Мистер Фишер всегда приходил в класс раньше всех и имел неприятную привычку заполнять свой личный журнал оценивания. Так пришедший сразу после него ученик, получал плюс десять баллов, а опоздавшие уходили в глубокий минус. Таким образом он определял, кого следует воспитывать в первую очередь. У Валери в этом списке было особое место, не имеющее баллов и выведенное каллиграфическим почерком жирной черной пастой, находящееся за пределами таблицы девятых классов.
- У Вас нет сегодня химии, мисс О'Гайо, не тратьте напрасно мое время, - с раздражительным дребезжанием напомнил он, возвращаясь к журналу.
- Уставом школы запрещено находиться на другом уроке, только если он не входит в программу обучения. Химия мой любимый предмет, поэтому ничего страшного, если я заменю ей несколько часов литературы.
Когда она вытащила из сумки заточенный карандаш и положила перед ним, Фишер еле заметно дернулся. "Не думал же он, что я отвечу ему тем же?". К счастью, Валери была настроена миролюбиво. Глупо кидаться на человека, не зная, что он из себя представляет.
- Учителя не должны себя так вести, мистер Фишер.
- А разве ученицы могут иметь столь быструю регенерацию? - задал он встречный вопрос. - Я знаю, что произошедшее в Говенри, Ваших рук дело. Ведь послание, оставленное на доске Спенсер, было весьма прозрачно. Вы были неосторожны, и поэтому я здесь.
В класс стали прибывать первые ученики.
Валери села за последнюю парту у окна и, приняв свободную позу, стала наблюдать, как заполняется кабинет химии. Фишер перестал замечать шумных подростков, позабыл о заполнении журнала, все свое внимание переключив на О'Гайо.
Это было как открытое заявление о войне.
"Схватить его за шкирку и перенести подальше, в храм, пока никто не пострадал. А потом разбираться, кто он такой и чего от нас хочет".
Прозвенел звонок. Один, затем второй. Он будто бы вел урок в прежней манере, поверхностно разглядывая учеников и забрасывая стандартными вопросами по заданной на дом теме, но был торопливее, чем обычно. Он хотел выгнать их всех и закончить с О'Гайо. Держал ее в поле зрения и нервничал, поправляя очки на переносице, если она начинала шевелиться, меняя позу.
Так прошло еще два урока. "Пора уже действовать". Фишер тоже это почувствовал.
- Вы сделаете это прямо здесь? - задал он вопрос, когда класс опустел и она вновь подошла к его столу.
- Что? - произнесла в таком же тоне Валери, уходя от ответа.
- А что Вы обычно делаете? - посмотрел он сквозь очки и медленно поднялся из-за стола.
- А Вы?
- Это.
Валери пропустила момент, когда ментальная рука учителя врезалась в ее тело, но не продвинулась дальше защитной оболочки. После нападения Лиона она всегда была активирована. Лицо Фишера выразило недоумение. Оправившись от замешательства, Валери отбросила его незримую кисть и притянула за шиворот.
- Вы все осатанели с этими виталлами! Пока я здесь, эта школа и Твестл находятся под охраной. Помыслите о том, чтобы навредить другим ученикам, и я сделаю это мистер Фишер, убью Вас.
- Мне убить его?
"Откуда он только взялся", - вздрогнула Валери, наблюдая, как от стены отделяется тень и вырастает почти до потолка.
- О Боже, нет, Лион! Это все же мой учитель химии.
- Он проблема.
- Не такая, как ты, - вздохнула Вэл и видя, что учитель не сопротивляется, отпустила его.
Фишер плюхнулся на стул. Лион был настолько высок, что ему пришлось запрокинуть голову. В присутствии неадекватного Лиона, Валери не могла продолжить разговор. "Сволочь, срывает все планы!"
- Я буду присматривать за Вами, мистер Фишер.
О'Гайо покинула кабинет. Фишер озабоченно цокнул языком и как ни в чем не бывало продолжил уроки, потому что химия - это свято.
* * *
- Ну, Вэл...
- Свали.
- Ну, цветочек...
- Вон, пожалуйста.
Лион потянул ее за локон, наматывая прядь себе на палец и заставляя оказаться вплотную к нему. Валери уже тошнило от его навязчивого присутствия.
Девушка не знала куда деться. Стихийное наваждение в виде Лиона преследовало ее больше недели с того случая, когда Фишер сумел ее достать. О'Гайо запирала свою комнату и ставила защитную сферу, но каждое утро просыпалась и видела его рядом. А если она разбрасывала вещи, то он скрупулезно складывал все обратно. Провожал до школы, отпугивая одноклассников, и игнорировал все мольбы об уединении. Валери и так не блистала нормальным весом, а после домогательств тени сделалась похожей на приведение. Она не могла спокойно спать, зная, что он продолжает следить за ней. А однажды утром Лион совсем обнаглел и спустился на кухню за кофе, где завтракали девочки, в одном облегающем исподнем, которое подчеркивало больше, чем положено.
