Кандела Ольга, Медянская Наталия : другие произведения.

Латая старые шрамы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 6.94*38  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Завершено. Выложена часть романа.
    Аннотация:
    Кровопролитная война окончена, пришельцы иного мира изгнаны за пределы Антреи, но люди все так же близки к вымиранию, как и прежде. На десять рожденных мальчиков приходится лишь одна девочка, а местные женщины порой вообще отказываются заводить семью и потомство, предпочитая свободные отношения и праздную жизнь в свое удовольствие.
    Забытый герой войны Рейнар Фрей, чье лицо и тело изуродованы страшным иномирным оружием, ныне курирует все вопросы, связанные с ингирами, и предотвращает попытки повторного вторжения. Ему нет дела ни до женщин с их рьяными попытками отстоять собственные права, ни до мужчин, пытающихся найти компромисс и призвать представительниц прекрасного пола к благоразумию. Нет дела до тех пор, пока свидетельницей очередного вторжения не становится свободолюбивая красавица по имени Роксана, которую Рейнару поручают охранять от возможного покушения. И, конечно же, он и не предполагает, что девушка, ставшая обузой и лишь мешающая проводить расследование, выведет его на след Хамелеонов.

    Комментарии влияют на муза положительно)))

  
  Латая старые шрамы
  Глава 1
  Роксана
  
  Этим вечером в таверне 'Плакучая ива' было людно - неугомонные посетители заняли все до одного столики, а те, кому мест не досталось, нетерпеливо толпились вокруг стойки трактирщика. Несмотря на морозную, ветреную погоду за окном, в просторном зале было жарко и душно. В воздухе витали дурманящие ароматы жаркого, сырных лепешек и сладких печеных яблок, неуловимо мешаясь с терпким запахом дыма и сосновой смолы. В гул людских разговоров и живой музыки то и дело вклинивался звон посуды и треск горящих в камине поленьев. Столы ломились от выпивки и угощений. Но вовсе не отменная кухня и не талантливая игра музыкантов стали причиной сегодняшнего наплыва посетителей.
  Все было намного проще и прозаичнее. По крайней мере, для нас с подругами. Ведь к подобному ажиотажу мы давно привыкли. И картинка везде складывается одинаковая - в каком бы заведении мы не появились, весть об этом мгновенно разлетается по округе, и все холостяки, словно пчелы на мед, стягиваются к указанному месту.
  Не сказать, чтобы нас это особо напрягало, скорее наоборот. Чем больше выбор - тем лучше. Да и хозяева таверн такому наплыву только рады. Будь их воля они бы нас каждый вечер к себе зазывали, да еще бы и кормили за дарма.
  Впрочем, обычно так и происходит. Даже и не припомню сейчас, приходилось ли нам с девчонками когда-нибудь самостоятельно расплачиваться. Всегда находятся добровольцы, что жаждут получить хоть толику твоего внимания или того паче расположение. Да и как еще кавалеру продемонстрировать свою состоятельность, как не оплатой счета? Причем порой довольно внушительного. В выборе деликатесов и дорогих вин мы себе никогда не отказываем.
  В 'Плакучей иве' же все и того проще. Заведеньице это средней руки, с довольно либеральными ценами. Зато зал здесь большой, народу вмещает много, и в случае отсутствия свободных столиков прибыль от посетителей с лихвой перекрывает расходы на оплату нашего ужина. Так что беспокоиться о деньгах и вовсе нет смысла. Зато можно заняться куда более интересными вещами.
  Сегодня мы с девчонками расположились за центральным столиком, так чтобы нас хорошо было видно окружающим, и чтобы самим без труда просматривать зал. Цель нашего прихода вполне очевидна, так что нет никакого смысла таиться.
  Мужские взгляды были привычно обращены к нашей компании. Впрочем, несмотря на явный интерес, подходить и знакомиться никто не спешил. И правильно делали. Сегодня мы с подругами не настроены на общение. Мы пришли за иным, а потому кавалерам следует проявить терпение. Троим из них сегодня повезет, остальные же останутся не у дел. Хотя эстетическое удовольствие еще никто не отменял.
  Мы же с девчонками тоже не отказывали себе в удовольствии - без тени смущения разглядывали местную публику и в открытую делились мнениями:
  - А как тебе вон тот чернявый усач? - спросила Марта, указывая на статного мужчину, обосновавшегося за стойкой с большой пенистой кружкой в руках.
  Марта - моя давняя знакомая. Эффектная жгучая брюнетка, с черными как ночь глазами, что затуманили разум не одному мужчине, встретившемуся на ее пути. Кажется, мы сдружились еще с того самого момента, как я переехала в общину. Мне тогда тяжело было. Считай, в один миг оторвали от семьи, от дома, где росла и с которым было связано столько счастливых воспоминаний. Марта тогда поддержала и стала верной подругой. Сейчас, конечно, мы не настолько неразлучны, как в юношеские годы, но традиция вместе выбираться в город темными вечерами осталась.
  - Ммм... А усы колоться не будут? - недоверчиво протянула Натали - совсем еще молоденькая воспитанница женской общины. Изящная, светловолосая и, в отличие от нас с брюнеткой, пока еще довольно скромная и зажатая. Натали мы взяли с собой впервые, а потому девушка изрядно волновалась и то и дело начинала комкать в руках тонкий белоснежный платок.
  Марта же, вместо того чтобы поддержать неопытную подругу, ехидно прыснула в кулачок и снисходительно ответила:
  - Конечно, будут. Или ты думаешь, мужская щетина мягкая и нежная, как твои шелковистые локоны?
  Блондинка потупилась и еще сильнее смяла несчастный платок.
  Ох, ну вот кто ее за язык тянул? Натали и так вся трясется, а эта зараза еще и шуточки свои неуместные отвешивает.
  Поспешила успокоить юную приятельницу и, участливо коснувшись плеча, мягко произнесла:
  -Тебе не обязательно выбирать сегодня, Нати. Если никто не нравится, можем прийти в другой раз. Тебя никто не торопит.
  - Нет, раз уж пришла, значит, сегодня. К чему тянуть? - Натали решительно тряхнула светлыми кудряшками и расправила платок, пытаясь придать ему приличный вид. Да, такой и вручать-то стыдно. - Только не знаю, кого предпочесть. Я ни с кем из них не знакома...
  - Я бы на твоем месте выбрала кого поопытнее. Все-таки первый раз. - Марта плотоядно улыбнулась, то ли своим мыслям, то ли лежащему на блюдечке яблочному штруделю, обсыпанному корицей и сахарной пудрой.
  Девушка отправила в рот небольшой кусочек и блаженно прикрыла глаза, смакуя лакомство. Я же чуть не подавилась от зависти. Свой-то десерт я уже успела прикончить. А второй точно не пойдет на пользу фигуре. И потому остается лишь завистливо пускать слюни.
  Кстати, выпечка в "Плакучей иве" всегда была отменная, а зимними морозными вечерами как никогда хочется побаловать себя душистым мятным чаем вприкуску с чем-нибудь сладеньким, так что выбор наш в последнее время зачастую падает на эту таверну. А то, что на втором этаже всегда имеются свободные комнаты, делает 'Иву' идеальным местом для ночных свиданий.
  Через силу оторвала взгляд от чужого лакомства и поспешила вернуться к нашему разговору, а точнее опровергнуть утверждение подруги. У меня было много мужчин, и в отличие от Марты я в этом плане всегда предпочитала разнообразие, так что кому, как не мне, судить о так называемых различиях или... об их отсутствии. Ну и, разумеется, давать советы.
  - Перестань, не так уж это и важно! - заявила весьма категорично. - Главное, смотри, чтобы он не оказался пьян. Перебравший мужчина может быть не в меру нетерпелив и порывист. А в остальном... просто выбери того, кто покажется приятным.
  Ободряюще улыбнулась Натали, а после грациозно откинулась на спинку стула. Тут же поймала на себе несколько заинтересованный мужских взглядов и, решив продолжить представление, медленно отвела за спину густые каштановые волосы, выставляя на всеобщее обозрение тонкую изящную шейку.
  Теперь взгляды стали не только заинтересованными, но и откровенно жадными, я же кокетливо опустила ресницы, скрывая блеснувшее в глазах удовлетворение.
  Всегда любила играть на публику. Всеобщее внимание, можно сказать, моя слабость. И я не стесняюсь изредка себя побаловать. А, может, и не изредка...
  Натали вняла моему совету и понимающе кивнула. Хотела спросить что-то еще, но не успела.
  Входная дверь распахнулась, и, вслед за сквозняком, в зал ввалилась троица молодых людей, облаченных в темно-синюю форму гвардейцев приграничного полка. Все трое на зависть статные, крепкие, раскрасневшиеся с мороза. Мужчины стряхнули россыпь льдинок с шинелей, отряхнули меховые шапки и, бросив одежду на лавку, направились к столику у окна. Сидевшая там компания тут же разразилась приветственными криками - кажется, их ждали и загодя побеспокоились о местах.
  Вслед за гвардейцами в душный зал ступила молодая женщина, в которой я без труда узнала Лейлу.
  Интересно, а она что тут забыла? Или в доме удовольствий нынче напряженка с клиентами?
  К слову, род занятий моей знакомой сразу бросался в глаза. Даже верхняя одежда ее и та казалась вызывающей - не по погоде короткая кроличья шубка, с богатым воротником, оканчивающимся острой лисьей мордочкой, вместо пуховой шали миниатюрная фетровая шляпка, даже не прикрывающая уши, сапоги на высокой шпильке (и как она только в таких по гололеду шла?) и пышный багряный подол, с пеной нижних юбок, только-только прикрывающий колени.
  Лейла, как и всегда, явилась одна. Вообще, женщинам у нас не принято ходить в одиночку. Но обитательницам дома удовольствий правила не писаны.
  Девушка небрежным движением бросила охраннику шубку, огляделась и, заприметив нашу компанию, неспешной вальяжной походкой направилась к столику, при этом не забывая игриво покачивать бедрами и то и дело бросать по сторонам кокетливые взгляды. Хотя ее взгляды мало кого волновали. Гораздо большего внимания удостаивалась пышная молочно-белая грудь, приподнятая жестким лифом платья и выгодно подчеркнутая низким декольте.
  Все, как всегда - женская грудь будоражит мужские умы.
  У нас с Мартой наряды, конечно, не такие откровенные, но тоже есть на что полюбоваться. Натали же одета совсем скромно - наглухо застегнутое шерстяное платье с высоким воротом ни то что не подчеркивает женских прелестей, но даже намека на оные не дает.
  Да, надо будет на досуге пересмотреть ее гардеробчик.
  Кстати, приближение Лейлы не на шутку взволновало нашу юную знакомую. Девочка сильно смутилась и старательно отводила взгляд, делая вид, что ничуть не обеспокоена проходящим. Вот только ничего путного у нее не получалось, более того, казалось, что на бледных щечках вот-вот вспыхнет предательский румянец, с головой выдавая настроение юной девицы.
  Вообще, у нас в Ланардии деятельность Ночных Фиалок не порицается, но отдельные, консервативно настроенные семьи все же считают данный род занятий зазорным и, видимо, Натали как раз из такой семьи.
  Что ж, ей придется привыкать. Как привыкла я когда-то.
  Марта же на приближение жрицы любви отреагировала вполне спокойно. Точнее... никак не отреагировала. Ибо все ее внимание в данный момент было приковано к компании гвардейцев, вошедших чуть ранее. А точнее, к одному из них - статному зеленоглазому брюнету с широкими густыми бровями и по-мужски тяжелым подбородком.
  Понимаю подругу - там есть на что заглядеться. И, пожалуй, этот мужчина вызывает какое-то интуитивное чувство надежности и безопасности, вот уж про кого говорят 'за ним, как за каменной стеной'.
  - Знаешь его? - не смогла сдержать интереса и дернула подругу за рукав.
  - Дааа, - с придыханием протянула Марта и откинувшись на спинку стула призналась: - Это Грен. Мы общались несколько раз.
  - В постели или так? - с легким смешком уточнила я.
  - И так и так. - Южанка покачала головой и тоже усмехнулась.
  О, это что-то новенькое. Марта крайне редко снисходит до простого общения с представителями противоположного пола, так что тут можно говорить о явном интересе с ее стороны.
  Расспросить подругу подробнее не успела. В этот момент Лейла как раз поравнялась с нашим столиком и опустилась на стул, загодя принесенный расторопным подавальщиком. Фиалка стянула с рук узкие велюровые перчатки и с тяжким вздохом поведала:
  - Фууух. Ну и погодка сегодня.
   - Метет?!
  - Ага. Только снега пшик. Один ветер, да горстки ледяных осколков летят в лицо. -Девушка принялась разминать покрасневшие на морозе руки и с чувством добавила: - Замерзла как цуцык!
  - Конечно, в таком-то наряде! Весь зад, небось, отморозила? - подначила знакомую, но та лишь несогласно фыркнула и поспешила сменить тему.
  - А у вас тут чего интересного?
  Марта наконец оторвала взгляд от мужчины и поспешила включиться в беседу. Гвардеец, впрочем, глаз отводить не спешил. Кажется, воспитанница женской общины его здорово зацепила, если не сказать 'поймала в сети'.
  - А мы пришли поддержать Натали. Она здесь впервые. - Брюнетка кивнула в сторону сжавшейся в комочек Нати, а Лейла тут же перевела взгляд на скомканный белоснежный платок в ее руках.
  - Ооо, поздравлю. Знаменательное событие. Хотя я своего первого, если даже попытаться, не вспомню, - хмыкнула обитательница дома удовольствия и жестом подозвала к себе подавальщика.
  Натали поджала губы и глянула на нее осуждающе. А я лишь легонько покачала головой.
  Все же Нати еще совсем домашняя девочка, хоть и живет в общине уже больше года. Но иное воспитание чувствуется сразу. Ведь семья это нечто закрытое. Свой маленький мирок, со своими представлениями о плохом и хорошем. И пройдет еще немало времени, прежде чем девочка полноценно вольется во взрослую жизнь, наберется опыта и сможет обо всем судить самостоятельно. А пока это ее желание походить на остальных девушек из общины скорее всего вызвано лишь боязнью одиночества. И возможно, зря мы сегодня притащили ее с собой. Рано ей еще.
  Впрочем... тут решение только за Нати. А первый взрослый выбор никогда не бывает легким.
  Меж тем косой взгляд Натали, не остался незамеченным.
  - Не смотри так, мышка, - сделав заказ, снисходительно заговорила Ночная Фиалка. - Хотя, если угодно, можешь считать меня павшей женщиной. Я не стыжусь. И вообще, подружки твои не лучше. Да и ты скоро сама такой же станешь.
  - Ну они хотя бы не спят с мужчинами за деньги! - попыталась возразить Натали. Вот теперь на ее щеках проступил яркий румянец, выдавая всю степень смущения юной девицы. Да, не привыкла она еще на такие темы разговаривать.
  - Ну и дуры, - беззлобно отозвалась Лейла. - Брали бы деньги, у каждой бы уже было по особняку в центре города. А так... Оказывают те же услуги, только бесплатно.
  Марта неприязненно фыркнула, а мне почему-то стало смешно. Всегда интересно послушать, что о тебе думают окружающие. Да и точка зрения Лейлы была отнюдь не лишена оснований.
  - Мы хотя бы можем выбирать! - упрямо заявила южанка, с укором глядя на собеседницу. Темные глаза ее сверкали, а сдвинутые к переносице брови, вопреки ожиданиям, умиляли.
  Все же я очень давно знаю Марту и к злости ее никогда серьезно не относилась. Она у нас девушка отходчивая, побухтит, позлится, а через пару часов и вовсе позабудет.
  - И что? - фыркнула Лэйла. - Я тоже могу отшить клиента, если он мне неприятен. Никто и слова возразить не посмеет.
  - И часто ты их отшиваешь? - провокационно поинтересовалась брюнетка и лукаво выгнула изящную чернильную бровь.
  - Да как сказать. Обычно я другую тактику применяю, - не стала лукавить Ночная Фиалка и, склонившись над столом, доверительно поведала: - Попросту завышаю цену. Если потянет - потерплю, от меня не убудет. Зато оставшуюся жизнь я не буду зависеть ни от хозяйки дома терпимости, ни от мужиков, ни от вашей общины... Свобода! - мечтательно закатила глаза Лейла и даже, кажется, вдохнула полной грудью.
  - Ну-ну... - хихикнула я, все-таки решившись встрять в разговор. - Только от рождения детишек тебя никто не освободит.
  - Фуу. Какая ты противная. Все настроение испортила, - насупилась Фиалка и мечтательная улыбка бесследно сошла с ее лица. - Мне, кстати, вчера письмо из Общины пришло. И в нем настоятельно рекомендовалось заняться подбором отца моего будущего ребенка, - поделилась неприятностью девушка и сморщила хорошенький носик.
  - Что, уже пора? - удивилась Марта.
  - Мне почти двадцать восемь. Еще полгода-год, и дом удовольствий придется покинуть. А если до двадцати девяти я не подберу подходящего кандидата, то Община предоставит своего. И запрут меня на три месяца с незнакомым мужиком... ну и ... дальше вы знаете, - махнула рукой Лейла и с горя залпом осушила первый попавшийся бокал вина.
  Кажется, это Натали не допила. Впрочем, девушка не особо расстроилась по этому поводу, а возможно даже и не заметила.
  - Да уж... Лучше самой выбрать, чем так... - блондиночка зябко поёжилась и передернула узкими плечиками.
  - И кого бы ты выбрала? - провокационно поинтересовалась Ночная Фиалка, с вызовом глядя на молоденькую и неопытную в таких делах девушку.
  - Нуу... - протянула блондинка и задумчиво прикусила нижнюю губу. - Наверно, здорового. Без вредных пристрастий, с хорошей наследственностью и...
  - Глупости! - резко перебила Марта - Надо состоятельного выбирать! Чтобы было на что ребенка содержать. Да и самой не нуждаться. А то пока молода и красива - ты всем нужна. А потом, как рожать не сможешь... выкинут за ненадобностью!
  - Вот поэтому я и зарабатываю сама! - горделиво вскинула подбородок Лейла.
  - Лучше уж замуж выйти - тогда работать и вовсе не придется.
  - И зависеть от мужа?! Вот еще! - возразила Фиалка и упрямо скрестила руки на груди.
  - А ты чего молчишь? - вдруг накинулась на меня южанка, а я аж вздрогнула от неожиданности. Похоже, постоять в стороне от жаркого спора мне не дадут. - Ты бы что предпочла?
  - Я?
  Вопрос заставил меня всерьез задуматься. И правда, чтобы я сделала, окажись на месте Лейлы? Раньше мне не приходилось думать о будущем, о детях, все это казалось слишком далеким. А ведь я по сути всего на три года младше нашей общей знакомой. И совсем скоро передо мной возможно встанет та же проблема...
  - Я бы выбрала того, кто хочет ребенка, - спустя несколько мгновений огорошила подруг.
  - Благодетельница ты наша! - эмоционально всплеснула руками Марта.
  - Они все хотят! - одновременно с ней заявила Лейла.
  Вот жеж прицепились. Сначала ответа требуют. Теперь еще и пояснять свою точку зрения надо.
  - Хотеть тоже можно по-разному, - принялась рассуждать вслух, еще сама не зная, к чему приведут эти рассуждения. - Тем выскочкам, что первыми стоят в очереди в общине скорее всего наследник нужен. Чтоб было кому состояние свое передать. Я же говорю о тех, кто действительно хочет растить ребенка. Воспитывать, учить всему. Ты ведь его не оставишь? - спросила у Лейлы, хотя и так знала ответ на вопрос.
  - Нуу, если мальчик, точно не оставлю. А насчет девочки... наверно, подумаю.
  Натали неодобрительно фыркнула, а я лишь тяжко вздохнула.
  И куда только катится этот мир? Ребенок еще даже не появился на свет, а будущая мамаша уже решили от него избавиться. Впрочем, иного от Ночной Фиалки я и не ждала. Она такая не первая. И, к сожалению, далеко не последняя.
  У нас в общине живет несколько женщин, что уже родили ребенка и оставили его на попечение отцу. Сами даже проведать не утруждаются. Будто не они вынашивали и рожали это дитя. Никогда таких не понимала. И остается лишь радоваться, что их меньшинство.
  Я слегка приуныла, раздумывая о тех несчастных, что живут без матери. У меня-то самой мать была. И отец - он и сейчас есть. И старший брат. Но далеко не всем это дано.
  И тут на стол легла крупная алая роза, разом вырвав меня из тяжких мыслей.
  - Вам просили передать, - произнес молоденький подавальщик, обращаясь к Марте, и указал взглядом на столик, за которым расположились гвардейцы.
  Впрочем, тут и без пояснений было понятно, что цветок прислал Грен, чем всерьез меня ошарашил. Ведь алая роза означает, если не признание в любви, то как минимум серьезность чувств и намерений.
  Южанка провела пальчиком по бархатному лепестку и поднесла цветок к лицу, чтобы втянуть приятный нежный аромат, а после послала легкую улыбку и кокетливый взгляд отправителю.
  - Так, у вас с ним серьезно? - нетерпеливо спросила я.
  Любопытство буквально сжигало изнутри - прежде мне не доводилось замечать подобных мечтательных выражений на лице подруги. А еще эти переглядывания, что не прекращались весь вечер - все эти мелочи наталкивали на весьма однозначные выводы. И если все так, как я думаю, то остается лишь порадоваться за Марту. Ей самое время определиться со спутником жизни, а при том, что девушка совсем не прочь выйти замуж, то обстоятельства складываются как нельзя удачнее.
  - Нууу, - задумчиво протянула брюнетка, - Я еще не решила, нужен ли он мне...
  - Все играешь? - добавив ехидства в голос, поинтересовалась Лейла.
  - Почему бы и нет. Могу себе это позволить, - хмыкнула южанка и вытащила из декольте шелковый красный платок. - Смотри, Натали, и учись.
  Ууу. Кажется, сейчас будет представление...
  Девушка одним глотком допила вино и грациозно поднялась из-за стола. Оправила и без того идеально сидящее платье и, подмигнув нам с Натали, уверенно направилась к столику гвардейцев. Все то время, пока она шла, коварная обольстительница не отрывала томного взгляда от Грена, и все присутствующие были абсолютно уверенны, что шикарная брюнетка подойдет именно к нему. Но Марта любила играть, а еще очень любила преподносить сюрпризы.
  Не дойдя буквально пары шагов до уже поднимающегося мужчины, она резко остановилась, повернулась и, сладко улыбнувшись, протянула шелковый платок его другу.
  Выражения лица Грена в этот момент я, к сожалению, не видела, но реакцию его вполне могла представить, и мысленно наградила подругу самыми грязными ругательствами, какие только знала.
  Все-таки какая же Марта порой бывает стерва! Никогда этих ее выходок не понимала.
  Внезапный же счастливчик недоуменно моргнул, на доли секунды замешкался, но все же принял подарок и, следуя неписанным правилам, приложился губами к девичьей ручке.
  Женщинам не принято отказывать. Наше желание - почти что закон. Да и какой дурак бы отказался провести ночь с такой красоткой? Даже не смотря на то, что эта ночь будет стоить испорченных отношений с товарищем.
  Спустя несколько секунд удачливый кавалер уже вел Марту под ручку, направляясь к лестнице, ведущий на второй этаж. Грен провожал их хмурым взглядом и по плотно сжатым губам и желвакам, ходящим на скулах, становилось ясно, что мужчина отнюдь не остался равнодушным к выходке возлюбленной.
  Впрочем, что он может ей предъявить? Марта - свободная женщина. Имеет право выбрать того, кого вздумается. Но сейчас она явно играет с огнем...
  Натали, кажется, разделяла мою точку зрения, по крайней мере на брюнетку она смотрела недоуменно и теперь с еще большей нервозностью комкала в руках несчастный платой. Лейлу же весь этот спектакль изрядно повеселил. Ночная Фиалка заказала еще вина и, усмехнувшись, поведала:
  - А у вас тут, оказывается, весело. Пожалуй, присоединюсь к вашей компании, как выгонят из дома удовольствий.
  Я пропустила ее слова мимо ушей. Гораздо больше меня волновало поведение Грена. Казалось, еще чуть-чуть, и он бросится вдогонку за удалившейся парочкой. И тогда все, о счастливом будущем молодых людей можно забыть. Кому нужен неуравновешенный супруг?
  Однако, ничего такого не произошло. Мужчина усмирил свой гнев и, не мудрствуя лукаво, заказал крепкого хмельного эля, дабы заглушить горечь разочарования.
  Ясно, значит, решил надраться. В принципе, логично. Но меня такой ход событий совершенно не устраивал. В моей голове созрел один нехитрый план, и пьяный вдрызг Грен для его осуществления никак не годился. А значит, нужно было его остановить. И как можно скорее.
  - Ну как, определилась? - я поторопила Натали, которая все никак не могла решиться.
  Пришлось вырвать из ее пальчиков смятый платок и самолично его расправить. Позорище, а не платок.
  - Ну, может быть вон тот... блондин, - юная девица кивнула в сторону совсем молоденького паренька, что пришел сюда в сопровождении старших товарищей.
  Я видела его впервые и логично предположила, что молодой человек так же, как и Натали, здесь новичок. И, возможно, оно даже к лучшему. По крайней мере, девочка не будет волноваться, что делает что-то не так.
  - Отличный выбор, - поспешила поддержать подругу и первая поднялась из-за стола. - Идем, я провожу.
  Натали непонимающе моргнула длинными светлыми ресничками, но послушно встала. Я же подхватила ее под локоток и, вспомнив о Лейле, обратилась уже к ней:
  - Я, пожалуй, тоже определилась с сегодняшней партией. Ты как?
  - Ты ведь знаешь, мне запрещено торговать телом за пределами дома удовольствия.
  Знаю, знаю. Для жриц любви правила хоть и не писаны, но все же некоторые из них крайне не рекомендуется нарушать.
  - А так не хочешь?
  - Вот еще! - фыркнула Лейла. - Делать больше нечего! Мне и на работе 'развлечений' хватает.
  - Как знаешь, - через плечо бросила знакомой и потащила Нати через зал.
  Уговаривать Лейлу смысла не было. И в общем-то, ее право поступать так, как считает нужным. Вот только не понимаю, зачем тогда она сюда приходит? Подразнить оголодавших по женским ласкам мужчин?
  Ответ на этот вопрос я узнала уже позже. Как оказалось, стоило только Ночной Фиалке покинуть зал таверны, как за ней увязалось двое не в меру шустрых молодых людей. И наличие всяких там правил не помешало им уже вне стен заведения прийти к выгодному для обеих сторон соглашению.
  Мы же с Натали неспешно подошли к молодому человеку, которого она выбрала, и после легкого толчка в спину подруга вручила ему платок. Паренек таким выбором был мягко говоря ошарашен. Лицо, взволованное, глаза неверяще моргают, а сам ни слова вымолвить не может, будто вовсе говорить разучился.
  - Надеюсь, я могу доверить вам подругу? - обратилась к юноше, дабы развеять возникшую неловкость.
  - Да, конечно, - тут же отмер блондин и чересчур поспешно, будто боялся, что мы передумаем, схватил ладонь девушки и приложился к пальчикам коротким поцелуем. После подхватил мнущуюся Нати под локоток, и повлек прочь от шумной толпы.
  Девушка оглянулась и бросила на меня растерянный взгляд. Ох, ну что ж она такая перепуганная? Будто ее на виселицу ведут.
   Тяжко вздохнула и в два шага догнала удаляющихся молодых людей.
  - Разрешите, я заберу подругу на пару слов?
  Юноша вежливо отступил, позволяя нам немного пошептаться.
  - Нати, не волнуйся. - Аккуратно заправила ей за ушко выбившийся светлый локон. - Если ты не захочешь, ничего не будет. Тебе достаточно лишь намекнуть. Можете просто поговорить или поцеловаться, идти до конца вовсе не обязательно, поняла?
  Натали утвердительно кивнула и вроде немного расслабилась. Пожалуй, я сделала все, что смогла, дальше все зависит лишь от нее.
  Передала девушку кавалеру и, не дожидаясь, пока они удаляться, направилась к Грену. Решительно и наверно слишком спешно. Впрочем, такая спешность была оправдана. Поднесенную к губам кружку я выхватила прямо из рук мужчины. Вернула ее на стол и стряхнула с пальцев капли расплескавшегося напитка.
  Под всеобщий изумленный взгляд выудила из декольте алый платок и затолкала в нагрудный карман мужского кителя. Чтоб уж наверняка. Ну и раз уж начала с наглости, решила придерживаться этой линии поведения. Схватила ошалевшего гвардейца за руку и сама потащила его к лестнице. Впрочем, надолго оставаться ведомым мужчина не пожелал. Спустя несколько шагов поравнялся со мной и уже сам повел к комнатам.
  Провожали нас бурно. Кто свистом, кто хохотом, кто звучными аплодисментами. Сам же Грен, пока шли не проронил ни слова. Зато стоило двери маленькой комнатки, с одной лишь кроватью под бархатным балдахином, захлопнутся, как мужчина тут же вопросил:
  - И что за игры у вас такие?
  Грен глядел на меня исподлобья, с легким прищуром и неодобрением, читавшемся в зеленых глазах. Да и поза его была отнюдь не дружелюбная - руки скрещены на груди, а сам опирается спиной на дверь, явно демонстрируя, что в любой момент готов уйти.
  Вот только меня такой позой с толку не собьёшь. А потому продолжаем двигаться по намеченному курсу.
  - Игры? - Якобы непонимающе изогнула бровь. - Это у Марты игры. Мои же намерения вполне прозрачны. - На этих словах неспешно двинулась к мужчине, коснулась рукой часто вздымающейся груди и начала одну за одной расстегивать тугие пуговицы кителя. - А я просто хочу получить удовольствие, - не стесняясь быть прямолинейной поведала брюнету и, распахнув полы верхней одежды, коснулась рукой ремня.
  Мужчина неотрывно следил за каждым движением. В мою игру не вмешивался, но и предпринимать ответных действий не спешил.
   - Ну и если наша... зазнайка немного поревнует, лишним не будет, как считаешь?
  Теперь уже Грен усмехнулся. Кажется, идея пришлась ему по вкусу. Он окинул меня долгим тягучим взглядом, потом подался чуть вперед и решительно обхватил рукой талию.
  - Согласен. Только в постели я привык главенствовать, - сразу предупредил брюнет.
  - Как пожелаешь, - легко согласилась я, решив, что опытному мужчине можно и уступить.
  Как поняла позже - правильно сделала. С Греном даже притворяться не пришлось. Не люблю расстраивать мужчин, им и так достается слишком мало. А потому зачастую немного подыгрываю. Мне ведь не трудно. Застонать где надо, вскрикнуть пару раз, охнуть, губу прикусить якобы от нетерпения. Мелочи, а им приятно. От меня ещё ни один мужчина не уходил неудовлетворенным.
  Сейчас же все было иначе. Стоны сами срывались с губ и тело плавилось в жарком пламени вспыхнувшей страсти. Грен был напористым, нетерпеливым, порой немного грубоватым. Он лишь брал, и не думая ничего давать взамен. Пытался заглушить обиду, стереть разочарование и в какой-то мере отыграться. Маленькая месть, за раненное чувство. За оскорбленное достоинство и несбывшееся чаяние.
  И все это он вымещал на мне. Каждым толчком, каждым касанием, каждым жестким поцелуем, больше походившим на укус.
  А меня это лишь заводило. Еще больше распаляло и заставляло сильнее выгибаться в его руках. Никогда не знала, что такое секс после ссоры. А теперь поняла. Пусть и ссора была не со мной.
  Да, все же Марте повезло. Грен превосходный любовник. И наверняка умеет бывать другим. И сдержанным, и нежным, и внимательным. Почему-то это не вызывало сомнений. Проскальзывало иногда нечто такое, что явно предназначалось не мне.
  Мельком проскочил укол ревности. Совершенно глупой и иррациональной. Но тут же был вытеснен волной других ощущений. Ярких, острых, желанных. Тело прорезала сладкая судорога, и перед глазами вспыхнули разноцветные звезды, чтобы спустя несколько мгновений мягко угаснуть, впитаться в кожу, разливая умиротворение и тихое блаженство.
  Задерживаться надолго не стала. Как только схлынули ощущения и сознание прояснилось, поднялась с постели, хорошенько потянулась и стала неспешно одеваться. Кружевное белье, чулки, подвязки. Порой облачение может быть не менее эротичным, чем раздевание. И взгляд Грена, скользивший по идеальной фигуре, был тому лишь подтверждением. Мужчина молча наблюдал за мной. И лишь перед самым уходом поинтересовался:
  - Я могу надеяться на продолжение... знакомства?
  - Шутишь? - я от неожиданности даже от зеркала оторвалась.
  - Так и думал. - Кажется брюнет ничуть не был огорчен отказом.
  Вот и славно. Не терплю приставучих ухажеров. Хоть я и не даю мужчинам поводов думать, будто заинтересована в дальнейшем общении, более того зачастую напрямую сообщаю, что больше встреч не будет, находятся такие, которые даже после весьма прямолинейных намеков продолжают мозолить глаза.
  Нет, может когда-нибудь я и захочу продолжить знакомство, но пока такого желания не возникало. А давать кому-то пустую надежду слишком жестоко.
  Спустившись вниз встретила почти пустой зал. А всего-то каких-то пара часов прошла. Впрочем, после нашего ухода остальным посетителям почти не имеет смысла задерживаться.
  Встретивший у входа услужливый мальчишка помог облачиться в верхнюю одежду. На улице, кажется, еще больше похолодало. Мороз обжог лицо. Мелкими колючими иголочками прошелся по коже, и я поспешила натянуть перчатки и повыше поднять воротник пальто. Ну и зима нынче. Просто лютая.
  А снега и правда пшик. Так, чуть припорошило землю и ледяной налет блестит в свете уличного фонаря. А ветер почти улегся. Щеки хоть и щиплет, но хоть не швыряет в лицо ледяную крошку, и то хорошо. Но все равно надо поспешить. До Общины путь не близкий, а извозчика в такое время не найдешь.
  Осторожно ступая по заметённой дорожке пошла вдоль по улице. Хотелось шагать быстрее, а лучше пробежаться, чтобы не замерзнуть. Но верхний слой невесомого снега тонок и ненадежен. И под ним наверняка кроется гололед. Так что лучше не спешить, чтобы не поскользнуться ненароком.
  По обеим сторонам широкой улицы теснились дома. Сонные, замерзшие, как и все вокруг. Покрытые тонкой ледяной коркой. Окна темные, редко где горит свет. Да и тот, почти не пробивается сквозь плотно задернутые шторы. Зато фонари у крыльца везде светят ярко. И кажется, что свет этот разгоняет холод.
  А прохожих на улице никого. Все прячутся по домам. Спят или греются у каминов. Видно, как из печных труб валит густой дым, светло серый на фоне темного неба. Вокруг тишина, лишь изредка трещат деревья, да снежная крошка хрустит под ногами.
  И вдруг вдали послышался звук. Конский цокот. И вскоре из тьмы выплыли силуэты двух всадников. Конная жандармерия.
  - Доброй ночи леди. - Офицеры остановились и один из них спешился.
  Мужчина был закутан в длинный по колено тулуп из овечьей шерсти, перехваченный широким кожаным ремнем, на котором болталась весьма устрашающая сабля. Холодный металл покрылся тонким налетом изморози и мягко мерцал в свете луны, неудержимо притягивая к себе взгляд.
   - В общину направляетесь? - спросил жандарм и, получив утвердительный ответ, поспешил предложить помощь: - Время позднее. Может вас проводить?
  - Спасибо, господа. Не стоит. Здесь совсем не далеко.
  Можно было, конечно, воспользоваться предложением, но было, и правда, не далеко. Всего-то свернуть в проулок, пересечь квартал, и через пару домов я бы оказалась у родной Общины. А верхом придется крюк делать. Да и не хотелось лишний раз напрягать жандармов. У них своя работа. Хотя, городок у нас спокойный, и к чему проводить эти ночные патрулирования ума не приложу.
  - Что ж. Не смею настаивать. Но будьте аккуратны. Гололед все-таки.
  Поблагодарив молодых людей за участие, продолжила путь. Спустя пару дворов свернула в узкий проулок. Здесь было значительно темнее, чем на основной улице. И снегу намело больше. Но я не переживала. Дорога была знакома, да и так можно было значительно срезать путь.
  Я уже представляла себе, как доберусь до своей комнаты, укутаюсь в любимый мягкий плед и с кружкой горячего чая, а может даже глинтвейна, устроюсь в кресле перед жаровней. Возьму почитать какой-нибудь приключенческий роман и до самого рассвета стану неспешно листать пожелтевшие страницы, да слушать треск сухих поленьев. В общем, мыслями я была уже дома, а потому большая крытая повозка, преграждавшая выход из проулка, стала для меня полной неожиданностью.
  Сначала я не поняла в чем дело, а потому даже шага не замедлила. Когда же возле повозки возникло два мужских силуэта стало немного не по себе. Они о чем-то переговаривались, но слов было не разобрать, разве что тон голоса казался раздраженным. А еще мужчины явно спешили. Один из них рывком открыл дверцу и одной ногой шагнул внутрь повозки. В этот момент появилось третье действующее лицо. Здоровенный парень тащил что-то в руках. Точнее, не что-то, а кого-то. Его ноша извивалась, перебирала ногами по скользкий дорожке, руками пыталась достать до лица своего угнетателя. На миг похититель ослабил хват, и жертва, освободившись от руки, зажимавшей рот, выкрикнула:
  - Помогите! - голос оказался женским. Да и фигурка. Я только сейчас заметила.
  Мать Прародительница!
  Внутри все похолодело. Я замерла, тяжело дыша и стараясь не двигаться.
  - Помоги ему, чего стоишь! - шикнул на товарища тот что в повозке, и голос его полный шипящих ноток, испугал еще больше, чем крик несчастной.
  Я медленно попятилась назад. Желая лишь одного - слиться с тенью дома, затаиться и переждать в безопасности.
  Меня выдал хруст снега. Даже не снега. Сломанная корка льда под пуховой насыпью. Все трое мгновенно повернулись ко мне. И нечеловеческие глаза главаря сверкнули во тьме. Секунда, и он исчез. Просто слился с поверхностью повозки, а у меня сердце ушло в пятки. Не раздумывая, подхватила полы пальто и бросилась на утек.
  - Хватайте ее, - последовал немедленный приказ и двое подельников рванули следом.
  Топот ног. Скрип, сминаемого снега. Пульс бухающий в висках. Холодный воздух, обжигающий легкие. Я бежала, что есть мочи, молясь лишь о том, чтобы не поскользнуться. Не упасть. Иначе меня ждет участь той девушки.
  Судорожно оглянулась. Преследователи буквально наступали мне на пятки. Еще не схватили лишь потому, что в узком проулке им двоим было мало места. Мужчины толкались, задевали друг друга локтями. Здоровяк был не поворотлив. Мелкий казался шустрей, но бежал он странно, будто прихрамывал на одну ногу. Но вскоре он обогнал товарища и почти достал меня. Коснулся рукой локтя, пытаясь схватить, но я резко вырвала руку, а преследователь не устоял. Проехался ногой по корке льда и растянулся поперек дороги, преграждая проход своему приятелю.
  А до меня вдруг резко дошло, что я могу кричать. Где-то там, на главной дороге совершал объезд патруль. Возможно, они не успели уехать далеко.
  Крик получился сиплым. Воздуха не хватало, горло драло, но я повторила попытку. Поглубже вдохнула, пытаясь не обращать внимание на боль в груди, и заорала что есть мочи:
  - На помощь!
  Голос разлетелся во все стороны, отразился от каменных стен и эхом разнесся по проулку.
  Пожалуйста, услышьте меня. Хоть кто-нибудь.
  
  Глава 2
  Рейнар
  
  Вокруг смотровой башни лютовал ветер. Бешеные порывы бросали в лицо колючее ледяное крошево, скользили за меховой воротник, кусая шею и мочки ушей. Порой мне казалось, что студеные щупальца пробирались даже сквозь швы длинного кожаного пальто и холодили сквозняком спину. Я пошевелил пальцами, разгоняя кровь, и с интересом посмотрел на сопровождающего.
  Сегодня дежурили несколько новобранцев, и этот, сжимающий в руке факел, что так и норовил задуть ветер, не был исключением. Совсем молодой, с покрасневшим носом-картошкой, на кончике которого уже успело появиться белое пятнышко. Но, ничего мальчишка, держится. Чему я, в общем-то, не удивлен - в пограничный гарнизон принимают самых лучших, зарекомендовавших себя солдат из городской стражи. Только, больно уж он молод для героя.
  − Как твое имя, дозорный?
  − Рихельм, ингирвайзер. Рихельм Коаль. Приступил к службе в гарнизоне в первой четверти зимы.
  Отрапортовал четко, и глаз не отвел.
  − За какие заслуги удостоился службы?
  Показалось, или и без того тронутые морозом щеки заалели еще больше?
  − За спасение аньи.
  Я заинтересованно поднял бровь - одну, второй вернуть подвижность не смогли даже золотые руки доктора Орфина.
  − Покушение на жизнь?
  − Скорее на... достоинство. - Коаль пожал плечами и опустил взгляд к широким зубцам каменной стены, у подножия которых, на переходах, пока еще можно было различить вьющуюся поземку.
  Я мысленно скривился, стараясь не показывать разочарования, накатившего пополам с раздражением. Интересно, чего я ждал? С окончанием Войны пятнадцать лет назад миновала пора настоящих подвигов, а солдатские заслуги все чаще измеряются теперь мерой испуга очередной вертихвостки.
  − В дозоре все спокойно? - поинтересовался я, оглядев белевшую в сумерках равнину, на дальнем конце которой привычно светилось багровое облачко Перехода.
  − Ничего подозрительного не заметили. Измеритель показывает обычную частоту, группа с обходом ушла с полчаса назад − наблюдатель сказал, что идут ровно, без помех. Диких зверей тоже видно не было.
  − Отлично, − я коротко кивнул дозорному, − надеюсь, служба в гарнизоне пришлась вам по вкусу. Спустимся в казарму. И, Коаль, разотрите нос, служебное рвение воистину не требует обморожений.
  Парень поспешно прижал руку в толстой кожаной перчатке к лицу, и я с трудом расслышал его за порывами ветра.
  − Слушаюсь, капитан Фрей. Прошу оказать честь и первым спуститься в караульную.
  Мне показалось, или в глазах паренька действительно промелькнуло обожание? Решил, что отцом родным о нем пекусь? Ерунда, меня всего лишь заботит боеспособность гарнизона. Я резко развернулся и пошел к каменным ступеням, ведущим в теплое нутро башни. Как же, герой Войны Равновесия, великий Рейнар Фрей! Кто бы знал, что я ненавижу такие восторженные взоры даже больше, чем страх, который испытывают простые горожане, глядя в мое обезображенное лицо.
  
  В казарме ярко горел очаг, перед которым сушились чьи-то разношенные сапоги, наполняя помещение терпким духом мокрой кожи. Вот только тепла хватало ненамного - вековые стены дозорной башни, казалось, навечно вобрали в себя стужу минувших зим. С моим появлением, сидевший за столом старый вояка повернул голову и усмехнулся:
  − Хороша погодка, а, ингирвайзер?
  Подтрунивает, как обычно. Я плюхнулся рядом и скинул капюшон. Страж подвинулся и принялся сооружать самокрутку короткими, но неожиданно ловкими пальцами. Я знал этого человека еще со времен, когда сопляком поступил в городскую стражу - тогда, тыщу лет назад, до Противостояния.
  − В самый раз для прогулок.
  Коаль протопал к очагу и снял с огня котелок. Раскидал по кружкам щепотки травы, плеснул кипятка.
  − Тоже беспокоишься? - ветеран выпустил к закопченному потолку сизую струйку дыма.
  − О чем, Виттор?
  − Неладно на границе в последнее время. Или не чуешь?
  Он почесал небритую щеку, а я подтянул к себе кружку и принялся отогревать закоченевшие ладони.
  − Я верю только фактам.
  − Тогда, вот тебе факт. Зверье пропало. Раньше, по зиме, как в дозор пойдешь, хоть зайца, да, встретишь, а нынче? Даже по ночам волчьего воя стало не слыхать.
  − Что-то еще?
  − Не знаю, как другим, − Виттор задумчиво пожевал самокрутку, − мне Переход покоя не дает. Раньше мерцал ровно, а в последнюю неделю нет-нет, да и словно рябью подернется.
  − Может, мороз играет? - Я прихлебнул пахнувший травами напиток.
  − Или глаза, − добавил, ничтоже сумняшеся, сидящий напротив новобранец.
  − У меня глаза получше твоих будут, щенок, − рыкнул на Коаля ветеран и, повернувшись ко мне, нахмурился. - Сам знаешь, что не играет. Я неприятности нутром чую, помнишь, небось?
  Виттор, что ни говори, оказывался правым часто. То ли дело было в почти зверином чутье, которым обладал старый вояка, то ли в умении подмечать то, что в глаза не бросается, то ли вовсе в каком непонятном даре, но к ветерану прислушивались. Я обернулся к новобранцу:
  − А ты что скажешь?
  − Дозоры ничего особенного не видели, капитан. Хотя, с обходом, как обычно, дважды в сутки выбираются. В последний раз портал в рощице у озера открылся, с месяц назад, но вы о том знаете. Переход же держим взаперти, как обычно.
  Виттор глубоко затянулся и презрительно сплюнул на пол.
  − Слушай больше, ингирвайзер. Этих молокососов хамелеон под зад пнет - и то, не заметят.
  Коаль дернул щекой и, порывисто поднявшись, отправился в угол, полоскать чашку в умывальнике. Я задумчиво проводил парня взглядом. Конечно, я был в курсе того случая, когда группа ингиров попыталась прорваться в наш мир. Благодаря Ключу - так привыкли называть трофейный механизм, оставшийся со времен Войны - я всегда заранее знал, в каком месте начинает истончаться ткань мироздания, отделяющая наш мир от Эвры. И нам с дозорной группой обычно хватало времени добраться до места и закрыть намечающуюся брешь. Но иногда, как и вышло месяц назад, Ключ срабатывал не так, как нужно, а, может, ингиры как-то умудрялись ускорить открытие. В любом случае, когда мы прибыли к порталу, он уже полностью разомкнулся, а после схватки пара уцелевших эврян попыталась затеряться в лесу и снеге. Дозорные сняли их из арбалетов - благо, наша лаборатория разработала очки, позволяющие определять хамелеонов по всполохам тепла, которое излучает тело. Нарушителей оказалось двое - мужчина и женщина, хотя, вернее, пожалуй, сказать самец и самка. Слишком уж отличаются ингиры от людей, даже не внешностью, а почти ощутимой, идущей откуда-то изнутри чуждостью.
  Они лежали рядом, подкрасив кровью сугроб, и сжимали в перепончатых пальцах какие-то загадочные трубки, немного похожие на те, что вставляют в пузырь волынки. Добычу, конечно, отнесли в лабораторию, только вот наши мудрецы так и не выяснили назначение этих штук. У меня до сих пор перед глазами стоят покрытые витиеватой татуировкой лица пришельцев. Казалось бы, немало я повидал хамелеонов во время Противостояния. А теперь почему-то всё никак не могу забыть, как падали снежинки в раскрытые желтые глаза с кошачьими зрачками, да так и не таяли. Старею? Или просто позабыл, каково это - до скрежета зубов ненавидеть неприятеля?
  − Ты с учеными своими-то поговори, ингирвайзер. Пусть ухо востро держат.
  − Они надежны, - заверил я. - Если что заметят, тут же примут меры.
  − Ну-ну, − скептически протянул Виттор и щелчком зашвырнул окурок в очаг. А я подумал, что месяц - достаточный срок для того, чтобы ингиры подготовили еще какую пакость. В то, что они отступились и больше не станут пытаться проникнуть в наш мир, я не поверю никогда. Посмотрел в упрямую спину ветерана и негромко произнес:
  − Благодарю за бдительность. В лаборатории предупрежу. Попрошу провести новые расчеты.
  Виттор удовлетворенно кивнул, кажется, собирался еще что-то сказать, но тут заскрипела дверь. Из соседней комнаты в казарму ввалился юноша-радист в меховой безрукавке поверх шерстяного одеяния и в меховых же сапогах. В руках он держал длинную бумажную ленту. Подслеповато прищурился, удовлетворенно кивнул и простуженным голосом прохрипел:
  − Капитана Рейнара Фрея тотчас требуют в управление городской стражи. Код двадцать четыре, красный.
  Я махом подобрался, рассеянную задумчивость как рукой сняло. Вторым десятком исчислялись дела, связанные с иномирными вторжениями, а красный цвет означал, что мчаться мне в управление придется на самой большой скорости. Виттор присвистнул и назидательно поднял палец, точно неизвестный, по сути, вызов подтверждал правоту ветерана.
  − Разберемся. - Я поднялся со скамьи, запахивая пальто. Коротко свистнул.
  Из-под широких нар, на которых обычно спали караульные, послышался утробный звук, переходящий в скулеж, и на свет, отчаянно зевая, показалась башка снежного волкодава. Айна выбралась, отряхнулась и, процокав по половицам, подошла, ткнулась носом в ладонь. Я потрепал ее по холке и, кивнув дозорным, направился к выходу.
  До города добрался, когда на небе зажглись те самые пронзительные зимние звезды, от одного взгляда на которые становится еще холоднее. Оставил в конюшне лошадь и собаку, а на пороге управления столкнулся с комиссаром Катраном. Мы переглянулись, пожали друг другу руки и промолчали. И без разговоров было понятно, что привело нас сюда среди ночи одно и то же дело, суть которого вот-вот станет известна.
   Ввалившись в жарко натопленное помещение, я привычно поморщился от ринувшегося навстречу потока тепла. Резкие перепады температуры всегда не самым лучшим образом сказывались на моей коже - рваные раны начинало щипать и лицо словно раздирало на части. Но ничего, надо всего лишь перетерпеть минуту-другую. Я давно приноровился не показывать людям свои чувства.
  К слову, далеко не все в управлении обладали подобной выдержкой. Пока я пробирался узкими коридорами, поймал парочку презрительных взглядов недавно поступивших на службу дознавателей. Не скажу, чтобы это сильно задело − за годы уродства я привык относиться к подобному обращению философски. Куда хуже было то, что из-за двери кабинета комиссара доносился взволнованный женский голос. Интересно, дамочка сразу грохнется в обморок, увидев чудовище, или сначала закатит истерику?
  Я посторонился, пропуская вперед Катрана, вошел следом и задержался на пороге, стаскивая пальто и разглядывая посетителей. Посреди кабинета, прислонившись бедром к заваленному бумагами письменному столу, стоял мой добрый знакомый Тенрилл Дорсан. Ветеран войны, как и я, но за годы нашей дружбы умудрившийся взлететь аж до поста начальника службы безопасности. Скрестив руки на груди и уставившись в пол, он внимательно слушал собеседницу. Обладательница взволнованного голоса сидела боком к двери, на узком диванчике, обитом потертой шпалерой. Она как раз говорила что-то о трактире и перечисляла имена. Я отметил пышные темные волосы, в беспорядке рассыпанные по плечам и втянул носом легкий запах духов, так не вяжущийся с казенной обстановкой управления. Эти двое настолько увлеклись разговором, что, похоже, не заметили нашего прихода. Комиссар Катран нахмурился и негромко кашлянул.
  Женщина наконец-то замолчала и обернулась. Ее заинтересованный взгляд скользнул по комиссару, потом переместился на меня, и красивое лицо исказила гримаса отвращения. Чего, собственно, и следовало ожидать. Впрочем, дамочка, к ее чести, быстро справилась с первой реакцией и вопросительно приподняла темную бровь.
  − Вы быстро, это хорошо. - Тенрилл выступил вперед и по очереди пожал нам руки.
  − Роксана, позволь представить - комиссар Винсан Катран, начальник управления. А это − капитан Рейнар Фрей, куратор инородных вторжений. Следит за тем, чтобы хамелеоны не пробрались в наш город. Этот человек − лучший в своем деле.
  Во взгляде Дорсана промелькнуло беспокойство. Похоже, девица умудрилась вляпаться во что-то нешуточное. Ну, хорошо, хоть не вопит, хотя, смотрит так, что прямо подмывает в отместку скорчить зверскую рожу. Я вздохнул и приказал себе думать о работе. В конце концов, судя по тому, что вызвали именно меня − случилось нечто серьезное.
  Я прошел к окну и присел на подоконник − спиной к свету уличных фонарей и подальше от масляной лампы на столе. Молча стянул перчатки и выжидающе уставился на Тенрилла.
  − Похоже, анья Эдан стала свидетельницей вторжения.
  Я скептически хмыкнул. Даже делая скидку на домыслы Виттора, мне не верилось, что Ключ, служивший столько лет верой и правдой, мог беспричинно сломаться и не оповестить об очередном портале. Тем более, что ежемесячную проверку в лаборатории механизм прошел успешно. Скорее, дамочке что-то с испугу померещилось. С другой стороны, я чувствовал, что начальник службы безопасности чего-то не договаривает. Нам немало пришлось повидать за годы совместной работы, но таким настороженным я видел его редко.
  − Господин комиссар, - обратился Тенрилл к хозяину кабинета, − понимаю, что, скорее всего, вам неприятно, что я вмешиваюсь в дела городских дознавателей. Однако, пользуясь положением, передаю это дело под опеку службы безопасности. Капитан Фрей будет наделен особыми полномочиями, а расследование происшествия будет проводиться под статусом секретности.
  − Мне выйти? − прозорливо отозвался комиссар.
  − Нам еще понадобится ваша помощь, Винсан. Личная. − Тенрилл послал мужчине дружелюбную улыбку.
  - Позовите, когда понадоблюсь.
  Коротко стукнула дверь, и я услышал, как друг глубоко вздохнул.
  − К чему подобная осторожность?
  Не то, чтобы я не доверял Дорсану, специалистом он был отличным, просто раньше стражи границы всегда работали в тесной связке с дознавателями.
  − Есть причины, но о том позже. Мне бы хотелось, чтоб для начала ты узнал все, что рассказала мне анья Эдан.
  Я прислонился затылком к холодному стеклу, прикрыл глаза и приготовился слушать, втайне радуясь, что мое лицо скрыто тенью. Чем меньше отвлекается свидетельница на посторонние вещи, тем больше можно выжать из нее подробностей.
  − Роксана? - мягко пригласил Тенрилл, и мне в первый раз подумалось, что же связывает моего друга и эту женщину.
  - Рилл, я ведь уже все тебе рассказала. К чему повторяться?
  Я коротко усмехнулся. Пожалуй, наша дорогая гостья и не предполагает, что повторяться уже начала. Правда, немного в другом смысле − свидетели, все как один, страшно не любят пересказывать неприятные события. Боятся грязи? К сожалению, работа дознавателя порой напоминает труд золотаря, и тогда раз за разом копаешься в 'нечистотах'. А дознавателем мне приходится выступать часто. Я вздохнул и открыл глаза.
  − Анья Эдан, − постарался, чтобы голос звучал ровно и не выдал накатившего раздражения, − есть хорошая поговорка про две головы, которые вместе думают лучше. Вполне возможно, что слушая ваш рассказ, я замечу нечто, что мог упустить, при всем моем уважении, господин Дорсан. Вовсе не потому, что я умнее, просто опыт у нас разный, да и направления работы отличаются. Так, во сколько примерно произошло событие, о котором вы говорили?
  − Ну... Я точно не помню. Где-то около полуночи. Я вышла из таверны 'Плакучая Ива' и пошла к своей общине. Там недалеко, и дорогу я обычно срезаю через проулок. Вот и сейчас... Это место всегда было безопасным, я и не думала, что...
  Она всхлипнула и приложила платочек к носу.
  − Все хорошо, − Тенрилл мягко похлопал свидетельницу по руке и вытащил из внутреннего кармана кителя серебряную фляжку. Отвинтил крышечку, нашел на комиссарском столе высокий стакан и плеснул туда янтарный напиток. Ноздри защекотал запах хорошего коньяка. Анья благодарно кивнула, а я в очередной раз подивился, сколь самонадеянны эти женщины. Интересно, кто вбил им в головы мысли о собственной неприкосновенности? Ходят ночью по малолюдным местам в святой уверенности, что преступник непременно падет ниц и раскается, увидев томный взгляд прекрасных глаз. Впрочем, что и говорить - волос долог, а ум...
  − Анья Эдан, так что там произошло?
  − Я свернула в проулок. А там... повозка стояла. Преграждала выход. И мужчин двое. Точнее, трое. Третий здоровяк. Высокий крупный, словно медведь. Он девушку держал. Точнее, я не сразу поняла, что девушку. Но она вскрикнула, и попыталась вырваться. А те крепко держали.
  − Почему не сразу поняли?
  - Так я их издалека увидела. Сначала не разобрала, что к чему. Да и света там не так много было. Только луна.
  − Так, вы сумели разглядеть жертву?
  Женщина покачала головой, сделала судорожный глоток, и я заметил, как подрагивает тонкая рука.
  − На ней был плащ с капюшоном.
  − А нападавших? Лица, одежду?
  Потом коротко покосился на хмурого Тенрилла и осторожно уточнил: − Они были похожи на людей?
  − Двое − да. Здоровяк и еще второй. Коротышка. Хотя, не так чтоб уж коротышка, но на фоне товарища смотрелся сущим карликом. Он еще прихрамывал на правую ногу. Хотя, бежал быстро. Ловко управлялся, несмотря на хромоту. Третий же...
  Свидетельница запнулась и закусила губу. Глянула испуганно сначала на меня, потом на Тенрилла, словно искала в нем поддержки: − Вы, наверное, сочтете, что я умом тронулась. Но тот не человек был. Его глаза... в темноте светились. Знаете, как у кошки. И еще... он меня, когда увидел... исчез.
  Я соскочил с подоконника и направился к столу, мимоходом отметив, как испуганно отшатнулась женщина. Рывком открыл ящик, придержав жалобно звякнувший графин. Вытащил очередную кипу бумаг − комиссар, к слову, особой аккуратностью не отличался - и принялся искать карту города. Помню, что хранилась она где-то здесь.
  − Анья Эдан, так, что в итоге с девушкой?
  − В повозку втолкнули. Этот... который хамелеон, он за мной гнаться не стал. Приказал подельникам догонять. А сам с похищенной остался. Мне так кажется.
  Пожелтевший и изрядно потрепанный кусок пергамента нашелся, наконец, в кипе конвертов. И, разворачивая на столе карту Солькора, я поинтересовался:
  − Скажите, анья, а как вам удалось уйти от погони?
   Свидетельница напряженно выпрямила спину.
  − Вы меня в чем-то подозреваете? - она вскинула голову, и в прищуренных зеленых глазах промелькнуло возмущение.
  − Вообще-то я всегда всех подозреваю, − усмехнулся я, − такая уж у меня работа. Но сейчас просто хочу видеть полную картину происшествия.
  Протянул карту, стараясь держать за уголок, чтобы не соприкоснуться пальцами:
  − Покажите, где произошло похищение и куда вы потом отправились.
  А у самого в голове промелькнуло: 'Надеюсь, что все же не убийство'.
  − Ваши подозрения неуместны! - свидетельница сделала вид, что не замечает мой жест и скривила губы. − Еще немного, и я могла оказаться на месте той девушки!
  − Но ведь не оказались же?
  − Не оказалась только потому, что на дорогах наледь! И этот громила неповоротливый поперек проулка растянулся и товарища своего сбил. А если б не поскользнулся...
  Анья всхлипнула, а я поморщился. Терпеть не могу, когда женщины плачут. И, вроде знаешь, что происходит это чаще от чувствительности их натуры, а в то же время откуда-то из глубин естества всплывает первобытная потребность защищать. Вон, и Тенрилл вздохнул сочувственно, достал из нагрудного кармана чистый платок и протянул свидетельнице. А потом ободряюще провел ладонью по плечу.
  − Успокойся, Рокси. Самое страшное позади, и теперь тебе нечего бояться. Мы с капитаном Фреем приложим все силы, чтобы раскрыть преступление.
  − Но сначала вы должны понять, что и мы нуждаемся в вашей помощи. - Я снова протянул карту. - Так, где это случилось?
  Женщина аккуратно промокнула носик, придержала угол пергамента и внимательно обозрела нарисованный чернилами план города.
  − Примерно здесь. Рядом с общиной.
  Я задумчиво кивнул. Пожалуй, стоило бы поинтересоваться, не исчезала ли оттуда содержанка? И, чем скорее в управлении получат описание девушки, тем больше шансов ее найти.
  − Анью Эдан привез городской патруль. − Тенрилл заглянул в карту через мое плечо. - Ей повезло наткнуться на них вот тут. Рей, нужно съездить на место, посмотреть, не осталось ли улик.
  − Нам? - Я удивленно покосился на сосредоточенный профиль друга. - Может, все же стоит поручить это дело дознавателям? Откровенно говоря, я собирался проверить настройку Ключа и отправиться на поиски нового портала.
  − Это тоже нужно сделать. Отойдем в сторонку, есть разговор.
  Краем глаза я заметил, как нахмурилась свидетельница, однако, промолчать ума у нее хватило.
  Мы вошли в небольшую комнату - пахнувший пылью архив по соседству с кабинетом. Дорсан, не зажигая лампы, прикрыл дверь, оставив тонкую щель света, и негромко поинтересовался:
  − Ты ничего странного не заметил в описании нападавших?
  − Ну, если ты считаешь появление хамелеона в городе делом вполне обычным...
  − Рей, кончай умничать. Я о людях.
  Я задумался, потирая подбородок. Хромоногий коротышка и здоровяк-медведь - весьма колоритная пара. И если описание первого подозреваемого оставалось для меня просто описанием, одного огромного детину я знал лично. Более того, являлся тот ни кем иным, как жандармом того самого управления, в котором мы сейчас находились. Досадно, что эта мысль не пришла мне в голову раньше. Неужели, стал терять хватку? Я скрестил руки на груди и с досадой ругнулся в полголоса.
  − Понял, наконец, − с удовлетворением произнес Тенрилл.
  − А комиссар? Подозреваешь, что тоже замешан?
  − Вряд ли, но проверить не мешает. Мои люди займутся. И, если будет всё в порядке, введем его в курс дела, пусть сам выводит подчиненных на чистую воду. Если они, конечно, виновны.
  − То есть, ты хочешь сказать, что вести это дело будем мы двое?
  Тенрилл помолчал, а потом ободряюще похлопал меня по плечу.
  − Откровенно говоря, я рассчитывал на тебя. Завтра... вернее, уже сегодня, мне придется уехать из Солькора. Служба, прямой приказ канцлера. Впрочем, дам тебе одного человечка - неофициально. Можешь задействовать его для сбора деликатной информации, для поручений, при которых не стоит светиться. И, да, у него много полезных знакомств.
  − Я могу взять в помощь стражей границы. Проверенных.
  − Да, ты не потянешь всё в одиночку.
  Темный силуэт сдвинулся, Тенрилл негромко кашлянул и продолжил:
  − А еще у меня для тебя есть особое поручение.
  − Слушаю.
  − Я хочу, чтобы ты присмотрел за свидетельницей. Согласись, оставлять ее без охраны опасно.
  − Хорошо. У меня есть надежный человек.
  Я вспомнил Виттора. Он, хоть не первой молодости, но любому сунувшемуся не по делу, способен задать серьезную взбучку. От дозоров ветерана пока можно освободить, а его супруга сможет составить анье Эдан подходящую компанию. Чем они там занимаются в свободное время? Вышивкой и музицированием? Мои размышления прервал напряженный голос Дорсана:
  − Охранять ее будешь ты.
  Я ошарашено посмотрел на друга, пытаясь различить его лицо в полумраке. Он что, умом двинулся? И вправду думает, что я стану вместо закрытия порталов служить нянькой при капризной анье?
  − Какого хрена? Я тебе не мальчик на побегушках, чтобы подтирать сопли капризным барышням.
  − Рей, − рука Дорсана весомо легла мне на плечо, − ты единственный, кому я могу доверять в этой ситуации.
  − Ерунда. Свет на мне клином не сошелся, и, как я говорил, есть подходящий человек.
  − Подходящий, может, и есть, но ты - лучший. Лучше всех знаешь ингиров, понимаешь, на что они способны. Только под твоим надзором я могу быть спокоен, что Рокси в безопасности.
  Снова 'Рокси'. Прелестно. Всю жизнь мечтал быть опекуном чьей-то любовницы.
  − Интересно, когда эта вертихвостка успела вскружить тебе голову, Рилл? Если так печешься о ее безопасности, зачем едешь по делам, сучье вымя тебе в рот!?
  Я в раздражении скинул его руку и сделал шаг назад, рискуя упереться в заваленные документами старые шкафы. Тень Дорсана с размаху стукнула себя по голове.
  − Совсем сбрендил? Она - моя кузина! Как думаешь, почему я первым примчался на вызов?
  − Что ж ты раньше не сказал? - Я почувствовал себя полным дураком и еще больше разозлился.
  − Честно говоря, не придал этому значения, - слегка замялся Рилл, а потом кашлянул и мне послышался виноватый оттенок в его голосе:
  − Рей, мне невозможно не ехать, от этого зависит безопасность Ланардии. Считай охрану Роксаны моей личной просьбой.
  − И, всё равно. Ты понимаешь, что я просто не смогу одновременно вести дело и сторожить свидетельницу?
  - Тебе и не надо ее сторожить. Пускай просто поживет у тебя.
  Поначалу я подумал, что мне послышалось. Но Рилл кивнул, подтверждая свои слова.
  − Ты что... Ты это всерьез?! - Я почувствовал, что еще немного, и сорвусь. Не хватало еще, чтобы мой кулак впечатался в физиономию начальника службы безопасности. Две недели под одной крышей с истеричной бабой! Да я лучше сотню ингиров за грань собственноручно выкину! - Извини, но тащить к себе домой эту девицу я не стану, пусть она хоть трижды твоя кузина!
  − Откуда в тебе эта ненависть к женщинам, Рей? Неужели, после того случая...
  − Не начинай!! Что было - то прошло... Раньше и трава была зеленее, и воздух чище, и вообще... Сами виноваты... Вырастили себе на голову нахлебниц, посадили на шею и носимся, точно со стеклянными цветами - лишь бы не разбить.
  − Ты прекрасно знаешь, почему это происходит Рей. Как думаешь какое нынче соотношение мужчин и женщин?
  - Один к десяти? - смело предположил я.
  - Уже один к одиннадцати! - Ну, почти угадал. - И ситуация лишь ухудшается.
  - Так давно пора согнать их всех в одно место, запереть и... пускай рожают. Все равно больше ни на что не способны. А вы что? Прыгаете вокруг, точно племенные самцы в период гона, красуетесь, унижаетесь, надеясь, что до вас снизойдут. Жалкое зрелище. Даже перед шлюхами и перед теми стелитесь! Не противно?
  Я подумал, что мою возмущенную речь, скорее всего, слышно в соседней комнате, и на короткое мгновение даже пожалел о своей несдержанности. Но, с другой стороны, я не обязан беречь нежные ушки незнакомой девицы. Тенрилл, похоже, подумал о том же. Отступил, и щель, сквозь которую в архив просачивался свет, пропала.
  − Ты действительно такой дурак? Или настолько окопался в своем собственном мирке, что и знать ничего не хочешь? Женщин потому и мало, что девочки рождаются только в любви! Как ты думаешь, если мы станем насильно заставлять их рожать, долго ли просуществует Ланардия?
  − Ерунда! - я упрямо тряхнул головой. - Сказки, придуманные теми же бабами, дабы оправдать собственный паразитизм!
   − Эти, как ты говоришь, сказки, имеют массу подтверждений. Девяносто процентов девочек рождаются в браке - я сам видел статистику. Подвернулась как-то возможность покопаться в архивах. Кстати, знаешь, что интересного я выяснил? - Тенрилл сделал паузу, верно дожидаясь моего ответа. Но я не проявил должного интереса, а потому друг продолжил сам: − Все эти проблемы с рождаемостью, а точнее уменьшением количества девочек, начались с тех самых пор, как открылся первый портал из Эвры. Сначала, колебания были не значительны, и им не придали должного внимания. Но постепенно ситуация становилась все более критичной. И сейчас... каково положения сейчас, ты и сам знаешь.
  Да знаю. И данные Тенрилла, признаться честно, меня взволновали. Если наше вымирание напрямую связано с вторжением ингиров... Да еще это похищение... Интересно первое ли? В общем, все может оказаться куда серьезней, чем я предполагал прежде. Но, сучье вымя, это не повод вешать на меня охрану свидетельницы!
  Я сжал кулаки, скрипнул зубами и снова отрезал:
  − Все равно, нет. Я не возьмусь ее охранять!
  Тенрилл немного помолчал, а я, пользуясь паузой, сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться. В узкой комнате стало еще жарче, и я почувствовал, как неприятно взмокла спина.
  − А я говорю, да! Ты мне должен. Помнишь? - вкрадчиво прозвучал, наконец, голос Дорсана.
  Шантажист хренов. Еще бы я забыл. Терпеть не могу быть кому-то обязанным, а тут речь касалась не просто банального одолжения. Семь лет назад по моей просьбе Тенрилл повлиял на изменение планов постройки новой лаборатории. К слову, финансирование тоже пришлось увеличить. Не знаю, каким образом мой друг доказал необходимость переноса строительства в другое место, зато я стал обладателем короткого и безопасного пути в цитадель науки. Просто потому, что подземный ход, доставшийся мне вместе с домом, выводил теперь напрямую к подвалу лаборатории.
  − Похищение женщины в нынешней ситуации, в любом случае, очень серьезное дело. И, как бы мы к ним не относились, от них зависит, в конечном счете, существование людей. Рей, ты всегда был профессионалом, и не давал эмоциям мешать работе. Если тебе будет проще, считай Роксану важной частью задания. Я не призываю тебя выслуживаться и быть нянькой.
  Чувствуя, что друг загнал меня в угол - и разумными доводами, и моими обязательствами - я раздраженно отбросил взмокшую челку от лица и процедил:
  − Две недели и не днем больше
  А потом, задев Дорсана плечом, первым вернулся в кабинет.
  Анья Эдан сидела, все так же напряженно выпрямившись и, зуб даю, ее лицо раскраснелось то ли от злости, то ли от волнения. Кинула вопросительный взгляд на Тенрилла, меня, кажется, вовсе стараясь не замечать.
  Тот прошелся по кабинету и, сняв с вешалки длинное дамское пальто повернулся к свидетельнице:
  − Роксана, сейчас вы едете с капитаном Фреем на место преступления. А после отправитесь к нему домой.
  − Это еще зачем? - вскинулась женщина, и в мою сторону полетел сердитый взгляд.
  − Некоторое время Рейнару придется тебя охранять, так что поживешь у него немного.
  − Две недели, − веско уточнил я, отчего-то чувствуя детскую, подленькую радость от того, что свидетельница разозлилась.
  − Ты с ума сошел! Я никуда с ним не пойду. Я его даже не знаю.
  Мысленно я был полностью солидарен со свидетельницей, однако, теперь немного успокоился, и профессионализм быстро взял верх.
  − Анья Эдан, если вы дорожите собственной жизнью, придется послушать господина Дорсана. Я и сам не в восторге от подобной идеи, но мы вынуждены пойти на такие меры. Со своей стороны обещаю, по возможности, сильно вам не докучать.
  Женщина упрямо скрестила руки на груди и принялась сверлить взглядом кузена. Тот подошел к креслу, наклонился и принялся нашептывать что-то ей на ухо. Не иначе, убеждает, что я не ем дамочек на завтрак.
  Пока они совещались, я с невозмутимым видом оделся и повернулся как раз в тот момент, когда Тенрилл галантно подавал свидетельнице пальто.
  − Светает. - Друг бросил быстрый взгляд в окошко. - Сделаем вот так...
  
