За окном выли. Громко, завораживающе, с чувством. То вдалеке, то где-то совсем рядом, чуть ли не под домом. Звук вливался в окна, наполняя предвестием ужаса каждую комнату. Спать в этом не было ни малейшей возможности. Иногда они замолкали, и тогда я лежала, разрываясь между усталостью и ожиданием новой трели. Ворочалась, закрывала уши подушкой, но когда они всё-таки начинали, невольная дрожь поднимала все волоски на теле. "Проникновенно-то как!" - злилась я.
Какой-то гад настолько обнаглел, чтоб начать свою партию совсем рядом. Где-то у забора. Забор в этой части был решетчатым, так что его возможно даже видно. Арбалет лежал где-то в кабинете, и если чуточку поискать, можно было бы...
Только я, скорее всего, промахнусь.
Можно было бы попросить Келебранта, ему как эльфу ни ночь, ни расстояние особой помехой не будут, и к оружию он уже вроде привык. Но Келебрант, как и все остальные, спит в кухне (она выходит окнами во внутренней двор, и уличный концерт в ней почти ощутим). А будить слуг... и потом объяснять, что я поднимаю их отнюдь не из-за охватившего меня необоримого страха, мне хотелось все же чуть меньше, чем поумерить хамство серых сволочей.
Звук стал ещё ближе.
"Нет! Сколько можно терпеть!"
Я встала. Полная луна светила так ярко, что света, проникавшего через ставни, мне хватило, чтоб не спотыкаясь дойти до двери. В коридоре было громче, но светлее. Окна здесь были меньше, но ставен не требовали. Зато в кабинете темнота. Хоть глаз выколи. Я даже не заметила, что уже не одна.
Поэтому когда чья-то большая ладонь сначала предупреждающе легла на плечо, а потом тут же закрыла мне рот, я схватилась за нож (с ножом, в отличие от арбалета, не расставалась даже во сне). Мою руку поймали, лишили оружия и весьма удачно завели за спину.
Незнакомец?.. "Фелан де Котиттару?" - захват был проведен более чем умело...
- Госпожа Миллисента, тише, это я. - "Точно Фелан! Тьма! Напугал-то как!" - Что вы тут делаете? - Всё это он произнес шепотом.
И его шепот скользнул по позвоночнику, остро напомнив, что за моей спиной стоит сильный умный самец, я без ножа и в одной (пусть не новой и далеко не тонкой) сорочке...
Его рука на самой границе приличий всё ещё придерживала мою у локтя.
Освободилась.
- Я хозяйка, так что вопрос скорее вам. - сухость тона несколько восстановила пошатнувшийся статус-кво.
- Услышал шаги, пошел за вами...
В насмешливую неспешность его речи как-то совершенно естественно вплелся другой голос - у ограды снова начали. И подавив невольную, но уже более прозаическую дрожь, я с удвоенной энергией зашарила по столу и в ящиках.
- Ищите болты?.. Они поймут, что вы их боитесь.
Фыркнула. "Он будто бы знает людей, из которых ночные концерты не вынимают душу!"
- Пара выстрелов ситуацию не изменит. Сейчас, по крайней мере. Я пока госпожа этих земель и поместья. - и добавила мысленно: "Поддельная, и днем. А они ќ- ночью, и настоящие". - Не мешайте даме душу отводить!
- Тогда берите и серебряных.
Давно мне не предлагали ничего насколько бессмысленно-затратного. Скептически воззрилась примерно в его сторону:
- Только если вы пообещаете сами лазить по кустам после моих промахов. И вернуть деньгами ненайденное.
- Я вам и не предлагаю, - он усмехнулся совсем рядом, снова почти за спиной.
Вой на улице и бесшумность его близости создавали у меня двоякое ощущение...
- Мне темнота не помеха. Не промахнусь, - наконец, вымученно пояснил он.
Я ему верила и не верила одновременно:
- Вы станете стрелять по себе подобным?
За забором выводили вдохновенные рулады оборотни. Котиттару, играющий в двусмысленности почти в полной темноте, тоже умел одевать серую шерстку.
- Вы слышите: они одурели от крови и безнаказанности. Их все равно придется убивать. Так что если "госпожа этих земель и поместья" позволит...
Я позволила.
Я - самоназванная госпожа поместья и близлежащих земель, Миллисента де Сёдзе.