-Гспдитыбжмой, я ослепла.... Вэл бы хоть предупредила, что у нее гости, - пробормотала Крис, покрываясь испариной и незаметно прикрывая прозрачные места короткой комбинации. К сожалению, он не обратил на нее внимания. - Это вообще законно иметь такое тело?! - шикнула она Николь, которая просто опустила глаза и старалась не смотреть в ту сторону.
Следующие тревожные нотки прозвенели, когда обнаженный торс тени внезапно предстал перед ее взором. Кристина словила себя на том, что сидит с открытым ртом, набитым пережеванным бутербродом, и ловит воздух. Кусок колбасы пошел не в то горло.
- Ну что же ты так, - Лион подхватил ее сзади и применил более действенную первую помощь - легкий толчок под дых. Кристина захрипела и прокашлялась.
- Все, девчата, я кажется беременна... - растерянно проговорила Крис, потянувшись за сигаретой.
- Ты какого черта еще здесь?! - взревел Кейн, хватая его за загривок и отправляя приспешника в круиз окно-Лион-газон. О'Гайо еще после первого раза понял, что окно - идеальный для него вариант. - Тут же дети! - имея ввиду Хелен, уточнил он, так как в ней единственной все еще оставалось что-то девственное и чистое. А вот Кристина и Николь вызывали серьезные опасения. Крис была уж слишком навязчива в своем вызывающем образе, а Николь, имея ангельскую внешность, давно утратила целомудрие в своих необузданных фантазиях.
С посеревшим лицом и впавшими щеками, к ним присоединилась Валери. Рухнув за стол, она накрыла голову руками и тихо всхлипнула:
- Как же я его ненавижу... Когда это кончится...
- Как ты еще держишься? - с долей сарказма выронила Хелен. - Может, просто не хочешь, чтобы он уходил?
- Может ты заткнешься, Хелен, а? - раздраженно ответила Валери, которой очень хотелось похоронить ее и Лиона где-то на заднем дворе.
- Вэл, ты там хоть предохраняешься? - неуверенно спросил Кейн, за что получил железной миской промеж глаз.
- К черту пошел, идиота кусок. Когда не надо, так ты лезешь не в свое дело, а когда надо - вдруг резко солидарность включаешь. Нахрен тебя! Нахрен твою солидарность! И вас всех нахрен! - заорала Валерии, вылетая из коттеджа и хлопая дверями.
- А я-то здесь причем? - тихо проговорила Николь, втягивая голову в плечи на тот случай, если Валери вернется и захочет отомстить всем обидчикам. Тарелок у них было еще очень много.
- А ты ничего не отрицала, - предположила Крис, опираясь о подоконник и закуривая. - Может это "красная армия" прибыла?
- Что? - не понял Кейн, вопросительно глядя на подруг, страшно смущая этим Спенсер.
- "Ежик в томатном соусе" ... - багровея, выдавила из себя Николь.
- Не понял все равно.
- Корабль дал течь! Дни критические! - резко вскрикнула она, не в силах объяснять спокойно такие смущающие вещи.
Кейн ненадолго впал в ступор.
- Ну если так, то это хороший знак...
- Извиняюсь за вторжение, но вы Лиона не видели, - в холле материализовался Гастон.
Очередь давиться по праву перешла Николь. Выпитое молоко с грозным хрюканьем стремительно капитулировало через нос, и в этот момент их глаза встретились...
"Позор, Боженька, какой позор! Я конченая неудачница, никогда не найду себе парня! Теперь только в монастырь".
Гастон поспешно отвел глаза, задавливая приступ смеха, слыша в своей голове ее истерику.
- Сигнализация в этом доме говно, - нордически выдала Крис, глубоко затягиваясь и оценивая тень. - Все нормально, моя честь давно мертва, ты всегда можешь зайти и поинтересоваться, где твой друг, - выдула она сигаретный дым в раскрытое окно и тыкнула пальцем в направлении улицы. - Я учту, что даже в своем собственном доме мне надо ходить с утра в бомбере и рейтузах.
"Соблазнение Кейна бесполезно, пока тут столько свидетелей".
- Еще один, ну хоть одетый - разгневался О'Гайо, направляясь к рыжему приспешнику, но тут же остановился, заметив, что Лион имел наглость вернуться. - Как мухи на... как пчелы на мед послетались! - вовремя исправился он, резко поменяв направление.
Не заметив Николь, О'Гайо споткнулся и, лишившись опоры, смел со стула Хелен и стоявшего рядом Лиона. Из лучших побуждений Николь рванула Кейна за пояс, успев остановить.
- Святые черешенки! - вскрикнула Крис, когда кривая грабля приспешника пролетела мимо нее, задевая краем браслета ажурный край комбинации. Раздался треск ткани, заглушенный настойчивым звонком в дверь. Находящийся ближе всех Гастон повернул замок.