  
  
  Глава 3
  Роксана
  
  Из здания управления меня вывели черным ходом. Точнее, не так. Тенрилл лишь толкнул в темный узкий коридор и велел идти прямо, никуда не сворачивая, до самой двери. Сам же сказал, что отвлечет обитавших в управлении сотрудников. Вроде как соберет на срочное совещание.
  Боялся слежки? Подозревает кого-то из своих людей? Возможно. Помню, как кузен хмурился, когда я давала показания. Когда описывала внешность похитителей. Неужто признал кого? Если так, то дело дрянь. Ведь если и стражам порядка нельзя доверять, то кому можно?
  Рейнару? Тенрилл ему определенно доверяет. А вот у меня от одной мысли о его обществе стынет в поджилках. Какой все-таки неприятный тип... И то как он отзывался о женщинах... Наверно, думал я не слышу. Или, напротив, специально повысил голос, чтобы не питала иллюзий насчет его отношения. Что так, что так, все одно - противно.
  И ведь как назло никуда не деться. Две недели. Целых две недели под присмотром куратора инородных вторжений. Надо запастись терпением. Просто пережить. Как-нибудь. В конце концов, это лучше, чем попасть в руки тем негодяям. Да и, чего уж скромничать, я всегда умела ладить с мужчинами. Может и этот еще... переменит точку зрения... Правда вот, Тенрилл, когда меня уговаривал, обмолвился, что его друг женщинами не интересуется. Успокоить хотел на сей счет. Хотя я подозреваю, что это они им не интересуются. Еще бы, с такой-то внешностью. И характер, тоже далеко не сахар. Ну ничего, как-нибудь справлюсь. Найду подход. А может повезет, и мне и вовсе не придется с ним контактировать. Хорошо бы оно было так...
  Узкий коридор, как и обещал кузен, закончился дверью. Массивной, обитой железными листами. Я коснулась ручки и тут же одернула ладонь - та была ледяная. И я сразу вспомнила что снаружи лютует зима. Тщательно застегнула распахнутое пальто и подняла воротник. Проверила меховую шапочку, перчатки... Перчаток не оказалось. Забыла, дуреха. Теперь пальцы заледенеют. Да еще эта ледяная дверная ручка. Пришлось пониже натянуть рукав, надавить на холодный металл, толкнуть увесистую створку. Та поддалась с трудом, натужно скрипя проржавевшими петлями.
  Я навалилась всем телом, а потом с той стороны вдруг кто-то резко дернул дверь на себя.
  Неожиданно потеряв опору, не смогла устоять на ногах и нелепо завалилась вперед. И встретиться бы мне носом с сугробом или того хуже с ледяной коркой, затянувшей брусчатку, если бы меня не схватили за плечи сильные мужские руки.
  - Все женщины такие неуклюжие? - прозвучало, нет, не насмешливо, скорее раздраженно.
  Я поспешила вернуть равновесие и, твердо встав на ноги, с вызовом глянула в лицо своего 'телохранителя'. Хотела ответить чем-нибудь едким. Но стоило встретиться с ним взглядом, как язык прирос к небу, а в горле вдруг предательски пересохло.
  Нет, в это лицо, да еще находящееся так близко, я не могла смотреть спокойно. К горлу подкатывал ком отвращения, который совершенно невозможно было сглотнуть. Разве что выплеснуть наружу. Но это было бы совсем дико, а потому, я лишь постаралась дышать чаще. Вдох-выдох, вдох-выдох.
  Не страшно ведь. Почти. Да и лицо изуродовано лишь наполовину.
  Правую его часть рассекали несколько шрамов. Хотя, это были даже не шрамы. Глубокие рытвины, борозды совсем свежих порезов или царапин. Даже предположить боюсь, кто или что могло оставить такие следы. А еще не понимаю, почему он их не прикроет, не наложит повязку или чего там еще полагается в таких случаях. Лишь длинная челка на один бок кое-как закрывает страшные отметины. И то, каждый порыв ветра так и норовит отбросить волосы в сторону, выставляя раны на всеобщее обозрение.
  Жутко...
  И взгляд у него жуткий. Темные почти до черноты глаза смотрят неодобрительно и с нескрываемым презрением. И от взгляда хочется отгородиться еще больше, чем от уродливого лица.
  Две недели. И как я выдержу?
  Как-нибудь. Перетерплю. Всего-то и надо, что отвести глаза. Вниз на замшевые сапожки с меховой оторочкой. Толстые, теплые, но изящные. А напротив высокие кожаные ботфорты, с обитыми железом мысами. Тяжелые, массивные. И кожа, кажется, задеревенела на морозе. Гнется плохо и грозит пойти трещинами. И тогда сапоги можно будет смело выкинуть. Но если вовремя смазать... Ох, и о чем я только думаю? Какое мне дело до его сапог? Неужели, смотреть больше не на что?
  И вдруг из-за широкого голенища высунулась лохматая собачья морда. Лобастая башка, уши, прижатые к голове, мокрый черный нос и длинная белая шерсть, лезущая в глаза. Волкодав. Здоровенный, крепкий, поджарый. Сразу видно, что за собакой ухаживают. Пусть бы и не вычесывают шесть, но кормят сытно и тренировками не брезгуют.
  На несколько мгновений застыла, с интересом рассматривая псину. Рейнар же расценил мой интерес по-своему:
  - Не бойтесь не тронет.
  - Я и не боюсь, - поспешила оправдаться и потянула к псу руку, намереваясь погладить.
  Собака оскалилась. Губу верхнюю задрала, обнажая внушительные клыки. И зарычала утробно и зло. Я поспешила отдернуть ладонь и внутренне вся сжалась. Не то чтобы и впрямь испугалась, что укусит, просто обычно собаки реагируют на меня иначе. Я люблю четвероногих. Частенько наведываюсь в пригородную псарню. Поиграть со своими любимчиками или помочь в чем. Не знаю, откуда во мне это, никто из моих родственников не был заядлым собачником. А вот мне в обществе братьев наших меньших всегда было очень комфортно. Сейчас же реакция белоснежной крупной псины меня, мягко говоря, удивила.
  - Айна, фу! - прикрикнул на псину Рейнар.
  Ох, так это еще и девочка. Тогда понятно, чего она так скалится - суки по природе своей очень ревнивые. Ну, если хозяин мужчина, конечно же.
  Айна команды послушалась и скалиться перестала, но все равно взгляда от меня не отрывала, следила за каждым движением.
  - Она чужих не подпускает. Так что лучше вам поберечь руки. Если не будете давать повода - не бросится, - 'успокоил' меня мужчина и, не меняя тона, скомандовал: - Айна за мной. Идемте.
  Последнее по всей видимости предназначалось мне, ибо господин развернулся и пошел прочь. Даже руки не удосужился подать. Ну хоть дверь придержал, и на том спасибо. Хотя от поддержки я бы не отказалась - стоило переступить порог, как ноги увязли в высоком сугробе, выбираться из которого пришлось опять же самостоятельно. Ну никакого воспитания!
  Благо идти пришлось не далеко. Почти сразу из-за угла здания показался крытый экипаж, в холодном утреннем свете блеснувший обледеневшей крышей. Сидевший на козлах мужчина, лицо которого по самые глаза закрывал широкий шарф, дернул поводья и лошади остановились. Я всмотрелась в причудливую вязь орнамента, венчавшего крышу и обрамляющего узкую дверцу, и поняла, что повозка мне знакома, впрочем, как и возничий. Это был личный экипаж кузена. Надо же, как расщедрился!
  Передо мной услужливо распахнули дверцу, и я, легко взбежав по ступеням, опустилась на мягкую сидушку у окна. Внутри было тепло от жара небольшой переносной жаровни, и я сразу протянула к ней руки, отогревая замерзшие пальцы. А еще здесь царил приятный полумрак, что тоже несказанно меня обрадовало. Как-то я было не готова всю дорогу ехать лицом к лицу со свои спутником. Никакой выдержки бы не хватило лицезреть его ужасные шрамы в подобной близости.
  Капитан Фрей, как и предполагалось, сел напротив, отчего-то поморщился и на жаровню посмотрел с явным неодобрением. По всей видимости холод ему больше по душе. Следом за ним в повозку вскочила Айна и улеглась у ног хозяина, опустив длинную морду на вытянутые передние лапы.
  Я вновь внимательно оглядела псину и решилась спросить:
  - Интересная порода. Никогда не видела белоснежных волкодавов. У какого заводчика вы ее приобрели?
  - Я ее подобрал. У нас в гарнизоне, целый выводок остался без матери. Вот и разобрали с ребятами. Грех такой псине пропадать. Они охотники отличные. В схватке с диким зверем выстоять могут. Я вообще... - Рейнар вдруг осекся, махнул рукой и скомкано закончил: - Не важно.
  Потом полез во внутренний карман, вытащил карту и стал демонстративно ее изучать.
  Не желает разговаривать, значит. Ну ладно. Не очень-то и хотелось.
  Экипаж меж тем выехал на центральную улицу, и хоть я уже успела дать себе мысленный зарок не начинать беседу, не смогла сдержаться от вопроса:
  - А куда мы сейчас?
  - Прокатимся до места преступления. Понимаю, вы, верно, устали, - капитан прикрыл глаза и осторожно потер переносицу. Кажется, сам он устал куда больше моего, - но нам нужно оказаться там как можно быстрее. Пока возможно найти хоть какие-то следы. Я думал, Дорсан сказал вам...
  Я отрицательно помотала головой. Ни о чем таком кузен меня не предупредил.‏ Но если надо, значит надо. Волновало меня совершенно иное.
  - А после куда?
  - Ко мне домой. Не беспокойтесь, я вам выделю отдельную комнату, - мужчина криво усмехнулся, явно подумав о чем-то не о том.
  Мне и самой подобное соседство было совершенно не в радость. Но его я была готова стерпеть. Вот только...
  - А как же мои вещи?
  - Какие вещи? - не понимающе вскинул голову мужчина.
  - Личные! - произнесла с нажимом. Нет ну он точно издевается. - Одежда, белье и другие необходимые каждой девушке вещи. Или предлагаете мне воспользоваться вашим гардеробом?
  Фрей закатил глаза и тяжко вздохнул. Вновь потер переносицу.
  - Я как-то не подумал об этой... мелочи.
  И он называет это мелочью?! От накатившего возмущения у меня даже дар речи пропал. А когда вернулся, я была готова высказать все, что думаю о нем и об идее совместного проживания.
  Но тут экипаж неожиданно подбросило на колдобине и мне пришлось судорожно вцепиться в обивку сидения, проглотив крутящиеся на языке рукательства. Собака глухо заворчала, приоткрыв один глаз. Рейнар же нагнулся к ней и успокаивающе похлопал по холке, а потом поднял на меня беспросветно темные глаза и спросил:
  - Что вы предлагаете?
  - Как это, что? Разумеется, заехать в общину и забрать мои вещи!
  Ничего более элементарного и придумать было нельзя!
  Вот только господин ингирвайзер, кажется, был не согласен с моей точкой зрения.
  Мужчина вальяжно откинулся на спинку сидения, скрестил руки на груди и нравоучительным тоном принялся ломать все мои планы.
  - Многоуважаемая анья, - произнесено это обращение было отнюдь не уважительно, скорее с издевкой, - я понимаю ваше негодование. Но посудите сами. Где в первую очередь вас будут искать злоумышленники? Или думаете, они настолько глупы, чтобы не понять, куда вы направлялись в столь позднем часу? Община - это первое место, в котором вам не то чтобы не рекомендуется, а я бы сказал, строго настрого запрещено появляться. Если похитители действительно будут вас искать - а Террилл утверждает, что будут - то там нас однозначно ждет засада.
  Я сглотнула вязкий ком, вставший в горле. Как-то мне об этом не подумалось прежде. А сейчас, при мысли о засаде, по спине побежали противные мурашки.
  - Вы же ведь не хотите угодить прямо в лапы ингиров? - добил мужчина и при этом по лицу его скользнула улыбка.
  - Не хочу...
  - Ну вот и славно, - Фрей решил, что на этом разговор окончен и, сдвинув шторку, выглянул в окно.
  - Но ведь я не могу совсем без... - попыталось было вновь донести до него свою проблему, но меня грубо прервали:
  - Боюсь, вам придется немного потерпеть, - отрезал мужчина, и в его приказном тоне не было ни капли участия. Я собиралась настоять на своем, но Рейнар и слова не дал мне вставить, резко сменив тему разговора: - Мы подъезжаем. Это ведь то место?
  Я нехотя выглянула за шторку и сразу узнала мелькающие за стеклом дома.
  - Да, уже близко. Через пару домов будет нужный поворот.
  - Отлично! - Чересчур бодро проговорил капитан. Кажется, он был рад, что сможет хоть ненадолго избавиться от моего общества. - Тормози! - крикнул Фрей и громко постучал в стенку за спиной.
  Экипаж остановился и мужчина, распахнув узкую дверцу, выпрыгнул наружу. Псина последовала за хозяином, а я вжалась в мягкую спинку сидения, пытаясь спрятаться от язычков ледяного ветра, пробравшихся в повозку.
  - Жди здесь, - через плечо кинул мужчина, и дверь со стуком захлопнулась.
  Я же порадовалась, что мне не придется выбираться наружу. И даже внезапный переход на 'ты' пропустила мимо ушей. Теплее на улице не стало, и шастать на морозе без перчаток не было ни малейшего желания. Как и не было желания вновь любоваться на исчерченное шрамами лицо моего 'телохранителя'. Однако долго сидеть, вжавшись в угол, я не смогла. Любопытство все же взяло вверх и, подвинувшись на сидении, а выглянула наружу.
  Капитан Фрей не ушел далеко. Стоял всего в паре метров от экипажа и, нацепив на нос странные очки с толстыми зеленоватыми стеклами в резиновой оправе, плотно прилегающей к коже, внимательно глядел по сторонам. Прикасался к оправе, вроде как что-то настраивая, а потом дернул их вниз, спрятав на шее, в складках темного вязанного шарфа. Вслед за очками Рейнар наклонился и убрал в голенище сапога прежде не замеченный мной кинжал.
  Я с трудом сглотнула вставший в горле ком. Не ожидала, что мой спутник носит с собой оружие, хотя если мыслить логически - это было вполне закономерно. Однако по телу все равно побежали мурашки... Сколько еще у него вот так, припрятано по карманам?
  Как оказалось, припрятано у него не только оружие. Мужчина расстегнул пару верхних пуговиц пальто и выудил из-за пазухи карманные часы на длинной цепочке.
   Откинул крышку, блеснувшую странной незнакомой монограммой, и стал аккуратно водить пальцем по циферблату. Или не по циферблату... Я теснее примкнула к окну, всматриваясь в странную вещицу, теперь уже мало напоминавшую часы. Вот только, как ни пыталась, из экипажа мало что можно было разобрать.
  Капитан Фрей несколько раз ударил ногтем по стеклянной поверхности, исчерченной изогнутыми линиями, и, нахмурившись, раздраженно захлопнул крышку. Затем коротко свистнул, подзывая собаку, и не спеша направился вглубь проулка. Айна семенила рядом, то и дело принюхиваясь и высматривая что-то в просветах плотно стоявший строений.
  А я подивилась странному несоответствию. Господин ингирвайзер с ног до головы в черном, и даже волосы у него темные, смоляные. А рядом снежный волкодав, цветом шерсти практически сливающийся с окружающей белизной. Колоритная парочка.
  Капитан застыл в сотне шагов от повозки и вновь сверился со своим прибором. Опять так же нервно хлопнул крышкой и, теперь уже окончательно спрятав штуковину за пазухой, быстрым шагом пошел в мою сторону. Взгляд у него был угрюмый и недовольный и у меня возникло непреодолимое желание отодвинуться подальше от окна и вновь забиться в свой угол. Отчего-то казалось, что недовольство свое он будет вымещать непременно на мне.
  И с каких пор я стала такой трусихой?! Тьфу ты! Самой от себя противно. Буду я еще дрожать перед каким-то мужиком?
  Глубоко вдохнула, набираясь смелости и решительно толкнула дверь, заставив ту распахнуться чуть ли не перед самым носом подошедшего телохранителя.
  - Какого хромого лося, мать твою, ты высовываешься?! - не стесняясь в выражениях, вспылил Фрей. - Я что сказал? Сидеть в экипаже и не дергаться! Давайте договоримся сразу, что если уж вы вверили мне защищать вашу жизнь, извольте слушаться указаний.
  И взглядом чуть ли не насквозь прожигает. И желваки отчетливо ходят на скулах, выдавая всю степень раздражения. А шрамы, и без того не привлекательные, еще сильнее искажают черты, делая лицо пугающе зверским.
  Я испуганно отшатнулась и споткнувшись о ступеньку, плюхнулась на пол повозки, больно ударившись копчиком. Однако боль эта, вопреки ожиданиям, почему-то отпугнула страх и дала сил ответить.
  - Прекратите на меня орать! И, вообще, когда это мы с вами успели перейти на 'ты'?
  - С тех самых, - фыркнул в ответ и, не думая извиняться за свое неподобающее поведение. - Идемте, покажете, где стояла повозка и откуда пришли похитители.
  Рейнар протянул руку, намереваясь помочь мне подняться. Я же демонстративно ее отпихнула и, схватившись за поручень, сама выбралась из экипажа.
  Ветер кинул в лицо ледяную крошку, и Фрей поморщился и прикрылся локтем. Чуть слышно зашипел, касаясь изуродованной щеки, а потом и вовсе накинул на голову глубокий капюшон, заслоняясь от безжалостных порывов ветра.
  - Показывайте, - велел он.
  - Вот, повозка стояла тут. Преграждала выход из проулка. А похитители пришли с этой стороны... - Я повела рукой, показывая направление.
  Ингирвайзер откинул полу пальто, присел на корточки и смахнул мелкую ледяную крошку с дороги. На плотном снежном настиле отчетливо проступали узкие следы тележных колес. Верно повозка простояло тут долго, раз отпечатки остались.
  Мужчина прошелся вокруг, тут и нам сметая в сторону снег. Удовлетворенно кивнул и, выудив из кармана мешочек с какой-то пудрой, велел отойти. Я послушно отступила к повозке, мечтая побыстрее забраться в теплое нутро. Пальцы уже сводило от мороза и приходилась прятать руки в широкие рукава пальто.
  Меж тем Рейнар стал аккуратным, тонким слоем рассыпать пудру по земле. Айна не мешала, устроилась у моих ног и широко зевнула, демонстрируя внушительные клыки. Пользуясь моментом и тем, что ингирвайзер занят, протянула к псине руку и вновь попыталась погладить по голове. Та недовольно заворчала, косясь на меня из-под длинной челки, но отходить не спешила. Можно подумать, ей поручено меня охранять.
  - Ну что ты, девочка, я тебя не обижу, - проговорила ласково, легонько почесывая псину за ухом. - Я собак люблю. А ты ведь умница, правда? Хорошая, красивая...
  Айна все еще недовольно ворчала, но меж тем позволяла себя гладить. Да именно позволяла, гордо задрав нос и делая вид, что ей нет никакого дела до моей ласки. Но стоило только ее хозяину подняться и бросить на нас мимолетный взгляд, как эта предательница тут же отстранилась и сделала вид, что и знать меня не знает.
  Рейнар же прошелся к углу ближайшего дома. Поскреб каменную кладку и рассыпал по ней свой порошок. Недовольно цокнул языком и глянул на меня.
  - Идем!
  Собака тут же сорвалась с места и посеменила вслед за капитаном. Я же недовольно фыркнула и с гораздо меньшим рвением отправилась следом.
  - Показывайте, до какого места вас преследовали? Кто тут где падал...
  - Господин ингирвайзер, вы уж определитесь мы все-таки на 'вы' или на 'ты'!
  Мужчина мотнул головой.
  - Простите, забылся.
  Мы прошлись вдоль по проулку. Сейчас при свете дня все выглядело иначе, а потому я с трудом смогла опознать нужное место. И, конечно же, никаких следов преследователей там не оказалось.
  - Анья, - чересчур ласково начал капитан Фрей, и я поняла, что ничего хорошего он мне не скажет. - А вы уверены, что... с ними действительно был Хамелеон?
  - Считаете, что я вру?!
  - Ну почему же... - И тон голоса такой снисходительный, будто с ребенком разговаривает. - Просто. Вам могло показаться. Темно все-таки, да и состояние аффекта.
  - Какого еще эффекта?! Я пока еще в своем уме и с глазами у меня все в порядке!
  Почему-то его недоверие казалось оскорбительным и вызвало резкий прилив злости.
  - Разумеется, - все тем же тоном отозвался брюнет и двинулся к экипажу. - Пора ехать. Скоро тут станет людно.
  Оставшуюся дорогу до дома капитана провели в напряженном молчании. Его откровенно снисходительное отношение и сомнения в моих показаниях вызывали дикое раздражение. Хотелось попросту плюнуть на все и вопреки здравому смыслу отправиться в родную общину, лишь бы не видеть этой перекошенной недовольством физиономии напротив.
  Я откинула шторку и попыталась переключить свое внимание на проплывающий за окном сонный город. Кое-где на улице уже встречались редкие прохожие, спешащие по своим делам, кутающиеся в толстенные тулупы и шерстяные шарфы. Дворники мели дорожки и счищали налипший снег с крылец богатых домов. Долбили лопатами ледяную корку или же присыпали скользкие места песком. Город постепенно пробуждался ото сна, оживал. Печные трубы весело пыхтели, густой дым валил ввысь и растворялся в белом по-зимнему прозрачном небе.
  - Я бы не советовал, - вдруг оторвал от созерцания сухой голос моего спутника. - Вас могут заметить.
  Вот ведь...
  Пришлось задернуть шторку и, поджав губы, уставиться на багровые угли, тлеющие в жаровне.
  И шагу ведь не даст в сторону ступить. Тиран, хренов! Бывают же такие... И как-то уже слабо верится в то, что мы найдем общий язык. Скорее так и будем играть в молчанку, что сейчас, что оставшиеся две недели. Не помереть бы со скуки...
  Из-под ресниц покосилась на своего спутника. Тот, вальяжно развалившись на сидении, скрестил руки на груди и глаза даже, кажется, прикрыл. Никак решил подремать. Интересно, долго еще ехать?
  И, будто в ответ на мои мысли, экипаж начал замедляться, а через десяток метров и вовсе остановился.
  Рейнар резко ожил и отворив дверцу возвестил:
  - Приехали.
  Дом был огромен. Темная махина по фоне прозрачного светлого неба и засыпанных снегом дорожек. Вместо забора, плотная каменная стена и кованные ворота, покрытые изморозью. А за воротами виден полудикий сад и одинокое кривое деревце, будто скрючившееся на морозе.
  Айна, первая выскочившая из повозки, метнулась к воротам, пролезла под кованной оградой и посеменила по узкой тропинке к крыльцу. Уселась на верхнюю ступеньку, нетерпеливо молотя хвостом по земле.
  Рейнар распахнул передо мной створку, скрипнувшую несмазанными петлями и пропустил вперед. Мне пришлось подобрать юбки и полы пальто, дабы ненароком не увязнуть в сугробах утонувшего в снегу сада - уж очень узкой оказалась протоптанная дорожка, и она уж точно не была рассчитана на пышное женское платье.
  Пока пробиралась к дому, с интересом рассматривала свое временное жилище. Первый этаж его был сложен из бурого, местами плохо отесанного камня. На окнах стояли решетки, и большая часть этих окон была покрыта изморозью - явно свидетельствуя о том, что в комнатах не топят. Второй этаж, в отличие от первого, был деревянным. Темное, местами пошедшее трещинами дерево, резные наличники, некогда крашеные - но краска уж давно слезла, облупилась, оставив лишь белесые следы на стыках и неровностях древесины.
  Крыльцо высокое и пришлось схватиться за холодные перила, чтобы ненароком не навернуться. Капитан Фрей несколько раз провернул ключ в замке, и мы прошли в полутемный холл. И пусть в доме было и теплее, чем на улице, но раздеваться желания не было ни малейшего.
  - Вы что не топите? - не смогла сдержать негодования и, приблизив руки к губам, дыхнула на замерзшие ладони. Изо рта вырвалось облачко пара и растаяло в полумраке.
  - Топлю, просто...Я со вчерашнего утра дома не появлялся. А прислуга всего раз в неделю приходит.
  Рейнар стянул перчатки и запалил фитиль масляной лампы. В помещении сразу стало светлее и как будто бы даже теплее. Из полумрака выступили богато отделанные стенные панели, низкий диванчик и пара тумб, явно служивших для переодевания. Вешалки и сиротливо болтающийся плащ. Зонт с длинной тростью. А на полу валенки с резиновыми мысами - самое то обувь для подобной погоды.
  - Не раздевайтесь, - угадал мои мысли хозяин дома. - Проходите так, я разожгу камин в гостиной.
  Айна деловито процокала в темноту дверного проема,‏ и я направилась следом. Мужчина обогнал меня на пол дороги и первым вошел в гостиную. Стянул с себя пальто и бросил в первое попавшееся кресло, в котором грудой бесформенного тряпья уже валялся какой-то свитер. А рядом на полу нашли свое пристанище теплые вязанные носки и погрызенная газета, явно облюбованная псиной.
  Я с интересом осмотрелась вокруг - в отличие от полутёмного холла, здесь было светло. Холодный утренний свет лился сквозь огромные арочные окна в обрамлении тяжелых гардин, подвязанных золочеными кручеными шнурами с пушистыми кисточками на концах. Гостиная эта, пожалуй, была уютной. Мягкие диваны, обитые темной матовой кожей, шерстяной ковер с причудливым цветочным орнаментом, дупло камина, нутро которого уже успел облюбовать робкий огонек. Правда вот, решетка нечищена. И сажа на полу. Рейнар заступает в нее сапогами и разносит по паркету. Потом, спохватившись, бросает под ноги всю ту же газету, ругается себе под нос и тщательно вытирает подошвы.
  - Проклятье! Вы уж извините... Тут слегка не убрано.
  Мужчина комкает газету и швыряет в огонь, подхватывает с пола носки и еще какие-мелочи собирает с низкого столика. Кажется, там обретался недоеденный сэндвич и пара немытых кружек. Хорошо хоть не бутылок. Вся эта посуда не помещается в руках, и он плюет на это дело.
  Да, мужское жилище чистотой и опрятностью никогда не отличалось. Особенно если в доме нет постоянной прислуги.
  - Вы один живете? - сам собой срывается вопрос, а взгляд скользит по запылившимся плафонам ламп, по высокому торшеру, вставшему между кресел. И кожа на одном из этих кресел стерта. Лишь на одном, а значит...
  - Да, - предсказуемо отвечает мужчина.
  И почему я не удивлена? Вот только, этот дом слишком велик для одного. А может этот дом и вовсе не его? Или его, но стал ему не нужен? Потому не следит.
  При внимательном рассмотрении в ковре обнаруживаются редкие проплешины, а на стенах следы прежде висевших картин. Обои слегка выцвели, а там, где были рамки, они по-прежнему яркие.
  - А куда делись картины? - не знаю, зачем я спросила. Наверно, просто устала стоять в тишине и безмолвно наблюдать, как ингирвайзер тщетно пытается навести порядок в собственном жилище.
  - Сняли, - хозяин дома отвечает неохотно. - Там были портреты... старых хозяев.
  Значит, все-таки не его. По крайней мере был. И, честно говоря, я и думать боюсь, о том каким образом или за какие заслуги ему этот дом достался. Глядя на его раны, предположения возникают не самые приятные.
  - Почему вы не повесите новые? - спросила дружелюбно, пытаясь отвлечься от неуместных ассоциаций.
  - У меня нет родственников. А собственное лицо не столь привлекательно, чтобы развешивать его по стенам!
  О, вот тут я с ним полностью согласна. И, как погляжу, господин ингирвайзер не склонен к самообману. Это радует.
  А вот то, что запустил все так... стыдно должно быть, право слово. Хотя его, похоже, все устраивает. И кто я такая, чтобы лезть?
  Ох, мы только-только пришли, а я уже хочу отсюда сбежать...
  - Пойдемте, я покажу вашу комнату, - вторгается в мои мысли сухой мужской голос, и я радуюсь возможности отвлечься.
  Остальной дом, как оказалось, находился в еще более неприглядном состоянии, чем гостиная. И чем дальше, тем все больше навевал мне скуку. Устаревший рисунок на стенах, ковры, лишенные яркости цветов, затертые перила... Сколько рук за них хваталось прежде? И комната, которая должна стать моей. Затхлая, пыльная, кажется, сюда сто лет никто не заглядывал.
  Рейнар недовольно морщится, вздыхает и, пройдя к окну, нараспашку открывает створки, впуская в помещение колючий морозный воздух.
  - Я... Тут... У меня редко бывают гости. - Он не знает, что сказать. И еще ему неловко. И эта неловкость ему совершенно не идет. Не вяжется с суровым каменным лицом, отчего мне на мгновение становится смешно. Но выражение лица быстро сменяется раздражением и даже злостью, и хозяин заканчивает уже совершенно иным тоном: - Пусть проветрится пока, я потом тут... в общем, я займусь этим вопросом.
  А я вдруг поняла, что его так раздражает. Точнее ни что, а кто! Я!
  Вторглась, понимаешь ли, в его личное пространство, нарушила своим присутствием привычный уклад жизнь. Порядок тут наводить заставила. Как будто мне это надо!
  Помнится, я не просила, со мной возиться!
  - Не утруждайтесь. Я не настолько беспомощна, как вам мнится. И вполне способна самостоятельно вытряхнуть покрывало.
  Капитан Фрей удивленно вскинул бровь - да именно бровь, одну, что смотрелось тоже весьма... специфично - и, скрестив руки на груди язвительно отозвался:
  - Вообще то, я планировал пригласить кого-нибудь из конторы. Но если многоуважаемая анья горит желанием закатать рукава и немного потрудиться, я не буду препятствовать.
  Вот ведь... нахал.
  Решил, что я совсем белоручка? Не спорю, живя в общине, нам не приходится заниматься уборкой. Но это вовсе не значит, что я не способна привести свое жилище в порядок! В отличие от некоторых!
  Теперь доказать ему это стало для меня делом принципа.
  - Что ж, если с этим решили, то я покажу кухню и ненадолго вас покину. Дела зовут.
  Прекрасно! Подольше бы он там задержался. Одной мне будет не в пример уютнее и спокойнее.
  Кухня обнаружилась на первом этаже. Недалеко от той самой гостиной, которая пока что являлась единственным протопленным местом в доме. Захотелось фыркнуть и зло выругаться, желательно вслух.
  Что за человек? Нельзя было сначала на кухню зайти, а потом в комнату? Или ему весело туда-сюда по этажам бегать?
  - Вот. Здесь погреб, ледник, печь, - мужчина терпеливо показывал где что, видимо предполагая, что я тут же возьмусь готовить. Ага, размечтался! Еще я в чужом доме с поварешками не скакала. - Кое-что из продуктов осталось. Перекусить хватит. А там ближе к вечеру я привезу еще провизии.
  Я обвела взглядом потемневшие от времени навесные шкафы и еле сдержала протяжный вздох, в нетерпении ожидая, когда же смогу избавиться от мужского общества.
  Благо дальнейшую экскурсию по дому хозяин проводить не стал и, коротко свиснув, подозвал к себе Айну.
  - Что ж. Располагайтесь тут. Мне пора. К вечеру буду. И... - Он пристально глянул мне в глаза, отчего по спине побежали противные мурашки, - настоятельно не советую вам высовываться из дома.
  Я понятливо кивнула, подавив в себе настойчивое желание закатить глаза. Ну сколько можно уже? Я и с первого раза все поняла. Незачем повторять.
  - А что, в итоге, с одеждой? - запоздало вспомнила я, окликнув хозяина дома чуть ли не в дверях.
  Тот протяжно вздохнул, оперся о косяк и, развернувшись в пол оборота, нехотя произнес:
  - Я постараюсь чего-нибудь раздобыть.
  Раздобыть? Прелестно... Такое чувство, что он ее с кого-то снять вознамерился.
  Тьфу ты! И о чем я только думаю?! В конце концов, это его проблемы. Раз не хочет заезжать в общину, пусть выкручивается.
  Рейнар наконец удалился, а я, облегченно выдохнув, опустилась на табурет у массивного дубового стола, блестящего натертой столешницей. И глядя на оную, меня посетило подозрение, что господин ингирвайзер обедает прямо тут же. Ну или прямо в кресле у камина, если судить по количеству посуды, убранной с журнального столика.
  Расстегнула несколько верхних пуговиц пальто - пока ходили даже согреться успела - и лишь после решила сунуться в кладовую.
  Еды там оказалось не шибко много. Хлеб, кувшин с молоком, несколько яиц, да подсохшая головка сыра. А еще кусок сала, завернутый в белую тряпицу и щедро присыпанный солью. Н-да, не разгуляешься... О горячей пище так, вообще, только мечтать и остается.
  Благо, я еще не успела проголодаться на столько, чтобы польститься на запасы ингирвайзера. А вот, что мне стоило сейчас добыть, так это воду, ибо без влажной уборки то помещение, что выделили мне под спальню, было совершенно неприемлемо для жизни.
  Что ж, достопочтенная анья, кажется, вам и впрямь придется закатать рукава.
  
  
  
  Глава 4
  Рейнар
  
  Я быстро шел по тоннелю, сжимая в руке масляную лампу. Огонь растекался по стенам дрожащими рыжими кляксами, а за их пределами шевелилась полная темнота. Айна с самого начала умчалась вперед и только изредка взлаивала, очевидно, сообщая, что путь безопасен, и она бдит. Было тихо, сухо и даже не слишком холодно. Я вспомнил, какой промозглый ветер разгулялся снаружи и лишний раз порадовался, что решил воспользоваться этой дорогой. Подземный ход достался мне вместе с домом, почти сразу после Войны. Тогдашнего хозяина осудили за нелегальное сотрудничество с Эврой, сослали куда-то на рудники, а я, в итоге, получил вполне приличное жилище за заслуги перед Ланардией. Возможно, верхом вышло бы быстрее, однако лошадь моя осталась в стойле управления, а мысль носиться по улицам в поисках экипажа, да еще в такую рань, казалось неудачной. Нужно будет по приходу в лабораторию телеграфировать, чтобы кто-нибудь доставил мою кобылу.
  Интересно, Тенрилл уже уехал? Может статься, что дело окажется пустышкой, мыльным пузырем, раздутым на испуге впечатлительной дамы. Ничего подозрительного на месте происшествия я не нашел, однако для окончательного вердикта стоило поговорить с Алариком и еще раз проверить Ключ.
  С суматошным писком какая-то приблудная крыса сунулась мне под ноги и я, ругнувшись, потерял равновесие и чуть не растянулся на утоптанном земляном полу. Айна выскочила из темноты и бесшумно схватила крысу, сомкнула пасть поперек туловища. Писк надорвался, а я потер ушибленное плечо и подумал − заметила ли девица, через какую дверь я вышел? В конечном итоге, это не так уж важно, но вот не люблю делиться собственными секретами. Даже будь эта анья хоть трижды кузиной моего друга. Странно, что Тенриллу не пришлось тащить ее силой, все же я ожидал большего сопротивления. Дамочка оказалась разумной, и это к лучшему. Глядишь, запрется в комнате и выходить станет только когда меня дома не будет.
  Кстати, она же еще одежду просила. Тьфу ты, делать мне больше нечего!
  Я остановился и смачно сплюнул. Впрочем, злость почти сразу прошла, а предвкушение обычной работы наполнило грядущий день смыслом.
  Айна, стоя на задних лапах, уже скребла железную дверь, которой заканчивался туннель, и нетерпеливо повизгивала. Я поднял лампу выше и, нашарив в кармане брюк связку ключей, отомкнул замок. Собака прошмыгнула внутрь и помчалась вверх по узкой винтовой лестнице, стуча когтями по железу. Знает, что у Аларика всегда есть в запасе что-нибудь вкусненькое для любимицы.
  Я повесил фонарь на крюк у двери и поднялся в округлую комнату, всегда напоминавшую мне площадку маяка. Только весьма просторную, и вместо фонаря в центре тихо гудит резонатор. Ключ. Инородная машина, подсвеченная со всех сторон масляными лампами, чем-то неуловимо похожая на осиное гнездо. Высокое, медное и... чуждое. Я так до сих пор и не привык к виду этой громадины.
  Подойдя, склонился над широкой панелью - детищем наших ученых, выглядевшим, пожалуй, даже грубо рядом с изящными формами Ключа − и сразу же принялся проверять показания. Стрелки в круглых окошечках привычно подрагивали на отметке возле нуля. Я осторожно развернул скрученную узкую ленту, испещренную маленькими проколами самописца - ничего необычного. Фон нормальный, длина волн в пределах нормы. И, судя по всему, в прошедшие сутки открытия дочерних порталов не было.
  - Ах, ты, шельма, - послышался радостный голос ученого из приоткрывшейся двери смежной комнаты, и я почувствовал, как свело нутро. Терпкий аромат свежесваренного кофе и жареного бекона накрыл с головой, и я шумно сглотнул. Вспомнил, что не ел со вчерашнего дня, и решительно пошел объедать Аларика. Айна уже лежала у его ног, увлеченно грызя какую-то косточку, а ученый, подняв на меня небесной синевы очи, вздернул бровь.
  − Ты что, совсем не кормишь животину, ингирвайзер?
  − Так, у нас, на счастье, есть ты.
  Я скинул пальто, без приглашения развалился в соседнем кресле и подтянул поближе тарелку с мясом. Рядом удачно оказался глиняный горшок с запеченным в каких-то травах картофелем и я, не особо деликатничая, ткнул туда вилкой.
  - Дикарь. Сущий дикарь.
  Аларик удрученно вздохнул и, взяв бронзовую турку, плеснул кофе в свободную чашку.
  Наш ученый отличается хорошими манерами, и даже за столом прилаживает за воротник салфеточку. Да и в целом человек он изящный - тонкой кости, еще и блондин платиновый. Красавчик, что ни говори, мог бы пользоваться огромным успехом у дамочек. А уж склонность к кулинарии и вовсе сделала бы его неотразимым в глазах прелестниц. Но сам Аларик не в восторге от подобных преимуществ и предпочитает проводить время в лаборатории, рядом с любимыми механизмами. А еще он редкостный зануда, чистюля, и его рабочие инструменты − отвертки, ключи и шарниры − всегда разложены по ранжиру и в одну линию. И, хотя мы с ним совершенно разные, в обществе Аларика мне отчего-то всегда бывает уютно и даже несколько расслабленно.
  Я пригубил горячий напиток, чувствуя, как внутри растекается тепло, блаженно вздохнул и расстегнул пальто.
  − Что-то ты рано сегодня. − Ученый с подозрением покосился в мою сторону. − Или просто харчи закончились?
  Я пропустил мимо ушей очередную подколку и перешел сразу к делу.
  − Ничего странного в последнее время не случалось? Как резонатор?
  Аларик посерьезнел, вытер руки полотенцем и, поднявшись, кивнул, приглашая следовать за собой. Потревоженная Айна недовольно заскулила, но кость не бросила.
  В лаборатории он остановился напротив механизма и молча указал на маленькое, будто оплавленное, пятнышко. Я приблизил лицо к оболочке резонатора, всматриваясь в изъян, и покосился на блондина.
  − А не могло оно остаться от твоей хм... кулинарии?
  Аларик однажды, под бутыль доброго самогона, сам сболтнул, что готовит с использованием энергии Ключа. После признания этот недоделанный кулинар у меня чуть в кулинара фаршированного не превратился. Резонатор у нас один и принцип его работы так до конца не изучен. Случись что - и люди вряд ли смогут собрать подобный. В общем, рассвирепел я тогда страшно. Благо, Аларик поклялся на той самой бутылке, которую мы распивали, что вреда механизму не причинит. А теперь, вот, пожалуйста − появилось пятно.
  − Ты что? - ученый возмущенно постучал себя по лбу. - Думаешь, я прямо здесь пищу готовлю?
  − Ну, кто ж тебя знает, ты о подробностях не распространялся.
  − Вот, смотри! - Изобретатель осторожно надавил на корпус механизма, часть поверхности отъехала в сторону, привычно обнажая внутренности Ключа, похожие на крупные соты. В одной из них я узрел небольшую коробочку с торчащими в разные стороны металлическими прутиками. Аларик достал прибор и полюбовался, держа на ладони.
  − Вот. Моя 'мышеловка'. Вернее, волноловка. Отправляет энергию прямо в нагревательный ящик. А вот там у меня уже встроен свой маленький секрет, способный влиять прямо на материю. Вреда для резонатора - никакого, неужели думаешь, я такой тупой, что не проверял, не сравнивал результаты...
  − Ладно, не кипятись, − примирительно сказал я. - Тогда, что это за пятно? Оно может повлиять на способность Ключа контролировать Переход?
  − Теоретически влиять может любой изъян. - Мой собеседник чем-то щелкнул, и коробочка втянула в себя прутики, точно лапки. Сунул в карман свое изобретение и почесал белесую бровь. - Впрочем, результаты замеров остались прежними.
  − На границе сказали, что Переход играет.
  − В каком смысле?
  − Неровное свечение время от времени, что-то такое. Да еще в заднице у Виттора свербит. Шестое чувство, итить его в коромысло!
  Ученый кивнул, нахмурился и уставился в стену. Я знал, что это может быть надолго и поспешил задать еще один вопрос.
  − А не мог Ключ пропустить открытие дочернего портала?
  − Шутишь! - Аларик выплыл из задумчивости и недоверчиво посмотрел в мою сторону. - Уж что-что, а в этом смысле он работает стабильно.
  − Но ведь были случаи, когда реагировал поздно, помнишь?
  − Не спорю. Но срабатывал всегда. Всё дело в удаленности источника возмущения. Откройся дочерний портал где-то на границе с Южным морем, резонатор вовсе не отреагирует. Но, как ты сам знаешь, подобное невозможно. Все порталы накрепко связаны с Переходом и дальше зоны Солькора ингиры просто не смогут к нам прорваться.
  Что ж, замечательно. Выходит, дело, взваленное на меня, и впрямь оказалось пустышкой, и хамелеоны нервной девице померещились. И мне целых две недели придется нянчиться со свидетельницей и раскрывать дело, к моей работе никоим боком не относящееся. Ну, спасибо, тебе, Тенрилл, услужил, так услужил, волчий хвост тебе в зад!
  Я раздраженно отбросил упавшие на лицо волосы и отметил, что раны мои снова начинает ощутимо пощипывать. Плохо. Не иначе скоро снова придется колоть обезболивающее и тащиться к доктору Орфину.
  − Что? - Аларик проницательно уставился мне в лицо.
  − Всё в порядке. Телеграф свободен?
  − Там, − ученый отрешенно махнул рукой, склонился над панелью измерений, а я пошел просить управление пригнать мою лошадь. Больше всего мне сейчас хотелось вернуться домой и завалиться спать, но к Виттору наведаться все же придется. Раз уж обещал свидетельнице добыть одежду, слово придется держать. Страж уже должен был вернуться с дежурства и, скорее всего, дрых сейчас без задних ног. Но даже если так, можно просто выпросить вещи у его жены. Рута всегда относилась ко мне с поистине материнской заботой и, полагаю, не откажется выручить. Единственная, пожалуй, нормальная баба, не то что эти городские вертихвостки.
  Скоротать время я вернулся к Аларику, тем более что там еще оставались Айна и недопитый кофе. Застал ученого сидящим у стола - тот разложил на коленях свернутую ленту самописца и, нахмурившись, читал результаты.
  − Что ищешь?
  − Хоть что-нибудь, − блондин поднял на меня задумчивый взгляд. - Не нравится мне тот изъян на оболочке. Опять же рассказы твои про Переход.
  − И давно появилось это пятно? - я опустился в кресло напротив и сделал глоток остывшего напитка.
  − Вчера вечером заметил, а так - может, чуть раньше. На всякий случай отмотаю результаты на пару суток. Если что узнаю - телеграфирую. Ты куда сейчас?
  − К знакомому одному по делу, потом не знаю.
  − Если что, могу помощника к тебе домой отправить. Подземным ходом.
  − Нет! - дернулся я. Представил, какое может мнение составить лаборант, найдя в моем холостяцком гнездышке незнакомую девицу. Потом от подколок век не избавишься. - Сам заеду, как смогу. Если что-то срочное - телеграфируй стражам границы. Пусть удваивают дозоры.
  − Как скажешь. - Ученый вновь вернулся к исследованию ленты, а я, откинувшись в кресле, на секунду прикрыл глаза.
  Разбудил меня холодный собачий нос, ткнувшийся в руку, а еще, проступившая с самого дна тревожного сна, боль в основании шеи. Тянущая, пока еще не ломающая, но я прикинул, смогу ли продержаться до вечера без лекарств.
  − Выспался? - Аларик беззлобно усмехнулся. Стол перед ним был изрядно завален белыми змейками бумаги.
  − Что-нибудь нашел? - вопросом на вопрос ответил я и расправил затекшие плечи.
  Блондин рассеяно покачал головой.
  Я поднялся, отщипнул от хлеба кусок, закинул в рот и стал выискивать глазами Айну.
  − Лошадь ждет, собака только что на двор умчалась, − лаконично доложил Аларик и, вздохнув, вернулся к исследованиям. Я хлопнул друга по плечу, отчего тот поморщился, подхватил пальто и отправился на улицу.
  Ветер, буйствовавший всю ночь, стих и теперь на Солькор опускался тихий снегопад. Айна радостно носилась по двору. Незнакомый молодой жандарм лепил снежки и бросал собаке, а та, точно восторженный щенок, пыталась ухватить их пастью. Увидев меня, парень вытянулся в струнку и торжественно отрапортовал, что лошадь доставлена, а он ждет дальнейших распоряжений. Вот только лицо у него постепенно вытягивалось, пока я подходил ближе. Я раздраженно набросил капюшон и махнул рукой, отпуская жандарма восвояси. Айна, подбежав, преданно заглянула мне в глаза. Слипшаяся от снега шерсть на ее морде забавно топорщилась неопрятной бородой. Нашли время для игрищ, затейники хреновы... Впрочем, я понимал, что брюзжу напрасно. Тихое утро созвучно молодости, а такой старый пень, как я просто мучается недугом. Потому не стал выговаривать собаке, просто сплюнул и повел лошадь в поводу. Выйдя за ворота, прикрыл створки и вскочил в седло. Пнул коленями лошадь и выехал на змеящуюся вдоль снежных холмов дорогу. Езды было всего-то с четверть часа до города, да там несколько поворотов узкими улочками. И все же меня изрядно запорошило, пока добрался до дома Виттора. Долго отряхивался на веранде и даже прошелся несколько раз голубиным крылышком по кожаным ботфортам - Рута страшная чистюля и за пятна на полу плешь проест. Айна отряхнулась, обдав меня снежными ошметками, я ругнулся, вытер зверюге лапы и постучал.
  Жена Виттора открыла сразу, точно все это время стояла за дверью. Округлила и без того выразительные серые глаза и прижала палец к губам. Я понятливо кивнул. Повезло Виттору - после дежурства да сразу в постель. Хотя, нет, наверное, раньше его Рута накормила. Мне подобное в собственном доме точно не светит. Набегавшаяся Айна со смиренным видом улеглась на коврик в прихожей и, похоже, собралась вздремнуть. Я потрепал ее по холке и отправился следом за хозяйкой, стараясь не шуметь.
  Рута провела меня в уютную кухню, блестевшую начищенной посудой и пестревшую вышитыми салфетками. Усадила за стол и без разговоров поставила перед носом кружку сладко пахнувшего медуницей чая.
  − Давай, рассказывай, − негромко предложила женщина, садясь напротив и пододвигая ко мне плетеное блюдо, наполненное витым печеньем. - Как живешь? Давно тебя видно не было.
  − Работа. Дозоры. - Я пригубил горячий напиток и поморщился от жаркого пара, потревожившего мое лицо. - Как обычно, ну ты знаешь.
  Она коротко кивнула и мне показалось, что морщина, залегшая в углу рта стала больше с того раза, как мы виделись в последний раз. Хотя, может, так лег дневной свет, сочащийся из-за вышитой занавески.
  − Я по делу, − предупредил я следующий вопрос и нервно стукнул пальцами по столешнице. - У тебя можно позаимствовать женские вещи? Платья там, белье? Лучше бы, конечно, не сильно ношеные, но уж тут как расщедришься. Заплатить много не смогу, может, договоримся на услугу?
  Всю печаль из глаз Руты точно ветром сдуло. Она смотрела на меня каким-то новым, заинтересованным взглядом и, честно говоря, мне он не понравился.
  − Завел себе подружку?
  − Нет. - Я сжал зубы и постарался, чтобы голос прозвучал не слишком резко. - Это по работе.
  − Сам что ли переодеваться станешь? - Рута изумленно сморгнула и, не сдержавшись, фыркнула.
  − Нет.
  − А, значит, все-таки для дамы. Рей, это, конечно, не моё дело, но засиделся ты в бобылях.
  − Рута, не начинай.
  Я мысленно простонал и, сделав вид, что страшно голоден, набил рот сахарным кренделем. Жена Виттора была одержима идеей устроить мою жизнь и пару раз даже подбивала наведаться в таверну. Естественно, я никуда не ходил и, чтобы не обижать заботливую женщину, валил все на работу и ингиров.
  − О тебе пекусь, глупый! Ходишь, словно бродяга - некормленый, нечесаный, одежки поношены. Собака твоя и то выглядит приличнее.
  Отчего-то в этот раз ее слова меня задели. Крупным глотком я запил наскоро проглоченный кусок сдобы и раздраженно ответил:
  − Тебя послушать, так завести себе женщину проще пареной репы. Таких как я полстраны ходит. Да какое там полстраны - куда больше. Такое ощущение, что ты забыла, что у нас барышни нынче в недохвате?
  − Ой, прекрати! - женщина закатила глаза. - Ты даже не пробуешь с кем-то познакомиться. Рей, ну нельзя же опускать руки! Ты бы хоть постригся!
  − Мне, знаешь ли, очарование без надобности. В конце концов, с такой физиономией ни одна прическа дела не исправит.
  А еще я с тоской подумал, что Рута, пожалуй, не понимает, что когда все тело раздирает болью − последнее, о чем думаешь, так это о плотских утехах.
  Хозяйка, как мне показалось, с сожалением, покачала головой.
  − Ты совсем не знаешь женщин, капитан. Ведь ты хороший человек. Истинная женщина может это увидеть. Сердцем.
  Я сморщился, точно глотнув уксуса. Вот только бабских рассуждений мне сейчас для полного счастья не хватало. Ошибается Рута. Нынче женщины совсем другие. Во времена ее молодости, может, и встречались правильные. Истинные, как она говорит. Сейчас же, куда ни глянь - сплошь вертихвостки, думающие только о собственном благополучии. Хотя и в былые времена встречались стервы. Взять хоть мою мамашу...
  Я тряхнул головой, отгоняя неприятные мысли, и угрюмо пробормотал:
  − Не собираюсь тебя обижать, но полагаю, что, наоборот, женщин знаю слишком хорошо.
  − Ты просто упрямый, словно баран! - Рута рассердилась и стукнула ладонью по столу.
  − Так ты дашь вещи, или нет?
  Мы почти минуту сверлили друг друга пронзительными взглядами, а потом женщина вздрогнула, когда по кухне прокатился насмешливый рокот:
  − Так-так, ингирвайзер. Не успеет честный человек заснуть, как ты приходишь и начинаешь соблазнять его жену. Правда, не скажу, что вы делали это тихо.
  Виттор сладко, до хруста в суставах, потянулся и поскреб в распахнувшемся вырезе рубахи поросшую седыми волосами грудь. Рута всплеснула руками и укоризненно покосилась в мою сторону.
  Ветеран подошел к жене и, наклонившись, оставил на ее губах смачный поцелуй. Я отвернулся - чужие нежности меня всегда немного смущали - и подождал, пока Виттор усядется.
  − Так, что за дело? - поинтересовался страж, оглядел стол и вздохнул. - Мать, хватит чаевничать, тащи-ка мясо и чего покрепче. Капитан в последний год нечасто балует нас визитами.
  Раздумывая, я понаблюдал, как суетится вскочившая со скамьи хозяйка, как мечет на стол разномастные тарелочки с хрустящими огурчиками, розоватыми кусками сала и вяленым мясом. Конечно, я не стану посвящать Виттора в подробности дела, даже если оно оказалось не таким серьезным, как виделось поначалу. Но про то, что завел себе даму, врать не стану точно.
  − Я уже сказал Руте. Мне нужна женская одежда. Платья, ну и что там еще нужно... И уясни, что это для дела, или я сейчас сам сотру с твоей физиономии эту гадкую усмешку.
  − Понял. - Ветеран примирительно вскинул руки. - Заткнулся. Ни о чем не спрашиваю. Рута?
  − А какой комплекции эта твоя 'работа'?
  Можно подумать, я ее рассматривал. Пф-ф...
  Хозяйка поставила в центр стола запотевший стеклянный графин, и я подумал, что если сейчас выпью, возможно, боль на время отступит. Главное − не надраться до полного расслабления, когда уже станет все равно куда ехать и чем заниматься. Полстакана, не больше. Я окинул задумчивым взглядом хозяйку и подумал, что та, наверное, шире в талии и немного ниже, чем Тенриллова кузина.
  − Примерно как ты. Только на всякий случай булавок положи, чтоб подколоть можно было.
  Рута хмыкнула и удалилась вглубь дома.
  − Был в лаборатории, − оповестил я ветерана, глядя, как тот щедро плещет прозрачный самогон в стаканы. - Аларик проверяет данные, но, в целом, говорит, что резонатор стабилен. Так, мне не больше половины, дел еще невпроворот.
  − Точно, бабу завел, − фыркнул страж и протянул мне стакан. - Держи. Что-то ты сегодня нервный.
  Я залпом опрокинул в себя жгучее пойло, решив стойко не обращать внимания на Витторовы домыслы, и закусил хрустящим огурцом. Зажмурился от удовольствия - соления у Руты были как всегда отменные. Хозяин последовал моему примеру, а потом принялся не спеша разжигать трубку.
  − Может, я и ошибся, − он вздохнул и выпустил в воздух плотное колечко дыма. - Сам понимаешь, не молодею. Но теперь я, по крайней мере, спокоен - вы двое сумеете, если что, все исправить.
  Я кивнул, сомневаясь, честно говоря, в собственной всесильности. Но виду не показал. Тем более что Рута вернулась, прижимая к груди внушительный сверток.
  − Там два платья, − принялась она объяснять с порога. - В одном я, между прочим, бегала когда-то на свидания. Виттор, помнишь?
  Из-под вороха разноцветной ткани показался какой-то блеклый кусок, расшитый мелкими цветочками.
  − Э? Да, − слишком поспешно кивнул ветеран, а я, предупреждая долгие рассказы о милом сердцу тряпье, поспешно забрал сверток из рук хозяйки.
  - Благодарствую. Обещаю, что в долгу не останусь.
  − Погоди, − строго сказала Рута и, вытащив из-под стола плетеную корзинку, принялась заворачивать съестное. - Домой возьмешь. Знаю я тебя, уморишь девочку голодом...
  − Какую еще девочку? - возмущенно гаркнул я и почувствовал, как забилась в висках то ли боль, то ли раздражение. - С чего ты вообще взяла, что она со мной живет?
  − Значит, отнесешь в управление. Где-то же там бедняжка обретается. Надеюсь, ты ее не в камере держишь?
  И Рута обожгла меня недоверчивым взглядом.
  − Нет, - отрезал я и подумал, что жизнь ветерана теперь определенно осложнится ежедневными вопросами о судьбе несчастной пленницы.
  − Глядишь, и сам поешь, а то знаю я тебя, − продолжала ворчать хозяйка, провожая меня до двери. Виттор, казалось, постарался спрятать ухмылку и наклонился почесать зевающую Айну за ухом. Я поспешил распрощаться и, только выйдя на заснеженное крыльцо, перевел дух. Страшно представить, что Рута вот так вот ежедневно промывает мужу мозги. Нет, пожалуй, даже вкусный ужин не стоит подобных страданий, меня лично общество собаки куда как утраивает. Скорее бы прошел назначенный Дорсаном срок, и я снова в полной мере ощутил собственную свободу.
  До дома добрался быстро. Поначалу думал возвратиться в лабораторию, однако головная боль, отступившая после Витторова 'лекарства', быстро вернулась. Еще и за компанию со слабостью и тошнотой. Раньше меня удивляло, что мои незаживающие шрамы отзываются в теле подобным образом, пока доктор Орфин не объяснил про токсин. Ингирская плетка, Хлыст Мантикоры, прошедшийся по моему телу, занес в организм особый яд, не дающий человеческому телу регенерировать повреждения. Лекарства лишь временно обращают процесс, но никогда полностью не излечивают. Расползающиеся по новой раны снова и снова травят тело, и конца тому не предвидется. Порой мне кажется, что болезнь прогрессирует, а иногда ход ее, наоборот, замедляется, давая мне призрачную надежду. И тем горше выходит очередное разочарование. Лекарство от моих мучений существует, но находится по ту сторону Перехода, в Эвре, а стало быть, думать о том напрасно. Даже ради собственного блага я никогда не нарушу закон и не скачусь до постыдной контрабанды с Хамелеонами.
  Я в раздражении потянул заскрипевшую створку ворот и повел в поводу лошадь по заметенной тропинке вдоль стены на задний двор. Айна по дороге меня бросила, убежав в сад по каким-то своим собачьим делам, а я задержался в стойле, расседлывая кобылу и щедро насыпая ей овса. И, только выйдя на улицу, осознал, что же не давало мне покоя с момента приезда в особняк. Где-то далеко, почти на краю слышимости, звучала музыка. Фортепиано.
  Я непонимающе вздернул бровь, почувствовал, как резануло раны на лице, а потом ощутил, как неистово забилось сердце. Нейа любила играть...
  Воспоминания накатили, ломая возводимую годами защиту. То ли от того, что я чувствовал себя больным и слабым, то ли Рута своими разговорами посодействовала. А, может, это повлияла музыка, которой никак не должно было быть в этом месте. Перед глазами встала давно забытая картина. Тонкая девичья шея, смоляные волосы забраны в высокую прическу, на узкие плечи наброшена синяя муаровая накидка. Прядь волос, небрежно забранная за ухо, мешается с тонкой подвеской капельки-серьги, а я с трудом сдерживаю себя, чтобы не прижаться поцелуем к молочной коже. Из-под быстрых пальцев, скользящих по черно-белым клавишам, струится нежная мелодия, и я точно знаю, что Нейа чувствует мой взгляд и улыбается.
  Я скрипнул зубами и приказал воспоминаниям убраться из моей головы. Не будь дураком, ингирвайзер, что было - быльем поросло, и вообще большой вопрос: было ли? Угораздило же тебя по глупости принять за правду собственные иллюзии.
  Заметенная снегом коряжка попалась под ноги - я и не заметил, когда успел сойти с тропы и с трудом удержал равновесие. Тихо ругнулся, поправил чуть не выпавшую из рук поклажу и хмыкнул. Музыка исчезла. Интересно, это кто-то из соседей нашел себе новое увлечение или все же больная голова сыграла со мной злую шутку?
  Устало пробрался к крыльцу. Вытряхивая снег из сапог, посвистал собаку, но та, очевидно, убежала далеко. Ладно, вернется - полает. Подхватил с перил корзину и, толкнув дверь плечом, ввалился в темный холл. Настороженно прислушался. Было тихо, и я подумал, что гостья, скорее всего, завалилась спать. Вот и славно, оставлю поклажу под дверью и тоже пойду, лягу.
  Я сбросил пальто и, стараясь не шуметь, отправился наверх. Странно, но дверь в комнату дамочки была приоткрыта и я, с опаской сунув туда нос, понял, что свидетельницы в спальне нет. Надеюсь, у аньи все же хватило благоразумия не выходить из дому. А, может, она вообще сбежала?
  Я вошел внутрь, задумчиво вытащил из корзины свертки с вещами, бросил на кровать. Поставил на стол какой-то горшок, еще хранивший тепло Рутиного дома, и вздрогнул. Музыка, громко и ясно, зазвучала снова. Мелодия определенно доносилась с первого этажа и, вблизи, откровенно говоря, растеряла всю свою чарующую загадочность. Старое фортепиано было расстроено, да еще довольно громко, в такт музыке поскрипывала педаль.
  Я с шумом втянул в себя воздух и ринулся на звук. Эта идиотка что, совершенно не соображает, что делает? Она бы еще на подоконнике чечетку сплясала!
  Пролетая смежную комнату, краем глаза отметил, что куда-то делась старая занавеска, а на кресле появились две подушки-думки. Шикарно. Еще пара дней, и я не узнаю собственный дом. Я появился в столовой как раз в тот момент, когда мелодия достигла кульминации, и от души шарахнул дверью - так, что стекла задребезжали. Сидящая за инструментом женщина дернулась, обернулась, а я сурово воззрился в испуганные малахитовые очи.
  − Какого дохлого шакала здесь происходит?!
  Девица попыталась сжечь меня взглядом и высокомерно протянула:
  − Не могли бы вы не выражаться в моем присутствии?
  Это я-то выражаюсь? Да я, можно сказать, вежлив, точно в ратуше на приеме. Слышала бы она, как я обычно провинившихся дозорных крою... Я прищурился и ядовито-вежливо протянул:
  − Достопочтенной анье совершенно случайно не приходит в голову, что ее игру могут услышать на улице? А, поскольку хозяин этого дома не имеет к музыке ни малейшего отношения, уважаемая свидетельница может привлечь к себе ненужное внимание?
  − Что за глупости. Это всего лишь фортепиано. Уверена, играй здесь целый оркестр и его не было бы слышно снаружи.
  Глупая курица! Уверена она. Взять бы за шкирку и купнуть в сугробе под окошком. А потом сыграть что-нибудь бравурное, пока выбирается - пусть послушает. Жалко только, я в музыке не силён.
  − Получается, я обладаю поистине уникальным слухом. Потому что даже у коновязи умудрился различить, как вы играете.
  Я вошел в помещение и с подозрением огляделся. Ну вот, так и думал. Чехлы, все эти годы закрывавшие диван и стулья, исчезли, а на столе откуда-то появилась салфеточка. Кружевная. За что?!
  На мое заявление строптивая дамочка лишь закатила глаза и презрительно фыркнула. Я поневоле сжал кулаки, подумал, что свидетельницу в детстве явно мало пороли, и поинтересовался сквозь зубы:
  − И, кстати, кто вам позволил распоряжаться в моем доме? Откуда вы вообще откопали вот эту, − я брезгливо поднял кончиками пальцев салфетку, − гадость?
  − Прелесть, − поправила она. − Так стало намного уютнее. Не находите?
  И, пока я багровел и выискивал уничижительный ответ, опередила:
  − Не благодарите.
  С милым выражением на красивом личике анья повернулась к фортепиано и вознамерилась продолжить игру.
  Кажется, в этот момент я примерно понял, как видит мир разъяренный бык. Всяко, красного вокруг изрядно прибавилось. Так до сих пор не прекратившаяся головная боль дернула виски, точно туда кто гвозди вбил, а я в бешенстве отшвырнул кусок кружева. Подлетел к девице, смахнул с пюпитра пожелтевшие ноты, оставшиеся от старого хозяина, и со всей дури захлопнул крышку. Внутренний голос запоздало шепнул, что сломанные пальцы кузины Дорсана − это не иначе, как конец моей карьеры в управлении. Впрочем, делать что-то было поздно, и только быстрая реакция дамочки спасла ей руки.
  Она пораженно подняла на меня ставшие круглыми глаза, побледнела и, заикаясь, выдавила:
  − Вы... вы... мужлан!
  Вскочила с банкетки и, подхватив изумрудные юбки, вылетела из столовой, чем-то напомнив мне большую яркую бабочку. Мда. Чувствую, скучать мне ближайшие две недели точно не придется. А потом я глухо застонал и чуть не прокусил губу от ощущения, что позвоночник сам по себе принялся завязываться в узел. Похоже, без обезболивающего сегодня не обойтись.
  
