Илтон
Как всё начиналось - "База Олимп"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
Оценка: 1.00*2  Ваша оценка:

  
  
  
   КАК ВСЁ НАЧИНАЛОСЬ - БАЗА "ОЛИМП" 2
  
   (Примечания приведены отдельно - см. Справочник внизу странички. Примечания к "Как всё начиналось")
  
   []
   Часть I
  
  
   Любое открытие, как показывает история, случается неожиданно: один залезет в ванну, другой получит яблоком по голове, третьему, вообще приснится...
   Уж сколько лет мечтой человечества являлась машина времени, и... ничего. А всё потому, что искали путь к её созданию через чисто научный подход, не задумавшись о том, что создание такой машины, идея сама по себе бредовая, опасная и сумасшедшая, а значит создать её можно было: либо, сойдя с ума, либо напрочь забыв о своей ученой степени и обо всём, что ты знаешь. Но какой ученый согласится с тем, что он знает только то, что ничего не знает?
   И всё же она появилась. И появилась как раз благодаря человеку - пусть и не опасному, но психически больному - Мишеньке, как его звали домашние, или Мыхыньке, как называл он себя сам. Он был младшим братом профессора Ямбовского Артура Леонидовича: и, как старший брат являлся гордостью семьи, так младший являлся её... ну, скажем так - его стеснялись, хотя и любили. В этом веке люди забыли почти про все свои недуги, за исключением нескольких - к ним относились и душевные болезни. Мишенька не доставлял хлопот: он был тихий, спокойный, и только иногда на него что-то находило - да и то, если это и причиняло какие-то неудобства, то, может быть, только ему самому. В такие моменты он неожиданно начинал бегать по комнате, смеяться и кого-то ловить.
   В тот знаменательный вечер, Мишенька зашёл в кабинет к брату. Он любил тихонько сидеть в уголке и смотреть, как тот работает. Очень часто это заканчивалось тем, что его выгоняли, потому что Мишенька очень любил задавать один вопрос: "А что ты делаешь?" Вот, и в тот вечер, посидев спокойно и соскучившись, он спросил: "А что ты делаешь?" Может быть, Артур Леонидович был тогда в каком-то особенном благожелательном настроении после банкета, а может, это была сама судьба, но только он неожиданно улыбнулся Мишеньке и, подмигнув, пошутил: "О, машину времени!" Мишенька тут же переместился по другую сторону стола и, заглянув в листки, лежащие на столе, спросил: "А как?" Артуру Леонидовичу надоело с ним забавляться, и он ответил: "Да никак! Машину времени, брат, создать невозможно". И тут Мишенька засмеялся и радостно захлопал: "Можно, а вот и можно! Вот смотри, как это сделает Мыхынька! - И он, схватив лист бумаги, стал что-то на нём вырисовывать. Профессор уже хотел было прекратить это общение и выставить Мишеньку за дверь, но что-то, увиденное на листке, его остановило. А потом у него глаза полезли на лоб, а потом рухнули все его представления о науках, а потом он пролепетал: "А... откуда ты это взял?" Но Мишенька, увлечённый рисованием, лишь невнятно пробормотал: "Это такие маленькие... жужжат". Вот так появилась машина. И создание её было секретным, ну, очень секретным - от всех, и даже от правительства... Но идеи проекта под названием "Олимп" тогда ещё не было. Она появилась позже, когда другой учёный воплотил в жизнь ещё одну мечту человечества, а именно, он открыл препарат вечной молодости, и как раз, не без помощи той же машины. Насчёт "вечной" - об этом говорить было пока рановато, это покажет лишь вечность, но вот то, что подопытные мышки помолодели и уже лет пять никак не менялись: не старели, не болели и всё также носились в колесе - говорило в пользу, ну, пусть пока не вечности, но какого-то немыслимого долголетия.
   Препарат назвали "Амброзия". Вот тогда-то и родилась эта идея о проекте. Правда, первоначально она была довольно размыта - главной ее мыслью стало желание выявить какое-либо божество. Уж сколько лет люди задают один и тот же вопрос - а есть ли Бог? Но для того, чтобы иметь возможность это выяснить - нужно знать хотя бы приблизительную дату возникновения мира. Поэтому и решили начать с чего-то более известного и не столь опасного, а именно - с богов-олимпийцев. Боги присутствовали во всех аспектах жизни эллинов; в той же Троянской войне, например. Среди участников проекта были люди причастные и к истории, и к археологии, и к античной культуре... Почему именно эллины? Ну, хотя бы потому, что они дали миру то, что явилось толчком почти ко всем последующим открытиям, не говоря уже об искусстве. А в их мифологии, и даже истории постоянно натыкаешься на то, что всему этому они научились от тех или иных богов - вот и есть возможность проверить. Ну а если уж были олимпийцы, то Бог,... в общем, Сам Бог велел Тому быть.
   Для начала, через портал ушли строители базы. Там, на Олимпе решено было создать базу для будущих разведчиков. Они уже были избраны в составе семи человек. В их задачу будет входить наблюдение за тем, что происходит внизу: как живут аборигены: что они уже умеют, а что - нет. И, конечно же, самое главное - это выявить наличие божеств, ну, или хотя бы тех, кого можно будет назвать учителями человечества.
   Строители выполнили свою работу раньше положенного срока. На вопросы: встречали ли они кого, чувствовали или нет чьё-либо вмешательство - все, как один отрицательно мотали головами, вызывая невольное раздражение.
   И, наконец-то наступил тот долгожданный день, когда семеро исследователей переступили черту портала. Они уносили с собой новейшие изобретения последних лет: гипнопистолеты, способные внушать мысли и образы, как индивидууму, так и группе людей, аппараты "полиглот", дающие не только возможность понимать чужие языки и диалекты, но и способствующие быстрому изучению оных, информационный экран, позволяющий наблюдать события с разных мест. Ну, и, конечно же, "амброзию" - так, на всякий случай.
   В состав экспедиции вошли: профессор Вышинский, назначенный главой экспедиции -историк и настоящий асс в мифологии древних народов, его жена Гертруда - немка по происхождению - археолог, Антон Горелов или попросту, Антоша - этнолог, Зимин Илья Олегович - светило в области генетики, его жена Елена - антрополог, не отпускающая мужа ни на шаг от себя; не важно влево или вправо, специалист по выживанию в экстремальных условиях, он же штатный психолог - Стремных Виктор Остапович и Ирина - искусствовед, моментально получившая прозвище "Ирида"(1), как только стало известно, что она назначена связной между базой 1, то есть самим центром и базой 2, то есть "Олимпом".
   Едва оказавшись на месте, все разлетелись кто куда, используя небольшие монолёты. Профессор Вышинский дал указание вести себя незаметно, не попадаться на глаза, а в случае непредвиденной встречи использовать гипнопистолет и: либо отвести глаза случайному свидетелю, либо внушить, что тот ничего не видел. К вечеру все собрались на базе. Первый день принёс одни разочарования и массу вопросов. И вопросы, и разочарования были вызваны одним и тем же, а именно - боги не обнаружены, а местное население по всей Элладе ведёт довольно дикий образ жизни. Само же население делится на два типа: одни - их решили называть пока тёмненькими, живут в каких-то земляных норах, внешность имеют весьма непримечательную: среднего роста, коренастые, волосы чёрные, курчавые, кожа слегка смуглая. Промышляют, в основном, охотой, охотясь группами, мясо едят сырым. Вторые - их назвали беленькими, весьма и весьма красивые: высокие, стройные, волосы чаще белокурые - явно пришли с Севера, но по образу жизни недалеко ушли от первых: едят плоды, ловят рыбу, жилища строят из прутьев и глины, но огня также не знают. А ведь, судя по времени, уже должны были бы развиваться. Конечно, ни для кого из них не секрет, что давно уже бытует мнение о том, что когда-то с летоисчислением основательно напутали. Решили переместиться по времени немного вперёд, но результат оказался тот же: охотятся, ловят, не жарят. Ничего не изменилось, разве что у "беленьких" поменялось название. Елена, полюбовавшись на них, как следует, сказала, что это и есть чистокровные эллины - их внешность подходит под все описания. К тому же умненькие - схватывают всё на лету. После этих слов все уставились на неё, особенно Вышинский, но Елена разуверила их в своём контакте с эллинами. Она рассказала, что всего лишь пригнала к ним несколько овечек и разбросала клочки шерсти.
   - И они их не съели! - С гордостью констатировала она. - Сразу же догадались с кого клок шерсти и какими-то непонятными орудиями стали их корнать. Вот только так и не знают, что делать с этой шерстью.
   - Тут не обойтись без Афины (2), - пошутил Антоша...
  
   Вышинский, он же Зевс, задумался. Когда всё это началось? Уж не тогда ли? Нет, это была лишь шутка. Скорее всего, с "Ириды". Она куда-то дела свою любимую книгу "Трагедии Эсхила" и ходила злая, уверяя, что она её брала и на днях даже перечитывала. Потом, правда, нашла её, но опять была недовольна, к тому же сильно удивлена, говорила, что это не тот сборник, что в нём нет "Прометея прикованного". Она пыталась донести до них, тогда ещё не совсем определённую мысль, но её никто не слушал.
