Калугин Егор : другие произведения.

Побойся Бога

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  - Слушай, а ты много человек убил?
  Почему-то каждый разговор о войне рано или поздно приходит к этому. В разных вариантах. Зачем это знать? Зачем? Поначалу вежливо отшучивался. Потом посылал. Даже в морду бил за такой вопрос. Но Миха смотрит с мальчишеским огоньком в глазах, искренне, по-детски. Для него война - школьная Зарница с румянцем азарта на щеках. Или книжка про индейцев, где Великий Воин носит ожерелье из скальпов своих врагов.
  Бить его не хочется.
  - Да-а... гммм... не знаю, - бурчу, пережевывая салат, наливаю стаканы до половины. - Давай за тебя, Миха... Чтобы ты был здоров. И не кашлял.
  - Чего уж за меня-то, - скромно улыбается он. - Давай за тебя!
  В его взгляде и готовности протянутой руки со стаканом - искреннее уважение и это слегка бесит меня. Для него я - нечто среднее между Чингачгуком и легендарным пилотом Покрышкиным. Миха не служил, но и не отмазывался - у него действительно плохо с легкими. Он задыхается на бегу, как столетний старик. Даже на физкультуре в школе он сидел в углу на лавочке, глядя, как мы гоняем в футбол. Ему очень хотелось погонять мячик с нами. И, думаю, он бы пошел воевать, хотя бы, чтобы просто чувствовать себя мужиком. Ему кажется, что на войне становятся мужиками.
  - Давай за нас! - щелкаю стаканом о его стакан, предлагая компромисс.
  Миха пьет, давится, но пьет - ему уже лишнее, но он поддерживает мне компанию. А мне нужна компания. Пить в одиночку я уже не могу.
  - Расскажи что-нибудь, - просит Миха. - Про войну.
  Морщусь и от едкого привкуса дешевой водки и от просьбы. Но Миха смотрит чистым взглядом, в нем нет сомнений, нет подвоха.
  - Что... рассказать-то? - мычу, закусывая.
  - Ну... как там?
  Как там...
  - По разному, - набиваю рот квашеной капустой, только чтобы молчать. - В основном - грустно.
  - Ну, веселое ведь тоже бывает, - и от его взгляда никуда не деться.
  Опьянение притупляет мысли и хочется поболтать. Кажется, приключилась со мной одна история...
  - Веселое, говоришь, - облизываю губы, вытираю пальцы о промасленную салфетку, достаю из пачки сигарету.
  Миха, как гостеприимный хозяин, разрешает мне курить на кухне, но чтобы дым не ел его больные легкие, я поднимаюсь и прикуриваю у открытой форточки:
  - Был со мной интересный случай. Мы на отдых на базу вернулись, и я загремел в наряд по кухне, - выдыхаю дым, и морозный ветерок подхватывает облачко, выбрасывает в черноту неба. - Это - котлы мыть, крупу таскать, воду ведрами, поварам помогать - хорошего мало. Особенно в поле - грязь кругом, слякоть, ветер дует, дождь со снегом. Ну, в общем, к обеду все приготовили и пошли на место отдыха наряда - там две лавочки в землю вкопанные, столик, и масксетью это отгорожено, чтобы людям не мешать. Тут же матрасы на земле, кто хочет - покемарить может. А спать, Миха, там почему-то хотелось постоянно. Воздух что ли такой - не знаю. Места на матрасе мне не досталось, и я прям на лавочке растянулся. Ну, понятное дело, сразу вырубился. Просыпаюсь, чувствую - что-то не так. Вроде как выспался. Ясно в голове - словно тряпочкой протерли. И - тишина. Даже в ушах звенит. То САУшки грохали, машины там, народ бродит вокруг, орет через поле - вечная движуха. А тут - тишина. Поднимаю голову - нет никого. Вроде нас человек шесть было в наряде - разбежались куда кто. Вот, думаю, благодать - всех куда-то дернули, а меня забыли. Просто - кайф. Полежал ещё чуток, ну, думаю, подозрительно это как-то. Пойду, гляну - что за дела. Может хипеж какой, раз так тихо. Поднимаюсь на ноги и падаю. Как мешок. Нога левая - как тряпка. Тыкаю в неё пальцем, щупаю, щипаю - как деревянная, ничего не чувствую. И тут-то я струхнул. Хорошо так струхнул. По-честному. Первая мысль - все, кончилась моя молодая жизнь. Пока спал - обстреляли нас и у меня осколок в позвоночнике, потому и нога отнялась. Ощупал себя всего - ни крови, ни дырки, все вроде ничего, только вот нога валяется тряпкой и всё. Ёшкин кот, думаю, ни фига себе. Что ж это такое получается? Может нервное что-то уже накатило? И тут чувствую - оживает моя нога. Покалывать начинает. Отходит. Я ж её просто отлежал, прикинь? А чуть не обделался...
