В поезде Света не спала всю ночь, но не из-за того, что кто-то мешал, а потому, что постоянно думала о Вадиме. Ей удалось найти документы, ради которых она дышала многовековой пылью в чешских архивах, и девушка всю дорогу размышляла, как лучше рассказать Медведеву о том, что нужно сделать для того, чтобы поставить его на ноги. Светлана временами побаивалась того, что Вадим ей не поверит - слишком невероятным мог показаться путь к выздоровлению, а без веры нельзя было достичь результата.
Медведев тоже почти не спал, томясь ожиданием, и как только на Светином телефоне появлялся сигнал сети, девушка почти сразу же получала новую SMS-ку. Каждые полчаса он звонил в справочную вокзала и интересовался, не опаздывает ли поезд. Вадим смотрел в окно на начавшийся наконец-то снегопад и представлял себе занесенный по самую крышу вагонов состав, остановившийся посреди глухого леса или в открытом поле. Слушая прогноз погоды, обещавший "сильные снегопады, местами очень сильные, гололед и заносы на дорогах", Медведев снова и снова набирал номер справочной. Там его уже стали узнавать по голосу и, как только Вадим произносил пару слов, сразу отвечали ему: "Успокойтесь, молодой человек, поезд идет по расписанию". В справочную несколько раз звонила и Ирина, а Максим, который из-за своего дежурства не мог встретить Светлану, затерроризировал звонками знакомых из линейного отдела милиции и старшего брата, и без того приехавшего на вокзал почти за час до прихода поезда.
Ранним утром тридцатого декабря Павел встретил Светлану на вокзале и отвез домой. Он занес сумки в квартиру и хотел оставить девушку отдыхать, но Света хотела поехать в клинику как можно раньше. Когда они вышли из подъезда, сугробы стали еще выше.
- Светлана, поедем в институт на моей "волжанке", - предложил Устюгов, с сомнением посмотрев на японскую малолитражку, наполовину занесенную снегом. - Твою машину после такого долгого простоя под открытым небом наверняка придется в чувство приводить. Позвони мне, как время выберешь, я этим делом займусь, - пообещал он.
Света не стала обижать Павла отказом, хотя была уверена в надежности своей машины, и благодарно кивнула. Теперь всю дорогу до института она могла не отвлекаться от мыслей о встрече с Вадимом. Света постоянно звонила ему, отправляла письма по электронной почте, Медведев тоже то и дело хватался то за телефон, то за ноутбук, но они оба не могли дождаться той минуты, когда смогут увидеть друг друга.
Вадим, не замечая, что ест, проглотил принесенный Андреем завтрак и устроился напротив двери в палату, не в силах отвести от нее глаз.
- Старик, ты совсем свихнулся, - пожал плечами Олег, когда увидел застывшую в ожидании фигуру друга. - У тебя сегодня и процедуры, и тренажерный зал, и бассейн, а потом осмотр у Кленова. Пока все не сделаешь, я тебе больничный не отдам и из клиники не выпущу.
Медведев только дернул плечом, не желая ничего слушать; ему показалось, что из коридора донесся Светин голос, и он даже наклонился, сколько мог, вперед, весь обратившись в слух. Голос был все громче, потом раздался звонкий смех, и наконец знакомые шаги прозвучали совсем рядом. Щелкнул замок в двери и...
- Димка!!! - Света с порога кинулась в раскрывшиеся объятия.
- Светлашенька...
Голос Медведева сорвался, он попытался сказать что-то еще, но ничего не получилось из-за сдавившего горло спазма. Вадим прижал девушку к себе и покрыл поцелуями ее лицо. В палату влетел Андрей, но не успел ничего сказать, потому что Олег вытолкнул его в коридор и вышел следом.
- Потом сможешь поздороваться со Светой, - врач остановил рвавшегося в палату парня, - пусть они сейчас побудут наедине. Домой нашего командира мы повезем после обеда, так что наговориться со Светланой ты успеешь, пока он будет на своих процедурах.
Вадим был не в состоянии выпустить девушку из своих рук, любуясь ею. Света, казалось, принесла с собой ощущение совсем другой жизни, она выглядела прежней и одновременно изменившейся почти до неузнаваемости. Она похудела, но не выглядела уставшей, несмотря на бессонную ночь в поезде, глаза счастливо сияли, улыбка освещала все вокруг. Медведев бормотал что-то невнятное в промежутках между поцелуями и чувствовал сквозь тонкий трикотаж джемпера, как часто стучит обожаемое им сердце.
- Димка! Милый мой, хороший, родной! Как я по тебе соскучилась... Я все нашла, все узнала... Ты будешь ходить... Будешь здоров... Я теперь знаю, как это сделать... - шептала Света ему прямо в ухо, а Вадим никак не мог справиться с огромным комком, застрявшим в горле и не дававшим ему сказать ни слова хоть сколько-нибудь членораздельно, и лишь кивал головой, заранее соглашаясь со всем, что придумает для него любимая.
- Кхм! - нарочито громкий кашель заставил Светлану вздрогнуть. - Видимо, мне суждено судьбой постоянно оттаскивать вас друг от друга! - Олег незаметно появился в палате. - Впереди две недели для поцелуев и прочих телячьих нежностей, а сегодня обычный рабочий день. Света, если хочешь, можешь проводить Вадима до отделения физиотерапии, но потом вам придется расстаться до двенадцати часов.
- Вечно ты лезешь со своими нотациями, - недовольно проворчал Медведев, - я все помню, что ты говорил.
Остаток дня прошел в сплошной круговерти. Вадим, лишь бы отделаться, кое-как прошел через все необходимые процедуры, потом последовал утомительный осмотр, который напоследок решил провести Кленов, а Олег, как показалось Медведеву, из вредности затягивал его, вставляя свои язвительные комментарии. Светлану Вадим увидел уже после обеда, совсем измаявшись от нетерпения, но она забрала принесенный Худяковым больничный и убежала с ним в корпус оперативно-спасательного подразделения, чтобы успеть отдать его в бухгалтерию.