   А потом... Потом Антоша стал пропадать. И эти отлучки начали беспокоить Вышинского. Парень молодой, пока без амброзии, не то, что они, поюневшие от препарата - мало ли что? Решил проследить лично. И что же он увидел?! Антоша сидел среди кучки эллинов, а перед ним горел костерок, на котором жарилась рыбка. Эллины же смотрели на Антошу, как на величайшее из божеств. Вышинский пришёл в такую ярость, что, забыв обо всём, схватил Антошу и стал его трясти, причём орал на него на самом, что ни на есть, древнегреческом:
   - Ты что же это себе позволяешь?! - Кричал он. - Как ты посмел дать им огонь! Ты что, забыл приказ?! Возомнил себя Прометеем? Немедленно садись в монолёт, на Олимпе разберёмся!
   Но Антоша вырвавшись, и сам пошёл в наступление:
   - А чего ждать-то?! Ждать можно до пришествия Христа! Да, я научил их разжигать огонь. И что теперь? Может, прикуёшь меня к скале и станешь жрать мою печень? Тоже мне Зевс! - И, развернувшись, пошёл к монолёту.
   ...Нет, это тоже не то. То самое произошло чуть позже, когда "Ирида" с видом ангела, возвещающего конец света, пришла в салон с книгой и стала декламировать:
   - Ну, вот мы и на месте, у конца земли,
   В высоком, горнем и святом краю.
   Пора же мне исполнить, что задумано
   Самим мной, Зевсом, и тебя негодного
   К скалистым здешним кручам крепко-накрепко
   Железными цепями приковать навек.
   Мою ведь гордость, силу всех ремёсл - огонь
   Похитил ты для смертных. За вину твою...(3) Она прервала чтение и крикнула:
   - Вы что, не понимаете?! Текст же не тот! Ведь это слова не Зевса..., - но все уже всё поняли. Поняли, что изменилась не только трагедия, но вероятно, и сам миф. Да мало ли что изменилось?
   - А всё ты, - набросилась "Ирида" на Антошу, но тот лишь пожал плечами: - А что я? Да может, если бы не я, то ты вообще не прочитала бы больше никогда эту трагедию!
   Вот тут все и ахнули, и "Ирида" тоже. Только сейчас она вспомнила, что совсем недавно удивлялась - куда это делась трагедия из сборника?
   Тогда они долго совещались, Базу 1 решили пока не тревожить, прежде чем сами не проведут один эксперимент. Суть эксперимента заключалась в следующем: "Ирида" отсканирует данную трагедию, затем с помощью гипнопистолета внушит эллинам настоящий миф о Прометее, каким он и должен быть, а дальше они посмотрят, что станет с трагедией. Эксперимент удался, а точнее, все поняли, что с этого момента их жизнь, вероятнее всего, вступает в очень интересный, захватывающий ... геморрой. И не ошиблись.
   Зевс вспомнил, какой переполох вызвал их отчёт. Сколько бредовых, фантастических идей родилось по поводу происшедшего. Были выдвинуты предположения, что олимпийские боги не кто иные, как они - люди из будущего, что когда-то произошло то же самое; ведь не даром говориться о возвращении на круги своя. И, всё же, более правдоподобной была версия, что они как-то вмешались в ход событий, может быть, появились на Олимпе чуть раньше настоящих богов, и тем самым что-то нарушили, и началась иная реальность. А вот та, в которой они жили, ушла в иное измерение вместе с олимпийцами. В пользу этой версии говорили и начинающиеся изменения в мире. Выход же из всего этого был один - вернуть всё на свои места, причём начинать действовать незамедлительно.
   Вот тогда на базу и были переправлены дополнительные силы; несколько "богов", в помощь уже имеющимся - остальных, дескать, наплодите, как и положено, от местного населения, а также всевозможные специалисты от гончара до агронома. Специалисты должны будут лишь консультировать, так называемых богов, чтобы те уже сами несли знания в народные массы.
   Сейчас всё уже утряслось, всё идёт своим чередом, а сначала было трудно, ох, как трудно. Иногда по нескольку раз приходилось проживать одно и то же, пока Ирида не возвращалась с Базы 1 и не говорила, что вот теперь всё, как было.
   Как он стал Зевсом? Это отдельная история. Зевс усмехнулся. К чести его коллег стоит отметить, что манией величия никто не страдал, все они чувствовали какую-то вину, что заняли чужое место, а потому между ними установилось негласное единство в выполнении долга, в связи с чем, распределение ролей, не повлекло за собой споров.
   Первоначально руководством Базы 1 Зевсом был назначен Зимин Илья Олегович, Герой (4) же автоматически становилась его жена Елена. Илья Олегович не возражал; в кои-то веки ему предоставлялась хоть какая-то свобода от жены, а потому возражала его жена. Скандал произошёл на Олимпе, и хотя ругались они наедине, благодаря вездесущей Ириде, подробности скандала стали известны всем. Впрочем, иного никто и не ожидал. Не только мужское население Олимпа, но даже женское, сочувствовало Илье Олеговичу.
   - Ты немедленно откажешься, - шипела Елена, - я не позволю тебе иметь любовниц, я не собираюсь терпеть чужих детей, когда в своё время могла бы иметь своих, но именно из-за тебя этого не произошло, потому что ты сам всегда был, как ребёнок. И если бы не я - кем бы ты стал? Я не собираюсь расставлять ноги и позволять какому-то мужику, пусть и будущему твоему сыну ползать у меня под юбкой, изображая акт его рождения! (5) Нет и нет! Ты будешь развлекаться, прикрываясь заданием руководства, а я должна быть символом супружеской верности?...- Она замолчала, поняв, что последними словами выдала свою скрытую обиду; подумать только, ей - верховной богине, мифология не предложила ни одного романа! А тот, один единственный, который мог бы случиться у неё с Иксионом (6), был на корню пресечён Зевсом.
   Но Илья Олегович не собирался упускать такой шанс, он даже впервые в жизни позволил себе пошутить с женой, сказав, что она уже ведёт себя, как ревнивая Гера. И, тут, Елена не без злорадства, пустила в ход последний аргумент:
   - Хорошо, - сказала она, мило улыбнувшись, развлекайся. Только... не забудь начать с Ганимеда.(7) []
   "Сука! - Мысленно ругнулось светило науки. - Ах, какая же сука!"
   Дело в том, что Илья Олегович был ужасным гомофобом, он испытывал к подобным союзам непреодолимое отвращение, и ничего не мог с этим поделать. А в их веке эта мания слыла чем-то таким неприличным и допотопным, что бедному Зимину приходилось это тщательно скрывать, иначе мало того, что его не поняли бы, но возникли бы трудности и похуже.
   Елена торжествовала, а Илье Олеговичу пришлось отказаться от столь почётной должности. Его самоотвод приняли и поняли - нрав его жены был известен всем. Странно, но вот ревность и в их свободном мире имела право на существование.
   Вот так Вышинский был назначен шефом, то есть Зевсом. Гертруда - не Елена, они с ней скорее соратники, и она никогда не препятствовала свободным отношениям мужа. Вот измену духовную или того хуже, измену долгу, она не простила бы. От первого брака Вышинский имел дочь - Анастасию, которая едва ли не на коленях молила руководство отправить её к папочке на Олимп, и умалила-таки. Оказавшись на Базе, она с радостью сообщила мачехе, что отныне она Геба (8), и что той не придётся её рожать.
   Ну а Зимину отдали царство Аида. С тех пор на Олимпе он был нечастым гостем. Зевс вспомнил, как веселились олимпийцы, когда Илье Олеговичу пришлось разыгрывать похищение собственной жены.(9)
   Зевс поморщился - с земли опять донесся запах жареного мяса, а это значит, что где-то эллины приносят ему жертву. Странное явление, причём совершенно необъяснимое. Уж сколько они ломали над ним головы, почему так? - кому предназначено жертвоприношение, тот и чувствует запах. Сначала этот запах вызывал у всех слюнки. Ирида даже слетала к одному из жертвенников, чтобы незаметно украсть порцию барбекю, но куда там - эллины всё мясо растащили по домам, а богам оставили одни косточки.
   А мяса хотелось - вот Нинель и стала Артемидой(10), богиней-охотницей, да и девственницей к тому же. Хотя девственницей она была и до Артемиды. Воинствующая феминистка, ненавистница мужского пола, причём об этой мании в их веке заявлять можно было во всеуслышание - и ничего. Она гордилась и собой, и своими взглядами, вот только почему-то злая всегда была, раздражённая, и взгляд имела какой-то голодный. Стремных, их психолог, пытался однажды поговорить с ней и объяснить причину её скверного настроения, но эта попытка сразу же заставила его вспомнить о своей второй ипостаси - специалиста по выживанию в экстремальных условиях.
