Аннотация: Вот что-то пробило меня на творчество. Наверное, отлуп на КозаНостре от ВреднойМелкости повлиял... Зато по-стахановски закончил 5-ю главу... Пока без нормальной вычитки -- беты нет и не предвидится... :( Обновлено 09.08.06
Глава 5
День начался как обычно, с поединка. Проснувшийся Атари по-тихому
скатился с медленно едущей повозки и вознамерился сшибить меня с насиженного
места возницы. Однако сегодня я вовремя заметил поползновения эльфа, в результате
чего наглый налетчик был отправлен пинком в ближайшие кусты. Все равно ведь
выберется без малейшей царапины, мне бы так. Слегка подстегнув Изверга, я заставил
его перейти на легкую рысь. Но этим удалось лишь немного отсрочить следующий
этап, когда свалившийся откуда-то сверху эльф попытался снова спихнуть меня
с телеги. Пока что он сдерживал себя и дрался на уровне обычного человека, и
в результате опять улетел в кусты. В третий раз Атари боролся почти в полную
силу, поэтому с телеги свалились оба. Ловкий эльф, конечно же, оказался сверху,
вывозив меня в пыли. Как всегда.
Проснувшийся от наших упражнений Эдрик буркнул под нос что-то
нелицеприятное о нелюдях, которые по утрам спать не дают, уцепил вожжи и, нахохлившись,
задремал на облучке. Изверг, уже привыкший к утреннему бедламу, ровным шагом
шел по дороге.
Тем временем разминка продолжается. Атари идет спиной вперед
и одной рукой отбивается от моих атак, ехидно их комментируя. Десять шагов -
и мы меняемся местами. Теперь Атари нападает, а я пытаюсь уклониться, блокировать
или отвести клинок. Меч в руке лежит гораздо более уверенно, чем пару недель
назад, но воин из меня пока что все равно аховый, и к моменту смены ролей я
уже довольно сильно исполосован. Вот почему я тренируюсь голым по пояс, несмотря
на то, что мертвые действительно не потеют. Раны, конечно, поверхностные и быстро
закрываются, но все же...
Шум сталкивающихся клинков мешает дремать Эдрику, и он соскакивает
с телеги, присоединяясь к тренировке на моей стороне. Теперь Атари приходится
работать обеими руками. Звон стоит на всю округу. Изверг косит глазом в нашу
сторону, но все равно продолжает идти вперед - уже притерпелся к нашей слегка
сдвинутой компании.
После тренировки Атари с Эриком приканчивают остатки ужина,
а я вместо завтрака сворачиваю шею будущему обеду - пойманной ночью здоровой
птице, похожей на глухаря. Волна свежести смывает боль в иссеченных мышцах,
окончательно исчезают тонкие шрамики на коже. Еще с полчетверти [3] - часа три
- будем идти, а потом начнется очередное занятие...
Схватку мы услышали раньше, чем увидели. Точнее, услышал Атари
и, остановив телегу, в два прыжка утонул в придорожных кустах. Только тут, напрягая
слух, мы с Эдриком уловили слабый шум.
Из зарослей вынырнула голова эльфа, проговорила негромко: "десять,
два поворота, Эдрик - с повозкой, Вик, возьми лук", и скрылась. Я вытащил свой
лук с прицепленным самодельным зажимом на три стрелы - а мне больше пока и не
надо - и с хеканьем одел тетиву. Конечно, это не эксклюзивное оружие Атари,
но бьет вполне прилично. А такому стрелку, как я, все равно творение местного
Страдивари от тетивы не светит.
Бегу напрямик, ловя взглядом мелькающую впереди спину эльфа.
Стараюсь не шуметь, но все равно шороху от меня... Тем более, что я на бегу еще
стараюсь сконцентрироваться. Если Атари сказал взять лук, значит, придется его
использовать. А без помощи кристалла стреляю я пока еще не очень...
Но разбойничкам, по видимому, все по барабану. Тем более, что
пробегая поворот дороги, замечаю под одним из деревьев безжизненную изломанную
фигуру - бывший часовой, эльф постарался.