Было уже почти пять часов вечера, когда Медведев наконец оказался на крыльце клиники. Андрей подогнал поближе свой внедорожник и вместе с Олегом усадил Вадима на заднее сиденье, а затем пристроил Васино креслице рядом с ним. Потом в багажник долго укладывали вещи и, когда уже совсем стемнело, выехали за ворота института. Охранник на проходной узнал Медведева и, улыбаясь, пожелал хороших праздников, но Вадим, завороженно глядя на засыпанный снегом мир, лишь машинально кивнул в ответ головой, не сказав ни слова.
Медведев молчал всю дорогу до Светиного дома и, не отрываясь, смотрел на заснеженный город. Снег продолжал медленно падать крупными хлопьями с темного неба; изукрашенные елки уже не казались неуместными среди луж и черного асфальта. На проезжей части почти не было заметно следов работы снегоуборочной техники, а во двор даже мощный внедорожник въехал с трудом.
Света, отказавшись от чьей-либо помощи, пошла открывать дверь подъезда, Андрей все-таки пошел вслед за ней, а Олег сладко потянулся, собираясь выбраться из джипа. Вадим в этот момент как очнулся:
- Зря мы все это затеяли. Ей бы отдохнуть эти дни, а не со мной возиться.
Олег просто потерял дар речи, а когда пришел в себя, напустился на Медведева:
- Ты хоть немного соображаешь, что говоришь? - он выразительно постучал пальцем по голове. - Да Светлана все эти дни проторчала бы у тебя в больнице безвылазно, ты разве не понимаешь? Вот именно, пусть отдыхом для нее станет отсутствие необходимости мотаться каждый день в клинику. - Олег возмущенно замолчал и устало прикрыл глаза.
Света с Андреем вернулись к машине.
- Что тут у вас случилось? - девушка сразу заметила выражение лица Худякова и отведенный в сторону взгляд Вадима.
- Света, ты представляешь, мы совсем не от того его лечили, - Олег, не открывая глаз, кивнул головой в сторону Медведева. - Он ведь у нас на голову ушибленный, у него, оказывается, с мозгами не все в порядке. Я это давно подозревал, но сейчас убедился окончательно. - Худяков открыл глаза и выбрался из машины на снег. - Света, слушай, тут есть только одно средство - клистир три раза в день литров по десять, как минимум. Другого способа промыть ему мозги и сделать нормальным человеком я не знаю. Если будет сопротивляться, просто придуши его. Я сам выпишу справку, что смерть наступила от естественных причин.
Андрей нырнул под руль и сделал вид, что ищет что-то на полу, для того чтобы Вадим не заметил, как его разбирает смех. Вася в своем креслице держался ручками за щеки и тоже улыбался. Медведев с повышенным интересом разглядывал сугробы во дворе и старательно делал вид, что речь идет не о нем.
- Обижаешь, Олег Михайлович. У меня о сопротивлении и речи быть не может, так что никакие справки выписывать не понадобится, - Света улыбнулась: - Давайте, ребята, я дверь зафиксировала.
Андрей сказал сынишке: "Васька! Ты караулишь нашу тачку!" Малыш в ответ радостно закивал головой.
Олег с Андреем сцепили руки в замок, и Вадим, обхватив их за плечи, выбрался из джипа.
- Все, Света, мы пошли, вызывай лифт, - скомандовал Олег.
- Не трогай коляску, я за ней потом схожу, - добавил Андрей.
Лифт останавливался на площадке между четвертым и пятым этажами. Один пролет Олег без усилий пронес Вадима, обхватив одной рукой.
- Ты чего делаешь? - запротестовал было Медведев. - Сейчас кто-нибудь увидит, как ты меня тащишь! Уважил хотя бы остатки моего достоинства!
- Не дергайся, а то уроню тебя вместе с твоим достоинством! - пригрозил Худяков.
Света с сумкой обогнала их на лестнице и открыла дверь квартиры. Андрей уже успел принести коляску, Олег усадил Вадима в нее и вкатил в прихожую.
- Света, ты уверена, что сама справишься? Скажи, чем еще помочь?
- Спасибо, ребята, я справлюсь, не волнуйтесь.
Худяков внимательно посмотрел на Светлану, потом обнял и поцеловал.
- С наступающим! - Наклонился, обнял Вадима. - Счастья вам в Новом году, ребята!
- Счастья вам! - повторил, как эхо, Андрей. - Да хранит вас Бог!
На глаза ему навернулись слезы. Он тоже хотел обнять Светлану, но не решился, только улыбнулся и пошел спускаться по лестнице.
Олег уже в дверях обернулся и погрозил Вадиму своим кулачищем:
- Помни, что я сказал! Света, если что не так - сразу звони.
Она только мотнула головой в ответ. Это движение можно было истолковать как угодно. Дверь за Олегом закрылась.
- Ну вот мы и дома. Раздевайся, - Света наклонилась и прижалась щекой к щеке Вадима.
Он обхватил ее обеими руками и поцеловал.
- Светлаша, я не могу понять, как мне удалось прожить без тебя столько времени?
Светлана молча поцеловала его, говорить ей ничего не хотелось, в горле стоял комок. Почти без труда Вадим снял куртку и отдал ей.
- Ты без меня совсем самостоятельный стал, - Света улыбнулась и повесила пуховик на вешалку. - От костюма куртку тоже лучше снять, тебе в ней жарко будет - батареи горяченные.
Медведев остался в одной футболке. Света подтолкнула коляску к средней комнате, открыла дверь и включила свет.
- Давай сам.
Вадим въехал в комнату.
- Я думаю, здесь тебе будет удобнее всего. Если что-то не нравится, говори, не стесняйся. Ладно?
- Света, все в порядке, кончай беспокоиться. Все просто отлично.
На большом диване с высокой спинкой пушистым пледом была прикрыта постель. Верх спинки был украшен деревянной резьбой с полочкой и небольшим зеркалом. Сбоку стояла тумбочка, в ногах - шелковая китайская ширма, загораживавшая диван от двери.
- Настоящая кожа? - Вадим тронул обивку рукой.
Света кивнула:
- У меня, как видишь, филиал антикварного магазина, слоников только нет. Диван старый, но очень упругий, не хуже любого ортопедического матраса.
- Светка, как классно! Я помню, у бабушки точно такая же ширма была. Только... Ты бы положила под простыню что-нибудь побольше стандартных салфеток. Знаешь ведь, что со мной в любой момент может приключиться неприятность определенного рода, - Вадим старался говорить шутливым тоном, но Света прекрасно знала, как мучительно он переживает эту проблему.