  Глава 5
  Роксана
  
  Гад! Козел! Деспот! Тиран!
  Это нельзя. То нельзя. Туда не ходи. То не трогай. И шагу в сторону не даст ступить. А я еще как дура весь день убиралась. Комнату свою в порядок привела. И столовую большую. Пыль вытрясла, проветрила. Даже камин сама запалила! А он, вместо благодарности, лишь отчитал!
  Грубиян невоспитанный!
  Да как он вообще посмел на меня голос повысить?! Я же женщина. Ни один мужчина не имеет права со мной так обращаться! Вот приедет Рилл... И что я сделаю? Стану ябедничать ему, словно девчонка малолетняя? Пффф... Нет уж! Надо предпринять что-то посерьезнее. Придумать, как поставить этого наглеца на место. Ему это с рук так просто не сойдет!
  Я скрипнула зубами и решительно схватилась за перила. Буквально взлетела вверх по лестнице и, преодолев небольшой коридор, вбежала в свою комнату. С размаху хлопнула дверью, вымещая на ней накопившуюся злобу.
  Пожалуй, никому прежде еще не удавалось настолько меня разозлить. Безумно хотелось разорвать что-нибудь, швырнуть в стену подушкой, а лучше вазой. Или разбить вдребезги дорогой сервиз. Интересно у господина ингирвайзера имеется сервиз?!
  Сознание тут же услужливо подбросило картинку, как капитан Фрей попивает чаек из тонкой фарфоровой чашечки, и рвущийся из горла рык сменился истерическим хохотом.
  Я с ходу плюхнулась на постель и только в этот момент заметила два аккуратных свертка на краю кровати. А следом за вещами и глиняный горшочек на низеньком прикроватном столике.
  Мысли мои мгновенно свернули в сторону еды. Тот перекус, что был в первой половине дня и нормальным обедом-то было не назвать, а потому сейчас я была голодна как волк. Тут же открыла крышечку и, вдохнув пряный аромат запеченного картофеля с грибами, набросилась на лакомство. О столовых приборах этот мужлан, разумеется, не позаботился, а потому пришлось есть прямо руками. Можно было, конечно, спуститься в кухню, но пересекаться лишний раз с хозяином дома не было никакого желания. Да и блюдо было еле теплое, а потому обжечься мне не грозило.
  Расправившись с ужином, совершенно неприличнейшим образом облизала пальцы, а потом и вовсе вытерла руки о белую кружевную салфетку, покрывавшую комод. Все равно та отжила свой век.
  Дальше принялась за свертки. Развязала бечёвку, сдернула хрустящую бумагу и тут же недовольно скривилась. Внутри оказалось какое-то изрядно поношенное тряпье. Давно вышедшее из моды светлое платье в мелкий цветочек, да простенький небесно-голубой сарафан. Терпеть не могу этот цвет. Бледный и скучный. Такое только невинной овечке носить. Безвкусица, да и только. Еще и с чужого плеча. Если он считает, что я это надену, он очень глубоко ошибается.
  Решительно сгребла в кучу подарочек ингирвайзера и направилась вон из комнаты, намереваясь высказать мужчине все, что я думаю о его вкусе в целом и о принесённых нарядах в частности. Благо, где располагались покои хозяина особняка я знала преотлично. Успела изучить дом в его отсутствие.
  Дверь в спальню Фрея была не заперта. Я еще издали заметила тонкую полоску света, пробивающуюся из комнаты, а потому замедлила шаг и буквально на носочках подобралась к узкой щелке, не преминув сунуть туда любопытный нос.
  Капитан оказался не одет. Точнее, не так чтобы он был полностью раздет. На нем не было рубашки и привычных высоких сапог. Лишь мягкие домашние штаны свободно висели на бедрах.
  Я глянула на его босые ступни и подивилась, как он не мерзнет - полы здесь были просто ледяные. Невольно передернула плечами и зябко обхватила себя руками, сунув прихваченные платья подмышку. Из комнаты веяло теплом, а вот стоять в коридоре было совсем не жарко. Однако представшее зрелище стоило того, чтобы немного померзнуть.
  Мужчина стоял спиной к двери, а потому не мог меня видеть. И я воспользовалась этим случаем, чтобы поподробнее рассмотреть эту самую спину, широкую, натренированную, с чуть смуглой кожей, на фоне которой были хорошо видны белесые полоски старых давно заживших шрамов. Совсем не таких, как на лице. И как он только умудрился их получить, в наше-то мирное время? Видимо, работа куратора по инородным вторжениям и впрямь крайне опасна.
  Меж тем, пока я занималась лицезрением прекрасного, капитан Фрей уселся за стол, боком ко мне, и открыл стоящий рядом чемоданчик. Внутри оказались медицинские инструменты. Рейнар выудил оттуда ампулу, следом здоровенный шприц с иголкой наконечником, и у меня похолодело все внутри.
  Что, вшивый пес его задери, он собирается делать?
  Долго этим вопросом задаваться не пришлось. Рейнар ловко стянул предплечье резиновым жгутом и, водрузив локоть на стол, ввел содержимое шприца себе в вену.
  Да, зрелище не для слабонервных. И уж точно не для благовоспитанных девиц.
  Я облегченно выдохнула, когда он убрал инструменты и закрыл чемоданчик, но, как оказалось, укол - совершенно не то, чего стоило бояться. Потому что потом мужчина развернулся лицом ко мне, и я судорожно зажала род ладонью, пытаясь подавить рвущийся наружу крик.
  Жуткие раны на лице были не единственными на его теле. Вся правая половина грудной клетки, плечо и ребра были исполосованы такими же страшными отметинами. Длинные росчерки кроваво красных язв. Будто кто кнутом стегал, прицельно сдирая кожу.
  Мать Прародительница, за что?
  Я глубоко вдохнула пытаясь унять головокружение и тошноту, внезапно подступившую к горлу. Схватившись за стенку, медленно сползла на пол, понимая, что не в силах держаться на ногах.стоять вертикально.
  Вдох-выдох, вдох-выдох. И пульс бешено колотящийся в висках.
  Главное, чтобы меня прямо тут не вывернуло, иначе, мало того, что выдам себя, так еще и запачкаю единственное приличное платье. Нет, надо взять себя в руки, успокоиться. Но стоило мне поднять глаза от пола и вновь глянуть на стоявшего по ту сторону двери мужчину, как мне вновь стало дурно.
  Изуродованное тело выглядело ужасно. И даже со своего места я могла различить, что особенно глубокие раны кровят, гноятся. А когда ингирвайзер взялся за полотенце, окунул его в тазик с какой-то жидкостью и, зашипев от боли, приложил к животу, я поняла, что больше не могу смотреть. Вскочила с холодного пола и, не заботясь о том, что меня могут услышать унеслась прочь.
  Свою комнату закрыла на замок, будто он мог отгородить меня от увиденного, выдернуть из головы неприятные мысли и жуткие воспоминания. Наскоро стянув с себя платье забралась под холодное одеяло, укуталась с головой, так чтобы меня было не видно и не слышно.
  И зачем я только туда полезла? Дура! Теперь век не смогу избавиться от этой жуткой картинки, что раз за разом встает перед глазами. И тело все еще дрожит от страха. А глаза щиплет от подступивших слез, которые я даже не пытаюсь сдержать. Тихий же вой попросту затыкаю подушкой, вновь и вновь проклиная себя за чрезмерное любопытство. Оно, как говорится, еще никого до добра не доводило.
  
  Сон был муторным. Невнятные образы, обрывки сновидений, мутные краски и смазанные очертания и без того неясных картин. Я ворочалась с боку на бок, подбивала подушку, пытаясь найти удобное положение. То проваливалась в зыбкую дрему, то вновь выплывала из нее. Промучилась так всю ночь и наступлению утра и солнцу, выглянувшему из-за плотных облаков, была только рада.
  Правда, солнцем все хорошее и закончилось. Дом, и без того не баловавший теплотой, за ночь и вовсе выстыл. Кожа покрылась противными мурашками и ноги тут же закоченели. И вновь вернулась вчерашняя злоба. Этот гад ведь даже тапочками не озаботился. А одевать сапоги на босу ногу... В общем, прежде чем выйти из комнаты, пришлось полностью облачиться в свой вчерашний костюм. Плотные чулки, подвязки, нижняя юбка. Платье, уже не кажущееся столь удобным, как прежде. Сейчас оно виделось мне тесным и совершенно неподходящим случаю. Однако углядело оно по-прежнему великолепно. Даже измявшееся оно было много олуше того, что давеча притащил мне Фрей.
  Я с неприязнью глянула на ворох одежды, неряшливо перекинутый через спинку стула и подумала, что все же стоит высказать свое недовольство хозяину. Вот только в спальню к нему я больше не сунусь. Острых ощущений на всю оставшуюся жизнь хватило. Так что лучше дождусь, пока Рейнар спустится к завтраку.
  А пока направилась в умывальню, чтобы хоть немного освежиться. О нормальной помывке, разумеется, и речи не шло, хоть на первом этаже имелась вполне приличная купальня. Вот только, на то, чтобы набрать имевшуюся там бадью уйдет полдня, не меньше. Потому я ограничилась лишь тем, что ополоснула лицо, воспользовавшись небольшим медным тазиком. Вода там, конечно же, оказалась ледяной, что изрядно добавило бодрости и усилило степень раздражения. На то, чтобы найти свежее полотенце и вовсе ушли последние капли терпения, а вместе с тем и благоразумия. А потому, приведя себя в относительный порядок, я схватила дожидавшиеся в спальне наряды и решительно направилась на поиски хозяина дома.
  Капитан Фрей, как и следовало ожидать, обнаружился в гостиной.
  Он сидел в облюбованном кресле и с интересом листал утреннюю газету. На мой приход этот тип никак не отреагировал. Даже бровью не повел. Будто меня и не существует вовсе.
  Пришлось заявить о себе громким покашливанием.
  - Доброе утро, - все же соизволил отозваться хозяин дома и, по-прежнему не глядя в мою сторону, отхлебнул кофе из высокой кружки.
  - Не уверена, что оно такое уж доброе... - пытаясь не повышать тона, процедила я. - Будте добры объяснить, что это такое!
  Я демонстративно протянула вперед руку с перекинутым через локоть платьем, требуя от него ответа. Однако реакции не последовало. В смысле, глаз он на меня так и не поднял, лишь сухим безразличным тоном поинтересовался:
  - О чем вы?
  Ладно, не хочет по-хорошему, будет по-плохому:
  - Это что такое? - я подошла почти вплотную и с силой швырнула ворох тряпья ему под ноги, всем своим видом демонстрируя крайнюю степень негодования.
  Рейнар лишь на мгновение оторвался от чтения. Кинул косой взгляд на брошенную одежду. И вновь вернулся к изучению статьи.
  - Как что? Платья. Правда прелесть? - все так же уставившись в разворот, ответил этот нахал. И хоть я и не видела его лица, уверена за пожелтевшей страницей скрывалась усмешка. - Можете не благодарить.‏
  - И этот хлам ты называешь платьями? Я эти обноски в жизни не одену!
  Фрей вновь глянул на тряпье. Теперь уже более внимательно.
  - По-моему, вполне милые вещи. Меня уверяли, что в них даже можно ходить на свидания. Или вы нашли там дыры?
  Он что, и правда, не понимает? Или это такое изощренное издевательство? Ладно, объясним популярно.
  - Ага. Моль прогрызла! - передразнила я. - От них пахнет старьем и древесной трухой. Я уже не говорю о фасоне и размере. Если это вещи вашей любовницы, то я вынуждена вас разочаровать. У нее дурной вкус‏ и полное отсутствие фигуры! Хотя о чем это я... - я на секунду задумалась, прервав племенную речь, и, не желая беречь его самооценку, припечатала: - Откуда у вас любовница? С таким-то отношением к женским потребностям!
  Рейнар нахмурился. Кажется, мои слова пошатнули его самообладание.
  - Если не нравятся вещи - можешь их не одевать. Ты просила - я принес. Не твое дело - откуда. Женщина, любезно согласившаяся поделиться, уж куда приличнее тебя и не тебе ее судить.
  Я не стала акцентировать внимание на том, что капитан Фрей вновь перешел на 'ты', сколь бы неприемлемо и неуважительно это не звучало. Я уже поняла, что когда он злится, это происходит у него машинально. Задело меня совсем иное.
  - Так значит, я не приличная? - прошипела сквозь плотно стиснутые зубы. - Может, мне тогда вообще голой ходить?! Что б уж точно соответствовать образу!
  Он таки отложил газету. Любовно устроил на журнальном столике и пригладил ладонью истрепавшиеся страницы. Глянул на меня совершенно невозмутимым спокойным взглядом и выдал:
  - Ну, если вам так будет удобнее... Пожалуйста. Не имею ничего против.
  Не имеет ничего против? Что ж, раз так...
  Я чуть наклонила голову, отвела в сторону волосы и, закинув руку за спину, принялась решительно расстегивать мелкие пуговички. Одну вторую, третью... Мысленно пожалела о том, что застежки здесь не спереди, было бы куда удобнее и эффектнее.
  Но даже при таком раскладе реакция господина ингирвайзера не заставила себя долго ждать. Темные обсидиановые глаза по мере моего продвижения все больше увеличивались. Смоляная бровь изумленно поползла вверх, и Рейнар обеспокоенно спросил:
  - Что вы делаете?
  - Как что? Раздеваюсь...Вы ведь сами просили...
  Я, конечно, этого не планировала. Да и давать мужчине ложных надежд не желала. Но уж очень хотелось посмотреть на его реакцию. Увидеть, как на суровом лице отразится восторг, а в темных глазах зажжется знакомый огонек желания.
  - Я не просил! - проскрипел зубами Фрей.
  Ох, да он возражает! Право слово, я удивлена. Любой нормальный мужик на его месте уже слюной бы капал в предвкушении потрясающего зрелища. А этот лишь кривится и зло сверкает глазами. Забавно. А от того становится еще интереснее, как он поведет себя, когда я останусь в неглиже.
  Нет, тронуть не тронет. Максимум облапает, но это я уж как-нибудь перетерплю. А дальше не пойдет. Не может же он не понимать, что Тенрилл ему за посягательство на честь кузины голову открутит. Он ведь умный. Сдержанный. Большую часть времени. А значит, можно смело продолжать.
  Но на пути к моей коварной цели вдруг встала непослушная пуговичка, запутавшаяся в петлице. Я покрутила ее и так, и эдак, но негодница не поддавалась.
  Гадство, ну почему именно сейчас? Не могу же я прекратить свое показательное выступление из-за такой мелкой неприятности? Это будет выглядеть как минимум нелепо. Будто у меня духу не хватило.
  Ладно, значит, придется принять кардинальные меры.
  - Прямо, может и не просили. Но именно это имели ввиду, не так ли? - сладко отозвалась я и неспешно двинулась к креслу ингирвайзера.
  - Не так! - возразил мужчина. - Я, знаете ли, не имею привычки раздевать малознакомых девиц. А вот вы, похоже, привыкли оголяться... - фраза резко оборвалась, так как именно в этот момент я опустилась на подлокотник его кресла, отчего мужчина резко убрал руку и дернулся в сторону.
  Я сделала вид, что не заметила его маневра.
  - Вы меня осуждаете? - проворковала почти что ему на ухо, хотя внутри все скручивало от отвращения. Его изуродованное лицо было слишком близко. И неминуемо накатывали воспоминания картины, подсмотренной в хозяйской спальне.
  Однако мне удалось удержать лицо.
  - Нет, благословляю! - грубо передразнил мужчина.
  Я же наконец отвела взгляд от его жутких шрамов и, повернувшись спиной, мило попросила:
  - Вы не могли бы мне помочь? Пуговичка запуталась. Мне самой не справиться.
  И принялась терпеливо ждать помощи.
  Сердце ухало у самого горла. А в жилах горел азарт. И внутри все скручивало не то от страха, не то от предвкушения. Его близость вызывала совершенно непонятные, противоречивые ощущения. Одна половина меня до отвращения, до тошноты боялась его прикосновения, другая же с нетерпением его ждала. Я не могла пошевелиться, и в тоже время вся эта ситуация непостижимым образом будоражила кровь.
  Это была игра на грани.
  Секунда в неизвестности. Одна, вторая, третья. Он отчего-то медлил. И неопределенность эта изводила больше всего.
  Я набралась смелости и решила его подтолкнуть.
  - Ну же, я не кусаюсь, - протянула издевательски и вполне естественно усмехнулась.
  Ингирвайзер шумно выдохнул, отчего я поняла, что все это время он сидел, затаив дыхание, и коснулся плотной ткани. Затем принялся и так и эдак крутить пуговичку. Пыхтел, вздыхал у меня за спиной, опаляя обнаженные участки кожи горячим дыханием. И пахло от него резко, по-мужски. И запах крови примешивался к его собственному.
  А потом раздался смутно знакомый звук, в котором я с запозданием признала скрежет стали, и мужчина одним быстрым резким движением срезал пуговицу с ткани.
  Я испуганно охнула. Отчего-то показалось, что одной пуговицей он не ограничится и вслед за ней распорет к пьяному шакалу мое платье.
  Но ничего подобного не произошло. Фрей со степенным видом вложил пуговку мне в ладонь и сухо извинился.
  - Простите, иначе не вышло. Петлица не пострадала, так то достаточно пришить обратно головку.
  А потом он сделал то, что совершенно выбило меня из колеи.
  Рейнар стянул концы выреза и начал одну за одной методично застегивать пуговицы.
  - Что вы делаете? - кажется мой голос сейчас больше походил на испуганный писк. И куда, спрашивается, подевалась вся бравада?
  - Привожу вас в приличный вид. Я не желаю держать в доме шлюху!
  - Я не шлюха! - попыталась возразить и повернуться к нему лицом.
  Но Фрей не дал, грубо удержал меня на месте, продолжая застёгивать пуговицы.
  - Да? - поддельно удивился мужчина. - А выглядите и ведете себя точь-в-точь как Ночная Фиалка!
  - Да что вы вообще понимаете?! - Внутри все кипело от праведного гнева. И я вновь попыталась вывернуться из его рук. На этот раз получилось, и, воспользовавшись моментом, я молниеносно вскочила с подлокотника и зло уставилась в смеющиеся черные глаза.
  - Можно подумать, вы в женщинах разбираетесь! И вообще, я буду вести себя так, как считаю нужным. И не смейте мне указывать! А попробуете еще раз обозвать меня... - я опасно сощурила глаза, не отрывая взгляда от ухмыляющегося лица напротив.
  - И что тогда? - словно бы невзначай поинтересовался мужчина.‏
  - Тогда я...я... - судорожно пыталась придумать хоть сколь пугающую месть, но идеи попросту не шли в голову, а потому пришлось закончить довольно размыто: - Уж поверьте, я придумаю, чем вам ответить.
  - Причем, наверняка, это будет что-то в подобном стиле. Попросите подвязку вам поправить?
  Он откровенно смеялся надо мной. А я-то еще была склонна считать его умным, сдержанным мужчиной. Как же я ошибалась...
  - Прекратите!‏ - крикнула с досады. - Я всего лишь попросила о помощи. Не вижу в этом ничего зазорного!‏
  - Ну да, конечно. Вы попросту попросили помочь вам раздеться. В общей гостиной. Средь бела дня. - И, прерывая мои дальнейшие возмущения, усмехнулся и добавил: - Вы зря стараетесь, анья.
  Мужчина вальяжно откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди.
  - В смысле? - не поняла, куда он клонит.
  - В прямом. От меня вы не дождетесь ни денег, ни подарков, ни на что вы там еще рассчитываете. Помимо этого дома и скромного жалования у меня ничего нет. Так что вы не по адресу прилагаете усилия, дорогуша.
  Я какое-то время переваривала услышанное, а когда до меня дошел весь смысл его фразы, щеки вдруг вспыхнули жаром, и я с трудом удержалась чтобы не приложить к ним ладони.
  - Вы считаете, что я... вас... Что я вас соблазнить хотела? Ради подарков?
  - А что, разве не так? Или у вас найдется другое объяснения столь вызывающему поведению?
  От такого заявления у меня окончательно отнялся дар речи. Я стояла, как вкопанная, и лишь часто моргала, с трудом пытаясь поверить в происходящее. Никогда я еще не чувствовала себя столь оскорбленной.
  Да как ему вообще такое в голову прийти могло?! Мало того, что шлюхой обозвал, так еще и обвинил меня в корыстных намерениях. Это уже ни в какие рамки не лезет!
  - Да вы в своем уме? Да вы себя в зеркало вообще видели?! - в сердцах крикнула я и тут же испугано прикрыла рот ладонью.
  Фрей скрипнул зубами, опасно сощурил глаза и обдал меня таким испепеляющим взглядом, что я мгновенно пожалела о том, что вообще посмела возразить. Все же про внешность было лишнее. Наверняка наступила на больную мозоль.
  - Видел, - сквозь плотно стиснутые зубы выдавил мой телохранитель. Значит, и правда, задела за живое, пусть и сгоряча. Однако, не могу сказать, чтобы я испытывала угрызения совести по этому поводу. Злость всецело заслоняла чувство стыда. - И иллюзий насчет своей внешности не питаю. Как и не вижу другого объяснения вашему поведению. Вы, женщины, все одинаковые. Вечно выбираете красавчиков, обходительных, галантных до приторности. Чтобы смотреть приятно. А если не красавчиков, так кого побогаче. Вам все подарки дорогие подавай. Шубы, украшения, алмазы. Или, скажете, я не прав?
  - Не прав! - пылко возразила я. - Вы ничего обо мне не знаете. И я никогда не была с мужчиной ради подарков. А уж тем более за деньги. Меня вообще ваше благосостояние не интересует!
  - Вот как? - Кажется, он ни на грамм мне не поверил. - Что, прям совсем?
  - Совсем! Чтоб вы знали, лично я выбираю разных мужчин. И при этом не смотрю ни на внешность, ни на возраст, ни на опыт в постели. И уж тем более не сую свой нос в чужой кошелек.
  - Так у вас богатый опыт... - издевательски протянул господин ингирвайзер и криво улыбнулся.
  Не одобряет? Ну и плевать! Какое мне дело, до его мнения, в конце концов.
  - И что? Я красивая женщина. Видная. - Я неосознанно выпрямилась и задрала вверх подбородок, глядя на него сверху вниз. - Молодая и здоровая, между прочим. Не вам судить мое поведение. И вообще, не вижу ничего плохого в том, чтобы постараться каждому подарить немного ласки и женского тепла.
  - Ох, так вы у нас благодетельница. Пытаетесь осчастливить всех без разбору.
  - Можно и так сказать, - не стала с ним спорить, хотя формулировка мне пришлась не по душе.
  - Что ж, - Фрей резко поднялся с кресла, отчего я сразу почувствовала себя неуютно. Все же он был много выше меня и массивнее, а от того казался опасным. Да еще этот взгляд с хитрецой, явно не обещающий ничего хорошего. - Раз так, то предлагаю вам немного прогуляться, - вдруг выдал он, вновь перевернув все с ног на голову.
  - Куда? - поинтересовалась я.
  Честно говоря, прогуляться я была совсем не против. Сутки сидения в закрытом помещении, да еще столь неприглядного вида, меня вымотали. И я была бы просто счастлива сменить обстановку.
  - В одно интересное место. Тут недалеко. Одна нога здесь, другая там. Вам ведь наверняка наскучило сидеть взаперти, - будто угадал мои мысли Рейнар.
  - Я думала, мне нельзя выходить из дома.
  - Если со мной, то можно, - уверил мужчина и велел: - Одевайтесь. Жду вас у выхода через пятнадцать минут.
  С этими словами хозяин дома удалился, оставив меня в недоумении стоять посреди гостиной.
  И что это сейчас было? Что он задумал, мать его за ногу?
  Времени хватило лишь на то, чтобы выпить чаю - благо на кухне нашелся кипяток- и закинуть в рот пару сахарных крендельков, выложенных в корзине на столе. И то, когда я после беглого завтрака вышла в холл, господин ингирвайзер уже поджидал у входной двери, раздраженно хлопая по бедру черной карнавальной маской и со страдальческим видом изучал оставшиеся от картин квадраты на стенах.
  - Вот возьмите, - Рейнар протянул мне маску и на мой вопросительный взгляд тут же пояснил: - Мы ведь хотим сохранить ваше инкогнито.
  Маску пришлось принять, хотя, признаться честно, мне даже касаться ее было боязно. От нее пахло стариной, так же как от занавесок, и ковров, и потертой обивки кресел, и многого другого в этом доме. Фрей, конечно, стряхнул пыль, но тщательной чисткой, разумеется не озаботился.
  Я отложила маску в сторону и взялась за пальто, пристроенное на вешалке. Ждать галантности от хозяина дома не приходилось. Однако Рейнар меня удивил. Ловко перехватил верхнюю одежду и, зайдя за спину, помог облачиться. Я внутренне усмехнулась - похоже, после утреннего выяснения отношений в господине ингирвайзере проснулся обходительный мужчина. А стоило всего лишь слегка оголить спинку.
  Однако спустя минуту, я поняла, что глубоко ошибалась, галантностью там и не пахло. Капитан Фрей резко развернул меня к себе и начал ловко застегивать пуговицы пальто.
  - Что вы делаете? - попробовала возмутиться я.
  - Как что? Вы же сами говорили, что вам нужна помощь, вы ведь не ладите с пуговицами, - усмехнулся этот нахал и, закончив с застежками, схватил с вешалки длинное мужское пальто и накинул мне на плечи.
  - А это еще зачем? - удивилась я.
  - Я ведь уже объяснил. Мы пытаемся вас замаскировать. Мне, знаете ли, как-то не улыбается получить по шее от вашего кузена, - пояснил мой телохранитель и без спросу накинул мне на голову глубокий капюшон. - Не забудьте! - мужчина буквально всучил в руки маску и решительно толкнул входную дверь.
  Стоило той распахнуться, как на звук примчалась Айна и, радостно виляя хвостом, выскочила на крыльцо.
  
  Спустя несколько минут мы уже сидели в экипаже и мчали в неизвестном направлении. На все мои вопросы по поводу места назначения мой телохранитель упрямо отмалчивался. Обещал сюрприз, причем приятный. Однако судя по гадкой ухмылке, становилось понятно, что приятным он будет исключительно для господина ингирвайзера.
  Добрались довольно быстро. Экипаж остановился на неизвестной улице и Фрей, первым выскочив из повозки, подал мне руку.
  - Прошу вас, анья.
  Ой, а желчи-то в голосе сколько. Пусть подавится своей издевкой. Я зло отшвырнула его ладонь и сама выбралась на мостовую. Впрочем, почти сразу мне пришлось за эту же ладонь и ухватиться. Дорога обледенела и ноги так и норовили разъехаться в разные стороны.
  Здесь что же, совсем улицу не чистят?
  Я с опаской огляделась вокруг, мысленно отмечая неудобство маски, и сразу поняла, что мы находимся в нижнем городе. В районе промышленных фабрик и заводов. Тесных, грязных улиц и жавшихся друг к другу убогих домов. И, разумеется, ни о какой чистке дорог в этой части города и речи не могло идти.
  Рейнар крепко и весьма чувствительно ухватил меня под локоть и почти протащил до низкого грубо отесанного крыльца. Над ними поскрипывала на ветру вывеска с криво намалеванной мордой улыбающейся свиньи.
  - Добро пожаловать, - торжественно объявил ингирвайзер и толкнул плечом тяжелую криво сбитую дверь.
  За дверью оказался кабак. Грязный, вонючий. Битком набитый немытыми, заросшими щетиной мужланами.
  Я замерла на пороге, не решаясь сделать и шагу вперед.
  Это что шутка такая? Если так, то у господина ингирвайзера напрочь отсутствует чувство юмора.
  - Ну же смелее, - подтолкнул Фрей, давая понять, что никакой шуткой тут и не пахнет.
  Я же уперлась рукой в дверной косяк, сдерживая настойчивое желание прикрыть нос ладонью. Внутри плавали тяжелые запахи подгоревшего мяса, кислого пива и мужского пота.
  - Ну что же вы, - почти что в самое ухо усмехнулся мужчина. - Признаться, анья Эдан, я считал, что вы женщина смелая. Столько бравады было с утра. Куда ж она вся подевалась? Я, право слово, разочарован.
  Вот же... Не знаю, и каким словом его назвать. Он ведь специально меня подначивает, гад бессовестный. И ведь не ответить ему нельзя, иначе и вправду выставлю себя трусихой. И не дождусь от него не то что уважения, но даже простого человеческого отношения.
  Я глубоко вдохнула, собираясь с духом, и отцепившись от косяка, решительно шагнула вглубь помещения.
  Внутри все оказалось еще хуже, чем виделось мне снаружи. Грязные, липкие от пролитой выпивки полы. Вонючая брага, что бежит ручьём по небритому подбородку ближайшего выпивохи. Грубо срубленные столы и стулья, на вид совершенно неподъемные, видимо, чтобы не разворотили в разгар пьяной драки, коих здесь наверняка бывает множество. Вместо люстры на двух цепях болтается колесо, утыканное свечами, и по сравнению с улицей здесь темно будто у волка под хвостом.
  Когда глаза наконец привыкли к недостатку света, я заметила несколько в открытую обжимающихся парочек. А в темном углу здоровенный бугай зажимал молоденького мальчишку. Тот вяло отбивался, но и без того было понятно, чем все закончится.
  Я брезгливо отвернулась, не в силах глядеть на эту мерзость, и почти лицом к лицу столкнулась с Рейнаром. Как ни странно, он не выглядел чуждым в этом заведении. Напротив, вписывался сюда как никто другой лучше, пусть бы и был одет вполне прилично. Вот только шрамы и гадостное выражение лица все портили.
  Капитан нащупал пуговицы на моем пальто и стал решительно их расстегивать. Признаться честно - это слегка выбило меня из колеи. Я рассчитывала, что мы лишь войдем внутрь. Возможно, мой спутник отвесит что-то едкое или нравоучительное. Но чтобы задержаться здесь надолго... К этому я была морально не готова.
  - Мы что остаемся? - выдавила я, тщетно борясь с дрожью в голосе.
  - А вы против? - с деланным удивлением откликнулся телохранитель и стянул с моих плеч пальто. - Здесь подают вполне сносный завтрак. Вы ведь еще не завтракали? - и на этих словах Фрей резко развернул меня лицом к залу.
  За те мгновения что меня раздевали, все решительно изменилось. Посетители заведения отвлеклись от разговоров, от выпивки, и, что примечательно, друг от друга и как один жадно уставились на меня.
  У меня холодок побежал по спине, а капитан Фрей, склонившись почти к самому уху, низким голосом прошептал:
  - Выбирайте. Которого хотите... на завтрак. Они все просто жаждут быть согретыми женской теплотой и лаской. Вам ведь не сложно, благодетельница вы наша?
  И, не дав ответить, мужчина с силой толкнул меня вперед. Я по инерции сделала несколько шагов, чудом удержав равновесие. Тут же судорожно обернулась, но Фрея за спиной уже не было, зато там в мгновение ока выросло двое амбалов. Они скалились гнилыми зубами, вызывая неудержимое желание приложить к носу платок. Я машинально сделала два шага назад, пытаясь отдалиться от угрозы, но тем самым лишь углубилась в толпу, и в итоге оказалась зажата в плотное кольцо немытых похабно ухмыляющихся мужланов.
  - Вот так подарочек, - раздалось из круга.
  - Удружил, цепной пес. Ох, удружил. - И чья-то ладонь невесомо коснулась спины.
  Я стала судорожно оглядываться в поисках наглеца, посмевшего ко мне притронуться, но толку от этого не было никакого. Их было слишком много. И лица грязные, размытые, вроде и разные, но похожие все как один.
  - И где только отхватил такую цыпочку?
  И глаза жадно горят, а руки вот-вот потянутся ко мне. И дистанцию не удержать.
  Я шарахалась то в одну, то в другую сторону, уклоняясь от нежеланных прикосновений. Но кольцо постепенно сжималось и заросшие морды придвигались ближе, а от запаха немытых тел и дешевого пойла накатывала тошнота.
  - Чур я первый! - И звучный шлепок прилетел по бедру.
  - Эээ, куда лезешь поперек очереди, - кажется, кому-то попало по рукам.
  А гомон вокруг усиливался. Посетители спорили, непристойно ржали и отвешивали похабные шуточки в мою сторону. И прикосновения следовали один за другим. Толпа напирала со всех сторон, вынуждая закрыться руками, согнуться в жалкой попытке отгородиться от жадных взглядов и рук.
  Какой-то тип рискнул обхватить меня за талию и попытался притянуть к себе. Я вывернулась, с силой толкнула обидчика, и тут же попала в новый капкан рук. Жаркий шёпот обжег шею:
  - Ну что же ты такая пугливая...
  И правда, было страшно. До дрожащих пальцев, до закушенной губы и невозможности вымолвить ни слова. Все ругательства будто застряли в горле. Меня в наглую лапали, а я даже возмутиться не могла, лишь слабо отбивалась и закрывала лицо ладонями, желая, чтобы это все поскорее прекратилось.
  - Ну все, хватит! - раздался резкий голос.
  Можно подумать, его послушали... Этот сброд и не думал униматься.
  - Я сказал, хватит! - на сей раз голос звучал куда жёстче, и вслед за приказом удар хлыста рассек воздух. Ощерившись, опасно зарычала Айна.
  Гомон вокруг мгновенно стих, люди пусть и нехотя, но расступались. Меня отпустили, и я кулем осела на грязный пол.
  - Отошли!
  Совсем рядом раздались тяжелые шаги, и спустя мгновение на плечи легло тяжелое пальто. Меня дернули вверх, пытаясь поставить на ноги. Вот только ноги держать совершенно не хотели. Перед глазами все плыло, а в ушах по-прежнему стоял гул.
  Я повисла на локте державшего меня мужчины и прикрыла глаза ладонью, пытаясь справиться с головокружением
  - Вам дурно? - не знаю, показалось ли мне, но, кажется, в голосе Фрея промелькнуло беспокойство.
  Я вяло кивнула. Ни на что большее сил не хватило.
  - Вам надо на воздух.
  Меня решительно обхватили за плечи и потащили к выходу.
  - Приходите еще, - раздался гадостный смешок нам вслед.
  Фрей вывел меня на улицу и, только оказавшись на свежем воздухе, я смогла прийти в себя. Сознание прояснилась, вот только тошнота, все это время стоявшая в горле вдруг усилилась и резко толкнусь наверх.
  Я стремительно вывернулась из мужских рук и согнулась пополам, оставив весь свой сегодняшний завтрак прямо под заиндевевшей стеной кабака. Во рту поселился жуткий горьковато-кислый привкус, и я зачерпнула снега из ближайшего сугроба, чтобы отереть губы. Что подумает обо мне господин ингирвайер, было откровенно плевать. В конце концов, это произошло по его вине.
  - Возьмите... - Мужчина стоял прямо за спиной и с виноватым видом протягивал мне платок.
  Как мииило! Усраться просто!
  - Да пошел ты! - было ответом на его вежливость.
  Я отпихнула его руку и вознамерилась бежать прочь. Не важно куда, главное подальше от этого ублюдка. Ни секунды больше с ним не останусь.
  Вот только уйти мне никто не дал. Рейнар удержал за локоть, и новая волна ярости всколыхнулась в груди.
  - Отойди от меня! - Я с силой пихнула его в грудь. - Ублюдок, сволочь, подонок! Проучил, да? Приятно было?! Повеселился?
  Я остервенело содрала с лица маску и швырнула ее на рыхлый снег.
  - Успокойся! - гаркнул Рей и хорошенько встряхнул меня за плечи, надеясь пресечь разыгравшуюся истерику. - Никто не пострадал, в конце концов! Я бы в любом случае не дал тебя в обиду! И потом... - голос его стал мягче и в нем, кажется, просквозило раскаяние, - я не думал, что так выйдет...
  Он поднял с земли маску и протянул мне.
  - Сам одевай! Я ухожу домой!
  - Домой - это куда? - вкрадчиво спросил ингирвайзер, медленно, но верно загораживая мне проход. Айна, последовав примеру хозяина, тоже встала в стойку и обнажила верхние клыки. Точно, что сговорились! Да пусть хоть ядовитой слюной изойдёт! Авось, захлебнется и сдохнет! Рейнар, разумеется. Собаку как-то жалко... - Уж не в общину ли? Нет, я понимаю, вы раздражены сейчас, вас захлестнули чувства, но попробуйте включить голову. Если вы пойдете без маски через весь город, не уверен, что доберетесь до места без приключений.
  Вот же... гад! Опять включил свою поганую логику.
  - Вы меня уговариваете?
  - Нет я просто предупреждаю... Кто я такой, чтобы указывать вам, что делать, анья.
  Ох, как же мне сейчас хотелось рычать. А еще лучше вцепиться ногтями прямо ему в морду. И даже шрамы не пугали. Напротив, я бы с удовольствием их углубила.
  Но вместо этого пришлось притушить эмоции и сквозь зубы нехотя процедить:
  - Твоя взяла.
  Я вырвала у ингирвайзера платок, который тот до сих пор неловко сжимал в ладони и вытерла мокрое от снега лицо. Только сейчас почувствовала, как горят щеки, и что на улице жуткий мороз, а у меня даже пальто не застегнуто.
  Поспешила исправить эту оплошность и спешно двинулась к повозке, что ждала нас неподалеку - не хватало еще простуду схватить. Фрей взялся было поддержать меня под локоть, но я тут же пресекла его инициативу.
  - Не смей ко мне притрагиваться, я тебе не позволяла!
  Я самостоятельно забралась в повозку, опять же демонстративно отказавшись от помощи и, устроившись на мягком сидении, нахохлилась и сунула ладони в рукава. В отличие от личного экипажа Тенрилла, здесь не было и намека на обогрев.
  - Странно... - Рейнар стянул перчатки и откинулся на спинку. - А я подумал, раз уж мне позволено вас раздевать, то и прикасаться можно, - вновь принялся острить мой телохранитель, за что удостоился еще одного гневного взгляда.
  Прикасаться он ко мне, видите ли, вздумал! Совсем оборзел! А Рилл еще смел уверять меня, что его друг женщинами не интересуется....
  Кстати... это заявление, если присовокупить его к сегодняшней вылазке, наводит на весьма интересные мысли.
  - А что, есть такое желание? - провокационно поинтересовалась я.
  - Нет, - резко отрезал Фрей и веселья в нем заметно поубавилось.
  Еще бы он сказал что-то иное.
  - И не удивительно. При твоей-то ориентации...
  - Что вы сказали? - мужчина опешил. Чернильная бровь взлетела вверх, а сам он едва заметно подался вперед.
  - Что слышал! Ты ведь частый гость в этом местечке. Тоже зажимаешь симпатичных мальчишек по углам?
  Ох, и зря я это сказала...
  Фрей вскочил с места и, ударившись кулаками в стену по обе стороны от моей головы, навис сверху каменной глыбой. Я вдавилась в спинку сидения и, замерев от неожиданности, следила за чернильным взглядом, вперившимся в мое лицо. И ноздри у него раздувались будто у породистого жеребца во время быстрой скачки.
  Мое же сердце бешено колотилось. Я не представляла, что он выкинет дальше. Не представляла, на что вообще способен этот человек, что носит за поясом длиннющих кожаный хлыст.
  К счастью, узнать этого мне так и не довелось. Повозка вдруг замедлила ход, а спустя десяток метров и вовсе остановилась.
  Ингирвазер раздраженно дернул щекой и, толчком распахнув дверь, высунулся наружу.
  - Что такое? Почему стоим? - крикнул извозчику.
  - Так ведь это... Дорогу перекрыли. Придётся в объезд.
  Возница принялся разворачивать лошадей, капитан же прямо на ходу выскочил из повозки и велел тому остановится. Я с интересом выглянула в окно и увидела, что дорога впереди оцеплена жандармерией.
  Какого хромого лося здесь происходит?
  - Сидите тут. Айна, охранять! - велел капитан Фрей, и собака, недовольно заворчав, устроилась у моих ног. - Я скоро буду.
  Господин ингирвайзер направился к оцепленному участку и вскоре затерялся в толпе. Я же устало откинулась на спинку сидения и прикрыла глаза. На меня накатило странное оцепенение. Отчего-то не хотелось ни двигаться, ни думать, ни вообще что-либо делать. Я теребила в руках треклятую кружевную маску, пропускала меж пальцев гладкие черные перья, краем сознания отмечая, что эти самые пальцы начинают дубеть на морозе.
  Капитана не было долго. Даже Айна начала волноваться и то и дело поднималась на ноги, задирала голову и принюхивалась. И вскоре ее нервозность передалась и мне. Я отодвинула шторку и вновь выглянула в окно. Прилипла щекой к холодному стеклу, чтобы, насколько это возможно, улучшить обзор. По переулку все так же сновали жандармы в форменной одеже, и в какой-то момент они расступились так, что мне стало видно причину всей этой кутерьмы.
  У края заметенной дороги, прямо на притоптанном снегу лежало тело. Это была женщина. В длинном благородно-сером пальто с меховой оторочкой и такой же меховой шапочке. Светлые пепельные волосы разметались по белому покрывалу снега, а меж распахнутых пол пальто выглядывала насыщенно-синяя юбка, отороченная голубоватой лентой.
  Платье показалось мне смутно знакомым. Да и пальто...
  Сердце пропустило удар. Я плотнее прильнула к стеклу, надеясь, что мне померещилось. Но ряды оцепления вновь сомкнулись, и было ничего не разглядеть. Не думая о том, что творю, я дернула дверную ручку и толкнула створку. Спрыгнула со ступеней и, не обращая внимания на громкий лай волкодава, летящий мне в след, понеслась к месту происшествия. Буквально влетела в ряды жандармов, болезненно задев кого-то плечом, и застыла посреди улицы.
  На искрящемся белом снегу лежала такая же белая и заиндевевшая Натали.
  Застывшая словно фарфоровая кукла. Полупрозрачная кожа, бескровные губы, стеклянный, обращенный в никуда взгляд. Неестественная поза и бурое пятно на виске.
  Из горла вырвался крик. Чья-то ладонь легла на лечи, но я остервенело ее скинула и рванулась вперед.
  - Натали! Неееет! Натали!
  Я почти успела упасть на колени рядом с распростертым телом подруги, как на талии сомкнулось стальное кольцо рук, и меня с силой дернули назад.
  - Кто ее пустил?! Уберите отсюда женщину! - летели недовольные возгласы со всех сторон.
  Я же рьяно сопротивлялась. Лягалась и царапалась, как могла.
  - Пусти! Это же Натали! Там Натали!
  - Уведите ее! - было непримиримым ответом на все мои мольбы и стенания.
  Те же руки чуть ли не волоком потащили прочь. Знакомый голос выговаривал что-то на ухо, кажется, призывая успокоиться. Но я его не слушала. Я кричала и билась в истерике до тех пор, пока меня силой не впихнули в повозку и не погнали лошадей прочь.
  
  
  Глава 6
  Рейнар
  
  Экипаж быстро катился по заснеженным улицам, на колдобинах ощутимо потряхивало, и от этого плач моей свидетельницы то и дело прерывался судорожными вздохами. А, может, это просто начиналась истерика? Я с опаской коснулся тонкой кисти, белеющей из рукава пальто. Кожа девушки была холодной, а моего прикосновения анья, кажется, и вовсе не заметила. Скорчилась напротив, точно младенец в утробе, уткнувшись лицом в обивку и обхватив голову руками. Мне отчего-то вспомнилась картина времен войны - пожилая женщина, получившая письмо о гибели сына. Я с трудом сглотнул вставший в горле ком и, молча вытащив из-за пазухи плоскую фляжку, отвинтил крышку. По карете поплыл резкий запах солдатского самогона.
  − Вот, глотните, это поможет.
  И сунул флягу свидетельнице. Анья подняла заплаканное лицо, отрешенным взглядом скользнула по баклаге а, потом, ухватив, поднесла ко рту. Руки девушки тряслись. Она сделала короткий глоток, тут же закашлялась и поспешила приложить рукав к носу. Уж не знаю, пришлось ли ей по вкусу это пойло, но, кажется, моя подопечная немного пришла в себя.
  − Что это за гадость?! - с трудом выговорила она, возвращая фляжку.
  − Лекарство. Всё, перестаньте плакать.
  − Не указывай мне! - анья вдруг вспылила и вновь зашлась плачем.
  Я тяжело вздохнул. Похоже, это точно истерика, и одним глотком крепкого самогона тут не отделаться.
  − Я не указываю. Просто прошу успокоиться. Понимаю ваше горе, но слезами делу не поможешь.
  − Да что ты все заладил, успокойся, да успокойся. Не могу я успокоиться! - свидетельница громко всхлипнула и размазала слезы по щекам. - Нет, чтоб утешить... по-человечески... Сухарь, бесчувственный, - буркнула себе под нос и, демонстративно отвернувшись, принялась мочить обивку уже на спинке сидения.
  Эдак она нас тут утопит!
  Я на мгновение прикрыл глаза, пытаясь придумать слова утешения. Да еще подобрать правильные, чтобы не взбрыкнула ненароком. Но в голову ничего не шло. Ненавижу, когда женщины плачут. В конце концов, так ничего и не придумав, я раздраженно дернул уголком рта и сознался:
  − Я не умею. Не знаю, что говорить в подобных случаях.
  Женщина шмыгнула покрасневшим носом и, не поворачиваясь, будто сама для себя произнесла:
  − И почему я не удивлена? Да и какой мне толк от ваших слов!? Можно же просто... да хотя бы обнять! Но куда вам...
  Она махнула рукой и вновь уткнулась в обивку, протяжно скуля и воя.
  И снова на меня накатил вихрь разнообразных чувств - презрение к девице, пытающейся мной манипулировать, сочувствие к человеку, только что потерявшему друга, и гадкое ощущение чувства вины за ту некрасивую историю, произошедшую в кабаке. Я скрипнул зубами и неожиданно для самого себя стремительно пересел к свидетельнице и неловко притянул ее к себе.
  А она вдруг воспротивилась. Уперлась ладонями мне в грудь, пытаясь высвободится.
  - Пустите!
  Да что ж такое, то просит обнять, то сопротивляется. Прав был Виттор, когда говорил, что женщины порой сами не знают, чего хотят. Вот и как, прикажете, мне сейчас поступить?!
  Надо бы отпустить. Но интуиция подсказывала, что следует действовать иначе, и я лишь упрямо стиснул руки, чувствуя, как ее ладони болезненно впиваются в и без того ноющие раны на груди. По телу прокатилась острая волна боли, и я уже собрался плюнуть на эту затею, как свидетельница вдруг перестала сопротивляться. Обмякла в моих руках, а потом и вовсе прильнула всем телом. Уткнулась носом в отворот подбитого мехом плаща, жалобно всхлипнула, а потом снова упоенно заревела. Айна, удивленно посмотрев на девушку, тоже заскулила.
  Ох, уж эти дамочки, истерики и... странно, что ее слезы больше не раздражают. Наоборот спокойно стало, и уютно как-то. И пальцы сами потянулись к густым волосам, в беспорядке рассыпанным по плечам. Но я вовремя отдёрнул руку.
  Это уже слишком. Всё это слишком...
  Что-то ты совсем расклеился господин ингирвайзер. Надо взять себя в руки, отрешиться от эмоций и подумать о деле. А подумать тут есть над чем.
  Получается, что анья Эдан все же говорила правду − я виновато покосился на растрепанную макушку на моем плече. Вспомнил, как ярко засветился порошок-проявитель на теле убитой девушки, и вздохнул. Жертва определенно встречалась с Хамелеонами, а я самонадеянный болван, иначе не скажешь. Но тогда получается, что дочерний портал всё же был открыт. И, возможно, Аларик уже нашел доказательства. Тогда почему молчит? Хотя, я же веле ему не приходить.
  Свидетельница глубоко и прерывисто вздохнула, кажется, успокаиваясь, я бережно похлопал ее по плечу и продолжил размышлять.
  Если бы сейчас засекли второе открытие, стражи границы обязательно дали бы мне знать. Я машинально коснулся груди - там, где под плащом свешивался с шеи портативный резонатор. Когда срабатывает основной Ключ в лаборатории, этот начинает мигать лампочкой и ощутимо нагреваться. Но ведь с момента первого преступления никаких сигналов не было. Если только не вышла из строя основная станция, в лаборатории. Но это будет катастрофа.
  Я представил, как один за другим на территории Солькора открываются чужеземные порталы, а наши Стражи мечутся по городу, точно слепые котята, и передернулся.
  Анья Эдан подняла лицо от моего воротника и, хлюпнув покрасневшим носом, хрипло поинтересовалась:
  − У тебя еще одного платка не найдется?
  Я посмотрел на бобровую шерстинку, прилипшую к мокрой щеке, и вовремя одернул себя, чтобы не смахнуть пальцем.
  − Сожалею, но нет. Впрочем, мы уже подъезжаем, потерпите немного, дома умоетесь.
  Она мрачно кивнула и повернула лицо к окошку, из моих объятий, впрочем, не вырываясь. Я сам подумал, было, ее отпустить, но на всякий случай решил потерпеть до ворот. Мало ли, вдруг снова обвинит меня в черствости, разревется...
  А ведь еще придется снова допрашивать мою гостью. И для начала нужно будет ее как-то успокоить. Откровенно говоря, стоило большого труда убедить жандармов, передать мне это дело. Комиссар Катран явно не распространялся о моих новых полномочиях, а потому пришлось подписать кучу бумаг на месте происшествия.
   Экипаж свернул в проулок и Айна, почувствовав близость дома, завозилась у ног, поскуливая. Женщина выпрямилась, ускользая из объятий, пригладила волосы и, коротко стрельнув взглядом в мою сторону, набросила на голову шаль. Интересно, она будет теперь на меня злиться за то, что я видел ее растрепанной и зареванной? Тьфу, ингирвайзер, о каких глупостях ты думаешь...
  Возница остановил повозку, нас всех качнуло, а потом я распахнул дверь. Заскучавшая Айна стрелой выскочила наружу, хлестнув меня бешено молотящим хвостом. Я спрыгнул в мягкий снег и, придержав дверь, протянул руку спутнице. Она молча, почти с монаршим величием сошла со ступеньки и коротко кивнула. Хорошо, хоть не плачет больше.
  − Вы ведь голодны. − Я вспомнил, что анью вытошнило под стеной кабака. - Давайте сделаем так. Идите к себе переодеваться, а я тем временем что-нибудь придумаю.
  Свидетельница сверкнула злющим зеленым взглядом и так дернула створку ворот, что я подумал, а не собирается ли гостья в отместку за рояль и все последующее прищемить мне пальцы.
  − Если ты не забыл - мне всё еще нечего надеть!
  Я хотел, было, упомянуть о милом платье в цветочек, но решил, что анья Эдан в ближайшее время нужна мне вменяемой. Потому просто кротко улыбнулся и придержал ворота.
  − Давайте, вы пока временно обойдетесь тем, что есть, а пока будете отдыхать, я что-нибудь придумаю.
  − Надеюсь, без посредничества этой твоей приличной женщины с дурным вкусом?
  Я скрипнул зубами, снова старательно улыбнулся, да так, что челюсть свело и, подвинув ногой перегородившую крыльцо собаку, загремел ключом. Похоже, все же придется забирать дамский гардероб из общины. Тем более что свидетельницу я уже все равно засветил. После сегодняшнего происшествия вся жандармерия в курсе, что анья Эдан уехала со мной.
  − Прошу, − я распахнул дверь и пропустил даму вперед. Она молча вплыла в прихожую, уронила мне на руки пальто и с отрешенным видом ушла к лестнице. Я задумчиво поглядел вслед. Пожалуй, девушке сейчас очень плохо, а гляди ж ты, еще умудряется гордо держать спину. И руки у нее ледяные - потеряла перчатки? Странно, но я не смог вспомнить, были ли они у нее вообще.
  Я подошел к столику и, отодвинув валяющуюся там шапку, оторвал полоску от старой газеты. Тут же нашарил карандаш и, помусолив, набросал короткое послание хозяину продуктовой лавки. Высунулся на крыльцо, коротко свистнул - Айна тут же примчалась. Я привычно сунул записку ей за ошейник и собака, посмотрев на меня умным взглядом, вильнула хвостом.
  Вот и славно, подумал я, глядя, как она трусит к воротам. Если торговец будет расторопен как обычно, то мальчишка-посыльный явится не позже чем через четверть часа, а я пока успею натаскать воды. Думаю, горячая ванна - это то, что сейчас нужно моей гостье больше всего.
  Наполнить огромный котел в подвале не составило особого труда − колодец стоит недалеко от заднего крыльца, во внутреннем дворе. Физическая работа помогла прогнать царивший в голове сумбур и почти распутала клубок сложных чувств, завязавшийся в груди от сегодняшней суматохи. С этим расследованием я так и не успел провести ежедневную тренировку с оружием и теперь с удовольствием размял мышцы.
  В широком камине весело разгорелись дрова, наполняя холодное помещение благодатным теплом, и я пошел, наконец, раздеваться. Интересно, чем сейчас занята анья Эдан? Проходя мимо лестницы, ведущей на второй этаж, я задержался, запрокинув голову, но сверху не донеслось ни звука. Может, спит? Почему-то вспомнилось, какие густые у нее волосы и как, наверное, красиво они смотрятся, небрежно рассыпавшись по подушке. Я на мгновение замер, а после тряхнул головой, отгоняя видение, и хмыкнул. Ну что ж, ингирвайзер, эстетические чувства тебе определенно не чужды. Надеюсь, что это всё же не влечение. Не хотелось бы, чтобы гостья прочитала что-то подобное в моем взгляде, я слишком хорошо знаю, чем это заканчивается - неприкрытым презрением или, что гораздо хуже, смесью жалости и брезгливости.
   Стук в дверь, раздавшийся одновременно с собачьим поскуливанием, прервал мои мысли, я фыркнул и пошел открывать. Принял у знакомого конопатого мальчишки увесистую корзинку с провизией и протопал на кухню.
  По столу были щедро рассыпаны крошки, оставшиеся от утренней трапезы, и я решил, что обязательно приглашу на эти две недели постоянную прислугу. Хранить в тайне присутствие аньи Эдан в моем доме смысла больше нет, а вот ее дополнительной безопасностью стоит озаботиться. В любом случае, если мне придется денно и нощно заниматься бытом, на расследовании можно сразу поставить жирный крест. И в любом случае, опекать свидетельницу тоже мне придется, тут Тенрилл оказался прав. Хорошо бы еще надежного человека поставить соглядатаем возле дома. Чтобы подозрительное подмечал. И решетки на окнах проверить...
  Острый нож вонзился в теплый бок исходящего мясным духом, пирога и я понял, что голоден. Разложил по тарелкам куски жареной рыбы, румяные булочки, выставил небольшую крынку со сметаной. И где-то здесь я видел поднос, чтобы унести все это великолепие в гостиную. Избалованная анья вряд ли придет в восторг от предложения отобедать в кухне. Хотя тут намного уютнее да и тарелки из комнаты в комнату таскать не нужно. Мой взгляд остановился на запечатанной глиняной бутылке, приютившейся в углу подоконника. Виноградное вино. Его, помнится, презентовал Виттор, еще в начале зимы. А я так и не открыл. Ветеран, порой, любит продегустировать нечто необычное, а я подобное пойло терпеть не могу - хуже только компот. Зато теперь оно будет весьма кстати - если вино разогреть, добавить немного воды, семян гвоздики, сахара и изюма, может выйти неплохой напиток. Согревающий тело и расслабляющий душу. Ведь именно такой мне свидетельница сейчас и нужна, чтобы без лишних истерик и капризов спокойно рассказала, что это за Натали такая лежала убитой на дороге и что их, собственно, связывало друг с дружкой.
  К тому времени, когда я, наконец, закончил возню с готовкой и ванной, пожалуй, можно было уже неоднократно выспаться. Поэтому поднимался я на второй этаж, ничуть не таясь, и даже несколько раз кашлянул, идя по лестнице, чтобы гостья моя успела натянуть на себя... чего она там надеть собиралась? Я остановился у плотно закрытой двери и коротко постучал. Мне не ответили и, осторожно толкнув створку, я заглянул в комнату.
  Свидетельница так и не переодевшись, лежала поверх заправленной постели лицом к двери и с отсутствующим видом смотрела куда-то мимо меня. Лицо ее было бледным, губы сжаты; она обхватила колени, точно пыталась закрыться ото всего мира. Впрочем, возможно, ей просто было холодно - камин растопить она не захотела. Я, даже стоя на пороге, почувствовал, как сквозит из оконных щелей и покачал головой. Если упрямица заболеет, забот с ней не в пример прибавится.
  − Анья Эдан, обед готов. Спускайтесь в гостиную.
  − Я не голодна, − голос прозвучал хрипло и отстраненно. На меня она даже не посмотрела.
  − А я думаю, что голодны. Даже если не осознаёте этого. Во всяком случае, весь мой жизненный опыт показывает, что если у человека пустое брю... э-э, то есть, он ел сутки назад, то начинает себя плохо чувствовать.
  − Не нужно сравнивать, − она дернула краешком рта и наконец-то соизволила перевести взгляд в мою сторону. - Между нами нет ничего общего.
  − Хорошо, − покорно согласился я, − но, может быть, вы все-таки изволите спуститься в гостиную? Во всяком случае, там натоплено. А здесь у вас уже нос посинел.
  Она резко села в постели и передернула плечами, точно впервые осознав, что замерзла. Подбородок ее задрожал и я в первый момент подумал, что она снова расплачется, но анья только стукнула зубами и потянула на себя край одеяла.
  − Вы помнете платье, − заметил я.
  − Странная забота о моём гардеробе. Твоими усилиями я его до дыр сношу.
  Она яростно откинула волосы за плечо и, поднявшись, смерила меня холодным взглядом.
  − Пошли.
  Величаво проплыла мимо, обдав презрением, а я, хмыкнув, отправился следом.
  Войдя в гостиную, анья Эдан первым делом направилась к камину и замерла возле решетки, грея руки и с отсутствующим видом глядя в огонь. Я снял полотенце с пирога, несколько раз переставил туда-сюда блюдо с рыбой, отправил в рот кусочек сыра и, наконец, не зная, чем еще заняться, уселся в кресло.
  − Вы так и будете там стоять? - поинтересовался я в спину свидетельницы. - Еда, между прочим, стынет. Все свежее, только доставили.
  − Я говорила, что не голодна.
  − Жаль, − уронил я и добавил со смешком. - За этим обедом сама Айна в лавку бегала. Она ведь может и обидеться.
  Девушка повернулась, а огонь камина, светящий ей в спину и делавший волосы рыжеватыми, не позволил разглядеть выражение лица.
  − Вот только не надо строить из себя заботливую няньку, − насмешливо отозвалась моя гостья. А я мысленно порадовался - уж лучше пусть язвит, чем тот отсутствующий неживой взгляд, который мне довелось лицезреть несколько минут назад, - Тем более, что у тебя это не особо получается.
  − Ладно, как скажете. Можете ходить голодной, если вам так угодно, анья, − буркнул я и, окончательно наплевав на приличия, приступил к трапезе. Если кому-то кусок поперек горла встает, я не собираюсь за компанию сидеть голодным.
  − Да сколько уже можно выкать?! - неожиданно завелась девушка, и я снова убедился, что эмоции к ней вернулись. − Я, конечно, понимаю, что неприятна тебе. Впрочем, ты мне тоже не особо симпатичен. Но... достало, право слово!
  Она порывисто подошла к столу и отщипнула кусочек от дышащего жаром пирога. Быстро прожевала, явно не чувствуя вкуса, а потом снова с хмурым видом скрестила руки на груди.
  Я с трудом проглотил пищу и сделал большой глоток морса, прежде чем ответить.
  − И что же именно вас не устраивает?
  − Меня все не устраивает! Ни твое выканье, ни этот огромный промерзший дом, ни отсутствие каких-либо удобств. И вообще, твое 'анья' звучит как... как издевка, честное слово! В конце концов, у меня есть имя.
  − Рокси? - Я вспомнил, как сюсюкал с кузиной Дорсан и иронично приподнял бровь. Интересно, с чего она решила, что я всё время издеваюсь?
  − Для тебя - Роксана. - Девушка горделиво вскинула голову, всем своим видом показывая, где мое место.
  − Как скажете... скажешь, − тут же поправился я.
  Все же непривычно. Да и, честно говоря, не планировал переходить на 'ты'. Все же такое свободное обращение допускает более близкие отношения, которые я заводить не намерен. Она всего лишь свидетельница, и ничего кроме дела нас связывать не может. Но и спорить сейчас с ней нет никакого желания, так что... псу под хвост все эти формальности.
  − Кстати, об удобствах. Я там ванну приготовил. Думаю, тебе будет не лишним отогреться.
  − Какая прелесть, − фыркнула анья. - Интересно, с чего вдруг столько заботы?
  − Не хочу помимо упрямства бороться еще и с твоим насморком, − в том же тоне ответил я.
  − Вот как. А я уж думала, пытаешься загладить вину, − она пристально посмотрела на меня, явно ожидая слов извинения или чего-то в этом роде.
  Извиняться я, ровно, как и утешать, никогда не умел. Но, по всей видимости, сейчас я был должен это сделать. Больно уж неприятная ситуация сегодня вышла.
  − И это тоже, - признал я и лишь усилием воли не отвел взгляда от зеленых, блестящих нездоровым блеском глаз Роксаны. - Не думал, что выйдет так скверно. Признаться честно, я не ожидал, что вы вообще решитесь войти в тот кабак.
  − Прости, что обманула твои ожидания! - Она фыркнула и, схватив со стола мой стакан, осушила. Залпом. Я хмыкнул. Хорошо, что там был простой морс. Иначе мою гостью сразу бы неслабо развезло. Кстати, совсем забыл, у меня же на кухне глинтвейн доходит.
  Девушка отставила в сторону пустой стакан, задумчиво провела пальцем по влажному ободку, а потом внезапно дернула плечом и шагнула от стола.
  − Я пойду к себе.
  − А как же ванна?
  Совершенно не хотелось, чтобы мои усилия были напрасны.
  − Что-то нет желания.
  − Пропадет же. Зря, что ли воды натаскал? − предпринял я последнюю попытку. Да, угораздило же скатиться до уговоров...
  − Так сходи сам, − закономерно предложила моя гостья.
  − Не могу, − ответил я чересчур поспешно и тут же об этом пожалел. Вопросительный взгляд Роксаны вперился в мое лицо, и пришлось пояснить: − В смысле... мне нельзя... чтобы в ванну.
  Сучье вымя, ну не стану же я ей объяснять, что когда раны кровят и гноятся вымачивать их в воде крайне нежелательно.
  Объяснять не пришлось. Кажется, она поняла сама. Скользнула взглядом сначала по щеке, потом по груди, будто знала, что и та вдоль и поперек располосована хлыстом. По лицу девушки скользнула тень, зрачки расширились, словно она вспомнила нечто ужасное, а потом Роксана поспешно отвела взгляд и кивнула.
  − Ладно. Давай свою ванну.
  
  Я проводил анью Эдан до купальни, а сам отправился за глинтвейном. Надо сказать, что успел я вовремя − напиток как раз остыл до нужной температуры. Щедро налил в кружку и, обернув полотенцем, потащил гостье. Интересно, она сильно разорется от того, что я нарушу ее уединение?
  Подойдя к двери, обнаружил, что она не заперта, и без всякой задней мысли вошел в теплое, дышащее паром помещение. Взгляд сразу же уперся в перегородку − старая ширма с выцветшими павлинами, все время смиренно стоявшая в углу, была развернута на половину помещения. А поверх уже было перекинуто пышное изумрудное платье и пара подъюбников. Честно говоря, не ожидал, что девушка успеет разоблачиться за столь короткий срок, а потому в первое мгновение оторопело замер, не зная, стоит ли выдавать свое присутствие. Но правила приличия все же взяли вверх и, громко откашлявшись, я сообщил:
  − Я вам, то есть тебе, глинтвейн принес. Говорят, хорошо помогает согреться. Тут поставлю. − И водрузил кружку на широкий комод в несколько ящиков. Вовремя вспомнил о банных принадлежностях и открыл верхний ящик в поисках полотенца. Н-да хозяин из меня вышел никудышный. Не мог раньше об этом подумать...
  Нутро комода в отличие от остального помещения еще не успело прогреться, а потому белье отдавало морозной свежестью и обманчивой влажностью. Я провел пальцами по махровой ткани, пытаясь вспомнить, что именно хотел достать. Тихий шелест одежды за спиной отчего-то не давал сосредоточиться. Хорошо, хоть девица догадалась ширму поставить, иначе даже не представляю, сколь велик был бы соблазн повернуться.
  Я тряхнул головой, отгоняя непрошенные мысли и, оставив попытки что-либо решить самостоятельно, поинтересовался:
  − Вам пары полотенец хватит или еще что-то нужно?
  Бросил короткий взгляд на перегородку, поверх которой как раз в этот самый момент легла шелковая сорочка с кружевными оборками. И цвет такой странный, нежный. Но определенно не белый. Цвет заиндевевшей зелени, не иначе. Надо же... Какое нынче белье красивое делают. Отстал я от женской моды. Годков эдак на пятнадцать отстал. Да и к чему она мне?
  Я прикрыл глаза и, задумавшись, чуть не пропустил ответ своей подопечной.
  − Хватит. Женского халата, я так понимаю, у вас все равно не найдется.
  − К сожалению, нет, − подтвердил я ее догадку и выудил из стопки полотенец два самых больших. Чтоб уж точно хватило с носом завернуться. Надеюсь, в отсутствии халата, она не станет щеголять по дому в этом самом полотенце? Да что это я?
  Захотелось зарычать на самого себя и стукнуться разок-другой обо что-нибудь головой, чтоб мысли впредь не сворачивали, куда не подобает. Но вместо этого я аккуратно устроил стопку полотенец на комоде и развернулся в сторону гостьи.
  
  А она уже успела снять чулки и теперь небрежно перекидывала их поверх перегородки. Один не удержался на кромке ширмы и скользнул вниз, оставшись лежать на кафельном полу.
  Возникло мимолетное желание подойти и поднять вещь, но я быстро его отогнал.
  − Вообще-то я еще тут! - возмутился я, искренне надеясь, что в моем присутствии она хотя бы не разденется догола. Картинки, что то и дело подкидывало воображение, и так были непристойными.
  − И, что? - совершенно невозмутимо отозвалась Роксана. - Я должна тебя стесняться?
  − А разве нет?
  Девушка с той стороны громко усмехнулась.
  − Я же неприличная, забыл? - и поверх ширмы легли тонкие кружевные панталончики в цвет сорочки.
  Вот теперь воображение разыгралось не на шутку. Вмиг стало жарко и очень душно. Похоже, переборщил с дровами. Я коротко объявил, что глинтвейн на комоде и в тот же миг вымелся прочь из купальни. Ругнулся сквозь зубы и свернул в прихожую. Накинул на плечи потертую кожаную куртку вышел на крыльцо.
  Холодный свежий воздух сразу привел в чувства и вернул ясность сознанию. Я вымученно усмехнулся. Забавно. Казалось, что я уже привык не обращать внимания на такие вещи. Да и в целом не обращать внимания на женщин, коль уж эта сторона жизни стала мне не доступна. А тут... эта девица всего два дня в моем доме, а я уже призываю себя успокоиться. Что ж дальше будет?
  Я раздраженно забрал волосы в короткий хвост, перевязав бечёвкой, и протопал по узкой тропинке - на заднем дворе стоял навес с поленницей. Физическая работа всегда хорошо помогает прогнать дурь, к тому же и дрова в доме почти закончились. Глядишь, пока буду работать, гостья моя успеет и намыться, и убраться к себе в комнату. А я, пожалуй, снова наведаюсь в лабораторию.
  Одной рукой я выдернул массивный колун из приземистой колоды и начал с остервенением кромсать чурбаны. Мышцы налились привычной тяжестью и, спустя четверть часа, я почувствовал, что снова стал самим собой.
  Вежливое покашливание за спиной раздалось внезапно, и я резко обернулся.
  − Овощ в помощь, − насмешливо сказал высокий смуглый человек с орлиным носом и тонкой ниточкой усиков. Такую физиономию забыть сложно, и я удивленно кивнул бывшему повару управления.
  − Привет, Гаспар, каким ветром?
  − Дорсан должен был тебя предупредить. Я теперь работаю на него.
  Я удивленно хмыкнул - странно, что Тенрилл выбрал в помощники столь приметного человека. Впрочем, вполне возможно, что яркая внешность компенсируется высоким мастерством соглядатая?
  − Совмещаю приятное с полезным, так сказать, − мужчина лукаво подмигнул. - Должность повара в женской общине и свободное творчество на ниве безопасности. Держу начальника службы в курсе всех выкрутасов дамочек Солькора и их предстоятельницы.
  − Нашел, значит, тепленькое местечко? - усмехнулся я в ответ, устало отложил колун и прислонился к стенке сарая. - Конечно, в цветнике не то, что среди жандармов.
  − Ну, можно сказать и так. И вообще, завидуй молча. - Он стряхнул с воротника воображаемую пылинку и огляделся. − Станем беседовать здесь?
  − А чем тебе не нравится? Свежий воздух и всё такое.
  Гаспар иронично поднял брови и осторожно присел на бревно. Аккуратно расправил длинные полы франтоватого черного пальто, бросил проницательный взгляд на забранные решетками окна и фыркнул.
  − Что, из дома выгнали? Или ты сам съел Рокси на завтрак? Милый Рейнар, я искренне надеюсь, что мне не придется сообщать печальную новость господину Дорсану.
  − Кончай глумиться. − Утерев пот со лба, я опустился рядом и мрачно взглянул в насмешливые глаза гостя. - К делу давай.
  − Хорошо, − человек Тенрилла кивнул и тут же посерьезнел. - Значит так. Позавчера днем из общины ушла и не вернулась девушка. Анья Стром. Ничего особенного она собой не представляет - обычная пустоголовая малышка, предпочитающая праздность и чтение душещипательных романов. Вполне вероятно, конечно, что девушка просто кем-то увлеклась, однако, насколько мне известно, до позавчерашнего дня она была еще девственна. И я подозреваю, что именно ее Рокси видела в том злосчастном переулке.
  Я не стал уточнять, откуда Гаспар знает о невинности пропавшей девушки, только хмыкнул. А потом поинтересовался: − И когда ее хватились?
  − А, собственно говоря, ее и еще и не хватились. Пара девиц, конечно, разволновалась, но предстоятельница спокойна как дохлый лев. Говорит, что Низзи уже большая и вполне сама может решать, задерживаться ли ей в гостях, либо возвращаться на девичье ложе.
  − А ты, как понимаю, с предстоятельницей не согласен?
  − Потому что это не первый случай. И, к слову говоря, Неда и тогда поначалу особо не волновалась. Не женщина, а скала.
  − Неда?
  − Рогнеда Денвуд, предстоятельница. Неужто, не слышал?
  − Слышал, конечно, но никогда ее имя не звучало так... фамильярно.
  − Жуткая баба. Смотрит на тебя точно удав на кролика. Иногда на меня накатывает ощущение, что она всех мужчин воспринимает исключительно как кошель с деньгами.
  − Ближе к делу.
  − С начала зимы из общины исчезли две девушки, не считая позавчерашнюю. И, что интересно, все они были не старше двадцати. О происшествиях, конечно, заявляли в жандармерию, но поиски не дали результатов. Предстоятельница, когда время прошло, а девицы не вернулись, закидала управление требованиями усилить поиски. Но тщетно - девицы как сквозь землю провалились.
   − А ты, часом, знаешь девушку по имени Натали? - поинтересовался я, вспомнив сегодняшнее убийство.
  − Милый Рейнар, − Гаспар страдальчески закатил глаза. - Я знаю даже нескольких дам с подобным именем, как в общине, так и вне. И был бы крайне признателен, если б ты назвал фамилию.
  − Назову. Позже. - Я непроизвольно бросил взгляд на окна комнаты Роксаны. − А что ты выяснил на счет комиссара Катрана?
  − Боюсь, я тут бессилен, − Гаспар мягко улыбнулся. - Ты же знаешь, что у Дорсана есть и другие шпионы. Жандармерия - не моя вотчина, я всё больше по прелестницам эм... консультирую, можно сказать.
  − Ладно. − Я кивнул. - Держи меня в курсе. Не медли, если что узнаешь. И, коли ты по девицам дока, не мог бы принести вещи аньи Эдан? Сможешь добыть их тихо, в тайне от обитательниц общины?
  − Обижаешь. Всё сделаю в лучшем виде. - Соглядатай поднялся, небрежно отсалютовал мне, прижав к виску два пальца, а потом усмехнулся. - Рокси привет. От братца, естественно. А вообще, ты с ней поосторожней - горячая штучка. Такой увлечься - раз плюнуть, а тебе ещё работать нужно.
  − Я не завожу шашней со свидетелями, если ты об этом. - Я раздраженно скрипнул зубами. От подобного напутствия осталась гадкое ощущение, что этот усатый таракан влез туда, куда ему не положено.
  − Тебе же хуже, − коротко хохотнул Гаспар и, прощально махнув рукой, удалился к задней калитке. Интересно, и где носит мою собаку? Тоже мне, сторожевой пес − во двор явился чужак, а эта ленивая скотина даже не взлаяла.
  
