Моросил мелкий нудный бесконечный осенний дождь. Время было часа четыре, но казалось что был поздний вечер - пасмурно и паскудно. На востоке сверкали молнии и долетали раскаты грома - надвигалась гроза. Холодный северный ветер срывал с пирамидальных тополей последние листья и нёс куда-то вдаль. Старшина Остап Тарасович Свиноренко застегнул штаны, пнул мокрое колесо стоявшего рядом БТР'а и вышел из-под навеса. Бежать через весь блок-пост под дождём к туалету ему было катострофически лень.
Он поднял голову и крикнул стоявшему на вышке бойцу :
- Никола, как там дела?
- Та нормально! - ответил сверху солдат и в подтверждение даже поглядел в сторону зоны - В такую погоду хороший контролёр зомби на улицу- и то не выпустит! Шо могёт случица?
Ещё двое солдат, замерших под маленьким навесом - грибком, стоящим возле опущенного шлакбаума, о чём-то тихо спорили, но увидев что старшина смотрит в их сторону- замолчали.
Остап поёжился - ну и погодка! Ну и местечко! Одно только радует - платят хорошо. Но всё равно как контракт кончится- он отсюда сваливает. Домой. Достало. Досадливо поморщившись и смачно плюнув в лужу, он развернулся и вошёл в здание контрольно -пропускного пункта.
В комнате было накурено - трое бойцов играли в карты и негромко переругивались. Было тихо, как во время затишья перед бурей, и только шлепки карт, ложащихся на стол да мерное жужжание стоящего в углу радиоприёмника скрадывало тишину. Старшина захлопнул ведущую на улицу дверь, подошёл к приёмнику, покрутил колёсико радиочастот, но из-за грозы слышимость была очень и очень плохой. Дверь в кабинет начальника приоткрылась и оттуда высунулась голова лейтенанта - Буркова.
- Тарасыч, зайди ко мне!
Разумеется, зашёл и плотно прикрыл за собой дверь - на столе стояло два гранёных стакана, початая бутылка водки, и тарелка с хмурыми, подсохшими огурцами.
- Накатим? - предложил лейтенант и энэргично махнул рукой, усаживаясь за стол .
Остап кивнул и разлил жидкость по стаканам. Выпили. Старшина захрустел огурцом, лейтенант полез за тушёнкой. Выпили ещё по одной, закурили. Потёк неторопливый разговор.
- Гадское место - ворчал старшина - Щас везде весна, а в этой жопе осень. И как только я, старый пень, на эти бабки повёлся?
- Да ладно тебе! - махал огурцом лейтенант - У тебя уже через три месяца контракт истекает - новую хату купишь, машину, гараж, на море съездишь, развеешься - ещё и на девок останется!
- Мне девки не к чему - у меня жена есть - отвечал Остап, протягивая вилку к тушёнке - А вот на море съезжу, это да! - Тут он видимо, что-то вспомнил или придумал и радостно захихикал.
- Ты чего? - толкнул его в бок лейтенант- Колись!
- Да я как на море поеду - сфоткаюсь там и вам всем сюда фотокарточки пришлю! И надпись напишу - Я на море в шоколаде, а вы в зоне все в дерьме! Ну, короче ты сам знаешь в чём!
- Да-да-а - зло процедил лейтенант - Целых три месяца тебе ещё. Будешь так шутить- может и не дотянешь!
- Та ладно, не обижайся! - махнул рукой Свиноренко и поспешил сменить тему разговора- Ты Ашота когда ждёшь?
- Сегодня должен быть, да чавой-то не звонил пока!
-Подождём...
Где-то совсем рядом сверкнула молния, ударил раскат грома.
- Ну и погодка!- поёжился Бурков
Выпили ещё, покурили. Прошло минут десять.
Старшина достал ещё одну банку маринованных огурцов. Крышка долго не поддавалась, и он, не мудурствуя лукаво, пробил её ножём.
Бурков вытащил консервный нож, и ... позвонил телефон. Кинув "оружие" на стол, лейтенант схватил трубку.
