не дав ему договорить. Когда вошли в прихожую, Прохор буркнул:
   - Ладно, не будем об этом.
   Тема Фольмы была ему неприятна.
   А Саймон заметил, что в прихожей висят большие ветвистые оленьи рога, на которых удобно разместились три чёрные шляпы-цилиндра.
   - Это мне кто-то на корпоративе "Чалинвеста" подарил, три года назад, - пояснил Прохор. - Позавчера я рылся на чердаке и нашёл их. Хорошая вешалка.
   На кухне был накрыт небольшой столик, что стоял возле единственного окна, подоконник которого занимали горшки с геранью. На плите в кастрюле что-то варилось, деревянная ложка, парящая над ней, периодически это помешивала.
   Пахло супом, пряностями и чем-то имбирным.
   Сын с отцом разместились за столом, Саймон сел спиной к холодильнику. Есть, по-прежнему, не хотелось.
   Навира, как всегда похожая на престарелую монашку, положила им суп и ушла звать Фольму.
   Фольма оказалась довольно худощавой девицей лет тридцати. Короткие крашеные в молочный цвет волосы чуть-чуть не доставали до плеч. Её лицо напоминало поросячье. Она сверкнула маленькими непонятного цвета глазками и ушла с кухни, бросив Навире:
   - Принеси мне клубники!
   Голос у Фольмы был очень писклявым, как у чайки.
   С Саймоном она не поздоровалась. Впрочем, он с ней тоже.
   Прохор Рейли принялся за свой суп.
   Саймон вяло водил ложкой по остывающему борщовому "болотцу" в тарелке.
   - Почему не ешь? - не понял его отец, опустошив свою тарелку.
   - Аппетита нет...
   - Голодной смертью умереть не позволю!
   - Я супы не ем.
   Прохор даже чуть не подавился куском хлеба, когда это услышал.
   - С каких это пор? - удивился Прохор.
   - Сколько себя помню, - ответил Саймон. Отец не так много знал о нем.
   Он, правда, супы не ел, по крайней мере, большинство. Борщ, щи и тому подобные кулинарные изыски ему можно было не предлагать. Юноша их с детства ненавидел. А сейчас, в связи со всем пережитым, ему вообще есть не хотелось. Аппетит ушёл, не прощаясь, и не оставив обратного адреса.
   - Надеюсь, ты не собираешься морить себя голодом? - с подозрением спросил Прохор и протянул сыну пирожок, лежащий на красивом узорчатом подносе. - Как жаль, что раньше не взялся за твоё воспитание.
   Саймон взял пирожок, неохотно откусил от него кусочек и стал уныло жевать.
   Раздался писк домофона, а затем на кухню вбежала Навира, говоря:
   - Господин, там журналистка пришла.
   - Зачем? - удивился Прохор Рейли.
   - Говорит, хочет интервью взять у вашего сына.
   Саймон, услышав это, подавился.
   - Хм... - Насупился Прохор Мылченко.
   - Собирается расспросить его насчёт принцессы.
   Юноша вздрогнул, снова думая о Карсилине. Ему, между прочим, нельзя волноваться.
   - Навира! - Прохор встал из-за стола. - Ну, просил же!
   - Так мне её впускать?...
   Мужчина задумчиво посмотрел на сына:
   - Говорить с ней, или нет, решать тебе, Саймон.
   Саймон отложил пирожок, нервно сглотнув, и сказал:
   - Пусть уходит.
   Прохор с помощью магии, направил тарелку в мойку:
   - Люди хотят знать, какой была их принцесса. В этом нет ничего плохого.
   Саймон глубоко вздохнул, у него не было желания давать интервью. Кроме того, он боялся, что, отвечая на вопросы о Карси, разнервничается.
   - Пусть уходит! - Повторил Саймон, громче.
  -- Навира, скажи журналистке, что я не намерен её впускать, - отдал распоряжение его отец.
  
   ***
   После обеда Прохор показал сыну его комнату. Находилась она на третьем этаже, небольшая, стены украшали старые синие в полоску обои, как внизу, в большой комнате. Только, не такие выцветшие. Рядом с большим буковым комодом располагалась кровать с резными ножками. Возле стенки на высоком тёмном шкафу стояли антикварные кувшины, коллекцию которых собирала ещё прабабушка. Серо-голубые занавески загораживали единственное окно, и то маленькое.
   Ну что ж, до завтра можно потерпеть. Саймон решил во что бы то ни стало вернуться во дворец, там ему было спокойнее.
   - Ты, надеюсь, не обидишься, я в комнату, которую хотел выделить тебе, поселил Фольму. Ей эта не понравилась. Но это временно! - смутился Прохор, пытаясь оправдаться.
   Саймону было непринципиально, в какой комнате сегодня спать. Да и беременным, они ведь нервные, уступать надо.
   Ещё, завтра он собирался наведаться в ЧАЛИКУН, отчислиться. Оставаться на этом факультете было выше его сил, приходить туда на пары, и каждый раз чувствовать, как же сильно ему не хватает Карси....
   Карсилина мечтала стать боевым магом, а Саймон уже ничего не хочет. Да и какой из него теперь боевой маг, если он даже сам себя чуть не убил, хоть и подсознательно. Однокурсники уже, наверное, бесчисленное количество зачётов сдали...
   Отчистится из университета, уйдет в подполье, и будет деградировать. А может, просто скукожится от недостатка амбиций и потери желания жить.
   Из комнаты Саймон не выходил. Навира щедро приносила ему еду. Её стряпня оставалась нетронутой. Вечером заглянула тётя Ира, но юноша с ней даже не разговаривал.
   А ночью он спал плохо, мучили кошмары про смерть Карси, и Саймон просыпался в холодном поту. Ворочался в кровати и не мог уснуть. А в форточку приведением завывал сквозняк.
   Рано утром Саймон оделся и спустился в гостиную, где уже пил чай с круассанами Прохор Рейли. Фольма ещё спала, она, как оказалось, по натуре сова.
   - Ты куда-то собрался? - спросил отец, сидя на диване и глядя на огонь в камине.
   Если уж он камин зажигать стал, то, вероятно, чувствовал себя более-менее счастливым.
   - Хотел пройтись до университета. Забрать документы... - пояснил Саймон.
   - Что? - Не понял Прохор, выпрямившись в кресле.
   - Да, я хочу отчислиться...
   - И кем ты будешь после этого?! Дворником?! - рассердился он.
   И почему все родители, чуть что, сразу дворника вспоминают, даже маги, и те туда же! Дворником всех школьников и студентов пугают.... Хотя нет, ещё есть вариант с уборщицей, но это уже для женской аудитории.
   - Ты спятил! - не соглашался Прохор. - Бросать начатое, всё равно, что экипажу покинуть не тонущий корабль и оставить его крысам!
   - Какой смысл учиться там теперь? Я не знаю...
   - А ну хватит! - крикнул его отец. - Пожалуйста, Саймон! Я стараюсь всё для тебя делать, ты, наверное, из-за комнаты обиделся. Если хочешь, могу попросить Фольму выбрать себе другую...
   - При чём тут какая-то Фольма!
   - Тогда что тебе мешает взять себя в руки и прекратить сходить с ума! - он встал с дивана, отложив чашку с кофе.
   Саймон промолчал, а его отец, одарив сына придирчивым взглядом, сказал:
   - И, почему бы тебе не начать с собственного внешнего вида? Надень что-нибудь жизнерадостное, яркое. Или, хотя бы, причешись! Ты ведь ещё помнишь, как выглядит расческа?
   - Такая штука с зубчиками, - Саймон даже изобразил расчёску, словно они сейчас собирались играть в "Крокодила", хотя, пантомима вышла не очень.
   - Ну, так...
   - Не хочу, - ответил юноша, на удивление равнодушно. - Для того чтобы носить что-нибудь яркое, нужно жизни радоваться.
   Отец не терял надежды переубедить сына:
   - Ну, хотя бы, не чёрное...
   - Нет.
  -- Ты что теперь, так всю жизнь будешь ходить? - в голосе Прохора даже ирония появилась.
   На себя бы сначала посмотрел, прежде чем критиковать!
   - Возможно.
   Саймон сказал это и ушёл, дальше спорить бесполезно. Тем более, отец позволяет себе слишком много!
   Когда юноша оказался на улице, было очень холодно, и шёл снег. Но возвращаться и просить у отца куртку он не стал. Большие белоснежные хлопья, медленно, как пушинки падали. Ветра не было, и они спокойно ложились на дорогу. Первый снег в этом году. Солнце спряталось за большую серую тучу, создавая тусклую атмосферу.
   Саймон решил, что ЧАЛИКУН подождёт, и направился во дворец Фротгертов. Отчислиться он всегда успеет.
   А вот Карси ждать не может, её навестить нужно.
   Дрожа от холода, Саймон вышел за ограду и телепортировался на лужайку королевского дворца. Зелёная трава лужайки была засыпана снегом, словно глазурью, и он скрипел под ногами. Охранник вышел из сторожки, не сразу узнав юношу, но, потом остановился...
  
   ***
   На кладбище династии Фротгерт было всё так же прохладно. Тусклый безжизненный свет разливался по всему помещению. Саймон медленно шёл вдоль ряда надгробий, боясь потревожить покой мёртвых и злого грифона, украшающего потолок.
   Он опустился на колени возле надгробия Карсилины, снял с шеи её медальон и крепко сжал в руке, чтобы не заплакать. Холодный металл амулета даже не нагрелся, не желая принимать его тепло.
   - Чудеса закончились, - наконец сказал Саймон, - Их нет, Рыжик. Они остались в той жизни, теперь уже поздно что-то менять.
   Вдруг Саймон услышал за спиной музыку. Судя по всему, вальс. Затем - голоса. Ничего не понимая, он обернулся. Вместо одной из стен образовался светлый зал, по размерам такой - же, как кладбище. Словно его отражение. Только могил и надгробий не было. Там находилось очень много людей в бальных нарядах, как будто они являлись выходцами с других эпох.
   Саймон встал, отряхнулся, повесил медальон обратно на шею, и решил проверить, что это за сборище. Наверное, розыгрыш уставшего воображения. Юноша обошёл несколько могил и пересёк черту зала, думая, куда пропала стена, и озираясь.
   Люди танцевали, не замечая его. В конце зала, на помосте играл оркестр.
   - Приветствую вас, юноша, - улыбнулась Саймону высокая леди в голубом пышном платье с оборочками, и с длинными до пояса прямыми пшеничного цвета волосами.
   - Здравствуйте.
   Всё-таки, это не похоже это на галлюцинацию.
   - Извините, а вы не могли бы сказать, что тут происходит? - спросил Саймон, отказываясь верить, что бредит уже до такой степени.
   - Это бал! - воскликнула дама. - По случаю того, что ещё сто лет прошло...
   - Ничего не понимаю. А вы кто?
   - Я королева Листона, Карсилина I. Где-то в 1680 каком-то году я взошла на трон. Точнее, к сожалению, не помню. Давно это было.
   Надо сказать, ответ удивил. Может, эта дамочка так креативно соврала? И Саймон одарил её скептическим взглядом:
   - И вы до сих пор не умерли...
   - Глупенький! - хихикнула леди. - Меня убили в 1699 году!
   Всё, Саймон чувствовал, что ему пора вызывать психиатра! Или ей пора вызывать. И, почему она так оптимистично говорит о собственной смерти! Что за странное не пойми что!
   - Но вы же ещё живы, - не сдавался юноша, надеясь разглядеть в ней хоть какую-нибудь прозрачность. Женщина была абсолютно телесная, и даже не светилась. На щеках у нее имелся здоровый румянец, даже у Саймона такого нет, да и пройти сквозь нее вряд ли получится!
   - Ну что ты на меня так смотришь! Я, правда, мертва. И остальные, кто здесь находится, тоже!
   Хотя, если её убили в 1699 году, может, она привыкла быть мёртвой, и свою прошлую жизнь воспринимает как одну большую комедию, которую чуточку подзабыла?
   - Что за аномалия? - буркнул Саймон, скрестив руки на груди.
   - Аномалия? Может ты и прав. Знаешь, чем это место славится?
   - Не знаю.
   - А я и отвечаю! Раз в сто лет одна из стен кладбища исчезает, и на ее месте возникает зал, в нём проходит бал! Сюда сходятся почти все, кто здесь похоронен!..
   Всё кто тут захоронен? Но, если они такие мертвецы, то почему выглядят, как живые? Так... Мозг тихо скручивается в трубочку, это вне восприятия Саймона!
   - Иногда хочется ощутить себя живыми, - неожиданно сказал усатый мужчина в рыцарских доспехах, только без шлема.
   - А это кто? - спросил Саймон у леди. Ожидая, что это окажется какой-нибудь троюродный брат сестры её бабушки.
   - Это? - Леди посмотрела на мужчину в рыцарских доспехах. - Это мой муж.... Так на чем я остановилась?
   Ну, слово "муж" звучит проще того факта, что все покойные Фротгерты здесь собрались.
   И тут Саймон понял, раз они тут ВСЕ, то, возможно, он увидит Карси! При этой мысли его сердце бешено подскочило. Казалось, оно хочет выпрыгнуть из грудной клетки.
   - Скажите, а вы не видели... - попытался спросить Саймон, стараясь унять дрожь и заставить сердце прекратить дико выстукивать.
   - Кого?
   - Принцессу Карсилину...
   - Это та, что так и не стала королевой? Не знаю народа здесь много, - ответила леди. - Ты посмотри, может и найдешь...
   - А если не найдешь, - вставил ее супруг, - подходи к нам, вместе веселиться будем.
   - Возможно, - бросил Саймон и отошёл.
   Дальше с ними разговаривать не хотелось.
   Заиграла очень быстрая музыка. Большинство из присутствующих ринулись в пляску, построившись кругами, один круг в другом. Саймона при этом чуть не сбили с ног, и пришлось отойти. Еле протиснувшись сквозь круги танцующих, он расположился в самом далеком углу. Он пытался высмотреть среди них Карси. Но её всё не было, и не было. Неужели она не придёт!
   Как только Саймон об этом подумал, до плеча кто-то легонько дотронулся, он вздрогнул и обернулся.
   - Привет, Саймон! - Воскликнул лысый усатый старик с большим белым галстуком на фоне красной рубашки.
  -- Откуда вы знаете, как меня зовут?
   Похоже, этот день только начинает превозносить сюрпризы.
   - Ну, должен же я знать сына барона Рейли. Твой отец, хороший друг нашей семьи.
   - Ничего не понимаю... - Саймон запутался и помотал головой.
   - Я, Лвинис, дедушка Карсилины, - пояснил старик. - Ты ведь её ищешь?
   Юноша кивнул, стараясь не показывать своего волнения.
   Тут Лвинис схватил его за руку и потащил куда-то ближе к центру зала.
   Он подвёл Саймона к стройной женщине с тёмно-каштановыми кудрявыми волосами, она стояла рядом с рыжим мужчиной, чьи волосы были заплетены в хвостик. На ухе у него висела серьга, похожая на орла.
   - Желлистина и Иксберт. Моя дочь и ее муж, - пояснил Лвинис.
   - Привет, папа, - поприветствовала Желлистина, поначалу вообще не замечая Саймона.
   - Здравствуйте! - Иксберт одарил всех лучезарной улыбкой.
   - Я тут вас познакомить кое с кем хотел. Это Саймон, сын барона Прохора Рейли, - наконец, юноша был им представлен.
   Родители Карсилины перекинули на него своё внимание.
   - Саймон! - обрадовалась Желлистина. - Как же ты вырос! Когда последний раз тебя видела, ты был еще совсем крохой! Наверное, ты меня и не помнишь...
   Саймон был немного смущён, и буркнул:
   - Наверное.
   - А ты похож на своего отца! - Заметил Иксберт, приглядываясь.
   Саймон фыркнул. Совсем не похож, особенно внешне.
   - Ты ему привет от нас передавай, хорошо? - Попросила Желлистина.
   - Обязательно.
   Дальше началась мелодия, очень похожая на польку.
   - Потанцуем! - воскликнул Иксберт, вместе с Желлистиной пускаясь в пляс.
   - Не могу, - покачал головой Лвинис. - Радикулит.
   И для пущей убедительности схватился руками за спину.
   - Папа! Нет у тебя радикулита! - возразила Желлистина. - Ты же умер!
   - Ты могла не напоминать об этом! Хотя бы раз в сто лет! - возмутился Лвинис, обидевшись, что его актёрские способности остались неоцененными.
   А когда Желлистина с Иксбертом скрылись из виду, он распрямился и тоже пошёл танцевать.
   Саймон остался в стороне, не теряя надежды увидеть Карси.
   Так прошёл час, один танец сменялся другим. Люди, которые умерли, весело проводили время, чувствуя себя живыми. Даже Саймон был по собственным ощущениям не такой живой, как они, и чувствовал себя лишним на этом празднике.
   Он уже начал думать, что затея увидеть здесь Карси бесполезна. Может она не появится, раз и месяца ещё не прошло со дня смерти...
   И тут юноша увидел её. Она стояла возле помоста, на котором играл оркестр, а когда закончили исполнять очередную композицию, похлопала им. Довольный дирижёр поклонился, и поцеловал её руку, в знак признательности. Карси смутилась и отошла от помоста.
   Саймон застыл, не решаясь подойти к ней, и боясь, что она сейчас исчезнет. Нужно взять себя в руки и действовать! Время уходит!
   Он подошел ближе. Девушка почувствовала его пристальный взгляд и обернулась. В ее взгляде читалось удивление.
   Она была одета в пышное бордовое платье, словно из прошлого века. На её шее блестело гранатовое ожерелье.
   - Саймон... - Прошептала Карси, подходя ближе.
   Как же он соскучился по её голосу! Слышать его снова было так необычно и приятно.
   Затем Карси дотронулась рукой до щетинистой щеки Саймона, как будто проверяя, настоящий он или видение. Юноша взял её руку в свою.
   - Почему ты здесь? Ты что, умер? - наконец, спросила она, разглядывая его.
   - Нет, - Саймону даже стало немного стыдно за то, что выглядел сейчас не лучшим образом.
   Он обнял её, боясь, что принцесса сейчас исчезнет, и почувствовал, что Карси дрожит.
   - Я больше тебя не отпущу. Никогда! - прошептал Саймон и поцеловал её, сердце колотилось, как бешеное. Сейчас ему уже было плевать на свой внешний вид.
   - После бала все испарятся, и я тоже, - прошептала Карси, всё еще находясь в замешательстве.
   - Тебе ведь не обязательно уходить? Останься, Рыжик.
   - Невозможно, - с горечью ответила она. - Я мертва, этого не изменить. Моё тело похоронено...
   - А если его поднять?..
   - Саймон! Я не оживу! И они тоже больше не оживут! Эта смерть окончательна, - девушке было тяжело об этом говорить.
   - И обжалованию не подлежит? Тогда, возьми меня с собой.
   - Не могу, ты жив.
   - Это легко исправить.
   - Ты этого не сделаешь! - она даже рассердилась.
   - Меня здесь ничто не держит! - не унимался Саймон.
   - Самоубийство - бегство от проблем. Проявление слабости. Сильные люди себе этого не позволят! - парировала Карсилина, всем своим видом давая понять, что если он так поступит, она его после смерти найдет и убьет повторно, и не один раз.
   - Тогда, почему ты убила себя, раз, по-твоему, это слабость?
   - Это была моя ошибка, только, не все ошибки можно исправить, некоторые исправлять слишком поздно.
   - Ты не подумала...
   Их перебили. Это оказался Лвинис, которому надоело танцевать. Он подошёл к оркестру и объявил:
   - А сейчас, наш гость из мира живых споёт песню!
   Это было для Саймона неожиданностью. Он стал обеспокоенно озираться по сторонам, надеясь, что это была шутка. Но люди смотрели на него серьезно, и даже не думали смеяться.
   - Но, я не... - попытался отвертеться юноша. Последний раз он пел в классе в седьмом на школьном спектакле.
   - Не каждые сто лет на этом празднике присутствует кто-то живой! Ты не бойся. Доверься своей душе! Оркестр подхватит!
   И Лвинис вместе с дирижёром, затащили его на помост. Карси улыбнулась, это подействовало на Саймона лучше, чем всякие уговоры.
   Довериться своей душе... Хорошо. Он попытается.
   Схватив микрофон, который был на стойке, Саймон, во всем черном, с мешками под глазами, взлохмаченный, выглядя как мрачный солист рок-группы, который решил просидеть оставшуюся жизнь в каком-нибудь баре, взглянул на зал. Люди смотрели на него с интересом, и ждали, что же он исполнит.
   - Эту песню я посвящаю всем тем, - при этом Саймон невольно бросил укоряющий взгляд на Карсилину, - кто не может справиться со своей депрессией.
   Выдержав паузу, и совсем не боясь публики, он запел песню, которая часто попадалась на радио "Колокольчик +". Оркестр подхватил, словно они часами это репетировали.
   Одинокие квартиры,
   И они давно пустуют.
   Одинокие создания
   Бродят в темных переулках.
   Никому ты здесь не нужен,
   Никому, и даже птицам.
   Бродишь серыми ночами
   По пустынным лабиринтам.
   Ты совсем не понимаешь,
   Что случилось с этим миром.
   Одиночество повсюду,
   Нет и поводов для смеха.
   Все окрашено в цвет серый,
   Все как будто не такое...
   Одиночество повсюду,
   Одиночество с тобою...
  
