После уроков в кабинете химии было пустовато. А лучше сказать, кроме Валери больше никого не наказали. Учитель так и не отдал Спенсер тетрадь, от чего она очень нервничала. Фишер даже не пустил ее в класс.
- Можете подождать вашу подругу в коридоре, пока она закончит самостоятельную. После этого сможете забрать тетрадь.
- Какое отношение имеет наказание О'Гайо к моим личным вещам? - попыталась протестовать Николь перед закрытой дверью. "Неужто он припер сюда с самого Говенри, чтобы отомстить за сорванный урок? Держись там, Валери, ты теперь жрица, Фишер тебе не страшен!" - мысленно подбодрила одноклассницу Спенсер.
"Страх и раздражение - это разные вещи. Глупо бояться бессмертной жрице простого учителя", - холодно возмутилась Валери на мысли подруги.
Фишер сидел за столом и игнорировал ее присутствие. Добрых минут двадцать он что-то отмечал в журнале, потом проверял тетради и скрупулезно точил карандаш в пустую коробочку из-под скрепок.
Сложив руки на груди и откинувшись назад, Валери с легкой меланхолией наблюдала, как деревянная стружка образовывает растущую кружевную горку. На это можно было смотреть бесконечно, если бы не поджимающее время.
"Когда этот чертов карандаш заточится?!" И словно по заказу, со следующим оборотом в коробочку упал отломанный грифель. Фишер хмыкнул, неторопливо поднялся, проковылял через классную комнату до мусорного ведра, и, высыпав стружку, вернулся обратно. И так происходило еще два раза.
Спустя еще минут пятнадцать Валери передала Николь, что она может не ждать. Фишер явно держал ее здесь просто, чтобы достать. И если б это было в Говенри, то Валери наверняка бы вспылила и заработала еще несколько часов отработки.
"Надо выдержать еще час. И я уйду отсюда никого не убив", - успокаивала себя Валери, начиная неслышно отбивать ритм ногой. С виду О'Гайо всегда сохраняла непроницаемое выражение, но эта вредная привычка выдавала ее с потрохами.
Как правило отработка после уроков занимала от сорока до полутора часов. Поэтому, как только стрелки на классных часах доползли до половины пятого, Валери поднялась из-за парты.
- Куда это Вы собрались, мисс О'Гайо? Я разве говорил, что вы свободны? - остановил педагог, и не удостоив ее взгляда, открыл часть доски, демонстрируя вторую ее сторону, исписанную задачами.
Валери сбросила рюкзак с плеча и, засунув руки в карманы куртки, присела на край парты, изучая условия.
- Вы не говорили мне, что нужно решать задачи.
- Если бы вы были более прилежной ученицей, то поинтересовались самостоятельно, что необходимо делать. Вместо того, чтобы просидеть полтора часа без дела и плевать в потолок.
- Я могу назвать вам ответы, ничего не записывая.
- Меня интересует ход ваших мыслей во время решения, поэтому сядьте правильно за парту и приступайте к выполнению.
Девушка проглотила гневный ком, сардонично уставившись на его блестящую лысину. Будь она злее, то этот заточенный карандаш торчал бы у него во лбу. Но это будет плохо.
"А так ли плохо? Один несущественный человечек. Пришел на новое место. Перенервничал. Никто его не хватится", - Валери опасалась думать дальше. Теперь она осознавала, что для того, чтобы завершить наказание достаточно небольшой концентрации и его прах разлетится по классу.
"Не слышала, чтобы у него была семья. В Говенри он не торопился домой. Допоздна задерживался после окончания рабочего дня, проверяя тетради и частенько оставлял разных учеников отбывать наказание за любые мелкие проступки. Он просто одинок. Никому ненужный старикан, у которого нет ничего, кроме своих принципов", - на последнем предложении ее кольнуло нечто похожее на сострадание. Но Валери не могла позволить себе эту роскошь.