- Бурков слушает! Он рассчитывал услышать что угодно, но вот именно, он не услышал Ничего, голос в трубке молчал.- Ало! Вы меня слышите? - на всякий случай поинтересовался он. Тишина....
- Ну и приколбасило же тебя, батенька! - ухмыльнулся старшина.
Бурков оторвал трубку от уха, ругнулся. Телефон продолжал звонить. Бахнув на отбойный рычаг ни в чём ни повинную трубку, он полез в стол и вытащил из тумбочки второй, секретный телефон, так же снял трубку и сказал в неё уже более вальяжно:
- У аппарата!
- Здрааствууйте! Начальника! Это май-йя, Ашо-отама званить.?
- А? Это ты! Ну здравствуй, здравствуй...- лейтенант повернулся к старшине и кивнул- Ашот.
- Начальника... мая это... Через дэсять минут выезжать...
- Хорошо, будем ждать...
- Эээ, начальника! Я вам деньги платить, не стреляите меня! - голос в трубке сделался жалобным и очень заискивающим. - Я вам много платить!
- Спасибо, спас-сибо! Мы ехать! Мы вам платить!- Ашот немного успокоился.- До сввидания, Началъника!
Разговор был закончен, и Бурков, бахнув трубку на рычаг и засунув телефон обратно в стол, взял совковскую ещё вилку, подцепил здоровенный кусок тушёнки и задумчиво отправил в рот.
- Время ещё есть. Продолжаем?-но разговор уже не клеился. Минут через семь Свиноренко отправился готовить бойцов, обеспечивать "клиенту" "дыру" в военном кордоне. Бурков хмуро дожевал последний огурец, собрал "посуду", остальное завернул в газету, на которой, собственно, и протекал весь пир, старательно скомкал, придав свёртку отдалённое сходство с мячом, после чего с привеликим удовольствием зафутболил всё это в ведро. Жалобно хрустнула банка.
-Трёхочковый- довольно подумал Бурков. -На старости лет можно будет тренером в сборную Нижнеурюпинска идти работать!
В комнату заглянул Свиноренко - ну всё, часовым приказ отдан, палить не начнут. С воротами всё ок .
Минут через пять долетел натужный рокот двигателя старого " Камаза" , а ещё минуты через три в комнате появился Ашот в сопровождении какого-то худосочного китайца.
Ашот был невысоким небритым человечком неопределённого возраста с хитрым лицом и вечно бегающими глазками. Впервые увидевший его человек легко мог принять Ашота за разорившегося торговца фруктами, сталкера неудачника, перебивающегося с копейки на копейку. На самом деле он был крупным дельцом - владельцем единственного в зоне мясокомбината располагавшегося на заброшенной ферме километрах в семи от железнодорожной насыпи. У него было человек двадцать работников, и каждые три дня он вывозил из зоны полный грузовик первоклассного экологически чистого мяса с наклейками "made in APGEHTIHA" за каждый проезд он платил 1000 американских рублей на внутреннем периметре и столько же на внешнем.
Сгорбленный Ашот , похожий в этот момент на недоделанного гнома, почтительно потряс за руку сначала лейтенанта, а потом старшину и почтительно залопотал картавя и коверкая слова:
- Издраствуйте, уважяемий! - и положил на стол пожёванный грязный конверт- Дэнежка , вам приносить!
Бурков брезгливо приоткрыл указательным пальцем конверт - Сколько здесь?
- Тысяся, тысяся! - быстро закивал головой торгаш, щуря глазки - Как обещаль!
- Что -то давно мы плату за проезд не повышали! - притворно вздохнул Свиноренко - А ведь в стране инфляция, кризис ещё не прошёл!
- Пожалей, начальника! - ещё больше сгорбился и запричитал Ашот - Родитель старий - кормить нада. Детей много - кормить нада. Дети плакать - кушать просят. - Ашот всхлипнул и из его хитрых глазок покатились крупные как горошины слёзы - Папа -хлеба дай!