   Какое счастье, что она не его дочь. Нинель из их мира, пришедшая со второй группой, а вот уже Аполлон (11), который по мифам приходится ей братом - его сын. И ведь Лето(12) действительно разродилась двойней, вот только девочка родилась мёртвой... Не потому ли, что они опять поторопились и создали Артемиду раньше положенного срока?
   Мысль об Артемиде потянула за собой другую мысль, которую он всегда отгонял, боясь углубиться в неё. Но сейчас она крутилась в голове, рождая всё новые воспоминания, которые как раз и подтверждали его опасения, а не успокаивали.
   Дело в том, что постепенно он стал замечать, что события, в которых они участвуют и которые как бы сами создают - создаются ими лишь наполовину, а вот вторая половина этих событий, принадлежит тем, кто на земле. И эти две половины, соединяясь друг с другом, и рождают, тот или иной нужный миф.
   Вспомнить хотя бы случай с той же Артемидой... Чтобы создать миф об Актеоне(13), ей пришлось с месяц купаться то тут, то там, дожидаясь, пока кто-то из молодых эллинов не натолкнётся на неё. Зла она была, как тысяча чертей. Пришлось помочь - вот и направили одного юного охотника с собаками туда, куда нужно. А дальше решили поступить просто: юношу умыкнуть, а вместо него разбросать бутафорию в виде кусков мяса и всё... Не убивать же парня на самом деле?.. Вот только обнаружилась ещё одна странность, о которой Зевсу, ой, как не хочется думать, потому что она куда серьёзнее, чем дым от жертвоприношений... А странность заключалась в том, что с некоторых пор внушения на пустом месте перестали действовать, и им волей не волей, а пришлось самим участвовать в происходящем...
   Так вот, с Актеоном всё пошло не так, как было задумано. Ярая феминистка решила пошутить: то ли она пришла в негодование от унизительной роли стриптизёрши, то ли втайне была уязвлена тем, что юноша испугался и убежал, а не застыл в восхищении - но она, как потом всех убеждала, решила просто пошутить, и внушила ему, что он олень... Собак же она не гипнотизировала. И это правда - собаки были абсолютно ни при чём. Это он сам, почувствовав себя оленем, принялся бегать и скакать без передышки, как ненормальный. Видимо его ошеломил приток животной силы. Второе дыхание так и не открылось, и он упал. Артемида подумала, что это обморок, но нет, лже-олень умер. Но каково же было изумление, когда они узнали его имя. Юношу действительно звали Актеон! И эту странность Зевс стал замечать постоянно...
   Он посмотрел в дальний угол кабинета. Там, на низеньком диванчике, спал Ганимед... Рано он дал ему амброзию, теперь Ганимед так и останется совсем молоденьким юношей...
   Таких как он, взятых оттуда, из мира, стали называть " прирученными". Когда встал вопрос - куда их девать после окончания проекта, руководство напомнило им об ответственности за тех, кого приручили. Вот так они и стали называться "прирученными".
   А ведь тогда Зевс весьма скептически облетал стада, выискивая молоденького пастушка на роль Ганимеда. Но вот летел за ним уже без всякого скептицизма - полный восхищения и нетерпения, и был несказанно удивлён, узнав, что юношу зовут Ганимед.
   А его роман с Семелой?(14) Он был тогда так влюблён, что совпадение имени принял за перст судьбы. Она была уже на восьмом месяце беременности, когда он последний раз смог её обнять. Гертруда, то есть Гера, внушила Семеле, как и положено по мифу, эту просьбу - увидеть Зевса в его истинном обличии. А дальше планировалось устроить фейерверк, умыкнуть среди паники Семелу с плодом и всё... Что произошло дальше, вспоминается с ужасом...
   Зевс на её просьбу внушил ей свой "ужасающий" образ, от страха у Семелы начались роды, в это время, ничего не подозревающая Гера, устроила вполне безобидный фейерверк. Семела же от ужаса и боли стала размахивать руками и повалила светильник: сразу же вспыхнул полог, пожар стал распространяться с бешеной скоростью, началась паника. Зевс, мечась по спальне, успел схватить новорожденного - спасти Семелу ему не удалось... М-да.
   Всё как в мифе. От этих воспоминаний настроение окончательно испортилось, а тут ещё в кабинет заглянул Аполлон и сразу же исчез. Но и этого хватило, чтобы усилить его депрессию. У Аполлона было кислое лицо, а это значит, что они опять останутся без его выступлений. Вот ведь, подсадил всех на свою музыку, а потом, всё, перестал играть. Не успевает страдать, потому что. Ну не везет парню в любви - и всё тут.
   Как истинный эллин, пусть и наполовину, свой любовный путь он начал вполне традиционно - и первой любовью стал Кипарис (15). Он любит его, а тот любит оленя... Что, однако, не мешает мальчику охотиться на других оленей. И что же? Однажды не узнал своего и убил. И так мучился от этого, что и сам умер. А уж как мучился Аполлон! А уж как мучился с ним психолог! Хоть и не сразу, но всё-таки отошёл от горя, взял саженцы в лаборатории и посадил их на месте гибели любимца. И выросли кипарисы... Теперь этих кипарисов навалом по всей Элладе. Красивые, высокие - смотри и любуйся, ан нет, любуются ими только покойники.
   Какое-то время Аполлон снова радовал их своей музыкой... и вдруг - новая беда, ещё похлеще первой. Вот и говори после этого, что любовь - это счастье. На сей раз - сам убил. Своего же возлюбленного Гиацинта (16). То, что в мифах виноватым делают Зефира (17), дескать, это он подул, отчего диск изменил полет и попал в голову юноше - то это чушь. Это Ирида уже постаралась для соответствия с мифом. Да, вообще-то, и Аполлон не особо виноват. С этими дисками часто такое бывает. Вот взять хотя бы состязания... Ни одного не обходится без несчастного случая, как только появляются метатели дисков. Обязательно диск попадёт кому-нибудь из зрителей в голову. А один раз даже судью убило...
   Ой, что было, что было! Аполлон и сам хотел умереть, да не смог - бессмертный же. Ботаник часами с ним возился, всё успокаивал, цветочки разные показывал, дескать, возьми, посади, увековечь память о Гиацинте. Тот ни в какую! Тут опять психолог подключился: - Божеством, -говорит, - сделаем Гиацинта. Люди весну будут праздновать, как его приход.
   Это его немного утешило. Выбрал цветочки - пошёл сажать. []
   А эллины с восторгом приняли нового бога. Они, вообще, восторженные и не жадные, как некоторые. Для них, чем больше богов, тем лучше, веселее, да и спокойнее. Разве может один бог уследить за всем, выполнить все просьбы? А тут: для болящих - один бог, для брачующихся - другой, для торговли - третий... Даже в любви и то придумали разделение: любишь женщин - моли о помощи Афродиту, любишь мальчика - моли Эрота.(19)*
   С Эротом Аполлону явно не повезло - решил подружиться с Афродитой. И, снова, ой, что было, что было!
   Из всех нимф угораздило же его влюбиться в Дафну (18). А та - ну, прямо копия Артемиды, прямо-таки её фанатка. Он бегает за ней - она от него. В мифе-то потом всё это красиво так, грустно получилось, дескать, пустил Эрот стрелу любви в сердце Аполлона, а в сердце Дафны стрелу, убивающую любовь. Хотя, кто знает, может, и отомстил Аполлону отвергнутый Эрот. Вообщем, вся эта беготня опять же закончилась смертью. Дафна убила себя, приговаривая; "Так не достанусь же я никому!" И опять - никаких тебе концертов. Опять плач, стоны, психолог, ботаник...
   Но несчастья видно, закалили Аполлона. Да и обида сказалась - те то его любили... Но деревце всё же посвятил Дафне - лавр. Венок сплел, потом такими венками победителей награждать стали. А, вот то, что он опять ходит кислый, на то уже иная причина. Обида! На людей. Лавр, видите ли, опошлили.
   А случилось так, что один победитель плясал от радости вблизи котла, и несколько листиков упали с головы в варево. Принюхались - запах изменился. Такой аромат! Ну и стали в пищу добавлять. Ничего, от обиды он отойдет быстрее.
   Зевс потянулся в кресле, его взгляд упал на небольшой фриз на противоположной стене; на фризе Ганимед кормит орла. Ох, уж этот орел. Аид не просто прохлаждался в своём чудном загородном поместье с невиданными по красоте пещерами. По заданию того же руководства он заведовал подземной лабораторией по выведению мифологических животных. Кербер (20) получился на славу - этакий страшненький пёсик, но совершенно не опасный, а добрый и преданный. Собачьи гены - никуда от них не денешься, а собака во все времена считалась и считается лучшим другом. А вот орел - птичка хищная, злобная, а уж гигантский орел куда более злой и прожорливый. Человека унес бы без проблем, вот только сразу бы и сожрал.