- Я все постаралась предусмотреть, не волнуйся.
Светлана села на пол около коляски.
- Давай кроссовки снимем - нечего париться, - она положила подбородок на колени Вадиму и заглянула ему в лицо. - Ты что сейчас предпочтешь: поесть или искупаться?
- Я бы искупался, но как ты собираешься одна с этим справиться? Может, не надо было от помощи отказываться? Я ведь уже не тот дистрофик, что полгода назад.
- Справлюсь, мне никто не нужен, потому что здесь главное не сила, а умение. Знаешь, я так давно хочу побыть наедине с тобой, а сегодня мы с тобой ни на минутку вдвоем не оставались, - Света на секунду прижалась щекой к руке Вадима. - Сейчас я налью воду в ванну, раздевать тебя буду там, не хочу, чтобы ты без корсета сидел.
- Ничего с моей спиной за десять минут не произойдет. Ты представить себе не можешь, как надоел мне этот панцирь.
- Терпи, без него пока нельзя.
Зашумела вода, Света что-то делала в ванной, одновременно разговаривая с Вадимом через открытую дверь. Он подъехал ближе.
- Какой классный дом; я снаружи сколько раз им любовался, а внутри он еще лучше. Эркеры, высокие потолки, широкие дверные проемы, лестницы, большущая ванная - сейчас так не строят, если только для богатых.
- Этот дом немцы строили, здесь наружная проводка была - перевитые жгутом провода в матерчатой оплетке на фарфоровых подставках, прибитых к стене гвоздиками. Ее заменили, когда капремонт делали в семидесятых. Я хоть и маленькая тогда была, но такие детали помню. А еще в туалете бачок был наверху - представляешь этакую чугуняку под самым потолком?
- И ручка керамическая на цепочке, - радостно подхватил Медведев. - Я у бабушки такой видел, у них дом был довоенной постройки, и проводка там такая же была. Тот дом снесли, а им с дедом новую квартиру дали, ту самую, где я живу, вернее, где жил.
- Дим, ну почему в прошедшем времени?
- Потому, что это прошедший этап жизни. Да ладно, не стоит об этом.
- Давай купаться, - Светлана, стоя в ванной, потянула коляску на себя.
Вадим принюхался и счастливо улыбнулся:
- Новым годом пахнет, мандаринами.
- Я немного эфирного масла в воду добавила, - Света стянула с него футболку. Не оборачиваясь, она метко забросила ее в стиральную машину, стоявшую в углу, и начала расстегивать корсет. Очень быстро Света раздела Вадима и, ловко подхватив его, усадила в ванну.
- Хорошо-то как! - Медведев до подбородка погрузился в ароматную пену. - Мне кажется, что я сто лет не мылся, то, как Андрюшка меня полоскал под душем, не считается.
- Полежи так минут десять, потом я тобой займусь. Не холодно? Скажи, горячей воды добавлю.
- Нет, Светлаша, все нормально.
Процедура купания растянулась на целый час. Что-то Вадим мог бы сделать и сам, но Света решила его побаловать, предупредив строгим голосом, чтобы в дальнейшем он на это не рассчитывал. Вадим временами постанывал от удовольствия и командовал:
- Возьми правее, выше, еще выше. Более жесткой мочалки нет? Тогда этой сильнее три, не бойся. Сильней давай! - он громко застонал, так ему было хорошо, а потом смущенно рассмеялся: - Соседи твои невесть что подумают, кто и чем тут занимается.
- Ну и пусть, - Светлана в ответ тоже рассмеялась.
После ванны Вадим долго лежал в состоянии блаженной расслабленности, вдыхая запах свежего льняного белья и наслаждаясь ощущением чистой кожи и не сдавленного ничем тела.
- Не надевай на меня ничего, - попросил он Свету.
- Как же ты ужинать будешь? Я не разрешу тебе без корсета сидеть.
- А чем ты меня кормить собралась?
- Ты давно о жареной картошке мечтал. Вот ее я и сделала, с луком и с колбасой. Ты ведь так любишь? Могу сюда принести, лежа поешь.
- Нет, Света, не нужно, - Вадим замотал головой. - Не хочу как в больнице. Ладно, цепляй на меня эту скорлупу, но больше ничего не надо, особенно памперсы. Можно без них сейчас обойтись?
Светлана затянула Вадима в корсет и помогла перебраться в кресло, на которое накинула махровую простыню, в которую потом завернула его.
На кухне Медведев поинтересовался, глядя в тарелку:
- У тебя водка есть? - и поторопился объяснить: - Я совсем не собираюсь напиваться - граммов пятьдесят, не больше, поверь, мне ее на дух не надо. Это только для того, чтобы почувствовать, что я не в больнице.
- Водки у меня нет, есть коньяк и кагор. И то, и другое от Бабаяна. Но коньяк к картошке с колбасой, по-моему, не очень подходит.
- Пойдет, я же сказал, что это чисто символически. Себе тоже налей. Чуть-чуть, тоже символически, - добавил Вадим.
Когда Света принесла коньяк и два фужера, он наполнил один из них на половину, другой на четверть.
- С приездом, любимая. С возвращением домой, - Вадим легко прикоснулся краем своего фужера к Светиному.
- И тебя тоже, Дим. Я очень хочу, чтобы ты почувствовал себя дома.
Мягкое тепло выпитого коньяка волнами от желудка пошло разливаться по всему телу. Вадим принялся за картошку.
- Ты почему ничего не ешь?
- Я после восьми никогда не ем, только завтра сделаю исключение, - Света отрезала себе половинку яблока. - Иначе меня разнесет, как не знаю кого.
- Светка, тебе ли бояться лишнего веса?
- А ты не помнишь, какая я в детстве была? Кто меня называл квадратиком и покати-горошком? Если ты забыл, то я не забыла. Тебе просто не представить, как я это переживала.
- То, что я тебя так называл?
- И это тоже, - Света не стала развивать тему. - Ешь, пока не остыло. Холодная картошка - это не еда. Я пойду сумки разбирать, с утра как приехала, кинула их, так они и валяются.
- Посиди со мной, - попросил Вадим, - я по тебе соскучился. Просто так посиди, хоть пять минут не срывайся с места, расскажи, как съездила.