Глава 1
Госпожой де Сёдзе я стала относительно недавно - в конце весны. Весну перед получением титула, даже с учетом моего обычного образа жизни, назвать спокойной язык не поворачивался. В какие-то три месяца я успела: сменить город, место службы, обокрасть мага, поссориться с наследником могучего рода, получить вызов на Дуэль Трех и выиграть, а так же убить редкую и весьма опасную нежить - приживника. В промежутки встретиться с любимым, довести его до бешенства, получить волчий билет в вопросах службы и очередное изгнание из столицы.
Удалась у меня весна...
Вообще-то, перед главой клана и Единым меня зовут Виора Эмиранта ла... нет, уже "де" Сёдзе.
Представляясь, мне следовало назвать ещё статус, поместье, за мной записанное, и провидческую линию. Но в связи с тем, что официально никакое поместье за мной не прописано, ни первого, ни второго у меня ещё нет, и "линию..." называть не имеет смысла, поскольку никаким клановым даром не обладаю.
Если верить именам, родилась я где-то на границе безопасной зоны. Но рано осиротела и была продана под опеку одной важной особы - императорской провидицы и просто старшей клана, Хезер Миисталь дель Сёдзе. Так что к роду или местам я совершенно не привязана, разве что к Аль-Тарасселю. Но из столицы, как я уже говорила, меня настойчиво попросили.
"Ла"... тьфу ты! "де" - титул. Не самый низкий. А вот прошлый был низким. Самым низким, и дальше падать было просто некуда, разве что вовсе его лишится. Без подтверждения и заслуг титул "ла" сохранялся максимум шесть поколений, я была как раз - шестым. Почти никем.
"Сёдзе" - клан. Обычно говорят - "провидцы-Сёдзе". Меня это не касается, хотя я и приписана к какой-то нити, многократно было подтверждено, что никакого кланового дара у меня нет.
Ничего. Мне хватило всего остального. Будет у меня и статус, и поместье. И даже разрешение на посещение столицы. Только...
Только сейчас меня называют Миллисентой - я уже давно произношу имя, данное мне родителями, с полным правом лишь перед Единым и главой клана. По документам приписана к совершенно другому роду. Большими трактами пользоваться нельзя - чтобы не узнал кто. Любимый не просто видеть меня не хочет, а даже одним делом заниматься. И по ночам тугим комом к горлу покатывают кошмары.
Хорошо хоть дело дали. Какое-никакое. Помочь разобраться в делах одного весьма удаленного поместья и, возвращаясь (просидев там тихо полгода-год, чтоб скандал вокруг меня чуточку поутих), привезти в Аль-Тарассель одну многообещающую сновидицу.
Но я, честно говоря, помню и договор, и всё происходившее со мной в то время плохо, словно в тумане. Дуэль далась мне тяжело, и следующие несколько дней после неё я провела в полубреду.
Как и день после приживника. Но шести часов, что я провела под действием чудовища, кому угодно хватало больше чем на день бреда. Обычно столь краткий визит (тому, кто был внутри, таким совершенно не кажущийся) кончался полугодом внезапных слабостей и галлюцинаций. Поэтому отъезд из-за навязчивых видений, откладывать не стала. Не было смысла - за пару дней отсрочки они не стали бы приемлемыми, а вот такого спутника в дорогу мне точно бы не нашлось. Все дело в том, что меня согласился взять с собой один из охотников на нежить, шедший примерно в нужном направлении. Он, подобно многим из его цеха, не был фанатичным любителем больших дорог, и не гнушался ночевок под открытым небом, так же достаточно сведущ в ритуалах, зельях, травах, - идеальный спутник для одной бестолковой и узнаваемой девицы.
По сухим дорогам, но кружными путями мы добрались до Итанары за два месяца. Зато никто другой за нами просто не прошел бы.
Впрочем, тому, кто был в примерно в курсе, куда я могла направиться, идти за нами совершенно необязательно. Достаточно просто поспрашать "государственных нищих", что побирались у всяких ворот во всех крупных городах. И пусть мара-итский осведомитель демонстративно отвел от меня взгляд - делать ему нечего рассматривать бывшего аналитика из-под руки Эгерта Грина де Котиттару (да ещё в компании вольного "охотника"), я была абсолютно уверена, что где-нибудь пройду с именем не по моим новым документам.
И ладно, главное, чтоб на площадях этой информацией не торговали.