Выбежал, притих в вездесущем придорожном кустарнике. Да,
интересно местные развлекаются... Восемь разномастно одетых и вооруженных
разбойников на две повозки. Точнее, бандитов в драке участвуют всего трое, еще
четверо валяются в пыли, причем двоим даже не удалось добежать до телег - арбалетные
болты отбросили их на обочину дороги. Трупы защитников в одинаковых кожаных
доспехах, бьющаяся в агонии оседланная лошадь... Ну и наконец, главарь, как и
положено полководцу, наблюдающий за сражением с безопасного места - захваченного
возка побогаче с обломками раскуроченного тента. Но и троих хватает, потому
что почти все обороняющиеся перебиты, остался всего один - медведеподобный мужик
в кольчуге, отмахивающийся топором на длинной рукояти. Двое сковывают его боем,
а еще один бандит лихорадочно крутит ворот, заряжая арбалет.
Из вроде бы насквозь просматриваемого куста на противоположной
стороне дороги высовывается физиономия эльфа, шепчет: "стреляем, твой главарь",
и опять растворяется.
Натягиваю тетиву, мир вокруг начинает подергиваться странной
рябью, не снижающей однако четкости восприятия. Почти готово, еще чуть-чуть...
Первый раз вижу, как стреляют эльфы. Словно очередь бьет из
кустов. Даже с помощью кристалла мне не добиться такого темпа и точности. Одна
стрела - один труп. А я все еще не готов.
Главарь стоит, удивленно оглядывая свое умирающее войско. Отпавшая
челюсть только что не касается ворота кольчуги. Атари не стреляет, оставив последнего
бандита на откуп мне. Вот, почти...
Из-за поворота топот, щелчки вожжей, протестующее ржание Изверга.
Эдрик гонит во всю мочь. Встревоженный главарь соскакивает с возка, заслоняясь
им от угрозы, выволакивает из-под остатков тента худенькое тельце в длинной,
до пят, рубахе и закрывается им. Рука с ножом у горла, глаза обшаривают дорогу.
Светловолосая голова заложника чуть поворачивается, и мы встречаемся взглядами.
Ах ты... Роняю стрелу под ноги, выдергиваю из зажима другую,
с широким, остро заточенным наконечником. Хорошо, рукава у кольчуги короткие...
Опять оттягиваю тетиву, жду еще секунду... Есть! Наконец-то до этой чертовой
каменюки доходит, что от нее требуется. Чуть выше... Ветер...
Тенькает одновременно из двух кустов. Моя стрела ровно отсекает
руку с ножом по локоть, стрела эльфа насквозь протыкает и фигурку в рубахе,
и разбойника. Резко вываливаюсь из размытого кристаллом мира, скручивает привычной
болью, но не обращаю внимания, бегу к телеге. Сволочь ты ушастая... Вильгельм
Телль... Убью гада...
Подбегаю. Главарь лежит на животе. Падая, он придавил своего
заложника и еще глубже протолкнул стрелу, проглядывающую теперь окровавленным
наконечником сквозь металл кольчуги на спине. Спихиваю тело в сторону. Кровищи...
Все вокруг обляпал... И не поймешь, где чья...
Когда-то светлая рубаха теперь красная и липкая. Аккуратная
прореха от стрелы. И глядящие на меня серые глаза:
- Дяденька, а чего это ты такой бледный?..
Застывший в ступоре медведеподобный мужик отбрасывает топор
и с радостным ревом бежит ко мне, прижимает ребенка, гладит, шепчет что-то.
Я возвращаюсь к нашей телеге.
Напряженно замерший возле повозки Эдрик злобно сверлит взглядом
ничего не понимающего Атари.
- Ребенок жив? - коротко спрашивает он
- Да. Только бок стрелой поцарапало.
Лицо Эдрика перекашивается. Шаг вперед, короткий удар под дых.
Атари сгибается. Хук в челюсть. Из прокушенной губы эльфа стекают красные струйки.
- За что? - недоумеваю я.
- Ты думаешь, он специально так точно стрелял? Нет, ему все
равно, что будет с этим ребенком! ВСЕ РАВНО! Он не союзник, не противник, он
НИКТО, поэтому можно просто пройти мимо! Или убить походя, только чтобы до врага
добраться! Случайная жертва. И никому никакого дела, так, эльф?!
Эдрик разворачивается, собираясь идти к месту схватки, когда
Атари хватает его за плечо. Рывок, удар в лицо - и уже оба щерятся друг на друга
волками, слизывая кровь с губ.
- Идиот. Ты что думаешь, я не запоминаю с первого раза?.. -
И презрительно-шипящее, - Ч-человек...
Хорошо, что повозка рядом. Вытаскиваю флягу и, выдернув пробку,
широкой дугой обливаю замерших парней.