- О том, как съездила, нужно пять дней, а не пять минут рассказывать. Все отлично, если бы не твой папа, многое было бы гораздо сложнее. Дим, я теперь все знаю, все тебе расскажу подробно.
- Когда?
- Прямо сейчас. - Света потерлась щекой о макушку Вадима. - Будем пить чай, и обо всем поговорим. Доедай, а я займусь сумками.
- Мою не трогай, я сам с ней разберусь.
- Даже не прикоснусь к твоему ридикюлю. Ты туда кирпичей натолкал, судя по весу.
- Это я гантели с собой взял из больницы.
Они еще долго сидели на кухне. О Праге, о других городах Чехии, где она побывала, Светлана рассказала очень немного, показала несколько фотографий в телефоне и пообещала сохранить их в ноутбук:
- Потом нормально посмотрим, а тут ничего толком не видно. В Праге история существует рядом с тобой, по-моему, нигде это не ощущается до такой степени. Там нужно увидеть все: готические соборы, старинные дома с черепичными крышами, вплотную друг к другу стоящие на узких улицах, мощенных булыжником, Староместскую площадь, арки мостов над Влтавой. Можно подняться на Петршин и с башни, которая установлена на этом холме, увидеть весь город, а можно прокатиться на трамвае - отличная получается экскурсия. Я думаю, лучше всего там ранней осенью, мы с тобой обязательно туда поедем! - говорила Света. - Но вообще-то я мало что видела, больше сидела в библиотеках и архивах. Сейчас у меня в голове все уложилось, и я тебе могу рассказать суть дела. Ты не устал еще от моей болтовни?
Вадим засмеялся:
- Я в жизни не встречал такой неболтливой женщины!
- Тогда слушай. Я могу построить лабиринт. Что это такое - не знаю, и, наверное, никто не знает. Ничего вразумительного на этот счет я не нашла, но это и не важно. Главное, что я теперь знаю, как его построить или открыть - некоторые источники утверждают, что лабиринт существует постоянно, нужно только найти вход и суметь открыть его. Лабиринт исцеляет людей, любые болезни, кроме генетически обусловленных, любые травмы, кроме полной потери конечностей.
Вадим просто впился глазами в Светлану.
- Есть два главных условия для прохождения лабиринта. Человек должен быть в состоянии передвигаться самостоятельно, проходить свой путь он будет один - для каждого существует свой лабиринт. Второе условие - не должно быть ничего искусственного ни снаружи, ни внутри - ни одежды, ни каких-либо предметов или приспособлений, ни имплантатов, ни даже зубных коронок и пломб. Иначе в лабиринт просто не войти, он не пустит.
- Ты считаешь, что это реально? Что для меня эти условия выполнимы? Я смогу пройти его?
Светлана утвердительно кивнула.
- Титановые скобки и пластины на твоих костях все равно нужно убирать через какое-то время. Больше нет у тебя внутри никакой синтетики или металла?
- Только в зубах несколько пломб и две коронки на штифтах.
- Это не проблема, придется их снять. Что новые зубы вырастут - не обещаю, а дырки вполне могут затянуться. Сложнее первое условие, но и с ним мы справимся. Лабиринт может быть водным, плаваешь ты хорошо. После новогодних праздников я поговорю с Олегом, узнаю, когда можно снимать твою, как ты говоришь, арматуру. Только швы заживут, нужно будет снова начать заниматься в бассейне. Ты должен быть в форме ко дню летнего солнцестояния. А я к этому времени должна найти место, где будет лабиринт. Войти ребята тебе помогут, а выйдешь ты из него сам.
- Света, ты понимаешь, что все это выглядит как фантастика? Как-то очень просто все получается - зашел и вышел, - Вадим был ошеломлен. - Неужели такое может быть? Почему об этом никто не знает? Ты-то сама откуда узнала об этом лабиринте?
- Ты не веришь мне?
Девушка растерянно взглянула на Медведева, в свою очередь оторопевшего от услышанного. Он уже приготовился к тому, что его ждут какие-то невероятные упражнения, медитации и процедуры, вроде иглоукалывания, по сути, мало отличимые от изощренной пытки. Впрочем, для того, чтобы встать на ноги, он был готов перенести любую пытку.
- Я верю тебе, я давно на собственной шкуре убедился, что ты всегда оказываешься права, - Вадим потер лоб. - Но все-таки, согласись, что ты рассказала довольно странные вещи. Это как-то связано с йогой? Тогда при чем здесь Чехия?
- Все в мире взаимосвязано гораздо сильнее, чем кажется. В конце концов, это все на одной планете - и Индия, и Чехия, но все гораздо прозаичнее и йога, можно сказать, тут ни при чем. В Чехии сохранилось очень много, больше, чем где-либо, документов, старинных книг и рукописей. Но прямо нигде не написано: пойди туда, возьми это, сделай то. Если не знать, что ищешь - никогда не найдешь.
- Света, ты-то откуда знала, что искать?
Светлана внимательно посмотрела на Вадима и улыбнулась:
- Я же ведьма, ты сам не раз говорил.
- Зачем теперь ты решила это вспомнить? До сих пор злишься? Не можешь простить меня?
- Нет, что ты! Я совсем не к тому это сказала, чтобы напомнить, как мы ругались. "Ведьма" - значит ведаю, знаю. Ко мне иногда приходит ЗНАНИЕ.
Вадим не отрывал глаз от девушки.
- Сейчас ты, скорее всего, решишь, что я психически не совсем нормальна. Не торопись с выводами. - Светлана прикусила нижнюю губу и, собравшись с духом, призналась: - Вадим, у меня есть генетическая память. Может, это не совсем точное определение, но я именно так называю это явление.
- Света! - Вадим осторожно взял ее за руку и с беспокойством заглянул в глаза.
- Я так и знала, - грустная улыбка промелькнула на лице. - Ты считаешь, что я, вежливо говоря, переутомилась. Выслушай меня, пожалуйста. Да, это отклонение от нормы, но не психическое расстройство.
- Да что же это такое, ты можешь толком объяснить? Откуда это взялось?
- Мне передалась, не знаю, каким образом, память моих предков, не могу сказать точно на сколько поколений. Чем дальше от нашего времени, тем менее четкая и полная картина мне открывается. Родительская память наследуется только до момента зачатия, видимо, это каким-то образом связано с передачей генетической информации, поэтому я и называю такую память генетической.