Да, здесь - в Итанаре и Мара-Ите - меня знали. Именно тут я провела четыре года своего первого изгнания: сначала посыльным у местного Ночного Господина, а потом у Котиттару полевым аналитиком - специалистом по чудовищам и внезапным озарениям. Именно тут был тот дом, который, не смотря на все причины и возражения, ещё хотя бы раз я не могла не навестить. Ну как дом... псевдоэльфийский трактир - "Севел Сол".
Мой провожатый в Итанаре решил не задерживаться.
А меня первым заметил один из новеньких. Его взяли уже после моего отъезда, поэтому он вовсю раскудахтался о нарушении частных границ, о наказании и проблемах с его Старшими. На его вопли высунулась из подсобки Алькара. А вот на её сдавленный "ах" пришел мой бывший непосредственный начальник - местный старший аналитик Лаэрт. И его трость - так замечательно служившая закреплению умных мыслей между ушами - удобно лежала в его ладони...
...Я ехала сюда слишком долго. Намного дольше сплетен и слухов. Так что меня ждали. Нетерпеливо, настойчиво и со всей возможной любовью...
На своих ногах уйти бы после такой "любви".
Не, Лаэрт меня почти не тронул, цокнул языком на новый камень в ухе, и пару раз символически приложился по спине. Даже Д'Эарремэ Хольствита (в просторечии Даррема), когда тот захотел восстановить историческую справедливость, за рукав поймал.
Хотя дальнейшим празднованиям и поздравлениям (новая побрякушка в ухе - существенный повод) я не особо верила. Тем более что по знаку Эгерта спиртное мимо меня настойчиво проносили. А когда ребята упились до утренней необходимости в Алькаровых похмельных порошках, Руан - новый Старший у воинов, - ненавязчиво, с шутками погнал всех спать. Остальные Старшие остались, и их лица от веселья были далеки.
Все оказалось не так плохо. Да, часто приезжать и жить здесь мне нельзя, но друзья до конца мира - будут. Даже если никогда не выйдут встречать.
Меня поселили в старой комнате. В привычных стенах, как много раз "до", я лечилась, крепла, тренировалась, учила ритуалы (эльфы - Даррем с Алькарой - гоняли меня в порядке положения слов до тех пор, пока схемы у меня из ушей не полезли). "Косу чудовищ" мне существенно облегчили, зато обзавели татуировкой на пол плеча. Теперь после экзамена и по решению Эгерта Грина де Коттитару, в подтверждении ещё двух охотников, при необходимости я могла претендовать на место... нет, не охотника - распорядителя чудовищ.
Алтари Единого тоже приняли меня.
А потом меня снова ждала дорога.
И снова не в одиночестве. Мне нашли спутников. Двоих.
Даррем считая, что я недостаточно восстановилась, чтоб путешествовать самой, подал идею отправить со мной своего племянника - Келебранта.
- Келебранта? - хором удивились мы с Эгертом.
Мои отношения с Келебрантом Хольсвитом были длины, не слишком разнообразны, и не заслуживали отдельной истории. Мы просто взаимно ненавидели друг друга. Хотя первая встреча, содержавшая знакомство с расшалившимся оборотнем, беготню по лесу и прочие неприятности должна была создать, по меньшей мере, симпатию. Но не получилось. Особенно после того, как Эгерт взял меня на то место, куда хотели брать Келеба. Потом в силу вступила ревность: боготворимому им Д'Эарремэ я нравилось куда больше, чем было прилично для человеческой женщины и представителя старшей расы. За четыре года периодического общения мы с эльфенышем не раз сцеплялись языками и в драке. А эльфеныш, хоть умом и неловкостью напоминал тринадцатилетнего подростка, давно перерос меня почти на голову... (очень давно перерос, дольше, чем я жила).
- Да, Келебранта, - спокойно продолжал Даррем.
Он который год искренне считал мои... - да что скрывать - драки, бессмысленные драки со своим племянником простым недоразумением по младости лет. И даже прямые доводы Эгерта, что может Келебу и всего ничего (по эльфийским меркам точно), а вот она - то есть я - уже давно вошла в возраст самостоятельных решений, и как недоросшая до мозгов однозначно трактоваться не могу.
- В конце концов, аналитик с полным комплектом воинских посвящений, упокоившая вампира, способна...
Даррем:
- Вот! сам говоришь! Способна!
- ...удержаться от столкновений с длинноухим недорослем, и если этого не происходит, значит, поводы - существенные.