  Я пошел обратно в дом, размышляя, что стоило бы выяснить в управлении подробности исчезновений девиц из общины. Можно было отправиться туда сразу после лаборатории, однако сейчас передо мной встал главный вопрос - как быть со свидетельницей? После того как один дурак так легкомысленно ее засветил перед всей жандармерией...
  Закрыв пинком заднюю дверь, я свалил охапку полешек в угол и раздраженно отряхнул руки о штаны. Ладно, первым делом найду Роксану. Скорее всего, она уже ушла к себе, но в купальню я на всякий случай загляну, тем более, по дороге и камин залить нужно.
  Не особо таясь, я вошел внутрь, и через пару шагов резко остановился. Моя гостья до сих пор нежилась в воде - растрепанная макушка возвышалась над бортом разлапистой чугунной ванны. От неожиданности я выпустил тяжелую створку, и дверь со стуком закрылась. В царившей вокруг тишине резкий звук эхом отлетел от каменных стен, а Роксана, ахнув, погрузилась в воду с головой. Я собирался, было, броситься на помощь, но девушка тут же вынырнула и принялась яростно отплёвываться.
  − С ума сошел!? - воскликнула она, откашлявшись, − Зачем так пугать, я же чуть не утонула?
  − Прошу прощения, − повинился я, тихонько радуясь, что анье хватило благоразумия не выскакивать, в чем мать родила, из воды. - Думал, вы уже в комнате.
  − Не беспокойся, сейчас уйду.
  Она быстро отжала волосы и стала подниматься. Я поспешно отвернулся и, рассматривая трещинки на поточенной временем и жучками двери, объявил:
   − Одевайтесь, буду ждать в гостиной.
  − Для чего?
  − Нужно кое-что обсудить. И, если вас не затруднит, плесните ковш воды в очаг.
  Она промолчала, я услышал, как мокрые ступни шлепнули по камню и на всякий случай ретировался. Ну, как станет снова просить застегивать пуговицы? У меня так никаких дров не хватит гормоны успокаивать.
  Пока анья Эдан одевалась, я мерил шагами гостиную и думал, а будут ли у свидетельницы силы вести разговор о погибшей девушке, ведь по ней было пролито столько слез?
  Роксана спустилась минут через двадцать. Она таки переборола себя и одела одно из платьев Руты, светлое, в мелкий цветочек. Откровенно говоря, я так и не понял, чем это платье не угодило привередливой анье. Да, оно было чуть великовато, но девушка подвязалась пояском и выглядела довольно мило и как-то... по-домашнему, что ли. Еще и не до конца высохшие волосы рассыпаны по плечам. Отчего-то подумалось, что ей бы пошло перехватить их лентой через лоб. В общем, видеть свидетельницу такой было непривычно, и в первую минуту я не нашёлся что сказать.
  Роксана опустилась в кресло и вопросительно посмотрела на меня. Я на всякий случай поискал глазами платок и, не найдя, вздохнул и уселся напротив.
  − Анья Эдан, кем вам приходилась убитая женщина?
  − Это нужно обсуждать сейчас? - возмутилась свидетельница. - И мы, кажется, договорились на 'ты'?
  − Ещё не привык. - Я пожал плечами. - Просто появились новые подробности, пока ты мылась, так что я, можно сказать, пытаюсь сложить мозаику из разных фактов. Её ведь звали Натали?
  Роксана немного помолчала, рассматривая сцепленные на коленях руки, а после все же ответила:
  − Да, Натали. Мы были подругами. Она в общине не так давно, всего год. И мы с Мартой, можно сказать, стали ее опекать. Помогали привыкнуть и всё такое...
  − А фамилия?
  − Лемар. Натали Лемар. - Девушка судорожно вздохнула, но сдержала слёзы.
  − А Марта, - продолжал настаивать я, − тоже из общины? Вы её давно видели?
  − Да, она моя соседка. Последний раз мы встречались как раз в 'Плакучей иве', перед тем, как я наткнулась на то похищение в переулке. И Натали, кстати, в тот раз тоже с нами была.
  Свидетельница испуганно посмотрела на меня и стиснула руки так, что костяшки побелели.
  − С Мартой тоже что-то произошло?
  − Всего лишь уточняю детали. − Я ободряюще улыбнулся. − Не стоит нервничать раньше времени. А сейчас соберись, и расскажи подробнее, где вы с Натали бывали в последнее время и с кем встречались?
  Анья Эдан слегка расслабилась, и я узнал, что совместных выходов у девушек было не слишком много. Только по магазинам да пара визитов всё в ту же таверну. Причем, Натали посетила 'Иву' лишь позавчера, это была ее первая попытка близкого общения с мужчинами. Услышав, что девушка была девственницей, я хмыкнул. Вспомнил, что пропавшая, по словам Гаспара, тоже была невинной. Интересное совпадение. И я сделал себе мысленную заметку попытаться найти того кавалера, что удостоился чести быть первооткрывателем. Либо не удостоился.
  − Роксана, мне нужно уйти по делам...
  − Надолго? − пожалуй, слишком поспешно перебила она. - Я боюсь оставаться одна. Теперь, когда Натали... − Голос дрогнул, и девушка прикусила губу.
  О, радость щенячья, неужто в моей подопечной наконец проснулось благоразумие?
  − Я, собственно говоря, планировал взять тебя с собой. − Я потер переносицу, обдумывая как бы лучше все устроить. − Точнее, не совсем с собой, только до лаборатории.
  − Лаборатории? - недоуменно переспросила Роксана, а в ее взгляде загорелась искорка интереса.
  − Научного центра, изучающего порталы. Секретное место, между прочим.
  − Хочешь сказать, что ты мне доверяешь настолько, что готов поделиться своими тайнами? - девушка грустно усмехнулась.
  − К сожалению, у меня просто нет другого выхода. Теперь, когда весь город знает, что мы уехал вместе, будет крайне неблагоразумно оставлять тебя одну. А доверять я мало кому могу. К тому же, вряд ли ты что-то поймешь из того, что увидишь там.
  − И что мне тогда там делать? Ну, конечно, кроме того, что воровать секретные проекты? − хмыкнула гостья.
  − Ну, не знаю... Высушишь волосы. Пообедаешь. Если будешь хорошо себя вести, думаю, Аларик тебя с радостью накормит. Да и заскучать не даст.
  − А этому твоему Аларику, значит, можно доверять? − прищурилась анья Эдан.
  − Можно. По крайней мере, я на это надеюсь. Иначе... иначе нам всем скоро придет конец.
  Нет, в преданности своего друга я не сомневался. Никогда раньше не сомневался. Но последние события отчего-то пошатнули эту уверенность. Ели даже в жандармерии завелась крыса, то кому из своих друзей я по-настоящему могу доверять? Кстати надо еще провести опознание того бугая. И желательно тоже сегодня. Дел невпроворот, а мы тут рассиживаемся...
  − Вообще-то, я бы предпочла высохнуть здесь, − перебила мои мысли девушка и запустила руку во влажные волосы, пытаясь распутать их пальцами.
  − Нет времени. И мы пойдем подземным тоннелем. Там тепло, так что набросишь капюшон и будет нормально.
  Свидетельница вздохнула и проморозила меня уничижающим взглядом. А глаза у нее зеленые-зеленые. Красивые, между прочим.
  
  
  
  Глава 7
  Роксана
  
  Мы шли каким-то странным подземным тоннелем. И хоть здесь было много теплее, чем наверху, чувствовалась сырость, и время от времени непонятно откуда взявшийся сквозняк холодил ноги. Дорога была долгой и утомительной. Да еще то и дело попадались колдобины, которых в тусклом свете фонаря было не разглядеть. Подумалось, что тут наверняка еще и крысы водятся. Благо, нам ни одной не встретилось. А может, бежавшая впереди Айна распугала.
  В общем, шли мы минут сорок, не меньше. И путь наш окончился массивной, окованной железом дверью. Фрей не глядя вставил ключ в замок, и тот громко щелкнул, пропуская нас в лабораторию. Точнее, в небольшой предбанник с одной лишь винтовой лестницей, ведущей наверх.
  - Эй, Рей, это ты, старый пес? - послышалось сверху, видимо, кто-то из здешних обитателей услышал, как отворилась дверь. - Я уж думал никогда не явишься. Тут есть интересные данные. Поднимайся скорей.
  Капитан подал мне руку и помог взобраться по винтовой лестнице. Мы оказались в нестерпимо ярком помещении, и глаза, привыкшие к темноте подземелья, не сразу адаптировались к перемене освещения.
  - Опа-на! - изрек встречавший нас молодой мужчина, выражая сим всю степень своего удивления. - Рей, ты где отхватил такую красоту? Только не говори, что это наш новый научный сотрудник. Я ж тогда работать не смогу, - мужчина усмехнулся. А я, достаточно проморгавшись, наконец смогла его рассмотреть.
  Высокий, худощавый. Пожалуй, грациозный, правда, сейчас он стоял на одном месте, а потому судить о том было сложно. Светлые, платинового цвета волосы собраны в короткий хвост. Правильные черты лица, опрятная выглаженная одежда, ироничная полуулыбка на губах, вот только взгляд совсем не такой, к каким я привыкла. Обычно мужчины смотрят на меня иначе. А, может, он и в самом деле дружок Рея? Иначе чего тот взбеленился, когда я намекнула о его возможных пристрастиях? К тому же этот мужчина довольно симпатичен, да и явно моложе капитана, и ему, пожалуй, пошло бы синее, в цвет глаз - ярких, насыщенных, с лукавой искоркой озорства.
  - Не беспокойся. Помощников ближайшие полгода у тебя не появится. Так что, работай на здоровье, - в том же тоне ответил Рейнар, а я мимолетно удивилась наличию у господина ингирвайзера чувства юмора. Хотя, возможно, это кажется юмором лишь потому, что адресовано другому человеку, а будь обращено ко мне, я бы наверняка приняла этот выпад за очередную издевку. Впрочем, приятель Фрея ничуть не обиделся.
  - Тогда я просто теряюсь в догадках, что столь прекрасная особа забыла в нашей обители науки. Девушка, если он держит вас силой, только дайте знать, - подмигнул блондин, отчего Рей медленно, но верно, начал закипать. Вот, теперь узнаю своего телохранителя.
  - Кончай паясничать, Аларик! - недовольно рыкнул мужчина. - Это анья Эдан. Она проходит свидетельницей по одному важному делу. И пока немного побудет здесь.
  - С каких это пор мы водим свидетелей в лабораторию? - все так же озорно поинтересовался Аларик, насмешливо глядя на товарища.
  - С тех самых. Давай без лишних вопросов, а? - устало произнес Фрей. - Рассказывай лучше, чего ты там обнаружил?
  Блондин сразу посерьёзнел. Маска беспечного балагура мигом слетела с лица. Он потер шею и решительно направился куда-то за спину Рея. Я развернулась вслед за ним и только сейчас заметила медную громадину, стоящую по центру помещения.
  Она была похожа на яйцо, только золотистого цвета. Или ее такой делали многочисленные лампы, стоящие вдоль стен круглого зала. Однако сомнений быть не могло - это штука точно не творение рук человеческих. Слишком непривычна, лишком чужда для нашего мира.
  Я беззвучно открыла рот, глядя на чудо техники прямо перед собой, а мужчины, кажется, полностью забыв о моем существовании, живо что-то обсуждали, разглядывая приборную панель и рулоны бумажных лоскутков, исчерченных мелкими письменами.
  Я подошла ближе, стараясь вслушаться в суть разговора. И только сейчас поняла, что все это время не давало мне покоя и немного раздражало - механизм гудел, точно внутри него был спрятан осиный рой. Я зябко повела плечами и почувствовала себя неуютно. И как они могут проводить здесь по несколько часов в день?
  - Ты уверен? Как давно изменились показатели? - очень серьезно спрашивал Рей, и по его тембру я догадалась, что главный тут именно он.
  - По моим подсчетам уже пару-тройку месяцев. Представляешь насколько пришлось ленту отмотать... Странно, что мы не обратили внимания раньше. Впрочем, отклонения не так велики, так что... - развел руками ученый.
  - Еще бы знать, что они означают. Не на пустом же месте возникли.
  - Ну у меня есть одна теория. Точнее даже гипотеза, - Аларик вновь потер шею и не слишком уверенно начал: - В общем... такое чувство, что Ключ постоянно находится в режиме поиска. Оттого и происходит перегрев, и как результат, - он поскреб темное, словно обуглившееся, пятно на корпусе, - перегорел один из датчиков.
  - Это можно починить? - не на шутку взволновался Рей.
  - Уже, - успокоил того блондин. - И еще я временно понизил мощность, но это, как понимаешь, не выход из положения.
  - Это скверно, - ингирвайзер нахмурился, отчего на лбу собрались морщинки. - С малой мощностью мы можем прозевать очередное вторжение с Эвры. А интуиция мне подсказывает, что ждать осталось недолго.‏
  От его слов по коже побежали мурашки, а в горле встал горький ком.
  Неужели они это серьезно? И есть опасность, что война повторится? В такое попросту не верилось. Точнее не хотелось верить.
  - Думаешь, будет лучше, если Ключ вовсе выйдет из строя? - Аларик фыркнул и чуть понизил голос, но я все равно все прекрасно расслышала: - А тебе не приходило в голову, что портал мы уже проворонили?‏
  - Более того, я в этом уверен... - Рей вдруг резко повернулся ко мне, отчего я чуть не подпрыгнула на месте, и, задумчиво погладив подбородок, признался: - Анья Эдан не далее, как два дня назад, видела в городе Хамелеона...
  Ученый присвистнул и тоже покосился на меня.
  - А кто-то еще смел думать, что у меня галлюцинации! - фыркнула я, вспомнив недавнюю обиду.
  - По-моему, я уже извинился за это, - Рей просверлил меня взглядом, явно не желая вспоминать своего промаха. Аларик хмыкнул, как-то странно поглядывая то на меня, то на друга.
  - Я смотрю, твоя жизнь стала куда насыщенней, - вновь подколол приятеля блондин.
  - Несомненно, - буркнул Фрей. - Я даже готов поделиться свалившемся счастьем.
  - О! Так я уже счастье? Как мило! - не смогла удержаться от восклицания. Впрочем, на мою реплику ингирвайзер не отреагировал.
  - В общем, мне нужно отлучиться в управление, присмотришь пока за девушкой? - обратился к товарищу мой телохранитель.
  - Да мне не трудно, - развел руками блондин. - Только не удивляйся потом, если она попросится к нам лаборантом, - подмигнул Аларик, вновь заставив меня внутренне улыбнуться.
  Я посмотрела на обоих мужчин, стоявших сейчас бок о бок, и мимолетно подивилась контрасту. Все же насколько они не похожи. Одетый во все темное, вечно хмурый Рей, который только и умеет, что огрызаться или строить из себя невозмутимость. И открытый, прямо-таки солнечный Аларик с добродушной улыбкой на губах и ясными синими глазами. И как только они ладят друг с другом? Должно же у них быть что-то общее? Но я стою и в упор не вижу этого.
  Рейнар покинул нас, на сей раз воспользовавшись обычным выходом, что вел на заметенный снегом двор. Айна, как преданная подруга, последовала за хозяином. И мы с ученом остались одни.
  - Голодная? - первым делом спросил Аларик и, не дожидаясь ответа свернул в неприметный боковой проход, за которым обнаружилось подсобное помещение. Оно же по всей видимости было и столовой.
  Мужчина открыл створки навесного шкафчика и достал оттуда кусок ветчины и головку жирного козьего сыра. По воздуху поплыли аппетитные запахи, и я поняла, что и правда очень проголодалась. Почти ни кусочка сегодня во рту не было.
  - Будешь помогать готовить, - сообщил блондин, вслед за сыром выкладывая на столешницу пакетики с сушёной зеленью и еще какие-то приправы. Видимо, среди них был и перец, потому как в носу нестерпимо засвербело, и я громко чихнула, еле успев прикрыться ладонью.
  - Будьте здоровы, - тут же пожелал Аларик и учтиво протянул салфетку.
  - Спасибо, - я приняла тряпицу и отерла нос. - Только я готовить не умею, - сразу призналась, чтобы дружок Фрея не питал иллюзий по этому поводу.
  И честно говоря, я опасалась, что Аларик, подобно моему опекуну, отвесит какую-нибудь шуточку по этому поводу, мол: нынче все барышни такие безрукие, или я одна не вышла?
  Но, вопреки моим опасениям, блондин повел себя совершенно иначе.
  - Да что там уметь? - радостно откликнулся он. - Сейчас достанем картошечку покрупней. Начиним ее всем этим делом и в печь поставим. Вкуснятина будет, пальчики оближешь, - ученый сложил пальцы щепотью и поднес их к губам, звонко причмокнув. - Кстати, ничего, что я на ты?
  - Ничего. И меня зовут Роксана.
  - Аларик. Можно просто Ал. И пока Рея нет, пожалуй, я тут за главного, - во все зубы улыбнулся блондин. - Ну иди, мой руки, Рррроксана, - смешно прорычал мое имя Ал, и мне на мгновение показалось, что он со мной заигрывает.
  Нет, он, конечно, забавный, и симпатичный, но... Хотя, собственно, почему бы нет? Потому, что он приятель Фрея? Ну подумаешь, посплетничает обо мне с другом... Или все же дружком? Нет, мне слабо верится в то, что Рейнар может быть приверженцем однополых отношений, но мало ли, всякое бывает.
  А Ал довольно разговорчив, и можно было бы кое-что разузнать о своем телохранителе, пока я здесь.
  - Ал, а вы с Фреем... - начала я, промачивая мокрые руки вафельным полотенцем. - Просто коллеги?
  - Если быть точным, то Рей мой начальник. Разве не заметно? - усмехнулся ученый. - Просто мы уже так давно знакомы и привыкли друг к другу, что частенько плюем на субординацию. Да и совместные попойки, знаешь ли, сближают...
  - Ну да, - хмыкнула я, хотя плохо представляла себя Рея, принимающего участие в веселой, шумной попойке. - Вообще я имела ввиду личные отношения. Просто мой кузен обмолвился, что Рей женщинами не интересуется, и я подумала...
  Аларик, до этого нарезающий ветчину мелкими кубиками, резко остановился, запрокинул голову к потолку и заливисто рассмеялся.
  - Погоди, ты... ты думала... что мы с ним, - и вновь неудержимый хохот накрыл моего собеседника с головой. - Слушай, если б ты меня стала подозревать в противоестественных связях, я бы еще понял. Но Рея?! Да у него ж на лбу написано, что он голубков на дух не переносит. Господин ингирвайзер у нас приверженец исключительно традиционных отношений, уж будь уверена. А с чего такие мысли? - с любопытством глянул на меня ученый.
  - Просто он ведет себя... Я, знаешь ли, к другому обращению привыкла, - не стала скрывать своих проблем во взаимоотношениях с капитаном.
  - Что, суров наш цепной пес? Да ты не злись на него. - Аларик выложил передо мной разделочную доску и молочно-белый жирный сыр. Вручил в руки нож с тонким лезвием. - Вот, сможешь помельче покрошить?
  Я кивнула, перехватывая гладкую рукоять, а мой собеседник продолжил:
  - Детство у него трудное было, служба опять же, ранение...
  - Ты про шрамы? - сразу ухватилась я. Все никак не давал покоя вопрос, где его так располосовали.
  - Ага, они самые. Трудно, знаешь ли, интересоваться женщинами, когда... - Ал замялся подбирая правильные слова, - скажем так, не совсем здоров.
  - А что с ним? Кто его так?
  Сыр лип к ножу и приходилось счищать его пальцами. И пару раз я сама того не замечая эти пальцы облизнула, что воспитанным девушкам делать совершенно неприлично. Но главный кулинар этого, кажется, даже не заметил. Да и сам он во всю пробовал специи на язык, убеждаясь в правильном соотношении пряностей.
  - Да это давняя история, еще с войны.
  Нож неожиданно соскочил и прошелся острым лезвием по коже. Я зашипела от боли и поспешила сунуть порезанный палец в рот.
  - Ну что ж ты так... - охнул Ал и, отбросив стряпню, занялся моим 'ранением'.
  - Я ж говорю, мне готовку нельзя доверять.
  - Ладно, жить будешь! - подбодрил мужчина, перематывая большой палец узкой полоской где-то найденной марли. - Рею, главное, не показывай. А то он мне шею открутит. Скажет ещё, что специально покалечил и что мне доверить ничего нельзя. - Ал завязал на пальце милый бантик и, глянув на меня из-под светлых ресниц, поинтересовался: - Очень болит?
  - Да нет, мелочь, - я высвободила ладонь и, вытянув вперед руку, полюбовалась на художества этого чокнутого ученого.
  - Ну, раз мелочь, то держи. Этим точно не поранишься, - и мне торжественно вручили маленькую ложечку.
  А я-то надеялась, что меня отстранят от готовки, но на сей раз Аларик обязал раскладывать начинку из ветчины и сыра в крупные, с мужской кулак, картофелины. Сыр опять лип к ложке, и мне вновь приходилось помогать себе пальцами. Урчащий желудок подгонял шевелиться быстрее, но вот голова была занята вовсе не мыслями о еде.
  - Ал, что ты там говорил про войну? Ты ведь не Противостояние с ингирами имел ввиду?
  Честно говоря, про другие войны я и не слышала. Но мало ли... Я ведь не особо разбираюсь в нынешней политической ситуации.
  - А что ж еще? - хмыкнул мужчина. - Или ты еще какие знаешь?
  - Нет, но просто... - я задумалась, прикидывая сколько времени прошло с тех пор. - Противостояние ведь случилось лет пятнадцать назад.
  Я тогда была совсем ребенком и мало что видела, а еще меньше понимала. Но Рей... Он старше, а значит вполне мог участвовать в схватке с Хамелеонами.
  - Все верно, - подтвердил мои расчеты ученый, а я шокировано замерла, пытаясь осмыслить полученную информацию. Это что же получается?
  - То есть, ты хочешь сказать, что у него эти шрамы уже пятнадцать лет? - неверяще выдохнула я и вопросительно уставилась на собеседника. - И до сих пор не зажили?
  - Знаешь, что такое хлыст Мантикоры? - вопросом на вопрос ответил Аларик, но мне разом стало все понятно.
  Я заторможено кивнула. Знаю. Еще как знаю. Мой старший и единственный брат - мастер оружейник. Он с детства интересовался оружием, в том числе и иномирным. Показывал мне картинки и рассказывал много. С восхищением, с азартом, горящим в карих глазах. Хлыст Мантикоры, по его словам, оружие выдающееся. Славящееся не только своей гибкостью, ударной мощью и отравляющим действием, но и редкостью. Насколько мне известно Хлыстом Мантикоры владеют лишь ингирские ханы. Пятеро сильнейших, что возглавляют армию Хамелеонов.
  Значит Рея ранил один из них. Причем, судя по отметинам на теле капитана, ударил он его не единожды.
  Даже не представляю, каково ему пришлось. Обычным хлыстом-то получить больно. А тут гибрид металла и острой, как бритва, чешуи Мантикоры с ядовитым секретом внутри. Такой не просто полосует, впивается в плоть, выдирая куски кожи и мяса. Это оружие создано нести смерть. Сейтус говорил, что пострадавшие почти никогда не выживают. Но не потому, что полученные ранения несовместимы с жизнью. Частенько они кончают с собой, не имея надежд на выздоровление.
  Я тряхнула головой. Не самые приятные мысли перед трапезой.
  Помнится, брат мне все это в красках описывал. А я после его рассказа неделю по ночам спать не могла. Ну и попало же ему тогда от мамы.
  - Ну, тогда ты примерно представляешь, каково ему. Хотя, вряд ли кто-то из нас способен это представить, - тяжело вздохнул Ал. - Ну, да ладно. Не будем о грустном, - тут же улыбнулся мой собеседник. - Ты все начинила?
  Я спохватилась и глянула на выложенный на столе картофель. За разговором я совсем забыла об обеде и принялась наспех раскладывать начинку.
  - Слушай, Ал, а... - хоть я и занялась делом, но далеко уходить от темы не собиралась. - Неужели, не существует никакого лекарства? Должно же быть противоядие...
  - Говорят, есть одно средство - Кристальная роса. Уж не знаю, что оно из себя представляет, но родом это панацея точно не из нашего мира. А все поставки с Эвры перекрыты. Есть, конечно, спекулянты. Точнее были, пока Рей их благополучно не прикрыл. Да и не такой наш ингирвайзер человек. Он скорее сдохнет, чем свяжется с контрабандой. Принципиальный, знаешь ли...
  Да, уж в чем в чем, а в принципиальности капитана Фрея я не сомневаюсь. Хотя, вернее было бы сказать в твердолобости.
  - И что, ничего нельзя придумать? Облегчить как-то.
  - Ну, Рей периодически колет какую-то дрянь. Обезболивающее вроде. И к доктору Орфину наведывается, когда уж совсем невмоготу становится. Но это все только на время помогает. Так что, если наш дорогой друг вдруг становится вспыльчив, значит, у него очередной рецедив и ему херово. Короче, лучше его не трогать лишний раз.
  - Я учту, - ответила Аларику, а про себя подумала, что господин ингирвайзер, пожалуй, чересчур вспыльчив последнее время. Значит, ли это, что ему попросту плохо, или же это все-таки раздражение от моего присутствия в его доме? А, может, и то и другое вместе взятое? Толку, гадать?
  В итоге Аларику пришлось помогать мне с начинкой, и совместными усилиями через сорок минут у нас наконец был готов обед. Картофель, вопреки моим опасением получился ничуть не сухим. Напротив, вышел сочным и пряным, почти полностью пропитавшись начинкой. Ал что-то там еще рассказывал про свою чудо-печь, благодаря которой блюда не подсыхают и не пригорают, но я толком ничего не поняла, просто наслаждалась кушаньем.
  Фрей вернулся как раз, когда мы закончили трапезу. Под мышкой у него притулилась пухлая папка, а руки были красными от мороза. Капитан зацепил пару кусков прямо из общего блюда, бросил одну картофелину молотящей хвостом Айне и, толком не прожевав, пробубнил, что нам пора ехать.
  Сразу за внутренним двориком ждал экипаж. Я привычно опустилась на сидение и обнаружила пару внушительных чемоданов.
  Моих!
  - Это что, мои вещи? - на всякий случай уточнила у опустившегося напротив мужчины.
  - Как видишь. Доставили в управление по моей просьбе. И вот еще... - Рей неловко протянул мне пару перчаток, которые оказались как нельзя кстати - на улице лютовал мороз.
  - Спасибо. Я их наверно в кабинете Рилла оставила?
  - Если быть точным, в кабинете комиссара. Но, не суть важно. А что с пальцем? - все же заметил мое ранение Фрей.
  - Ээээ... - Интересно, Алу, и вправду, за это влетит? - Так, царапина... - ответила расплывчато и натянула перчатки, стараясь не заострять внимание на перевязанном пальце.
  - Даже на час без присмотра оставить нельзя, - буркнул Рей.
  - Ты и впрямь как нянька, - не смогла сдержаться я и шумно фыркнула.
  Честно говоря, я не хотела ссориться. Не сейчас, не вообще. Устала от этого глупого противостояния на пустом месте. Но так уж повелось, что наши с ним разговоры все время уходят не в ту степь, и нынешний случай не стал исключением.
  - При твоей привычке влипать в неприятности нянька тебе нужна круглосуточно, - в ответ съязвил Рей.
  - При чем тут неприятности? Я просто слегка порезалась!
  - Даже представить боюсь, чем вы... занимались с Алариком, что ты умудрилась порезаться, - и выражение на морде такое гнусное, будто мы незнамо что там вытворяли.
  Не спорю, когда Рей вернулся мы отнюдь не скучали. Его друг, в отличие от самого капитана, человек весьма общительный и незаурядный. И мы просто приятно провели время вместе. К чему все эти странные намеки?
  - Ничем особенным. Всего лишь готовили! - я зло глянула на недовольного мужчину, искренне не понимая причин его плохого настроения. А потом вспомнила, что Ал говорил про его обострения и решилась вслух высказать свои соображения: - Слушай, Рей, я не пойму, чего ты бесишься на ровном месте? Тебе просто хреново и не на кого выплеснуть раздражение? Или ты ревновать вздумал?!
  - Я... Что? - У Фрея даже слов не нашлось. Он совершенно опешил от моей прямолинейности, и я решила добить. Чтоб уж точно расставить все точки в наших отношениях.
  - Что слышал! Меня это все достало! Я понимаю, что неприятна тебе. И что ты, возможно, считаешь меня глупой овцой. И да, я не умею готовить, но это не повод постоянно на мне срываться! Не одному тебе хреново, межу прочим! Мог бы проявить понимание. У меня, между прочим, подруга погибла! Но я стараюсь сдерживаться и не устраиваю тебе истерик и... и прочего, - с ходу высказала, все, что накипело внутри и облегченно выдохнула. Пусть теперь только попробует что-нибудь мне съязвить.
  Рей оказался благоразумен. Не стал перечить лишь глухо поинтересовался.
  - С чего ты взяла, что мне хреново? - И взгляд напряженный. Кажется, он из тех мужчин, что не привык показывать своих слабостей окружающим.
  Это, конечно, похвально... Но уж лучше бы отлёживался в постели, чем изводить меня день ото дня.
  - Аларик сказал, - не стала скрывать я.
  - О, так вы меня обсуждали... Как мило. И что конкретно он тебе поведал? - напряжения в голосе ингирвайзера заметно прибавилось.
  - Ага, все два часа только тебя и обсуждали, - не смогла сдержаться от колкости. Ну вот, опять все возвращается в прежнее русло. И кажется, от этого никуда не деться... - И он сказал, что когда тебе плохо, ты ведешь себя как полоумный придурок! А с момента нашей встречи... ты только и делаешь, что рычишь на меня. Вывод сам напрашивается.
  Рейнар нахмурился и, скрестив руки на груди, откинулся на спинку сидения.
  - Сплетник хренов, - выплюнул зло, и я поняла, что Аларику в ближайшем будущем не светит ничего хорошего.
  - Вообще-то, я у него сама спросила, - поспешила перевести гнев капитана на себя. Не хотелось бы, чтобы Алу влетело от начальства из-за моего длинного языка. - Думала, как бы подход к тебе найти, чтобы не сбрендить за эти две недели.
  - Ну и как, нашла?
  - Судя по тому, что ты опять рычишь - нет.
  - Ты тоже, знаешь ли, не сахар! - фыркнул ингирвайзер, а спустя мгновение усмехнулся.
  Ну вот, кажется, у нас все же есть что-то общее.
  Лежавшая в ногах Айна что-то проворчала, явно не соглашаясь с мнением хозяина. И я рискнула протянуть к ней руку и потрепала мохнатую голову.
  - Еще одна... предательница, - беззлобно поддел Рей и, подавшись к окну, выглянул наружу. - Подъезжаем.
  Я выглянула вслед за своим телохранителем и отметила, что улица мне не знакома.
  - А мы разве не к тебе домой? - спросила удивленно.
  - Нет. Нужно еще кое-что сделать, - ответил Рей и кашлянул. - Помнишь, ты описывала внешность тех похитителей в проулке. Есть подозрение что один из них служит в жандармерии. Уж очень подходит под описание. Так вот... мне нужно, чтобы ты его опознала.
  - Сейчас?! - я отчего-то испугалась.
  - А к чему ждать? - пожал плечами Рей. - К тому же надо с чего-то начинать. А у меня пока не единой зацепки. - Рей потер глаза и напялил черные кожаные перчатки. - Этот тип патрулирует здесь улицу, и ты просто поглядишь на него, не выходя из экипажа. Главное, не высовывайся, смотри осторожно, и он тебя не приметит. Хорошо?
  Фрей глянул мне в глаза, ожидая согласия.
  Я сглотнула вставший в горле ком и заторможено кивнула. Почему-то от мысли встретиться с кем-то из тех похитителей холодело все внутри.
  Вскоре повозка сбавила ход и остановилась у какого-то неприметного серого здания. Я аккуратно выглянула из-за шторки и увидела двух жандармов, патрулирующих улицу. Они обернулись на цокот копыт нетерпеливо переминавшейся лошади, и я тут же испуганно отпрянула от окна.
  - Расслабься, - Рей осторожно коснулся запястья. - Здесь никто на тебя нападать не рискнет. По крайней мере пока я рядом. Давай вот как сделаем. Я пойду переговорю с ним. А ты постарайся внимательно его рассмотреть. Не спеши. Идет?
  - Идет, - согласилась я.
  Ингирвайзер похлопал собаку по холке, буркнул на ухо "Охраняй" и, толкнув дверцу экипажа, тяжело спрыгнул на утоптанную дорогу. Я услышала, как он окликнул патрульных, а затем дверь со стуком затворилась, отрезая меня от происходящего на улице.
  Я невольно поймала себя на мысли, что в присутствии Рейнара было спокойнее. Надежнее как-то. А сейчас я чувствовала себя уязвимой, хоть у ног моих и осталась дежурить Айна.
  Отодвинуть занавеску решилась не сразу. Выждала несколько секунд и лишь потом осторожно ухватилась за край и отвела в сторону плотную ткань.
  Рей о чем-то оживленно разговаривал с постовыми. Один из них был мне определенно незнаком, а второй, высокий и крепкий, как на зло стоял к экипажу спиной. Я не могла видеть его лица. Но от одного вида массивного корпуса этого здоровяка бросало в дрожь.
  Рей махнул рукой, очевидно указывая на что-то на противоположной стороне улицы. Здоровяк повернулся, и я наконец разглядела его лицо. И в тот же миг испуганно отшатнулась от окна и ладонь прижала к губам.
  Сомнений быть не могло. Пусть и темно тогда было, но я твердо знала, что именно этот человек преследовал меня в проулке.
  И сейчас он так близко. Всего в паре шагов от повозки. Вдруг как увидит? Или заподозрит что? Он крупный, мощный. Рея и того на добрых полголовы выше. Сможет ли мой телохранитель защитить, случись что?
  Меня окатило волной паники. Сердце испуганной птицей забилось в груди. Толкалось, кажется, в самые ребра. И единственным желанием было как можно быстрее уехать отсюда. Вот только Рей все не возвращался. И чего он застрял там? Может, случилось чего?
  Рука замерла у края занавески. И проверить бы надо. И страшно. А волнение лишь усиливается. Щекочет нервы, что напряженными струнами натянулись внутри. Того и гляди оборвутся. И тогда точно выкину какую-нибудь глупость. Как тогда... когда увидела Натали.
  Страшные воспоминания вновь всплыли в памяти. Охладевшее тело, взгляд стеклянный. И ведь, возможно, именно этот жандарм виноват в ее смерти.
  Мысль была случайной, мимолетной даже. Но она накрепко врезалась в сознание и перевернула все разом. И неконтролируемый страх вдруг сменился гневом, решимостью, и пальцы болезненно впились в обивку сидения, обещая продрать плотную ткань
  Айна, кажется, почувствовала мое настроение. Подошла вплотную и ткнулась мокрым носом в ладонь. Вот только это не помогло. И я бы точно чего-нибудь натворила, если бы в этот момент не вернулся Фрей.
  - Успокойся, дыши глубже. - Его руки легли на мои ладони, удерживая от опрометчивого поступка. И взгляд, спокойный и твердый, вперился в лицо и не отпускал до тех пор, пока я, хоть и с трудом, не выровняла дыхание. - Это был он, да? - Рей понял все без слов, и мне оставалось лишь заторможено кивнуть.
  Мужчина откинулся на спинку сидения, разрывая контакт, и я с удивлением отметила, как ноют пальцы.
  - И что теперь? Его арестуют?
  - Не знаю... Не уверен, что это будет верным решением. Есть ведь еще и сообщники. Этот парень - явно шестерка. Нет, он, конечно, не глуп, как может показаться на первый взгляд, но и на главного заговорщика не тянет.
  Я понятливо кивнула. Все же, господину ингирвайзеру виднее, как поступить. Хотя, как по мне - чем быстрее этот здоровяк окажется за решеткой, тем лучше.
  Фрей меж тем полез за пазуху и вытащил оттуда уже виденный мной медальон, напоминающий карманные часы. Откинул медную крышку с высеченной монограммой и стал что-то сосредоточенно изучать на циферблате. Я же на сей раз смогла поближе рассмотреть странную вещицу. Шкала там была совсем иная, нежели на часах. Да и стрелочка мелко подрагивала. А еще капитан покрутил пару колесиков, что-то настраивая, и в углу циферблата мигнула зеленым малюсенькая лампочка.
  - Что это за штуковина? - не смогла сдержать любопытства и напрямую обратилась к своему сопровождающему.
  Рей как-то странно на меня покосился, но все же удосужился объяснить:
  - Помнишь ту здоровенную машину в лаборатории? - Я сразу поняла, о чем он, - такую махину трудно было не заметить, а уж тем более не запомнить - и живо кивнула. - Так вот, это была основная станция. Это же что-то типа портативного Ключа, для работы на местности, так сказать. Чем сильнее колебания, - Рей ткнул пальцем в трепещущую стрелочку, - тем ближе находится открытый портал. - Ну и тут еще какое-какие параметры, но ты вряд ли поймешь.
  Фрей захлопнул крышку и зажал прибор в ладони.
  Понятно... По-прежнему считает меня тупой овцой. Впрочем, в технике я все равно ничего не смыслю - так что глупо обижаться, а уж тем более требовать подробностей.
  Я отвернулась, скрывая мимолетную обиду, а потом и вовсе перевела внимание на Айну, что вздумала чесаться прямо в повозке.
  - Фу, Айна, прекрати! - прикрикнул на нее Рей и потянулся в длинной морде, но почти сразу же согнулся пополам и зашипел, прижав раскрытую ладонь к груди. Видимо, шрамы дали о себе знать.
  Я сделала вид что не заметила - вряд ли Рей обрадуется моей заботе - и поспешила сменить тему:
  - Ты давно ее мыл? Она ж вся грязная, словно извалялась в помойной луже. Потому и чешется.
  - Угу... - с трудом выговорил мужчина. - Надо бы помыть.
  Рей дышал коротко и часто. Откинулся на мягкую спинку, но руку от груди так и не убрал. Морщился и глаза то и дело зажмуривал, будто боролся с головокружением.
  - Я могу помочь,- предложила я, понимая, что моему телохранителю сейчас точно не до собаки. И по приезду в дом вряд ли что-о изменится. - Только вот воды бы надо набрать. Ну и погреть. Я сама вряд ли справлюсь.
  - Угу... - кивнул Рей, все не открывая глаз, и я не выдержала:
  - Тебе плохо?
  ѓ- Сейчас пройдет. - Фрей приподнял веки и кисло улыбнулся. - Не бери в голову. Так зачем тебе вода? - кажется, он пропустил мимо ушей, все что я говорила.
  - Айну помыть. Грязная же, - я кивнула на собаку.
  - Ах да! А ты справишься? - уже гораздо бодрее поинтересовался мой телохранитель. Видимо, дурнота уже отступила.
  - А что там справляться? - Я невольно пожала плечами. - Я, еще когда с родителями жила, к собаками привыкла. Мы их много держали. Охотничьих в основном. Отец у меня любитель зайцев погонять, да куропаток пострелять. - Я невольно улыбнулась, вспоминая папины выезды на охоту. Шум, гам, что стоял во дворе. Сослуживцев его, что всей толпой останавливались у нас в доме. И свору голосистых псов всех мастей. - Ну и как-то так пошло, что и собаки у нас прижились. И мы с братом помогали. Стричь там, мыть. Я и сейчас частенько на псарню наведываюсь. Там помощь всегда нужна.
  Рей хмыкнул.
  - Что?! - тут же ощетинилась я.
  - Ничего... Просто я с трудом представляю тебя... работающей на псарне, - честно признался Фрей.
  - Ты вообще мало чего обо мне знаешь! - фыркнула в ответ.
  - Может и так, - не стал спорить капитан и вновь откинул крышку своего портативного прибора. Мысли его были явно далеки и от меня, и от Айны, что нуждалась в уходе.
  А по-хорошему ему бы вообще стоило лечь и отдохнуть. А лучше врача вызвать. Нет, не то чтобы я пеклась о здоровье господина ингирвайзера, но коли уж он обязан меня защищать, то лучше бы ему быть в добром здравии. А то, что за телохранитель из него выйдет?
  Меж тем экипаж подкатил к уже знакомым воротам, и я первая вышла из повозки, не дожидаясь помощь Рейнара. Ему самому сейчас не помешало бы опереться на чью-нибудь руку.
  Айна привычно унеслась вперед. А спустя пару мгновений примчалась с здоровенной палкой в зубах, явно напрашиваясь на игру.
  - Прости дорогая, я сейчас не смогу, - Рей виновато потрепал псину по холке и, вновь скривившись, приложил руку к груди.
  - Давай я, - Выхватила из собачьей пасти палку и швырнула подальше. Псина, весело подскочив на месте, унеслась догонять свою игрушку. Я же вновь обратилась к Фрею: - Может тебе врача?
  - Нет, - упрямо мотнул головой мужчина. - Пройдет. Просто отдохнуть надо.
  - Как знаешь. Иди тогда, а я тут поиграю немного с Айной.
  Пока мы ездили погода улучшилась. Ветер больше не бил в лицо. Да и мороз, кажется, сделался не таким крепким. А потому я была совсем не прочь погулять. Если, конечно, мой телохранитель разрешит.
  - Ладно, - не стал препятствовать хозяин. - Только идите на задний двор. И, если что, сразу в дом.
  Я согласно кивнула и схватившись за палку, принесенную запорошенной Айной - видно рылась мордой в сугробе - припустила к заднему крыльцу особняка.
  
  Глава 8
  Рейнар
  
  Я держался, отпуская свидетельницу прогуляться. Держался, когда сбрасывал ставшую неимоверно тяжелой одежду. Держался, наблюдая за кучером, пока тот пристраивал в прихожей сундук с вещами. Держался, поднимаясь к себе в комнату, пока готовил шприц. И только когда вздулась вена на перетянутой ремнем руке, дрогнул и, скрипнув зубами, чуть не вогнал иглу мимо сгиба локтя. Прикрыл глаза, восстанавливая дыхание, пережидая, когда комок боли, ворочавшийся внутри, немного успокоится. Следующая попытка была удачной и я, вколов себе очередную дозу обезболивающего, откинулся в кресле. Накатила привычная облегчающая слабость, выступила липким потом на лбу. Только не спать, ингирвайзер. Сейчас у тебя куча дел, ты нужен городу, нужен Роксане.
  Я осторожно покрутил головой - кажется, всё, больше не кружится. Шприц, глухо звякнув, упал в стальной контейнер (хрен с ним, вымою позже) и я, помогая себе зубами, затянул узел на чистой тряпице, перевязывающей локоть. Осторожно встал и, подхватив брошенные тут же, в спальне, документы, отправился в кабинет. По-крайней мере, там нет постели, так что соблазна рухнуть и уснуть будет меньше. Да и окна выходят на ту сторону, где сейчас должны гулять анья Эдан и моя собака.
  Запоздалая тревога торкнулась в грудь, и я, невольно прибавив шагу, миновал темный коридор. Почти ввалился в кабинет, замирая от мысли, что двор окажется пуст. Грохнул свою ношу на подоконник и, только увидев девушку, безмятежно играющую с Айной, перевел дух.
  Сверху было куда лучше видно, насколько же я запустил двор. Узкая тропинка среди сугробов вела на вытоптанную площадку вокруг поленницы и дровяного сарая. Только там можно было относительно свободно передвигаться, и именно там сейчас стояла Роксана. Разрумянившаяся то ли от мороза, то ли от веселья, а ее волосы небрежным водопадом рассыпались по плечам, слегка припорошенные вновь посыпавшим снегом. Я нахмурился, дивясь про себя невесть откуда взявшимся поэтическим сравнениям, и решил, что всё же больше не стану рисковать, отпуская свидетельницу в сопровождении одной лишь Айны. Снежный волкодав, конечно, сила грозная, а уж тем более натасканный на ингиров. Сам видел, на что способны массивные челюсти, когда моя собака вгрызалась в горло одному не в меру воинственному хамелеону. Но всё же, всё же... нынешнее дело мало похоже на открытый бой, к которому я привык. И не факт, что высокая стена забора и далеко просматриваемая снежная местность, на которой даже воробей видится чернильным пятном, смогут уберечь мою подопечную от, допустим, арбалетной стрелы. Еще пять минут под моим наблюдением, и я крикну Роксане идти в дом.
  Я уселся в кресло и, то и дело поглядывая, как она бросает ветку, а довольная Айна носится туда-сюда по грудь в снегу, открыл первую папку. Девушка, пропавшая полтора месяца назад, одна из тех, о которых говорил Гаспар. Допросы знакомых, родственников, осмотры личных вещей. И красным росчерком наискосок на последней странице: 'Дело приостановлено до появления новых фактов'. Да, негусто.
  Снова оторвавшись от бумаг, я озабоченно привстал, выглядывая в окошко - Роксана переместилась ближе к дому и почти скрылась с глаз. Словно почувствовав, что за ней наблюдают, девушка подняла лицо и, улыбнувшись, помахала. Я медленно поднял руку, пошевелив в ответ пальцами, а потом поморщился, провожая свидетельницу взглядом. Мне снова вспомнилась Нейа. Такая же хрупкая, похожая издали на нарядную бабочку - дунь ветер посильнее, и унесет. Вот только собак она не любила категорически. Зато с удовольствием купалась в моих восторженных чувствах. Пока это было ей удобно, пока я был здоров.
  Бумага зашуршала, и я вовремя отдернул руку, чтобы не помять листы следующей стопки. Ладно, женщинам верить нельзя и забывать о том не стоит, а меня ждут дела.
  Внизу хлопнула дверь и я, довольный, что можно больше не отвлекаться, приступил к изучению оставшихся материалов. Вторая девушка исчезла примерно с месяц назад. Те же никчемные дознания, не дающие ответа ни на один вопрос, та же красная надпись в конце дела, от которой становится неуютно. И вдруг я понял, что не запомнил их имен. Мне стало грустно и одновременно жутко - а ведь эти девушки, превратившиеся сейчас в казенные строчки с сухими фактами, наверное, были кому-то дороги. Я яростно стал отлистывать назад и вдруг мой взгляд зацепился за текст допроса кого-то из соседок по общине. Пропавшая девушка была невинна...
  Я вспомнил рассказ Гаспара по поводу похищенной девицы, слова аньи Эдан о Натали Лемар и принялся ворошить бумаги первого дела. Догадка оказалась верной - все исчезнувшие девушки были девственны. Пожалуй, на совпадение это уже не тянет. Я почувствовал охотничий азарт и втянул носом воздух - вот она, первая зацепка. Осталось выяснить, какова связь между ингирами, девственницами и предполагаемым порталом с Эвры. И, конечно, начинать копать нужно в общине, ведь все пропавшие девушки жили в ней. Я сделал себе мысленную заметку наведаться туда поутру, поговорить с предстоятельницей, вдруг еще что выплывет. Может, и Виттор, к которому я заскочил по дороге из управления, к тому времени раскопает что-то об открывшемся портале.
  Потянувшись, я пристроил стопку дел на письменный стол и, осторожно поднявшись из кресла, потянулся. Боль почти ушла, лишь изредка покалывала поврежденную кожу, но это было привычным и терпимым. Интересно, а поесть у нас что-нибудь осталось?
  Я спустился на первый этаж и первой, на кого наткнулся, была Айна, с умильной мордой сидевшая внизу лестницы и молотившая по половицам грязным хвостом.
  − Что, подруга, проголодалась? - Насмешливо спросил я. - Небось, рассчитывала, как всегда набить пузо у Ала, а пришлось по делам таскаться? Ладно, гляну сейчас, может чего на кухне завалялось.
  − Я покормила собаку.
  От неожиданности я вздрогнул и, обернувшись, увидел стоящую в дверях зала Роксану. Девушка выглядела подуставшей и подозрительно умиротворенной. И следующий ее вопрос поверг меня в недоумение.
  − У тебя ведра где?
  − А тебе зачем?
  Она слегка нахмурилась и покачала головой.
  − Я же собиралась помыть собаку. Опять забыл?
  Почувствовав себя престарелым маразматиком, я досадливо поморщился. Она что, всерьез собралась воду таскать?
  − Погоди минутку, сейчас наберу, − бросил я, походя, отправляясь в сторону черного хода.
  На улице уже начало темнеть, а снегопад усилился. Я быстро набрал воды и, возвращаясь на крыльцо, еще раз критически оглядел дом. Ставни в спальне аньи Эдан определенно требовали ремонта. Завтра нужно будет как-то извернуться, но залатать эту прореху в обороне, и без того весьма хлипкой. Пожалуй, стоит предложить девушке, чтобы собака спала в ее комнате.
  Я пронес ведра в купальню и разжег очаг. Оглядел висящие по стенам банно-стиральные принадлежности. Интересно, Айна влезет вон в то корыто? Нет, я, конечно, купал свою собаку, но обычно ограничивался тем, что опрокидывал на нее ведро-другое воды. Причем, во дворе и преимущественно в теплое время года. Но что-то мне подсказывало, что сейчас Роксана не одобрит мои методы, так что нужно быть во всеоружии. Я нашарил на полке кусок мыла, стащил корыто с крюка и, наполнив котелок, отправился искать девушку.
  Она была всё еще в зале - сидела на корточках и что-то негромко говорила в настороженное собачье ухо. Услышав шаги, Айна перевела на меня подозрительный взгляд и могу поклясться, что в нем на минутку мелькнуло нечто похожее на тихую панику. Я усмехнулся и, подойдя к собаке, взялся за ошейник.
  − Ну что, радость моя, пойдем. И если будешь умницей, перед сном угощу тебя овсяным печеньем.
  − Я надеюсь, ты удосужился нагреть воду? - сварливо спросила анья Эдан, на что я хищно улыбнулся, умолчав, что в летнее время подобными вопросами вообще не задавался:
   − Нет, обычно я предпочитаю издеваться над животными. Натаскал снега, пусть закаляется.
  Роксана фыркнула, а я, бросив куртку на перила лестницы, потянул тихо скулившую Айну в сторону купальни.
  Когда мы вошли, комната уже прогрелась. Первым моим желанием было стянуть рубаху, но я представил глаза девушки, когда она увидит мои раны, и только повыше закатал рукава. Завел Айну в корыто и ободряюще похлопал по мосластому заду.
  Роксана тем временем критически оглядела обстановку, поддерживая подол платья, подошла к камину, сунула нос в котелок. Потыкала пальцем в плошку с мылом и сурово на меня глянула.
  − Нужна щетка. Сначала расчешем шерсть, чтобы она не спуталась, потом...
  Под нравоучительный бубнеж свидетельницы я плеснул из котелка горячей воды в ведро, а после, не долго думая, опрокинул его на собаку. Анья Эдан взвизгнула, отскочила в сторону, укрываясь от полетевших во все стороны брызг, а я кивнул на мыло.
  − Прошу. Расчесывать потом будем, там уже все равно всёь свалялось.
  Девушка нехорошо усмехнулась, и, ухватив брусок щелочи, принялась щедро натирать притихшую Айну. Интересно, моей псине на самом деле нравится мыться, или она просто опасается дергаться в шатком корыте?
  − Тихо, девочка, − ласково шелестела анья Эдан, споро намыливая собачью шерсть, осторожно пропуская сквозь пальцы бывшие когда-то белыми прядки, − немного потерпишь, зато потом станешь красавица. А колтуны... ну ничего, я у твоего хозяина еще ножницы выпрошу, мы их все вырежем, а новая шерсть быстро отрастет...
  Тьфу ты, вымя поросячье, она что, всю ночь собралась проводить эти процедуры? Я решил, что нужно срочно возвращать свидетельницу на деловую стезю и, наливая новую порцию воды в котелок, поинтересовался.
  − Роксана, а как давно ты живешь в общине?
  − С двенадцати лет. После того как умерла мама. - Девушка на мгновение перестала терзать собаку и немного нахмурилась.
  − Значит, ты должна хорошо знать существующие там порядки. Скажи, насколько доверительные отношения складываются между воспитанницами?
  Она недоуменно приподняла брови. - Что значит доверительные? Считаешь, мы все там подруги - не разлей вода?
  − Вряд ли, − я мягко улыбнулся, прикинув какие страсти могут царить в дамской компании, − видишь ли, мне просто важно знать, насколько девушки осведомлены о жизни друг друга.
  − А, ты о сплетнях?
  − Возможно. Главное, чтобы они имели под собой реальную основу.
  − Ну, на пустом месте слухи не рождаются. Так что... Тебя что-то конкретное интересует?
  Я попытался вспомнить имена пропавших и, смутившись собственной промашки, спросил:
  − У вас ведь исчезали с начала зимы воспитанницы? Так вот, меня интересует, какие разговоры ходили по этому поводу. А еще, может, что-то связывало этих девушек - общие интересы там, привычки, знакомства?
  − Исчезали?.. - Роксана крепко задумалась. - Ну, была пара сбежавших девчонок. Вроде как им жизнь в общине не по нраву была. Поговаривали, будто они в монастырь подались.
  − А что, были поводы?
  Я вспомнил разговоры о сборище странных девиц, отрекавшихся от мира и посвятивших свою жизнь Матери Прародительнице. Пожалуй, предстоятельница поступила мудро, пустив подобный слух среди впечатлительных воспитанниц.
  − Не все согласны с порядками, что предлагает община. Есть девушки, которые не хотят заводить детей, а кто-то просто панически боятся мужчин. - Роксана пожала плечами. - Знаешь, в некоторых семьях очень серьезно относятся к невинности и с малых лет вдалбливают в голову дочерям весьма странные постулаты. О непорочности, сосуде чистоты и женской силы... В общине же нравы, скажем так, более свободные. И не всем это по вкусу. Порой и конфликты случаются.
  − С кем?
  − Да с теми же родственниками, или сами воспитанницы начинают истерики и пытаются доказать окружающим, что те живут неправильно.
  Собака тихо взвизгнула, очевидно, анья Эдан слишком сильно дернула свалявшуюся шерсть. Свидетельница ойкнула и, погладив собаку, попросила: − Принеси ножницы, Рейнар, иначе я так никогда твою псину не отмою.
  Я отлип от края ванной, на которую всё это время опирался и пошел шарить по полкам навесного шкафчика. Да, похоже, от воспоминаний Роксаны толку тоже не слишком много.
  − И всё же, − обернулся я через плечо, − может, было у тех девушек что-то общее? Они дружили?
  − Близкими подругами не были - точно. Так, общались, между собой по надобности, как и все остальные воспитанницы. А общее... − анья Эдан прикусила губу, раздумывая, − разве что в город редко выбирались, и с мужчинами, по-моему, не общались. Это и не удивительно, раз потом в монастырь-то... ну что, нашел?
   Свидетельница забрала у меня ножницы, пощелкала ими в воздухе, потом скривилась.
  − Такие же древние, как всё в этом доме. Воду давай.
  Интересно, а меня она тоже скопом в древность записала? Я дернул ртом и принялся наполнять ведро. Анья Эдан вплотную увлеклась стрижкой, а я с тоской подумал, что хорошо бы сейчас слопать кусок слабо прожаренного мяса. Поесть днем я толком не успел, да и после приступов аппетит разгуливается не на шутку.
  − Рейнар, полей.
  Я повел плечами, думая, как странно звучит моё имя в девичьих устах и как же я отвык от подобного. Поднял ведро и стал поливать Айну, стараясь не смотреть на анью Эдан, как будто бы она могла прочитать мои мысли. Чушь какая!
  Мыльные брызги полетели прямо мне в лицо, и я в последний момент успел дернуть головой, отворачивая раненную щеку. Это Роксана, решив то ли пошалить, то ли отомстить за мокрое платье, шлепнула ладонью по воде и рассмеялась.
  − Не дуйся, в такие моменты ты становишься похож на глупого индюка.
  Я собирался разозлиться, но отчего-то не получилось. Усмехнувшись, плеснул остатки из ведра в сторону девушки. Та с визгом отскочила, и я уже решил, было, что победил, но тут терпение моей собаки, похоже, подошло к концу. Айна мотнула крупной башкой, и со вкусом начала отряхиваться - волны мокрой шерсти закручивались вокруг ее тела, орошая всё вокруг обильным дождем. Спустя минуту мы были мокрыми с ног до головы, а псина, деловито зевнув, шагнула из корыта и, потряся лапами, пошла к двери. Интересно, и кто теперь будет убирать этот потоп?
  Роксана открыла глаза, перевела растерянный взгляд с собаки на меня и согнулась в приступе хохота, прижимая руки к животу.
  − Ладно, − вздохнул я, − наигрались и хватит. Идите в гостиную, у камина просушитесь, а я пока порядок наведу.
  − Могу помочь. - Анья Эдан прекратила смеяться и озадаченно посмотрела на меня.
  − Лучше собаку причеши, пока та не высохла. На каминной полке, кажется, гребень лежал.
  Девушка нерешительно кивнула, отжала подол платья и, открыв дверь, вышла вслед за убежавшей собакой. Надеюсь, Айна не станет играть сейчас в догонялки по всему дому?
  Я стащил с себя рубаху, выкрутил, бросил на верёвку и облегченно вздохнул. Откровенно говоря, у меня была еще одна причина отослать девушку. Интересно, она отдаёт себе отчет, сколь соблазнительно выглядят женские формы в мокрой одежде?
  Уборка заняла у меня примерно полчаса, а когда я, усталый и голодный, выбрался наконец-то из купальни, до моего носа долетел запах яичницы и травяного чая. Надо же, неужели совместное существование с капризной вертихвосткой может принести и нечто приятное...
  
  Мне снился Хан. Жуткая рожа, раскрашенная татуировками - какие-то знаки, больше похожие на фигуры животных, чем на письмо, горящие ненавистью нечеловеческие глаза, перекатывающиеся бугры мускулов под кожей рук, потоки то ли пота, то ли грязи на обнаженном торсе. Сон был настолько привычен, что я даже не досмотрел его до свиста хлыста, рассекающего мне лицо, проснулся от одного предчувствия, что это вот-вот случится.
  Солнечный свет радостно бил в окошко, играя серебром на морозном узоре. Я горько усмехнулся и тут же пропустил в мыслях череду событий, которые следует выполнить за сегодня. Перво-наперво нужно вернуть документы, потом связаться с Виттором, узнать, как продвигаются поиски портала. Еще что-то решить со вчерашним жандармом, с разболтанными ставнями окошка Роксаны... да, разлеживаться времени точно нет.
  Я быстро завершил утренние процедуры и, спустя четверть часа, деликатно постучал в дверь спальни моей гостьи. В любом случае, девушку придется снова везде таскать с собой - после того, как выяснилось, что в деле замешан жандарм, глупо просить кого-то из управления помочь с охраной дома. Изнутри раздалось глухое ворчание Айны, а потом сонный голос свидетельницы посоветовал мне отправляться в гости к хромому шакалу. Правда, после она окончательно проснулась и согласилась на предложение как можно быстрее спуститься к завтраку.
  Следы нашего вчерашнего пиршества из гостиной никуда не делись и я, недолго думая, сгреб грязные тарелки и свалил их на стол в кухне. Притащил кувшин ягодного морса с ледника и блюдо с овсяным печеньем и сушеными яблоками. Позже можем перекусить в дороге, да и набивать живот сразу после сна всегда казалось мне кощунством. Сытое брюхо к ученью глухо, как говорится.
  Неизвестно, какого мнения на сей счет придерживалась моя гостья, но возмущения она не выразила. С задумчивым видом поклевала печенье и рассеяно кивнула на предостережение не забыть перчатки. Нервничает?
  − Не переживай. − Я отставил кружку и ободряюще похлопал девушку по запястью. - В управлении ты будешь рядом со мной, заодно посмотришь, может еще кого 'знакомого' встретишь.
  Девушка вздрогнула, и я поспешил добавить:
  − Правда, вероятность этого не слишком велика. А если тебя волнует тот бугай, так он после вчерашнего дежурства наверняка в своей берлоге отсыпается. Ну и ты же не думаешь, что на тебя станут покушаться на виду всей жандармерии? Айна, кстати, тоже будет начеку.
  Щеголяющая белоснежной шерстью псина широко открыла пасть и сладко зевнула, показав внушительные зубы.
  − Да, наверное, ты прав, − Роксана вымученно улыбнулась и, решительно поднявшись, отряхнула руки. - Поехали, пока я смелая.
  
  Когда мы прибыли к дверям управления, внутри здания уже вовсю кипела работа. Привычно скрипели перья, переговаривались дознаватели, топали тяжелыми сапогами жандармы, оставляя на полу грязные следы. Кто-то торопливый чуть не отдавил Айне лапу, за что удостоился низкого предупреждающего ворчания. Пришлось оставить собаку на крыльце. Завидев меня, служащие привычно кривились, но стоило пропустить вперед анью Эдан, как шум немного поутих, и любопытные мужские взгляды сошлись на ее фигуре. Все это время я внимательно следил за выражениями лиц - не выскажет ли кто испуга, озабоченности, да хоть какой необычной реакции. Но ничего такого не случилось. В какой-то момент мне даже стало забавно, до чего похожими оказались физиономии доблестных жандармов - смесь интереса, восторга и, кое у кого, неприкрытой похоти. Один только секретарь, сидевший у кабинета Катрана, скорчил презрительную мину, но это было вполне логично. Всё управление было в курсе специфических предпочтений этого толстяка.
  − Комиссар у себя? - поинтересовался я, остановившись возле его стола.
  − Недавно уехал. - Язвительный взгляд отлепился от Роксаны и укоризненно уперся мне в лицо.
  − Вот. - Я брякнул под нос секретарю материалы дела. - Нужно вернуть в архив.
  Тот кивнул. Открыл здоровый гроссбух, макнул перьевую ручку в чернильницу и стал записывать, высунув кончик языка от усердия. Я покосился на Роксану. Она жалась ко мне, стоя почти вплотную, и настороженно глядела по сторонам.
  − Никого знакомого не приметила? - шепнул я ей на ухо. Девушка дернула плечом, покачала головой и напряженно улыбнулась.
  − Слушай, а тут дамская комната есть?
  − Э... понимаешь, в управлении обычно только мужчины бывают. - Я обескуражено почесал бровь. - Впрочем, могу тебя проводить. Посторожу у входа.
  Я кивнул секретарю и повел свидетельницу в узкий коридор. Запах нужника дал о себе знать задолго до появления нужной двери. Роксана прикрыла нос ладонью и проморозила меня взглядом.
  − Ну а что делать? - Я развел руками. - Если не передумала, схожу, посмотрю, нет ли кого внутри.
  Анья Эдан, не отрывая лица, кивнула.
  Подойдя к уборной, я услышал шум льющейся воды и хотел уже, было, вернуться, сказать свидетельнице, что нужно подождать, как дверь распахнулась, и на пороге возник мой старый знакомый.
  − Привет, Фрей, − небрежно бросил Эльгар Фолл и сунул руки в карманы, − я как раз тебя искал.
  − Чем обязан? - буркнул я, поворачивая назад.
  − Решил узнать, как продвигается твое дело.
  Какая милая непосредственность. Я что, похож на идиота, который станет распространяться первому встречному? Впрочем, Фолл был отнюдь не первым встречным. Он тоже был ветераном войны Равновесия. Зато потом, когда в Солькоре была введена должность ингирвайзера, наше не слишком быстрое, но доброе знакомство плавно перетекло в острое соперничество. И, нужно сказать, в достижении собственных целей Эльгар не всегда выбирал прямые пути. В тот раз я выиграл, и вот уже пятнадцать лет тяну эту лямку - порталы, дозоры, слежка, схватки с ингирами, борьба с контрабандой. Соперник же умудрился подняться до сыщика тайной канцелярии.
  Мы свернули за угол и Фолл, увидев Роксану, присвистнул. Девушка бросила на него гневный взгляд. Я ободряюще ей кивнул и анья Эдан, фыркнув из-под руки, нас покинула.
  − Что это за крали нынче водятся в вашем управлении? - мурлыкнул ей вслед сыщик и прищурился.
  − А с чего ты, собственно, решил, что я стану с тобой делиться?
  Фолл вскинул широкие брови, а после ухмыльнулся.
  − А, так ты про дело... действительно, и как я мог подумать. - Красавчик Фолл окинул меня уничижающим взглядом. − Видишь ли, Тенрилл просил оказывать тебе любую посильную помощь. Ну и, соответственно, хочет быть в курсе расследования.
  Я хмыкнул. Знай Дорсан, какие 'теплые' отношения сложились между мной и его подчиненным, вряд ли стал бы ставить нас в пару. Но я не привык распахивать душу даже друзьям, да и общались мы с Фоллом, на первый взгляд, весьма пристойно.
  − Что ж... тогда ты, наверное, выяснил про комиссара Катрана? Насколько ему можно доверять?
  − Ничего подозрительного за ним не замечено, − Эльгар задумчиво уставился куда-то поверх моего плеча. - Во всяком случае, пока. Сам понимаешь, пары дней недостаточно, чтобы знать наверняка.
  − Ясно, − я натянул на лицо равнодушное выражение, − вот и у меня та же история. Пока никаких зацепок.
  − И почему я не удивлен? - Последовавший за этим резкий смешок напомнил мне кашель больного волка. − Ты же никогда не расследовал подобного рода дела. Дорсан, пожалуй, будет огорчен.
  Глядя в довольную физиономию сыщика, я с трудом сдержался, чтобы эту самую физиономию не подправить. Если Тенрилл хочет отчет, он получит его без посредников, лично от меня. Я пару раз выразительно ткнул костяшками кулака в беленую стенку и прислушался к звуку быстрых шагов. Анья Эдан выскочила из-за поворота, словно за ней гнался бешеный бык, и отпрянула от неожиданности.
  − Вы меня напугали. Рей, дай платок! - Она встряхнула мокрыми руками.
  − У меня нет. - Я пожал плечами.
   − Досадно, − девушка поморщилась. Я припомнил, что отдал ей свой платок, когда утешал после смерти подруги, но смолчал. Еще обидится, что считаю ее растеряшей.
  − Прошу, дорогая анья! − Фолл расплылся в слащавой улыбке и протянул свой. Белоснежный и надушенный чем-то терпким, перебивающим даже флер нужника. Вечно этот выскочка щеголяет. Роксана меж тем коротко улыбнулась, наскоро вытерла руки и вознамерилась платок вернуть.
  − Что вы, что вы, не стоит беспокойства. - Сыщик в притворном ужасе вскинул ладони. - Ведь вам он может еще пригодиться, а у господина ингирвайзера, как я понял, иные отношения с гигиеной.
  − Анья Эдан, идемте, у нас еще куча дел, − злобно буркнул я, не сдержавшись. Еще немного и этот сивый конь точно у меня доиграется и получит в челюсть.
  Роксана слегка нахмурилась, потом виновато улыбнулась Фоллу и спрятала платок за корсаж. Я поспешно отвернулся и скрипнул зубами. Эльгар - интересный мужчина. Холеный, с приятными чертами лица, обходительный, когда ему это нужно. И еще, как назло, война не оставила на нем ни единого шрама. Иногда у меня мелькали подозрения, что Фолл, по большей части, отсиживался в тылу. Я пошел по коридору и, с изрядной долей облегчения, услышал, что анья Эдан двинулась следом.
   − Так вот, значит, какая вы на самом деле, − продолжал распинаться за моей спиной сыщик. − Господин Дорсан много о вас рассказывал, но я и предположить не мог, что его кузина столь хороша. Позвольте представиться, меня зовут Эльгар Фолл.
  − О, так вы знаете Рилла?
  − Несомненно, дорогая анья. Я служу под его непосредственным руководством и, должен заметить, такого справедливого человека, как ваш кузен, встретишь не часто.
  − Язык придержи, не у себя дома, − бросил я через плечо, входя в общий зал. Взгляды жандармов вновь устремились в нашу сторону. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь услышал подробности дела.
  − Искренне надеюсь на скорую встречу. - Фолл поймал ручку Роксаны и, прикладываясь губами к запястью, искоса и зло стрельнул в меня взглядом. Размечтался, индюк. Так я тебя и допустил к расследованию.
  − Ну, бывай, − не слишком дружелюбно бросил я, намереваясь взять с вешалки одежду.
  − Буду. - Эльгар широко улыбнулся и, в дружеском жесте положив ладонь мне на плечо, сжал. Резкая боль прострелила руку до самых пальцев - засранец умудрился попасть прямо в рану. Я почувствовал, как закружилась голова и, сжав зубы, подумал, а не сделал ли он это нарочно.
  Анья Эдан бросила обеспокоенный взгляд в мою сторону и, мягко коснувшись предплечья сыщика, капризно сказала: − Господин Фолл, буду весьма обязана, если вы подадите мне пальто.
  − Желание дамы для меня закон, − расплылся в улыбке мучитель, отлепился наконец-то от моего плеча и принялся ухаживать за свидетельницей. Я на секунду прикрыл глаза, прогоняя подступившую дурноту, и тоже принялся одеваться. Только бы этот прохиндей не заметил, как мне плохо.
  Морозный воздух придал сил, и, когда мы с Роксаной дошли до поджидавшего нас экипажа, я почти пришел в себя. Приоткрыл дверь, пропуская девушку, и усмехнулся, наблюдая, как Айна, ввалившись следом, пристроила башку у нее на коленях. Переговорил с кучером, наказывая, куда нас отвезти, а потом внезапно почувствовал взгляд. Такое острое ощущение частенько накатывало на меня на войне, да и в дальнейшем, во время вылазок к открывающимся порталам, не раз спасало жизнь. Между лопаток почти ощутимо засвербело и я, быстро повернувшись, огляделся. Утоптанная площадка возле крыльца и конюшни, следы полозьев у ворот, испещренные крестиками птичьих следов сугробы под яблонями - двор был пуст. В окнах я тоже ничего подозрительного не заметил и, покачав головой, сел в экипаж.
  − Надеюсь, нам сюда больше не придется наведываться? - Роксана запустила пальцы в собачью шерсть и стала почесывать Айне загривок.
  − А надо? - Я стукнул в стену, приказывая кучеру трогать, и напоследок еще раз выглянул из окна. На первый взгляд всё спокойно.
  − В эту помойку? Нет.
  Я хмыкнул, сдержав раздражение. Еще одна тонкая натура выискалась, да они с Фоллом будто созданы друг для друга.
  − Никто знакомым не показался? - решил я перевести разговор в деловое русло, дабы не дать себе возможность высказать всё, что думаю о нежных фифочках, взращенных в комфорте и благовониях.
  Анья Эдан задумчиво покачала головой: − Пожалуй, нет. Хотя...
  − Что? - Я вскинул голову. Неужели кого-то проглядел?
  − Этот подчиненный Рилла. Его лицо показалось мне смутно знакомым.
  − Ты видела его в день, когда произошло похищение?
  − Если только в таверне... но я не уверена.
  − А, может, он в общину приходил?
  − Может. Рей, я не знаю, честно. Если вспомню - скажу. А куда мы сейчас?
  − Заедем к одному другу. Останешься там ненадолго.
  − Это зачем еще? - Девушка нахмурилась. - Я с тобой поеду. Мне... так спокойнее.
  Надо же. Я даже удивиться забыл, настолько неожиданными оказались для меня ее слова. Покачал головой и мягко ответил:
  − Нет, в общине тебе точно не стоит появляться. Я собирался переговорить с вашей предстоятельницей.
  − А-а, − протянула Роксана и прижала палец к окну, растапливая изморозь. А я подосадовал, что сегодня взял транспорт без жаровни.
  − Этому человеку можно доверять, − поспешил успокоить я, − к тому же, у тебя будет возможность познакомиться с его супругой. Кстати, не забудь поблагодарить за платья, которые она любезно тебе отдала.
  Анья Эдан тихо фыркнула и, вытянув губы трубочкой, стала отогревать дыханием маленький пятачок чистого стекла. А я, немного полюбовавшись на милый девичий профиль, откинулся затылком к стенке и прикрыл глаза. Плечо всё еще ломило, и я постарался лишний раз не двигаться, чтобы поскорее избавиться от неприятного ощущения.
  