Да, он имел на нее сильное влияние. Заставлял сердце уходить в пятки, внутренне съеживаться от своего голоса. Фишер умел произнести слова так, что его не могли ослушаться. Все обучение в школе Фростихилл он угнетал и дрессировал ее. Заставлял забыть о своем статусе. Вгонял в землю и закапывал с остальными учениками. Но сегодня она поняла, что Фишер больше не имеет над ней силы.
"Нет никакой гарантии, что мне пригодится химия, если очень скоро мы все можем стать прахом. Нет смысла бояться, если самое худшее со мной уже случилось".
В один миг вся злость, накопившаяся на него со старой школы, куда-то испарилась.
- Извините, мистер Фишер, но мне, правда, пора. Вы не можете удерживать меня дольше, чем прописано в уставе. Поэтому верните тетрадь Спенсер и отпустите нас домой.
Во взгляде О'Гайо промелькнуло нечто пугающее. Бесконтрольные потоки энергии, исходящие от нее, надавили на стенки помещения, осыпая штукатурку с потолка.
- Забирайте, - Иниер не стал затягивать с возвратом, молча положив ее перед ученицей.
Валери потянула тетрадь, как вдруг в ее кисть вонзился тот самый заточенный карандаш.
* * *
Подруга долго не выходила. Сначала Спенсер погрузилась в смартфон, опираясь о стену и коротая время, но затем ей стало скучно и неудобно. Глядя на окно, в голову пришла не совсем типичная для нее идея. Коридор был совершенно пуст и спокоен, а подоконники такие длинные и широкие. Такие удобные. Даже лучше, чем в старой школе. Валери любила сидеть на них, не смотря на запрет.
"Я теперь жрица! Мне многое можно", - твердо решила Николь, закидывая ногу на подоконник.
- Ты что творишь! Срам то какой, еще и в юбочке! - заорала через весь этот просторный (с отличным эхом) коридор уборщица. - А ну слезла бегом! Негоже ученицам престижной школы ноги на подоконник задирать! Одни свиньи вокруг! Смотри все попачкала! - затрясла шваброй женщина, отгоняя Николь от подоконника.
Девушка покраснела от пяток до ушей, вжимаясь в противоположную стену и, всячески извиняясь, пообещала больше так не делать.
"Господи, это всего лишь кусок дешевого металлопластика! Заработала замечание на первом месяце в новой школе! А ты растешь, Николь... Это все дурное влияние О'Гайо. Не сиди она так вольготно и уверенно, я бы никогда не решилась повторить".
И все же Николь очень устала стоять. А идея никак не уходила и даже стала навязчивой. Завернув за угол и проверив лестничные клетки, по которым могли подниматься вражеские технички, Николь повторила попытку.
- Действительно, придает уверенности.
Девушка увлеклась поиском удобного положения, то свешивая одну ногу, то закладывая сумку под голову. Оказалось жестче, чем она представляла, поэтому комфорта достигнуть не удалось.
"Пусть подоконники остаются местом Вэл, не стоило оно того", - пропустив тихий треск от открывающегося рядом телепорта, Николь резко спрыгнула вниз на ... Гастона, с размаху ударяясь носом о его костлявое плечо.
Разноцветные звездочки заискрили перед глазами и сосредоточились пульсирующей болью в переносице. Николь схватилась за нос, замирая на месте и стараясь лишний раз не шевелиться.
"Да что ж у меня за удача такая? Я же жрица, почему так больно?"
Гастон хотел обратить внимание, что ее вторая рука уж слишком сильно впилась в него ногтями, но решил еще немного потерпеть.
Шок от внезапного удара прошел, и Николь начала потихоньку отключаться, отваливаясь назад в пустоту. "Аааа, я снова забыла про защитную оболочку..."
- Эй, хомячьи щечки, ты в порядке? - предотвращая падение Спенсер, поинтересовался приспешник.
"Если нужно разбивать нос или становится жертвой темного мага, чтобы оказываться в его объятиях, я готова хоть каждый день получать увечья".
На, не успевшую испытать всю прелесть внезапной романтики, Николь посыпались ругательства вездесущей уборщицы.
- Совсем ничего святого нет! Уууууух срамотаааа, мало того, что казенное имущество портит, так еще в учебном заведении средь бела дня дает себя лапать кому не попадя!