- Хватит! Атари, одевай повязку. И чтоб сидел в телеге, как
гвоздями прибитый! Эдрик, пошли, поможешь.
Удивительно, но оба подчиняются...
Ночевать мы собирались в деревне в четверти пути от места схватки,
откуда шли перехваченные нами люди. Да, мы принесем туда горе, приведя две подводы
с трупами, но не отказываться же из-за этого от нормального ночлега и пополнения
запасов? И вообще, не будь нас, это небольшой караван просто канул бы как в
воду...
Из дюжины человек в живых осталось только четверо - две женщины,
девчонка-заложник и тот самый медведеподобный мужик, оказавшийся ее отцом и
местным владетелем. Узнав, кто спас его дочь, он полез обниматься. Мне-то что,
а вот Эдрик (мужик думал, что парень - второй стрелок) долго вздохнуть в полную
силу не мог...
До самой деревни я старался разделить эльфа и человека - не
хватало еще одной драки для полного счастья. Эдрик вел одну из повозок, я правил
Извергом. Обиженный на весь белый свет эльф неподвижно сидел в нашей телеге.
Я тоже ехал молча. Думал. Что-то не стыковалось поведение Эдрика и засевший
в моем мозгу стереотип наемника, из тех, которые пьют все, что горит, а потом
насилуют все, что движется.
- Атари, - обернувшись, отвлек я от раздумий эльфа.
- Да?
- Расскажи мне о здешних наемниках. Что-то Эдрик больно чувствителен
для такой профессии...
- Чувствителен?.. - задумывается Атари. - Не сказал бы. Судя
по вопросу, в твоем родном мире этого бандита проткнули бы несколько раз вместе
с ребенком, и это не было бы чем-то особенным?..
- Ну... - я замялся. - Это смотря кто. Люди-то, они разные...
- Массовые войны, возможно, партизанские. Взятие приступом
городов, с последующими грабежами и насилием, - тоном ставящего неутешительный
диагноз врача высказался эльф.
- Есть такое...
- А здесь этого не было больше двух тысяч лет. Ну, почти не
было. Иногда дерутся мелкие владетели, и замки меняют хозяев. Иногда на деревеньки
нападают какие лихие люди. Но такое, чтобы в битвах сходились многие сотни и
тысячи человек - это только в легендах осталось. Поэтому и наемники здесь другие,
больше охранники, телохранители. Иногда подряжают небольшие команды для разведки,
тайных дел. Так что... - Атари, не закончив фразу, совсем по-человечески подвигал
рукой ноющую челюсть. Вроде цела.
- А то, что он говорил об эльфах... Ну, что если не враг и не
союзник, то пустое место, это как?..
- Это? Да, есть у нас такое... Вы, люди, можете мириться с недавним
врагом, можете убивать кровных родичей и сжечь полмира из-за погибшего ребенка,
который никем вам не приходился никем - ни родней, ни другом... У нас все проще
- если друг или родственник, то можно без боязни подставлять спину. Если враг
- то союзником он не станет никогда. Ну а если ни тот и не другой - то проходи
мимо и не лезь. А полез - не плачься...
И снова повисло молчание. Теперь мне стало понятно, почему
в этом мире так не любят эльфов. Холодное равнодушие - оно зачастую и выглядит
и запоминается много сильнее самого изощренного злодейства.
- Атари, а кто же я в вашем списке? - нарушаю я затишье.
- Союзник. Временный. Не заблуждайся, я уже перенял у людей
это понятие.
Наконец-то добрались до деревни. Поселение не внушало особого
трепета: дюжины три дворов и "замок" владетеля - бревенчатая конструкция за
высоким частоколом. Именно там мы и остановились - спасители владетеля Догаля
и его единственной дочери заслуживали наилучшего приема. Увидев наш небольшой
караван, местные было замерли, но начальственный рык Догаля быстро привел их
в чувство. По двору забегали какие-то люди, трупы сгрузили с повозок, кто-то
запричитал...
Отловив за ухо пробегавшего мимо подростка, получаем хоть какую-то
информацию о происходящем. Старая история про владетеля, не уважающего людей,
которых должен защищать. Крепостное право в этом мире как-то не особо прижилось,
да и владетели на границе с Ничейными Землями - больше защитники, чем хозяева.
Вот и голосуют крестьяне ногами, и образуется на свободной земле новое владение.
Конечно же, набирающих силу конкурентов пытаются придавить. Вот и подкараулили
направляющийся на ярмарку к соседям караван с владетелем и его дочкой...