   Поэтому один из монолетов был прекрасным образом замаскирован под орла. Вообще-то, гипнопистолетами они пользовались довольно редко, да и то в самом начале, а потом уяснили, что эллины - народ весьма наивный и доверчивый, а значит можно смело использовать маскарадные костюмы, добавляя к ним немного актерской игры, а гипнопистолеты использовать лишь в исключительных случаях, ведь неизвестно, как они сказываются на умственных способностях.
   Вот взять Медузу (21), например... Подвиг Персея (22) уже на подходе, а пока живет себе спокойно Медузочка, (кстати, без маскарада весьма очаровательная особа), и пускает о себе слухи. Видеть ее никто не видел, а вот на статуи в разных несусветных позах эллины натыкались. Ужас на лицах этих статуй скульпторы изобразили так реалистично, что эллины верили, что видят именно тех, на кого упал взгляд Медузы. Правда, однажды ее увидели воочию, без грима даже. Она возвращалась на базу и шла к монолету, как на ее пути встретилась группа женщин, возвращающихся, по всей вероятности, с вакханалии. Конечно, женщины находились в некотором подпитии, но шли своими ножками, увидев же Аллочку - так звали Медузу, они враз протрезвели и бросились с визгом врассыпную. Медуза сначала и сама застыла в некотором оцепенении, а потом, поняв в чем дело, рассмеялась. К счастью она обладала редким даром для женщины - чувством юмора, и потом, на Олимпе, вспоминая этот случай, шутила:
   - А я-то, дура, так гордилась своими дредами!
   С земли снова потянуло дымком. Зевс вспомнил, как по прибытию на Олимп, этот запах жаренного пробудил в них плотоядный инстинкт - а ведь до этого они все были вегетарианцами. Но постепенно от этого запаха стало воротить, и они вернулись к своим прежним вкусам, разве что Арес (23) по-прежнему с удовольствием уплетал мясо. Наименее почитаемый из богов, он не страдал от пресыщения.
   Мысли о еде пробудили аппетит, направив его прямиком в столовую. Уж лучше бы он этого не делал, лучше бы разбудил Ганимеда и попросил его принести что-нибудь из буфетной!
   Зевс совсем забыл о Геракле, которого совсем недавно сделали "богом". Ещё бы не забыть, когда его не видно и не слышно. Когда на него натыкаешься только в столовой, где он обосновался и стал частью интерьера. Геракл и на земле-то, несмотря на загруженность, всегда успевал хорошенько поесть. От еды его не могло отвадить ничего; даже во время уборки Авгиевых конюшен (24) - и то лопал! Причем, не сходя с места. Раб, что приносил ему еду, подходил зажав нос и не дыша, быстро ставил поднос и убегал, а Гераклу - хоть бы что! Там он хотя бы был в хорошей физической форме, а сейчас от еды и безделья стал превращаться в этакую бесформенную, и отнюдь уже не рельефную, массу. Бедная Геба! Вполне можно было бы не выдавать ее за Геракла, мифы мифами, а она всё же его дочь. Слух пустили бы и ладно. Вот только Геба сама просила об этом. Дурочка. И почему это девушкам так нравятся неотесанные, тупые, но зато мускулистые герои? Почему их так влечет к бабникам? Что ж, что хотела, то и получила... Правда хотела она совсем другого Геракла, которого знала по книжкам, она и слушать не желала правды о его "подвигах". Эх!
   Эллины, конечно же, приняли нового бога-героя с распростертыми объятиями, сразу же понастроили ему храмов и святилищ и пошли разжигать жертвенные костры. Поэтому он постоянно и лопает. Он - не они, у него этот запах отвращения не вызывает, напротив. Сидит и жрет, понюхает - и опять жрет! Вот и сейчас уплетает за обе щеки шашлык со своей, о, нет! любимой овсянкой. Зевса затошнило, а Геракл, увидев его, радостно стал махать рукой: "Иди сюда, папаша, поедим!" Зевс выскочил из столовой. Вернулся в кабинет. О чем он думал? Ах, да, о маскараде...
   Но вернуться к мыслям ему не удалось - в кабинет влетела Ирида, которая давно уже перестала ходить спокойно, ещё бы, вечно в беготне. Она бросила ему на стол свиток и вылетела обратно, и уже за дверью крикнула, что это донесение с передовой от Диониса. (25). Свиток содержал отчет о последних военных событиях. Дионис в это время с боями пробивался к границе Индии. В конце свитка Дионис излагал просьбу о присуждении награды его военачальнику богу Пану (26) за проявленную смекалку в ходе боевых действий. Дионис писал, что его войска были окружены многочисленными отрядами противника, спасения им ждать было неоткуда: у гипнопистолетов сели зарядные устройства. И ничто не могло бы избавить их от многочисленных потерь, если бы не Пан, который начал бегать туда-сюда, явно что-то выискивая. Как оказалось, он выискивал место в скалах с наиболее сильной акустикой, и когда нашел его, то схватил рупор и начал орать так страшно, что если бы его воины не были в курсе голосовых возможностей Пана, то разбежались бы вместе с врагами. Вражеская же армия унеслась со скоростью ветра, и теперь Дионису приходится искать ее, чтобы сразиться.
   Зевс мысленно связался с Дионисом и сказал, что у него для Пана есть хорошая награда - самый сильный страх и непреодолимый ужас отныне будет носить его имя и называться "паническим". Зевс знал, как они это любят, когда их имена становятся нарицательными. Как ни странно, но Дионис принял его сообщение. Зевс вздохнул - с этими прирученными постоянно какие-то проблемы: вот ведь, сразу же откликнулся на его телепатический сигнал - значит, может, а сам все пишет и пишет, как будто у Ириды нет других дел, как только быть еще и почтальоном.
   Но Дионис развеял, пусть и ненадолго его скверное настроение. Зевс представил описанную ситуацию, представил ор Пана и засмеялся. Пан превосходный флейтист, Аполлон был не прав, наградив Мидаса (27) ослиными ушами, когда тот присудил победу в его с Паном музыкальном состязании - Пану. Не всем же быть поклонниками классической музыки! Пан же музыкант народный, от его музыки пастухи смеются и плачут, но вот певец из него никудышный, а уж если орать начнет! Да еще в рупор... да с акустикой... "И я бы убежал", - подумал Зевс.
   Впрочем, и сам Дионис, мастер нагонять ужас, достаточно вспомнить его встречу с тирренскими пиратами (28). Это же надо - пираты!, а почти восемьдесят процентов корабельного состава не умели плавать. А вот красивого юношу на берегу - сразу разглядели. И захотели похитить. И похитили, правда, на свою же задницу. Откуда им было знать, что этот красавец никто иной, как новый бог. Ну и Дионис внушил им, что они дельфины; те сразу с борта в воду и поплыли. Все. Хотя... нет! с борта-то они раньше прыгнули, от ужаса, когда Дионис, не заботясь о возможных последствиях для их мозгов, стал щелкать гипнопистолетом и, не зная, на каком звере ему остановиться, стал превращаться на их глазах то в медведицу, то во льва. Ну, а потом уже, когда те попрыгали и стали тонуть - он снова щелкнул, и поплыли они "дельфинами".
   Дионис, напомнив о себе, пусть и таким далеким образом, сразу подарил толику веселья. На то он и Дионис, отец Либер, дающий и людям и богам утешение в их горестях и страданиях. А вот самому пришлось страдать. И как страдать! И в страданиях его опять же виноват юноша. И откуда только в эллинах взялось это странное предпочтение? От кого только родилась эта идея любить себе подобного?...
   С диванчика донеслось сонное бормотание. Зевс посмотрел на Ганимеда, и, крякнув, почесал затылок...
   Воспоминание о возлюбленном Диониса вновь повергли Зевса в уныние. Ампел (29). Ампел был той последней каплей, после которой Зевс не мог уже закрывать глаза на истину. А истина вырисовывалась страшная.
   Они тогда были еще в начале пути. Эллины принимали их на ура! И радовались каждому новому богу. Но, однажды Ирида, прилетев на Олимп, стала восторженно трещать: ах, как они нас любят, как нам поклоняются, с каким рвением учатся строить храмы... Ведь от богов, как верят они, происходит всё, и даже судьба каждого из них в руках богов...
   Вот тогда-то они и охнули, поняв, что забыли самых главных, самых страшных богинь!
   Богинь, в руках которых находятся не только судьбы простых смертных, но и участь богов подвластна им! Не подумали, как следует, а уже послали Ириду. И понесла она весть. Что у Зевса и Фемиды родились три дочери: Клото, Лахесис и Антропос(30). И судьбы всех: и смертных, и бессмертных - отныне в их руках. То-то и оно, что на деле никто не рождался; между Зевсом и Фемидой всегда были натянутые отношения, к тому же в этом рождении и не было смысла, можно было обойтись и слухом. Вот рождение Аполлона, Диониса, Геракла, ну и других богов и героев, было действительно необходимо - их жизнь тесно переплеталась с жизнью смертных. А мойры - это абстракция, их никто не встречал, их только знали. Так тогда думали они...
   Но, именно после этого, и стал замечать Зевс, что не только они создают мифы, но и мифы управляют ими. Начались повальные совпадения имен, событий, потерь, которых, как они порой не хотели, а исправить или обойти не могли.