   ***
   Мартина и Альфред, как известно, учились в Королевском Лицее Магических Технологий (КОРЛИМАГТ). Этот лицей подготавливал выдающихся, умных или очень богатых детей к учёбе в ЧАЛИКУНЕ. Да и находился на территории университета. Практически все ученики были зачислены в ряды его студентов заранее. Ведь там обучалась Листонская Элита. Но, не стоит думать, что в КОРЛИМАГТЕ лицеистам всё сходит с рук. Двоечников и разгильдяев там не любили, и быстро отчисляли, если ребёнок не брался за ум, даже если родители платили за своё "чадо" бешеные деньги.
   Единственный, кого не отчисляли за "выходки", был Альфред. Ведь, он был листонским принцем, и директор лицея, который спонсировало пигистерство, боялся навлечь на себя неприятности. Проще ему казалось мириться с тем, что принц Альфред ведёт себя неподобающе, иногда, экспериментируя с волшебством, наносил ущерб лицейскому имуществу, пару раз заколдовывал учителей по не магической дисциплине (алгебре и истории). Учителя уже устали оставлять его после уроков. Двойки за поведение и замечания в дневнике Альфреду не страшны. А ещё юноша не носит (принципиально) школьную форму, являясь в лицей в экстравагантных цветных пиджаках и ярких брюках, да ещё и шнурки не завязывает. Какой-то раз, он пришел в школу в короне, не потому что хвастался своим положением, а просто считал, что с "вот этим" пиджаком, она очень хорошо "подходит к голове". Учился он так себе, и скатываться ниже ему не позволяла сестра Мартина, которая, в отличие от брата, девочка способная и уравновешенная.
   В этот день Альфреда опять оставили после уроков за выходку. А сделал принц следующее:
   Он, скучая на переменке, попытался оживить шкаф со скелетом в кабинете биологии. Скелет, разумеется, не ожил, зато шкаф - очень даже! Грохоча, он стал носиться по кабинету, переворачивая парты, сбивая со стены портреты знаменитых биологов и распугивая одноклассников. Некоторые из них попытались остановить шкаф, даже магию применили, но не вышло. Пришлось отступать. Староста кричала листонскому принцу "Прекрати это безобразие!", на руке у неё красовался синяк, поставленный дверцей ожившего шкафа. Альфред взобрался на подоконник и смеялся, глядя на это безобразие. Мартина, которая прижалась к стене, тоже что-то кричала, но вмешиваться более радикально не хотела. Всё равно Альфреда за это не исключат, а ссориться с братом не хотелось, он же единственный родной человек, не считая бабушки, но она в коме в больнице.
   Шкафу надоело носиться по классу, он вышиб дверь и отправился бушевать в коридор. Одноклассники, те, кто был посмелее, побежали следом. Староста класса отправилась в учительскую жаловаться.
   В коридоре шкаф наткнулся на толпу младших школьников, забросил внутрь себя одного мальчика, закрыл дверцы и ринулся дальше. Мальчик очень перепугался.
   На шум прибежали учителя, директор и завуч, которую привела староста. Они, попытались блокировать шкаф. Борьба продолжалась минут двадцать. Всё это время попавший внутрь шкафа мальчик дико кричал.
   Наконец, поверженный в неравной борьбе шкаф издал "предсмертный" скрип и завалился на бок. Дверцы открылись, и оттуда выпал мальчик. Он весь дрожал. Бедняга сразу же был отправлен в медпункт, от страха он начал заикаться.
   Директор поправил на глазу монокль и, стараясь не повышать голоса, спросил:
   - Кто это устроил! Ох, и не поздоровится шутнику!..
   - Это Альфред постарался, - буркнула староста класса, зло глядя в сторону Мартины, зная, что Альфреда серьёзно наказывать никто не будет.
   Руководство боится за репутацию учебного заведения. Ведь этот принц-проказник, гордость лицея! Королевская особа! Старосту класса это злило. Любого другого в такой ситуации можно уже отправлять в кругосветное путешествие по школам для трудных детей, а портрет этого у них на доске почёта висит!
   Сам "виновник торжества" в коридоре не появлялся.
   Директор, услышав имя Альфреда, передёрнулся. Мальчишка опять шалит! Даже родителей в школу не вызвать! Обычно в таких ситуациях директор жаловался королеве Лоритте, и какое-то время Альфред старался не проказничать. Получать выговоры от бабушки юноше не нравилось. Но после того как Лоритта попала в больницу, мальчик даже стал себя вести спокойнее, всем казалось, что он исправляется. Но это оказалось затишьем перед бурей. После гибели старшей сестры этого "почти паиньку" словно подменили. Принц стал проказничать чуть ли не каждый день, причём, во всех его действиях никогда не было злого умысла.
   И что творится в голове у этого ребёнка!
   - Такие несуразицы разбавляют обыденность! Добавляют новые краски, - именно так Альфред теперь объяснял своё поведение.
   Раньше, до гибели сестры, он выходки объяснял по-другому. Говорил, что эксперимент не удался, и обещал всё исправить.
   - А ты не мог бы, эту свою "обыденность" не такими ущербными методами раскрашивать! - сердился директор.
   Он со всем учительским составом были уже в разгромленном кабинете. На подоконнике, с самым невинным видом сидел Альфред и уверенно говорил, что в его поступке нет ничего плохого. Кто-то ведь должен был разбавить эту "рутину"!
   Директор нервно усмехнулся. Он попросил Альфреда проследовать в его кабинет, а остальным отдал распоряжение:
   - Так, ничего здесь не убирать! А учеников можете отпустить по домам.
   Альфред махнул Мартине рукой, мол, увидимся дома. И с гордо поднятой головой проследовал за директором.
   Что касается Мартины, то она, проводив взглядом брата, забрала сумку и спустилась вниз в холл, где вовсю уже обсуждалось происшествие. Престарелая вахтёрша увлеченно слушала самую ближнюю к ней группку учеников, набиралась свежими сплетнями.
   Мартина решила не останавливаться и ни с кем не разговаривать. Все и так, после каждой из выходок Альфреда, доставали её вопросами об адекватности брата. Но не подкалывали и не дразнили, ведь Фротгертов в Листоне уважали. Фротгертов беречь надо, их только двое осталось, кому-то из них страной потом править!
   Мартина достала номерок и протянула его гардеробщице.
   Гардеробщица с улыбкой отдала Мартине куртку.
   Девушка оделась, повязала на шею полосатый шарфик цвета флага Листона и вышла на заснеженное крыльцо. Дворник увлечённо подметал ступеньки...
   Как было сказано ранее, Фротгертов надо беречь. И "ДС" приставили к близнецам четырёх боевых магов из Отдела Безопасности. В полномочия этой четвёрки входило сопровождение Мартины и Альфреда до лицея и обратно. После гибели Карсилины оставлять их без присмотра глупо и опасно.
   Мартина решила не сообщать охранникам, что их отпустили с уроков раньше, хотелось побыть одной. Хоть она и понимала, что это рискованно. Но дсовцы уже порядком надоели! Ещё начнут потом приставать с вопросом "Почему не контролируешь своего брата!". Конечно, она родилась на 5 минут раньше Альфреда, но не настолько, чтобы ему указывать. Брат всегда поступает по-своему!
   Принцесса шла по аллее и думала, в какое неловкое положение её постоянно ставит Альфред, и не заметила, как поравнялась с женщиной в чёрной кожаной куртке, рваных джинсах и сапогах с заклёпками.
   Шапки у этой особы не имелось. Причёска была весьма необычная: сбритые над ушами волосы, чёлка и пышный хвост. Волосы иссиня-чёрные, лишь одна белая прядь, выделяясь, падает на бритый висок. В носу, похожем на клюв орла, вставлено чёрное железное колечко. Брови тоже проколоты. А в ушах болтались чёрные металлические паучки. Глаза у женщины были с узкими зрачками, как у кошки, и разного цвета, правый - кроваво-красный, левый - неестественно-голубой.
   Пройдя с Мартиной до ближайшего фонарного столба, незнакомка поспешила обратить на себя внимание принцессы.
   - Закурить не найдётся? - спросила она, голос был громкий и неприятный.
   Мартина даже вздрогнула и остановилась.
   - Нет, - ответила принцесса, удивляясь, почему это её, примерную девочку, принимают за курящую.
   - Даже зажигалки не найдётся? - не отставала женщина.
   - Если хотите, я могу поджечь вам сигарету и так, - недовольно сообщила Мартина, желая, чтоб эта особа поскорее отстала.
   - Маг, значит, - буркнула незнакомка, хотя, было видно, что не удивилась.
   - Можно, я пройду?
   - Подожди! А сама закурить не хочешь? - лукаво поинтересовалась женщина, доставая из кармана пачку, на которой был изображен кривой красный котёнок, словно нарисованный маленьким ребёнком.
   - Я похожа на ту, кто дымит, как паровоз?.. - наконец, возмутилась Мартина.
   - Ну, почему сразу паровоз! - Не согласилась дамочка. - Тут и никотина совсем нет.
   Она достала из пачки тоненькую сигаретку розового цвета и подожгла, щёлкнув пальцем. Затем, затянулась. Мартина скептически за этим наблюдала, желая уйти.
   - Попробуй и забудешь о проблемах, - настаивала незнакомка, выпуская изо рта розовые колечки дыма, которые сцеплялись над её головой, образуя что-то вроде нимба.
   - Я не наркоманка!..
   - Тише ты. Это совершенно безвредно. Просто почувствуй, как беспокойства удаляются, оставляя место блаженству.
   Дамочка достала вторую сигарету, теперь уже тёмно-зелёную, зажгла и настойчиво вручила Мартине.
   - Эта с ароматом хвои, - пояснила она.
   Мартина размышляла, смотря на дымящуюся сигарету. Проблемы, значит, пройдут? Она, хотя бы на короткое время, прекратит думать о гибели сестры и перестанет бояться смерти, которая может караулить за каждым углом, прекратит беспокоиться о бабушке, которая сейчас в коме, забудет о том, какой Альфред идиот...
   В этом что-то есть.
   Мартина осторожно поднесла сигарету к губам и затянулась. Едкий дым проник в лёгкие, и девушка закашлялась.
   - Ну не залпом же! - воскликнула незнакомка, и похлопала принцессу по спине.
   А Мартина всё кашляла и кашляла, сигарета выпала у неё из рук. Изображение в глазах померкло, и девушка отключилась, упав в руки незнакомки, спасшей её от удара головой о скамью.
   Женщина бросила свою сигарету в урну, та вспыхнула зелёным пламенем. Потом незнакомка перебросила Мартину через плечо и куда-то потащила.... Людей вокруг было немного, и они не придавали этому значения. Подумаешь, одна подруга-алкоголичка тащит на себе другую, которая, похоже, дошла до кондиции. Современное общество, что тут сказать!..
  
   ***
   Наконец, Саймона, после продолжительных аваций, отпустили со сцены, и он, спрыгнув с помоста, снова подошел к Карси.
   - Пожалуйста, улыбнись, - попросила она.
   - Они украли у нас драгоценные минуты! - Саймон не желал смиряться с ситуацией, с тем, что она скоро исчезнет.
   - Саймон...
   - Ну, хорошо, хорошо, - он улыбнулся, хотя, выглядело это жалко.
   С одной стороны, юноша счастлив был видеть любимую девушку, разговаривать с ней, касаться. Но с другой, его огорчало, что вечер закончится, и больше он Карси никогда не увидит. Жизнь, если это можно так назвать, снова станет большим и серым пятном.
   - А давай отбросим все негативные мысли и проведём этот вечер так, словно ничего не случалось? - прошептала Карсилина ему на ухо.
   - Это как?
   - Поверим в то, что мы оба живы. В то, что всё, как раньше.
   Саймону эта идея казалась сомнительной. Он не мог вводить себя в заблуждение, даже по собственному желанию. Для этого он слишком серьёзен, ведь знает, что всё не так и будет хуже, и это напрягает.
   - Ты хочешь видеть меня счастливым?
   Карси кивнула. На что он заметил:
   - Тогда тебе придётся воскреснуть.
   - Саймон.
   Пришлось ей подыграть. Юноша воскликнул, делая вид, что предыдущая его реплика была шуткой:
   - Ну, если в качестве исключения, то, давай растянем этот короткий миг так, чтобы он показался вечностью!
   Саймон прекрасно понимал, что всё хорошее когда-нибудь заканчивается, а вот плохое тянется, словно резина, и обвивает несчастного, как удав.
   Сейчас ему не хватало маленькой капли наивности. Но если бы юноша ей поддался, если бы намеренно забыл о том, что Карси мертва, то, это могло бы кончится не очень хорошо. Хотя, Саймон не был уверен, что здравый смысл ему поможет, но попытаться стоит.
   - Так, - решила Карси, разглядывая его, - Для начала тебе нужно придать более праздничный вид.
   - Как скажешь, - покорно согласился Саймон, поправляя ворот своей черной рубашки.
   - Тогда, сделаем так...
   На мгновение, она задумалась, затем, что-то решив, взмахнула рукой, и его облик преобразился. Вместо мрачного костюма, на нём красовался белоснежный пиджак с позолоченными пуговицами и белые брюки с ботинками, чьи белоснежные шнурки были завязаны аккуратными бантиками. А еще он был гладко выбрит.
   - Мило, - хмыкнул Саймон.
   - Не совсем то, что я хотела. Ну и ладно! - Улыбнулась Карси, заметив промашку с пуговицами. - Зато ты теперь не мрачный!
   Юноша хотел возразить, но сдержался, заметив, только:
  -- Очень ярко, в глазах рябит.
  -- Вечно тебе что-то не нравится! - засмеялась Карсилина.
   Она взяла Саймона за руку, и повела на середину зала.
  -- Только учти, - предупредил Саймон. - Я не очень хорошо танцую.
  -- А на репетициях ты танцевал вполне себе ничего, - заметила Карси.
  -- Но я уже всё забыл.
  -- Это неважно. Я помогу! Кроме того, ты задолжал мне танец на выпускном.
  -- На который мы так и не попали.
   Они остановились напротив друг друга. Карси положила свою руку Саймону на плечо.
   - А теперь, обхвати меня за талию, - попросила она. - Не бойся, я не кусаюсь.
   - Я знаю, - улыбнулся он ей в ответ.
   - И медленно, под музыку, на раз два три...
   - А ты не обидишься, если случайно наступлю тебе на ногу?
   - Доверься мне.
   Она давала указания, юноша пытался им следовать, то и дело, поглядывая вниз, опасаясь отдавить Карсилине ногу и, притормаживая. Ощущал он себя неловко: жирафом на льду. Но, это была приятная неловкость.
   Саймон даже забыл о том, что этот вечер недолговечен, а, кроме него, на празднике живых нет. Отбросил все негативные мысли, всю ту серьёзность, под которую прятался, словно в ракушку, радовался тому факту, что Карси рядом. Они осторожно следовали по залу, пытаясь не сталкиваться с другими танцующими. Он ей даже на ногу ни разу не наступил. По крайней мере, можно не считать себя слоном в посудной лавке.
   У Саймона начало получаться.
   - Молодец! - похвалила Карси.
   Даже голова закружилась от этого танца. И он чувствовал себя счастливым, словно девушка и не умирала никогда...
  
   ***
   Но, рано или поздно, всему хорошему приходит конец. Они так увлеклись обществом друг друга, что просто не заметили, как пролетел этот вечер, и настала пора прощаться.
   Люди вокруг стали исчезать. Стихла музыка. А Карси с Саймоном стояли, прижавшись, друг к другу. Он не мог её отпустить, а она не хотела уходить.
   - Прости, пожалуйста, - прошептала Карси, нарушив молчание. - Я пошла на поводу у гордости, не осознавала, что могу умереть и не хотела показывать, что боюсь этого. Ты не заслужил такого! Ты же любил...
   - Я и сейчас тебя люблю, Карси, но, к сожалению, жизнь не компьютерная игра, в которой можно перезагрузить неудачный момент и пройти его заново.
   - Если задумываться и жить осторожно, разве это не стратегия пугливых?
   - Это не стратегия, Карси. Это привычка.
   Они снова замолчали, глядя друг другу в глаза. Хотелось как можно дольше растянуть этот миг.
   Люди, которые были на балу, почти все исчезли.
   - Мне надо идти, - наконец, сказала Карсилина.
   - Подожди, побудь со мной, хотя бы ещё несколько минут! - Саймон весь напрягся.
   - Я не могу.
   Карси взяла его за руку, говоря:
   - Пожалуйста, не отчаивайся, и не отступай от намеченных целей!
   - Постараюсь, - выдохнул Саймон, которого уже начинало трясти, от данного обещания легче не становилось.
   - И, главное, ты должен жить!
   Карси становилась всё прозрачнее и прозрачнее. Он больше никогда её не увидит! Осознавать это тяжело. Реальность схватила тисками за голову, вытаскивая из мира грёз обратно. В мир, в котором Карсилина Фротгерт мертва.
   - Знай, я всегда буду рядом, хоть и ты этого не увидишь.
   - Карси, - Саймон хотел её остановить.
   - Прощай, - это было её последнее слово. Карсилина исчезла.
   Он застыл на месте, глядя в пустоту. "Прощай", он не мог этого сказать. Это слово звучит очень горько и ставит точки. Оно всегда что-то прерывает! Одно из самых безжалостных слов в нашем языке. Гораздо гуманнее и безобиднее звучит: "Пока, До встречи, До свидания", они дарят надежду на продолжение. А "Прощай" эту надежду отбирает, и оставляет тяжёлый осадок.
  -- До встречи, Карси, - произнёс Саймон с грустной улыбкой. Как будто они еще увидятся когда-нибудь. Как-будто это еще не конец. Да, кого он обманывает!
   Зато, если подумать, у него есть мотивация прожить сто лет. Чтобы еще раз попасть на этот бал. Только вот осилит ли?
   Саймон заметил, что снова весь в чёрном, хоть и причесанный, и медленно побрел прочь из зала. Когда пересёк черту, отделяющую его от кладбища, за спиной тут же возникла большая холодная стена с грифонами. Он развернулся, словно хотел заглянуть сквозь неё, заставить испариться. Но стена упорно оставалась на месте. Юноша дотронулся до неё рукой и произнёс:
   - И что остаётся? Жить воспоминаниями, как мой отец?
   Тут, тяжелая металлическая дверь кладбища отворилась, и вошел Прохор Рейли. Лёгок на помине! Вид у него был очень сердитый.
   - Мне стоило раньше догадаться, где ты пропадаешь! - сказал он, обойдя ряд надгробий и приблизившись ко своему сыну. - Тебе не надо было сюда приходить...
   - Прекрати указывать! - разозлился Саймон, так хотелось, чтобы он ушёл.
   - Я твой отец, и должен о тебе заботиться. Ты ещё не выздоровел, вся обстановка, и воспоминания могут навредить. Не хочу, чтобы тебя снова положили в больницу. Пойдем домой, в особняк...
   - Мой дом здесь. И ты не запретишь думать о Карси, ясно!
   - Саймон, я не это имел в виду... - смутился его отец, разговор пошел явно не по его плану.
   - Иди, доставай кого-нибудь ещё! Мои мысли и чувства тебя не касаются!
   С этими словами Саймон телепортировался в свою комнату, он больше не собирался находиться в одном помещении с этим "раздражающим фактором".
   В комнате он подошел к кровати и упал, лицом в подушку. Злость и обида на отца смешались с грустью и отчаянием по поводу Карсилины. Он не знал, сколько так пролежал, и сколько потребовалось времени, чтоб прийти в, так называемую, "норму".
   В дверь постучали. Юноша не ответил. Обойдутся! Он хочет побыть один. Может в отшельники податься, чтоб не доставали?
   Стук повторился, теперь уже настойчивее, явно ожидая приглашения.
   Саймон присел, устремив недовольный взгляд на дверь.
   - Саймон! Ну открой! Я знаю, что ты там! - послышался голос Димки.
   Морквинов всегда отличался бестактностью. Вот от таких, как он и приходится запирать дверь на ключ.
   - Рейли! - Димка редко называл своего друга по фамилии. Видимо, он злился, что не впускают.
   Пришлось сдаться, а то он начнёт ругаться на весь коридор, и у горничных тут же пополнится запас грубых словечек. Саймон мысленно заставил ключ повернуться в замке, и дверь открылась.
   Димка вошёл, не сдержался, и всё-таки выругался.
   - Полегчало? - спросил Саймон, выслушав этот словарный поток. - Зачем так ломился?
   Димка чуть не забыл, зачем пришёл, осуждающе глядя на него:
   - А ты, оказывается, эгоист!
   - Я знаю. Ближе к делу. Зачем беспокоишь? - поинтересовался Саймон, не спеша подниматься на ноги.
   Димка собрался с духом и сказал:
  -- Мартина пропала, по дороге из лицея. Весь "ДС" на уши подняли, найти не могут...
   Услышав это, Саймон вздрогнул. Они не могут потерять еще одну принцессу!
   - Близнецам же выделили охрану! - единственное, что смог он сказать. - Как так вышло...
   - Мартина не предупредила их, что уроки раньше кончаются.
   - Где Альфред?
   - В штабе ДС у Серебринки. Отправили его туда, как только узнали про Мартину. Боятся, что и он пропадёт.
   - Тоже мне! - возмутился Саймон, вскакивая и начиная беспокойно ходить по комнате. - Хорошо подготовленный отряд боевых магов, и проворонили принцессу! Если в этом деле замешена "СиТм", то времени очень мало!..
   - И что предлагаешь?
   - Навестим "старую знакомую" и узнаем, - высказал Саймон свою безумную идею. - А где ее убежище находится, можно и у Сулитерии спросить.
   - Это глупо, ты думаешь, она так просто нам всё расскажет? Может даст "Ширмаколтином" в нос, и всё, - испугался Димка.
   Он ушам своим не верил, обычно, Саймон действовал более осторожно. А теперь...
   - Я могу один туда пробраться...
   - Я тебя не пущу! Пойдем, расскажешь всё Серебринке, или Зольтеру! Они знают, что делать, - Димка не на шутку взволновался, он не хотел, чтобы друг действовал так безрассудно.
   - Упустить время и шанс сразиться с Гадриттой? - не согласился Саймон. Кроме того, у него для неё должок.
   - Там наверняка её приспешники, которые от тебя и места живого не оставят! - Димка пытался его образумить.
   - Ну и что! Я их не боюсь! - Саймон упрямо гнул свою линию. Он уже ничего не боялся, главное, чтобы Гадритта не трогала его друзей.
  -- Саймон, ну что ты говоришь! В тебя Кари что ли вселилась?!.. - ляпнул Морквинов, и тут же осёкся, думая, что сказал лишнее.
   Саймон посмотрел на него с ненавистью в глазах. Да, Морквинову не стоило так говорить.
  
  
   19
  -- Новый союзник
  
   В подземном убежище Гадритты, в главном зале, глава организации "СиТм" сидела на чёрном кресле, с черепами в подлокотниках, пододвинутом к чёрной стене, и скучала. Ей было нечем заняться, даже планов злобных разрабатывать не хотелось. И чёрные мраморные колонны не радовали её каменную душонку. Зевнув, колдунья уже собиралась перевернуть страницу справочника по самым опасным ядам (дополненное издание), но тут, прямо перед ней возникла ведьма, забросившая себе не плечо какую-то рыжую девушку, девушка эта была без сознания. Если честно, ведьма на ведьму не смахивала. Но это к делу не относится.
   Гадритта вздрогнула:
   - Нэя, я же просила, стучаться, когда заходишь! Я тут размышляю!
   - Простите, Госпожа, но я поймала принцессу, - сообщила ведьма, казалось, что она нисколько не устала держать Мартину.
   Гадритта отложила книгу, почему-то это сообщение её не обрадовало:
   - Это так неожиданно, - сказала она, вставая с трона и разглядывая пленницу. - Только, я не планировала сегодня никого убивать. Могла бы её и завтра поймать, завтра я была бы кровожадна.
   - И что с ней делать? Отпустить? - удивилась Нэя, собираясь расстроиться, что зря всё провернула.
   - Ни в коем случае! Отправляйся в бункер 23, и запри её там в какой-нибудь из клеток!
   Нэя кивнула и испарилась вместе с принцессой. И только тогда Гадритта заметила в зале присутствие еще одного человека, Сулитерии. Племянница стояла за колонной и подслушивала.
   Гадритта отошла от "трона" и сказала спокойным усталым тоном:
   - Можешь не прятаться.
   Сулитерия была застигнута врасплох. Пришлось соврать:
   - Жду поручения, тётушка.
   Гадритта усмехнулась и сообщила:
   - Поручение будет завтра. Чтобы доказать верность ОбГаТру, ты убьешь Мартину Фротгерт. А я посмотрю, насколько уважаешь нашу организацию и чтишь традиции. Я смогу тобой гордиться.
   Сулитерия даже вздрогнула, она этого не ожидала. Становиться убийцей не хотелось. Она была готова отказаться даже от картфола, если тётушка станет угрожать.
   - Неужели боишься? - насторожилась тётушка.
   - Я сделаю всё, как надо, - твёрдо сказала племянница, резко сменив позицию.
   - Вот и отлично. Добреньких ждет большой удар! - Так Гадритта называла тех, кого ненавидела. - Смерть второй принцессы, это точно их ослабит!
   Среди "Добреньких" были всё "ДС", Королевское семейство, правительство Листона, вместе с пигистром и другие субъекты. Свою же организацию колдунья гордо величала "Злом".
   Сулитер нервно сглотнула. Ее замысел мог не сработать.
  