И тут мне стало стыдно. Очень стыдно. Не, когда Келеб подлавливал меня на отходных от "Фараги", сдержаться я не могла. "Фарага" так усиливает чуткость, что и Эгерт пару часов после приема прячется. Но в остальном... мы с Келебом были талантливы каждый по-своему: я умела говорить так, что и у Даррема от ярости алели уши, а Келеб... Келебрант умел гадить из-за чужих спин, в глазах общественности оставаясь невинно обижаемым лапочкой. Я не смогла ни сдержаться, ни окончательно его переиграть.
- Ты мне давно твердишь, что пора мальчика отпускать в мир, - продолжал давить Д'Эарремэ.
- Да! Но не с нею! - взвыл Эгерт. - Сама ему скажи!
Я сказала. Поскольку передо мной сидел добрый друг, большинство слов были пристойными. Но в целом, смысл сводился что мне, как собаке пятая нога, нужен непредсказуемый малолетка рядом. Особенно, если я и сама себя держу с некоторым трудом.
Хотя моя речь изобиловала ругательствами и эвфемизмами, ничего действительно оскорбительно-правдивого о Келебранте сказано не было. Хотя выражения "предатель", "избалованный гаденыш", "лжец", "подлая тварь" и иже с ними так и просились на язык. Даррем такое просто не услышал был. Для него племенник оставался невинным ребенком, сосредоточием его вины и боли. Он верил в благость Келеба до полной слепоты. Только он. Даже мать Келеба и сестра Д'Эарремэ порой находила странное отдохновение души в мыслях о человеческих методах воспитания, включающих порку. Но Даррем был непреклонен - ни одно дитя в его роду не подвергнется варварским методам.
(И с этой точки зрения становилась совершенно непонятной та частота, с которой я, спасаясь от наказания, проводила вечера на верхушке дерева, когда светлый эльф учил нас фехтованию, а я не проявляла достаточно усердия).
Хотя я была максимально тактична, избежать нелицеприятной правды не удалось. После меня в присущей ему ехидной манере высказался Лаэрт. Моего прежнего Старшего хлебом не корми, дай пройтись по чьим-то кованным сапогом по чьим-то хрупким иллюзиям. И хоть Даррем ему, как и остальным, был дорог, смягчать краски он не стал. А ещё он не любил, когда люди в дипломатичной форме ходят вокруг да около. Поэтому он не постеснялся высказать все в моих выражениях. И по его раскладкам выходило, что если посылать со мной мальчишку, один из нас умрет по дороге (а раз все воинские посвящения есть у меня, то выживу скорее я). Но даже если это произойдет - это будет огромное благо всем.
- Вы так! - взвился эльф. - Отлично! Пусть Келебрант - малолетняя зараза! А кого вы можете предложить вместо? Вы готовы отправить Ранту в дикие земли одну! У неё приступы! У неё кошмары! Да если её разбудить не вовремя, можно получить действующего приживника! Вы об этом думали! Это сейчас ей можно заглушать сны зельями! А пойдет одна?.. Мне все бросать идти с нею? Да, Келебрант может и не подарок! Но он маг! Он достаточно маг, что помочь! И более чем мужчина, чтоб защитить!
И мы замолчали.
Прав. Это сейчас в безопасном "Севел Сол" я могу верить в свои спокойствие и неуязвимость. Но месяц до этого я шла в компании с профессиональным охотником на чудовищ, и ему со мной легко не было. А Келеб и правда что-то там знал.
К тому же... Я видела глаза его дяди. Возмущенные, просящие шанс для племянника. И для самого себя. "Позволь себя защитить. Я могу не много, но как могу".
Даррему отказать я не могла.
Молчал Эгерт. Не знаю, что увидел и услышал он, но часть речи, касаемая моего состояния, была несомненной правдой...
Молчал Лаэрт.
Молчал Руан. Мы с ним были знакомы первый день, и он не стал судить.
А потом встала Алькара:
- Бери его, Ранта. Даже если Лаэрт не ошибся, все к благу. Бери мальчика, и верни нам мужчину.
Ждет меня длинная дорога в бесконечно благожелательной компании.
Конечно, мне хватило бы и одного Келебранта...
Но судьба решила подстраховаться.
Пока я поковала вещи и размышляла о специфике пути с подобным компаньоном, Эгерта навестил посланник Ночного Господина Итанары.