- Моя репутация погублена...
- В таком случае хуже уже не будет, - Гастон перенесся с Николь в одну из беседок во дворе школы.
- Как это не будет! Да как же так! Мы себя ни перед кем не выдавали и вдруг среди бела дня в присутствии свидетелей!
- Ну хорошо, я вернусь и убью ее, - отмахнулся парень, делая попытку перенестись обратно, но Николь его никуда не пустила, с перепугу примораживая ноги тени ледяным плетением.
- Не надо! - воскликнула Спенсер, поражаясь его черствости. - А если у нее семья есть?! Ты хоть знаешь, что такое семья?
- Семья? - Гастон выдавил нервный смешок. - Я расстроен, что некоторые из моей до сих пор живы.
- Жестоко так говорить...
- Ты просто не знаешь о ком идет речь, - аккуратно перебил он, чтобы Николь не начала читать нотацию о его нравственности. Ее лицо изобразило такую возмущенную гримасу, что он снова не удержавшись жамкнул ее щеку. - А ты не такая прилежная, как прикидываешься.
- Я прилежная! - энергично запротестовала девушка, отшатываясь от приспешника. - Пока не связалась с О'Гайо, у меня была идеальная репутация!!!
- Эти черти когда-нибудь бы выбрались на свободу и без посторонней помощи, - насмешливо произнес юноша, ловко доставая ножи из гелиотроноса.
- Опять что-то задумал?! Не позволю! - разнервничалась Николь, на всякий случай, делая замёрзшие путы на его ногах еще толще.
- Нет, - тени достаточно было дотронуться до ловушки в нескольких местах, чтобы она рассыпалась. - Я следую за герцогом, тем парнем, который напал на тебя. Он пришел с Дионы, когда открылись порталы. Конкуренция за ваши виталлы возрастает. Не попадись также легко, как в прошлый раз, - Гастон не договорил, возле беседок началось оживленное движение.
На часах стукнуло пять, школа стремительно пустела, выплевывая во двор то компании учеников, которых тут же окружали репортеры, караулившие "знаменитостей", то полуживых учителей.
Не желая светиться перед ними, Гастон слился со стеной, захватывая с собой и Николь.
Жаркое спортивное тело, сводившее Спенсер с ума своей неприличной притягательностью, оказалось так близко, что Николь едва успела подавить восхищенный возглас, когда ее внезапно прижали к стенке.
"Нет, Николь, борись! Тебе не нужен никто кроме Кейна!"
"О, да! Пожалуйста, будь еще настойчивее!" - подумала она, теряя над собой контроль, едва вдохнув приятный аромат, исходивший от его смуглой кожи.
- Ты орешь прямо у меня в голове. Совсем не умеешь сдерживаться! Здесь же полно людей, - тщательно скрывая смущение воскликнул парень, тут же испаряясь из беседки.
"Уровень позора - максимум, - отпечаталось в подкорке Николь, когда она поняла, что сотворила. - Если бы существовал какой-то измеритель нелепых ситуаций в ее жизни, сейчас бы он взорвался от перегрева".
"Николь, ты просто неудачница... Убей себя..." - причитала Спенсер, усердно тараня лбом деревянный столик.
- Вот ты где! - резкий голос О'Гайо заставил ее отвлечься от самоистязания. - У нас появились небольшие неприятности... - произнесла девушка, демонстрируя руку.
- Это что, карандаш?
- Нет, это Фишер.
* * *
Закономерное появление герцога не сулило приятных новостей. Верни Палеон свою истинную силу, и она б с удовольствием сделала то, что он хотел - с той разницей, что разложила бы на атомы.
- Раян, почему я второй раз вижу тебя на своем троне?
- У вас тут со стульями напряг, - отметил юноша, делая оборот указательным пальцем, как бы охватывая бесполезную пустошь помещения. - Меня заинтересовал один из твоих ребят. Вырванный виталл Амальтеи, добытый мной с неимоверными усилиями, оказался в его руках, но вместо того, чтобы передать его тебе, возвратил жрице. Не находишь это странным?