- А Хелен тут живет? - строго задала вопрос высокая женщина, поправляя очки и с презрением разглядывая рыжего "дворецкого".
- Да, тут, проходите, пожалуйста, - уступил дорогу Гастон, еще не ведая, что творится на кухне. Мистер и миссис Ватер еще долго не могли забыть увиденную картину, перевернувшую все представление о рассказах "пуританской" жизни дочери:
Николь, стоявшую на коленях в забрызганной молоком одежде. Кристину с меланхоличным равнодушием курящую в чем мать родила. Дочурку, лежащую на полуголом мужике. И Кейна, штаны которого с грацией упали вниз в тот самый момент, когда чета Ватеров случайно повернули голову в сторону обеденного стола.
- Окей, это слишком даже для меня... - прокомментировал Кейн, виновато глядя на родителей Хелены.
На лице старшей Ватер не дрогнул ни один мускул, когда она указала Хелен немедленно выйти за двери и сесть в машину.
Они выехали из Твестла в тишине, не решаясь обсуждать увиденное до прибытия домой.
И возможно Хелен ожидало бы суровое наказание с последующей отправкой в закрытый пансионат, но в тот день она так и не добралась до Говенри.
* * *
Королева ждала, но никто не приходил. Она специально отменила все собрания теней, чтобы побыть с ним. Им нужно было много наверстать. Но после возвращения он оставался холоден и ни разу не пожелал остаться с ней наедине.
- Чем он занимается, когда ее нет рядом... - Палеон активировала браслет, налаживая связь с тенью, чтобы обнаружить его положение. Но то, что она увидела, заставило ее отшатнуться и отключить голограмму.
Несколько мгновений она осознавала увиденное и пыталась оправиться от него, но затем создала портал призыва, вытаскивая из него приспешника.
Представ перед ней в полыхающем тьмой хитоне, Лион вежливо поклонился и вновь выпрямился, глядя куда-то мимо королевы. Ее это задело.
- Когда я разговариваю с тобой, смотри мне в глаза.
Лион нехотя перевел на нее взгляд.
- Лион, где ты был?
Его взгляд сделался колючим.
Он не собирался отвечать, всем видом показывая, что это ее не касается.
- Лион, - королева подошла ближе, проводя рукой по его груди, вытесанной словно из камня. - Мне-то ты можешь сказать.
У него язык не поворачивался сказать о том, что только что пришлось пережить скачала от Кейна, потом от Гастона, а затем и от Крис. Она только выглядела, будто ей все равно, но как только Ватеры увели дочь, Мильгертон пополнила его знания амальтийского языка и просклоняла имя Лион девятью способами из возможных шести.
В королеве бурлили эмоции. Никто не захочет слышать, что его прирученное животное, испытывающее к тебе возвышенную преданность и питающее искреннее восхищение, смогло помыслить о том, чтобы сбежать к другому хозяину.
"Ты не смеешь! Я не так воспитывала тебя, Лион. Если ты смог позволить себе смотреть на других тем же взглядом, который когда-то пробуждал во мне желания, я не смогу это принять. Ты слишком разбаловал меня своей привязанностью. Сделал так, что другие мужчины перестали существовать. Насильно вернул мне сердце, а теперь ломаешь его..."
Палеон подавила истерику. Даже обладая несдержанным нравом, ее положение обязывало скрывать эмоции. Впиваясь до крови ногтями в запястье, заводя их за спину и пряча в изумрудных локонах, она переживала приступ отчаянья и подбирала слова, стараясь унять возбуждение.
Она желала страсти и готова была принять его обратно, как только он произнесет правильные слова. Успокаивающие и дарующие уверенность в том, что они смогут все преодолеть. Он клялся, что не существует никого, кто отобрал бы его у нее, положив голову на колени и позволяя зарыться пальцами в черные, как смола волосы. Она жила этой клятвой до тех пор, пока похоронный колокол не пробил девятнадцать раз. Тогда Палеон решила, что он должен остаться с ней навечно, приняв образ тени.
"Зачем! Зачем ты говорил все это, зная, что однажды не сдержишь слово или же это с самого начала была уловка, чтобы заточить меня навеки в этом храме, а перед этим дать надежду, манипулируя слабыми женскими желаниями. Таков ты на самом деле? У тебя все получилось..."
- Я подожду пока ты наиграешься, - сдержанно и беспристрастно произнесла она, разрывая душу на части.
- Не стоит, - ответил он бесцветным тоном.
Палеон показалось будто разум не сможет переносить больше удары.
"Лучше бы ты промолчал".
Что ж, иди, - она не могла задерживать его без причины, - но помни, что всякая связь позади меня истлеет у тебя на глазах.
Когда он ушел, она выдернула из короткой записи образ зеленоволосой девушки в его объятиях.
"Ему нравится этот тип... Пышные волосы, свежее тело, жрица с хорошими данными. Она стала моей заменой. Вот почему он так безразличен ко мне. Ничего, Лион, скоро ты снова будешь принадлежать мне".