   ***
   От пререканий с Димкой Саймона отвлек звонок мобильного. Какой-то незнакомый номер. Он хотел сбросить, но Морквинов сказал:
   - Наверное, что-то важное.
   - Ну, подумаешь, телефоном ошиблись, с кем не бывает, - буркнул Саймон, но трубку взял...
   - Алло! Саймон, это ты? - ответил знакомый женский голос.
   Только, он не мог вспомнить, где его слышал раньше.
   - Кто это? - спросил юноша, вариантов было не так уж и много.
   - Это же я, Сулитерия! - ответил голос.
   Саймон был очень удивлён, да и говорить с ней не хотелось.
   - Откуда у тебя мой номер?
   - Мне его Карси дала...
   Рейли промолчал, хотелось взять и повесить трубку. Да как у Сулитерии язык поворачивается ссылаться на Карсилину! После всего, что произошло...
   - Зачем звонишь? - в его голосе чувствовалось раздражение.
   - Я знаю, где Мартина! - воскликнула она.
   - Решила просить за неё выкуп?
   - Я помочь хочу!
   - Да ну?..
   - Пожалуйста, не клади трубку! Выслушай, это очень важно! Мартина у нас... Точнее, у моей тёти, - тараторила Сулитер, волнуясь. - Она в бункере двадцать три!
   Димка топтался возле шкафа, пытаясь прислушаться к разговору.
   - Сулитерия, так и не понял, какой резон тебе нам помогать? - настороженно, спросил Саймон, посмотрев на свои ногти.
   - Я не хочу быть тетиным союзником.
   Саймон сдался, пришлось ей поверить, тем более, жизни Мартины угрожала опасность. Другой зацепки, к сожалению, не было. Если бы была, тогда можно было и послать Сулитерию. А так...
   - Хорошо, тогда ты пойдёшь с нами в "ДС", расскажешь всё, что знаешь, Серебринке.
   - А это обязательно?
   - Или ты туда приходишь, или я тебе не верю.
   - Ладно, я приду, - выдохнула Сулитерия, ей очень нехотелось.
   - Надеюсь, знаешь, где штаб "ДС"?
   - Да...
   - Тогда, телепортируйся к главному входу через минуту, там встретимся.
   Саймон сбросил разговор и зевнул, прикрыв рот ладонью.
   Димка удивленно смотрел на него, не верил в то, что сейчас слышал. Саймон не понял его выражения лица и спросил:
   - Что?
   - Ты Сулитерии встречу назначил? - ума у него так и не прибавилось. - Решил заключить примирение с врагом?
   - Стратегический ход.
   - Ты ей веришь? - он осуждал.
   - У нас нет другого выхода. Я больше не собираюсь допускать ошибки.
   Саймон протянул Димке руку, и они телепортировались к главному входу в здание "ДС". Сулитерия была уже там, видимо, она перенеслась туда сразу же, после их разговора, боясь потерять доверие.
   Хотя, к визиту в ДС она подготовилась. Заплела волосы в хвостик, надела белую кофту и бежевые брюки, нацепила большие, как у стрекозы, очки от солнца, даже помадой накрасилась не тёмной, а светло-розовой. Выглядела она вполне безобидно. И не скажешь, что эта девушка - племянница злой колдуньи. В штаб света тьма должна проникать под маскировкой.
   - Главное, веди себя естественно, - сказал ей Саймон, открывая дверь, и пропуская девушку вперёд. - Это конечно не значит, убивать всех направо и налево, как вы обычно делаете...
   Сулитерия, перешагивая порог "ДС", нервно сглотнула. Если её узнают, то могут поймать, а это в планы юной ведьмы не входило.
   Ребята зашли внутрь здания. Несмотря на то, что выглядело оно не очень большим, изнутри офис "ДС" был огромен. Маги всегда умели рационально увеличивать внутреннее пространство. Посреди светлого холла стояла сизая угловатая гаргулья, у которой на голове сидел гранитный кот породы ЛЭПС с мраморным письмом в зубах. Где-то возле лестницы и лифтов располагалась справочная.
   До кабинета Серебринки ребята добрались без происшествий, хоть Сулитерию и подмывало бросить всё и смыться.
   В кабинете находились, помимо Серебринки, сидящей за белым столом спиной к большому окну, Прохор Рейли, Зольтер, Альфред и трое служащих "ДС" в серых плащах (форма боевых магов из Отдела Безопасности). Альфред был очень подавлен, он сидел напротив Серебринки за столом и дрожащей рукой держал стакан с водой, приговаривая:
   - Мартина пропала из-за меня.
   - В этом нет твоей вины, - пыталась успокоить его Серебринка.
   - Я ведь сорвал уроки, и всех отпустили раньше. А, если бы...
   - Срывать уроки, конечно, плохо, - перебил Прохор, учительским тоном.
   Они, вместе с Зольтером, стояли по обе стороны от Сильв, один слева, другой справа. Зольтер был опять в своём золотистом костюмчике. Когда ребята вошли, он улыбнулся и сказал:
   - Привет, друзья. Не ожидал вас здесь увидеть, а что это за красотка с вами?
   Сулитерия даже покраснела, видимо, никто её раньше так не называл. А Серебринка обиженно ткнула его в бок.
   - Трегторф Сулитерия, - представил её Саймон.
   У Сулитер, в горле пересохло, и она не смогла выдавить из себя ни слова. Когда личность её открылась, все присутствующие очень удивились.
   - Зачем вы привели эту колдунью! - рассердился Прохор, помня о том, что в прошлой реальности она отравила Карсилину. - Она же из "СиТм" и причастна к смерти принцессы!
   - Не беспокойтесь, мистер Рейли, сейчас мы её арестуем, - вставил Зольтер, всё так же улыбаясь, предвкушая, как её упекают за решётку.
   Трое боевых магов уже двинулись, чтобы задержать племянницу Гадритты, но Саймон не дал им этого сделать.
   - Стойте! - крикнул он, загораживая её. - Сулитерия хочет нам помочь. И к смерти Карси она непричастна.
   - Но она хотела её отравить!
   - Но отравила-то себя.
   Хоть, он до сих пор без боли не мог говорить о смерти Карсилины, но нужно было заставить всех поверить Сулитер. Если Мартина ещё жива, то это шанс спасти её. Каждая секунда на счету!
   - А почему Сулитерия сама ничего не говорит? У неё язык к нёбу присох? - поинтересовался Зольтер, кажется, он был готов слушать её оправдания.
   Только, готов ли он им поверить? Вот в чём вопрос.
   Сулитерия, поборов смятение, всё-таки подала голос:
   - Я не буду убийцей. Тетя хочет, чтобы завтра я прикончила Мартину.
   - Странно, что ты не пользуешься этой возможностью, - съязвил Альфред.
   - Я хочу этого избежать. Могу привести вас к бункеру 23, и покажу, где Мартина. Вы ее вызволите...
   - Где гарантия, что это не подстава? - Поинтересовался Зольтер, он не хотел ей верить.
   - Гарантий нет, - ответил за Сулитерию Саймон, уверенный в том, что делает всё правильно. - Разве вы в "ДС" не привыкли рисковать?
   - Ну, если только, этот риск осознанный, - ответила Серебринка, серьёзно глядя на него. - То, что предлагает эта девушка, может быть ловушкой. Мы явимся туда, и на нас нападут...
   - Тётя не знает, что я здесь!.. - оправдывалась племянница Гадритты.
   - Думаю, стоит ей поверить. Не хочу, чтобы Мартина умерла, - сказал Альфред, поднимаясь. - А Сулитерия приведёт нас к ней! Пожалуйста, сделайте что-нибудь!
   Прохор Рейли насупился, о чем-то размышляя, затем решил:
   - Хорошо, Сулитерия. Ты приведёшь нас к Мартине. Серебринка, собирай отряд.
   - То есть, вы соглашаетесь на это безумие?! - опешила Сильв.
   Прохор кивнул и подошел к сыну.
   - А вы, со своим другом, останетесь с Альфредом. Здесь в "ДС" вам будет безопаснее.
   - Но я тоже хочу участвовать в операции! - Саймона такое отношение возмутило.
   - Поверь, профессиональный отряд боевых магов справится с задачей, - Улыбнулся ему Зольтер.
   - Но...
   - А недоучка с ФизМаг факультета будет только мешать, - отмахнулась от Саймона Серебринка. Да уж, конечно, куда ему до неё, профессионала высокого уровня!
   Она прошла между Саймоном и Димкой и вышла в коридор.
   - Ну, я ж не такой дурак, чтобы вам мешать, - не соглашался Саймон.
   - Конечно, - кивнул ему отец с самым доброжелательным выражением лица. - Поэтому сиди здесь и охраняй Альфреда.
   - Это у первокурсника отделения боевой магии отлично получится! - Добавил Зольтер, ухмыляясь, и пропуская Сулитерию вперед.
   Было неприятно это слышать.
   Сулитер посмотрела на Саймона так, как будто её на каторгу отправляли, и вышла, следом за ней ушли и Зольтер, и Прохор Рейли.
   Когда дверь захлопнулась, Альфред сердито буркнул:
   - Можно подумать, я чемодан с ценными вещами, который сдали в камеру хранения!
   - Информацию и свидетелей находим мы, а все лавры достаются другим! - тут же добавил Димка, обойдя стол Серебринки и присаживаясь в её белое кожаное кресло.
   На столе он взял первую попавшуюся папку, изображая Серебринку. Манерно открыл, достал оттуда непонятную таблицу и график.
   - Как вы видите, это образец фирменных салфеток для нашего отдела, - говорил он, пытаясь скопировать голос Сильв. - Я сама принимала участие в их дизайне.
   И, для пущей убедительности, заморгал глазками, показывая, какие длинные должны быть у Серебринки ресницы.
   Альфред рассмеялся, принимаясь пародировать Зольтера. Причем, жестикуляция у него была весьма похожа.
   Он выхватил у Димки второй листок с таблицей, и, размахивая им, сказал, что это результаты исследования интеллекта работников "ДС".
   - ...Самый умный, по этим результатам, конечно же, я! - дурачился Альфред.
   Саймону, в отличие от этих двух клоунов, было не до смеха...
  
   ***
   Отряд боевых магов во главе с Прохором Рейли, продвигался по лесу. Сухие ветки хрустели под ногами, спрятанные в тонком слое снега. Куда отряд направляется, знала только Сулитерия.
   - Сколько еще идти? - недовольно подал голос Зольтер.
   - Еще чуть-чуть, - буркнула Сулитер, не оборачиваясь.
   - Почему мы не могли телепортироваться прямо к бункеру?
   - Нужно действовать осторожно, - объяснил ему Прохор. - Это я попросил Сулитерию немного изменить маршрут. Мы должны тихо пробираться в логово врага, а не сваливаться им на голову всей толпой!
   - Неизвестно, сколько внутри приспешников Гадритты, - сказала Серебринка.
   - Никогда особо природу не любил, - заявил Золотский, когда его чуть не ударила по лицу ветка, отогнутая Серебринкой, шедшей впереди. - Насекомые всякие, деревья, непонятно где что, да и вообще...
   Довольно странно слышать такие слова от представителя эльфийского народа, да и насекомых в зимнюю пору в лесу практически не водилось. Но Зольтер и не такие "чудеса" выдавал. Ему ближе магическая техника, химические реактивы в колбочках и расследования, с ними всё понятней гораздо, чем с природой.
   Наконец, они вышли на небольшую лесную опушку, где располагался старый деревянный сарай.
   - Бункер там, - сообщила Сулитер, и отряд начал осторожно пробираться к постройке.
   - А ты уверена? - усомнилась Серебринка.
   - Да, а выглядит он так, чтоб внимания лишнего не привлекать.
   Дверь сарая оказалась крепкой, и не хотела пропускать их внутрь. И не реагировала даже на заклинания, которые, должны были ее отпереть.
   Сулитерия коснулась двери, и вдруг, прямо над дверной ручкой всплыла табличка: "Прижмите ладонь".
   - Так их охранная система распознаёт "своих", - догадался Прохор Рейли.
   Сулитерия медлила. Она никогда раньше не была в этом бункере и не знала, на что способна охранная магия. А если это волшебство вычислит, с какими намерениями она сюда пришла?
   - Чего ты ждешь! - поторопил Зольтер.
   Сулитер глубоко вздохнула, готовясь к любым неожиданностям, и прислонила ладонь к табличке. Табличка погасла, дверь щёлкнула и открылась.
   Внутри оказался лифт, на стене которого висели зеркала.
   - Думаю, лучше оставить кого-нибудь снаружи. Мало ли что, - решил Прохор Рейли.
   Серебринка с ним согласилась, и отдала приказ половине отряда затаиться возле входа в бункер.
   - Если кто-то попытается проникнуть внутрь, задерживайте, - приказала Сильв.
   Затем, она, Зольтер, Прохор, Сулитерия и оставшаяся часть отряда, коих было человек шесть, вошли в лифт. Дверь захлопнулась.
   Прохор, не раздумывая, ткнул на единственную кнопку, которая выпирала из зеркала.
   Лифт двинулся. Четыре плоские лампы слабо мерцали в потолке.
  -- Такое захолустье, и на магической автоматике! - одобрил Зольтер, чувствуя, что в укрытии колдунов, он будет чувствовать себя комфортнее, чем в лесу. Во-первых, в бункерах не растут деревья, а во-вторых, бункеры оснащены очень интересной техникой.
  
   ***
   Мартина пошевелилась, пытаясь понять, где находится. Она лежала на полу из деревянных досок. Голова болела и кружилась.
   Девушка открыла глаза, и тут же зажмурилась от яркого искусственного света.
   Она была заперта в клетке, в таких, обычно, циркачи перевозят тигров.
   Мартина присела, прислоняясь спиной к холодным прутьям, ощущая тошноту, то ли это чувство было вызвано голодом, то ли теми странными сигаретами. Не надо было соглашаться на предложение незнакомки!
   Мартина попыталась сбить магией с двери клетки тяжёлый замок, но, не вышло. На руках девушка обнаружила серые антимагические браслеты, они очень крепко сидели на запястьях и давили.
   Попытки их снять не увенчались успехом, только кожу натёрла.
   Было страшно. Зачем они держат Мартину здесь? Минздрав, конечно, предупреждал, что курить вредно, но не до такой же степени!
   Если она выберется отсюда, то больше в своей жизни ни одну сигарету в рот не возьмёт.
   Помещение, в котором находилась клетка, было огромное. Стены отливали металлическим блеском, холодным и жутким. На потолке раскачивались длинные круглые люстры, напоминающие больничные, их было не меньше пятидесяти. Конечно, дожидаясь, что похитители собираются с ней делать, Мартина могла занять себя подсчётом люстр, но ей было не до этого.
   Она очень хотела оказаться подальше отсюда, стать маленькой и испариться. Хотелось снова увидеть брата, живого и невредимого. И просто быть в безопасности, спокойно сидеть дома за столом и готовиться к урокам, это лучше, чем быть в плену! Даже охрана "ДС" теперь не казалась такой навязчивой. Зря Мартина тогда им не позвонила, ох, зря!
   Несмотря на страх, и безысходность своего положения, Мартина не спешила плакать. Слёзы ведь не могут решить всех проблем. Они показывают слабость, отчаяние перед тем, что происходит. Когда недоброжелатели видят наши слёзы, они радуются, зная, что выбили нас из равновесия.
   Принцесса съежилась в углу клетки и стала ждать, что же будет дальше. В животе урчало от голода. А во рту пересохло от жажды.
   Почему никто не приходит, почему ничего не приносят? Ждут, пока девушка от обезвоживания умрёт?
  
   ***
   Ребята уже час просидели в кабинете Серебринки. Димка успел изучить половину папок, что стояли в угловом шкафу, рядом с окном, но ничего интересного там не нашёл. Альфред поиграл со слониками из чёрной кости, которых достал с вершины одного из шкафов. Да, детство, с его точки зрения, понятие растяжимое. Неважно сколько тебе лет. И вообще Альфред считал, что серьёзность, главная черта зануд.
   Саймон смотрел в окно, обозревая обычный серый людской день. На подоконник сели два голубя, которые, ждали, что он насыпет им крошек, глядя на юношу наглым голодным взглядом. Но, "подачки" не дождались, и улетели разочарованные. Видимо, Сильв их часто подкармливает.
   Небо было затянуто светло-серой дымкой, рассеивая солнечные лучи. Промелькнуло несколько человек на полётной технике, правда, их трудно было разглядеть, и изображение было размыто. Слишком быстро они летели с точки зрения абсолютной неподвижности.
   - Знаете, - сказал Альфред, перемещая слоников на место с помощью магии, - а ведь мы можем пробраться в лабораторию Зольтера и провести какой-нибудь эксперимент.
   - Зачем? - Саймон отвернулся от окна, наблюдая, как слоники, со стуком, запрыгивают на шкаф.
   Его в этой жизни больше ничего не интересовало, даже научные эксперименты с магией, от которых приходили в дикий восторг Альфред и Зольтер.
   - Ну, нас же тут одних оставили. Просто сказали, сидеть в этом офисе, но ничего не запрещали. А, значит, мы можем немножко пошалить, - Альфред потёр ладони друг об друга, предвкушая развлечение, достойное любого непоседы. - А то скоро от скуки помру, или состарюсь.
   Со старостью он, конечно, загнул.
   - Точно! - воскликнул Димка. - Нужно их проучить! Пусть в следующий раз нас с собой берут, если опять что-то важное узнаем!
   Да уж, несмотря на то, что Димке шестнадцать, поступает он иногда, как не наигравшийся школьник, хотя, и Альфред не ведёт себя на свои тринадцать. Да и, они все часто ведут себя не по возрасту, даже Саймон в какой-то степени. Иногда мы поступаем, как дети, иногда делаем не в меру взрослые поступки. Только вот Альфред с Димкой в детстве задержались. Причём, Альфред задержался осознанно, в силу понятного лишь ему, мировоззрения.
   - Ну что, вперёд! - воскликнул Альфред, взявшись за ручку двери и открывая её.
   В коридоре, скучая, возле двери кабинета Серебринки, стоял какой-то бородатый мужчина в униформе отдела безопасности "ДС". В его густой бороде можно было разглядеть несколько хлебных крошек. Коллекционирует он их что ли?
   Когда ребята появились в коридоре, служащий "ДС" сердито-усталым тоном спросил:
   - Куда это вы собрались?
   - В туалет, а что, разве нельзя? - не растерялся Альфред, делая вид, что ничего не замышляет.
   - Втроём? - дотошно поинтересовался тот.
   - Ну, просто я один тут заблудиться могу, - ответил принц наивным голоском.
   - Что за люди пошли, уже самостоятельно до конца коридора дойти не могут! Пойдём, я тебя отведу! - он взял принца за руку, при этом, с недоверием глянув на Саймона с Димкой.
   Видимо, он растерялся, кого охранять, их или Альфреда. Когда тебя приставляют сторожить сразу трёх людей, велика вероятность, что они могут оказаться в разных местах, а тогда можно разве что на части разорваться, чтобы караулить всех одновременно.
   - Так, а вы стойте тут и никуда не уходите! - бросил им дотошный охранник и повёл Альфреда в конец коридора.
   Альфред же, к такому повороту событий был не готов. Охранник завёл принца в кабинку туалета и остался сторожить снаружи, а то вдруг мальчишка еще и среди раковин заблудится потом.
   Альфред, стал выжидать, пока тот уйдёт, но охранник никуда не собирался. Глупая ситуация.
   Через пять минут мужчина постучал по дверце:
   - Ты там скоро, или как?
   - Вообще-то, вы мешаете мне сосредоточиться, - попытался соврать Альфред, чтобы заставить этого "амбала" выйти в коридор, и, разрабатывая план, как тайно пробраться в кабинет Зольтера.
   - Ты там не задачки по математике решаешь! - охранник оставался непоколебим.
   - Я стесняюсь, когда торопят! Выйдите, пожалуйста.
   Но и это не убедило служащего "ДС".
   Саймон с Димкой ждали Альфреда в кабинете Серебринки.
   - Ну, это надолго, - заметил Саймон, глядя на часы. Прошло почти полчаса.
   Димка, когда услышал его фразу, хихикнул, делая вид, что закашлялся.
   У Саймона вдруг зачесалась ладонь, он глянул на неё и заметил, как появляются светящиеся кривые зелёные буковки: "Ребята, отвлеките от меня этого дурака!".
   - Походу, он влип, - констатировал Саймон, потирая ладони, чтобы стереть буквы.
   Димка снова прыснул, теперь уже не пытаясь скрыть, как его это насмешило. Поборов приступ дикого хохота, он воскликнул:
   - У тебя есть идеи?
   Идей у Саймона не было. Он вообще не понимал такого рвения Альфреда в лабораторию Зольтера. Вдруг они там все приборы сломают, что потом Золотский скажет?
  
   ***
   Тяжелая железная дверь помещения, скрипя, открылась. И кто-то вошёл, судя по всему, человека четыре.
   - Пожалуйста, дайте мне воды! - простонала Мартина, чувствуя слабость по всему телу.
   - Мартина! - окликнул знакомый голос.
   Принцесса даже подумала, что ослышалась, и увидела, как к клетке подходят неясные очертания. После той сигареты девушка видела всё расплывчато. Видимо, неведомое вещество, которое там содержалось, заставило глазные мышцы расслабиться. Мартина никак не могла сфокусироваться.
   Серебринка с Зольтером осторожно подошли к клетке. Очень подозрительно, что никто не заметил проникновения на злодейскую территорию отряда "ДС". Сулитерия и маг из отряда встали по обе стороны от двери. Если кто-нибудь зайдёт, то Сулитер он увидит в последнюю очередь. Девушке не хотелось, чтоб тётушке Гадритте стало известно, благодаря кому Серебринка здесь оказалась. Кроме того, племянница злой колдуньи чувствовала: что-то не так, как будто, до сих пор не определилась с выбором сторон. Как гласит одна массийская мудрость: "Хотел быть добрым, но зло приготовило кексик, и я не смог удержаться".
   - Пожалуйста! Вытащите меня отсюда! - прокричала Мартина, чувствуя, что её пришли спасать.
   - Тише, мы всё сделаем! - улыбнулся Зольтер. - Отставить панику.
   Он потянулся к замку, но тут, парня шибануло током, и Зольтер, вскрикнув, отскочил.
   - Неожиданно! - воскликнул он, размахивая обожжённой рукой и улыбаясь.
   - Ты точно можешь справиться с этим замком? - усомнилась Серебринка.
   - Это проверка ловушки на прочность, - хмыкнул Зольтер. Перед Сильв он редко чувствовал неловкость, но, сейчас был именно такой случай. - Нет такого замка, который я бы не вскрыл!
   Он достал из кармана маленький металлический зелёный кубик. На кубике были нарисованы непонятные символы. Колдовской работы вещь. Типичный карманный демагизатор. Такая вещица может обезвредить магическую ловушку, или же снять эффект с зачарованного объекта. В общем, это и обычный маг может сделать, только времени и сил затратит больше, и не факт, что у него получится. Сильное колдовство легко снимает только тот маг, который его напустил. Или же само спадает, если умрёт "автор" чар.
   Золотский осторожно прилепил демагизатор к боку замка, и в этот раз удар током не получил. Замок расцепился и упал. Дверца клетки была открыта.
   Зольтер вытащил Мартину, взял её на руки, девушка с трудом удерживалась, чтобы не потерять сознание.
   Дверь в помещение отворилась, и вошёл обеспокоенный Прохор Рейли:
   - Вот вы где!
   - Вот мы здесь, - улыбнулся Зольтер, вместе с Сильв подходя к дверям.
   - Нас засекли! - сообщил Прохор. - Пробираться к выходу осторожно! Та часть отряда, что была со мной, сейчас сражается с приспешниками Гадритты!
   - Отлично! - воскликнула Серебринка.
   - А, можно, я тут останусь? - струсила Сулитерия, пятясь.
   - В таком виде тебе опасно здесь находиться! Так что, вперёд! - отказался Прохор, взял её за шиворот и вытолкал в коридор.
   Особо с этой колдуньей "ДС" церемониться не хотели. А Прохор считал, что ей самое место за решёткой.
   Правда, в коридоре в Серебринку чуть не попали магическим лучом колдуны, пытавшиеся помешать вытащить Мартину из бункера. Зольтер с принцессой на руках, двигался за широкоплечим боевым магом из отряда, который принимал все удары на себя, отталкивая лучи в сторону злодеев.
   Яркие вспышки от заклинаний мерцали и звенели по всему коридору. В стенах появлялись новые вмятины.
   А вот и Нэя, та самая похитительница Мартины. Разъяренная колдунья бросилась на Серебринку, материализовав меч, на острие которого плясал огонь. Серебринка, призвав своё оружие, в несколько приёмов, выбила меч из рук Нэи, и нацепила ей на запястья антимагические наручники:
   - Поздравляю! Ты арестована! - констатировала Сильв.
   Нэя рычала и упиралась, но один из боевых магов "ДС" перебросил колдунью через плечо и понёс, парируя заклинания колдунов из "СиТм".
   Пробиваться к лифту, было не просто, колдуны не хотели давать ДС уйти. Сулитерия пригибалась от вспышек, но сама за ту или иную сторону сражаться не спешила, да и Прохор Рейли больно схватил её за руку, боясь, что улизнёт.
   Суматоха продолжалась довольно долго, когда отряду "ДС" удалось пробиться к лифту, лифт открылся, они туда уже забегали, как вдруг, один из колдунов запустил смертельным лучом прямо Серебринке в спину. Правда, попал не в неё, а в её подчинённого из отряда, который поспешил прикрыть начальницу, и упал замертво, перед захлопнувшимися дверьми, широко открыв глаза.
   Мужчина знал, на что идёт, хоть и осталась дома маленькая дочь. Но он не мог позволить Серебринке умереть. Его так учили. Он всего-лишь солдат, боевой маг особого назначения.
   Уцелевшие поднимались вверх. Возле бункера ждала остальная часть отряда.
   Мартина была спасена.
  