  Виттор был во дворе - с азартным 'хаканьем' колол дрова, повернувшись к калитке широкой спиной и поджарым задом в ватных штанах. Оглянулся на скрип и, смахнув со лба пот, вогнал топор в колоду.
  − Рута! - завопил он хрипло, − принимай гостей!
  Тощая сторожевая собаченция грозно тявкнула, но, завидев Айну, поспешила забиться в конуру.
  Стукнула входная дверь и на крыльце появилась хозяйка. Любопытным взглядом окатив Роксану с головы до ног, разулыбалась и с сочувствующим видом принялась перечислять виды пирогов, как раз томившихся в печи. Похоже, решила, что я таки морю девушку голодом.
  Я ободряюще кивнул анье Эдан, и та проследовала в дом за гостеприимной хозяйкой. Ветеран же, не дожидаясь вопросов, заговорил первым.
  − Мы со стражами объехали всю зону Солькора по периметру. Портативный ключ не реагирует. Ребята уверены, что портала нет.
  − А ты?
  − Не знаю. Я доверяю вам с Алом. Если у вас двоих на этот счет есть какие-то сомнения, то считаю, что поиски нужно продолжать. Хамелеоны - хитрые твари и мастера у них вряд ли перевелись. Могли придумать что-то новенькое.
  − Есть одна зацепка...
  И я наскоро живописал Виттору историю с жандармом и опознанием.
  − Если ты, или кто-то из твоих людей проследит за тем типом, вполне возможно, что портал найдется. Либо найдется тот, кто на него выведет.
  − Сделаем. - Страж задумчиво помял небритый подбородок. - Будешь скоро?
  − Как договаривались. Постараюсь вернуться быстро. В любом случае, не оставляй женщин одних до моего прихода.
  Виттор кивнул, а когда я уже вышел на улицу, язвительно бросил мне в спину:
  − А она ничего. Красотка.
  Я, не оборачиваясь, поднял руку в неприличном жесте, влез в экипаж и велел кучеру отправляться.
  
  В общине меня ждала весьма холодная встреча. Консьержка в холле, дама почтенного возраста, закутанная в шаль, с подозрением вглядывалась в лицо. Потом долго рассматривала значок Стража − грозно ощерившуюся собачью морду. Наконец, дав добро, объяснила, как добраться до кабинета предстоятельницы.
  Широкая мраморная лестница с вазонами по перилам привела меня на третий этаж. Встречавшиеся по дороге воспитанницы кривили губы, воротили носы, а одна, особо впечатлительная, даже тихо взвизгнула и пробубнила вслед что-то не слишком приятное. К слову, капюшон я скинул еще у столика консьержки, и сейчас с каким-то злым торжеством и впику изящному интерьеру особняка следил за реакцией местных обитательниц.
  Коридор третьего этажа оказался пуст и я, остановившись перед массивной дверью из красного дерева, прислушался. Но то ли здание строили на совесть, то ли анья Денвуд затаилась, ничего не разобрал. Скомандовал Айне сидеть, постучал и, не дожидаясь приглашения, вошел. За это был тут же удостоен полыхнувшего янтарем злобного взгляда − хозяйка кабинета как раз растапливала сургуч, и отблески свечного пламени отражались в ее зрачках. Впрочем, раздражение тут же сменилось холодным интересом. Она деловито запечатала какое-то письмо, придавив горячую массу перстнем, и неискренне улыбнулась.
  − Я так понимаю, вы по вопросу отцовства? И судя по всему, без записи, господин...
  − Фрей, − ответил я, прошел к столу и уселся в кресло напротив.
  Забавно. Неужто она приняла меня за очередного... и даже озвученное имя ей ни о чем не сказало? Признаться честно, я был разочарован. Видимо, несколько преувеличивал собственную значимость.
  Женщина окинула меня внимательным взглядом, чуть дольше положенного задержавшись на изуродованном лице, впрочем, надо отдать ей должное, отвращения, если оное и было, не показала. Поднявшись, пошла к высокому узкому шкафу со стеклянной дверцей. Откуда-то справа донесся хриплый звук и, скосив глаза, я увидел, как из огромных напольных часов выехала кукушка и стала отсчитывать время. Полдень.
  − Что ж, − меж тем продолжила предстоятельница, − вы должны будете пройти стандартную процедуру. Для начала заполните вопросник. Желающих получить отцовство достаточно. Даже более чем. И, как понимаете, девушки подходят к выбору с особой тщательностью. − Рогнеда Денвуд вытащила несколько бумаг из шкафа и обернулась.
  Теперь уже я позволил себе внимательно ее рассмотреть. Прямая спина, высокая грудь, пухлые руки, открытые по локоть. Каштановые волосы собраны в высокую прическу, открывавшую маленькие ушки с висюльками массивных малахитовых серег. Полная шея утопает в пене бледно-зеленых кружев, или как там у них называются все эти оборочки и ленты.
   - Впрочем, многое зависит от вашего желания и... возможностей, − многозначительно добавила анья, и я сразу понял, куда она клонит. Понятно теперь отчего община выглядит как дворец, тогда как в том же управлении нет средств даже на новые стулья.
  Я не ответил, решив пока не разубеждать даму в цели своего визита. Даже интересно было узнать, что тут у них за правила. Вдруг еще чего раскопаю.
  − Что ж... − предстоятельница расценила мое молчание по-своему, - тогда воспользуемся стандартной процедурой. Помимо личных данных необходимо медицинское заключение о состоянии вашего здоровья, а также выписка из жандармерии. Мы должны быть уверены в вашей добропорядочности. Не будут лишними и рекомендательные письма.
  Анья водрузила передо мной вопросник и пододвинула чернильный прибор. Я мельком глянул на длинный список. Что особенно позабавило − помимо прочего там имелся и вопрос о связях интимного характера. Я еле удержался, чтобы не прыснуть от смеха.
  − Суровые у вас порядки, анья. А в зубы мне заглядывать будете?
  − Если понадобится, заглянем не только в зубы! - не оценила моей шутки женщина и ближе пододвинула бумагу. − Не буду вас торопить, отвечайте внимательно и постарайтесь не наставить клякс.
  Я равнодушно взял перьевую ручку, потыкал в чернильницу и поднял глаза на предстоятельницу.
  − А у вас? Как с кляксами?
  − Что? - она непонимающе хлопнула ресницами и нахмурилась.
  − Вы присядьте, анья. Возьмите чистый листок и напишите на нем всё, что думаете по поводу воспитанниц, пропавших из общины за последние полгода. Да, ручку я вам уже приготовил.
  − Вы кто? - выразительные темные глаза превратились в две щелочки.
  − Куратор инородных вторжений, страж, он же ингирвайзер, Рейнар Фрей. Уполномочен отделом безопасности Солькора вести расследование по поводу пропажи девиц.
  − Я уже все рассказала, пока шло ваше никчемное следствие! - Щеки аньи Денвуд вспыхнули то ли от злости, то ли от возмущения. - Да и дела, насколько знаю, закрыты, потому что ваши доблестные дознаватели так ничего и не обнаружили!
  Я снова вытащил из внутреннего кармана значок и продемонстрировал анье Денвуд.
  − Я не жандарм. И снова открываю это расследование. Если не верите, можете отправить курьера в управление, там подтвердят мои полномочия. А я подожду в вашем кабинете.
  Предстоятельнице подобная перспектива, похоже, пришлась не слишком по нутру, она коротко поморщилась и, усевшись напротив, спросила.
  − То есть, вы хотите сказать, что исчезновения девушек как-то связаны между собой?
  − Определенно. Но это - все, что я вправе вам рассказать.
  − И что именно вы хотите узнать?
  Я вкратце обрисовал предстоятельнице, какую информацию желаю получить. Она взяла ручку и, немного посмотрев в стену, принялась быстро писать, заполняя мелким убористым почерком чистый лист. Под мерное тиканье напольных часов я наблюдал за женщиной и думал, что то, с какой готовностью та решилась помогать, кажется странным. Знаю подобный тип людей - властные, расчетливые, они никогда ничего не делают просто так, разве что им угрожают. Я же вел себя с предстоятельницей не то, чтобы деликатно, но вовсе не сурово. Можно было бы завести и долгий разговор, глядишь, я бы получил лучшее впечатление, но чувствовал, что сейчас не выйдет. Успокоившиеся после укола раны, так некстати разбуженные поганцем Эльгаром, снова стали давать о себе знать. В основании шеи принялась ворочаться привычная тупая боль, и я вздохнул. На моем горизонте, в дополнение к общим заботам, явно маячил визит к доктору Орфину.
  − Надеюсь, ингирвайзер, вы отыщите бедных девочек, − раздался теплый голос предстоятельницы, и передо мной опустился лист с показаниями. - Знали бы вы, сколько сил я потратила, пытаясь расшевелить этих дармоедов из жандармерии. И за что их только город кормит?
  Я кивнул, сгреб, не глядя, листы со стола и тяжело поднялся.
  − Скажите, а я могу осмотреть комнату аньи... − я припомнил рассказ Гаспара, − Низзи Стром?
  − Денизы, − машинально поправила дама и горестно всплеснула руками, − вы думаете, она тоже?
  − А вы - нет?
  Рогнеда Денвуд только покачала головой и, направившись к двери, жестом пригласила следовать за собой.
  Айна встретила нас утробным ворчанием - величаво потянулась, зацепив когтями паркет и, вопросительно глянув в мою сторону, лениво вильнула хвостом.
  − С ума сойти, − выдохнула предстоятельница и возмущенно всплеснула руками, − это что, ваше животное? Зачем вы его сюда притащили!
  − Сожалею, но это служебная собака, − отрезал я. - Она принимает участие в расследовании.
  − Вы же не думаете, что у нас тут в комнатах преступники прячутся? - Предстоятельница фыркнула и зябко повела плечами.
  − Тем не менее, анья. У моей собаки есть некоторые профессиональные особенности, о которых я не уполномочен распространяться. Так что придется потерпеть.
  Женщина закатила глаза и, обреченно махнув рукой, отправилась этажом ниже.
  Нужная комната оказалась недалеко, буквально за поворотом, и анья Денвуд, достав из широких юбок изящную связку позолоченных ключей, отомкнула замок. Может, поэтому, а, может, кукольная роскошь самой комнаты вызвала ощущение, что я попал в золотую клетку. Обитые светлой тканью стены, овальное зеркало в раме с завитушками, изящный кленовый столик с гнутыми ножками, две кровати заправлены покрывалами в цветочек. Вазочки, салфеточки, пара пейзажей в изящных рамах - игрушечный домик, да и только. Я бы в таком через день повесился. И, что странно - ни пылинки вокруг, и полное ощущение, что здесь никто не живет.
  − Вот тут спала Дениза, − сообщила анья Денвуд, кивнув на одну из кроватей.
  − А где ее личные вещи?
  Странно, с момента пропажи воспитанницы времени прошло совсем мало, сама предстоятельница вроде как была уверена, что ничего страшного не случилось, там не менее, комнату убрали, словно знали, что девушка не вернется.
  − Там, − дама кивнула на пузатый шкаф, занимавший добрую четверть комнаты. - Тут намедни была уборка, так все сложили в одно место. Мы ведь не знали, надолго ли отлучилась Дениза.
  − Я могу посмотреть?
  − Конечно. - Анья Денвуд пожала плечами и гостеприимно распахнула дверцы шкафа. Внутри висела одежда, стояли какие-то коробки.
  − И часто ваши воспитанницы так... отлучаются?
  − Бывает. Дело, знаете ли, молодое, а мы никогда не препятствовали общению наших девушек.
  Я отодвинул вешалки с платьями и, присев на ковер, занялся коробками. Там были сложены украшения, какие-то платочки, перчатки и уйма всякой дамской дребедени. Меня заинтересовал альбом с нарисованной ядовито-красной розой на обложке. Внутри оказались дурацкие романтичные стишки, корявые рисунки, какие-то приторно-сахарные высказывания, записанные витиеватым почерком. Я углубился в чтение этого своеобразного дневника, в надежде найти что-то важное, и даже на несколько минут позабыл и о собственном недомогании, и о стоявшей надо мной предстоятельнице. Дама напомнила о себе, кашлянув, и сообщила, что у нее еще много дел. И если я не против, она, пожалуй, оставит меня заниматься расследованием самостоятельно.
  − Да, конечно, − согласился я, и уже когда анья Денвуд подходила к двери, поинтересовался:
  − Скажите, а пропавшая девушка, она, что жила тут одна? Ведь комната двухместная.
  Предстоятельница замерла, а затем послала мне через плечо вежливую улыбку:
  − Соседка Денизы буквально неделю назад вышла замуж и съехала. Мы просто не успели никого сюда заселить.
  Я кивнул, и женщина торжественно выплыла из комнаты.
  Еще какое-то время я листал альбом, вчитывался в строчки, стараясь представить жизнь Низзи Стром, но образ, который мне открылся, не слишком отличался от характеристики, данной Гаспаром. Обычная молоденькая девушка, в меру романтичная, наивная, любящая цветы и пытающаяся складывать стишата...
  Собака за моей спиной заскулила и я, с досадой захлопнув альбом, обернулся. Обнаглевшая животина, похоже, почувствовала себя как дома и, забравшись грязными лапами на постель, склонив голову, рассматривала картину.
  − Айна, фу! - шикнул я. Не хватало еще, чтобы мне выставили счет за испорченное белье. Собака укоризненно посмотрела на меня умными глазами и, снова уперевшись носом в раму, тихо тявкнула. Я поднялся и в два шага оказался рядом. Стащил пейзаж с гвоздя, покрутил и возбужденно втянул в себя воздух, углядев с обратной стороны бумажный квадрат, втиснутый в раму.
  − Умница, девочка, − я запустил пальцы в шелковистую белоснежную шерсть, − ты уж прости старого дурака.
  Айна ободряюще ткнулась носом мне в руку, лизнула шершавым языком и спрыгнула на пол. Я уселся на смятое покрывало и развернул сложенный вчетверо листок.
  'Дорогая Низзи! Спешу поделиться радостью - обстоятельства так сложились, что в эти дни я буду в Солькоре проездом. Был бы счастлив встретиться с тобой, тем более, что нам нужно многое обсудить. Буду краток - у меня есть новости, касающиеся семейных дел и, думаю, они тебя обрадуют. Подробности расскажу при встрече. И еще. Мне неловко говорить, но я снова пропустил денежный взнос за твое проживание, и мне бы очень не хотелось сталкиваться с вашей предстоятельницей. Поэтому умоляю встретиться со мной за пределами общины. Клянусь, что подобная задержка произошла в последний раз, и причиной тому будет как раз моё радостное известие. Жду тебя в пятый день на улице Стеклодувов, после захода солнца. С любовью и надеждой на скорую встречу, твой брат Бертран'.
  Ну, наконец-то, хоть какая-то стоящая зацепка! Я поднес письмо ближе к глазам, пристально рассматривая закорючку подписи, и застыл, почувствовав легкий, чуть уловимый, но очень знакомый запах. Терпкий, изысканный, чуть горьковатый. Видимо, это его унюхала Айна. И именно так пахло в управлении от сыщика Фолла. Клянусь дохлой жабой, ведь этот мерзавец пытался вытянуть у меня детали расследования! Нужно срочно связаться с Тенриллом, а ну как господин начальник службы безопасности вовсе не назначал Эльгара мне в помощники? Но сначала выяснить о Бертране.
  Я возбужденно щелкнул пальцами, сложил письмо и быстро сунул в карман, к записям предстоятельницы. Пора вернуться к анье Денвуд и расспросить, что это за братец, и какие такие финансовые затруднения настигли семейство Стромов. Я вскочил, наскоро поправил покрывало на постели, свистнул Айну и поспешил обратно на третий этаж.
  Однако там меня ждало разочарование - кабинет был закрыт. На стук никто не ответил и я, коротко ругнувшись, спустился вниз. Консьержка у входа, ничуть не помягчевшая к моему возвращению, сухо сообщила, что анья Денвуд уехала по неотложным делам, и мне ничего не оставалось, как покинуть 'гостеприимный' дом.
  
  Глава 9
  Роксана
  
  В доме было жарко натоплено. Душно даже. Возможно, так только казалось после стылого морозного воздуха, что гулял за окнами. Тем не менее, нестерпимо хотелось сбросить с себя всю лишнюю одежду.
  Я стянула перчатки, шапку меховую и распахнула ворот пальто.
  - Ты раздевайся пока. А я в кухню побегу - пироги подходят, - бросила хозяйка и, кивнув на вешалку, что притаилась в углу, юркнула в боковую дверь.
  Я с любопытством огляделась. Дом этот был не столь большой и помпезный, как у Рея, зато гораздо более уютный. Везде чистенько, опрятно. На окнах кадки с цветами. Салфеточки беленькие, на полу - полосатые дорожки, не то вязанные, не то сшитые из лоскутов разноцветной ткани.
  В кухне, что нашлась неподалеку, было еще жарче, чем в прихожей. Дымила и шипела беленая печка. Густой пар валил из пузатого котелка. А посреди круглого стола был выставлен чайный сервиз в голубой цветочек.
  Хозяйка, невысокая, чуть оплывшая в талии женщина, с полотенцами и прихватками хлопотала у очага. Судя по умопомрачительному запаху, который я почуяла еще с порога, в печке подходили румяные пирожки.
  Я глядела на то, как суетится хозяйка, и думала, неужели и я когда-то буду такой же? Стану хлопотать у очага, кастрюли выскребать до блеска, прислуживать мужчинам, словно служанка какая. Признаться честно, замужняя жизнь виделась мне несколько иначе. Да и мама, редко когда на кухню совалась. Разве что, в свое удовольствие могла испечь на праздник земляничный пирог. А так, у нас всегда, сколько себя помню, служил повар. Да и уборкой занимался нанятый персонал. Рута же, кажется, со всем управлялась одна. Н-да, незавидная участь.
  - Ну, чего стоишь? Садись к столу, - сказала хозяйка и, натянув толстые рукавицы, полезла в печь доставать пирожки. - Небось, Рей-то тебя разносолами не балует?
  - Да у него в кладовке вообще мышь повесилась, - фыркнула я, припомнив, сколь скудный запасы имелись у моего временного попечителя.
  - Так ты, значит, у него обитаешь? - тут же оживилась хозяйка и, кинув в мою сторону любопытный взгляд, водрузила на стол широкий противень.
  - Ну да... - я потянула руку к румяному боку пирожка и, обжегшись, тут же сунула палец в рот.
  - Куда?! - тут же возмутилась хозяйка и дала мне по рукам кухонным полотенцем. - А руки мыть, кто будет?! А ну марш!
  Ох, ну прям, как мама. Интересно, а у нее свои дети есть?
  Я отправилась наводить чистоту и услышала в спину недовольное бурчание:
  - Что Рей, вечно со стола все хватает. Что эта... Никаких манер!
  Пфф. То же мне, сравнила. Уж я-то точно не такая неряха, как господин ингирвайзер.
  К тому моменту, как я вернулась из умывальни, Рута уже вовсю раскладывала пирожки по расписным тарелочками, а ее муж, пришедший с улицы, отряхивал налипший на штанины снег. Выходка его не осталась незамеченной, за что мужчине тут же досталось кухонным полотенцем по спине.
  - А ну, хватить тут мокроту разводить! На крыльцо отряхаться иди. Сколько лет женаты, а ты, старый пень, все никак чистоте не научишься.
  Мужчина что-то поворчал в ответ. Однако, смиренно пошел исполнять указание хозяйки. Да, все же главная в семье, как ни крути, женщина. Хоть что-то радует.
  - Ну, рассказывай. Как тебе у Рея живется? - принялась расспрашивать хозяйка, стоило мне усесться обратно за стол. А потом вдруг спохватилась и руками всплеснула. - Ой, я ж не сказала. Меня Рутой звать. А ты...
  - Роксана, - в свою очередь представилась я и, не удержавшись, все-таки отщипнула кусочек пирога с ближайшей тарелки. - В смысле, как живется?
  - Ну так, не обижает ли тебя? Голодом не морит? А то Рей у нас обращению с женщинами не обучен. Мысли и то, все о работе, да о работе, Если б спать не надо было, он бы наверно круглые сутки в лаборатории своей торчал или на границе. Вечно занятой, будто без него совсем не справятся. Я ему все твержу, чтоб познакомился хоть с кем, а этот упрямец...
  - А ну, мать, кончай языком молоть! Совсем девочку своими разговорами уморила, - резко прервал словесный поток вошедший в кухню хозяин. - Ты лучше давай чай разливай. Да гостью корми.
  - Так все на столе. Я чай давай уж сам. Тебе сподручнее. И никого я не уморила пока. Так ведь? - вопросительно глянула на меня Рута.
  Мне оставалось лишь пожать плечами и согласно кивнуть. Что-то мне подсказывало, что даже если я захочу побыть в тишине, этого мне в ближайшее время не грозит.
  Виттор, как звали надежного человека Рея, степенно разлил чай и стащил с тарелки самый большой пирог. Куснул его, укоротив на добрую половину.
  - Хороши пироги, мать. - А с капустой есть?
  - И с капустой. И с вишней. Эти вот кругленькие, - Рута подвинула ближе миску с пышными кругляшами.
  Я же всегда была мясной душой. А потому во всю налегала на пирожки с бараниной. Сдобное тесто таяло во рту. Начинка же обжигала, и я со свистом втягивала воздух, пытаясь остудить ее, прежде чем проглотить.
  - Да ты не торопись. Рей-то еще, небось, нескоро будет. Куда он, кстати, побежал-то, птица наша важная? - полюбопытствовала хозяйка.
  - Так в общину, - не стала скрывать я.
  - Ууу, к девкам побежал, - хохотнул Виттор, а жена его, как то странно на меня покосившись, ткнула мужчину в бок.
  - Не слушай ты дурака этого старого. Ему волю дай, так следом в общину побежит, на девчонок молоденьких глазеть. А Рей-то твой небось по делам отправился.
  Я от такого заявления малось ошалела.
  - С чего это он мой? - возмутилась я, с искренним негодованием глядя в большущие васильковые глаза хозяйки. Та на мгновенние замялась и глянула на мужа. Явно в поисках поддержки.
  - Да почем нам знать, - развел руками мужчина, от чего я еще больше нахмурилась. Чего этот индюк располосованный еще про нас наговорил?! Вот вернется, устрою ему! - Рей-то не говорит ничего. Молчит, как воды в рот набрал. Видно, дело у вас какое секретное.
  - Очень секретное, - буркнула в ответ и попыталась заесть злобу сладким вишневым пирогом.
  Вот ведь, ингирвайзер. Даже объяснить не удосужился, что нас связывает только дело. Интересно, он это нарочно, или забывчивым вдруг стал?
  - Так чего он в общину понесся-то? - Виттор попытался сгладить неловкость разговором.
  - Не знаю. Вроде к предстоятельнице по делу. - Я представила Фрея в стенах общины и не смогла сдержать шальную улыбку. Так сильно не вязался его образ с местными интерьерами и напускной благовоспитанностью тамошних дамочек. - Наверняка всех девочек наших распугает.
  - А тебя, стало быть, не пугает? - лукаво сощурилась Рута.
  - Да меня, вообще, мало чем можно напугать.
  - Это хорошо, - женщина широко улыбнулась, и лицо ее сделалось подозрительно удовлетворенным. - Чего его бояться то? Рей на женщину руку никогда не поднимет. Он вообще в жизни мухи не обидел.
  Сидевший рядом мужчина судорожно закашлялся, подавившись пирожком. Я же с трудом сдержала рвущийся наружу смех. Как же, не обидит? Помнится, в первый же вечер пытался прихлопнуть мне пальцы крышкой пианино.
  - Ну ты, мать, сказанула... - откашлявшись, проговорил мужчина, а потом покосился на дно пустой чашки и задумчиво вопросил: - А у нас ничего покрепче чаю не будет? Я все ж с мороза.
  - Ишь, чего захотел, - шикнула на него жена. - Перебьешься!
  И выхватив из мужских рук чашку, наполнила ее душистым напитком с мятой и чабрецом. Я покрутила в руках свою, почти что полную, и сделала крохотный глоточек. Все же чай еще не успел достаточно остыть. И как только Виттор умудрился аж две чашки выпить?
  - Роксана и так поняла, что я имела в виду. Правда ведь, милая? - продолжила разговор хозяйка, и, не зная, что ответить, я вежливо поинтересовалась:
  - А вы давно знаете Рея?
  - Да уж давно. Еще до войны, поди, познакомились. Совсем юнец был. Младше тебя, наверно. Тебе годков-то сколько? - невзначай поинтересовался Виттор.
  - Двадцать пять, - без всякой задней мысли ответила я.
  - Ой! - вдруг всплеснула руками Рута. - Так тебе уж рожать давно пора. Годы-то нас не молодят. А ты, небось, даже не замужем?
  - Нннет, - растерялась я. На что Рута осуждающе покачала головой и прицокнула языком.
  Я надеялась, что этим ее возмущение и ограничится, но я глубоко ошибалась. Женщина положила себе в кружку щедрую ложку густого темно-красного варенья и продолжила читать нотации:
  − Не дело это, женщине одной быть. А на нынешних девиц посмотришь и думаешь: куда мир-то катится? Ведь не понимают, глупые, что когда со всеми подряд шуры-муры крутишь, не взаправду это. И всё равно, что одной, может, даже хуже. Хотя, поди, вы и не задумываетесь о том вовсе.
  Хозяйка махнула рукой и принялась яростно греметь ложкой, будто не чай размешивала, а врага разила.
  − Забыли, вертихвостки, что место бабье у мужа за спиной, а главное дело - очаг хранить да детишек растить. Так нет же, возгордились. До того дошло, что и чада родимые, что вот, − она разломила пирожок надвое и сердито бросила половинку на стол, − всё равно что ломоть отрезанный. За то Мать Прародительница и попускает нам несчастья всякие, помяни моё слово! И мой совет тебе - не затягивай с этим. Молодая пока, здоровая. Уж нашла бы себе спутника по душе, да детишек ему нарожала. И была б за мужем, как за каменной стеной. А коли своевольничать вздумаешь...
  - Я сама решу, что и когда мне делать! И как себя вести, - резко остановила эту неуместную проповедь и, грохнув чашкой по столу, вскочила с места.
  Вот еще будет какая-то престарелая баба мне тут мораль читать!
  - Ну-ну, не горячись, - хозяин подался вперед и успокаивающе похлопал меня по ладони. Его рука оказалась большой, шершавой и очень горячей. - Не слушай ты бабу эту. Что на уме - то и на языке.
  Рута обиженно поджала губы и, кажется, слегка смутилась.
  - А по молодости оно, и правда, лучше. Мужикам еще можно потерпеть. А женщинам ни к чему. Мы вон, первого заделали, когда Рутке и двадцати еще не было, - хохотнул Виттор. - А сейчас уже трое, молодцев-то. Вымахали выше меня ростом.
  Хозяин был явно горд сыновьями. Лыбился в седые усы. А я и не знала, что ему на это сказать. Да и продолжать этот бессмысленный разговор не хотелось. Достаточно уже выслушала, а потому я попросту решила уйти от щекотливой темы.
  - Я в уборную отойду. Сейчас вернусь, - оповестила я и спокойно вышла из-за стола. Завернула в коридор и примкнула спиной к стене, вслушиваясь в разговор хозяев.
  - Н-да, ну и норовистая работа Рею досталась, - усмехнулся Виттор. - То-то он последние дни такой нервный. А ты тоже, мать, хороша. Нашлась тут сваха.
  - А что я?! - тут же возмутилась хозяйка. - Я между прочим о нем беспокоюсь.
  - А чего о нем беспокоиться? Не мальчик уже.
  - Вот именно, что не мальчик. Уж скоро четвертый десяток разменяет, а ни женщины, ни детей нет. Пользовался бы моментом, пока эта под боком.
  Я изумленно открыла рот, не веря услышанному. А еще в голову закралась странная мысль: уж не специально ли Рей меня сюда приволок, чтобы меня тут морально обработали?
  Блин, да он ведь мне даже не симпатичен, какие к сивой кобыле отношения? На что этот идиот рассчитывает? Ярость рвалась наружу, и я с силой сжала кулаки, не давая ей прорваться наружу.
  - Ну, ты скажешь тоже. Что ему, насильно в койку ее тащить, что ли?
  - А чего в койку-то сразу? Пусть бы поухаживал. Ты б научил его, что ли? Помнишь, как цветы мне в окошко бросал, да на свидания зазывал? А как рассвет над Лунным озером встречали?
  Послышалась странная возня, стук грохнувшейся чашки и все затихло. Я не сдержала любопытства и потихоньку выглянула из своего укрытия. И каково же было мое удивление, когда я увидела, что эти двое, лишь минуту назад жарко спорившие, сейчас горячо и самозабвенно целуются.
  
  Следующие два часа прошли вполне себе мирно. Рута поведала секрет приготовления своего фирменного тыквенного пирога. Похвасталась дорожками и расшитыми цветочными узорами занавесками - оказалось, все, что было в доме, она сделала своими руками. Расспрашивала о жизни в общине, стараясь обходить стороной неприятные темы. Но все равно, когда во дворе хлопнула калитка, и, громко стуча сапогами, в дом ввалился Фрей, я была рада его возвращению. Вся эта болтовня изрядно меня утомила.
  Мой телохранитель выглядел довольным и даже немного взбудораженным. Странно. Неужто общение с нашей предстоятельницей на него так повлияло? Если б не знала Фрея, подумала бы, что она ему дала. А так остается предположить, что он нашел какую-то зацепку.
  - Удачно съездил? - спросила я, и Рей, заталкивая в себя мясной пирожок, утвердительно кивнул. - Что именно? - не унималась я.
  - Потом расскажу, - с набитым ртом ответил мужчина, и мне пришлось усмирить свое любопытство.
  Впрочем, ждала я не долго - кажется, ингирвайзер и сам горел желанием с кем-нибудь поделиться, - и стоило нам только устроиться в повозке, как он залез во внутренний карман пальто и достал оттуда сложенный вчетверо листок. Протянул мне, и я, развернув письмо, быстро пробежалась по ровным строчкам.
  Айна попыталась сунуть нос в записку, но Рей тут же шикнул, и собака, недовольно заворчав, прильнула к полу, устроив морду на вытянутых лапах.
  - Что думаешь? - полюбопытствовал Фрей, дождавшись пока я дочитаю.
  - Что ее кто-то специально вытащил из дома. Ты уже разговаривал с этим... братом?
  - Когда? - фыркнул мужчина. - Я только из общины. К тому же его найти еще надо.
  Рей задумчиво потер переносицу. Я хотела уже вернуть письмо, но он вдруг выплыл из своих мыслей и спросил:
  - Больше ничего не почувствовала? - И, поймав мой вопросительный взгляд, уточнил: - Понюхай.
  Я приложила бумагу к носу. Аромат уже почти выветрился, но все равно я отчетливо различила запах мужского парфюма.
  - Ничего не напоминает? - сузил глаза Фрей.
  - Напоминает...
  Этот запах был очень хорошо мне знаком. Уж в чем в чем, а в хорошем мужском парфюме я разбираюсь.
  - Могу поклясться, от Эльгара Фолла разит так же. Помнишь, того зазнайку, что мы встретили в управлении?
  Помню, как же не помнить. Видный, между прочим, мужчина. Странно, что у меня с ним ничего не было. Впрочем, возможно, я просто забыла. Слишком много их у меня было.
  - Не знаю, что у вас с ним за дела, но вынуждена тебя разочаровать. Это самый популярный парфюм нынешнего сезона. У половины состоятельных горожан Солькора точно такой же.
  - Издеваешься? - Рей сам приложился носом к письму и брезгливо поморщился. - Воняет как... как... У меня аж голова закружилась.
  Он быстро сунул записку за пазуху, а потом вдруг прикрыл глаза и задышал глубоко и медленно, словно пытался справиться с дурнотой.
  - Все нормально? - забеспокоилась я и вспомнила, что у меня в клатче имеется нюхательная соль. Сама я ей не пользуюсь, но многим девочкам из общины помогает. Так держу, на всякий случай.
  - Да, сейчас пройдет, - привычно отозвался Рей, но дыхание его сделалось частым, поверхностям. Мужчина прижал ладонь к груди, а второй вцепился в обивку сидения. Зубы стиснул.
  - Рей...
  Волнение мое переросло в откровенную панику. Я напряглась, не отрывая от него пристального взгляда. Как оказалось, беспокоилась не зря. Мой телохранитель вдруг согнулся и начал тихонько заваливаться вперед. Я в последний момент успела упереться руками в его плечи и толкнула обратно на мягкую спинку. Живо пересела на соседнее сидение, удерживая мужчину от падения.
  Твою мать, да он без сознания! Он что, тут подыхать вздумал?
  Я на мгновение растерялась. Я ведь и предположить не могла, что могу оказаться в подобной ситуации. Рей и словом не обмолвился о своем состоянии. И уж тем более не оставил никаких распоряжений, как действовать в таком случае. В конце концов, это он мой телохранитель и должен меня защищать, так какого хрена мне приходится приводить его в чувства?
  - Рей! - позвала я и похлопала мужчину по здоровой щеке. Вторая, признаться честно, выглядела просто отвратительно, даже хуже, чем когда я впервые увидела ингирвайзера. Хотя уверена, если бы похлопала по ней, эффекта было бы заметно больше. - Рей, твою мать!
  Я схватила его за отворот пальто и попыталась встряхнуть. Айна тихонько заскулила, и ткнулась носом в руку хозяина. Ни то, ни другое не дало результатов. И тогда я вновь вспомнила про нюхательную соль. Живо залезла в сумочку и сунула Фрею под нос маленькую лакированную баночку.
  Рей дернулся и резко распахнул глаза.
  - Что с тобой? Ты сознание потерял.
  - Я... - только и смог вымолвить капитан, а потом глухо застонал и вновь коснулся рукой груди. Глаза он с трудом удерживал открытыми. И я окончательно поняла - дело дрянь!
  - Как найти твоего врача? Рей! - еще раз встряхнула его, не давая провалиться в забытье.
  - Доктор Орфин. Рябиновая улица, - с трудом проговорил Фрей и все-таки отключился. Я же нещадно забарабанила в стенку, призывая кучера затормозить.
  Повозка замедлила ход и ощутимо качнулась, когда лошади остановились. Все еще придерживая своего спутника, я высунулась наружу и крикнула вознице править на Рябиновую.
  Дорога до приемной доктора Орфина показалась вечной. Я ежеминутно, если не ежесекундно, проверяла пульс Фрея. Прислуживалась к сиплому дыханию, молясь, чтобы он не помер у меня на руках. Уж если этого не избежать, то пусть лучше в кабинете врача. А еще лучше, чтобы он дождался приезда Рилла. В конце концов, он несет за меня ответственность! Вот сдаст на руки кузену, и пусть хоть трижды помирает. Я и слова не скажу.
  - Рей... - вновь попробовала привести его в чувства, но безрезультатно. Что ж, за горе то такое? Я одернула шторку и облегченно вздохнула - за поворотом как раз должна была начаться Рябиновая улица.
  Приемную доктора нашли почти сразу. Я аккуратно переместила Рея в угол и тихонько шепнула:
  - Потерпи чуть-чуть. Я сейчас.
  Отчего-то оставлять его одного не хотелось. Но иного выхода не было. Благо Айна мгновенно встала в стойку, демонстрируя готовность охранять.
  Я стремительно выбралась из экипажа и рванула к дверям лечебницы. Распахнула толчком и, не глядя по сторонам, устремилась к столу секретаря.
  - Мне нужен доктор Орфин! Это срочно!
  - Но у доктора сейчас пациент! - возмутился секретарь, выпучив на меня и без того рыбьи глаза. - И вообще у него запись на неделю вперед.
  - Но я не могу ждать!
  - Увы. Но больных много и всем нужна помощь. И вообще, потрудитесь для начала объяснить, что стряслось.
  Ох, ну что за пень такой! Нет у меня времени объяснять.
  Плюнув на не особо вежливого помощника, обвела глазами помещение. Взгляд зацепился за табличку на одной из дверей, и я без раздумий направилась прямиком в кабинет.
  - Постойте, куда вы? Туда нельзя! - полетело мне вслед. Но меня мало волновали чужие крики, да и собственное поведение тоже.
  Задыхаясь от волнения, ворвалась в кабинет.
  - Доктор Орфин?!
  Пожилой мужчина с благородно посеребренными висками поднял на меня удивленный взгляд.
  - Капитан Фрей! Он без сознания и кажется...
  Мне даже договорить не дали. Доктор резким движение поднялся с места и полез в шкафчик со стеклянными дверцами.
  - Где он? - кинул коротко.
  - В повозке, у крыльца.
  Врач набрал в шприц какую-то прозрачную жидкость и, не заботясь о верхней одежде, стремительно двинулся к выходу. Я помчалась следом.
  Закатать рукав Рею не вышло. Слишком толстое оказалось пальто.
  - Анья, помогите, - не поворачивая головы, кинул доктор, одной рукой споро расстегивая пуговицы на верхней одежде капитана.
  Собака не мешала, забилась в угол и терпеливо ждала, пока врач сделает свое дело. Сразу видно, этому человеку псина доверяет. А стало быть, и мне можно.
  Я прошмыгнула в повозку и без лишних вопросов стала помогать. Стянуть рукав пальто оказалось не так просто. Фрей оказался жуть каким тяжелым. Но совместными усилиями мы с доктором Орфином все же освободили его руку, и, закатав рукав шерстяной рубахи врач сделал укол.
  Не знаю, что было у него в шприце, но подействовало это средство мгновенно. Рей дернулся и с ходу попытался нормально сесть.
  - Не дергайся, - шикнул на него доктор и достал из кармана халата пузырек. - И так уже делов натворил. Опять дотерпел до последнего? Я сколько говорил, не затягивать?! Олух! - выругался мужчина и, набрав в шприц новую порцию какого-то лекарства, сделал еще один укол.
  В этот момент в повозку сунулась голова грубоватого секретаря, и я только сейчас оценила, что мужчина по комплекции ничуть не уступает тому бугаю жандарму, которого мне пришлось опознавать.
  - Ты вовремя, Бронс. - доктор обратился к помощнику. - Вытаскивай его и живо ко мне в кабинет.
  Бронс подхватил Фрея подмышки и споро вытащил из повозки. Айна тут же шмыгнула следом, и я решила не отставать от собаки.
  Уже в дверях нагнала доктора, и, чуть запинаясь от волнения, спросила:
  - Что вы будете с ним делать?
  - Ничего такого, что бы мне не доводилось делать прежде, - ласково улыбнулся доктор Орфин и попытался меня приободрить: - Вы не волнуйтесь, капитан Фрей в надежный руках. Мы его живенько на ноги поставим. А вы можете пока отправляться домой. Думаю, Рейнар поблагодарит вас позже.
  - А можно... - Я вдруг поняла, что идти мне некуда. По крайней мере, соваться куда-то одной - сущее самоубийство. А возвращаться к Руте с Виттором и выслушивать очередные нравоучения совершенно не хотелось. - Можно я здесь подожду?
  - Нуу, - врач крепко задумался и почесал в затылке. Окинул меня внимательным взглядом. - Если у вас нервы крепкие, в принципе, можете подождать в приемной.
  Я согласно кивнула, и доктор поспешил в свой кабинет, где Бронс уже принялся стягивать с вялого Рея рубашку. Дверь захлопнулась почти перед самым моим носом, и я с тяжким вздохом устроилась на диванчике для посетителей. Через минуту ко мне присоединился и секретарь. Обосновался за своим рабочим местом и принялся что-то старательно выводить в журнале.
  Ждать пришлось долго. Из-за закрытой двери то и дело раздавались стоны, и от этих звуков по спине бежали мурашки, и холодело все внутри. И мне бы уйти подальше, чтобы не слышать, чтобы не думать, как ему сейчас больно. Но я будто приросла к диванчику. Спина затекла, и ноги занемели, а я сидела напряженная, как струна, и вслушивалась, ожидая очередного всхлипа или металлического лязга, с каким медицинские инструменты падают в контейнер.
  Ожидание изводило, впрочем, как и неизвестность. Я ощущала себя сидящей на иголках. А Айна, что устроилась у моих ног, ничуть не прибавляла оптимизма. Лежала, уткнув нос в собственные лапы, будто пытаясь согреть, и неотрывно смотрела на дверь кабинета.
  Секретарь то и дело косился на псину. Но выгонять не пытался. Да и я на его месте не осмелилась бы. Все же Айна служебная собака, да еще волкодав. Добровольно не уйдет, а если кто погнать вздумает, наверняка огрызнется так, что мало не покажется.
  К тому моменту, как доктор Орфин закончил лечение, я уже вовсе потеряла счет времени. И когда мужчина наконец вышел из кабинета, немного растерялась, не зная, что сказать или спросить. Просто подскочила с места и уставилась на доктора широко распахнутыми глазами.
  - С ним все хорошо, - проговорил врач, стягивая с рук грязные перчатки. На них была кровь и остатки какого-то белого порошка. И я тут же отвела взгляд, стараясь обуздать не на шутку разыгравшееся воображение. - Сейчас чуть придет в себя и отпустим, - собеседник натянуло улыбнулся и потер рукой запотевшую шею.
  Он выглядел уставшим и вымотанным. А о том, каково сейчас Рею и вовсе было страшно подумать.
  - Он в сознании? - спросила я. Дверь кабинета была приоткрыта, и можно было бы заглянуть, проверить как там Фрей. Но я разумно решила не совать туда носа. Мне и вида окровавленных перчаток хватило.
  - В сознании. Но боюсь, он слегка... неадекватен. Реакции заторможенные. Да и с речью пока имеются определенные трудности. Но это все быстро восстановится.
  - Как быстро? - спросила я, начиная потихоньку паниковать. Сосуществовать с неадекватным Рейнаром меня совершенно не вдохновляло.
  - Не более суток, - 'успокоил' врач, и я чуть было не взвыла с досады.
  За сутки может случиться что угодно. А я мало того, что осталась без телохранителя, так, похоже, еще и обзавелась больным, которому требуется уход.
  - А вы, кстати, кем приходитесь капитану? - вдруг спросил доктор Орфин и уставился на меня испытующим взглядом.
  - Яяяя, - не сразу нашла, что сказать. - Я так. Просто мимо проходила, - соврала я, решив, что не стоит посвящать лишних людей в подробности наших взаимоотношений.
  - Ох, а я было подумал... - виновато глянул на меня врач. - Но, раз так, то, пожалуй, вызову кого-нибудь из управления. Капитану Фрею не помешает присмотр.
  - Не надо из управления! - чересчур поспешно возразила я и тут же поспешила сгладить ощущение. - В смысле... Вы все верно подумали. Я сама за ним присмотрю.
  Ну, а что еще мне оставалось делать? В управлении никому нельзя доверять. А допускать жандармов в дом - тем более.
  Взгляд доктора Орфина стал откровенно насмешливым. И одновременно мягким.
  - Вы, уверены, что справитесь?
  - Конечно. Что надо делать?
  А дальше мне в подробностях рассказали, какие отвары, настойки и прочие лекарства нужно давать Рею. У меня чуть голова не вспухла от всех этих названий. Благо, доктор оказался столь любезен, что все подробно записал для меня. Все мешочки с травами и флакончики подписал и упаковал тщательно. А улыбался при этом так загадочно, что мне становилось неловко.
  Фрея вывел все тот же секретарь. Рейнар выглядел болезненно бледным. На шрамы были наложены какие-то странные повязки. Никак самоклеющиеся. И я мимолетно порадовалась, что доктор не распорядился эти самые повязки менять. Уж если с отпаиванием я как-нибудь справлюсь, то менять бинты точно не осмелюсь.
  Рей еле перебирал ногами и, если бы не подставленное плечо Бронса, точно растянулся бы на белом кафельном полу.
  - Вы точно справитесь? - на всякий случай уточнил доктор Орфин, когда мы садились в экипаж.
  Я уверенно кивнула и попыталась натянуть на лицо улыбку. Вышло не очень. Грядущие перспективы заделаться заботливой сиделкой совершенно не радовали. Да и состояние Рея вызывало опасения. Он был словно не живой. Заторможенный какой-то и, кажется, полностью дезориентированный. Не говорил ничего и будто вовсе меня не узнавал.
  В дороге Рей и вовсе задремал. Кажется, его укачало, и, когда мы наконец подъехали к дому, мне пришлось вновь воспользоваться нюхательной солью.
  Я первая выбралась из экипажа и, спрыгнув на утоптанный снег, совершенно случайно глянула на дорогу. В десятке метров от нашей повозки остановилась еще одна. Темная, запряженная парой вороных жеребчиков. Лицо кучера было скрыто под широкополой шляпой, и, что удивило меня больше всего, - из повозки никто не вышел. Она просто стояла, не двигаясь с места, будто примерзла колесами к заледеневшему настилу.
  По спине прошелся непонятный холодок, и липкий страх пробрался внутрь, мешая ясно мыслить. Странно, но откуда-то из глубины моего естества всплыл необъяснимый животный порыв забраться обратно в повозку и велеть кучеру гнать во весь опор. Вывалившийся из дверного проема Рейнар нарушил мои планы. Мне пришлось срочно поддержать мужчину, чтобы тот не свалился. Рей тяжело оперся на мое плечо, позволяя прочувствовать весь свой нехилый вес.
  Я подумала было подозвать на помощь кучера, но потом покосилась на странную повозку, что все так же стояла неподалеку, и меня посетили сомнения.
  Что, если эта повозка остановилась тут не просто так. Вдруг за нами сейчас наблюдают? Если так, то нельзя показывать насколько слаб сейчас Фрей. А пока он опирается только на меня, можно сделать вид, что мы мило обнимаемся. Со стороны будет выглядеть вполне правдоподобно. Я обвила рукой его талию и прильнула как можно ближе. Рейнар слабо застонал.
  Проклятье! Совсем забыла, что у него раны с этой стороны.
  - Извини, - я чуть отстранилась. - Обними меня и пошли потихоньку.
  - Я сам, - он попробовал отпрянуть, но я не дала. Вот ведь упрямец!
  - Прекрати! - шикнула на него сквозь плотно стиснутые зубы. - Делай, что говорю. Ключи у тебя где?
  Фрей не сразу сообразил, о чем я. Все, как и обещал доктор Орфин - заторможенность просто на лицо! А потом хлопнул себя по груди, дав мне понять, что ключи во внутреннем кармане.
  С замком пришлось повозиться. Проворачивался тот туго - никак проржавел. Но все же поддался, и мы наконец оказались во внутреннем дворе.
  Я прислонила Рея на столб, а сама принялась запирать ворота. С внутренней стороны обнаружился внушительный засов. Тугой и скрипучий, он отчаянно не хотел двигаться. Но я была настойчива. Навалилась на него всем весом, миллиметр за миллиметром задвигая стальной стержень.
  Пока я возилась с запором, Фрей, кажется, вновь задремал. Стоял с прикрытыми глазами, а голова съехала к плечу, и провозись я чуть дольше, он бы наверняка и в сугроб съехал.
  Ох, ну за что мне такое мучение?!
  На сей раз приводила мужчину в чувство снегом. Зачерпнула в ладошку побольше и размазала прямо по лицу.
  Внутри кипела странная злость. И злость эта была готова вот-вот обратиться в откровенную истерику. Я как могла, сдерживала рвущуюся наружу панику. Ругалась про себя, какими только словами не обзывая своего телохранителя. Даже пару раз стукнула его с досады, пытаясь хоть как-то расшевелить.
  Пока дошли до крыльца, я попросту выбилась из сил. Мимолетно пронеслась мысль кинуть Рейнара прямо на ступенях. Но здравый смысл не позволил поступить с ним так жестоко. Да еще Айна, что вцепилась зубами в мужской рукав и упрямо тащила хозяина на себя. Никак помочь хотела. Но толку-то...
  В доме вновь было холодно. Нетоплено. Противно как-то. Я представила себе, сколько всего предстоит сделать, и тихонько завыла, уткнувшись носом в отворот пальто Рейнара. Уж не знаю, кто кого держал в тот момент, но единственным моим желанием было подняться к себе и рухнуть в мягкую постель. Но вместо этого пришлось стиснуть зубы и помочь Рею снять верхнюю одежду, довести хозяина до гостиной - подняться с ним на второй я была совершенно не в силах - и усадить на мягкий диванчик, повернутый к камину.
  Рей отключился, стоило его голове коснуться подушки. Я же села в потертое хозяйское кресло и попыталась собрать мысли в кучу. Первым делом надо было запалить камин. Еще раздобыть где-то воды и приготовить лекарство. Да и приготовить поесть заодно. Уж чего-чего, а кошеварить я напрочь не умела. А доктор велел отпаивать Рейнара куриным бульоном. Надеюсь, у ингирвайзера найдется курица?
  Вопросы роились в голове, словно пчелы в улье. И я решила начать уже хоть что-то делать. От того, что я тут сижу и жалуюсь сама себе, дела с мертвой точки не сдвинутся.
  Для начала поднялась к себе и переоделась в более удобную одежду. Платье отправилось в гардероб, я же облачилась в брюки и плотную хлопковую рубашку. Сверху накинула шерстяную шаль - холодно было так, что зубы стучали.
  Мельком глянула в окно. Из моей комнаты как раз открывался вид на ворота и улицу, по которой мы приехали. Черная повозка все так же стояла недалеко от дома. Разве что переместилась на другую сторону дороги, но дела это не меняло. И я почти окончательно уверилась - за домом следят. Вновь стало не по себе. И я запоздало подумала, что следовало бы отправиться к Виттору. И за Реем бы был нормальный уход и не пришлось бы сейчас испуганно пялиться из окна и запираться на все засовы. Да и проблему с едой и теплом это бы решило.
  Но момент был упущен. А высовываться из дома сейчас было бы сущим самоубийством. Я раздосадовано стукнула себя ладонью по лбу. Вот же дура! Сама загнала себя в тупик.
  Но делать нечего. Стиснула кулаки и отправилась вниз. Первым делом проверила замок на входной двери. Заодно задвинула засов, этот был не столь проржавевший, как на воротах. И даже швабру под ручку подставила, пусть и толку от того немного. Но хотелось чувствовать хоть какое-то подобие защищенности. Следом проделала тоже самое и с черным входом. К счастью, на кухне отыскалось достаточно воды и для отвара и для сегодняшнего ужина, а потому на задний двор можно было не высовываться. С камином тоже проблем не возникло - дров в доме имелось предостаточно.
  Запалив огонь, протянула озябшие пальцы к спасительному теплу. Разом навалилась усталость, и я мечтательно посмотрела на глубокое хозяйское кресло. И плевать, что оно вытертое и обшарпанное. Сейчас оно виделось таким удивительно удобным. Я даже Фрею мысленно позавидовала. Спит себе на диванчике, смешно поджав ноги, и ухом не ведет.
  Посетила запоздалая мысль, что ему может быть холодно. Не думая, стянула с плеч шаль и накинула на плечи ингирвайзера. Лежащая рядом Айна утробно заворчала и покосилась на хозяйские ноги. Я не сразу поняла, чего она хочет, пока псина не поднялась и не схватилась зубами за мужской сапог, явно намереваясь его стянуть.
  - Вот еще! - фыркнула я, грозно глядя на собаку.
  Не хватало мне еще тут на портянки его любоваться. И так поспит!
  Я решительно развернулась, собравшись отправиться на кухню, но собака повторно заскулила и посмотрела на меня ну таким просительным взглядом, что не поддаться было невозможно.
  С тяжким вздохом опустилась на колени и схватилась за мужской сапог, загодя задерживая дыхание. Сапог поддаваться решительно не хотел. А потому вновь пришлось поднапрячься. Твою мать, он что, обувь на два размера меньше носит?!
  С горем пополам, но стащить обувку мне все же удалось. Что примечательно, Рейнар при этом даже не шелохнулся. Но еще больше удивило то, что под сапогами обнаружились толстые вязанные носки. Мне почему-то сразу подумалось о Руте. Вряд ли бы ингирвайзер сам себе купил синие носки со снежинками по кромке.
  Однако, милыми носками находки мои не ограничились. В правом голенище оказался припрятан короткий, но крайне острый кинжал. Я аккуратно извлекла оружие и устроила его на журнальном столике. Что-то подсказывало мне, что убирать далеко такую вещь не стоит. Особенно в виду того, что за домом ведется слежка.
  Дальше было испытание кухней. Сунувшись на ледник, обнаружила пару синюшных куриных тушек и обрубки костей - это явно для Айны. Та уже крутилась неподалеку, гладя на промерзшее мясо голодными глазами.
  С печкой пришлось изрядно повозиться. А найти на мужской кухне поваренную книгу оказалось и того сложнее. Спустя час мучений у меня наконец-то был готов поздний ужин. Псина за обе щеки уплетала свою похлебку. Я же, наскоро перекусив, наполнила глубокую миску куриным бульоном и пошла будить своего телохранителя.
  Рейнар спал все в той же позе. Разве что моя шаль чуть съехала вниз, грозя соскользнуть прямо на пол. Я поставила миску на журнальный столик, ничуть не заботясь о лакированном покрытии - все равно Рей чего только сюда не кидал - и поправила съехавшую шаль. Потом легонько дотронулась до мужской ладони, пытаясь разбудить Фрея.
  - Рей, проснись. Поесть надо, - попросила я и сама поразилась тому, как ласково это прозвучало. Тут же прокашлялась и уже гораздо громче потребовала: - Просыпайся!
  Капитан дернул уголком губ и попытался отвернуться. Темные волосы упали ему на лицо и я, не удержавшись, смахнула назойливые прядки в сторону. На ощупь они оказались сухими, жесткими, словно конская грива.
  - Рей! - Похлопала ингирвайзера по щеке, и он наконец-то почувствовал мое прикосновение, завозился и, зябко передернув плечами, открыл глаза.
  - Нейа? - хриплым голосом позвал Рейнар, внимательно вглядываясь в мое лицо.
  Я от такого заявления малость оторопела. Какая, к пьяному шакалу, Нейа?! Он что, вообще никого вокруг не узнает?
  - Роксана! - поправила капитана и присела на самый краешек его дивана.
  Помогла Фрею приподняться на локтях и подложила ему под спину пару декоративных подушек. По-хорошему их бы не помешало тщательно постирать, но я была совершенно не намерена этим заниматься, а капитану, кажется было вовсе наплевать.
  Есть самостоятельно он не смог. Пустую ложку и ту держал как-то неловко. Я в который раз мысленно застонала и принялась кормить его сама. Прямо как маленького ребенка, право слово. Впрочем, мне никогда не доводилось кормить детей. А больных тем более. Даже когда мама слегла. Помнится, папа тогда нанял сиделку - располневшую некрасивую женщину, вечно угрюмую и чем-то недовольную. Она мне не нравилась. И отцу тоже. Но найти кого-то другого не представлялось возможным. Кто из женщин добровольно согласится работать? Отец тогда сделал все, чтобы мне не о чем было беспокоиться. А я была мала, и не понимала, что попросту теряю шанс быть ближе. Что времени остается не так уж и много.
  Я решительно тряхнула головой, отгоняя прочь тяжкие воспоминания. Я нужна была здесь, сейчас. Ему. Ощущение собственной значимости придало сил и помогло не сорваться.
  Кормить мужчину с ложечки было странно, непривычно. И когда, вдруг стало получаться, я внутренне порадовалась. Рей покорно съел весь бульон и вновь прикрыл глаза. Но мне еще нужно было напоить его отваром, приготовленным из трав, что дал доктор Орфин.
  - Погоди, не засыпай. Я сейчас вернусь.
  Отвар пах чем-то терпким, горьким и совершенно не приятным. Меня от одного только аромата перекосило. Но Рей ничего, выпил все до дна и даже не поморщился. Закралась мысль, что он готов уже на что угодно, лишь бы его оставили в покое и дали поспать.
  Покончив с лечением, вновь поднялась на второй этаж. На сей раз посетила хозяйскую спальню. Бардак тут стоял еще тот. Но сил возмущаться или хотя бы удивляться уже не осталось. Я стащила с кровати широкий шерстяной плед и, перекинув его через локоть, выглянула на улицу. За окном уже сгустились плотная тьма, но света придорожного фонаря вполне хватало, чтобы различить очертания повозки, стоящей на противоположной стороне дороги.
  Проклятье! Они что, всю ночь тут караулить будут? И хорошо еще, если просто караулить. А вдруг как в дом полезут?
  Сердце гулко застучало в груди. И я чуть не ринулась по второму кругу проверять дверные замки. Но вовремя остановилась, понимая, что толку от этого никакого. Если постараться, в дом можно и через окно залезть. Решетки-то только на первом этаже. Оставалось лишь надеяться, что проникновение не входит в планы наших наблюдателей.
  Я отстранилась от окна и напоследок оглядела комнату хозяина. Взгляд зацепился за толстый моток висящий на спинке стула. Хлыст Рея. Медленно, подошла глядя на него, словно завороженная. Прохладная рукоять, обтянутая мягкой кожей, удобно легла в ладонь. На поверку хлыст оказался неожиданно тяжелым. Мне с таким определенно не справиться, тем не менее, я прихватила оружие с собой, решив устроить его поближе к владельцу.
  Спящего капитана по самый нос укутала пледом. И дров в камин подбросила, чтобы уж точно не замерз. У самой уже нещадно слипались глаза. А следовало еще затопить камин в собственной комнате. Сил совсем не осталось, и я на минутку присела в потертое хозяйское кресло. Глубокое и мягкое, оно будто окутывало со всех сторон. И я, сама того не заметив, провалилась в глубокий крепкий сон.
  