   Остальные особо над этим не задумывались, выполняли каждый свою обязанность - и всё. Для размышлений есть шеф, он главный - пусть и думает. И, Зевс думал, и от мыслей становилось не по себе, потому он и гнал от себя всякие размышления.
   В тайне от всех он и решил тогда провести эксперимент, чтобы: либо увериться окончательно в том, что они стали неотъемлемой частью этого мира, и их судьбы также принадлежат ему, либо развеять эти мысли и успокоиться. Вот тогда он и решил умыкнуть Ампела на Олимп - одним прирученным больше, одним меньше, какая разница? Им двигала не только жалость к юноше, не только желание избавить Диониса от страдания, главное - это попытаться изменить судьбу Ампела, а значит убедиться в том, что сам он не связан с этим миром и может переломить ход событий. [] Пусть судьбой юноши управляют мойры, пусть обрезают нить его жизни, но, если смерть - это уход из мира живых, то он и уйдет, исполнив их волю. Только уйдет на Олимп, который создан совсем иным миром и временем. Это, конечно, произойдет только в том случае, если сам Зевс свободен от мойр, а вот если нет... Думать об этом не хотелось.
  
   Дионис к тому времени вырос, и, хоть и был эллином наполовину, как и Аполлон, всё же пошел проторенной дорожкой любви, и, встретив в лесу Ампела, сразу же влюбился в него, и эта любовь должна была закончиться смертью юноши. Ведь именно его тело и должен был Дионис потом "превратить" в виноградную лозу. Так вот, юношу он умыкнет, а грустную историю расскажет Ирида. А что касается винограда, то он давно уже ждет своей очереди в оранжерее.
   Апмел должен был погибнуть от происков Геры, которая по мифам постоянно искала повод насолить Дионису, но это опять же, мифы. Сама же Гера, вот уже сколько лет, с удовольствием выполняет свою функцию покровительницы супружества, женщин и детей, которой, кстати, наделили ее сами же эллины. И это еще раз подтверждало то, что их судьбами кто-то управляет, потому что Гертруда детей не любила. В любом случае никакой опасности для Ампела с ее стороны не было. Наплевать ей было и на Диониса.
   Зевс решил действовать без промедления. Едва Дионис отлучился, и Ампел остался один, Зевс ринулся вниз. Он немного замешкался, выискивая поляну для посадки монолета, а когда вышел на то место, где видел на экране Ампела, того уже там не было. Предчувствуя недоброе, Зевс прочесал ближайшую территорию, и, наконец, нашел его... Ампел был мертв. Он лежал на дне глубокого оврага; вероятно, хотел спуститься к ручью, но оступился и, неудачно упав, сломал себе шею. Всё, как и в мифе... только без участия Геры и колесницы Диониса.
   Но Зевс уже понимал, что был прав в своих опасениях; миф - это не что иное, как реальная история, которая после своего исполнения, лишь украшается ими, чтобы принять вид, полностью соответствующий утраченному. А уж потом к их труду подключаются и сами эллины, не страдающие отсутствием воображения, именно поэтому почти каждый миф и имеет по нескольку вариантов.
   Взять хотя бы миф о Нарциссе (31). Вполне реальный персонаж, выросший в вполне реальной семье - семье рыбака. Но почему бы потом эллинам не приукрасить эту историю и не назвать рыбака речным богом? Рыба тухнет с головы, и именно они, боги, первыми украсили эту историю, стараясь придать ей приличный вид. Если бы Нарцисс родился в Спарте, глядишь, из него бы получился настоящий воин, может даже герой какой-нибудь. Но он родился в Беотии. Долгожданный сын, поздний ребенок, родители души в нем не чаяли: у-тю-тю, у-тю-тю... вообщем, совсем заутютюкали парня. Отражение свое он, конечно, видел, и не раз - ходил же купаться. Но лучшим зеркалом, делающим его всех милее, румяней и белее - было восхищение окружающих. "Ах, какой милый мальчик! Как тебя зовут?" А уже позже: "Ой, смотрите, смотрите, Нарцисс идет! Ой, душка!" Ну и вырос Нарцисс самовлюбленным эгоистом. А погиб довольно глупо. Однажды увидел небольшое озерцо, а вода в нем чистая, спокойная, как зеркало. Решил полюбоваться на себя, склонился над водой, а берег скользкий оказался, илистый, съехал он лицом вниз, от неожиданности глотнул воды и захлебнулся. Так и нашли его, в весьма неприличной позе. Ирида сразу же полетела к безутешным родителям и внушила им, что Нарцисс богами наказан за то, что жестоко обошелся с нимфой Эхо. Несчастная девушка так страдала, что вся иссохла от любви к нему, и от нее остался лишь голос. А потом повела их на место гибели Нарцисса, а там цветы выросли у самой воды, наклонились, смотрятся в зеркальную гладь... Это Аполлон постарался. И прижился миф о любви Эхо. Вот только вскоре эллины вспомнили, что не только Эхо пострадала. Об Эхо-то лишь слухи, а вот то, что один юноша по имени Аминий покончил с собой, отвергнутый Нарциссом - это уже правда. Эллины, конечно же, не могли обойти молчанием столь излюбленную тему - вот так родился второй вариант мифа. А уже потом, много позже, родится и третий, навеянный братской любовью Кастора и Полидевка (32), дескать у Нарцисса умерла сестра-близнец, и он так по ней тосковал, что принял свое отражение в воде за её, вот не отрываясь и смотрел в воду, пока не умер от горя. Но это уже полный вымысел - Нарцисс мог любить только себя.
   Вот так из зернышка, брошенного в землю, вырастает дерево: раскидистое, ветвистое, в несколько стволов, только вот корень у этого дерева - один, и этот корень и есть сама жизнь.
   Но так было не всегда. Так стало с приходом мойр. Зевс снова вернулся к прежним мыслям. А до мойр именно они были творцами мифов: мифов о зарождении земли и неба, мифов о золотом веке, который во все времена не что иное, как утопия, мифов о гигантах, о войне с ними...- обо всём том, что предшествовало укоренению богов на Олимпе. Хотя... Ведь это были абстрактные мифы, не связанные с судьбами эллинов. А вот теперь пришла мысль, а что если их действия и тогда управлялись мойрами? И сразу же услужливая память подсказала ему один случай. Как же он хотел это забыть! Случай этот произошел с одной из пифий в святилище Аполлона. Аполлону легко было вещать через пифий, еще бы, с машиной-то времени! Он не только знал ответ, но знал и вопрос, который будет задан. Поэтому всё всегда шло гладко. И вдруг одна из пифий вышла из под его контроля, упала на землю, и, закатив глаза, стала пороть отсебятину; "О, Великая богиня Ананке!(33) - Завывала она. - Богиня неизбежности, мать Великих мойр! Славлю тебя и покорна воле твоей!".. - и замолкла. У Аполлона хватило тогда ума рассказать все это ему наедине. Бедный мальчик клялся его именем, то есть именем Зевса, что он тут ни причем. Зевс это знал.
   Богиня Ананке... Неизбежность... Рок... Неотвратимость... Но, если это так, если их судьбы отныне принадлежат мойрам, как и судьбы эллинов - богами которых они являются, то кто они теперь? И что с ними будет?
   В их прежнем мире также есть вера в судьбу, и судьба людей в руках Бога... Но в чьих тогда руках их судьба? В руках мойр? Как это могло произойти? Не потому ли это случилось, что они своей машиной создали иное измерение?
   Итак, Ампел погиб, потому что так решили мойры. Он хотел помешать их воле и спасти, но не спас. Значит и он также принадлежит мойрам. От всех этих мыслей можно было сойти с ума! Да и если взять сами мысли? Его ли они? Если все управляемо, значит, управляемо все, в том числе и мысли? Тогда почему они хотят, чтобы он думал об этом? Сколько он сопротивлялся - но нет! А может быть они бояться того же, что и он? Последнее время Зевс задумывался над тем - куда ушли настоящие олимпийцы? Те, в другой реальности? Ушли в какое-то иное измерение? Улетели на другую планету? Перенеслись в будущее? Зевсу стало страшно, панически страшно. Он вспомнил, как Ирида стала жаловаться на то, что она постоянно опаздывает на встречи с руководством, и получила даже выговор. Что же еще она говорила? Ах, да, она сказала, что с порталом что-то не так, но все, и даже он, восприняли это, как оправдание. Так что же с ними будет, когда падет эллинская цивилизация? Или даже раньше, когда философия станет выше веры в богов? Нет веры - нет богов? Не этого ли бояться и мойры? И даже сама Ананке? Ведь и они связаны напрямую с миром эллинов. Как странно... судьбы эллинов зависят от мойр, а судьба самих мойр зависит от веры эллинов...