   ***
   Саймон с Димкой снова выглянули из кабинета Серебринки, осторожно, крадучись, двинулись в конец коридора. Точнее, крался один Димка, а Саймону было всё равно, слышит их шаги кто-нибудь или нет. Они же в "ДС" ничего противозаконного не делают!
   Альфреда караулил приставленный к ним охранник, и нужно было этого бородатого амбала отвлечь.
   - Напомни, почему я на это согласился? - Саймону не нравился план, который придумал Морквинов. Из него вообще плохой стратег.
   Димка предложил другу парализовать охранника с помощью чар.
   - Всего-то на пять минут! Он даже понять ничего не сможет, - прошептал Морквинов в ответ.
   - А, давай, проверим, поймёшь ты или нет? - Саймон сделал вид, что хочет его заколдовать.
   Димка отмахнулся, говоря:
   - Ну, я то не мешаю, а этот бородатый...
   - Учти, если нас поймают, я всю вину на тебя свалю.
   - У меня нет магических способностей, забыл?
   - Скажу, что владеешь гипнозом.
   Димка остановился, и, с недовольным выражением лица, сдерживаясь, чтоб не повысить тон, сказал:
   - Рейли, хватит быть правильным! То нельзя, это нельзя, не положено.... Такое ощущение, что тебя королева Лоритта воспитывала!
   - Заметь, Альфреда она воспитала, он же не паинька. Да и мне на правила плевать, просто, не понимаю, зачем вам понадобилось проникать в лабораторию Зольтера. Я там был, это скучная тёмная каморка.
   - Можешь взять оттуда мудрёный магический прибор, например, запомизатор...
   - Счастье в жизни определяется не количеством присвоенных вещей. Не думаю, что если вы с Альфредом попадёте в лабораторию, то почувствуете себя счастливыми. Радость от удачной афёры, не более того. Потом вам снова станет скучно, да ещё и нагоняй от Золотского получите. А кому это надо, если цель в жизни не в том, чтобы кого-то обманывать, что-то портить и присваивать.
   - И что нужно для счастья? - не понимал Димка. Такие разговоры с Саймоном приводили его в замешательство. Казалось, они разных планетах живут.
   - Ты не по адресу обратился. На этот вопрос ответит счастливый человек.
   Вот и двери в мужской туалет. Димка приставил палец к губам и прошептал:
   - Только тихо.
   Саймон приоткрыл дверь и вошел внутрь. Охранник топтался возле раковин, рассматривая в зеркале свою обросшую физиономию.
   - Ты там уснул? - буркнул он, не оборачиваясь. - Я устал ждать!
   - Говорю же, вы меня смущаете! - донесся из кабинки голос Альфреда. - Так трудно в коридор выйти?
   Саймон старался быть незаметным, и, глубоко вздохнув из-за глупости сложившейся ситуации, навёл на охранника парализующие чары. Тот выпрямился, как столб, и упал, уставившись стеклянным взглядом в потолок.
   Рейли осторожно проследовал к кабинкам и постучался в одну из них:
   - Альфред, ты здесь?
   - Конечно здесь! - ответил принц, выходя из другой кабинки. Увидев парализованного охранника, он воскликнул:
   - Ух, ты! Чем его?
   - Не бойся, через пять минут отпустит. Пойдём.
   - Жаль, - протянул Альфред. - Я надеялся, он так хотя бы час пролежит!
   Вид парализованного мужчины вызвал на лице принца злорадную ухмылку.
   - Давай, превратим его во что-нибудь? Знаешь, как весело смотрится бородатый осьминог!
   - Альфред, - Саймону эта идея не понравилась.
   - Ладно, ладно, молчу, пойдём.
   Альфред решил не упускать возможность, показал охраннику язык, и перешагнул через него, наступив мужчине на руку. Ну что за ребячество!
  
   ***
   - С возвращением! - иронично воскликнул Димка, увидев Альфреда.
   Тот, буркнув, что времени, до того, как охранник очнётся, остаётся мало, поспешил к кабинету Зольтера. Дверь кабинета так просто отпираться не собиралась, Листонский принц фыркнул, и приставил к замочной скважине ладонь, собираясь открыть её волшебством. Но это не действовало.
   - Может, ты попробуешь? - предложил принц Альфред, уступая место перед замочной скважиной.
   - А я разве похож на взломщика? - попытался отвертеться Саймон. - Это глупо, вам не кажется?
   - Да, да, мы уже поняли, что поступаем плохо, - Димку раздражало его поведение. - Ты сможешь открыть кабинет?
   Ответить Саймон не успел, ребята услышали голос Серебринки и обернулись.
   - Мы спасли Мартину! - воскликнула она.
   - Отлично, где она? - спросил Альфред.
   - Во дворце, вместе с Прохором и Зольтером. Я хотела сопроводить вас туда.
   - С ней всё хорошо?
   - Есть некоторые проблемы со зрением, - ответила Сильв, но, заметив испуганное выражение Альфреда, поспешила добавить, - я уверена, оно скоро полностью восстановится. Мартине нужно отдохнуть.
   - Почему у неё проблемы со зрением?
   - Это лёгкий колдовской яд, в организме Мартины он почти нейтрализовался. Так что, спокойно, Альфред, не волнуйся.
   И она хлопнула принца по плечу. В этот момент, дверь в конце коридора с треском отворилась, ударившись о стену, охранник пришёл в себя и решил, что Альфреда похитили. Он, в панике, побежал вперёд по коридору, и, наткнувшись на целого и невредимого принца, Серебринку, Саймона и Димку, чуть дара речи не лишился.
   - Что случилось? - поинтересовалась Сильв, выглядел он очень бледным.
   - На меня, на-напали! - проговорил он, запинаясь. - Я ду-думал, принц по-похищен.
   - Напали? Прямо здесь, в "ДС"? Этого не может быть! - не поверила девушка.
   - Кто-то меня пара-парализовал, я не знаю, кто это мог быть! - и он, устало, облокотился на стену, смахивая со лба капли пота.
   - Я не знаю, о чём он, - соврал Альфред.
   - Точно? - с подозрением спросила Сильв.
   - Да, а твой подчинённый, возможно, перетрудился, - вставил Димка, деловым тоном. - Не было здесь никого подозрительного.
   Саймон решил промолчать, пусть сами выкручиваются.
   Серебринка задумалась, а потом, с улыбкой, обратилась к охраннику:
   - Я думаю, всем, время от времени, нужен отдых, поэтому даю вам отпуск на неделю.
   - Но, мисс!.. - попытался возмутиться тот. Он любил свою работу, и старался не опаздывать, да и в отпуск уходить мужчине не нравилось. Семьи у него все равно не было. А проводить свободное время в полном одиночестве, согласитесь, не самый лучший вариант.
  -- Съездите на природу, развеетесь! - ободряюще воскликнула Сильв.
  
   20
  -- Легенда о даре грифонов
  
   Через три дня после этого происшествия зрение Мартины вернулось в норму. Ей даже госпитализация не понадобилась, правда, врач дал принцессе больничный на две недели, и теперь она (на радостях) целыми днями сидела в библиотеке, чтение было одним из любимых занятий Мартины. Альфред такую тягу к знаниям не понимал, ведь читала Мартина не что-нибудь, а научную литературу и старинные легенды, и, погрузившись в древние истлевшие книги, из библиотеки редко выходила.
   - Вот почему мне никто больничный не выписывает? - возмущался Альфред, думая, что свободное время можно провести куда веселее.
   - Сначала, заболей, а там видно будет, - буркнула Мартина, не отрываясь от книги.
   - Зачем тебе две недели! Ты же любишь учиться!
   Мартина фыркнула, Альфред вообще редко в библиотеку заходил, но сейчас появился там, высказать сестре возмущение.
   Заболеть! Легко сказать! Современные маги (даже простые чародеи) могут любую несерьезную простуду за минуту вылечить, а грипп, ангину и прочие неприятности за четыре. Чем же таким болеть, если они всё лечат в такие короткие сроки? После лечения даже от физкультуры освобождения никто не даёт! Ну, это же несправедливо!
   Кстати, Мартина читала книгу "Легенды о династии Фротгерт, факты и предположения". Книженции, на вид, было лет 50, если не больше. Серый переплёт, да и сам томик какой-то серый, в нём даже картинок практически нет!
   Махнув рукой на всё это "безобразие", Альфред вышел из библиотеки и отправился в лицей, первый урок он уже пропустил. Возле дворцовых ворот ждали охранники из "ДС", которые, почему-то, никогда его не торопили.
  
   ***
   Сегодня Саймон решил всё-таки сходить на занятия в университет. Отчисляться передумал. Но долго не мог появиться в ЧАЛИКУНЕ. Боялся, что однокурсники начнут приставать с дурацкими вопросами относительно самочувствия и говорить, как им всем не хватает Карсилины. Но, чтобы отвлечься от проблем лучше уйти в учёбу с головой, говорят, когда усердно чем-то занимаешься, боль потери притупляется. Да и вообще, нужно выучиться на боевого мага, хотя бы, ради Карси.
   Нужно смириться, её больше не будет. А обстановка университета очень о ней напоминает, хотя, во дворце напоминает ещё больше, но Саймон научился с этим справляться, не подавать вида на людях, как на самом деле это всё больно.
   Он просто существует. Ничего не хочет, ничего не чувствует, кроме пустоты, которая никуда не исчезает. Нужно, хотя бы вид делать, что Саймон живет. И эта иллюзия удавалась, он смог заставить окружающих поверить в то, что оклемался. Хотя, это далеко не так.
   Депрессия не прошла! Боль не стала слабее. Наверное, он просто начал к этому привыкать.
   Он больше не может улыбаться, смеяться и ходит всегда в чёрном, каждый день посещает могилу Карси, разговаривает с ней, рассказывая о событиях того или иного дня, будто надеюсь, что Карси ответит и выслушает. Плохо спит, почти ничего не ест, и постоянно грустит! А перед глазами снова и снова пролетает та проклятая сцена, в которой ничего нельзя исправить! Иногда Саймону кажется, будто он стал на много лет старше, словно познал жизнь с какой-то другой стороны, и знает, что уже не тот, кем был раньше. Тогда жизнь была ему интересна, а сейчас, даже плевать на то, что творится, на то, что это всё его убивает, и он балансирует на грани! Нужно прятать всё это за маской равнодушия!
   Он обещал Карси, что будет жить, и он выполнит свое обещание, чего бы это ему не стоило! Саймон не должен быть слабым, не может сдаться!
   До университета он шёл вместе с Димкой, которому к третьей паре на лекцию, но он решил, вместо лишних минут сна, составить компанию другу.
   ЧАЛИКУН от королевского дворца расположен недалеко, почти там же, где и КОРЛИМАГТ. Туда можно было телепортироваться, проехать одну остановку на автобусе, или же пройтись пешком. Саймон предпочёл самый медленный вариант, и они пошли через парк. Димка, который был в полосатой зелёной куртке, но без шапки, пересказывал другу свой очередной сон. Имелась у него такая привычка.
   - ...И тут, я понял, что завис над пропастью! - воскликнул он, размахивая руками. - А там внизу глыбы огромные острые...
   Видимо, сон подходил к своей кульминации, но Саймон его не слушал. Пусть Димка выговорится, ему это полезно. Тут, главное, кивать и говорить "Угу" либо "Ага". Универсальные слова, заставляющие поверить в то, что собеседник заинтересован монологом. Морквинов всегда замечал в Рейли задатки хорошего слушателя. Правда, Саймон редко запоминает, что он рассказывает.
   Ребята прошли уже через весь парк, вышли на площадь между корпусами ЧАЛИКУНА, клумба с гербом Чалиндокса была усыпана снегом, а по её краям образовывался ряд маленьких сугробов.
   Морквинов изъявил желание зайти в корпус ФизМаг факультета. Отговаривать Саймон его не стал, хотя, по его убеждению, смотреть там было не на что.
   Они появились в холле. Там было людно, впрочем, как всегда. На стенах холла и дальше по коридору висели портреты деканов факультета разных лет, с перечнем заслуг под каждым.
   Саймон двинулся к открытой двери гардеробной, чтобы сдать пальто, но Димка его остановил, с интересом глядя в сторону лестницы.
   - Ты чего?
   - Там девушка симпатичная! - Шепнул тот ему на ухо, указывая в ту сторону.
   "Симпатичная" девушка стояла возле лестницы напротив зеркала и расчесывала светлые с рыжим оттенком волосы, длинна которых была чуть ниже плеч. На ней был красный вязаный свитер и тёмно-синие джинсы.
   - Как ты определяешь степень привлекательности по затылкам? - поинтересовался Саймон.
   Лица её ребята не видели. Димка вопрос проигнорировал, с жаром сказав:
   - Нужно срочно познакомиться!
   - Иди, знакомься.
   - Я стесняюсь, - упрямился он. - Посмотри на меня, и на неё. Я же коротышка!
   Девушка и правда, казалась выше него.
   - Раньше, когда с кем-то знакомился, тебя это не особо волновало, - заметил Саймон, фыркнув. - Вспомни Пырши, та ещё швабра.
   Если из-за этого "похитителя женских сердец" он опоздает на лекцию, он его убет. Хотя, если честно, торопиться на занятие не хотелось.
   - Сейчас я буду действовать не так, - сообщил Димка. - Ты можешь подойти к ней, и взять номер телефона?
   - А тебе самому что мешает?
   - Ты мне друг, или кто! - возмутился он, подталкивая Саймона вперёд.
   - Ладно. Жди.
   Саймон не понял, почему согласился, и подошёл к девушке. Она застёгивала сумку. На сумке был изображён синий дракон, изрыгающий пламя.
   Вот так глупо сейчас подойдет и спросит, есть ли у неё телефон. Да и вообще, Саймона это не волнует. Она Димке нравится, пусть он и краснеет.
   - Не помешаю? - спросил Саймон, прервав её занятие.
   - Н.. нет, - она обернулась.
   Лицо у неё было овальное, нос с горбинкой, глаза большие, карие. А ещё на этом лице было очень много макияжа. Глаза подведены чёрной подводкой, ресницы все в туши, а кожа - в тональнике, из-за которого её лицо казалось желтоватым. На интеллектуалку она вообще была непохожа, да и создавала впечатление "типичной блондинки". Для полноты образа не хватало маленькой дрожащей собачки подмышкой.
   Наверное, годика так через три, эта девушка захочет увеличить себе грудь, или губы, и станет похожей на утку. Хотя нет, не станет, магическая пластическая хирургия не такая беспощадная.
   - Понимаете, мой друг хотел с вами познакомиться, но не решился, - объяснял Саймон, оставаясь невозмутимым. - Он жутко стеснительный...
   Девушка стояла и хлопала своими длинными накладными ресницами, неотрывно глядя на него, а он старался не смотреть ей в глаза.
   - Так вот, вы бы не могли дать номер телефона, для моего друга? - поинтересовался Саймон, желая скорее отделаться от этого разговора.
   - А где ваш друг? - спросила она, с интересом. Голос оказался на удивление сносным.
   - Вот там. Сейчас познакомлю... - сказал юноша и осёкся.
   Димки нигде не было. Он словно сквозь землю провалился. Может, специально устроил эту подставу?
   - Ушёл, - буркнул Саймон, раздражаясь. Морквинову он ещё это припомнит!
   Девушка кокетливо улыбнулась, думая, что друга Рейли выдумал как предлог, чтобы с ней поговорить.
   - Простите, мне надо идти, - бросил ей Саймон, и, отвернувшись, направился к гардеробу.
   - А знакомиться уже передумали? - фыркнула та. - Стесняетесь?
   Вот так подходишь к незнакомой девушке, говоришь ей что-то, а потом пропадаешь из вида, даже имени не спросив, оставляя представительницу слабого пола в замешательстве.
   - Меня, кстати, Нина зовут! - Сообщила она, догоняя.
   - А я Саймон., - представился тот, а то, грубо получится проигнорировать девушку, тем более, ей польстило, что он с ней тогда заговорил.
   - Замечательно, вот мы и познакомились! А, давай, на "ты" перейдём? - обрадовалась она, мило улыбаясь и рассматривая Саймона в качестве потенциального "своего парня". Он чувствовал, как она "пожирает" его глазами, и это было противно. Словно измазался в чем-то липком.
   И, чтобы не питать девушку ложными надеждами, Саймон ей сразу сказал:
   - Я не против новых друзей. Но, девушка у меня уже есть.
   - Правда? - в голосе Нины слышалось разочарование, но отступать она не собиралась.
   - Да. Я её очень люблю...
   Нина одарила его скептическим взглядом, выглядел Саймон мрачновато, для беззаботного влюбленного. Она заподозрила, что он что-то недоговаривает. Но Саймон в праве это скрывать! Зачем ей знать, что его девушка умерла?
   Скрестив руки на груди, он выслушал очередной вопрос.
   - А какая она? - интересовалась Нина.
   - Самая лучшая!
   - Тогда, почему такой грустный, если у тебя всё хорошо? - не понимала Нина, но от ответа его избавила Рая Демонс.
   - Саймон! - Окликнула однокурсница, помахав рукой.
   - Прости, мне пора, - сказал Саймон Нине и отошёл от неё, вздохнув с облегчением.
   У Демонс не осталось ни капли неприязни, которые она испытывала к Саймону до столкновения с сороконожкой на зачете. Раньше он не знал, что она может быть настолько приветлива.
   - Я думала, ты решил уйти из университета, - сказала Раиса, когда они поднимались по лестнице. - Ты ведь будешь учиться с нами дальше?
   - Хотел отчислиться, но передумал, - ответил Саймон, пальто он так и не сдал в гардероб. Настырная Нина, к счастью, была уже далеко.
   - Хорошо, что ты остаёшься! - воскликнула Рая и спросила. - Как самочувствие?
   Она думала, начитавшись газет, что юноша действительно хотел покончить с собой. Любит пресса людей обманывать!
   - Не так хорошо, как плохо, - ответил Саймон без особого энтузиазма.
   Демонс не поняла, что он имел в виду, и сказала очень тихо, почти не слышно, словно утешала:
   - Саймон, я очень сожалею, что Карси погибла.
   Больше они не разговаривали, пока шли до аудитории.
   В кабинете Демонс заняла место спереди. А Саймон, поймав на себе заинтересованные взгляды однокурсников, прошёл мимо парты, за которой раньше сидел вместе с Карсилиной, тяжело вздохнул, вспоминая, и сел рядом с Афанасием Лоиным в конце аудитории, возле шкафа со скелетом рыбы.
   Афанасий боялся с ним разговаривать, остальные с расспросами не приставали, изредка оглядываясь и перешёптываясь. Началась лекция по истории Листона.
   Преподавательница рассказывала про экономику королевства 15 века и рисовала на доске какой-то график. Лоин тщательно его срисовывал, прищуриваясь, так как видел плохо. Саймон открыл тетрадь, но ничего не записывал, в голове крутились воспоминания...
  
   ***
   ... Обычное утро обычного летнего дня.
   - Вставай, соня, вставай! - именно от этого возгласа Саймон и проснулся.
   Он открыл глаза и увидел довольную Карсилину в лёгком красном платье, волосы её были завязаны шёлковой лентой.
   - Ну что ещё? - улыбаясь, спросил юноша.
   - Мы сегодня с тобой по городу хотели погулять, забыл?
   - Может, прекрасная принцесса подарит рыцарю поцелуй, чтобы обеспечить заряд бодрости на день? - усмехнулся тот, потягиваясь.
   - Может, рыцарь в состоянии оторвать свою задницу от кровати и выпить кофе, чтобы не приставать к прекрасным принцессам в поисках заряда? - иронично отозвалась Карси.
   - Ну, так ведь неинтересно, - протянул Саймон, всё ещё лежа под одеялом, - согласись?
   - Ладно, сделаем маленькое исключение, - она подошла и чмокнула его в щёку. - А теперь, вставай!
   - А почему так мало?
   - Бодрость нужно распределять равномерно, не так ли? - и она засмеялась.
   Когда ребята вышли из дворца, то решили сначала пойти в кино, тем более, кинотеатрам в Чалиндоксе позавидует любое так называемое 3D. Говорят, зритель в зале может ощущать даже запахи, которые есть в фильме, а когда там идёт дождь, то промокнуть.
   - Надеюсь, зонтик у тебя есть? - улыбнулся Саймон, когда они стояли перед кассой, выбирая, что посмотреть.
   - Слушай, а может, ну его, это кино? - предложила Карсилина. - Пойдём лучше в кафе, я мороженое хочу.
   - Желание принцессы закон, - согласился юноша, картинно ей поклонившись. - Кстати, где там мой обещанный заряд бодрости?
   - Сможешь меня обогнать? - предложила она.
   И они, как два маленьких школьника, смеясь, бежали наперегонки до светофора. Саймон Карсилину обогнал, и ей пришлось его поцеловать.
   - Ну а теперь, в кафе! - воскликнул юноша с энтузиазмом, когда загорелся зелёный.
   - А, может, всё-таки в кино?
   - Ну, пойдём, вернёмся, возьмём билет...
   И только он собрался идти обратно, как она сказала:
   - А нет, давай в кафе...
   - Ты хорошо подумала, а то опять ничего не решим? - ухмыльнулся Саймон, скрестив руки на груди.
   - Я хорошо подумала, догоняй! - воскликнула она, перебегая дорогу на мигающий зелёный.
   И, пока он стоял на другой стороне дожидаясь, когда сможет пересечь дорогу, она смеялась, как хорошо удалось его провести.
   В общем, в кафе ребята так и не пошли, на их пути оказался большой центральный парк, и Карси решила в нём задержаться. В пруду плавали лебеди, наклоняя грациозные длинные шеи в воду в поисках еды.
   Они стояли возле пруда, и Карси, недолго думая, подняла руку вверх, вызывая из воды шар, размером с волейбольный мяч.
   Саймон её раскусил, Карсилина явно что-то задумала.
   - Так, если ты это сделаешь, я буду злиться! - предупредил он, хотя, злиться на неё при любом раскладе не собирался.
   И девушка, без дальнейших предупреждений, запустила шаром ему в голову. Вода стекала ручьями.
   - Это не смешно! - Заметил Саймон, отплёвываясь, от попавшей в рот воды и смахивая с глаз намокшую челку.
   Наверное, со стороны, это смотрелось забавно.
   - Знаешь, а промокшим, ты выглядишь довольно мило, - смеялась Карси.
   - Сейчас кто-то договорится! - коварно ухмыльнулся Саймон, вызывая из пруда шар, чудь больше того, что попал в него.
   - Но ты ведь этого не сделаешь!..
   - А ты то сделала! Сейчас моя очередь.
   - Саймон!
   - Разве Солнышко не хочет мокнуть?
   Далеко убежать она не успела, промокнув с визгом от его водяного шара.
   - Прямое попадание! - воскликнул юноша. - В яблочко!
   - Ну, Рейли, сейчас я тебе такой дождик устрою! - и она погналась за ним.
   - Нас так просто не возьмёшь! - ответил Саймон, на бегу распугав стайку воробьев.
   Карси хватило на два круга, она, так его и, не догнав, запыхавшись, остановилась возле фонаря.
   - Скажи, что сдаёшься, - улыбнулся юноша, осторожно подходя к ней.
   - Не скажу! - она дождалась, пока он подвинется ближе, и поймала в свои объятия.
   - Хитрая!
   - А то!
   - Мы оба промокли, разве не прелестно?
   И тут ей в голову пришла мысль:
   - Слушай! А комочки из воды как можно называть?
   - Комочки воды? - задумчиво протянул Саймон.
   - Ну да! Чем мы сейчас бросались?
   - Наверное, моржки...
   - Или, водянушки.... А может, мокрушки?
   - Будь проще, это снежки, которые не успели стать таковыми, приобрести нужную консистенцию...
   - Куда уж проще.
   Ребята засмеялись, а проходившая мимо старушка, с улыбкой оглянулась, видимо, свою молодость вспомнила. Не хватало только возгласа: "Эх, молодежь!".
   - Знаешь что, Карсилина Фротгерт? - спросил Саймон.
   - Что?
   - Я люблю тебя!
   - Знаю, - и она улыбнулась.
   - Очень-очень, - продолжал юноша, подхватывая её на руки, - ты даже не представляешь, насколько!
   - Ты что делаешь! - испугалась она. - А если споткнёшься? Мы же упадём!
   - Доверься мне, и никто не пострадает! - Воскликнул Саймон и понёс её вперёд по аллее парка.
   - Сумасшедший! - прошептала Карси ему на ухо.
   Люди пропускали их, оборачивались и улыбались. Некоторые из них остановились, чтобы посмотреть в их сторону.
   - Люди же смотрят! - Смутилась Карсилина. - Что они подумают!
   - Не всё ли равно?
   - Саймон!
   - Вот и не возникай! - ухмыльнулся он, и понёс её дальше.
   - Саймон!
   Он не стеснялся людей, которых было очень много в этот летний день, пусть завидуют. Маленькая девочка с косичкой, идущая с мамой за ручку, хихикнула.
   Карси улыбалась, а Саймон чувствовал себя по-настоящему счастливым. Он всегда себя так ощущал, когда она рядом. Он был словно наэлектризован, юноше хотелось стремительно двигаться вперёд и не стоять на месте. Саймон готов был горы свернуть ради неё! Он жил...
  -- Я тоже люблю тебя, глупенький! - прошептала ему Карсилина, когда, он её, наконец, отпустил...
  