  Новый день принес новые хлопоты. Снова камин, снова готовка и отпаивание Рея. Да еще вода на кухне так некстати закончилась, и все-таки пришлось высунуть нос на задний двор. Колодец оказался глубоким. Неудобным. Деревянный вал крутился с напрягом. Но хорошо, хоть не промерз. Пока донесла воду на кухню, часть расплескалась. Сапоги залила и оставила мокрые дорожки на дубовом паркете. Еще и с тряпкой пришлось повозиться.
  К обеду я совсем умаялась. И думала прикорнуть. Но сон отчего-то не шел. Мысли то и дело возвращались к повозке, что все это время стояла под окнами, или к Рею, который то и дело бормотал что-то во сне.
  И я вдруг стала представлять, что стану делать, если в дом начнут ломиться неприятели. Кинжал капитана все так же лежал на журнальном столике, манил холодным блеском металла. Но вот обращаться с оружием я совершенно не умела. Стыдно даже как-то. Отец - военный генерал, брат - мастер оружейник, а я ни разу клинка в руках не держала. Расческой и той, наверное, смогу нанести больше вреда.
  Оставался второй вариант - спрятаться, затаиться где-то в доме. Так, чтобы и поисковые псы не нашли. Да, только где тут спрячешься?
  Хотя... Я ведь не весь дом изучила.
  Не долго думая, поднялась с места и отправилась бродить по дому. Самым надежным уголком отчего-то казался чердак. Я поднялась на второй этаж, потом по хлипкой лесенке в конце коридора, залезла наверх. Под самой крышей было тесно. Пыльно. Я инстинктивно пригибала голову, чтобы не удариться о какую-нибудь балку. А потом прямо надо мной вдруг раздался страшный грохот. Я испуганно вцепилась в дверной косяк и, лишь отдышавшись, поняла, что это сошел снег с крыши. Наверное, двор засыпало. Хотя, там и так было не особо почищено. А теперь должно быть и вовсе ступить некуда.
  На чердаке, как и полагается любому старому дому, обнаружилась целая свалка ненужных вещей. Мебель поломанная, картины. Массивные, потрескавшиеся со временем рамы. Коробки с чайным сервизом и какими-то безделушками. Сундук с непонятным тряпьем - видать чье-то приданное, неведомым образом сохранившееся.
  Я схватила стул с поломанной спинкой и подтащила поближе к каменной кладке в глубине чердака. Должно быть за ней находился дымоход - камни на ощупь оказались теплыми. А потом начала неспешно перебирать безделушки.
  Керамические статуэтки, диковинные шкатулки, в которых должны были быть спрятаны несметные богатства, но оказались лишь старомодные украшения, не представляющие ценности. Столовые приборы - потемневшее серебро и тонкое филигранное кружево. Множество мелочей, когда-то украшавших этот дом, ныне потемневших и утративших свой былой блеск.
  Однако, среди всего этого барахла мне приглянулась пара безделиц. Я решила, что их вполне можно почистить и отложила в отдельную небольшую коробочку.
  В одном из углов нашлись расколотые часы. И запылившиеся портьеры, сваленные в большую кучу. А вместе с ними и проеденные молью гобелены. Копаться в грязи желания не было. Но стопка облокоченных на стену картин не осталась без внимания. Я смахнула пыль с верхних корешков и начала аккуратно листать холсты.
  Света, что проникал сквозь круглое окошко, было не так много, но я вполне могла различить, что изображено на картинах. В основном там были портреты. Незнакомые лица глядели на меня с выцветших холстов такими же выцветшими глазами. И виделось мне в их взглядах странное молчаливое неодобрение. Будто я влезла куда не надо.
  И вдруг среди портретов мелькнуло знакомое лицо. Я на секунду задержалась на нем, вглядываясь в знакомые черты. А потом резко отпрянула, выпустив из рук стопку пролистанных картин. Они упали на пол с тяжким грохотом. И лицо страшного знакомца, казалось, теперь смотрит прямо на меня. Я испуганно охнула и, резко развернувшись, рванула к выходу, в глубине души все же надеясь, что мне все привиделось.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 10
  Рейнар
  
  Неясный шум монотонным прибоем лез в уши, словно где-то под боком волновалось море. Странно, я никогда не видел его по-настоящему, только на картинках, да еще рассказы слышал.
  С трудом повернул голову, преодолевая зашевелившуюся тупую боль, и разочарованно вздохнул. Никакого моря рядом не было - только мутное пятно света, как из окна на другом конце темного коридора. И свет этот отнюдь не был добрым - холодный, грозный, с серо-голубым отливом, он напоминал открывающийся портал.
  Я привычно потянулся к шее, нащупать портативный ключ, но рука моя безвольно упала, и костяшки пальцев глухо стукнули об пол. Наверное, об пол, хотя, точно определить, где сейчас нахожусь, я не смог. Последнее, что хоть как-то поддавалось разумению - мерзкая тянущая боль, с которой доктор Орфин прочищал раны, да хищное звяканье медицинских инструментов.
  Мне стало мерзко. Чувствую себя будто только что родившийся щенок - слепой, слабый. Нет, если я еще не умер, нужно как-то выбираться из этого места. Или состояния.
  Снова попробовал поднять руку и нашел пальцами плотную ткань. Похоже на гобелен. И свет перед глазами стал ярче, расплылся, помягчел. Шум распался на отдельные звуки, кажется, кто-то о чем-то говорил. Определенно женский голос. Перед глазами встало лукавое лицо с падающими на лоб завитками черных волос. Нейа... как хорошо, что ты здесь...
  Я попытался позвать подругу, но, кажется, вышло невнятно. Губы были сухими, а язык еле-еле отлип от шершавого нёба. Рядом раздалось тяжелое дыхание и что-то влажное коснулось здоровой щеки. Поцелуй? В сердце шевельнулась нежность и я, наконец, с трудом, но разомкнул веки.
  Прямо перед моим носом торчала счастливая собачья физиономия, а свесившийся из пасти язык, похоже, снова подбирался к моему лицу.
  − Айна, фу! - я глухо простонал, оттолкнул собаку и тяжело уселся, пережидая приступ головокружения. До чего ж неприятный был сон... Осторожно опустил на пол затекшие ноги и поморщился, чувствуя, как кровь горячими иголками впилась в тело.
  В углу пустой гостиной ярко горел камин, и я несколько раз моргнул, возвращая глазам способность выносить его свет. Осторожно встал и скривился - ноги болели так, словно я битые сутки на своих двоих мотался по городу. Обозрел диванчик и все понял - лежбище я себе явно не по росту выбрал. Но, что странно, не помню совершенно, как на нем оказался. Интересно, и сколько я тут провалялся? Если судить по проснувшимся нуждам организма, довольно долго.
  Я с досадой оттолкнул собачью башку, так и норовившую в очередной раз ткнуться мне в область мочевого пузыря, и на негнущихся ногах отправился в уборную.
  Странно, но в доме было тепло, даже в коридоре возле помывочной не чувствовалось обычного сквозняка. Неужто, анья Эдан умудрилась протопить все помещения, и сколько времени ей на это пона...
  Я выпустил скользкий брусок мыла и тот, глухо булькнув, ушел на дно медного таза. Сучье вымя, а где моя свидетельница!? Паника холодными щупальцами прошлась по спине и я, наскоро сполоснул лицо, стараясь не задеть лечебную ленту, которой были заклеены мои раны. Не вытерев рук, я вывалился из умывальни и заорал:
  − Айна, Роксана где?
  Собака, растянув пасть в сладкой зевоте, тихо заскулила. А потом, окинув меня умным взглядом, потрусила в сторону кухни. Я почти бегом ринулся следом и, ворвавшись в помещение, застыл, с удивлением глядя на следы бурной кулинарной деятельности посреди разделочного стола.
  − С пробуждением, − раздался откуда-то сбоку полный яда знакомый голосок. - Долго же вы отсутствовали, господин телохранитель.
  − Роксана? - Я обернулся, увидел свидетельницу, непривычно одетую в узкие брюки и свободную рубаху, и облегченно вздохнул. - А сколько сейчас времени?
  − А дата тебя, случайно, не интересует?
  Мда, кажется, дело еще хуже чем, я предполагал.
  - И сколько я проспал?
  - Почти сутки, - сухо ответила свидетельница и направилась к столу.
  Раздраженно дернула к себе разделочную доску и резко отвернувшись, принялась шинковать очищенную морковь. Управлялась она споро, у меня даже промелькнула мысль, что мое отсутствие пошло ей на пользу. Хоть готовить научилась. Я чуть было не брякнул это вслух, но вовремя придержал язык. И что за чушь лезет в голову?
  Я потер пальцами веки, пытаясь собрать мысли в кучу. Надо ведь что-то сказать. Чувствую, что надо. А в голову ничего не идет. Да еще Роксана, как назло, не спешит начинать разговор. Стоит, прямая, словно напряженная струна. Того и гляди сорвется. И морковь кромсает так, будто это и не морковь вовсе, а... в общем, будто ей явно требовалось выместить на ней злобу. Ох, вот только ругани мне сейчас не хватало... хотя, чего уж тут. Заслужил. Оправдывало меня только то, что раньше вот так никогда не отрубало. Было плохо, отвратно, больно, но я всегда добирался до Орфина самостоятельно.
  − Роксана, я... − попытался было завязать разговор, ну, может, объяснить свою промашку, но не успел. Анья Эдан резко повернулась ко мне и, скрестив руки на груди, уставилась в глаза.
  − Что ты? - бросила с вызовом. Признаться, я так и не понял, чего в вопросе было больше - обиды или злости.
  − Злишься, − констатировал я негромко, пытаясь хотя бы голосом утихомирить ту бурю, что рвалась из моей гостьи.
  − Нет! Совершенно не злюсь! Я просто счастлива! Всегда мечтала заделаться сиделкой при невменяемом мужике. - Анья чуть не кричала. А сама вся раскраснелась от праведного гнева. И этот яркий румянец ей немыслимым образом шел. Но, что странно, мне почему-то не захотелось ей возражать. Наверное, я просто устал ругаться.
  − Знаешь что, Рей, в следующий раз, когда соберешься подыхать, будь любезен заранее поставить меня в известность. И желательно, оставь письмо с подробными рекомендациями, что делать в таком случае!
  − Договорились, − кивнул я покаянно и, пытаясь сгладить ситуацию, добавил: − Мне жаль, что так вышло.
  − Жаль ему... − насмешливо фыркнула девушка. − Да ты хоть представляешь, как я испугалась?!
  Ну да, зрелище наверняка не для слабонервных. На минутку в груди шевельнулось теплое ощущение от того, что за меня кто-то волновался. Впрочем, я тут же отогнал его. Не будь дураком, ингирвайзер. Если бы ты подох, свидетельницу огорчил бы исключительно факт утраченной безопасности. Впрочем...
  − Испугалась... чего?
  Роксана вдруг запнулась, взгляд отвела, а потом и вовсе отвернулась, пытаясь спрятать заблестевшие глаза.
  Только женских слез мне еще тут не хватало. Вечно у нас, то скандал, то истерика. Прямо постоянство какое-то вырисовывается.
  − Всего... Ты без сознания. И дом еще этот. Пустой, холодный. Ни еды, ни воды. И дрожишь от каждого шороха. И ты, когда очнешься, неизвестно.
  Она чуть слышно всхлипнула, и где-то глубоко внутри меня кольнуло чувство вины.
  Целые сутки. Немало. Наверняка ей пришлось нелегко.
  Но, сучье вымя, я ведь это не специально. Обычно все ограничивалось несколькими часами недомогания. Отвары у доктора Орфина живо ставят на ноги. Твою мать, она ж меня и лекарством наверняка поила. И кормила. Мой врач - любитель прописать куриный бульон. Неловко-то как. И, в то же время, хорошо, что она оказалась рядом. Что хоть кто-то оказался рядом.
  − Роксана... − я протянул руку и машинально коснулся покатого женского плечика. Девушка вздрогнула от прикосновения, и я, осекшись, тут же убрал ладонь.
  И почти сразу меня посетило желание вернуть ее обратно. Провести по напряженной спине. Сжать подрагивающие узкие ладошки. Успокоить как-то. Обещать, что такого больше не повторится.
  − Но ведь все обошлось, - негромко произнес я и, не справившись с желанием прикоснуться, все же положил руку Роксане на талию. Осторожно провел по пояснице, готовый в любой момент отстраниться и затолкнуть свой неуместный порыв подальше. Но девушка не противилась. Напротив, подалась назад, и я мягко привлек ее к своей груди. И сразу же почувствовал тепло женского тела. Хрупкого, нежного, еще немного дрожащего, но уже не такого напряженного, как прежде. Роксана постепенно успокаивалась. И головой откинулась на мое плечо, позволяя почувствовать мягкость шелковых волос. Их аромат. Цветочный какой-то. Совершенно не вяжущийся ни с лютующим за окном морозом, ни с эти домом, в котором давно уже не пахло цветами.
  А еще я понял, что одежда Роксаны, не обремененная корсетом и кучей подъюбников, слишком тонкая для того, чтобы казаться достаточной преградой.
  − Спасибо, − наконец прервал я повисшее молчание. Нет, оно отнюдь не было неловким, но именно это и смущало. Да и, так или иначе, стоило поблагодарить. Наверное, еще с самого начала.
  − За что? - спросила анья Эдан, явно не собираясь упрощать мне задачу
  − За то, что не бросила.
  − Можно подумать, у меня был выбор... − усмехнулась девушка и, тут же посерьезнев, добавила: − Поклянись, что больше так не будешь.
  − Не буду, − с готовностью согласился я, а Роксана вдруг неожиданно выскользнула из моих объятий и, развернувшись, вновь серьезно посмотрела в глаза:
  Я почувствовал глухое разочарование от того, что она отстранилась, но виду постарался не показать. Тем более, судя по выражению лица, свидетельница собиралась сообщить нечто важное.
  − Рей, я кое-что должна тебе показать, − ожидаемо начала анья Эдан. - Только сначала пообещай мне кое-что.
  А вот вторая часть фразы мне пришлась не по вкусу. Наверняка будет просить о чем-то, на что я не соглашусь. Но поинтересоваться все же стоило.
  − Что именно?
  − Натали... Завтра как раз третий день будет, как она... − Роксана запнулась, было видно, как ей тяжело говорить. - Я хочу присутствовать на похоронах.
  − Нет, − веско уронил я и нахмурился.
  − Ты не понимаешь! - Анья Эдан, кажется, снова начала заводиться.
  − Всё я понимаю. Натали была твоей подругой, тебе очень тяжело, но ты ж пойми. - Я протянул руку и кончиками пальцев коснулся каштановой пряди, закрывающей щеку. - Появляться на похоронах тебе сейчас нельзя. Мало ли, кто на них явится, слышала поговорку, что убийцу всегда тянет посмотреть на жертву?
  − Я не поклонница городского фольклора, − скривила губы Роксана и упрямо добавила: − Я пойду. Если уж я умудрилась в одиночку дотащить тебя до дома и остаться в живых, на похоронах уж как-нибудь выкручусь. Тем более, ты же будешь со мной?
  Она подняла доверчивые, всё еще влажные от слез глаза и несколько раз трогательно взмахнула ресницами. Интересно она нарочно пытается меня разжалобить, или взаправду не понимает, как трогательно сейчас выглядит?
  И в чем-то она, безусловно, права. Строго говоря, и мне не мешало бы глянуть, не придет ли кто подозрительный проводить жертву в последний путь. Да и на реакцию общинных девиц нелишним будет полюбоваться. Я тяжело вздохнул и пожал плечами:
  − Куда ж я денусь?
  Анья Эдан слабо улыбнулась сквозь слезы, точно солнце сквозь облака в дождливый день. Вздохнула и тихо сказала:
  − Спасибо.
  Очень было непривычно слышать от нее такие слова, да еще сказанные с таким кротким видом, и я на всякий случай сменил тему:
  − Так что ты собиралась рассказать?
  − Знаешь, я не совсем уверена, вернее, была не уверена, а сейчас... в общем, Рей, за домом следят.
  Я почувствовал, как поднялись волоски на загривке, точно у ощетинившегося пса, и резко втянул в себя воздух.
  − Кто?
  − Пошли, − Роксана кивнула в сторону двери и первой вышла из кухни. Когда мы миновали первый этаж и стали подниматься по лестнице, я успел прокостерить себя до такой степени, что дальше смысла ругаться уже не было. И когда Роксана подошла к узкому окну, выходящему из коридорчика на улицу, я прозорливо пожалел, что не держу дома арбалета. Хотя, стрелок из меня не очень.
  − Вот, − девушка кончиками пальцев отвела кружевную занавеску, и я увидел стоящий у тротуара темный экипаж с зашторенными окнами. Свет уличного фонаря падал на него сбоку, и тень повозки уродливой кляксой расползлась по сугробам. Роксана поежилась. - Со вчерашнего дня тут торчит. Думаю, он ехал за нами от самой лечебницы.
  Я почувствовал приступ злости. Надо же, стоит на самом виду и даже не прячется. Словно противник желает показать, что ни во что меня не ставит. Ногти болезненно впились в ладони и я, скрипнув зубами, процедил: − Пошли вниз. Встанешь у двери, запрешь замок, а потом откроешь только на мой голос.
  − Ты что удумал? - Роксана испуганно ухватила меня за рукав, но я уже пёр вперед, точно дикий вепрь, увидевший волка. Влетел в спальню и ругнулся сквозь зубы - стул, на котором обычно висел мой кнут, был пуст. Этого еще не хватало, неужели я в своей отключке и оружие умудрился потерять?
  − Ищешь хлыст? - негромко спросила следовавшая по пятам девушка. - Он в гостиной, на столе, я его на всякий случай к тебе поближе перетащила.
  − Отлично! - Аккуратно отодвинув анью Эдан из дверного проема, я почти понесся на первый этаж. Ярость, как обычно придала сил, и я подумал, что сейчас и горы свернуть в состоянии. А, может, это просто Орфин дозу своих лекарств увеличил?
  Пока я натягивал сапоги, в прихожую, взбудоражено поскуливая, вбежала Айна, удивительным животным чутьем поняв, что происходит что-то неладное. Я стиснул покрепче рукоять хлыста со сложенным пока хвостом, распахнул дверь и нехорошо усмехнулся. Многочисленные противники, которые успели познакомиться с моим оружием, наверное, многое могли бы рассказать душному козлу, засевшему сейчас в повозке. О том, как кнут не хуже ножа вспарывает одежду, оставляя глубокие раны на коже, как выбивает глаза, как обжигает и стягивает шею, ломая позвонки. Досадно только, что предполагаемые рассказчики сейчас отсутствовали, кто по состоянию здоровья, а кто по причине ухода в мир иной.
  − Не вздумай за мной увязаться, − бросил я через плечо, уверенный, что свидетельница сейчас стоит за моей спиной, − или я хлыстом зацеплю, или из экипажа с арбалета грохнут.
  Легкий испуганный вздох дал надежду, что мне все же удалось напугать Роксану и я, сбежав с крыльца, бросился к воротам. Айна неслась впереди, точно снежный снаряд, выпущенный из пращи. Отомкнуть запор оказалось делом минутным, и собака, первой вылетев в приоткрытую дверь, глухим рыком оповестила неприятеля, что вступает в бой. На ходу раскручивая хлыст, я заорал 'Айна, ждать!' и рванулся к темной громаде экипажа, молясь про себя не поскользнуться на накатанной дороге. Сбросить с козел кучера, дальше с ним пусть собака разбирается. Потом в дело пойдут кинжалы. Распахнуть дверь, вытащить соглядатая. Главное, чтобы лошади не понесли, иначе, на ходу запрыгивать придется...
  Мысли, одна за другой, вспыхивали в голове, а тело привычно было готово к броску. Наверное, кучер понял, что нарвался на серьезного противника, потому, не выступая в драку и не дожидаясь, пока я его настигну, заорал 'И-йо!' и хлестнул лошадей. Пробежав почти квартал, я, наконец, остановился и сквозь алые круги ярости, плывущие перед глазами, смотрел, как тает в ночи проклятая повозка. С досадой сплюнул в сугроб и только сейчас почувствовал, как мороз принялся отчаянно щипать мои раны сквозь тонкую рубаху.
  Рокси, к слову, на этот раз оказалась умницей, и закрылась, похоже, на все запоры. Правда, к моменту, когда брякнул последний засов, меня уже колотила видимая дрожь. Анья Эдан с взволнованным видом нарисовалась в дверях и, быстро окинув меня подозрительным взглядом, впустила в дом.
  − Ушел, пес драный!
  Я с досадой стянул сапог и со злостью запинул его в дальний угол прихожей. Роксана поморщилась и, скрестив руки на груди, грозно поинтересовалась:
  − Ты что, ополоумел? Я тебя для чего лечила, чтобы ты по морозу чуть не голышом бегал?
  − Ерунда, − отмахнулся я, − ничего со мной не станется. Сейчас приму чего-нибудь горячительного и сразу буду в порядке. На тренировках, кстати, мороз - обычное дело. Не думаешь же ты, что мы там в тулупах прыгаем?
  − Обычное дело, говоришь? Ну, ладно. - Анья Эдан опасно сузила глаза и, развернувшись, гордо удалилась вглубь дома. Я на минутку устало прикрыл глаза, потом окончательно разулся и, вытерев собаке лапы, пошел в кухню. Кажется, где-то там могут быть остатки глинтвейна...
  Роксана встретила меня у разделочного стола и с непререкаемым видом сунула в руку кружку, исходящую паром.
  − Пей.
  − Это что?
  − Горячительное, как ты хотел. Фирменный напиток твоего доктора.
  До-охлый конь... вот попал-то. А свидетельница смотрит так, ну будто Рута в мрачном настроении. Я глубоко вздохнул и, отчего-то чувствуя себя нашкодившим мальчишкой, принялся маленькими глотками хлебать противный отвар. Роксана же, очевидно удостоверившись, что я втихаря не выливаю лекарство в ведро с грязной водой, принялась колдовать над очагом. Когда кружка, наконец, закончилась, на столе стояли полные тарелки, источая аромат тушеной капусты с мясом. Рот мой до краев наполнился слюной, а анья Эдан, молча отобрав у меня пустую кружку, сунула в руки блюдо с хлебом и тонко нарезанными кусками сыра.
  − Тащи в столовую, потом за капустой вернешься.
  Не, ну вот раскомандовалась... Я хотел, было, ввернуть что-нибудь на счет того, что люди мы не гордые и вполне можем кухней перебиться, но чуть не захлебнулся и счел за благо промолчать.
  Айна, тоже привлеченная ароматами, покрутилась немного под ногами, а после умчалась в кухню. Когда я вернулся, она уже с аппетитом лакала что-то из миски в углу, а Роксана, нагрузив меня тарелками, взяла кувшин, и мы, наконец-то, отправились ужинать.
  Капуста, к слову, получилась у аньи Эдан ничуть не хуже той, что подавали в 'Сытом кабане'. Впрочем, памятуя неприятность, которая произошла там со свидетельницей, не без моего, к слову, участия, озвучивать мысли я не решился. Хотя, возможно, девушка и ждала похвалы. Какое-то время мы молча ели, а я то и дело косился в сторону гостьи, больно уж странно она себя вела. Вяло ковыряла у себя в тарелке, ерзала, точно на иголках и, в конце концов, сообщила.
  − Я должна сказать еще кое-что.
  Да волчий потрох, что еще произошло, пока меня так не вовремя вынесло из строя? Я аккуратно отложил ложку и напрягся.
  − Слушаю.
  Роксана открыла, было, рот, но тут издалека раздался мелодичный звон. Что за гостя принесло, на ночь глядя?
  − Потом расскажешь, − предупредил я, вставая, − а пока посиди-ка тихо и не высовывайся.
  Девушка быстро кивнула, глядя на меня огромными со страху глазищами. Не иначе, решила, что на пороге Хамелеон стоит. Впрочем, после происшествия с каретой я уже был готов к чему угодно, так что у самой двери на всякий случай вытащил кинжал.
  Колокольчик задребезжал снова, и в ответ на моё недовольное 'Какого хрена?' донесся насмешливый голос:
  − Опускай мост, ингирвайзер, пришел твой верный почитатель.
  Тьфу, вот не может Гаспар без всяких идиотских шуточек. Подозреваю, он и в готовку собственную какую-нибудь гадость нет-нет, да подмешивает. Так, хохмы ради.
  Я загремел запорами и, минуту спустя, в клубах пара в прихожую ввалился повар-шпион. Блеснул из-под собольей шапки чернильным взглядом и сунул мне в руки коробочку, перевязанную кокетливой лентой.
  − Держи. Пирожные. Баловал сегодня общинных девиц, ну и о вас не забыл.
  − Я не люблю сладкое.
  − Вот и молодец, зубы целее будут. Зато Рокси наверняка обрадуется. Не думаю, что ты ее вкусностями кормишь. Может, всё же впустишь?
  − Ты уже вошел, − ухмыльнулся я, глядя, как красномордый с мороза Гаспар стягивает с плеч пальто. - Новости принес?
  − Не думаешь ли ты, что я сюда ради пирожных явился?
  Черноволосый красавчик выжидающе посмотрел, и мне не оставалось ничего иного, как пригласить его в гостиную.
  Когда мы вошли, от испуга аньи Эдан не осталось и следа. Она с улыбкой поднялась из-за стола, благосклонно наблюдая, как гость отвешивает с порога глубокий поклон.
  − Какая встреча, − проворковала девушка и, заправив за ушко прядь волос, сделала приглашающий жест. - Садись, Гаспар, сегодня я угощаю.
  А после легкой походкой удалилась из комнаты, одарив нас по пути любезной улыбкой. Повар проводил ее ошарашенным взглядом и слегка присвистнул.
  − Смотри-ка ты, какая хозяйственная стала наша капризуля Рокси. Ну что ж, гулять, так гулять.
  Я недовольно хмыкнул. Анье захотелось поиграть в гостеприимную хозяюшку? Ну-ну, пыль в глаза пускать - исконно женское развлечение.
  Плюхнул на стол коробку с пирожными и, усевшись на свое место, принялся доедать капусту. Гаспар вальяжно пристроился рядом.
  − Так какие новости? - поинтересовался я между делом.
  − Ну, во-первых, я понял, о какой такой Натали ты меня спрашивал.
  − Тут все ясно, − я покосился на дверь. Не хотелось бы, чтобы Роксана услышала, о чем мы сейчас говорим. - Завтра похороны, как я понял.
  Помощник Дорсана кивнул. - А еще Неда, похоже, просто очарована твоей персоной.
  − С чего бы это?
  − Она интересовалась, не знакомы ли мы с тобой, случайно. Знаешь, и теперь у меня есть смутные подозрения, что анья предстоятельница в курсе моих связей с управлением. Как бы взашей не погнала. Я, конечно, отвертелся, но спросить, зачем ты ей нужен, спросил. Она сказала, ты вроде собрался заводить наследника? Рей, на твою голову Хамелеонов мало? - Гаспар хохотнул.
  − Слушай больше, − фыркнул я. - Скользкая баба, эта твоя анья Денвуд.
  − Это есть. Ты с ней осторожнее. Ну и я буду нем как рыба, если что. Видел тебя мельком - и точка, а так - знать не знаю.
  До нас долетел звук шагов, и в столовую вплыла Роксана. С кокетливой улыбкой поставила перед гостем полную тарелку, исходящую паром и мясным духом. Тот, недолго думая, набил полный рот и, прикрыв глаза, расплылся в блаженной улыбке.
  − Рокси, звезда моя, я думал, твои таланты распространяются только на... кхм... а ты еще и готовишь прекрасно! Капустка - просто объедение.
  Мне показалось, или анья Эдан слегка покраснела? В любом случае, она прямо-таки расплылась от похвалы? Я даже пожалел, что первым не отвесил ей комплимент. Зараза, и почему у Гаспара вот такие вещи получаются легко и непринужденно, а я вечно чувствую себя неуклюжим медведем, пытающимся петь серенады?
  − Когда все закончится, − продолжал меж тем гость, − я просто настаиваю, чтобы ты захаживала ко мне на кухню. Пожалуй, нам будет, чему поучить друг друга. - Он заговорщицки подмигнул.
  Вот ведь кот помойный! Сдается мне, и анью Эдан успел записать в список своих побед на любовном фронте? Хотя, если подумать, еще неизвестно, кто кого куда записывал. Я тихо фыркнул и, дабы не ляпнуть какую-нибудь гадость, набил полный рот хлеба.
  − Когда закончится, − эхом отозвалась девушка и, разом погрустнев, опустилась на стул.
  − Не печалься, − гость потянулся и ободряюще похлопал анью Эдан по запястью, − скушай лучше пирожное. Корзиночки, твои любимые.
  − Какая прелесть, − снова расцвела свидетельница и, дернув розовую ленту, сунула нос в коробку. - Умеешь же ты девушкам угодить.
  − Милая моя Рокси, ты сама прекрасно знаешь, что угождать тебе - одно удовольствие.
  'Рокси', повторил я про себя и скривился. До чего же приторно звучит это имя из уст Гаспара. Никогда бы не стал называть свою любовницу подобным образом... Рокси... точно болонка кудлатая. Хотя... странные мысли у тебя, ингривайзер. Тебе-то что за дело? С дамочками всё равно ничего не светит, уж тем более с такой принцесской, как Роксана.
  Анья Эдан тем временем с наслаждением вкушала пирожное, аккуратно слизывая крем розовым язычком, и то и дело кидала томные взгляды на сияющего, словно начищенный таз, повара-шпиона. Твою ж ты мать, не столовая - сплошной бордель!
  Я залпом выпил компот, шарахнул кружкой о стол, да так, что сотрапезники мои ощутимо дернулись, и мрачно уставился на повара:
  − А есть еще какие-нибудь, достойные внимания, новости?
  − Ух, ты, − скривился в язвительной ухмылке Гаспар, - какой ты деловой и суровый. Вообще-то, новостей больше нет. Откровенно говоря, я полагал, что и у тебя, Фрей, найдется, что спросить. Тем более что Неда, как я понял, свалила прежде, чем ты нашел все ответы.
  − Откуда знаешь?
  − У меня замечательные отношения со всеми дамами общины. Даже столь преклонного возраста, как анья консьержка.
  Я кивнул. Как бы этот котяра меня не раздражал, в сообразительности ему не откажешь.
  − Меня интересует брат Денизы Стром. Кто таков, чем занимается. И адрес бы крайне не помешал, причем, чем быстрее, тем лучше.
  − Он будет у тебя утром. - Гаспар обернулся на темное окно и пожал плечами. - Но тогда я должен откланяться немедленно. Таинственное копание в архиве общины посреди ночи может вызвать ненужный интерес у сторожа.
  − Жаль, − уронил я и, не сдержавшись, нагло ухмыльнулся, − очень жаль, что ты так скоро покидаешь нас, Гаспар.
  − Надеюсь, − ответил этот гад, глядя в упор на свидетельницу. Роксана скромно потупила глазки и учтиво кивнула.
  Я молча проводил гостя в прихожую и, когда тот уже натягивал пальто, вспомнил еще кое-что.
  − Послушай, а куда переехала соседка аньи Стром? Предстоятельница сказала, что девушка вышла замуж, а я бы хотел с ней переговорить. Она могла что-то знать о жизни подружки.
  − Замуж? - повар-шпион вскинул ровные брови, − однако... Мой милый Рейнар, никогда не верь женщинам. Особенно таким зме... э-э, себе не уме, как наша Неда. Соседка Денизы буквально позавчера переехала в другую комнату. Под предлогом экономии. Зимой отопление помещений, знаешь ли, обходится дороговато.
  − Устроишь нам встречу? Где-нибудь вне общины?
  − Как пожелаешь. - Гаспар нахлобучил шапку и, подняв руку, пошевелил пальцами, − утром жди письмо. И, знаешь, Рей... я б на твоем месте все же стянул с физиономии это изобразительное искусство. - Он невежливо ткнул пальцем чуть мне не в глаз, очевидно, намекая на лечебную ленту, все еще закрывающую раненую щеку. − Не стоит своим видом девушку пугать.
  Я угрюмо смолчал. Тоже мне, советчик нашелся.
  Темнота, намешанная на снегопаде, поглотила позднего гостя, а я захлопнул за ним тяжелую дверь и с изрядной долей облегчения перевел дух. Хорошо, что завтра не придется заново созерцать его лощеную и страшно раздражающую меня физиономию.
  Когда я вернулся в столовую, от благодушного настроения Роксаны не осталось и следа, точно с уходом Гаспара в ней выключилась какая-то внутренняя лампочка. Мысленно злясь на свидетельницу и одновременно желая отвлечься от подобных дум я, возможно, слишком резко, спросил:
  − Так что ты там рассказывала, пока нас не перебил этот кондитер доморощенный?
  Анья Эдан, удивительным образом не обратив внимания на мою грубость, вздохнула.
  − Пока ты спал, я поднималась на чердак.
  Интересно, и на кой ее туда занесло? Я удивленно поднял бровь, но промолчал, давая девушке выговориться.
  − Нет, ну должна же я была как-то отвлечься, пока ты... в общем, там нашлась куча хлама, довольно старого.
  − Остался от прежних хозяев, − кивнул я.
  − И среди этого хлама картины. Пейзажи, натюрморты, портреты...
  Роксана зябко обняла себя за плечи и испуганно посмотрела мне в глаза.
  − Рей, среди них был портрет одного типа. Я не уверена, но мне он показался очень похожим на негодяя, набросившегося на меня в подворотне. Того, который прихрамывал.
  − Я вскочил и, отняв у аньи Эдан салфетку, которую та непрерывно комкала, потянул за руку в коридор.
  − Пошли, покажешь!
   На чердаке было темно и пыльно. Я поднял над головой масляную лампу, разглядывая груды старого барахла. Интересно, что за радость в нем копаться? Женщины - что сороки, вечно надеются в куче мусора найти блестящую жемчужину. Хотя, такие привычки нам только на руку сыграли. Я поддержал под локоть поднявшуюся следом за мной девушку и почувствовал, что она слегка дрожит.
  − И где это?
  Голос мой прозвучал глухо и таинственно, не иначе заплетенные паутиной углы гасили любое эхо.
  Роксана осторожно пошла к дальней стене и огромная тень от ее фигуры зашевелилась на кирпичной кладке вокруг дымохода.
  − Здесь, − эхом отозвалась девушка и тронула носком мягкой туфельки валявшиеся беспорядочной грудой картины. Помнится, я сам когда-то закидывал их на чердак. Все эти пейзажи и физиономии наводили тоску, да и ни к чему мне были напоминания о чужой жизни.
  Подойдя ближе, я осветил лежащую поверх кучи картину. Франтоватый крупноносый мужик с высоким лбом и обсаженной веснушками переносицей. И, вроде, ничего особо отталкивающего не было в этом портрете, разве вот глаза - холодные буравчики, но анья Эдан испуганно прижала руку к горлу.
  − Этот?
  Девушка что-то задушено пискнула, а я нахмурился. Такой оборот мне вовсе не понравился.
  − Ты уверена?
  − Теперь да. Знаешь, я, наверное, никогда теперь не забуду это лицо. От него веет опасностью. - Роксана еле слышно всхлипнула. Повинуясь какому-то первобытному, глубинному порыву, я шагнул вперед и свободной рукой неловко обхватил девушку за плечи. Она снова судорожно вздохнула и уткнулась мне в грудь.
  − Ганс Бруммель... − имя человека с портрета камнем упало с моих губ, − хозяин этого дома. Я ведь не рассказывал тебе его историю?
  Анья Эдан, не открывая лица, покрутила головой и тихо попросила:
  − Рей, давай вернемся вниз, и там поговорим.
  Я ободряюще провел рукой по напряженной спине и, аккуратно отстранившись, первым двинулся к лестнице.
  После гнетущей атмосферы чердака столовая показалась нарядной и гостеприимной. Странно, но неубранные тарелки с остатками ужина, догорающий камин и беспорядочно стоящие стулья сейчас почему-то выглядели по-домашнему тепло и уютно. Не сговариваясь, мы с Роксаной принялись убирать остатки ужина, и когда я понял, что девушка немного успокоилась, снова завел разговор.
  − Я не помню, говорил или нет. Но этот дом не совсем мой. Вернее, стал моим не так давно. Я подумал, что до сих пор так и не считаю его собственным жилищем, куда тянет возвращаться, и усмехнулся. Пожалуй, Цепному псу, как за спиной называют меня в Солькоре, подошла бы простая конура.
  − До Противостояния с Эврой это было родовое гнездо Бруммелей. Мелкие аристократы, когда-то уважаемый и знатный род, скатившийся со временем к банальной торговле. Не знаю, что послужило тому причиной - иссякшее состояние или жажда наживы поздних представителей семейства.
  Девушка слушала, не перебивая, и только однажды чуть не уронила тарелку, когда где-то на втором этаже заскрипела дверь. Похоже, набившая брюхо Айна пошла укладываться спать в чью-то спальню. Я подхватил посуду и ободряюще улыбнулся, глядя в обеспокоенное лицо.
  − В любом случае, последний отпрыск рода перещеголял всех по части алчности. Как выяснила особая комиссия, расследовавшая военные преступления, господин Ганс не гнушался связями с неприятелем.
  − Похоже, дурные привычки он так и не забросил, − глухо сказала девушка и сунула мне в руки полотенце. - Тарелки будешь вытирать.
  Я согласно кивнул и, принявшись за дело, уточнил: − Раньше его привычки были связаны исключительно с контрабандой. По сравнению с похищением женщин это выглядит просто невинными забавами. Сучий хвост, я был уверен, что Бруммель сгинул на Южной каторге!
  − Наверное, нужно сообщить Риллу? − задумчиво произнесла анья Эдан, а после бросила заинтересованный взгляд в мою сторону. − А почему, собственно, дом отдали тебе?
  − Да так, заслуги кое-какие, − отмахнулся я. - Неважно.
  Роксана, кажется, собиралась еще что-то спросить, но я отвернулся и принялся засовывать тарелки в навесной шкаф. Не хватало еще распинаться перед свидетельницей. Терпеть не могу вспоминать собственное героическое прошлое. В том, что я грохнул одного из пятерых Ханов - военачальников Хамелеонов, моей заслуги было мало. Стечение обстоятельств и немалое везение в том, что после схватки я вообще остался жив. Вовремя прибывшая подмога да то, что в госпитале работал доктор Орфин. Он тогда многих вытащил.
  − На счет Дорсана ты, пожалуй, права. - Я обернулся к обиженно сопящей свидетельнице. - Только для начала я бы предпочел переговорить с братом Денизы Стром. Если тот тоже причастен к преступной компании, сдам Риллу всех скопом. И пусть подключает свою Службу Безопасности. Надеюсь, вестей от нашего поставщика пирожных долго ждать не придется.
  Роксана ухмыльнулась с понимающим видом, а я подумал, уж не надо моей ли неприязнью к Гаспару она насмехается? Сухо пожелал свидетельнице спокойной ночи и отправился к себе в комнату.
  По дороге заглянул в дверь Роксаниной спальни, удостоверился, что Айна там - белое ухо бдительно дернулось, когда я приоткрыл дверь. Услышал, как свидетельница поднимается по лестнице и ретировался к себе. Женщин с меня на сегодня хватит.
  Зажег лампу и, подойдя к окну, внимательно осмотрел окрестности. Снегопад усилился, улица была пустынной, и я устало привалился к оконному проему. На ночь глядя я не стал пугать девушку, однако, дела наши принимали скверный оборот. Слежка, преступник, который знает дом как свои пять пальцев... нам нужно срочно менять убежище. Сучий хвост, я и не помню, переставлял ли замки от задней двери! Вряд ли у Бруммеля остались дубликаты, но пес его знает. Нужно срочно перебираться в мою старую берлогу на Тополиной улице. Это в торговом квартале, далековато от управления, но в тамошних извилистых улочках проще затеряться. Завтра демонстративно уедем на похороны и не вернемся. А все необходимое я потом через лабораторию вывезу...
  Порыв ветра бросил в стекло горсть снега, а я по привычке поморщился. Будь я по ту сторону окошка, раны на лице отозвались бы обжигающей резью. Впрочем, они и сейчас давали о себе знать, нарастающим зудом. Так бывает всегда, когда, благодаря гению Орфина начинается быстрая регенерация тканей. Жаль, что это ненадолго.
  Я подошел к тусклому зеркалу и осторожно стянул со щеки прилепленную лечебную ленту. Подумал, что хорошо бы умыться, но решил потерпеть до завтра. Зудеть от воды меньше не станет, а вот лечебный эффект ослабнет.
  Заснуть я сейчас не засну − тревожные мысли гудели, точно растревоженные шмели − и я, чтобы немного отвлечься, решил перечитать показания Рогнеды Денвуд. Не то, чтобы я думал найти в них что-то важное, скорее, для очистки совести.
  Уселся, сбросил мокасины, и, водрузив ноги на стол, расслабленно откинулся к спинке кресла. Мелкие буквы почерка предстоятельницы не слишком охотно складывались в слова и, когда спустя полчаса я почувствовал, что, кажется, начинаю клевать носом, в дверь тихо постучали.
  − Рей, ты не спишь? - приглушенно донеслось из коридора, и я раздраженно фыркнул. Если бы даже и спал, то сейчас наверняка проснулся.
  Босиком прошлепал к двери и, открыв створку, узрел полные мольбы изумрудные глазищи.
  − Тебе чего?
  − Не могла уснуть. Страшно... можно, я посижу у тебя?
  Перспектива меня не слишком обрадовала, но не отказывать же? Отступил на шаг, пропуская девушку в комнату, и прикинул, как же быстро ее получится успокоить.
  − Бояться, в сущности, нечего, − произнес я мягко. - Сегодня бандиты вряд ли сунутся, знают, что разогнав слежку, мы будем настороже. Потом, с тобой же Айна. Ты ее зубы видела?
  Роксана молча кивнула, прошла в спальню и, присев на ручку кресла, окинула меня каким-то странным и долгим взглядом.
  − Что? - смутился я и машинально коснулся рукой подбородка.
  − Твои шрамы... Они выглядят лучше.
  Мда, про то, как выглядела в данный момент сама девушка, я предпочел не думать. Что, к слову, было весьма затруднительно. Одетая в какой-то бледно-зеленый халат, так и норовивший распахнуться, анья Эдан смотрелась весьма соблазнительно. Впрочем, ее это, похоже, не смущало совершенно.
  − К тому же, − продолжил я, от греха подальше перебравшись к окну, − на улице пусто. Вокруг дома фонари, и снегу намело - на нем любое пятно заметно.
   И добавил про себя: 'Если это, конечно, не Хамелеон'.
  Девушка хмыкнула, а потом я услышал сдавленное хихиканье. Удивленно обернулся и увидел, что она самым наглым образом влезла в мои документы.
  − Что такое?
  − Неожиданно. Не думала, что и ты встанешь в очередь страждущих.
  В первый момент я не понял, с чего свидетельница так веселится, а потом углядел на бумаге, которую она взяла со стола, вензель общины. Вспомнил ёрничающего Гаспара и поморщился. И анья туда же. Они что, серьезно считают, что такому человеку как я придет в голову заводить наследника? У меня и наследства-то нет.
  − Это недоразумение, − сказал я сухо и, приблизившись, одним движением вырвал из руки свидетельницы анкету. - Должен же я был как-то начинать разговор с предстоятельницей.
  Роксана нахмурила бровки и, кажется, снова разобиделась.
  − Извините, что помешала важной работе, господин ингирвайзер.
  Девушка фыркнула и порывисто поднялась. От резкого движения полы халата распахнулись, и на короткое мгновение я узрел мелькнувшую в разрезе точеную ножку и краешек какого-то кружева, то ли подвязку, то ли штанишки. Кровь бросилась в лицо, в комнате сразу стало душно.
  М-да, не уверен, что после такого зрелища ночь пройдет спокойно. Если так и дальше пойдет, никаких дров не хватит усмирять разыгравшееся воображение. Особенно, если учесть, что в моей старой берлоге места куда меньше, чем здесь. Но вообще-то девушка, конечно, не виновата в моих неприятностях. Да и вел я себя, пожалуй, чересчур резко. Мне отчего-то не хотелось, чтобы она уходила вот так, в очередной раз затаив злобу. Я уже подумывал взять ее за плечо и попросить остаться, но Роксана, шагнув к двери, плавно сменила направление и пошла по комнате, с любопытством оглядывая книжную полку.
  − Ты не помешаешь, если не станешь меня отвлекать. − Я уселся в освобожденное кресло и, стараясь реже глядеть на девушку, принялся перечитывать записи аньи Денвуд. Сосредоточиться, к слову, удалось не сразу - до меня доносилось чужое дыхание, горьковатый запах пихтового мыла, поскрипывание половиц, шуршание страниц. Свидетельница перелистала несколько книг и вежливо кашлянула.
  − Рей, ты не будешь против, если я устроюсь на твоей кровати?
  Какого шакала... я вскинул глаза, подозрительно посмотрев на гостью. Она снова решила меня провоцировать, как тогда, с платьем? Но Роксана только устало пожала плечами.
  − Так присесть больше некуда, разве что, вот табурет от таза освободить. Но там вода.
  Действительно. Да, ингирвайзер, ты, похоже, не то, что учтивость, последние мозги после обморока растерял.
  − Валяй, − согласился я. - Можешь даже с ногами забраться, по полу сквозит.
  Роксану упрашивать не пришлось и, спустя, минуту она уже удобно расположилась на постели, подогнув под себя ноги и устроив книгу так, чтобы свет от моей лампы падал на страницы. Интересно, что она там читает? У меня же только военное дело и география.
  Анья Эдан затихла, я наконец-то сосредоточился и углубился в записи. Ничего нового не заметил, так хоть освежил в памяти обстоятельства дела. А когда оторвался от бумаг, Роксана уже тихо посапывала, уютно свернувшись калачиком на покрывале.
  Некоторое время я смотрел на ее расслабленное лицо − ресницы отбрасывали длинные тени на щеки, губы были слегка приоткрыты. Мне внезапно захотелось присесть рядом, провести пальцем по этим мягким губам, почувствовать под рукой гладь волос, нежную кожу... тьфу! Это становится наваждением.
  Я сердито рассыпал листы на столе, поднялся и подошел к кровати. Аккуратно освободил от тонких пальчиков обложку книги. 'Всемирный каталог оружия'. Надо же, какие странные пристрастия нынче у изнеженных дамочек. А на открытой странице детальный рисунок хлыста Мантикоры с описаниями. Интересно, зачем эй читать про это? Совпадение, или кто-то добрый шепнул, какое именно оружие оставило отметины на моем теле? Узнаю - язык отрежу! Надеюсь, Роксане теперь не придет в голову изучать последствия битвы хлыстом? Хорошо еще, что я с себя рубашку не стащил, когда мы Айну купали...
  Осторожно, чтобы не разбудить, поднял легкое тело на руки и понес в другую спальню. И весь путь старательно смотрел вперед, стараясь не скашивать глаза на собственную ношу, ведь проклятый халат так и норовил распахнуться. Аккуратно уложил свидетельницу на постель, шикнул на зевающую Айну, чтобы сторожила лучше, и поспешно вернулся к себе.
  Подозрения мои оказались верны. Уснул я поздно, несколько раз просыпался и подходил к окну, проверяя безопасность, чутко прислушиваясь к звукам в спящем доме. Окончательно проснулся еще засветло. В этом, пожалуй, была виновата моя суточная отключка и то, что я просто банально отоспался. Некоторое время потратил на сбор необходимых вещей - скатал в узел чистое белье, смену одежды. Когда вернусь сюда по подземному ходу, все меньше возиться придется. А когда в комнату заглянул серый рассвет, осторожно спустился в кухню, разжег очаг и разогрел остатки вчерашнего ужина. Перекусим без изысков, прямо здесь.
  Я уже собрался идти будить свидетельницу, когда по дому разлился мелодичный звон колокольчика. Курьер притащил утреннюю почту, два письма. Гаспар, как и обещал, нашел для меня адрес братца аньи Стром, а во втором Аларик восторженно сообщал, что, кажется, придумал способ при помощи Ключа сузить радиус влияния Перехода на порталы. Просил приехать и в целом обещал Стражам границы сладкую жизнь. Я хмыкнул, сунул бумаги за пазуху, а когда вернулся, на кухне уже вовсю хозяйничала Роксана, заваривая травяной духмяный чай.
  Девушка выглядела сосредоточенной и серьезной - немного бледная, затянутая в строгое темно-синее платье, с непривычно убранными на затылок волосами. Я поначалу хотел попросить ее взять с собой какие-нибудь личные вещи, необходимые на первое время в новом доме. Но, поразмыслив, не стал сейчас добавлять анье Эдан лишних переживаний. Если удастся, вернусь сюда сегодня же. Всё равно предстоит навестить Аларика.
  Мы коротко поздоровались и почти в полном молчании позавтракали. Когда перешли к чаепитию, часы пробили девять, и я счел нужным предупредить:
  − По пути на кладбище заедем кое-куда, так что давай поторапливаться.
  − Зачем? - Брови Роксаны удивленно поднялись, но спорить она не стала, лишь сделала поспешный глоток и отставила кружку.
  − Допрошу братца девушки, которую похитили. Это не слишком долго, но крюк придется сделать изрядный.
  Роксана согласно кивнула и, поднявшись из-за стола, снова углубилась в свои мысли. И, судя по выражению лица, были они невеселыми. Даже когда я попросил выбрать из гардероба шляпу с вуалью, спорить не стала, а послушно отправилась одеваться. Кажется, недавние злоключения послужили свидетельнице уроком и определенно придали весомости моим советам.
  Поездка на окраину Солькора заняла у нас добрых полчаса и слежки я, к счастью, не заметил. Отчий дом аньи Стром оказался одноэтажным деревянным строением, окруженным яблоневым садом. Весной здесь, наверное, красиво, но сейчас торчащие в пасмурное небо голые ветки с пустыми гнездами, навевали тоску.
  К высокому крыльцу вела протоптанная дорожка, полная следов сапог и полозьев, а у самого дома, прислоненные к стене, стояли деревянные санки. Снег шел всю ночь, так что следы были определенно свежими.
  Я оставил свидетельницу в экипаже под охраной Айны и, войдя во двор, окинул внимательным взглядом темные окна. На большинстве были ставни и, судя по количеству снега, украшавшего карнизы, окна те не открывались давно. И только два, у самой двери, темнели немытыми стеклами.
  На мой настойчивый стук дверь распахнулась, и на пороге возник невысокий молодой человек, закутанный в теплый свитер и широкий вязаный шарф. Он коротко кивнул и окинул меня заинтересованным взглядом.
  − Капитан Фрей?
  − Мы знакомы?
  − Заочно. Я изучал Войну Равновесия в академии. Простите, наверное, неловко получилось. Моё имя - Даниэль Стром. - Парень протянул руку. - Так чем обязан?
  Я пожал протянутую ладонь. Рукопожатие было крепким, уверенным, да и в целом парень произвел на меня впечатление человека несуетливого.
  − Я хотел поговорить о вашей сестре.
  − О Низзи? - Даниэль нахмурился и склонил голову к плечу. - Простите, я только что приехал, так что не в курсе новостей. С ней что-то произошло?
  Похоже, братец ничего не знал о происшествии и взволновался искренне. Хотя, кто знает, может, он просто актер хороший?
  − Я расследую дело о пропаже Денизы Стром, − пожалуй, слишком сухо оповестил я. Ничего, парень − не девица, так что смысла ходить вокруг да около неприятной темы не вижу.
  − Низзи пропала? - в выдержке ему, конечно не откажешь, только дернулся краешек крупного рта, да на лицо будто тени набежали. - Может быть, зайдем в дом?
  Наверное, правильнее было бы поговорить в располагающей обстановке, но, честно говоря, я боялся оставлять Роксану. Да и время поджимало.
  − Вы замерзли?
  − Нет, − Даниэль пожал плечами, а я заметил, как у него побелели костяшки на сжатых кулаках. − Если вам будет угодно, останемся здесь. Так что там с сестрой?
  − Пока точных данных нет. Возможно, сбежала с поклонником.
  − Не сбежала. - Губы Строма упрямо сжались, а в глазах полыхнуло возмущение. - Низзи не такая. Она бы предупредила.
  − Вас? Вы когда ее, кстати, в последний раз видели?
  − И меня тоже. - Он дернул свесившейся на лоб пегой челкой и нахмурился. − Перед отъездом, два месяца назад. Я служу в Северном гарнизоне, на окраине Ланардии, так что дома бываю наездами.
  − Она вам часто писала?
  − Примерно раз в неделю. И, смею вас уверить, ни о чем таком не упоминала. Она вообще считала, что еще молода для общения с мужчинами. Ей всего-то семнадцать осенью исполнилось.
  − А о чем были письма?
  − Обычные девичьи разговоры, − Даниэль щелчком сбил с деревянного поручня торчавшую из снега щепочку. - О подружках, платьях...
  − И о наследстве? - между прочим закончил я.
  − А что наследство? - парень встревожено вскинул глаза. - С нашим дядюшкой тоже что-то случилось?
  − Надеюсь, что нет. - Я покопался во внутреннем кармане пальто и извлек на свет карандаш и лист бумаги, из тех, что частенько таскаю с собой. - Если вас не затруднит, черкните записку предстоятельнице общины. Я бы хотел получить разрешение ближайшего родственника осмотреть вещи аньи Стром.
  − Да, конечно, − Даниэль взял бумагу и, пристроив ее на дверной створке, принялся писать. Я поглядывал из-за его плеча на неспешно появляющиеся на листе строки. Из-под яблонь наползала тишина и, казалось, здесь, на задворках Солькора жизнь течет по-другому - размеренно и спокойно. Как же ты устал, ингирвайзер, если завидуешь подобной скуке...
  Даниэль справился с запиской и, развернувшись, вложил ее мне в руку.
  − Обещайте, что если что найдете, сообщите тотчас.
  Тревожный взгляд снова прошелся по моему лицу.
  − Непременно.
  Я коснулся края шапки в прощальном жесте и уже собрался уйти, когда Даниэль, глядя исподлобья, негромко произнес:
  − Я не стану спрашивать, капитан Фрей, почему пропажей Низзи занялся Страж границы. Я только прошу вас сделать все возможное, чтобы отыскать мою сестру.
  И в его глазах я увидел такую тоску, что почувствовал, как неприятный холод прошелся по спине. Молча кивнул и сбежал с крыльца.
  
  Глава 11
  Роксана
  
  Мне приходилось бывать на похоронах лишь однажды. Это было давно. Так давно, что воспоминания почти стерлись. Поблекли, превратившись в мутные образы, что проступали в сознании словно сквозь темную водную толщу. И как бы я ни старалась, их рваные обрывки уже не возможно было собрать воедино.
  Помню, что народу было много. Родственники, друзья, знакомые. Взгляды сочувствующие. Участливые. Искренние. И опустошенные глаза отца. Брат, кажется, ставший тогда сразу на несколько лет старше. Он держался, как настоящий мужчина. Не позволял себе слез. Ни тогда, ни позже, когда гости уже разошлись.
  И я вроде все понимала. Но в то же время не хотела понимать. Или принимать. Все надеялась, что это сон дурной. И стоит открыть глаза, как проснусь в своей просторной спальне, наполненной светом и свежестью. А мама, сидящая у постели скажет, что воспитанным молодым девицам не престало так долго валяться в постели по утрам.
  Вот только эту фразу следующим утром сказала мне присланная нянечка. Она же спустя несколько дней увезла меня в общину.
  Я прикрыла глаза, отгоняя очередной обрывок воспоминаний, и оглядела траурную процессию. Сегодня все было иначе. Не было ни родных, ни близких. Лишь несколько девиц из общины, на лицах которых отчетливо читался страх, да старшие воспитанницы, прикладывающие белоснежные платочки к уголкам глаз. Неясные фигуры закутанные в черное, глядящиеся на белоснежном фоне уродливыми чернильными кляксами. Сквозь темную сетку вуали все казалось зыбким, размытым. И я уже сотню раз пожалела, что надела эту шляпку. Не слишком теплую, но зато хорошо скрывающую лицо. Рей настоял. Сказал, что лучше не рисковать понапрасну.
  Сам он, к слову, находился неподалеку. Беседовал с одним из мужчин. Должно быть, это кто-то из управления. Фрей выглядел спокойным, безмятежным даже. Но я знала, что он начеку. И это знание придавало хоть какую-то уверенность.
  - Роксана! - знакомый звонкий голос вернул в реальность. Я оглянулась и увидела Марту, спешащую ко мне. Краем глаза уловила, как напрягся Рей, но тут же расслабился, убедившись, что это просто напросто моя подруга.
  Марта кинулась мне на шею, и мы, не сговариваясь, крепко обнялись.
  - Рокси, ну куда ты запропастилась? Ни письма, ни весточки. Я уж думала и с тобой что-то стряслось. - Марта глянула в сторону лакированного дубового гроба и содрогнулась. - До сих пор поверить не могу.
  - Я тоже, - произнесла глухо, немного отстраняясь от подруги. - Прости, что не написала. Все так закрутилось.
  Мне стало, и вправду, стыдно. Уже несколько дней, как я живу у Рея, а соседке даже сообщить не удосужилась. Надо было хоть через Гаспара записку передать. Никудышная из меня подруга вышла.
  - Я думала, ты из города уехала. И вещи твои исчезли. Так что произошло? - в темных глазах Марты горело любопытство с тяжкой примесью беспокойства.
  - Ну просто... - я немного поколебалась, не зная стоит ли посвящать подругу в детали этого дела. Секретность секретностью, но я была просто обязана предупредить близкого человека об опасности. - Дело в том, что в городе неспокойно. Особенно для девушек. И кузен он... приставил ко мне охрану, - на этих словах я вновь машинально глянула на Рея, убеждаясь, что он все еще рядом, и подруга с легкостью проследила за моим взглядом.
  - Это что, твой охранник? - громким шепотом вопросила соседка и скривилась, будто надкусила кислого лимона. - Ну и страшилище! Твой кузен не мог найти кого посимпатичнее?
  Ее слова болезненно кольнули и внутри поднялась жгучая обида.
  Да какое право она имеет так о нем отзываться?! Они ведь даже не знакомы. И Марта ни малейшего представления не имеет, при каких обстоятельствах были получены эти страшные отметины.
  Я уже хотела было осадить подругу. Но вовремя придержала язык. Ведь и сама не так давно шарахалась от Рея, словно от чумного. А когда увидела его раны на груди, меня и вовсе чуть не стошнило. Так что, Марту вполне можно понять.
  - Для охранника это не главное, - сухо отозвалась я, решив не развивать тему. - А тебе лучше уехать из города. И подальше.
  - Уже... - выдохнула Марта и тут же поправилась. - Точнее уеду со дня на день. Грен увозит меня. Он получил согласие на опеку, так что...
  - На опеку? - удивилась я. - Так вы поженитесь?
  Новость оказалась прямо таки ошеломляющей. Нет, я, конечно, предполагала, что все к этому идет. Да и сама отчасти поспособствовала. Но столь быстрого решения от подруги не ожидала. Марта девушка крайне прагматичная. Она привыкла тщательно выверять каждый свой шаг, особенно столь серьезный. Впрочем, Грен показался мне мужчиной решительным и настойчивым, возможно, он смог переубедить нашу упрямую южанку. Или все-таки вскружил ей голову?
  - Нууу. Скорее всего, - загадочно улыбаясь, протянула подруга. - Если, конечно, я не передумаю до Весеннего праздника, - хохотнула Марта, а потом вдруг резко посерьезнела: - И Роксаночка, я очень надеюсь, что ты не выкинешь никакой глупости, наподобие той, что произошла в 'Плакучей Иве'.
  Марта опасно сузила глаза и уставилась на меня прямо-таки прожигающим взглядом. Наверно, мне стоило устыдиться. Все же переспала с чужим женихом. Причем, вполне сознательно. Но совесть молчала. Да и стыда не предвиделось. Напротив, где-то внутри зрела уверенность, что я все сделала правильно. И возможно, та наша выходка послужила своеобразным толчком к намечающейся свадьбе. Остается лишь надеяться, что Марта будет счастлива с этим мужчиной.
  - Я подумаю, - решила чуть позлить подругу. - Все-таки он еще не твой муж, так что...
  - Рокси!
  - Да шучу. Я очень за вас рада!
  В уголках глаз Марты выступили слезы. И я не могла понять, от чего она плачет, то ли от счастья, то ли от тоски по ушедшей свободе.
  - Эй, ну ты чего? - притянула к себе девушку и провела по глянцевым темным волосам.
  - Ничего просто... Я замуж выхожу, а Натали, она... ее нет больше с нами. И это неправильно как-то.
  -Ну что ты, все правильно, - поспешила утешить подругу. - Уверена, она была бы за тебя очень рада.
  - Ладно, - выдохнула Марта, отстраняясь, и вытерла краешком платка мокрые глаза. - Пойду попрощаюсь, а то мы здесь ненадолго...
  Она бросила взгляд вправо, и я увидела Грена, терпеливо ожидающего чуть в стороне. Мужчина подошел к нам и вручил Марте букет белоснежных лилий - последний дар невинной, безвременно ушедшей душе.
  - Я одна, хорошо? - тихонько вымолвила девушка и в одиночестве направилась к постаменту, на котором покоилось тело погибшей.
  Я видела, как Марта кладет цветы, как что-то отчаянно шепчет, склонившись над бездыханным телом. Как комкает в руках белоснежный платок.
  - Сочувствую, - тихо сказал Грен, и я тут же оторвала взгляд от подруги. Все же это личное. Не стоит подсматривать.
  - А еще я, кажется, должен вас поблагодарить.
  - За что? - не сразу поняла я.
  - Вы были правы. Все-таки ревность сильная штука. И иногда крайне полезная, - усмехнулся мужчина и до меня, наконец, дошло, о чем он.
  - Не благодари. Мне было не сложно, - я нашла в себе силы улыбнуться и, воспользовавшись моментом, задала куда более волнующий вопрос: - Я надеюсь, ты сможешь о ней позаботится?
  - Какой бы из меня был мужик, если бы я не мог позаботиться о собственной женщине?! - хмыкнул Грен, но по тону голоса, я поняла, что он говорит совершенно серьезно. - Не беспокойтесь, с Мартой все будет хорошо. Это я вам гарантирую. Надеюсь и у вас, дорогая анья, найдется достойный защитник.
  Я уже хотела было сказать, что ему не о чем волноваться, как за меня неожиданно ответили:
  - Уж не сомневайтесь, - раздался знакомый жесткий голос прямо над ухом. И в то же мгновение мужская рука уверенно легла мне на талию.
  Надо же, а я и не заметила, как он подошел. Да еще жест этот. Откровенно собственнический! И мне бы возмутиться, но я отчего-то не могла так сразу решить, противна ли мне эта выходка или, напротив, приятна...
  - Господин ингирвайзер, - гвардеец козырнул, приложившись пальцами к фуражке. - Какая приятная встреча. И признаться честно, весьма неожиданная.
  - Ничего неожиданного, - раздраженно кинул Рей. - Я нахожусь здесь по службе.
  - А анья Эдан стало быть...
  - Под моей охраной! - совершенно невежливо перебил Фрей.
  - Что ж тогда я спокоен, - с радушной улыбкой отозвался Грен и, еще раз выразив свои соболезнования, поспешил откланяться.
  Я же повернулась лицом к своему телохранителю и одарила того вопросительным взглядом. Его поведение требовало как минимум объяснений. Но, по всей видимости, этого самого взгляда Фрей не заметил (то ли вуаль помешала, то ли он нарочно его проигнорировал) и первым задал вопрос:
  - И что этот тип тут забыл? - в низком голосе капитана проскользнули рычащие нотки.
  Интересно... Мне так только кажется, или он действительно ревнует?
  - Этот тип, как ты выразился, жених моей подруги, - жестко ответила я, всем свои видом демонстрируя крайнюю степень неудовольствия.
   - Только разговаривали вы отнюдь не о подруге...
  Ах, вот как... Услышал лишь последнюю фразу и сделал из этого свои выводы. Что ж, не буду разочаровывать.
  - Ну, мало ли, о чем, мы могли разговаривать, - хмыкнула я и, секунду поразмыслив, решила проверить свое предположение: - К тому же, нас связывают не только общие знакомые...
  - Звучит так, будто ты с ним спала, - равнодушно произнес ингирвайзер, и, если бы не странный огонек, мелькнувший на дне темных глаз, я бы и впрямь поверила, что ему все равно. Он определенно хорошо научился прятать свои эмоции. Хорошо... но недостаточно.
  И если все дело в ревности, то это плохо. Очень плохо. Я ведь совсем не хотела, чтобы Рей ко мне привязался. Я всех держу на расстоянии. И сейчас надо бы прекратить весь этот фарс, но... Но мне отчего-то хотелось и дальше его провоцировать.
  - Это так очевидно? - состроила прямо-таки невинное личико, дескать я ошеломлена его неожиданной догадкой.
  Рей напрягся. С силой сжал челюсть, скрипнув зубами, и промолчал... Глаза отвел, старательно пытаясь не пересечься со мной взглядом.
  Вот и проверила догадку... Довольна? И как теперь быть?
  Додумать я не успела, а уж решить, как вести себя дальше, и подавно.
  - Прощайся скорей. У нас не так много времени, - поторопил Рейнар, и я вновь вспомнила, зачем мы здесь собрались.
  Глянула в сторону лакированного гроба и заметно содрогнулась. За все то время, что мы провели на кладбище, я так ни разу и не взглянула на Натали. Почему-то не могла подойти ближе десятка шагов. Все еще слишком свежо было воспоминание юного девичьего тела, распростертого на ледяной мостовой.
  Вот и сейчас, я как могла пыталась отсрочить этот момент.
  - Я знаю, но у меня нет цветов... - пролепетала неуверенно, и глянула на Рея в поисках поддержки.
  Капитан тяжко вздохнул, а потом вдруг распахнул пальто и вынул из внутреннего кармана сложенный вчетверо лист бумаги. Осмотрел его со всех сторон. Лист оказался пуст и девственно чист. А Фрей присел на корточки, устроив бумагу прямо на обледеневшей каменной плитке, и принялся что-то усердно складывать. Никак почтового журавлика.
  Вот только вышел отнюдь не журавлик. Мужчина поднялся, и на ладони у него лежала крохотная четырехлистная лилия.
  - Другого предложить не могу... - глухо уронил ингирвайзер, а я уже тянулась пальчиками к цветку, маленькому, хрупкому как весенний лед. Вот только на ощупь он оказался вовсе не хрупким - плотным и гладким, теплым еще. А ладонь Рея, которой я нечаянно коснулась, была и вовсе горячей. Или это мои пальцы озябли на морозе?
  - Проводишь? - попросила я, понимая, что сама так и не решусь подойти к телу подруги. Рей кивнул и слегка подтолкнул меня в спину.
  Теперь, когда за мной след в след шагал телохранитель, стало намного спокойнее. Да и понимание, что назад дороги нет, добавляло решимости. Я почти уверено дошла до постамента, но на последних шагах все равно запнулась и застыла, боясь взглянуть в бледное лицо подруги. Неожиданно промелькнуло детское желание зажмурится. Мне с трудом удалось преодолеть его и следом же преодолеть последний метр до глянцевого ложа Натали.
  Она была такой, как запомнилась мне в тот последний раз. Разве что крови на виске уже не наблюдалось. А так кожа бледная, заиндевевшая, почти сливающаяся с белым платьем, в которое ее облачили. И даже густые румяна, наложенные посмертным художником, не добавляли ей жизни. И возникало странное чувство, будто она просто замерзла. Заледенела на лютом холоде, и всего-то и надо, что отогреть своим теплом.
  Изо рта вырвалось облачко пара, и я почувствовала, как уже мои собственные пальцы закололо на морозе. Все же долго на таком холоде без перчаток нельзя. Я аккуратно опустила в гроб свою маленькую бумажную лилию и сразу спрятала коченеющие руки под мышки. Цветок тут же затерялся средь остальных. Тоже заледеневших, но все еще источающих сладкий приторный аромат.
  И что за странная традиция - опускать в гроб цветы? Да еще такие вонючие. Или это все для того, чтобы перебить неприятный запах разлагающегося тела? Зимой в этом смысла никакого, а вот на летней жаре, пожалуй, придется весьма кстати. Только вот не понятно, от чего быстрее затошнит: от запаха близкой смерти или от самих цветов, его скрывающих.
  Странные мысли роились в голове. И мне отчего-то казалось, что среди них нет ни одной правильной. Я не знала, что стоит говорить, или думать в таких случаях. И от того все внимание фокусировалось на деталях, на мелочах несущественных, как выбившийся из прически локон, или неровная оборка на подоле белого платья. Казалось, что в покойнице все должно быть идеально. И такие вот мелочи выделялись из общей картины, цепляли взгляд. И наверное, не давали мне сейчас окончательно разреветься.
  Я не знаю, сколько так простояла, всматриваясь в знакомые и в то же время такие чужие в своем посмертном обличии черты лица подруги. Видимо, времени прошло уже слишком много, потому что Рей вдруг легонько коснулся рукой поясницы, заставив меня вздрогнуть от неожиданности и тут же расслабиться, вспомнив о том, кто стоит за спиной.
  И я совершенно не вовремя подумала, что не хочу быть одна. Не хочу, чтобы и на моих похоронах были сплошь чужие малознакомые люди. Что мне нужен кто-то сильный, надежный. Тот, кого я не побоюсь вот так же держать за спиной, и за чьей спиной сама смогу встать в минуту опасности.
  - Пойдем? - тихонько спросил Фрей и просунул руки под мои прижатые локти. Накрыл горячими ладонями озябшие пальцы, и это была куда приятнее, чем надевать перчатки. - Ты продрогла совсем...
  - Угу... - кивнула я, но отходить от постамента не спешила.
  Рей и не подгонял. Терпеливо ждал, пока я буду готова. И я уже собралась прошептать прощальные слова, как тишину кладбища вдруг нарушил звонкий окрик.
  - Господин ингирвайзер! - к нам мчался молодой мужчина в форме, и Фрей, завидев его, тут же отпрянул и отпустил мои руки.
  Пальцы обдало холодом, и я все-таки одела перчатки. А потом, взволнованная появлением служащего, поспешила следом за Рейнаром. Собравшиеся бросали на нас неодобрительные взгляды, но что капитану, что прибывшему молодчику не было до этого никакого дела.
  - Господин ингирвайзер, - запыхавшись от быстрого бега, начал посыльный, - тут такое дело. Вас срочно вызывают в штаб службы безопасности.
  Я еще раз оглядела прибывшего. Темная, почти черная форма, нашивки на рукавах... Они явно были мне знакомы. И сейчас я вспомнила откуда. Кажется, кузен в рабочее время носит такую же форму, разве что нашивок на ней больше. А значит этот паренек явно из его отдела.
  - Что стряслось? - Рей нахмурился и отошел в сторону, увлекая за собой молодого человека.
  Тот недоверчиво глянул на меня через плечо, но, получив от капитана одобрительный кивок, понизил голос и коротко сообщил:
  - Кто-то пробрался в секретный архив. Есть подозрения, что пропали документы, касающиеся вашей лаборатории...
  Рей выругался сквозь стиснутые зубы и резко повернулся ко мне.
  - Мы должны ехать!
  Я лишь пожала плечами, смиряясь с неизбежным, и кинула последний взгляд в сторону Натали. Ну вот, и все. Больше я ее не увижу.
  - Прощай, - прошептала одними губами, и в то же мгновение Рейнар подхватил меня под локоть и повлек к ждавшему на кладбищенской дороге экипажу.
  
  В главном штабе службы безопасности Ланардии царила суматоха. Служащие бегали с какими-то документами. Таскали туда-сюда папки и целые стопки макулатуры. И оттого создавалось впечатление, что штаб полным составом переезжает в другое здание. Впрочем, возможно, переезжали только эти самые документы, либо было решено провести внеочередную инвентаризацию... В любом случае, работы у здешних сотрудников заметно приумножилось.
   Рейнар оставил меня ждать в приемной. А сам направился прямиком в кабинет заместителя. Сидеть без дела было откровенно скучно, а потому я принялась расхаживать взад-вперед перед захлопнувшейся дверью, надеясь услышать хоть часть разговора, происходящего по ту сторону.
  По-началу все было тихо, и я даже немного расстроилась. Все же Рей не такой болтун, чтобы с ходу делиться со мной всеми данными, а узнать, что стряслось, желалось неимоверно. Но вскоре ожидания мои оправдались и из кабинета послышались не то, чтобы голоса, а прямо таки крики! Причем орал явно Рей. Интересно, и что же такого стряслось, чтобы вечно сдержанный ингирвайзер позволил себе столь сильно повысить голос?
  - Да вы хоть понимаете важность этих документов?
  Я вздрогнула от неожиданного рыка и замерла на месте, борясь с искушением прильнуть ухом к двери.
  - Где, вашу мать, была охрана? Куда они смотрели? Или слово 'секретно' для вас так, набор случайных букв, что висит над входом в тайный архив?
  Заместитель проблеял что-то неразборчивое - я не расслышала его слов, как ни старалась. Зато очень хорошо расслышала поток отборных ругательств, которыми покрыл его Рей. Да, уж что-что, а матершинником Фрей оказался талантливыми. У меня даже уши вспыхнули, хотя я отнюдь не страдала наличием тонкой душевной организации.
  - Стоит Дорсану отлучиться на несколько дней, так у вас сразу ЧП на ровном месте. Ведите в архив! - гаркнул Рейнар, и дверь резко отворилась, шибанув по стене. Я чудом успела отскочить и сейчас глядела прямо в пылающие злобой глаза ингирвайзера.
  Рей скользнул по мне отстраненным взглядом.
  - Подожди здесь, - бросил сухо и, резко развернувшись, направился вперед по коридору. Заместитель начальника службы безопасности посеменил следом. Мне же оставалось лишь примоститься на краешек неудобного жесткого стула и ждать, мучаясь догадками и предположениями.
  Благо ожидание длилось не долго. Не прошло и десяти минут, как мужчины показались из-за поворота. Хмурое лицо Рея не сулило ничего хорошего.
  - Соберите отряд. Немедленно, - поравнявшись со мной, обратился к заместителю Рейнар. Мужчина был бледен, нервно заламывал пухлые пальцы и на приказ ингирвайзера отреагировал судорожным киванием. - И отправьте на место. Я прибуду, как только смогу. Идем, - уже для меня произнес Фрей, и мне пришлось подхватить юбки, чтобы поспеть за его размашистыми шагами.
  Дальше события понеслись с какой-то ураганной скоростью. Мы прыгнули в повозку и спустя пару минут остановились у здания управления. Правда вот, не у центрального входа, а у боковой пристройки.
  Фрей выскочил из экипажа и помчал к двери. О моем присутствии ингирвайзер, кажется, и вовсе забыл. Я недоуменно глянула ему в след и, секунду поколебавшись, сошла с повозки и направилась за своим телохранителем. Непонимание происходящего тяжким грузом давило на нервы, и я надеялась, что последовав за капитаном, смогу хоть как-то прояснить ситуацию.
  В здании было пустынно. Лишь откуда-то издалека раздавались приглушенные голоса. Я пошла на звук и оказалась в небольшом скромно обставленном кабинете. За столом сидел Виттор, непривычно серьезный и собранный, в военной форме, перетянутой широким кожаным поясом. Рейнар стоял над ним и сбивчиво обрисовывал обстановку:
  - Собери людей. Из стражей. Всех, кого сможешь выцепить, и езжайте в лабораторию.
  Рейнар подтянул к себе карту, лежавшую на краю стола, ловко развернул и ткнул пальцем в точку:
  - Вот это здесь. Информация, как понимаешь, секретная, так что парням не слова.
  - Понял. А... - Виттор вдруг заметил меня, переминающуюся с ноги на ногу за спиной Рейнара, и удивленно поднял густые брови.
  Фрей мгновенно обернулся.
  - Роксана... - И тут же вновь обратился к Виттору: - Рута дома?
  - Она уехала вчера. К тетке в деревню, так что...
  - Сучье вымя! - выругался капитан. - Как некстати-то... - и вновь окинул меня взглядом, явно раздумывая, куда бы пристроить одну крутящуюся под ногами дамочку.
  - Рей, что стряслось? - осмелилась подать голос, ожидая хоть каких объяснений.
  - Потом объясню. Ладно, поедешь со мной. Виттор, ты все понял? - И дождавшись утвердительного кивка соратника, добавил: - И будьте там аккуратны. Если что подозрительное заметите, сразу телеграфируйте в управление. Машину беречь, как зеницу ока!
  - А ученого твоего? - в густые усы усмехнулся Виттор. Явно пытался разрядить обстановку.
  - Аларика беречь еще усерднее. Хоть за пазуху его себе сунь, но чтоб вернули мне его в целости и сохранности.
  Здание вновь покидали в спешке. Рей припустил так, что мне приходилось за ним бежать. Благо хоть в экипаж помог забраться. Потом перекинулся парой фраз с кучером, и мы помчали в неизвестном направлении.
  - Рей, может, все-таки объяснишь, что происходит?
  Мужчина тяжко вздохнул, уже привычно потер пальцем переносицу и наконец снизошел до объяснений:
  - Кто-то вскрыл секретный архив в штабе службы безопасности. Пропали документы касающиеся лаборатории. Адреса, планы местности, схемы...
  - Значит теперь лаборатория в опасности? - сразу запаниковала я.
  - Ну как тебе сказать. Дело в том, что, когда только было принято решение ее создать, мы с твоим кузеном немного похимичили. По документом здание находится в одном месте, а фактически располагается совершенно по иному адресу.
  Я облегченно выдохнула. Хоть я и не знаю всех тонкостей, но представляю себе важность Ключа и той работы, что ежедневно проделывают Рей с Алариком. Даже представить боюсь, что нас ждет если станция попадет в руки Хамелеонов.
  - И все бы хорошо... - задумчиво продолжил Рейнар и, слегка склонившись ко мне, сцепил руки в замок, - если бы не Бруммель. Дом достался мне уже с тайным ходом. И бывший хозяин не мог не знать о его существовании. Когда они поймут, что в документах фальшивый адрес, станут искать дальше. И наверняка докопаются до правды. Вопрос лишь в том, сколько у нас времени.
  - А мы сейчас не туда едем? - удивленно спросила я, понимая, что ситуация с каждым днем все больше накаляется.
  И теперь и вовсе непонятно, где безопаснее: рядом с капитаном Фреем или как можно дальше от него. Хотя, вряд ли я сейчас решусь хоть на шаг отойти от своего телохранителя.
  - Сначала съездим по ложному адресу. Возможно, есть еще шанс перехватить заговорщиков. По крайней мере, я на это очень надеюсь.
  