Эдрик и Атари продолжают дуться друг на друга. Хорошо, что
это не мешает наемнику запасаться едой, а эльфу развлекать местных и обмениваться
с ними новостями. Я же устраиваюсь на нашей телеге и медитирую. Во время стрельбы
израсходовалось много энергии, убить кого-то, чтобы восполнить потерю,
не получилось. Глухарь был всего один, а по-тихому свернуть шею какой-нибудь
местной курице мне не светило. Разве что обежать всю деревню, предлагая услуги
мясника-добровольца... Хорошо еще, что я выглядел всего-навсего как очень утомленный
человек, а то пришлось бы моим попутчикам объяснять селянам присутствие мертвяка...
Медитация хоть как-то восполняла запасы, позволяя мне поглощать часть излучаемой
в пространство всеми живыми существами энергии. Но уж больно медленным был показанный
Атари способ, больно неуклюжим. Насколько легче ощутив под ладонью упругое биение
чужой жизни, просто сжать руку - и замереть, ловя удовольствие... Нет, спасибо,
один раз я от такого "удовольствия" еле отвык. Хватит с меня. Я трясся так,
что аж лязгали зубы. Хватит!...
- Дяденька! Дяденька!
Я открыл глаза. Спасенное нашими с Атари усилиями дите стояло
около телеги и изо всех сил дергало меня за рукав. Девочка-подросток на пороге
созревания. Светло-серые глаза, соломенные волосы, заплетенные в косу, нескладная
фигура в очередной балахонистой рубахе. Тонкие ключицы торчат в слишком большом
вырезе.
- Дяденька Вик, а что ты на солнце сидишь? Одуреешь ведь, итак
вот уже какой бледный, - затараторил ребенок. - Пойди в тенек сядь, а то будешь,
как конюх наш Гиля, которому тоже вот недавно голову напекло, он целый день
пластом лежал, а тетка Етрина его скалкой побила, чтобы не придуривался, а он
не придуривался, а действительно угорел, а она его все равно скалкой стукнула,
а он потом неделю с синяком ходил...
Я почувствовал, что еще немного, и действительно одурею от
этого бесконечного стрекота. Соскочил с телеги, вылил на голову ковш холодной
воды из бадьи, встряхнулся. Отвернувшись, перевязал удерживающую волосы ленту,
которая еще и закрывала камень во лбу. Посмотрел на девчонку.
- Ну что, егоза, так хорошо?
- Ага, - кивнула та. - А знаешь, дяденька Вик, я замуж за тебя
пойду.
Ох.
- Это мое пожелание будет...
Что за черт? Какое еще "пожелание"?
Еле отцепившись от настойчивой "невесты", пошел к Эдрику. До
эльфа все равно не добраться - менестрельствует на полную катушку. Песни, обмен
сплетнями... Здесь не в чести мрачные похороны. Все умирают рано или поздно, и
не стоит делать из этого трагедию, особенно когда безвременный уход отомщен.
Наемника я нашел обсуждающим что-то с Догалем. "Рыцарский"
обруч у того сбился куда-то набок, оба оживленно жестикулировали... Отведя парня
подальше от любопытных ушей, я обрисовал ситуацию. Белобрысый аж согнулся от
сдерживаемого смеха.
- Ну все, Вик, вляпался ты по уши...
- Да объяснишь же ты, наконец?! - я уже начал закипать.
- Что тут объяснять. Есть в этом аллоде одна традиция - если
ты спасаешь кому-то жизнь, то спасенный вправе требовать у тебя исполнения одного
своего желания. Даже самого сумасбродного...
- Что?!
- Что слышал! Не знаю, какой эльф породил такой дурацкий обычай,
но придется тебе жениться, - тут Эдрик резко посерьезнел. - Иначе местные обидятся.
Люди здесь простые, закипают быстро, чтоб вырваться, всю здешнюю дружину положить
придется и полдеревни в придачу ...
- Надо Атари звать. Хоть вы с ним сейчас и на ножах, но про
эту закавыку он тоже узнать должен... Тем более, - я мстительно улыбнулся, - что
стреляли-то в главаря двое. И местные думают, что второй - это ты. Так что готовься,
что малявка и за тебя замуж захочет. Тут как, разрешается двух мужей иметь?..
Эдрик скривился.
- Ладно, зови этого... ушастого. А я пока с Догалем поговорю.
Эльфа я нашел, пройдя в сторону наибольшего скопления народа.