- А сколько у тебя детей-то?- поинтересовался "растроганный" Свиноренко
- Шестеро! - всхлипнул Ашот - Два сина , чечири дочка. Все плачут! Старший син в Лондон плачит - папа дай хлеба просит! Младший в Прага плачит - кушать просит!
- А дочки?
- Две дочка Москва живут! Две здэсь с жена - малэнький патамучто!
-Тяжело тебе живётся, Ашот! - с сарказмом сказал Свинаренко.
Торговец согласно закивал, будто бы и не почувствовал подвоха.
- Знаешь, что , Ашотик ! У нас закуска кончилась ! Понимаешь, к чему я клоню?
- Всё что хочишь уважяемый! - Ашот широко развёл руки в стороны - Есть шпиг по -венгерки, есть сало по-украински, есть свиные копченые уши по-китайски, есть карбонат, есть балык, есть колбаска свиная, бараньи рёбрышки...Всё ест!
- Ну, свинину я понимаю, но где ты барана в зоне взял? - ухмыльнулся Бурков
- Чё ты не понимаешь? - тоже усмехнулся Свинаренко - Каждую ночь вокруг поста бараны лают...
- Вы не сомневайтесь - мясо свежий! - замахал руками Ашот
- А ты сам-то свою продукцию ешь?
- Нэт! - смутился Ашот и тут же пояснил - Мне вера не позволяет!
- Ты разве мусульманин? - по настоящему удивились военные
-Нэть!- удивился в ответ Ашот - Мне вера нэ позволяет!
-Да какая вера? - рассердился Бурков
- Жена мой - Вэра зовуть! Она болшой и дерётся больно!- пояснил Ашот .
Военные посовещались и решили что любую радиацию, которую они получат с помощью мяса, они легко выведут с помощью водки, которой это самое мясо и запьют.
- Короче так, Ашот! - распорядился Бурков - Тащи сюда ящик своей продукции - Сало, шпиг, балык, карбонат, ушей копченных пару пачек - только баранину не надо, ага? Тут корейцев нет!
Ашот повернулся к молчаливо стоявшему китайцу:
- Всё слышал? Нэси!
Тот убежал. Военные ковырялись в зубах. Ашот топтался на месте. Непогода бушевала. Хлопнула входная дверь, послышались громкие шаги, и в комнату ввалился запыхавшийся китаец, тащивший в руках не маленького размера ящик
- Прынос! - провозгласил Ашот
- На стол поставь, поглядим, что там у вас - сквасил недовольную морду Остап.
Китаец послушно установил ящик на стол. Бурков встал, пододвину ящик поближе к себе, запустил туда обе руки и начал усиленно там копаться, бубня себе под нос:
- Так, балык, ага... Сало...
- Сало достань - сейчас съедим! - потёр руки Свиноренко.
- Сало - бахнул Бурков на стол брикет чего-то белого.
- Сало, карбонат, уши есть... Так, а это что? - Бурков добыл из недр ящика странного вида полупрозрачный камень, размером с куриное яйцо.
- Ты какой ящик припёр, сволочь желтомордая? - Заорал на китайца Ашёт. Без всякого акцента.
Бурков удивлённо поднял глаза на торговца. Ему в лицо смотрел ствол странного пистолета, с припаянным обрубком трубы на конце. Палец нажал на курок, и в следующее мгновенье лоб Буркова раскололся, словно спелый арбуз, заляпав кровью и ещё чем-то серым пол комнаты. Выстрела никто не услышал. Спокойно резавший до этого сало Свиноренко полоумно кинулся к окну. Выстрел догнал его в воздухе. Зазвенело разбитое стекло.
- Мочим всех! - заорал Ашот, разворачиваясь к двери и вскидывая свой пистолет с глушителем. В руках в китайца возник пистолет- пулемёт "Скорпион".
Следующие три минуты были наполнены грохотом выстрелов, звоном падающих на пол гильз и стонами умирающих людей. Орала тревожная сигнализация, которую успел включить за мгновение до смерти один из солдат.