   Зевс вскочил и нервно заходил по кабинету. Получается, что боги уходят, когда уходит вера в них. Ну а если вера будет сохранена, пусть хотя бы у одного, единственного эллина? Эта мысль была явно не его, она откуда-то пришла, ворвалась извне... А потому он ощутил слабую надежду на спасение. Но, где он, этот единственный эллин? На Олимпе много богов, но что толку, если все они начнут верить друг в друга?
   Неожиданно его взгляд упал на спящего Ганимеда. Ганимед стал, как один из них, бессмертный и вечный, но он - не бог! К тому же чистокровный эллин. Подлетев к Ганимеду, Зевс стал трясти его. Тот проснулся, но еще не полностью, а потому испуганно смотрел на Зевса и хлопал изогнутыми ресницами.
   - Скажи мне, - тормошил его Зевс, - ты веришь, что я царь богов?! Что я - Зевс-громовержец, величайший из богов?! Отвечай же!
   Ганимед понемногу приходил в себя. Он посмотрел на Зевса и обиженно проговорил:
   - Ну, вот, теперь ты - бог, а до этого ругался, когда я так думал, и говорил, что ты какой-то там шеф, руководитель какого-то там при... про... у, противный...
   Но Зевс перебил его:
   - Забудь! Слышишь? Забудь немедленно! Я просто шутил. Я - Зевс! Зевс! Ты веришь в это?
   Ганимед улыбнулся и сказал:
   - Да, верю, верю! Я всегда втайне в это верил, даже когда ты ругался. Это ты сам придумал какого-то шефа... Чтобы я не боялся, да?
   Зевс счастливо засмеялся. На душе немного отлегло, а Ганимед, как это было всегда, после выполнения им чего-либо, сразу же обратился с просьбой: "А, покажи мне, как ты делаешь молнию!"
   Зевс незаметно щелкнул гипнопистолетом, в глазах Ганимеда полыхнуло, он зажмурился, а потом восхищенно произнес: "Ух, ты!"
   Но Зевс снова заходил по кабинету. Что-то он еще не додумал. А, вспомнил! Эта мысль о сохранении веры была не его. Уж не мойр ли? А если это так, то они и сами жаждут этой веры, и если они управляют его судьбой, значит то, что сейчас он сделал, он сделал по их воле. А значит это, правда, что вера хотя бы одного, принадлежащего этой цивилизации, способна на многое.
   Неожиданно пришла мысль о Гере, об Аполлоне, Дионисе, и многих, многих других. А как же быть с ними?
   Зевс остановился, посмотрел на Ганимеда и вздохнул: "Бедный мальчик, тебе предстоит стать самым набожным эллином". И он снова засмеялся.
   Тогда он еще не знал, что им придется восстанавливать мифологию почти по всему миру, чтобы вернуть новой реальности всё утраченное...
  
  
  
   Часть 2
   []
  
  
   Стояла чудесная погода, такая редкая для этого северного края, и место было также чудесное, еще более чудесное оттого, что было безлюдно, а значит, отдохнуть можно будет вполне спокойно.
   Арес сидел среди небольших камней, нагретых солнцем, и пушистых от покрывающего их мха, и смотрел, как Геракл жарит шашлык. В небе лениво плыли облака, и мысли Ареса также были неспешные и ленивые. И, немного неприятные, о, совсем немного, чуть-чуть. Ведь всегда бывает неприятно, когда чего-то не понимаешь. А Арес в данный момент думал о своем шефе, о Зевсе, и это непонимание было связано с ним. Не он один, но и другие заметили, что шеф постоянно берет самоотвод от почетных должностей верховных богов других мифологий, говоря, что ему вполне хватает одного Зевса.
   Он их вечный и бессменный лидер, а потому сам волен назначать любого из них на роль того или иного бога. В данный момент Арес и сам является верховным божеством такого непохожего на эллинов народа - викингов. Он уже не Арес - он Один (1), хотя кому, как не Зевсу следовало быть на его месте. Но Зевс мягко отказался, сказав, что раз он шеф, то его главная задача - это следить за тем, чтобы всё шло гладко, а иначе что-нибудь, да и упустишь из вида.
   Арес успокоился, наверное, шеф прав, вот только, когда он прилетает на Олимп, Зевс почему-то упорно называет его Аресом, как будто имя Один ему неприятно. А может это просто нежелание иметь под боком еще одного верховного бога? Ведь и Гелиоса(2), который давным-давно стал Амоном-Ра, он также зовёт по-прежнему - Гелиос. Не иначе это - скрытая гордыня, если уж смертный, пусть и Великий, скажет, что "как на небе не быть двух солнц, так и на земле не быть двум царям", то чего же ждать от бога? И ведь не только Зевс зовет их всех эллинскими именами, но и юноша этот, Ганимед. Один раз он даже стукнуть его хотел, да рука не поднялась - уж больно хорошенький, к тому же смотрит без издевки, а этак почтительно, даже склонился перед ним... Ну и ладно, Арес так Арес.
   Он вынул маленькое зеркальце, посмотрелся в него. Ничего, он тоже красивый. Вот чем хороши эллины, так это тем, что знают толк в красоте. Его они не особо любят, еще бы - бог войны, хотя сами постоянно воюют между собой безо всякого его вмешательства. Однако ж и его изображают красавцем. Не то что викинги...
   Он взглянул на Геракла, тот как всегда был закутан в шкуру. А ноги голые. Так и не привык носить штаны. А вот он, наоборот, ненавидит ходить без брюк, а в Элладе приходится. Он вспомнил, как один раз едва не поплатился за это. А всё потому, что место выбрал для отдыха, не убедившись в отсутствии людей. Сидел на травке в летнем костюме. А тут - эллины. Арес сначала даже не понял, почему у них так изменилось выражение лиц, а когда понял, то бросился бежать так, что только пятки сверкали. К счастью монолет был рядом. Сел и улетел. А эллины потом жертвы приносили Зевсу за то, что тот перса унес и растерзал где-нибудь. Перс не Ганимед. А во всем виноваты были штаны, ведь только персы в штанах ходят. А для эллина перс, что красная тряпка для быка.
   Шашлык был готов, и Геракл шел к нему с двумя огромными шампурами. Геракл, конечно, несколько глуп, но их объединяет вкус к настоящей еде. Это на Олимпе все как с ума посходили, пьют какой-то нектар на основе разных трав да соков, даже от вина отказались.
   Геракл был назначен на роль Фрейра (3). Говоря об этом назначении, Зевс и сам едва удерживался от смеха, все же остальные хохотали. Геракл сначала обиделся, не понимая всеобщего веселья, но когда Зевс объяснил, что Фрейр - это бог, вселяющий в людей сладострастие, и что главным атрибутов Фрейра является огромный детородный орган - Геракл и сам развеселился. Он сказал, что эта роль как раз для него и полез обниматься с папочкой. А потом бегал за всеми, и задрав свою львиную шкуру, говорил: "А что, разве это не правда? Я и есть самый, что ни на есть Фрейр! И нечего ржать."
   Ох, и намучались они с ним - здоровенный мужик, а плакал, как дитя, когда его посадили на диету и отправили в тренажерный зал. Конечно же, когда его сделали богом, то первым делом напоили амброзией. Геракл поюнел, у него даже борода повылазила, вот только потом он так разожрался, что выглядел на диво неприлично. Этакий жирный, розовощекий юнец, а шкура немейского льва смотрелась на его телесах просто ужасно, если не сказать больше - похабно. Сейчас вроде бы ничего, поднакачался.
   Арес принялся за шашлык. Все мысли сразу же ушли. Нет ничего более вредного, как думать во время еды. Арес усмехнулся и снова посмотрел на Геракла, между прочим, это было первым правилом Геракла, а если учесть, что Геракл постоянно что-то жевал... Арес засмеялся. Геракл тоже. Вот за что он любит Ареса, так это за то, что хорошая жратва радует его не меньше, чем его самого - ишь как обрадовался хорошему куску. Впрочем, хороша была не только еда, но и этот северный напиток. Дионис мучался, мучался с виноградом, а потом плюнул и изобрел пиво(4). Получилось совсем недурно. После еды они улеглись, и какое-то время молчали, бездумно уставившись в небо. Это было второе правило Геракла - не думать ни о чем после еды, мысли, дескать, мешают пищеварению. Ну, а если уж очень хочется о чем-то поговорить - говори о женщинах. Тема приятная и полезная. Это было третье правило Геракла.
   Именно на эту тему они и разговорились незаметно. Гераклу было что вспомнить, еще бы, не пропускал ни одной юбки, то есть ни одного пеплоса. Достаточно хотя бы вспомнить дочерей Феспия (5). Девушки были веселенькие, как и все феспийцы, а потому отец боялся, что выберут они себе сами женихов, да, не дай Зевс, каких-нибудь плохоньких, вот и решил, что все они должны родить по ребенку от Геракла. А дочерей у него было не много, ни мало, а пятьдесят штук! Отец тоже веселенький был. И ничего, родили. Причем Геракл их всех познал за одну ночь, правда кроме одной, которая решила остаться девственницей. Но зато детей получилось даже больше, потому что две из них родили по парочке близнецов. Что уж говорить о других его любовных подвигах! Даже живя уже на Олимпе, будучи этаким колобком, он и то порой не удерживался и скатывался вниз к какой-нибудь очередной эллинке - одной Гебы ему явно было недостаточно. Ну и пусть. Геракл хоть и превосходил Ареса количеством, но зато Арес превзошел его качеством.