Атари устроился в тени около деревенского колодца. Женский галдеж, мягкий звон
перебираемых струн, низкие голоса мужчин... Я ввинтился в окружившее менестреля
людское кольцо, громко извинился и, уцепив эльфа за рукав, поволок к "замку"
Догаля. Раздавшиеся позади смешки породили догадку, что о желании малолетней
"невесты" известно уже многим.
В воротах я наткнулся на оставленную мной несколько минут назад
парочку. Сопровождаемый Эдриком Догаль сейчас больше всего походил на рассерженного
медведя. Только что не ревел, а шипел.
- Ух, я ее... Уши надеру... От горшка два вершка, а чего удумала...
И, главное, заранее при всех взяла с меня обещание, что я ее пожелание
поддержу... Где она? Надо с ней поговорить, пока никто не знает...
- Поздно, - ушатом холодной воды пролился голос эльфа. - Она
уже всем рассказала.
- Что?
- Да, подошла к колодцу и заявила, что хочет выйти за одного
из своих спасителей. А за кого - пусть они определят в схватке.
- ...
- Зря я ей эту сказку рассказывал... Про Гинева и Шабина, которые
дрались за Мирну... Ишь как она все завернула... - на подавленного Догаля было жалко
смотреть. Он-то понимал, что каприз единственной дочери может обернуться очень
неприятными последствиями. Мало ли кто попадет к нему в зятья...
Мне тоже было не легче. Еще и поединок этот... Ох, боюсь, закончится
все опять повальной резней...
Однако эльф вдруг просиял.
- А скажи-ка, сколько лет твоей дочке?
- Ярине? Тринадцать зимой будет, - отвечал озадаченный отец.
- А если не ходить к жрецам, а здесь свадьбу играть, то когда
жена свободной станет, если муж исчезнет?
- На третье лето... - теперь Догаль начал понимать. - То есть
сегодня играем свадьбу...
- И вы нас больше не увидите. А когда Ярине пора придет, она
сможет выйти за кого захочет. И придурь эта помехой не станет...
Ветерок приятно холодил кожу. Обнаженные по пояс мы стояли
друг против друга - я и Эдрик. Взгляды окруживших нас зрителей были прикованы
к правой руке наемника. Матово поблескивал вороненый металл, чуть заметно шевелились
искусственные пальцы на рукояти меча. Выскочившая вперед всех Ярина гордо обводила
всех взглядом - смотрите, мол, и запоминайте. Такого еще долго не будет!
Маразм. Это же надо было додуматься!..
Я собирался выиграть. И пусть до умения Эдрика мне, как до
Китая пешком, другого пути все равно не было - схватка до первой крови. А кровь
при ранениях могла выступить только у одного из нас.
Будь перед нами только простые крестьяне, все прошло бы как
по нотам. Но вокруг нас стояло достаточно людей, знающих, как держать меч. Надеяться
оставалось только на Атари и его колдовство, то же, что он применил когда-то
в трактире. Оно как-то действовало на головы всех вокруг, снижая критичность
восприятия и заставляя принимать на веру любую чепуху, если этого хотел чародей.
Неподвижность затянулась. Никто из нас не хотел начинать первым.
Что, так и будем до Нового Года стоять? А, ладно...
Я чуть шагнул вправо, пытаясь зайти сбоку. Даже если все уговорено
заранее, а воздух затянуло видимое только эльфу и, почему-то, мне тонкое марево
заклинания, поединок не должен явно выглядеть разыгранным. Эдрик тоже по-крабьи
сдвинулся, сохраняя дистанцию. Четверть круга. Половина. Зрители зашумели, сейчас,
небось, и свистеть начнут презрительно.
Эдрик прыгнул вперед, вздымая меч. Прием со стороны эффектный,
но сейчас абсолютно неэффективный. Я мягко заблокировал удар, позволив чужому
клинку стечь в сторону по лезвию моего, и ударил в ответ. Еще удар. Блок. Уклонение.
Тени пляшут по утоптанной земле у колодца.
Хорошо, что деревенские не понимают: из нас двоих действительно
сражаюсь один я, для Эдрика это - игра, которая легче любой его тренировки.
Танец с неуклюжим новичком, где даже удовольствия от схватки не получишь - надо
следить, чтобы нечаянно не задеть противника. Потому как не будут местные в
восторге, если выяснится, что из себя представляет один из женихов...