- Света, я ничего не понял! - В голосе Вадима было самое настоящее отчаяние, а в голове, откровенно говоря, - самая настоящая каша.
- Во мне живут воспоминания моих родителей до того момента, как они меня зачали, бабушек и дедушек с обеих сторон - до момента зачатия моих мамы и папы. И так далее.
- Хорошо, Светлаша, хотя ничего хорошего я во всем этом не нахожу, допустим, это я понял. Но скажи, как это все умещается у тебя в голове - десятки и сотни людей, как ты можешь со всем этим сосуществовать? Как ты различаешь, где чья память?
- Это, действительно, нелегко, я не сразу научилась с этим справляться. Поначалу я сама решила, что у меня крыша поехала. Понимаешь, это ярко проявилось после папиной смерти. И раньше бывали необычно реальные сны, какие-то неожиданные мысли, но редко, а тут навалилось со всей силой. В буквальном смысле, голова пухла. Потом я решила спокойно во всем разобраться. Я "зацепилась" за бабушкину память. Оказывается, еще до встречи с дедушкой - папиным отцом - она побывала замужем, и у нее была дочка. Муж и ребенок погибли. Я была уверена, что мне никто и никогда об этом не рассказывал, начала связываться с архивами и ЗАГСами и нашла стопроцентное подтверждение этим фактам. Тогда я решила пойти вглубь. Бабушкин дед был священником, он жил в Сербии. В его памяти я нашла несколько фактов, которые можно было проверить - я ведь историк, я знаю, где искать подобные сведения. Все совпало.
- Светонька, а все-таки не могло получиться так, что ты от кого-то из родных об этих событиях слышала в детстве и вроде бы забыла, а потом вдруг из памяти это выплыло?
- Нет, я неоднократно проверяла, дошла примерно до пятнадцатого века. Там, конечно, очень тяжело разобраться, что к чему. Это как перепутанный клубок - торчат несколько разноцветных концов, а попробуй вытащить, не порвав, хоть одну нить. Очень сложно, но пару раз получилось. Вот одна из этих нитей и привела меня в Чехию. В шестнадцатом веке там жил один из моих предков - Густав. Его считали колдуном - он занимался алхимией, астрологией, некромантией, еще какими-то вещами, которым я даже не знаю названия. Он лечил людей, в основном, травами, но и восточная медицина, ты не поверишь, ему была отлично знакома. В его записях я нашла ссылки на Абу Али ибн Сину или Авиценну, по-европейски, на Аюрведу, на китайские трактаты. Женился Густав в очень преклонном, по тогдашним меркам, возрасте - в пятьдесят лет - на девушке, которую он вылечил. У Анны, так звали эту девушку, было, говоря современным языком, психосоматическое расстройство - от сильного испуга ее разбил паралич, и она несколько лет лежала без движения и ничего не говорила. Ее пытались лечить разные знахари, даже провели над ней обряд изгнания нечистой силы, но ничего не помогло, а Густав поставил Анну на ноги. От него у меня сохранилась очень обширная память. С одной стороны - пятидесятилетний жизненный опыт, с другой - мощнейший интеллект. Неординарная личность, что и говорить. Конечно, у него совсем другой образ мышления, и чаще всего его головоломки получается разгадать далеко не с первого раза.
Вадим поежился.
- И они все постоянно у тебя в голове присутствуют?
- Нет, что ты. Я, можно сказать, выделила для своих предков угол, где все это хранится. Боюсь, правда, что больше всего он похож на набитую кладовку, в которой не сразу найдешь нужную вещь, зато иногда дверь распахивается, и на меня вдруг вываливается что-то совсем неожиданное, какое-нибудь ЗНАНИЕ.
- И лабиринт этот тоже так на тебя вывалился?
- Именно. Я знала, есть способ вылечить тебя, но это было очень неопределенное знание. Потом откуда-то, скорее всего от Густава, а может, и не от него, пришло понятие о лабиринте. За эту ниточку я ухватилась и стала разматывать весь клубок.
- Так ты в Чехию поехала, чтобы найти следы своего предка? И как, нашла? Что с ним дальше было?
- Много чего нашла. Нашла его заметки, что-то вроде дневника, некоторые из его книг, нашла протоколы суда инквизиции над ним. Церковь обвинила его в колдовстве, судила и отправила на костер. Жена и дети исчезли бесследно, но кто-то из них остался жив, раз память Густава дошла до меня, а вот памяти Анны я не обнаружила. - Светлана улыбнулась. - Меня в те времена тоже сожгли бы на костре как ведьму.
- Светка, не смей так говорить! - Вадим крепко прижал девушку к себе, сердце у него бешено заколотилось. - Прости меня, солнышко мое, что я тебя так называл, прости, пожалуйста!
- Дим, ну что ты! Я и не обижалась на тебя за эти слова. Успокойся, а то ведь не заснешь сегодня. И давай-ка уже укладываться - первый час. Весь распорядок дня кувырком полетел.
- Да не беспокойся ты о такой ерунде, если не засну - книжку почитаю. У тебя "Властелин колец" есть? Столько о нем говорят, давно хотел прочитать, да все как-то не получалось. У Ирины в читалке его тоже не было.
- Ира не увлекается такой литературой, она человек практический, ей не до фантастики, а у меня Толкиен есть. Сейчас достану тебе книжку, - Светлана улыбнулась и пошла за книжкой.
Вадим пытался переварить то, что рассказала Светлана. Лабиринт почему-то не слишком поразил его, возможно, потому что в свое время он повидал немало пещер с подземными реками и озерами, и проплыть сколь угодно большое расстояние ему не казалось чем-то невыполнимым. Гораздо большее впечатление на Вадима произвели слова любимой о памяти, принадлежащей ее предкам. Он постарался представить себе, как можно существовать, когда в голове теснятся воспоминания десятков людей и время от времени вырываются наружу. Ему стало понятно, почему иногда Света вдруг замолкает, а взгляд становится отсутствующим. Наверное, именно в такие моменты чья-то память прорывается в ее сознание. Вадим вспомнил, как бледнело иногда Светино лицо, и понял, что она тяжело переносит это вторжение чисто физически.