   Взять хотя бы его знаменитый роман, не с кем-нибудь, а с самой Афродитой - богиней любви. Правда закончился их роман довольно тривиально, как в анекдоте - и тут приходит муж. Сам Гефест (6) так и остался бы в неведении, если бы не Гелиос, который увидел их однажды за приятным времяпровождением и доложил обо всем мужу. Вот только дальше события развивались совсем уж глупо; Гефест, вместо того, чтобы выяснить с ним отношения по-мужски, выковал какую-то сеть, почти невидимую, но очень прочную, и когда они с Афродитой вновь предавались утехам, набросил эту сеть на них. Арес поежился, вспомнив, какой страх он испытал тогда. Все передумал за секунду - у Гефеста глаза бешенные, в руках молот... А тот... хм, взял да позвал всех богов в спальню - идите, полюбуйтесь, как мне жена изменяет. Большей глупости и представить было невозможно! Ну, все полюбовались, посмеялись и разошлись, и Гефест остался дважды в дураках. После этого с Афродитой он больше не встречался, остался неприятный осадок и стыд за тот пережитый страх. А Афродита ласками своими, да поясом любви мужа вернула, а вот на Гелиоса обиду затаила.
   []
   Если уж и тогда так и не удалось докопаться до правды, то теперь и подавно. Вот только Фаэтон (7), после посещения Афродитой их края, стал вдруг приставать к отцу: дай, да дай мне твою колесницу! Гелиос что только не делал, чего только не предлагал взамен, чтобы отвлечь любимое чадо. Ничего не помогло. Махнул под конец рукой и дал, втайне от всех. А ведь колесница Гелиоса - это не монолет, какой-нибудь. Это - мегалет!, работающий на ядерном топливе. Машина опасная, но необходимая для Гелиоса, который постоянно мотается из Эллады в Египет. Путь неблизкий, а на мегалете это расстояние покрывается в считанные секунды - только вспышка мелькнет в небе и все. Управление мегалетом дело простое, все автоматизировано.
   Гелиос, конечно же, проинструктировал Фаэтона, всего-то нажать одну кнопку, ну, а для посадки - другую, но юноша, взмыв ввысь, страшно перепугался и от страха стал давить на все кнопки и дергать все рычаги. И мегалет начал извергать из себя все, чем был напичкан...
   В разных местах земного шара люди могли наблюдать необъяснимые небесные явления. И не только наблюдать, но и слышать черт знает что. Вдобавок ко всему стало заканчиваться топливо, и падение мегалета грозило вызвать угрожающую по своим масштабам катастрофу. Зевсу ничего не оставалось делать, как только с пульта управления направить мегалет в океан и там уничтожить его. Над тем местом, куда упал мегалет, поднялось грибовидное облако, что вызвало цунами. Гигантская волна пронеслась по океану и затопила Атлантиду. Это потом уже, в мифах, не без помощи Ириды, всё это происшествие было представлено несколько иначе - упала колесница в реку и все. И то, правда, зачем людей пугать? А все началось, как ни крути, с его романа. Так что Гераклу до него далеко...
   Арес встал, потянулся. Хорошо! Да и не только ему - всем хорошо. Боги часто собираются все вместе на Олимпе и подолгу разговаривают. И все их разговоры касаются только этого мира, как будто того, другого, в будущем, и не существует. Никто давно уже не вспоминает о своей жизни там - никакой ностальгии. И если разобраться - то откуда ей и взяться-то, если ностальгия - это тоска по прошлому, но уж никак не по будущему. А вот своё прошлое, связанное с этим миром, вспоминают. Да и чем им здесь плохо? Красота! Сами себе хозяева, правда, есть шеф, но он один из них. Властью своей никого не подавляет. А уж если взять природу, воздух... одним словом - красота! Нет телевидения? Даже смешно. С информационным экраном не сравнится никакое телевидение. Смотри что хочешь. Хочешь боевик? Пожалуйста! С тем же Гераклом, хм, в главной роли - все двенадцать серий. Комедию? И этого в избытке. Хочешь реальную, жизненную, смотри опять же Геракла, как он подвиги совершал, а хочешь - смотри комедию в театре. Приключения? А поход аргонавтов на что? Или плавание того же Одиссея. Ну что еще... Эротику? О, ну уж этого добра навалом! Порнографию? Ровно столько же, сколько и эротики, все зависит от твоего воспитания: вовремя остановился - эротика, смотришь дальше - порнография.
   "Интересно, - подумал Арес, - а что смотрел Гелиос, когда обнаружил их с Афродитой? Ну и Зевс с ним!" А уж блокбастеров - пруд пруди. Ни один режиссер, даже при самом большом финансировании, такого не снимет. Смотри ту же Троянскую войну, например. Такие чувства ни один актер, будь он трижды великий, передать не сможет. Да и для азартных богов также развлечений хватает. "Господа, делайте ваши ставки, начинается заезд колесниц, или, начинается поединок боксеров, или... забег гоплитов". А уж в кости играют все поголовно. Да и игры в мяч можно посмотреть. Одна игра у эллинов, ну ни дать ни взять, регби. Впрочем, на развлечения у них не так уж и много времени, работа занимает большую часть жизни. Но разве сама их работа и не есть главное развлечение?
   Арес снова потянулся. Пора за работу. Асгард (8) ему не особо нравился, с Олимпом не сравнить, но зато сам себе хозяин. Правда вот, компания подобралась... Он не имел в виду богов и богинь, взятых от местного населения, он имел в виду своих, доморощенных, работающих по совместительству. Что касается Геракла, то с ним у него отношения замечательные. С Гермесом (9), который здесь исполняет роль Локи (10), тоже ничего, довольно приятельские. Конечно, на Олимпе, они не в пример лучше, наверное, все же сказывается эта мифология, по которой Локи постоянно должен бесить его, Одина, да и не только его одного.
   Но вот то, что на роль Тора (11) Зевс назначил Гефеста, опять с его же молотом, то это, уж, ни в какие ворота! Не исключено, что шеф решил их как-то примирить, дескать, вдали от всех, выполняя одно задание, почему бы им и не сблизиться? Но Арес ничего не мог с собой поделать - вид молота в руках Тора каждый раз наводил на него страх. А ведь он - Один! Его второе имя - Сиг! - победа. Он - бог сражений, а сам постоянно пытается ретироваться, едва завидит хромого Гефеста. Надо будет все же поговорить с Зевсом, рассказать все, как есть. Шеф у них - порядочный бог, выслушает и сохранит в тайне. Вот он - был бы настоящим Тором, который также, как и Зевс, мечет громы и молнии. Но раз уж он не хочет сам, то пусть назначит Геракла, тому всего-то и делов, что сменить дубину на молот.
   А уж на роль Фрейра, которая сейчас у Геракла, куда лучше подойдет Приап (12). Геракл, хоть и хвастал тогда перед ними своим достоинством, но до Приапа ему далеко, поскольку Приапу не нужно даже ни чего показывать - Приапу достаточно показаться самому, чтобы сразу же возник вопрос: "А где это Приап? Ах, да вот же он, спрятался за своим фаллосом!" Нет, обязательно он поговорит с Зевсом.
   Хорошо еще, что Дионис, назначенный волком Фенриром (13), так и не появился в Асгарде. Да и зачем? О волке достаточно было пустить слух, и по этим слухам выходило, что волк этот давно уже побежден ими, закован в цепи и отправлен далеко и надолго. Не понятно только, почему Зевс для этого слуха кого-то назначал, как будто хотел, чтобы это место было уже занято. Может в воспитательных целях? Дионис очень уж любит попугать эллинов, то и дело перевоплощается в разных диких животных. Ну а волк, к тому же волк Фенрир, самое что ни на есть, дикое животное. Вот и останется Дионис навечно, в образе волка, в памяти другого народа. Как это там у них? "И когда Фенрир освободиться от пут - боги погибнут..."
   О-о... Неужели Зевс верит в эту чушь и перестраховывается? Дескать, нет Фенрира, а есть лишь слух о нем - нет и гибели богов? Да нет, это глупо. Ведь это относится только к Асгарду, но никак не к Олимпу, а на Олимпе он - Арес... О-о! Не в этом ли причина, что на Олимпе он - Арес? А не Один?
