Сергей Капрарь
Время
Я знаю, что каждый из нас с самого начала обречен. Сила, могущественная и безграничная, нависает над нами уже с того момента, когда мы входим в мир и оглашаем его беспомощными криками. Рано или поздно эта сила сметет под собой всё сущее, ибо никто и ничто не ускользнет от ее карающей поступи. Она положила начало всему, что мы видим, потому невозможно стать чем-то отдельным и свободным от нее. Мудрые ведают всё, но даже им не удастся избежать грядущего поражения перед неизбежностью. Лишь те, кто может объять вечность, способны бороться с неотвратимой силой, но среди смертных ни один на такое не способен. Мой учитель говорит, что даже дыхание Шу1 подвластно злому року, и знание это повергает меня в неописуемый ужас. Я стоял подле Итеру2 и созерцал его темные воды, а рядом мудрейший делился со мной своим жутким знанием. Он шептал слова, переданные ему когда-то другим мудрецом, прибывшим из далеких земель, загадочных и непознанных нами. Учитель говорил мне, что глаза сего почтенного странника пылали несомненной живостью и ясностью, несмотря на преклонный возраст последнего. Их взгляд говорил о древних, запретных пророчествах, нарочно или же ненароком выведанных странником в давно минувшие годы. Он молвил о странных городах и народах, погибших под натиском неминуемого, о древних и могучих цивилизациях, лежавших когда-то за пределами известного нам мира, но ныне пребывающих в забвении. Его взору открывались будоражащие воображение картины расцвета Первых и устрашающие, ввергающие в безумие видения их упадка. Слова пророка, тревожные и ужасные, взволновали моего учителя, ибо видел он, что не врет таинственный мудрец, что в глазах его навсегда остались запечатленными жуткие воспоминания о рождении и гибели величественных и загадочных миров. Учитель провел тогда странника в свою обитель и выразил желание узнать у него больше. Мудрец с грустью и неохотой согласился поделиться своим знанием, промолвив, что в одиночку не сможет справиться с этой тяжкой ношей. Они беседовали с моим учителем семь дней и семь ночей, и никто не мог оборвать их тайного разговора. Наставнику открылись столь захватывающие, столь потрясающие рассудок сведения, что он еще долго не мог оправиться от услышанного, а уж о том, чтобы забыть навсегда поведанное, и вовсе не могло быть речи. Молчаливый Итеру тихо шелестел под моими ногами, пока я ждал, волнуясь, откровения моего учителя. Он сделал паузу и задумчиво вгляделся в восток, где ночное небо озаряли бесчисленные звезды. Казалось, что взгляд его пытается прозреть то, что не видят другие смертные, - ту таинственную, запредельную даль, лежащую далеко позади Нут3. В эту тревожную ночь мне, юному и полному сил и надежд человеку, преподали самый главный урок в жизни. Слова учителя, произносимые тихим, но внушительным голосом, разливались в воздухе и оседали в моей памяти. Он молвил о том, что было ведомо лишь всемогущим Хух и Хаухет4, но теперь стало проклятьем смертных. История его была лишь аллегорией, посвященной неумолимому року, что рождает сущее и проглатывает его обратно. Нет ни единой возможности понять первопричину созданного порядка, лишь безумцы возжелают докопаться до истины или, что еще хуже, попытаться бороться с ним. Неотвратимая сила, властвующая над нами, всегда забирает свое. Она порождает человека и делает его слабым. Дарит жизнь, но дарует и смерть. Наблюдает за тем, как из пустоты возникают новые миры, но неизбежно точит и ввергает их в забытье. Тысячи родятся и тысячи падут. Так было до нас, так будет и после нас. Самые могущественные и мудрые не смеют поднять головы и бороться с этой силой, ибо даже их мудрость постепенно утрачивается, а власть так никогда и не станет соизмеримой ее власти. Неумолимый рок съедает всё - даже память о тех, кто был намного раньше нас, и лицезрел рождение земли. Их города давно исчезли в глубине веков, а руины навсегда утеряны для человеческого рода. Мой учитель говорил мне: "Ничто не вечно", и слова эти потонули в безмолвии, провозвестнике выпавшей нам печальной доли. Возможно, лишь Предвечные могут поспорить в могуществе с этой силой, но мы не они. Наш путь - смирение перед ней. Ибо никто из нас не в силах бороться с величественной, всепорождающей и всесокрушающей поступью непредотвратимого и могучего Времени.
1) Шу - древнеегипетский бог воздуха. 2) Итеру - древнее название Нила. 3) Нут - древнеегипетская богиня неба. 4) В египетской мифологии Хух и Хаухет вторая из четырех божественных пар богов-создателей, олицетворяла бесконечность.