С другой стороны, как это здорово, когда можно вот так непосредственно прикоснуться не только к своим корням, к истории своей семьи, но и, получается, к мировой истории. Со стыдом Медведев подумал, что не знает своих предков дальше бабушки с дедушкой по материнской линии. Родителей отца он не застал в живых и при случае с трудом припоминал их имена. То, что Ирина Устюгова оказалась родственницей, в свое время просто потрясло его.
"Почему такие вещи меня никогда не интересовали?" - Вадим вспомнил толстый альбом со старыми фотографиями. Кто был на них, он в подавляющем большинстве случаев не имел ни малейшего понятия. "Надо будет обязательно расспросить родителей, - мелькнула мысль и тут же сменилась другой, - вот когда только смогу это сделать?"
Вадим задохнулся от нахлынувшего отчаянного желания снова ощутить себя полноценным человеком, способным самостоятельно двигаться и контролировать основные функции организма. Очень долго он гнал эти мысли, вышибал их на задворки разума, всеми способами не давая им прорваться в сознание. Ему казалось, что только так, стараясь не думать о своей травме, он сможет сохранить рассудок. Светлана догадывалась об этих усилиях, спрятанных под внешним спокойствием, и пыталась поддержать его.
"Как мало, оказывается, нужно в жизни: встать утром, почувствовать под ногами теплую упругость ковра и холод кафельного пола, сбежать по лестнице и дойти пешком до работы, перепрыгивая через лужи. Ощутить самому радость физической любви и подарить это счастье обожаемой женщине, а не обременять ее сменой подгузников тридцатипятилетнему мужику! - Вадим обеими руками прижал подушку к лицу и вцепился в нее зубами, чтобы заглушить невольный полустон-полурычание. - Неужели все это когда-нибудь вернется?"
Потом, чуть успокоившись, Медведев вспомнил Светины слова о летнем солнцестоянии. "Когда оно? Я просто неуч какой-то - ничего не знаю", - разозлился он на себя и вспомнил Ирину - вот уж, действительно, ходячая энциклопедия, не только Серега смотрит на нее, открыв рот.
Светлана принесла две книжки.
- Сначала прочитай "Хоббита" - это первая часть, - положила томики на тумбочку.
- Света, я - тупой болван, - Вадим взял ее за руку, - когда летнее солнцестояние? Что это вообще такое?
- Это самый длинный день в году, двадцать первое июня.
- Еще целых полгода...
- Не такой уж большой срок, чтобы успеть все сделать, - Света присела рядом на диван. Вадим притянул ее поближе к себе.
- А если не успеем?
- Есть еще один срок - осеннее равноденствие в конце сентября, но я думаю, что мы к июню будем готовы.
- И где же ты будешь искать вход в лабиринт?
- Я все время думаю об этом, пока ответа нет, но чувствую, что нужны горы.
- Какие?
- Не знаю, Дим.
- Не случится так, что нужно будет ехать... Какие горы в Чехии? Татры?
- Татры в Словакии, в Чехии - Судеты. Вряд ли. Мы ведь тоже рядом с горами живем, тебе ли не знать.
- Знаешь, Светлаша, что я тебе скажу? Не думай об этих вещах какое-то время, ответ придет сам собой. Иногда пытаешься что-нибудь вспомнить и никак не можешь, а потом и думать уже об этом забыл, да вдруг вспомнил. Здесь так же получится. И ложись-ка спать - я вижу, у тебя глаза уже слипаются, хватит на сегодня.
- Ладно. Слушай, а где твой мобильник? - вдруг спохватилась Света.
- Посмотри в куртке, в нагрудном кармане. Зачем он тебе сейчас понадобился?
- Не мне, а тебе. Я в соседней комнате, если что нужно - зови. Если буду так крепко спать, что не услышу, позвонишь. Я проснусь и приду.
- Спи спокойно и не придумывай ничего. Что мне может понадобиться посреди ночи? Вода есть, книжку ты мне принесла, туалетом обеспечила. Иди ложись спать, и чтобы я ни звука до самого утра не слышал, а то по мягкому месту нашлепаю.
Светлана ушла, а Вадим долго лежал без сна. Книжка не читалась. Последнее время его жизнь стала очень однообразной, особенно, когда Светлана на две недели уехала, а сегодняшний день вместил в себя столько событий, сколько не происходило за месяц. Сердце колотилось от вспыхнувшей надежды, а в голове было тесно от мыслей, как будто и у него там "поселилась" тьма предков.
"Может быть, Светины способности к языкам - тоже проявление такой памяти? Она не учит их, а вспоминает. А полиглоты, которые знают не один десяток языков, может, у них тоже есть такая память? Нужно будет спросить Свету", - подумал Вадим, наконец-то засыпая.
* * *
Когда он проснулся, на улице было светло. В квартире стояла тишина, только с кухни доносилось тихое бурчание холодильника. Было жарко. Медведев потянулся и откинул простыню. Провел рукой по животу - под пальцами были сплошные рубцы, а левое бедро, казалось, кто-то старательно жевал, таким покореженным выглядело оно.
"Опять нужно резать, скобки снимать. Сколько все это заживать будет? - на Вадима навалилась тоска, но он неожиданно быстро успокоился. - Ну, не полгода же... Весной совсем загибался, чуть не подох, и то потихоньку все затянулось, но не без Светиной помощи, конечно". Посмотрел на часы - почти одиннадцать. "Пусть поспит, - он с нежностью подумал о Светлане, - умаялась за вчерашний день. Ночь в поезде, потом сразу в больницу поехала, весь вечер со мной возилась".
В этот момент щелкнул замок входной двери, послышался шелест пластиковых пакетов. Вадим понял, что Света уже давно встала и даже успела сходить в магазин.
- Светлаша! - позвал он.
В прихожей раздался грохот, и через секунду в комнату влетела Света, не успев даже раздеться.
- Димка, что случилось?
- Ничего. С добрым утром, зайка! Ты уже опять бегаешь?
- Как и положено зайцам, - стягивая на ходу куртку, Света подошла и поцеловала Вадима. - С добрым утром, милый! Как спал?
- Хорошо, - он спохватился, что лежит совсем голый, и натянул на себя простыню. Поймав вопросительный взгляд Светланы, объяснил: - Жарко, не только плед, простыня лишняя.