   А вот то, что в Асгарде нет Диониса - это его радует. Арес и сам не понимал, какие чувства он испытывает к этому, такому прекрасному и, даже несколько женственному, но такому опасному и непредсказуемому богу. Арес просто не любил тайны, а в Дионисе он ее ощущал: глубинную, темную. Странный бог - бог вина, веселья, а эллины его боятся, но почитают за его дар. Сам же Дионис напился лишь раз, давно, когда выжал вино из первого того винограда, и тирс свой обвил листьями... Едет на своих леопардах, а за ним следует эта вечно разнузданная, пьяная толпа. А вакханалии? Арес был уверен, что именно Дионис этими своими вакханалиями и дал на будущее в руки инквизиции это мощное оружие - шабаш, а уж сатиров те сами переделали в чертей. А вот его приятель Гермес, любит Диониса и жалеет, что его нет с ними. Впрочем, любовь Гермеса понятна. В отличие от него самого, прибывшего на Олимп во втором заходе и считающимся сыном Зевса лишь по мифам, Гермес и Дионис - настоящие сыновья Зевса, а значит братья. Но Гермес испытывает к Дионису не только братские чувства. В его отношении к нему, есть что-то и отцовское. Это и понятно. Дионис родился семимесячным, у Семелы тогда от страха начались преждевременные роды, и когда закопченный Зевс появился на Олимпе с этим маленьким комочком в руках, именно Гермес взял на себя все заботы по уходу за младенцем.
   Сзади послышался легкий хруст. Арес, вздрогнув, повернулся. Ба! Сам Гермес, легок на помине. Он не ожидал увидеть его так скоро, а потому не знал, что сказать. Зато Геракл, увидев Гермеса, захохотал, а потом сразу же задал вопрос:
   - Неужели уже здоров? Ну, ты силен! Даже ходить можешь?
   Арес бросился к мангалу и принялся насаживать мясо на шампур, чтобы Гермес не видел, что он тоже смеется. Ох, уж этот Геракл, а ведь он его просил делать вид, что ничего не случилось. Так нет же, а теперь вместо выговора получит еще и порцию шашлыка, чем превысит назначенный ему лимит.
   А с Гермесом и впрямь случился конфуз. Да еще какой! Если вспомнить, что в этой стране Гермес - не Гермес, а Локи. Конечно же, здесь, все намного проще, а может потому проще, что при такой огромной загруженности, они применяют гипнопистолеты налево и направо. Вот и летает Ирида, щелкает своим гипнопистолетом, вот так, дескать, все и было, а вы запоминайте. Это то, что касается богов. К счастью, викинги - народ суровый, сами свою историю пишут, да и совпадений, таких, как с эллинами, здесь особо и не наблюдается. А если и случаются таковые, то не иначе, как по их же дурости. Это когда они от скуки спектакли ставят на тот или иной сюжет. Вот и Гермес доигрался. А там, кто знает. Арес заметил, что эта история Зевсу была неприятна.
   Они как раз Асгард достраивали, стены возводили, как и положено. Строитель Асгарда настоящий был, не мифологический, правда, с Олимпа. По мифу Локи должен был поспорить с ним, что тому не удастся возвести стены в срок. А, дальше, опять же по мифу, Локи должен был обратиться в кобылу, чтобы отвлечь жеребца, который помогал в строительстве. Чушь, конечно, полная, а потому спор и начался, шутя, от скуки - строитель-то свой. Ну, Локи и начал спор: старайся, дескать, не старайся, а объект в срок не сдашь. Строитель подхватил его игру и стал биться об заклад, что все исполнит, как надо. Гермес-Локи гнет свое - тот свое. Оба в раж вошли. Локи уже не до мифа, по-настоящему завелся, стал думать, как бы помешать, чтобы спор выиграть. Совсем голову потерял. А тут еще жеребец этот, носится без всякой устали с груженой телегой взад-вперед, раздражает ужасно - он возьми и щелкни гипнопистолетом... А дальше все случилось точь-в-точь по мифу - жеребец увидел кобылу.... Еле-еле Арес с Гераклом отбили у жеребца несчастного Гермеса и сразу же переправили его на Олимп.
   Арес обернулся на внезапно раздавшийся шум. Гермес и Геракл уже готовы были сцепиться. Гермес кричал, чтобы Геракл вместо того, чтобы смеяться над ним, вспомнил бы лучше свое рабство у Омфалы (14), когда он променял свою шкуру на женское платье. Геракл, понимая, что ему говорят что-то обидное, но не находя слов, беззвучно шевелил ртом и махал руками, как мельница. Арес бросился между ними, и, схватив Геракла за шкуру, тряхнул:
   - А что я? - Заканючил Геракл, сразу сообразив, что если шеф встряхивает его - значит он и виноват; а от мангала такой запах тянется... Лучше уж не злить. Арес отпустил Геракла, посмотрел на растрепанного и злого Гермеса:
   - Что он тебе сказал? Из-за чего сцепились? Гермес молчал, а Геракл, решив сподхалимничать, сразу же ответил:
   - Да я просто спросил его, когда он родит тебе скакуна...
   Арес не выдержал и захохотал. Да, действительно, в этом идиотском мифе, Локи рожает ему, то есть Одину прекрасного коня (15), но вряд ли Гермес способен на это - коня им пришлют из лаборатории Аида. Он взял Гермеса под руку, отвел в сторонку и мягко сказал: - Да, ладно, не сердись на него, он как дитя, лучше вспомни, что понаписали эллины про Зевса: и Афину он из головы родил, и Диониса из бедра...
   Громкое чавканье прервало его слова. Обернувшись, они увидели Геракла, поедающего полусырой шашлык. Один и Локи, не сговариваясь, пошли к монолетам. Их ждал Асгард.
  
  
   Зевс погасил экран. Задумался. Ему казалось, что он хорошо знает Ареса, а потому не ожидал от него такой мысленной прыти. То, что Арес способен так глубоко мыслить, причем, даже особо не задумываясь, его удивило. Это надо же, догадался и о его перестраховке с Фенриром, заметил и его нежелание зваться кем-то другим, и даже заметил почтительность Ганимеда к нему, как Аресу, а не Одину. Глупый, знал бы причину, сам бы склонился перед Ганимедом.
   Ну, ладно. Арес жаждет встречи... Зевс усмехнулся. Он даже не догадывался, что бог войны так боится несчастного рогоносца. Сам Гефест давным-давно забыл эту историю; у его жены после Ареса было столько любовников... Тот же Гермес, например. А уж сынок родился от этого союза -на диво! Хотя, даже и не поймешь - сынок это или дочка. Гермафродит. Зевс уже давно не удивляется всем этим совпадениям, хотя Гермес его сын от Майи, Афродита же из того мира, откуда они когда-то пришли, а вот Гермафродит родился от этой связи таким, каким и должен был родиться по мифам. Теперь Зевса уже не беспокоили эти совпадения. Его куда больше обеспокоило бы обратное. Например, если бы о них вспомнили на Базе, ну, на той Базе, куда Ирида уже давно не летает. К счастью это невозможно - они стали богами.
   Что ж, он с ним встретиться. Обязательно встретится. В разговоре, как бы между прочим упомянет, что любит Диониса больше остальных сыновей из-за чувства вины за то, что не мог спасти его мать. Это, чтобы Арес не задумывался больше о Фенрире, да и об остальном. Арес не любит тайн - он ему и не оставит ни одной тайны. Тайну знает только он - Зевс. И эта тайна - мойры. Настоящие мойры. И он не хочет, чтобы кто-нибудь знал эту тайну, а вдруг, узнав ее, кто-нибудь скажет Ганимеду, что мойр нет, что их придумали они сами? Зевс знает, что это не так, но вот Ганимед может засомневаться, а он не хочет этого. Уже не хочет. С мойрами как-то спокойнее. С мойрами, они - боги.
   Зевс прошелся по кабинету. Что ж, просьбу Ареса насчет Тора он тоже выполнит. Хочет Геракла, пусть будет Геракл. Гефест только рад будет вернуться на Олимп, чтобы следить за женой. С Гераклом он тоже поговорит, Геракл хоть и глуп, но хитростью не обделен, а хитрость, как говорят - второй ум. Конечно же, Геракл будет обижен, что ему предпочли Приапа, но Тор-то куда более значим. А еще он обязательно напомнит Гераклу о трех его золотых правилах: не думай, когда ешь, не думай после еды, а если так уж хочешь думать, то думай о бабах - и даст указание, чтобы эти правила, Геракл без устали повторял Аресу.
   Когда-то, когда ему было очень трудно и страшно, боги сами решили, что для размышлений у них есть шеф - он главный, пусть и думает. И Зевс заставит их выполнить это решение.
  
   А в далеком-далеком будущем, тоже у себя в кабинете, сидел профессор Ямбовский и усердно работал. Ему никто не мешал. Мешать давным-давно было уже некому. Мишенька умер. Ему никто не давал амброзию. Мир, увы, жесток... и не только спартанский.
   Мишенька умирал спокойно, без страха, в отличие от многих и многих, кто отдал бы душу свою за глоток амброзии. Умирая, он улыбался и тянул руки к невидимым для всех существам, крохотным, с жужжащими крылышками и ангельскими личиками. Они летали вокруг него и звали к себе в их мир, такой прекрасный: где нет ни горестей, ни болезней, где уже не надо ни во что верить, а надо просто жить, потому что в этом мире уже все исполнено.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 1.00*2  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"