|
|
||
Мвари, который отдыхал на небе, услышал это, и ему стало жалко людей, и спустившись к ним, он сказал:
"Слепил я вас из глины озерной, и добавил в нее соломы и желчи. Но забыл, что желчь надо выдерживать десять дней, чтобы она обрела волшебные свойства. Потому и стали ваши тела источником страданий для вас. И чтобы вы не держали на меня зла, я сделаю их такими, какие вы захотите."
"О Великий, сделай их твердыми как железо, - попросил самый тщедушный вождь, - чтобы зубы хищников не могли больше рвать их. И пусть руки наши станут могучими как острия топоров, чтобы заботы о пропитании больше не терзали нас."
- Да будет так. - сказал он.
Он бомбардировал их тела ядрами тяжелых элементов до тех пор, пока кожа их не стала стальной, мышцы свинцовыми, печень - из никеля, а мозги - из вольфрама и молибдена. Когда они отправились по домам, вокруг валился лес и начинали извергаться вулканы. На завтрак они ели чуть обжаренный уголь, запивая сырой нефтью, на обед же обходились каменной крошкой. Когда думы одолевали их, они замирали на несколько веков. Внешний мир теперь казался им мутным и нечистым потоком, несущимся где-то под ногами. И поскольку он никак не мог повлиять на них, всякое общение с ним потеряло смысл. Некоторое время они еще совершенствовали и оттачивали свои ритуалы, объявив себя носителями Высшего Смысла и Вечных ценностей. Но чудовищных размеров замки, выстроенные ими из стали, оказались слишком тяжелы, чтобы земля смогла их вынести и металла погружаться в почву словно в зыбучие пески. И когда, наконец, она поглотила их совершенно, они пришли к выводу, что это к лучшему. Хоть воздух вокруг и стал жестковат, и порой царапал горло, но по крайней мере, мир вокруг больше не докучал им своей суетой. И они рады были, что необходимость отвечать ему отпала совершенно, и можно было наслаждаться покоем и течением мысли, неспешным как движение материков. Какое-то время некоторые из них еще ворочались в темных глубинах, раздвигая горные складки словно мятое одеяло, почесывались, тревожа землетрясениями верхний мир, а потом застыли навсегда.
"Дай нам тела из света" попросил другой вождь. И Старик исполнил.
И тут же они засияли снаружи и изнутри. Лица их стали словно из золотой пленки, а мысли - сверкающими каплями. Еще мгновенье - и каждый утонул во вспышке и унесся лучами во все стороны одновременно. Стремительные и проворные, они наполнили воздух смехом и игрой отражений в бриллиантах на кончиках росистых листьев. Гоняясь друг за другом, они теребили сверкающими пальцами кончик влажной паутинки, и грелись в тяжелых и крупных словно жемчужины, каплях. Но вскоре им стало тесно в сумрачном зеленом царстве, и их повлекло ввысь, вдоль лиан, лестнице из капель, обвивающей вековые стволы, сквозь просветы листвы. И чем выше они взбирались, тем быстрее двигались, тем свежее и свободнее им становилось. И под конец они пустились наперегонки, вырвавшись в чистое, просторное небо, и, обезумев от восторга, рванулись еще выше, и кто-то из них умер, пронзая облака, но многие вынеслись за черные пределы небосвода, и увидели под ногами безбрежный расстилающийся мир... который мелькнул и пропал. И прежде чем они опомнились, каждый уже мчался в пустоте, навеки потеряв из виду свой мир и своих друзей, обреченный на одиночество и вечные поиски среди далеких и мертвых звезд.
"Мы хотим, - сказали люди третьего племени - стать водой". И стали ей. Они потекли игривыми серебристыми потоками, сливаясь в ручьи, говорливые и пенные, и снова разбредались - свободные, веселые, забывшие о бедах и лишениях. Иногда они собирались вместе, и тогда напоминали бурлящий водопад, который отбился от речки-родительницы. Увлекаемые любопытством, убежали они далеко, и в путешествии своем увидели много чудес. Петляя по мшистым склонам, они пили смолистую мудрость лесных гигантов и отстаивали ее в прозрачных как слеза сокровенных озерах. А потом невиданные степи открылись перед ними и они мчались, звеня, среди сплетений трав, и чудо-птицы вились над ними, своим пением заставляя замирать в восторге кончики волн. Но однажды на небе сверкнула молния и пошел дождь. И воды было так много, что она встала на дыбы и рухнула на равнину серой ревущей грудью. И они восхищались, чувствуя себя частицей этого великого вала. А потом вода стиснула их в объятьях, вобрала в себя, перемешала и распластала во всю ширь мутного потока, который и стал почти таким же большим как небо. И в этих толщах, вольно простершихся по степи, их голос тонул, и они не могли даже позвать друг друга, и стали почти неотделимы от ровно идущих бесконечных вод. И разлились, рассыпались по сотням речушек, ручейков, рукавов и протоков, навстречу обрывистым берегам, где призывно и радостно грохотал океан.
Следующие просители хотели быть легкими, незримыми, всепроникающими и всемогущими, и умоляли дать им вместо тел чудесное вещество, из которого сделаны сны. "Закройте глаза" - сказал он, они исполнили - и исчезли. И безмолвно взлетели как парусники, потому что призрачное дыхание желаний и надежд стало их ветром. Неощутимые, невесомые, они плыли, пронзая тонкие пленки, разделяющие миры. И мысли их становились словами, слова - образами и тут же рождались в мир как дети и вились вокруг них, словно серебристая стая мальков. Но вскоре они обнаружили, что могут совсем не говорить: зачем, если они итак видели соплеменников насквозь - они стали просто пролетать один через другого, и в этот момент их мысли и чувства становились общими, и они стремились задержать этот миг, плавали и играли друг в друге, отдаваясь безраздельно. Это так захватило их, что они совсем перестали разъединяться, а одинокие чувствовали себя ущербными и отчаянно искали свою половинку или вливались в другие неразделимые уже союзы. В конце концов, обезумев от восторга любви, они закружились в хороводе, сливаясь и проникая друг в друга. И познав радость самоотречения, они совершенно растворились друг в друге и стали тем цветом, который видят столько счастливые. Иногда придает закатному небу странный оттенок: задумчивый и теплый.
Когда Мвари выполнил просьбу последнего вождя, на поляне не осталось никого. Тогда он вздохнул устало, и, кряхтя, стал взбираться по лестнице обратно в свое заоблачное царство. Множество таких лестниц вздымаются ввысь во всех концах мира, но их невозможно увидеть. Ведь если бы они были доступны людям, те населили бы небо.
Он был уже на половине пути, когда далеко внизу показалось последнее племя. Утомленные долгим переходом, они падали на долгожданную землю места встречи, но никто уже не ждал их там.
И увидев тающую в вышине крохотную фигурку, в отчаянии принялись звать ее, рыдая, поодиночке и хором. Иногда им казалось, что он поворачивается к ним и машет рукой, но это был всего лишь ветер, который трепал полы его плаща. Мвари был очень стар и думал лишь о том, как одолеть еще тысячу ступенек.
А когда люди совсем охрипли, то могли лишь молча смотреть, как черная точка исчезает за облаками и проклинать себя. Наконец они поставили на поляне камень с причудливо высверленной дыркой, которая заставляла попавший в нее ветер стенать призывно и жалобно. А сами ушли, на много лет сгинув в бескрайних джунглях.
Однажды этот стон достиг неба и его услышал Мвари. Но ему было уже слишком много лет, чтобы он смог спуститься и разыскать последних людей, сделанных из глины. Вскоре он умер.