- Если жарко, не накрывайся совсем.
- Да ну, что я буду так валяться - неприлично. И подниматься уже пора.
- Сейчас авоськи на кухню закину, и будем вставать, умываться и завтракать. Что тебе сделать?
- Ничего не нужно, чай или кофе попью да пару бутербродов съем. - Вадим взял Свету за руку. - Хватит ходить вокруг меня кругами. Если двигаться самостоятельно не могу, то руки у меня действуют, что в состоянии - буду делать сам. Тебе чем помочь, скажи. Могу картошку почистить, порезать что-нибудь, хотя, честно говоря, повар я еще тот.
- Не волнуйся, я тебя потом по полной программе привлеку и к картошке, и к салатам.
- Светлаша, я тебя прошу, не устраивай банкет
- Да какой банкет, все по минимуму! - Света только рассмеялась. - Давай уже вставать.
Снова повторилась муторная процедура надевания корсета, хорошо хоть не пришлось ставить катетер.
- Умывайся и приходи завтракать. Я сейчас тебе все достану и пойду в магазин.
- Ты же только что оттуда! Зачем снова пойдешь?
- Димка, я на две с лишним недели уезжала, холодильник выключила, он пустой стоял. Сейчас его заполнять нужно не в один заход.
Светлана снова ушла за покупками, и Вадим остался один. Он долго умывался и брился, время от времени застывая в задумчивости и вспоминая вчерашний рассказ Светланы. Разыскивая бритву, Медведев заодно разобрал свою сумку и вытащил подарок для Светы. Куда его спрятать до вечера, он так и не придумал, сунул обратно в сумку и затолкал ее в пространство между диваном и ширмой.
Только управился с сумкой, вернулась Светлана.
- Ты еще не поел? - удивилась она.
- Я тебя ждал. Мне одному скучно, - нашелся Вадим.
Света принесла несколько сосновых веток, моментально наполнивших дом запахом хвои, мороза и Нового года.
- Японцы стараются, чтобы в Новый год в доме обязательно были сосновые ветки, бамбук, хурма и мандарины. Сочетание иероглифов, которыми обозначаются эти предметы, соответствует пожеланию: "Удачи в тысяче делах". У нас есть все, даже бамбук, и теперь удача нам обеспечена.
Пока Вадим ел, Света рассказывала и о других японских традициях встречи Нового года. Заодно вытаскивала из пакетов свертки, коробки, банки, что-то убирала в холодильник, что-то оставляла на столе. Себе она тоже сделала кофе и на ходу прихлебывала его из кружки. На плите стояли кастрюльки, в них уже закипала вода.
Вадим во все глаза смотрел на Свету, и она казалась ему многорукой индийской богиней - одновременно ей удавалось делать сразу несколько дел. Где были его глаза, о чем он думал, когда считал ее избалованной белоручкой, не способной ни на что? Почему столько времени он стопроцентно ошибался в своей оценке Светланы?
Медведев старался помочь ей, но зачастую больше мешал, чем помогал. Света, однако, ни разу не проявила нетерпения, когда он тормозил процесс. Временами приходилось отвлекаться еще и на телефонные разговоры. То и дело звонили оба мобильника и домашний телефон. С Ириной Света, не прерывая своих занятий, довольно долго обсуждала, можно ли в салате креветок заменить крабовыми палочками и каким майонезом лучше обмазать перед жаркой курицу. Вадим про себя усмехнулся: "Обе клянутся, что не умеют готовить, а сами готовы обсуждать часами такие детали". Потом Светлана отдала трубку ему и велела позвонить родителям. Разговор сначала с мамой и сестрой, затем с Катюшкой и, наконец, с отцом растянулся часа на полтора. Под конец Дмитрий Алексеевич попросил к телефону Свету и еще с полчаса говорил с ней, при этом Светлана ушла в комнату.
- Светка, что у тебя за тайные переговоры с моим отцом? Какие интриги против меня плетете? - спросил у нее Вадим, обратив внимание на задумчивый взгляд девушки, когда она вернулась на кухню. - Или еще какие-нибудь родственники обнаружились?
- Это секрет. Но хочу тебя успокоить - никаких интриг! И родственников пока больше не нашлось. - Света подошла в Вадиму и обняла его. - Кстати, Устюговы зовут к себе на дачу, заманивают живой елкой, баней и мясом на вертеле. Ира об этом говорила, Максим тоже звонил вчера днем, приглашал, их бабушка очень хочет с тобой познакомиться.
- Ну какие у меня сейчас могут быть поездки по гостям? К тебе-то еле дотащили. - Вадим погладил Светину руку. - Больше никуда не поеду.
- Дим, вопрос с транспортом можно решить. Максим, Павел, Сергей, они все будут рады помочь.
- Нет, Светочка, дело даже не в том, что я не могу самостоятельно передвигаться. Мне ведь даже в туалет сходить проблема! Зачем это всем демонстрировать? Пеленки, подгузники, катетеры... - Медведев отвернулся и низко опустил голову, чтобы Светлана не видела его лица. - Неужели я когда-нибудь избавлюсь от них?
- Да, Дим, и даже не вспомнишь.
- Ты надеешься на свой лабиринт?
- Я не просто надеюсь, я точно знаю, что он поможет.
- Но как, Света? Что в нем со мной такое произойдет, что я встану на ноги?
- Там исчезнут все болячки, которые ты заработал за свою жизнь, следы от полученных когда-либо травм, ты будто родишься заново, таким, каким тебя создала природа. Ее изначальные силы выправят все нарушения, отторгнут все неестественное, вот почему ни в теле, ни на теле не должно быть ничего искусственного, - Светины глаза сияли воодушевлением.
- Не слишком ли просто все получается? - Медведев никак не мог до конца поверить в невероятное.
- Нет, Дим, совсем не просто. Сам посуди: ты будешь один, значит, рассчитывать ты должен только на свои силы, с собой ничего взять нельзя. Прежде всего, тебе нужно будет сориентироваться в полной темноте.
- Каким образом? - Вадим внимательно смотрел на Светлану.
- По звукам, по движению воздуха, по течению воды. А вдруг ты двинешься не в том направлении и придется возвращаться? Сколько ты сможешь продержаться на воде? Не устать, не замерзнуть? Понимаешь теперь, что это совсем не просто?