   ***
   - Саймон? С тобой всё в порядке? - спросил вдруг Афанасий, возвращая его из воспоминаний. - Ты весь дрожишь...
   Саймон не ответил, пытаясь держать себя в руках. Сколько не старался, но смириться с тем, что всё именно так, не получалось. В некотором роде его это даже злило.
   - Всё нормально? - не унимался Лоин.
   Любопытный очкарик! Почему он лезет не в свои дела?
   - Просто, тут очень холодно, - соврал Саймон, поёжившись.
   Афанасий удивился, мало того, что тот до сих пор не снял пальто, так еще и батареи очень хорошо грели. Саймону, по его убеждениям, должно быть жарко.
   - У тебя, наверное, температура... - Решил он, с тоном заботливой бабушки, и попытался дотронуться ладонью до лба Рейли, чтобы проверить. Ладонь ведь нынче народный градусник номер один!
   - Отстань от меня! - разозлился Саймон, отпихиваясь от этого "знахаря".
   На его возглас все обернулись. А Ларина Венировна (преподаватель истории Листона), чуть не поперхнулась.
   - Рейли! - возмутилась она.
   Ларина Венировна была тощей, лет сорока, женщиной. Её светлые волосы были забраны в хвост, и ходила она всегда в тёмно-серых деловых костюмах, и на каблуках, возвышающих, и без того высокую женщину, на пять сантиметров. При этом она никогда не расставалась со своей коричневой папкой, в ней хранились вырезки из всяких исторических журналов, которые периодически зачитывались студентам.
   Саймон замер, а Лоин нервно сглотнул. Неудобно получилось.
   - Встаньте, когда я к вам обращаюсь! - сердито приказала Ларина Венировна.
   Рейли поднялся. Почему она на Афанасия не накричала?
   - Видимо, мой предмет кажется вам бесполезным? - медленно и ядовито спросила она.
   - Вовсе нет, - ответил Саймон, глядя на неё без подобающего страха.
   - Как это "нет"? Вы, Рейли, очень много моих лекций пропустили!
   - В том состоянии, в котором я находился, изучение вашего предмета было в принципе невозможным.
   Его ответ показался ей слишком дерзким, и преподавательница обиженно сказала:
   - И не смейте хамить! Мало того, что вы пропускаете мои занятия, так ещё и ведёте себя отвратительно! Вы мешаете мне...
   - Извините, следующий раз я буду терпеливее воспринимать заботу Афанасия о моём здоровье. Не буду на него кричать.
   Раиса и ещё несколько девушек не смогли сдержать смешок. Ларина Венировна стукнула по столу кулаком, и они притихли.
   - И не надейтесь, Рейли, что я поставлю вам в пятницу зачёт, без должной подготовки! У вас три долга! И ещё, я пойду, напишу на вас докладную!
   Она, хлопнув дверью, вышла из аудитории. Слово "докладная" не произвело на Саймона должного ужаса. Да пусть хоть сто их пишет, какая разница!
   - Прости! - Пикнул Афанасий, думая, что он очень на него зол.
   К Саймону тут же подбежали однокурсницы, во главе с Раисой Демонс, тараторя, что его могут отчислить, а они все хотят помочь. Сейчас юноше хотелось взять и телепортироваться куда-нибудь подальше от этого сборища. Нужно побыть одному. От мысли, что ещё три пары сидеть в этом душном кабинете, в этой странной компании у него разболелась голова.
  
   ***
   Когда прозвенел звонок, Саймон вышел из аудитории, пытаясь найти укромное место и просидеть там оставшуюся часть перерыва, чтобы никто не доставал.
   - Саймон Рейли! - вдруг позвал его мужской голос, который принадлежал декану.
   Декан был невысоким полненьким и с бородкой, и внушал доверие своим этим видом. Студенты отзывались о нём как о добром и понимающем человеке. Неизвестно, насколько факты правдивы, но до этого момента Саймону с ним сталкиваться не приходилось.
   - Да, профессор Магик? - обернулся юноша.
   - Мне нужно с тобой поговорить, - сообщил он. - Ларина Венировна очень недовольна твоим поведением. У тебя, надеюсь, есть объяснения?
   Саймон кивнул и проследовал в его кабинет, который находился на втором этаже. Войдя в кабинет, декан закрыл дверь и присел в большое кожаное кресло, стоящее за столом, юноша покорно опустился на простенький стул.
   За спиной у декана, прямо над полкой с какими-то серыми папками, висело два портрета, один - презтер-пигистра Листона, а на втором изображалось семейство Фротгерт.
   На картине с семейством были Лоритта, которая сидела на троне посередине, с правой стороны от неё стояли Мартина и Альфред, в нарядах одинакового цвета (что в реальной жизни практически невозможно), даже шнурки Альфреда завязаны. По левую сторону от королевы стояла принцесса Карсилина, в атласном зелёном платье, с короной с рубинами, и улыбалась, положив руку бабушке на плечо.
   - Итак, поговорим о твоём поведении, - начал декан, пристально на глядя на провинившегося. - Ты можешь объяснить, почему пропустил так много занятий?
   Саймон с трудом отвёл взгляд от нарисованной Карсилины, вздохнул и ответил:
   - Вы, наверное, знаете, что я лежал в больнице? Был при смерти...
   Он сделал паузу, собираясь с мыслями.
   - Не бойся, этот разговор останется между нами, - сказал декан. - Мне бы очень не хотелось тебя отчислять. Судя по твоим успехам, студент ты весьма способный. Говори, я слушаю.
   - Я не приходил на занятия, потому что отчислиться собирался. И мне было трудно идти сюда, переживая о том, что принцесса Карсилина мертва. Мне не хотелось жить, да и сейчас не особо хочется. Я чувствую себя чужим в этом мире. Он слишком сер.
   Профессор Магик молчал, он не знал что ответить. Всё, что ему говорил, повергло декана в шок. Саймон и сам не ожидал от себя, что будет настолько откровенным.
   - Потом я решил, что если заниматься учёбой, то буду думать меньше о том, что случилось, - продолжал он. - А Ларину Венировну возмутило, как я реагирую на заботу Лоина о моём самочувствии. Собственно, она и не старалась понять ситуацию. Да и, если вы меня всё-таки исключите, не буду об этом сожалеть.
   - Извини, Саймон, я ведь не знал, - декан почувствовал себя неловко, хотя и не понимал, почему. - Я могу поговорить с преподавателями и Лариной, чтобы они на тебя не давили.
   - Многие не знают о том, что творится с некоторыми людьми, а потом удивляются, найдя предсмертную записку, - сказал Саймон, вставая, ему казалось, что на этом можно было закончить их разговор.
   Декан испуганно посмотрел на него, типа, чего это студент задумал, на что Рейли поспешил успокоить:
   - Не волнуйтесь. Я много думал об этом, и пришел к выводу, что смерть -- не выход. Так поступают только слабые. Сильные борются и идут напролом, как бы им не было больно.
   И он вышел из кабинета, оставив профессора Магика в замешательстве.
  
   ***
   В коридоре, вот неудача, Саймон наткнулся на Нину, ту самую утреннюю знакомую.
   - Слушай, а я тут спросить хотела! Ты, ведь не против со мной куда-нибудь сходить? - затараторила она, глупо улыбаясь, в то время как юноша выискивал пути к отступлению.
   - Напротив, я против, - отказался Саймон, пятясь.
   От резкого непонятного запаха её духов хотелось чихнуть, и приходилось сдерживаться, чтобы не сделать это прямо на неё.
   - Ну, почему? - скуксилась Нина.
   - Мне казалось, я уже всё объяснил...
   - Ты меня боишься, да? - спросила она, подступая.
   - Ты выглядишь не такой страшной, чтобы бояться, - и он упёрся спиной в стену, дальше отступать было некуда. - Хотя, красивой тебя тоже сложно назвать. Но мы все не идеальны.
   - Ты хочешь сказать, что я уродина?! - возмутилась она. Ну что за женская логика!
   - Я хочу сказать, что мне не нужны новые отношения.
   - А, может, ты ошибаешься? - спросила она, поправляя волосы.
   Какая странная девушка. Вешается на шею к первому встречному, словно это её последний шанс на самореализацию. Такие люди пугают!
   - Я не ошибаюсь, - ответил Саймон, отстраняясь, странная Нина попыталась его обнять. А в довершение "спектакля", юноша все-таки чихнул.
   Нина насупилась, он медленно обошёл её. Кто знает, что от таких девушек ожидать. Может, она сейчас набросится, как кобра.
   - Прости, но нам не о чем больше разговаривать, - сказал Саймон.
   Она дождалась, пока тот отвернется, и сказала:
   - Понимаешь, просто я раньше никогда не встречала таких людей.
   Услышав это, юноша почему-то остановился, а она продолжила:
   - У тебя очень красивые глаза. Только взгляд печальный. Такое ощущение, что ты потерял кого-то, очень важного.
   Саймон позволил Нине приблизиться, удивляясь, что из её тона пропала вся наигранность.
   - Почему ты так считаешь? - спросил он, не поворачиваясь. Если ждёт, что начнёт плакаться ей в жилетку, то напрасно старается!
   - Не знаю, как это объяснить, но я чувствую. Может, всё-таки, будем друзьями?
   - Просто друзьями? - юноша даже позволил себе посмотреть в её сторону.
   - Да.
   - Ладно, только с условием, что ты не будешь ко мне приставать. Договорились?
   - Хорошо, - кивнула она.
   И тут, у Саймона помутилось в глазах, он чуть не упал, и облокотился о стену. Это было видение, Нина заходит в большой торговый центр, вероятно, с мамой, а в следующий миг происходит взрыв...
   Саймон пришел в себя, лёжа на полу.
   Нина сидела возле него на корточках и обмахивала ладонью.
   - Ты как? - спросила она. - Может, тебе снять пальто? А то тепловой удар...
   - Нет, не надо, - ответил он, смахивая пот со лба.
   Юноша уже не помнил, когда последний раз видел отрывок из чьего-нибудь будущего. Наверное, это было два года назад, и с тех пор подобные вещи его не терзали.
   До этого момента.
   - Тебя в медпункт проводить? - поинтересовалась девушка.
   Рейли поднялся, голова кружилась:
   - Ты ближайшее время по магазинам не собираешься?
   - Не знаю, а что? - не поняла она.
   - Так вот не ходи, это опасно, - сказал он, отряхиваясь, понимая, как это глупо звучит.
   - Почему?
   Саймон не ответил, стало страшно. Он не понимал, почему вернулись такие видения, ему не хотелось этого. Тем более по большому счёту, они еще не принесли никакой пользы, никто не избежал того, что Саймон предвидел! Он не знал, можно ли вообще этого не допустить. Или судьба посылает эти картинки, чтобы поглумиться?
   Нина ждала объяснений, но их не получила. Рейли, резко вскочив, словно ужаленный, убежал, к большому её сожалению.
   Вот и звонок на следующую пару прозвенел, но туда Саймон не торопился. Боялся, столкнуться с кем-нибудь и увидеть момент из будущего случайного прохожего.
  
   ***
   На улице падал снег и дул холодный ветер. Саймон не мог телепортироваться, видение его ослабило. Главное только выбрать дорогу, где ходит меньше людей!
   Осторожно добравшись до дворца, и закрывшись в своей комнате, юноша скинул пальто, прямо на пол, залез с ботинками на подоконник, потеснив горшок с фиалкой, и стал смотреть в окно, пытаясь отбросить беспокойство.
   Собственно, почему его так волнуют эти видения?
   Ну, подумаешь, погибнет несколько человек во время взрыва в магазине, он ведь их не знает, ну, кроме Нины. "Но я не хочу, чтоб кто-то умирал!" Если бы был шанс это всё предотвратить. Саймон даже не знал, что это за торговый центр, и когда там это всё случится. Скоро? Не скоро? Через год? А, может, через три, как тогда, в случае с Карси и призраками.
   Ну почему совесть не унимается, он же не супер герой, чтобы всех спасать. Это невозможно!
   - Можно войти? - спросили за дверью.
   Это была собака Ленди.
   - Я видела, как ты бежал по коридору, оса ужалила? - и поскребла лапой по двери.
   Саймон, не слезая с подоконника, заставил замок открыться. Ленди вошла, уселась посреди узорчатого ковра, рядом с валяющимся пальто, и спросила, с интересом глядя на юношу:
   - Что произошло? Тебя заставили выпить на спор целую миску рыбьего жира?
   - Ко мне вернулись видения, - ответил он, глядя в окно. - Я снова могу предвидеть будущее.
   - Тебя это беспокоит? - удивилась собака, склонив голову на бок. - А Карси всегда говорила, что те, кто может предвидеть будущее везучие, потому что знают, что случится.
   Юноша достал из-под рубашки медальон Карсилины, висевший у него на шее и сжал в руке.
   - Просто, она никогда этого не испытывала. И поверь, этот дар больше похоже на проклятье. Ей ведь не приходилось знать, что кто-то умрёт, ей не приходилось чувствовать опасность, нависшую свинцовой тучей. Ей не приходилось пытаться кого-то спасти. И ей не приходилось терять кого-то и винить себя в произошедшем...
   - Да, но ей пришлось умереть, - вставила Ленди.
   - Это наказание! - вздохнул Саймон, тяжело. - Мы были там вместе, я её не остановил!
   - Ты не виноват, - собака не отводила от него взгляд.
   Рейли промолчал, хотелось взять и вычеркнуть себя из этого мира. А Ленди спросила:
   - И что ты собираешься делать? Просидишь тут оставшуюся жизнь, переживая о том, чего не успел? Может, проще начать действовать, не допустить гибели людей? У них ведь тоже есть близкие люди, которым они дороги, так же как тебе Карсилина.
   - Я боюсь этих видений, Ленди. Вдруг выйду на улицу, и увижу, что должно случиться с каждым. Это ужасно. А вдруг, в моём мозгу что-то переклинило, и я предвижу только их смерть?
   - С чего ты взял, что видишь только смерть?
   - Потому что это плохие видения, Ленди, - горько ответил Саймон, глядя, как за окном падает снег.
   - Не стоит воспринимать дар как проклятие. Нужно пользоваться им. Да, это большая ответственность, зато какой результат!
   - Знаешь, иногда мне кажется, что ты вовсе не та, кем кажешься.
   Беспокойство отступало, пульс приходил в норму. Странно, но разговор с собакой его успокоил.
   - Например? - было видно, что Ленди польстили такие слова.
   - Например, что ты древний могущественный дух, вселившийся в тело пса.
   - Возможно, это и так. Ты ведь знаешь, что сейчас делать?
   Саймон, в которого неожиданно вселились крохи уверенности, спрятал амулет под рубашку и сказал:
   - Да, знаю.
   - Вот видишь, если всё получится, то Карси может тобой гордиться! - воскликнула собака и деловито направилась к дверям.
   - Ленди, - окликнул её юноша, свесив ноги с подоконника.
   - Что ещё, дружок? - обернулась она.
   - Спасибо тебе, мне даже легче стало.
  -- Не за что. Обращайся, я всегда где-то здесь.
  
  
   ***
   Мартина всё ещё сидела в библиотеке. Когда Альфред вернулся из лицея, она была там. Отмахнувшись от призрака библиотекаря, он со скучающим видом направился к сестре.
   - Нашла что-нибудь интересное? - спросил он, заглядывая ей через плечо.
   - Да, - кивнула девушка.
   - Это занятно? - с подозрением буркнул Альфред, садясь напротив.
   - Тут про сокровище говорится, которое спрятано в нашем подземелье.
   - Серьёзно? Дай глянуть! - теперь в Альфреде проснулся интерес.
   И ее брат потянулся к книге.
   - Подожди! - Мартина ударила его по руке. - Тут написано, что сокровище может найти только тот, кто обладает даром грифонов...
   - Я точно не обладаю. А что за дар такой? Ключ что ли?
   - Не совсем. Тут говорится, что обладающий этим даром может, глядя на человека, увидеть отрывок из его жизни, даже из будущего, - пояснила Мартина.
   - И как это нам поможет? А проще что-нибудь есть?
   - Нет. Этого человека, если посчитают достойным, грифоны сами к сокровищу приведут.
   Альфред задумался, а затем сказал:
   - У меня на примете такого человека нет. Что делать?
   - А ты что, сокровища решил найти? - не поняла Мартина.
   - Допустим. Но я до конца жизни не смогу отыскать человека, обладающего даром грифонов.
   Мартина поправила сползающий ободок и заявила:
   - А Карси мне как-то рассказывала...
   - У Кари был этот дар? Ну, тогда затея с сокровищем бесполезна, - перебил Альфред.
   - Подожди! Она говорила, что Саймон мог что-то предвидеть...
   - Ну, это проще. Нужно за ним сбегать! - обрадовался парень.
   - Альфред! А если он не захочет искать сокровища? Может и не обладает никаким даром грифонов...
  -- Грифонам мы говорить об этом не будем! - шикнул принц и хитро улыбнулся.
  
   ***
   В коридоре Саймон наткнулся на Альфреда, который, не давая ему пройти, натянуто поинтересовался:
   - Куда собираешься?
   - Такое ощущение, что я тебе зачем-то понадобился, - заметил он.
   - Поздравляю! Ты прав и выигрываешь поход за сокровищами! - провозгласил юный принц, торжественно.
   - Ты сейчас шутишь, да? - не поверил Саймон.
   Альфред загородил ему путь и сообщил:
   - Это правда. Ты нам с Мартиной нужен. Там где-то внизу сокровища! И только ты сможешь их найти.
   - Сокровище в подземелье, это же бред.
   - Скажи это тому, кто их там спрятал, - насупился принц.
   - Нет, Альфред, даже не думай, - отказался я, не собираясь верить в эту чушь. - Я не буду в этом участвовать, да и вам с сестрой не советую.
   - А если скажу, что у нас есть карта?
   - Нет ...
   - Ты боишься что ли?
   - Я не боюсь, просто не вижу смысла в вашем предприятии. Скажи Серебринке о находке или Зольтеру, они проверят, спрятано ли там чего.
   - Они не найдут! Тут ты нужен! - вскипел Альфред, не понимая, почему друг так упрямится. От него же не убудет, если он немножечко развлечется!
   - А без меня никак? - Саймона вообще не интересовало, что это за идея, насчёт клада, и почему она взбрела в голову Альфреду.
   - Грифоны только тебе доверяют! - не сдержался он, так как не хотел грузить юношу фактами про дар грифонов.
   - Какие грифоны? Ты о чем вообще? - Саймон снова предпринял попытку его обойти.
   - Ну, которые там повсюду, на стенах, на потолке, на дверях. Они ведь могут что-то знать.
   - Ты сам-то веришь в это?..
   - Не хочешь, ну и не надо, - обиделся Альфред. - Наше дело предложить! Другого обладателя найдём!
   И пошёл обратно в библиотеку.
   Мало ли, что там опять нафантазировал принц, у него постоянно в голове всякие странные идеи водились, причем зачастую, одна безумнее другой.
  