  Надежды его не оправдались. Мы опоздали. Даже невооруженным взглядом было видно, что до нас тут побывала целая толпа. Снег был изрыт множеством ног. Выбитая дверь деревянного амбара сиротливо свешивалась на бок. В паре окон не хватало стекол. А у входа, накрытое белой тканью, лежало бездыханное тело.
  Территорию уже оцепили жандармерия и подтянувшиеся к месту гвардейцы. Рей оставил меня у повозки, уже привычно велев Айне охранять, а сам нырнул за ограждение.
  Я тихонько выглянула из-за спины стоящего передо мной гвардейца и стала с любопытством наблюдать за ингирвайзером. Тот высунул из кармана холщевый мешочек и, приблизившись к амбару, стал равномерно рассыпать пыльцу на ступени, а затем и на дверной косяк. Я не слышала, что он при этом говорил, но судя по выражению лица, капитан вновь изволил ругаться. Затем Фрей толкнул плечом и без того хлипкую дверь и скрылся внутри строения.
  Потеряв мужчину из виду, я вдруг забеспокоилась и поспешила отыскать взглядом Айну. Та сидела прямо у моих ног и с готовностью подставила морду под протянутую руку. Отчего-то оставаться одной средь незнакомых людей было неуютно, даже несмотря на присутствие грозной собаки. Благо долго задерживаться в амбаре Рей не стал. Вышел буквально через пару минут и быстрым шагом направился ко мне.
  - Поехали! - кинул через плечо, рывком отворяя дверь экипажа.
  Подгонять меня нужды не было. А уж Айну, мгновенно прошмыгнувшую в повозку, тем более. И вновь заснеженные деревья замелькали за окном, а беспокойство во мне всколыхнулось с новой силой. Я так и просидела всю дорогу, украдкой вытирая потеющие ладони и то и дело поглядывая в напряженное лицо капитана, не решаясь спросить, куда же мы снова мчимся.
  
  Глава 12
  Рейнар
  
  Ситуация складывалась донельзя отвратная.
  Когда к стенам фальшивой лаборатории прибыл отряд службы безопасности, нападавших уже и след простыл. У меня даже мелькнула мысль, что, возможно, их кто-то предупредил. Я сделал себе внутреннюю заметку проверить, а не крутился ли с час назад в штабе службы безопасности какой-нибудь Эльгар.
  Хотя, вполне возможно, преступники просто сделали свое дело, и ушли прежде, чем их обнаружили. В любом случае это случилось недавно - трупы внутри здания еще не успели окоченеть. Беднягам, охранявшим склад, которым на самом деле являлся секретный объект, не повезло. На одном из тел я заметил знакомые багровые полосы, протянувшиеся вдоль лица и уходящие под разорванную одежду. Боевой хлыст. Я отстраненно почувствовал, как потянуло поврежденную щеку, и скрипнул зубами, давя в себе приступ ненависти. Взял себя в руки и вернулся мыслями в экипаж, который мчался сейчас по направлению убежища Аларика. Встретился взглядом с испуганными глазами Роксаны и нахмурился. Бедняга, ей-то, за что такие приключения?
  − Там были хамелеоны, да? - девушка постаралась сдержать дрожь в голосе, но, откровенно говоря, у нее это не слишком хорошо вышло. Я кивнул. Засиявший радугой поисковый порошок, рассыпанный на месте преступления, говорил о недавнем присутствии ингиров лучше, чем любой из свидетелей.
  Мелькнула запоздалая мысль, какой же я все-таки идиот, что тащу девушку с собой. Там ведь может быть опасно, а я не имею никакого права рисковать жизнью Роксаны. И взять с собой подмогу не помешало бы. Да только как узнать, кому можно доверять?
   Экипаж сделал крутой поворот, чуть накренился, а когда я, тихо ругнувшись, выровнял равновесие, анья Эдан испуганно ахнула.
  − Святая Мать Прародительница...
  Я приткнулся к окошку и увидел, как впереди, над заснеженными холмами, разливается багряное зарево. Пожар?
  Повозка сделала еще один поворот, выезжая на открытую местность и я, что есть сил, забарабанил кулаком по перегородке. Мы резко остановились. Я обернулся к анье Эдан, ухватил ее за ледяные запястья и коротко пожал.
  − Сиди здесь, не высовывайся. Если увидишь что-то подозрительное, вели кучеру гнать обратно к городу. Айна! Сторожить!
  Собака бросила на меня укоризненный взгляд, тихо заворчала, но приказа послушалась. Я же соскочил со ступеньки в снег и тяжело побежал по узкой колее, на ходу снимая с пояса хлыст. Кровь бухала в висках, и я сам, казалось, превратился сейчас в дикого зверя, готового рвать противника зубами. Пес, сбросивший цепь. А глаза застилал туман ярости, того же оттенка, что горящее небо.
  Некогда аккуратный дворик сейчас остро напомнил мне картины пятнадцатилетней давности, когда бой шел в каждом доме предместий столицы. Здание полыхало, словно облитое горючей смесью. Сквозь гудение пламени доносился треск падающих балок, а еще где-то рядом дико ржали лошади. Ни людей, ни хамелеонов видно не было, и я, вернув оружие обратно на пояс, бросился на звук - пламя с одной стороны уже лизало стену конюшни. Жаркий смрад кинулся мне в лицо и я, уткнувшись носом в рукав, распахнул деревянные ворота. Почти на ощупь резал поводья, стараясь не попасть под копыта паникующих животных. А когда силуэт последней лошади растворился в неясном пятне выхода, услышал чей-то тихий стон.
  − Кто здесь? - я слепо покрутил головой и закашлялся. Дымная горечь раздирала горло не хуже кинжала.
  Стон повторился. Я, определившись с направлением, ринулся в соседнее стойло и еле удержался на ногах, споткнувшись о чье-то грузное тело. Нашарил на поясе пострадавшего ремень, другой рукой ухватил под мышки и чуть не волоком потащил тело к выходу.
  Когда мы вывалились на улицу, пламя добралось до крыши и первые ошметки огненной соломы страшным дождем уже падали с потолка конюшни. Я оттащил пострадавшего подальше в сугроб и до крови прикусил губу, разглядев в сумерках бледное и заострившееся лицо Виттора.
  − Отец всемогущий, − выдохнул я и коснулся шеи ветерана. Тот часто дышал, а жилка под моими пальцами билась слабо и редко. Я оглянулся через плечо - туда, где темнело пятно оставленного экипажа, и подумал, как быстро мы сможем довезти раненного до города. Пока же было нужно посмотреть, не выжил ли еще кто. Далеко на задворках сознания крутилась мысль о катастрофе и разрушенном Ключе, но я постарался отогнать ее как можно дальше. Паниковать будешь позже, ингирвайзер, сейчас же твоя задача - успеть помочь еще кому-нибудь. Сучий, хвост, тут же должен был быть целый отряд стражей, так какого хрена они не справились?
  Я плюхнул на лоб Виттору горсть снега и, прикрывшись локтем от огненного ветра, постарался пробраться ближе к зданию. Внутри искать уже было нечего - в оскалившиеся осколками окна я видел, как бушует огонь. И я двинулся вокруг, стараясь держаться на безопасном расстоянии. За углом обнаружил еще одно тело - человек недвижной грудой лежал под окном и я поспешно оттащил его за ноги к забору. Лицо мое болело адски, точно в первые часы после удара ингирского хлыста − горячий воздух снова разбередил раны, залеченные Орфином - и я изо всех сил старался не обращать внимания на боль. Подумаешь, царапины. Стражу, лежащему у забора, повезло куда меньше - похоже, его просто выкинули из окна и бедняга свернул себе шею. Кажется, я встречал его в казарме, когда в последний раз был на Границе. Мма-ать... а не тот ли это парнишка, что провожал меня с башни?
  Я скрипнул зубами и ладонью закрыл ему остекленевшие глаза, отражающие всполохи пламени. Неподалеку в сугробе нашелся еще один мертвый страж - пожилой мужчина с арбалетной стрелой между лопатками. А вот этого убивали явно не ингирским оружием. Сволочи. Враг на войне вызывает ненависть, но предатель еще более отвратителен. Это кем же нужно быть, чтобы вот так да по собратьям! Как наяву представилось, что мои руки сжимаются на горле Ганса Бруммеля и я тряхнул головой. Не время сейчас предаваться фантазиям.
  Спустя несколько минут я снова вернулся к Виттору. Наверное, ветеран почувствовал мое присутствие, потому что снова тихо застонал и приоткрыл слезящиеся глаза.
  − Сильно ранен? - хрипло осведомился я.
  − Бывало и хуже.
  Виттор ухватился за меня, попытался сесть и, болезненно замычав, опустился обратно в снег.
  − По затылку приложили, гады. Аж звезды перед глазами завертелись.
  − Я подгоню повозку, не двигайся.
  − Не кипишуй. - Ветеран с силой ухватил меня за предплечье. - Сначала остальных поищи. Тут парнишка был, новобранец, еще несколько человек...
  − Я видел, это потом.
  Страж все понял. Прикрыл глаза, и сквозь зубы ругнулся.
  − Виттор, а Аларик... где?
  − Жив... − Я облегченно выдохнул, а ветеран дернул щекой. - Я надеюсь, что всё еще... увели его...
  − Кто?
  − Ингиры. Мы как раз приехали, я и еще пятеро, все, кого удалось собрать. - Он облизнул губы и шумно сглотнул. - Тут уже занимался пожар. Бой. Ала потащили...
  Виттор закашлялся и, зачерпнув горсть снега, стал жадно глотать с ладони. Я переждал, пока страж утолит жажду, собирался уточнить, куда именно потащили ученого, как вдруг сквозь гул пожара прорвался отдаленный женский визг.
  Я подскочил, чувствуя, как оборвалось сердце. Дурак, кретин, хрен моржовый, не уберег! Сорвал с пояса хлыст и, что есть сил, рванулся назад, к экипажу.
  Сквозь крики до меня донесся глухой рык волкодава и, перепрыгивая очередной сугроб, я увидел, как мечется Айна, намертво вцепившись в запястье кряжистого широкоплечего мужика с длинной черной косой, змеящейся по спине. Вот он повернулся боком, и мне открылся выбритый висок и вязь татуировки на лице. Хамелеон!
   Второй в это время вытаскивал из кареты девушку, намотав на руку ее волосы. Роксана шарила ладонями по стене экипажа, цеплялась за дверь, а ингир, кажется, даже не прикладывал усилий, вытягивая анью наружу. Сквозь яростный шум крови в ушах я различил издевательский смех.
  Мой крик они услышали. И когда, подбегая, я уже раскручивал хлыст над головой, хамелеоны исчезли. Тот, что был у двери, очевидно, отпустил девушку, потому что Роксана поспешно юркнула обратно в экипаж. Но уйти из-под моего удара ингир не успел. Хлыст ощутимо дернуло, и я с оттяжкой рванул его назад, видя, как в воздухе на уровне человеческого роста появляется алая полоса. Мысленно возблагодарил Мать Прародительницу, что у ее подопечной хватило ума спрятаться в укрытии и, уже не сдерживаемый никакими ограничениями, принялся стегать хлыстом направо и налево. Пару раз возле уха проносился знакомый свист, и я просто уходил из-под удара, не задумываясь, мое ли это оружие, или же противник тоже достал кнут.
  А потом что-то чиркнуло по рукаву. Я скосил глаза и увидел разодранную ткань, словно стрела прошла мимо цели, задев одежду. Следом послышался громкий, полный боли скулеж. Развернувшись, я понял, что Айна кулем валится на снег, а белоснежная шерсть на брюхе стремительно темнеет. Краем глаза заметил валяющуюся трубку - из тех, что когда-то видел в арсенале неприятеля. И только потом углядел в воздухе над собакой окровавленную руку. Отчаянно заорав, я ударил, примеряясь к месту, где у хамелеона должна была находиться шея. Почувствовал, как закручивается хвост плети, дернул рукоять на себя и с какой-то бесшабашной радостью услышал, как хрустнули позвонки.
  Удар сзади резанул по коленям, выбивая землю из-под ног. Я потерял равновесие и успел подумать, что будет слишком большой несправедливостью окончить жизнь вот так вот, по собственной глупости, да еще утянуть за собой несчастную девушку.
  В воздухе что-то просвистело и мой противник, падая с арбалетным болтом в груди, стал видимым. Со стороны леса в нашу сторону бежали люди.
  Я с шумом втянул в себя воздух, поднялся и, почувствовав резко накатившую усталость, мимоходом ткнулся лбом в холодную стену экипажа. Внутри повозки было тихо. Я подумал, что девушка может быть в обмороке или того хуже, ранена. Резко распахнул дверь и облегченно выдохнул, увидев растрепанную, но вполне воинственную Роксану, замахнувшуюся подушкой для сидения. Увидела меня, и подушка выпала из рук, решительное лицо расслабилось, стало враз растерянным, а по бледным щекам потекли слезы.
  Я втиснулся в экипаж и порывисто прижал девушку к груди. Анья Эдан плакала тихо, только плечи подрагивали, а я почувствовал, как встал в горле колючий ком. Жива. И это - главное.
  − Ты не ранена? - хрипло спросил я, а снаружи уже подтянулись люди, что-то говорили, кто-то меня окликнул.
  Роксана судорожно вздохнула и, не отрывая лица от моей груди, покрутила головой.
  − От паскуды, − раздался у двери повозки мужской голос. - Разделились таки. Твою мать на них еще и ашшари!
  Я провел ладонью по спине Роксаны, осторожно отстранил девушку, усадил.
  − Посиди здесь, − сказал я мягко. Не хватало мне еще обмороков от вида побоища. Спрыгнул из экипажа и увидел, как мужик в длинной телогрейке стража нагнулся над мертвым ингиром. Сплюнул в окровавленный снег и пнул сапогом скрюченное тело.
  Я подошел и наконец-то внимательно рассмотрел противника. Арбалетный болт угодил точно в сердце, и быстрая смерть не смогла стереть с лица Хамелеона торжествующую гримасу. И у этого противника все-таки был хлыст. Не такой, каким один из Ханов изуродовал когда-то мое тело, но тоже вполне смертоносный − с острыми лезвиями на конце хвоста. И еще неизвестно, что за гадость была нанесена на оружие. Дорогое. Элитное. И одежда хамелеона говорила о том, что это был не рядовой контрабандист. Костюм ашарри - плотная кожа, на первый взгляд больше напоминающая диковинную чешую, плотно прилегала к телу. Теплая и легкая одежда, а главное - пропитанная специальным составом, позволяющим исчезать ей вместе с владельцем.
  Да, горстка стражей слабый противник по сравнению с элитой Эвры. И дело, похоже, куда серьезнее, чем мне представлялось поначалу.
  − Сколько их было? - спросил я арбалетчика, а сам тяжело пошел к неподвижному телу моей собаки. Теперь уже бывшей.
  − С дюжину, − в хриплом голосе стража промелькнула безнадежность. - Мы когда сюда подъехали, тут всё только занималось. Сначала дым валил, а потом как полыхнуло разом. Такого стремительного пожара ни разу в жизни видеть не доводилось.
  Я опустился на корточки и сунул пальцы в белоснежную шерсть, еще хранившую живое тепло. Только вот снег, налипший на нос Айны, так и не растаял. Странное существо человек. А, может, это только я такой? Умом понимаю, что потерял друга, а чувства еще не включились, вот только завелась внутри какая-то звенящая пустота. Горе накатит позже, я знаю, но, может, это и хорошо - сейчас не время предаваться эмоциям. Тем более, вполне возможно, что друга я сегодня потерял не одного.
  − А ученый? - я поднял голову и посмотрел в лицо стража, на котором играли тени и отблески пожара. - Вы видели, куда он делся?
  − Не только видели, − арбалетчик сумрачно кивнул, - догнать пытались. Пара Хамелеонов и мужик хромой тело в сани погрузили и к лесу стали уходить. Мы пока тут пробились, те уж далеко ушли.
  Я ласково погладил собачью шерсть и, тряхнув головой, поднялся. Махнул рукой в сторону горящего здания. - Там, у конюшни, раненый. Подгоните мой экипаж, заберете в лазарет. Потом заберите убитых: двое во дворе лаборатории и кучер. - Я покосился на безвольно обмякший темный силуэт на козлах. − И да, еще личная просьба. Отвезите в гарнизон мою собаку. Постараюсь забрать, как смогу.
  Тяжелая рука легла мне на плечо.
  − Не беспокойтесь, ингирвайзер, все сделаем.
  Арбалетчик ободряюще кивнул и принялся отдавать указания соратникам. А я вернулся к экипажу.
  Роксана сидела тихо, как мышка и в первый момент я решил, что она заснула от пережитого волнения. Тем более, уже почти стемнело, и было сложно разглядеть ее лицо. Но потом я почувствовал, как запястья коснулись холодные пальцы.
  − Что там? - шепотом спросила девушка.
  − Все закончилось, − неожиданно для себя я схватил ее руку и прижал к губам. - Прости меня.
  Девушка немного помолчала, а потом легко прикоснулась к моей щеке, словно бабочка крылом задела.
  − Айна? - донесся тихий голос. И вот тут на меня накатило. Острое, злое, тяжелое. Придавило плечи, пережало горло. Я сделал глубокий вздох и просто покачал головой. И Роксана поняла, всхлипнула тихонько и ткнулась мне лицом в плечо.
  − Пошли, − хрипло выдавил я, − нам еще до города добираться. Ты верхом как, выдержишь? Там раненные, а саней нет и конюшня сгорела.
  Анья Эдан вздрогнула, отстранилась и решительно полезла наружу.
  Стражи как раз сгружали тело кучера, и я обеспокоенно покосился на Роксану. Та поспешно отвернулась и подняла воротник, закрывая нос. Сучий хвост, как бы она не промерзла - нам ведь еще до города добираться, а там прямиком в службу безопасности. Я стянул с пояса фляжку и протянул девушке:
  − Вот. Сделай пару глотков. Не глинтвейн, конечно, но от простуды убережет.
  Долго упрашивать не пришлось, и пока я распрягал одну из лошадей, анья Эдан успела приложиться к фляжке. И отнюдь не пару раз. Я вовремя отобрал 'лекарство', все же солдатский самогон с непривычки и с ног свалить может, но Роксана, кажется, даже не опьянела. Я подвел чалую кобылку к ступенькам экипажа. Подсадил девушку, потом забрался сам и подумал, что без седла, если мы не хотим весь завтрашний день ходить на полусогнутых, придется значительно потерять в скорости.
  Роксана, откинувшись назад, доверчиво прислонилась к моей груди, и я тронул поводья. Добрую половину дороги мы проехали молча. Голова же моя гудела от мыслей точно растревоженный пчелиный рой. Оцепить местность, организовать срочные поиски Аларика, послать отряд ко мне домой, удвоить - нет, утроить дозоры, срочно достать очки, через которые можно видеть Хамелеонов, чем больше, тем лучше... сучий потрох, где же я найду столько людей в гарнизон? Ключ уничтожен, теперь порталы начнут расти как грибы после дождя! Похоже, придется возрождать ополчение, объявлять чрезвычайное положение в городе. Судя по всему, с минуты на минуту нас ждет нашествие ингиров, операция была явно продумана и хорошо подготовлена. Я с трудом сдержался, чтобы не застонать от отчаяния и прибавил ходу. В конце концов, чего стоит пара отбитых седалищ по сравнению с нависшей над городом опасностью?
  Покрепче прижал к себе притихшую девушку - как бы ни свалилась с лошади, задремав. Бедняжка, угораздило же влипнуть в историю. Нежная, хрупкая, ей бы цвести где-нибудь в богатом доме, с заботливым мужем-красавцем. Нет же, скачет по морозу в сомнительной компании, да еще после того, как чуть не похитили.
  Я тяжело вздохнул и с трудом удержался, чтобы не коснуться губами мягких волос, щекочущих подбородок. Вместо этого я просто набросил на голову девушке слетевший от быстрой езды капюшон. Надо бы ей рассказать, что и комфортный дом тоже придется сменить.
  − Ксана, ты не спишь?
  − Что? - в голосе аньи Эдан прозвучало неприкрытое удивление. - Как ты меня назвал?
  − Прости. В общем, неважно. Не спишь, значит.
  − Боюсь, я теперь долго не смогу заснуть, − послышался горький смешок. - Куда мы сейчас?
  − Сначала в службу безопасности. Надо отдать распоряжения.
  Роксана кивнула: - Понимаю.
  − А потом я заброшу тебя в одно надежное место.
  − Это в какое? - Я почувствовал, как напряглась спина девушки.
  − Домой возвращаться нельзя, Бруммель наверняка отправил подземным ходом парочку наемников. У меня есть небольшой домик в торговом квартале, о нем мало кто знает. Остался с тех времен, когда я еще не был ингирвайзером. Переждешь там.
  − А ты?
  − Посмотрим. Столько всего надо сделать.
  − Не хочу оставаться одна. Лучше с тобой.
  Я почувствовал, как крепко сжалась ладонь на моем запястье и в груди, впервые за этот страшный вечер, шевельнулось что-то теплое. Будто зажегся робкий огонек, и злой холод отчаяния стал не таким лютым.
  
  Глава 13
  Роксана
  
  Окно было покрыто изморозью. Полупрозрачные кружева тянулись от края рамы к самому центру. Переплетались меж собой, изгибались витиеватыми узорами, скрывая под белесым орнаментом гладкую поверхность. Чтобы хоть что-нибудь разглядеть мне пришлось отогреть ладонью кусочек стекла. И сейчас я напряженно глядела в небольшое отверстие, до боли закусив губу и впиваясь пальцами в деревянный выщербленный подоконник.
  Спальня маленького домика, в котором мне предстояло провести ночь, выходила окнами во двор. Нечищеный, тускло освещённый. Если бы не снег, что лежал у стен огромными воздушными сугробами, то было бы наверно и вовсе ничего не разобрать. Но свет раскачивающегося фонаря отражался от белоснежной поверхности и позволял без труда рассмотреть темную фигуру Рейнара, что, скинув пальто, усердно вдалбливал штыковую лопату в промерзшую землю. Рядом, на очищенной от снега площадке, лежало тело Айны. Грязная скомканная шерсть больше не сливалась своей белизной с окружающим снегом и виделась бесформенной темной грудой.
  Я вздрогнула и зябко обхватила себя за плечи. Пусть и стояла я сейчас в пальто, но мороз, кажется, пробрался под самую кожу. Похоже, этот дом ни разу не протапливали за всю зиму. Слабый огонь переносной жаровни и затопленная в кухне печь все никак не могли прогнать стужу. Я еще раз глянула на усердно работающего ингирвайзера и вновь передернула плечами. И как только ему не холодно, без пальто, на таком морозе? Изо рта Рея валил густой пар, а лицо мужчины раскраснелось не от натуги, не то от мороза. Земля все никак не хотела поддаваться. Рей сломал черенок лопаты и досадливо сплюнув пошел к сарайчику, чтобы, спустя несколько минут, вернуться с новым. Упрямый. Упертый.
  Время неумолимо подбиралось к полуночи, а он все продолжал копать. Будто этого нельзя сделать завтра. А сам ведь устал, как собака. После произошедшего в лаборатории мы успели побывать еще в штабе службы безопасности и в управлении. А потом помчались к гарнизону на границе Солькора. Рей бегал, словно заведенный, раздавал указания. Я же не могла оторвать завороженного взгляда от Перехода, что играл на морозе переливами синего и зеленого, будто северное сияние, заключенное в невидимую раму.
  Рей бы наверно и вовсе остался у границы, если бы я не уговорила его вернуться домой. Он будто не чувствовал усталости, тогда как мне настойчиво хотелось прислонить голову к подушке. И не важно уже где, в своей ли спальне или крохотной сторожке, где отдыхали дозорные.
  Но сейчас, оказавшись наконец рядом с вожделенной постелью, я забыла о сне. Да и как было спокойно отдыхать, когда Рей там, на морозе, в поте лица выкапывает могилу, возможно, для самого близкого существа во всем мире. Айна... По щеке побежала одинокая слеза, холодная и жгучая. Докатилась до подбородка и застыла, грозясь обратиться ледяным осколком. Я быстро смахнула влагу и призвала себя не раскисать. Не хватало еще Рейнару сейчас утешать рыдающую девицу.
  Я отвернулась от окна, не в силах больше смотреть, и решила заняться делом. На очаге в кухне уже стоял котелок с закипающей водой. Печь жарко пыхтела, и, в отличие стылой спальни, здесь было вполне тепло, чтобы скинуть верхнюю одежду. В гостиной же напротив оказалось дико холодно. Я окинула комнату взглядом, проходясь по скудной мебели. Диван, старый, вытертый и просевший. Круглый столик со слезшим лаком. Полукруглое дупло камина, над которым нависала массивная каменная полка.
  Камин отчего-то был не растоплен. Видимо, у Рея не хватило на него сил. Я сходила в кухню и принесла охапку сухих поленьев. Отстраненно подумала, что платье мое неудобно. Тяжелый подол, мокрый от налипшего снега, неприятно волочился по полу. И надо бы во что-то переодеться. Вот только где бы достать вещи?
  С горем пополам разожгла огонь и сразу вернулась в кухню, к исходящему паром травяному чаю, заваренному из слежавшихся листьев боярышника и малины. Ничего большего на крохотной кухоньке найти не удалось. Горячая жидкость приятно обволокла нутро, а пузатая кружка согрела озябшие пальцы. Я еще раз глянула на мокрую юбку и решительно отправилась в спальню ингирвайзера искать сухую одежду.
  С одеждой дела обстояли не лучше, чем с едой. В гардеробе капитана обнаружилась латанная-перелатанная рубашка, пара плотных брюк и махровый халат длинной в пол. Я сняла халат и внимательно осмотрела. Ткань была сырой, холодной. Но на вид довольно плотной и неизношенной. Не по размеру, конечно. Но найти что-то лучше вряд ли удастся. Я подошла к жаровне и стала прогревать отсыревшую вещь.
  Пока ждала, пыталась представить в этом халате самого капитана. Но как ни старалась, воображение не хотело рисовать подобную картинку. Рей мне виделся исключительно в узких по фигуре брюках и простой свободной рубахе, как, та, с заплатками, что нашлась в шкафу. Может, потому халат и остался цел, что его практически не носили?
  Избавиться от платья оказалось нелегко. Отяжелевшее, оно никак не желало стягиваться. И я прокляла все на свете, пока наконец удалось разоблачиться. Кожи коснулся холодный воздух и обнаженное тело покрылось мурашками. Я поспешила закутаться в прогретый халат и блаженно вздохнула. Так намного лучше.
  Хлопнула входная дверь. Я вздрогнула от неожиданности, но сразу взяла себя в руки. Наверняка это Рей вернулся. А я уже боюсь каждого шороха. Поплотнее запахнула великоватый халат и, подвязавшись поясом, поспешила в гостиную. Хотела предложить хозяину чаю. С мороза самое оно. Но предпочел греться иным способом.
  Капитан обнаружился стоящим у камина, с уже откупоренной бутылкой темного стекла.
  Я застыла в дверях не зная, что сказать. Подождала, пока Рей сделает внушительный глоток и лишь после осмелилась его побеспокоить.
  - Ничего, что я взяла твой халат? У меня платье промокло.
  - Угу, - кивнул Фрей и, глотнув еще раз, поставил бутылку на пол. Потянулся к поленьям, подкинул парочку в огонь и лишь потом повернулся ко мне. Прошелся внимательным взглядом. - Я думал, ты спишь уже. Комнат не так много. Занимай спальню. А я тут переночую.
  Ну да, логично. Рейнар, как благородный рыцарь, решил уступить даме спальню.
  Капитан вновь отвернулся, видимо, решив, что разговор окончен. А я смотрела на него, стоящего возле камина, поникшего, раздавленного, еще не сломленного, но уже приближающегося к этой опасной черте, и понимала, что не могу так просто уйти. Не могу сейчас оставить его одного. Да и не хочу попросту.
  И вместо того, чтобы покинуть гостиную, я лишь подошла ближе. Встала рядом и провела рукой по напряженной мужской спине.
  - Рей, все будет хорошо. Все обязательно образуется... - попыталась подбодрить, но тем самым вызвала лишь приступ внезапного гнева.
  - Что образуется? - вспылил Фрей, резко развернувшись ко мне, и зло сверкнул глазами. - Нечему больше образовываться, понимаешь?! Ключ уничтожен, лаборатория разгромлена, Аларика увели невесть куда. И в любой момент в город могут хлынуть полчища ингиров. И во всем этом виноват я! Только я. Потому что идиот, глупец самоуверенный, думал, что время еще есть... Думал, что мои стражи справятся, в то время как следовало согнать к лаборатории весь гарнизон. Это вообще стоило сделать, как только ты показала портрет. А я... Дурак! Дурак! Дурак!
  Рей со всей мочи саданул кулаком по каминной полке. Удар был столь силен, что камень треснул, и по гладкой поверхности побежала кривая трещина. А по ладони Рейнара потекла тонкая струйка крови.
  Мужчина отстраненно глянул на разбитые костяшки и, вместо того, чтобы перевязать рану, лишь крепче сжал кулак, заставляя сильнее трескаться и без того разодранную кожу. И в тот момент во взгляде его читалось странное злое веселье.
  - Прекрати. Ну что ты творишь? - попыталась вразумить капитана и перехватила его кровоточащую кисть. Благо, хоть сопротивляться не стал.
  Я же подняла с пола отставленную бутылку и щедро плеснула на разодранные костяшки. Рей даже не поморщился, будто и вовсе не чувствовал боли, хотя от пролитого на открытую рану спиртного щипать должно было неимоверно. Неужели, и впрямь ничего не ощущает?
  От этой мысли стало как-то не по себе, и я поспешила скорей ее отогнать. Отошла к столу и схватила одну из льняных салфеток. Аккуратно перевязала пораненную кисть, вновь отметив, что Рей никак не реагирует на мои прикосновения.
  - Не надо так больше делать, хорошо? - произнесла я, стараясь хоть как-то разбавить тишину. И вновь пытаясь вытащить его в реальность. Слишком глубоко Рей ушел в свои мысли.
  - Прости. Мне не следовало кричать, - вдруг ответил Фрей и посмотрел на меня вполне осмысленно. - Просто я не знаю, что мне делать. Все думаю, думаю и не нахожу решения.
  - Тебе не думать надо, а отдохнуть. Постарайся выкинуть все из головы.
  - Легко сказать, - горько усмехнулся ингирвайзер и с силой потер глаза. - Но уже, и вправду, поздно. Иди спать, - сказал он, явно меня выпроваживая. А сам опять отвернулся к камину и невидящим взглядом уставился на пламя, жадно облизывающие сухое полено.
  Только я уже точно знала, что никуда не уйду. Натворит еще чего ненароком. Да и дурные мысли сами собой не выветрятся. А значит, нужно помочь. Помочь ему отрешиться от случившегося, переключить на что-то иное. Позволить расслабиться. Уж в этом-то я точно знаю толк.
  И я вновь коснулась ладонью его напряженной спины. Провела вниз вдоль позвоночника, а затем с нажимом вверх, до самых лопаток и выше, к закаменевшим плечам и шее. Аккуратно, опасаясь задеть шрамы, помассировала натруженные мышцы.
  Услышала, как он с протяжным стоном выдохнул и хрипло спросил:
  - Роксана, что ты делаешь?
  Впрочем, отстраниться не пытался. А значит, прикосновения были ему приятны. И я не стала останавливаться. Скользнула рукой к основанию шеи и, отогнув ворот рубашки, коснулась обнаженной кожи. Начала мягко массировать позвонки.
  - Хочу сделать тебе приятно, - ответила полушепотом, продолжая незамысловатые движения. Мягко надавливая и поглаживая кожу.
  Отчего-то дико, неимоверно сильно, хотелось доставить ему удовольствие. Услышать сладкий стон, срывающийся с приоткрытых губ. Увидеть выражение его лица, когда от простого массирования позвонков я перейду к куда более откровенным ласкам. И очень хотелось избавить его от рубашки. Я помню, спина у него красивая. Кожа смуглая. Наверняка обжигающе горячая и соленая...
  От собственных мыслей приятно закружилась голова. И воображение услужливо подсунуло несколько жарких картинок, которые я бы с радостью воплотила сейчас в реальность. Внутри горело неуемное любопытство, жгучий интерес с ноткой бессознательного страха. Интересно, каков Рей в постели? Порывист или сдержан? Нежен или страстен, как ураган? Неумел или хорош, словно Бог?
  В голове вертелось множество занимательных вопросов, и на все я могла получить ответы, стоило только захотеть.
  Я зарылась пальцами в жесткие темные волосы и несильно потянула за корни на затылке.
  - Роксаааана, - простонал Рей низким, чуть хрипловатым голосом и вознамерился вывернуться. И, пока он не успел меня остановить, я быстро обняла его за талию и, приподнявшись на цыпочках, прошептала в самое ухо:
  - Тшшш... Не убегай. Я знаю, тебе плохо. Ты устал, напряжен. И думаешь о дурном...
  - Вот только не надо меня жалеть, - мужской голос вмиг сделался жестким, и Фрей резко развернулся, оказавшись со мной лицом к лицу. И по его выражению я поняла - мой телохранитель не потерпит жалости. Ни в каком виде, будь то слова утешения или ласковое прикосновение. А значит, нужно убедить его в обратном. Дело ведь не только в сочувствии, но еще и в том, что и мне самой необходимо сейчас отвлечься.
  - А при чем тут жалось? - уверенно произнесла я и позволила себе хитрую улыбку. С намеком коснулась верхней пуговки на горловине его рубашки. - Я просто хочу сделать тебе приятно... - Пуговка легко расстегнулась под моими пальцами, и я перешла к следующей. - Да и мне, знаешь ли, тоже не помешает расслабиться. Или думаешь, тебе одному сейчас тяжело?
  Вторая пуговица выскользнула из петлицы, и ворот рубашки завлекательно распахнулся, открывая впадинку между ключицами. Я уже собиралась расстегивать дальше, но продолжить мне не дали.
  - Не надо! - слишком резко выпалил Рей и сжал мою кисть.
  - Почему?
  - Тебе не понравится то, что ты увидишь.
  Я тут же вспомнила про шрамы. И как меня чуть не вывернуло, когда я впервые их увидела. Могу ли я быть уверена, что сейчас не случится того же? Кажется, на лице моем отразилось сомнение, потому что Рейнар опять напрягся, и взгляд его стал колючим, подозрительным.
  И так не хотелось его разочаровывать. И отступать тоже. Да и отметины на лице сейчас выглядели намного лучше, чем в первый день нашего знакомства, а значит и раны на груди затянулись и уже не вызовут прежнего отвращения. А если и вызовут, я этого не покажу. Очень постараюсь не показать. Не хочу, чтобы Рей думал, будто он мне неприятен. Это ведь совершенно не так.
  - Я не испугаюсь, правда, - я попробовала высвободить ладонь, но Фрей был непреклонен.
  - Испугаешься, поверь мне. Тебе не стоит на такое смотреть.
  Ох, ну что ж он такой упрямый! Недоверчивый до ужаса!
  - Я уже видела... - взяла на себя смелость признаться, решив, что тогда мужчина не станет противиться. Но Рея мое откровение, кажется, лишь больше напрягло. Он выглядел не на шутку встревоженным. Будто я сейчас раскрыла самый страшный его секрет.
  - Доктор Орфин? - предположил капитан, а я отрицательно помотала головой.
  - Нет, я... Я еще в первый вечер увидела. Случайно. Проходила мимо твоей спальни, а дверь была приоткрыта, и в общем...
  Рей тяжко вздохнул. Было ясно, что он недоволен. Недоволен, но не злится.
  - Я не специально, правда...
  Рей кивнул и ослабил хват на моем запястье. Я аккуратно высвободила руку и, секунду поколебавшись, вернулась к злополучным пуговичкам. Теперь мужчина не препятствовал. Лишь только напряженно следил за моими движениями. И дышал часто-часто. Казалось еще чуть-чуть и сердце его выпрыгнет из груди. И мне оставалось лишь гадать, что волнует его больше моя близость или то, что я увижу его страшные раны. А может, и то и другое.
  Я дошла до самого низу и, не распахивая рубашки, провела пальчиками по открывшейся в вырезе коже. Почувствовала, как Рей легонько вздрогнул от прикосновения, как напрягся его живот. Плоский, твердый, словно каменный. Затем уцепилась за левый край рубашки и отвела в сторону тонкую шерстяную ткань. Не знаю почему, но я интуитивно пыталась отсрочить неприятное зрелище. И в то же время насладиться видом открывшегося тела. Тренированного, подтянутого. Соблазнительного до одури.
  Но откладывать навечно ведь тоже нельзя?
  Я прикусила губу и коснулась правой полы. Медленно, не дыша, отвела в сторону. И еле удержалась, чтобы не отвести взгляд. Хоть раны и выглядели сейчас лучше, но все равно смотреть на них было неприятно. К лицу я как-то уже привыкла. А тут...
  Удержалась на чистом упрямстве. Выдержала секунду и подняла глаза на Рея. Тот все так же неотрывно смотрел на меня, и сам, кажется, тоже не дышал. Во взгляде его читалось беспокойство, которое капитан даже не пытался скрыть.
  Я ободряюще ему улыбнулась и почти уверенно коснулась ладонью часто вздымающейся груди. Аккуратно обвела один из шрамов, пытаясь окончательно побороть страх. Видимо, аккуратна я была недостаточно. Потому что Рей друг зашипел, и мне пришлось тотчас одернуть руку.
  - Больно?
  - А ты как думаешь?
  - Извини... - Я вновь провела ладонью по горячей груди, теперь уже не пытаясь коснуться шрамов, но все время держа их на виду. - И как ты живешь с этим?
  - Привык, - коротко ответил Фрей.
  - Разве можно привыкнуть к боли?
  Я не могла понять этого, как ни пыталась. Может потому, что мне никогда не было по-настоящему больно?
  - Ко всему можно привыкнуть, - как-то обреченно ответил капитан, и я не удержалась.
  Резко подалась вперед и, притянув его за шею, прижалась к губам. Они оказались жесткими, шершавыми, обветренными на свирепом морозе. Но от того лишь усерднее хотелось целовать их. Прикусить, провести языком, пытаясь хоть немного смягчить.
  Рей ответил не сразу. Первые мгновения он просто стоял, замерев, боясь, кажется, даже шевельнуться. А потом поцеловал. Робко, неуверенно, совершенно неумело. А у меня мелькнула неожиданная мысль, которая отчего-то не приходила раньше.
  - Рей, у тебя прежде были женщины?
  - А? Что? - Рейнар не сразу понял, о чем речь, но потом сообразил. Смутился слегка. - Да, были. Правда... давно очень.
  Он виновато улыбнулся. Верно, решил, что я чем-то недовольна. Хотя это было вовсе не так.
  - Давно, это сколько? - решила уточнить я. У всех ведь разные понятия. Для меня давно - это несколько недель, для Рея, возможно, несколько лет.
  - Еще до войны, - признался мужчина, и я поняла, что была права.
  Пятнадцать лет... Невообразимо долго. И ладно бы он вовсе не знал, что такое близость с женщиной. Но когда так... неожиданно вырывают эту сторону отношений из жизни, это должно быть очень трудно. И непонятно, отчего он ничего не предпринял.
  - Но ведь... есть дома удовольствия и девушки доступные. Они, конечно, дорого берут, но иногда можно себе позволить.
  Фрей прыснул.
  - Ты что смеешься?! Посмотри на меня, ну кто согласится с таким... да даже если и согласится, я не намерен платить баснословные деньги, а потом наблюдать, как какая-нибудь мадам кривит свой хорошенький носик от вида моих ранений. Как притворяется, улыбается фальшиво и неправдоподобно стонет, изображая бурную страсть. Сама же думает, как бы побыстрее от меня избавиться. Это просто... противно.
  Его голос был резким, злым даже, но я чувствовала скрытую за ним глухую обиду.
  - Я не притворяюсь, - произнесла мягко, словно наперекор его жесткому тону.
  А потом отступила на полшага назад, скользнула ладонью к поясу халата и медленно развязала, наблюдая, как чернеют и без того темные глаза ингирвайзера. Халат легко распахнулся, а потом и вовсе стек с плеч, оставшись лежать у ног. Я осталась в одной полупрозрачной сорочке на голое тело и шерстяных чулках - теплых, плотных, но все равно красивых и соблазнительных - иных вещей в моем гардеробе не водится
  Кожу мгновенно обдало холодом. Казалось, в гостиной сквозит из всех щелей.
  Но то, как Рей смотрел на меня, как скользил взглядом по телу, дышал часто и прерывисто, стоило того, чтобы немного померзнуть. От одного только его взгляда внутри разгорался пожар, а холод отступал на задний план.
  Я неспешно приблизилась и перехватила его ладонь. Шершавую, огрубевшую, с парой свежих мазолей, оставленных черенком лопаты. А на костяшках кожа была потрескавшаяся. Тоже от мороза?
  Я мягко провела по запястью, а потом переплела наши пальцы. Вновь потянулась к его губам, зная, что он не решится на это первым. Сама положила его кисть себе на талию, показывая, что разрешаю касаться себя. Хочу, чтобы он касался меня.
  Большая, горячая ладонь скользнула на поясницу, и я машинально прогнулась, желая быть ближе. Желая прильнуть к нему всем телом. Но, увы, это было невозможно. Рей выставил вперед вторую руку, уперевшись мне в ребра, и мягко развернул, так что я могла касаться, лишь левой половины его тела. И я вновь вспомнила о ранах. И что нужно быть осторожной, чтобы ненароком не причинить боли.
  Поставила себе мысленную зарубку - быть аккуратнее, и почти сразу же про нее и забыла. Потому что Рей вдруг невесомо огладил бедро и скользнул пальцами под край сорочки. Провел по обнаженной коже, мягко, бережно, и я удивилась как его руки, грубые и шершавые, могут быть такими нежными. Невообразимо просто. Он дотрагивался до меня лишь самыми кончиками пальцев, мягкими подушечками прокладывая по коже огненные дорожки. И я с нетерпением ждала, когда он коснется нового участка. Дрожала от предвкушения, страстно желая, чтоб он дотронулся до груди, до шеи, чтобы скользнул по ней влажными губами.
  Но он по-прежнему не отрывался от моих уст. И поцелуи его становились все увереннее, все глубже, все жарче. Если поначалу Рей подстраивался под мои движения, то теперь плавно перенял инициативу, и его растущая уверенность распаляла все сильнее. И непостижимо хотелось большего.
  Я спустилась рукой к его животу, провела по коже, ощущая твердость пресса, и играючи подцепила пряжку ремня. Холодный металл глухо звякнул под пальцами, а Рей отстранился и судорожно глотнул ртом воздуха. Опустил взгляд, наблюдая, как я ловко справляюсь с замком, и почему-то вдруг вновь остановил.
  - Погоди...
  На доли секунды внутри пронеслась паника. Что, если он сейчас отстранится, прекратит это все? Странная мысль. Глупая. Ведь ни один мужчина еще не смел мне отказывать. Да и не принято это - желание женщины почти что закон. Но интуиция подсказывала, что от Рейнара можно ожидать чего угодно. А распаленное ласками тело категорически не хотело прерывать начатое.
  - Идем в спальню... Тут холодно, и у тебя мурашки по всему телу. - Я скорее услышала, чем увидела, как он несмело улыбнулся. И провел руками по моим озябшим плечам.
  - Идем, - выдохнула я. Не то чтобы я чувствовала себя действительно замерзшей, но в спальне оно, и правда, удобнее. Да и к чему противиться его желаниям?
  Рей наклонился и подцепил с пола брошенный халат. Укутал меня в теплую ткань и одним плавным движением подхватил на руки. Я удивленно ахнула и обхватила руками крепкую шею.
  В спальне оказалось куда теплее, чем в гостиной. То ли щели были плотно заделаны, то ли крохотная комнатка попросту быстрее прогревалась, но сейчас я почти не ощущала холода. И даже окно, прежде затянутое инеем, успело оттаять.
  Рей усадил меня на кровать, а сам направился к жаровне. Подкинул в огонь несколько поленьев, и пламя благодарно затрещало, впиваясь рыжими язычками в сухую древесину. Я ждала, что он сразу вернется, но мужчина подошел к прикроватному столику, на котором стояла масляная лампа, и подкрутил фитиль. Сначала немного приглушил, а потом и вовсе погасил свет.
  Спальню окутал приятный полумрак, и теперь лишь огненные блики, отбрасываемые небольшой жаровней, разбавляли густую мглу, выхватывая из темноты стройную мужскую фигуру.
  Рейнар опустился на кровать и стал снимать сапоги. Я же, устроившись за спиной капитана, нетерпеливо стянула с его плеч пресловутую рубашку. С нажимом провела по широкой спине, наслаждаясь жаром тела. Откинула неровно отросшие жесткие волосы и коснулась губами основания шеи. С шумом втянула воздух. От него пахло мужчиной. Резко. Терпко. Но запах этот не раздражал, напротив лишь обострял желание, что тугой спиралью закручивалось внутри.
  Сапоги отлетели в противоположный угол комнаты, и я надавила на плечи Рея, заставляя его откинуться на кровать. И сразу ловко устроилась сверху, перехватывая инициативу. Все же из нас двоих опытная тут именно я, так что мне и карты в руки.
  Насладиться главенствующим положением мне дали ровно секунду. А затем Фрей обхватил ладонями бедра и одним быстрым движением перекатился по кровати, так, что теперь я оказалась прижата лопатками к матрасу. Даже сейчас он не позволил мне быть ведущей. Пусть и сам был совершенно неумел в этом деле, но главенствующую роль все равно взял на себя. Одним словом - мужчина!
  Спустя еще секунду я была готова забрать свои слова обратно и отдать ему какую угодно роль. Рей коснулся губами шеи, опалил горячим дыханием нежную кожу, сорвав невольный стон с приоткрытых губ. Осмелевшие мужские руки скользнули под сорочку, все выше задирая тонкую кружевную ткань, а потом принялись за чулки. Он снимал их нарочито медленно, со вкусом, невесомо касался губами коленей. Заставлял трепетать всем телом.
  И каждый его поцелуй, каждое прикосновение рождало в груди щемящее чувство собственной исключительности, неповторимости и вместе с тем защищенности. Уверенности, что сейчас, пока мы вместе, не может случиться ничего плохого. И хотелось растянуть этот момент, наслаждаться им как можно дольше, в то время как тело сгорало нетерпением и настойчиво требовало перейти к куда более активным действиям.
  Я удерживала себя почти на самой грани. А уж, как сдерживался Фрей, и вообще не могла представить. Я ожидала, что он набросится на меня, как только увидит без одежды. Но он не бросился, ни тогда в гостиной, ни сейчас. И мне оставалось лишь гадать, почему все происходит именно так.
  Вот только думать сейчас не хотелось совершенно. Все слилось в странную будоражащую смесь наслаждения и нетерпения. Мыслей в голове не осталось. Лишь ощущения, которым я отдалась без остатка.
  Не помню, как мы избавились от остальной одежды. От моей скомканной, сбившейся на талии, сорочки и брюк мужских, белья. Запомнились лишь движения Рея, плавные, аккуратные. Пожалуй, даже мой первый мужчина не был со мной столь щепетилен. А еще Фрей странно горбился, боясь задеть раны. И каждый раз, сильно и мягко входя в меня, оставлял влажный поцелуй на шее, плече, ключице...
  Я почти не видела его лица, но знала, что он жмурится от удовольствия, слышала, как дышит - часто, сбивчиво, хрипло. И может быть, так же, как и я сейчас, отчаянно кусает губы.
  Наслаждение накатывало ласковыми волнами прибоя, разливалось по телу благодатным теплом, пробираясь, кажется, в каждую клеточку моего естества. А потом накрыло с головой, выбило из легких весь воздух, будто я и впрямь нырнула в бездонный омут. Перед глазами заискрили яркие звезды, и я бессознательно выгнулась, цепляясь за прохладные простыни. Почувствовала, как вслед за мной напрягся Рей, как вздрогнул всем телом, и расслабился уперевшись лбом в мое плечо.
  - Ксааана, - протянул благодарно, и от переливов его низкого бархатного голоса завибрировало все внутри.
  - Как ты меня назвал? - все же уточнила я, слабо надеясь, что мне в очередной раз послышалось.
  - Ксана, - на самое ухо мурлыкнул Рей и потерся кончиком носа о мою щеку.
  - Откуда... Откуда ты знаешь? Меня так только отец называет...
  - Я не знал, просто само собой получилось, - честно признался мужчина и, чуть отстранившись, спросил: - Тебе не нравится?
  Я ничего не ответила. Не знала, что ответить.
  Мне нравилось. Очень. Нравилось, как это звучит в его устах, нравились интонации, с которыми он произносил мое имя. Но я не могла решить, могу ли позволить ему называть себя так. Все же это что-то слишком личное. Сокровенное.
  Рей все понял и не стал допытываться ответа. Перекатился на спину и увлек меня за собой.
  - Иди ко мне, - шепнул чуть слышно и прижал к горячему боку, позволив устроить голову у себя на плече.
  И я расслабилась. Отдалась во власть блаженной неге, что мягко разливалась внутри, почувствовала, как сознание окутывает сонная дрема.
  А за окном разыгралась снежная буря. Завывал неистовый ветер, бросал в окно ледяную крошку. Но здесь и сейчас, в уютной постели, под треск сухих поленьев в очаге и размеренный стук чужого сердца, мне была не страшна никакая метель.
  
  
  Глава 14
  Рейнар
  
  Я проснулся от непривычного чувства - было тепло, хорошо и уютно. Самое странное, что чувство это оказалось не только физическим: глубоко в душе, словно растаяла острая ледышка вечной тревоги. От удивления я резко открыл глаза и пару мгновений задумчиво созерцал потолок, испещренный смутно знакомыми трещинами. Мой старый дом... На одно мгновение мелькнула глупая мысль, что война, Хамелеоны, раны мне попросту приснились, но тут чье-то дыхание защекотало ухо и, обернувшись, я увидел спящую анью Эдан.
  Разрумянившаяся со сна кожа, приоткрытые пухлые губы - девушка выглядела по-детски невинно и беззащитно. Захотелось вновь почувствовать вкус ее дыхания, пройтись ладонями по шелковистой коже, погладить округлости тела. Я понял, что снова хочу Ксану и немного отстранился. Не уверен, что проснувшись и увидев меня в ярком дневном свете, она будет столь же страстно желать близости.
  Сквозь сон она, наверное, почувствовала движение, потому что недовольно промычала что-то и подалась за мной следом. Я обреченно вздохнул и осторожно убрал со лба Роксаны спутанные пряди волос. Губы девушки тронула легкая улыбка и, приоткрыв один глаз, Роксана пробормотала:
  − Доброе утро...
  − Привет... Тебе не холодно?
  Я потянулся и набросил на вызывающе оголившуюся пышную грудь кусок одеяла. Девушка тихо фыркнула и посмотрела мне в глаза долгим взглядом. Я так и не понял, чего там было больше - удивления, вопросов или теплоты. Наклонился вперед и осторожно коснулся губами кончика острого носика. Моя. Чего бы ты там себе не думала.
  Роксана замерла на мгновение, а потом, резко откинув одеяло, села в постели. Сладко потянулась, а я не сдержался и провел костяшками пальцев по бархатистой девичьей спине, задев прядь волос. Девушка вздрогнула и повела лопатками:
  − Щекотно. И жаровня прогорела.
  − Зря ты из-под одеяла вылезла.
  Я уселся рядом и обнял ее за талию, провел рукой по мягкому животу, поднялся выше и почувствовал под пальцами плотный бутон соска. Желание с новой силой ударило изнутри. Я почувствовал, как кровь приливает к лицу и начинает знакомо давить в паху, прикрыл глаза и, склонив голову, зарылся носом в мягкие волосы.
  − Рей... − Ксана обернулась и положила руку мне на грудь. Увидела, что я дернулся, и ойкнула, наверное, вспомнив про раны. Испуганно посмотрела на мое тело, а потом отвела глаза. Слишком поспешно для того, чтобы я подумал, что ее заинтересовали мятые простыни.
  − Все в порядке. - Я спустил ноги с постели и стал выворачивать скомканную одежду, чувствуя себя так, словно на меня только что ведро холодной воды вылили. Наклонился и извлек из-под кровати одинокий сапог. Где был его собрат, сейчас меня интересовало меньше всего. За спиной раздалось шуршание, наверное, Роксана тоже принялась одеваться. Смотреть сейчас в ее сторону у меня не было ни сил, ни желания.
  − Разведу огонь, − невыразительным голосом оповестил я и принялся за растопку жаровни, благо, в дровяном ящике еще оставались полешки.
  − Давай, я. - Мягкая ладонь опустилась на мое плечо. - А ты пока раздобудешь завтрак. Я жуть какая голодная.
  Девушка вздохнула и небрежно взлохматила мне волосы на макушке. Криво усмехнувшись, я поднялся и отвесил Роксане шутовской поклон.
  − Желание аньи для меня закон. Чего изволите заказать?
  − Давай, булочки. Желательно свежие. А еще... − Ксана мечтательно закатила глаза, − кофе. И чем больше, тем лучше.
  Я кивнул, потом подумал свистнуть Айну, чтобы поручить той охрану девушки, и меня вторично за сегодня окатило холодом. Сжал ладони, до сих пор дававшие знать о себе саднящей болью и, опустив голову, поспешно вышел из комнаты.
  
  Торговый квартал встретил привычным гомоном и потоком горожан на мощеных улочках - то широким, точно полноводная река, то маленьким, будто ручей. Кажется, он здесь не иссякает никогда, разве только в часы, когда поздняя ночь переходит в раннее утро. Я вдохнул знакомую смесь запахов - от новой кожи и свежей древесины до пряностей и выпечки − и поднял воротник пальто. Не хотелось бы, чтобы моя физиономия привлекала сейчас ненужное внимание. Одно было хорошо и даже странно - жизнь вокруг текла своим чередом, а, значит, ничего страшного за ночь не случилось.
  Буквально за углом стояла чистенькая корчма, где продавали изумительно вкусные утренние булочки и, что важно, тамошний хозяин никогда не задирал цену. Я осторожно повыспрашивал у него городские новости − к моему облегчению, те касались лишь обычных сплетен. Нашествия Хамелеонов не произошло, вести о пожаре до Солькора не докатились, и я лишний раз убедился, что ребята из Службы Безопасности умеют держать язык за зубами.
  Набив плетеную корзину снедью и торжественно воткнув сбоку укутанную в полотенце флягу с горячим кофе, я направился к выходу. Корчмарь меня, конечно, узнал, но, думаю, трепать языком не станет. Насколько я помню, мужик он понимающий и в дела Стражей границы нос предпочитает лишний раз не совать.
  Спускаясь с крыльца, я чуть не грохнулся, потеряв равновесие на скользких ступенях. Шрамы на теле отдались глухой болью, и настроения это мне вовсе не прибавило. Нет, ну почему, сучий хвост, то, что хорошо начинается, имеет обыкновение так отвратительно заканчиваться?
  Я вспомнил, как Роксана прятала от меня глаза и усмехнулся. Подозревать ее в стеснении глупо, а, значит, она, скорее всего, жалеет о своей вчерашней выходке. Я не понаслышке знаю, что после пережитой смертельной опасности над некоторыми людьми берут верх инстинкты. Роксана, похоже, из таких... да и я, кажется, тоже. Раньше за собой не замечал подобного, но, может, дело в том, что просто в такие минуты не было женщин рядом? Как бы то ни было - сделанного не вернуть, мы оба выплеснули напряжение, и ни к чему теперь забивать голову лишними вопросами. Вот только почему мне сейчас так тошно?
  Свернув за угол я напрягся, в одно мгновение выкинув дурацкие мысли из головы. К забору моего дома была привязана лошадь. Во двор я почти вбежал и, вваливаясь в прихожую, услышал обрывки негромкого разговора:
  −... дело срочное, сами понимаете.
  − Да он совсем недавно вышел, думаю, вернется с минуты на минуту... О! Рей, тут к тебе посыльный.
  Я настороженно посмотрел на переступающего с ноги на ногу мужчину, стоявшего у входа в кухню. Его лицо мне показалось смутно знакомым. Роксана по-хозяйски забрала у меня корзину и, водрузив на стол, молча принялась выкладывать свертки.
  − Капитан Фрей, − гость в знак уважения приложил кончики пальцев к правой брови, − вас срочно вызывают в штаб Службы Безопасности.
  − Порталы? - озвучил самое худшее, что пришло в этот момент в голову. - Да, и как вы меня нашли?
  − Нет, вас срочно требует к себе господин Дорсан. Он дал этот адрес.
  Я переглянулся с Роксаной и присвистнул. Сообщение Тенриллу мы вчера, естественно, передали, но вот, что он вернется так быстро, стало настоящим сюрпризом. Подумав о Рилле, я сразу вспомнил, где видел посыльного - это был один из ближайших помощников Дорсана и, значит, они приехали вместе. У них там, в Службе что, неизвестные гении свой портал тайно разработали? Вспомнив о гениях, я сглотнул поднявшуюся в горло горечь и спросил:
  − Об Аларике Донвиле что-нибудь слышно?
  − Никак нет, − отрапортовал помощник, а после, замявшись, уточнил: − Мне не докладывали.
  − Благодарю, − я сухо кивнул мужчине, − отправляйтесь в штаб, я буду следом.
  Дождавшись, когда в прихожей хлопнет дверь, я обернулся к Роксане. Девушка смотрела обеспокоенно, но губы тронула легкая улыбка.
  − Рилл приехал, − зачем-то сообщила она и глубоко вздохнула, − теперь все будет хорошо.
  'Ну да, теперь ты сможешь с чистой совестью убраться из этой холостяцкой берлоги, где нет ни красивых вещей, ни нарядов, а только уродливый мужик, с которым ты имела глупость переспать', − подумал я, но только кивнул.
  − Надеюсь. С этим сама разберешься? - Я щелкнул пальцами по краю плетеной корзины.
  − А... я думала поехать с тобой.
  − Пока рано. Неизвестно, что за вести привез твой кузен, и какие у него планы. Не грусти.
  Я увидел, как расстроено вытянулось лицо девушки и, протянув руку, погладил ее по волосам. Бычий рог мне в селезенку, до чего же они гладкие...
  − Вернусь скоро, как только смогу. Обещаю. Или пришлю за тобой. Завтракай спокойно.
  Роксана тихо фыркнула, но спорить не стала и принялась откупоривать флягу. По кухне разлился терпкий запах кофе.
  − Может, все же перекусишь по-быстрому? - девушка протянула мне кружку.
  Я поспешно отхлебнул горячий напиток, обжегся, тихо зашипел и, схватив с тарелки обсыпанную маком круглую булку, вонзил в нее зубы. Махнул рукой на прощанье; дожевывая на ходу, вылетел на улицу и отправился запрягать лошадь.
  
  
  Тенрилл Дорсан оторвался от бумаг и кинул на меня хмурый взгляд. Мрачная физиономия не предвещала ничего хорошего, впрочем, я привык за себя отвечать и не собирался оправдываться.
  − Садись. − Начальник Службы Безопасности кивнул на кресло, стоящее у ярко полыхающего камина. Я стянул перчатки и, расстегивая пальто, коротко бросил:
  − Аларик?
  Дорсан пристально посмотрел на меня и покачал головой.
  − Ищем. Пока безрезультатно.
  − Сучьи хамелеоны... − я рухнул в кресло и ударил по подлокотнику.
  − Мебель не порть, − мрачно отозвался Рилл. - Что касается Хамелеонов, так их паршивая натура ни для кого не в новость. А вот то, что один капитан умудрился просрать нападение на лабораторию, вот это действительно угнетает.
  − Не тебя одного.
  Дорсан скомкал лист бумаги и метко зашвырнул его в камин.
  − Я вот думаю, мне тебя сразу разжаловать в рядовые или обойдемся нотациями?
  − Решай сам. - Я устало посмотрел на друга. - От наказаний бегать не привык, а что касается нотаций... думаешь, я не осознаю всю плачевность ситуации? Мои люди погибли, Ключ уничтожен, ученый пропал. Единственное, что меня удивляет, это почему ингиры еще не заполонили улицы города.
  − Меня тоже, − сухо бросил Дорсан и откинулся в кресле, скрестив руки на груди. − Есть идеи?
  − Собирают силы? - Я задумчиво покачал головой.
  − Я не сказал, что они не пытались, Рей.
  − Где?! - дернулся я, намереваясь тотчас сорваться с места.
  − Сядь. Без тебя разобрались.
  Тенрилл поднялся и принялся мерить кабинет неспешными шагами.
  − Ночью было несколько прорывов. Возле самого Перехода. Но там же гарнизон, сам знаешь, ребята среагировали как надо. Хамелеонов перебили, порталы схлопнулись, не успев стабилизироваться. Не знаю, предпримут ли ингиры еще попытки, но пока все тихо.
  − Погоди. - Я вспомнил письмо, которое получил от Аларика перед самым нападением. - Возле Перехода, говоришь? Значит, у него получилось!
  Я возбужденно вскочил на ноги и, подойдя к окну, посмотрел на блеклое утреннее небо.
  − Ал писал, что у него есть мысли, как сузить радиус действия Перехода. Я тогда подумал, что это очередная теория, но, похоже, наш ученый действительно гений. И теперь дочерние порталы возникают только в непосредственной близости от главного.
  − И тем больше поводов найти Аларика, − негромко отозвался Тенрилл. - Думаю, ингиры тоже это поняли и теперь станут вытягивать из нашего друга информацию.
  Я подумал, как они станут это делать, и почувствовал, что по позвоночнику прокатилась волна озноба.
  − Мы делаем все возможное. - Дорсан точно прочитал мои мысли. - Следопыты прочесывают лес, в городе удвоено патрулирование, задействована вся шпионская сеть. Если эти твари держатся вблизи Солькора, что-нибудь да выплывет. Кстати, твой дом мы тоже проверили. Дверь оказалась открытой, а в кабинете был обыск. Ты держал дома документы по делу?
  − Пару материалов по допросам... разработки из лаборатории, но достаточно старые. Ничего особо существенного, но пусть ингиры поломают голову. Да, кстати...
  Я нашарил за пазухой письмо, найденное в общине и образец почерка, который взял у брата аньи Стром и возблагодарил Всемогущего отца, что имею привычку набивать карманы.
  − Нужно провести анализ вот этих записей. Я могу воспользоваться услугами твоего специалиста?
  − Кидай на стол, я отправлю. − Тенрилл подошел к окну и устроился рядом, присев на подоконник. - Тут такое дело. Есть кое-что, что тебе стоит знать... На счет моей поездки.
  − Кажется, ты сопровождал канцлера? - припомнил я.
  − И да, и нет. Мы кое-что нашли. Одну крайне интересную вещь.
  Я насторожился и весь обратился в слух. Когда Рилл переходит на такой вот завораживающий шепот, стоит ожидать чего-то значительного.
  − Сначала небольшая предыстория. - Дорсан стряхнул с рукава невидимую пылинку. - В провинции Бероль, на севере, есть озеро, не особо значительное, его даже на картах не отмечают. Вообще, места там довольно глухие, леса в основном, иногда деревеньки попадаются. Народ охотой живет, грибами и ягодами, мелким промыслом занимается.
  Я кивнул. У меня в гарнизоне парень служил как раз из тех мест, так что я примерно представлял, о чем идет речь. У того провинциала, помнится, даже ожерелье было из рысьих зубов, говорил, что оберег. Вот только в стычке с ингирами с год назад амулет своему хозяину не помог...
  Я тряхнул головой, отгоняя печальные мысли. Тенрилл тем временем продолжал:
  − Так вот. На то озеро из ближайшей деревеньки мужики рыбачить ходят, а недели две назад один из них наткнулся на странную вещь. Хотел лунку рубить, начал снег сгребать и увидел, что из-подо льда свечение пробивается. Мужик, не будь дурак, рисковать не стал, обратно в деревню вернулся, старосте доложил. Тот первым делом заподозрил, что у них в озере портал открылся, ну и послал почтового ворона в Солькор. Канцлер со мной связался, попросил дело по-тихому проверить, чтобы панику не поднимать. Я, честно говоря, поначалу тебя с собой взять хотел, но тут вся эта история с девицами закрутилась. А в Бероли толком неизвестно было, что за хреновина такая образовалась.
  − Ну, судя по твоему спокойствию, портала там не было, − я задумчиво колупнул оконную замазку.
  − Слава всем богам, нет. Дело куда занимательнее. Мы с группой приехали на место, пробили лунку. Помогать нам кузнец из местных вызвался - он во время Противостояния на передовой был, так что не понаслышке знает, во что может вылиться появление Хамелеонов. Мужик дюжий, крепкий, такой запросто в ледяную воду слазает и даже насморка не подхватит. Мы к нему веревку привязали, и все погружение не больше пяти минут заняло. Я, честно говоря, с самого начала не очень-то в портал верил: вода холодная, поверхность озера - сплошное оледенение, смысла нет в нем никакого. А уж кузнец пока у костра самогонкой растирался, много чего нам рассказал. И про целебные свойства озера, и про то, что мужики тамошние по весне купаться ходят, дескать, очень это дело силу мужскую увеличивает. И про то, что знахари на этой воде отвары от разных недугов делают.
  − Интересно. − Я встал с подоконника и наконец-то отнес свои бумаги к столу начальника Службы Безопасности. То, что рассказал Тенрилл, очень было похоже на местные суеверия. Портала не оказалось - и слава Всемогущему Отцу, значит, наука Эвры пока не нашла способа открывать ворота в наш мир без использования энергии Перехода. В данный момент меня больше стала занимать мысль, что я не хочу, чтобы в деле похищения аньи Стром оказался замешан ее брат. Парень показался мне хорошим человеком и будет очень жалко, если интуиция в этот раз меня подведет.
  − Тебе не интересно, что в итоге оказалось подо льдом?
  Я обернулся через плечо и узрел саркастическую мину Рилла.
  − Нет, почему... рассказывай, − не слишком воодушевленно сказал я и подумал, а что там делает Роксана. - Кстати, наверное, стоит послать экипаж за твоей кузиной?
  − Не терпится избавиться, да? - Дорсан усмехнулся. - Уже выслал, еще до того, как ты явился.
  Я равнодушно пожал плечами, отгоняя невесть откуда взявшуюся тоску, а Рилл снова загорелся своей историей.
  − В итоге, на дне озера открылась крайне интересная штука. Кузнец видел несколько камней, а посередине, говорит, точно колодец каменный, наполненный светом. И такое... светло-бирюзовое свечение, оно у самых краев плещется. Мы потом туда бадью на веревке опустили, несколько фляжек наполнили.
  − А что, раньше там, разве, подобного не замечали?
  − Ну, так, места малолюдные, озер там много. Но самое интересное... − Рилл слегка понизил голос, − ты только не сдавай меня никому. Я рискнул и втихаря сам к фляжке приложился. Эффект был, прямо скажем, впечатляющий.
  − Что, послабило? - я ухмыльнулся, прикидывая, что друг только что дал мне отличный повод шантажировать себя и рано или поздно отомстить за навязанную свидетельницу. Хотя, в данный момент идея пристроить ко мне Роксану показалась не такой ужасной, как шесть дней назад. Рилл возмущенно фыркнул и покачал головой.
  − Нет, дружище, скажем так, мне даже понравилось мое тогдашнее состояние. Такое чувство наполненности, цельности и, наверное, спокойствия. Вот даже уходить от озера не хотелось, хотя мороз был неслабый. Усталость как рукой сняло, голова болеть перестала. А после я поймал себя на том, что очень заинтересовался широким задом супруги деревенского корчмаря. - Дорсан хохотнул, а потом выразительно похлопал по висевшей на поясе фляге. - К слову, я не всю воду отдал на исследование. Хочешь попробовать?
  Я уже собирался, было, прокатиться на счет побочных эффектов от привычки лопать всякую гадость, но тут за дверью раздались торопливые шаги, и в кабинет влетела раскрасневшаяся Роксана.
  − Рилл! - радостно пискнула девушка и буквально влетела в объятия спрыгнувшего с подоконника кузена.
  Дорсан рассмеялся и чмокнул Роксану в раскрасневшуюся щеку, а я сдержал горький вздох. Нет, моя подопечная особа весьма порывистая, это я уже понял. Но что она может быть вот такой веселой и сияющей, для меня в новинку. Хотя, чему тут удивляться? Между братьями и сестрами, порой, складываются отношения куда более близкие, чем между любовниками. В любом случае, ингирвайзер, разбудить одним своим присутствием в Роксане подобное воодушевление тебе точно не светит, так что и думать о том не стоит.
  − Как жилось, сестренка? Капитан не обижал? - Тенрилл отстранился и внимательно вгляделся в лицо девушки. Шутки шутками, но на мгновение по его физиономии промелькнула тень беспокойства. Я тихо фыркнул. Интересно, Роксана сразу начнет ябедничать, или дождется, пока останется с братцем наедине? Впрочем, учитывая, что намедни я сам доставил ее в лапы игниров, возмущение было бы справедливым.
  − Нет, − Роксана тряхнула волосами. - Несмотря на свою природную суровость, господин ингирвайзер местами оказался даже милым.
  Что она несет? Я закашлялся, сделал вид, что не расслышал последней реплики и принялся расправлять загнувшийся уголок на образце почерка Даниэля Строма.
  − Действительно? - удивленно переспросил Рилл, а потом я почувствовал движение рядом.
  − Зря ты не остался на завтрак, Рей, − подошедшая девушка лукаво мне улыбнулась, − булочки были очень вкусные.
  − Спасибо, я не голоден. - Я резко отвел взгляд от ее лица и еле сдержался, чтобы не сбежать к окну. Мне отчего-то стало не по себе, хотя внятного объяснения подобному чувству не находилось. Может, было неудобно перед Риллом, может, просто не хотелось тешить себя несбыточными надеждами.
  − Ну, уж нет, − возмутилась Роксана, − зря, что ли я тащила это через весь город?
  Только теперь я обратил внимание на небольшую корзиночку на локте аньи. Девушка водрузила ее на стол и торжественно вытащила сверток вощеной бумаги, местами пошедший жирными пятнами. Укоризненно покачала головой и сунула его мне в руки.
  − Твоя доля.
  Я растерянно приоткрыл обертку и увидел масляный бок остывшей булки. Тенрилл хохотнул и удостоился от кузины сурового взгляда. Поднял в примирительном жесте руки и подмигнул.
  − Ну вот, Рей, тебе и повод попробовать мою водицу. К завтраку.
  − Что за вода? - полюбопытствовала Роксана и, расстегнув пальто, устроилась на стуле.
  − Целебная, − Рилл снял с пояса флягу и отвинтил крышку. - Хочешь?
  − Давай, − девушка протянула руку и, ничтоже сумняшеся, приложилась к питью.
  − Рилл, ты уверен? - забеспокоился я. - Результаты исследования уже пришли, или ты так о ней ничего не знаешь?
  − Не нуди, Рей. - Дорсан поморщился. − Куча народу в Бероли употребляла эту воду, да и со мной, как видишь, ничего страшного не случилось.
  Я с сомнением покачал головой. Роксана, сделав глоток, поморщилась. - Тьфу, гадость какая. Вы что, снег растопили? Какой-то тухлятиной отдает...
  − А, по-моему, ничего. - Рилл пожал плечами.
  − Ты когда ее пил последний раз, олух? - сурово вопросил я и подошел к девушке. Отобрал флягу, принюхался к содержимому. - Может, вода испортилась?
  Мне в лицо дохнуло свежестью и странным сочетанием запахов скошенного сена и морозного утра.
  − Да нет, свежая, − удивленно сказал я, возвращая флягу владельцу, − пахнет хорошо.
  − Оставь себе, − благосклонно кивнул Дорсан. - Если такой недоверчивый, на собаке испытаешь.
  Я почувствовал, как закаменели скулы, и встретился с сочувствующим взглядом девушки.
  − Рилл, − каким-то неживым голосом спросила она. - А что мы будем делать дальше?
  − Переедешь ко мне, − не терпящим возражения тоном оповестил Дорсан. - Во всяком случае, пока не вернется твой отец.
  Подобный поворот я предполагал, неожиданностью для меня стала только навалившаяся тягучая тоска. Впрочем, возможно, виной всему было нечаянное напоминание об Айне.
  − А как же мои вещи? - Роксана бросила быстрый взгляд в мою сторону. - Они остались в старом доме, в нем же опасно?
  − Ничуть. Там сейчас мои люди работают, так что вы двое вполне сможете сделать крюк перед тем, как отправиться по своим делам. Рей, ты же поможешь девушке собраться?
  − Конечно, − я угрюмо кивнул, мысленно прикидывая, какие именно у меня нарисуются дела после расставания с Роксаной.
  − Ну и ко мне домой прокатишься заодно, проводишь, в общем.
  Узнаю друга-начальника. Как обычно, уверенным тоном раздает приказы, ничуть не интересуясь моим мнением на сей счет. Дорсан меж тем ласково обратился к кузине:
  − Рокси, будь зайкой, подожди нас в коридоре. Мне нужно капитану пару секретных указаний дать.
  Девушка пожала плечами и, поднявшись из кресла, пошла к выходу.
  − Вы что переспали? - выпалил Рилл, стоило двери захлопнуться.
  Я чуть не сломал карандаш, который именно в этот момент неосмотрительно взял в руки. Сучий хвост, он что, мысли читает или этот факт столь очевиден?
  − Твою мать, Рей, и ты туда же... − тяжко простонал Дорсан, верно расценивший мое молчание.
  − Куда туда? - буркнул я, чувствуя, как внутри начинает вскипать злость.
  Какое, к шакальему заду, ему дело до наших отношений с Роксаной? Или возомнил себя блюстителем чести ненаглядной сестрицы? Для этого уже как-то поздно.
  − Туда же, куда и все! - очень 'доходчиво' пояснил друг. - Могу поспорить, что ночью все было шикарно, а на утро она тебя отшила.
  Спорить я не собирался. Ведь на самом деле так и случилось. Я вспомнил, как Роксана отстранилась, как брезгливо отвела взгляд, стоило ему наткнуться на мои шрамы, и с силой стиснул зубы. Меж тем Дорсан продолжал. Кажется, он решительно вознамерился просветить меня на счет подробностей постельной жизни кузины. Жаль только, припозднился слегка...
  − У нее со всеми так. Не встречал еще ни одного мужика, с которым сестричка провела бы больше одной ночи. − Начальник службы безопасности хмыкнул и почесал бровь. - У меня вообще порой возникает чувство, что она любовников коллекционирует. Не удивлюсь, если и счет ведет, и при каждом удобном случае хвастает перед подругами.
  Рилл уселся за стол, подтянул к себе бумаги и, вскинув голову, скользнул по мне внимательным взглядом. Даже оценивающим, я бы сказал. Собственно так оно и было, потому что приятель вдруг выдал:
  − Даже представить не могу, что она в тебе нашла. Может, на экзотику потянуло? - Тенрилл вновь хохотнул.
  Да, мой друг никогда не отличался особой деликатностью, и в первый момент у меня отчаянно зачесались кулаки. И без сопливых знаю, что урод. Похоже, действительно одной неугомонной девице захотелось острых ощущений.
  А потом я вдруг так погано себя почувствовал. Будто мной пол в нужнике вытерли. Противно... до зубовного скрежета. И ведь я с самого начала понимал, что не может у меня ничего выйти с такой красоткой, как анья Эдан, да вообще с любой женщиной не может. Ан нет. Наступил на те же грабли. Позволил себе расслабиться, забыться, надеяться. А теперь пожинаю плоды своей глупости.
  − В общем, не обольщайся на сей счет, − наконец подвел итог своей проповеди Дорсан. − И мой тебе совет − как можно быстрее выкинь Роксану из головы.
  − А кто обольщается? − произнес я как можно равнодушнее, пытаясь не выдать истинных чувств.
  − Вот и славно. Ты мне сейчас в здравом уме нужен. А женщины этому отнюдь не способствуют.
  