  Смотрю на Миху с улыбкой. Он молчит, сидит, приоткрыв рот, приготовившись поддержать мою веселую историю смехом.
  - Вот и вся история, - говорю.
  Он улыбается шире, но не смеется. Невеселый вышел рассказец. Жаль. Выбрасываю окурок в форточку и возвращаюсь на табурет:
  - Давай ещё по пять капель...
  В кухню входит жена Михи, Люба, в махровом халате, щурится сонно:
  - Полтретьего на дворе, - говорит она. - А вы все гулеваните.
  - Да мы ещё чуть-чуть, - тушуется Миха под её взглядом.
  - Давай с нами, Любань, - поднимаю бутылку.
  Она смотрит оценивающе, выдерживает паузу и подмигивает:
  - Давай!
  - Ну, во-о-т, - наливаю ей рюмку, нам с Михой по полстакана. - За любовь!
  Выпиваем. Миха давится водкой, неожиданно подхватывается, опрокидывает табурет и бежит в туалет. Из-за двери слышится его судорожный кашель.
  - Хватит ему, - говорит мягко Люба.
  - Хватит - так хватит, - соглашаюсь легко, поднимаю бутылку. - А ты будешь?
  - Буду, - она решительно подвигает ко мне свою рюмку.
  Наливаю. На пороге кухни появляется смертельно бледный Миха, лицо его блестит от пота:
  - Я... спать пойду... что-то мне... нехорошо...
  И удаляется в темноту коридора.
  - Ну, Любаня, давай с тобой по чуть-чуть ещё, - понимаю, что скоро меня попросят уходить, а идти домой, в пустое темное одиночество не могу. - А то пора, наверное...
  - Да сиди, - неожиданно разрешает Люба. - И я с тобой немного...
  Алкоголь накрывает мозг теплым одеялом. Кухня слегка покачивается. Выпиваем за прекрасных дам. И снова за любовь. И хотя я уже пьян, мне кажется, что нужно ещё чуть-чуть. Вот ещё чуть-чуть и станет совсем хорошо.
  Наливаю и себе и Любе. Она быстро пьянеет, что-то рассказывает торопясь, так, что я не успеваю понять, о чем она говорит. Только киваю и поддакиваю, встаю покурить, разминая в пальцах сигарету. Люба неожиданно замолкает. Оборачиваюсь и вижу, что она плачет беззвучно, опустив голову, только трясутся судорожно растрепанные волосы.
  - Ну, чего ты, Любаня, чего ты, - сажусь рядом на табурет.
  От моего сочувствия она плачет уже навзрыд.
  - Ну, что ты, - глажу её по волосам, обнимаю мягкие плечи. - Ну, не плачь, чего ты...
  Люба поднимает голову, и через секунду мы уже целуемся взасос, жадно, горячо. Она прижимается ко мне всем телом, жарким, податливым, мягко жмет высокой полной грудью локоть, сжимает горячей ладонью моё бедро, смело, требовательно и я обнимаю её, руки скользят под халат и её кожа обжигает пальцы рвущимся желанием.
  Она вдруг вскакивает:
  - Сейчас, - бросается к выключателю и на кухне гаснет лампочка.
  Серебряное отражение луны в узорчатых морозных окнах отбрасывает неясный отсвет на стены и её молочно-белую кожу, когда она срывает с себя халат. И стоит передо мной, обнаженная, чуткая, словно натянутая струна, смотрит жадно распахнутыми влажными глазами.
  И этот момент за стеклом кухонной двери видится бледный силуэт. Миха смотрит на нас долгую секунду и растворяется в темноте. Я тянусь к столу и наощупь наливаю себе стакан водки. Пью, словно воду, стучат зубы о край стакана. Люба, только что ошеломляюще смелая, обжигающая, вдруг съеживается, прикрывает неловко руками наготу, и, подхватив с полу халат, убегает, щелкает за ней дверь ванной.
  Я не могу отдышаться, хватаю ртом воздух. Алкоголь толчками входит в кровь. К чертям. Уходить. Ко всем чертям. Поднимаю со стола бутылку, качаю на весу. Выливаю остатки в рот.
  Мир покачивается и чтобы добраться до двери мне приходится опереться плечом о холодильник и дальше, липкими ладонями о стены. Выход нахожу по светящейся в черноте коридора точке дверного глазка. Нагибаюсь, ловлю на ощупь ботинок. Но удержаться на ногах не могу, съезжаю спиной по мягкому брюху дермантиновой двери. Второй ботинок потерялся, и я щупаю ладонями невидимый пол. Валюсь на бок. И через секунду уже сплю.