   21
  -- Злость Гадритты
  
   Саймон решил сходить к отцу в гости, в особняк, поведать ему о своих видениях. Казалось, тот сможет что-нибудь сделать.
   Когда юноша туда пришёл, Прохор разговаривал с тётей Ирой, сидя на деревянной скамейке возле кустов роз, занесённых снегом. Обсуждали, по-видимому, Саймона. Навира, облачённая в длинное серое пальто, подметала дорожку. На ней была пушистая кроличья шапка.
   - Привет, Саймон. Я не ожидал, что ты придёшь, - сказал ему отец, радостно.
   Юноша и сам не ожидал, что решится к нему зайти.
   Он поздоровался с тётей Ирой, но, при ней решил не рассказывать Прохору Рейли о том, что беспокоило. А то тётя разволнуется и останется в Чалиндоксе на неопределённый срок. Нужно, чтобы она уехала, раздражало её присутствие в Листоне. Ирина каждый день наведывалась во дворец и беспокоилась о здоровье Саймона, что само по себе не прибавляло позитива и без того паршивой жизни.
   А так, она уезжала обратно в Зебровск сегодня вечером. Прохор Рейли согласился её проводить и помочь с чемоданами, ведь тётя себе кучу Листонских сувениров купила.
   - Я бы дольше осталась, - говорила тётя Ира. - Да вот только, работа, ответственность и всё такое...
   Она, кстати, неделю потратила на то, чтобы уговорить Саймона вернуться в Зебровск. Уговорить не получилось.
   Тётя Ира встала со скамейки и, улыбаясь, спросила:
   - Хорошо себя чувствуешь?
   Вид у Саймона был нездоровый, она хотела попросить Навиру принести градусник, но передумала.
   Юноша не знал, что ответить. Слово "хорошо" перестало для него существовать, после гибели Карсилины.
   Так и не дождавшись ответа, она подошла к нему и сказала родительским тоном:
   - Когда уеду, смотри, не пей ничего холодного, и мороженое не ешь. А то простынешь, а у тебя и так иммунитет ослабленный!
   Прохор Рейли, наблюдая за этой сценой со скамейки, с трудом сдержал смешок. Он считал, что тётя Ира перегибает палку.
   - И без куртки не ходи! - беспокоилась та.
   - Я здоров, честно... - попытался успокоить её Саймон, но она нашла к чему придраться.
   - А вид, почему такой бледный, ты что, не высыпаешься? Во сколько спать ложишься?
   Юноша нахмурился и посмотрел в сторону отца, может тот найдёт, чем отвлечь тётю Иру?
   Он намек понял, поднялся и предложил:
   - Слушайте, Ирина, у нас еще пять часов есть, до вашего отъезда! Хотите попробовать суп, приготовленный Навирой, очень вкусный. Уверен, такого рецепта вы еще не пробовали!
   - Отлично! - воскликнула она, потеряв к племяннику интерес. Всё-таки голод иногда оказывается сильнее чувства ответственности.
   Прохор Рейли попросил Навиру проводить её до кухни, гувернантка недовольно отложила метлу и скрылась в доме.
   Наконец-то можно нормально поговорить с отцом, без свидетелей.
   - Я понимаю, ты не просто так пришел? - опередил сына Прохор.
   - В смысле? - не понял тот, потирая друг о друга замёрзшие ладони. Перчаток он принципиально не носил, и плевать, какой мороз за окном!
   - Ты ведь по мне не соскучился, верно? - хмыкнул барон Рейли.
   После всего, что произошло, он считал, что Саймона одолел вирус под названием "фиолетово". Юноша, действительно, не искал отцовской заботы и понимания. Ему хотелось поговорить с ним лишь, как с тайным главой "ДС".
   - Можешь считать меня сумасшедшим, - начал Саймон, не зная, как объяснить ему свое видение.
   - С чего бы это? - Усмехнулся он.
   - Потому что я боюсь...
   Отец поднял вверх бровь и вопросительно посмотрел на сына:
   - С каких это пор страх - признак сумасшествия?
   - Ко мне вернулись способности предвидеть будущее, и это пугает, - пояснил Саймон, не спеша присаживаться на скамейку. - Наверное, всё из-за стресса...
   - Нужно меньше волноваться, - посоветовал Прохор, не понимая всю серьёзность его слов.
   - Я потерял сознание и увидел будущее одной девушки, которая должна погибнуть при взрыве в торговом центре, - пояснил его сын, надеясь, что он не станет списывать это на больное воображение. - Я даже не знаю, когда и где это случится! Может, вообще через год или больше. Но факт есть.
   - Ты уверен?
   - Да. Правда, названия этого торгового центра тоже не знаю, может, его ещё не построили...
   - Может, тебе не стоит так относиться ко всему этому? - предложил его отец, серьёзно на него глядя, он беспокоился о Саймоне. - Не думаю, что это видение... Скорее, тебе просто не хватает сна, вот ты и вырубаешься, а сознание шутит.
   - Всё было так, как и тогда, когда я что-то предчувствовал... - настаивал Саймон, ему хотелось, чтобы отец поверил.
   - Ну, пойми ты! Даже если что-то предчувствуешь, я не могу послать отряд "ДС" патрулировать непонятно что, неизвестно где и когда.
   Саймон стряхнул несколько снежинок с рукава и кивнул:
   - Ты прав. Это было бы странно.
   - Я вот что думаю! - улыбнулся ему отец. - Тебе надо сменить обстановку и отдохнуть, чтобы не загружать свою глупую голову...
   - Это не глупость, - обиделся Саймон. - А что, если...
   - Никаких если. Я тут путёвку в санаторий присмотрел. Махнём вместе на недельку в Скалфилд, на Горные озёра. Рыбу половим. Знаешь, там места красивые, умиротворяющие! Я фотоаппарат старый, тапковый возьму...
   Он говорил об этом с таким воодушевлением, что не хотелось разочаровывать его, но придётся. Саймон не мог себе этого позволить. Финансы тут не при чем, он просто не мог....
   - Прости, но я...
   - Только ты, я и природа! - воскликнул он, мысленно рисуя себе эту картину. - Костёр разведём на снегу, рыбку пожарим! На лыжах прокатимся...
   - Отец, мне это не нужно, - отказался сын, прерывая ход его мыслей.
   Прохор застыл и посмотрел на него с таким выражением, какое бывает у ребёнка, когда ему что-то не покупают.
   - Почему?
   - Во-первых, я сам должен справиться со своими тревогами.
   - Но я твой отец, и хочу восполнить тот пробел жизни, в котором меня не было... - принялся объяснять он.
   - Во-вторых, каждый день прихожу к Карси на фамильное кладбище, - продолжил Саймон, пропустив признание отца мимо ушей. - Это значит, что я не могу оставить её надолго одну.
   - Но ведь неделя тебя не убьет, верно? Карси очень хотела, чтоб мы с тобой были семьёй... - попытался возразить Прохор.
   - Семьёй, которой у меня практически никогда и не было.
   Саймон вздохнул, не хотелось говорить отцу, как плохо было матери без него, как Веригус её избивал, как запирал мальчика в большом тёмном дубовом шкафу, как разбил ему нос...
   - В-третьих, мне нужно учиться, - закончил юноша тоном, не выражающим никаких эмоций, надев на себя маску равнодушия. - Я достаточно много пропустил по программе, меня могут отчислить, если не сдам долги, которые накопились во время болезни.
   - Саймон, я могу поговорить с руководством университета, и никто тебя не отчислит, - предложил Прохор Рейли, задумавшись. - Если надо, можно и заплатить...
   - Такая помощь мне не нужна, - то, что отец предлагал подкупить руководство ЧАЛИКУНа, Саймона немножко разозлило, но он не показал своего раздражения. - Я привык сам разбираться с тем, во что влип.
   - И это не всегда проходит хорошо, верно? - хотел переубедить его отец. - Если бы вы с Карсилиной тогда не отправились к Гадритте сами...
   - Хватит! - не сдержался Саймон, желая заткнуть уши. Нельзя ссылаться на Карси, это запрещенный приём. Нельзя вообще ссылаться на то, что случилось! Это выводит из равновесия!
   Прохор не ожидал, что сын так отреагирует.
   - Сынок, я же...
   Но юноша его уже не слушал, дойдя до калитки и выйдя за пределы участка. То, что Прохор - его отец, не даёт ему право напоминать!..
   - Саймон, я не обвиняю тебя в её смерти!.. - крикнул он вслед.
   Как же Саймон его ненавидел в этот момент!
  
   ***
   В подземном убежище Гадритты собралось очень много колдунов, одетых в черные костюмы и остроконечные шляпы.
   Посреди зала с колоннами располагался помост, на котором стояла Гадритта. Одета она была в тёмно-фиолетовый балахон.
   Глава "СиТм" произносила речь, держа в руках сиреневый бумажный самолетик.
   - Слушайте меня, сообщники! - вещала она. - Я чувствую, наш час уже близко! Довольно терпеть накопившуюся злобу и несправедливость! Надо действовать! Надоело, что остальные маги сравняли нас, чуть ли не с землей! Но мы не потеряли наше достоинство! Довольно все это терпеть! Чародеи и волшебники наконец-то поплатятся за свою дерзость! Мы дадим им знать, кто здесь главный, одержим победу!..
   Среди приспешников раздались одобрительные возгласы и аплодисменты. Сулитерия, которая находилась там, чувствовала себя неуютно.
   - ... Теперь мы можем сделать то, чего хотели очень давно! Колдунов станут уважать! Перестанут относиться к нам, как к ничтожествам! Мы покажем всем, кто здесь главный! - продолжала Гадритта. - Мы двинемся к дворцу Фротгертов и захватим его!..
   - Да! - послышались еще одобрительные крики. - Давно пора!
   Сулитер, стараясь, чтобы Гадритта её не видела, начала медленно продвигаться к выходу из зала.
   Гадритта же, была увлечена своей речью, и не видела племянницы.
   - ...после расправы над Фротгертами, мы двинемся к пигистерству и свергнем власть!.. - Ведьма яростно взмахнула кулаком, представляя, как сокрушает под его тяжестью миниатюрную копию дворца.
   - Да! Революция! Долой Фротгертов! - зло скандировали колдуны.
   - ... Все волшебники, чародеи и простые смертные станут нашими рабами! Долой господство этих ничтожных представителей человечества! Эре колдунов давно пора начаться! Неужели вам не надоело, что эти волшебники вечно ходят с высоко поднятыми от гордости носами! Это надо прекратить!
   - Долой волшебников! Долой чародеев!
   - Те, кто нас не поддерживают, будут страдать! Мы лишим их всего! - кивнула Гадритта. - В Листоне наступит новая эра! Никто больше не станет нас поливать грязью! Это мы там кого угодно утопим!..
   Она, конечно, не вдавалась в подробности, насчет того, что по численности, магов, ее не поддерживающих, гораздо больше. Гадритта и не хотела об этом упоминать, ведь государственный переворот ее не интересовал, а если и интересовал, то в последнюю очередь. Сначала надо было убрать королевскую семейку. А приспешники ей были нужны, как прикрытие, чтобы отвлечь "ДС" и полицию. Главное только приспешникам лапши на уши навесить, они ведь поверят своей госпоже, которая стремится к "лучшему будущему", и пойдут на все, лишь бы ей угодить.
   Сулитерия вышла из зала. Она решила рискнуть. Она больше не собирается подчиняться тётушке, сделает всё возможное, чтобы планы злой колдуньи не осуществились...
  
   ***
   На пороге дворца Саймон презрительно взглянул на дворецкого, под которого был замаскирован один из боевых магов "ДС", приставленных охранять Фротгертов. Имени этого мага юноша не знал, но часто видел, как тот разговаривает с его отцом.
   - Саймон, ты чем-то расстроен? - спросил дворецкий.
   Ну, вот что за несправедливость! Саймон его не знает, вообще не представляет, что он за человек. А этот служащий "ДС" знает имя юноши, знает его отца, да еще и некоторые факты из биографии.
   Такое ощущение, что Прохор Рейли собрал досье и рассказал его нескольким подчиненным, которые должны были следить за состоянием его сына, но не навязываться. И потом докладывать отцу, например о том, что Саймон пока в здравом уме и не собираюсь делать глупости на почве психоза.
   Саймон проигнорировал вопрос дворецкого и стал подниматься по лестнице, надеясь, что отстанет. Служащий "ДС" понял, что в данный момент его лучше не доставать, и остался в холле.
   В коридоре третьего этажа Саймон чуть не столкнулся с Димкой.
   - Ты выглядишь, будто рак варёный, - заметил он, применив столь красочное сравнение. - Что случилось?
   Рейли дошел до двери своей комнаты и ответил, взявшись за позолоченную ручку:
   - Жизнь паршива, а люди бесят.
   И зашел в комнату, хлопнув дверью, закрывшись на ключ.
   Почему его отец не может оставить сына в покое? Агентов своих послал, которые, кроме того, чтобы охранять Мартину с Альфредом, ещё должны за ним следить! Прохор - жестокий человек! Будь барон Прохор Рейли нормальным, то не стал бы упоминать Карси, не говорил бы так, словно Саймон виноват. Он знает, как тяжело юноша переживает! Почему отцу надо ещё больше его расстраивать?..
  
   ***
   План Гадритты состоял в том, чтобы часть её сторонников пробралась во дворец через секретный ход, ведущий прямо в библиотеку Фротгертов. Другая часть сторонников, вместе с Гадриттой, должна была штурмовать дворец с главного входа.
   И вот, глава "СиТм", с частью приспешников, появились возле ворот, напугав людей, проходивших в это время по улице. Так же они перегородили проезжую часть, водители возмущенно сигналили.
   Гадритта раздраженно разбила лобовое стекло ближайшей машины. Мужчина, сидевший за рулём, выскочил из автомобиля, со страхом обошёл злых колдунов, столпившихся возле запертых ворот дворца, и убежал в неизвестном направлении.
   Несколько приспешников, под одобрительное улюлюканье остальных колдунов, принялись громить остановившиеся в пробке автомобили.
   Водители пытались дать отпор, но, безрезультатно. Их, как только они вышли из машин, подбросило в воздух и отшвырнуло к стене здания, стоявшего на противоположной стороне дороги.
   - Эй! Фротгерты! Отворяйте! - крикнула Гадритта, проталкиваясь к воротам. - А то мы тут всё в щепки разнесём!
   - Отворяйте! - вторили её приспешники.
   Охранник выглянул из сторожки, предварительно сняв наушники, а когда заметил Трегторф с компанией, удивился, или даже испугался. К сожалению, он не являлся служащим "ДС". И был простым смертным, не владеющим магией.
   Принимая тапков (простых людей) на работу, королева Лоритта хотела показать, что королевство Листон не ущемляет интересы граждан, которые не умеют колдовать.
   - Госпожа Гадритта.... А мне не велено вас пускать, - сообщил он, тяжело вздохнув. Ему было страшно, и он дрожал.
   Интересно, а почему он такой вежливый по отношению к ней, или это страх так сказывается?
   - Открой ворота! - Рявкнул кто-то из злых колдунов. - Отворяй!
   - Отворяй! - свирепо повторили другие приспешники.
   - Не могу, - ответил охранник, чувствуя, как по спине ползут мурашки.
   - Можешь! - холодно сказала Гадритта, посмотрев ему прямо в глаза, тот вздрогнул. - Ты же не имеешь магических способностей, тапок. Так ведь?
   Охранник кивнул, попятившись обратно к сторожке. Затем он выхватил пистолет с резиновыми пулями и направил его на Гадритту. Боевое оружие, способное убить, ему носить запрещалось. Что на самом деле нелогично.
   Рука охранника дрожала от страха, а на его широком лбу выступили капельки пота.
   - Это тебе не поможет! - Прошипела Гадритта, сверкнув хищным взглядом. - Впускай нас сейчас же! А то хуже будет!
   Гадритта не могла пробраться сквозь магическую завесу, которую создавали закрытые ворота.
   Охранник нервно нажал на курок и выстрелил. Трегторф и глазом не моргнула. Она взмахнула рукой, и поймала пулю.
   - Не попал! - ухмыльнулась Гадритта, бросая пулю себе под ноги. - Хороший был выстрел.
   Охранник побелел, как полотно и нервно сглотнул, пистолет выпал у него из руки и шлепнулся в лужу.
   - Открывай, - продолжила Гадритта, - хуже будет! Заколдую тебя сквозь прутья!
   Угроза подействовала, хотя, заклинание Гадритты бы до него не достало, наткнувшись на магический барьер.
   С видом обреченного, охранник вынул из кармана пульт управления воротами и нажал на одну из кнопок. Ворота с тихим скрипом отворились. Это было его ошибкой. В преграде образовалась брешь. Она всегда образовывалась, когда ворота открывались настолько широко, позволяя проехать внутрь какому-нибудь автомобилю.
   На шум примчались служащие "ДС" из патрульного отдела, оцепили улицу, и начали окружать Гадритту и сторонников, приказывая сдаться.
   Часть отряда Трегторф занялась их устранением, но патрульные так просто им не давались.
   - Вперед! - приказала Гадритта, и её приспешники ступили на запретную территорию дворцовой лужайки.
   Гадритта, скалясь, вела свое "войско" прямо по траве. Да ну их, эти правила: "По газонам не ходить".
   И тут на ее пути возникли Серебринка, Зольтер и другие из "Действия Света". Гадритта увидела в их рядах Сулитерию, правда, на племяннице не было формы "ДС", и облачена она была в обычный ведьмовской чёрный костюм.
   Что же получается! Всё это время чертовка вела двойную игру? Гадритта была очень зла.
   - Что это вы тут делаете? - недружелюбно спросила Серебринка, обнажив свой меч, взявшийся непонятно откуда.
   Вслед за ней оружие материализовали несколько магов (с той и с другой стороны).
   Боевые маги подразделялись на две категории. Маги ближнего боя мастерски владели призванным оружием, которое было зачаровано разными очень действенными чарами. Маги дальнего боя предпочитали сражаться с помощью заклинаний.
   Глава "СиТм" решила сражаться с помощью меча.
   - Гуляю, - ехидно ответила Гадритта. - Дышу свежим воздухом. Окрестности приятелям показываю!
   - Это не тянет на безобидную прогулку! - буркнул Зольтер, стоя рядом с Серебринкой, готовясь защитить её, если понадобится.
   - Конечно! - ухмыляясь, кивнула Трегторф. - Мы пришли штурмовать дворец, и без добычи не уйдем!..
   - Тут вам не дикая природа! - перебил Зольтер, держа меч наготове. - На кого охотиться собрались?..
   - А на всех! - ответила Гадритта, одарив Сулитерию ненавистным взглядом. - Я открыла сезон, а то в лес зверей стрелять не пускают. Позабавимся хоть...
   - Кто вас на такое надоумил! - поинтересовалась Сильв, хотя вопрос был риторический.
   - Сама додумалась, представляешь! - огрызнулась Трегторф, она терпеть не могла этих "добреньких".
   - Лучше вам отсюда убраться, - угрожающе заметила Серебринка.
   - Нет! - отказалась Гадритта. - Это вы спасайтесь бегством, "Добренькие", нас все равно больше, чем вас!
   - Это незначительное преимущество. Может быть, к нам пришлют подмогу! - фыркнул Золотский. - Победа в поединке зависит от мастерства сторон...
   - Да?? Сомневаюсь, что патрульный отдел поможет, они сейчас заняты моими приятелями. - С издевкой протянула Гадритта. - А вы еще и драться собираетесь?! Почему не сдадитесь сразу?
   - Во дворец мы вас не пустим!
   Гадритта двинулась с мечом на Серебринку, та превосходно отбила первый удар, и злая колдунья чуть не осталась без уха.
   Завязалась ожесточенная схватка. На Зольтера набросились сразу два колдуна. Одному Золотский заехал локтем по лицу и разбил нижнюю губу, второго перебросил через плечо, и тот во время падения больно ударился затылком о бордюр, при этом меч выпал у него из рук и воткнулся глубоко в землю. И пока злодей пытался вытащить застрявший меч из земли, Золотский оглушил его по голове рукояткой своего оружия. Второй колдун, с кровоточащей губой, издал самурайский клич и замахнулся сзади на Зольтера. Но тот увернулся и в два счета выбил меч из его рук. Злодей даже ойкнуть не успел, как был ранен Зольтером в плечо. Постанывая, он повалился на газон и потерял сознание.
   Сулитерия отбивалась заклинаниями, её атаковала ведьма с копной красных волос, торчащих из-под шляпы. Они были не расчёсаны и спутаны. Ведьма пыталась ранить Сулитерию, но у неё не получалось.
   А Гадритта всё еще билась с Серебринкой.
   - Не упорствуй, сдавайся! - крикнула Гадритта, устало, вытирая пот со лба и пытаясь нанести очередной удар.
   - Не дождетесь! - ответила Сильв и чуть не ранила противницу в живот.
   Та отскочила в сторону, и со всей накопившейся злобой, запустила мечом в Серебринку.
   Сильв не успела отойти, и меч Гадритты, подобно копью, ранил ее где-то чуть левее сердца. На газон брызнула кровь. Серебринка тихо ойкнула и упала.
   Трегторф, чуть ли не хохоча, подошла к поверженной истекающей кровью противнице, вытащила из раны окровавленный меч и произнесла с ехидным торжеством:
   - Вот так всегда: люди пытаются бороться, но у них не получается. Это приносит им страдания. А в результате, всегда один и тот же финал.
   Сильв хотела ей возразить, но лишь прохрипела что-то неразборчивое, у нее изо рта струйкой потекла кровь.
   - Не надо лишних фраз, - изрекла глава "СиТм", ей хотелось смеяться, но на лице оставалось равнодушие. - Они приносят нам ненужные мучения.
   Серебринке было больно, противно и обидно. Она задыхалась. Ей не хотелось, чтобы Гадритта, стояла над ней и, торжествуя, смотрела, как та умирает. Серебринка чувствовала себя очень глупо, и это ее раздражало.
   - Не надо лишних движений, - бормотала Трегторф. - Я давно мечтала, увидеть тебя в таком положении.... Убить занозу, начальницу отдела безопасности "ДС". Сейчас ты такая беспомощная. Передавай привет принцессе Карсилине!
   С этими словами Гадритта замахнулась мечом, собираясь нанести Серебринке смертельный удар. Но тут Зольтер, с яростным криком, сбил злодейку, пустив в неё зелёным шаром. Гадритта упала.
   - Сильв! - Зольтер обеспокоено склонился над Серебринкой. - Ты слышишь меня? Сильв!
   Но Серебринка к тому моменту уже лишилась сознания.
  -- Проклятье! - выругался Золотский. Как известно, магия колдунов не приспособлена для того, чтобы кого-то лечить. А вот - наоборот - пожалуйста! Магия колдунов в большинстве своём тёмная, так что, исцелять они не могут.
  
   ***
   Альфред постучался в комнату к Димке, а когда вошёл туда, то увидел, что Морквинов смотрит какой-то журнал, с машинкой и загорелой тёткой в купальнике, на обложке, и мечтательно улыбается.
   - Знаешь, а я мог бы стать фотографом! - радостно изрёк он. - Снимки бы делал для разных журналов, кучу денег бы зарабатывал...
   Окна в комнате Димки выходили на королевский парк, поэтому, они с Альфредом не знали, что творится возле ворот на лужайке.
   - А тебе так нужно много денег? - удивился Альфред.
   - У меня почти ничего не осталось, то, что родители выслали, я уже потратил, а брать в долг неприятно.
   - Если бы был шанс найти сокровища, ты бы им воспользовался? - Как бы невзначай, поинтересовался принц.
   Он решил, что и без обладателя дара грифонов клад в подземелье отыщет. Мартина эту затею не поддержала.
   - Конечно, а что? - ответил Димка, перелистывая страницу.
   - Я легенду узнал про клад в подземелье, но один его искать не хочу, скучно...
   - Половина клада моя, да! - с воодушевлением воскликнул Морквинов, даже журнал отложил.
   Альфреду хотелось сказать что-то типа: "Только двадцать процентов, я про клад узнал первым". Но вредничать не стал, ему было не принципиально, что они там внизу найдут.
   - Конечно, - кивнул он. - У меня даже карта есть!
   И он достал карту подземелья: страницу, вырванную из книги.
   - Пойдём сейчас поищем? - предложил Димка, с благоговением смотря на карту.
   - Пойдём!
   Альфред довольно улыбнулся.
   Эти два дурачка ещё не представляли, с какими трудностями там столкнутся.
  
   ***
   Золотский отбил от Серебринки магический заряд, пущенный кем-то из врагов.
   - Срочно! Мне нужен чародей! - крикнул он. - Сильв ранена!
   Подвергать опасности работников Экспресс Транс Скорой Золотский не хотел.
   Забавная статистика, но многие работники отдела безопасности ДС являлись волшебниками, чуть меньше там состояло колдунов, а вот с чародеями была напряженка. Они ведь, фрукты гордые, идут либо в пигистерство работать, либо в целители. А вот что-то, с риском для жизни их почему-то не привлекает.
   "Редкий экземпляр" среди тех, кто в этот момент был на лужайке, всё-таки нашёлся. Чародей быстро подбежал к Серебринке и Зольтеру и склонился над раненой.
   - Нужно срочно унести её отсюда! - сказал он, остановив кровотечение. - Я не могу убрать проклятие, ей поможет вмешательство только профессионального целителя...
   - Бери Серебринку и телепортируйся вместе с ней в больницу! - отдал распоряжение Зольтер.
   - А, как же...
   - Делай, что я говорю! Мы справимся!
   Чародей послушался и исчез, вместе с раненой.
   А Гадритту окружили сразу несколько волшебников, но та, дико смеясь, что-то произнесла, а, в следующий миг, на лужайке стояло уже десять Гадритт, и определить, кто из них настоящая, было довольно проблематично.
  -- Сдавайтесь! - призвал их Зольтер, на что те рассмеялись еще больше, а две из них, размахивая мечами, бросились прямо на Золотского...
  