Все. Пора заканчивать. Ловлю взгляд Эдрика и чуть заметно киваю
головой. В ответ - легкий взмах ресниц. Начали! Отклоняю удар наемника, тот
"проваливается", не успевает ни заблокироваться, ни извернуться и получает длинную
царапину на левом плече. Опускаю меч. Эдрик осматривает рану - колючки на кустах
иной раз оставляют глубже. Но кровь выступила, условие соблюдено. Подхожу к
Ярине и беру ее за руку. В поднятых на меня глазах - восторг, как будто я на
ее глазах дракона завалил, не меньше. Эх, если бы я действительно был таким,
каким кажусь этой маленькой дурехе...
Деревенские свадьбы одинаковы в любом мире. Галдеж, обжорство,
возникшее как из ниоткуда море выпивки, набитые по пьяни морды... Никогда не думал,
что придется быть женихом на таком "мероприятии". Нас с Яриной привязали друг
к другу за руки какой-то колючей веревкой, староста произнес прочувственную
речь, и кузнец вручил нам пару простеньких сережек. Я наклонился к невесте,
шепнул: "потерпи" и, проколов мочку уха иглой, вдел серьгу. Потом настала моя
очередь. Когда игла проколола ухо, девчонка глухо ойкнула и испуганно посмотрела
на мое невозмутимое лицо. Дрожащими руками вдела серьгу, легонько мазнула своими
губами по моим и... густо покраснела. Ну а дальше все пошло по накатанной колее...
Когда началась полуночная четверть, и часть гостей полегла
в неравной битве с зеленым змием, а оставшиеся вразнобой что-то горланили и
выясняли степень своего уважения друг другу, пришла пора уходить молодым. Постелили
нам в соседней комнате, на пороге которой стоял хмурый Догаль.
- Ты, это... Яри не вздумай... того... - глухо бухнул он, сжимая
здоровые кулаки. - Маленькая она еще...
Я оторопел.
- Тестюшка, ты что, совсем ума лишился? Я, по-твоему, совсем
с головой не дружу? Или, как эта ваша погань лесная, в любую дырку засунуть
тороплюсь? А, может, в морду захотел? Так это я тебе могу обеспечить, за мной
не заржавеет. Не посмотрю, что ты теперь родственник! - угрожающе прошипел я.
В гробу я видел и эту свадьбу, и местные обычаи, и избалованных детей, и
потакающих им родителей!...
Развернулся на пятках, по коже хлестнула подвеска уже вросшей
в мочку серьги. Теперь это "обручальное кольцо" только вместе с ухом снять можно...
В комнате царил интимный полумрак. Тусклый масляный ночничок
не разгонял темноту, а лишь мерцал одиноким пятном света. Черно-белым ночным
зрением различил широкую кровать - Догаль, видать, предоставил свое супружеское
ложе - с укрытой одеялом до бровей несносной девчонкой. Я подошел, присел на
край постели.
- Ну что, пигалица, добилась своего?
- Вик, а что мы сейчас будем делать?..
Что делать, что делать... Воспитывать. Только поздно уже,
ремень не поможет.
- Ты мне поможешь? Я ведь ничего не умею... - шмурыгнула носом.
- Ты сейчас закроешь глаза и будешь спать. Потому что мала
ты еще.
- Но, Вик...
- Ты. Сейчас. Будешь. Спать.
В ответ - плач. Всхлипывания обиженного ребенка, впервые не
получившего того, чего он хотел.
- Спи, - я погладил "жену" по голове. Смотри, Вик, под статьей
ходишь! Совратитель малолетних... - Ничего от тебя не денется. Скоро ты вырастешь
и сможешь кувыркаться в постели хоть всю ночь напролет...
- А расскажи мне что-нибудь... Ты же, небось, много где бывал...
- Ладно. Слушай...
Веселенькое дело - в первую брачную ночь почти до рассвета
рассказывать жене сказки...
Когда мы уходили, Ярина спала, намотав на себя все немаленькое
одеяло. Я кивнул на прощание Догалю, залез на телегу и тронул с места полусонного
Изверга. За спиной бормотал что-то во сне Эдрик, еле слышно шелестело дыхание
Атари. В предутренней тишине гулко шлепали копыта, поскрипывало плохо смазанное
колесо, и тихо звякала в ухе обручальная серьга.
[3] Сутки делят на 4 четверти (полуночная, утренняя,
полуденная и вечерняя), каждая из которых делится на 10 долей. Для тех, кому
и этого мало, каждая доля делится еще на 10 малых долей, а малая доля делится
на 100 капель.