Аннотация: Это - сон, приснившийся мне под звуки дождя. Это - вечерняя сказка, рассказанная подруге весенним вечером, при свете монитора.
Ливень. Белая завеса. Сырой осенний холод...
...Рыцарская Англия, ристалище.
Опустевшие трибуны. Люди, недовольные тем, что дождь помешал зрелищу. Людишки.
Она встала и оставшиеся под навесом лорды отшатнулись от неё. "Проклятущая ведьма... нелюдь... ишь, припёрлась, к людям потянуло... как бы ничего не стащила... да пусть уходит, лишь бы не сглазила, чертовка" - зашептался народ.
Слишком красивая, чтобы жить среди людей, она взглянула на неграмотных и шепотки притихли. Все боялись этих глаз с искрой золотого света. Объяснять им, что она - всего лишь дитя природы, было бы бесполезно.
Всю жизнь она жила в лесу, недалеко от людского племени. Воспитанница природы не желала приближаться к тем, кого не понимала.
Тогда зачем сегодня она пришла на турнир? Зачем брат ночной ветер поманил её на ристалище? Она лишь убедилась в том, что люди бесчестны и жестоки.
Сорокалетний муж вызвал на бой человека, на 21 год младше его самого, ребёнка. Не устыдился спрятать под деревянным наконечником железный кол, который теперь надёжно сидел в груди юного воина. И ему хватило совести на то, чтобы подойти к поверженному и сломать о его голову другой конец деревянного оружия.
Как она может жить среди таких, как он?
Никак. Никак.
Как хорошо, что она - не людской породы.
Она шагнула под белую завесу дождя. И он приостановился, желая указать ей на серую груду железа, лежавшую на земле, прямо посреди ристалища. Неужели все бросили его? И друзья, и слуги, и оруженосец?
Похоже, что только верный конь постукивал по земле копытом, чуя хозяйскую кровь. Эх, люди...
Она шла, а дождь не портил её одежду и волосы. Грязь не смела липнуть к босым белым ногам. Расхаживая босиком по лесу, она была чище многих знатных дам. Ведь она не людской породы.
Только одно могло коснуться её кожи. Кровь, которая, оказывается, уже растеклась.
И, ступая по грязи, воде и крови, она с каждым шагом проклинала людскую жестокость.
Вот он. Лежит. Не двигается, хоть смерть ещё и не думала приходить.
Она удивилась. Как это так? Он должен быть уже мёртв.
Липкая грязь расползлась подальше от её коленей и полотняного платья.
Бегло осмотрев раны, она решилась на невиданное: помочь человеку.
Дождь усилился, предчувствуя беду. Но взмахом руки она отогнала потоки воды прочь.
Прикосновенье. Человечья боль.
Она отдёрнула руку. Мига было достаточно, чтобы понять: его самая сильная боль - в голове.
С величайшей осторожностью она прикоснулась к вискам больного. Тугая волна прошла от пальца к пальцу, через голову человека.
И он открыл глаза. Широко.
Глаза с искрой золотого света.
Белый ливень взревел сильнее. Он предупреждал. Но она снова отмахнулась. Теперь она была не одна.
Но глаза рыцаря почти остекленели. Боль? Но она знает, что делать.
Ураган в гневе срывал навесы и сдирая крыши с домов. Оруженосец, бежавший к конюшне, в страхе остановился в двух шагах от спасительной тяжёлой крыши. Не в силах сдвинуться с места.
Конь рыцаря, почуявший то, на что смотрел во все глаза оруженосец, встал на дыбы и, словно обезумев, стал бить копытами деревянную дверь до тех пор, пока не вырвался на свободу.
Туда же, куда волокла по земле поверженного рыцаря огромная белая волчица, недобро оскалившись на дождь.