  
  ***
  
  Солнце ярко бьет в покрытые серебристым инеем окна. Щурюсь, прячу голову под покрывало. Ещё немного вздремнуть. Иначе головная боль убьет меня. В комнате кто-то двигается, шумит вода в раковине. Кажется, я вчера приходил к Михе. А вот уходил ли... Не помню... Да и какая разница... Ещё немного поспать... Совсем чуть-чуть...
  Почти соскользнув в теплое марево дремоты, вновь чувствую бьющий в лицо солнечный свет. Приоткрываю глаз. Надо мной стоит Миха, оттянув край покрывала. Видимо, я так и не ушел...
  - А-а, Мих, - хриплю пересохшей глоткой. - Дай поспать чуток...
  - Вить... нам уходить надо, - говорит он. - Пойдем, позавтракаем.
  Открываю глаза. Надо - значит надо. Если нет возможности поспать - нужно скорее похмелиться. Отбрасываю рывком покрывало, сажусь на диване. Не помню, чтобы я ложился здесь, но провалы в памяти для меня привычны и я спешу к умывальнику. Быстро разбрызгиваю по щекам воду, вытираю щетину влажным махровым полотенцем и - на кухню.
  На столе парная рассыпчатая картошка, взбитый обрезками сладкого перца салат и, самое важное - запотевшая бутылка водки. Едва опустившись на табурет, взламываю ладонью хрустящую пробку.
  На столе только одна рюмка.
  - А ты? - поднимаю бутылку.
  - Я... нет... не могу я, - морщится Миха.
  - Ну, как хочешь, - наполняю рюмку до краев. - А мы полечимся.
  Маслянистая водка одним глотком проваливается в горло, обжигает пустой желудок. Подхватываю вилкой картошку:
  - А где Любаня?
  Миха горбится, трет лицо ладонью:
  - Она... уже пошла... мы сегодня к её родителям идем, у них юбилей свадьбы... она пораньше...
  - А-а, - водка всасывается в кровь, головная боль уже не бьет виски и я чувствую облегчение, улыбаюсь. - Вон чего ты не пьешь... К любимой теще с утра пьяным - не ходи!
  - Ну, - улыбается он бледно в ответ. - Вроде того.
  Наливаю вторую. Поднимаю рюмку:
  - Ну! За гостеприимную хозяйку этого дома! - и выпиваю.
  Тянусь вилкой к салату, и раненный взгляд Михи останавливает мою руку.
  - Ты чего? - спрашиваю оторопело.
  Он убирает взгляд:
  - Да... ничего...
  Опускаю вилку на стол. В сознании резаными кадрами проносится вчерашний вечер и ярко вдруг... бесстыдная в своей смелости обнаженная женская фигура, залитая серебряным светом луны... и позади неё бледная тень... едва различимое лицо за стеклом двери.
  И кипятком окатывает щеки стыд.
  Дрожит вилка в руках, я с трудом накалываю кусок перца из салата, с хрустом жую. Миха смотрит в свою тарелку, опустив голову, молчит. И я молчу. Врать, что не помню... Глупо. Вспомнить вслух - значит уколоть его колышущуюся болью рану.
  Наполняю до краев рюмку и выливаю в рот. Поднимаюсь:
  - Ладно, Миха... пойду я...
  - Давай, - быстро соглашается он, и, кажется, рад, что я ухожу, что не придется сидеть со мной больше за одним столом, терпеть мое присутствие в доме.
  Мой правый ботинок застрял между шкафом и стенкой коридора. Вот почему я его не нашел вчера. И зачем я всё помню... зачем?
  - Ты не боишься Бога? - тихо говорит Миха, когда я уже тяну входную дверь за ручку.
  Оборачиваюсь. Он смотрит на меня взглядом, полным боли и отвращения. И если вчерашнее искреннее уважение в его глазах бесило меня, то этот взгляд неожиданно приносит мне облегчение. Именно так я смотрю на себя из зеркала.
  - Кого? - спрашиваю, ухмыляясь глупо.
  - Бога, - внятно проговаривает он.
  Этот вопрос для меня решен. Давно и бесповоротно:
  - Его нет, Миха. Просто - нет.
  И закрываю за собой дверь.
  На улице морозно и солнечно. Останавливаюсь у прикрытого шапкой снега грибка над исчезнувшей до весны песочницей. Прикуриваю от пляшущего огонька зажигалки.
  Бога нет. Это я проверил. Но душа - есть. Что-то непонятное уму, спекшееся в камень, выжженное, болит и плачет в тишине, свистит простреленной насквозь тоской.
  Сколько человек ты убил? Сколько? Всех не вспомнить... только лицом к лицу, может быть... Да и надо ли... Счет постоянно растет и не остановить...
  Этой ночью, кажется, я убил ещё двоих.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"