- Так ты расстроен, что виталл не достался мне или тебе? Если приспешники так поступают, значит у них есть на это причины, - рассудила Палеон, решая не делать поспешных выводов. Если речь шла о доверии, то даже продержавшие ее пять столетий тени имели больше доверия, чем брат покойного благоверного.
- Какие это интересно нужны причины, чтобы пойти против приказа королевы? - герцог безучастно погладил изгиб правого подлокотника.
- Ах вот оно что, приказа-то не было. Боишься проверить, - улыбнулся юноша своей догадке. - Так может мне напомнить, зачем их создали?
Лицо королевы исказилось. Хищно уставившись на мага, она вскинула руку, высвобождая силу.
- Было бы безрассудством обращаться к полководцу, который собственными деяниями похоронил армии нескольких рас. Не смей приближаться к теням. Кровавая эра Диона закончилась, приоритеты изменились.
- Ты мне угрожаешь? Не ожидал, Палеон. В конечном счете, даже ты предала его идею.
Маг растворился, оставляя после себя неприятный смог и запах разложения.
Королева опустилась на трон, растратив остатки энергии на "фальшивую демонстрацию". Она бы ничего ему смогла сделать, если бы он распознал обман. Но герцог еще опасался ее. После пробуждения сила почти не слушалась, не хотела циркулировать по ослабшему телу. Женщина испытывала дискомфорт и сильное головокружение. Распустив теней до следующего собрания, она надеялась отдохнуть и вывести из крови яд, которым ее регулярно потчевали.
Гастон появился некстати, учтиво приклонив голову в приветствии, едва не увидев, как она начинает сливаться с троном от усталости. Палеон не имела права позволить его глазам заметить свое истинное состояние. Это могло подстегнуть теней на мятеж. "Тем более это Гастон". Его следовало остерегаться. Среди теней у него было особое положение. Дион никогда бы не назначил его руководить элитными отрядами теней, набранных из чистокровных магов. Павший правитель меньше всего желал, чтобы он выжил на той войне. Но тени сами собирались под его началом. Все, что смог сделать Дион, это поставить королеву рядом с ним, так, чтобы, имея понятие о рангах, Гастон не вздумал заниматься самоуправством.
Вспомнив всю серьезность благоверного, когда он упоминал о нем, королева долго недоумевала. Худенький добродушный юноша, не подающий особых надежд, сумел контролировать отряд головорезов, даже не осознавая, что делает и своего положения. Из всех теней, в живых остался лишь его отряд. Он мог пойти дальше и победить жриц, если бы не сорвался. Ио знал, как вывести его из строя. После этого Гастон погас, его пришлось заменить на более опытного воина.
Но сейчас она вновь видела прежнего Гастона, вернувшегося из клетки мертвых эмоций.
- Что тебе нужно? - прозвучал голос, в который она вложила всю властность и гнев за нарушение ее покоя, ибо так было принято.
Гастон не отличался чувством такта, он не задумывался над тем, что может прийти не вовремя. Во все времена он забывался и являлся, когда хотел. В какой-то степени он даже имел на это право.
"Агросов мерзавец совсем не изменился"
Она не дала ему ответить. После разговора с герцогом ее разъедало любопытство.
- Кто из Вас вернул виталл Амальтее? - Палеон задала этот вопрос, хотя следовало спросить в лоб зачем он это сделал. Никому бы в голову не пришлось касаться виталла ледяной жрицы, и тем более его возвращать.
- Я, - прозвучал его немедленный ответ, не обремененный угрызениями совести.
"Что и следовало доказать..."
* * *
В то время как город начинал потихоньку готовиться к великому празднованию дня Объединения, в участке шерифа участились нервные срывы, увольнения и сбои в работе. Кольтон засел в своем кабинете и орал на каждого, кто пытался к нему обратиться. Шериф был на взводе. Его терпение лопнуло, когда из сейфа, код от которого знал лишь он один, пропали все документы по делу жриц. Все вещественные доказательства, записи, показания и даже машина покойного Паттерсэна на его глазах превратились в пыль.