   ***
   Саймон не понял, как у него получилось заснуть, после разговора с отцом, да и за окном не стемнело ещё. Наверное, сказывался недосып. По ночам он почти не спал, его мучили кошмары.
   Саймон проснулся в шесть вечера, проспав три часа, звонил мобильный. Юноша с трудом поднялся и подошел к столу, на котором тот лежал.
   Это был его отец, но Саймон сбросил звонок. Если тот хочет сообщить, как удачно проводил тётю Иру, пусть не старается. Она из Зебровска позвонит и сама расскажет, как долетела!
   Тут со второго этажа послышался грохот и чей-то крик. Саймон прислушался. Крик повторился. Что же там происходит?
   Кроме того, в коридоре что-то упало...
   Не успел юноша ничего сообразить, как дверь слетела с петель, а в комнату вломились два колдуна из "СиТм". Оба были в чёрных плащах с капюшонами.
   - Ядпрокс! - крикнул тот, что был повыше.
   Саймон встал в защитную стойку и успел призвать магический барьер. Проклятие колдуна отрикошетило в зеркало, на пол посыпались осколки. Колдун усмехнулся.
   - Прикончи его, и пойдём! - рыкнул его "приятель".
   Видимо, они не принимали юношу за серьёзного противника. Второй приспешник Гадритты запустил в него ещё одно проклятие, но и оно было отбито барьером, с треском угодив в стену.
   - Ну что ты с ним нянчишься! - разозлился первый и призвал меч.
   Он двинулся в наступление, Саймону же отступать было некуда. Второй колдун продолжал бросаться проклятиями, но их сдерживал барьер.
   Не убирая магического щита, юноша попятился к окну. В ЧАЛИКУНЕ они ещё не проходили приёмов ближнего боя с призывом оружия. К сожалению, барьер от этого не спасает.
   Противник наступал, вот он уже преодолел магический щит и заносил саблю, желая отсечь Саймону голову...
   Стоп! Умирать он сейчас не должен! Сначала нужно разобраться с ситуацией! Как удалось "СиТм" проникнуть во дворец? Где Мартина с Альфредом или кто-нибудь из "ДС"? И что происходит!
   И вообще, он же не тряпка в конце концов! Саймон должен отбросить все свои переживания и сражаться, тем более, это Гадритта виновата в смерти Карси. А если "СиТм" так открыто разгуливает по дворцу, значит их глава где-то здесь! Нужно добраться до этой ведьмы! Найти её, убить, уничтожить!
   Взмах меча, блик солнца на металлическом лезвии.... И, Колдун, пытавшийся убить Саймона, врезается в стену, отброшенный заклинанием. Оружие вылетает у него из рук и втыкается в спинку кресла. Думал, юного чародея так легко убить? Какой наивный! Сейчас он покажет, на что способен!
   Саймон чувствовал, как внутри закипает гнев, готовый выплеснуться на первого встречного. Шкаф вдруг скрипнул и упал, пришибив второго приспешника Гадритты.
   Юноша перелез через шкаф и вышел в коридор. Озираясь по сторонам и опасаясь внезапного нападения, шёл к лестнице. Со второго этажа снова раздался крик.
   Тут показалась ещё одна колдунья. Она остановилась возле шкафа Альберта Мобиля и стала кидаться проклятиями.
   Саймон увернулся, заставляя рыцарские доспехи встать на защиту. Они словно ожили и стали наступать на дамочку. Та была застигнута врасплох. Правда, смогла справиться со своим страхом и сбила их заклинанием, они, как дешёвое домино, упали, развалившись на части.
   Но и Саймон был не так прост, заставляя части доспехов собраться в воздухе в одну тяжелую кучу и большим железным шаром полететь на колдунью. Женщина даже не успела бросить заклятие, с ужасом застыв перед летящим на неё шаром из доспехов. Дверцы изобретения Альберта Мобиля отворились, шар из доспехов упал прямо на злодейку, увлекая её в бездну шкафа. "Прямо как в боулинге, когда кеглю сбиваешь" - подумалось юноше.
   Он подошел, стараясь не наступать на части лат, разбросанные по коридору, к шкафу и заглянул в бездну. Ведьмы там видно уже не было. Чуть не закружилась голова, и Саймон закрыл дверцы, боясь туда упасть. Он старался не думать о том, куда та колдунья могла отправиться, и сколь длительным может быть падение...
  
   ***
   Альфред с Димкой спустились в подземелье. Димка развернул карту, а принц подсвечивал её ладонью.
   - Сейчас нам, видимо, направо, - заметил Альфред, когда они стояли на распутье, один из коридоров которого вёл в заброшенные темницы.
   Морквинов кивнул, ближайший к ним факел загорелся, освещая дорогу. Они двинулись вперёд, тишина была жуткая и давила на уши. Слышны были только их шаги.
   Прошло десять минут, и они оказались у тупика, на стене которого была нарисована фигура грифона, морда существа была сердитая, словно он заметил чужаков, вторгшихся на его территорию.
   - Тупик... - разочарованно протянул Морквинов. - Похоже, карта неправильная.
   Но Альфред так просто бросать затею не хотел, он подошел к нарисованному грифону и стал щупать стену, в надежде найти какой-нибудь механизм, открывающую тайный проход.
   - Не понимаю! - огорчился он, подходя к Димке. - Всё ведь было верно!
   - Зря мы повелись на ту легенду. Это вымысел дедушек-сказочников! - буркнул Димка, сделав шаг назад. - А мы идиоты, раз в это пове...
   Договорить он не успел.
   В этот момент оба, с криком, провалились куда-то во тьму...
  
   ***
   Барс потянул Мартину за собой, не отпуская её волосы, Гадритта пошла следом.
   - Думаю, я знаю, где мы можем убить принцессу! - воскликнула злодейка.
   Мартина вздрогнула и попыталась вырваться, укусив мучителю руку, но Барс больно дёрнул её за волосы, и девушка стихла...
   В этот момент они услышали:
   - Отпустите её, сейчас же! - приказал Саймон, совершенно их не боясь.
   Гадритта злобно усмехнулась, а Барс фыркнул.
   - И откуда в тебе столько наглости, Рейли? Тебя что, не учили, как нужно разговаривать со старшими? - с издевкой произнесла Гадритта. - Я не думала, что ты вновь осмелишься вставать на моём пути!
   - Вы ошибаетесь! - проговорил он, стиснув зубы, с ненавистью глядя на двух колдунов. - Мне нечего терять, а значит, я могу вставать на вашем пути, сколько пожелаю!..
   - Не дерзи Госпоже! - рявкнул Барс.
   - Так уж и нечего? - Гадритта расплылась в противной улыбке и вцепилась длинными ногтями, на которых были нарисованы черепа, в плечо Мартины.
   Мартина издала короткий стон, желая, чтоб эти ногти Гадритте кто-нибудь отгрыз.
   - А, как же друзья? - Продолжила Гадритта. - Неужели тебе всё равно, что с ними будет?
   Саймон больше не хотел, чтоб ещё кто-то умер. Тем более, что Мартина с Альфредом успели спать ему чем-то вроде семьи, и он чувствовал себя в ответе за их жизни. Юноша сделает всё возможное, чтобы спасти девушку.
   - Вот видишь! Я права! - рассмеялась глава "СиТм" ему в лицо, зная, о чем тот подумал.
   Барс приставил к Мартине меч, а Гадритта вдруг решила:
   - И я знаю замечательное живописное место, куда ты, Рейли, сейчас нас отведёшь! Нам нужно в башню!
   - Зачем? - не понял Саймон.
   - Покончить с заложниками, - пояснила ведьма. - Или ты предпочитаешь сейчас трусливо удрать? Давай, беги, я даю тебе шанс выжить!..
   Мартина с отчаянием на него посмотрела, боясь, что тот может оставить её наедине с этими двумя, что позволит ей умереть...
   - Нет, я так не сделаю, - ответил Саймон, стоя на месте.
   - Тогда веди нас, Рейли! Только учти, малейшая глупость, и пожалеешь!
   Гадритта направила на него меч и подтолкнула к лестнице.
  -- И не пытайся хитрить, я за тобой слежу! - сказала она.
  
   ***
   - Зольтер! Что у вас там происходит! Почему оцеплена территория дворца? - не понимал Прохо Рейли, звоня Золотскому.
   - Понимаешь, "СиТм" напали на дворец, - пояснил тот, парируя атаки поддельных Гадритт.
   Копий главы ОбГаТра на лужайке оставалось только трое, остальные были повержены и испарились. Мобильник Зольтера парил прямо перед его ухом, в то время как Золотский сражался.
   - Почему ты меня не предупредил! Я немедленно выдвигаюсь! - сообщил Прохор, испуганный этим известием.
   - Хорошо, только они телепортацию блокируют. Увидели, как мы спасали раненую Серебринку и приняли меры... - Зольтер пригнулся, над его головой пролетел большой огненный шар.
   - Она жива?
   - Думаю, что да. Нам удалось переправить её в безопасное место. Остальных раненых, к сожалению, мы пока не можем переместить. А еще снаружи никого не пускают, боятся, что под обличьем кого-нибудь из "ДС" может скрываться колдун "СиТм"...
   - Мартина с Альфредом в безопасности?
  -- Они во дворце. Я пытался связаться с людьми, которых отправил их охранять, но не получил ответ. Ворота дворца заблокированы, и мы не можем попасть внутрь!
  
   22
  -- Стрелка Вечности
  
   Гадритта с Барсом вывели заложников в холл дворца, Гадритта решила не снимать блокировку с главного входа, которую сама же и поставила. Вместо этого она попросила Барса выбить дверь. Колдун кивнул и что-то прошептал. В этот же миг двери были выбиты мощнейшим заклинанием и упали далеко от крыльца, чуть не задев магов, которые бились на лужайке.
   Правда, Барс немного переусердствовал, так как, вместе с дверью, вылетели острым дождём и стёкла окон первого этажа. Кого-то даже ранило.
   Бой на улице прекратился, все (свои и чужие) с недоумением уставились на крыльцо. Барс оскалился, сдавливая Мартине руку. Ещё чуть-чуть, и он ей пальцы сломает! Гадритта подтолкнула Саймона вперёд, он, стараясь ни на кого не смотреть, повел их в сторону королевского парка.
   Зольтер испуганно посмотрел на Саймона, потом на Мартину. Да и остальные члены "ДС" были в растерянности. Сулитерия нервно сглотнула, отпуская мелкого колдуна, которого держала за ворот. "СиТм" торжествовал. Неужели осуществятся, наконец, все их мечты!
   - Дайте пройти, недоумки! - приказала Гадритта, не опуская меч.
   Люди расступились. Зольтер хотел ринуться на помощь, но Барс дал понять, что этого лучше не делать. Гадритта рассмеялась, глядя на беспомощность "ДС".
   - Если хоть один волос упадёт с её плеч, клянусь, я вас закопаю! - прошипел Зольтер, когда глава "СиТм", проходила мимо него. Сейчас нападать на неё было опасно для принцессы.
   - Нестрашно, - ответила Гадритта. - Я много кого уничтожила, а ваше "ДС" меня так и не закопало...
   В это время ворота распахнулись, и на помощь "добреньким" пришло подкрепление. Маги "ДС", во главе с Прохором.
   - Вперёд! - крикнул Прохор Рейли.
   "СиТм" потеряли своё численное преимущество.
   - Боритесь до конца! Не сдавайтесь! - призывала Гадритта, желая, чтоб её приспешники отвлекли действо на себя. - Вы же не трусы! Защищайте меня!
   Злые колдуны послушались, пытаясь дать шанс Гадритте и Барсу шанс оторваться от преследования. Началась заварушка. Зольтер отвлёкся на колдуна, пытающегося поджечь его костюм, и потерял их из виду...
   А Барс с Гадриттой без всяких препятствий довели своих пленников до королевского парка.
   - Как всё просто! - фыркнула глава "СиТм".
   - Это только пока... - решил возразить Саймон.
   Их подвели к башне, в этот момент Гадритта обернулась и со злостью крикнула:
   - Какая подлость!
   На выручку уже спешили Прохор, Зольтер, и часть отряда "ДС". Остальные ещё сражались с колдунами на лужайке. Выходка приспешников Гадритты была подавлена. Половина их была убита, а другую половину ожидал суд.
   - Барс! Задержи их! - приказала Трегторф, раздражаясь.
   Барс непонятливо глянул на госпожу, ведь у него была принцесса, а это же неинтересно, если её сейчас упустить. Но спорить колдун не стал.
   Зольтер с Прохором Рейли чуть ли не вплотную подбежали к ним.
   - Сдавайтесь, Трегторф! - Призвал Зольтер. - Вы окружены! Вам не уйти! Мы поставили блокиратор телепортации!
   - А кто сказал, что я собираюсь уходить? - съязвила Гадритта, растянув слово "собираюсь" в области "аю", хватая Саймона и угрожая зарезать мечом.
   Барс насупился, отталкивая от себя Мартину, которая споткнулась и упала в цветочную клумбу. Отвлечь врагов от госпожи было куда важнее, чем убить принцессу.
   - Но вам же некуда бежать, поймите! - крикнул Прохор, испуганно смотря на своего сына.
   К башне подбегало всё больше сотрудников "ДС". Зольтер подбежал к Мартине и отвёл её подальше от Барса, который готов был их всех на куски разорвать. Девушка дрожала.
   - Ошибаетесь! - сказала Гадритта, распахивая силой мысли дверь в башню, и все ещё держа Саймона. - Есть путь наверх!
   Юноша не сопротивлялся. Нет, дело не в страхе. Он не боялся, что она его убьет. Саймон хотел с ней сразиться. Один на один.
   - Отпустите заложника! - призвал Золотский, не понимая, почему колдуны отпустили Мартину.
   Вот и Сулитерия прибежала. Она хотела броситься защищать Саймона, но один из боевых магов "ДС" её удержал. Для "Действия Света" важна каждая жизнь, лишние смерти ни к чему. Они стараются не приносить напрасных жертв. Тем более, юноша сын главы этой организации.
   Барс держал "ДС" на расстоянии, готовясь броситься атаковать в любой момент.
   - Вам не победить! - рявкнула глава "СиТм", одарив Сулитерию презрительным взглядом. - Я поднимусь на башню и расправлюсь с пленником! А потом...
   Она задумалась, так просто ей не уйти. А зачем, собственно, уходить? И Гадритта решила:
   - ... А потом остановлю Стрелку Вечности!
   "Добренькие" в ужасе переглянулись. Неужели Гадритта до такой степени сошла с ума, что решила устроить Конец Света?
   - Вы не представляете, что тогда будет! - попытался вразумить её Зольтер. - Мы все умрём! Вечность кончится!
   - А я этого и добиваюсь! - пробормотала злодейка, затаскивая Саймона в башню. Для своих небольших габаритов ведьма была очень сильна.
   Барс призвал зелёный колдовской огонь, который охватывал территорию вокруг башни, при этом, не перекидываясь на саму постройку.
   Волшебники отпрянули, этот огонь мог их обжечь, в то время как Барс стоял посреди пламени и торжествовал.
   - Нет! - Прохор смог перепрыгнуть через пламя, опалив рукава, и успел забежать в башню, прежде чем дверь захлопнулась.
   Гадритта поставила блокирующее заклинание, да и Барс больше никого не подпускал.
   Он брал зелёный огонь и кидался им, прицелившись. Волшебники пытались достать его заклинаниями, но колдуна было практически не видно за огненной стеной.
   Зольтер зашёл в огонь, забыв, что для "ДС" он должен прикидываться волшебником, и пытался его потушить, но магия Барса была сильнее, и загасить этот "костерок" не удавалось. Сулитерия не решалась помочь, она была огорошена тем фактом, что Саймон находился у Гадритты в заложниках, и боялась, что тётушка его прикончит. А кроме Сулитер и Золотского больше возле башни колдунов на стороне "ДС" не наблюдалось.
   Добравшись до самого верха по винтовой лестнице, Гадритта втолкнула Саймона в единственную комнату. Он попятился к двери, ведущей на балкон, и остановился, чуть-чуть не дойдя до неё.
   - Не планировала брать тебя в заложники, - призналась глава "СиТм", заставляя свой меч исчезнуть. - Тут такая толпа набежала, что пришлось. Я думала, всё будет не так...
   - Не оправдывайтесь, - буркнул юноша.
   - Я не оправдываюсь! - отмахнулась она, раздраженно. - Не стоит мне дерзить! Или, думаешь, что папочка сейчас прибежит и спасёт тебя?
   - Нет.
   - Тогда, чего же ты хочешь? - ухмыльнулась злодейка.
   Странный вопрос, если учесть, что она сама его в заложники взяла. Это Саймон должен спрашивать, чего она этим добивается.
   - Сулитерию вы, всё-таки оживить не забыли, - сказал юноша, напряженно смотря на нее.
   - Конечно, она ведь моя племянница, хоть и тварь неблагодарная!
   Гадритту очень злил тот факт, что Сулитер отвернулась от "СиТм".
   - Только вот, напрасно Карсилина себя в жертву принесла...
   - То есть?! - перебил Саймон, вздрогнув.
   Неужели Гадритта раскаивается? Хотя нет, не похоже...
   - Перед тем, как заманить вас в своё убежище, я поймала человека, которого собиралась лишить жизненной энергии. А потом мне пришлось сражаться с вами! Но после того, как у меня не получилось отравить принцессу, и не получилось ее "ширмаколтнуть", я придумала, как вывести ее из игры, - призналась Гадритта. - План в голове возник сам собой. Его даже не пришлось обдумывать. Я решила, что принцесса так просто не сдастся, значит надо заставить ее это сделать! И я оказалась права. Принцесса сжалилась над моей Сулитерией и пожертвовала своей жизнью. Я же могла отобрать энергию у первого встречного. Сулитерия бы все равно не пропала. Я убила сразу двух зайцев: покончила с Карсилиной и оживила свою племянницу.
   Саймон промолчал. К горлу подступил болезненный комок.
   - Да, кстати, - добавила Гадритта, чтоб он чувствовал себя еще хуже, - тот человек, которого я собиралась принести в жертву, был бомжем. Одиноким, никому не нужным бомжем. Компанию ему составляла одна дряхлая трехногая дворняга. Я, конечно, убила его, до того, как вы двое побывали в моём убежище. Даже жизненную энергию отобрала. И когда я лишала жизни принцессу Карсилину, его энергия была в моём кармане. Этого хватило бы, чтобы обеспечить...
   - Вы лжете! - крикнул юноша, хотя и понимал, что она не врёт.
   - Зачем мне лгать? Это правда.
   - Нет... - единственное, что смогон сказать после этого.
   Затем, опомнившись, Саймон спросил:
   - А как же его энергия? Где она сейчас?
   Может, не всё ещё потеряно?
   - Думаешь, так просто скажу тебе это? - ухмыльнулась Гадритта. - Хотя, я окружена, скоро убью тебя, да и остановлю стрелку вечности.... Так что смысла скрывать не вижу...
   - Так, где она?! - перебил он, взволнованно.
   Если энергия есть, он добудет её! Он вернёт Карси к жизни!..
  
   ***
   Когда Димка с Альфредом пришли в себя, то заметили, что находятся в огромном зале, стены зала были из золота, и в них имелись какие-то отверстия. Посреди зала, окруженный факелами, стоял огромный золотой грифон, и вид у него был несколько устрашающий. В пасти у существа был большой круглый предмет зелёного цвета. А в глазах сверкали рубины.
   Димка застонал, пошевелив рукой, запястье было сломано.
   Альфред, не обращая на него снимания, дошел до статуи грифона и посмотрел на карту.
   - Не может быть! - воскликнул он.
   - Что там? - спросил Морквинов, дотрагиваясь до покалеченной руки, и не решаясь подняться.
   - Сокровища. Они должны быть где-то здесь!
   Димка, стиснув зубы, все-таки поднялся и подошел к принцу.
   - Но тут ничего нет, кроме статуи.
   Альфред обернулся и спросил, взглянув на него:
   - Наверное, дело в этом грифоне, а что, если сокровища находятся под ним, или в нём... Ой, а что у тебя с рукой?
   - Может, зря мы сюда одни отправились? А как выбираться будем?.. - протянул Димка, в то время как Альфред осматривал его руку.
   Но договорить не успел, принц дёрнул его за палец, и Димка вскрикнул от боли:
   - Ты чего делаешь?!
   - Может, это вывих? Смотри, как распухла! - удивился Альфред.
   - Если ты не знаешь, как это вылечить, лучше не прикасайся! - буркнул Димка, попытавшись убрать руку.
   Альфред ещё раз больно сдавил её, а затем попытался вылечить с помощью магии. Боль чуточку ушла, но кости, к сожалению не срослись. Плохие из волшебников лекари.
   - Так ведь лучше? - поинтересовался принц. - Надо бы тебе её чем-нибудь зафиксировать...
   - Не трогай меня! - рассердился Димка, боясь, что Альфред сделает ещё хуже.
   - Ладно, как хочешь! - тот обиженно отошёл.
   Несколько минут он размышлял, глядя на грифона, а затем решил, что сокровища могут быть в том большом круглом предмете, который статуя держала в пасти. Предмет был покрыт причудливыми спиралеобразными символами и излучал слабое свечение.
   - Я, кажется, нашёл! - воскликнул принц, хватаясь за него, пытаясь вытащить из пасти грифона.
   Грифон отпускать сокровище не хотел. Держал крепко.
   Альфред уже хотел сдаться и выкрутить его рубиновые глазки, как огонь в факелах колыхнулся, а статуя пошевелилась.
   Альфред от неожиданности упал возле статуи, вместе с предметом, напоминающим по форме яйцо. Грифон всё-таки выпустил сокровище из пасти.
   "Яйцо" это стало светиться ярче, да ещё и нагрелось.
   Димка застыл, пытаясь закричать от страха, но голос куда-то пропал. Альфред, сжимая "добычу", удивленно смотрел на разозленное существо, пятясь назад ползком.
   Теперь Димка не смог сдерживать страх и закричал, заметив на потолке какое-то копошение. Оттуда, из большой чёрной дыры, выползали серебристые звери с длинными лапами и хвостами. Головы у них были маленькие и без ушей.
   Тут, один из зверей свесился по верёвке прямо перед Димкой и схватил его. Другие существа потянули верёвку на себя и стали их поднимать. Димка кричал, пытаясь вырваться, эта акробатика ему явно не нравилась, а звери бесились, обматывая Морквинова, словно в кокон.
   Альфред уперся в позолоченную подставку для факелов, золотой грифон наступал. Он уже заносил лапу с острыми когтями, чтобы убить его, как вдруг, принц потянулся к шее и достал амулет на цепочке, такой же, как у Карсилины.
   - Не надо меня есть! Я же свой! - уверенно заявил Альфред, открывая медальон, из которого вырвался ослепительный свет.
   Обезьяноподобных существ наверху этот свет очень напугал, и они отступили, вереща, во тьму, оставив Димку болтаться.
   Грифон остановился, и склонился над Альфредом, свет медальона его не слепил:
   - Фротгерт? - холодно спросил он.
   - Да! - с вызовом ответил принц, не закрывая медальон.
   - Простите, я не хотел напугать потомка хозяина, - вдруг извинился Грифон и вернулся на место.
   Альфред убрал медальон. Димка болтался наверху, пытаясь выбраться из верёвок.
   - Но, яйцо последнего на Колльди грифона вам придётся вернуть, - сказала статуя и протянула лапу к принцу.
   Тот, не решаясь вернуть трофей, поинтересовался:
   - То есть, из него может вылупиться маленький грифончик?
   Альфред улыбнулся, представив такого питомца. Вот Мартина удивится! Интересно, а чем его кормить?
   - Может, - кивнул золотой грифон. - Он уже триста лет ждёт своего часа.
   - Тогда, получается, что зародыш мёртв, раз не вылупляется, - рассудил Альфред.
   - Он жив, просто ждёт удобного момента.
   - Что мешает ему вылупиться сейчас?
   - Отсутствие воды, еды, тепла, общения... - ответил грифон. - Мой хозяин когда-то спас от браконьеров грифона, грифонья кровь очень ценилась тогда, как ингредиент для зелий. Как оказалось, грифон был последний на Колльди. Он был очень измучен и изранен. Он передал листонскому королю яйцо, и попросил беречь его сына, держать в безопасности и доставить в мир, в котором грифонов еще не истребили, чтобы маленький грифончик не был лишен радости общения с себе подобными. Думая, что король исполнит просьбу, умирающий грифон подарил ему способность видеть будущее. Но, яйцо не было доставлено куда надо...
   - Значит, малыш вылупится только среди сородичей? - разочарованно понял Альфред. А он-то уже размечтался, что появится такой хороший домашний зверь!
   - Да. Пока он не чувствует их присутствие, будет сидеть в скорлупе, - кивнула статуя.
   - Но, почему я не могу взять его и доставить в нужный мир?
   - Просто, вы не обладаете даром Грифона, тем, что был у твоего предка. А это значит, что я не могу вам полностью доверять.
   Альфред огорченно положил яйцо в лапу грифона, собираясь сказать, что у него есть друг, обладающий таким даром, но отказавшийся искать сокровища...
   - Альфред! - злился Димка, болтаясь в верёвках. - Развяжи меня!
   - Я помогу выбраться отсюда, - решил грифон и свистнул, да так громко, что Альфред чуть не оглох.
   На этот свист снова появились обезьяноподобные существа, они осторожно спускались вниз, по стене, цепляясь острыми когтями.
   - Они доставят вас наверх, - сообщила статуя грифона.
   Существа осторожно столпились вокруг Альфреда, боясь, что тот ослепит их светом медальона. Принц с интересом их разглядывал, никогда раньше он не видел ничего подобного. Носики у них были вполне человеческие, а глаза огромные, как у долгопята, и чёрные. Конечностей, как оказалось, у них было шесть. На спине имелись две длинные лапы. Неудивительно, что Димка их тогда испугался.
   Они распутали Морквинова. Два самых сильных из них обхватили Альфреда с Димкой и стали подниматься вверх.
   - Мне не нравится эта затея! - буркнул Морквинов.
   - Они же добрые, на самом деле, - не согласился принц. - Просто, защищают это место... Интересно, а чем они питаются? Я бы мог приносить им...
   - Надеюсь, не человеческими мозгами! - Перебил Димка, стараясь не смотреть вниз.
   Он панически боялся высоты.
  