  Когда я покинул кабинет, Роксаны в коридоре не оказалось. Тихо ругнувшись сквозь зубы, пристегнул к поясу флягу Дорсана и заглянул в соседний коридор. Девушки не оказалось и там, и я поспешил выйти на улицу. Может, эта любительница экзотики на крыльце дожидается?
  Пока мы сидели у Тенрилла, на Солькор опустился тихий снегопад, и теперь всё вокруг выглядело первозданно чистым. Я с наслаждением вдохнул показавшийся особенно терпким после душного помещения воздух и собирался вернуться, как в ворота вошла женщина. Темный стройный силуэт на фоне снежной зимы − она напомнила мне изящную статуэтку из черненого железа. Такая, помнится, была в приюте, где я рос, стояла на каминной полке. Анья знакомым жестом подняла воротник пальто, и я почувствовал, как напряглась спина. Нейа? Что она тут забыла? А потом я вспомнил, что ее ненаглядный супруг работает где-то здесь, кажется, в канцелярии. Что ж, ему, как бывшему вояке, сражение с грамотностью наверняка кажется занимательным.
  Впрочем, долго злорадствовать у меня не получилось, как и сбежать назад в здание. Нейа меня заметила и, скорчив приветливую мину, церемонно кивнула. Я коротко поклонился, стараясь не кривить физиономию. В конце концов, вежливость еще никто не отменял.
  − Давно не виделись, Рейнар, − низким голосом проворковала анья, поднимаясь на крыльцо. Не знай я, что это ее обычная манера разговаривать, точно решил бы, что она кокетничает.
  − И тебе здравствовать. - Я растянул губы в холодной улыбке и сделал шаг в сторону, намереваясь пропустить Нейю, но та, похоже, решила задержаться. Любопытным взглядом окинула мою фигуру, остановилась на лице, прищурилась и констатировала: − Плохо выглядишь, Рей. Тебе определенно нужно уделять больше времени собственному здоровью.
  Вот сука. Стоит тут, корчит из себя сердобольную мамочку. А сама свалила в тот момент, когда была больше всего мне нужна. Причем, с человеком, которого я когда-то считал ну не то, чтобы другом, но хорошим товарищем. На войне мы часто прикрывали друг другу спину, но когда дело коснулось бабы, честь и дружба моим приятелем были забыты. Самое противное, что и познакомилась парочка практически у моей постели. Когда я почти овощем валялся в госпитале и доктора, как могли, латали мое рассеченное тело, эти двое одновременно пришли с визитом. Я помню, что поначалу даже не поверил во все эти 'брачные танцы' над моей постелью. Завлекательные взгляды, которые моя подруга кидала в сторону Юстаса, загадочные полуулыбки, накручивания локонов на пальчики - все это показалось мне собственным бредом. Тем более, что боль, которая тогда постоянно терзала меня, то и дело выбивала из реальности. А потом Нейа просто перестала приходить. Нет, в чем-то я могу ее понять, кто же захочет связать свою жизнь с калекой. Она была молода, красива и явно заслуживала большего. Но это я понимал умом. А сердце рвалось на части. Предательства же друга я до сих пор так и не смог простить и предпочитал лишний раз с ним не пересекаться.
  Позже было несколько писем, и я все же высказал подруге, что не понимаю ее исчезновения, на что получил в ответ длинную отповедь на тему независимости и моего сатрапства. А потом пришло полное пафоса письмо по поводу вселенской любви, настигшей голубков внезапно, словно молния, разящая с небес. И вообще, мне было предложено, если я, конечно, по-настоящему люблю Нейю, отпустить и пожелать счастья. В каких выражениях я этого пожелал - лучше не вспоминать. Тем более, что доктор Орфин страшно обиделся, найдя пару флаконов с экспериментальным снадобьем разбитыми о стену моей палаты. Нет, все-таки прав был Рилл, никогда не стоит воспринимать чувства женщины всерьез.
  − Зато тебя годы только приукрасили. − Я усмехнулся и уставился на морщинку, вертикально прорезавшую высокий лоб. Нейю я видел нечасто, а уж настолько близко довелось узреть впервые. Годы ее не пощадили, но все равно оставалось в ней что-то притягательное. По-прежнему элегантна, стройна, красива, пусть вокруг глаз и скопились крохотные морщинки, а черты лица немного заострились. Женщина нахмурилась, а я тотчас пожалел о собственной бестактности. Никогда не позволял себе ничего подобного. А сейчас накатило. Внутри смешалась гремучая смесь обиды, злости, непонимания. И все это требовало выхода. Рвалось наружу, так что уже все равно было на ком сорваться
  − Ну, спасибо, − фыркнула бывшая невеста и неожиданно рассмеялась. - Ну что ж, приятно было увидеться. Юс, кстати, о тебе частенько вспоминает. Сетует, что редко видитесь.
  − Передавай ему привет, − равнодушно ответил я, совершенно не расстраиваясь по поводу отдаленности бывшего приятеля.
  Нейа снова улыбнулась, а я подумал, какого шакала она вообще завела этот разговор. Просто из любопытства или, может, прознала о моих дружеских отношениях с Дорсаном и собирается с моей помощью устроить муженьку повышение? В любом случае, возобновлять дружбу с предателем я не собирался. Наверное, что-то такое отразилось у меня на лице и Нейа, поджав губы, миновала последнюю ступеньку и, неловко поскользнувшись на обледеневшем крыльце, ухватила меня за плечо. Я поддержал ее за локоть, чувствуя, как окунаюсь в знакомый флёр цветочных духов, а потом сзади послышался скрип двери и ехидный голос осведомился: − Не помешаю? Милый, я тебя просто обыскалась.
  − О-у, − выдохнула Нейа и, прищурившись, с ног до головы окинула взглядом появившуюся на крыльце Роксану. - Кажется, капитан Фрей, я вас недооценила.
  − Добрый день, − прощебетала моя подопечная и просунула руку мне под локоть. - Рей, дорогой, я должна показать тебе одну потрясающую вещь.
  Я обалдело переводил взгляд с одной аньи на другую, соображая, какого веника лысого Роксана устроила весь этот спектакль. Краешком сознания отметил, что сейчас, на контрасте с молодой красоткой, Нейа смотрится не столь ослепительной, какой представлялась в моих воспоминаниях. Впрочем, какая разница, обе эти вертихвостки лишь досадное недоразумение в твоей жизни, ингирвайзер.
  − Тут неподалеку, − продолжала мурлыкать Роксана, − я нашла одну интересную лавочку, в которой продают потрясающее белье. Рэ-ей, ты слушаешь?
  Она похлопала меня по запястью и надула губки.
  − А-а, да... белье, − протянул я и ухмыльнулся. По-моему, девушка решила просто позлить Нейю. Неужто взревновала? Хотя, судя по ее довольной мордахе, просто наслаждается спектаклем. Ох уж мне эти женские штучки, едрит их в качель. Хотя, не скажу, что мне не понравилось. Я отметил кривую и в разы покислевшую улыбку Нейи и подмигнул Роксане. - Хочешь купить что-то наподобие тех кружевных панталончиков, зеленых?
   − Этот цвет называется снежная мята, балда, − Роксана по-свойски потрепала меня по волосам. - Накинь капюшон, замерзнешь.
  − Э... всего хорошего, − проскрипела Нейа, − меня ждут.
  − Приятного дня, анья, − весело откликнулась Роксана и за руку потащила меня с крыльца.
  
  − Что за спектакль ты там устроила? - поинтересовался я, стоило нам разместиться в экипаже. Честно говоря, даже не знал, как стоит относиться к такому самоуправству. Рассмеяться или, напротив, разозлиться и отчитать анью. Чтобы не смела больше лезть не в свои дела.
  Роксана изогнула губы в лукавой улыбке и со смешком поинтересовалась:
  − Можно подумать, тебе не понравилось? Мне кажется, ты тоже получил немалое удовольствие. Особенно от того, как вытянулось лицо этой дамочки. Это ведь твоя бывшая? Нэйа, если не ошибаюсь.
  − Откуда... − ругательство повисло на языке, но так и не сорвалось. Просто воздуха не хватило, чтобы выразить всю степень моего удивления.
  Мы ведь никогда прежде не обсуждали мою прошлую жизнь. Или это кто-то из доброжелателей постарался?
  − Слышала, − безмятежно отозвалась девушка и поправила тугой локон, выскользнувший из-под шапочки. - Ты в бреду меня ее именем называл. - Так эта... Нэйа твоя бывшая?
  Вот, сучий хвост! Надо же так было... Что, интересно, еще я умудрился растрепать свидетельнице, пока был в беспамятстве?
  − Да, − буркнул неохотно. Не было никого желания обсуждать с Роксаной эту давнюю историю.
  − И что произошло? - меж тем все не унималась она, явно желая заполучить как можно больше подробностей.
  − Догадайся, − фыркнул я и сунул руки подмышки, отогревая подмерзшие руки. Умудрился где-то посеять перчатки. Или и вовсе не брал их с собой? Что-то ты стал растерянным, ингирвайзер.
  Роксана окинула меня внимательным взглядом, особенно долго задержавшись на шрамах. Я упрямо молчал, предоставляя ей самой обо всем догадаться. Тут только слепой не поймет, в чем причина.
  − Вот же стерва! - с чувством выразилась девушка и откинулась на спинку сидения, сверля стену возмущенным взглядом.
  − Можно подумать, ты поступила бы иначе, − глухо отозвался я. Старался выглядеть равнодушным, но, кажется, в голосе таки проскочило раздражение. И легкая перчинка злобы, окрасившая слова тихим рычанием. − Все вы одинаковые.
  В груди опять всколыхнулась обида. И вспомнились слова Рилла, что я всего лишь один из многих. Переступит и дальше пойдет. И даже вслед не обернется. Сколько таких у нее было?
  − Да как ты вообще можешь нас сравнивать? - искренне возмутилась анья Эдан, и щеки ее полыхнули румянцем.
  − А почему, нет? Нэйа в каком-то смысле даже честнее. Она хотя бы не трахается со всеми подряд из чистого любопытства.
  − Ах, вот, как.− Зеленые глаза угрожающе сузились и на дне их блеснул огонек злого азарта. Игра... Все игра, даже сейчас. − Тебя, видимо, Рилл просветил?
  Глупо было это отрицать. Обижаться, доказывать, возмущаться - тоже. Все пустое... Кто я такой, чтобы читать ей мораль. Но вот задеть хотелось. Кольнуть, да так, чтобы побольнее. Чтобы поняла, что свет на ней клином не сошелся. Чтобы не думала, что каждый мужик готов плясать под ее дудку. Я не буду!
  − Жаль, что он не сделал этого раньше, − добавил ехидства в голос, уже зная, куда хочу завести разговор. Зная, чем с легкостью смогу вывести девушку из себя.
  − И что бы тогда было? Не притронулся бы ко мне? − с легкой усмешкой осведомилась анья Эдан. Ох, какой у нас оказывается самомнение!
  Я безразлично пожал плечами.
  − Может и так... Знаешь, а вот мне даже интересно, какой я у тебя по счету? А, Ксана?
  Ее губы скривились в усмешке. Нехорошей такой¸ неприятной. И я пожалел, о том, что спросил, даже до того как она ответила:
  − Сто тридцать шестой, Рей! - и сколько торжества было в ее голосе, сколько самодовольства!
  Даже не знаю, от чего стало противнее − от озвученной цифры или от того, с каким удовольствием она это произнесла.
  Я с трудом сохранил лицо. Внутри все кипело, бесновалось ярым пламенем, так и подталкивая что-нибудь раскурочить, разорвать, усмиряя бушевавшую внутри стихию.
  Нет, я, конечно, подозревал, что мужчин у нее было много. Но не настолько же!
  − Что, удивлен? - язвительно поинтересовалась анья, лишь добавляя дров в беснующийся пожар моей выдержки. - Прости, что не предупредила.
  − Да, очень жаль, что не предупредила, − сквозь плотно стиснутые зубы процедил я, мысленно радуясь, что, наконец, смогу осуществить свой план. Что мне наконец есть чем ответить. - Я, знаешь ли... побрезговал бы!
  Мои слова вмиг достигли цели. Девушка вспыхнула и, порывисто вскочив, отвесила мне знатную пощечину. Да еще по больной щеке. Нарочно ведь метила.
  Я почувствовал, как опалило лицо, и кожа вдруг сделалась неприятно мокрой. Внутренняя боль смешалась с физической, и меня накрыло. Резко подался вперед и с силой стукнул кулаком в стенку, буквально в сантиметре от красивого личика своей спутницы. Только чудом его сейчас не подрихтовал. А потом уперся ладонями по обе стороны от ее головы и жадно вгляделся в лицо, пытался разглядеть в нем хоть каплю страха... уважения...покорности...
  Но там не было ничего этого. Роксана не боялась ни капли. И в глазах ее светился вызов.
  Это лишь сильнее распаляло, и я понял, что разрываюсь от совершенно противоречивого желания − свернуть сейчас ее тонкую шейку или впиться в губы грубым болезненным поцелуем.
  И почему-то последний вариант казался куда более привлекательным. В голову вдруг закралась совершенно безумная идея − что я мог бы взять Роксану прямо здесь и сейчас. Грубо, резко, силой. И тем самым подпортить этой вертихвостке всю дивную статистику. Быть единственным, с кем она была дважды. Особенным в какой-то степени. Мне так дико, так неистово сильно хотелось быть особенным. Хоть раз в жизни.
  − И это все? Все на что вы способны, господин ингирвайзер? - смеясь, спросила девушка, видно решила, что раз я замялся, то теперь уж точно ничего ей не сделаю. Да, женщины у нас свято убеждены в своей неприкосновенности. Какое там наказание полагается за домогательства? Оскопление?
  А, в задницу!
  Доля секунды, и я впился в розовые губы поцелуем. Грубым, болезненным, как того и хотел. И, вместе с тем, головокружительным до одури. Целовал ее, словно одержимый. Сорвал с головы шапку и запустил руку в густые волосы, потянул, заставляя откинуть назад голову, и вдруг потрясенно понял, что Роксана не сопротивляется. Лишь в самом начале вяло уперлась мне в грудь, а теперь и вовсе отвечала, так же страстно, так же неистово, как это делал я.
  Не знаю, к чему бы это все привело, но резкий окрик кучера вдруг разом вырвал из опасного омута желания, в который мы чуть не ухнули с головой. Я, словно ошпаренный, оторвался от сладких губ и, скользнув взглядом по тяжело дышащей девушке, выглянул наружу. За окном виднелась калитка моего особняка. До чуткого слуха долетели звуки разговоров, это перекликались жандармы, чьи головы мелькали за забором.
  Ничего не говоря, я толкнул дверь экипажа и вывалился на улицу. Зачерпнул ладонью снег и отер разгоряченное лицо. С удивлением отметил, как белоснежный комок окрасился красным, и лишь только потом почувствовал, как болезненно дерет щеку. Все-таки до крови. Ненормальная... Двое ненормальных... И кто бы мог ответить, что это сейчас между нами было?
  
  
  Глава 15
  Роксана
  
  По сравнению с той конурой, в которой я провела сегодняшнюю ночь, дом кузена предстал передо мной настоящими хоромами. Светлый, просторный, ухоженный. Паркетная доска начищена до блеска, на деревянных панелях ни единой пылинки, у дверей встречает как всегда галантный мажордом.
  - Здравствуй, Ганс, - поприветствовала старого знакомого.
  Иоганнес служит у Тенрилла сколько я себя помню. Кажется, он и вовсе прилагался к дому, настолько крепко и прочно сросся с ним. И даже в свои почтенные года умудряется вести хозяйство с прежней щепетильностью и ответственностью.
  Мажордом помог освободиться от верхней одежды и проводил в выделенные мне покои. Хотя планировку дома я знаю как свои пять пальцев, да и комнату мне отводят всегда одну и ту же, препятствовать не стала. Для Ганса сопровождение гостей - обязательный ритуал. И настаивай, не настаивай, все равно проводит до дверей.
  Пока шли, я внимательно осматривала помещения, примечая разные нововведения. В коридорах вот, повесили новые ажурные канделябры, а на парадной лестнице поменяли ковровое покрытие - прошлое уже начало истираться и выцветать. У Рилла частенько бывают гости, и на ночь остаются. Так что топчут тут ковер изрядно. В комнате все было привычно. С прошлого, раза когда мне приходилось гостить у Тенрилла ничего не изменилось. И даже некоторые мелочи, оставленные по забывчивости, все так же лежали на своих местах.
  Почти сразу принесли мои чемоданы, и Ганс распорядился приготовить ванну. Да, что-что, а помыться бы мне точно не помешало. Даже не помню, когда последний раз это делала.
  Когда раздевалась, наткнулась взглядом на бурые пятна на ладони и под ногтями. Даже не сразу сообразила, что это такое. А потом вспомнила... Полутемное нутро повозки, хлесткая пощечина, горящие ненавистью черные глаза и поцелуй, от которого до сих пор саднили губы. Еще ни один мужчина не обращался со мной подобным образом. И следовало поставить его на место, сказать что-то, взбрыкнуть, в конце концов!
  Но ничего подобного я не сделала. И, что самое странное, мне, кажется, понравилось. Та порывистость, та страсть, с которой он терзал мои губы. Его вспыльчивость, эмоции, что с легкостью можно было прочесть на лице. Пожалуй, еще никогда прежде я не видела Рея таким... настоящим. И от одного только воспоминания о жестких, властных губах нутро сводило сладкой судорогой желания.
  Я резко тряхнула головой, прогоняя навязчивые образы. Не время сейчас, да и вообще, не стоит думать о капитане. Иначе все мои планы успешно пойдут псу под хвост. Я ведь не хотела¸ чтобы он привязался. Все должно было быть как обычно - одна жаркая ночь и разбежались. А я... И зачем только спровоцировала его сегодня? Да еще эта жуткая цифра -сто тридцать шесть. Брякнула ведь, не подумав. Я мужчин никогда не считала. Даже мысли такой не было! Хотя, подозреваю, что в своей лжи не так уж далеко ушла от истины.
  Да, ну и натворила же я делов... Как бы потом не пожалела. Были на моей практике кавалеры, что таскались потом за мной словно собачонка на привязи. Еле отделалась. Хотя, что-то подсказывало, что Рей не такой. Он не будет искать встречи и уж точно не станет унижаться, выставляя себя посмешищем. А значит, мне остается лишь не попадаться ему на глаза. Уж с этим-то проблем не должно возникнуть.
  Я глубоко вздохнула и улыбнулась, решив держаться выбранной линии поведения. А потом погрузилась в дышащую паром ароматную ванну и мысли вовсе испарились из головы. Нежиться в теплой водичке было приятно, и я подумала, что можно было бы посвятить отдыху весь сегодняшний день. Все же неделя выдалась не из легких, и уставшему организму требовалось восстановить силы.
  После мытья собиралась вздремнуть. Но вопреки ожиданиям сон не шел. А мысли все крутились вокруг взрыва лаборатории и надвигающегося нашествия ингиров. Честно говоря, я ожидала, что переезд к Риллу развеет все мои страхи и жизнь вновь вернется в привычное русло, но оказалось иначе. Я изводилось ожиданием и неведением. Настолько привыкла быть в центре событий, что меня так и подмывало высунуться из дома, начать делать уже хоть что-нибудь, только бы не сидеть запертой в четырех стенах. Но Ганс настоятельно рекомендовал не покидать особняка кузена, а сам Тенрилл за весь день дома так и не появился. Я надеялась, что он вернется хотя бы к ночи. Поделиться последними новостями. Но в итоге, так и не дождалась его возвращения.
  Поймать кузена удалось лишь утром. Застала его в столовой, в впопыхах дожевывающего завтрак и читающего свежую утреннюю газету.
  - Привет, Рилл.
  - А, Роксана, - кузен оторвался от газеты и поднял на меня светлые зеленые глаза. - Как устроилась?
  - Хорошо. Есть какие-нибудь новости? - спросила будто бы невзначай, хотя сердце в груди прыгало от волнения.
  - Какие именно новости тебя интересуют? - уточнил братец и по внимательному взгляду, задержавшемся на моем лице, я поняла, что информацию мне будут выдавать строго дозировано, если вообще хоть что-то выдадут.
  - Нууу... Что с лабораторией, ингирами, об Аларике что слышно?
  Тенрилл нахмурился. Швырнул на стол газету.
  - Замечательно! Ты еще и с Алом познакомиться умудрилась? - вспылил кузен, и я отметила, как он с силой стиснул зубы. - Что еще успел выложить тебе добрый ингирвайзер?!
  Равнодушно пожала плечами. И чего он бесится? Сам же поручил меня Рею, должен был понимать, что делает.
  - По-моему, ты сам велел ему не отходить от меня ни на шаг. И вообще, не пойму, какие ко мне могут быть претензии. Разбирайся со своим другом! - живо поставила братца на место. И тут же напомнила о своем вопросе: - Так есть новости?
  - Со вчерашнего дня ничего не изменилось, - сухо бросил кузен. Как я и предполагала, посвящать меня в детали, он был не намерен. - И вообще, не забивай себе голову всякими глупостями. Это мужские дела. Мы сами во всем разберемся. Тебе не о чем волноваться...
  - А мне что прикажешь делать, пока вы решаете свои мужские дела?! - теперь уже вспылила я. Поведение дорогого родственника совершенно мне не понравилось. Что за пренебрежение, в конце концов? Я все же волнуюсь, а он вздумал отделаться от меня, словно от назойливой букашки.
  - Ничего. Сиди дома. Отдыхай, восстанавливай силы, - было мне ответом.
  - Решил запереть меня в четырех стенах?!
  - Это для твоей же безопасности, Роксана! - жестким тоном отчеканил Рилл, а я лишь больше разъярилась. Тоже мне диктатор нашелся! Да он еще хуже Фрея!
  - Тогда, может, вообще в монастырь меня сошлешь? Там-то уж я точно буду в полнейшей безопасности! - крикнула в сердцах и, не сдержавшись, швырнула на стол тонкие перчатки, что подумывала одеть для тепла.
  Рилл собирался что-то ответить. Судя по выражению лица, явно нечто резкое и неприятное, но не успел.
  - Кхм, кхм... - раздалось вежливое покашливание от двери. Я быстро обернулась и узрела мужчину, с которым мне пару дней назад довелось столкнуться в управлении. Кажется, Эльгар, так его зовут. Помнится он еще одолжил мне свой платок. Гость ожидал у входа в столовую с толстой папкой подмышкой. - Простите, что прервал семейную ссору. Я думал, ты один, Рилл.
  - Все нормально, мы уже закончили, - в открытую отмахнулся от меня братец и, промокнув льняной салфеткой уголок рта, перевел все свое внимание на Эльгара. - Что у тебя? Раздобыл ценные сведения?
  Гость прошел к столу и воздрузил перед кузеном свою папку.
  - Да, здесь данные, по тем людям, которых ты просил проверить, - ответил мужчина, братец же принялся с интересом изучать представленные документы. О моем присутствии он, похоже, совершенно забыл.
  - Вообще-то, мы еще не закончили, Рилл! - напомнила о себе гневным шипением, ничуть не стесняясь того, что у нашей 'семейной' сцены появился зритель.
  - А по-моему, закончили, - спокойно ответил братец, вновь вернув себе прежнее хладнокровие. - Я сказал свое слово. А тебе лучше найти себе какое-нибудь занятие...в пределах этого дома. Если желаешь, принесу тебе вечером каталоги с вышивкой, выберешь чего-нибудь.
  - Я что на белошвейку похожа?! - Вот еще, вздумал посадить меня за пяльцы! Знает же, что я это занятие терпеть не могу.
  - Простите, что вмешиваюсь, - вновь прервал нашу перебранку Эльгар. - Я думаю, ты слишком суров к девушке, Тенрилл. Запирать такую красоту в четырех стенах, и вправду, кощунство.
  - Этой девушке нечего делать одной в городе, - сквозь плотно стиснутые зубы выдавил начальник службы безопасности.
  - Ну почему же одной... Я бы мог сопроводить ее. Если для меня больше никаких дел нет... - мужчина покосился на папку, а потом на хмурого Рилла, что перебирал пальцами по лакированной поверхности стола.
  - Ну, в принципе, сегодня ты свободен... - задумчиво протянул Тенрилл, потирая рукой гладковыбритый подбородок.
  - В таком случае, позвольте мне пригласить вас вечером в город, - обратился ко мне Эльгар и, согнувшись в вежливом полупоклоне, сверкнул белозубой улыбкой.
  Честно говоря, подобного развития событий я совершенно не предполагала. И в первые мгновения испытала приступ замешательства. Но почти сразу взяла себя в руки. Что ж, если Рилл не желает посвящать меня в подробности дел в городе, я могу попытаться выведать что-то у его подчиненного. Думаю, Эльгар вполне может быть в курсе последних событий. Да и все лучше, чем сидеть взаперти.
  - С радостью, - ответила с улыбкой и протянула мужчине руку. Тот сжал мои пальцы и приложился губами к тыльной стороне ладони.
  После одарил еще и несколькими комплиментами, ничуть не стесняясь флиртовать со мной прямо у начальства на глазах. Одним словом, прыткий малый - своего точно не упустит. И думаю, это касается не только женщин. А вообще, Эльгар мужчина очень даже интересный - привлекательный, ухоженный, и пахнет от него приятно - терпким гранатом с легкой ноткой кислинки. Так что, есть все шансы, что вечер будет не только познавательным, но и весьма приятным.
  Ужинать мы отправились в таверну 'Певчий Дрозд'. Одно из достойнейших заведений во всем Солькоре. И, разумеется, дорогостоящих. Конечно, куда еще мог потащить меня Фолл? Пускать пыль в глаза определенно его конек. Впрочем, судя по тому, как держался мужчина, он здесь был частым гостем.
  Мне тоже приходилось бывать в 'Дрозде', но на мой вкус тут было немного неуютно. Слишком просторный зал, слишком вычурные интерьеры, слишком громкая музыка. Хотя в остальном таверну можно лишь похвалить. Еда превосходная и, если требуется, на втором этаже есть комнаты отдыха. Кстати, это может быть еще одной причиной, почему мой сегодняшний кавалер выбрал именно это место. Вдруг Эльгар надеется не только на ужин, но и... приятное продолжение вечера?
  Не могу его за это судить. Все же он мужчина. Который, к слову, неоднократно демонстрировал свою расположенность. Вот только, я раньше не соглашалась на подобного рода встречи... Так что, линию поведения придется выстраивать на ходу.
  Меж тем мы прошли к одному из заранее зарезервированных столиков, и господин Фолл вежливо выдвинул для меня стул. Когда же помогал усесться, будто невзначай коснулся плеча, задев открытый участок кожи - платье я, разумеется, выбрала одно из лучших, с тесным корсетом, открытым декольте, рукавами в три четверти длины. Разве что цвет был нейтральным - золотисто-бежевый с бронзовой окантовкой по краю подола и рукавам. Я, конечно, предпочитаю более яркие цвета, но во всем должна быть мера - либо откровенный силуэт, либо вызывающий оттенок. Иначе можно с легкостью сойти за Ночную Фиалку.
  Сейчас же, мне подумалось, что стоило сделать выбор в пользу закрытого фасона. Прикосновение Эльгара оказалось неприятным. Руки у него были прохладные, и я еле удержалась, чтобы не дернуть плечом. У Рейнара, помнится, ладони всегда были горячими. Даже на морозе он частенько ходил без перчаток, и то его прикосновения никогда не походили на лягушачьи.
  Странно, и почему вдруг он мне вспомнился? Да еще сейчас, когда рядом такой привлекательный мужчина, как Эльгар. Решительно тряхнула головой, избавляясь от непрошеных мыслей, и постаралась сосредоточить внимание на окружающей обстановке. С интересом осмотрела таверну, отмечая, что с прошлого раза, когда я тут была, ничего существенно не изменилось.
  Все тот же отделанный изразцами камин и висящие над ним развесистые оленьи рога. Помнится хозяин хвастал, дескать, сам эти рога и добыл, что вызывало приступы гомерического хохота у посетителей. На стенах гравюры, изображавшие славную историю Солькора, а мебель обита броским пурпурным бархатом. На полукруглой сцене, возвышающейся над полом, уже устраивается квартет менестрелей. Кажется, музыканты и те остались прежними.
  - Вы здесь впервые? - оторвал от созерцания интерьеров мягкий голос Фолла.
  - Нет. Просто... давно не была, - вежливо ответила я и приняла меню у шустрого мальчишки разносчика.
  - Странно... Вам здесь не нравится?
  - Почему же? Просто не приглашают, - с дуру ляпнула я и сразу пожалела о собственных словах.
  На самом деле это было чистой правдой. 'Певчий Дрозд', мало того что дорогое заведение, так еще и счет приходится оплачивать по полной стоимости. Для представительниц прекрасного пола тут поблажек нет. Ходить же с сопровождением тоже в каком-то смысле накладно. Не люблю быть обязанной, хоть и понимаю, что одно мое общество уже многого стоит. Но все равно - предпочитаю самостоятельность. Компания мужчины хороша лишь в постели, а так... флирт быстро надоедает, а говорить на отдаленные темы, поддерживая разговор, и того скучнее.
  Сегодняшний же вечер был исключением из правил. Вот только Эльгар об этом не знал, а потому поспешил воспользоваться моей обмолвкой:
  - Что ж, я готов с радостью исправить эту досадную несправедливость, - предложил Фолл.
  - Не стоит, Эльгар, я...
  - Эль, - перебил собеседник.
  - Что?
  - Просто Эль. К чему весь этот официоз? - подмигнул кавалер и, потянувшись, подхватил со стола уже открытую бутылку вина. Неспешно наполнил два бокала и протянул один мне.
  Эль... Забавно. Как напиток. И вскружить голову он мне, по всей видимости, собрался подобным же образом. Я приняла бокал и сделала крохотный глоточек. Терпкий напиток приятным теплом растекся внутри, ягодной сладостью остался на языке. Вино оказалось ежевичным. Необычный выбор.
  Вот только сам мужчина отчего-то не спешил его пробовать. Он расстегнул верхнюю пуговичку рубашки и выудил из-за пазухи тонкий шнурок с необычным полукруглым камушком на конце. Я с немалым удивлением наблюдала, как Эльгар опускает его в бокал с вином и спустя несколько секунд придирчиво осматривает чуть порозовевшую поверхность. Сам камень бы молочно белый, с солнечными переливами в самой глубине. Чем-то похож на опал, но сказать точно, он ли, не возьмусь. А вот после вина окрасился в розовый, и переливы внутри поменяли цвет на лавандовый.
  Мужчина промокнул камень льняной салфеткой и довольно улыбнулся.
  - Что это? - не удержалась от вопроса, глядя, как твердая поверхность странного амулета вновь возвращает первоначальные краски.
  - Это? - мужчина повертел в воздухе непонятное приспособление. - Это так называемый Хранитель. Определяет вредность веществ для организма.
  - Вот как! - удивленно воскликнула я и покосилась на свой бокал. - Считаете, нас хотят отравить?
  - Что вы... В этом заведении отраву подают только по очень большой протекции! - Мужчина усмехнулся, сверкнув идеально ровными белыми зубами. - Шучу. Вам нечего опасаться. А у меня... просто привычка. Желудок, знаете ли, слабый. И залежавшиеся продукты, а того хуже паленая выпивка, могут существенно подпортить самочувствие.
  - О! Так вино безопасно? Или что означал этот окрас? - всерьез заинтересовалась я.
  - Вполне. А изменение цвета - это всего лишь реакция на алкоголь. Для желудка не опасно. Вот если бы Хранитель стал красным или багровым тогда стоило бы беспокоиться.
  Эльгар поднес бокал к лицу, втянул воздух, вкушая пряный аромат, и лишь после сделал небольшой глоток. Как истинный ценитель, покатал на языке, смакуя ягодный букет, а потом проглотил, прикрыв от удовольствия глаза.
  Я же вновь устремила взгляд на камень, что покоился теперь поверх белоснежной мужской рубашки и франтовой жилетки серебристо-стального цвета. Помимо того, что сам камень был необычен, тонкий кожаный шнурок, на котором он был подвешен, был испещрен мелким заковыристым орнаментом, напоминающим иномирные письмена.
  - Занятная вещица. Ничего подобного раньше не видела, - протянула я, словно завороженная, скользя взглядом по символам.
  - Она из Эвры, - ничуть не таясь, ответил собеседник, и если бы я сейчас что-то пила - точно поперхнулась бы. А так лишь шокировано приоткрыла рот и тут же захлопнула его, недоуменно глядя на Эльгара.
  В этот момент к столику подбежал разносчик и принялся споро расставлять закуски. Вот только аппетит у меня разом пропал, и думать о выборе основного блюда я совершенно не могла, а потому попросила принести то же самое, что закажет мой спутник.
  Видимо замешательство мое было слишком очевидно, потому как стоило мальчишке удалиться, Фолл понимающе улыбнулся и поспешил заверить меня в своей порядочности:
  - Не беспокойтесь. Все легально. Я приобрел Хранитель задолго до того, как закрыли переход и запретили торговлю с Хамелеонами. Впрочем, если постараться, думаю и сейчас можно отыскать в продаже что-то подобное. Остались еще коллекционеры и антиквары, торгующие подобными вещицами. Правда, они ныне такая редкость, что цены взлетели буквально до небес. С одного этого камушка можно было бы купить приличный дом где-нибудь в окрестностях Солькора, - ухмыльнулся Эль.
  - Но я думала, что торговля любыми вещами из Эвры запрещена... - Я непонимающе вскинула голову и вгляделась в светло-серые глаза собеседника.
  - Ох, что вы... Нелегальна только контрабанда. А все то, что осталось со времен законной торговли до сих пор в обиходе. Наши миры ведь сотрудничали не одно поколение. И изымать ценность у законных владельцев... По крайней мере глупо. Другое дело, что с течением времени запасы подходят к концу. Чудо-эмульсии и целебные травы имеют свойство заканчиваться. Правда вот, у кое-кого из моих знакомых торговцев до сих пор имеется немаленький запас. Вроде как даже Кристальная роса осталась. А ее сейчас днем с огнем не сыскать.
  Я невольно встрепенулась. Роса? Та самая роса, про которую рассказывал Аларик и которая может помочь Рею? Неужели она у кого-то есть? Ученый говорил, ее не достать. Да и Рей наверняка уже давным-давно проверил все подобные склады... Не может такого быть! Или все же может? И с чего Эльгар сейчас о ней заикнулся? Случайно, или хочет меня на чем-то подловить?
  В любом случае свою заинтересованность лучше не показывать. Но в то же время узнать подробнее стоит. Как же быть?
  - Кристальная роса? А что это? Никогда не слышала такого названия, - изобразила непонимание и ковырнула вилкой закуску из птичьего паштета.
  - О, это своего рода панацея. Лекарство от всех болезней. Одна капля чуть ли не с того света вытащить может, - хохотнул мужчина и подцепив со стола белоснежную салфетку, заправил ее за ворот. - Я, правда, в такие уж откровенные сказки не верю. Но то, что Кристальная роса дает эффект, там где другие средства бессильны, сомнений не вызывает, - уверенно заявил мужчина и зацепил на вилку немного паштета. Отправил в рот и прикрыл от удовольствия глаза, - Закуска выше всяких похвал. Вот за что люблю это место.
  - Да, очень нежная, - поддержала разговор о местной кухне и отломила еще несколько кусочков паштета. С наслаждением отправила в рот и, тщательно прожевав, вернулась к разговору. - А какие еще интересные снадобья продают торговцы?
  - Ну, всякое есть. Например, средства для молодости кожи. Маски для укрепления волос. Даже косметика. И поверьте, по качеству продукты Эвры намного превосходят наши, - судя по тому, как нахваливал все эти средства Эль, я поняла что он лично все их пробовал.
  Ну а что? Волосы у Фолла шелковистые, блестящие, кожа ровная, ноготки и те тщательно подпилены. Да и в вопросах моды он определенно сведущ, так что вполне может рекомендовать подобные товары, руководствуясь личным опытом.
  - Ммм. Интересно, - поспешила поддержать якобы интересную для себе тему. - Признаться честно, я бы не отказалась заполучить что-нибудь эдакое в свое пользование. Скажите, Эльгар..
  - Эль... - поправил мужчина и, откинув челку, игриво сверкнул глазами.
  - Скажи, Эль, а можно как-то приобрести одно из средств. Или хотя бы встретиться с торговцем? Ты ведь с ним знаком? - загорелась идеей и, подавшись вперед, проникновенно посмотрела мужчине в глаза.
  Ну, же, дорогой. Ты ведь не откажешь даме?
  - Ну... - мужчина сцепил длинные пальцы и тоже чуть заметно подался по мне. - В принципе, я бы мог устроить вам встречу.
  - О, я была бы тебе очень благодарна, - протянула многозначительно и наградила мужчину томным взглядом из-под ресниц.
  Уловка сработала. Губы мужчины растянулись в улыбке и, откинувшись на спинку стула, он пообещал:
  - Я постараюсь договориться о встрече. Не обещаю, что выйдет скоро, все же господин Вандебор довольно занятой человек. Но, сделаю все, что в моих силах.
  Я благодарно кивнула и на этом разговор наш на время утих. К столу принесли основное блюдо. Куропаток фаршированных овощами, а на гарнир печеный картофель с зеленью. Эльгар долил вина в мой бокал, и мы приступили к неспешной трапезе.
  - Красавица, погоди. Луноликая, обернись, - донесся до меня терпкий, с хрипотцой голос. Сладкий перебор струн вызвал невольную дрожь, и я кинула заинтересованный взгляд на деревянный помост, откуда зазвучала нежная песня.
  Старик-менестрель с неожиданно юными глазами расплылся в радушной улыбке и пальцы его еще шибче запорхали по струнам.
  - Знаменитый Певчий Дрозд, - негромко сказал Эльгар. - И не смотри, что сам седой - с годами, что вино, только хорошеет...
  - Мы поплывем по звездной реке, в край, где отдыхает солнце...
  Медовый голос второго менестреля вплелся в мотив первого, а я заслушалась, словно наяву представляя укрытую ночью равнину, залитую светом плывущей лодочки-луны.
  К певцам присоединились скрипка и флейта, и даже разговоры в таверне сошли на нет. Эльгар же, расправившись со своей порцией дичи, плавно переместился ко мне, так, чтобы лучше было видно подмостки и выступающих музыкантов. Он что-то еще рассказывал, комментировал выступление, но я толком не слушала, все мое внимание было обращено на сцену. Заметила лишь боковым зрением, как Эль придвигается все ближе, и вот уже он склоняется к самому уху, и жаркий шепот касается кожи:
  - Я говорил, что вы сегодня просто очаровательны? - низким обволакивающим голосом начал мужчина. - Впрочем, вы всегда очаровательны. Но сегодня особенно, потому что все это очарование лишь для меня. Знаете, как нелегко смотреть на вас, чувствовать ваш запах, ощущать так близко и сдерживать свои желания?
  Я лишь качнула головой, не зная, что ему ответить. Да и нужно ли отвечать? Речи его были красивы, сладки, словно сахарный сироп, и так желанны для неискушенного женского слуха. Но я была искушена, и как бы Фолл не заливался соловьем, слова его меня не трогали. Трогала лишь мелодия, что звучала аккомпанементом к речам собеседника, лилась из-под пальцев даровитого менестреля.
  Я чувствовала, как меня уносит куда-то далеко-далеко, за грань реальности. И расслабилась, отдалась этому чувству. Настолько, что даже пропустила момент, когда Эль положил свою руку на мою ладонь и стал мягко поглаживать пальцы. Здесь и сейчас это было вполне уместно. И, более того, приятно. Так чего противиться?
  Я даже подумала, что познакомься мы с Эльгаром на пару недель раньше - он бы мне понравился. И я бы с радостью вручила ему алый платок. Сейчас же этот мужчина вызывал во мне странное равнодушие. Вроде и нет отторжения, но и тянуть - не тянет. Нет в нем ни бури эмоций, ни вызова, ни противостояния. Нет того накала, которого требовало все мое естество. Той искренности, которая могла зацепить. Лишь показная галантность, вежливая обходительность, да хорошо подвешенный язык, чтобы охмурять юных красоток.
  Вот только я не из таких. И у меня имеются собственные планы на ищейку Тенрилла. А значит, придется сделать вид, что я всецело поддалась его чарам. В конце концов, что может быть проще, чем завоевать расположение мужчины. Пара вздохов, робкий взмах ресниц, закушенная губа - и вот уже я ловлю его жадный взгляд на своих устах.
  - Глаза твои как звезды светят, а шелк волос терзает южный ветер, уста твои, что шоколад... - донесся звучный голос менестреля, словно подталкивая поддаться искушению.
  Я почувствовала, как мужские пальцы невесомо коснулись щеки. Эль подхватил волнистую прядку, выбившуюся из прически, и аккуратно заправил мне за ушко, а потом, не отводя потемневшего взгляда от моих губ, спросил:
  - Можно?
  Забавно... такой воспитанный, что даже спрашивает. Хотя намеков с моей стороны и так было предостаточно. Вот Рей бы спрашивать не стал. Просто поцеловал бы, наплевав и на общественные устои, и на мое личное мнение. Как тогда, в полумраке повозки...
  Стоило об этом подумать, как в голове словно плотину прорвало. И в сознание хлынули высвободившиеся воспоминания. Образы, картинки, звуки. Вихрем закружились внутри, пронеслись перед глазами, вновь заставляя переживать те эмоции. Ту бурю страсти и злого торжества.
  И, наверное, отразилось что-то такое на моем лице, что Эль расценил молчание за положительный ответ. Мгновение, и мужчина прижался к моим губам. Легко провел по ним языком, будто пробуя на вкус. Движения его были неспешны, нежны. И стоило признать, что целуется Фолл очень даже неплохо. Сейчас такое редко встретишь. А потому я позволила себе насладиться моментом. Просто плыла по течению, ощущая вкус пряного ежевичного вина, растворяясь в неспешных уверенных движениях, ощущая мягкость чужих губ.
  Признаться честно, раньше я не позволяла себе поцелуев при свидетелях, но сейчас ведущим был Фолл, и мне оставалось лишь смириться с таким положением дел. В конце концов, на что не пойдешь ради дела? Благо, перегибать палку Эльгар не стал, и спустя несколько секунд оставил в покое мои губы. Отстранился слегка, открывая обзор, и в то же мгновение я встретилась взглядом с горящими яростью глазами ингирвайзера.
  Испуганно шарахнулась от Эльгара, инстинктивно стараясь оказаться как можно дальше. Не зная, куда деть глаза и руки, как вообще себя вести... Растерялась словно невинная овечка на первом свидании. И в то же время не могла разорвать зрительного контакта. В полночно-черных глазах плескалось такое отчаяние, такая боль и бессильная ярость, что мне стало неловко, стыдно до ужаса. Щеки разом вспыхнули, и я еле сдержалась, чтобы не приложить к ним ладоней.
  Ох, Мать Прародительница, и почему Рей оказался здесь именно сейчас? Он ведь все видел! И, судя по стиснутым кулакам, бесится неимоверно. Еще чуть-чуть и рванет к нам - свернет к драному шакалу кому-нибудь шею.
  Я напряженно глядела на Фрея, совершенно не зная, чего ожидать. А он вдруг отвел взгляд, отвернулся и пошел прочь, даже не кивнув в знак приветствия.
  Зато всполошившейся моей реакцией Эльгар тут же дал о себе знать:
  - Роксана с вами все в порядке? Этот тип напугал вас? - обеспокоенно спросил Фолл.
  - Да, - слабо ворочающимся языком пролепетала я. - Он поглядел так недобро... что мне страшно стало, - поддержала легенду, надеясь, что Фолл не поймет истинных причин моего замешательства. Мне и самой они еще не до конца были понятны. А потому проще спихнуть все на страх.
  - Вот ведь шакалий выродок, - выругался мужчина и тут же поспешил извиниться: - Простите... Вырвалось.
  Да, уж чего-чего, а подобных выражений от Эльгара услышать не ожидала. Что еще раз доказывает, что вся его вежливость и манеры - лишь показные.
  - Пойду узнаю, чего он тут забыл. Не скучайте, - с улыбкой откланялся мой спутник и, поднявшись из-за стола, решительно направился к Рейнару.
  Тот уже обосновался за стойкой трактирщика и заказал себе большую кружку какой-то пенистой бурды. Сидел хмурый и, не глядя по сторонам, медленно потягивал свое пойло.
  Я напряженно следила, за тем, как Эльгар подходит к Рею. С кривой ухмылочкой бросает пару фраз. Фрей даже не повернулся. Лишь буркнул что-то себе под нос и продолжил гипнотизировать взглядом кружку. Фолла его ответ, по всей видимости, не удовлетворил, он переместился ближе и, вольготно оперевшись локтем на стойку, вновь начал что-то втолковывать капитану. Я наблюдала как от слова к слову Фрей все больше мрачнеет, как до побелевших костяшек стискивает пальцы на глиняной кружке. Оставалось лишь гадать как надолго хватит его терпения. Ох, я бы на месте Эля не злила и без того рассерженного ингирвайзера. С огнем ведь играет.
  - Роксана! - вдруг окликнул меня звонкий девичий голос, и я резко обернулась, потеряв из виду мужчин. Ко мне со всех ног спешила раскрасневшаяся с мороза Лейла.
  В первый момент я ее даже не узнала. От яркого наряда Ночной Фиалки не осталось и следа. Платье неброского цвета, и косметики на лице куда меньше, чем обычно, белокурые пряди и те убраны в аккуратную прическу. Что же такого приключилось с подругой, что она изменила своим привычкам?
  - Здравствуй! Не ожидала тебя здесь встретить! - радостно подскочила ко мне знакомая и, не церемонясь, уселась на пустующее место Эльгара. Да, хоть наряд и новый, а манеры остались прежними.
  - Рада тебя видеть, - с улыбкой ответила подруге и не сдержалась от мучавшего меня вопроса: - Я смотрю, у тебя новый гардероб, неужто распрощалась со своей разгульной жизнью?
  - Да ушла! Решила, зачем ждать, когда погонят? Лучше уж самой! - гордо вскинув подбородок, сообщила блондинка. - Теперь вот достойного мужа ищу. Нет, случайно кого на примете?
  Ох, вот так новости! Еще неделю назад Лейла обслуживала клиентов за двойную плату, а сегодня она уже благородная девица, в поисках спутника жизни. Как все, оказывается, быстро меняется.
  - Есть, но советовать не буду. Вдруг у тебя семейная жизнь не сложится, а мне потом виноватой быть. Нет уж, увольте, - вскинула руки и отрицательно помотала головой.
  - Вредина, - беззлобно отозвалась новоявленная мадам и выудила из общего блюда с закуской кусочек сыра. С наслаждением отправила в рот и поинтересовалась: - А ты тут одна?
  А будто по количеству приборов не видно?
  - Разумеется, нет, с кавалером. - Я кивнула в сторону мужчин, да так и не смогла отвести от них взгляда
  Разговор коллег перерос в новую стадию. Рей-таки повернулся к Эльгару и теперь что-то высказывал тому недовольным тоном. Говорил бы чуть громче, я бы наверно и суть претензий смогла расслышать, а так гул голосов в зале заглушал речь ингирвайзера. Но мне и одного выражения смуглого лица было достаточно, чтобы понять, насколько капитан недоволен. Эльгар же по-прежнему держался расковано и даже, я бы сказала, вызывающе. Явно чувствовал себя хозяином ситуации. Вот только такой расклад Фрею быстро надоел. Реплика, вторая, наглая ухмылка на губах Эля, и Рейнар не сдержался. Резко вскинул кулак и съездил по ухмыляющейся роже собеседника. От удара Фолла отбросило в сторону, и он неуклюже завалился спиной на рядом стоящий столик. Раздался звон битой посуды, крик сидящей неподалеку дамочки. Я вскочила с места и замерла, широко раскрытыми глазами глядя на учиненный погром. Гости всполошились и тоже повскакивали из-за столов, из бокового прохода выбежал взволнованный хозяин. И тут же все смолкло, а внимание посетителей всецело обратилось к драчунам.
  - Как не красиво, господин ингирвайзер, - утирая кровь из разбитого носа, процедил Эльгар. В образовавшейся тишине его голос звучал громко и четко. К мужчине тут же бросились двое крепышей, но Эль лишь отмахнулся и, зажимая нос, сам поднялся на ноги.
  - Мне глубоко плевать на твое чувство прекрасного, - спокойным ледяным тоном, что мог бы заморозить самый горячий источник, отозвался Фрей. - Следи за языком, Эльгар. Иначе твоя хорошенькая мордашка претерпит значительные... изменения.
  - Господа, господа! - ту же влез меж двух рассерженных приятелей хозяин 'Дрозда' - Вы не могли бы решать свои дела вне стен моего заведения?
   Видно, мужичок не на шутку испугался, что ему тут все разнесут.
  - Не беспокойтесь, мы уже закончили, - отчеканил Рейнар, одернул форменный китель и, как ни в чем не бывало, вернулся на свое место, усевшись спиной к недавнему обидчику. Явно демонстрировал, что ни во что того не ставит.
  Народ потихоньку угомонился и тоже стал разбредаться по своим местам. Расторопные служки шустро убирали учиненный беспорядок. Лишь я осталась стоять, наблюдая, как ко мне, прижимая белоснежный платок к носу, приближается Эль.
  - С вами все в порядке? - поспешила осведомиться я, и беспокойство на моем лице было отнюдь не наигранным. Удар у Рея мощный, такой запросто мог товарищу и нос сломать.
  Фолл кивнул и, запрокинув голову, произнес:
  - Прощу прощения за эту сцену. К сожалению, вынужден вас ненадолго покинуть. Приведу себя в порядок и вернусь. Не скучайте тут без меня, - Эльгар вымученно улыбнулся, отсалютовал благообразно сложившей ручки Лейле и удалился в сторону уборной.
  Я проводила мужскую фигуру задумчивым взглядом и опустилась в свое кресло.
  - Охренеть! - громким шепотом прокомментировала ситуацию бывшая Ночная Фиалка. - Это они из-за тебя так?
  - Надеюсь, что нет, - ответила искренне. Не хотелось бы стать причиной раздора меж двух коллег. Да и мало ли, из-за чего они могли разругаться. Помнится, их отношения и прежде не отличались особой теплотой.
  - Слушай, ну с красавчиком-то все понятно. Я б сама на такого запала, не будь он с тобой. Но это чудовище-то какие виды на тебя имеет?
  Слово 'чудовище' резануло по слуху, и я чуть поморщилась, еле сдерживаясь от того, чтобы настоятельно порекомендовать Лейле придержать язык. Сделала пару глубоких вдохов, успокаиваясь и стараясь принять как можно более безразличный вид. То, что происходит между мной и ингирвайзером, наше с ним дело. Да и к чему мне лишние сплетни?
  - Да кто его знает? - равнодушно пожала плечами и бросила мимолетный взгляд на широкую спину капитана, затянутую в темно синее сукно формы.
  - Ох, Рокси, только не говори, что ты с ним спала! - приблизившись ко мне почти вплотную, возбуждено зашептала подруга.
  - Ну, было дело... - нейтрально ответила я. А чего отнекиваться? Это ведь мой привычный стиль поведения с мужчинами. Вот что-то иное наверняка вызовет вопросы. А так... ну провели ночь и провели, ничего особенного.
  - Да ты, и правда, сумасшедшая! - всплеснула руками блондинка. - Или что, симпатичные мужики приелись? Острых ощущений захотелось?- хохотнула она. - Ну и как он? - не дожидаясь ответа на первый вопрос, многозначительно протянула Лейла.
  Ох, ну вот как знала, что расспросов не избежать. И отмолчаться ведь не выйдет. Ночная Фиалка точно всю душу вытрясет.
  - Хорошо, - произнесла с легкой запинкой, гадая, устроит ли такой ответ девушку.
  - Хорошо? Просто хорошо? - недоумевала Лейла. - Не восхитительно, не великолепно, не божественно, а просто хорошо?
  - Да просто хорошо. Чего ты пристала? - попробовала отмахнуться от назойливой сплетницы. Если она сейчас еще подробностей попросит, вот точно придушу.
  Я и так стараюсь подальше гнать от себя эти воспоминания, а Лейла будто нарочно заставляет к ним возвращаться. А ведь и правда, было хорошо. Просто хорошо, и ничего лишнего. И зачастую, это именно то, в чем мы так нуждаемся.
  - Ладно, не хочешь рассказывать, сама проверю! - вдруг заявила блондинка и привычным жестом приподняла грудь. Прическу поправила, пощипала и без того румяные щеки, а потом выудила из-за корсажа шелковый алый платок.
  О, нет! Только не это!
  Лейла решительно поднялась из-за стола. Кинула быстрый взгляд в сторону. Я невольно проследила за ним и увидела двух молодых людей в темной одежде, что сидели за дальним столиком. Один из них одобрительно кивнул, и девушка танцующей походкой направилась к Рейнару. Странно, я думала Ночная Фиалка пришла одна. Видимо, ошиблась.
  А меж тем блондинка приблизилась к капитану и тронула его за плечо. Рей неохотно повернулся, смерил девушку хмурым взглядом. Лейла обворожительно улыбнулась и что-то защебетала, неустанно хлопая ресницами и всячески строя из себя жеманную барышню.
  Меня чуть не вывернуло от этого неприкрытого флирта. Захотелось отвернуться, но как ни боролась с собой, взгляда не отвела. И напряженно наблюдала за реакцией Фрея, мысленно радуясь, что он не принялся в ответ рассыпаться в комплиментах. Лишь только удосужился встать, все же неприлично сидеть при даме. А так выражение его лица почти не поменялось, разве что стало чуть более подозрительным, но благосклонности в глазах не прибавилось.
  А потом Лейла присела в неглубоком реверансе и протянула мужчине платок. Я болезненно закусила губу и вцепилась пальцами в накрахмаленную скатерть. Как ни уговаривала себя не волноваться, а все равно сердце бухало у самого горла. И чего только ждала, на что надеялась - непонятно. Женщинам ведь не принято отказывать. Да и с чего ему отказывать? Напротив, должен хвататься за выпавшую возможность. Когда еще сделают такое заманчивое предложение? Любой бы плясал от счастья.
  ...любой, но не господин ингирвайзер.
  Мгновение он смотрел на этот платок, а потом неуловимо быстрым движением схватил Лейлу за локоть и дернул к себе, что-то быстро зашептал на ухо, отчего выражение лица девушки резко переменилось, а на щеках выступили пунцовые пятна. Ночная Фиалка резко вывернулась, выдернула локоть из жесткого хвата и бросила что-то грубое в лицо капитана. Физиономии стоящих рядом мужчин вытянулись от удивления, а один из них даже поперхнулся, не вовремя глотнув из чарки. Фрей же остался невозмутим и, кажется, еле сдерживался от того, чтобы не посмеяться над разгоряченной дамочкой.
  Лейла порывисто развернулась, тряхнув белокурыми кудряшками, и, словно ошпаренная, помчалась ко мне.
  - Нет, ты представляешь! Ты представляешь, что сказал мне этот урод?!
  Я вопросительно выгнула бровь, хотя ответа мне и не требовалось. Характер капитана я достаточно успела изучить, а потому примерно представляла, в каких выражениях он послал мою подружку. И что странно, данное обстоятельство вызывало во мне небывалое облегчение.
  - Сказал, что брезгует не то, чтобы прикасаться ко мне, но даже глядеть без отвращения не может! - фыркая слюной от возмущения, заявила приятельница. - А еще привет просил тебе передать!
  О, как интересно! Неужто капитан думает, будто это я подослала к нему бывшую работницу дома удовольствия? Забавно...
  - Козел! - в довесок окрестила ингирвайзера Лейла и плеснула себе вина из бутылки. Вот только осушить бокал она так и не успела. К нашему столику подошли двое молодых людей, с которыми переглядывалась подруга, и один из них положил руку на плечо девушке.
  - Прошу прощения, что прерываю вашу беседу, но мы были ли бы крайне счастливы, если бы дорогая анья уделила нам время.
  Лейла глянула на говорившего и раздраженно дернула плечом. Однако, несмотря на недовольство, послушно поднялась из-за стола и позволила мужчине взять себя под локоть.
  - Мне пора. Надеюсь, увидимся в скором времени, - натянуто улыбнулась Лейла и ушла с мужчинами, оставив меня в одиночестве.
  Что странно, направились они не к столику, и даже не к выходу из таверны, а к боковой ширме, откуда выбегал взволнованный хозяин. Кажется, в той стороне как раз располагалась кухня и подсобные помещения.
  Спина подруги была напряжена, да и весь ее вид говорил о том, что происходящее ей не по душе. Так, какого хромого лося она тогда пошла с этими подозрительными типами?
  Я почувствовала, как внутри зашевелился назойливый червячок подозрения. Что-то подсказывало, что надо было остановить ее. Выспросить обо всем, но теперь было поздно. А еще перед глазами вдруг встало лицо Натали - бледная кожа, бескровные губы. Нутро сковало судорогой страха, и я поняла, что не смогу спокойно тут сидеть и ждать у моря погоды. Все же неопределенность - самое худшее, что может быть на свете. А потому я аккуратно промокнула рот салфеткой, без лишней суеты, дабы не привлекать лишнего внимания, поднялась из-за стола и направилась вслед за удалившейся троицей. Кажется, помимо кухни в той части располагаются еще и уборные, будем считать, что я иду именно туда.
  Зайдя за ширму, оказалась в тесном коридоре, наполненном запахами тушеных овощей, терпкого лука и специй, шипением масла в раскаленных котлах и бульканьем воды, перекриками посудомоек и другого обслуживающего персонала. Свернула вправо, подальше от шума и голосов, и, пройдя несколько шагов по полутемному коридору, услышала отголоски разговора.
  - Твою мать, да что ж он такой несговорчивый! - сетовал один из собеседников, сопровождая свои слова смачными ударами по чему-то твердому.
  - Нам еще повезло, что этот урод вообще сюда сунулся. А то сидит вечно в своей норе или в управлении торчит, что не подступиться. Уж не знаю, какого ляда он сюда притащился, но не использовать такой шанс глупо, - сплюнул второй.
  - Это точно, - согласился собеседник. - Что ж, раз на бабу не повелся, значит, будем действовать по старинке. Возьмем его на выходе. В крайнем случае, до дома проводим. Распорядись поставить двоих у парадного входа и еще парочку к заднему отправь.
  - А если у него оружие? Он ведь со своим кнутом не расстается, - усомнился второй, а у меня по спине пополз холодный пот.
  Неужели они про Рея?
  Кровь забухала в висках, и я еле удержалась, чтобы тут же не сорваться с места и не броситься предупреждать капитана.
  Сделала осторожный шаг, еще один, вдоль стены, как можно плотнее прижимаясь к ней лопатками, и заглянула в щель, откуда лился тусклый желтый свет. Проем был слишком узок, чтобы разобрать, сколько внутри народа. Но было понятно, что не двое и не трое. Я, затаив дыхание, всматривалась в незнакомые лица, пока не наткнулась взглядом на одно, слишком запоминающееся, чтобы обознаться.
  Бруммель!
  - И что? - в тот же момент лицо его исказилось яростью, и я испуганно отшатнулась от двери. - Ты говорил твои люди лучшие! Не справитесь с одним калекой?
  - Этот калека десятерых стоит, сам знаешь, - возразил кто-то.
  - Значит, поставь по десять человек у каждого входа! И мне плевать, где ты их возьмешь! Шевелись, он тут всю ночь рассиживаться не будет.
  С той стороны послышалась какая-то возня, и я стрелой метнулась прочь. Быстро зашагала по коридору, старясь издавать как можно меньше звуков. Да так разогналась, что чуть не врезалась в мальчишку разносчика, выходящего с кухни.
  - Анья? - его лицо удивленно вытянулось, а я посмотрела через плечо, проверяя, не следует ли кто за мной. - Что вы здесь делаете?
  - Аааа... яяяя... дамскую комнату искала, - вовремя вспомнила свою легенду и виновато улыбнулась. - Видимо, не туда свернула.
  - Конечно не туда, - согласился парень и услужливо показал мне дорогу.
  Пришлось зайти в уборную. Мельком глянула в зеркало. Вид у меня был взволнованный, щеки раскрасневшиеся, будто после хорошего бега. Я склонилась к лохани и побрызгала в лицо холодной водой. Волосы пригладила и сделала глубокий вдох, пытаясь унять выпрыгивающее из груди сердце.
  Только бы он не ушел. Только бы успеть...
  По-хорошему, стоило выждать еще пару минут, чтобы не вызвать подозрений, но я слишком переживала. А потому, отерла лицо льняной салфеткой и решительно вышла в зал. Нашла Рея глазами. Он сидел все там же - за стойкой трактирщика. Только теперь поглядывал по сторонам и нервно перебирал костяшками пальцев по столешнице. Наткнулся на меня взглядом и тут же отвел его. Вновь вперился глазами в свою кружку.
  Обижен... Точно обижен, а значит, уговорить его будет не просто. Но я что-нибудь придумаю. Обязана что-нибудь придумать. Главное, чтобы окружающие приняли мой спектакль за чистую монету, а Рей оказался достаточно умен, чтобы задвинуть подальше свою гребанную гордость и включить голову.
  Оправила платье, излюбленным жестом Ночных Фиалок приподняла грудь - не столько, чтобы обратить на себя внимание, скорее чтобы придать самой себе уверенности - заправила за ухо выбившийся локон и нацепила дежурную обворожительную улыбку. А затем, игнорируя заинтересованные взгляды окружающих, легкой танцующей походкой направилась прямо к господину ингирвайзеру, уже на ходу вытаскивая из-за корсажа яркий кроваво-красный платок.
  
  
Оценка: 6.94*38  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"