Дело было в том, что Ночной Господин Итанары, Кладио фарр Крест, был немолод, а его дочь - Тару Сиена - уже достигла возраста и готовности принять его дела. Дело было за малым - замужество. Жениха нашли легко, но... оставалось маленькое "но". Юная госпожа хорошо решала, но не очень хорошо общалась. Особенно с магами. Не доверяли в роду Крест магам. А для успешного управления столицей провинции, да и самой провинцией, хоть одного заклинателя на своей стороне иметь стоило. Вот Клаудио и попробовал решить проблему кардинально - купил клейменного. По словам посланника, до клеймения весьма хорошего мага. Проблема в том, что маг, более чем разумный в общении с господином фарр Крест, совершенно не нашел общего языка с юной госпожой. Этот маг похоже имел на женщин "зуб", считал, что всё, на что они способны - развлекать в постели да таскать еду. А Тару Сиена, в свои девятнадцать, тех, кто её в серьез не принимает, и пришибить могла... Бесполезная трата ценного ресурса. И нет ли у господина Эгерта на примете какой-нибудь дамы с крутым нравом, дабы вернуть рабу почтение.
У Эгерта не было. Эгерту со мной ещё какого-то "клеменного" отправлять не хватало!
А вот Лаэрт в присутствии посланника пораспускал язык. ("Тебе что один, что двое - тяжесть неподъемная. Но если их двое - страховка какая-никакая будет").
Поэтому на следующий день пришли уже отдельно ко мне и попросили на аудиенцию.
Четыре года назад, в мой первый самостоятельный приезд в Итанару я стояла на этом же ковре. Этот же старик полулежал в кресле у камина. От жара в комнате было тяжело дышать, но он был в том возрасте, когда огонь уже почти не греет.
- Я знаю тебя, - сказал он, как и четыре года назад.
Тогда я - тоже изгнанная из столицы, стояла на его пороге с рекомендательным письмом, да от тогдашнего главы клана, но просьб заботиться обо мне там не было. Но не будь того письма, моя жизнь была бы куда многообразней (ибо умела я в те годы немного), но вероятно короче.
- Ты... - "воспитанница Хезер дель Сёдзе..." - в прошлый раз сказал он.
- Ты - Сёдзе, что потребовала поставить её перед Алтарями Единого в дуэли с Наярти. Наслышан-наслышан. А ведь я помню, как ты стояла здесь прежде...
Он умолк. Не, не тщательно продуманная пауза - просто устал. Возраст (ему было за 80). Болезнь.
Но в тишине я отчетливо припомнила, чем я была обязана его небрежному согласию тогда. Если бы он не сказал "да"... Мне пришлось бы рыскать по городу в поисках работы. Любой работы. Выгрызая место среди десятков уже занятых. Да, я умела писать... но многие умели. Без покровителя мне было равно опасно и в таверне и чьем-то доме. В доме даже опасней. Девица подходящего возраста, Сёдзе... семя по постелям собирать? или замуж с глаз подальше - клан не позорить? Да, я дворянка с правом ношения оружия, но меня тогда это не спасло. Сейчас с титулом "де" я могу как-то (весьма относительно) говорить за себя, тогда? низкородной? Я могла только сдохнуть, отстаивая свободу. И "сдохнуть" было бы лучшим вариантом.
...В общем, не хотите ли вы, госпожа де Сёдзе, оказать услугу семейству Крест?
Хотела я несильно, но ему я тоже не могла отказать.
Пришлось утешать себя тем, что "мне что один, что двое... и страховка какая-никакая будет", да и услуга семейству Крест стоит дорого. Так дорого, что ею соблазнились бы и Старшие кланов, а не то, что какая-то безвестная де Сёдзе.
Так что через две недели после приезда, на Сёдзский тракт вышли трое. (От Келебранта отвязаться не удалось, теперь аргумент про подстраховку звучал уже от Даррема)
Эльф-подросток: серебристая грива в сложной прическе, благородные черты, дорогой костюм. Если не сосредотачиваться на поведении - достойный родственник Д'Эарремэ).
Клейменный маг-раб, Кавана: черная коса и тяжелый шелк одеяний (Клаудио фарр Холар, покупая верность, не экономил на вещах), сердолик и нефрит браслетов - всё в точном требовании традиций его родины, небольшой страны на юном побережье Тихого моря.
И я. Тощая, смуглая, в практичном платье незамысловатых цветов...
Именно я выглядела на их фоне прислугой.