- А если я не выйду из него? Не смогу пройти лабиринт? Утону, потому что не хватит сил, или заблужусь, не найду выхода? Были такие случаи?
- Были, не буду тебя обманывать. - Света крепко прижала голову Вадима к своей груди. - Я такого не допущу, потому что буду вместе с тобой. Нет, не физически, это невозможно, а вот часть моего сознания, души или энергии, не суть важно чего именно, будет рядом, ведь этот лабиринт я создам для тебя. Ничего плохого там с тобой не случится, нужны только силы и вера. Верь мне, все будет хорошо.
Медведев ничего не сказал в ответ, только молча обнял девушку. "Только вера мне и осталась, - подумал он, - а еще надежда и любовь. И все это сошлось в одном человеке..." Вспомнились глаза Февронии с иконы в Каменской церкви; сейчас Вадим был согласен с теми, кто говорил, что они похожи на Светины, только любви, ласки и трепетной заботы в Светиных глазах было намного больше.
- Если хочешь повидаться с Устюговыми и Томскими, съезди к ним, - предложил Вадим Светлане, - или пригласи Иру с Серегой сюда.
Медведев подумал, что только с ними он чувствует себя почти так же свободно, как со Светой, при них почему-то не стесняется своего состояния. Он знал, что Генка заметил это и даже стал испытывать нечто вроде ревности к Сергею.
- Одна я никуда не поеду, - отказалась Света. - Ты не представляешь, как я по тебе соскучилась за эти две с половиной недели и как хочу быть все время с тобой. Насчет Томских давай подумаем; если они тебе не в тягость, то можно будет позвать их. Ты Иру когда последний раз видел? Я вчера с ней не только не повидалась, но даже не поговорила толком.
- Зато сегодня взяла реванш, - рассмеялся Вадим. - Она третьего дня ко мне заходила. Выглядит отлично, токсикоз давно прошел, она немного поправилась, сменила прическу и смотрится такой женственной! Серега просто обезумел от счастья, за руль жене садиться не дает, утром на работу ее отвозит, вечером везет домой, а если сам из-за дежурства не может, то, пока она на служебном автобусе до дома добирается, звонит ей каждые пять минут. Нет, ты не смейся над ним, - Медведев покачал головой, заметив улыбку на Светином лице, - я Серегу прекрасно понимаю, на его месте я бы вел себя точно так же, а может, и еще сильнее беспокоился бы за тебя. Пока ты ездила, знаешь, как я переживал? Одна, в чужой стране, что бы ты стала делать, если бы вдруг что-то случилось?
- Дим, твой папа развернул такую деятельность! Меня как встретили в Праге, так и передавали все время с рук на руки; во всех библиотеках и архивах меня ждали и просто в лепешку разбивались, не зная, чем помочь. Я хотела остановиться в гостинице, но об этом ни один из знакомых твоего папы и слышать не хотел, везли к себе домой, относились как к родной дочери. Мне временами было ужасно неловко и даже тяжело от такой заботы!
- Да, папа постарался, но в противном случае я тебя просто не отпустил бы в такую поездку! И все-таки, Светка, что у тебя за секреты от меня? - Вадим заглянул ей в глаза.
- Потерпи до вечера, - улыбнулась в ответ Светлана.
Когда Медведев увидел накрытый праздничный стол, он понял ее замысел. Светлана постаралась сделать все так, как было в его детстве, вспомнив, что она когда-то видела у них в доме.
- Светлаша, где ты взяла такую же посуду, как у моих родителей? - спросил он в изумлении. - Скатерть, ножи, вилки - откуда?!
- Димка, это - самое простое! В одно и то же время, в одних и тех же магазинах все это покупалось. Я только уточнила кое-что у твоего папы.
- А что не самое простое? - Вадим с любопытством оглядывался по сторонам. Все в комнате было точно таким же, как утром, добавился только большой букет из сосновых веток. Тогда Медведев стал изучать наряд Светланы и прическу: простое темно-синее платье с коротким рукавом, тонкая золотая цепочка с подаренной им подвеской, ничем не сколотые волосы свободно лежат на плечах. Ничего, что бросалось бы в глаза. - Света, я сдаюсь!
- Попробуй. - Светлана протянула тарелку, на которой лежал салат.
- Светка?! - Вадим задохнулся от изумления, как только попробовал его. Точно такой же салат делала его мама, больше ни у кого он такого не ел. - Ты у папы узнала рецепт, да? А он-то где его взял?
- У твоей мамы выпытывал, только не за один раз, а потихоньку, чтобы она ничего не заподозрила, Катюшку к этому привлек, а мне по телефону надиктовывал. Похоже получилось? Тебе, правда, понравилось?
- Светлаша... - Вадим был растроган почти до слез. - Ты просто не представляешь, какой подарок ты мне сделала! Я будто на четверть века назад вернулся, в детство! Спасибо тебе, солнце мое!
Рецепты не только нескольких салатов узнал Дмитрий Алексеевич у жены и дочери. Украдкой, как два заговорщика, дед с внучкой раздобыли рецепт варки холодца, приготовления рыбы в маринаде и мясного рулета. В резерве у Светланы остались утка с яблоками, яблочный пирог, беляши, грибная похлебка и борщ.
- Я очень боялась, что у меня не получится так, как нужно, я ведь совсем не умею готовить, - призналась Света, - поэтому и скрывала это от тебя.
- Не наговаривай на себя! - улыбнулся Медведев. - Не может быть, чтобы ты чего-то не умела или не знала! Да, в конце концов, не в этом дело. Если что, я и сам могу что-нибудь приготовить, магазинные пельмени сварить, например, - рассмеялся он.
- Я тебе уже говорила, чего не умею, - Света лукаво улыбнулась. - Петь не умею, а еще я не умею рисовать. Этим будешь заниматься ты, теперь у тебя не будет никаких отговорок. Я хочу сделать тебе подарок. - Она вскочила, убежала в свою комнату, а через пару минут вернулась с большой коробкой с надписью "HARDTMUTH "KOH-I-NOOR"". - С Новым годом, любимый!
Вадим был потрясен: внутри он обнаружил наборы простых, цветных и восковых карандашей, мелки, пастель и уголь, слегка желтоватый гладкий ватман и специальную бумагу для пастели.