   ***
   Гадритта ухмылялась, презрительно глядя на Саймона:
   - Ты думаешь, куда я могла деть лишний пузырёк жизненной энергии?
   - Выпили? - не понял он.
   - Это глупо и не оригинально, - отмахнулась та. - К сожалению, если живой человек выпьет чужую энергию жизни, то срок жизни от этого не увеличится. Энергия рассеется в пространстве и не достанется ему...
   - Где вы её храните?.. - рассердился юноша.
   - Вылила в раковину...
   Он вздрогнул. Этого не может быть!
   - Мне нравится наблюдать за тем, как утекает чужая жизнь, - закончила Гадритта.
   Этот ответ разбил последние отголоски надежды, убил, уничтожил!
   - Так подло! - крикнул Саймон, сжимая кулаки.
   Гадритта знала, что её слова причиняли боль, ей хотелось его помучить. Да и про раковину оказалось правдой. Карси и тот человек, не первые, у кого она отнимала жизнь.
   - И я выиграла, - подытожила злодейка.
   Если бы он разгадал уловку тогда, Карси была бы жива! Он бы её не потерял! Это несправедливо!
   - Ну, что ты сейчас чувствуешь? - съязвила Гадритта мерзким голоском.
   - Вы за это ответите! - прошипел Саймон со злостью. Ненависть к ней зашкалила. Как она может так просто и безнаказанно распоряжаться чужими жизнями и смывать их в водопровод! Ей никто такого права не давал!
   Саймон запустил в неё заклинанием, но Гадритта увернулась, пытаясь сбить его с ног магическим лучом. Он отпрыгнул.
   Затем, колдунья взмахнула руками, Саймона подняло в воздух и отбросило в стену.
   - И учти, это не я убила Карсилину! - приговаривала Гадритта. - Ты ведь сам позволил ей умереть!
   Юноша поднялся, стирая рукавом кровь с разбитой губы.
   - Я этого не хотел! - и кинулся на неё.
   Но был снова отброшен к стене.
   - В этом виноват только ты, и никто другой. - шептала Гадритта, как змея.
   Саймон присел на колени, пытаясь отдышаться, сердце колотилось с бешеной скоростью. Он весь дрожал.
   А Гадритта всё шептала и шептала, стараясь внушить, что это он во всём виноват. Хотела заставить чувствовать себя ничтожеством, хоть Саймон и так себя ненавидел.
   "Сопротивляйся! Ты знаешь, что это не так!" - твердил его внутренний голос, но слова Гадритты выводили из равновесия, ранили, словно ножи.
   "Не слушай её! Сопротивляйся!"
   - ... И твоя мать? Разве она не из-за тебя умерла? - продолжала Гадритта. - Разве не из-за тебя, её застрелили!..
   Дальше Саймон не слушал, его злость была такой силы, что в башне вылетели стёкла.
   - Откуда вам известно, что с ней случилось! - крикнул юноша, запуская в Трегторф острым магическим лучом, оцарапав злодейке шею.
   Та вскрикнула, прижимая ладонь к ране, из которой брызнула кровь. Она поняла, что проговорилась.
   - А, потому, что это я послала Веригуса покончить с вашей семейкой! - сообщила Гадритта, словно одержимая. - Потому что я вас всех ненавижу! Твой отец помогал королевской семейке бороться с моими сторонниками, и нужно было его остановить! Надо было найти управу на непобедимого Прохора Рейли, который вечно путался у меня под ногами!
   Она прицелилась "Ядпроксом", Саймон его отбил, призвав магический барьер.
   - У твоего отца была всего одна слабость: семья, - продолжила Гадритта, снова посылая проклятие, но не попала в цель. - Жена, маленький сын. Идеальные мишени! Прохор Рейли, некогда отважный и бесстрашный, был подавлен, когда потерял их. Его здоровье подкосилось, и мне не составило особого труда убрать королеву Желлистину и её мужа со своего пути...
   Слушать дальше Саймон не мог, с яростью запуская заклинания, ведьма отбивалась. Эта Гадритта испортила всю его жизнь, семью разрушила, Карси из-за неё умерла! Хватит! Пора прекратить эту цепочку!
   - "Ядпрокс"! - выкрикнул Саймон, взбесившись. Это проклятие нельзя было использовать чародеям, так как оно могло сработать неправильно. Но ему было всё равно.
   - Ты не колдун, чтобы пользоваться этими при... - Хотела возмутиться Гадритта, но не успела.
   Прямо к голове ведьмы летел огромный оранжевый шар. Шар пролетел в сантиметре от виска колдуньи и врезался в стену, оставив на ней ряд трещин.
   Гадритта хмыкнула, а Саймон заметил, что совершил открытие в области магии, но злости на Трегторф от этого не убавилось.
   Магический щит он в тот момент убрал.
   - Нужно показать тебе, как работают профессионалы! - Мерзко ухмыльнулась Гадритта.
   На лестнице послышались шаги. Прохор Рейли пришёл в себя и поднимался сюда. Правда, вошёл он не в самый удачный момент.
  -- "Ядпрокс"! - злорадно произнесла Гадритта.
   Одна часть Саймона хотела уклониться или призвать магический щит, а вторая желала подставиться под удар и умереть. Странный выбор, в условиях его отсутствия.
   Проклятье ударило в грудь, и юноша упал на каменный пол. Боли почти не чувствовалось.
   - Нет! Сынок! - Прохор Рейли, оттолкнув Гадритту, бросился к нему.
   Саймон, широко открыв глаза, и задыхаясь, пытался сказать отцу, что был неправ, когда считал его предателем, но не получалось. Не хватало воздуха.
   Гадритта спокойно вышла на балкончик, дверь она заблокировала. Правда, циферблат висел слишком высоко, чтобы до него можно было так просто дотянуться.
   - Пожалуйста, не умирай! - взмолился отец, прижимая сына к себе. - Саймон, сынок, ну почему же ты так!
   Саймон, хватая ртом воздух, всё-таки смог сказать ему:
   - Папа...
   Изображение погасло.
   - Нет! - сокрушался Прохор Рейли.
   Он видел, что Саймон даже не собирался увернуться.
   Отец поднялся и со злостью посмотрел на заблокированную дверь балкона.
  -- Гадритта! - подбежал к двери и принялся барабанить по ней кулаками. - Гадритта!
   Он был в ярости от своего бессилия.
   - Не открою! - раздался с балкона её приглушенный голос.
   - Выходите, и сразимся как честные маги!
   - Мне плевать на честь и на правила! - рявкнула Трегторф, пнув дверь. - Я не за этим здесь!..
   Она отвернулась от двери и посмотрела на циферблат со стрелками. Их было очень много, и почти все шли в одном направлении.
   - "Леталио"! - произнесла Гадритта и взлетела, чтобы быть к циферблату поближе.
   Нужно было, найти эту дурацкую Стрелку Вечности и остановить её.
   Тут, дверь слетела с петель, Прохору Рейли удалось выбить её, и он, в прыжке, схватился за ногу Гадритты. При чём за ту, которая была искусана собакой и до конца не прошла.
   Гадритта вскрикнула и попыталась скинуть его обратно на балкон. Вскоре, ей это удалось, он упал и ударился затылком о дверной косяк. Внизу полыхало зелёное колдовское пламя, которое магам "ДС" во главе с Зольтером удалось сделать слабее. Барс оказывал яростное сопротивление, но уставал.
   Вскоре, огонь был почти локализован, а Барс окружен.
   Прохор был без сознания.
   Гадритта взглянула на него, торжествуя. Затем, отвернулась от гигантского циферблата и решила произнести речь, перед тем, как спровоцирует конец света.
   - Вот и настал великий день! - её голос, увеличенный во много раз, разнёсся по всему саду.
   Барс был связан, маги, которые удерживали его, чтоб не сбежал, внимательно наблюдали за Гадриттой.
   - Вы еще пожалеете! - рычал приспешник Трегторф. - Пожалеете!
   - Я убила сына главы "ДС"! - ухмыляясь, объявила Гадритта. - А теперь покончу со всем миром!..
   Мартина всхлипнула, стоя позади Зольтера. Сулитерия со злостью посмотрела наверх.
   - Ничего у "СиТм" не выйдет! - прошептал Золотский, прижимая к себе Мартину, чтобы успокоить.
   - Все надежды рухнут, и наступит глубокое разочарование! - Вещала злодейка. - Я остановлю Стрелку Вечности, и всё кончится! Смиритесь с этим!..
  
   ***
   Саймон лежал на чём-то очень мягком, по структуре оно напоминало вату, но было нежнее, чем шёлк. Так не хотелось вставать, куда-то идти, что-то делать.
   Он открыл глаза. Вокруг клубился белоснежный туман. Один туман, и ничего больше. Непонятно, что это за пространство такое.
   Хотя, было очень светло. А ещё, стало ясно:
   - Я мёртв.
   Эта мысль его не пугала. Так и должно было закончиться.
   Поверхность, на которой Саймон лежал, напоминала белоснежную хлопковую ткань. Но простерлась она далеко-далеко, по всем направлениям плоскости.
   Юноша встал. Только сейчас понял, что на ногах нет обуви. Он что, голый? А нет, на нём какая-то белая материя.
   Он направился куда-то, сквозь туман, шагов не было слышно. Туман не кончался.
   Неужели тут никого нет?
   Нужно найти Карси. Позвать её!..
   - Саймон! - послышался тихий женский голос.
   Голос был явно не Карсилины.
   Саймон обернулся:
   - Кто здесь?
   И увидел свою мать. Фолию Рейли.
   Странно, он уже забыл, как звучал её голос.
   - Мама? - удивился юноша.
   - Да, сынок, - она подошла и дотронулась до плеча сына.
   Выглядела мама так же, как и в тот роковой день, когда Веригус выстрелил в неё из пистолета. Даже сапожки на шпильках того же цвета.
   Она смотрела на Саймона и улыбалась:
   - Как же ты вырос!
   И обняла. Фолия, даже на каблуках, была намного ниже него.
   - Папа не предавал нас, - Саймон считал нужным ей это рассказать.
   - Я знаю.
   И она вздохнула, с огорчением покачав головой:
   - Мне жаль, что наша семья распалась.
   - Она не распадалась, каждый из нас был её частью, так ведь? Отец всегда любил тебя, а я помнил вас обоих. Это ведь не значит, что мы больше не семья? Даже если расстояние, или смерть, отделили нас друг от друга.
   - Верно, - кивнула мама и снова улыбнулась. - Жаль, что я не могла быть рядом, но видела, как ты рос. Каждый раз я очень сожалела, когда не могла похвалить тебя за что-то, обнять или утешить.
   - Зато сейчас ты можешь это сделать, - и Саймон улыбнулся ей в ответ.
   Затем промолчал, выдержав паузу, и спросил, чувствуя себя, как школьник, выбивший портфелем окно учительской:
   - Ты, наверное, считаешь, что я глупо поступил, когда не стал отбиваться от смертельного заклинания Гадритты?
   - Это был твой выбор, верно? Но, подумай о тех, кого оставляешь там, в мире живых, и какую ответственность перед ними несёшь.
   - Я хотел, чтобы это всё кончилось, - пришлось признаться. - Да, это слабость. Карси, наверное, не поймёт.
   Интересно, как меня встретит? Будет ли возмущаться его безответственности? Наверное, вечности хватит, чтобы получить прощение.
   Вдруг, поверхность под ногами стала светиться, образовывая круг. Саймон не мог выйти из него, а он медленно затягивал.
   - Это ещё не конец, - улыбнулась его мама.
   - Я же умер! - попытался воспротивиться он, но пошевелить ногами не удавалось.
   Почему вдруг жизнь решила дать второй шанс? Он этого не просил! Почему нельзя самому выбрать?
   - Мама! Пожалуйста, дай мне руку! Вытащи меня!
   Саймон стоял в этой светящейся яме уже по колено и продолжал погружаться.
   - Это окончательное решение? - не понимала Фолия. - Ты хорошо подумал?
   Значит, выбор всё-таки есть! Он не хотел жить. Надо остаться, снова увидеть Карси.
   - Да, - ответил юноша.
   - Ладно, но, учти, это не всегда верный шаг, - мама протянула ему руку, он взялся за неё и перестал тонуть.
   В глазах у неё читалась грусть.
   Саймон задумался, не спеша выходить из круга. Что же получается? Он - эгоист, думающий только о себе? Отцу будет очень тяжело смириться со смертью сына, которого он только что обрёл. Это будет большой ошибкой, которую невозможно исправить.
   Есть вещи важнее, чем собственные принципы, важнее тех моментов, которых уже не вернуть.
   Да, без Карсилины тяжело. Но ведь с этим можно жить? Если ещё не время умирать, зачем так стараться его приблизить! Зачем причинять боль остальным. Они же стали ему семьей. Отец, Альфред, Мартина и остальные... Саймон бы не хотел, чтоб с ними что-нибудь случилось.
   Затем, он решился. Вздохнул и отпустил мамину руку, тем самым, продолжив тонуть.
   - Я возвращаюсь. Это ведь правильное решение?
   Наверное, хотелось, чтоб она остановила, но мама этого не сделала.
   - Ты знаешь, - ответила Фолия, смотря, как сын погружается в круг света.
   - Да. Наверное.
   Мама улыбнулась и кивнула:
  -- Прощай.
  
   ***
   Гадритта злобно рассмеялась и объявила, снова поворачиваясь к циферблату и ища нужную стрелку:
   - А теперь, внимание! Наступает конец!..
   - Может, одумается? - с надеждой смотрела Мартина.
   - Ничто не вернёт её здравый смысл, - ответил Зольтер серьёзно.
   Все напряженно смотрели наверх.
   Гадритта нашла нужную стрелку, стрелка оказалась деревянная и шла в другом направлении. Злодейка поднатужилась, хватаясь за неё, дерево хрустнуло...
   - Гадритта! - крикнул Прохор Рейли, он очнулся и пытался остановить ведьму, бросаясь заклинаниями.
   Заклинания попадали по циферблату и отскакивали от него яркими вспышками. Гадритту они не доставали.
   - Неудачник! - крикнула злодейка и, с хрустом, вырвала Стрелку Вечности с циферблата.
   Затем, она начала истерически хохотать.
   Прохор прекратил свои попытки сбить ведьму и с ужасом посмотрел на небо.
   Над башней сгущались чёрные тучи, загораживая ясное небо. Таких тёмных туч этот город ещё не видел. Громыхал гром, и, сверкали ослепительные молнии кроваво-красного цвета.
   Неужели, это действительно конец!
   Собравшиеся внизу начали в панике разбегаться. Зольтер призывал их сохранять спокойствие, но, тщетно.
   Барс вырвался из пут, оттолкнув магов, его сдерживающих и телепортировался в неизвестном направлении.
   А Гадритта всё хохотала и не могла остановиться, держа в руках обломок Стрелки Вечности. Над башней образовывалась воронка из чёрных туч и молний, поднимая сильный ветер. Молнии, сверкая, пытались соединиться в одну.
   Прохор Рейли вполз в комнату башни и склонился над телом сына.
   - Вот и пришел конец! - торжествовала Гадритта, предвкушая, какие сейчас будут разрушения.
   Зольтер поручил остальным увести Мартину, и попытался выбить дверь башни. Сулитерия и ещё несколько магов помогали ему, но ничего не выходило.
   - Как твоя тетушка умудряется ставить такие прочные блокировки? - не понимал Золотский.
   Сулитер не смогла ему ответить.
   Раздался грохот, громче прежнего, и молнии, наконец, соединились в один, кроваво-красный разряд. И устремились прямо на Гадритту, опалив циферблат.
   Злодейка даже вскрикнуть не успела.
   А через миг её больше не было. От Гадритты не осталось ничего, даже одежды. Глава "СиТм" так и не смогла погубить Вечность.
   Вместо этого, она лишила Вечности саму себя.
   Она не стала призраком, её душа не попала на небеса. Она просто перестала существовать. Это хуже, чем смерть.
   Небо прояснилось, тучи мгновенно исчезли, забрав с собой молнии и гром.
   Обломок Стрелки Вечности, дымясь, упал к ногам Зольтера. А дверь башни больше не была заблокирована. Сулитерия распахнула её и внеслась наверх по ступеням.
   - Вот это да! - удивился Золотский, нагибаясь, чтобы подобрать обломок стрелки, но он вдруг поднялся вверх и полетел к циферблату.
   Стрелка приросла обратно к тому месту, на котором была, не оставив даже трещины, и пошла своим обычным ходом, выпустив яркую зелёную искру. Эта искра медленно влетела в башню.
   Отец, со слезами на глазах, прижимал себе Саймона, приговаривая:
   - Как же так! Как же так! - его мир рушился.
   Сулитерия тоже плакала, не решаясь к нему подойти, и боясь смотреть на юношу.
   Искра от Стрелки Вечности, подлетела к Саймону и, проникла в сердце, разливаясь теплом по всему телу. Сердце снова стало биться.
   Зольтер появился в комнате и, медленно обойдя Сулитерию, подошел к Прохору. Он осторожно дотронулся до шеи Саймона, чтобы проверить пульс и заявил уверенно:
   - Прохор, он не умер.
   - Как! - воскликнул Прохор. - Я же сам видел, что Гадритта его убила.
   Саймон пошевелился, сделал глубокий вдох и закашлялся.
   - Он жив! - прошептала Сулитерия, всхлипнув.
   - Это настоящее чудо! - улыбнулся Прохор Рейли.
   Продолжая кашлять, Саймон открыл глаза и посмотрел на отца, в чьих глазах стояли слёзы:
   - Папа, прости, пожалуйста, - юноше было очень стыдно за то, что он чуть не умер.
   - Это ты меня прости, - сказал Прохор и засмеялся, чтобы хоть как-то выпустить напряжение из-за того, что сегодня случилось.
   - А где Гадритта? - спросил Саймон.
   - Расщепилась! - с улыбкой ответил Зольтер. - Всё хорошо, её больше нет.
   Сулитерия чувствовала себя лишней, и это чувство было ей неприятно. Никто из этих людей не поговорит с ней по-дружески, не поинтересуется, как прошёл день. Это обидно, ведь Сулитер так переживала за Саймона! А тот к ней вообще никак не относился. Что она есть, что нет. Всё равно. Загладить своей вины она никогда не сможет.
   - Так этой Гадритте и надо, - сказал Саймон, видя, как Сулитерия уходит из комнаты. - По заслугам получила.
   - Ты хорошо себя чувствуешь? - обеспокоено поинтересовался отец.
   Юноша не стал отвечать на этот вопрос, вместо этого, сообщив:
   - Я понял одну вещь, которая гораздо важнее всех тех разногласий, какие у нас были.
   - И что это за вещь?
   - Мы ведь семья, верно?
   - Да, Саймон, - Прохор с улыбкой помог сыну подняться.
   - Знаешь, папа, - вдруг предложил Саймон. - А давай съездим на выходные... куда ты там предлагал?
   - А как же Карси? - удивился он.
   - Карси поймёт, я знаю. Да и от одного дня ничего не изменится, а мне и правда надо чуть-чуть отдохнуть от всего этого. И, давай еще остальных возьмем?
   - А что, я согласен! - Кивнул Золотский. - Я портативную удочку, наконец, в деле испробую! Только, насчет Сильв не уверен, она в больнице.
   - Когда поправится, поедем все вместе? - поинтересовался юноша.
   - Зачем так много народа? - не понял Прохор.
   - Просто, я хочу, чтобы все мои друзья там были. Так же интереснее!
   - Ладно, как хочешь, - согласился его отец.
  -- Значит, договорились! - воскликнул Золотский.
  
   ЭПИЛОГ
  
   Сулитерия пришла в опустевшее убежище тётушки Гадритты, собрать вещи. Она больше не собиралась здесь оставаться.
   Ещё чего! Вспоминать, как тебя принижали всю жизнь, это слишком. Большинство из того, что было у тёти дома, надо было вообще выкинуть. А ещё лучше, сжечь! Да, да. Именно сжечь. Спалить дотла!
   Сулитерия побросала в сумку необходимые вещи, уменьшила картфольное кресло, и спрятала его в кармане.
   Вздохнула, последний раз глядя на свою комнату, и запустила в кровать огненным шаром. Пусть прошлое горит к чертям!
   Сулитерия начинает новую жизнь, в которой её уже никто унижать не будет.
   Трегторфы не все злые. Да и чего ей делить с королевской семьей? Это дела предков, которые Сулитер не касаются.
  
   ***
   Две недели спустя. Скалфилд, Горные Озёра.
   Маленький деревянный заснеженный домик в горах, рядом с озером, которое никогда не замерзает.
   Зольтер, Серебринка и Прохор Рейли отправились на рыбалку.
   Саймон рисовал в тетради, сидя на веранде. Мартина с Альфредом и Ленди играли в волшебные снежки и мешали Димке строить снеговика.
   Когда в очередной раз, гигантский самонаводящийся шар, пущенный Альфредом, сбил голову его снежной бабе, Морквинов не выдержал:
   - Идите, займитесь чем-нибудь другим!..
   Но закончить гневную тираду не смог, ему прямо в рот попал снежок.
   Отплевываясь, он нашёл увесистую палку и пригрозил близнецам.
   - Вы вообще в кого кидаетесь?
   - Друг в друга, - ответила Мартина.
   - Такое ощущение, что в меня! - возмущался Димка.
   - Так поиграй с нами, что мешает? - не понял Альфред.
   - Не хочу, - буркнул тот.
   Альфред подавил смешок и кинулся отнимать у Ленди палку.
   Вечером, Прохор пожарил пойманную Зольтером рыбу. Он сам, да и Серебринка, ничего не поймали.
   - Вот, что значит, современная, в меру волшебная портативная удочка! - Хвастался Золотский.
  
   Саймон завершил рисунок, достал из кармана пальто амулет Карсилины и, закрыв глаза, коснулся его холодного металла губами.
  
   На рисунке присутствовали Саймон, его отец, Мартина, Альфред, Димка, Серебринка, Зольтер. А ещё там была Карси. Все стояли на фоне гор и улыбались. Глядя на картинку, на короткий миг, можно было подумать, что сестра Альфреда и Мартины до сих пор жива, и всего этого кошмара, через который Саймон прошел, не было. Что реальность - сон.
  
   А снег падал, плавно-плавно, крупными хлопьями, искрясь в свете заходящего солнца.
  
   (2005 - 2006 - Сентябрь 2011 - Июнь 2017 - февраль, май 2018) Архангельск.
   No Анастасия Олеговна Калямина.
   (LuniniA)
  
  
  
  
  
  

345

  
  
  
  
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"